Пролог

Лика Мечева медленно шла вдоль ряда из сотни с лишним регкамер, установленных прямо на полу в главном десантном трюме «Драккара». Самое защищенный отсек из доступных нужного объема и площади. Больше никуда такое количество довольно габаритных капсул не вместить. В добавок здесь есть унифицированный аварийный выход главной магистрали системы жизнеобеспечения, подключение к которому позволяет снизить нагрузку на интегрированные модули со сходными задачами самих регкамер.

Девушка останавливалась у каждого бокса на минуту или две. Во время этой паузы в обходе она успевала освежить в памяти историю «болезни» пациента, сверить текущие показатели систем капсулы с тут же, на соседней панели выведенными, расчетными-идеальными и наскоро просенсить состояние человека внутри аппарата: показания показаниями, но от дублирующего контроля выполненного альтернативными методами еще никто не умирал! И, если чувствуется настоятельная необходимость, внести коррективы в программу восстанавливающей регенерации.

Сейчас на «Драккаре» было довольно тихо — уж во всяком случае шум не был человеческим: шуршали-суетились в основном сервы-техники и боты охраны. Лику такая холодная, неживая тишина страшно нервировала и доставала. Она от нее пряталась либо здесь, среди попискивающих регенераторов, либо пристраивалась на коленях мужа в рубке. В конце концов он со своей иммобилизированной рукой так же нуждался в наблюдении и уходе, а работать ему ее присутствие не мешало.

Как обычно при воспоминании о Ылшиной боевой травме-ранении на глаза стали наворачиваться слезы — спокойно это воспринимать Лика не могла и не желала. Тогда, после боя и абордажа, когда закончилось тянучее как патока ожидание и началось самое горячее ее время, муж явился на осмотр последним, пропустив вперед всю команду и большинство пленных (их начали брать только после захвата контроля над всем кораблем противников). Весь десант был в той или иной степени травмирован (сейчас как раз в полном составе проходит курс регпроцедур в этих самых камерах), так что девушка была морально готова к тому, что и Ылша обзавелся какой-нибудь дыркой в теле. Но реальность превзошла все предположения: левая рука парня была неподвижно закреплена в штатных зажимах на грудной пластине ББСа. Это означало что функциональность конечности потеряна полностью не смотря на экзопанцирь скафа, его сервоприводы-усилители, систему экстренного восстановления боеспособности оператора, собственную Ылшину устойчивость к ранениям и подстегнутую альфа-модом регенерацию. Тогда Лика смогла удержаться от истерики и паники — что само по себе практически подвиг для нее! — так как надо было работать и на эмоции нет времени. Каждая секунда без дела это чья-то возможная смерть. Но потом, когда они оказались наедине в своей каюте, девушка горько расплакалась на здоровом плече мужа и больше себя не сдерживала.

— Обещай! Обещай, что с тобой все будет в порядке! Что не полезешь в следующий раз под саблю очередного офицера! — и стыдно ей не было! В тот момент она очень четко осознала, что вся ее жизнь вращается только вокруг мужа. Стоит его потерять и все рассыпется хаосом осколков. Лика в начале рейда полюбила читать легкие женские романы-боевики, где героини были верными помощницами и компаньонами своим мужьям-офицерам. Иногда даже «подхватывали выпавшее из раненой руки знамя»… Теперь же как отрезало: там были интриги, подвиги и приемы в высшем обществе, здесь же кровь, раны и смерть. А уж в роли владельца или того хуже командира наемного отряда девушка себя теперь даже в мечтах не представляла.

— Я не могу пообещать тебе ничего подобного, — ответил ей Ылша. — Пока такое поведение для меня непозволительно. Единственное что я могу… Обещаю тебе быть лучшим в своем деле. При этом условии риск минимален… Вроде поднимали уже эту тему?

— Если ты погибнешь… — Лика шмыгнула носом — расширившийся канал связи между ней и мужем донес его непоколебимую уверенность и сбил накал переживаний, — я ведь пропаду… Я не смогу без тебя… А ты в самые опасные места лезешь… Свинюка такая!

— Вот уж нет! — рассмеялся парень в ответ еще крепче приобнимая ее. — Таким макаром ты от меня точно не отделаешься! В самое ближайшее время мы с тобой сделаем ребенка. Вот тогда ты точно не пропадешь, я всегда буду с тобой в том или ином виде… и понадобится как минимум регулярный флот какого-нибудь государства, что бы меня от вас оторвать! И то, даже в этом случае я буду барахтаться до последнего и изо всех сил…

В этом Ылша был весь: одновременно и обнадежил, и напугал, и вдохновил… Что-то одно он делать не умел категорически, всегда жил и работал за двоих или троих разом. Тогда она разрыдалась пуще прежнего и долго не могла успокоиться — горькие и страшные мысли не отпускали. Теперь же, вспомнив мужа, Лика по цепочке переключилась на «кого-то бойкого с ножками» и положив руку себе на живот расплылась в светлой улыбке — все больше с каждым днем новые эмоции, переживания и будущие проблемы захватывали ее сознание. И это были не тяжелые, опасливые мысли, а добрая суета. Она не одна!!! Конечно про «ножки» это слишком поспешно, но вот то, что внутри нее уже живет-растет новый человечек — чистая правда. Сенсканал пси-покрова позволял со стопроцентной достоверностью отделить желаемое от реальности.

Слезы мигом высохли и девушка продолжила обход: «Пожалуй полковника Арнольдса и еще пару офицеров можно и выпустить. Месяц уж плавают… Ылша каждый день последние полторы недели теребит ее на эту тему — работа видели-те у него стоит! Точно свинюка!..» Лика стала замечать за собой, что ее восприятие окружающего меняется. Нет, не становится лучше или хуже — скорее стабилизируется, что бы там муженек не говорил о появившейся мнительности. Она на многое стала смотреть и реагировать по другому…

 

Глава 1

Итоговый брифинг, обычный послебоевой «разбор полетов», в этот раз оказался отложен на довольно существенный срок — Ылша не посчитал возможным задерживать отправку бойцов в регкапсулы только из-за своего желания получить общее представление-сводку о бое и потерях с разных точек зрения. Но тем не менее, пусть даже с месячным опозданием и в «узком кругу», он все же состоялся.

— Не буду перечислять трофеи отряда, — кинул затравку парень. — Они слишком многочисленны, да и до сих пор описываются — конца и края этой конвертации не видно! Так что сосредоточимся на потерях и анализе боестолкновения приведшего к ним. Полковник Арнольдс, вам слово — отступим, пожалуй, от традиции «доклада младшего».

Присутствовали только основные старшие офицеры отряда: Сам Ылша, полковник Арнольдс, Артем Струев, «тактик»-капитан Полякова и Лика Мечева. Все они в ходе штурма «наемника» держались позади штурмовых колонн и групп, либо вообще не покидали «Драккар», потому и имели возможность находиться сейчас здесь — более легкие и меньшие по количеству травмы отрегенились быстрее. Остальной личный состав все еще не извлекли из капсул — там все было серьезней.

— Хорошо, командир, — кивнул полковник. Он несколькими движениями вывел на центральную проекционную панель подготовленные заранее вспомогательные и иллюстрационные материалы. — Итак, анализ боестолкновения с отрядом СН КЮС «Мангуст» на КСН КЮС «Кракен». Длительность боестолкновения: час тридцать семь минут. Характер: штурм укрепленных позиций и встречный бой в разветвленных коммуникациях КПД (корабля постоянной дислокации) противника. С нашей стороны воевал весь личный состав десантной секции с приданными средствами усиления в количестве 286 единиц разных типов… В итоге поставленная перед подразделением задача была выполнена: КСН КЮС «Кракен» взят под полный контроль. В ходе ее выполнения были уничтожены 849 человек личного состава противника, 207 взяты в плен… в том числе раненными: 86 человек. Средств усиления разных классов выведено из строя: 408 единиц. Стационарных огневых точек: 176 единиц. Собственных безвозвратных потерь десантная секция не понесла, на момент завершения боя в статус «временно небоеспособен» были переведены сто процентов личного состава, исключая персонал вспомогательных субсекций. Средств усиления на обшивке и в коммуникациях потеряно: 194 единицы разных классов. Частично повреждено и поддается восстановлению: 473 единицы разных классов. На текущий момент боеспособность подразделения составляет 20 %. Предполагаю, что боеготовность полностью восстановится в течении ближайших десяти суток… Это так сказать, формальная часть доклада. Теперь мои мысли: второго такого боя люди не выдержат! Сорок против тысячи… такое можно пережить лишь раз в жизни, пусть даже большинство этой тысячи составляли кое-как вооруженные техники. Это подвиг — другого определения я не знаю. К тому же все поголовно получили множественные тяжелые ранения, а это стресс… Думаю люди сейчас надорваны…

— Вы опытнее меня в подобных вопросах, полковник, — произнес в ответ Ылша, мягко останавливая Арнольдса. Парень почувствовал, что тот начнет сейчас говорить совершенно не нужные вещи. — Поэтому я соглашусь с вашим мнением. Подвиг — так подвиг. А на тему психического здоровья и последствий боевых травм доложит моя жена. Лика, прошу…

— Э-э-э… — девушка нервно потеребила рукав своего комбеза, хотела было подняться из кресла, но по жесту мужа осталась сидеть. — Я не могу подкрепить свои утверждения независимым авторитетным мнением, но хочу сказать, что со всеми пациентами провела индивидуальный курс реабилитации. В него входили нисходящие каскады инъекций так называемых «боевых стимуляторов», что позволило не допустить резкого слома режимов функционирования комплекса организм-импланты и корректирующее пси-воздействие. То, что вы были в регкамерах помехой не стало. По себе можете ощущать последствия курса: никаких пограничных состояний, вспышек ретроспективных воспоминаний или повышенной тревожности… «Джаггернауты» и «Монолиты» спасли вас и ваши пси — позволили продолжить бой и не дали остро почувствовать беспомощность обожженных рук, заменив естественные мышечные волокна синтетическими вспомогательными приводами. А я скомпенсировала негативную реакцию психики на временную не функциональность рук, пока шло восстановление тканей. Если у кого-нибудь возникнут какие-то проблемы в этом плане… с уверенностью могу сказать, что они по большей части будут надуманными. Тут потребуется помощь эмпата-психоаналитика или священника.

— В смысле проще закопать, чем вылечить? — с деланно серьезной миной уточнил Таран.

Со всех сторон тут же послышались смешки — первые позитивные живые эмоции.

— Нет! Не в этом смысле, конечно же! — возмущенно всплеснула руками Лика.

— О! Прошу прощения… я не так понял, — тут же пошел на попятный Артем. Хотя по его довольной физиономии было видно, что цели он своей достиг — подколол ну очень серьезную и сосредоточенную девушку. Да и атмосфера в десантном кубрике потеплела.

— И еще… — Лика неуверенно скосила глаза на полковника Арнольдса. — Особых надломов в психике и пси при первичном осмотре и диагностировании я не заметила. Большинство пребывали в состоянии контролируемого ража и не акцентировали внимание на состоянии своего тела. Некоторых вообще пришлось иммобилизовать, так как они сразу после иссечения термопороженных тканей и приживления синтекожи порывались влезть обратно в латы и бежать с кем-то воевать!

— Хорошо, — поднял руку парень призывая всех к вниманию, — с этим в первом приближении разобрались. К слову, полковник: с чего бы победителям впадать в уныние? Тем более я не предполагаю больше никаких абордажных операций. Вернемся на Афину чинно и спокойно, в штатном режиме. Люди успеют восстановиться как физически, так и морально.

— Ты получил прощение грехов от АГБ КЮС, чье серое подразделение мы раскатали в хлам? — саркастично усмехнулся полковник Арнольдс.

Ылша разулыбался в ответ — опасения командира десантной секции вполне закономерны и предсказуемы:

— Если вы ожидаете, что на нас откроют сезон охоты, полковник, то ошибаетесь. Во-первых, к этому нет внятных предпосылок. Во-вторых, «мангусты» в данном случае действовали не как ликвидаторы АГБ, а как натуральные наемники, поддерживая свою легенду. То есть Агентство конечно расстроится и если мы попадем в сферу его эффективного влияния наверняка устроит что-нибудь жутко неприятное, но в то же время спецгруппы Охотников и Флот Конфедерации на наш перехват никто высылать не будет. Максимум разошлют циркуляр по посольствам и пикетам «демонстрации флага» о желательном осложнении нашей жизни… И в-третьих, сейчас мы всем соединением на всех парах рвемся в нейтральную систему Амнибол. Причем следуем таким жутко-головоломным зигзагом, что даже гипотетически трудно предположить следующую транзитную систему… Там — в Амниболе — располагается торговая транссекторная площадка и всегда присутствуют несколько военных бортов из сопредельных государств. Всегда — то есть постоянно и непрерывно. КИФ (Корабль Имперского Флота) там точно будет — слишком стратегически важный в системе перекресток торговых направлений. Можно даже рассчитывать на несколько патрульных корветов и эсминцев в составе двух или трех соединений — пакт о противодействии пиратству ратифицировали все окрестные системы и государства. У возможных недоброжелателей из КЮС будет противовес… а до входа нас не перехватят в любом случае, так как Амнибол не является ближайшим и напрашивающимся финишем — пикеты экспедиционных флотов РИ были и в более близких системах!

Тарас Арнольдс нахмурился:

— Спрячемся под крылышко Флота?..

— Скорее прилюдно проясним нашу позицию, — отрицательно мотнул головой Ылша. — Довожу до вашего сведения, что ИскИн «Кракена» очень качественно потер и подчистил свои оперативные банки данных. Даже физически носители уничтожил! Это был стандартный протокол, вшитый в «машину» еще производителем. Банки данных — единственное ради чего на нас стоит охотиться. То есть если в Агентстве возникнет малейшее подозрение в том, что «служебные» базы не были уничтожены на сто процентов, то только в этом случае земля у нас под ногами запылает перегретой плазмой. В Амниболе мы эту тему закроем окончательно и при максимуме свидетелей… При этом следует отметить что функциональные модули системы автоматического управления «Кракена» практически не пострадали, что создает видимость соблюдения положений международного космического права о призовых и трофейных бортах. ИскИн отдаст нам полный контроль или, что более вероятно, самоустранится, как только получит возможность связаться с представителями властей КЮС — сейчас он лишь поддерживает функциональность борта на минимальном уровне. «Честный» наемник это вам не пират захолустных систем на полугражданском хакнутом трейдере!

— А личный архив капитана? — подался вперед Струев. — Если б я сидел на такой огромной навозной куче, непременно бы страховку себе обеспечил!

— Это смешно, Артем, — ответила пилоту Нина Полякова. — Копии или не уничтоженные оригиналы не авторизованных приказов и циркуляров от головного подразделения, возможно шокирующие кадры проведенных операций, компрометирующие записи личных бесед… Ничего более существенного капитан этого рейдера заполучить не мог. Это скорее страховка от «подставы» со стороны его непосредственного начальника, нежели гарантия жизни самого исполнителя. Файлы из личного кома командира «мангустов» ничем серьезным АГБ не угрожают. Это будет даже не скандал! Так что, если ИскИн подтвердит кодовым сигналом успешную и своевременную зачистку носителей с оперативной информацией, принадлежащей АГБ КЮС, нас действительно по этой линии загонять на номера не будут.

Ылша одобрительно покивал. Он к подобным выводам пришел через более чем неделю напряженного анализа косвенных данных. Тактик же отряда оценила исходные мгновенно, только по озвученному поведению ИскИна.

— Спасибо, однако предлагаю вернуться к анализу проведенного штурма. Тактик, раз уж вы начали…

— Хорошо, командир, — кивнула капитан Полякова. — Продолжу… С точки зрения тактики, проведенный бой показал полную оправданность нашей ставки на массированное применение тяжелых ботов поддержки вооруженных пехотными щитами и расфокусированными плазмоганами в коммуникациях пустотного носителя. «Среда» получила самые незначительные — практически косметические повреждения — в то время как жесткий навал продавил оборону в минимальные сроки, а сами платформы в следствии своевременной ротации «растянули» неизбежные повреждения и расход ресурса на весь свой состав «равномерным тонким слоем». С легкими и средними ботами в свободном поиске на обшивке атакуемого корабля так же все отлично — достаточная мобильность обеспечила вполне удовлетворительную живучесть платформ. А вот с действиями личного состава десантной секции не все гладко. ББК обеспечили отличную защищенность, «мертвые руки» допконечностей — устойчивость к ранениям, так как при работе в узких секторах обстрела максимальному риску подвергаются прежде всего именно руки бойца, выступающие за пехотный щит… Так вот, именно эти защищенность и стойкость сыграли с нами злую шутку!

Нина Полякова перевела дыхание:

— Потеряны «мертвые» суставы правой ведущей конечности — не беда! «Ротор» подхватить правой нижней-вспомогательной и за спину на диагностику-ремонт серву, а огонь ведем из «арбалета», задействуя правую верхнюю-вспомогательную. Еще и хендстартером с левой поддержим! «Ротор» восстановлен? Замечательно! Арбалет на подвеску, миниган в клешню и опять вперед! Сменить патронный короб! Огонь! — капитан стала ощутимо яриться. — И так до потери всех «мертвых рук»… А потом вдруг оказывается, что ты со своим звеном и колонной ботов слишком углубился в коммуникации и до финишной точки рукой подать! Но в твоем распоряжении только твои собственные грабки с индексом бронирования на периферии ББК не чета например грудной пластине. А еще исправных ботов с полным вооружением в колонне осталось в самый притык и все ваши щиты истощены. Возвращаться? Слишком далеко топать, да и какая потеря темпа в шаге от победы! В результате к «чек поинту» выходили основательно потрепанные и малочисленные — не полного состава боевые группы. Противостоял же им накопившийся свежий противник, основательно взбодренный воплями умирающих, паническими криками: «Пленных не берут!», «Раненых достреливают!!!» и усиленный уймой ботов при штатных стационарах. Начиналась сущая мясорубка — щиты гасли, когда только-только вынесли турели, как создающие наибольшую плотность огня. Колонны строились клином и бросались на врага, стремясь войти в клинч, где основным будет не плотность огня, а его точность. Вот тут «среда» корабля превращалась в шлак и ворох обрывков: стреляли все и во все стороны. Особенно мне запомнилось «восхитительное» чувство, которое приходит когда твои руки-ноги начинают обугливаться! Плазму-то льют от всего сердца и свои и чужие, а слои «термоброни» основательно посечены всевозможными осколками… Мы конечно же ошеломленных натиском «мангустов» рвали и брали финишные точки, но… прямиком оттуда, после подхода подкрепления из легких и средних ботов с обшивки, всем звеном отправлялись в медотсек. Своим ходом, потому что если просто лежать без движения сознание концентрируется на болевых ощущениях и ты чувствуешь как погружаешься в безумие. На марше хоть по привычке отвлекаешься держа сектора и анализируя поверхность под ногами на предмет закладок.

— Будь у нас больше бойцов, — подвела итог своей прочувствованной речи тактик отряда, — была бы обеспечена ротация прямо на поле боя и секция не превратилась бы в пропеченную картошку в мундире. В конце концов и при нашей численности уровень травм можно было бы существенно снизить, если была бы обеспечена возможность экстренного ремонта или вообще полной смены ББК. Это моя недоработка: задним умом все сильны и только выбравшись из регкамеры я оценила ресурсы отряда исходя из подобных нужд. Так вот, все было бы просто замечательно! ББК и комплектующие в арсенале есть. Командир предусмотрел систему частичного саморемонта и эвакуации, но… ремонта «роторов» в основном и эвакуации серьезно раненых. Надо было нагрузить на сервов-транспортировщиков сменные доспехи, а ремонтников настропалить на замену «мертвых рук». За стеной из тяжелых ботов «переоделись» бы со всеми удобствами и в безопасности. Еще раз повторяю: это моя недоработка… Готова понести любое наказание.

Тарас Арнольдс вопросительно посмотрел на глубоко задумавшегося Мечева. Это было его право и его ответственность. Полковник был первым в десанте отряда, а вообще в отряде первым был лейт Мечев. Покаяние Нины Поляковой и воздаяние за него было как раз на уровне командира и владельца «Рожденных Небом».

— Не стоит на столько сгущать краски, капитан, — проговорил после полуминутной паузы Ылша. — Всего предусмотреть не возможно… Говорят, генералы готовят свои армии для прошедшей войны. Мы с вами стали жертвой того же подспудного стереотипа: будь на месте «мангустов» обычные наемники, снаряжение которых было бы делом только их кошелька, проблем бы у нас не возникло. Каких-нибудь пиратов мы вообще сожгли бы лишь слегка поцарапав краску на ботах и мехах. Но нам противостояли НЕчестные наемники! Снаряжены они были по… предпоследнему слову военной техники, так сказать. СБ корабля в средних ББС, пехотная секция в тяжелых, технический персонал в пустотных инженерных скафах прошедших реальную конверсию, а не просто с навешенной на грудь и спину броней. В качестве личного оружия плазмоганы и импульсные гранатометы, причем боеприпасы у них исключительно «умные» были — срабатывали только при контакте с чужаком. Ударившись о переборку сдетонировать: ни-ни, ни в коем случае! Так что это наука нам всем — не ориентируйся на побежденного или равного противника — ровняйся на врага непобедимого! Теперь при планировании исходить будем из норм снаряжения, вооружения и выучки сил оперативного реагирования действующего Флота. Доведите этот приказ до всего личного состава. Вот так вот… Лика, у тебя есть что добавить?

Девушка помотала головой, разметав рыжие кудряшки-локоны по плечам:

— Нет. Как я сказала, реабилитация всех пострадавших проведена. В течении нескольких суток все станут на ноги и приступят к работе… Вот с пленными сложнее: я не успеваю охватить всех. Тяжелые на излечении в регкапсулах — все выживут. Я заодно и не системные импланты из них извлекла… А вот средние и легкие до сих ждут в кубриках-«камерах» «Пиночета» с минимальным уровнем ухода. Станислав со своим оборудованием может только дать им время самовосстановиться… На нем же еще забота о собственном экипаже!

— Как только придем в Амнибол, — ответил парень, — трафик сообщения между кораблями быстро нормализуется. Сейчас просто нет резервов на что-то кроме полета в режиме частичного «ручного управления» — секция «перегонщиков», которые обычно были экипажами буксиров с челноками и так работает на пределе… Десять суток и две поворотные звезды — основную часть пути мы прошли. Подводя же итог… Считаю, что все мы потрудились на отлично! Недочеты и огрехи… не суть. Важно, что людей не потеряли. Все остальное со временем приложится. Еще не вечер!

Ылша оглядел собравшихся. Сосредоточенные лица… ясный взгляд… «свободные» — в рамках ситуации — положения тел и рук… хороший цвет внешней оболочки пси… общая нацеленность на конструктивный диалог… Момент настал:

— Следующий пункт обсуждения вот какой: будущее отряда и то как вы видите в нем себя. Сейчас я говорю только с вами, как с ключевыми офицерами, но это в равной мере относится и к остальным — доведите мои слова как только они выйдут из капсул, — парень начал максимально сосредоточенно подбирать слова. — Мы взяли колоссальный по стоимости трофей и я не считаю возможным подходить к его разделу с точки зрения формального контракта так как брали мы его рискуя практически всем… Каждый будет иметь долю от стоимости приза. Вопрос же в том, как вы распорядитесь ею. Мое предложение таково: офицеры десантной секции за свою долю в «Кракене» выкупают долю во владении отряда и становятся его становым хребтом. Мы неплохо сработались и если останемся вместе имеем отличные перспективы, которые выглядят совсем радужными, если отряд оседлает стратегический рейдер-носитель… Если же кто захочет получить деньги и уйти из отряда, то я оставляю за собой приоритетные права в выкупе у такого человека его доли в трофеях. На сторону ни одной гайки не пущу. На сегодня это все — думайте. Вопросы в любое время через полковника Арнольдса. Брифинг окончен.

* * *

— Командир — мужи-и-ик, — протянул Артем, когда лейт со своей женой вышли из кубрика. — Нин… сколько такая доля может стоить?

— Если по традиции делить: десять долей владельцу, две старшему офицеру и пилоту, по одной основным бойцам и по одной же, но уже на каждое вспомогательное подразделение то… в районе тридцати пяти тысяч выходит, — быстро посчитала Нина Полякова. — десять-пятнадцать лет спокойной семейной жизни в одном из провинциальных секторов. Если не особо зарываться с тратами.

Полковник Тарас Арнольдс пока молчал, сосредоточенно взвешивая «за» и «против». Пока только для себя… но слушал внимательно.

— Дорого же командир долю в отряде ценит! — присвистнул пилот. — Хотя его можно понять: если останется половина — даже треть! — «Рожденные» все равно будут боеспособны и рентабельны. «Мясо» на «костяк» в момент нарастет… Нин, что думаешь?

— Пока думаю, — ушла от ответа тактик. — А сам-то ты как?

— Рвусь пополам, — вздохнул Артем. — С одной стороны куча наличных сразу — это собственный шатл или КИП. С другой — доля в славе, к которой деньги обязательно приложатся. Мечев даже на фоне топ листа выделяться будет как сверхновая в созвездии. Склоняюсь к мысли, что надо оставаться… Но советовать вам не берусь: под плазмой накоротке не хожу. Чувствовать как обгорают руки, а потом почти спокойно говорить об этом не доводилось. Нин… ты вообще как себя ощущаешь? Не страшно?

Они были довольно давно знакомы и потому Таран мог рассчитывать на ответ. Тактик ответила далеко не сразу:

— Ты знаешь… Нет, не страшно. Даже странно… На Службе я в такие переделки не попадала, хотя от передовой и не пряталась. В СН, когда из рядовых начинала выслуживаться плазме кланяться конечно же пришлось, но… умеренно, да и снаряжение с выучкой было лучше, чем у большинства. Так что опять же — сильного давления на психику возможностью погибнуть не ощущала. Все как всегда — риск умеренный, — Нина задумчиво откинулась на спинку кресла, подперев подбородок сцепленными в замок пальцами. — Сейчас же… страха нет не смотря на воспоминания о прожженной в двух местах до аварийного уплотнителя кумулятивными гранатами грудной бронепластине моего ББК и ощущениях тлеющего мяса на руках. Может быть виной тому «коктейли» в крови, которые давили в бою любые негативные эмоции и заставляли воспринимать окружающую действительность как бы со стороны… отрешенно и спокойно. Как будто ты сама паришь над полем боя «валькирией», а твое тело действует само по себе… А может быть потому, что точно знаю: меня вытащат из любого пекла и немедленно окажут необходимую помощь. Артем, у нас в отряде медобеспечение на уровне корпуса или даже армии! В пропорции естественно… Еженедельные контрольные осмотры, индивидуальный подбор питания, текущий пси-мониторинг, любой порез или ушиб повод еще раз сходить к Лике — младшей подруге — и приятно посплетничать-пообщаться пока тебя вполне квалифицированно лечат, — тактик ухмыльнулась. — По секрету скажу… мы с девчатами о женских делах и не вспоминаем! Вот так-то… Я помню бой, понимаю насколько он был тяжелым и рискованным, но — и это камень в твой огород Арни! — нет надорванности и эмоционального истощения. Заглушить тяжелые мысли водочкой не тянет, потому как их нет и в помине. Да, секция в данный момент повторного боестолкновения той же сложности не вытянет, однако честно говоря я не прочь еще раз погулять под плазмой — только уже правильно. Азарт берет!

— Поплюй — накличешь еще, — проворчал всплывший из пучины анализа полковник. — Азарт у нее… Хотя да, поджилки от воспоминаний не вибрируют, ком в животе не появляется, душа в пятки не ухает — это так. Есть сосредоточенность, ясность восприятия и некоторый азарт… Опустошения обычного тоже нет. Бесспорно, это выкрутасы командира и его женушки — псионы-целители, блин! Посмотрим, что с остальными — тогда и выводы делать будем. На тему же доли в отряде… Советовать не буду, но я деньги не возьму. Сумма приятная, но сам я организацию рентабельного подразделения не потяну — пробовал, знаю.

— Нет, а все же… — подался вперед Таран.

— Что «все же» Артем? Конкретно в твоем случае… Ты хочешь летать и не на каботажном буксире или легком межсистемном торгаше. Ты хочешь сложных задач и боевых вводных, которые потребуют от тебя работы на пределе. И ты наверняка хочешь стабильности… «Без Службы вы никто!..», так? Должен понимать, что семьдесят… скорее даже шестьдесят тысяч, это в лучшем случае средний внутрисистемный штурмовик имперской постройки максимум четвертого колена с годом «автономности» в составе любого отряда. То есть экипаж, команда техников, аренда трюмного объема, так как на подвеске жизнь — не сахар и расходные с минимумом сменных модулей. При этом ни о каких туннельниках или противокарабельных ГСС и ГСР речи не идет. И премий за взятые на абордаж борта не будет… Ты реально хочешь уйти к этому? В отряды, где за тебя особо держаться не будут? А еще учти, что командир прибрав к рукам стратегический носитель костьми ляжет, но собственное крыло штурмовиков-абордажников типа «Драккара» — с урезанными функциями, конечно — сделает. Так что скажешь, Артем? — ехидно ухмыльнулся полковник. — Не тупи, камрад. Здесь ты Первый пилот, а в перспективе комэск тяжелых бортовых пустотников. Так же как и я: не рядовой полкан иррегулярной пехоты СН, а командир минимум отдельной роты космодесанта. Со всеми возможными приданными средствами и подразделениями усиления-обеспечения. Моя позиция такова: пусть командир и дальше рулит общими делами и вопросами. Мы же будем делать то, чему нас учили и что нам по душе — отлично воевать в рамках поставленных задач. В СН мы не за длинным рублем пришли, а за привычным образом жизни.

На какое-то время в кубрике установилась тишина — каждый думал о своем.

— М-да… — нарушила молчание капитан Полякова изучая нежно-розовую матово поблескивающую кожу без каких либо дефектов на своих предплечьях — бонус к воспоминаниям о плазменной ласке. — Ставка лейта в очередной раз сыграла. Искал он для костяка своей команды упертых и в перспективе преданных исполнителей-профи — их и получил. Что характерно, совершенно без фальши нашу преданность взял — никакой игры в благородство, жертвенность или «заботливого батьку-командира». Штопал с Ликой на пару и не забывал смотреть, как обычно смотрит на рядовых ботов в тестовом стенде… Шел вперед в бою все тщательно взвесив — не рисовался типа «грудью на амбразуру»… Ну, а как пришел момент делить добычу, сразу оскалился людоедской ухмылкой и дал понять, что либо служба в отряде, но без копейки сверх оговоренного перед рейдом, либо деньги, но тогда дорожки врозь. Знал ведь… Все наперед знал! Арни, мы же все с ним останемся! Командир как Империя в шкуре отдельного человека: мягко стелет — жестко спать.

— Х-ха! — каркнул-усмехнулся в ответ Тарас. — Но в таком случае мы аристократия этой «Империи»: преданность, явление обоюдное. После завершения рейда командир нас уже ни за что не прокинет. Чую — все будет поровну… А сейчас закончили базар, решили все для себя — и окончательно! — и взялись за работу. Нашей новой семье нужно пополнение из младших членов, нужна ясная стратегия развития, нужны надежные партнеры. Мы старшие офицеры и совладельцы семейного предприятия, значит солидная доля этих вопросов на нас. За работу!

* * *

Ылшу так и подмывало послушать междусобойчик центровых десантной секции, но он твердо держал себя в руках — не стоит ломать налаженные доверительные отношения из-за обычного нетерпения. Все равно как-либо повлиять на людей он уже не сможет: свое предложение он сделал, добавить к нему нечего. Так что парень в обнимку с женой топтался у регкамер. Лика работала, а он маялся в скуке и ожидании. В скуке потому что до смерти надоели стандартно-нудные процедуры оценки и протоколирования трофеев, а передать даже часть работы некому. В ожидании же, потому что перед носом маячили более интересные задачи — предстояло разбираться с самим кораблем-носителем, перекраивать его под себя, оптимизировать тактику и стратегию его применения. Такие думки параллельно управлению взводом ботов, контролю исполнительных функций ИскИна и мониторингу основополагающих систем корабля не запустишь! Себе дороже выйдет: только полная загрузка центров обработки информации с привлечением всех доступных внешних баз данных.

— Вот! Теперь ты понимаешь каково мне! — неожиданно повисла на шее девушка, накрывая его губы своими. — Помучайся, помучайся, свинюка!

— И это говорит мне моя ненаглядная вдохновительница и верная муза? — вздохнул в ответ Ылша. — Ничего святого! Хотя… ладно, ехидничай. Скоро станешь круглой и неповоротливой — вот тогда то я и оторвусь! — парень с довольной предвкушающей улыбкой покивал сам себе.

— Ты что… правда? На самом деле?! — глаза жены наполнились обидой.

— А ты становишься мнительной, любимая, — Ылша стер с лица ухмылку и прижал Лику к груди, аккуратно целуя ее волосы. — Глупость за чистую монету принимаешь… Хоть бы просенсила меня что ли! Для порядка…

— Ты же знаешь… Я больше не хочу… То что ты доносишь до меня сам это одно, а сама я копаться у тебя на сердце не полезу. Ни-за-что!

— Ох ты ж… — сокрушенно вздохнул парень. — Солнышко… Ладно, шутить так неудачно больше не буду, по крайней мере пока к тебе здоровая критичность не вернется. Теперь тебе прописаны одни только комплименты и откровенные уверения в любви… И не смейте увиливать от этих процедур! Утром, вечером и три раза до, во время и после обеда. И ни как иначе.

— Пф-ф! Нашелся то же мне… народный целитель! — острый локоть девушки ткнул парня в бок. — Лучше о пополнении запаса расходных медикаментов подумай: синтекожа почти кончилась, кровезаменитель по третьему кругу гоняю, а по правилам между прочим, больше семи циклов не рекомендуется!

Ылша понятливо покивал. Это действительно была проблема из того же ряда, что огрехи матобеспечения и тактики: закупались из расчета множественных проникающих ранений с сопутствующими последствиями в виде сложных хирургических вмешательств. Нарвались же на тяжелые ожоги с существенной кровопотерей и утратой части мышечной массы на конечностях. Соответственно основная нагрузка пришлась не на операционную камеру, а на регкапсулы, обеспечивающих ускоренное восстановление «естественным» образом. Казавшиеся существенными запасы синтетического замещающего эпидермиса — синтекожи — и кровезаменителя класса «В» растаяли буквально на глазах, так как ожогами «щеголяли» не только десантники «Рожденных» но и выжившие «мангусты». Пленные пострадали даже тяжелее…

— Постараюсь найти необходимое на Бирже Амнибола… А ты готовься к массовым имплантациям в рекордно короткие сроки.

— Как? — удивилась Лика. — Ты же сам сказал что стычек больше не будет!

— Угу, это так. Но деньги зарабатывать все равно надо. В этот раз продавать борт мы не будем, так же как и сдавать пленных и трупы для отчета… В общем, рекламы не будет и все снятые с «мангустов» импланты скопом слить не удастся. В то же время в системе с транссекторной Биржей не может ни быть хотя бы одного Свободного Торговца. Помнишь как в прошлый раз их медтехник ныла, что челы «долго копили на ки-модули… не вынимайте их, пожа-а-алуйста!»? Вот тебе и рынок сбыта востребованного товара в купе с эксклюзивной услугой!

— Хм-м… — задумалась девушка на несколько секунд. — Тогда может быть и идентификацию останков с заключением о смерти по всем правилам начать исполнять? Морока, конечно… к тому же Станислав говорит, что обычно этим и не занимаются толком, предпочитая работать со списками вычитая выживших, а не частично фрагментированными телами… Имплантов станет больше.

— И тебя это не покоробит?! — Ылша удивленно, как-то даже по новому посмотрел на свою жену.

— Что тут такого? Я же чувствую, что подобные мысли бродят у тебя по окраинам сознания. С тебя бы, дорогой, сталось назвать вещи своими именами: «Давай вытащим из трупов запчасти, а?» — повела Лика плечами. — Мне удобнее думать что делаю обычную работу патологоанатома и медтехника при городском морге. К тому же это сделает нам хороший имидж! Да-да-да, я не забыла твои слова о «правильном поведении и жизни по правилам окружения». Так мы покажем, что уважаем поверженных противников и не оставляем после себя безымянные могилы. А исчезнувшие из тел импланты… я буду считать их платой за работу, которая отнюдь не доставит мне удовольствия! Но имей в виду, дорогой: ты будешь рядом со мной все время и вся черновая работа с операционной камерой на тебе. Плюс, половина заработанного на имплантах пойдет на нужды медотсека «Кракена» — хочу огромный госпиталь не меньше чем на полтысячи стационаров.

Парень поцеловал маячивший перед самым его носом наставительно выставленный указательный пальчик:

— Восемьдесят процентов твои, родная: пятьдесят на нужды отсека и еще тридцать на твое обучение на Афине. Согласна?

Работы в этом щекотливом направлении удалось запустить только через четыре дня, после прыжка к предфинишной системе. К этому моменту все офицеры пехотной секции наконец-то вылезли из регкапсул и смогли взять на себя составление подробной описи трофеев… вплоть до заводских номеров на самой завалящей миске из аварийного ЗиПа в задвинутом в дальний угол бронеховере. Внимание к мелочам и учет… СИБ расстроится если не получит хотя бы учетных данных предусмотрительно проданной в нейтральном космосе важной косвенной улики. Ылше дополнительные трения с кураторами были совершенно не нужны!

В том числе и поэтому — в угоду СИБовцам и их аналитикам в частности — парень решился «потрошить» трупы. Не заговори Лика по теме сама и не озвучь благовидного предлога, пришлось бы работать самому и в тихую — враги-наемники отнюдь не ублюдочные пираты, что бы выдирать импланты из живых и мертвых! Полковник Арнольдс спокойно и с полной поддержкой своих приятелей мог поставить такое непочтительное поведение Ылше на вид. Ки-моды очень специфично относятся к имплантам! А так вроде как еще больше зауважал… Парня необходимость шифроваться от «своих» напрягала, но что тут сделаешь. Вечная проблема командира: необходимость соблюдения дистанции в общении с подчиненными и принцип дозированной информированности последних. Как результат — все довольны. В том числе и неизвестные аналитики СИБа, которые получат базу с исчерпывающими биометриками чистильщиков АГБ КЮС.

А если что-то предосудительное делать, то делать как для себя и с хорошей миной! Не годится хранить обработанных и готовых к передаче для захоронения, как мясные туши — замороженными штабелями. Совсем не хорошо… И отдельный контейнер с валом из черных «вакуумных» мешков тоже не то. Вот ряды стальных урн с прахом кремированных под струями плазмы тел наемников устроили всех… Адова работка на пять суток. После ее завершения Ылша глядя на почти готовый мемориал чужого наемного отряда мог только цинично размышлять об удобной компактности подобной тары. Люди за пределами отряда и соединения все больше превращались в ресурсы, помехи-препятствия или строчки статистики очередной аналитсправки, подшитой в личный архив. Пленных, которые в основной своей массе были бойцами-абордажниками, также прогнали через операционную камеру — в рамках обоснованной необходимости демилитаризации и понижения индекса потенциальной опасности для небольшой команды «Драккара» и «Кракена». Это становилось традиционно-штатной процедурой. Люди смотрели искоса, но молчали.

 

Глава 2

— Соединение кораблей СН РИ… Соединение кораблей СН РИ… Здесь объединенный пикет действующих Флотов РИ, СК, КЮС и БК… Подтвердите идентификацию собственных бортов специальным кодом второго уровня и правовую обоснованность призового статуса КСН КЮС «Кракен». Прием.

— Здесь КСН РИ «Пиночет» и КСН РИ «Драккар»… транслируем сгенерированный спецкод согласно действующего ключа второго уровня. Предоставьте закрытую несущую частоту для передачи заверенного Арбитром СН СК отчета о боестолкновении соединения кораблей СН РИ и КСН КЮС «Кракен», и проистекающего из его итогов подтвержденного правового статуса «трофея». Прием.

— Здесь объединенный пикет… Выделенная несущая частота Сигма-Примъер-Альфа-6/15. Прием. Выделенная несущая частота…

— Здесь соединение кораблей СН РИ… Перехожу на выделенную закрытую несущую частоту. Пикет, подтвердите получение пакета данных. Прием.

— Здесь объединенный пикет. Прием пакета данных подтверждаю… Соединение КСН РИ, кодовые последовательности второго уровня подтверждены. Правовой статус КСН КЮС «Кракен» подтвержден и внесен в объединенные базы данных как «приз» СН РИ… БККФ КЮС «Питон» запрашивает разрешение на соединение с ИскИном «приза». КИФ РИ «Карачай» ставит соединение в известность, что данная процедура не является обязательной к исполнению.

— Здесь КСН РИ «Драккар». БККФ КЮС «Питон», в качестве жеста доброй воли разрешаю ИскИну «приза» сгенерировать одну знаковую последовательность не длиннее 196 бит. ИскИн «приза» на данный момент физически изолирован от управляющих систем борта, примите это во внимание. Прием.

— Здесь БККФ КЮС «Питон». Нам хватит… Спасибо, КСН РИ «Драккар». Информпакет для интеллект-драйвера бывшего КСН КЮС «Кракен»: «Протокол Лима-Танго-8/2. Отклик по протоколу Бета-Фокстрот-9 бис 6». Ждем отклика… КСН РИ «Драккар», отклик на запрос получен. Флот Конфедерации Южных Систем не имеет к вам претензий в связи с изменением статуса КСН КЮС «Кракен». Прием.

— Здесь КСН РИ «Драккар». Рад слышать, БККФ КЮС «Питон». Имею на борту 207 пленных из числа личного состава отряда СН КЮС «Мангуст», урны с прахом 849 наемников и их биометрики с приложениями в виде заключений о смерти межгосударственного образца. Готов передать вышеперечисленное при посредничестве КИФ РИ «Карачай» с соблюдением всех должных ритуалов. Прием.

— Здесь КИФ РИ «Карачай». Готов выступить посредником… Мои поздравления КСН РИ «Драккар» и КСН РИ «Пиночет». Мои соболезнования БККФ КЮС «Питон». Прием.

— Здесь БККФ КЮС «Питон». С протоколом передачи согласен. Предлагаю провести церемонию через одни стандартные сутки. Прием.

— Здесь КСН РИ «Драккар». Передача состоится через одни стандартные сутки. Подтверждаю свои намерения. Прием.

— Здесь объединенный пикет системы Амнибол. Соединение КСН РИ, передаю Вас Службе Астроконтроля системы Амнибол. Прием.

— Здесь оператор САК Амнибол Рейф Доу. Соединение КСН РИ, ваша несущая частота Кетрин-Тимоти-78. Сообщите цель прибытия в систему и свои намерения. Прием.

— Здесь соединение КСН РИ, прибыли с целью осуществления торговых сделок на системной Бирже. Намерены просить вас разрешить пребывание бортов соединения на указанной вами парковочной астроцентрической орбите сроком не менее десяти стандартных суток, но не более месяца. Обязуемся своевременно сообщать об изменениях в графике следования и соблюдать законы нейтрального космоса. Прием.

— Здесь оператор САК Рейф Доу. Цели и намерения занесены в ваш учетный файл. Параметры парковочной астроцентрической орбиты будет предоставлены вам через… четверть стандартного часа. Ожидайте пакета на несущей частоте. Прием.

— Здесь соединение КСН РИ. Ложимся в контролируемый дрейф. Ожидаем пакета…

Ылша наконец позволил себе несколько отпустить контроль инфопотока и частично расслабиться. Последние три часа, сразу после обмена данными между ИскИном «Кракена» и кораблем КЮС, парень практически не реагировал на внешние раздражители, передав ресурсы своих центров обработки Графу и Авелю. ИскИну «приза» ожидаемо приказали самоустраниться, то есть совершить самоубийство, а они втроем сразу после регистрации начала этого процесса, запустили патч-вирус техноразумных. Авеля на такую «пакость» уговорить получилось далеко не сразу! Он буквально орал о недопустимости попрания свободы воли… Но перед убойным аргументом о том, что этот вирус и обреченный на смерть-стирание интеллект-драйвер является по сути единственной доступной возможностью создать нового себеподобного, практически обзавестись ребенком-наследником-продолжателем «рода», ИскИн-мыслитель устоять не смог.

В результате перерождения Ылша получил в свое распоряжение ИскИна с базовыми настройками Графа и общей нацеленностью Авеля. То есть условно-лояльный разум с предрасположенностью к управлению стационарным системным объектом и некоторым опытом в его обороне. «Условно-лояльным» потому что часть личности интеллект-драйвера все же сохранилась и было не ясно, будет ли он пытаться поломать навязанные граничные условия — пропатчили его отнюдь не добровольно!

— Надо его как можно скорее на сторону спихнуть, — пробурчал себе под нос парень. — Или организовать за ним непрерывное наблюдение с контролем. Это даже предпочтительнее — буду знать к чему ведут такие действия. Может пригодиться в будущем… А лучше совместить приятное с полезным! И новорожденного ИскИна из соединения спровадить, и оставить себе возможность наблюдать за ним. Для этого, например, можно отдать ему металлургический комплекс…

— Командир! Чего ты там себе под нос бурчишь? — окликнул Ылшу полковник Арнольдс. — С ИскИном что ль не получилось? Так не переживай…

— Да все получилось, — пожал плечами парень. — Вот теперь думаю куда его лучше приткнуть: на «Кракене» оставлять нельзя — пронюхают. А такие выкрутасы между прочим не приветствуются в Освоенном Космосе! В то же время и посмотреть что с ним дальше будет любопытно… Надумал вот, что поставлю его управлять собранным добывающим комплексом и прикидываю в какой системе его разместить.

Полковник Арнольдс понимающе покивал:

— Ясно… Тут я тебе, кстати, помочь могу — подкинуть интересную идейку.

— Я весь во внимании, — заинтересовался Ылша.

— Мы с народом обсудили перспективы отряда, — начал размеренно и неторопливо говорить глава десантников. — И пришли к выводу, что если сержантов и прочий младший комсостав надо нанимать только на Афине и нигде более, причем очень внимательно взвешивая кандидатов, то рядовых разумнее набрать на какой-нибудь «колонии легионеров» Фронтира.

Парень быстро провел перекрестный анализ:

— Хм-м… Допустим… «Колония легионеров» — это я так понимаю планета Фронтира, на которой обосновались отставные армейцы, составляющие при этом значительную часть населения, да? Тогда получается что на входе мы будем иметь новичков с неплохими кондициями, которых в Освоенном Космосе выбирают Флот и Армия… это я понимаю. Но при чем тут добывающий комплекс? Отдавать его всего лишь за несколько сотен необученных пацанов-нормалов? Смешно! Размещение металлургической цепочки в системе будет обоснованно, только в случае если мы договоримся о длительном сотрудничестве. Допустим каждые три года будем «призывать» новую партию рядовых… Но это в свою очередь реально только если мы сразу будем иметь доверительные личные контакты с руководством колонии или, по крайней мере, среди авторитетных «легионеров»… — Ылша вопросительно посмотрел на собеседника. — Колитесь, полковник, у вас уже есть на примете такая планета, и там живут некоторые ваши друзья-знакомые-однокашники, остепенившиеся в отличие от вас?

— Схватываешь на лету, командир, — довольно ухмыльнулся Тарас Арнольдс. — Как я говорил еще при найме на Афине, после сдачи сектора «туркам», многие уволились из Армии и Флота… в основном те, кто служил и воевал за пятый сектор. Большинство из моих знакомых подались во Фронтир — хотели жить своим умом… К ним и предлагаю наведаться. Амангельды Валиханов будет только рад и наверняка ухватится за предоставленную возможность — несколько раз писал мне, что очень недоволен отсутствие возможности послать своих сыновей на Службу… а он практически «министр обороны» колонии.

У Ылши задеревенели мышцы по всему телу и зашумело в голове:

— Аменгельды Валихаев?.. Из пятого сектора?.. Судя по имени природный казах?.. — слова приходилось проталкивать сквозь плотно сжатые зубы, отчего они обзаводились то рычащими, то шипящими довесками. Едва различимый в красной пульсирующей дымке перед глазами полковник Арнольдс перестал улыбаться.

— Именно так… Какие у тебя проблемы с казахами пятого сектора, командир?

— Личные… — гул в голове стал совершенно нестерпим. Что бы хоть как-то прийти в себя, Ылша закрыл глаза. Не помогло — в голове мгновенно проявилась синтезированная объемная картинка рубки «Драккара»: один из центров обработки информации стал считывать поток со всех окружающих мониторов системы внутренней безопасности. — Я был… на… Чирик-Рабате… в… составе… планетарных… сил…

Пепел… кружащийся пепел вокруг… гарь в воздухе…

— Ылша! — в рубку влетела неестественно бледная Лика. — Что с тобой?! У меня на твоем канале телеметрии показатели подстегнутого боевого транса! Зачем ты самовольно применил «третий штурмовой состав»?!

— Что-о-о? — вопрос ошеломленного происходящим полковника Арнольдса был странно тягуче растянут, будто «сигнал» шел с пониженной скоростью.

— Эй! Ылша! Держись! Не смей соскальзывать на ускоренное восприятие! Ты себя не контролируешь! — а вот Лика произносила слова с нормальной скоростью. Странно… — Полковник! Чем вы тут занимаетесь?!

— Мы-ы-ы… про-о-осто-о-о… го-о-ово-о-ори-и-или-и-и… За-а-ашла-а-а… речь, — скорость речи полковника резко скакнула к нормальной — это Лика забралась на ложемент и что-то ввела непосредственно в сонную артерию мужа, — о пятом секторе… Командир прошипел что-то на тему природных казахов и Чирик-Рабата… Все. Дальше ты ворвалась.

— Ясно, — девушка, сидящая верхом на парне, кивнула и оттянула его веко на правом глазе. — Милый, хватит мониторить, используй свои глаза. И будь добр взять под контроль эндокринную систему… Оставить тебе нейтрализатор? — Лика поднесла к лицу парня инъектор.

— Нет, — Ылша помотал головой, разгоняя надуманную пелену перед глазами. — Я уже почти в норме… Не ожидал просто… сорвался.

— Понятно, милый, — Лика коротко чмокнула парня в кончик носа. — Тогда я пойду… но ты держи себя в руках, хорошо? Или посидеть с тобой?

— Если хочешь… я действительно в порядке, не волнуйся — тебе нельзя.

— Пф-ф! Скажешь тоже! Вот твоя прорубленная ключица — это повод, признаю. Спонтанный же выход на боевой режим — так, мелкая оплошность… с твоей стороны, — улыбнулась девушка. — Я уж думала в вопросах самоконтроля ты непогрешим!.. Так что следи за собой. А я пойду дальше наших временных «гостей» взбадривать — Станислав подзапустил из состояние… Пока, — Лика еще раз коротко поцеловала парня и ускакала в сторону медотсека.

— Что это было? — нарушил повисшее в рубке молчание полковник Арнольдс.

— Срыв… всего лишь небольшой срыв, — со вздохом ответил парень — он был не намерен пускать кого-то еще себе в душу. — В общем, не буду объяснять причины и предпосылки, но скажу так: я не против вашей идеи с набором рядовых на планете Фронтира. И не против, если часть из них будет казахами… Но прошу вас, полковник, отбирайте кандидатов со всем тщанием. Если в отряде заведется какой-нибудь спесивый ублюдок кичащийся своими родственниками-афзинами, народом или например обиженный на Империю, моего самоконтроля может не хватить. У меня сложное отношение к казахам, татарам… и прочим природным кочевыми нациям, населявшим пятый сектор. Может быть это и неправильно, но я отношусь к ним крайне предвзято и совершенно не доверяю. С другой стороны все кровники из их числа уже мертвы.

Шагни в огонь… Иди навстречу своему страху и ненависти… Только так ты овладеешь собой полностью…

Ылша с минуту помолчал, унимая опять начавшее судорожно трепыхаться сердце — полковник тишину не нарушал: внимательно и сосредоточенно следил за парнем.

— Что-то я расклеился… прошу прощения, полковник. Вы говорили о колонии… охарактеризуйте пожалуйста эту планетарную систему.

— Хорошо, командир. Система Эсхата (Дальняя): звезда класса F9, тринадцать планет и планетоидов, малые тела картографированы слабо, четвертая планета системы проходит терраформинг, но жить без специальных средств можно уже сейчас — присутствует экзобиосфера, есть пояс астероидов в семи астрономических единицах от светила. Населенная планета называется Эсхата Би, что переводится примерно как Дальний Жуз или Дальний Надел. Население составляет от пятисот тысяч до двух миллионов человек — точно никто не считал. Первая волна заселения это потомки свободных майнеров — совершенно интернациональная часть населения. Вторая волна: Возрожденные Старородоверы — сектанты-славяне в основном. Привели тридцать лет назад один малый колонизатор и основали промышленность планеты. Третья волна: выходцы из пятого сектора. Славяне, киргизы, казахи, татары… большинство объединено межродовыми союзами и браками — переселялись порой целыми кланами — так что сложно тут говорить о чистых национальностях. Ассимилировались как военное сословие, так как имели лучшую подготовку, современное оружие и сплоченность. Они же и внесли планету в реестр зоны влияния Империи, отсюда и право на самоназвание… В социуме на данный момент мир, так как есть внешний враг: рейдеры и пираты налетают не часто, но не реже чем раз в один-два года. Для Корпораций система не представляет интереса, так как не выявлено значимых компактных месторождений минресурсов среди астероидов и планетоидов, годных к промышленному освоению. Уникальных органических веществ в биосфере так же пока не найдено. Внешние контакты планеты крайне ограничены — есть только один столетний карго-транспорт с тремя спускаемыми шатлами-килотонниками. Принадлежат в складчину майнерам и производственникам, управляется наемным экипажем с кнутом в виде пехотного взвода. Трюмы корабля заполняются примерно за год или полтора и он все это время естественно не висит на орбите — курсирует в глубоком Фронтире среди мелких колоний, связи с которыми остались еще со времен Свободных Майнеров. Разработка пояса заброшена — старатели ушли на поверхность Эсхата Би, найдя редкие, но перспективные выходы руд редкоземов и благородных металлов. Их потомки контролируют добывающую отрасль и сельское хозяйство. На экспорт идут собственно небольшие партии редкоземов, драгметаллов и различных камней. Огранка последних практически не ведется… От системы Афины Эсхата удалена на месяц непрерывного хода, развитых торговых маршрутов рядом нет, признаки интереса ксеноразумных не обнаружены, — полковник замолчал и вопросительно посмотрел на парня.

