Злата

Было очень тяжело вновь сидеть с Аэроном в обнимку и понимать, что по глупости я потеряла так много времени, которое могла провести с ним. Стоило ли оно того? Теперь уже и не узнаешь. Можно долго гадать как бы сложилась наша судьба, если б я не подслушала разговор, если б не ушла, если б не встретила Эрроральда, если б… Но от этого не легче. Наша жизнь состоит на 80 % из случайностей, так стоит ли жалеть о бесповоротно ушедшем прошлом?

Эрроральд в наш разговор не вмешивался и мне не мешал. Последние несколько месяцев он почти постоянно рядом со мной. Мы мало разговариваем, но я вижу, что ему также грустно будет со мной расставаться. Вот и сейчас он сидел тихо на моей кровати и молчал. Я уже и привыкла к его присутствию, особо не акцентируя на нем внимание. Отошла ли от него скука, от которой он спасался в моем обществе? Не говорит. И еще немного интересно: грустит он потому что она опять к нему вернется или же действительно ко мне привязался? Не знаю, хочу ли я и вправду знать ответ.

Я немного отстранилась от Аэрона. Посмотрела ему в глаза. Такие знакомые и такие печальные сейчас. Как же глупо мы себя вели. Провела ладонью по его щеке, вспоминая его тепло. Наклонилась и едва ощутимо коснулась губами его губ.

– Злата! Что ты… – начал было он.

– Я просто хочу удостовериться, что это не сон. Что ты действительно рядом, – тихо сказала я, обхватив его руками за шею.

– Я рядом. И не брошу ни тебя, ни малыша, – напряженным голосом сказал он.

Ему было так же тяжело, как и мне. Но у него было неоспоримое преимущество: ему доставался ангелочек, которого я никогда не смогу увидеть. И вообще ничего и никогда больше не смогу. Стоп, нужно отбросить эти мысли в сторону! Не хотелось бы, чтоб меня запомнили такой, унылым нытиком, которой все всё должны. Я сильная, справлюсь. И ребенок мой должен знать, что его мама была смелой и сильной. Хочу, чтоб гордился мной…

– Ты ведь будешь к нему приходить потом, правда? – с надеждой спросила я.

Больше всего я боялась, что мой малыш останется наедине с этим жестоким миром. Охранники и друзья у него будут, бесспорно, но материнского тепла он уже будет лишен. Не хотелось думать, что и отцовской защиты ему также не достанется.

– Я буду здесь проводить столько же времени, сколько и на своих землях. Если, конечно, позволишь, – осторожно ответил он.

– Это было бы замечательно… Ты теперь не считаешь меня злобной темной тварью? – вдруг спросила я, пригревшись на его руках.

– Что за бред?! – воскликнул он.

– Ну, ты мне очень долго доказывал, что нынешний Темный Наследник именно такой, – улыбнулась я.

– Я же не знал, что это ты. Если бы ты призналась, хотя бы через полгода после нашего знакомства, я бы в корне поменял свое мнение на счет Наследников, – заверил меня Аэрон.

– Да? И почему же? – заинтересовалась я.

– Потому что я к этому времени тебя знал. Да, я не знал твоего прошлого, я понятия не имел какие тайны ты скрываешь и почему временами вела себя так странно. Но я знал, что ты любишь тепло. Знал, что когда ты чем-то недовольна, ты немного щуришься. Знал, что ты терпеть не можешь жаловаться, предпочитая до последнего все скрывать в себе. Знал, что ты ненавидишь тех, кто причиняет вред невинным. Ты склонна к сопереживанию и имеешь повышенное чувство справедливости. И многое другое. Я знал тебя настоящую. Какая разница что ты скрывала, если ты была рядом со мной? Ну, и что, что ты Наследница? Да, неожиданно. Да, немного настораживает. Но я ведь ТЕБЯ знал, – ответил он.

– Жаль, что я не знала этого раньше, – с грустью ответила я.

