Австрия и Йемен, 2011 г.
В середине 2011 г. Йемен захлестнула революционная волна, прокатившаяся по всему арабскому миру. Народные восстания против тиранических режимов в регионе начались 17 декабря 2010 г. после отчаянного шага, на который пошел Мохаммед Буазизи, 26-летний уличный торговец из Туниса. Молодой продавец овощей и фруктов из бедного провинциального города Сиди-Бузид с трудом сводил концы с концами, подвергаясь постоянным домогательствам со стороны местной полиции и муниципальных властей в целях получения взятки. В этот день тунисские власти лишили его единственного источника дохода, конфисковав тележку и товары, так как у него не было надлежащего разрешения. В ярости Буазизи побежал в приемную губернатора, но там отказались его принять. Затем он в отчаянии кинулся на местную бензоколонку, наполнил бензином кувшин и встал посреди улицы. Было половина двенадцатого утра. «На что я буду жить?» — воскликнул он, после чего облил себя бензином и чиркнул спичкой. Огонь охватил его мгновенно.
Буквально в течение нескольких месяцев массовые выступления против поддерживавшихся США режимов в арабском мире охватили столицы стран Ближнего Востока и Северной Африки. Эта череда восстаний вошла в историю под названием арабская весна. Друг за другом власти лишились сразу несколько диктаторов. Первым пал режим Зина эль-Абдина Бен Али в Тунисе. 25 января вспыхнуло восстание против египетского диктатора Хосни Мубарака, закончившееся его свержением. Йеменцы внимательно следили за тем, как их арабские братья и сестры избавлялись от, казалось бы, вечных тиранов, правивших ими.
Всего через две недели после этого десятки тысяч людей вышли на центральную площадь Саны и переименовали ее в Площадь перемен. Они заявили, что никуда не уйдут до тех пор, пока президент Салех и его семья не будут отстранены от власти. Как раз в те дни, когда ширились протесты по всему Йемену, вышел в свет новый номер журнала Inspire. Его главный материал, озаглавленный «Цунами перемен», принадлежал перу Анвара Аулаки. «Первая и, возможно, самая главная перемена, вызванная этим масштабным событием — это перемена в сознании. Теперь изменился коллективный разум уммы. Революция сломала преграду страха в сердцах и умах, доказав, что тираны могут быть свергнуты, — писал Аулаки. — Мы еще не знаем, к каким результатам все это приведет, да нам и не надо этого знать. Для того чтобы понять, что мы движемся в правильном направлении, даже не обязателен приход к власти исламского правительства». Аулаки поддержал протесты против проамериканского режима Йемена: «Любая слабость центрального правительства неизбежно приведет к росту сил моджахедов в нашей благословенной стране».
18 марта 2011 г. свыше 100 тыс. протестующих собрались на пятничную молитву на улицах близ Университета Саны. Когда служба закончилась и люди начали расходиться, правительственные силы безопасности и пропрезидентские вооруженные формирования открыли по ним огонь, убив свыше 50 человек. Некоторые из них были поражены снайперскими выстрелами в голову. Через три дня режиму Салеха был нанесен серьезный удар. Командующий первой танковой дивизией генерал Али Мохсен Аль-Ахмар перешел на сторону протестующих, решив выступить в защиту «мирной молодежной революции». Вскоре за ним последовали и другие высокопоставленные военные. Видные чиновники гражданской администрации, включая послов и дипломатов, заявили о своих отставках. На сторону оппозиции также перешли и влиятельные вожди племен, в течение долгого времени игравшие решающую роль в поддержке режима Салеха.
В то время как в Йемене разгоралась революция, Соединенные Штаты начинали свою кампанию по бомбардировкам Ливии с целью поддержки вооруженных повстанцев, которым предстояло свергнуть режим полковника Муам-мара Каддафи. Однако в Йемене правительство США играло в совершенно другую игру. Перспектива утраты Али Абдуллы Салеха крайне не устраивала Вашингтон. В конце концов, именно йеменская AQAP была объявлена наиболее серьезной внешней угрозой США. Руководители американских военных и разведывательных операций были согласны с Аулаки в том, что нестабильность в Йемене пойдет на пользу AQAP. В Египте был свергнут давний союзник США, диктатор Хосни Мубарак. Та же участь постигла и других глав поддерживавшихся Вашингтоном режимов. В своем выпуске, посвященном «арабской весне», журнал Inspire опубликовал плакат, на котором был показан Али Абдулла Салех, приложивший палец к губам, как бы прося тишины. «Эй, Али, Мубарака только что скинули, — гласила подпись под изображением. — Догадайся, кто следующий?»