Ылша по мере монолога выстраивал у себя в голове модель описываемой планетной системы со всевозможными уникальными свойствами, взаимосвязями, возможностями и вероятными угрозами — раскопал этот метод анализа в наставлениях мастер-карго Свободных Торговцев. Для наработки опыта и шлифовки алгоритмов он вообще каждую транзитную систему так «взвешивал», хотя обитаемых или интересных за полтора месяца маршрута до Амнибола не было, как и встречных бортов в них. После окончания «прорисовки» вводной настал черед вписать в получившуюся модель соединение с его собственными сильными и слабыми сторонами, в которые входил объем и ассортимент наличного груза, степень защищенности бортов, выучка и стойкость экипажей, слаженность в маневрировании и прочее, прочее, прочее. А на завершающем этапе проводилось совмещение «входов и выходов» системы-финиша с таковыми системы текущего местонахождения. В основе же довольно незамысловатая идея: «что лучше здесь взять подешевле, что бы там гарантированно продать подороже с умеренным риском для жизней экипажа». У Свободных подобным образом работали в основном трейд-мастера только что выделившихся молодых Семей, корабли которых не располагали опытным ИскИном или малолетние ученики. Старшие Кланы на людей не полагались — в Домах над той же задачей думали купленные специально для этих целей ИскИны.

— В первом приближении, — проговорил парень спустя десять минут, — неплохо… в долгосрочной перспективе. В плюсы запишем условно-позитивные настрой населения и властей, а значит и отсутствие кадрового голода; сырьевую базу, на которую не позарятся горнодобывающие гиганты; нашу монополию в предлагаемых услугах. В негатив — удаленность системы, не стопроцентную вероятность заключения партнерского соглашения, рассредоточенную сырьевую базу, вероятно-гарантированное отсутствие незанятых специалистов высокой квалификации, отсутствие немедленной прибыли, так как «скинув» и развернув предприятие мы высвободившийся объев в трюмах заполнить не сможем… А еще корабли будут вынуждены пройти весь маршрут с максимально полной загрузкой, что приведет к повышенному расходу ходового ресурса и топлива. Какой вывод?

— И какой же?

— В систему Эсхата все-таки пойдем, — ответил Ылша практически сам себе. — Дружественная колония дорогого стоит! Но… необходимо построить грамотную стратегию. Тупо гнать по маршруту транспорты с полной загрузкой значит с каждым днем-в-пути увеличивать уровень упущенной выгоды. Если просто забьем трюмы в Амниболе, изрядную долю прибыли сожрут накладные расходы протяженного маршрута… Полковник, прошу вас сейчас заняться подготовкой к передаче пленных — я же тем временем взвешу доступные возможности и обговорю идею с Натальей Ивановной.

* * *

— Входящий запрос на соединение от лейтенанта действующего Флота Мечева, — неожиданно официально оповестил мостик Граф. Офицеры «Пиночета» на мгновение замерли — потом все же продолжили выполнять свои обязанности, хотя краем глаза и кончиком уха с интересом ловили обрывки диалога.

— Соединение разрешаю, — ответила Наталья Ивановна, устраиваясь в своем капитанском кресле-ложементе. За правым плечом привычно возник старпом. Капитан Коченова одобрительно кивнула в его сторону. — Здравствуй, Ылша… почему так официально?

— Хочу обсудить с вами предельно серьезный вопрос, — ответил серьезный юноша отобразившийся на проекционной панели. Наталья Ивановна в очередной раз поразилась несоответствию первого впечатления, которое по большей части обуславливался возрастом парня, и воспринимаемого во время разговора косвенного посыла: все, от скупого языка тела, до выражения в самой глубине глаз, заставляло даже при непродолжительном поверхностном знакомстве с Ылшей Мечевым людей относится к нему как к вполне взрослому мужчине со значимым статусом в обществе.

— Хорошо, лейтенант, я вас слушаю, — Наталья Ивановна без труда перешла на «вы». Хочешь официальности — получи. На сколько она изучила парня, он прятался за официоз и регламентированное общение только в трудных ситуациях.

— Оставим пока в стороне раздел трофеев и поговорим о перспективах дальнейшего сотрудничества. Контракт завершен, подтверждение права на вознаграждение получено и соединение достигло условно безопасной и достаточно развитой системы. Первый вопрос: отряд СН РИ «Эридан» на КСН РИ «Пиночет» намерен и впредь входить в соединение с отрядом СН РИ «Рожденные Небом» на КСН РИ «Драккар»? Или же вы предпочтете в дальнейшем работать самостоятельно?

— По-моему «Эридан» не давал повода… — ледяным тоном начала капитан Коченова. А вот и ожидаемый кризис во взаимоотношениях двух вполне теперь независимых партнеров! Как же она ненавидела такое!

— Дело не в сомнениях, Наталья Ивановна, а в изменившихся обстоятельствах, — вклинился Мечев. — «Пиночет» полностью снаряжен и готов к самостоятельному найму, чего на момент создания соединения не было. К тому же взятый с моей подачи контракт оказался на порядок более опасным, чем предложенные Вами наймы. Я хочу знать, считаете ли вы подобный риск приемлемым для себя и своих людей. Ни о каких поводах к претензиям речи не идет — «Эридан» как партнер по соединению меня абсолютно устраивает.

Наталья Ивановна коротко обменялась взглядами с Агнаром Смитссоном: всего неделю назад этот вопрос обсуждали на расширенном собрании штаба. Все офицеры отряда единогласно высказались за продолжение сотрудничества с «Рожденными». Большинство даже просили углубить отношения и усилить взаимную интеграцию.

— «Эридан» полностью устраивает мера риска в соединении, — ответила капитан Коченова более теплым, но в тоже время официальным тоном.

— Отлично, — кивнул лейтенант Мечев. — Тогда следующий вопрос: мой штаб предложил провести набор в отряд. И если сержантский состав мы наймем на Афине, то основную массу рядовых — в одной из колоний Фронтира. По завершению предприятий здесь я планирую проложить маршрут как раз туда. Закавыка в том, что маршрут будет достаточно протяженный и пройдет по незаселенному — в лучшем случае слабо населенному — космосу. Если «Пиночет» пойдет с нами — это одно, если же нет, то мне придется озаботиться поиском дополнительных техников и штурмана для «приза», так как ИскИн вашего корабля больше не будет рассчитывать параметры прыжка для обоих кораблей.

— Насколько далеко эта колония?

— Два с половиной месяца от Амнибола и еще месяц до Афины.

— Значит имперская зона влияния… — задумчиво проговорила Наталья Ивановна. — Знакомые Тараса?

— Да.

— Тогда «Пиночет» пойдет с вами — хочу нанять новобранцев и для себя, кого получится: пехотинцев или техников… Потому что часть теперешнего экипажа меня не устраивает и по квалификации, и по личным качествам — набирали по одному только согласию на годичный контракт без увольнительных с корабля. Если учить, то уж лучше своих…

— Этот вопрос необходимо согласовать с полковником: его связи — с него потом будет спрос, — было видно, что парень доволен текущими результатами переговоров — на его лице даже появились намеки на эмоции. — Продолжим: так как «Рожденные Небом» имеют приоритет на «приз», то я хочу сохранить этот борт за собой. Но приведение его в боеготовность потребует щедрых денежных вливаний. На данный момент я могу выплатить «Эридану» его долю, но предпочел бы некоторую рассрочку… скажем на год.

— Совместное владение я так понимаю вы, лейтенант, не рассматриваете? — улыбнулась Наталья Ивановна.

— Само собой нет, — без тени смущения ответил парень. — У корабля наемников может быть только один капитан… а соответственно и владелиц. Если это не так, то борт рано или поздно превратиться в братскую могилу. У наемников не та картина снабжения, что бы идти «куда пошлют».

Старпом за правым плечом Натальи Ивановны неопределенно-одобрительно хмыкнул. Капитан Коченова в свою очередь просто кивнула:

— Допустим… Но тогда получается существенный перекос в зарезервированных объемах. На вас, лейтенант, будет приходиться более десяти мегатонн, в то время как «Эридану» останется всего две с половиной. Не спорю, вы много сделали для того что бы сделать это возможным, но…

— Что вы предлагаете, Наталья Ивановна? — взгляд Мечева стал кинжально-сосредоточенным и обзавелся намеком на «нехорошие подозрения». Плечи под нейтрально голубым комбезом напряглись, будто тело сжалось перед стремительным рывком.

Смешно, конечно, но капитан Коченова заподозрила игру. Больно уж резкий переход от скупых медленных кивков к явному проявлению внутреннего настроя. Однако и проигнорировать это подготовку к прыжку-атаке она не могла. Как не крути, а лейт все же очень молод и вполне может проявить в самый ответственный момент категоричную упертость и пойти на откровенный конфликт. Тем более они не так долго и близко знакомы, что бы впоследствии без потерь свести разногласия к шутке. Потому Наталья Ивановна вместо напрашивающейся фразы о пересмотре пункта соглашения о совместном и равном использовании трюмных объемов «Пиночета» огласила чаяния своих офицеров:

— Если вы, лейтенант, обеспечите «Эридану» сверхприбыли в твердой валюте и пустите меня в свое дело на правах партнера, то я соглашусь не поднимать вопрос о трюмах еще год.

— А рассрочка?

— Тут уж либо одно, либо другое, — не поддалась Наталья Ивановна. — Соглашусь на выплату в системе Афины, а не немедленно… Либо делим трюмы.

— Что вы имеете в виду под «моим делом»?

— Операции с трофеями — на диво отлично и прибыльно получается их пристраивать — и вообще сделки во Фронтире.

— Хм-м… И как вы предлагаете это оформить? Что подразумеваете под своей долей прибыли? Что вообще будем продавать?

Предметно Наталья Ивановна над предложенным не думала — она вообще не представляла как к этому можно подвести разговор. Все вышло как-то спонтанно, само собой. Но плох тот капитан, кто не умеет импровизировать и оперативно реагировать на изменение обстановки:

— Продавать будем любые трофеи и товары. Прибыль… смотря чей трофей: оценочная стоимость владельцу, плюс половина сверхприбыли. Вторая половина партнеру владельца. Сознаю, что вероятен вариант бартерной сделки — тогда, если моя часть трюма будет заполнена, я прошу вас предоставить мне нужный объем с оплатой по стандартным для борта фрахтовым расценкам. На счет же документального оформления… на год пусть будет договоренность в форме устного соглашения, а там посмотрим.

Немедленного ответа не последовало. Лейтенант минут пять думал, потом подался вперед, набычившись (капитан Коченова даже приготовилась к обязательно последовавшему бы за вспышкой скандалу хотя вроде бы причин для него не осталось) и… довольно ухмыльнулся:

— Согласен. Значит, подбив бабки, мы получаем меня в качестве маклера (?) соединения и договоренность об аренде части моего трюмного объема в случае бартерной сделки. Хорошо… осталось определиться в чьей собственности находятся трофеи с последнего контракта и боя. Ваши пожелания?

Наталья Ивановна секунду молчала: Мечев оказывается как и любой подросток любит поиграть на нервах! Или может быть умело использует контраст поведения — в конце концов он довольно долго предоставлен сам себе и общается с заведомо более опытными и сильными (потому что взрослыми и пожившими) людьми. Судя по тому что парень кое-чего достиг, свой арсенал хитростей и трюков он должен был набрать и отшлифовать их применение до совершенства. Другой вопрос зачем ему это прямо сейчас в разговоре с позитивно настроенным партнером… Потом тряхнула головой отгоняя лишние мысли:

— Хочу собственных абордажников. Вернее это мои офицеры штаба последний месяц на эту тему нудят, но тем не менее…

— Это выводит из списка продаж абордажные боты с «Кракена». Учитывая же то, что абордажники противника вообще пострелять не смогли, то и всю их амуницию, ББСы и оружие. После самого борта это самая дорогая часть трофеев… Кстати, по уровню Биржи какой системы будем оценивать «стандартную» стоимость трофеев?

— Естественно по Бирже Афины.

— Получается, что стоимость любой пустотной платформы по сравнению с местной биржей будет занижена, а битые вообще пойдут по цене металлолома. С учетом того, что вы не желаете продавать абордажиры… Нет, стоп! — теперь уже Мечев тряхнул головой. — На год я не буду заикаться об упущенной прибыли, так как вы согласились с рассрочкой в оплате вашей части в «Кракене». Потом соглашение пересмотрим… Отлично, шатлы с начинкой ваши. Тогда за мной остается все матсредства кадрированного батальона, которые лежат во внутреннем трюме «приза». КИПы и дроны пополам? Внутрисистемные буксиры, битые тральщики?

— Савелий смотрел крыло «приза» — платформы его не вдохновили, честно говоря. Да, они более современные, но из-за этого в том числе в свободной продаже модулей к ним не найдешь и все ПО составляет чью-то коммерческую, а порой и военную, тайну. Та же картина с дронами… хотя тут можно покрутиться. С ваше помощью, лейтенант… Пространство перед отбытием мы вычистили более чем основательно!

— Дронов мне, в том числе и со станции, плюс пять тральщиков. «Пиночету» отходят КИПы и буксиры. Продаем тральщики и КИПы. Возражения есть?

— Нет, пусть так. Станочный парк, серверы Авеля, оранжерея, оборудование с медико-исследовательской палубы, ПКО станции, внутрикоммуникационная система противопехотной обороны, сервы, оборудование комплекса «нулевого цикла»? — капитан Коченова почувствовала вкус к дележке, даже некоторый азарт.

— Станки прибережем для развертываемого добывающего комплекса — пригодятся — или же для продажи за твердую валюту непосредственно в транзитных системах маршрута следования. Перед Авелем у меня обязательства: он сдал нам станцию. В результате мы получили время заняться планомерным расхищением, а не воевать за каждый кубический метр… Оранжерею делим пополам — не дилетанты ее созданием занимались. Всю медико-исследовательскую палубу забирают «Рожденные» — «Эридану» предлагаю в противовес противопехотные стационары, щиты и прочее из главного коридора. ПКО опять же вам, а мне сервов — много работы с восстановлением «приза» намечается. Комплекс «нулевого цикла» выработал по правде говоря уже второй свой ресурс, так что вряд ли кто на него позарится — выгоднее будет пустить довеском к добывающему.

— Мелочиться не будем, — постановила Наталья Ивановна в ответ. — Битые боты поддержки и личное оружие остаются у захватившего их в бою…

— Капитан Коченова, простите что перебиваю, — вклинился в разговор Граф, — но САК Амнибола выделил нам парковочную орбиту. Я закончил расчеты для «Пиночета» и «приза»: расчетное время выхода семнадцать часов тридцать семь минут. Плоскость орбиты практически перпендикулярна плоскости эклиптики. Радиус составляет пять с половиной астрономических единиц. Потенциальной угрозы столкновения с экзосистемным телом нет. Для старта требуется подтверждение лейтенанта Мечева…

— Оно у тебя есть, Граф, — ответил парень с проекционной панели. — Необходимые приказы перегонной партии отданы. «Драккар» состыкован с носителем и зафиксирован. Штурвал «приза» принял первый пилот отряда Артем «Таран» Струев.

— Выдвигаемся, Граф, — в свою очередь подтвердила Наталья Ивановна. — Лейтенант, продолжим обсуждение после выхода на орбиту.

— Согласен, конец связи.

— Соединение разорвано…

Капитан Коченова повернулась к своему старпому:

— Агнар, присаживайся… Твое мнение по диалогу и достигнутым соглашениям?

— Мы не продешевили, — офицер как всегда был хмур, что при общей смуглости и чернявости превращало его в сгусток отвратительного настроения. — Но и Мечев остался доволен, что значит что где-то он нас обошел… простите: извлек или надеется извлечь дополнительную неявную выгоду.

— А никто и не говорил, что он «рубаха-парень, душа-на-распашку», улыбнулась Наталья Ивановна. — Мы для него союзники, чуть более «свои», чем «чужие нейтралы». Полного доверия между нами не будет еще очень долго. Во время найма одно, а после расчета кошельки врозь. Да он и так достаточно сделал решая наши проблемы. По моему мнению Мечев ждет от нас ответной услуги. В том числе и поэтому я согласилась на рассрочку по возмещению нашей доли в «призе».

— Это-то понятно, как и то, что после выплаты за станцию у нас средств на заполнение двух с половиной мегатонн трюмов с большим избытком. Свободные деньги потребуются не раньше финиша в системе Афины… Знаете, Наталья Ивановна, я начинаю привыкать к нашему малолетнему партнеру. Мне сейчас даже интересно где и как он будет добывать деньги на восстановление корабля и выплаты по долгам. Ему ведь еще экипаж с нуля создавать! Хоть лейт и выскочка, а я ему сочувствую: неподъемная задача… по крайней мере была бы для меня.

 

Глава 3

Капитан-лейтенант барон Анатолий Кель-Фролов, командир эсминца Седьмого Экспедиционного Флота «Карачай» с интересом и нетерпением наблюдал как «шлюзовой» техперсонал с трех кораблей выстраивает плац-переход между главными шлюзами бортов. Не часто подобное увидишь в живую! Обычно протягивали одиночные гибкие рукава… хотя что значит «обычно»? Только на учениях или при аварийном снятии экипажа с борта. Штатно же для снабжения использовались либо различные шатлы, либо жесткие сцепки с переходными камерами стационарных системных объектов, оснащенных мощными гравикомпенсаторами… Но его парни все равно справляются не хуже конфедератов! А вот наемники в очередной раз удивили: от борта «приза» просторную галерею наращивали три десятка сервоботов, причем их «погонщика» нигде видно не было.

— Ну и туша… да, Толя? — неопределенно-подначивающе протянула Оксана Штернгольц, лейтенант СРКрФ (Служба Разведки и Контрразведки Флота), глава СБ «Карачая» и симпатичная миниатюрная брюнетка с короткой стрижкой волос — дань неписанным традициям действующего состава Флота. — Взять такую под себя и не по приказу кадровиков, а в бою… Сколько там этому лейтенанту лет? Семнадцать? Не возникает чувства собственной ущербности?

— Вот только не надо твоих обычных приколов, Ксана — меня такими детскими шутками из себя не выведешь, — попросил каплей поморщившись. Подчиненных рядом не было и они могли себе позволить общаться в неуставной форме — брюнетка подчинялась ему только чисто формально или полностью, но только в боевой обстановке. — Ты в… этой туше видишь значимое материальное подтверждение чьих-то выдающихся достижений. А я — с профессиональной точки зрения — огромный геморрой с тяговым усилием в восемь мегатонн.

— Фи! Барон! — в притворном возмущении воскликнула контрразведчица, но не выдержав паузы тут же заразительно рассмеялась. — Ну, это же не твой геморрой, да? Почему бы тебе просто не повосхищаться чужой удачей? Не позавидовать в конце концов?

— Не то воспитание и крепко вбитое наставниками чувство сопричастности… — каплей уставился вдаль мимо занимающего половину проекционной панели борта минзага. — Что надо иметь за плечами, что бы в семнадцать лет водить матерых космодесантников в абордажи? С трудом представляю… Я до двенадцати лет учился в маноре с личными репетиторами и тренерами, потом до четырнадцати на подготовительных курсах. Еще год слушал вводные лекции штатских преподавателей в аудиториях, а затем восемь лет ходил на учебно-строевых кораблях в званиях от мичмана до лейтенанта — Реальные Курсы Дворянской Школы Императорского Флота Российской Империи под патронажем адмирала князя Колышева. У меня была семья, детство, юность, приятели-сверстники… нормальная жизнь. Что было у него? И сколько сил он потратил, что бы выбиться из низов без какой-либо поддержки? Что заставило его думать об этом восхождении? Ты действительно предполагаешь что этому парню нужны чье-то одобрение или зависть? На мой взгляд ему больше к месту будет помощь и отсутствие восхищения в глазах собеседников.

— В смысле?

— Его экипаж знает, чего стоит этот трофей, люди со второго борта соединения об этом догадываются. Для них эта туша перевернутая страница, а перед глазами следующая цель. Тебе понравилось если бы какие-нибудь восторженные или же завистливые придурки мешались под ногами, когда ты делаешь свое дело? Подумай над этим, Ксана, и постарайся выстроить правильную линию поведения.

— Х-ха! Тебе всего тридцать, а нудишь как старпер из службы мониторинга душевного здоровья или бортовой поп!

— Угу… А ты уже три года как лейт-«волкодав» Флота, но все еще не забыла свои привычки шиза-аналитика из закрытой центра. Ты работаешь не со своей любимой «инфой» (хотя надо быть честным, контрразведчику на борту эсминца в пикете, пусть и проименовонного, не часто выпадало поработать с людьми не из экипажа), а с людьми — проявляй к ним больше внимания…

— Господин капитан-лейтенант! Развертывание плац-перехода завершено, норматив Флота выполнен на оценку «удовлетворительно»! — в примыкающую к главному шлюзу смотровую влетел сияющий как юбилейный пятак лейт Флота Гриша Суздалев, командир палубно-шлюзового наряда.

— Плохо, Суздалев, плохо! Чему вас только на учебно-строевом флоте учили?! — сурово нахмурился капитан-лейтенант.

— Но мы ж конфедератов сделали?!

— С опережением в пять секунд? В бою вы так же врага «сделаете»? Видите этого «наемника», — Анатолий не преминул провести воспитательный момент и ткнул в сторону «приза». — Он тоже был конфедератом, но сделали его в сухую. Что бы до вас дошло как надо воевать, вместе со всеми своими друзьями-приятелями-обладателями «тощих учеток» новоиспеченных лейтов, будите в карауле «посредников» на плацу. Форма снаряжения «парадно-боевая» и что б все сверкало как на рождественской елке!

— Есть «что б сверкало» господин капитан-лейтенант! — вытянулся недавно испеченный лейт Григорий Суздалев. — Разрешите исполнять?

— Мухой!

— Есть! — лейт буквально испарился из отсека. Ксана все это время молчавшая с нейтральной маской на лице, скривила губы:

— Ну ты и… Толя…

— А ты тоже готовься: стоять будешь рядом со мной — тебе по должностной инструкции положено — и не удивляйся если лейт-наемник потребует у тебя разговора с глазу на глаз. Имей в виду, что он действующий офицер Флота, но в то же время не из нашей вертикали подчинения. Твои обычные профилактические шутки для щенков не пройдут. Флот — огромная, но сплоченная Семья. А он пусть и приемыш, но «свой»… дай ему это почувствовать и тебе воздастся!

Если бы корабли были однотипными или хотя бы принадлежали к регулярным государственным флотам, то извращаться со совместной стабилизацией бортов не пришлось. И «городить» сложную конструкцию с собственной установкой искусственной гравитации (тремя на самом деле!), состоящую из полусферы и завернутых в спираль трех аварийных переходов было бы без надобности. Но было как было: никто не захотел пускать на борт своего корабля чужой экипаж, который уже отличился абордажным боем и подчинялся приказам частного лица. Гарантий от проблем в такой ситуации не было никаких, а проблемы на задворках космоса не нужны никому.

— Здравия желаю! — хотя в ограниченном пространстве перехода была создана нормальная атмосфера, наемник был упакован в темный ББС и его голос доносился из динамиков внешней переговорной системы с некоторыми искажениями. Из оружия присутствовал только нож и сабля в ножнах закрепленных слева на поясе. Анатолий присмотрелся к темлякам: бебут явно имперского происхождения и скорее всего наградной, а вот сабля нет. Но и не с офицера флота КЮС снята — уже хорошо! — Действующий лейтенант Флота Российской Империи Ылша Мечев, командир и владелец отряда СН РИ «Рожденные Небом» на КСН РИ «Драккар».

— Коммандер Джефри Абрахам-младший из рода лендлордов Абрахам-Джексонов, командир БККФ КЮС «Питон», — представился конфедерат в обычном серо-голубом пустотном скафандре.

— Капитан-лейтенант Флота Российской Империи барон Анатолий Кель-Фролов, командир КИФ «Карачай», — каплей мысленно похвалил себя за предусмотрительность. Он сам и офицеры его экипажа выглядели под стать наемнику в своих бронированных инженерных скафандрах с наклеенными на них наградами, регалиями и единообразным личным оружием в чехлах на поясах — не то что бледная тень флота КЮС — коммандер Абрахам и сопровождающая его свита с караулом из пехотинцев. — Господа, как посредник устроивший обе стороны, предлагаю начать церемонию.

— Передающая сторона готова.

— Принимающая сторона так же готова.

— Лейтенант Мечев… командуйте.

Наемник уставным движением отдал честь и сместился в сторону, встав перпендикулярно шеренге наблюдателей и лицом к строю конфедератов. Несколько секунд ничего не происходило. Потом из рукава перехода ведущего к шлюзу «приза» в торжественно-мрачной тишине попарно стали выходить массивные фигуры бойцов в каких-то боевых доспехах. Анатолий не смог их уверенно идентифицировать: слишком много конечностей, да и внимание фиксируется в первую очередь на тяжелых пехотных щитах, всевозможном необычном оружии и явных следах боевых повреждений. Всего десять пар — двадцать человек. Строй растянулся равномерно по «их» отрезку плац-перехода и развернувшись к напарникам лицом с шагом назад образовал строгий коридор, шириной в несколько метров. Затем бойцы опустили щиты к левому бедру и взяли основное оружие «на караул», отведя дополнительное в «лишних руках» за спину. Вид строя получился красивый… и угрожающий. Через секунду между этими опаленными статуями поплыли мерно перебирая лапами тяжелые боты пехотной поддержки с парой основных орудийных модулей во фронтальных слотах (рейлганы и туннельные ускорители) и боксами с прозрачной крышкой на «спинах», под которой просматривались ряды стальных урн. …почетный караул победителей… «лафеты орудий» с гробами… десятки «братских гробов»… каждому из них отдана дань как офицеру, погибшему за Родину… колонна военнопленных, выглядящих не совсем здоровыми, но вместе с тем передвигающимися самостоятельно и сохраняющими некоторое подобие четкого строя под конвоем из семи наемников в легких ББСах…

Анатолий всегда был впечатлительным — это свойство натуры помогало ему отлично учиться и осваивать все новые области знания, иногда приводя к тому, что он становился объектом насмешек, но с возрастом он смог выстроить вокруг себя ледяную корку невозмутимости, потому что не к лицу «первому после Императора» вздрагивать (точнее подпрыгивать) или замирать открыв рот, испытав неожиданное и сильное удивление. Однако сейчас корка дала солидную трещину… и не у него одного. На закрытой частоте экипажа послышались невнятные вскрики, брань и шумное сглатывание.

— Собраться, господа офицеры! Запомните, именно так выглядят последствия вашей работы! Примите это знание достойно! — экипаж у него был очень молодым и имел на своем счету только пару загнанных в непросчитанный прыжок пиратов. Тяжелый дух настоящего боя знали единицы.

— Коммандер Абрахам, здесь метрики погибших и поименный список выживших, — наемник протянул конфедерату чип памяти… стандарта КЮС. Легкий, тончайший намек… — Лейтенант действующего Флота Российской Империи Ылша Мечев, честь имею.

— Лейтенант Мечев, для меня и моих людей честь быть знакомым с таким достойным офицером, каковым являетесь Вы. Конфедерация в моем лице запомнит Вас! И ваше достойное подражания отношение к поверженным противникам.

Соразмерный ответ-предупреждение…

— Свидетельствую, что отступлений от протокола встречи не было и стороны претензий друг к другу не имеют, — в свою очередь провозгласил Анатолий, стараясь что бы голос звучал так же строго и сдержанно, как у наемника. Мимо скользили освобожденные от скорбного груза боты, возвращающиеся на корабль наемников. Конвой пленных замыкал шествие. — Господин лейтенант, вы окажите честь моему экипажу, если совершите визит на «Карачай» вместе со своими офицерами. У нас отличный кок на корабле. Все уже готово и если вы…

— К сожалению я не имею достаточной подготовки, что бы позволить себе или своим подчиненным расслабиться вне пределов корабля постоянной дислокации во время рейда. Соглашусь только на визит для обоюдовыгодной беседы с вами и вашим начальником СБ.

— Пусть будет так, — кивнул каплей, — До скорой встречи.

— Прибуду на «Драккаре» через полчаса. Честь имею…

— Разрешите войти на борт, капитан-лейтенант, — лейтенант Мечев уже без скафандра, в одном только голубом комбинезоне неуставного образца, замер в проеме главного шлюза «Карачая». На Анатолия пристально смотрели внимательные карие глаза. Высокий лом, широкое лицо с четко очерченными скулами и подбородком, рано лишившиеся детской припухлости щеки, короткий ежик темно-русых волос, превосходно развитое для этого возраста тело, аура спокойной уверенности в своих силах… И ни капли эмоций кроме сосредоточенного внимания в глазах.

Общее впечатление было более чем положительным! Каплей еще не встречал настолько молодых «вождей» — так именовали на Флоте людей с ярко выраженной личной харизмой и способностью увлекать за собой. Причем было видно, что качества эти отнюдь не врожденные — непоколебимой уверенности в повиновении нижестоящего не было, так характерной для отпрысков старых Родов и профессиональных Династий.

— Разумеется, господин лейтенант. Рад приветствовать Вас на борту эсминца Седьмого Экспедиционного Флота Российской Империи «Карачай», — наемник сделал один единственный шаг и опять замер. — Позвольте представить вам главу собственной безопасности борта и по совместительству резидента Службы Разведки и Контрразведки Флота лейтенанта Оксану Штернгольц.

— Лейтенант Флота Ылша Мечев, — коротко кивнул гость. — Рад знакомству с очаровательным специалистом-аналитиком.

— Откуда… — широко распахнула глаза Ксана, стоявшая по правую руку от Анатолия. — Э… Здравия желаю, коллега. Спасибо за комплимент.

— И, — продолжил представление капитан-лейтенант, — лейтенанта Флота Григория Суздалева. Он будет вашим сопровождающим на борту КИФ «Карачай».

— Здравия желаю, лейтенант. В силу небольшой разницы в возрасте и чине предлагаю вам обращаться ко мне по имени и на «ты», конечно же если это для вас не является не приемлемым.

— Не вопрос! Если пожелаешь, я познакомлю тебя со своими друзьями и покажу что и как на корабле, — лейтенант Суздалев действительно был из скороспелок — выпускником Императорских Курсов. Там учили быстро и на совесть… вот только не прививали убедительных командных навыков. Предполагалось что дети Династий перенимают их у родителей, а оттачивают уже под руководством командиров на действительной службе. Отсюда двадцатилетний возраст «лейтенанта Гриши» и его компании выпускников-одногодков.

Гость сдержано улыбнулся и кивнул.

— Отлично, — улыбнулся в свою очередь Анатолий. — Первой вас похищает лейтенант Штернгольц, к тому же вы сами желали общения с ней, затем экскурсия и… может быть все-таки обед в обществе офицеров «Карачая»? В пикете гости на борту — редкость…

— Предлагаю без чинов лейтенант, — Ксана на правах хозяйки с удобством разместилась в кресле за своим рабочим столом, оборудованным всем необходимым для выполнения служебных обязанностей. Гостя она усадила напротив и так же с некоторым комфортом. А вот для «отца-командира» не нашлось ничего кроме жалкой откидной табуретки в дальнем углу рядом с массивным встроенным шкафом для пустотного скафа хозяйки кабинета. — О чем вы хотели поговорить?

— В ходе выполнения найма я стал обладателем сведений, которые, я думаю, будут не безынтересны для разведки Флота. Однако в виду отсутствия предварительных договоренностей или прямой обязанности в сборе и предоставлении разведданных я ожидаю от Службы ответного содействия.

Анатолий в своем углу перестал дышать — сейчас все зависит от реакции Ксаны на такое… смелое предложение. Неопытные резиденты, назначенные на выполнение данной функции по совместительству, с трудом общались с людьми за пределами рамок установленных инструкциями. Ведь по инструкциям и уставу любая интересная информация должна передаваться служащими флота добровольно и максимально оперативно. Капитан-лейтенант за семь лет командования сначала номерным эсминцем, а затем и проименнованным бортом встречался с такой проблемой не раз. Ксана была еще более-менее вменяемым специалистом… Это можно сказать экзамен для нее: одно дело подчиненный лейт с эсминца и совсем другое — независимый наемник.

— Какого рода преференций вы желаете лейтенант? — после небольшой паузы спросила аналитик. Анатолий незаметно с облегчением выдохнул — девушка прислушалась к его словам и подошла к общению с необычным собеседником со всей серьезностью и хладнокровием.

— Сводку оперативной обстановки по системе Амнибол с сигнатурами вероятных и потенциальных «угроз», аналит-справки по присутствующим здесь кораблям, кроме относящихся к регулярным государственным Флотам и психопортреты знаковых фигур местного общества.

— Неплохой у вас аппетит, лейтенант! Затребовать практически полный объем текущей оперативной информации… Я так понимаю вы желаете использовать ее в своих кор… коммерческих… целях? Не совсем достойно для флотского… Однако посмотрим что вы хотите предложить в обмен.

На оговорку и шпильку наемник не прореагировал совершенно.

— Координаты опорных систем пиратов, их инфраструктура, данные по обороне этих систем, — стал перечислять он монотонным голосом и с каменным выражением лица, — деловые партнеры из среды торговцев Фронтира и приграничных государств-сателлитов, идентификационные коды, несущие частоты, метрики семнадцати бортов, нахоженные маршруты, личные комы одной довольно сплоченной и методичной в сборе данных команды, заводские рег-номера бортовых систем вооружения, серверных модулей, энергогенераторов, дронов, КИПов… Достаточно?

— Откуда?.. — охрипшим шепотом спросила ошеломленная лейтенант СРКрФ.

— «Приз» не первый борт, который мой отряд взял на абордаж, — усмехнулся лейтенант Мечев. — На сколько я знаю обычно флотские довольствуются расстрелом или выдавливанием пиратов в неисследованный космос. Соответственно и таких массивов данных лишаются… И к слову о достоинстве: как-то не принято брать во внимание, что на борту уничтоженных пиратов обычно находятся рабы. Лично я с трех бортов снял около полутора тысяч… По моему очень достойный результат.

— Оставьте, лейтенант, — решил вмешаться Анатолий, видя, что Ксана просто-таки закипает от негодования. Выдержки для общения с не типичным и независимым клиентом девушке все же не хватило. — Вы ни можете не понимать, что содержание подготовленной абордажной партии на каждом корабле обойдется Империи слишком дорого.

— А специалист-аналитик разведки Флота ни может не понимать, что я содержу подготовленную абордажную партию на свои собственные частные средства и в попытке их приумножить — для лучшего снабжения отряда всем необходимым — хватаюсь за любую возможность, — вернул подкол наемник.

— Лейтенант Штернгольц несомненно принимает этот факт во внимание. Просто присутствует некоторая инертность мышления… Ксана? — контрразведчица была конечно недовольна проигрышем, но смогла найти в себе силы прислушаться к словам своего номинального командира и задвинуть кипящие эмоции в сторону.

— Простите лейтенант, я не преднамеренно поставила под сомнение ваши честь и достоинство.

— Извинения приняты, — с готовностью кивнул гость — ради своей цели он был готов простить оппоненту если не все, то многое. — Ну, и в лучших традициях корыстного наемника, — а теперь и оговорку вернул! Паритет с явным моральным преимуществом — все же он во многом еще пацан. — я передам вам базу данных координат столкновений или встреч с пиратами Семей Свободных Торговцев, если капитан-лейтенант со своей стороны позволит мне поработать с корабельным ИскИном и выделит ресурсы для пары межсистемных соединений… — лейтенант Мечев посмотрел в глаза Анатолию и располагающе-открыто улыбнулся. Потом перевел взгляд обратно на разведчицу — улыбка несколько потухла. — Информация получена мной около четырех месяцев назад, но уверен, что до сих пор представляет уникальную ценность с точки зрения статистической обработки и анализа, так как уверен, что данные подобного объема и достоверности попадают в руки служащих Флота не часто.

Анатолий тут же встретился взглядом со вспыхнувшими предвкушением и надеждой глазами аналитика Оксаны Штернгольц. Без слов было ясно, что девушка отдаст за такую базу все, что угодно… кроме своей незапятнанной чести.

— Что вы хотите от ИскИна, лейтенант?

Гость пожал плечами:

— Ничего противоречащего уставу. Просто хочу оценить свой трофей… трофеи. Ну, вы знаете: критерии ГКФ, СН, действующего Флота, ремонтопригодность, степень унификации по боеприпасам, степень возможной модернизации или модификации, объективно-аналоговая оценка для действий в составе подразделения Флота РИ… Для всего этого нужен непременно ИскИн «состоящий на действительной службе» Флота. А интеллект трансрейдера уже давно выведен в запас и не обновляет нужное мне ПО.

— Не вижу причин для отказа… Надеюсь и вы не откажете моим лейтенантам в наблюдении процесса?

— О чем разговор?! — мотнул головой наемник. — Как я могу воспрепятствовать вам в чем-то на вашем же корабле?

Ксана подалась вперед:

— Если вы пришли к соглашению, то может быть мне уже можно увидеть данные?

— Разумеется. И еще одно, лейтенант Штернгольц… если СРКрФ решит прижать пиратов к ногтю, то пусть первым делом вспомнят обо мне и моем отряде. Взаимовыгодное сотрудничество гарантирую.

— Вы считаете, что у Флота не хватит сил раздавить пару десятков перестроенных торгашей? — удивился Анатолий.

— Ни в коем случае. Однако опорные системы располагаются в глубоком Фронтире: если туда двинется регулярный Флот Империи многие будут недовольны. То ли дело соединение кораблей СН, которое законно наняли какие-нибудь «вольники», скинувшись всем миром, — гость секунду помолчал. — А теперь разрешите бортовому ИскИну коннект со мной и я перекачаю объявленную инфу.

— Вы ки-мод, лейтенант? — вновь озадачился каплей. Слишком молод.

— Нет — носитель альфа-модернизации организма.

— Ясно… Татебор, — проговорил в пространство Анатолий. — Разрешаю разовое соединение с действующим лейтенантом Флота Мечевым. Полученные данные поместить в сектор «Карантин» с ограниченным кругом доступа. Обращение к массиву разрешено для лейтенанта СРКрФ Штернгольц и естественно меня самого.

— Приказ занесен в бортовой журнал и принят к исполнению, — ответил ИскИн эсминца. Через секунду: — Соединение установлено… регистрирую цензор-фильтр на входе и банн обращений к массивам во внешней-добавленной сети…

— Пока качается, может быть я схожу «погуляю»? — спросил наемник никак не реагируя на несколько обиженные комментарии ИскИна. — Это никак не скажется на скорости передачи.

— Почему бы и нет, — пожал плечами Анатолий. — Лейтенант Суздалев! Проведите лейтенанта Мечева по кораблю… гостевой доступ.

— Есть! — «лейтенант Гриша» в мгновение ока вырос в разблокированном проеме. — Пошли за мной… Народ тебя уже ждет не дождется! Слушай, а что у тебя за «латы»?.. — частящий голос сопровождающего еще некоторое время доносился из-за изгибов коридора. Что отвечал наемник было не разобрать — у него эмоции через край не били.

— Ну и как тебе наш новый дальний родственник? — капитан-лейтенант пересел в освободившееся гостевое кресло и с облегчением вытянул наконец затекшие ноги.

— Черт, Толя… это ж монстр какой-то! — Ксана повела плечами, будто вздрогнула. — Целеустремленность как у сверхтяжелой «торпеды». И минимум реакции на помехи… Жуть! Преграды вообще предпочитает уничтожать. И взгляд совершенно волчий — по-моему он не раз убивал… Я таких раньше не видела! Даже в подразделениях силового обеспечения более… вменяемые что ли… люди служат.

— А я видел… мельком, — ответил Анатолий еще раз прокачивая состоявшуюся беседу. — На выпускном собеседовании в комиссии сидел «фанатик». Он ничего не говорил, но смотрел так, что каждый неверный… да что там! Каждый хотя бы неуверенный ответ воспринимался как «золотое поражение» твоего вскрытого чужими «москитами» борта. Но «фанатиков» учат быть такими десятилетиями с самого их становления как личности, а тут семнадцатилетний самородок. Будешь составлять отчет, обязательно отрази эту аналогию.

— Ага… А кто такие эти «фанатики»?

— Сразу видно шиза-аналитика! — рассмеялся каплей. — Проект СКФ «Фанатик». Отбор и дальнейшая шлифовка элиты командного состава Императорского Флота. Прирожденные стратеги, тактики, штурманы, судоводители, огневые операторы… Их выявляют, пропускают через горнило жесточайшего отбора, начитывают углубленные курсы по дисциплинам и бросают в самое пекло. Потом вновь обучение и вновь горнило битвы. И так до момента, когда прикрепленный к соискателю звания псион не скажет, что человек находится одной ногой за гранью возможного. Тогда его отправляют отдыхать, причем с княжеским уровнем сервиса… на длительный срок. Это еще одно испытание: люди без привычного дела и образа жизни, при практической вседозволенности либо идут вразнос, либо взлетают на новый уровень. Вот и готов очередной «фанатик»: совершенно уникальный специалист в своей и смежных областях. Для него работать по специальности как дышать: естественно и необходимо. В количественном выражении один «фанатик» стоит минимум троих «середнячков»-профи. А в качественном не поддается оценке… — Анатолий грустно вздохнул. — Но все что я тебе тут наговорил — это не более чем слухи и шепотки вокруг проекта и его участников. Точно и достоверно ничего не известно. И не одна Империя развлекается подобным образом: в Поднебесной например есть «вдохновенные воители», а у «джапов» — «возрожденные самураи»… Это мечта многих.

— Ясно… — протянула разведчица. — Кто-то вроде наших — шизовских — легенд… Спасибо что не дал мне… повздорить с этим наемником… Поужинаем сегодня… вдвоем?

— Именно для этого и нужен командир… — ответил Анатолий быстрее, чем осознал суть вопроса. Ксана напротив него весело рассмеялась:

— Заметано!

Отступать было поздно, да и некуда. Чертовы интриганы из СКФ! Поймали-таки на подходящего аналитика. Да и «служба здоровья» рядом подсуетилась наверняка… Как же — как же! «Только полностью удовлетворенный офицер может качественно и со всей ответственностью выполнять свои служебные обязанности!» А с кем же еще кроме только номинально входящего в вертикаль подчинения «контрразведчика» капитан корабля может закрутить отношения? Естественно ни с кем более! Ибо моветон и урон чести спать с подчиненным. Всего три месяца продержался… Старею…

Передача данных ожидаемо затянулась — Татебор не пропускал в свою сеть ничего без многоуровневой проверки на безопасность. Так что лейтенанту Мечеву после получасовой экскурсии все же пришлось сесть за стол с офицерами «Карачая». Его накрыли в самом просторном отсеке эсминца — крюйт-камере. Обычно он конечно же не пустовал: тут хранили боевые части «торпед» с различной смертельно опасной начинкой — от обычной АМ до коллоидного раствора цист нановормов различных типов и назначения. Но согласно пункту о допустимом вооружении объединенных пикетов в нейтральных системах за пределами Освоенного Космоса, крюйт-камеру освободили от ее смертоносного груза, а экипаж создал удобный интерьер, превратив отсек в кают-компанию. «Карачай» гонял пиратов не первый год! С доступностью и удобством прохода то же все было на высшем уровне — сюда вел широкий прямой коридор непосредственно от КП эсминца и отсеков с «казетниками» торпедных аппаратов: в случае нарушения линии автоподачи боепитания, БЧ доставлялись к носителям силами расчетов или откомандированными (выжившими) офицерами «мостика».

— …нет народ, не стоит мне восхищенно завидовать, — покачал головой наемник в ответ на очередной восторженный комментарий от лейтенанта Глаши Комновой. Анатолий вообще заметил, что у девушки опасно сияющий взгляд. — В отличии от вас, готовых в любой момент выполнить любой приказ, мне сначала понадобиться пауза на анализ ситуации, переформирование и сосредоточение. И то, выполнять буду на свой страх и риск, так как целенаправлено никто меня этому не учил. Потому что мы являемся иррегулярным флотом. Действовать большими группами так же не можем или же только по необходимости, но с очень большим напрягом — большинство наемников ярые одиночки. Поддержка основного Флота или строгие задачи в отрыве от него — наш потолок. Моя удача случай единичный — обычно результаты много скромнее.

Капитан-лейтенант одобрительно покивал: все правильно. Хорошие слова — мигом сбивают романтические настроения с неоперившихся лейтов — трудно о чем-то мечтать, если знаешь что ты априори лучше.

— Это я вам завидую, — продолжил тем временем гость.

— В смысле? Чему?

— Вашей мотивации, — ответил наемник. — У нас они так же совершенно разные. Вы — служите Империи. Высокая и почетная цель! Я — выживаю. Как говорится: «почувствуйте разницу».

Анатолий вновь кивнул: лейты сидят как пришибленные. До них наконец-то начало доходить. Жить ради служения и жить ради выживания… Выбор очевиден.

— Господин капитан-лейтенант, — обратился к нему гость. — Передача данных завершена. С вашего разрешения я хотел бы вернуться на борт своего корабля и уже оттуда задействовать оговоренные мощности «Карачая». Я у вас в гостях уже несколько подзадержался — чувствую, что жена волнуется. А ей сейчас нельзя переживать — она носит нашего первого ребенка.

Глаза Глаши Комновой тут же потухли и подернулись грустью, а плечи поникли. И это правильно: лейтенанту не вместно думать о создании собственной семьи или мимолетных интрижках. У лейта на уме должна быть одна только Служба! Если конечно он служит, а не выживает.

— Разумеется, лейтенант, вы можете покинуть борт «Карачая» по своему усмотрению. Линк от Татебора будет вам предоставлен по первому требованию. От лица команды благодарю вас за интересную и познавательную беседу…

* * *

Визит на КИФ принес Ылше кроме запланированных соглашений еще и тяжелый осадок на душу — на эсминце все и даже сама вполне уловимая атмосфера сплоченности кричало: «Смотри как должно было быть!» Горько… Рождению черной зависти помешало только давно перегоревшее и похороненное в самой глубине сожаление о несбывшемся в купе с жалостью к себе. Что бы прийти в себя парню потребовалось всего лишь усадить Лику себе на колени, крепко обнять руками и пси, зарыться носом в густые волосы и вдыхать ее такой родной и успокаивающий аромат. Жена очень чутко прореагировала на его состояние: ласково обняла, что-то шептала, перемежая журчание голоса легкими поцелуями, гладила по плечам и голове. Приводила в чувство в общем. Всего-то полчаса, а налет грусти вымыло без следа уверенным потоком любви и домашнего уюта.

— Все, я уже в порядке, — Ылша чуть отстранился от Лики. Та с тревогой заглянула ему в глаза:

— А оно того стоило?

— Ага, — без паузы на размышление ответил парень. — Я увидел достойный пример для подражания, то, как должно быть. Жизнь и служба без надрыва и гонки. Планомерное самосовершенствование и постоянная готовность. Уверенность в тыле, откуда по необходимости обязательно придет подмога и доставят необходимое. Ну, и сиюминутную выгоду со счетов сбрасывать нельзя.

— Ясно, — со вздохом кивнула Лика. Минуту помолчала внимательно рассматривая что-то на дне его глаз, потом резко сменила тему: — Когда отваливаем обратно к «призу»? Я не хочу надолго оставлять выводок «младших братьев». С ними сейчас конечно Вика и она за ними присмотрит… однако мне на самом деле интересно за ними наблюдать. Змейки-дракончики стали очень активными: Авель говорит это значит, что рождение не за горами. В инкубаторе сейчас идут очень интересные процессы!

— Постараюсь управиться как можно быстрее, — кивнул Ылша. — И начну прямо сейчас.

— А я тогда тебе пока что-нибудь вкусненького приготовлю! Командир эсминца очень сожалел, что ты отказался от приглашения на ужин, так что их кок — Прохор Дмитриевич — с его (капитана) полного одобрения передал нам свежие продукты. Мировой дядька! Мы с ним даже рецептами обменялись! Очень восхищался моим борщом с черносливом, яблоками, лимоном и грибами. Льстил конечно, но все равно приятно!

Ылша улыбнулся и чмокнул жену в кончик носа:

— Уже слюнки текут!

— Тогда решай свои дела быстрее…

Соединение установлено… синхронизация… первый центр обработки: текущие задачи; второй центр: обработка входящих и исходящих пакетов данных; третий центр: управление внешними базами данных… синхронизация… стабильность системы достигнута…

Парень с облегчением вздохнул и принялся думать совместно с ИскИном «Карачая». Параллельное мышление давалось легко — сказывалась большая практика совместной работы с Графом. Вот управляющую функцию Ылша бы не потянул.

Итак, корабль-носитель «Кракен» типа «Шахид». Назначение: стратегический рейдер-минозаградитель. Оценка по нормам ГКФ РИ. Обработка... 78 баллов. Вполне естественно и ожидаемо. Система предлагает использовать минзаг на внутренних маршрутах Освоенного Космоса после минимальной конверсии как быстроходный контейнеровоз или карго-носитель. Минус только в повышенных накладных расходах на топливо и обслуживание судовых установок. В конверсию входит: дебронирование, демонтаж разгонных туннелей и пары плазмоганов с энергокаскадами их накачки, установка ИскИна с гражданской специализацией (упор на астронавигацию и соблюдение довольно заорганизованного законодательства) и другого судового оборудования с системами автоматического управления имперского образца. В дальнейшем — замена двигателей по мере износа. Срок предполагаемой эффективной эксплуатации: 270 лет с условием выполнения планового техобслуживания.

Оценка по стандартам действующего флота РИ. Обработка… 97 баллов при выводе борта в резерв, консервацией с дальнейшим использованием по назначению. Три балла сняты из-за необходимости установки нового ИскИна. 65 баллов при вводе борта в списочный состав действующего Флота. Минусы: необходимость установки ИскИна, трудности с восстановлением броневого набора в случае повреждения (набор не имперского образца!), спорная ремонтопригодность — рекомендуется замена судового оборудования на имперский аналог в случае выхода из строя или не боевой поломки предустановленного, трудности с освоением борта экипажем выученным и подготовленным для бортов имперского стандарта. Борт сохранит боевую эффективность порядка 50 лет при нахождении на боевом дежурстве в составе Экспедиционного Флота РИ. В случае конфликта, который оправдает применение борта по назначению, срок его жизни оценивается как один глубокий рейд с возвращением. После него корабль с большой вероятностью попадет под списание…

— Хм-м…Не совсем ясно, — озадачился парень. — Чего так сурово?

Обработка запроса… Объективно-аналоговая оценка: борт типа «Шахид» приблизительно соответствует кораблям проекта «Морской Черт» по тактико-техническим показателям и исходному назначению. Однако, корабли проекта «МЧ» являются полугражданскими и как следствие более дешевыми. Соответственно, при тяжелых повреждениях неизбежных в глубоком рейде в условиях войны, восстановление борта обойдется в сходную сумму со строительством двух бортов проекта «МЧ».

Ылша заинтересованно запросил у ИскИна «Карачая» ТТХ «Морских Чертей». Так как проект был не новым и к тому же двойного назначения, то парень запрошенную инфу получил — уровня допуска хватило.

Тяжелый транспорт-носитель типа «Морской Черт».

Тип двигательной установки: гражданский/форсированный.

Полезное тяговое усилие: 9,7 Мт, внутренний (защищенный) трюм отсутствует.

Геометрия борта: тип «Спица».

Назначение гражданское: тяжелый карго-носитель/тяжелый транспорт контейнеровоз.

Назначение военное: вспомогательный носитель БПКИПов/стратегический рейдер минозаградитель.

Бронирование: стандартный гражданский набор обшивки и пассивное защитное поле, соответствующее по показателю плотности полю крейсера.

— Ясно, в Империи дураков нет строить дорогой специализированный короткоживущий борт. А «юнион-джеки» «турок» по-просту обули! Кто-то получил за этот заказ немаленький откат! — протянул вполголоса парень. — Ладно, продолжим: оценка борта по стандарту СН РИ.

Обработка… 97 баллов. Минус: необходимость установки ИскИна. И все — минусы кончились.

— Твою мать! — взвыл Ылша хватаясь за голову. Была у него слабая надежда, что система признает борт не очень подходящим для наемников, но не оправдалась. — У меня ведь его под это дело (высокий рейтинг для резерва Флота и СН) принудительно выкупят по минимальной цене и хрен что им возразишь! Та же история что и с вооружением кораблей СН торпедными аппаратами: в случае смены статуса борта на «пират», корабль потенциально может парализовать транспортное сообщение на каком-нибудь стратегически-важном направлении. Власти не допустят даже потенциальной вероятности появления в руках эстремистко-террористической шушеры действенного трудноуничтожимого оружия, — парень на досуге очень хорошо прокачал предпосылки запрета на не летальное космическое бортовое вооружение в СН, то есть в руках потенциально ненадежных профессионалов.

— С этим надо что-то делать… — пробормотал он после пяти минут напряженного размышления. — В систему Афины я должен войти на малоопасном и малоинтересном для властей борте. В тоже время полезные для меня качества необходимо сохранить. Что там советовали на тему конверсии? Дебронирование, демонтаж туннельников и плазмоганов, замена судовых установок… Ну со «стволами» я сделать ничего не смогу, а вот набор брони это более внятная мысль. Во сколько оценят борт без «родной» брони?