Мы перебрались на кровать. Здесь было намного удобней лежать в обнимку. Знала бы я раньше какое это счастье: просто лежать рядом с любимым, вдыхать его запах, чувствовать его тепло, слышать его легкое дыхание…

– Я хотел бы спросить. Когда я думал, что ты умерла, мне иногда снились сны. Это были очень странные, но до ужаса реалистичные сны. Но чаще всего я видел в них твоего телохранителя кирсана. Я пойму, если у вас что-то было. Но мне хотелось бы знать, – вдруг сказал он.

– Я всегда любила только тебя. И ни с кем другим я не смогла бы быть такой же счастливой, какой была с тобой, – ответила я.

«Мам? Что-то происходит», – вдруг услышала я.

«Что-то не так?» – забеспокоилась я.

«Не знаю. Я странно себя чувствую», – неуверенно ответил ребенок.

«Что-то болит?» – испугалась я.

«Нет. Мне кажется, я начинаю чувствовать. Это очень необычно», – как-то растеряно ответил малыш.

«Не бойся. Все хорошо. Ты просто растешь», – успокоила его я.

– Что-то не так? – спросил вдруг Аэрон.

– Что? А, нет. Малыш обеспокоен тем, что начал чувствовать свое тело, – ответила я.

– А можно я с ним опять поговорю? – неуверенно спросил Аэрон.

Пожав плечами, я разрешила. Дракон тут же этим воспользовался и положил свои ладони на мой живот. Его лицо озарила робкая и как-то по-детски счастливая улыбка. Я устало прикрыла глаза. На несколько минут я даже немного задремала.

– Он молчит, – вдруг испуганно сказал Аэрон.

– Просто уснул. С ним все в порядке, – успокоила его я.

– Он немного разговаривает, да? Это же мальчик, да? – спросил он.

– Когда как. Бывает, за день скажет одну-две фразы и все. А бывает и несколько часов к ряду не замолкает. Я тогда рассказываю ему разные сказки или пою. Я не знаю кто у нас: сын или дочь. Да и какая разница, править сможет в любом случае, – улыбнулась я.

– А ты уже думала над именем для ребенка? – осторожно спросил он.

– Угу. Если девочка – Ева. А если мальчик… хм… не знаю даже. Буду надеяться, что родится девочка. Ну, если сын – хотелось бы, чтоб назвал его Адам. Мне всегда нравились эти два имени. Я не религиозна, но имена красивые, – улыбнулась я.

Почему бы и нет? В этом мире никто не читал нашу библию. А имена действительно красивые.

– Ты уже думала кого назначишь регентом? – спустя некоторое время спросил Аэрон.

– Думала. Ринальдо на эту роль подойдет как нельзя лучше. Он не оставит малыша, он предан землям, верен традициям и не стремится к власти. Лучшую кандидатуру сложно найти, – поделилась мыслями я.

– А я? Может… – начал было он.

– Нет. Дело не в том, что я тебе не доверяю, но народ не поймет. Тебя будут считать захватчиком, а из-за тебя и малыша. Пусть все идет как идет. Завтра в мой Замок прибудут главы всех кланов Темных Земель. Я им расскажу, что вскоре у них будет новый законный Наследник. Объясню, что у нас со Светлыми Землями вновь подписан мирный договор. Также не буду скрывать кто отец ребенка. Объясню как это получилось. Выпишем тебе свободный доступ к нам, – стала рассуждать я.

Эрроральд со своего угла одобрительно подмигнул. Я с ним это еще не обсуждала, но было приятно, что ему такая расстановка вещей пришлась по душе.

– Ты права, – вынужден был согласиться Аэрон.

– Отправь своим подданным послание, что с тобой все в порядке и скоро ты к ним вернешься. Волнуются ж наверняка, – вспомнила я об еще одном нюансе.

– Обязательно. Но позже. А пока, расскажешь мне откуда ты такая удивительная взялась и как тут оказалась? – спросил он, обнимая меня еще крепче.

Я не стала ничего скрывать и начала свой рассказ. В свою очередь мне также очень хотелось знать все об Аэроне. Так мы проговорили до вечера. Эрроральд благоразумно не стал нам мешать и ушел. Нас прервали только раз. Дейярд заглядывал, чтоб узнать все ли у нас хорошо и принес ужин. Аэрон ему передал письмо, которое нужно было отправить на Светлые Земли.