В то время как Государственный секретарь Хиллари Клинтон и другие высокопоставленные деятели американской администрации осудили насилие в Йемене, они не призвали уничтожить правящий режим или предпринять международную военную акцию для того, чтобы ответить на жестокость сил безопасности Йемена. Вместо этого США призвали к «политическому решению» проблемы. Через несколько дней после бойни в Сане министра обороны Роберта Гейтс, находившегося с визитом в Москве, спросили, продолжают ли Соединенные Штаты поддерживать Салеха. «Не думаю, что мне следует обсуждать внутренние дела Йемена, — ответил Гейтс, однако следующая произнесенная им фраза совершенно четко обозначила американские приоритеты: — Естественно, мы обеспокоены нестабильностью в Йемене. Мы считаем «Аль-Каиду Аравийского полуострова», в основном базирующуюся в Йемене, наиболее опасным из всех существующих на сегодня подразделений «Аль-Каиды». Так что в текущей ситуации меня более всего беспокоит то, что происходящие события отвлекают нас от борьбы с AQAP». В это самое время администрация Обамы активно занималась подготовкой и оснащением йеменских вооруженных сил и служб безопасности, включая и те подразделения, которые занимались подавлением мирных антиправительственных протестов.
«Безответственное поведение США наглядно продемонстрировало всю близорукость нашей политики в регионе, — сказал мне в те дни Джошуа Фоуст, бывший аналитик РУМО, занимавшийся Йеменом. — Мы смиренно соглашаемся на зверства Салеха, исходя из ложных опасений о судьбе наших контртеррористических программ. При этом мы не осознаем, что, поступая таким образом, практически гарантируем, что следующее правительство страны будет непосредственно угрожать именно этим программам». Грегори Джонсен сказал мне, что до некоторой степени разделяет озабоченность Вашингтона, в то же время добавив, что близорукая одержимость терроризмом является контрпродуктивной. «Естественно, падение Салеха может негативно сказаться на контртеррористических операциях США в Йемене, — заметил он, добавив: — Меня особенно беспокоит тот факт, что AQAP получает больше оружия и денег, в то время как военные ослабляют свои позиции на переферии». «У Йемена есть целый ряд более насущных проблем, которые, будучи оставлены без внимания, помогут AQAP в ближайшие годы усилиться, — предупредил Джонсен. — Проблему AQAP в Йемене невозможно решить «волшебной ракетой». США просто не могут уничтожить их одними бомбардировками».
Тем не менее по проводимой администрацией Обамы политике было ясно, что там придерживались прямо противоположной точки зрения.
Самый младший из братьев Анвара Аулаки, Аммар, совершенно не походил на него. В то время когда Анвар пришел в лагерь радикальных исламистов и выступил с призывами к джихаду против Соединенных Штатов, Аммар спокойно работал в одной из йеменских нефтяных компаний. Аммар получил образование в Канаде и обладал хорошими политическими связями. Он носил голубые джинсы, очки от Armani, а его лицо украшала эспаньолка. Напомаженные волосы были тщательно зачесаны назад, а айфон был самой последней модели. Последний раз он виделся с Анваром в 2004 г. В феврале 2011 г. Аммар был с деловой поездкой в Вене. Когда он вернулся в свой гостиничный номер после дегустации блюд местной кухни со своим австрийским коллегой, зазвонил телефон. «Это Аммар? — спросил голос с американским акцентом. — Моя жена — подруга вашей жены — просила передать для нее подарок». Аммар спустился в вестибюль, где его ждал высокий худой человек в блестящем голубом костюме. Они пожали друг другу руки. «Мы можем поговорить? — спросил незнакомец, и они сели в кресла. — На самом деле у меня нет никакого подарка для вашей жены. Я приехал из Штатов и хочу поговорить с вами о вашем брате».
«Думаю, что вы из ЦРУ или из ФБР», — ответил Аммар. Незнакомец улыбнулся. Аммар попросил у него документы. «Да будет вам, я не из ФБР, у нас форменных блях нет, — ответил мужчина. — Максимум, что я могу вам показать, это свой дипломатический паспорт. Зовите меня Крисом».
«Вчера вас тоже так звали?» — поинтересовался Аммар.
Крис дал понять, что работает в ЦРУ, и рассказал Аммару, что США выделили специальную тактическую группу, задачей которой является «захват или уничтожение его брата». Он добавил, что Соединенным Штатам хотелось бы получить Анвара живым, однако для этого оставалось очень мало времени. «Его должны убить, — сказал Крис. — Почему бы вам не помочь нам захватить его и сохранить ему жизнь?» Он добавил: «За голову вашего брата назначена награда в пять миллионов долларов, так что вы не будете помогать нам бесплатно».
Когда Аммар ответил Крису, что деньги ему не нужны, американец сказал: «Эти пять миллионов помогут вырастить детей Анвара. Хочу сказать, что Америка — очень открытая страна. Есть пять миллионов долларов, и их может получить кто угодно. Почему бы вам не получить эти деньги вместо кого-то другого. Вы поможете вырастить детей Анвара достойным образом».
«Не думаю, что нам имеет смысл встречаться еще раз», — сказал Аммар Крису, повторив, что понятия не имеет, где находится его брат. Тем не менее Крис попросил его еще раз подумать над предложением, обсудить его с семьей. «Мы сможем встретиться через две недели, когда вы будете в Дубай». Аммар был потрясен. Билеты в Дубай он еще не купил, да и детали самой поездки еще не были до конца оговорены. Крис оставил ему свой адрес электронной почты на Hotmail и сказал, что будет на связи.
Аммар вернулся в Йемен. «Я обсудил случившееся с матерью и братом (не Анваром). Они сказали мне: «Ничего не отвечай им, не связывайся с ними. Остановись». Аммар оставил без ответа все письма, полученные им от Криса.