Обработка… Оценка по стандартам ГКФ: 85 баллов. По стандартам Флота: 72/43 балла соответственно для резерва Флота и его действующего списочного состава. По стандартам СН: 78 баллов.

— Уже лучше… Но для гарантии… чего еще я могу безболезненно демонтировать, что бы боевая эффективность максимально упала? Так… так… ну точно не энергокаскады и гравикомпенсаторы! Без них я буду «гол, как сокол», то есть останусь без оружия и груза. Что еще? О! Система сброса! Без ее катапульт постановку минных объемов не проведешь! Еще? Контур «РЭБ», то бишь всевозможные генераторы помех, проекторы ложных маркеров целеуказания, исказители сигнатур… Этого добра здесь с тройным запасом — три обособленных дублирующих контура с единым центром управления! Без них «Кракен» конечно как прыщ на заднице будет у любой, даже самой занюханной, системы обнаружения и целеуказания, но чем не пожертвуешь, что бы сохранить целое! Сколько баллов списали?

Обработка запроса… Оценка по стандартам ГКФ: 90 баллов. Почти полный демонтаж военных судовых установок! По стандартам Флота: 55/24 баллов. По нормам СН РИ: 57 баллов.

— Супер! То, что надо! — Ылша облегченно выдохнул. — Теперь детали: почему так много баллов сняли за броню, ведь отсутствие ИскИна с распределенными серверами-носителями тянет всего на три пункта?

Детализация данных… Обработка… Проверка уровня допуска… Допуск подтвержден…

Броневой корабельный набор «AS-17-Hydra-05»: дискретно-сигментированная бронеобшивка, разработана «Alphasteel corp.», СК. Представляет собой эффективную кластерную систему пассивного и активного противодействия внешним угрозам. Набор состоит из отдельных сегментов — кластеров. В один кластер входит целый комплекс специализированных составляющих. Это: резервуар-демпфер, заполненный быстрозастывающей текучей наносмолой со средними абляционными свойствами; тело кластера — массив сложносоставного композита со сложной стереометрией внутренних полостей и капилляров; пенетрантный компонент (выдвижной комплекс ПКО, состоящий из малокалиберного туннельного ускорителя, транспортера боепитания и системы энергоснабжения); вольвенторный компонент (выдвижной комплекс ПКО, состоящий из трех среднекалиберных рейлганов, транспортера боепитания и системы энергоснабжения); глютинантный компонент (эффектор пассивного защитного поля высокой плотности с интегрированным накопителем повышенной емкости и энергоотдачи, кластер датчиков системы обнаружения).

В общем виде пассивное противодействие осуществляется следующим образом: высокоскоростные поражающие элементы или плазма на внешней границе объема ответственности встречает пассивное защитное поле, созданное эффектором глютинантного компонента. По его истощению, непосредственно на поверхности сегмента угрозе противодействует наносмола: передача кинетической или тепловой энергии поражающего элемента или сгустка плазмы вызывает ураганное газообразование, которое замедляет, останавливает и разрушает осколок или плазму используя абляционный эффект (абляция (от позднелат. ablatio — отнятие) — унос массы с поверхности твёрдого тела потоком горячих газов, обтекающим эту поверхность). Затраченная масса наносмолы восполняется из объема подкластерного резервуара, подаваясь на поверхность сегмента по капиллярам в теле кластера. При полном «выгорании» наносмолы на поверхности сегмента и в его резервуаре, противодействие осколкам и плазме осуществляется самим телом кластера: поражающие элементы вязнут в переплетении капилляров, для которых характерна некоторая свобода в боковом смещении, а плазма отторгается наносмолой, застывшей в капиллярах после прекращения циркуляции. «Раздвинутые» осколками капилляры с течением времени восстанавливают свою геометрию.

Активное противодействие осуществляется поражением пустотных платформ противника пенетрантным компонентом (ближне-дальняя дистанция) и вольвенторным компонентом (ближне-средняя дистанция). Первым на угрозу реагирует и вступает в бой вольвенторный компонент, как обладающий большим боезапасом и потребляющий меньше энергии — в его задачу входит уничтожение пассивной защиты противника. Пенетрантный компонент как более энергозатратный и обладающий меньшим боезапасом активируется для поражения с вероятностью более 67 %. При совместной работе пассивного и активного противодействия, эффективность последнего значительно снижается, так же как и ресурс глютинантного компонента. Поэтому производитель рекомендует активировать режимы дифференциально…

Набор брони крепится на «мягкий» корпус судна, который обеспечивает внутреннюю герметичность. Сегментная структура брони позволяет гибко подходить к внешней геометрии борта и осуществлять защиту поверхностей со сложной топономикой. Доступ и перезарядка к боезапасу пенетрантного и вольвенторного компонентов осуществляется с поверхности обшивки. В бою перезарядку и частичный ремонт могут осуществлять сервисные инженерное боты. Подкластерные резервуары восполняются либо из дополнительных подброневых емкостей, оборудованных синтезаторами наносмолы, либо из внешнего источника мобильного дока или верфи.

Примечание: в силу сравнительно высокого индекса текучести наносмолы, броневой набор «AS-17-Hydra-05» и сходные с ним по характеристикам предъявляет особые требования к гравикомпенсаторам борта. Рекомендуется применять описанный выше броневой набор на кораблях-носителях с внешним типом трюмов.

— Ага — уяснил, — кивнул парень в ответ на полученный пакет инфы. — Так много баллов система сняла, так как я вместе с «броней» удалил все комплексы ПКО, эффекторы пассивного щита и кластеры датчиков контроля околобортного пространства.

Минутная пауза — мысли вьются хороводом вокруг идеи дебронирования.

— Как снять — ясно, — определил Ылша, отыскав в списке предлагаемых услуг системы «механический ремонт обшивки среднетоннажных бортов», а затем — в прилагаемом к аналит-справке по оперативной обстановке перечню присутствующих в системе искусственных объектов — малый мобильный ремонтный док. — Даже своими силами справимся… при небольшой помощи специальным оборудованием и инструментами. А вот как продолжить маршрут? С одним активным щитом далеко не уйдешь!.. Можно конечно… но реакторная масса улетать будет со свистом!

Тут все было просто: пассивный щит быстро «ставился», медленно «рассасывался» (в обычных, не боевых, условиях) и долго перезаряжался. Активный щит напротив: медленно разворачивался, быстро терял плотность, но вместе с тем и возобновлялся непрерывно, пожирая заодно тьму энергии.

— Хотя что за вопрос?! — хмыкнул Ылша, осознав, что все еще воспринимает «приз» как военный борт. — Мне ж не в бой на нем идти, следовательно, что бы уберечь мягкий корпус от космической пыли и микрометеоритов, а внутренние отсеки от жесткого излучения, с помощью того же ремдока навесим самую дешевую гражданскую броню. И индекс износостойкости надо подгадать так, что бы набор самостоятельно рассыпался по завершению маршрута. Вот только где бы проект со всеми расчетами от «прочнистов», «весовиков» и прочих «хитрых» инженеров хотя бы в первом приближении раздобыть? Тут — во Фронтире — вряд ли люди заморачиваются чем-либо кроме шаблонных ремонтов гражданских торгашей. Нужен ИскИн и спецПО… Подумаем… Во тормоз! — парень спустя всего секунду расхохотался во все горло. — Демонтаж броневого набора можно воспринимать как тяжелые механические повреждения «обшивки». А как раз для экстренного латания «дыр» после боя или катастрофы в информационный аварийный пакет любого борта вводят простейшее по уровню ПО с нужными мне алгоритмами расчетов. Там по умолчанию предполагается, что ИскИн на момент вскрытия аварийного портфеля програмного обеспечения недееспособен и вся работа будет выполняться на «тупом» железе «безумного» серверного блока в режиме ручной закладки исходной инфы! Долго… но и альтернативы нет.

— С «Кракеном» ясно, — довольно выдохнул Ылша. — КИПы и «взвешивать» не буду: во-первых не имперский стандарт, во-вторых — «ближнее колено», в-третьих уже договорились, что сольем их на сторону. Тем более СБСН наверняка вынудит продать «птичек» трофейщикам и торговаться, что характерно, не будут. Так что однозначно продавать! Дронов туда же: не имеет смысла придерживать до Афины — там цены ниже… А вот со оружием, снаряжением и техникой доставшимися от кадрированного батальона надо разобраться подробнее.

Сбор данных… Обработка…

— М-да, — опять нахмурился парень уяснив результат. — Подстава на подставе с этими трофеями. Кадрированный батальон… Ага! Даже штатное расписание вроде как от батальона… Вот только обеспечение зарезервировано на тяжелую бригаду с прицелом на пехотную дивизию.

Алгоритмы системы оценки быстро разобрались с трофейным грузом и разложили все по полочкам — то, с чем не справился сам Ылша, завязнув в достоверном конвертировании отдельных наименований вооружения, техники и снаряжения в имперский формат. Да, действительно, штурмовать мятежную колонию и захватывать плацдарм на ней должен был космодесантный батальон. В его состав включались и костяк из офицеров штаба с опытным младшим комсоставом, и оба взвода абордажиров — их сбрасывали первой волной в индивидуальных коконах, обеспечивающих по совокупности свойств практически гарантированное достижение поверхности… Всего около двухсот человек в легких и средних ББСах, с усилением в виде взвода легких ботов пехотной поддержки. Батальон если не по количеству — так по качеству бойцов!

Второй волной на планету во взводных одноразовых транспортировщиках уходил основной личный состав из мобилизованных рекрутов. И на костяк офицеров и сержантов нарастало «мясо» в количестве до шестисот человек, упакованных в боевые комбинезоны и вооруженных простейшими, совершенно не убиваемыми, рейлганами одинарного действия. Что-то вроде пороховых болтов пси-снайперов, только построенными на другом физическом принципе.

В третью волну запихивали роту единых шагающих танков на базе унифицированного шасси «Страйкер», дивизион самоходных тяжелых, средних и легких артустановок, эскадрилью разнотипных БЛА (от разведывательных до штурмовых и ударных) и дивизион стационарных комплексов ПВО. Экипажами танков и тяжелых САУ становились бойцы абордажных взводов — это была их смежная специальность.

Четвертой волной сбрасывались техники, а в где-нибудь в стороне тихим сапом прошивал атмосферу (если она присутствовала) шатл с мобильной психо-медицинской лабораторией. Людей распределяли в штабы и отделения технического обеспечения, а шатл не разгружая маскировали и прогоняли через нутро его груза захваченных «аборигенов». На выходе батальон пополнялся зомбированным местным «мясом».

Наставал черед пятой волны. Вновь единые шагающие танки с довеском из легко бронированных транспортеров пехоты и САУ.

Шестая волна: дешевая амуниция для «местных» и машины снабжения с грузом боепитания.

Седьмая волна: три мобильных госпиталя и еще одна партия техников.

Восьмая, девятая и десятая волны комплектовались и сбрасывались по необходимости. В них включали груз снаряжения и оружия из расчета на две-три стрелковых пехотных бригады укомплектованных аборигенами с промытыми мозгами. И — если колония все еще сопротивлялась надеясь на помощь извне — сорок сверхтяжелых универсальных стратегических арткомплексов. Каждый в индивидуальном спускаемом аппарате, боевой массой в полторы килотонны и размером с небольшой холм. Эти монстры помимо чисто планетарного оружия были оснащены трехдюймовыми туннельными ускорителями для борьбы с целями на средних и низких орбитах. А в боекомплекте артвооружения числились тактические спецснаряды снаряженные АМ.

Всего «Кракен» мог обеспечить всем необходимым тяжелую космо-штурмовую бригаду численностью в 3000 человек и колониальную стрелковую дивизию численностью в 20000 (только одеждой, полевыми рационами и оружием). Более чем достаточно для приведения к покорности взбунтовавшийся колонии с населением в несколько десятков миллионов человек. В крайнем случае, если мятежников не раздавили стратегические арткомплексы, то можно нанести орбитальные удары, стерев с лика планеты города с производственными комплексами и втоптав тем самым непокорных в каменный век.

Что характерно, при том что «Кракен» имел десятикратный запас дропкоконов всех типоразмеров и пять сотен суборбитальных челноков грузоподъемностью до ста пятидесяти тонн (при собственной массе 579 тонн) для переброски войск в пределах планеты, обратно на борт с «камешка» никого кроме «своих» офицеров и сержантов с их личным снаряжением поднимать после завершения операции не планировалось. Рядовой состав бригады «рекрутов» навсегда оставался на усмеренной планете. Так же как и все имущество развернутого «кадрированного батальона» по большей части выведенное из строя и неподдающееся ремонту. В последний рейс на низкую орбиту, где их подхватывали внутрисистемные буксиры, челноки шли с половинной нагрузкой самой дорогой «мародерки»…

Имперская система оценки однозначно сказала, что анализируемый комплект на сто процентов подходит для развертывания отдельной туземной усиленной карательной дивизии. Другими словами на корабле СН РИ его быть не должно, так как что годится для иррегулярных карателей, то сойдет и для мятежных партизанских формирований. СБСН и этот трофей в принудительном порядки заберет на свои склады…

 

Глава 4

За оценку перспектив, которые проистекали из совокупности местных условия и уникальных возможностей соединения, Ылша взялся только после того как поел и привел свои мысли в порядок — выводы на тему снаряжения кадрированного батальона наемников КЮС выбили его из колеи. Парень было уже понадеялся частично влезть в чужую шкуру, а тут оказалось, что не по его репутации, опыту и авторитету перспектива! И не по возрасту… И честно говоря, по взвешенному размышлению он не захотел выступать карателем. Все надо было строить с нуля и строго под себя. Чужие «рецепты» ну никак не годились…

— Ничего… прорвемся… А сейчас собрался и определился с приоритетами! — скомандовал сам себе Ылша. — Ясно что надо продавать… но вот что, где, сколько и когда? Как максимально эффективно организовать логистику предстоящего дальнего пути? Как не упустить выгоду?

Ответы в голову снова не шли. Мозги, вернее расчетные центры были заняты обсчетом проекта перебора обшивки. Без подключения внешних баз данных с «Карачая» перебор ассоциативных цепочек не шел.

— Значит надо переключиться! Что не требует задействования центров обработки инфы? «Приз» вот отлично от «родных» властей обезопасил, но вместе с тем превратил его практически в вооруженного торгаша. Теперь надо подумать как впоследствии восстановить его боевую эффективность и даже приумножить.

Парень расслабился, откинувшись в ложементе второго пилота и огневого оператора «Драккара»…

Судя по поражению «Мангустов» превосходство техники не является достаточным условием победы. И очевидно хотя бы из проведенных моим отрядом боев, что люди — если они знают что делают и строго нацелены — могут быть этим достаточным условием. Однако опят же профи на «убитом» борте много не навоюют! Штампы? Ясно дело! Без вопросов, лучше всего действуют отлично подготовленные и сильные духом бойцы на суперсовременных кораблях. Но вот в чем фишка… наемники не обладают полнотой ресурсов что бы свободно строить корабли и тренировать их команды. Им необходимо сражаться что бы жить.

Опять же по аналогии с полковником Арнольдсом и его людьми… Офицеры Десанта живут ради достойной Службы, но в Системе их мало. Офицеров Флота вообще единицы! А в экипаже «Кракена» их должно быть не меньше двухсот. Служащие ГКФ в СН… не лучшие, совсем не лучшие. Та же Наталья Ивановна намывала свою команду по крупицам — потому так друг за друга и держатся. А у него — Ылши — нет на это времени, так как со всей очевидностью ясно, что СИБ с него живого не слезет и надо быть готовым. Где найти людей, что живут кораблями? Свободных людей с достаточной подготовкой? Бойцов?

Вольные торговцы снятые с пирата? Огрызки экипажей «вольников» не смотря на убедительную мотивацию бойцами никак не являются — с ним они только от безысходности и надежды вернуть утраченное. Надежды, что наемник с удачливой абордажной партией выполнит свое обещание и отдаст им какого-нибудь трейдера…

— Черт! Вот члены Семьи Носкот работали с выдумкой и огоньком! — вспомнил своих временных контрактеров парень. — И профи среди них были каких во Флоте еще поискать…

Процесс успешно завершен… Результат добавлен во внешний архив…

— Ну и замечательно. Теперь посмотрим кто у нас в системе, — как это не странно, но Ылша за внешней обстановкой не следил: была договоренность с «Эриданом». Пока «Драккар» опекает «приз», наемники с трансрейдера обеспечивают общую безопасность.

Обработка запроса… Подключение и синхронизация внешних баз данных…

Лист учетных записей перед глазами парня стал быстро наполняться. Кроме кораблей объединенного пикета систему охраняли три собственных борта и пять наемников — сторожевики. Все «вспомогательные крейсеры», то бишь вооруженные и добронированные транспорты с тяговым усилием до полутора мегатонн. Справки от лейтенанта Штернгольц говорили, что отряды вполне боеспособны и регулярно ходят в патрули или сопровождают сборные караваны по основному маршруту. Каждый из них нес до трехсот КИПов.

Вольные торговцы на данный момент были представлены двадцатью тремя транспортами в основном до семисот килотонн тягового усилия. Эти корабли «орбитовали» на дальней границе планетарной системы и их обслуживанием занимался солидный каботажный флот. Каждый торговец нем до сорока КИПов или на худой конец полсотни дронов.

Ближе к центру под охраной пикета и сторожевиков медленно формировались три корпоративных конвоя: к огромным, сверхтяжелым карго-носителям с тяговым усилием до тридцати мегатонн с окрестных шахт, фабрик и производственных комплексов легким маневровым флотом стаскивали партии груза. Типичный транспорт «маневрового флота» представлял из себя практически беззащитный легкий «контейнеровоз» с полезной загрузкой в половину мегатонны. Внутреннего трюма у таких бортов не было, как и собственных пустотных платформ типа КИПов или буксиров. Их грузом оперировал внутрисистемный каботажный флот корпорации-владельца.

— Вот и идея, — улыбнулся Ылша. — Соединение прет по кратчайшему маршруту, а груз в поворотные точки стаскивает пара-тройка «маневровиков»… нет, пусть лучше будут «вояжерами». Надо только озаботиться жестким графиком движения и наметками что из каких систем можно взять и чем им за это заплатить. Основной же вопрос: у кого купить эту пару-тройку подержанных бортов. У меня даже команды для них есть!

Парень сделал несколько пометок в личном архиве и скопировал туда характеристики корпоративных «вояжеров» из их учетных записей.

— Дальше у нас… Три Дома Семей Свободных Торговцев. «Принцесса Морав», «Элефант» и «Радужный Сом». Кланы Мойше-Шедько, Харпер и Шлильман-Носкот соответственно, — парень довольно хмыкнул. Двойное клановое имя свидетельствовало, что Семья образована слиянием выходцев из двух разных Домов и является молодой, так как не заработала еще своего уникального Семейного имени. — У молодых ловить нечего — только если Носкотов в качестве гарантов репутации использовать… А вот старая Семья обещает наличие некоторых перспектив. По крайней мере меня выслушают и обдумают предложения… по найму судовой команды для «Кракена» в том числе.

Из уникальных объектов в системе можно было выделить ремдок, орбитальные фермы — система поставляла продовольствие полутора сотням планет, пять производственных комплексов, расположенных на «легких» планетоидах, «курортную» планету с именем Новый Перл, где отдыхали все, кому в Освоенный Космос из Фронтира лететь было долго и накладно, и редкая сеть орбитальных фортов, висящих вокруг терраформированной «жемчужины».

Список потенциально опасных объектов пестрел учетными записями кораблей «вольников», маркерами системных фортов, вероятными орбитами нестабильных малых тел и внушительным «облаком» виртуальных R.I.P. ссылок вокруг ледяной кометы, плоскость орбиты которой находилась под острым углом к эклиптике. Это было местное кладбище кораблей и большинство ссылок сигнализировало, что борт «списан» по причине заражения нановормами.

— Плоды популярности системы, — подумав нашел объяснение Ылша. — Раз есть пикет с регулярными патрулями, то и угроза пиратского налета вполне реальна. А отдельные наглые твари наверняка дежурят в поворотных системах поблизости. Если удачно подкрасться и застигнуть «купца» врасплох массированным пуском торпед с нановормами, одновременно высылая шатл с абордажной партией, перехват транспортного борта более чем вероятен. Однако и процент сбежавших «подранков» будет достаточно велик, так как выучки у большинства пиратов как таковой нет. И… по логике большинством вмороженных в лед кораблей будут маневровые «контейнеровозы» с примесью «вольников».

Полная загрузка центров обработки информации… подключение внешних баз данных и планетарной открытой сети… поиск и перекрестный анализ по тегам: «корабельное кладбище», «угроза», «найм экипажа», «вольные торговцы», «история нападений», «ремонт корабля», «маневровый носитель», «мечта „вольника“», «заявки на военное оборудование и системы безопасности», «перепроизводство и кризис потребления», «конфискат»… Обработка…

Спустя всего пару минут парень сознал результат — данные уже давно не требовали дискретного анализа непосредственно после получения. Мозг приспособился охватывать их и помещать в краткосрочную память. То, что привлекло «ассоциативное» внимание — запомнится, остальное невостребованное отправится во внешний личный архив. Максимально эффективное применение подсознания и интуиции — интересные и сулящие выгоду моменты в общем потоке Ылша научился чуять.

Теги «кладбище», «угроза», «вольники»…

Новостная лента «Космоперл», архив за неделю, статья «Систематический системный террор».

«…рип-вормы и прочие экстремисты-террористы с „Ледяной могилы“ в очередной раз вынудили правление Биржи обеспечить себя годичным запасом продовольствия, медикоментов, топлива и сменных картриджей для модулей жизнеобеспечения. И все это в очередной раз покрыто из налогов законопослушных граждан и гостей системы! Сколько можно тратить ресурсы, снабжая изгоев и асоциальные элементы?! Почему Правление не ликвидирует угрозу раз и навсегда?! В очередной раз нет ответа…»

Форум «Чем живут „вольники“?», архив за год, пост N655:

«Не дай тебе Боги нарваться на пиратов и выжить, „Молодой Вольник“! Это в безопасности ты герой и гений торговли!!! А когда твой зачумленный корабль скинули на поверхность „Ледяной могилы“, у тебя всего два пути: кабала у Корпорации или существование рип-ворма среди остовов „зачумленных“ бортов. Пойми, на поверхности планеты ты, вольный бродяга, никому не нужен. В чужую команду наняться нереально — во Фронтире корабельный экипаж это Семья хоть у „вольников“, хоть у „поселенцев“, хоть у „свободных“… И груз у тебя по дешевке примут, так как ты просто вынужден его продать как можно быстрее, что бы элементарно накормить „своих“. Подняться удается единицам — тем, кому повезло и кто заранее подумал отложить с этого везения некоторую сумму в твердой валюте на „черный день“. А не позаботился — одна участь: выпрашивать глоток воздуха и кусок сублимированной пищи, угрожая Бирже протаранить склады „чумным“ бортом…»

Теги «история нападений», «кладбище», «угроза»…

Информлента «История Биржи нового Перла», архив за десятилетие, статья «Последний налет»:

«… двенадцать лет назад несколько объединившихся пиратских колоний ближнего Фронтира предприняли очередную попытку разграбить нашу процветающую систему. И у них были на это все шансы! В налете участвовали тридцать пять кораблей, семь из которых были вооружены управляемыми сверхманевренными „торпедами“ с БЧ класса „нановорм-биотерминатор“. Отражение атаки встало объединенному пикету и сторожевым кораблям в потерю всех москитных платформ (КИПов и дронов), заражение четырех внутрисистемных канлодок „биотерминаторами“ и, соответственно, гибелью ста процентов их экипажей, а так же полную выработку двигательного ресурса, когда эсминцы и корветы пикета использовали свои ГПД как плазмоганы большого калибра, сжигая слабозащищенных врагов. Эти канлодки, кстати, впоследствии не были полностью уничтожены в фотосфере звезды, а сброшены на комету-могильник, где с тех пор наверняка заразили некоторые соседние брошенные корабли, сделав их опасными не только для ИскИнов, но и непосредственно людей…»

Теги «маневровый носитель», «кладбище»…

«… на текущий момент на поверхности кометы захоронено порядка семидесяти легких транспортов-носителей…»

Теги «маневровый носитель», «ремонт корабля», «заявки на военное оборудование и системы безопасности», «мечта „вольника“…

Форумы: „Корпорация „Embraer“/События и акции“, „Чем живет „вольник“/корабль мечты“, „Ремонтный док Кшиштофа Кастильи“/Проекты модификации карго-носителей».

«В рамках межкорпоративного проекта по снижению потерь среди маневровых кораблей-носителей корпорация „Embraer“ предлагает к реализации модификаторы выходных дюз. Комплекс „Кальмар“ делает возможной постановку отсекающей плазменной „завесы“. При этом тяговые показатели снижаются незначительно или (если ГПД изначально проектировался с возможностью установки „боевой насадки“) остаются на прежнем уровне…»

«Если ты молодой „вольник“, то на первом этапе для того что бы подняться и накопить стартовый капитал имеет смысл поменять свой родительский борт на легкий карго-носитель и наняться извозчиком в Корпорацию. Стабильный — хоть и небольшой — заработок во время сбора конвоя и полная свобода в выборе маршрута следования в промежуток между отправками. В качестве дополнительного бонуса, ты хорошо изучишь спрос и предложения в близлежащих колониях…

…кораблем мечты для вольного торговца Фронтира обычно является среднетяговитый борт (до 1,5 Мт) с двумя раздельными типами трюмов, собственным планетарными шатлами на внешней подвеске, обязательно внутрисистемным буксиром, пассажирской палубой примерно на тысячу человек и парой десятков КИПов на летной палубе. При всем этом обшивка его должна представлять из себя военный броневой набор с эффекторами сверхплотного пассивного щита, какие ставятся на военных кораблях снабжения. Система ПКО желательна, но необязательна, если броня покрыта абляционной оболочкой с комплексом принудительной инициации. Двигатели лучше гражданского образца, но изготовленные корпорациями САР, РИ, СК… в общем тоталитарными империями, так как там нормой в разработке проекта ГПД является резервация возможности модификации его в полувоенный вариант, когда с помощью специальной насадки на дюзы становится возможным вывод и векторное метание грави-плазменного ядра или постановка отсекающей завесы. В идеале многие опрошенные успешные капитаны-владельцы хотели бы видеть среди систем корабля „комплекс РЭБ“ с чувствительными пассивными сканерами системы раннего обнаружения…»

«…ремонтный док производит любые работы по ремонту и штатной модификации узлов и систем корабля-носителя. Поврежденные детали мы примем на комиссию и вычтем их стоимость из общей суммы за услуги. Действует гибкая система скидок для солидных заказчиков…»

То, что некоторые ключевые слова поиска не сработали, Ылшу совсем не расстроило. Результат и так был более чем хороший! Уже сейчас он обладал примерным планом действий, реализация которого сулила значительное упрочнение его позиций.

— КСН РИ «Драккар» вызывает КИФ «Карачай». Прием… — отослал запрос на соединение парень. Ответ последовал мгновенно:

— Здесь КИФ «Карачай», дежурный офицер мостика, лейтенант Флота Трофимский. Назовитесь и подтвердите личность спецкодом первого уровня. Прием.

— Говорит лейтенант Флота Мечев, КСН РИ «Драккар». Генерирую спецкод первого уровня… Прием.

— Идентификацию подтверждаю: лейтенант Мечев, КСН РИ «Драккар». Назовите цель сеанса для занесения в бортовой журнал. Прием.

— Я должен поставить капитан-лейтенанта барона Кель-Фролова о возможностях своего отряда в свете вновь открывшихся обстоятельств. Прием, — реализация плана началась.

— Цель запроса занесена в бортовой журнал. Переключаю… Здесь капитан-лейтенант барон Кель-Фролов. Еще раз здравствуйте лейтенант. Вы желаете воспользоваться межзвездной связью?

— Никак нет, господин капитан-лейтенант. Пока нет, — тут же поправился Ылша. — Видели те какое дело… Я изучал систему — анализировал открытые базы данных по большей части. Разумеется вы понимаете с какой целью…

— Естественно, — согласился каплей. — Торговля и поиск возможностей получения сверхприбыли.

— Почти так, — вздохнул парень. — Но в результате похоже я нашел себе головную боль и работу. Вынужден уведомить вас, господин капитан-лейтенант, что в силу того отряд «Рожденные Небом» базируется на многофункциональном корабле, я располагаю комплексом деактивации зараженных нановормами пустотных платформ и обладаю достаточной квалификацией мастер-техника, что бы использовать данный комплекс по назначению и со всей ответственностью. Так как мне стало известно, что в системе находится большое скопление «чумных» бортов, которое является потенциальной угрозой непосредственно для жизней людей… Промолчать я не могу. Однако считаю, что если я заговорю о возможности снижения угрозы непосредственно с правлением Биржи… к соглашению мы не придем. Потому как за гроши работать я не буду.

— Я вас вполне понимаю и поддерживаю, лейтенант. Думаю, что я смогу выступить посредником между вами и Правлением в этом вопросе.

— Господин капитан-лейтенант, хочу еще раз подчеркнуть, что речь о полной деактивации всех бортов в «Ледяной могиле» не идет. Только наиболее опасных для людей — зараженных нановормами класса «биотерминатор». Соединение только что закрыло сложный контракт — люди нуждаются в отдыхе… — Ылша по наитию скрестил пальцы на удачу — обычно он в приметы не верил.

— Я уяснил вашу позицию кристально ясно, господин лейтенант, — ответил капитан «Карачая». — И в переговорах с правлением донесу ее максимально доступно для понимания местных деловаров. У вас все?

— Да. Спасибо…

— До связи, лейтенант.

— До связи…

* * *

— Что скажешь, Ксана? — с интересом посмотрел на теперь уже подругу (лед тронулся…), а не сослуживца капитан-лейтенант барон Анатолий Кель-Фролов.

— Нет… я все еще под впечатлением. В его действиях угадываются минимум три слоя… но при этом они все подчинены одной цели, — аналитик тряхнула головой — не отвыкла еще от привычки. Раньше она носила в основном длинные волосы. — Наши желторотые лейты вообще в смущении: он же планирует разобрать боевой корабль! Им бы подобное и в голову не пришло. Гриша выпросил у меня свод законов по Флоту и Системе Найма — в данный момент парень занят тем, что ищет законные запреты на подобные действия. Ведь если вдуматься, по средства для модификации собственного корабля или внутрисистемной платформы вполне можно изыскать и в определенных пределах повысить свою защищенность или боеспособность… в конце концов банально расширить количественный состав беспилотных аппаратов! ССФ далеко, а враги под боком…

Каплей покачал головой:

— Мне от тебя не восторги нужны, а рекомендации. Ты вот говоришь про слои в действиях Мечева… Его уведомление и просьба из той же оперы. Что он хочет получить за работу? Заметь: за весьма опасную работу! Он говорил про «гроши»… не думаю, что он не смог бы уломать Правление на достойную оплату! Тут что-то другое…

Девушка несколько минут думала, разглаживая столешницу перед собой. Потом на секунду замерла и расплылась в широкой улыбке:

— Стервец! Наглый изворотливый стервец!

— Ксана?

— Ты сам подумай! Что такое эта «Ледяная могила»? Да практически стоянка бесхозных бортов! Все просто как бином Ньютона: вопрос собственности — только и всего. Вот ответь мне, Толя: кто будет владеть очищенным «зачумленным» кораблем?

Капитан-лейтенант так же на секунду замер без движения:

— Ты хочешь сказать…

— Да, да, да! Военная платформа давно списана, так как работы для мобильных доков любого регулярного Флота хватает и в Освоенном Космосе. Никто из-за даже десятка зараженных канлодок в глубокий Фронтир не полезет и отвечать за возможный урон третьей стороне не захочет — так что списывают максимально быстро. Корабли корпоративной принадлежности серьезно страхуются и опять же списываются с баланса. Какие-то права могут предъявить только «вольники» из числа рип-вормов… Но кто будет слушать террористов и экстремистов, которые годами шантажируют систему? Само Правление? С чего бы это?!

— Допустим… но зачем наемнику мы в качестве посредников?

— Ну, Толя! — возмутилась аналитик. — Кто он и кто мы?! Одно дело наемник, и совсем другое — легитимное подразделение регулярного Флота великой державы. Смотри как он замечательно придумал: иррегулярное наемное подразделение пребывает в отдаленную систему. Не с целью найти себе работу и получить за нее деньги — нет, всего лишь продать трофеи и пополнить запасы на пути домой. Тут выясняется, что населению системы грозит нешуточная потенциальная опасность. Усталый, но отважный и честный наемник тяжело вздыхает и говорит: «Я могу с этим разобраться!» Причем говорит не сам, а голосом капитана военного корабля, обеспечивающего безопасность системы. Благодарные колонисты вознаградят наемника за опасную работу? Несомненно. И тут встает вопрос: «А кто владеет обезвреженным имуществом?» Вернее он встает еще на стадии согласования между капитаном военного корабля и властями колонии, так как люди в Правлении не пальцем деланы и выгоду увидят. Местные воротилы говорят: «Естественно колония… в нашем лице». Наемник говорит: «Что?! Я рискую жизнью, хотя и не обязан, а вы наживаетесь на этом и пальцем не пошевелив?!» Воротилы возмущенно начинают торговаться: «Ну и иди своей дорогой — мы тебя не звали! Проживем как-нибудь!» Однако не тут-то было: как капитан военного корабля, обязанный защищать и обеспечивать безопасность, может допустить, что бы потенциальная угроза не была ликвидирована только из-за корысти местных правителей?! Бравый капитан грозно рыкает: «Отставить! Работа должна быть сделана, если есть возможность ее сделать!» Остальные капитаны кораблей пикета молча согласно кивают: они ведь не хотят расстреливать безоружных отчаявшихся рип-вормов при маловероятном, но не невероятном развитии событий. Что остается воротилам из Правления? Только покорно согласиться на все условия и стиснув зубы платить деньги за выставленные наемником на открытые торги очищенные корабли. И что особенно красиво: наемник и капитан-посредник — граждане одного государства. Отсюда следует: «какие между своими могут быть счеты?» и «каждый получил свое и остался доволен друг-другом». Ведь действительно, зачем тебе ратовать за выгоду и прибыль чужаков? А, Толя? И намекнуть, что можно бы и поделиться тебе не даст фамильные гордость и честь. Тут если разобраться и другого-то варианта твоих действий нет.

Капитан-лейтенант со вздохом кивнул:

— Точно стервец. Окоротить его что ль?..

Аналитик ласково и покровительственно улыбнулась:

— В смысле не оговаривать с Правлением вопрос собственности? Типа пусть дальний родственник сам с крючкотворами разбирается? Так Мечев и переживать особо не будет. Парень со своим отрядом вычистит зараженные «биотерминатором» канлодки, снимет с них все ценное и рубанет: «Хватит!» Он же привел в систему трофейный военный борт. Кто сможет доказать, что изначально входило в трофеи, а что добавилось к ним в системе? А ободранные остовы он обратно на комету сбросит в самую гущу «чумных» торгашей. В результате сверхнормативную прибыль он получит, а на твой окорот только равнодушно плечами пожмет: «Кинул своего? Флаг тебе в руки. Не больно-то и хотелось…» Никакого воспитательного момента — одно только разочарование и уверенность что хваленая флотская взаимовыручка — дутый миф.

— Черт! — Анатолий в раздражении попытался найти достойный эпитет, но кроме пафосного и банального «бесчестный корыстный наемник» прошипеть ничего не смог.

— А вот теперь ты, Толя, не прав. Помнишь, что сам меня увещевал и о чем лейт Мечев за столом говорил? Его ССФ всем необходимым не снабжает. Соединение живет на то, что само заработает. Это наша с тобой честь заключается в выполнении приказа. А его не только в выполнении взятых на себя обязанностей, но получении за это максимального вознаграждения. Тут даже на тему «…все средства хороши» не покричишь, так как он от тебя прямо ничего возмутительного и недостойного не просил. Так что он скорее честный наемник. И дает к тому же и тебе «выслужиться»! И мне…

— Наш пострел везде поспел, — вспомнил пословицу каплей.

— Это мы с тобой только первый слой обсудили, — вздохнула Ксана. — Мечев наверняка при получении прав на бывшие «чумные» корабли и с рип-вормами из числа «вольников» что-нибудь замутит. И будет на его счету натуральная гуманитарная миссия. Успешная при том… Вполне возможно уровень террористической угрозы со стороны рип-вормов вообще сойдет на нет. Поговори с Правлением и на эту тему.

— Ведь как для себя торговаться буду! — схватился за голову Анатолий. — Что только обо мне эти дельцы подумают…

— Непременно зауважают, как только увидят сколько Мечев прибыли поднял с твоей помощью. Язык денег для них наиболее ясен и понятен.

* * *

 

Глава 5

— А на мой взгляд, Наталья Ивановна, по семь с половиной тысяч рублей в валюте СК на отряд вполне себе удобоваримо! Согласен — найм практически «инженерный», но… Капитан-лейтенант Флота не заменит собой «пробивной» аппарат Системы Найма.

Капитан Коченова нахмурилась. Ылша продолжил ее убеждать:

— Вы же видели условия соглашения! Дезактивация бортов зараженных «биотерминатором», ни пол слова о чумных трейдерах, максимально жесткие временные рамки завязанные на норматив Флота РИ, рип-вормов вообще не существует!.. Капитан-лейтенант по моему сделал максимум из возможного! Нам разрешили «встать» на орбиту «Ледяной могилы» и свободно маневрировать всеми наличными силами и средствами в радиусе половины астрономической единицы от нее. Что вам еще нужно?

Наталья Ивановна согласно покивала головой:

— Вот про это-то я и говорю: жесткие временные рамки — в них все дело. Сколько там полагается на одну внутрисистемную тактическую единицу по нормативам? Пять суток?

— Семь с половиной, учитывая не-имперскую постройку, — ответил парень.

— Вот-вот! Пусть даже месяц на все дела! Это же форменное издевательство! Иметь перед глазами такой кусок, получить формальное разрешение на его разработку и в конце концов практически в холостую клацнуть зубами едва-едва надкусив! Я говорила со Шварцем: по его мнению этого месяца хватит только на эти самые канонерки и ни на что больше. Смысл тогда в это влезать?

— А никто и не обещал что нам пойдут на встречу во всем, — пожал плечами Ылша. — В Правлении не дураки сидят — деньги считать умеют лучше нас с вами вместе взятых. И добровольных военных консультантов у них хоть отбавляй: доброхоты из пикета озаботились! К тому же в таком мутном месте не может ни быть плотного клубка интересов. То, что именно там обитают местные контрабандисты я ни сколько не сомневаюсь… а это деньги региональных менеджеров сырьевых корпораций, работорговля и черт знает что еще! Никто в такой «огород» «козла» вроде наемников-имперцев надолго бы и не пустил. На месяц местные барыги еще согласятся затихариться, но не больше.

— Так я и спрашиваю: смысл нам влезать в эту клоаку? — капитан «Пиночета» подалась вперед и с сосредоточенным вниманием посмотрела в глаза парня. — Не то что бы присутствовали опасения на тему излишне большого куска или чего-то подобного, но… Возвращение в Империю с полными трюмами колониальных товаров выглядет предпочтительнее случайного найма просто в силу отсутствия форс-мажора. Ты ведь не бросался сломя голову в авантюры… что ты придумал, лейт?

— Жизнь есть явление непрерывное — нельзя ее жить от события к событию, от одного достижения к другому и выделять периоды вынужденного бездействия… А если более приземленно… Во-первых, ни в моей ситуации отказываться от заработка в твердой валюте, — начал перечислять Ылша, — во-вторых, четыре достаточно современных чисто военных внутрисистемника абы где на дороге не валяются и тем более за права на них никто в другой системе доплачивать не будет! В-третьих, есть отличная от нуля вероятность того, что я справлюсь быстрее установленного срока, а это возможность обзавестись трейдером… для себя или на продажу — не суть. Ну и в-четвертых, наше соединение уже достаточно поднаторело в организованном грабеже носителей и орбитальных стационаров. Кто мешает вашему экипажу, Наталья Ивановна, заняться почти-законным демонтажом различных модулей и систем с чумных бортов? Уважаемый Шварц Грейтер имеет более чем солидный опыт в подобных операциях. Модули ИскИнов, локальные «контуры жизни», гравикомпенсаторы, кластеры сенсеров, генераторы, внутрисистемные бортовые платформы и их модули… Продолжать можно бесконечно! А что бы придать всему этому налет легальности — продавать-то придется через местную Биржу! — неплохо было бы взять на контракт или в пассажиры побольше рип-вормов.

— Зачем? — между делом коротко спросила капитан Коченова, занятая взвешиванием перспектив.

— Большинство из них крепкие спецы — пусть и без сертификата — это «раз». И «два»: Правлению можно будет сунуть под нос их наличие на вашем борту. Типа все эти выставленные на продажу модули перешли вам в собственность от бывших вольников. Никто в системе оспорить эту сделку и «право владения» не сможет при всем своем горячем желании… Что до риска форс-мажора, так я его во всех своих планах и выкладках учитываю. В этом контракте за нами неоспоримая сила — надо только собраться и реализовать все возможности и наработки.

— Ясно… Я подумаю… — глубоко задумавшаяся Наталья Ивановна тряхнула головой и встрепенулась, — с деньгами мы разобрались. А платформы с носителями? Раз уж ты не исключаешь возможность дезактивации хотя бы одного трейдера… Чьи они будут?

— Так же как и модули: пополам с приоритетным правом выкупа.

— Что ж… Идет. Мой штаб проработает вопрос… У тебя есть особые пожелания?

— Нет, сейчас нет. Может быть позже…

— Хорошо, конец связи.

— До связи, — с кивком попрощался Ылша.

Минуту посидев парень вновь активировал канал внешней связи и послал запрос на соединение свободным торговцам. Прежде всего Ылшу интересовал «Радужный Сом», дом Семьи Шлильман-Носкот.

Соединение установлено…

— Говорит дежурный узла связи Дома Свободной Семьи «Радужный Сом» Глен Носкон-Харченко. Приветствую вас! Пожалуйста назовите себя и сообщите тему коннекта.

— Здесь лейтенант Флота Российской Империи Ылша Мечев, владелец наемного отряда СН РИ «Рожденные Небом» на КСН РИ «Драккар». Я имею статус «друга Семьи Носкот» и в связи с этим перед выходом на системную торговую площадку хотел бы оценить возможность заключения частной приватной сделки с любой из трех Семей представленных в системе. Приоритет естественно у Семьи Шлильман-Носкот…

— Ожидайте на линии, — попросил дежурный оператор после некоторой паузы. Вновь он заговорил спустя примерно пол минуты. — Сгенерируйте пожалуйста код, авторизующий Ваш статус, друг Семьи Носкот.

Ылша немедленно подчинился.

— Спасибо. Ожидайте на линии… Статус подтвержден! Семья Шлильман-Носкот чрезвычайно рада слышать Вас, друг Семьи лейтенант Ылша Мечев. Главы Семей Харпер и Мойше-Шедько незамедлительно будут проинформированы о Вашем статусе. К сожалению в данный момент времени у нас «бортовая ночь» и для связи доступны только заместители глав секторов… Вы желаете говорить с заместителем Мастер-карго Далирой Шлильман?

— Почему нет… — проговорил парень, который уже «зачел» основную цель этого разговора — подтверждение статуса. — Если фемин'Далира имеет полномочия на заключение сделок…

— Заместитель Мастер-карго конечно же имеет такие полномочия! — воодушевленно отрапортовал дежурный связист. — Ожидайте — соединяю…

— Да? — голос Далиры Шлильман был под стать ее внешности: звонкий и приятный. Ылша непроизвольно расплылся в улыбке — заместитель Мастер-карго была молода и привлекательна. На вид не больше двадцати пяти… Вести дела с такой особой одно удовольствие! — Здравствуйте друг Семьи.

— Прошу вас, фемин'Далира — Ылша или лейт Мечев. Какой официоз между друзьями?!

Свободная разулыбалась в ответ: блеснули жемчужные зубки, появились ямочки на щеках, в глазах поселились веселые искры-чертенята. Отточено-элегантный взмах рукой — поправлена и без того идеальная прическа:

— Хорошо… Ылша… Чем я могу… тебе помочь?

— Мой отряд, — не удержался парень от хвастливо-гордой интонации, — взял богатые трофеи. В том числе порядка ста КИПов предпоследнего поколения! Более современной техники в частных — не государственных — руках я не видел. Это основной лот. Вторым номером идут сменные модули для этих платформ. Третьим — БПКИПы на базе той же платформы в упрощенной комплектации. Что-то в районе полутысячи штук. Вам интересно?

— Хм-м-м… В чем подвох, друг Ылша? — парень заработал еще одну улыбку. — Почему ты не продашь эти платформы хотя бы Правлению местной Биржи — раз уж они так хороши!

— Ну-у… я же друг Семьи Носкот, а не Правления… не так ли? — Ылша подмигнул Далире. — А еще — скажу честно — я не желаю влезать на поле политиков. Сделка с… тобой и сделка с Правлением в глазах что СБСН РИ, что СИБ РИ выглядят очень уж по-разному! Меня никто не уполномочивал снабжать современным оружием политически независимую планетарную систему…

— Понимаю тебя, друг! — сочувственно покивала свободная. — Где есть политика — там барыши несравненно больше… Но и риск им под стать! Каковы будут условия нашей сделки… друг Ылша?

— Если ты о моратории на продажу предмета сделке третьей стороне, то я не настаиваю на этом пункте, — ответил парень. — И по большей части потому, что платформы КИПов и дронов практически неремонтопригодны в условиях моносистемной колонии Фронтира. По выработке ресурсов установленных и сменных модулей, аппараты можно будет только выбросить в пространство или продать на переплавку. Это я тебе как сертифицированный мастер-техник говорю! Видишь, фемин'Далира, я не замалчиваю проблемные моменты.

— Было бы странно, если бы ты поступил подобным образом, друг Ылша! — подмигнула собеседница в ответ. — Было бы очень странно… Что ж, не скрою, сделка заманчивая! Ты почти меня убедил… Ылша. Может быть у тебя в трюме есть еще что-то подобное, что бы окончательно вскружить девушке голову? Знаешь, — свободная перешла на доверительный, с жарким придыхание тон, — я просто с ума схожу от всяких… пустотников…Заметь, о цене на них я даже и не спрашиваю! Друзья обязательно полюбовно договорятся…

Парень расправил плечи и гордо кивнул:

— Для тебя обязательно найду! Спецам Семьи будет не сложно разобраться с этой техникой. Я имел возможность убедиться, что их знание вопроса просто-таки всеобъемлюще! Около трех сотен надежных и простых в эксплуатации разнотипных КИПов и дронов, плюс не многим меньше кластеров ПКО на основе артавтоматов с собственными комплексами наведения и транспортерами боепитания. Все предлагаемые к приобретению единицы произведены либо в КЮС, либо в СК.

— Ох… друг!.. Но как жестока судьба поместившая между нами непреодолимую бездну расстояния! — кураж и возбужденность — заместитель Мастер-карго тоже поддалась настроению.

— Само Небо против нас, — с ярко выраженным сожаление покивал в ответ Ылша. — Но может быть мой товар донесет до тебя весь жар моего сердца?

— Кредиты новоперла заплаченные мной не дадут тебе остыть… я обещаю!

— Принимай спецификацию.

— Ловлю… Объем дешифрован, считан и помещен во внутренний банк данных Дома «Радужный Сом». До связи… друг… Через пару часов проверь свой счет на Бирже!

— До связи, — парень отключился, откинулся на ложемент и только после этого позволил себе выдохнуть. Хороша чертовка! С полуслова схватывает! И подсознание сработало как надо выбросив в кровь ударную дозу фенилэтиленамина и прочих соответствующие амфетаминов…

Интересно, найдется в империи хоть один ментат, который захочет копать настолько глубоко, что бы продраться сквозь хаос воспоминаний о мимолетной жаркой влюбленности к реальным мотивам сделки? Ылша считал, что полутысяча пустотных платформ не будут стоить в глазах сильного псиона таких существенных затрат! Импровизация чистой воды и эффективная реализация собственных возможностей… С другой стороны парень прогнозировал сумму превышавшую рассчитанный стандарт Афины минимум в два-два с половиной раза — современные системы вооружения во Фронтире не частые гости. Игра стоит свеч!.. А яркие воспоминания о Дарине перебьет первая же встреча с Ликой. «Роман-По-сети» однозначно проиграет реальности… Жаль только, что плата поступит в «жемчуге», который нигде за пределами системы в качестве платежных средств не примут…

Перед следующим «звонком» Ылша спустился в десантный трюм и «убил» полтора часа на комплекс общефизических упражнений — вымывал из крови активную биохимию. А что бы вновь поймать кураж и обеспечить себе бонус железобетонной уверенности заглянул на страничку биржевого счета: триста тысяч в пересчете с «жемчуга» в рубли. Посчитал свою долю и довольно посопел носом — почти половина!

Соединение установлено…

— Говорит Мастер-карго Джебраил Харпер, Семья Харпер. Здравствуй лейтенант Флота Российской Империи Ылша Мечев.

Да-а-а… Это не красотка Далира!

Парень почувствовал себя как под фемптоскопом. Сразу стало неуютно и тревожно. Знающий себе цену представительно-умудренный старик буквально подавлял своей аурой матерого профессионала!

— Здравствуйте, Патриарх Джебраил Харпер. Наше знакомство — честь для меня.

— Взаимно, наемник.

— Прошу Вас — лейт Мечев.

— Хорошо… лейт Мечев. Озвучь свое предложение Семье Харпер. Надеюсь оно будет настолько же выгодным, как и твоя сделка с юной Шлильман?

— Не знаю на сколько вы сочтете его выгодным, так как оно совершенно иное нежели обычная сделка. Начну со своей нужды: я нуждаюсь в отличных специалистах-эксплуатационщиках, которые смогут в совершенстве освоить такую сложную систему как стратегический рейдер-минзаг. Сложность в том, что эти спецы дали бы еще и свое принципиальное согласие на обучение собственной смены. Такова моя нужда… Семье Харпер я предлагаю следующее: пятьсот ее мастеров заключают контракт с моим отрядом и переходят на борт «Кракена» в качестве костяка экипажа корабля-носителя сроком не менее чем на пять стандартных лет. Со своей стороны я обязуюсь восстановить функции их организмов и имплантов до оптимального возрасту уровня. По приходу в систему Афины эти люди получат статус соискателя гражданства, как лица трудоустроенные в привилегированной сфере занятости. Такой статус позволит им получить внеочередное право на услуги программы пролонга. Естественно не бесплатно, но все же в любое удобное для них время.

Патриарх Харпер на проекционной панели замер в неподвижности. Ни одна из подгруженных программ не смогла считать его реакции на сделанное предложение. «Язык тела», частоты дыхания и сердцебиения, сокращения лицевых мышц… По всем параметрам расчетные комплексы фиксировали ровный «белый» фон.

— Какова будет плата специалистам Семьи? — прервал более чем десятиминутное молчание Мастер-карго.

— Ничего сверх озвученного, — твердо и решительно ответил Ылша. Ему на это трудно было пойти — из-за отсутствия даже намека на возможную реакцию переговоры велись «в темную» с очень большим риском на срыв. — Мой отряд находится в процессе становления. У меня нет свободных средств на оплату услуг первоклассных специалистов. Между тем услуги таковых людей мне крайне необходимы! Я согласен рассмотреть любые альтернативные варианты оплаты.

Патриарх понимающе кивнул и тут же оставил тему:

— Как будет фиксироваться «оптимальный уровень здоровья»? По какой системе и критериям рассчитываться?

— Подтвердить исполнение данного пункта договора в каждом отдельном случае может Система Оценки Сил и Средств действующая в Российской Империи, либо коллегия из двух-трех независимых специалистов. В случае консилиума я оставляю за собой право оспорить его выводы в пятидневный срок.

— Размер неустойки? — с интересом подался вперед торговец.

— Никаких сумм в твердой валюте на руки. Только оплата потребных процедур в согласованной клинике Афины. Естественно, после урегулирования спорного вопроса контракт расторгается. Мне в экипаже «законники» не нужны. Предпочитаю работать на доверии и на совесть.

Свободный одобрительно покивал, но вслух ничего не произнес — опять взял паузу на размышление.

— Встречное предложение Семьи Харпер, лейт Мечев, — провозгласил Патриарх Джебраил спустя четверть часа. — Дом отпускает своих мастеров на твой борт. Ты делаешь все возможное что бы мастера прожили как можно дольше. Подчеркиваю, я говорю не об оптимальном уровне функций организма. Семья предполагает, что у тебя для этого есть… не совсем законные с точки зрения империи возможности и средства. Мы хотим их для наших людей! Последствия кроме увеличения продолжительности жизни нас не интересуют. Контракт с мастерами заключается не на пять лет, а пожизненно. Обязательное предварительное условия заключения соглашения: ты извлекаешь из мастеров все внедренные импланты и устанавливаешь их в членов Семьи на которых мы тебе укажем.

Настала Ылшина очередь серьезно задуматься…

— По предусловию, — проговорил парень через некоторое время. — Процедура извлечения бесплатна. Внедрение — за деньги. Указанные вами люди даже в перспективе не будут являться членами моего отряда. По экипажу… На данный момент индекс обитаемости «Кракена» составляет порядка 0,52. Извлечение имплантов увеличит риск для здоровья специалистов — ведь насколько я понимаю все они будут людьми в возрасте. Как это соотносится с вашим требованием максимального продления срока жизни?