Уснула я в объятьях Аэрона и он перенес меня на кровать. Но уже ночью я проснулась от несильной, но ощутимой боли в животе. Ребенок чувствовал себя хорошо, но мой организм не справлялся. Давления на органы и кости еще не было, но чувствовала я себя очень некомфортно. Врач, который меня тут же обследовал, объяснил, что теперь мне нужно есть как можно больше калорийной пищи, чтоб ребенку было откуда черпать энергию.

До утра я больше не уснула. Мне вновь стало очень страшно и обидно от того, что я так и не испытаю счастье материнства и никогда уже не стану любимой женой. Аэрон же продолжал нашептывать мне что-то ласково-успокаивающее, поглаживая мой живот.

В какой-то момент у него вновь возникла связь с малышом, и он разговаривал уже с ним. Я же, успокоенная этим фактом, под утро уснула.

* * *

Как ни странно, Главы Кланов вполне спокойно приняли новость о том, что у них появится вскоре черный дракон. И не освистали меня, когда я сообщила, что со Светлыми Землями мы отныне в мирных отношениях.

Они были удивлены, даже, я бы сказала, шокированы, но приняли это. Некоторые из них даже посочувствовали мне, но не более того. Впрочем, я особо не расстроилась. Мой малыш – все, что меня беспокоило на тот момент. Живот рос все больше. Пока мне просто было тяжело ходить, ныла спина, почему-то болели ноги и постоянно хотелось есть. Но до родов еще почти две недели. А я уже выглядела так, будто на девятом месяце.

Эрроральд надолго от меня не уходил, напомнив, что как только я пойму, что больше не могу терпеть, он меня погрузит в сон. Аэрон также меня не покидал ни на миг.

Без его поддержки я бы не справилась. А еще я очень боялась, что в разговоре с моим малышом допущу какую-то ошибку и он будет винить себя в моей смерти. Мои телохранители также пытались везде ходить за мной, но делали это с таким похоронным видом, что я приказала держаться им подальше от меня.

Последние свои дни я проводила в своей комнате, куда мне принесли все документы, которые я должна была рассмотреть и утвердить в срочном порядке, боясь, что не успею.

Я была очень благодарна Аэрону, который действительно меня не оставил и старался быть веселым, рассказывал мне разные забавные истории из своей жизни, рассказывал как сильно меня любит, развлекал меня интересными фактами истории этого мира…

Я как-то даже умудрилась поверить в то, что счастье возможно и со мной не случится ничего плохого. Ну и что, что мне почти постоянно нужно было есть? Какая разница, что двигаться мне было тяжело и даже немного больно? И что за проблемы, что в соседней комнате постоянно находится врач, который осматривает меня раз в несколько часов? Я ведь жива, любимый рядом, и во мне бьется еще одна жизнь.

Но я распрощалась с иллюзиями в тот вечер, когда меня внезапно пронзила ослепляющая боль в боку. Я только и смогла простонать. Больно было настолько, что я даже не смогла закричать. К счастью, у нелюдей очень тонкий слух, а я почти сразу потеряла сознание от боли.

Пришла в себя уже к утру. Из одежды на мне была лишь тонкая батистовая рубашка и сверху наброшена простыня, благо тут жара. Камины топили на славу. На свой живот было страшно смотреть. Он был просто огромным. Я осторожно к нему притронулась. Горячий и тугой. Такое чувство, что если надавить чуть сильнее – лопнет. Накатило вновь острое чувство страха. Я судорожно вздохнула.

– Мне жаль, – услышала я голос Эрроральда совсем рядом.

Я повернула голову. В кресле, рядом с кроватью, спал Аэрон. А на подлокотнике кресла сидел Эрроральд.

– Я выдержу, – ответила я.