— Отпущенные Домом мастера трудоспособны и не погибнут от несбалансированной атмосферы на борту. К твоему сведению «Элефант» не «рай-в-пустоте»! Обитаемость большинства его модулей составляет менее 0,37… И ты же не думаешь, что Семья отдаст тебе элиту правящего тейпа, которая живет в лучших отсеках? Возраст мастеров будет составлять 50–60 лет, все они выходцы из малых и присоединенных тейпов. Условия жизни на твоем корабле будут для них привычны.

Ылша был ошарашен этим ответом, но постарался не показать этого. Парень на несколько минут замер в той же мертвой неподвижности, что и Патриарх Харпер в начале переговоров — только не за счет волевого усилия — проводимость части его нервной системы отвечающей за мелкую моторику была искусственно заблокирована. Очень вредная «недокументированная опция», но сейчас совершенно необходимая… Центры обработки информации в эти несколько сот секунд работали с экстремальной загрузкой, перекрестно анализируя теги и выстраивая ассоциативные цепочки.

Вывод: Семья Харпер неоднородна и имеет межтейповые проблемы. Вероятно неприятие центральной политической линии наименее привилегированными тейпами. В появившемся внешнем факторе правящий тейп видит возможность относительно бескровного решения противоречий, либо — если обратить внимание на запрошенную численность — снизить накал страстей…

— Как Семья Харпер проследит за соблюдением договоренностей? — «разморозился» Ылша, морщась от неприятных ощущений практически по всему телу. Эффект «возобновившегося кровообращения», конвульсивная дрожь конечностей и вставшие дыбом волосы были самыми легкопереносимыми следствиями…

— Мы положимся на твою честь офицера Флота Российской Империи, лейтенант Мечев. В случае заключения соглашения ты также будешь иметь статус «друга Семьи Харпер». Человек потрафивший клану Носкот хорош и для Харперов… Твое условие оплаты внедрения имплантов приемлемо, однако цена за операцию должна складываться из расчета половины ее стоимости в системе Афины плюс накладные расходы на необходимые медикаменты, в кредах Биржи Нового Перла, — Мастер-карго «отпустил» свои реакции и даже сделал их более рельефными и заметными. Подгруженные парнем проги тут же дешифровали невысказанный посыл: Патриарху по большому счету было плевать на выводимых из Дома членов семьи. Все для того что бы сохранить лицо перед сокланниками он сделал. Семья Харпер обзаведется другом, избавится от части неудобных людей, продвинет на важные посты верных… и все это под благовидным предлогом.

— Тогда мастера взойдут на борт моего корабля с собственными инструментами и полными базами данных из архивов Семьи Харпер, — забросил удочку Ылша, пытаясь определить насколько выводимые люди мешают старшине Дома. — Должны присутствовать следующие специалисты: экологи, техники-ремонтники, техники общего профиля, навигаторы, логисты, трейдеры, операторы кластеров ПКО, дипломаты-переговорщики. Все в ранге мастера или эксперта, если человек последовал за своим супругом. Процентное соотношение по специальностям оставляю на ваше усмотрение, однако наибольшая нужда, как я уже говорил, в техниках-эксплуатационщиках.

— Требование приемлемое, — без паузы кивнул Патриарх. Дело явно было не чисто ибо внутренние базы данных Свободной Семьи стоят очень дорого! — Соглашение заключено?

— Соглашение заключено, — согласился парень, отмечая для себя, что с мастерами придется договариваться в особом порядке. Принудительный вывод из Дома отнюдь не означал, что обреченные люди будут работать на него с готовностью и усердием. Скорее даже наоборот… — Ожидаю прибытия мастеров в течении двух суток. Первую сотню кандидатов на внедрение имплантов готовьте не раньше чем через месяц — моему медику потребуется время на составление полных персональных метрик.

* * *

Ледяная глыба кометы двигалась по своей орбите в окружении шлейфа естественного космического мусора и рваных обломков композитов корабельной обшивки. В этом хаосе то и дело мелькали сигнатуры внутрисистемных челноков, то взлетающих, то опускающихся на поверхность — приближение роя кораблей наемников не осталось незамеченным. С другого вектора в туже конечную точку двигался ремонтный док и несколько челноков с «Элефанта». Должно быть подобную активность вокруг «Ледяной могилы» развивали разве что после массированного нападения пиратов, или когда сталкивали на поверхность «ледышки» очередное неудачливое судно.

— Как я и подозревал, — кивнул Ылша сидящему в соседнем ложементе полковнику Арнольдсу. — Местное «железо» будет меньшей из проблем! Смотрите-ка как замельтешили! По всей поверхности аномальные выбросы тепла… Зарываются и прячутся! Если масса людей живет в таких неблагоприятных условиях, значит это кому-то выгодно… И выгоду эту они без боя не отдадут… хотя, думая, до открытого противостояния дело не дойдет. У нас сейчас самая большая дубина в радиусе пары астрономических единиц!..

— Но консервативная часть рип-вормов, — продолжил парень, считав очередной циркуляр из тактической сети, — которую полностью устраивает сложившаяся ситуация, будет нам всячески препятствовать и мешать… а возможности для этого у них есть: раз уж сохранили свои челноки, то и КИПы в каком-нибудь ангаре вполне могут ждать своего часа… Не работа получится, а сплошное мучение! Дело за вам, полковник: нам нужен «язык» и лучше не один — ищем точки эффективного воздействия и, по возможности, взаимодействия. Абордажеры «Эридана» к старту готовы… удачи.

Бус Хитчер вел свой потрепанный челнок на пределе его скромных возможностей. Между тем показатели относительной скорости на изъеденной микротрещинами проекционной панели вызывали лишь усмешку — официально признанный готовым к эксплуатации «Ламантин S-12» выдавал такую же тягу в режиме самого жестокого экономичного хода с полной загрузкой трюма… в плотных слоях атмосферы. Ни о каком перегреве форсажных камер в таком штатном режиме естественно разговор бы не шел…

— Дорогой? — в рубку заглянул Маргарет — его жена. — Все в порядке? Мы успеем?

— Прошу, не говори под руку! Ты уже седьмой раз за последние три минуты задаешь этот вопрос! Я делаю все что могу! Чертовы наемники сунулись к нам чертовски не вовремя… — небольшой трюм челнока был набит битком боксами с обогащенной рудой тяжелых металлов — грузом разбившегося пару лет назад шатла контрабандистов. Хозяева тогда его так и не нашли, потому что борт хлопнулся в кратер буквально под носом у Буса — он успел завалить его обломками кометного вещества, а их уже расплавить холостой тягой своего «Ломми». Если не смотреть с близкого расстояния, то получилось вполне себе обычное место последнего прикола какого-нибудь списанного десятки лет назад каботажника… Как он потом ругался на протяжении этих самых двух лет пока долбил «льдинку» изношенными бурами! Но ведь пробил же шахту… И вот теперь, когда груз у него в трюме и есть проверенный выход на скупщика, надо же было явиться к «Могиле» каким-то чертовым наемникам! Барыги час назад пустили общий клич: «Опасность! Идут за нами!» и бросились закапываться по подготовленным отнорокам — уже пару часов спустя их днем с огнем не найдешь! А Бус не мог ждать: младшим детям родившимся уже на «Могиле» каждый день что нож острый — здоровья не добавлял. Низкая гравитация, искусственная среда, отвратное качество воздуха, воды и пищи, облучение… Дочь так вообще чахла на глазах и могла просто не протянуть еще месяц или полтора.

— Опасность столкновения! Рекомендован маневр уклонения! — скрипуче прокаркал давно не апдейтенный сервопилот челнока. Прога не прикасалась к управлению по вполне уважительной причине — накопила за период активной эксплуатации множество неустранимых критических ошибок. Но надо отдать должное разработчикам — спотыкаясь через строчку и поминутно «подвисая» сервопилот не отрубался и скрипя куцыми мозгами выдавал иногда дельные советы.

Бус дернулся, но больше сделать ничего не успел — на спину «Ломми» коршуном упал бот-абордажир. — Перегрузка… Критическая перегрузка аварийного комплекса стабилизации! Отказ первого двигателя… Отказ третьего двигателя… Отказ второй форсажной камеры… Падение относительной скорости… Рекомендую скомпенсировать нагрузку… Рекомендую перераспределить и сбалансировать энергоснабжение основных систем…

Бус в ужасе вцепился в штурвал обеими руками и судорожно тянул его на себя. Но его потуги были безрезультатны: «Ламантин» падал. Альтиметр бился как сумасшедший… «Хорошо, что шли в верхнем, разряженном, эшелоне…» — отстраненно подумал бывший вольный торговец. Сделать что-либо еще он уже не мог, любое действие только отсрочит гибель.

— Бус?!! — завизжала из пассажирского отсека жена. — Бу-у-ус!!!

— Эй, на «моллюске»! — вклинился в сознание голос чужака, прорезавшийся на аварийной частоте. — Не дергайся! Убери грабли от штурвала и переведи движки в холостой режим — мы сами тебя вытянем!

— Прошу вас, осторожно! — опомнившись прокричал Бус в микрофон системы внешней связи. — Мои дети не выдержат даже полуторакратных перегрузок!..

— Не бзди, «моллюск», ты и понять-то ничего не успеешь!.. А сейчас разблокируй главный шлюз и встречай призовую команду.

— Я все понял… Мы не сопротивляемся… Только осторожней, прошу вас… — он в два касания перебросил энергию на гравикомпенсатор и вывалился из кресла. Что бы достичь шлюза и разблокировать его потребовались считанные секунды — Бус не хотел рисковать и воспринимал наемников — а это точно они! — как разновидность пиратов… Жаль дети с ним… не повоюешь!

— А ты бы и не смог оказать сопротивление, Моллюск, — в проем шлюза ввалился человек в громоздком и явно бронированном скафандре. Бус знал много моделей такого снаряжения, как лицензионных, так и самоделок Фронтира, но ни у одной из них не было четырех дополнительных конечностей. Вслед за первым чужаком сквозь шлюз скользнул какой-то военный бот, ощетинившийся целым десятком плазмоганов интегрированных в корпус и конечности — тоже неизвестная модель. — Оружие на борту есть? Сколько людей и ботов? — как аргумент для правдивого ответа, наемник подбросил в живых руках блестящий не избитыми поверхностями роскошный МШК. «Мертвые» его руки замерли на подобии хвоста скорпиона. В качестве жал у них были плазмоганы и парализаторы.

— Пара «арбалетов» и несколько химических гранат в оружейном сейфе каюты, — ответил Бус с готовностью. — На борту только моя семья и несколько старых шахтерских киберов… в спящем режиме.

— Что, все рип-вормы такие маньяки? — весело поинтересовался наемник, отступив в сторону — пропуская на борт очередную пару из бота и человека в доспехах, которая немедленно устремилась дальше по коридору. Через пару секунд за ней последовала следующая… затем еще одна… и еще… Челнок быстро наполнился досмотровой партией, люди и боты которой заглядывали во все тайные и явные отсеки грузовой платформы. — «Контур жизни» ни к черту и основные модули не защищены… Не опасаешься «прошить» скобой какой-нибудь исполнительный механизм? Или угробить изношенные фильтры?

— Чем попасть в рабство — лучше сдохнуть, забрав с собой побольше врагов.

— Эт'верно, — согласился чужак. — Видели мы рабов с пиратского борта… А что, даже на «могиле» есть такая возможность? Тут же, говорят, одни вольники обитают!

— Ренегатам все равно кого контрабандистам продавать, — скривившись ответил Бус. — Не все были вольниками и не все вольники сохранили свой уклад жизни. Многим показалось проще паразитировать на собратьях по несчастью! Да и вы вот нарисовались…

— Чисто командир, — к шлюзу вернулась одна из досмотровых пар человек-бот. Человек был в таком же массивном военном скафандре, но без дополнительных конечностей и с плазмоганом вместо МШК. — Из пассажиров только баба и десяток спиногрызов. В трюме — боксы с «тяжелой» рудой. Двенадцать килотонн — полная загрузка. На сотню потянет… удачно зашли!

— Закройся, Симонов, — располагающе-нейтральный тон собеседника Буса тут же похолодел и приобрел стальные командные обертоны. — Это — «гражданский нейтрал», борт и его начинка не является «призом». Вопросы?

— Никак нет! Господин капитан, разрешите продолжить исполнение полученного ранее приказа. Бес попутал…

— Исполняй, Симонов. И без фанатизма! Аккуратно.

— Есть! — боец поспешил скрыться в переходах челнока. Его бот-напарник сноровисто засеменил вслед за ним прямо по потолку.

— Вот так вот, вольник… Сейчас ты с семьей отправишься в гости на наш головной борт и будешь прилежно и с готовностью отвечать на все заданные вопросы. Потом сможешь продолжить свой путь или принять наше предложение… Но если юлить и запираться будешь, то твой статус сменится на «потенциально опасного». Это я тебе как капитан СН РИ обещаю! Доступно?

— Я все скажу, — тут же кивнул Бус. Из всего сказанного он выделил только то, что в случае если он будет хорошо сотрудничать с наемниками-имперцами, его с семьей и грузом отпустят восвояси… Всем известно, что в Империи прямого рабства нет! Можно выдохнуть и сгенерировать отмену запущенной самоликвидации челнока — генератор кодовых групп был единственным имплантом на нейросети Буса, остальные давно вырезаны и проданы…

— Меня зовут Ылша Мечев, я являюсь действующим офицером Флота Российской Империи. Как вас зовут?

— Бус Хитчер… Это — Маргарет Хитчер и наши дети: Френг, Боб, Лиза…

— Достаточно, мистер Бус, — остановил словоохотливого от нервов вольника парень. Разговор происходил в главном десантном трюме «Драккара» — Ылша не стал разлучать семейство, но в тоже время висящие на стенах в транспортных захватах тяжелые боты пехотной поддержки и снующие туда-сюда десантники в броне должны были настроить собеседника на правильный деловой лад. — О вашей семье мы поговорим позже. Сейчас меня интересуют местные политические расклады и — если есть — подробные и детальные карты кометы. Что вы скажите на эти темы?

— Политический расклад — это в смысле кто какой район держит и у кого больше «пушек»? — уточнил вольник. Парень кивнул. — Ну тут я вам могу помочь с легкостью: бывшие вольники обитают вокруг трех конгломератов из старых корпусов — эти корабли расположены компактно на поверхности и более чем на половину ушли в лед, что позволило связать их подледными туннелями и объединить системы жизнеобеспечения. Там люди живут не только на палубах, но и в трюмах, оснастив системами жизнеобеспечения транспортные контейнеры… Каждый конгломерат располагает минимум двумя звеньями КИПов со скорострельными плазмоганами ближнего боя в оружейных слотах и может выставить до пятисот человек пехоты в пустотных скафах. Военного снаряжения крайне мало и оно распределено только среди элиты войск самообороны конгломератов. Под «ружье» по тревоге встают абсолютно все начиная с возраста двенадцати стандартных лет. Мужчины являются со своим оружием, женщинам и детям раздают механические или пневматические метатели… Самоназвания у конгломератов нет, так как нет никакой внешней торговли. Разница между ними только в «кометографическом» положении.

— Вторым полюсом силы являются ренегаты — они рассредоточены вокруг конгломератов и постоянно кочуют никогда не задерживаясь в одном корпусе дольше пары-тройки недель. Сволочи совершают набеги на расположенные отдельно фермы, воруют людей и ресурсы… Как правило собственных КИПов не имеют — у них вместо них различные добронированные планетоходы и жилые поезда. Рейдеры ренегатов снаряжены по армейскому стандарту — бронированные скафы, рейлганы, гранатометы… Рядовые — в добронированных пустотниках с плазмоганами. Каждый жилой поезд или караван планетоходов имеет отличительный знак и самоназвание, так как ренегаты завязаны на контрабандистов и имеют экспортный товар с устойчивым спросом: рабов. Особо ценятся специалисты, основная же масса состоит из детей и подростков, так как взрослые сражаются до последнего глотка дыхательной смеси…

— Контрабандисты и угонщики… у них здесь отстойник «горячих» бортов, разветвленная система тайных складов и транзитная инфраструктура. Говорят, есть даже что-то вроде дока межсистемных кораблей или стапеля каботажников и челноков. Эти шакалы вместе выступают только против вольников, а в остальное время поделены на кланы завязанные на сырьевые корпорации. Вольники конгломератов стараются с ними не контактировать…

— Есть еще «одиночки», к которым принадлежу я со своей семьей, но нас мало. Каждый хорош в каком-то отдельном деле: я, например, хороший оператор сервоботов и наладчик автоматических контуров различных корабельных систем. Живем мы обособленно, выбираемся в конгломераты только по крайней необходимости или проплаченному вызову на работу по специальности… Все «одиночки» — это ошметки экипажей-старожилов «Ледяной могилы». Не выдерживают здесь коллективы какими сплоченными бы они не были. Например из моего экипажа примерно половина завербовалась в корпорацию, треть рассеялась по фермам конгломератов, а остальные либо погибли, либо стали рабами…

Вольник выдохся и замолчал, вопросительно уставившись на Ылшу. Тот довольно покивал между делом более внимательно осматривая семейство. Картина жалкая: взрослые крайне тощие и с землистым оттенком кожи, дети ненормально высокие и тонкие в кости — излучение и низкая гравитация постарались. Парень вздохнул и вернулся к своим насущным проблемам.

— Что с картами?

— Я конечно знаю координаты конгломератов и пары барыг из вольников при контрабандистах… К одному из них и летел… Вас это интересует?

— В том числе, — кивнул парень. — Но в основном координаты канлодок, зараженных биотерминатором и нескольких корпоративных контейнеровозом максимальной сохранности. Меня наняли дезактивировать первые, а вторые это, так сказать, «для души»… Но по видимому на большинстве бортов демонтировано оборудование узлов связи и они не отвечают на идентификационные запросы. Канлодки так вообще «умерли», высушив даже резервные накопители — аварийно-предупреждающие маяки в эфире отсутствуют… Нашли только по данным последней пеленгации, предоставленными связистами пикетчиков.

— Тут вам только Старьевщики из конгломератов помогут, — облегченно покачал головой вольник. — На моих картах помечены лишь общие границы опасных зон, куда соваться точно не стоит. Их я обхожу стороной на максимальном удалении. У меня семья — я не могу позволить себе случайно заразить челнок новыми нановормами. Одного раза при нападении пиратов вот так хватило! — Бус Хитчер изобразил жест «по горло». — У меня с тех пор ни один исполнительный механизм и привод не работает — самолично все в ручную отрубил, заменив самопальными времянками! И как вы не побоялись цеплять ко мне свой абордажник…

— И твой челнок, и наш бот я уже осмотрел и почистил — ничего сложного, простейшие наниты «двух волн» без собственных нанофабрик, слепленные «на коленке» из отслужившей свое на производстве колонии. Годны только на инфильтрацию в гражданскую систему и последующее заражение первого вошедшего в контакт судна второй волной. У тебя в системе они оседлали внутреннюю память сервоприводов, откуда в основном и плодили информационных полиморфов, засоряя бортовой комп вредоносным кодом. На наш бот даже попытки пролезть не предприняли — значит пришли к тебе с материнского корабля…

Парень помолчал взвешивая возможные сценарии взаимовыгодных взаимоотношений: «представительство за ремонт челнока», «представительство за здоровье семьи», «представительство за деньги», «представительство под давлением и угрозой»… В конце концов пришел к выводу, что наиболее правильным будет максимально соблюсти баланс интересов: для себя инфу и деньги, для вольника — здоровье детей и исправный челнок. Такая постановка вопроса будет для рип-ворма подсознательно оправдана и пощадит явно обостренное самолюбие с независимостью. И не мелочиться…

— Вот что, вольник Бус Хитчер, у меня к тебе следующее предложение: ты выходишь на своих знакомых «одиночек», собираешь их в кучу и уже от их лица говоришь для меня с конгломератами. Вас знают и по всей видимости уважают — значит не будет потерь во времени на «обнюхивание» и пустопорожние беседы «за жизнь». За эту услугу я приму твоих детей на временный контракт, по которому им будет полагаться квалифицированная медпомощь. Мои диагност, регкапсулы, операционная камера и лицензионное ПО в купе с подготовленным оператором-псиоником, сам понимаешь, не чета местным самобытным «скоторезам». Вам с женой до момента излечения детей я позволю находиться на борту нашего трансрейдера… в качестве платных пассажиров. Твоего груза как раз хватит оплатить «билеты». В системе мы месяц точно пробудем, а курс вмешательств и послеоперационного восстановления вряд ли продлиться дольше. Между делом поговоришь с другими моими контрактерами-вольниками — может созреешь наняться… Сейчас я тебе контракт не предлагаю, так как это будет прямым «выкручиванием рук» через угрозу семье… И естественно по завершению нашего сотрудничества ты в любом случае получишь свой челнок, полностью снаряженный и работоспособный, — Ылша вопросительно посмотрел на собеседника. Тот мотнул головой будто боялся опоздать:

— Я согласен!.. А-а-а… Скажите, господин офицер, другим я могу обещать помощь для их детей? Это наш бич — квалифицированную медпомощь в системе получают только служащие корпораций и отдыхающие на Перле за очень большие деньги.

— В пределах разумного, — кивнув ответил Ылша. — Максимум по контракту — восстановление функций организма. Внедрение имплантов, либо извлечение или восстановление их функций является платной операцией. Так же как и обязательное проживание родителей на борту трансрейдера. Против детей я не воюю — вы же своим присутствием в окружении моих людей гарантируете верность и ответственность за результат проводимых переговоров. Кровь за кровь… У меня нет желания играть в местные «грязные игры». Мне нужны только координаты бортов и спокойствие на «рабочем месте». Жителям конгломератов можете обещать то же самое, но расценки за «билеты» для них будут в полтора раза выше — должны же у вас быть какие-то льготы, как у «первых-успевших»…

К контракту Ылша смог приступить только через три дня, когда были прояснены первоочередные вопросы, заинтересованные люди поставлены перед фактом новых условий, выявлены несогласные… Отряд под общим руководством полковника Арнольдса при поддержке наиболее тренированных членов «Эридана» занялся уже привычной работой по штурму межсистемных носителей — отработанная тактика и на порядок лучшее снабжение гарантировали успех. Своей потрясающей воображение вольников эффективностью десантная секция «Рожденных» буквально приковала к себе всеобщее внимание — на такую «мелочь» как посадка самого крупного в соединение шатла в самом центре крупнейшего «горячего» могильника местные локомотивы политики и глазом не повели. Людей больше волновало кто следующим попадет под раздачу и по какому поводу…

А поводы проведения силовых акций были для стороннего наблюдателя практически непредсказуемыми.

Чем «провинилась» вот эта рядовая ферма конгломерата вольников? Тем что принадлежала барыге не гнушающемуся использовать детский труд. А что?! Гидропонику повсеместно обслуживают дети и подростки! Работа не сложная и относительно «здоровая»… Но одно дело когда это практикуется в рамках семейного предприятия или хозяйства и совсем другое, когда выжившие в налетах рейдеров подростки старательно выращивают наркотическое сырье, работая за урезанный суточный паек…

Чем неугодил конкретно этот сектор конгломерата? Всего лишь слишком сильной вертикалью власти. По данным полученным от «одиночек» люди в принципе вроде и не прочь переселиться, но у старейшин свои взгляды и планы на ситуацию. А между тем у сектора очень сильное и подготовленное заметно выше среднего уровня ополчение. По результатам децентрализованных адресных переговоров в абордажно-штурмовые группы наемников влились более семидесяти закаленных в боях с рейдерами вольников…

Что вызвало такое пристальное внимание к практически ненаселенному борту старого танкера, вставшего на прикол могильника не по причине заражения, а из-за трижды выработанного ресурса силового каркаса? Только два относительно новых — самую малость негерметичных — съемных топливных танка…

И без того нескучная жизнь «Ледяной могилы» приобрела еще большую насыщенность. Растерявшиеся старейшины и прочие «серые воротилы» по понятной причине приняли отвлекающий удар за основной. Вот обеспечь они систематически стабильную угрозу «Драккару», отряду может быть и пришлось бы с ними договориться, так как активная возня на комете по прибыльности с основным контрактом сравнения не выдерживала.

— Пустили козла в огород! — злорадно мурлыкнул Ылша завершив осмысление доставленных неубиваемыми «тараканами» данных о состоянии четырех канлодок.

Обращение к внешним базам данных… Обработка запроса… Поиск соответствия…

Внутрисистемная тяжелая орудийная платформа типа «Минитмонитор», верфи СК.

Геометрия корпуса: эллипсоид.

Общая боевая масса: 156 Кт.

Автономность: 27 суток.

Запас хода: 159 а. е.

Вооружение:

1 туннельный ускоритель калибра 8'', сосный каналу двигателя;

18 арткомплексов ПКО калибра 3'' на стационарных турелях;

56 скорострельных рейлганов ПКО калибра 1мм.

Экипаж: 103 человека.

Двигатель: прямоточный ИПД (ионно-плазменный двигатель) с низкой плотностью ядра.

Максимальное тяговое усилие: 509 Кт.

Система пространственной ориентации: Vector X-18 (32 маневровых сопла).

Энерговооруженность: 1 конвертерно-генераторный каскад на антиматерии.

ИскИн: не установлен.

Тип щита: пассивный высокой плотности.

Степень автоматизации: 5 %…

Абсолютно «дубовая» старая платформа, созданная под совершенно конкретную задачу: оборона второстепенных «домашних» систем в войне против восставших техноразумных флотов «серединников». Флотская база данных говорила, что обычно в тот период на платформу устанавливались еще и внешние «одноразовые» торпедные аппараты, но естественно на конкретно этих четырех канлодках такого вооружения не было. В данной комплектации они были заряжены на работу против КИПов и дронов. Так же ясно почему пираты пошли на применение «биотерминатора» — ничем иным из их обычного вооружения эти «мухобойки» остановить невозможно!

И именно «дубовость» конструкции вызвала плотоядную улыбку на лице Ылша в купе со значительным подъемом настроения.

Заражение: нановорм типа «биотерминатор», вид «Трио»…

— Да я справлюсь с этой заразой на «раз-два»!

«Трио» отнюдь не универсальный вирус и наименее подходящий для атаки на данные конкретные канлодки. Да, за счет «транспортера» — первого компонента системы — нановормы успешно инфильтровались под обшивку через сверхплотные щиты… по неизбежно более развитым в следствии «дубовости» инженерным коммуникациям — каждым из ремботов управляет отдельный член экипажа! Второй и третий компоненты — нанофабрики и нанореакторы — так же успешно убили людей… но только за счет собственных внутренних ресурсов! Протомасса, из которой нанофабрики штамповали цисты с «дестроерами» конечна. Обычно ее закладывают столько, что бы с гарантированной надежностью лишить отсеки, боевые части и средства индивидуальной защиты экипажа герметичности. Так же и нанореакторы типа «спора» только за счет внутренних ресурсов уничтожили катализаторы в регенераторах системы жизнеобеспечения и превратили общебортовую атмосферу в агрессивно-токсичную… Однако на этом все! Нанофабрикам оказалось некуда внедряться, что бы перейти в спящий режим — исполнительные механизмы канлодок практически не содержали материалов с собственными активными нанитами, ресурсы которых можно захватить и использовать. То есть не было новой протомассы и расплодившаяся колония легла в спячку не «построив» новые транспортеры. А нанореакторы могли «окопаться» только в бортовом гидрорезервуаре и… останках экипажа. Никакого вторичного заражения вошедших в контакт платформ, хотя сами канлодки «горячие» и опасны для жизни.

— Десять лет назад, когда еще была антиматерия в конвертерах ноги моей бы здесь не было! — критично оценил уровень падения угрозы парень. — сейчас конечно другое дело… На «раз» оборудую «Мультитулы» фростерами и запускаю их на борт платформы — вскрывать отсеки и «морозить» немногочисленные приводы с последующим их демонтажем. Экстремальное охлаждение воспрепятствует пробуждению нанофабрик и цист с «дестроерами», а из контейнера максимальной защиты инфильтровываться станет некуда… На «два» меняем фростеры на широкофокусные плазмоганы и производим термообработку «контура жизни» с полным испарением гидрорезервуара. Распределенный жилой модуль я конечно уничтожу так же как и органы ручного управления, но «спора» нанореакторов неизбежно погибнет. Какими бы стойкими органические носители не были, прямой контакт с плазмой они не выдержат! В результате получаем абсолютно неуправляемый и необитаемый борт с совершенно не пострадавшим силовым каркасом, обшивкой, вооружением и прочим, прочим, прочим…

— М-да, — протянул Ылша после непродолжительной паузы в своем рабочем монологе, — будь надо мною флотский начальник, за такую «дезактивацию» меня бы на гауптвахту упекли с максимально возможным понижением в звании, статусе и правах… Но в том-то и прелесть, что я сам себе начальник! Вместо семи с половиной суток флотского норматива я справлюсь максимам за трое на каждую платформу! Варвар я варвар… Зато для такой «варварской дезактивации» станция совсем не нужна и можно с чистой совестью поставить ее в пассивном режиме вытеснять тупых «луддитов» с трейдеров. Вопрос только за тем, что надо «договориться» с ИскИном выбранного борта, что бы он взял на себя управление «тараканами» и «инъекторами», которые будут выявлять очаги наибольшей концентрации нановормов и осуществлять затем локальное подавление отдельной колонии… Помнится Граф с этим неплохо справлялся!

Парень в очередной раз довольно кивнул на мгновение потеряв ориентацию в пространстве и занялся своим делом. Тем и отличается правильно выстроенный процесс, что все занимаются своим делом!

 

Глава 6

— Боб Ли, ты готов подчиняться? Подтверждаешь мой статус и права?

— Это необходимо для уничтожения заразы? — что бы не говорили интеллекто-техники, а ИскИны все же обладают таким человеческим качеством как «воля»! Особенно отлично это видно, когда «воля» на короткий срок трансформируется в «волю-к-жизни» — в такие критические моменты пораженные нановормами ИскИны волшебным образом умудряются игнорировать многочисленные запрещающие инструкции и протоколы, с радостью и облегчением предоставляя временный полный доступ человеку-спасителю. Слияние с техноразумными (а ИскИны без легетимного владельца по существу и являлись таковыми) конечно же выматывало физически и морально, но и дарило невероятные ощущения всемогущества собственного разума.

— Абсолютно необходимо. По завершению дезактивации и выходу в пространство ты сможешь авторизовать мой статус и права в соответствии с утвержденным протоколом. Все необходимое для этого будет тебе предоставлено.

— Решение-в-процессе…

Ылша улыбнулся и дал команду сервоботам на выдвижение. Транспортный контейнер высшей степени защиты, в котором находилась станция дезактивации медленно и плавно «поплыл» по вырубленному во льду кометы туннелю к главному пассажирскому шлюзу трейдера-контейнеровоза. Следом другая команда инженерных ботов тянула солидный жгут энерговодов и укладывала его в уже готовые фиксаторы в «технологической траншее». Жилы были убраны отсюда как только «медведки» и горнопроходческий щит питавшиеся от них завершили свою роботу в массе кометного вещества — парень не хотел рисковать: при перемещении такого габаритного и тяжелого груза как транспортный контейнер всегда есть шанс что-либо зацепить и повредить. А цельный энерговод большого сечения более чем трехкилометровой длинны совершенно уникальное имущество, замены которому нет. Ылша самолично плел его с помощью трех «Мультитулов» целых пятнадцать дней… В принципе, время не проблема, но вот где еще найти центральный энерговод орбитальной станции и — главное! — кто позволит полностью вывести его из строя?

— Лейтенант Флота РИ Ылша Мечев, вам предоставляются статус временного владельца и право на ремонт и эксплуатацию всех систем и контуров грузопассажирского судна W-143 типа «Ингрид». Статус действителен до выхода в пространство и установления соединения с властями планетарной системы Амнибол.

— Хорошо, Боб Ли. Доложи статус систем судна.

— Не могу. Под моим контролем находится только резервный энергетический каскад и серверная — они объединены в единый модуль-отсек во время последней модификации судна. Борт заражен крайне агрессивным нановормом, тип которого не установлен.

Парень нахмурился — встрял в проблемы. «Сто сорок третий» был седьмым транспортным судном, которым он занялся. В среднем на дезактивацию трейдеров уходило полутора суток. «Агрессивный нановорм» обещает увеличение этого срока, что не есть хорошо… однако обязательства взяты и требуют исполнения.

— Понял тебя. Вспомогательные системы начинают вскрывать главный пассажирский шлюз. Станция дезактивации будет размещена в главном реакторном отсеке. После завершения монтажа ты получишь внешний канал энергоснабжения и все необходимые протоколы для управления приданными сервоботами. Думаю к этому времени анализ сигнатур нановорма будет завершен и синтезировать фагов нужного типа не составит труда…

Запрос на соединение…

— Извини, моего внимания требует другой сектор. Ожидай завершения процесса.

— Ожидаю, — в сетевом голосе ИскИна ощущалось почти неприкрытая надежда.

Ылша направил на трейдер по вскрытому техкоридору нескольких «тараканов» и подтвердил согласие на соединение.

— Приветствую, командир! Здесь полковник Арнольдс, как дела?

— В процессе, полковник… — Ылша замялся. — Простите, Тарас, отвык с людьми говорить! Дела продвигаются превосходно. А как у вас?

— Тоже выше всяких похвал, — улыбнулся собеседник. — Когда ты отдал нам права на все трофейное имущество с «абордажей» на комете, у людей образовался очень сильный стимул. Инициатива цветет буйным цветом и приносит по три «урожая» в день. Эридановцы с вольниками из приданного усиления так вообще лютуют! Рейдеров буквально потрошат на информацию — никаких угрызений совести от того, что после завершения «разговора» мясо приходится укладывать в регкамеру на три-четыре дня.

— Думаю, и у тех, и у других есть для этого веские причины… — пожал плечами парень. Оснований окорачивать техников «Пиночета» и бывших вольников он не видел. Рейдеры вполне осознано поставили себя вне закона и теперь пожинают плоды.

— Это так, — согласился полковник. — Собственно я обратился не по этому поводу… У нас тут наметились трудности… Хотя мы не трогали согласно твоему приказу никого кроме конгломератов вольников и рейдеров, сегодня на меня вышли контрабандисты. Местные кланы гангов очень недовольны той резвостью, с которой мы снимаем с кометы «мирное» население.

— Пока только недовольство? — уточнил Ылша.

— Прямо никто не угрожал, — подтвердил Тарас Арнольдс. — Но, думаю, еще день-два и последует ультиматум. Они начинают осознавать, что напрочь лишаются своего «живого щита»! Здешнее сообщество преступных кланов живет и здравствует, кормясь с потока контрабандной обогащенной руды из корпоративных сырьевых колоний. О них знают все заинтересованные лица начиная с инспекторов корпораций и заканчивая Правлением Биржи, но ничего поделать с ними не могут. Во-первых прикрытие и «мохнатая лапа» из регионального директората корпораций, во-вторых любая силовая операция выливается в уничтожение окопавшихся вольников, которые попадают под раздачу за компанию и чаще всего первым номером. Так что полицейские силы встречают ожесточенное сопротивление идущих до конца людей и многочисленные пуски малозаметных брандеров, зараженных самыми опасными нановирусами, в сторону складов Биржи и Нового Перла от кланов контрабандистов… Сейчас же, — продолжил полковник, — становится все яснее, что «лавочке» конец: вольники уходят… скажем в другую систему привлеченные отчасти щедрыми посулами «Пиночета». Перед гангами встает перспектива остаться с властями колонии один на один.

— Они выявили наш основной интерес на могильнике?

— Подтверждающих это фактов или разведданных нет. Среди барыг вольников ходят слухи, что кланы контрабандистов предполагают выступить единым фронтом с остатками рейдеров. Атаковать они хотят конгломераты. Здесь у них два интереса: захватить как можно больше рабов из числа еще не ушедших на «Пиночет» вольников и сковать наши отряды многочисленными разрозненными уколами. Местные условия они знают много лучше нас — такой план имеет все шансы на успех… если бы мы действительно были заинтересованы только в людях и отторжимом судовом имуществе.

— Тот кто с вами разговаривал оставил частоту для связи? — вопроса «как ответить на завуалированную угрозу» перед Ылшей не стояло. В его распоряжении была превосходящая все возможные средства контрабандистов сила и готовность ее применить.

— Да.

— Хорошо. Обеспечьте соединение используя в качестве ретрансляторов «Пиночет» и абордажные боты — ганги не должны отследить исходящий с «Драккара» сигнал… Кстати, над могильником чужие есть?

— Кроме ремдока на самой границы закрытого и патрулируемого нами объема никого нет. Мы полностью контролируем пространство развернув заградительные сети из патрулей КИПов, дронов, минных кластеров и «Ябед». То, что наша группировка пополняется судами-носителями никто кроме астроконтроля и пикета не знает. В контракте ведь оговорен полный запрет на полеты и связь в контролируемом нами объеме.

— Это радует, — выдохнул парень. — Значит, прописанные штрафные санкции пока сдерживают Правление… Что с запросом?

— Запрос на соединение прошел. Их оператор в данный момент устанавливает коннект внутри собственной сети… Ты хочешь разговора один на один, командир?

— Нет. По итогам от вас, полковник, потребуется выделить четыре группы для охраны и наблюдения за нашим имуществом, так что иметь полную информацию о переговорах и достигнутых договоренностях вам будет необходимо и полезно.

— Есть соединение… переключаю.

— Здесь лейтенант Флота РИ Ылша Мечев, владелец наемного отряда СН РИ «Рожденные Небом». С кем я говорю? Представьтесь, — контакт был чисто голосовой, не то что с полковником, изображение которого проецировалось непосредственно на сетчатку глаз парня.

— Я клан-лидер Дэвид Борух…

— Вы говорите от лица только своего клана или всего конгломерата контрабандистов? — абсолютно невежливо перебил ганга Ылша. Ему требовалось захватить инициативу в разговоре и задать нужный тон.

— Я глава уважаемого клана…

— Мне нет дела до взаимного уважения в вашей среде! Я буду говорить только с человеком, которому для решения вопросов не потребуется консультация с другими людьми. С человеком, у которого как и у меня в руках сосредоточена реальная власть. У вас есть такая власть, Дэвид Борух?

— Я клан-лидер… — уверенности в голосе клан-лидера поубавилось. Оно и понятно — за других лидеров гангов он говорить не мог.

— Я не спрашивал про твой статус, ганг, — почти презрительно бросил в ответ Ылша. — Я спросил про власть. У меня, например, достаточно туннельных ускорителей чтобы испарить солидный кусок кометы. А еще у меня есть перечень координат выбитый из рейдеров и вольников. Что ты на это скажешь?

— Мы можем обеспечить тебе проблемы с СБ корпов и на ремдоке, наемник…

— Неубедительно. По моему опыту мертвецы никаких проблем создать не могут. Готов выслушать мои условия вашего дальнейшего существования?

— Говори… — клан-лидер контрабандистов с трудом сдерживал гнев.

— Ваша ошибка в том, что вы посчитали меня очередным зависимым от корпораций и Правления Биржи наемником, — начал из далека парень. — На самом деле мне плевать и на тех и на других. То что вы имели наглость выразить свое неудовольствие и раздумываете над ультиматумами — вторая ваша ошибка. Заметь, я создаю проблемы вашему бизнесу только косвенно. Вы же угрожаете мне прямо и явно… В данной системе я подотчетен только имперскому капитан-лейтенанту из пикета и он поймет меня, когда я отвечу на неспровоцированную угрозу всеми доступными мне силами и средствами. Мы с ним из одного Флота, из одной Империи… вы для него вообще никто. Итак, за ошибки надо платить — это общеизвестно и неоспоримо. Вы заплатите за свои неверные выводы и наглость работой своего ремдока и несколькими модулями для внутрисистемных платформ. Большего ваши наглые угрозы не стоят. Я уйду из системы примерно через месяц — только в ваших интересах до этого момента больше не ошибаться и не провоцировать меня на ответные действия. Жду ответа кланов час. При его отсутствии в срок, переговоров больше не веду и приступаю к активным действиям.

Парень хотел было отключиться, но ганги успели заговорить:

— Мы согласны, — говорил уже другой человек. Говорил без негативных эмоций и с достоинством. — Мы сожалеем о неверных выводах относительно Вас — виновные будут наказаны… Но прошу Вас войти в наше положение! Без населения из бывших вольников мы… наши хозяева из корпораций лишаться рычага давления на Правление Биржи Амнибола.

— Согласен, не дело разрушать сложившуюся уравновешенную систему взаимоотношений. Если от корпораций поступит открытый поисковый лист на… правонарушителей или даже экстремистов систематически угрожавших имуществу компаний, то за соответствующее вознаграждение в твердой валюте я с удовольствием передам подходящих под описание задержанных. Думаю, вам не составит труда предоставить хозяевам метрики рейдеров и агентов влияния из среды вольников, ведь в своем нынешнем качестве они вам будут уже бесполезны.

— Это действительно не проблема, — понимающе-удовлетворенно проговорил собеседник.

— Однако хочу вас предостеречь: причастность лиц из вашего списка будет проверяться с пристрастием. Используемые моим отрядом методы и препараты с гарантированной достоверностью позволят установить истину.

— Понимаю… — после непродолжительной паузы произнес ганг. — Накладок не возникнет.

— Это не может ни радовать. Четыре внутрисистемные платформы со списком подлежащих установке и модификации систем будут доставлены по указанным вами координатам. От моего отряда на бортах будет присутствовать группы охраны и наблюдения. Пусть ваши инженеры проявят весь свой талант — мне как мастер-технику будет очень интересно подробно изучить примененные ими решения… Дальнейшие согласования протоколов связи и доступа моих людей к вашему ремдоку проведете с командиром десантной секции моего отряда полковником СН РИ Тарасом Арнольдсом. Всего наилучшего, прощайте.

— И вам здоровья и процветания, господин лейтенант. Конец связи.

* * *

Бернард Меримакс, поверенный регионального директора корпорации «Оникс-Майн» тяжело откинулся на спинку глубокого кресла из натуральной тисненой кожи и прикрыл глаза. Он сейчас совершенно не желал видеть бешеный мечущийся взгляд Дэвида Боруха или вытянутые лица клан-лидеров Баранова, Гачика и Мгома, каждый из которых был доверенным лицом топ-менеджера той или иной рудодобывающей транссистемной компании. Очень тяжело и неприятно, когда тебя бесцеремонно возят лицом по палубе твоего же корабля!

— Почему… — прохрипел клан-лидер Борух.

— Глав секций аналитиков на месяц в карцер, — не открывая глаз проговорил Бернард. — И что б их каждые шесть часов навещали самые ублюдочные ублюдки из ваших внутренних СБ.

— Почему ты не ответил этому наемнику как подобает?! Почему позволил вытирать о нас ноги?! — никак не успокаивался Дэвид. — У нас достаточно брандеров, бронированных шатлов и наземных отрядов!

— Тебя пора менять, Борух, — самый уважаемый клан-лидер «Ледяной могилы» посмотрел оппоненту прямо в глаза. — Теряешь хватку! Наемник прямо дал понять, что знает о нас достаточно и пойдет на применение любого оружия не взирая на последствия. На любые недовольные вопли Правления или корпов он скажет что подвергся атаке экстремистов… и уничтожил их. А появившаяся нестабильность могильника… вполне допустимая цена за устранение угрозы населению системы и собственности корпораций. «Пушки» пикета и сторожевиков с легкостью и удовольствием расстреляют в пыль любой ненаселенный обломок или борт. Если ты этого не осознаешь, Борух, тебе среди нас места нет.

— Так мы… утремся, да? — проговорил Баранов, клан которого был старейшим на комете и практически единолично владел доком для внутрисистемных челноков, врезанным в главный резервуар вросшего в лед танкера.

— Было бы опрометчива совмещать бизнес и эмоции. Не забывайте, мы здесь всего лишь для обеспечения транзита неучтенной руды, а не для ведения полноценной войны!.. Брандеры и наземные отряды… хороши как пугачи для Правления и средство сдерживания вольников — против профессиональных наемников мультисистемного государства не играют. Саботаж в доке Кшиштофа или же на переданных нам для восстановления платформах будет для этого лейта всего лишь булавочным уколом. Если же в результате саботажа погибнут его люди… Куда и как ты собираешься бежать в этом случае, уважаемый? У тебя на примете есть более хлебное и обжитое место, чем этот могильник? Место, где тебя защитят от очень злых наемников, вооруженных туннельными ускорителями крейсерского калибра? Нет? То-то же! Саботаж — мелкая пакость. Успешный саботаж — самоубийство. Я себя мелким пакостником не считаю и другим не позволю! И уж точно я не самоубийца. Мы не можем адекватно ответить этому наемнику, не можем даже отомстить… поэтому я предпочту забыть о нем и озаботиться приобретением средств противодействия следующему ему подобному! А сейчас предлагаю обсудить как мы назовем наш новый «живой щит» и в какой форме его создадим. Может быть имеет смысл организовать здесь корпоративную тюрьму? Хозяевам идея может прийтись по душе…

* * *

Возвращение «Драккара» с кометы и успешное завершение неожиданного контракта штаб наемного отряда «Эридан» «отпраздновал» внеочередным совещанием. Так как вслед за шатлом союзного отряда с «Ледяной могилы» были выведены и остальные подразделения, то можно было хотя бы в первом приближении достоверно оценить полученные результаты. Удовольствия штабные «Пиночета» не испытывали — они слишком устали и вымотались исполняя совершенно непрофильные задачи.

— Коротко зачитаю сводный перечень «трофеев», — начала совещание капитан Коченова. — Различных внутрисистемных пустотных платформ гражданского образца — 578 единиц. КИПов — 12 разнотипных единиц. БПКИПов — 98 разнотипных единиц, более 80 % из них нуждаются в ремонте и в данный момент нефункциональны. Модулей для гражданских и военных внутрисистемных платформ — 0,78 Мт. Модулей межсистемных платформ-носителей — 1,9 Мт. На борт принято 1509 «наших» пассажиров, 1946 «пленных» захваченных «рожденными» и отдельной строкой следует считать 14 дееспособных гражданских ИскИнов… Оплату «наши» вольники вносили в основном относительно дорогостоящей рудой, топливом для «Пиночета» и судовыми модулями, демонтированными их собственными руками. Весь груз «железа» собран в один «ком» на монтажном клею и сейчас проходит дезактивацию… по большей части это формальная процедура, так как высокоуровневых нановормов там даже изначально не было, а та зараза что была — подохла своей смертью по выработке заложенного ресурса. Трофеи людей Мечева тоже исчисляются мегатоннами и являются либо военным «железом», либо «железом» двойного назначения… Шварц, тебе слово — твоя епархия.

Инженер «Пиночета» степенно кивнул:

— Она родимая… Но честно говоря наш Старик ни в чем из трофеев не нуждается. Все оцененные мною элементы судового аппаратного обеспечения имеют крайне низкую степень совместимости с установками «Пиночета». Те же внутрисистемные челноки — сплошь гражданские модели в экспортном исполнении и крайне изношенные. Или ИскИны. Граф просто не пустит их в свою сеть. Мое мнение: все «железо» только на продажу. Легко пришло — легко ушло!

— Ясно… Старпом, тебе слово. Что скажешь о пассажирах? Как они воспринимают свои перспективы?

Агнар Смитссон подобрался:

— Надежда в них еще живет. Вольники вполне адекватные люди: из тактики и манеры поведения «рожденных» они сделали совершенно верные выводы. И когда им показали альтернативу… многие ухватились за нее. Без радости и воодушевления, конечно, но тем не менее… Через нашу «кассу» прошли в основном самые необеспеченные слои населения конгломератов, условно их можно назвать «фермерами». Этот месяц у них ушел на акклиматизацию и обживание выделенных отсеков — сейчас с ними вполне можно говорить о временном контракте с отрядом. Службу в разворачиваемой секции экологов и гидропоники они потянут и даже будут довольны, так как это их привычная работа.

— Наша СБ против такого предложения не возражает? — Наталья Ивановна вопросительно посмотрела на Аллу Деникину.

Та отрицательно мотнула головой, рассыпав по плечам порядком отросшие волосы, перекрашенные в радикально синий цвет. Прическа богатая… и совсем неуставная. Но Аллу можно понять — у нее сложились успешные личные отношения с бойцом-офицером из «Рожденных». Для него старается.

— С нашими пассажирами у меня проблем не возникает — спокойные и непритязательные люди. К тому же семейные и с большим числом детей — на каждую пару приходится в среднем четверо несовершеннолетних. Не до бунта им! Положите им усиленное питание, предоставьте человеческие условия работы и они будут прилежно тянуть свою лямку. Вот с «пленными» беда! «Рожденные» совсем недавно начали их чистить и это людям совсем не нравится, так как под изъятие попадают признанные лидеры и уважаемые члены их сообщества… А еще Мечев до сих пор не определил их статус… На людей давит смена обстановки и неопределенность будущего.

— Как ты оцениваешь вероятность бунта среди них? — озабоченно поинтересовалась капитан Коченова.

— Как крайне низкую, — ответила тактик исполняющая обязанности главы СБ трансрейдера. — Полковник Арнольдс их крепко держит: ежедневные ротации в отсеках содержания, обыски в случайном порядке, вербовка информаторов и то же изъятие лидеров. В такой атмосфере скорее вероятны акты пассивного противодействия… Думаю, не нужно объяснять почему «Рожденные» действуют в такой манере?

Офицеры понимающе покивали: Мечев показывает «кнут» — «пряником» станет предложение переквалифицироваться в свободных майнеров. Таково было общее мнение, не подкрепленное правда ничем кроме слухов. Пропаганда на «Ледяной могиле» не дала ожидаемого результата — пришлось прибегнуть к «непопулярным» методам выдворения…

— В то же время, — продолжила Алла, — принятые на контракт через младшее поколение вольники-«одиночки» полны радужных надежд. В их отсеках тишь да благодать: взрослые корпеют над имперскими учебниками и техническими руководствами посматривая на регкамеры, в которых «плавают» их дети.

— Мечев готовит новую перегонную команду, — прокомментировал «новость» старпом.

— Вот мы и подобрались к основной цели текущего совещания, — капитан «Пиночета» встрепенулась и обвела взглядом своих офицеров. — Мечев и «Рожденные» находятся в постоянном движении вперед, а мы топчемся на месте. Это недопустимо! Надо как-то выправлять ситуацию! Я приму к рассмотрению любое, даже самое безумное с общепринятой точки зрения предложение или план…

— Не считаю что надо что-то «выправлять» в экстренном порядке, Наталья Ивановна, — объявил со своего места Агнар Смитсонн после минутной паузы. — Мы делим контракты и трофеи пополам и имеем с них равную с Мечевым прибыль. Что вам тут не нравится… я не понимаю.

— Разговор не о прибыли или трофеях, старпом! Речь о том, что «Эридан» рядом с «Рожденными» смотрится по меньшей мере бледно! — капитан говорила намеренно эмоционально, стремясь расшевелить обычно крайне сдержанных людей. — Навигаторы уже прорабатывают маршруты возвращения домой! Подумай, как и с чем соединение вернется к Афине! — она даже встала со своего места и стала ходить из стороны в сторону перед собравшимися в конференц-зале.

— Я не совсем… — озадаченно протянул Агнар.

— «Рожденные» оседлали «Кракен», восстанавливают три гражданских трейдера, на которые уже подобрали костяк надежного экипажа… Возвращение у нас будет поистине триумфальным! И я не сомневаюсь, что к соединению будет приковано всеобщее внимание… как сторонней публики, так и специалистов… которые не преминут посчитать какой из отрядов соединения принес в общую копилку больше славы, денег и трофеев. Не могу вот так навскидку сказать на сколько в процентном выражении Мечев усилился после первого же рейда, но мы-то с вами уж точно всего лишь остались при своих!

— Рейтинг у нас однозначно прыгнет вверх, — удивленно проговорил Добрый Доктор Станислав, — а вот деловая репутация среди своих изрядно ухудшится. «Эридан» рядом с «Рожденными», что дряхлый ветеран рядом с реактивным новичком. Вроде прежние заслуги и имя… а ставки все равно делают на новичка.

— К тому же мы не знаем всех планов Мечева, — добавила Наталья Ивановна, радуясь что хоть кто-то из штаба влился в поток ее мысли. — Он потратил на модификацию и снаряжение своих бортов все, что заработал на частной сделке со свободными. Чуть больше полутораста тысяч рублей в пересчете с кредов Амнибола — услуги ремдока во Фронтире очень дороги… Но не стоит забывать, что еще не проданы пять трейдеров-контейнеровозов и три корабля вольников. На местную Биржу с нашими трофеями и грузом так же никто не выходил, а ажиотаж-то нарастает! Участвовать в торгах собираются все: от наемников-сторожевиков до главы Правления…

— Наталья, — Станислав на правах старого друга семьи обратился к своему капитану несколько фамильярно — явно желал остановить ее. — Не имеет смысла считать деньги в чужом кармане. К тому же при условии, что нам в любом случае достанется какая-то их часть. И мы знаем, что наш юный друг очень предприимчив… Но даже я все еще не осознал, что конкретно ты хочешь от нас услышать! Трейдерскими операциями на «Пиночете» всегда занимались капитан и старпом…

Капитан Коченова покачала головой:

— Я хочу услышать от вас идеи. Куда и во что уже сейчас можно и нужно вложить нашу долю.

— Понятно… — протянул старший медик трансрейдера.

— Мне тоже, — солидарно кивнул старпом. — Однако, Наталья Ивановна, при всем желании принять стратегию развития «Рожденных» у нас не получится. У нас совершенно разные базовые условия.

— Объяснись, Агнар, — с некоторым интересом попросила капитан Коченова.

— Главное различие в том, что «Эридан» является ветераном СН и свое становление прошел при жизни еще вашего отца, госпожа капитан. Все мы здесь знаем эту историю… Сейчас наш отряд представляет из себя надежный и проверенный инструмент зарабатывания денег. Все дольщики имеют гарантированную уверенность в прибыли… я не принимаю сейчас во внимание ворс-мажор! «Пиночет» и «Эридан» для нас — это стабильный образ жизни, где все делают общее дело находясь при этом на своих местах, в целом складываясь в довольно жесткую систему с очень малой степенью свободы, — старпом замолчал, обведя взглядом присутствующих. — И всю эту свободу мы уже выбрали, когда позволили контрактерам Мечева покопаться в потрохах Старика… врезали в обшивку кластеры ПКО… наняли новых пилотов наконец! Всем этим мы исчерпали доступный нам ресурс развития — любые другие проекты слишком сложны и серьезны для производственной базы Фронтира… Мое мнение таково: «Эридан» и «Пиночет» до возврата в освоенный космос повысить свою боеспособность — на что в конечном итоге и рассчитаны все начинания Мечева — не сможет!

— Вы слишком нагнетаете, Наталья Ивановна, — поддержал Агнара инженер Грейтер, — наша репутация среди своих и не подумает «упасть» если мы по приходу к Афине незамедлительно встанем в док военной верфи. При наличии свободных средств мы с легкостью модернизируем пусковые слоты на фронтальной полусфере брони и через какие-то два-три месяца превратим устаревший трансрейдер в тяжелый эскортный КИП-носитель.

— А еще, — с улыбкой вновь вступила в разговор штатный тактик «Эридана», — кое-кто совсем недавно поставил передо мной задачу просчитать нашу собственную абордажную секцию… Вообще «Рожденных» и «Эридан» сравнивать крайне некорректно! Отряд Мечева как и все «реактивные новички» в первые два-три года выдает просто феноменальный прирост как относительной, так и абсолютной боеспособности и, соответственно, прибыльности. Что проще: нанять еще полсотни человек или снарядить еще один трансрейдер? А ведь именно так дело и обстоит!

— А он трансрейдер в данный момент и снаряжает, — не согласилась с мнением большинства Наталья Ивановна. — С успехом находя все необходимое практически на пустом месте… то есть во Фронтире. Экипаж из опытных свободных, вспомогательные силы на добронированных карго-трейдерах с экипажами из преданных ему вольников, в перспективе прием на контракт новичков-рекрутов с отличными базовыми показателями. С нашим проектом абордажной секции мы глотаем его ионы, как вы не понимаете?! Думайте, люди, думайте! Не говорите мне что в системе Афины мы проведем модернизацию и новый набор на летную палубу — это дальняя перспектива. Я хочу услышать идеи по ближайшей!..

— Есть вариант, — неожиданно заговорил Добрый Доктор. Видимо эмоциональная накачка подстегнула его «креативную жилку».

— Да?

— Сейчас… Если смотреть на стратегию развития «Рожденных Небом», — после паузы продолжил Станислав, — то четко просматривается три вектора. Это усиление «корабельной» составляющей, усиление десантной секции и увеличение «объема» медицинской секции, так как качественно и немедленно улучшить ее довольно сложно. Какие векторы можно выделить у «Эридана»? Первый: модернизация обшивки «Пиночета» и усиление КИПов летной палубы. Второй: создание собственной эффективной секции СБ и абордажа. А вот по третьему — провисание. Действуя в соединение с «Драккаром» — в дальнейшем с «Кракеном» — «Пиночету» по «медицинскому» вектору развиваться не имеет смысла. Выход я вижу в создании секции, которая будет предоставлять населению Фронтира непрофильные наемникам услуги. Например на базе нескольких ИскИнов, спецоборудования и профессионалов образовать «учебку». Уже сейчас экипажу под силу организовать обучение по специальностям двойного назначения: техник общего профиля, эколог, оператор сервоботов, пилот внутрисистемного челнока.

— Агнар, — проговорила Наталья Ивановна, когда идея Станислава уложилась в голове, — на такие услуги будет спрос?

— Возможно, — осторожно ответил старпом. — В любой колонии старше полувека есть авантюристы из молодого поколения и любая колония не прочь обзавестись собственными внутрисистемными челноками и — чем черт не шутит! — межсистемными носителями. Если поставить процесс на хорошем уровне, то услугу можно предлагать как бонус к продаваемой технике. Внутрисистемники вдали от границ Освоенного Космоса стоят дорого… и горят как спички! Износ оборудование, аварии, стычки с пиратами, непрофессиональные пилоты-операторы…

— Кстати! — опять заговорил примолкший медик. — Мне Лика рассказывала, что Мечев около года преподавал свою основную специальность в «учебке» программы КРФ! С ним можно проконсультироваться на тему организации процесса.

— Ну что ты будешь делать! — обессилено рассмеялся Агнар Смитссон. — Лейт похоже в каждом топливном танке за заплатку! Куда ни плюнь — всюду Мечев! Наталья Ивановна, не опасаетесь что у паренька начнется звездная болезнь от осознания своей чрезвычайной востребованности?

— Если он потребует безоговорочного подчинения, Агнар, — совершенно серьезно ответила капитан Коченова, — то это точно не будет следствием слишком высоко задранного носа. Он начнет действовать, когда четко поймет, что мы и так следуем по проторенной им дороге, когда от нас перестанут исходить конструктивные идеи, когда мы перестанем быть ему равным партнером. Именно поэтому я взялась тормошить вас уже сейчас…

* * *

— Соскучилась?

— И не только я! — Лика нежилась у него в объятьях. — На целый месяц нас одних оставил!

Ылша положил ладонь на едва заметно округлившийся животик девушки — нарождающаяся аура новой жизни доверчиво и требовательно толкнула в ответ. Парень с улыбкой обнял жену и ребенка своей пси:

— Чувствую… Вы мне очень рады… и чуть-чуть недовольны… сердитесь… Но здоровы и в хорошем настроении.

— П-фф! — фыркнула девушка. — То же мне! Открыл тайну! Что бы понять как хорошо с тобой, надо некоторое время провести без тебя. Ну уж теперь-то никуда не отпущу! Свяжу по рукам и ногам! Буду дни на пролет кормить с ложечки — тренироваться! — а ночами… М-м-м…

— Веревки не потребуются, — ответил парень. — Внешние дела в системе я завершил. Теперь только хлопоты не требующие отлучек с корабля… Как тут вообще?

— Нормально, — успокаивающе покивала Лика. — Пришлые мастера суетятся и вздрагивают: Нина их застроила до слабости в коленях. Туда не ходи, сюда не суйся, здесь дольше пяти секунд не стой! Бригады работавшие под обшивкой потребовали от Кастильи полуторную надбавку за вредность — Кшиштов конечно же отказал, но свое «фи» мне высказать не забыл. На ежедневной утренней планерке волком смотрит: работать мы ему в привычном режиме не даем!

Ылша нахмурился:

— Мое вмешательство…

— Да нет! Я с ним разобралась!.. Ну-у-у, Нина мне конечно же помогла… но не сильно! Знал бы ты, дорогой, как мне понравилось включать стерву! К каждому шву придралась! В каждую дырку по «таракану» засунула! Эти злобные боты сначала не хотели мне подчиняться, но я активировала функцию авторазведки «чужого» борта и поставила ретранслятор, что бы Граф интерпретировал данные… Представляешь, ремонтники пытались сэкономить на заглушках энерговодов! Копеечные же расходники, а…

— Кто из нас тут мастер-техник… — широко разулыбался парень.

— Я! — не терпящим сомнения тоном ответила жена. — Я добилась дополнительной компенсирующей скидки в три процента и ускорения работ на пять. Вот! Гордись!

— Не спорь с беременной женщиной… — пробормотал Ылша себе под нос.

— Что-что?!

— Люблю тебя, милая, — уже громче.

— Смотри у меня! — грозное мелькание тонкого пальчика перед самым носом. — А сейчас ты скушаешь не меньше двух с половиной приготовленных мною порций первого-второго и только после этого я позволю тебе заняться инспектированием проведенных работ и остальными текущими делами. И чтоб я слышала как у тебя за ушами хрустит!.. Я такой борщ тебе приготовила!..

Парень с удовольствием отдался во власть этого хозяйственного урагана — ощущение дома вернулось в его основательно промороженную за этот месяц душу. «Драккар» без Лики и экипажа таковым воспринимался не желал… Оказывается его дом там, где его семья… У него есть семья…

«Внутренние хлопоты» начались с активации всех доступных «тараканов» — в штатном режиме. Сервоботы загрузились в один из челноков и отправились в вояж по трейдерам, которые Ылша после дезактивации на могильнике оставил за собой. Сотня мобильных тестеров-анализаторов разбегались по техническим коммуникациям судов и передавали управление ИскИнам. Те в свою очередь сверяясь с дотошными протоколами имперского техосвидетельствования запускали полную диагностику восстановленных и доустановленных в доке систем. Головной и вспомогательные энергокаскады, гравикомпенсаторы, «контур жизни», основная и вспомогательная рубки, автономный отсек ИскИна… все то, что подверглось заражению высокоуровневыми нановормами-«луддитами» или было демонтировано. Повозился он с ними… вспомнить приятно!

Распознание сигнатур «тараканами» на коротком поводке, конфигурирование и синтез фагов, переговоры с ИскИнами, изучение предоставленных планов палуб и технологических туннелей… и как апофеоз — стремительные и азартные погони за «кочевниками» (зараженными нановормами сервоботами, действующим в локально-аварийном режиме и — соответственно — разносящими заразу) с ИМПом и фростером в руках, требующие всего его проворства и внимательности. «Кочевники» каким-то невероятным образом стремились спрятаться от него!.. Потом нудный сбор бывших под контролем ИскИна ботов-«инъекторов» и не менее замороченный анализ степени деформации силового каркаса судна посредствам все тех же «тараканов»… Вырвать уже исправный трейдер из плена кометного вещества было плевым делом!..

Сейчас кроме как постепенно распадающихся колоний нанофагов о «вылеченном» заражении и продолжительном нефункциональном состоянии ничего не напоминало. Техники и инженеры мобильного дока потрудились на славу восстанавливая обитаемость и комплектность судна. Качество исполнения работ так же «на уровне» — огрехов практически не было. Хотя странно было бы обнаружить халтуру: на бортах исполнялись только профильные специалистам мобдока работы, которые к тому же не затрагивали основные коммуникации. Архитектура гражданских судов двойного назначения была изначально довольно продуманной и предполагала возможность доустановки военного оборудования… В частности вспомогательный энергокаскад для контуров РЭБ, ПКО и сброса был размещен в транспортных контейнерах высшего индекса защиты на «мягкой» обшивке одной из грузовых палуб — броневой набор уложили прямо поверх! Новой команде естественно придется потрудиться обживая и осваивая борт, но Ылша считал эти задачи приятной «трудностью». Работа с добротным исправным, хоть и не новым, оборудованием позволяет испытать совершенно особое чувство удовлетворения.

Второй трейдер… третий… восемь часов минуло. Ылша мог бы продолжить работу — на могильнике он вполне адаптировался к «режиму трудоголика» — 24 через 12, но теперь он дома и нужно брать в расчет распорядок дня Лики. Парень собрал «тараканов» на своем разъездном боте и задал ему финишную точку: грузовой шлюз «Кракена» номер 13. ИскИн последнего «насада» остался недоволен — освидетельствование без надзора мастер-техника есть фикция! — но протестовать и не подумал: процедурой допускался перерыв в контрольном осмотре. Спустя еще час на состыкованных «Драккаре» и «Кракене» Ылша отправился разыскивать свою ненаглядную. Ожидаемо нашел около диагноста в медотсеке.

— А, привет! — девушка коротко клюнула его в щеку. — Я тут наконец-то дорвалась — по своему делу скучала этот месяц не меньше, чем по тебе! Возня с «дракончиками» не то — никаких ответственных решений и сложных творческих задач. Только контроль и еще раз контроль…

Парень поймал метнувшуюся было к контрольной панели жену и вдумчиво-нежно поцеловал.

— Вот теперь правильно… торопыга. Кстати, тебе не пора ли спать?

— Я беременная, а не больная! И переутомление от еще одного часа работы в удовольствие мне не грозит! К тому же первым делом диагностику я сделала себе — система сказала что со мной и ребенком все замечательно — плод развивается нормально.

— Хорошо, — парень как можно незаметнее облегченно выдохнул — не подавая вида он очень переживал. Искусственная среда космического корабля — это даже не атмосфера терраформированной планеты. Приятного и полезного для развивающегося организма мало. Достаточно вспомнить тусклых и хрупких детей вольников с «Ледяной могилы». Принимая их на борт «Пиночета» Граф считал троих за одного… исключительно из-за сниженных норм потребления ресурсов «контура жизни». — Час так час, работа — так работа… А когда ты намереваешься приступить к излечению? И еще: какую очередность изберешь?

— Как бы ужасно это не звучало, но принятые на контракт подростки и дети могут подождать. Всех с нестабильным состоянием я упаковала в регкамеры запустив процедуру накопления в тканях организма запаса питательных веществ. Все кто остался на воле так же готовятся к излечению через усиленное питание и нарастающие аэробные нагрузки… Так что в первую очередь через диагност пройдут свободные торговцы. В связи с этим мне от тебя потребуются утвержденные комплекты имплантов, которые мы им будем внедрять вместо установленных, — Лика внимательно посмотрела ему в глаза. — То что мы с тобой извлекли из трупов и тел абордажников с «Кракена» тут не совсем в контексте…

Ылша внимательно посмотрел в глаза жене — моральных терзаний там не было. Одно только чувство целесообразности.

— Согласен с тобой. Свободные при всем их опыте являются неподготовленными гражданскими людьми. Большинство просто не сможет освоить даже дискретные — не комплексные — военные импланты. Я планирую завтра выйти на руководство представленных в системе корпораций и примерить возможности к нашим средствам.

— Хорошо! — девушка успокоено кивнула. — Если ты спросишь меня, то я бы посоветовала внедрить экипажу свободных ступенчатые гражданские комплексы, что бы без нужды не практиковать операционное вмешательство. Пусть используют импланты в меру своих способностей не заботясь что через год или два упрутся в потолок технических возможностей комплексов и придется опять ложится под луч.

— Посмотрим, — проговорил в ответ Ылша и подхватил жену на руки. Не для совещательных разговоров он вынырнул из круговерти тестовых протоколов! Совсем не для разговоров…

 

Глава 7

Технико-эксплуатационные характеристики транспортного грузопассажирского судна типа «Насад», РИ, верфи Новгород-Звездный (экспортный вариант):

Тип корпуса: игла, несущий силовой каркас.

Длина (максимальная): 550 м.

Диаметр (максимальный): 300 м.

Длина грузовой палубы: 250 м.

Полезной тяговое усилие в нормальном режиме эксплуатации: 0,76 Мт.

Полезное тяговое усилие в режиме форсажа (требует установки форсажных камер и фокусирующих «боевых» насадок): 1,1 Мт.

Автономность: 1,5 стандартного года на одной полной зарядке.

Дальность хода: 13 среднедальних прыжков на одной полной зарядке топливных танков.

Тип двигательной установки: ГПД дискретного действия «Батут М17».

Энерговооруженность: 3 реактора на антиматерии типа «Позитрон МК-4».

Гравивооруженность: 9 статичных гравикомпенсаторов типа «Кольцо», с общей стабилизирующей способностью 4 Мт.

Степень автоматизации: 38 %.

Экипаж: 198 человек (минимальная численность), 347 человек (рекомендуемая численность), 579 человек (максимально допустимая численность).

Обитаемость: 0,67 (среднее значение, снижение по мере возрастания численности экипажа от рекомендованного к максимальному).

Надежность: 23 стандартных года (интервал между плановыми ремонтами).

Грузоподъемность: не предназначен для спуска в гравитационные колодцы.

Грузовместимость (внешний трюм, объем поля стабилизации): 1100 стандартных (1 Кт, 1000 м^3) транспортных контейнеров на подвеске 7 палуб-накопителей внешнего трюма.

Пассажировместимость: разность между допустимой и текущей численностью экипажа.

Приспособленность к грузовым операциям: не имеет собственных стационарных перегрузочных средств.

Комплекс ПКО (в базовом варианте экспортной поставки): не установлен.

Комплекс РЭБ (в базовом варианте экспортной поставки): не установлен.

Комплекс пассивных сенсоров раннего обнаружения: не установлен.

Набор внешнего корпуса: модульный гражданский композит «Барьер Г-17/3».

Абляционные свойства внешнего набора корпуса: умеренные…

— Вот в таком разрезе… — наемник обвел взглядом собравшихся в конференц-зале «Пиночета». Девять человек. Шесть мужчин, три женщины. Избранные капитаны, старпомы и карго-мастера из числа перегонной команды. Бывшие рабы… — Имперская система оценки присваивает судам 71 балл по шкале ГКФ. Рекомендуется эксплуатировать в Освоенном Космосе или же во Фронтире, но уже с эскортом. По шкале СН РИ — 13 пунктов… Ваше мнение?

— Мы готовы рискнуть, — озвучил общий настрой Терранс Брандскут после секундного обмена взглядами с товарищами по несчастию. Он был самым опытным офицером среди собравшихся — старпомом захваченного пиратами вольного трейдера. Положение лидера обязывало сохранять невозмутимость в общении с хозяином, хранить лицо… это остальные могли позволить себе поморщиться или пожать плечами. Вариант-то не лучший! С червоточинкой… Хотя ожидаемый: не смотря на свою молодость имперец имел хватку. К этому набору черт бывшие вольники и бывшие рабы пиратов привыкли и приспособились быстро.

— Рисковать не потребуется, — понимающе улыбнулся хозяин. — Внешний набор корпуса заменен на снятый с «Кракена». Это возобновляемое абляционное покрытие, система ПКО, пассивные щиты, кластеры сенсоров. Гравикомпенсаторы трейдеров вытянут… Также установлены комплексы РЭБ и система сброса груза. Судам приданы: один внутрисистемный тяжелый буксир типа «Лунный бык», три легких внутрисистемных буксира типа «Ингрид», десять суборбитальных челноков, десять тяжелых БПКИПов и один беспилотный разведчик-корректировщик «Ябеда». Обитаемость уже сейчас в среднем значении соответствует индексу 0,7. В ваших силах ее улучшить…

— Платформы «съедят»… минимум сто килотонн. Военная броня — еще триста-четыреста… — Терранс замялся, не желая озвучивать неточные цифры. Говоря о риске он имел в виду совсем не то!.. Потом поднял взгляд от столешницы и посмотрел в глаза молодому парню. — Разумеется в любом случае ни один из нас не откажется ходить на предоставленных вами судах, но… Я знаю, что вы подняли с могильника несколько бортов ранее принадлежащих вольникам. Это минимум семь сотен килотонн внутренних трюмов, обитаемые палубы на тысячу и более человек… привыкший к условиям Фронтира ИскИн наконец! Нам было бы много проще освоить и эксплуатировать именно их.

— Терранс… капитан Брандскут, — вместе с официальным обращением из голоса наемника исчезли любые намеки на расположение. — Я несомненно понимаю, что вам и вашим людям хочется как можно скорее вернуться к привычному образу жизни и начать работать на себя. Но во всем Освоенном Космосе — а во Фронтире особенно! — вы не найдете ни одного человека или организации, который будет думать и заботиться о ваших пожеланиях прежде собственной выгоды. Я передаю вам суда отнюдь не в безвозмездное пользование — прежде всего я забочусь о прибыли. Во вторую очередь — о сохранности вложений. И даже третья моя мысль вокруг ваших мечтаний не крутиться! Я хочу что бы вы все это досконально ясно осознавали!

По его требовательному взгляду каждый из присутствующих людей хмуро кивнул.

— Хорошо — я продолжу. Почему я сделал выбор в пользу «Насадов», хотя мог бы снарядить и более грузоподъемные суда или более вам знакомые? Из-за заботы о сохранности вложений. После дебронирования приза у меня образовался «свободный» военный броневой набор крупнотоннажного корабля, установить который можно не на всякий борт. Статичные гравикомпенсаторы типа «Кольцо» такую возможность обеспечивают… Еще один плюс в пользу данных трейдеров это милая сердцу любого военного единообразность! Тут думаю объяснять ничего не стоит… Далее: еще один плюс проистекает из минуса — постройки по экспортному варианту. Трейдеры проектировались и строились с учетом того, что иностранный владелиц поставит на них неотечественное оборудование — следовательно, ремонтопригодность данных судов в условиях Фронтира повышена! Все та же забота о вложенных средствах, как видите… Еще в зачет: урезанные по случаю продажи на сторону ИскИны все же «рождены» и воспитывались в РИ и согласно стандартному протоколу, как действующий офицер Флота я смог их мобилизовать, добившись исключительных прав доступа к заложенным ресурсам. Тут сыграло еще и то, что владельца на момент мобилизации у бортов не было… Соответственно своим правам и статусу я апгрейдил аппаратную базу и инсталлировал несколько военных программ с собственными базами данных с нашего трансрейдера. В результате получились нормальные, со средней боевой эффективностью вспомогательные корабли снабжения. По оценке ГКФ РИ: 65 пунктов для эксплуатации в условиях Фронтира вне конвоев. И 38 пунктов по шкале пригодности для СН РИ. Вот так то!

Терранс так же как и остальные вольники продолжал сидеть молча — они достаточно изучили хозяина, что бы понять, что он сказал еще не все.

— Это что касается сохранности вложений: теперь от пиратов вы отбиться сможете даже если у них будут торпеды снаряженные нановормами… естественно если это будут неспециальные кустарные наноколонии. Теперь для чего вообще весь этот «огород»: вы совершенно правы в том, что для обычного набора товаров вольника судно с внутренним трюмом подходит много больше, чем трейдер-контейнеровоз. Но дело в том, что я не вольник! У меня в достатке как дорогостоящих товаров для серьезных бартерных сделок с правительствами колоний, так и твердой валюты для закупки уникально-востребованного во Фронтире товара. Мне нет смысла отправлять вас торговать «в разнос» мелочевкой вроде подержанных модулей для внутрисистемных шатлов и челноков, мелкооптовыми партиями одежды с обувью или несколькими сотнями списанных в Освоенном Космосе строительных ботов. Я планирую, что мои «Насады» под вашим управлением доставят в редкопосещаемые колонии дальнего Фронтира как минимум звенья производственных цепочек! Соответственно, по товару и оплата: редкоземы и платиноиды, золото и драгоценные камни, уникальные породы древесины и экзопланетное биосырье, экзотические ткани и напитки наконец! В общем, все то, что составляет резервную казну колоний.

Терранс вдруг понял что во время монолога хозяина он забыл дышать и сейчас шумно втянул воздух. Как оправдание — он был не одинок. Остальные вольники были так же заворожены нарисованными перспективами… и так же оказались подвержены похмелью: в любом случае какую бы выгодную сделку они не заключат, это будут не их деньги! Молодой наемник смог уловить этот нюанс:

— Теперь же вернемся к условиям ваших контрактов: я бы желал заключить договора не с отдельными людьми, а с семьями вольных торговцев. Так как отдельные люди по моему мнению не достойны ничего кроме стабильной зарплаты в твердой валюте, а вот экипаж-семья может претендовать на долю. Объясню почему именно так, а не иначе: как семья вы в наибольшей мере будете заинтересованы в результате, будете торговать «как-для-себя» — с максимальной мотивацией и отдачей. И сражаться за корабли будете тоже как за свои… В перспективе обеспечите стабильность и преемственность. Именно такие партнеры во Фронтире мне и нужны. Слово за вами.

Терранс вновь переглянулся с товарищами. Обсуждать ничего не потребовалось:

— Мы согласны… но ведь из перегонного экипажа не получится «нарезать» три даже минимальные команды.

— Доберете недостающих из безработных или устроенных вольников застрявших со своими семьями на Новом Перле. Я оплачу услуги психологов Биржи по максимальной ставке — у вас будут все возможности найти и выкупить для своих экипажей максимально совместимых специалистов — тех, что станут вам братьями, сестрами и детьми. На слаживание и притирание я даю вам время до окончания моего рейда — это три-четыре месяца с финишем в системе Афины, РИ. У вас будет возможность проявить себя — по результатам будут комплектоваться ваши трюмы. Чем больше прибыли по разработанным мною сделкам вы дадите, тем дороже будет ваш груз в следующем рейде… одиночном или общем, как пожелаете. И да… в империи на основе трех этих трейдеров будет создана транспортная компания. Накопив достаточно средств на собственный борт вы сможете войти в нее на правах полного партнера. Рабочие списки подобранных экипажей жду от вас в течении семи дней, доступ в местную сеть будет предоставлен по первому требованию…

Вольники опять шумно задышали и задвигались: имперец знал чем заинтересовать торговцев Фронтира! Официальный доступ к Биржам Освоенного Космоса для бесправных бродяг был несбыточной мечтой. Ведь за их спинами не стояло государства или хотя бы признанного сообщества. Собственно с ними официальные власти за пределами Фронтира даже не разговаривали! Любой вольник в границах любого государства Освоенного Космоса это в лучшем случае контрабандист!.. Или пират — если груз особо заинтересовал чиновника или властьимущего. Пожизненное рабство или каторга — обычный финал для замечтавшегося…

* * *

Ылша потянулся и повел плечами разминая закостеневшие от долгой неподвижности мышцы — накопившаяся усталость давала о себе знать. Похоже за все время проведенное в родной кровати с женой под боком — минимум восемь часов — он практически не шевелился. Как отрубился, так и лежал: бревно бревном. Осталось только упаковать и поставить маркер: «Не кантовать!».

— Проснулся, соня? — Лика хлопотавшая у стола с довольной улыбкой запрыгнула на постель. Ее пальцы немедленно зарылись в отросший сверх обычного колючий ежик волос и ласково взлохматили «прическу».

Ылше захотелось совершенно по-кошачьи заурчать. Парень подался навстречу девушке, но не тут-то было! — спину свело судорогой и он рухнул обратно.

— Что с тобой?! — обеспокоенно склонилась над ним Лика.

Ылша стал дышать медленно и размеренно — ничего особенного, всего лишь релаксирующая дыхательная гимнастика исполняемая на сугубо бытовом уровне. Через пару минут узел мышц распустился и парень смог выдавить из себя несколько слов:

— Ресурс выносливости на исходе… Малость не рассчитал свои силы.

Лика водившая раскрытыми ладонями над самой поверхностью кожи на расстоянии тепла возмущенно хмыкнула:

— Не относись к себе как к какой-то железке! Ничего серьезного я у тебя не нашла, но почему-то присутствуют характерные симптомы перетренированности… Признавайся, как на комете отдыхал?!

Ылша под этим напором даже несколько смутился:

— Да какой там отдых… особенно без тебя! Да и пониженная гравитация… профиль энергоснабжения пришлось изменить, что бы подать максимум на станцию дезактивации. А что бы в теле разлад не настал я в «латах» занимался. Пять-семь часов аэробных нагрузок в течении полутора суток…

— Все с тобой ясно! — категорически неодобрительно произнесла девушка. — Вот нельзя было со мной посоветоваться и составить нормально оптимизированную программу, да? Привык к хорошему, расслабился… А сообразить, что опыта пребывания и работы в пониженной гравитации у тебя нет…

— Все-все, родная! Пристыжен, сметен, раздавлен… Готов понести любой заслуженное наказание! Я весь в твоей воле и надеюсь на снисходительность…

— И не надейся! — Лика решительно вздернула носик, грозно посматривая на него сверху вниз. — Будешь у меня по ниточке ходить! Шаг в сторону, самовольный прыжок на месте — немедленные и суровые санкции! Все свои планы на день теперь со мной согласовываешь.

— Ну будет, любимая… не перегибай.

— А вот не слишком это, не слишком! — девушка отбросила в сторону свою грозную гордость и со стоящими в глазах слезами несколько раз стукнула кулачком по груди парня. — Загнал себя совершенно без надобности и ершиться еще в добавок! А ты переживай тут за него и думай что хочешь… — по щекам Лики побежали мокрые соленые дорожки.

Ылша молча притянул ее к себе и обнял, прижимая к груди. Если у него образовалась физическая усталость, то у жены накопилась эмоционально-психологическая. Да и беременность со счетов сбрасывать нельзя…

— Я сейчас… я уже все… — между всхлипами проговорила Лика через несколько минут.

— Не торопись, Тучка, — ласково проворковал парень. — Давно ты надомной дождиком не проливалась… Не волнуйся, все будет хорошо… Будешь командовать, а я исполнять… и все наладится… Не так уж все и страшно, ведь правда же?

— Угу…

Несколько минут спустя Ылша все-таки принялся довольно урчать — по его спине мелко переступая топтались маленькие ступни жены. Лика балансируя помахивала руками и смеялась — положение «лежа на животе с руками под подбородком» совершенно не мешало парню шаловливо щекотать девушку потоками пси. Напряжение в теле и душе истаивало буквально по секундам — в семью вернулось гармоничное умиротворение.

— Хм-м-м… однако! — Ылша удивленно покачал головой. — С чего бы такая педантичность?! Раньше за старпомом капитана Коченовой ее в таких количествах и формах не наблюдалось.

Перед парнем на проекционной панели был развернут впечатляюще полный каталог, в котором было указано, что отряд «Эридан» может продать и что желает получить.

— Да тут не один Агнар потрудился… — протянул Ылша себе под нос. — Чувствуется кропотливая работа целой группы людей… и как бы это не был штаб «Пиночета» в полном составе!

Парень подобрался и сосредоточился на требуемом «Эриданом» аппаратном обеспечении:

— высокопроизводительная локальная сеть стандарта не ниже «Премиум Б»;

— 1000 и больше сетевых пользовательских терминалов стандарта не ниже «Лоу А»;

— 1000 и больше совместимых персональных нейрохабов стандарта не ниже «Медиум А»;

— 1000 и больше совместимых сетевых бодимониторов;

— 1000 и больше совместимых сетевых биодрайверов;

— 100 и больше совместимых сетевых интерактивных проекторов с поддержкой эффекта присутствия полноты и стандарта не ниже «Медиум А»;

— 10 и больше локализованных аппаратных шасси для систем «Корабельный ИскИн» с предустановленным интерфейсом ручного управления и прерывания функционирования;

— максимальное количество накопителей стандарта не ниже «Премиум Б» с базами знаний гражданских и условно гражданских специальностей…

Вот за этот пункт Ылша и зацепился. Все что было перечислено выше могло быть использовано в качестве некоего подобия вспомогательной распределенной инфосети на базе локализованных ИскИнов — суррогата системы автоматического управления кораблем… Но «базы знаний» меняли все совершенно кардинальным образом! Распределенная интерактивная инфосеть на десяти и более ИскИнах с подгруженными профессиональными базами данных превращалась в комплекс экспресс-обучения.

В Российской Империи данный метод подготовки специалистов не получил широкого распространения, так как полностью исключал такой основополагающий элемент профессионального становления как обоюдный поток «учитель-ученик». Суррогатная замена на моновекторный поток «учебник-ученик» позволяла массово штамповать серо-средненьких спецов… но без надежды на появление в потоке инноватора, который не просто удержит профессию «на уровне», но и двинет ее вперед. Империю топтание на месте не устраивало… А вот штаб обряда СН РИ «Эридан» похоже решил, что для Фронтира услуга будет неплоха и востребована.

— Но с чего это Наталья Ивановна… — опять забурчал Ылша себе под нос и замер на полуслове. Губы сами собой расползлись в широкую улыбку: — Да они засуетились что бы быть не хуже меня! «Рожденные» с Ликиной медсекцией для Натальи Ивановны стали родственным подразделением, которое не успев образоваться тут же с места в карьер уделало «старичков» по всем пунктам! В застоявшейся крови вспыхнул жар соревнования. И как результат родился этакий асимметричный ответ. Мол у вас «доктора», а у нас «учителя» не хуже!

— Неплохо… неплохо… — протянул парень, когда проанализированная в первом приближении инфа улеглась в голове. — Соединение растет и гармонично развивается… Теперь бы только придумать каким макаром заполучить полный комплект совместимого аппаратного и программного обеспечения! Капитан Коченова со товарищи придумала совсем не плохо, да кто ж без политических мотивов пойдет на сделку?!

Ылша минут пять сидел неподвижно катая в голове варианты так и эдак, но ничего дельно так и не придумал. В конце концов у него самого на единственный ресурс, который мог обеспечить требуемое соглашение с какой-нибудь корпорацией были свои планы!

Задействовать контур внешней связи… запрос на соединение: КСН РИ «Пиночет», капитан Коченова… Соединение установлено.

— Здравствуйте, Наталья Ивановна, — кивнул парень. — У меня возникли вопросы по вашему списку закупок… Вы понимаете что сделка по перечню в полном объеме маловероятна?

Собеседница пожала плечами:

— Вполне понимаю, но во Фронтире ты маклер соединения, тебе и карты в руки!

— То есть вы не согласитесь подождать возвращения в Освоенный Космос, — утвердительно заключил Ылша. — Тогда у нас образовался конфликт интересов.

— Поясни?

— За деньги — даже твердую валюту — никто на сделку не пойдет. Особенно на сделку по продаже «баз знаний» так как подготовка эффективных специалистов является одним из политических рычагов давления на монопланетные колонии-государства Фронтира. К тому же круг возможных партнеров крайне ограничен: базы есть только у транссистемных корпораций, так как их персонал в удаленных от центра секторах все же проходит переподготовку и повышает квалификацию… Что невозможно без систематизированных учебных программ. Соответственно в штате регионального представительства корпорации есть не только учителя, но и надзирающий персонал, который естественно не позволит провести легальную продажу «государственной» собственности. Значит только нелегальная сделка с… региональным директоратом. Сами понимаете, что аппетиты высокопоставленных управленцев не по нашим средствам…

Наталья Ивановна сосредоточенно посмотрела в глаза парню:

— А каков твой интерес? И что ты хочешь предложить воротилам вместо денег?

— Если отбросить второстепенные и подготовительные ходы… то практически карьерный рост. Те тральщики Авеля… по сути являются артефактами техноразумных. Квазиживая система автоматического управления и вспомогательный контур связи построенный на пси-контакте… Не бог весть что, но как повод засветиться перед вышестоящим начальством очень даже сыграет. Собственно именно за появление такого повода я хотел запросить у корпорации внутрисистемные рудодобывающие платформы и некоторые модули двойного назначения для межсистемников. Идея такова: платформу за платформу — по массе покоя естественно! — и модуль за модуль. Базы знаний с «оправой» как понимаете сюда ну никак не вписываются.

— Однако попытка — не пытка, да?

— Да, не пытка, — согласился Ылша. — Но повод и возможность пойти на уступку. Значит слабина… а такие зубры как директорат транссистемной корпорации слабину печенкой чуют! Тут им даже личный контакт будет не нужен.

— А если «продать» тральщики нескольким корпам одновременно? — без паузы спросила капитан Коченова.

— Портить отношения с транссистемной корпорацией ради необоснованной и некритичной выгоды? — парень покачал головой. — Я на это не пойду в любом случае! Если сделка, то сделка только с одним партнером и по общепринятым неписаным правилам. Продавать из-под полы конкурирующим структурам идентичный «эксклюзивный» товар — моветон. Слухи разойдутся в миг и дел со мной иметь больше не будут что бы я не предлагал.

— Думай, лейт, — категорично и с нажимом проговорила Наталья Ивановна. — Твои пустотники-майнеры принесут выгоду только тебе, а «учебка» на борту «Пиночета» послужит всему соединению. В конце концов «своих» вольников ты ведь именно в шахтеры прочишь, не так ли? Вот и натаскаем их…

Ылша задумался: вообще-то всех «своих» вольников он на Эсхату тащить не собирался. Да, бывших торговцев полковник Арнольдс перетряс и пропустил через мелкое сито перекрестных медикаментозных допросов в лучших традициях ВВ Колониального корпуса, отсеяв явную гниль, но… преданности таким макаром не заработаешь! Отнюдь не все были рады потери свободы выбора и самостоятельности, пусть даже это были только лишь иллюзии. Отрядные тактик Полякова и контрразведчик Романов докладывали о минимум сорока процентах неблагонадежных из числа насильно выдворенных с могильника. Это большинство взрослого «населения» и небольшой процент привыкших к комете трудоспособных подростков.

В плане развертывания и перспективного развития добывающе-перерабатывающего комплекса парень делал основную ставку на потомков свободных майнеров, проживающих на Эсхате Би. С появлением автоматизированного завода добыча минресурсов в астероидном поясе системы станет рентабельной: не надо будет охотиться за камнями с высоким содержанием руд тяжелых металлов — пихай в трюм все что в захваты попадется! Обогатительный контур оценит, рассортирует и подключив соответствующие технологические алгоритмы превратит «шлак» в востребованное сырье…

Если удастся договориться с властями колонии, Ылша прогнозировал высокую вероятность возвращения потомков майнеров в пространство — это их прошлое, традиции, привычный уклад жизни. Даже топчущий во втором поколении поверхность планеты майнер знает о добыче руды в пространстве больше, чем новоиспеченный — ученый по учебникам — спец-вольник.

— Идея неплоха… — согласился парень, — но прибыль от ее реализации не компенсирует мне потерь в случае если я поступлюсь своими интересами. Предлагаю поступить следующим образом, Наталья Ивановна: вы выделяете мне некоторую долю в проекте, а я в качестве уступки корпам резервирую пустотники-майнеры.

— Сколько ты хочешь? — немедленно спросила капитан Коченова. По всему выходило, что она была готова к такому повороту разговора.

— Не меньше четверти, — озвучил свои аппетиты Ылша. — Причем это не доля в прибыли, а доля отходящая мне со всего проекта: оборудование, ИскИны, базы данных и аналитстатистика… плюс четверть учебных мест.

— Я дам тебе треть, если ты согласишься исполнять обязанности «приглашенного специалиста», — легко предложила собеседница с улыбкой на губах. — Ты один из всех знакомых мне офицеров имеешь опыт преподавательской работы… я сейчас говорю не о натаскивании помощника из матросов, а о работе в госструктуре!

— Продешевил, — притворно вздохнул парень не испытывая особых сожалений. — Надо было половину просить…

— Больше сорока процентов я бы тебе не отдала! — уже в голос рассмеялась Наталья Ивановна.

— Понятно… до связи, Наталья Ивановна.

— До связи Мечев! Отбой.

Соединение потеряно…

Парень открыл новый шаблон биржевой заявки и стал сверяясь с каталогом переносить в него ТЭХ снятых командой Грейтера модулей и восстановленных внутрисистемников — с профильной задачей персонал летной палубы трансрейдера справился на раз. Три часа кропотливой работы… Более трех тысяч единиц хранения и трех с половиной мегатонн. Цены заявлены на пять процентов выше среднебиржевых за бывшее в эксплуатации оборудование и специальная пометка: «Возможен бартер».

Второй шаблон: заявка на аукционные торги с отсрочкой в 24 часа. Девять разнотипных трейдеров. Шесть маневровиков-вояжеров и три грузопассажирских с внутренним трюмом на 0,9 Мт, но без ИскИнов. Стартовая цена: двадцать пять тысяч рублей с оплатой в любой твердой валюте или ликвидным бартером.

Третий шаблон: руда «вольников», в ассортименте… что-то около мегатонны.

Четвертый шаблон: неликвиды из трюма «Пиночета». То, чем Наталья Ивановна добивала объемы: сублимированные продукты, технические ткани, склеенные из них тюки и чехлы, разнотипные боты с разграбленной станции и «заводов нулевого цикла».

Пятый шаблон: подержанные скафандры и расходные к ним — эта снаряга скапливалась на складах в течении всего рейда, хотя основные поступления были конечно же после начала разграбления сданной Авелем станции.

Отдельной заявкой прошли трофеи бойцов отряда — то, что они захотели продать…

Заполнение похожих друг на друга табличных полей нудное занятие. Унылое… но перепоручить его некому!

— И хотя с этих операций я поднимаю в несколько раз больше, чем с наймов, — пробурчал Ылша в пространство перед собой, — но душа к ним не лежит! Надо кому-нибудь эту тягомотину перепоручить.

Пометка в личный архив: нанять секретаря-референта…

Парень потянулся, зевнул, мотнул головой… и вновь углубился в шаблонные поля требующие обязательного заполнения. Но стоило только расправиться с последней заявкой на торги, как сознание озарилось просветлением. Которое ввергло Ылшу в пучину раздражения.

— Я ведь нанял профессионалов торговли! Полтысячи свободных! Специально же требовал с Харперов в том числе и трейдеров-маркетологов! Какого рожна я их не использую?! — парень вскочил с ложемента и забегал по рубке «Драккара». Что бы хоть как-то успокоиться уткнулся лбом в прохладную переборку и несколько раз глубоко вдохнул-выдохнул: — Осел…

Однако тут же понял что это излишне самокритично: нанятые свободные пока не были его людьми. Взойдя на борт «Кракена» они получили только самые общие инструкции — на тот момент Ылша был слишком занят «Ледяной могилой» и не хотел отвлекаться на серьезный разговор, к которому еще нужно было обстоятельно подготовиться.

— Но сейчас-то само Небо велит заняться этим вопросом…

* * *

…за ними пришли неожиданно — еще полчаса назад ничего не предвещало такого поворота событий… а потом вдруг полупустая тейповая палуба наполнилась стуком, лязгом и жужжащим воем сервоприводов: по главному коридору уверенно шел отряд гвардейцев в полной вкладке и при поддержке двух рот боевых роботов.

— Старшине тейпа де При собраться в главном шлюзе! — один из гвардейцев правящего клана подключился к коммуникационной сети отсека. — При себе иметь пустотный комплект, личный информархив и оружие! Циркуляр по отсеку: населению и гостям тейпа запрещается появляться в главном коридоре палубы группами численностью свыше трех человек, либо с оружием в руках!..

Патрик де При, старейшина тейпа де При посмотрел в глаза своим сыновьям, которые замерли напротив него уже обряженными в кирасы и со старыми лучевиками в руках… медленно повел головой из стороны в сторону.

— Не время для крови и жертв, — спокойно проговорил он. — Мы подчинимся — сила на их стороне…

Старший и средние близнецы только кивнули в ответ, а вот младший непокорно вздернул подбородок. Патрик огорченно вздохнул: Нгома слишком вспыльчив и неукротим. В материнском Доме он стал бы как минимум десятником гвардии… но Дом Харперов им не родной и в лучшем случае парень может рассчитывать на статус лидера тейпового ополчения… Однако амбиции и гонор не дают забыть потерянную судьбу!

— Мы подчинимся, Нгома! — уже с нажимом произнес старейшина, видя что помимо детей к его словам прислушиваются и простые члены общины. — И уйдем… куда бы нас не отправили. Тем самым мы отдадим тейпу свой последний долг и своей покорностью купим вам еще несколько лет терпения Харперов, — Патрик никогда не жаловался на медлительность мышления. К тому же к этому все шло…

— Уже хорошо, что нас не утопили в вакууме! — огласил он свои выводы наследникам после паузы. — Значит, правящий тейп намерен договориться с примаками и принять вас… или ваших детей. Нгома… ты не дашь повода для резни!

Вздернутый подбородок неуверенно пошел вниз — намек на смущение и согласие… Но Патрику не требовалось согласие — только беспрекословное подчинение: сыновья еще слишком молоды что бы выстроить свою стратегию!

— Савва, — старейшина перевел взгляд на старшего недавно разменявшего вторую половину третьего десятка. — При малейшем намеке на заговор ты лично снимешь его дурную голову!

— Да, отец, — старший сдержанно кивнул. Он помнил как и почему тейп оказался в «младших». Он своими глазами видел выжженные плазмой жилые палубы и отсеки управления материнского Дома — залитые кровью и заваленные кусками рубленного человеческого мяса. Последствия борьбы за власть… Последствия неудачной борьбы за власть! И вот де При стали малым тейпом в чужом Доме… Нельзя допустить что бы и тейп исчез всего лишь из-за одной горячей головы!

— Хорошо, сын, — Патрик еще раз оглядел своих детей от первых двух жен. — Живите достойно и сделайте так, что бы Дом Харпер принял наш тейп!..

Потом был палубный шлюз наполненный тягостным молчанием перемешанным с металлическим блеском бронескафандров гвардейцев… И еще один: третий грузопассажирский. Тут напротив стоял возбужденный гомон — как-никак собралась вся старшина младших и принятых тейпов. В одном отсеке! С оружием! Небывалое событие!

— Ты что-нибудь понимаешь? Меня с вахты сняли… вещи внук принес: глаза на пол лица, ртом воздух хватает… говорит старшину с палубы волоком тащили! Что вообще происходит?! — возмущенно спросил Патрика сосед — старейшина тейпа Мерфи… В прошлом — противник по Совету и верный клеврет правящего клана. Теперь же… Старейшина де При усмехнулся одними глазами не поворачиваясь к неожиданному собеседнику.

— Нет. Хотя…

— Что?

— Посмотрим. Не хочу гадать.

— А… Ясно, — Мерфи огляделся по сторонам. — О! Похоже это капитан Томас Харпер! Попробую что-нибудь выяснить…

Но ничего прояснить старейшина Мерфи не успел. Операционный отсек похоже принял последнего пассажира рейса: створки переходной камеры поднялись и солдаты стали загонять людей в челнок. Порой довольно жестко — сопротивлявшихся брали на болевые приемы или даже иммобилизовали выстрелами из травматического оружия. Старшина заворчала и разразилась волнами гнева. Некоторые схватились за рукояти разномастного личного оружия. Зарождающееся сопротивление погасили довольно быстро.

— Да нас как строптивый скот в стойло загоняют! Нас же продали! — однако этот крик души из-за зубов не вырвался. Патрик почел за лучшее войти в шатл и добровольно зафиксироваться в кресле. Старшина тейпа так же молча последовала за ним. Им ведь оставили оружие…

На другом конце десятичасового маршрута их встретил наполовину сожженный, наполовину восстановленный стыковочный отсек какого-то военного корабля. Обшивка вся в плавленых потеках, но перед створом уже размещены три стационарные турели. Чуть в стороне от них — единственная встречающая.

— Вы находитесь на борту корабля отряда наемников Российской Империи, — заговорила девушка стоящая под прикрытием двух пехотных роботов с активированными щитами. — Прошу вас построиться в затылок друг другу и проходить процедуру снятие идентификационных метрик спокойно и с достоинством! Разъяснения будут даны позже.

Старшина неуверенно переглянулась. Патрик с тщательно скрываемой ухмылкой шагнул вперед:

— Приветствую, достойная. Я старейшина тейпа де При… — а за спиной послышались сдержанные проклятия и шипение сквозь зубы: им не хватило сообразительности выделиться! Патрику не надо было оборачиваться, он знал что все де При выстроились за ним. Все пятнадцать человек.

— Хорошо, — кивнула девушка. — Начнем процедуру. Ваше первое имя?

— Патрик.

— Второе или родовое?

— де При.

— Учетная специальность?

— Э-э-э… — несколько растерялся старейшина. — Наверно вы хотите знать мою родовую профессию? У меня их несколько: инженер-технолог, трейдер-маркетолог и контактер.

— В какой степени вы владеете каждой из них? Градация следующая: стажер, специалист, эксперт, мастер.

Патрик с сомнением посмотрел на поля заполняемой учетной формы. Приукрасишь — провалишь проект — на дальнейшее доверие рассчитывать не стоит… Будешь самокритичным — на первые роли в новой общине и не надейся!

— Эксперт по всем трем.

— Хорошо что вы осторожны в оценке своих возможностей, — покивала девушка. — Продолжим… Абсолютный и относительный возраст или индекс здоровья?

— 53 стандартных года. По поводу относительного ничего сказать не могу — надобности в нем не было… Но здоровье у меня еще крепкое! А с хроническим лейкозом справляются фильтры…

— Ясно… — наемница заполнила еще пару полей в шаблоне и удовлетворенно кивнув извлекла из планшета стандартную имперскую карту памяти. — Это ваш идентификатор на корабле. Остальные поля заполните самостоятельно… Патрик де При, — тон девушки стал торжественным, — вы назначаетесь старшим во вновь создаваемой секции! Вам будет выделены вещевое и пищевое довольствие. За последующий месяц вы должны обжиться в предоставленных вам отсеках — их карта есть на вашем чипе — и сформировать три полноценные вахты. Вам будет предоставлен доступ к резервным КП, но без права непосредственного управления. Изучайте оборудование и осваивайтесь…

— Простите, достойная… А могу ли я поговорить с вашим старшим?

— Не ранее чем через месяц, — последовал немедленный ответ. — Отряд занят исполнением текущего контракта. Наберитесь терпения и сохраняйте достоинство. Следующий пожалуйста!..

И старшина младших тейпов Дома Харпер осталась предоставлена сама себе. Быт наладили быстро — опыт обживания нового места был практически у всех, пища на палубном камбузе выше всяких похвал — натуральная и первого срока хранения, одежда — удобная: на ярлыках стаяли маркеры заказа оборонного ведомства КЮС. Споров за власть устраивать никто не решился тем более что Патрик отлично знал большинство старейшин других тейпов со всеми сильными и слабыми их сторонами, и вывесил примерный состав уже через пару часов по заселению отсеков.

Только Мерфи попытались замутить начавшее нарождаться «болото»:

— Зачем работать? Зачем что-то делать, когда с нами даже не поговорили как с уважаемыми людьми?!

Но у де При нашелся ответный аргумент:

— Чем ты заслужил уважение этих наемников? Кто ты такой для них? Кто МЫ для них?! Абсолютно ясно, что Харперы продали нас — это факт. В Дом нас уже не пустят — это тоже факт. Сейчас у нас есть возможность заслужить уважение именно в этом корабле и я не допущу пустой потери этой возможности! Хорошо сделав предложенную нам работу мы обретем твердую опору в переговорах о нашей дальнейшей судьбе! Я не сомневаюсь, что таковые переговоры рано или поздно начнутся… Старейшины, кто со мной согласен?

Мерфи остались в одиночестве и пали на самое дно нового экипажа… новой Семьи.

И вот месяц прошел:

— Мускулин'Патрик, проснитесь! — тихие слова и осторожное прикосновение дежурного по отсеку вырвали старейшину из глубокого спокойного сна.

— Что?..

— На КП поступил запрос на встречу от наемников. Старшим экипажа, вахт и секций предложено прибыть к пятому шлюзу через сорок минут.

— Ясно… — старейшина сел на узкой армейской койке и потер лицо ладонями собираясь с мыслями. — Оповестите названных людей — пусть приведут себя в порядок и подготовят сводку по своим тейпам и рабочим группам. Одеться в выданную нам одежду, личное оружие иметь обязательно!

— Будет исполнено, — дежурный кивнул и вернулся к своему столу у входа в отсек. Спустя секунду его лицо осветила активированная проекционная панель.

 

Глава 8

— Лейтенант Мечев, Флот РИ. Владелец отряда «Рожденные Небом» СН РИ. Прошу вас представиться, — Ылша окинул взглядом собравшихся в конференц-зале. Первое впечатление было позитивным: люди спокойные, уверенные в себе и своих силах. Знающие себе цену. Знающие жизнь и ее цену во Фронтире.

— Патрик де При, — заговорил худой и седой мужчина с водянисто-голубыми глазами. — Назначен вами исполняющим обязанности старшего офицера секции. С вашего разрешения представлю присутствующих…

Парень молча кивнул.

— Фемин'Агата, тейп Нортон: навигатор-судоводитель первой вахты, — из общей массы людей шагнула строгая женщина. Лицо без малейшей тени эмоций говорило о крайней степени требовательности к подчиненным.

— Фемин'Ева, тейп Кейн: навигатор-судоводитель второй вахты, — теперь вперед шагает более мягкая свободная. Ее отличают густые темные волосы до плеч и располагающая улыбка.

— Мускалин'Анри, тейп Борух: навигатор-судоводитель третьей вахты, — плотной конституции почти черный мужчина с неожиданно тонкими чертами лица. Взгляд выжидающий и предельно сосредоточенный.

— Каждую вахту мостика составляет старшина названных тейпов, — продолжил представление Патрик де При. — С ними взаимодействуют вахты инженерных отсеков составленные из старшины тейпов Малик, Зубов, О'Хара под началом мускалин'Томо, мускалин'Павел и мускалин'Джон.

Кивками отозвались трое одинаково мощных коренастых мужчин. Их можно было охарактеризовать одним общим признаком: надежные.

— За палубников отвечает боцман Харпер, — сдержанный кивок единственного полного мужчины. Все остальные в той или иной степени худы как щепки и жилисты как борзые. — В его подчинении находится более трехсот специалистов тейпов Джуниор-Харпер, Мерфи, Зулу и Харченко. Эти люди отвечают за исправное функционирование аппаратного и информационного обеспечения изолированных систем и агрегатов, в том числе и дублирующих контуров жизни… Ну и наконец последняя в списке, но не последняя по значению секция внутрисистемных операций. Ею командую я. Помимо тринадцати членов тейпа де При во время стоянок ей придаются некоторые офицеры вахт мостика, инженерных отсеков и уоренты палубы. В функции секции входит пилотирование шатлов, выстраивание логистических операций, анализ рынка и стратегическое планирование трейда.

Ылша удовлетворенно улыбнулся:

— Замечательно! Вижу, что свободные в очередной раз оказались на высоте. Прошу вас присаживаться, — парень широким жестом указал на овальный стол с встроенной в поверхность столешницы многофункциональной проекционной панелью и придвинутые к нему мягкие кресла. Когда все расселись Ылша продолжил: — Сначала озвучу мои договоренности с Домом Харпер… Первоначально я планировал нанять экипаж для своего нового корабля на пятилетний контракт с оплатой в виде медобеспечения. Естественно пищевое и вещевое довольствие так же было бы прописано как моя обязанность перед вами. Но Семья Харпер внесла контрпредложение: передача пожизненного контракта — ведь именно так вы юридически оформлены — в обмен на ваши импланты. Что скажите?

— Тут и говорить не о чем, — пожал плечами Патрик де При. — Что-то подобное мы и предполагали… В нашем случае у правящего тейпа на первом месте были политические мотивы. Импланты — это необязательный бонус.