– До родов еще три недели. Все это время он будет расти. Судя по размерам, твой малыш при рождении будет весить даже больше его папаши. Сегодня он помял твою печень. Почти раздавил селезенку. Тебя подлатали. Но это только начало. Честно говоря, мне кажется, что ребенок и вовсе родится недоношенным – даже если ты выдержишь все повреждения, ему не будет места, чтобы дальше расти, – покачал головой бог.

– Что ты хочешь этим сказать? – помертвевшим голосом спросила я.

– Я сдержу свое обещание, постараюсь спасти ребенка. Но если будет такая ситуация, что придется его спасать, я не смогу и дальше удерживать тебя во сне. Ты будешь чувствовать все в последние минуты. Прости. А сейчас мне нужно погрузить тебя в сон. Чем больше времени пройдет, тем будет хуже, – сказал он.

– Не сейчас. Дай мне еще несколько дней. Я… я хочу попрощаться, – попросила я.

– Злата, я привык к тебе. Ты мне нравишься. Я не хочу видеть как ты мучаешься. Позволь мне сделать это сейчас, – сказал он почти с мукой.

– Мне нужно предупредить всех, что я усну. И что ты поможешь принять роды. Я не могу уйти не попрощавшись. И, мне нужно малышу многое сказать, – принялась упрашивать я.

– Ты рискуешь. Сердце может не выдержать. Ладно, я буду постоянно рядом. Один день у тебя всего, – согласился он и отошел в сторону.

Сразу же проснулся Аэрон. Встрепенулся, будто не понимая как он умудрился уснуть. Не объяснять же ему, что Эрроральд просто желал побеседовать без свидетелей.

– Любимая! Как ты? – тут же бросился ко мне, заметив, что я не сплю.

– Я… помнишь, я говорила, что когда мне станет совсем плохо, мой друг погрузит меня в сон? – начала я.

– Да, помню. Но ты так и не сказала кто этот твой загадочный друг, – нахмурился Аэрон.

– Он… Если захочет, он сам тебе скажет и покажется. Он очень могущественный, но ему нельзя вмешиваться в ход событий. Он нарушает правила, помогая мне. Время пришло. Я хочу попрощаться. Он потом примет роды, думаю, тогда и проявится. Он выглядит как семнадцатилетний мальчишка. Кожа очень белая, как у меня вот, даже немного белее и волосы короткие, черного цвета. Если повезет, я завтра вечером просто усну и все. И мы больше не увидимся. Вся моя жизнь была блеклой, будто с выцветшими красками. И в том мире, да и в этом особо ничего не изменилось. Но когда я встретила тебя, будто все вокруг стало ярче. Не знаю даже как объяснить. Но я рада, что ты был в моей жизни. Ты ее изменил. Благодаря тебе, я стала сильнее, увереннее, смелее даже. Спасибо тебе за все, – сумбурно высказалась я.

– Я не хочу тебя вновь потерять, – немного испуганно сказал Аэрон.

– Я не уйду насовсем. Помни, что в ребенке часть меня, – улыбнулась я.

– Мне не нужна часть. Мне нужна ты вся, – вздохнул он.

– А… Впрочем нет, ничего, – осеклась я.

– Что?

– Ну, как у вас принято хоронить ушедших? – все же задала я нужный вопрос.

На похоронах Айрин я не присутствовала – ее похоронили до того, как я очнулась после ранения. А раненых воинов сжигали прямо на месте, чтобы не оставлять их на поживу диким зверям и экономить время.

– Не думаю, что стоит об этом говорить. Зачем вообще говорить о смерти, ведь ты еще жива, – с болью ответил он.

– Аэрон, я не боюсь умирать. Мне жаль покидать тебя и малыша, но умирать совсем не страшно. Я знаю о чем говорю. В первый раз это пугает, но во второй это воспринимается все иначе. Я знаю, что там, за гранью, нет пустоты. Мне не страшно. Просто хочу знать в каком виде останется мое тело здесь, – заверила его я.

– Для высокородных есть склепы. Уверен, на территории твоего замка есть подобный, где хранятся все Наследники. У каждого своя ниша и свое ложе. Там свой микроклимат и они просто высыхают… Прости, не нужно было тебе это рассказывать, – извинился он, увидев мое позеленевшее лицо.