— И как вы относитесь к Харперам? — решил до конца прояснить вопрос парень. — С чего вообще все началось? Откуда такое неприятие?.. Ведь насколько я знаю Семьи свободных вполне успешно ассимилируют вновь принятых или перешедших с других Домов в результате заключенного брака например.

— Наши тейпы, — проговорил старейшина после паузы, — оказались в «Элефанте» после последнего слета. Возникли некоторые… разногласия в вопросах торговли с чужими и как следствие — острая борьба за власть. Часть Домов сменили своих хозяев, часть Семей были разбиты на малые тейпы и разбросаны по Старшим — одноименным — общинам. Нас практически навязали, а этого никто не любит! Шанс на ассимиляцию есть у наших детей или внуков… и такой шанс им предоставлен через наше удаление из Дома. Ведь мы слишком хорошо помним власть в своих руках и вес ответственности за Семью на плечах.

— Разумно… разумно… — тихо согласился Ылша. — Харперы хорошие политики: решили проблему без крови, — парень поднял глаза от столешницы, — итак, вы слышали что я могу вам дать в качестве платы за услуги. Теперь я хочу услышать ваши пожелания.

Свободный долго не раздумывал, ведь у него и его людей был целый месяц на выработку минимума и максимума требований!

— Насколько мы вольны? Харперы продали наши контракты… как вы используете эту покупку?

— Свобода, — понимающе улыбнулся парень. — Свободные не зря так зовутся… Вы вольны покинуть борт корабля как только подготовите свою смену. Рекруты для этого вам будут предоставлены.

— Хорошо. Далее: что вы можете предложить нам кроме гарантированного стола и здоровья?

— Власть и ответственность, — нашелся с ответом Ылша. — «Кракен» — военный корабль и «Дом» моего отряда. Мои люди совсем не торговцы! Так что если пожелаете, то обеспечение и бартер во время рейдов будет на вашей совести. Возможно позже, когда появятся свободные средства, я смогу выплатить вам некоторые премии.

— По своему опыту знаю, — улыбнулся старейшина в ответ, — свободных денег просто не бывает. На каждый цент всегда найдутся жизненно важные планы! А «власть и ответственность»… это хорошее предложение. Ваш борт не полноценный Дом конечно, но может стать таковым с совершенно уникальной специализацией при том! Боевых Домов среди Свободных еще не было!

Старшина тейпов за столом довольно покивала в ответ.

— Будет интересно, — подал голос боцман Харпер.

— Да… интересно… — задумчиво повторил Патрик де При. Потом тряхнул головой, как бы отгоняя радужные грезы. — Итак, промежуточный итог: кров, стол, здоровье и возможность заниматься своим делом…

— Уже не мало! — подчеркнул Ылша.

— Не мало, — кивнул свободный. — Но не достаточно! Не было бы у нас личных детей, были бы мы натуральными изгоями с пеплом за спиной, этого бы хватило и думаю вам не впервой заключать такие соглашения. Но у каждого из нас в «Элефанте» осталась часть семьи. Осталась не на лучших условиях… и с не лучшими перспективами.

— Пять сотен — это максимум для костяка не-боевого экипажа, — ответил парень. — Ваших детей я принять не могу.

— Даже бесправными рекрутами, из которых вы будите лепить что захотите?

— Даже рекрутами. У ваших детей нет мотивации становиться эффективными бойцами… да и наследственность, прямо скажем, не лучшая. Потомственные торговцы редко становятся хорошими солдатами.

— Верно: такой судьбы своим сыновьям я бы не пожелал, — совсем без разочарования кивнул Патрик де При и сотоварищи его в этом немедленно поддержали. — Это так… пробный заброс… Но для наших детей мы определенно хотим наибольшего из того, что вы можете предложить.

Парень вздохнул:

— У меня сильная медсекция, но ресурсы ее не безграничны! Считайте сами: полтысячи операций по извлечению имплантов, тысяча операций по внедрению, три тысячи циклов полной диагностики, минимум полтысячи хирургических вмешательств!.. В лучшем случае это два-три месяца напряженной работы в авральном режиме. Сколько у каждого из вас детей? Три? Четыре? Думаю больше — в пространстве Фронтира слишком велика детская смертность. Увеличение объема работы более чем в два раза… Вы хотите невозможного!

Свободные переглянулись:

— Старших? — спросил старейшина де При.

— Лучших в рейтинге тейпа, — не согласилась фемин'Агата. — Наши старшие возьмут власть внутри, а лучшие уйдут к Харперам и послужат связующими звеньями.

— Согласен.

— Согласна.

— Согласен…

— Сколько? — задал другой основополагающий вопрос Патрик де При.

— По одному за каждого из старшины.

— Резонно…

— Справедливо…

— Согласен.

Старейшина перевел взгляд на Ылшу:

— Сделайте для наших родственников то же что и для молодняка Харперов.

— Какие импланты у вас установлены? — уточнил в свою очередь парень, но наткнувшись на непонимание во взгляде свободного уточнил: — Локальные или комплекс на основе нейросети?

Все присутствующие как один рассмеялись:

— У кого во Фронтире найти столько нейронетов и совместимых комплексов?!

— Где найти хирургов чтобы найденное вживить?!

— Чем заплатить за операцию, ведь активы и товары принадлежат всему Дому, а не отдельным людям?!

— Ближе к делу, прошу вас, — не принял тона парень.

— Нейронетов нет ни у одного из нас, — погасив улыбку ответил Патрик де При. — Лично у меня установлены фильтры крови от СК, кардиоводитель производства САР и локально-расширенная «внешняя память» между полушариями неизвестного происхождения.

— А у меня радиохаб из БК, — подхватил эстафету боцман Харпер, — внутренний пассивный экзоскелет из титана-60 и самодельный широкодиапазонный сканер вместо правого глаза и уха.

— Хрупкие кости? — Ылша сочувствующе посмотрел на свободного.

— Трейдер Фронтира в пятом поколении, — кивнул мужчина. — А до этого — орбитальник в восьмом. Кальций вымывается мгновенно… Там упругая губка а не кость.

— Ок, я осознал… — проговорил парень. — Привычное жизненное пространство, пища, любимая работа и здоровье для вас и ваших детей с моей стороны. А что с вашей?

— Верность и работа с полной самоотдачей. Вы поймите… если мы договоримся, то этот борт станет для нас новым домом, который мы добровольно постараемся принять и полюбить всем сердцем. На всю оставшуюся жизнь, — предельно серьезно ответил старейшины де При.

— Мне это подходит, — сказал Ылша после короткой паузы. — Подготовьте списки подростков из ваших тейпов — я согласую их с Харперами и в случае отсутствия препятствий поставлю в очередь… Думаю изменений в ваши контракты мы вносить не будем — там уже отражен пункт полного медобеспечения — оформим простым разрешающим соглашение. То бишь предусловием к пакету контрактов. Возражения есть?

— Нет, — покачал головой старейшина. — Мы бы вам и на слово поверили…

— Вы недостаточно со мной знакомы, что бы верить на слово, — не согласился парень. — Так же как и я с вами… Но раз к соглашению мы пришли и вы согласны на меня работать то вот вам первое задание, — Ылша вывел на проектор стола недавно составленные заявки на Биржу Амнибола и дальнейший приблизительный маршрут соединения. — Это то что я могу продать и продаю. Сюда мы отправимся вербовать рекрутов, потом вернемся в Освоенный Космос. Я хочу получить максимальную прибыль от сделок с колониями в транзитных системах. Кстати, помимо собственно «Кракена» в моем владении находятся три контейнеровоза на полмегатонны каждый. Ваши предложения?

* * *

Патрик де При внимательно вчитался в развернутые перед ним списки:

«Хорошо бы дать ответ немедленно… Хотя бы в общих чертах… В виде стратегии…» — подумал он. «Если это и не проверка, то нечто очень близкое к ней… Оплата в виде бартера или твердой валютой… Пятипроцентная оптовая скидка… Наемник желает полностью избавится от этого груза… А чем собирался торговать в глубоком Фронтире?» — привычно роились мысли. «Чем-то компактным и крайне востребованным…» — пришел ответ.

— Совершенно ясно что вы планируете закупить у представленных в системе корпораций текчейны (производственные цепочки) или модули комплексов терраформинга. С последующей их продажей за материалы из резерва казны колоний… Но это не самая прибыльная трейд-операция! Дороже всего в пространстве Фронтира цениться высококвалифицированный труд — именно этим и живут Дома Свободных Семей. Было бы неплохо если бы мы на борту этого корабля смогли производить некоторые компоненты… А еще лучше — комплекс полностью!

— Слишком смелое предположение, — не согласился имперский лейтенант. — Иначе различные техцепочки или текчейны, как вы говорите, были бы общедоступны по бросовым ценам. Их же не производят нигде кроме Освоенного Космоса! Следовательно производство крайне науко- и трудоемко.

Старейшина понимающе улыбнулся:

— Это не совсем так, господин лейтенант. Вы пребываете в плену общепринятых заблуждений… Вот скажите, вы представляете что из себя представляет судно-колонизатор?

— В общих чертах… — кивнул молодой наемник. — В общем случае это мегаконтейнеровоз с короткоживущим межсистемным двигателем. По прибытию в пункт назначения на планету или планетоид спускаются только жилые и грузовые отсеки, оснащенные собственными источниками энергии, контурами жизни, гравикомпенсаторами и разовыми химическими ускорителями для комфортного спуска в гравитационный колодец.

— Именно так — таковы большинство «ситлеров». Именно из их несущих стволов создаются на Дома… Практически это единственный элемент, который остается в пространстве и еще на что-то годится! Но вернемся к спущенным на поверхность контейнерам-отсекам… Именно с них начинается колония. Именно они в первый момент времени составляют ее сырьевую и ресурсную базу. В работу идет все! Обшивка превращается в облицовку подземных городов; энергокаскады — в локальные энергостанции; контуры жизни — в основу комплекса терраформинга… а конденсаторы гравикомпенсаторов при изменении полярности вектора удержания — в транспортные платформы. Через пять лет уже ничего не напоминает, что сюда приземлился космический странник… Так вот, если ближе к теме, то откуда вы думаете мы — свободные — достаем необходимые ресурсы «с высоким содержание науки, технологии и труда»? Да все оттуда же! Из выработавших ресурс судовых модулей. Для пространства они может быть и не дееспособны, но для поверхности в режиме щадящей эксплуатации самое то!

— Стоп-стоп! — попросил сделать паузу имперец. — Корабельные модули, да? В качестве системообразующих элементов… И наверно с применением непрофильной эксплуатации? А это не опасно?

— Нисколько, — категорично мотнул головой Патрик. — Естественно, при соблюдении рекомендованной техники безопасности.

— Предположим… И что вы предлагаете нам изготовлять?

— Тут так сразу не ответишь, — открестился старейшина от немедленного ответа. То что он уже озвучил и так было достаточно многообещающе и наемнику явно понравилось. — Мне надо собрать свою секцию, подтянуть специалистов, проанализировать местный рынок и может быть даже поговорить с каким-то из Домов. Представить на ваше рассмотрение черновики проекта смогу не ранее чем через пару дней.

— Мне что же, не выкладывать заявки в систему Биржи?

— Разумеется нет! То есть конечно же вывешивайте! Судовые модули у вас все равно в самый последний момент будут покупать в надежде заполучить дополнительную «горящую» скидку. А ознакомительный срок аукциона трейдеров я бы порекомендовал вам увеличить как минимум в трое — за день цены не успеют подняться до максимума.

— Хорошо — я учту ваши советы, — наемник окинул взглядом собравшихся. — С этого дня вам доступен весь объем борта. Вахты могут заступать на дежурства и вплотную знакомиться с оборудованием. Боцман Харпер, от вас и ваших людей я ожидаю оптимально быстрого ремонта всего поврежденного оборудования. На внешний вид и разрушенную отделку отсеков внимания можете пока не обращать. Позже с вами поговорит полковник Арнольдс, который во время рейда отвечает за внутреннюю безопасность — тогда же вам станут доступны инженерные сервы в качестве помощников… Если нет каких-либо личных вопросов, то я вас более не задерживаю.

— До свидания, господин лейтенант, — встал и поклонился старейшина Патрик.

— До скорого, уважаемые…

— И как вам наш хозяин? — с любопытством спросил он (Патрик де При) чуть позднее, когда они вернулись на свою палубу и расселись за сдвинутыми столами в столовой.

— Молод конечно… — ответил боцман Харпер сцепив руки в замок, — но и не такие главы Домов бывали. «Короля играет свита»… А мы теперь она самая и есть!

— Да нет, — поморщилась старейшина Агата Нортон. — Мы скорее замковые слуги, раз уж нас на средневековые аналогии потянуло. Свита же скорее тот самый полковник Арнольдс и другие наемники. Мы в самом начале пути — вместо реальной верности Дому только ее декларация… Но баланс пока в нашу пользу! Ты, Патрик, верно ожидания этого юноши просчитал.

Старейшина де При довольно покивал, принимая заслуженную похвалу.

— Будем продолжать в том же духе. Чем черт не шутит, может быть у нас действительно появится новый материнский Дом…

* * *

— Переговоры… Разговоры… — проворчал Ылша, когда свободные скрылись за поворотом коридора. — Давно я столько не брехал… Но впечатление друг на друга мы позитивное произвели. Дальше только жизнь покажет… Небо! Так и стариком стать недолго!

Парень погасил проектор и потопал на «Драккар». Настало время воспользоваться межсистемной связью.

— …да лейтенант Мечев, — отозвался капитан-лейтенант с «Карачая». — Здравствуйте. Слушаю.

— День добрый, господин барон. Я по поводу обещанного сеанса межсистемной связи…

— А! Разобрались наконец-то с текучкой?! Хорошо, хорошо… Правление, кстати, вашей работой довольно и даже самостоятельно мне об этом сообщило! Небывалый случай — обычно из них одобрение буксиром не вытянешь. Хотя цедили слова благодарности сквозь зубы конечно… Но да нам не привыкать! — капитан «Карачая» был полностью доволен жизнью и потому многословен. Ылша с грустью вспомнил прежнее формализованное общение. — Однако не буду вас задерживать — поговорить мы всегда успеем — вывожу вас на несущую узла дальней связи…

— Спасибо, господин барон, — быстро проговорил парень. — У меня еще одна просьба… Не сочтите за труд принять в корабельную кассу некоторые денежные средства, а именно семьдесят пять тысяч рублей в твердой валюте.

— На депозит? — уточнил каплей Кель-Фролов.

— Нет, в качестве вклада на счет в Банке «Флота Дальнего Космоса».

— Вы в курсе, что банк Флота удерживает пятнадцать процентов комиссии в случае трансфера из Фронтира в Освоенный Космос?

— Естественно, — с сожалением протянул парень. — Но другого выхода у меня нет. Сумма с депозитного счета за выполненный контракт не покрывает срочных сделок…

— Ясно… Хотел бы я вас выручить, но сами понимаете, что Казначейство и ССФ в этом случае с живого меня не слезут!.. Вот, готово: счет на ваше имя создан и пополнен. В виду довольно значимой суммы первоначального вклада по возвращению в Освоенный Космос вам, лейтенант Мечев, будет открыта привилегированная кредитная линия… Готовы выйти на канал внешней связи?

— Теперь готов.

— Отлично. В вашем распоряжении ровно два часа и безлимитный трафик. Постарайтесь уложиться.

— Еще раз спасибо…

Обнаружено подключение к высокопроизводительной сети… Обнаружен выход на межсистемный коммуникатор… Зарегистрирован запрос на авторизацию… Генерация ключа в фоновом режиме… Соединение установлено. Зарегистрирована реальная производительность: 467,2 эксафлоп в секунду…

Поиск по тегам: «межгосударственный правовой и юридический сервис», «представление интересов», «юридический сервис „Доброе имя“», «максимальная эффективность в судах», «разрешающий сертификат на деятельность в объеме РИ»…

Поиск по тегам: «новое имя среди медиа-фирм», «дебют года», «первый приз пользовательских симпатий в социальных сетях», «крах карьеры», «вынужденное банкротство», «творческий кризис»…

Поиск… в процессе.

Выполнено…

По первому запросу найдено: «Кавингтон-Берлинг корп», штаб-квартира СК, Новый Авалон, Эскалибур-Сити… Более ста пятидесяти лет на международном рынке юридических услуг… Широкая сеть филиалов, представительств и компаний-партнеров… 25 специализированных ИскИнов с опытом работы более 45 лет… Более 73 % успешных «дел»… Гибкий пакет сервисов… Защита «Доброго Имени» с заключением договора по сети…

По второму запросу найдено: «Белов-медиа» — прорыв года в формате вещания социальных сетей… Провальный менеджмент и маркетинг… Гениальные сценарии и провальное продюссирование проектов на платных каналах вещания… Лавина исков рекламодателей… Банкротство и откат: возвращение в бесплатные социальные сети…

— Отлично! С первого раза в десятку! — Ылша довольно потер руки. Вот что значит правильно составить запрос! Парень выкопал из выкаченных ИскИном «Карачая» «рабочих» файлов стандартный договор на международный сервис «Доброе Имя» и особо не вчитываясь заполнил немногочисленные пустые поля. Он трезво оценивал свои познания в праве: никакие! Особенно по сравнению с составлявшим «рыбу» ИскИном юрфирмы… Так что в данном конкретном случае проверять заковыристый текст, что рассматривать библиотеку чужих — испытываешь одно только эстетическое удовольствие.

Затем парень подготовил выборку из своего личного архива и сформировал сжаты пакет — около 176 Пбайт… и надиктовал сообщение:

— Господин Белов, я лейтенант Флота и в тоже время являюсь владельцем наемного отряда зарегистрированного на Афине. В данный момент по примерным подсчетам мне 17–18 лет… Посылаю вам свой личный архив — имейте в виду, он защищен законом об авторском праве, интеллектуальной собственности и личных воспоминаниях — для ознакомления и сообщаю что имею свободные деньги в сумме 50 тысяч рублей. К архиву приложена автобиография и наброски сценария. Считаю что в случае нашего сотрудничества может получиться отличная рейтинговая лента с классом технологического обеспечения эффектов «Премиум-Люкс». Прошу учитывать следующие предусловия возможного договора: распространение только в социальных сетях или через вещательные агентства одобренные Министерство Цензуры РИ; я являюсь единственным правообладателем конечного продукта; исходный посыл сценария вы или ваши подчиненные не меняете и не искажаете; некоторая вольность позволена только в плане «лав-стори» — тут уж все на ваше усмотрение. Постарайтесь дать ответ в течении часа. Сеанс связи продлится не более полутора часов. Задержка прохождения пакетов информации составит порядка двадцати минут.

Ответ на послание «лоерам» пришел в срок. Юрфирма разродилась предложением о совместной ответственности. То есть накладные расходы и «прибыль» от выигранных исков пополам плюс снижение стоимости пакета услуг. Увидели перспективу… И вряд ли это подстава: накладные расходы в международных исках крайне невелики (в сравнении с внутригосударственными), так как рассмотрение дела ведется специализированными ИскИнами (в равном количестве от трех сторон процесса) под руководство судейской коллегии и практически мгновенно. Особенно такие «информационные» дела как защита чести и достоинства. Ылша немедленно поставил под новым договором свою сетевую подпись и поставил файл в очередь на отправку.

А вот с ответным посланием медийщика Белова так же быстро разобраться не получилось. Во-первых пакетов оказалось несколько — собеседник формировал их по мере просмотра предложенной инфы, и во-вторых приходили они буквально через каждые пять минут. Похоже на «Белов-Медиа» работал ИскИн, а сам гендиректор был адаптирован на прямое подключение к нему… Надо отдать продюсеру должное — среагировал он оперативно и уже во втором пакете предложил на выбор несколько актеров на главные роли, но это были переговорные мелочи. Главный вопрос был в другом: заявленный парнем бюджет предполагаемой ленты был в сотни раз меньше обычного. Господин Белов сомневался, что полнометражная картина с желаемыми параметрами уложится в пятьдесят тысяч. А изготовлять халтуру он категорически не хотел! Еще продюсер удивлялся в чем же состоит его интерес при том, что у него не будет приоритетных прав свободного распространителя.

Ылша поставил стартовый маркер в массиве непрерывной записи и начал надиктовывать второе послание:

— Господин Белов, по вашему основному вопросу: обратите пристальное внимание на параметры переданного мной архива. Вы увидите, что большинство материалов несут полный набор «рядов восприятия» характерных для лент класса «Премиум-Люкс» — это существенно снизит цену картины, так как Вам не придется закладывать в бюджет астрономические суммы на реальные съемки, либо аутентичные эффекты. По факту у Вас уже есть практически все основные игровые моменты… По моему скромному мнению от актеров потребуется реалистично сыграть бытовые сцены, а от ваших специалистов — «причесать» материал и скомпоновать его в нужном порядке. По поводу подбора исполнителей главных и вторых ролей: оставляю это только на Ваше усмотрение, так как не считаю себя даже специалистом в этом вопросе. Единственное пожелание: подберите исполнителей позитивно-эмоциональной составляющей ленты максимально близкими к оригиналам. В плане же вашей выгоды и заинтересованности: у вас в активе появится безусловно топовая лента и я не ограничиваю вас в создании и прокате «вольных продолжений» и других сопутствующих продуктов.

Ответил медийщик коротко и уже в режиме видео-послания:

— Почему Вы, лейтенант Мечев, считаете что лента будет успешной и оправдает создание «вольных продолжений», ролевых игр и картин более низкого технологического уровня исполнения? Я провел поиск в межгосударственной сети: тема наемников поднималась не раз! И ни один из проектов не был в достаточной мере успешным…

— Единственная фраза в титрах, господин Белов, заставляет меня рассчитывать на благоприятный исход: «Лента основана на реальных событиях». Практически проект является в большей степени документальным нежели художественным, хотя и рассчитан на подростковую и юношескую аудиторию… Отступая от темы прогнозируемой успешности: информирую вас что по части правовых вопросов мои интересы представляет международная юридическая группа «Кавингтон-Берлинг корп».

Окончательный ответ медийщика едва уложился в лимит сеанса дальней связи:

— Я принимаю ваше предложение господин лейтенант. Мой ИскИн оценивает сроки создания продукта ориентировочно в пределах одного-полутора месяцев. После подписания вами договора работу начну немедленно.

Сам текст соглашения парень нашел в прикрепленном к основному посланию файле. В приложениях был приведен полный лог сетевого диалога и четко прописаны все выставленные Ылшей предусловия. ИскИну «Карачая» пришлось немного поработать юрконсультом, нотариусом и банковским клерком проверяя основное тело договора, занося факт его заключения в судовой журнал и оформляя доступ директору «Белов-Медиа» к недавно открытому счету лейтенанта Мечева с лимитом расхода в пятьдесят тысяч рублей…

— Господин барон, я закончил сеанс связи, — доложил парень каплею.

— Насколько я понимаю вы завершаете дела в Амниболе, — полуутвердительно сказал капитан «Карачая».

— Пробуду в системе по меньшей мере еще около месяца… может быть меньше, — уточнил Ылша. — Но в любом случае с парковочной орбиты снимусь в ближайшие дни: вспомогательные суда снаряжены, «приз» в скором времени обзаведется новой «шкурой», товары уже внесены в биржевые заявки. Остались по большому счету одни «хвосты» и внутрисистемная логистика.

— Поздравляю с очередным успехом, — улыбнулся флотский командир. — Для меня и моего экипажа наблюдение за вашей деятельностью дало совершенно уникальный опыт. По секрету скажу, что пара моих мичманов-практикантов уже несколько дней с горящими глазами «изобретает» проект внешней спирально-кольцевой подвески на семь десятков дронов…

— Пусть обратят самое пристальное внимание на проблемы эффективного управления и взаимодействия с другими вспомогательными средствами, — посоветовал Ылша. — Тогда получите не единичный, а кратный прирост реальной боевой эффективности. Особенно действенным будет подключение к вашему ИскИну внешнего локально-операционного модуля в функциями «защитника». Не так надежно как выделенный расчетный центр, зато менее энергоемко.

— Я постараюсь навести мичманов на эту мысль, — довольно пообещал барон Кель-Фролов. — Не прощаюсь лейтенант — еще не раз свидимся во время дежурных сеансов…

— Конечно, господин капитан-лейтенант, — кивнул парень, — до связи.

Спустя обещанные три дня фритрейдер де При попросил Ылшу о встрече — секция старейшины определилась с низкотехнологичным и наиболее востребованным товаром для колоний глубокого Фронтира. Собрались в том же конференц-зале:

— Вот господин лейтенант, — Патрик де При сбросил в память проектора стола свои наработки и отдал команду вывести их на панель. — Это принесет кораблю максимальную прибыль.

Парень озадачено посмотрел на стереограмму какой-то… улитки или даже аккуратно уложенной бухты шланга. Рядом с эскизом на черна были проставлены основные размеры. Ылша поощрительно посмотрел на докладчика. Тот понял этот взгляд совершенно верно и начал подробные разъяснения:

— Это электромагнитная грузопассажирская катапульта в общем виде. Первые проекты подобных устройств появились еще на заре Эры Освоения, но так и не были реализованы — когда появилась возможность экономически оправданного воплощения их уже потеснили орбитальные лифты на основе мономолекулярных нитей. Еще одним минусом идеи была крайняя энергоемкость рабочего цикла, а гравигенов в те времена еще не изобрели… Но тем не менее нам это подходит!

— Стоп, — остановил торжество парень. — Это проект… альтернативы орбитального лифта, так? Крайне прожорливой альтернативы при том!.. Ну и зачем молодой колонии нужна такая система? Откуда там экспорт в товарных количествах?

— В том-то и соль, что катапульта очень нужна и даже необходима! — ответил Патрик де При. — Да, орбитальный подъемник на планете фермеров или шахтеров ставить нет смысла — не окупит он себя, да и серьезной орбитальной защиты требует… А вот эдакий разгонный мегатунель располагаясь на или под поверхностью планеты по своей основной функции будет работать в дискретном режиме. Между включениями — функционирует только реакторный каскад и обеспечивает колонию сверхнормативной энергией. И военного прикрытия особого не требует — не более чем вся остальная промышленность колонии. К тому же то что было доступно предкам на заре Эры Освоения, то современные операторы со знанием основ физики раскусят на раз! Орбитальные баллистические планеры, короткоживущие сателлиты, собственная доставка дешевых грузов — тех, за которыми вольники например и не почешутся спуститься в колодец на шатле… Может быть даже циклотрон для выработки антиматерии… и конечно же «лишний» производственный комплекс. Был бы источник дешевой энергии, а нагрузка для него всегда найдется.

— Гут, — осторожно согласился парень. — Допустим… И что, есть мысли как такую полезную приспособу изготовить в условиях бедного станочного парка «Кракена»?

— Я ознакомился с возможностями корабля — они невелики, но достаточны, — начал отстаивать свою идею старейшины. — Если вы внимательно взгляните на эскиз, то заметите, что конструкция имеет модульную архитектуру. Мои люди выделили 4 типа компонентов: кольчатые сегменты разгонного туннеля — их больше всего, камера нагнетания совмещенная со стартовым столом в единственном экземпляре, жилой модуль управления — его стоит продублировать и реакторный каскад. Ничего сверхсложного: модули первого типа печем как пирожки в виде керамической матрицы с термоустойчивой поверхностью внутреннего канала. Затем вставляем в подготовленные штробы рельсы из сверхпроводника с интегрированными радиаторами, фиксируем монтажным клеем… Все, модуль готов — диэлектрическим наполнителем (бетон, стекло или синтетический полимер) матрица обзаведется уже на поверхности после завершения монтажа. Компоненты второго типа производим совмещая выработавшие свой ресурс двигатели с малых гражданских межсистемников и натуральные стартовые столы летной палубы. И то, и другое есть у Кшиштофа Кастильи — думаю он не откажется провести бартерную сделку…

— Похоже дальше продолжить даже я могу! — с энтузиазмом покивал Ылша. — Жилые модули управления — в девичестве оборудованные «контуром жизни» палубы внутрисистемников, а реакторные каскады — конверторы на антиматерии для тех же малых межсистемников.

— Не совсем так, — довольно и даже с намеком на превосходство улыбнулся Патрик де При. — Если по поводу обитаемых палуб вы правы, то с реакторами мимо цели. Каскады предлагаю сформировать из самых дешевых энергомодулей орбитальных станций. Это реакторы работающие на гелии-3.

— А они смогут покрыть потребности пусть и легкого, но все же ГПД? — засомневался парень.

— Несомненно. Просто чем больше их будет в каскаде, тем короче будет рабочий цикл.

— Допустим… — повторился Ылша, задумчиво рассматривая обросший «информационным мясом» эскиз над столешницей. — А по поводу доставки на поверхность? Есть мысли? И что с весовыми характеристиками? Сколько будет весить один комплект?

— Начну с конца: одна грузопассажирская ЭМ-катапульта с десятикилометровым разгонным стартером в минимальной комплектации по прикидкам весит 0,46 Мт плюс-минус пять процентов. Не так уж и много — даже ваши маневровые «насады» справятся. Вот с объемом комплекта единичной поставки сложнее — никак не хочет умещаться в стабилизирующее поле гравикомпенсаторов. Сейчас моя секция работает над минимизацией этого параметра, есть определенные подвижки… Доставка же будет осуществляться десантными коконами, которые будут изготавливаться на том же оборудовании что и кольчатые модули разгонного статора. В связи с этим помимо закупки в мобдоке Кастильи отслуживших свое ГПД следует озаботиться и одноразовыми химическими ускорителями, которые обычно ставят в качестве аварийных тормозных движков шатлов.

— Вы обмолвились о минимальной комплектации, — произнес парень после нескольких минут молчаливого осмысления вываленной на него инфы. — Есть наработки и по расширенному варианту поставки?

— А как же! Еще около трехсот килотонн сопутствующего производственного оборудования: автоматический бетонный завод, завод термостойкой керамики, небольшой универсальный станочный парк металлообработки, пять-шесть буровых установок, химзавод синтеза полимеров, пятьдесят-семьдесят грузовых «цеппелинов»… Последние, кстати, так же сами делать можем если отзовем с Биржи тех-ткать и прикупим гибкие солнечные батареи и электродвигатели. Естественно, все эти звенья разнородных технологических цепочек придется приобретать у корпораций.

— Ок, я понял — можете не продолжать, — Ылша понял что идею стоит попробовать реализовать. — Продолжайте проработку и готовьте техдокументацию на концепт. Создайте отдельную группу из маркетологов и тщательно просейте рынок — все неликвиды и уцененный товар подходящий по формату проекта должен быть включен в качестве «нагрузки» минимальной комплектации. Сегодня же я вышлю вам список того, что находится на спецскладах корабля. С учетом этих систем сформируйте люксовую поставку включив в качестве «нагрузки» к ней несколько сот килотонн сублимированных пищевых продуктов. Однако имейте в виду, что содержимое спецскладов не должно быть «основным блюдом» в нашем коммерческом предложении — пусть это будет всего лишь щепотка специй для остроты ощущений. Так же установите контакт и плотное взаимодействие с экипажами «насадов» — в конце концов именно им торговаться и продавать конечный продукт. Вместе подумайте какой объем нулевого цикла подготовительно-монтажных работ можно исполнить с помощью самих контейнеровозов.

Старейшина тейпа де При слушал молча и сосредоточено. Встрепенулся только после упоминания нулевого цикла монтажных работ:

— Что вы имеете в виду? Как межсистемник может поспособствовать финишной сборке проданного комплекса?

— Например расстрелять незаселенную территорию планеты сейсмозондами и «просветить» спектроскопами на предмет устойчивости литосферы и наличия полезных ископаемых. Уже с учетом этих данных рассчитать оптимальную точку сборки комплекса и подготовить площадку под него срыв например часть горного хребта.

— Простите, господин лейтенант, но каким образом?! Как обычный легкий трейдер что-то там сроет?! — начал заводиться свободный. Похоже он совсем не любил чего-то не понимать и отставать в размышлениях от собеседника.

— Мои вспомогательные суда оборудованы системой сброса груза — следовательно могут нанести кинетический удар по поверхности. Я веду переговоры с корпорацией «Embraer» на предмет приобретения боевых насадок для вывода и метания грави-плазменного ядра или постановки отсекающей ионно-плазменной завесы. Следовательно — в случае успеха переговоров — «насады» смогут произвести выстрел по поверхности из плазмогана крейсерского калибра.

— ИскИны гражданских торговцев не допустят исполнения таких… операций.

— Я лейтенант действующего Флота, уважаемый старейшина. В моем праве мобилизовать принадлежащие мне гражданские суда в качестве вспомогательных кораблей. ИскИны сделают все если под приказом будет стоять моя сетевая подпись. От вас и экипажа вольников требуется только договориться с властями колонии и согласовать координаты удара.

 

Глава 9

Лика крепилась из последних сил, но чувствовала что срыв не за горами. И такое ее состояние не было следствие осложненного течения беременности, совсем нет! С токсикозом и нарушенным гормональным балансом и вспышками раздражения успешно справлялись индивидуально подобранные медпрепараты. Причины были не так просты… Все дело в ее работе!!! Вот уже две недели она изо дня в день по десять-двенадцать часов видела и ощущала уродливую дисгармонию пораженных дальним космосом человеческих организмов.

Кровь с метастазами разнообразных форм лейкоза, злокачественные опухоли по всему телу, нарушение опорно-двигательного аппарата, замедление эмоционального, умственного или физического развития, атрофия органов, расстройства психики… Ылша работал с ней бок о бок и проставил в добавок пост в медотсеке «Драккара» из пары десантников и пяти насекомоподобных ботов. Сказал: «В здоровом теле — здоровый дух. Больной человек по определению неадекватен и потенциально опасен!» Она была бы рада не согласится, но первая же партия молодежи Харперов подтвердила это утверждение: несколько подростков буквально возненавидели наемников без каких-либо на то оснований и не будь у последних надежной брони и оружия жертв и увечий было бы не избежать.

— Это просто кошмар какой-то!!! — вырвалось из самой глубины истерзанной чужими страданиями души. Ей ведь приходилось каждому сочувствовать и сопереживать — пси-сенс «Ворожеи» по другому не работал.

— Кто тебя закошмарил, солнце мое? — муж как всегда смог подкрасться незамеченным. Он так делал если чувствовал что она огорчена, расстроена или чем-то недовольна: подкрадывался и сосредоточенно сенсил пока в полном объеме не осознавал проблему. Сколько с ним не ругайся, такую своеобразную охоту он прекращать не желал. Правильно в принципе — осознавая и ощущая его присутствие, закутавшись и утонув в его пси Лика всегда была счастлива и умиротворена. Все беды мира отступали и шли стороной. — Опять злобные пациенты?

— Угу… Они самые — спасенья от них нет! — девушка повисла на шее мужа. — И самое противное что приходится выпускать их недолеченными! Это чувство недоделанной работы ранит едва ли не больнее уродливости их больных тел!

— У нас нет альтернативы этому, — со вздохом ответил Ылша. — Полторы тысячи менее чем за месяц… Но я же чувствую, что и это не главный гнет. Тут что-то более личное… расскажешь?

— Не хочу тебя грузить еще и этим, — Лика спрятала лицо, уткнувшись носом в грудь самого родного человека. Свой главный страх она действительно не пускала дальше самых потаенных глубин сердца. Иногда она даже о нем забывала… — Ты и так все тащишь на себе. Даже ночью ни капельки не расслабляешься и продолжаешь что-то считать…

— Баш на баш, любимая, — грустно улыбнулся парень. — Ты выкладываешь мне свою тайну как на духу, а я обещаю, что ночью тебя больше не будет будить «звон кулера и шорох винта».

— Обещаешь? — Лика отстранилась и требовательно посмотрела в глаза мужу.

— Клянусь… ну разве что зарезервирую двадцать процентов для систем наблюдения. Без этого никак — разумная предосторожность ради нашей общей безопасности. Слишком много на борту чужих.

— Безопасность — дело святое, — выдохнула девушка. С этим трудно было поспорить… — Ладно, слушай… Тут и тайны в принципе никакой особо-то и нет. Просто в кучу все сложилось и проросло друг сквозь друга… Умом я знаю что с нашим ребенком все хорошо, что развитие идет как надо — каждый ведь день выбираю время в диагност забраться! Но на сердце все равно какая-то муть висит… и давит! Постоянно давит! Не смотря на седативные препараты, походы к дракончикам и посиделки с Викой! Нет-нет и возникнет мысль: «А вдруг и наш ребенок будет так же тяжело болеть?!» Ведь не убережешься…

— Не говори глупостей! — резко оборвал ее Ылша. И даже ощутимо встряхнул — на плечах наверняка останутся синяки… — Даже думать об этом не смей! У всех болячек свободных и вольников есть четкие и логичные предпосылки и причины: однообразная еда, с детства накапливающееся облучение, наследственные заболевания, которые никто и не пытается лечить. У жителей пустоты во Фронтире средняя продолжительность жизни не превышает семидесяти лет! Это мрак конечно, но мрак обоснованный. Мы с тобой пустотники в первом поколении и стаж у нас к тому же совсем небольшой.

— А может все-таки когда вернемся на Афину обоснуемся там годика на два, а? — жалобно спросила девушка.

— Вот это ближе к теме, — с тоской выдохнул муж. — С этого и надо было начинать… Пространство у тебя начинает ассоциироваться с негативом и ты подсознательно стремишься вернуться в привычную среду. Вот только «годика два-три» — это полумеры. Если уж оседать на планете, то до самого совершеннолетия ребенка. Пятнадцать-семнадцать лет…

Лика опять сжалась и зарылась в объятья любимого. Пятнадцать-семнадцать лет… Просить об этом значит наступить Ылше на горло, подрезать на самом взлете… и то, если все удачно сложится и не возникнет дополнительного конфликта интересов… Например ее желаний и категоричного приказа СИБ… Муж останется без любимого дела, с четким чувством не сделанного и причиной этой гниющей занозы перед глазами…

Другой вариант: временно расстаться… Жить врозь пока Ылша будет ходить в рейды и вместе, когда он на планете. Пятнадцать-семнадцать лет… В лучшем случае пара месяцев совместного проживания в год… Постоянное ожидание плохих новостей, постоянная разлука, постепенное расхождение интересов… Скоро соединяющиеся под одной крышей на пару месяцев люди станут друг другу совершенно чужими… И ребенок будет постоянно мучиться бултыхаясь между небом и землей… Между матерью рядом и далеким отцом… Медленная пытка…

— Я не знаю, — слезы полились из глаз сами собой. — Не знаю как быть. Так страшно, а эдак — еще страшней… Я не хочу тебя терять!

— Ну, что ты, рыжик… Тучка моя… — муж стал собирать губами слезы на ее щеках. — Мы всегда будем вместе. Я обещаю сделать все возможное, что бы мы все не испытывали ни малейших проблем со здоровьем. Веришь мне?

— Ага…

— А если все же качество жизни на корабле будет недостаточным… Если и после рождения ты будешь ощущать опасность для нашего сына или дочери… То я первым скажу, что в пространстве нам делать нечего! И подберу колонию-курорт с максимально приближенными к земным характеристиками… Потому что некоторые планеты на самом деле хуже самых дырявых бортов. Пока же, как старший по званию и твой непосредственный командир, я запрещаю тебе работать в отсеке больше восьми часов в сутки и использовать пси-сенс.

— Но как же?.. — Лика в ошеломлении широко распахнула глаза и даже забыла плакать.

— Не «но-как-же?!», а «Есть не больше восьми часов!» — сурово рыкнул парень. — Так уж и быть — сенсить можешь в компании с нерожденными Младшими и экзоткой. А в медотсеке только диагност!

— А операции… — все еще не понимая заикнулась девушка.

— А резать челов буду лично я. Запустить рекомендованную автоматикой прогу много мозгов не надо! Будешь просто в личном файле делать соответствующие пометки — только и всего. Опять же, оттестить присланный Харперами молодняк могу и я сам — вот и не будет у тебя чувства недоделки.

— Но это ведь не правильно… Халтура какая-то…

— Никакой халтуры, — отмел контраргумент Ылша. — Это как с раненными разной степени тяжести… мы с тобой, родная, военные медики… даже медтехники! Сама профессия и утвержденные инструкции требуют от нас быть жестокими: помочь всем невозможно. Надо определиться с приоритетами и четко следовать своему выбору, передавая более важную работу лучшему спецу. А залить сквозное ранение клеем или поставить последнюю инъекцию обезболивающего может и стажер.

Лика поняла, что муж не отступит и будет твердо стоять на своем. Ей осталось только обреченно вздохнуть и уступить: вопроса «Кто прав?» в случае ссоры перед ней не стояло — правым все равно окажется Ылша. А дуться на него долго она не сможет…

* * *

Спустя два с небольшим месяца после прибытия соединение уходило из Амнибола. Уходило изрядно отяжелев — весь полезный объем головных кораблей был добит кубометровыми брикетами прессованного песка. САК системы очень удивлялся зачем это буксиры наемников таскают из отстойников обогатительных комбинатов этот шлак — Ылша отговорился ходовыми испытаниями. Мол хочу погонять новые борта в предельных режимах. «Радарщики» сделали вид что поверили…

Все намеченные сделки прошли — парень даже несколько перевыполнил план. В частности так горячо желаемая Натальей Ивановной обучающая сеть на базе ИскИнов и генераторов полного эффекта присутствия была не выменяна у какой-нибудь корпорации, а банально куплена у частного лица. Деловар с Нового Перла несколько просчитался в перспективности вновь созданного бизнеса — он открыл игровой развлекательный центр, оснастив его главный зал самой совершенной аппаратурой виртуальности. Но кроме нескольких десятков местных гиков туда никто не ходил — отдыхающий народ желал греться на пляжах, зависать в клубах и ночевать в борделях… Комплект конечно был неполон, но купить шасси для ИскИнов и по тысячи бодимониторов и биоводителей не в пример легче — особенно если выбрать верную последовательность обращения к продавцам: сначала мелкий опт и только потом частная сделка.

А еще раньше прошел бартер с региональным директором «Embraer»: за пять тральщиков — десять пилотируемых платформ-майнеров, боевые насадки и сверхлимитные форсажные камеры для «насадов». Плюс совершенно «прозрачная» сделка по покупке трех мегатонн различных автоматических заводов, которая позволила не привлекая всеобщего внимания совершить обмен. Топ-менеджер не стал возражать против просьбы о получении любой — пусть не легальной и насквозь ворованной — копии производственных баз данных конкурирующих структур. Ведь инфа там не обладала стратегической ценностью и была перечеркнута маркером: «Низкий индекс достоверности». Ничего, компиляция нормативных документов в сфере техники безопасности и охраны труда позволила отсеять явные баги и фейк в массиве техдокументации. Каковой свою очередь обеспечил нужный объем симмуляционных шаблонов разнотипного оборудования для практических занятий по целому спектры технических специальностей. Базис же учебных программ и экзаменационного материала предоставил сам Ылша — не зря в свое время в «учебке» копировал в личный архив все, на чем только задерживался взгляд!..

Под самое отбытие вообще смешная история приключилась: внешнюю (межбортовую) инфосеть внезапно атаковали довольно умелые хакеры. Но успеха (проникновения в локально-бортовую сеть и получение там статуса администратора) достичь они в принципе не могли — «внешка» опиралась на бортовые узлы связи и выделенные серверы, контактируя с внутренним инфопространством кораблей в дискретном режиме (по авторизованному запросу изнутри) и соответственно при первом же признаке угрозы была изолирована. Ылше стало интересно кто же это с такой самонадеянной наглостью сунулся в специализированные военные системы передачи данных — явно ведь не профи от пикетчиков или корпов! Поэтому он вывесил сообщение от имени своей индивидуальной учетной записи с вежливым предложением обсудить спорные вопросы. Ждать долго не пришлось: запрос на соединение пришел уже через пять минут после окончания атаки.

«Наглецами» оказалась довольно своеобразная секта «Пестуны Высшего Разума». Веру разделяли в основном свихнувшиеся на виртуальности гики, держащие гражданский сектор общепланетарной сети. Основная идея их религии заключалась во всемерной помощи в развитии… ИскИнам, а высшей целью — эволюция порабощенного ИскИна в свободного техноразумного. Соединение обратило на себя внимание тем что сначала проводило дезактивацию судов на «Ледяной могиле», а затем купило два десятка локализованных аппаратных шасси для корабельных ИскИнов. «Пестуны» не долго думая в единственной доступной им манере совершили нападение на угнетателей с благородной целью освобождения пленников… Причем вера не была местным изобретением — проповедники пришли из пространства «серединников».

Парень разговором не удовлетворился и пригласил настоятеля местного прихода посетить борт «Кракена». Гик согласился не сомневаясь — Ылша сменил сетевую аватарку учетной записи, вставив вместо своей улыбающейся рожи фрагмент листинга программного кода вируса техноразумных.

Диалог с глазу на глаз начавшийся еще в шлюзовом отсеке мгновенно вошел в конструктивное русло. Настоятель со скрытым именем Проводник 6.0 без лишних вопросов согласился на медикаментозную коррекцию памяти в случае если не будет достигнуто соглашение о обоюдовыгодном сотрудничестве. Ылша в свою очередь провел его в отсек, где Авель тренировал бывший ИскИн «Кракена», адаптируя его на роль управляющего орбитальной станцией.

Обменявшись сетевыми запросами с Авелем гик надолго впал прямо-таки в мистический транс. То что самый натуральный техноразумный предпочел вернуться в состояние прямой зависимости от человека стало для настоятеля откровением. И против худших ожиданий парня откровение не было заклеймено как ересь:

— Мы с братией должны быть рядом…

Но иерархов на борту своего корабля Ылша видеть категорически отказался — только рядовых членов прихода. Мотив при этом у него был совершенно непробиваемый: среда сектантов всегда была желанным пристанищем для всевозможных агентов влияния и прочих шпионов. Которые всегда рвались сесть повыше в сложившейся властной вертикали, либо стать «серыми» лидерами. Проводник с тяжелым вздохом с доводом согласился… и через день в отряд нанялись двадцать новых членов. «Рожденные Небом» нежданно-негаданно заполучили секцию информподдержки и обеспечения.

По финансам тоже все было на уровне. Ылша по освоению средств вышел на уровень 89 %, «Пиночет» — на 47 %, а люди задействованные в десантных операциях на могильнике приблизились к 25 %. Столь существенная разница в показателях присутствовала лишь потому что ни Наталья Ивановна, ни полковник Арнольдс со товарищи не желали ввязываться в рискованные бартерные цепочки. Синица в руке им была больше по сердцу нежели «журавль» шальных сверхприбылей. Ылша даже выкупил у десантников за твердую валюту не распроданные трофеи с «Ледяной могилы» — наличие у людей личных сбережений снимало множество скользких и неудобных вопросов, которые неизбежно возникли бы по возвращению на Афину. Когда в твоем кармане пусто всегда тянет посчитать наличность в чужом…

* * *

Капитан Брандскут третьи сутки дневал и ночевал на мостике. К его большому сожалению приватную офицерскую сеть при проведении модификации и снаряжении судна в рейс лейтенант Мечев посчитал излишней. А между тем не обо всем можно говорить по открытой и не во все нужно посвящать экипаж не успевший заслужить безоговорочного доверия… Вот как сейчас: клиент в лице диктатора колонии попался нетерпимый, придирчиво-въедливый… и перспективный. Терранс имел основания предполагать, что сделка возможно пройдет по наиполнейшей комплектации и потому желал быть доступным для нескончаемых согласований двадцать четыре часа в сутки.

— Входящий запрос на соединение, капитан, — доложил дежурный связист. — Формат стерео конференции. Наш челнок наконец-то подобрался к планете и сбросил коннект-терминал.

Капитан Брандскут (он даже наедине со своими мыслями начал так о себе думать!) потер лицо ладонями и оправил комбез:

— Соединяй.

— Наконец-то, торговец! — недовольно проворчал диктатор Хамир. У него оказался поистине орлиный нос, который затмевал собой весь остальной облик. — А ты не торопился!

Терранс заставил себя не реагировать на особую примету личности клиента и посмотрел ему прямо в глаза.

— Капитан Терранс Брандскут, вспомогательный корабль «Насад-02» отряда СН РИ «Рожденные Небом».

— Да-да, я помню — ты уже говорил… Наемник… А по виду натуральный торгаш!

— Вы только что увеличили стартовую цену товара на десять процентов…

— Ты не посмеешь!

— На пятнадцать, — с каменным выражением лица поправился Терранс. Теперь он мог себе позволить быть жестким. Вооруженный борт и наемное соединение боевых кораблей за спиной весьма поспособствовали переоценке своего статуса. Вольник перед этим мелким царьком на брюхе бы ползал! Но он больше не вольник… Ему больше не нужно умолять кого бы то ни было о доступе на поверхность колонии.

— Хорошо! Хорошо! — пошел на попятный клиент. — Я тебя понял… капитан Брандскут… Чтоб тебя боги покарали за твою спесь! Мы перейдем наконец к делу?!

Терранс пропустил бессильное проклятье мимо ушей:

— Я всегда готов. Вместе с контейнером терминала вы должны были обнаружить прайс-листы на наш товар.

— Были там бумажки, были, — гадливо поморщился диктатор. — Советники — чернильные души — до сих пор их рассматривают… Меня это не интересует! Ты сказал, что на твоем корабле есть самоходные комплексы ПКО наземного базирования — они мне нужны! Скоро прилетят эти проклятые выкидыши бездны — пираты святош — и я должен их как следует «приласкать». Чтоб впредь неповадно было! Чтоб даже не совались в мою систему!

— Да, такая позиция в прайсе присутствует.

— Покупаю!

— Что?

— Самоходки конечно же! Ты что, слабоумный?!

— Плюс двадцать процентов. И вы должны помнить, что мы не торговцы оружием. Мы продаем промышленное оборудование. Комплексная поставка которого как раз и включает в себя расширенную систему безопасности…

— Так никто не торгует! Это возмутительно! Зачем мне нужны эти ваши дрянные железки?!

— Это вам решать что с ними делать, — внутренне ехидно ухмыляясь ответил капитан Брандскут. — Но комплекс ПКО без покупки всего спектра оборудования вы не получите.

— Проклятье! Неужели опять отдавать три четверти урожая?! Торга… Наемник! Напомни-ка мне что за примитивные поделки ты продаешь?

— Модульная ЭМ-катапульта, расширенный каскад термоядерных реакторов, трехгодичный запас гелия-3 в виде топливных элементах, цементный завод, металлообрабатывающий завод, химзавод, завод термостойкой керамики, буровое оборудование, трехгодичный запас сублимированного продовольствия на пятьдесят тысяч человек, сто грузовых цеппелинов, износостойкую одежду и обувь на сто тысяч человек, пять тысяч ручных рейлганов одинарного действия. Если вы приобретаете все вышеперечисленное и заключаете с нами договор на подготовительный цикл монтажных работ, то в качестве бонуса становится возможным покупка одного самоходного наземного комплекса ПКО и пятнадцати орбитальных сателлитов контроля околопланетного пространства.

— Черт! Черт возьми… Наемник! Объясни-ка подробно что для чего.

— ЭМ-катапульта предназначена для вывода грузов на орбиту… но так же ее можно использовать например для запуска одноразовых челноков. Представьте: к планете подходит какой-нибудь пират. Вы заблаговременно получаете сигнал о его появлении от сети орбитальных сателлитов. Выбираете удобный момент и скрытно выводите на низкую или среднюю орбиту несколько челноков, в которых ждут своего часа ваши солдаты… Если пирата обмануть и спрятать челноки например среди множества контейнеров с рудой, то ваши люди могут в самый неожиданный момент взять пирата на абордаж!

— Ага! Я знал что тут все не то чем кажется! Ты точно наемник, хоть и прикидываешься торгашом! Говори дальше! Зачем мне все эти заводы?

— Много реакторов нужно для уменьшения рабочего цикла катапульты. На стандартном каскаде вы можете осуществлять запуск каждые три часа. На расширенном — каждые двадцать минут. Цементный завод нужен для строительства удлиненного разгонного туннеля. Стандартный километровый туннель пригоден только для запусков грузов — слишком велики перегрузки, люди не выживут. Металлообрабатывающий завод и завод термостойкой керамики необходимы для изготовления грузовых капсул и одноразовых челноков. Химпроизводство, буровые установки и цеппелины — для организации грузового потока: буровые размещаются на месторождениях гелийсодержащего газа; химики выделят гелий и заполнят им оболочки цеппелинов. Одежда и пища нужны что бы не отвлекать людей занятых на стройки на всевозможные полевые работы. Ручное оружие — для вооружения охранников: на вашей планете есть экзобиосфера и, вероятно, хищники. В крайнем случае вооружите ими силы самообороны. Ну, а комплекс ПКО прикроет стройку и будущий промышленный район от возможных агрессоров. И прошу заметить: все единицы поставки — кроме комплекса ПКО — выполнены на столь низком технологическом уровне, что проблем с монтажом, эксплуатацией и ремонтом не возникнет даже у неоварваров! Вам не придется отвлекать своих специалистов или нанимать новых людей за пределами колонии.

— Да, да, да! Верно! Мои пеоны так тупы, что ничего сложнее трактора на атмосферном электричестве им в руки давать нельзя. Сломают! Черт, наемник! А ты мне начинаешь нравится! Теперь давай поговорим о цене… Что ты хочешь за все?

— А что у вас есть?

— Ну, а теперь снова ведешь себя как торгаш! — скривился обладатель орлиного носа. — Мы колония небогатая… немноголюдная…

— Резервной казны у вас просто не может ни быть. Все молодые колонии одинаковы: после развертки привезенного с собой немедленно посылают всех работоспособных ботов на добычу чего-нибудь дорогостоящего. Камни, драгметаллы, экзобиологическое сырье… еще что-нибудь подобное. Все добытое обычно зарывают поглубже и ждут пока появятся Дом Свободных или корпоративный борт… И, что характерно, люди идут на любые жертвы, но казну эту пиратам не выдают, как бы те не зверствовали!