– Нет, ничего. Но я так не хочу. В моем родном мире меня даже не похоронили по-человечески. Но меня всегда пугал ритуал, когда тело зарывают в землю или же оставляют так лежать. Я не хочу так, – задумавшись, сказала я.

– Может… Может твой друг сможет тебя спасти? Я в это верю. Ты действительно такая сильная и такая храбрая – ты выдержишь! И мы будем жить вместе. Ты, я и наш малыш. Есть ведь такой шанс? Не отвечай, я уверен, что есть! Я тебя наконец-то нашел и больше не отпущу! – жарко начал шептать он, бережно взяв меня за руку.

– Когда придет время, я хочу, чтоб мое тело сожгли. А пепел развеяли над Темными Землями. Мне кажется, это будет красиво и символично. Ты так не думаешь? – не обращая внимания на его слова, сказала я.

Аэрон не ответил, лишь сильнее сжав мою ладонь. Я на него посмотрела и с удивлением заметила слезы на его щеках. Также я неожиданно для себя открыла, что его виски слегка тронула седина. Неожиданно…

– Ты плачешь? Не нужно. Все будет хорошо, – прошептала я, в то время как у самой увлажнились глаза.

– Я не смогу без тебя. Не выдержу это снова. Ты не представляешь какая это мука. Почему это так? Зачем?! Если бы я знал – я бы в жизни к тебе не притронулся, лишь бы ты жила! – начал быстро говорить он.

Я хотела было ответить, но острая боль в ребрах внезапно пронзила меня. Не сдержавшись, я закричала. Подскочивший ко мне врач, который все это время был за ширмой, влил в меня какую-то микстуру, от которой боль немного отступила. Сам же магией стал сканировать мое тело.

– Трещина в ребре. Ребенку тесно. Простите, я не могу помочь. Это только начало, – виновато и чуть испуганно ответил лекарь.

После этого он принялся готовить еще одно зелье, насколько я поняла, для укрепления костей. Трещину же вскоре залечили и мне стало легче дышать. Тем не менее побледневший вид доктора дал мне понять, что его хватит еще на залечивание двух-трех повреждений и все. Нужно торопиться.

– Аэрон, скажи, пожалуйста, моим телохранителям, что я хочу с ними попрощаться. Еще немного времени есть, – сказала я, откинувшись на подушку.

Кивнув, он вышел. Но буквально через пару минут дверь отворилась и вошел тот, кого я никак не ожидала увидеть.

– Миранда? – удивилась я.

Пришлось оставить ее здесь, когда я отправилась на захват Светлых городов. С тех пор я ее не видела. Честно говоря, была уверена, что она уже давно сбежала.

– Я никоим образом не одобряю захват наших городов. Но и тебя могу понять. Аэрону я потом покажусь на глаза. Пока не время. Слышала, тебе твой друг, который помог наложить стазис, поможет уснуть и не чувствовать боли. Я очень рада этому. Ты многое пережила. Мне жаль, что так получилось. Действительно, жаль. У меня было время подумать. Прости меня за все. Могу я чем-нибудь помочь? – спросила она.

Но вместо меня ответил доктор, пока пребывала в прострации.

– Милая моя, вы ведь маг. Довольно сильный, насколько я понял. Когда наша Наследница уснет, повреждений ее тела станет только больше. Боюсь, мне не хватит сил справиться со всеми. Вы бы не могли изредка делиться со мной силой? Светлая как нельзя лучше подходит для заживления ран, – сказал старый вампир.

– Я с радостью поделюсь, – ответила она, не сводя с меня глаз.

– Спасибо тебе. Я рада, что знала тебя, – слабо улыбнулась ей я.

Миранда, сглотнув, лишь кивнула и, наклонив голову, выбежала из комнаты. А мне вскоре стало не до того. Когда пришли мои телохранители, меня вновь ослепило болью. Не знаю что на этот раз, но доктор провозился немного дольше.