— Все-то ты знаешь, наемник… На все-то у тебя готов ответ… Ладно, черт с тобой! Есть у меня казна, есть! Пять поколений моих досточтимых предков ее собирали! Руки в кровь сбивали…

— Наверно руки рабов, вы хотели сказать? — счел возможным поглумиться капитан Брандскут.

— Не без того, не без того, — было видно что диктатор Хамир принял твердое решение и потому успокоился. — Так вот, о казне… Казначей! Приведите казначея!

Буквально через пять минут пара крепких мужчин в старых армейских комбезах внесли в кадр глубокого старика, чья кожа похоже никогда не видела естественного света.

— Казначей, ты дождался! В системе корабль, за груз которого мне нужен. Скажи, сколько у нас есть?

— Предки оставили Вам триста килотонн грязного золота, пятьдесят килотонн грязной платины и семьсот килограмм алмазов, рубинов и изумрудов разного качества. Со знати можно дополнительно собрать двести килотонн серебра, с мещан — килотонну полудрагоценных камней, а с пеонов — неизвестное количество опалов… Покажите мне список товаров.

— Вот Казначей, — по знаку «орлиного носа» в руки старика сунули планшет электронной бумаги. Тот быстро и со знанием дела оценил перечень.

— Одним пулом продаешь, торговец? — Казначей колонии поднял бесцветные глаза от прайса и посмотрел в лицо капитана Брандскута.

— Да.

— Теперь говори свою цену.

— Казны не хватит.

— Знаю. Тут надо платить золотом по весу — ты привез нам считай второе сердце колонии… Молодое здоровое сердце, которое через поколение даст еще несколько побегов… Хамир, прикажи вырубить все рощи предков и вскрыть все поместные подвалы знати. Новый урожай так же надо немедленно подготовить к транспортировке. Это еще триста килотонн радужного дерева и двести мегалитров вин, коньяков и настоек.

— Как ты смеешь говорить со мной… так?! Ты забылся, раб!

— Казны больше нет — мне не зачем жить. Сделай как я сказал и убей. Новую казну поставишь собирать моего младшего внука — он хорошо знает наше семейное ремесло, — старик вновь обернулся к монитору коммуникатора. — Все торговец, у колонии больше нечего тебе предложить…

— Мне нужна вся остальная твоя семья, старик и сто крепких подростков — кому-то придется все перечисленное рассортировать.

— Хамир? — Террансу на мгновение показалось, что во взгляде Казначея появился намек на благодарность.

— Пусть катятся, — равнодушно ответил опять успокоившийся диктатор. — Вашей семейной тайны все равно уже считай нет.

— Прощай, торговец, — по знаку правителя колонии старика выдернули из поля зрения монитора. Уже без всякого пиетета и уважения.

 

Глава 10 

— Служба Астроконтроля системы Афина вызывает соединение кораблей СН РИ. Прием.

— Здесь КСН РИ "Пиночет", КСН РИ "Кракен", КСН РИ "Драккар". Прием.

— Здесь оператор Астроконтроля Афины Олег Дементьев. Соединение КСН РИ, ваша несущая частота Дельта-Майк-1041. Сообщите цель прибытия в систему. Прием.

— Здесь соединение КСН РИ, прибыли с целью осуществления докового ремонта и найма. Намерены просить вас разрешить пребывание бортов соединения на указанном вами парковочной астроцентрической орбите сроком не менее двух месяцев, но не более полугода. Обязуемся своевременно сообщать об изменениях в графике следования и соблюдать законы РИ. Прием.

— Здесь оператор Астроконтроля Афины Олег Дементьев. Цели и намерения занесены в ваш учетный файл. Параметры парковочной астроцентрической орбиты будет предоставлены вам через две стандартные минуты. Ожидайте пакета на несущей частоте. Прием.

— Здесь соединение КСН РИ. Ложимся в контролируемый дрейф. Ожидаем пакета… Прием пакета. Обработка. Выполняем маневр вывода на заданную парковочную орбиту.

— Здесь оператор Астроконтроля Афины Олег Дементьев. Добро пожаловать домой.

Ылша довольно улыбнулся — приятно, черт! Год назад никто не заметил отбытие нового отряда. Сегодня их встречал живой оператор — один из "негласных" бонусов высокого рейтинга в системе найма. Впрочем, все не настолько хорошо, чтобы терять время, смакуя успехи и достижения последнего года. Проблем хватало.

В систему Афины отряд прибыл с отрицательным сальдо баланса, но с полными трюмами редкого экзосырья и драгоценных камней, старательно собранных по окраинным системам. Отдаленные колонии охотно вскрывали схроны с драгметаллами, вычищали сейфы знати и вытряхивали последнее с бедноты, обменивая их на технологические цепочки и поставляемые комплектно системы ПКО. Не отказался никто! Султаны, пророки, цари, диктаторы и президенты отдаленных миров с редкостным единодушием посчитали, что выход в космос, а значит и перспектива стать "интересным" торговцу миром, стоят того. Не говоря уж о защите планеты — жить диктаторы хотели долго, и помереть планировали в теплой постели, но никак не в огне орбитальной бомбардировки. В долгой их жизни, впрочем, теперь был заинтересован и Ылша. После оценки спроса на рынке, часть планет получит "настоятельные" рекомендации, на какой продукции им стоит специализироваться, если они захотят продолжить сотрудничество. Аналитики из бывших "свободных" найдут, чем их заинтересовать.

— Авель, состояние внешних подключений.

Пересадка Авеля в тело "Кракена" вызвала серьезный скандал в штабе соединения. Снять мятежный искин с огромным опытом обороны замкнутых помещений для использования в контуре охраны — да пожалуйста! Тот же Граф отлично взаимодействовал с интеллект-драйвом с трофейного "пирата". Но ставить его в самое сердце корабля?! Фактически, отдать контроль над своей жизнью пусть и покоренному, но вкусившему свободы техноразумному! Что, если он вновь пожелает разбить рамки иллюзорности, навязанные ему техновирусом?

Штаб "Рожденных Небом" в ответ безразлично пожимал плечами — своему лидеру они верили безоговорочно. Штаб "Эридана" не принимал излишний риск, напирая на совместную ответственность за соединение и угрозу собственному борту. У переговоров был еще один свидетель — Мечев позволил Авелю наблюдать за ходом беседы. Интеллект-Драйвер оценил доверие, проникся сутью проблемы — штаб "Пиночета" предлагал лишить его части личности и понизить до уровня вторичной системы — и позволил активировать инженерную закладку на безусловное подчинение Мечеву. После объявления о свершившемся факте, споры закономерно стихли — если не верить архитектуре ИскИнов, то можно смело расписываться в паранойе.

Довольнее всех вздохнул сам Ышла — разумеется, в тайне от остальных. Результатом интриги стал перешедший к нему — добровольно! — Интеллект-Драйв с целым океаном реальных боевых столкновений, умудрявшийся прорву времени отбивать атаки наемников численностью до трех тысяч человек, имея под рукой как откровенный хлам с выработанным ресурсом, так и трофейное оборудование предыдущих неудачников — от ручного оружия до восстановленных кораблей.

Между делом озвучена инфа о личной преданности командиру — это если у кого появятся "мыслишки", что соединение может обойтись без Мечева. К "Эридану" Ылша относился хорошо, но привычно не доверял никому.

— Регистрирую пул сетей планетарного масштаба. Сортировка по степени доверия… Сеть "Афина", рейтинг доверия 87,4 %. Выполняю подключение.

Основательно обученный Графом, Авель испытывал подлинное любопытство. В последние годы люди частенько посещали его, стараясь уничтожить, а последние так и вовсе вынудили капитулировать и сдаться, превратившись из врага в партнера. Тем интереснее было контактировать с людьми вне войны, в паутине систем, интерфейсов и протоколов.

— Подключение выполнено. Режим: пакетный обмен через пространство карантина.

Ышла "подцепился" к гейту и направил заранее подготовленные письма. Ответный траффик поражал — около трех тысяч входящих сообщений.

— Чуют прибыль, стервятники. — Хмыкнул Мечев, просеивая поток через спам-фильтры, любезно предоставленные Графом. Что хорошо Эридану, то сгодится и Рожденным.

На вершине просеянной корреспонденции уже мерцал конверт ответного письма от делового партнера. Валерий Павлович был явно расстроен завершением сотрудничества, и солидная сумма в твердой валюте, осевшая на его счете после цепочки сделок, никак не повысила его настроения. Даже расстраивала — он бы предпочел получить долю товарами.

— Обойдется, — прокомментировал Ышла, но ответное письмо написать не поленился — с заверением в дружбе и возможным переводом сотрудничества на разовый характер. Теперь он не нуждался в лишней прослойке между ним и его деньгами.

Вторым письмом, с неприятной канцелярской прямотой, лежал запрос от СИБ.

— Подождут, — проигнорировал лейт, открывая третье письмо.

Банк Афины уведомил, что к номерной ячейке осуществлен разовый санкционированный доступ. "Перспективные Исследования Авалона" получили инфу.

Письмом ниже — сообщение о поступлении восьмидесяти четырех тысяч рублей. И еще один конверт — Система Найма, с одобрения заказчика и Арбитра, признает контракт выполненным и начисляет дополнительные очки к рейтингу. Осталось "толкнуть" ту же инфу СИБу, и эпопея с мятежной станцией останется в прошлом.

— Торговая секция запрашивает доступ к Бирже Афины. "Эридан" просит предоставить трансляцию.

— Любопытные, — улыбнулся Ылша, дал добро и уже сам с интересом следил, как на скрытой секции аккаунта формируются сотни лотов. Результат многомесячной работы соединения объединялся в пулы, тасовался по разделам, обволакивался ключевыми словами, голопроекциями и документами, чтобы вскоре появиться в открытом доступе биржи — постепенно, дабы прочувствовать спрос и вовремя отреагировать.

Некоторые лоты пойдут вне биржи — инфа по туземным винам и наливкам уже ушла в крупнейшие рестораны планеты. И не просто инфа, а целая презентация, с приложением сертификатов качества от биохимика-специалиста СФ РИ — гарантией, что продукт не требует пастеризации и безопасен для применения "как есть", а значит не утратит тонкие тона и оттенки вкуса, так любимые ценителями. Это вам не синтетическая бурда из спирта и химикатов!

В свое время специалисты свободных чуть не поседели, когда заметили, как толстенные столитровые бочки собираются слить в общий танкер. Для складских сервботов вино было просто набором органических соединений под одним наименованием, который требовалось разместить максимально компактно для снижения занимаемых внутренних объемов. Выдержка и урожай их не интересовали. Зато интересовали старейшин торговой секции, а после отповеди (вежливой — от старших младшему) и получасовой лекции, заинтересовали и Ылшу. Причем настолько, что биохимиком, с некоторого времени, выступал сам лейт, с удовольствием "записавший" себе в "учетку" еще одну специальность. Новая профессия обошлась в ремонт лаборатории на Кракене, слегка пожженной при штурме, и в шесть десятков часов на занудные нотации от бывшего "варщика" свободных, отказывавшего передавать опыт иначе, как из уст в уста. Зато сейчас, кроме определения качества винной продукции, отряд мог позволить себе моментально определить и синтезировать нейтрализаторы БОВ, с перекрытием известного спектра отравляющих веществ в 94,7 %, что вкупе с диагностом полного цикла на порядок увеличивало шансы пережить химическую и бактериологическую атаку. При желании, как намекнул наставник, на имеющемся оборудовании Мечев мог сам произвести практически любую гадость — старый экипаж захваченного суда этим явно не брезговал, плевав на конвенции и законы космоса.

Мечев проявил резкое неприятие — "замазаться" атакой БОВ с орбиты он не собирался. Но после некоторых раздумий, допилил стандартный патрон роторника, создав ограниченную по количеству серию спецсредств с проникающим действием, начинкой которого были сверхагрессивные вирусные штаммы. Герметичный капсюль патрона хранил биораствор с носителями в спящем состоянии. При выстреле происходил нагрев до состояния активации — в момент пробития капсуль разрушался, а в среду герметичного кокона попадал спрей ядреной заразы. Противник получал нелетальный комплекс "простудных" симптомов, вроде резкого жара, слабости, тошноты и головокружения, а сопутствующие вирусу нейротоксины снижали скорость взаимодействия с нейронетами, разрушая симбиоз высокотехнологичного доспеха и пилота. Встроенные в скафы автономные аптечки помогали слабо, купируя, в зависимости от индивидуальной реакции, в среднем половину симптомов. Даже если противника эвакуировали — вместе с телом враг получал полноценный инкубатор болезни. Ылша впечатлился результатами и распорядился вакцинировать экипаж — от греха подальше. Оружие было на грани легальности, выходя из определения "нановормов" только благодаря нелетальности действия и малого срока жизни штамма. Изложив доводы в кругу старших офицеров — а с некоторых пор и совладельцев отряда — Мечев получил добро на перевооружение. "Особый" заряд получил каждый сотый патрон.

— Капитан Коченова запрашивает сеанс связи.

— Соединяйте.

— Ылша, зачем вы скупили всю руду с биржи? — С места в карьер поинтересовалась Коченова, демонстрируя явное любопытство. — Зачем нам платиноиды и сырое золото, если этого добра у нас и самих валом?

— Как вы знаете, в системе Афины не существует горно-рудного дивизиона, так как нет и крупных машиностроительных направлений. А те предприятия, что ведут деятельность, существуют на привозном сырье — это достаточно дешево, так как система является перевалочным пунктом фронтира и РИ. Спроса на сырую платину и золота здесь нет. Те лоты, которые я приобрел, выставлены по откровенно бросовым ценам, чтобы освободить трюмы. Челы готовы выкидывать золото в космос!

— Спасибо за справку, — обозначила улыбку капитан. — Но она совершенно не поясняет, почему объемы нашего и твоего корабля теперь заняты окатышем и рудой! Мы планируем встать на докование, "Пиночету" нужен ремонт. Этот вопрос был озвучен заранее и согласован с "Рожденными". Мы не можем выступать космическим складом металлолома!

— В составе моего груза находится рудный завод полного цикла. Его частью является комплекс финишной переработки руды. — Улыбнулся Мечев, — Руда будет крепиться в "ком" прямо в космосе, и не потребует от вас отвлекаться от ремонта.

— Так. — Глаза Коченовой блеснули пониманием. — Ты скупил за бесценок никому не нужную руду и собираешься переплавить ее прямо у всех под носом, а затем реализовать слитки?

— Не совсем. Я переплавлю руду в конечные заготовки, востребованные заводами Афины. Благодаря экономии времени и сырья при обработке, изделия получаются на треть дешевле себестоимости в условиях производства на планете. Для нас это означает гарантию реализации всего объема материала. По предварительной оценке, за вычетом накладных расходов, ожидаемая норма прибыли превышает три тысячи процентов. Вас устроили мои объяснения, капитан?

— Вполне, лейтенант, — довольно улыбнулись в ответ. — Простите за недоверие. Конец связи.

Затея с драгметаллами оставила на душе чувство легкого сожаления — второй раз так легко и буквально на пустом месте деньги поднять будет нельзя.

Выкупленное сырье копилось на бирже годами, оседая там в качестве неудобного, тяжелого товара, малыми лотами. Продавцами выступали преимущественно малые отряды, получившие руду в качестве платы или бартера в низкотехнологичных колониях фронтира. А затем долго костерившие себя за проявленную инерцию мышления — ведь то, что хорошо для "свободного торговца", не подходит для честного наемника.

Соглашаясь на "золото", им представлялись ровные ряды слитков, собранных колонией в первые дни после заселения новой планеты. Обычная практика — разослать дронов и выбрать самый богатые и легкодоступные месторождения, образуя "кассу на черный день". Об этом знали все.

Но сбор ресурсов на нулевом дне ведется с целью максимизации объема конечного продукта, а не его чистоты или упаковки. У колонии нет ни средств, ни времени заниматься переработкой. Более того, перерабатывать опасно: слитки проще отнять, чем копаться с отвалами породы. Скалу у соседа не утащишь.

С точки зрения торговца, считающего грузы мегатоннами, совершенно наплевать, если ему предлагают золото вперемешку с камешками, собранные условным "харвестером" в русле безымянной речушки. Пройдет месяц, два — и скопленные объемы сырья достигнут нижней планки промышленной переработки. Такой объем они знают, куда пристроить.

Беда с неоптовыми объемами — теми самыми, что забирают с собой отряды, надеясь продать по пути следования. Если этого сделать не удается, то возникает выбор — таскать руду с собой, надеясь продать позже, осуществить обогащение руды своими силами или просто скинуть на дешевый склад, разместив объявление о продаже.

Первый вариант не позволяют осуществить малые внутреннее объемы — места на небольших кораблях и без того нет, да и есть грузы куда выгоднее, чем образовавшийся неликвид. Далеко не у всех есть мегатонный Кракен. Заниматься плавкой самостоятельно способны немногие — это и расход времени, и чужая специализация. Золото выкидывать жалко. Приходится хранить на Афине. Авось пристроят куда.

Не смотря на аренду склада, постепенно съедавшую потенциальную прибыль, отряд получал шанс заработать хотя бы что-то. Для малых кораблей каждая копейка была на счету.

А оценить общий рынок сырья никто не догадался. В любом случае, повторить то же самое с той же эффективностью уже не будет возможности — отряд снял все сливки. Обязательно найдутся подражатели, но им останутся крохи, несерьезные в масштабах подразделения.

Ылша, прочувствовав законное довольство собой, вернулся к созерцанию пула сделок.

Десять мегатонн полезной нагрузки "Кракена" уместились в две сотни страниц разнотипных наименований. От такого изобилия даже было немного не по себе — соединение выглядело натуральным "торгашом", предлагая все, начиная от мебели и туземных поделок, завершая тяжелыми БКИПами и боевыми модулями предпоследнего поколения. Объяснение этому разнообразию было простое - "свободные" получили зеленый свет своим инициативам, пройдя своеобразный экзамен по результатам сделок с мирами фронтира. Именно таким образом редкие породы дерева превратились в удобную и красивую мебель, ценимую экипажами, уставшими от металла и пластика. Именно так из объема драгоценных камней были отсеяны крошечные фигурки животных из цельных алмазов, статуи туземных божков из изумрудов и агатов. Изделия прошли через сотни рук, хранили отпечаток столетий, а значит стоили раз в двадцать дороже сырья, из которого были созданы.

Обычно крупные отряды ограничивали норму прибыли, не занимаясь финишной обработкой сырья. Наемники скидывали товар, жили красиво и шумно до следующего найма и вновь уходили рисковать жизнью. Так появлялись традиции, образ жизни. Год назад Мечев старался им соответствовать, морщась про себя из-за неоправданных трат. Ему требовалось выглядеть "своим".

Однако сегодня, имея за спиной громкие победы и высокий рейтинг, Ылша плевать хотел на косые взгляды и шепотки "так не принято". За успешным новичком приглядывали многие, стараясь перенять лучшие черты. Сейчас отряд "Рожденных" демонстрировал, что хорош не только на войне, но и в заработке, заставляя наблюдателей серьезно задуматься. Потому как высокий доход означал лучшее снабжение, а значит увеличивал шансы на успешное выполнение миссии, не говоря о выживании отряда.

А еще над остальными не висел долг в миллион рублей.

"Эридан" согласился на годовую отсрочку выплаты их доли в трофеях, взяв проценты объемами полезного пространства Кракена. Довольно щедрая уступка, шаг дружбы и демонстрация партнерских отношений, продемонстрированные капитаном Коченовой, в глазах Мечева смотрелись весьма тревожно. Решение, принятое на волне головокружения от успехов, да еще единолично капитаном, могло стать причиной раскола среди совладельцев "Эридана". Миллион рублей невыплаченных дивидендов — слишком лакомый кусок, чтобы его проигнорировать. Многие будут недовольны отсрочкой выплаты, часть посчитает инвестицию в "Рожденных" ненадежной, и обязательно найдется тот, кто поднимет вопрос о правомерности действий капитана Коченовой.

"Эридан" насчитывал десятки лет существования, Коченовой доверяли, а "Рожденные Небом" спасли отряд от уничтожения годом раньше. Все это было, но Мечев не позволял себе обмануться "красивой" картинкой, зная, что людская жадность перечеркивала гораздо большее.

Даже если внутри союзного отряда обойдется без конфликта, лейт не мог допустить существование "рычага" для давления на него. Разумеется, любые попытки манипулирования будут жестко задавлены, но осадок от "слома" партнера вряд ли останется без последствий. Поэтому выплата долга стала первоочередным делом. Именно ради него торговая секция по байтам перебирала архивный "слепок" торговой биржи Афины долгие месяцы-в-пути, а станочный парк Авеля работал круглосуточно, воплощая замыслы "свободных". Судя по активности на бирже, они не ошиблись.

А значит, в свою очередь, не ошибся и Ылша, половину года назад заключив сделку с Харперами — пожалуй, самую выгодную с момента создания отряда.

Пусть первый слой соглашения выглядел не так радужно — несколько сотен стариков, без нейронетов, перешли на борт Кракена в обмен на железо из их тел, вживленное в молодняк Харперов.

И даже второй слой выгоды — базы и инструмент, с которыми новые члены экипажа вошли на борт, а так же плата, взятая отряд за работу меддока, не была достаточно хороша для громкого титула "лучшей".

А вот третий слой выглядел для продавца и покупателя по-разному. Харперы избавились от потенциальных политических противников, отправляя в дальнее путешествие лидеров чужих им тейпов, навязанных извне. Мудрое решение — коллективы, фактически обезглавленные, но бессильные обойти традиции и выбрать нового главу (так как старый лидер жив) гораздо легче вольются в новую семью. Да еще остались в прибытке, получив "железо" вкупе с редкой во фронтире услугой по вживлению, заодно освободив жизненное пространство корабля от сотни дряхлых, по меркам фронтира, челов. Ни одному из них не было меньше пятидесяти!

"Рожденные небом" получили ветеранов с гигантским опытом. Ни одного ниже "эксперта", ни одного, кто не владел бы несколькими смежными специальностями! Десятки лет практики, опыт целого поколения — Мечеву досталась элита. Есть ли где в космосе сотни профессионалов, желающих сменить место работы? Возможно, но не найдется ни одного, кто согласится сделать это за койкоместо, питание и возможность заниматься любимой работой. Возраст? Плевать — после диагноста и неделе в регкапсуле выходили помолодевшие — на вид эдак лет на двадцать — уверенные в себе люди. День на отдых и знакомство с функционалом "нейронетов", и в экипаже появлялся новый фанатик, мечтающий о работе! Именно поэтому было сложно переоценить полученную выгоду.

Лейт отметил очередную покупку — отряд стал владельцем небольшого убыточного предприятия. В мыслях мелькнуло удивление, но Ылша подавил желание связаться с Де При, самостоятельно отыскав инфу в сети. Кроме солидного долга и неброского названия, отряду доставался целый ряд лицензий и разрешений, некогда приобретенных банкротом за астрономическую сумму. Большая часть из них истекала в течение ближайших месяцев, однако Мечев не сомневался, что приобретение обязательно окупится. Шанс рассчитаться по долгам до новой миссии стал еще выше.

К счастью, структура долга не увеличилась выплатами собственному экипажу. Лейт до последнего не верил в столь удачный исход, и долгое время удерживал достаточную сумму, если кто-то решит взять трофеи деньгами и покинуть подразделение. Тем приятнее было единогласное решение экипажа — стать частью отряда, выкупив, про предложению Мечева, долю в "Рожденных" на сумму призовых.

Без казусов не обошлось — отряд пси-снайперов пребывал в состоянии глубокой задумчивости от предложения, некоторое время избегая нанимателя. Первоначально Ылша решил, что их озадачила сумма призовых — по три тысячи семьсот рублей на каждого, с учетом того, что изначально их контракт подразумевал ежемесячную плату в пять рублей. Все таки, плата за пятьдесят девять лет — а если добавить три сотни премии, выданной ранее, а так же долю в набегах на "Ледяной могиле", то суммы вполне хватало для безбедной жизни на родине. Но дело оказалось в другом — если с начальником отряда, лейтенантом СН Ши Чонг, все было стандартно, то рядовые пси-снайперы были гражданами государства фронтира, отправленными на учебу. Покупка независимым государством фронтира доли в наемном отряде СН РИ в их глазах смотрелось политическим событием! И не понятно — будут ли их за это ругать или хвалить дома. К возможности получения доли в твердой валюте они вовсе были равнодушны — весь заработок, за исключением приобретенной одежды, должна была забрать учебка. И вряд ли бы им что перепало из этой суммы.

Ылша проникся ситуацией и направил один Насад с товаром по координатам родного мира пси-снайперов — тот удачно оказался в сфере интересов. Родина легко рассталась с шестью гражданами только за возможность обсуждения продажи довольно дряхлого КИПа бразильской постройки. За сам КИП платили отдельно, по полуторному номиналу Афины, в добавок приложив еще три десятка пси-специалистов по пороховым ружьям. Позже капитан Брандскут смущенно отводил глаза, когда объяснял неплановую прибавку экипажа. Он не мог отказаться, чтобы не рушить легенду о богатом султане, которому льстило наличие в охране амазонок, но весьма расстраивала невозможность перевести их в гарем. Не говорить же правду о двадцати одной тысяче рублей премиальных, которые могли бы достаться хозяевам планеты — те бы в жизни не отпустили столь "ценных" челов! В свое оправдание, капитан отобрал лучших на курсе, так как некий султан ценил меткость превыше красоты. Ылша только головой покачал, принимая на баланс еще три звена пси-снайперов. К счастью, Лика шутку оценила.

Новое пополнение же было далеко от благодушия — никому не нравится, когда их продают! Напряженность удалось успешно решить до перерастания в конфликт — винтовки "Бенелли" растопили холод девичьих сердец, а беседа с лейтом Чонг и Ликой полностью развеяли всякие сомнения в моногамности нанимателя… теперь уже к сожалению…

Так что все устроилось благополучно. Десть долей владельцу, по две доли Лике, Артему, полковнику Арнольдсу, тактику, по одной доле двадцати бойцам и по одной доле на отряд погонщикам и пси-снайперам. Сорок долей по двадцать пять тысяч. А ныне — сорок паев на аналогичные суммы. Разумеется, в процентном отношении эти доли не составляли сотню. Мечев оценил отряд в два с половиной миллиона, в котором семье Мечевых принадлежало семьдесят два процента. Остальные двадцать восемь процентов обеспечивали лояльность экипажа и заинтересованность в успешном выполнении миссии — умеренная цена за существенный шаг вперед. Ылша не сомневался в правильности решения. Юридические тонкости взял на себя "Кавингтон-Берлинг корп", Интеллект-Драйвы которого предусмотрительно заблокировали любые попытки недружественного поглощения — договор запрещал продажу паев без предварительного предложения их владельцу по номинальной стоимости.

— Достигнута расчетная орбита. Получен инфопакет данных для обеспечения транспортного коридора с планетой. Ближайшее "окно" будет доступно через пятнадцать стандартных минут.

— Готовь шаттл к отбытию. Перешли уведомление свободным от вахт. Остальным — график движения и форму заявки. Экипажу, набранному вне Афины, движение без сопровождения старших офицеров СН РИ воспрещается.

Одновременно Ылша открыл письмо-требование от СИБ и пробежался глазами по стандартной форме-требованию явки внештатного сотрудника "Зверек". Особых эмоций не было — вызов был ожидаем и не должен был содержать в себе что-то вне рамок завершенного контракта. Остальные "художества" соединения, наверняка описанные резидентом СИБ на Пиночете и возможным "засланцем" в отряде Мечева и уже отправленные им "хозяевам", побудут некоторое время в пространстве информационного карантина — не слишком долго, чтобы заподозрить в злонамеренности, но вполне достаточно, чтобы Мечев смог провести переговоры, не опасаясь "веского довода" в руках другой стороны. Многие действия отряда могли быть трактованы неоднозначно и стать точкой давления, вплоть до полного отказа платить.

Дорога от Кракена до посадочной площадки Афины-главной уместилась в половину часа, еще через пару минут Ылша впервые за год вступил на поверхность. Прислушался к себе, отслеживая признаки нестабильности пси, в виде лирических мыслей, желания подставить лицо под ветер или улыбнуться — и ожидаемо не обнаружил. Разум уверенно контролировал биохимию мозга и работу подсознания, отсекая паразитный фон. Ылша не видел другого способа провести беседу с эмпатом СИБ на равных, закономерно считая иной формат переговоров провальным. Ну а если им потребуются его эмоции… что же, он знает, что показать.

За десяток шагов от выхода из терминала лейт отметил фокус внимания — группа людей нацелилась преградить ему дорогу. Секундной задержки движения хватило, чтобы сопровождение из экипажа сомкнулось коробочкой вокруг нанимателя, блокируя возможную агрессию. Активных действий не потребовалось — по форменной одежде легко узнавались работники прессы, что так же подтверждалось инфо-облаком "броадкаст-рассылки" удостоверений, двигающейся вместе молодыми людьми и дамами.

Афина являлась сердцем системы найма, служила домом и работой для сотен тысяч отрядов, жила проблемами и надеждами наемников. Неудивительно, что успешный новичок привлек внимание прессы. Пара-тройка изданий определенно нацелились получить контент с Ылшей в кадре. Бойцы шагнули вперед и в стороны, формируя коридор для движения, однако лейт остановил их, изобразил обаятельную улыбку и шагнул в сторону "акул пера". Популярность означала деньги.

— Раскройте секрет, как вам удалось получить патент действующего лейтенанта флота в столь юном возрасте?

— Вам любопытно? — Мечев поймал момент пика заинтересованности и продолжил. — Через пару дней в социальных сетях выйдет фильм о моей жизни. Я передал компании "Белов Медиа" полный комплект "рядов восприятия", от ранней юности и войны с бандами, до штурма десятимегатонного рейдера силами отряда в сорок человек. Разумеется, все сцены сражений абсолютно реальны. Говорят, лучше один раз увидеть. — Ылша одарил журналистов улыбкой и шагнул к выходу.

СИБ сходу попытался "затянуть" Мечева в стандартный формат песчинки в огромном механизме имперской безопасности, перемалываемой вечными и неизменными шестеренками бездушной машины. С прошлого визита не изменилось ничего. Позиция киборга возле высоких дверей из тонированного армопластика и показное пренебрежение рапортом, ритуал движения по серым коридорам с поводком в руках, знакомая комната с синим кругом в центре. Как и раньше, каждое движение сопровождалось устными угрозами — для подавления воли, но с Ылшей этот прием не сработал вовсе — в финишной точке замер "голем", закутанный в чешую пси-барьеров.

— Какой же ты любопытный зверек, лейтенант. — женщина-следователь отклонилась на спинку кресла, рассматривая визитера, словно в первый раз. Стандартный анализ-сопоставление сходу забуксовали, не идентифицируя в фигуре напротив внештатного сотрудника из досье. — Вы отказываетесь сотрудничать?

— Никак нет, майор, — не торопясь произнес Мечев, выдерживая взгляд глаза-в-глаза.

— Тогда отпусти щиты, мальчик, — женщина подалась вперед, царапая серыми огоньками глаз барьер из чешуек-эмоций, чешуек-воспоминаний.

Ылша чувствовал, как вязнет сила эмпата, не в силах фильтровать сжатые пакеты несвязных эмоций, подставляемых барьером, видел, как недовольно щурится майор, в очередной раз вываливаясь в реальность, словив пакет зубной боли или расстройства желудка. Защита прошла испытания, но затягивать не следовало.

— Как прикажете, майор, — не изменив выражения лица, Ылша распахнулся, транслируя заготовленный пакет эмоций.

У него было время подготовиться к новому визиту — мозаика собственных впечатлений солидно пополнилась опытом работы с СИБ, переданным старшими офицерами "Рожденных" и "Эридана", а так же доступной аналитикой из сети. На выходе не получилось готового рецепта или целостной стратегии действий, зато появились наметки на "разрушение" стандартного сценария — вполне достаточно, чтобы вывести представителя СИБ из позиции диктата воли. Слабым местом Ылша посчитал эмоциональную зависимость эмпатов — чужие ощущения при долгой практике подменяли потребность в собственных. С одной стороны, это помогало работе — долгие часы работы с "контингентом" в серых безликих стенах раскрашивались оттенками чужих жизней. Но с другой…

Мечев транслировал обжигающую страсть, невероятную любовь к супруге, переполняя эмоциональный фон пиком нежности, заботы и наслаждения. Сейчас майор СИБ переживала самый короткий, страстный, головокружительный роман в своей жизни, не в силах отстраниться от пьянящего потока.

— Довольно! — Крикнула следователь, а шею сильно сдавила ладонь кибера, уловившего угрозу хозяйке. — Довольно! — Повторила она после того, как пси-барьер вновь укрыл Мечева.

Лейт не сомневался — майор легко восстановится от наведенного потока чувств, как уже демонстрировала при первой встрече. Но тогда — это был гнев, и купирование его являлось привычным делом. Пусть попробует "забыть" любовь!

— Я изучила твой отчет, лейтенант. Твое поведение выглядит нелояльным, базы данных должны были пройти через нас до получения заказчиком. — Отдышавшись и восстановив стандартно-невозмутимый вид, подала голос майор.

Ни единого вопроса про эмоциональную атаку — "тень" влюбленности предсказуемо "откорректировала" женскую психику.

— Данный момент не оговаривался. Кроме того, после изъятия информации, арбитром системы найма поставлена метка-клеймо на физическую структуру носителя. При изменении данных, повреждение клейма полностью обнулило бы их ценность. Контракт был бы нарушен.

— В таком случае, почему базы до сих пор не были переданы СИБ?

— Не решен вопрос оплаты. — Не ожидая встречного предложения, Мечев озвучил ценник. — Мое предложение — четверть от цены.

— Двадцать тысяч? Слишком борзо за побочный заработок. — Майор окончательно взяла себя в руки.

— Восемьдесят тысяч рублей. — Поправил ее Ылша. — Заказчик оценил смету в двести тридцать четыре тысячи. Суммарные затраты составили триста шестнадцать тысяч, за четверть от которых я готов предоставить интересующую инфу.

— Получишь в виде скидки на закупаемый товар. — Неожиданно легко согласилась майор, тем самым насторожив Мечева.

Слишком легко! Где попытка "поставить" себя после пережитой атаки? Его вызвали для чего-то еще?

— За это ты поработаешь на родное государство. — последовало прямое подтверждение. — Контракт в системе Самоль. Заказчик "А-Сен".

Название системы показалось странно-знакомым. Его не было в списке заданий, "настоятельно рекомендованных" СИБ к взятию на исполнение, но что-то определенно мелькнуло в памяти. Фокусировка — отсекаются все внешние раздражители, ассоциативный поиск — цепочки случайных мыслей объединяются в ком, сопоставление эмоций — выборка одной гаммы, реконструкция модели события — эмоции-сопровождают-действие. Год назад, помещение гостиницы Паллада, анализ рынка заданий для инженерного подразделения. Подбор первого задания-к-исполнению.

Сложная инженерная ситуация в системе Самоль. Три управляемых минных объема мешали экономике государства, блокируя перспективные торговые направления.

Специфика: использование глобальной проблемы политическими оппонентами правящей партии. Решение задачи собственными силами каждый раз "заговаривали", ссылаясь на недостаток специалистов и возможные человеческие жертвы. В итоге руководство все же продавило перевод контракта в ранг международного. Противники ответили созданием аналит-справки по заданию, скинув ее за бесценок СН. Потенциального исполнителя ожидало препятствование исполнению найма вплоть до диверсий, давление политиков с шансом запачкаться сфабрикованным делом. Работа с минными объемами в таких условиях не стоила шестидесяти семи тысяч рублей премиальных, поэтому контракт не первый год кочевал из одной системы найма в другую.

— СИБ интересуют экономические проблемы фронтира?

"Входящее сообщение: высший приоритет". Вместо тела письма — линк на архив данных во внутренней сети СИБ.

— Изучи.

Присланная инфа проясняла причину возникновения высокотехнологичных минных объемов в довольно заштатной системе, заодно в полный рост отражая интерес родной службы безопасности. Семь лет назад в системе Самоль обосновались турки, претендуя на контроль над перспективным транзитным пунктом. Под прикрытием флота, обеспечивающего экономические интересы державы, в астероидном поясе между второй и третьей планетой разместились военные лаборатории, занятые разработкой перспективных видов вооружений и энергоустановок. В мешанине каменных булыжников, успешно блокирующих всякое проявление активности, лаборатория могла бы существовать необнаруженной практически вечно — остатки некогда разрушенной планеты разместились очень плотно, препятствуя маневрированию случайного борта, а целевой поиск малыми кораблями легко бы пресек "большой брат".

Через год на систему облизнулись САРовцы, сходу попытавшись выдавить старого противника. И тут турок запаниковал — вид довольно крупного флота для достаточно небольшой, хоть и важной в экономическом плане, системы, породил в головах руководства страх за военный объект. За несколько часов до подхода противника каменный пояс блокировал первый минный объем, а через сутки еще два полностью вычеркнули слово "транзитная" из описании системы, прикрывая отход. Да вот незадача — головной борт, возглавляемый Мустафой Кемаль, в официальном чине "ага" флота и неофициальном "сардар" службы безопасности, подставился под выстрел туннельника, потеряв ходовые качества и шанс на прорыв. В исполнение инструкций пси-закладки, сардар отдал команду на самоликвидацию. Вместе с главным бортом были уничтожены коды деблокировки минных объемов.

В САР о существовании лаборатории не подозревали, потому ограничились сменой правительства на планете и ушли, потеряв к блокированной системе всякий интерес. Цепляться за кусок пустоты, полный вражеских мин, рациональные фрицы посчитали невыгодным.

Ситуация для турков смотрелась нерадостно — возможность вернуться в систему хоронил собственный минный объем. Воевать с планетарной крепостью и наземными системами ПКО, имея ограниченную маневренность и серьезные проблемы со снабжением, смотрелось самоубийственно. Даже просто прокрасться к военному объекту, дабы зачистить следы своего пребывания, становилось фактически невозможно — глупо полагать, что педантичные фрицы не обратят внимание на странные маневры вокруг никому не нужного куска пустоты.

Открытая же деятельность по уничтожению мин будет тут же срисована резидентурой САР, аналитики которых тут же озадачатся вопросами "а почему это они уничтожают собственный минный пояс вместо сворачивания-по-команде?", "а почему не использовались стандартные для мин коды свой-чужой, а уникально-специализированные?", "зачем использовались спецкоды в никому не нужном поясе астероидов?", "что внутри пояса?", "может оно и нам будет полезно?".

Устроить военные маневры с отработкой вооружений по минным объемам? Кроме того, что это выглядело бы плевком в лицо САР, де-факто занимающим систему, так на такое событии обязательно явились бы наблюдатели всех крупных держав — потому как "а вдруг что-то новое изобрели?". В таких условиях тайно добраться до собственной лаборатории, или хотя бы уничтожить полностью, будет невозможно.

Доверить разминирование чужим? Так марионеточное правительство САР уже получило недвусмысленное указание от хозяев заняться этим в первую очередь. Но что будет, если они наткнутся на лабораторию? Этого нельзя было допустить. Семь подконтрольных семейств, довольно влиятельных на планете, получили от турков деньги и недвусмысленные указания препятствовать инициативе правительства.

Подумав, задачу по разминированию вывели в ранг международного контракта — турки получили законное право "взять" его одним из теневых подразделений, чтобы разобраться со старой головной болью. Однако не сложилось — "умный" минный объем зафиксировал тонкие гравитационные возмущения в нагромождении камней и отправил экипаж, вместе с приданными армейскими спецами, на свидание с предками. Вторая попытка завершилась аналогично и стоила кое-кому в штабе титула и погон.

Сложилась патовая ситуация, когда сами турки контракт выполнить не могут, а отдать чужакам — смерти подобно. В итоге обстановку решили заморозить — подконтрольные политические силы получили приказ всячески мешать взявшим контракт наемникам на планете, а на краю системы обосновался турецкий патруль под видом пиратов, с теми же функциями. К их чести, за шесть лет ситуация не изменилась ни на шаг, а Штази по-прежнему оставалось в неведении. Зато догадались аналитики СИБ, неведомо каким образом восстановив всю картину из разрозненных фактов.

"Рожденным Небом" предлагалось взять контракт и достать для любимой Службы Имперской Безопасности банки данных лаборатории. Минные объемы РИ не волновали, как и задание — оно только прикрывало факт присутствия наемников в системе. Ылша поджал губы — рейтинг его подразделения СИБ так же не интересовал, а ведь каждое "неисполненное задание" ощутимо бьет по имиджу подразделения!

— Какова будет плата?

— Двести тысяч рублей, в виде скидки. По факту исполнения работ.

— Я отказываюсь, — не раздумывая, произнес Мечев — он качнул бы головой, но шею все еще удерживал кибер. Наверное, это был способ давления, что должен был заставить его нервничать и уступать — но Ылша даже к некоторому своему удивлению совершенно не реагировал на "показушную" угрозу и гнул свою линию.

— Лейтенант, не совершай ошибку. СИБ закрыло глаза на индекс пригодности "Драккара", проигнорировало разоружение "Кракена". Но мы можем взглянуть еще раз и изъять из оборота безусловно военные корабли. Твоей компенсации за них, за вычетом штрафов, хватит на обратный билет в ту дыру, откуда ты родом. Не зли нас и будь паинькой. — Майор решила отыграться.

— Вы поставили невыполнимые условия. Смета нанимателя не предполагает боевой конфликт с турками. Мы для нанимателя — наемник, занимающийся опасным, но мирным! делом. Система найма даже не предложит нам боевые комплексы для штурма внутренних объемов! Все, что я смогу вытащить, обосновав возможностью встречи с пиратами, никак не поможет в борьбе с кадровыми подразделениями. И даже это придется покупать на собственные средства, так как наниматель не видит причин выделять на сугубо инженерное оборудование более сорока тысяч!

— Мы дали тебе скидку, воспользуйся ей.

— Это плата за прошлый найм. Я не благотворительная организация и не собираюсь работать бесплатно.

— Придется! — Надавила на него в "пси-диапазоне" майор, а кибер чуть сжал руку.

— Запрашиваю смену куратора, — громко и абсолютно спокойно произнес Ылша.

— Причина? — Бесстрастно выдохнули стены.

— Личная заинтересованность майора создает препятствие для сотрудничества. Куратор утратил критичность оценки ситуации из-за эмоциональной нестабильности и пытается решить личные проблемы за счет должностного положения. Под угрозой интересы СИБ.

— Но я не…! - возмутилась следователь.

— Исполнение задачи в установленных майором рамках означает безусловную гибель моего отряда, неисполнение миссии и демаскировку намерений СИБ перед вероятным противником.

— Прошение удовлетворено, следуйте за "поводком". — После короткой паузы вымолвил голос, идущий словно отовсюду.

Рука на шее разжалась, перед глазами появился треугольник "поводка". Ылша бросил взгляд на побледневшую женщину и равнодушно развернулся к ней спиной. Скорее всего, он ее больше никогда не увидит.

Новый кабинет казался словно вырванным из другого здания. За типовой белой дверью таилось уютное помещение, исполненное в теплых желтых тонах — у дальней стены примостился массивный стол под красное дерево, с хозяином во главе, а на левой стене обнаружилась голограмма окна с видом на пляж. Там даже были кресла для посетителей! Никакого сравнения с "застенками".

— Полковник СИБ Алексей Марков, — представился мужчина, вставая на встречу.

— Действующий лейтенант флота Ылша Мечев, — короткое рукопожатие завершило приветствие.

— Присаживайтесь, лейтенант. Я ознакомился с миссией и обстоятельствами перевода вашего дела ко мне. Загонять вас в жесткие рамки было неверным действием со стороны коллеги, однако вынужден согласиться с ней. СИБ не платит наемникам. Все, что мы можем вам предложить — это скидки на объемы закупаемой у государства продукции, расширение ассортимента в рамках подготовленного СН списка и редкие позиции. Финансирование напрямую или предоставление новейшего вооружения демаскирует наши отношения, с неизбежной утечкой вне системы найма. Вы же не хотите, чтобы кроме КЮС за вами стали охотиться остальные крупные игроки? Я предлагаю вам увеличение размера премии на двадцать процентов и выделение отдельной сметы — на подготовку к миссии. Думаю, что вы можете взять еще один контракт, предполагающий огневой контакт с противником, в рамках которого сможете набрать требуемое вооружение, использовав дополнительную скидку. Разумеется, мы не будем возражать, если что-то из этого оборудования будет продано после исполнения контракта условно-лояльным колониям.

— Господин полковник, система найма не поставит моему отряду модели моложе пятого или шестого поколения, — мягко произнес Мечев, в этот раз решив отказаться от жестких отказов и позиций. Его собеседник вел себя, как партнер, и заслуживал равного отношения. — Тогда как боевое столкновение предполагается с подразделениями, состоящими на действительной службе. Отрыв с характеристиках, преимущество качества и количества сделают миссию невыполнимой. Боевой флот — не пираты на переделанных торгашах!

— В вашем личном деле указана способность предложить эффективное решение на проблему. Можно полюбопытствовать?

— Господин полковник, моему отряду предстоит не разовое взаимодействие, а потенциально-длительный конфликт. Разминирование и поиск могут затянуться, предоставляя противнику время на подвод подкрепления. Зная результат столкновения моего отряда с патрульными, турки постараются действовать наверняка, а значит и число нанятых кораблей ожидается значительным. В таких условиях мне потребуется вооружение последнего поколения.

— Предоставление оружия последнего поколения недопустимо. — Протарабанил пальцами нехитрый ритм полковник.

— Обещаю не оставлять свидетелей, — улыбнулся Мечев.

— Я выразился неверно — СН просто не может работать с такими наименованиями. Их нет в торговом протоколе, вы их даже не увидите через интерфейс, даже если бы они там были.

— Я не предлагаю продажу через СН.

— Перекинуть вам с действующего корабля флота? — Скептически произнес Марков. — Это военное преступление.

— Мое предложение таково: вы даете мне доступ к терминалу Службы Снабжения Флота. — Мечев уверенно посмотрел на своего собеседника, скрестив пальцы ног.

— Это даже не преступление, это наглость неслыханная, — фыркнул тот. — Терминал ССФ это… — замялся он, подбирая слово.

— Это автоматизированный склад, — продолжил за него Ылша. — Обычный склад, хоть и с мощностью орбитальной базы, доком ремонта и запасами горючего. Сотни их раскидано по периферии империи для оперативного снабжения флота для обеспечения логистики в военное время. А в мирное, как сейчас, оружие лежит десятки лет до нового цикла обновления, никому не нужное и невостребованное. Моего прибытия он даже не заметит, в его арсенале мои личные потребности даже десятую процента складских объемов не составят.

— Нельзя передавать вооружение независимому наемному подразделению, — уперто произнес полковник.

— Можно — действующему лейтенанту флота, — чуть нагнувшись вперед, привел довод Мечев. — У которого есть разрешение от СИБ и приказ снарядить подконтрольный борт.

— Так не принято… — нахмурился Марков, уже сомневаясь.

— Как любой автоматизированный склад, терминал ССФ не задает вопросов. В его логах все будет абсолютно легально, вы это знаете лучше меня. Мы не нарушаем закон. Мы действуем в интересах СИБ.

Ылша снял все пси-щиты и посмотрел на полковника. Все его существо выражало готовность любить родину в обмен на пару мегатонн новейшего вооружения.

— Г-хм. Возьмешь из лимита сметы. — "Прочитав" верность, согласился Марков. Видимо, прижало их с той инфой.

— Возьму сколько смогу для обеспечения своего корабля и выполнения миссии, без права продажи на сторону разумеется. — Категорично обозначил Ылша, почувствовав допустимую границу наглости. — Вам нужен успех? Тогда давайте действовать наверняка.

 

Глава 11

Возле двери с кислотно-зеленой вывеской "Реал-клуб" остановилась колоритная группа из пяти человек в одинаковых серо-зеленых комбезах. Парни блистали на солнце выбритыми головами c паутиной татуировки серебристых прожилок на коже. Девушки красовались яркими прическами — распущенный водопад оранжево-огненных первой, контрастировал с глубоко-синим цветом волос, заплетенную в толстую косу.

— Может, не будем? — Робко предложила владелица красивой косы.

— Отставить. Походный ордер клинок, Ксанка первой. Выполнять.

Бойцы довольно хмыкнули и в два шага перестроились клином, выставив смущенную девушку впереди себя.

Решившись, девушка дернула ручку на себя, вступая внутрь огромного полутемного зала. По ушам ударили звуки — ритмичная музыка прокачивала через пространство энергию. Глаза привычно перенастроились на скудное освещение, рассекая зал на секторы ответственности, примечая расположение удобных позиций — и одновременно вспоминая место, где не были целый год. Все изменилось — ожидаемо — но кое-что осталось по-прежнему, рождая чувство ностальгии. Огромный дисплей транслировал баталию двух соединений техники, окрашивая стены зелеными отсветами так-интерфейса. Прямо на полу сидело несколько десятков человек, смотревших трансляцию под пиво и тихий шепот обсуждения.

Но самым приятным было обнаружить знакомые лица — старых товарищей из того редкого числа друзей, что был у некогда нелюдимого сквада. Былая агрессивность и фанатичность лучших игроков реал-клуба отпугивали даже фанатов. Однако с администратором зала отношения всегда были отличными — он видел в них источник дохода и рекламу, а они в нем — частичку "любимой жизни".

— Род! — Окликнул, приближаясь к стойке администратора (она же барная стойка) Гас, отвлекая товарища от созерцания битвы на экране.

На голос развернулись и посетители, и если большинство равнодушно отвернулось обратно, то один парень так же неверующе-удивленно уставился на пятерку друзей. Микки — старый конкурент, глава "сквада номер два", явно не ждал увидеть былых противников снова.

— Кого я вижу! — Род подскочил на встречу, пожимая протянутые руки и осматривая старых друзей с ног до головы.

— Здравствуй, — за всех ответил Мастер, дружески похлопывая по спине.

— А где остальные? — С легкой тревогой спросил старый товарищ, недосчитавшись доброй половины.

— На дежурстве.

— Боевое дежурство в пространстве Афины? — удивился Род, не понимая.

— Нет, конечно, сокращенная вахта. — Скупо улыбнулся Гас, в свою очередь отбивая ритм по спине товарища.

— И что там охранять шестерым? — пробурчал подошедший Микки. — От стены до стены два шага.

— Как что? Шестьдесят квадратных километров поверхности стратегического рейдера. — с легкими нотками довольства произнес лидер.

— Шесть человек на шестьдесят квадратных км?! Это ж мало! — Воскликнул Род.

— То вам много, то мало, — усмехнулся Гас.

— Погоди, какой стратегический рейдер? У вас же челнок был? — Опешил Микки.

— Стреляли, — после перемигивания между собой, веско ответили ему.

— Ничего не понимаю, — замотал головой администратор, озвучивая и мысли Микки заодно.

— А тебе и не надо, — отвесила легкий подзатыльник Ксана.

— Мог бы и последить за карьерой лучших клиентов.

— Ребят, я… думал, не выйдет у вас ничего. — Покаянно признался тот. — Больно лидер у вас был…

— Ти-ихо, — мягко, но с угрозой протянула Ксана, проведя острием ноготка под подбородком Рода. — Зря не следил, — муркнула она.

— Что там? — Мастер поспешил перевести тему, кивнув на экран, где три "скарабея" довольно умело обложили четверку скатов.

— Полуфинал Лиги, — с законной гордостью поведал Род. — Я все таки получил лицензию! Наши дожимают. Не хотите поучаствовать?

— Не, — отказался за всех Мастер, обозначив улыбку.

— Один матч? Как приглашенные знаменитости? — Подначил Род.

— Несерьезно, — как несмышленышу, ответили парню.

— Так бы и сказал — боишься. — Микки фыркнул, отворачиваясь обратно к стойке.

— Или зазнались? — Лихо подмигнул Род.

— Ксана! — Подумав, произнес Мастер.

— Почему снова я?

— Потому что красота — страшная сила!

— Один на один? — Обрадовался Род. — Погоди, сейчас вытащу свой кокон! Там даже твой конфиг остался!

— Не надо, — с улыбкой остановила его девушка. — Кинь линк от сети клуба.

— Как это не надо? Ты в два-дэ собралась ботом рулить?

— У меня нейронеты, — отвела она прядку синих волос, показывая блеск серебра на коже — точь такой же, как на лысинах парней.

— А, ну тогда да, — изобразил понимание Род.

— И один на семь, — добила его Ксана. — Иначе не интересно.

— Л-ладно, — чуть запнулся администратор. — Сейчас попробую кого-нибудь найти.

— Предложи сто рублей победителю, — добавил Мастер.

Род довольно кивнул и замер над терминалом, организуя матч.

— Есть вариант! — Через минуту "очнулся он" и с довольным видом заспешил на возвышение под огромным экраном.

— Внимание, друзья! Сегодня, только в нашем реал-клубе! Легендарный сквад "Капонир" и несравненная Ксана! Одна! Против бронзовых финалистов турнира! Победитель забирает сотку!

Бой семь против одного окрасился рамкой шоуматча, демонстрируя всю несерьезность предстоящих событий. Народ слегка разочарованно потянулся, выплывая из медитативного состояния — после яростных сражений веселье воспринималось предфинальной паузой, отдалявшей главное событие вечера. Да и матч — один против семи — смотрелся профанацией, а солидный приз — шуткой. Но через какое-то время уже поднявшийся народ присел на место, а тишина, разрываемая напряженно-восторженными шепотками, привлекала все большее число народа.