– Я знаю, вы заботились обо мне. Прошу, сделайте все возможное, чтоб мой ребенок, а ваш новый Наследник, рос окруженный теплом и заботой. С детства готовьте его к тому, что он будет ответственный за Темные Земли. Учите его справедливости, прощению, доброте, стойкости и многому другому, чему я сама научилась здесь. И, хотелось бы знать, что вы хоть иногда, но будете рассказывать ему или ей обо мне, – слабым голосом попросила я.

Рик, Дейярд и Лоран лишь кивнули, не справившись с эмоциями. Их убитый вид меня ранил прямо в сердце, но не в моих силах что-то изменить. Вперед шагнул Ринальдо, как самый стойкий. Но в его окаменевшее лицо было страшно смотреть. Глаза были будто неживые.

– Будь уверена, с нами он будет в безопасности, – коротко сказал он.

– Хорошо. Ты назначаешься регентом. Бумаги все я подготовила заранее. Они лежат на моем столе. И последнее. Asde rithko tioja! Я снимаю с вас вашу клятву. Надеюсь, в свое время вы принесете ее черному дракону, – вспомнила я еще об одном деле.

Затем на меня накатила следующая волна боли и я вновь потеряла сознание. Очнулась спустя пару часов. Мои телохранители и Аэрон вповалку спали на полу рядом с моей кроватью. Над ними возвышался хмурый и серьезный Эрроральд.

– Пора. Я и так дал много времени, – сказал он и начал делать какие-то пассы у меня над головой, шепча незнакомые слова.

«Мама? Мама, мне страшно», – захныкал вдруг малыш.

«Все хорошо, милый. Я рядом», – ответила я, не зная что бы мне еще добавить.

«Что-то меняется. Я чувствую. Очень тесно и я чувствую, тебе плохо. Что с тобой, мама?» – донесся испуганный голосок.

Мне снова стало очень больно и я стиснула зубы, чтобы не закричать и не напугать ребенка еще больше.

«Мама? Тебе больно, мама? Я что-то сделал не так?» – не унимался дракончик.

«Нет, малыш. Все хорошо. Помнишь, о чем мы говорили? Мне скоро придется уйти», – едва выдавила из себя я, пытаясь ни отголоска боли не пустить в свои мысли.

«Я не хочу! Я же тебя даже не видел. Я люблю тебя мама! Пожалуйста, не покидай меня!» – испуганно закричал вдруг он.

«Я не могу, солнышко. Я просто усну. И всегда буду рядом, просто ты не сможешь меня увидеть. Но я буду видеть тебя постоянно. Помни об этом», – ответила я, чувствуя, как по щекам текут слезы.

«Ты не хочешь меня видеть?» – сделал свои выводы малыш.

«Хочу, очень хочу! Но, ААААЙ! Ничего-ничего, все нормально. Но, это от меня не зависит. Я тебя люблю солнышко, больше жизни люблю. Сколько смогу буду находиться с тобой. ААААЙ! Но уже очень скоро мне придется уйти. Ты подрастешь и все поймешь», – принялась утешать его я.

Боль становилась все сильнее. Голос Эрроральда тем временем также повышался в тональности. Скорей бы уснуть, я уже едва сдерживаюсь, чтобы не орать от боли.

«Мама, не уходи! Я не хочу без тебя! Я не смогу!!!» – жалобно закричал малыш.

«Глупенький. Ты – черный дракон. Ты в безопасности. Мама об этом позаботилась. Все будет хорошо. Ты сможешь. Ты же у меня умный, сильный, красивый. У тебя все получится. ААААА!!» – не сдержавшись, я все же закричала вслух. Думаю, в мыслях это также отразилось.

«Мама! МАМА!!! Что происходит, мама?! Я очень четко чувствую свое физическое тело. Мама, что-то меняется! Я делаю тебе больно?! Я плохой???» – истошно продолжил кричать ребенок.

«Нет! АААА! Нет, солнышко! Все хорошо! АААА! Так и должно быть. Все нормально. Все будет хорошо!» – уже теряя сознание (или погружаясь в сон?) прокричала ему я.

«Мама! МАМА!!!! МАААМАААА!!!!!» – последнее, что услышала я, прежде чем отправиться в мир без сновидений…