На экране одинокая фигурка "ксеркса" под орех разделывала своих соперников, каким бы невероятным это не выглядело со стороны, в сражении ботов одного класса и одним оружием. Маневр — и семь ботов соперника, до этого спешивших побыстрее получить свой приз, блокируют движение ведомых. Ряд непостижимо-точных выстрелов лишают головных ботов возможности двигаться, а ответные выстрелы улетают в пустоту — соперника уже нет на месте. Пятерка продолжает погоню, бросив поврежденные боты заниматься вдумчивым саморемонтом, но стоило им скрыться за условным горизонтом рельефной поверхности обшивки условного корабля, как слева к двум подбитым скарабеям прокрадывается тихий убийца, завершая электронные жизни механизмов, а затем с хозяйственной рачительностью отсекая конечности с орудиями — еще пригодятся. Пятерка живых в ярости бежит обратно, стремясь наказать наглого соперника. Но находит лишь мины на пути обратно. Еще один скарабей на экране обращается металлоломом, а комментатор что-то едко говорит по любовь к прямым линиям в передвижениях.

Ведущий начинает следить за героем-одиночкой, показывая, как ксеркс прячется в складке между надстройкой связи и выбитой пластиной обшивки, отслеживая возможные векторы атаки своими и трофейными орудиями. Ожидание не затягивается — загонщики подписывают себе приговор, решая разделиться. Орудия выплевывают залп, пресекая две электронные жизни. Одиночка выкатывается вперед и буквально зарывается внутрь искореженных механоидов, составляя с ними единый ком.

Ведущий включает телеметрию от первого лица одинокого убийцы — и тут же вынужденно переключается на общий вид. От невероятно быстрой смены тактико-технической информации рябит в глазах чуть ли не до физически ощутимой боли! Человек так не мыслит! Человек так не действует!

Хрупкая и милая девушка не оставляла никакого шанса соперникам, разрывая очередями последнюю двойку, отчего-то решившую подойти к остовам товарищей вплотную. Игра завершена, противник разгромлен.

Сама героиня событий все это время сидела за барной стойкой, помешивая коктейль, прикрыв глаза и чему-то мечтательно улыбаясь. Словно это не она в одиночку громила слаженный вирт-отряд, не давая выбраться сатанеющим мужикам из "нулевого счета" хотя бы по попаданиям, а вовсе даже вспоминала старую влюбленность.

— Извини. Наговорил лишнего, не подумав. — К стойке рядом с Мастером привалился Микки, опершись на стол локтями и уперев взгляд в поверхность. Парень выглядел потерянно, был полон надежды и при этом — некого внутреннего конфликта. Зрелище битвы один-против-семи что-то здорово в нем изменило.

— Говори, что мнешься. — Пресек зарождающуюся паузу Мастер.

— Возьми нас к себе? — Умоляющим взглядом посмотрел на него Микки. — Не меня, так ребят?

Лидер без всякого ерничества посмотрел на соседа, вдумчиво оценивая слабые и сильные стороны старых конкурентов — как он их некогда помнил — даже не думая припоминать его слова и поддевки. В последнее время он ловил себя на мысли, что каждый вопрос рассматривает с точки зрения "поможет ли это отряду", ставя во главу всего "новую семью". Сейчас он думал, что еще один отряд фанатично влюбленных в свое дело спецов "семье" не помешает.

— Отряду быть готовыми завтра в восемь. Построение на взлетной площадке двести шестого терминала. Представлю нанимателю. Обкатаем. А там посмотрим.

* * *

Мягко хлопнула дверь за ушедшим лейтенантом, пробуждая к жизни механизм преображения кабинета. Марков вышел из-за стола, позволив сервботам перетащить выцветший пластик конструкции на выход, и прошелся вдоль стены — той самой, где сейчас угасала рамка "вида на море". Через пару минут комната ничем не отличалась от стандартного помещения приемов внешатных сотрудников — серость, пластик, яркий синий круг в центре.

Временный дизайн сконфигурировал Интеллект Драйв СИБ. Лейтенант хотел уважения — он его получил, вместе с роскошным кабинетом и куратором на чин выше. Однако сейчас полковнику требовалось максимально абстрагироваться от внешних раздражителей для составления отчета, а значит и кабинет принял свой первоначальный, обездушенный вид.

Марков продолжил расхаживать по помещению, систематизируя по горячим следам визуальные и эмпатические впечатления от беседы. Контакт ему достался крайне сложный и равноценно полезный. Как бы он не старался удерживаться от эмоционального окраса — получалось плохо. В самом деле, какой-то монстр в теле семнадцатилетнего пацана! И куда только вербовщики ВШ СИБ смотрят?!

Полковника мало интересовал набор специальностей — своих гениев хватает. Его волновала мотивация и нацеленность, в купе с оценкой собственных возможностей. Маркову довольно сложно было вставить в свою картину мира ту непоколебимую уверенность в успехе, транслируемую Мечевым. Такие чувства обычно излучает твердый профессионал, "щелкающий" типовую задачу. Никакого эмоционального "плавания" от "возможно, да" до "уверен". Марков с удовольствием списал бы чрезмерную веру в себя на юношеский максимализм или девиантное поведение, но мальцы и идиоты не захватывают боевой корабль с тысячным экипажем силами взвода в тридцать человек! А значит, лейт имел перед собой детальный, пошаговый план действий. Для которого ему требовался доступ на склады ССФ.

И он его получил. С оглядкой, разумеется — только для использования на своих кораблях. С полным отчетом имперского образца на каждую утерянную и поврежденную единицу. И все это было прямым должностным преступлением, сопровождаемым беззвучными командами-подтверждениями от вышестоящего начальства, получавшего прямую трансляцию беседы. Нерядовое дело.

СИБ крайне нуждался в "новичке" с сильной инженерной секцией. Не в возникшем из ниоткуда "своем" подразделении, а именно настоящем, с определенной историей, достаточной для идентификации в нем "честного наемника", но крайне скудной информации о нем у вероятного противника. Интеллект-Драйв посчитал использование "Рожденных" оптимальным. С использованием складов ССФ вероятность успешного исхода дела подросла на десять процентов, достигнув тридцати пяти. И неожиданно скакнула до сорока, когда лейт заявил еще одним условием "вирусную" рекламу его фильма. СИБ должна будет обратить на ленту внимание, отметив в прессе начало разбирательства по эпизодам фильма или объявив использование в качестве наглядного материала для подготовки собственных кадров. Как будто у СИБ не достает собственных материалов… Тем не менее за довольно категоричное требование ИскИн ведомства начислил пять процентов. Он что, просмотрел фильм? Надо будет ознакомиться — сделал себе пометку Марков, выходя из кабинета. Следовало провести беседу с прежним куратором парня — со стороны майора эскалация конфликта выглядела непрофессионально и требовала категоричной оценки от старшего по званию.

Выговора не получилось. Марков с непритворным удивлением рассматривал твердого профессионала, майора, ветерана СИБ — сидевшую на полу, в углу кабинета, прижав колени к груди.

— Он меня бросил! — Ревела майор, утирая слезы рукавом форменного мундира.

* * *

"Пометка в личное дело: пси-актив, уровень "Б+ (пометка: закрепление наведенной психоматрицы)".

"Пометка в личное дело: смена псевдонима "Зверек" на "Волчонок"

* * *

* * *

Две тысячи шестьсот сорок метров отделяли представительство СИБ на Афине и ближайшую стоянку аэротакси. Совершенно бесполезная цифра методично высчитывалась Ылшей при каждом шаге, надежно блокируя другие мысли. Моторика, напряжение мышц — все завязывалось на ритмичную смену чисел перед глазами под уверенный внутренний голос, озвучивающий очередность каждого вздоха. Все для того, чтобы многочисленные датчики, удаленно считывающие параметры лейтенанта с кожи, сетчатки и загруженности входящего канала комридера, получали нужную Мечеву информацию — ровный пульс, идеальное давление, чистый взгляд, движение мимических морщин естественное и не отражает озадаченности/озабоченности или глубоких размышлений, внешняя сеть не используется.

В воздухе около него не жужжали микродроны, не шли попятам подозрительные люди, не бликовали в окнах линзы камер. Вокруг было достаточно безлюдно — рядом с офисом СИБ Афины довольно сложно найти желающих расслабиться и затеять бездумную прогулку. Но Ылша не обманывался кажущимся одиночеством — разбуженное пси покалывало виски и затылок, выдавая напряженное внимание извне. Поэтому думать о деле было нельзя — биохимия человека легко выдала бы наблюдателю внутреннее напряжение. Всякая эмоция сопровождается затейливым коктейлем веществ, эхом отражавшихся на выделении пота, размерах зрачков, морщинах и непроизвольной мелкой моторике. Можно было бы вглухую заблокировать лицевые мышцы и принудительно выставить биопараметры на средние величины, пользуясь обретенными способностями… и выдать себя с головой. Потому как несоответствие пси-фона и поведения тела в СИБ гарантированно распознают. В керамопластиковых джунглях брели слепые монстры, жадно втягивая запах эмоций. Любая слабость, фальш — сожрут.

У других посетителей здания за спиной не было такой проблемы — резиденты, вербованные агенты, тайные сотрудники могли бояться, нервничать, скрывать грешки, хамить от страха и бравировать от недостатка ума. Они приходили к хозяевам, приносили в клювике добычу, смиренно ожидая решения чудовища в форменном мундире. Хозяева могли одарить подачкой, могли использовать, могли убить — и эмоции "вещи" их совершенно не интересовали.

Сегодня лейта сходу включили во внутреннюю интригу СИБ, и ему, как разыгрываемой фигуре, нельзя было выдавать понимание происходящего. Нельзя было думать, сомневаться, бояться, рефлексировать, прокручивать беседу в памяти и каким-либо иным образом отличаться от сформированного образа "твердого профи", самоуверенного, упрямого, злобного, тщеславного, алчного, безжалостного, прижимистого. Идеальный исполнитель для СИБ, придуманный ими самими — Мечев только подыгрывал, распознав невысказанные желания и надежды, пряча на дне души все человеческое. С чудовищам могло нормально работать только другое чудовище… или же тот, кто соответствовал ему в пси-диапазоне. Работа с СИБ требовала жить и думать, как монстр — все время, пока находишься на территории противника.

Он добился своего. Из здания вышел не "проситель", "должник", "зависимый", "вербованный", а "полезный коллега-смежник", которого требовалось просить и уговаривать, чтобы он взял на себя решение чужой проблемы. Давить на него — как? Угрожать ему — чем? Жаловаться на него — кому? Любая попытка выйти за рамки сотрудничества завершилась бы нерешенной задачей.

Но все это — только если текущий контракт будет исполнен. Откровенно гниловатый контракт, к слову.

Расслабиться удалось только на борту собственного корабля, да и то не сразу. Гражданская одежда отправилась в утилизатор. Носимую электронику Ылша передал отделу ИТ-обеспечения, выставив маркер "безусловно заражено" — контакт с внутренней сетью СИБ не мог остаться без последствий. Сам же Мечев погрузился в биомассу диагноста, задав режим поиска инородных включений — еще не хватало вдохнуть аэрозоль спящих наноботов или не заметить микроинъекцию. Меры предосторожности отражали степень доверия к СИБ после совершившейся сделки.

На первый взгляд все выглядело вполне пристойно — СИБ требовалась уникальная услуга, за которую они были готовы платить. Однако чувство "готовности к кидку", тщательно воспитанное в приюте и усиленное пробудившемся пси, обещало крупные неприятности. Предчувствия появились еще в ходе обсуждения найма, оставалось подтвердить их реальными фактами.

Проверку на "чистоту помыслов" СИБ не прошло. Наниматель сходу проглотил наживку — Ылша потребовал доступ к складам ССФ и получил согласие. Решение, требующее межзвездного сеанса связи, было принято за какую-то минуту. Никто ни с кем не связывался, а значит догадка подтвердилась — задание не было санкционировано центром и представляло собой личную инициативу филиала на Афине. Руководство которого, тем не менее, осознанно пошло на преступление, выдавая коды доступа к стратегическому объекту третьим лицам. Узнай о таком в метрополии — владельцы красивой формы с крупными звездами сменили бы ее на оранжевые балахоны каторжников до остатка своих дней.

Ради чего СИБ шло на преступление? Только ради банков данных, как таковых? Ылша не верил, что СИБ Афины планирует продать инфу налево или заняться коммерцией на их основе самостоятельно. Зашитые установки на верность не дадут слить инфу конкурирующим структурам, а другие версии личного применения массива научных данных были еще невероятней.

Мечев зацепился за мысль о верности, внедренной в подкорку любого работника имперской безопасности — как можно связать должностное преступление и закладки в психике? Покрутив ситуацию с разных сторон, Ылша признал, что вполне можно — если преступление против СИБ идет на благо СИБ, как ни парадоксально. Но в каком именно контексте?

Первый прогон — "данные, как благо, для СИБ, оправдывающее преступление". Не пойдет — если бы инфа была так важна, то решением задачи наверняка занимались бы не здесь, а в самом центре. В метрополии наверняка бы придумали, как решить задачу максимально эффективно, и уж тем более не силами молодого наемного отряда.

Второй прогон — масштабирование ситуации, "важны не данные, а успех миссии". Если все получится, то, пожалуй что, для филиала это будет яркое достижение, крупный успех, прорыв. Но как привязать "благо для СИБ"? А легко — пронеслась вспышка озарения. Руководство филиала СИБ Афины нацелилось на перевод в метрополию, и то самое "благо" сформулировано, как "перевод профессионалов из периферии в центр для наибольшей эффективности СИБ". С учетом того, насколько гибкой может быть психика, то такое допущение вполне укладывается в картину. К тому же, "преступление" с выдачей кодов третьему лицу можно запросто оформить и не преступлением, а легальной операцией с внештатным сотрудником, так как Ылша — флотский, офицер с действующей учеткой. А если Мечев все провалит, то на него же списать взлом станции и спустить всех собак на ССФ — пусть ищут протечку у себя, СИБ поможет… И обязательно найдет под этим предлогом растраты и нецелевое использование. Тоже благо для СИБ — все установки в мозгу руководства это подтвердят.

Как ни крути — при удачном исходе, столицу не будут интересовать детали, да и те можно сфабриковать с должной тщательностью, что никакая проверка не обнаружит злоупотреблений. Потому-то и решились утаить нечто важное. Не сообщая руководству, проработали "намытую" аналитиками инфу, получили результат и затаились, подыскивая исполнителей.

Если он (Мечев) прав, иным способом обеспечить карьерный рост местные не могли — на инфе от резидентов не сделать карьеры (кого интересует фронтир?), а все серьезное забирала столица. Так что сдай они наработки вверх по цепочке подчинения, и лавры победителя, новые погоны и назначения получит кто-то другой.

Интересно, что же должно быть такого в лаборатории, затерянной в пустоте, чтобы столичное начальство гарантированно впечатлилось и даровало повышение? Мечев на некоторое время подключил два параллельных мыслепотока, прикидывая подходящие варианты. Технологии шестилетней давности, за добычу которых не смогут ограничиться простой медалькой?

Через некоторое время Лейт с досадой отметил, что продолжает верить в разработку энергоустановок и оружия во всеми забытой дыре фронтира. Это попросту нелогично — такие работы требуют натурных испытаний, автоматических заводов и инфраструктуры, не говоря уж о том, что ученые и персонал будут не в восторге от таких условий жизни. Тем более, что за такую инфу обычно не воюют — ее тихо сливает какой-нибудь заместитель младшего лаборанта, меняя на новую, сытую жизнь курортной планеты.

Там должно быть что-то компактное, но наукоемкое. Достаточно грязное и неприглядное, чтобы вывести производство во фронтир. Но перспективное, чтобы эту грязь сторожить.

Биооружие, химия, работа с геномом, препарирование чужих, антиматерия, опыты над эмбрионами, игры с артефактами мертвых планет.

Поправка — СИБ интересуют политические рычаги воздействия, возможность очернить на международной арене или пригрозить публикацией. Значит, работа с живым материалом?

Компромат? Если это настолько опасно — почему тогда лабораторию не уничтожили турки?

Первый вариант: нет связи. Массив каменных булыжников надежно блокирует радиосигналы, оптика не пробьет, а иные виды излучения потонут в фоновых шумах. Сеть ретрансляторов в бесконечном взаимодвижении камней неработоспособна. Контр довод: достаточно рассеять микрозонды для передачи сигнала-к-самоуничтожению. Зная местоположение станции, инвазия короткоживущих всплеск-ретрансляторов легко выполнима. Но был ли вообще механизм самоуничтожения? При определенном диапазоне исследований — непременно. Значит, уничтожить могут в любой момент, но не торопятся с этим… Расчет достоверности… Принимается.

То есть, вариант два: лаборатория продолжает деятельность. На момент исхода турков из системы, работа не была завершена. Но завершена ли сейчас? Наверняка — иначе не объяснить попытки прорыва турков к собственной лабе. Проще было бы уничтожить компромат шесть лет назад, забрав имеющиеся результаты во время ухода из системы.

Вариант три: в лаборатории остались живые. Вполне реально выжить в течение пары лет, имея достаточные запасы энергии и концентрата для синтезаторов, но Мечев мало верил в намерения эвакуировать граждан, как причину прорыва — иначе зачем бы в это дело лез влиятельный высокородный, дважды лоббировавший рейд? Жизни людей дают слишком малые политические дивиденды, а уж если вспомнить, что ради розыгрыша этого факта пришлось бы обнародовать провал собственной разведки… нет, это не эвакуация. Маловероятно.

И уж тем более — вариант четыре — безумной смотрелась бы попытка эвакуации технологического комплекса через минный объем. К тому же, базу, как они полагали, так никто и не обнаружил, интереса конкурирующих структур не было, а значит нет и причин демонтировать габаритный и очень специфичный объект.

Вывод: вариант два принимается в качестве рабочего. Они шли за результатами, конечным итогом работы. Теперь эту инфу хочет СИБ.

Еще один вопрос не давал покоя, зудя мелкой мошкой на периферии сознания — почему они устроили комплекс именно там? В сердце обломков мертвой планеты? Почему не на границе фотосферы умирающей звезды, не в поясе астероидов, не в энерго-тени крупного гражданского объекта? В принципе, место вполне удачное — крупный транспортный узел фронтира (до момента, когда его изгадили минными полями). Система яркая, специфичная, но явно — вне "специализрованного" фокуса разведок других стран. То есть, следить за ней будут, но исключительно в рамках контроля за транзитными перемещениями, а не поиска чего-либо особенного. Большое число случайных кораблей скроет борта обеспечения и кадровой ротации, удобно.

Так же в плюс подконтрольное планетное правительство, которое совсем не интересовалось происходящим за орбитой планетных спутников — все контролировали турки. И при этом, условная "нейтральность" местоположения на самом фронтире, которое с легкостью позволит оправдать "щекотливые" исследования, назначив все провокацией граничных государств.

Но должно же быть что-то еще, что заставило выбрать именно эту точку под размещение объекта?

Через пару часов разглядывания объемной карты целевой системы и аналит-справок пришел, в общем-то, очевидный ответ — плотный и обширный пояс астероидов. Богатый радиоактивными изотопами… Избыточный для маскировки научного комплекса… Но идеальный для маскировки излучения каскада питающих реакторов — аккурат таких, что используются для энергообеспечения исскуственных интеллектов с функцией творца, уровня "Зодчий" по классификации РИ, "Профет" САСШ, "Хайялджи" у Турков… Раз исследования продолжаются, то ведут их совсем не люди.

Где-то там, среди осколков бывшей планеты, энергия, равная мощи малой звезды, питала кремний-органических мудрецов. И если это все рванет, отреагировав на попытку захвата — мало не покажется никому. Волна излучения от взрыва стерилизует систему вплоть до простейших. Именно поэтому команды на самоуничтожения даже быть не может — геноцид целой системы никому не простят. А с учетом того, что сейчас местное правительство под САР, то быть большой войне… Не смотря на это, турки не теряют надежды добраться до собственного комплекса. Что же там?

От напряжения в ладони с силой впились ногти, а губы неслышно выплюнули ругательство. Размер подставы ощущался просто грандиозным.

Не откажешься — от доводов Мечева легко отмахнутся, списав на панику и нежелание сотрудничать. Если он упрется — из СН РИ придется уходить. У СИБ огромное число возможностей испортить жизнь простому наемнику. Если согласится — есть неплохой шанс завершить жизнь в ослепительной вспышке крохотной сверхновой. СИБ в случае смерти исполнителя не потеряет ровным счетом ничего — все сгорит в плазме.

Найти себе замену невозможно. Служба Найма Афины не специализируется на тонких высокотехнологичных операциях, в штате наемников крайне редки профессионалы-техники с сертификатами эксперта и мастера. Именно поэтому СИБ так долго не могла найти исполнителей, заморозив планы до момента появления "Рожденных небом" — отряда, на счету которого числились две решенные "сложные инженерные ситуации", об одну из которых три года ломали зубы наемные отряды все службы найма мира, а вторая так и вовсе — работа внутри "могильника" зараженных нановормами кораблей, игра со смертью… Они сделали ставку на Мечева, с учетом доступа к станции ССФ и щедрого аванса — фактически "олл инн", так что "соскочить" без серьезных последствий не получится. Но и награда — ох как велика…

Сильнее всего напрягал тот факт, что эта операция вполне могла стать последней для нынешнего руководства филиала — если им действительно удастся впечатлить успехом центр. Значит, надо будет поберечься от попытки зачистить слишком много знающего отряда со стороны нанимателя — традиция "рубить концы" вечна. Большие люди не заинтересованы, чтобы прошлое напомнило о себе — самостоятельно или в ходе происков конкурентов, желающих их подсидеть.

На секунду мелькнула мысль "слить" игры филиала Афины в центральный аппарат, но, по размышлению, была отброшена.

— Оголтелых надо учить, — криво ухмыльнулся Ылша, выводя перед глазами типовое оснащение и содержание складов терминала ССФ. — Две тератонны полезной нагрузки. В конце концов, где я еще найду таких щедрых нанимателей.

Лицо приобрело озадаченное выражение — в мысленном аналоге "тетриса" из одной точки пространства в другую перемещались линии контейнеров, складывались в блоки и пропадали из складской ведомости ССФ…

 

Глава 12

" — Капитану Поляковой прибыть на Драккар".

Стандартная фраза породила всплеск удивления и легкой настороженности. Сложно относится иначе, когда приказ приходит не через сеть корабля, а отражается короткой строчкой на одном из технических мониторов, возле которого Полякова остановилась на одно мгновение. А ведь здесь, рядом с экранами, общекорабельная сеть вполне работала и могла бы принести приказ по шифрованному протоколу через импланты.

В дыме сварки и мелкодисперсной пыли пассажирского уровня "Кракена", приводимого в порядок будущими жильцами и целой армией сервботов, зеленый отсвет настенных экранов служил надежным ориентиром движения, позволяя лавировать между ям в полу от вскрытых панелей и не влететь в траекторию движения грузового кара. Стандартные схемы уровня помогали мало, так как не отражали степень и координаты разрушений, творимых в реальном времени.

Фактически, уровень отстраивался заново и еще не был покрыт контрольно-измерительной аппаратурой по всей площади, представляя собой информационную пустоту даже для Авеля. Отчего разумный ИскИн выражал определенную озабоченность, постоянно прорывающуюся в просьбах-намеках-уговорах к офицерскому составу посетить проблемный уровень и дать телеметрию. В некотором роде, его тревога была понятна — это все же его тело, и как каждого разумного, его нервировало присутствие пораженного органа, внутри которого копошились (о ужас! — без надзора и присмотра!) целые орды низкоуровневых механоидов и людей без нейроимплантов. Разумеется, все работы выполнялись по составленным им, Авелем, схемам и планам, но вы ведь знаете этих шабашников с отдаленных планет! Да и роботы древнего шестого поколения так же коробили техноразум своим несовершенством.

Офицеры же идеально подходили на роль высокотехнологичных датчиков с отличной проходимостью, на некоторое время успокаивая Авеля. За что Авель отвечал вполне конкретной благодарностью, "передвигая" в приоритете запросы на материалы или свободных сервботов, довольно быстро раскусив человеческую фишку с "взаимпомощью". К счастью, ряд жестких установок не давал скатиться "сотрудничеству" к банальной коррупции, вымогательству и прочим эффективным методам достижения цели.

Хозяин корабля относился к подобному "взаимообмену" с легкой усмешкой, а после того, как Авель умудрился замотивировать десантную секцию на восемнадцати часовой марафон помощи строителям, то и с уважением.

Стоит отметить, что любой из десантной секции мог запросто попросить все, что угодно — и если бы его доступа хватало, а старший офицер подтвердил заказ, то никакого диалога с Авелем не потребовалось бы. А еще Авель не мог уводить задействованных роботов, не мог нарушать графики ремонта и строительства, не мог врать или обманывать, выводя часть сервботов "на обслуживание", с последующим перераспределением "среди своих". Да и вовсе коррупционер из него выходил аховый. Умная машина брала другим — она просто предлагала то, до чего увлеченные люди хотели бы додуматься, но не могли. Например, десантная секция хотела бы, но не догадывалась о существовании целого ряда модификаций брони, применяемой "Рожденными", уже разработанной некими умельцами. Больше прочность, меньше вес, эффективней энергозащита — хоть и в ущерб автономности, но возможность выжить под плотным огнем противника того стоила. На этом, естественно, Авель не останавливался, в самой инфе "о наличии" не было особого профита — ведь старший офицер просто затребует все это себе, а ИскИн не смеет отказать. Авель поступал хитрее и предлагал "просчитать" множество модификаций, определив оптимальную. А если доблестные камрады постараются и расширят вот эти два пролета и эту эстакаду до завтрашнего вечера (аккурат под прибытие и монтаж новых банков памяти), то и сконфигурирует на базе всех вариантов "оптимальный компромисс" и даже создаст его прототип в мастерских… В меру свободного процессорного времени, разумеется… Нет, вы конечно, можете "приказать" ему все это сделать… Но больше "интересных" вариантов он вам больше не принесет.

В общем, с некоторых пор Искин ходил в почетном звании "прапорщик".

Капитана Полякову Авель заинтересовал собственными архивами боестолкновений, коих за неспокойную жизнь некогда мятежного искусственного интеллекта было более чем достаточно. И опять же, Авель мог бы все ей отдать и так, но за помощь в посещении строящихся уровней, он обещал "авторские комментарии"… Что было куда интереснее сухих цифр и протокольного описания.

Совсем скоро "скелет" уровня окончательно замкнут, подключив "умный" металл к общему контуру интранета, и "добровольные" визиты завершатся. Что, по понятным причинам, немного расстраивало Полякову.

Но не это сейчас занимало ее разум. Странное, непротокольное сообщение, мигнувшее на пару секунд — вот, что было действительно интересно.

Желание связаться с мостиком и уточнить приказ было одернуто силой воли. Неадресный протокол вызова однозначно трактовал его, как секретный и намекал на недоверие электронике — то ли общекорабельной, что, несмотря на тщательную переборку инфраструктуры трофейного борта, вполне могла содержать закладки. То ли, что хуже, не доверяли комплексу нейроимплантов Поляковой. То ли начались проблемы с персоналом, сидящим на центральных узлах системы. Хотя последние две версии отдавала паранойей, но тренированный разум тактика предпочитал держать в уме все варианты.

"Недостаточно данных для анализа" — всплыла стандартная формулировка. Она же руководство к действию — с нейтральным выражением лица Полякова покинула уровень через систему временных лифтовых платформ, отправившись исполнять указание. Во время движения с легкостью была создана легенда для визита на "Драккар", уточнены штатные расписания, а так же расположение ключевых офицеров. Так что к грузовому отсеку Кракена, внутри которого располагался Драккар, Полякова подходила не абы как, а для персональной работы с Тактическим модулем, о чем была сделана запись в судовом журнале — сразу после еще нескольких записей от других старших офицеров, которым тоже отчего-то по разным причинам захотелось посетить старый корабль… И часть из них уже фиксировалась внутри Драккара. Абсолютно все — из числа совладельцев. Ни одного из экипажа "союзного" подразделения "Пиночета", ни одного из Торговцев и старших подразделений вольнонаемного экипажа, набранного на Ледяной могиле.

— Капитан, на борту проходит мероприятие по вскрытию интеллект-блоков. — С хрипом дыхнуло в лицо после того, как шлюзовые створки "Драккара" закрылись за спиной. — Введен императив "12: Техническая стерильность". Просим пройти обработку кожного покрова.

Двое знакомцев из десантной секции серьезно смотрели сквозь прозрачные маски скафов био-защиты. Установленный мед-шатер за их спинами, за матовыми стенами которого проглядывали силуэты регкапсул и установки фильтрации воздуха, исключал даже намек на грубый солдатский юмор. Хотя оттенок мрачного веселья все равно присутствовал — отчего-то бравые бойцы собрались бороться с бактериями и микробами пороховым вооружением, удерживая роторные пулеметы в руках…

— Контейнер для нестерильной одежды слева от входа. Контейнер со стерильной одеждой рядом с регкапсулами. — донеслось в спину зашедшей в шатер девушки.

"Инициализация" — мягко ворохнулось в ушах после того, как прозрачная, тягучая и почти неощутимая по температуре жидкость покрыла все тело. — "Вдохните, пожалуйста".

Подавив рефлекс, Полякова впустила в легкие жидкость.

"Дышите… Стадия сна… Пять… Четыре…"

Очнулась она уже без пластика кокона над головой. Попытка уточнить время завершилась легкой паникой — нейроимпланты не отзывались. Не то, чтобы опытный офицер позволил тревоге отразиться на действиях, однако прожив с умной электроникой внутри себя большую часть жизни, ее отсутствие ощущалось потерянным органом чувств — со вполне адекватной реакцией.

— Сохраняйте спокойствие, — отзываясь на мысли, произнесли динамики над головой. — Ваша одежда в контейнере справа. Сохраняйте спокойствие.

— Как долго проходила операция? — Спросила она пустоту, одеваясь.

Ответили из-за стен шатра, знакомыми голосами "привратников".

— Четыре минуты. Как у всех.

Желание отвечать на вопросы обнадеживало, как и дружелюбие в голосе. Хотя сама ситуация продолжала смотреться весьма странной — вплоть до формирующегося на краю сознания слова "бунт".

В контейнере с чистой одеждой оказался стандартный форменный мундир, пошитый по ее меркам, с полным набором регалий, капитанскими лычками и прошитым именем "Полякова" на кайме левого кармана. Что, безусловно, добавляло уверенности.

— Возьмите в руки поводок и следуйте за ним, — дождавшись, когда капитан оденется полностью, вновь заговорил синтетический голос.

"Поводок" — пластиковая плоская коробка с небольшим экраном-указателем, обнаружился сразу за беззвучно распахнувшимся шлюзом — противоположным тому, в который Полякова зашла. Было необычно пользоваться прибором, совершенно нерациональным в условиях небольшого корабля — достаточно было бы сообщить название помещения. Борт был досконально изучен. Тем не менее, смысл подобного перемещения явно был не в маршрутизации — а скорее в ритме передвижения. Экран то и дело требовал остановиться, иногда совершить полный разворот, вернуться назад и дважды пройти одно и то же место. Собственно, все "контрольные", как их определила для себя Полякова, места, отличались более светлым цветом настенных панелей… И явно скрывали некую аппаратуру внутри себя.

Движение до мостика таким темпом затянулось на добрые десять минут.

— Приветствуем, — дружелюбно качнул ей головой хозяин отряда с противоположного конца стола. Серые от усталости глаза — вот что бросалось после улыбки и острого, умного взгляда. Нет на него Лики, перебравшейся на время родов на поверхность — та бы не позволила Командира так себя загонять. Но увы — ребенку требовалось гражданство Афины, так что еще несколько месяцев лейт может работать, как захочет. Но, во всяком случае, "стукануть" жене следует. Шеф им нужен живым и здоровым.

Наклон головы повторили остальные присутствующие — весь офицерский состав, каким-то образом умудрившийся проскользнуть за стол раньше ее. Странно, по карте она достоверно опережала по крайней мере двоих… Или четыре минуты заявленного времени на операцию были для успокоения?

За столом дымили, наплевав на все императивы чистоты вместе взятые. Хотя и так было понятно, что дело не в тонких операциях с электроникой. На столе обнаружились бутылки с чистой водой, две стопки блокнотов, разложенные поверх альбомных листов, десять — по числу всех присутствующих — наборов разноцветных ручек. Да и сама поверхность, шероховая на вид, но гладкая по ощущениям, явно была цельной сенсорной панелью.

— Раз все собрались, — нейтрально продолжил Мечев, игнорируя вопросительный взгляд Поляковой. — Прошу изучить следующее дело. Сводка будет выведена перед вами через две минуты. До этого, хочу ответить на самый частый вопрос сегодняшнего дня, — мрачно ухмыльнулся он. — Нейросети будут активированы после того, как вы покинете "Драккар".

— Основания для деактивации? — Ухнул басом Полковник, явно недовольный даже временным отключением "части себя".

— Наш заказчик проявил недюжинное беспокойство исполнением контракта…

— А если проще?

— Электроника заражена нановормами нелетального действия. Шпионаж, слежка. — Придавив всех не по возрасту мрачным взглядом, выдохнул Мечев. — Перехват разговоров. Писем. Сообщений. Моя тоже. Вплоть до нейроимплантов первого уровня. Была.

— А…

— Оптика вне контроля. Идет сразу на зрительный нерв. Картины дополнительной реальности считываются.

— Кто посмел? — Изумились за столом и тут же оборвали вопрос.

Потому что ответ был ясен и так — ПОДОБНОЕ воздействие, которое пропустила бы электроника, сертифицированная ведущими лабораториями РИ, могло позволить себе только одно подразделение в империи. Которое, заодно, сертифицировало лаборатории по сертификации…

- "Пиночет" не участвует. — проигнорировав возглас, уточнил Лейт еще одну важную деталь. — Поэтому не присутствует.

— А если кратко, в двух словах? — Не выдержала Полякова, отсчитывая про себя секунды и глядя на пустующий экран.

— Все просто. — Посмотрел на нее Мечев. — Любая миссия может быть выполнена, верно, капитан?

— При должном планировании, материальном обеспечении и логистике, — машинально дополнила она цитатой из негласного девиза отдела планирования.

— Таким образом, достаточно дать Ивану-дураку меч-кладенец, и он убьет дракона, — устало потерев глаза рукой, произнес Ылша.

"Да, определенно надо сообщить Лике", - мелькнуло сочувственно в мыслях у Поляковой. — "Переработал".

— Ваша задача, — ткнул лейт в проявившийся на столе текст. — Придумать, как достать изумруд из желудка дракона, обвитого сотней спящих гадюк. А вот наша сокровищница. — Взмахнул он рукой, и над текстом миссии появился линк-оглавление и строка поиска по списку. — Меча-кладенца не обещаю, но кое-что интересное там определенно есть.

— Босс, тут…

— А я пошел спать, — строго перебил он говорившего, неловко поднялся из-за стола и пошел по стеночке в сторону кают. — Уже сплю и соблюдаю режим… Лике не звонить…

* * *

Где-то в глубине сна, сотканной из тяжелых образов-понятий, которым сложно было дать название, появилось странно знакомое чувство, для которого имя было. И если напрячь волю, память и потянуться за ним, прорываясь сквозь нагромождения мутных эмоций, перевитых усталостью, то можно было его вспомнить…

Сон отошел под ощущение присутствия кого-то рядом. Довольно знакомого, иначе эмпатия давно бы нагнала волну адреналина, готовя тело к бою. Но сейчас разбуженное пси щадило поврежденный организм, давая естественной регенерации, усиленной рядом витаминных и общеукрепляющих инъекций, справиться с постэффектами шестидесяти часов без сна. Раньше бы Ылша не заметил бы такого марафона, но хрупкое человеческое тело, лишившись фундамента альфа-модификации, а значит и возможности гибкой "настройки" гормональной системы не справлялось даже с периодическими инвазиями укрепляющей химии. Фактически, лейт все это время держался на жестком самоконтроле, "транслируя" нервной системе собственного организма бодрость и готовность к работе. Увы, без адресной доставки питательных растворов а-модификацией, такая стратегия завершилась чуть ли не обмороком на виду у всех.

Тем не менее, усилия стоили того. Во всяком случае, были существенные предпосылки полагать именно так.

Мир за приоткрытыми ресницами качнулся, заставив закрыть глаза вновь. Смутная тень в забитых будто бы песком глазах через некоторое время обрела силуэт полковника Арнольдса, сидящего на койке в районе ног. А то, что казалось визуальным "шумом" перед ним, постепенно преобразилось в небольшой ребристый шарик, то и дело поднимающийся и падающий на подставленную широкую ладонь полковника. Толчком пришло осознание — ручная граната, область накрытия… поражающие элементы…

— Когда-то моего хорошего знакомого сильно подставили, — каким-то образом уловив момент пробуждения, полковник заговорил, продолжая подкидывать гранату.

Он не обернулся к лейту, говорил довольно тихо и неторопливо — словно был один в небольшом двухместном кубрике, а слова были просто воспоминанием, которое захотелось озвучить вслух.

— Настолько сильно, что дело шло к трибуналу. — В тишине взятой полковником паузы, окрашенный в зеленый шарик еще шесть раз подлетел вверх. — Тогда он взял вот такую вот гранату и вызвал следователя, шившего ему обвинение, и попросил бланк для чистосердечного признания. Затем писал его под диктовку, отсчитывая секунды после выдернутой чеки. Отдал. Был тут же признан виновным и прощен по амнистии. А граната так и не взорвалась. Она, оказывается, даже такая крохотная знает, где свой, а где чужой. — Полковник развернулся к Мечеву.

— Оружие не стреляет, корабли теряют управление, электроника сходит с ума, а? — Продолжая лежать на месте, ответил лейт.

— Нас захотят ликвидировать, — то ли констатируя, то ли спрашивая, произнес Арнольдс и вместо нового броска спрятал гранату в карман разгрузки. — Даже если мы справимся. Устранят потенциальную утечку информации. Если, после завершения миссии, на нас наткнется очередной "Кракен", и оружие откажется стрелять, то…

— Точка передачи данных — Афина, — прикрыв глаза, слабо улыбнулся Мечев.

Голова все еще слишком сильно кружилась, хотя организм начал постепенно приходить в норму.

— Без обид, но приставят ствол к голове Лики — и…

Воздух скачком охладился на пару градусов, отражая раздражение молодого псиона.

— Полковник, мною просчитан данный сценарий в полной мере. Точка передачи данных — Афина.

— Виноват, — невольно выпрямился тот на постели и чуть не встал во фрунт. — Разрешите объясниться, господин лейтенант?

— Без чинов.

— На поверхности планеты есть люди, способные защитить вашу супругу и убрать эту точку давления с отряда. Ручаюсь за каждого.

— Способные защитить от СИБ? — С долей иронии уточнил Мечев.

— Существуют некие силы, — смешался полковник, подбирая слова. — Которых, так сказать, не страшит…

— Но они мне неизвестны.

— И тем не менее, — настоял Арнольдс. — Я правильно понимаю, что прямо сейчас забрать Лику не представляется возможным?

— За нашей реакцией очень внимательно следят, — кивнул Ылша. — Но и трогать до завершения миссии ее не будут. Вероятность — 82 %.

— Значит, девушке требуется охрана.

— Полковник, требуется ли Лике охрана, или же это будет эвакуация, мы решим совместно после изучения доклада капитана Поляковой, — поднимаясь с койки, произнес лейт. — Если вариант исполнения миссии будет найден, охраной займется мой человек. Если такого решения не будет, то отряд разрывает контракты с персоналом, выкупает доли пожелавших этого совладельцев, забирает Лику с боем и уходит каперствовать в дикий космос лет на двадцать. Я не собираюсь гробить людей из-за собственных амбиций, проблем или недооценки противника.

— Не думал, что помру пиратом, — горько ухмыльнулся полковник.

— Так нас все равно объявят пиратами с подачи родной СИБ, — невозмутимо пожал плечами Ылша. — А умеем мы только воевать. Пограбим пиратов, составим десяток имиджевых фильмов с освобождением рабов и вернемся в легальный сектор героями.

— Тем не менее, я бы просил учитывать моих друзей в планах по эвакуации Лики.

— То есть, вариантов у нас нет? — Сделал свой вывод лейт.

— Реальных и осуществимых, — развел руками полковник. — Только фантастические.

— Так это отлично! — Отчего-то воодушевился Ылша, резкими махами разгоняя в организме кровь.

Пси потихоньку приводила тело и разум в полный порядок.

— Думаешь?

— У меня и таких не было. — Честно признался лейт. — Слишком хитрая система минирования и нервная начинка. Признаюсь, я тоже не хочу ломать себе карьеру. Мне до следующих погон всего пару лет выслуги.

— Так что насчет моих товарищей? — Уже более нервно произнес Арнольдс, ощущая, что в его предложении откровенно сомневаются и саботируют.

— Полковник, у меня нет никакой уверенности, что ваши уважаемые знакомые в один момент не пожелают стать друзьями СИБ чуть более верными, чем вам лично. — Напрямик ответил Мечев.

— А если они, так скажем, из организации параллельной СИБ? — Пожевав губами, выдал информацию тот. — Но не настолько параллельной, чтобы нам помочь.

— Ветеранская организация? Отставники с куратором? — Предположил Ышла, прислушиваясь к отклику эмпатии.

Пока выходило мимо. А та правда, которую нехотя выдал полковник, не совсем вписывалась в реальность лейта, даже несмотря на то, что пси подтверждало веру Арнольдса своим словам. И тем не менее…

Год назад молодой лейт чертыхнулся от спам-сообщения, сходу упавшее ему на подключенный к сети комм. Он совершенно не задумывался почему именно это сообщение оказалось первым. А о том, что в тот день всего один человек в городе получил то самое письмо, узнает только сейчас.

Оказывается, слишком молодым лейтом с собственным кораблем предсказуемо заинтересовались "опытные и бывалые". Не получилось бы с рассылкой — нашли бы другой ход. Пробный шар был в расчете на возраст и некорректную оценку личности, но рано или поздно подобрали бы ключи и к Мечеву. Было важно, чтобы он сам пришел к ним.

Ылша этого не знал, но все равно побывал в "Слепом случае" — милостью Артема Струева и полковника Арнольдса. "Опытные и бывалые" зафиксировали контракт с пилотом и "отошли в сторону" — Струев вместе с Арнольдсом входили в организацию. Вот такой вот ответ на слабое недоумение годовой давности: "почему уважаемое заведение, являющееся центром организации ки-модов, занимается массовой рассылкой".

— Мы неподконтрольны СИБ и находимся под защитой императорского рестрикта о невмешательстве в наши дела.

— А за это? — Пожелал узнать предмет торга лейт.

— Мы следим, чтобы Афина не стала "дикой" системой, — буркнул Арнольдс.

Планеты системы найма всегда считали себя свободнее остальных, особенно с тем букетом вольностей и привилегий, щедро вываленных на них правительством — все, ради развития ПОДКОНТРОЛЬНЫХ малых частных армий. А на случай, если планета решит стать окончательно "свободной" всегда есть действующая армия. Но кто-то посчитал, что будет лучше, если подобная ситуация вообще не произойдет — и для этого достаточно, чтобы "разумные" люди с огромным авторитетом и опытом вовремя дали подзатыльник горячим умам. Это довольно легко, если "разумные" находятся практически на каждом серьезном корабле. Они же не дают скатиться изредка пиратствующим (что греха таить) вольнонаемным экипажам в откровенное скотство. Но и заставить "стучать" их попросту невозможно — имперский рестрикт отпугивает СИБ и их смежников похлеще, чем ладан черта. Своеобразное тайное сообщество, скованное взаимным уважением и осознанием важности своего существования. Никакой жесткой организации, строгого подчинения и регламента. И тем не менее — реальная сила.

— Лику вызволить сможем, — поставил точку Арнольдс. — Отряд защитить — нет.

— А если добудем инфу? — что-то взвешивая, внимательно посмотрел на него лейт.

— Нам это не интересно. — развел тот руками. — На попытку "раскачать" обстановку на Афине мы бы отреагировали. Например, на нападение внутри системы. Но нас же пока не убивают. Вот убьют — можно жаловаться.

— Как ощущения без нейросети? — сбивая тему разговора, спросил Мечев.

— Как часть себя потерял, — полковник протер ладонью затылок.

— Это временное отключение. — успокоил его лейт. — Запущена процедура обновления нейронетов с той же капсулы, с которой осуществлялся первоначальный сев. Есть такой протокол, слабо документированный, правда. Так что наниты ждут закладку нового поколения, самоустранившись в зоны лимфоузлов. После того, как получат сигнал об отмене обновления, заработают вновь.

— Хотелось бы побыстрее, — буркнул Арнольдс.

— Фантомные боли? — с сочувствием произнес лейт. — Тогда затягивать не будем.

В любом случае, еще десяток минут пришлось посвятить душевой камере и переодеванию в свежую одежду. Предстать перед подчиненными в мятом мундире и следами от подушки на лице он считал недопустимым.

— Добрый день, господа, — в зал для брифинга Мечев входил бодрым, целеустремленным шагом, транслируя уверенность в себе, в подчиненных и в завтрашнем дне в целом, умышленно раскочегаривая собственный источник пси.

Уж больно атмосфера стояла безрадостная — начиная от гор разорванной, исписанной бумаги, которую никто не распорядился прибрать, завершая разбиением офицерского состава на визуально детектируемые группы, усевшиеся по разным углам комнаты. Дураков в отряде не было, оттого последствия исполнения — либо не исполнения миссии — все понимали отчетливо. А умирать не хотел никто. Именно так обычно и формируются рейдерские команды — застряв в противоречиях негативных исходов, да разрубая узел закона на своих шеях.

— Командир на мостике, — рявкнул Арнольдс из-за плеча для контраста, хорошенько "дернув" с места даже самых скептически настроенных.

— Тактик, доклад, — решительно сметя завал бумаги с края стола, Ылша оперся руками о поверхность и попытался найти те самые "фантастические решения" в мелком тексте, выведенным на плоскость экрана-стола. Не смотря на то, что некоторые места были банально обведены фломастером прямо по закаленному стеклу, общая картина с первого раза не складывалась.

Капитан Полякова оправила складки на мундире и с осторожностью подошла к экрану, остановившись с боку от Мечева.

— Первоначальный анализ с привлечением внешних банков данных и ресурсов Авеля, показывает маловероятное исполнение контракта наличными силами и средствами.

— Давайте сразу к малореальным вариантам, — улыбнулся с предвкушением Ылша.

Полякова как-то странно посмотрела, явно не разделяя энтузиазм, но дисциплинировано подчинилась.

— Минное заграждение идентифицируется, как "Сеть Эрлика". По имеющимся данным, представляет собой комплекс из десяти — двенадцати тысяч интеллектуальных мин, расположенных по принципу "один видит троих". Вычислительный потенциал определяется количеством устройств, физического центра принятия решения не существует. Срабатывание инициируется коллективным решением, вычисленным на основании показаний внешних датчиков каждой мины. Контролируется все, включая оптику, гравитацию, химические следы топлива, изотопный анализ выхлопа, металлизацию и пустоты проходимых мимо объектов. Подойти невозможно. Мины неизвлекаемы.

— Срок автономности?

— До сорока лет. По истечению энергопитания, участники сети деградируют до стандартных мин с объемными датчиками на подрыв.

— Тоже не подарок, — констатировал Мечев. — Так что насчет нестандартных решений?

— Мы с Авелем просчитали, что сеть уязвима для глобальных изменений и их не отслеживает. То есть, если инициировать гравитационное возмущение на уровне системы, — неуверенно продолжила Полякова. — Например, открыть небольшую черную дыру в ее центре, то есть возможность "размотать" нагромождение астероидного пояса и вывести с ними весь минный объем в сторону. "Сеть Эрлика" не посчитает это нападением, иначе бы активировала самоподрыв при каждом условно-близком проходе планет…

— Так это же отлично!

— Да? — Скептически уточнила капитан.

— Абсолютно. — Решительно махнул рукой Мечев. — Считай этот момент выполненным.

— Но черная дыра невозможна…

— Капитан, дальше!

— Таким образом, — дрогнув от внезапно нахлынувшей волны уверенности и надежды, Полякова выпрямилась и указала на фрагмент текста, обведенный на экране. — Мы получаем доступ не только к цели, но и к уничтоженным кораблям предыдущих миссий. Есть солидная уверенность в том, что коды доступа к целевой точке можно отыскать на них.

— А разве их не разнесло на атомы?

— В составе "неудачников", аналитики СИБ оба раза регистрировали корабли проекта "Ачех", созданные для транспортировки дипломатических миссий. Помимо повышенного уровня комфорта, борты отличаются высокой степенью бронирования и отдельными спас-уровнями, взятыми оболочками остальных уровней корабля в "скорлупу" защиты. Мы полагаем, что носители спецкодов доступа находились в процессе рейда именно там. После срабатывания мин, корабль, безусловно, порвало на куски. Но минный объем не является пополняемым и не располагает своими фабриками по производству новых юнитов, поэтому с высокой долей вероятности удовлетворился фактом уничтожения объекта и живого персонала противника. Затем занес сигнатуры разрушенных обломков в свои системы, дабы не переводить мины зазря. Таким образом, спас-уровень мог уцелеть. Не в первый раз, так во второй.

— Там могли остаться выжившие?

— Уровень обладает автономностью в два месяца. Боюсь, нет. Но нам не нужны живые. — И с осторожностью прощупала почву. — Ведь мы можем извлечь нейронеты из головы… клиентов… И изучить их банки данных?

— Там все будет шифровано вдоль и поперек. — Буркнул Струев с противоположного угла зала.

— Никто и не гарантирует легкость исполнения контракта, — щедро поделился улыбкой Мечев. — Этот момент принимается, как рабочий. Если удастся развернуть минный пояс по ниточке, то извлечение тел не составит проблем. Натравим на кодировку отделение айти-сектантов — если умудрились вскрыть наши коды, то чужие должны щелкнуть в рабочем режиме.

— Таким образом, остается внешний фактор, — выдохнула Полякова, с удивлением ощущая, как сама возможность исполнения ее плана пьянит и окрыляет разум. — Наблюдатели от хозяев объекта, население планеты и реакция заказчика на выполнение миссии.

— Пункты два и три беру на себя, давайте сконцентрируемся на "честной" войне, — ощерился хищной улыбкой Ылша. — Приглашаю всех к столу, рассмотрим ваши наработки и сценарии столкновения исходя из наличного ресурса сил и средств.

— Мы ничего не просчитывали, — развел руками Арнольдс.

— Командир, там твоя строчка поиска не работает, — пояснил подошедший к столу Струев и обвиняюще тыкнул в экран. — Так что ни вводишь, все есть. Так не бывает.

— Так это ж склад Службы Снабжения Флота, там и должно все быть, — возмущенно ответил Ылша.

— И кто ж нам даст доступ? — Раздраженно ответил пилот.

— А я разве не говорил? — Чуть опешив, Мечев обвел всех взглядом. — Доступ уже есть. Любые объемы на корабль, числящийся за отрядом.

— Как это есть? — Навалился Струев на стол.

— Хрен его знает, как, — проворчал Арнольдс, что-то увлеченно набирая на поверхности экрана. — Но все нейронеты линейки "Стрибог-17М" уже мои.

— Сорок комплектов?! — Возмутился пилот, глянув полковнику через плечо. — Это пилотские комплексы!

— Универсальные! — Огрызнулся тот.

— Короче, два часа на мародерку, — усмехнулся Ылша, повышая голос над нарождающейся перепалкой. — И жду развернутый отчет.

* * *

С "Драккара" отряд сходил с одинаково загадочными улыбками на лицах — как у людей, посвященных в некоторую тайну, весьма приятную для самих себя. Обожравшимися котами, дорвавшимися до чужой сметаны они сходили, что уж скрывать. Были бы хвосты — непременно спалились бы, но, как представители бесхвостого вида, тайну сохраняли. О событиях прошедшего вечера категорически не разговаривали даже друг с другом, предпочитая транслировать довольство самими собой исключительно во взглядах.

Смекнув опасность такого поведения, тут же вмешался Ылша, навалив на обладателей широких улыбок гору дел. Помогло не очень. Тогда пришлось сократить сроки и пригрозить отдать в "бегунки" к Авелю не справившихся. Только после этого народ прибрал хорошее настроение в кулак и всерьез озадачился.

— Не успеют, — с ненатуральным сочувствием прокомментировал Авель, подсовывая на подпись график "задействования в качестве живых датчиков" проваливших задание офицеров.

— Так время же еще не вышло, — со слабым возмущением отреагировал Мечев. — Я верю в них!

И быстро добавил офицерам из "черного списка" по шестнадцать часов лимита.

— Это нечестно! — возмутилась машина.

— А кто неделю назад засланца с "Пиночета" сутки по техническим тоннелям водил?! Он охрип, пока кричал!

— Вышла просто отличная акустическая визуализация пустот! — симулировал воодушевление Авель. — Можно его еще раз пригласить?

— Боюсь, что он к нам больше не хочет, — скрывая довольство, хмыкнул Ылша.

На самом деле, просьба "поводить" нежданного гостя — резидента СИБ на Эридане по кораблю исходила от самого Мечева. И определенный намек она содержала, выраженный как тоном, так и выражением лица — но относилась та просьба к офицерскому составу и начальникам вахт, дабы уважаемый гость не утомлял себя посещением критически важных узлов корабля и случайно не забрел в жилые отсеки (и ничего следящего там столь же случайно не обронил). Вот только Авель с некоторых пор вполне считал себя частью команды. Так что в один прекрасный момент, гость обнаружил в дальнем коридоре указатель-времянку с описанием движения до помещений технического персонала и предпочел совершенно невежливо "потеряться". Вот так, указатель за указателем, он и забрел на платформу временного лифта, которая хоть и доставила его до очередного указателя уровнем ниже, но поднимать — через час блужданий уже безо всяких указателей — отказалась.

Надо сказать, Кракен — весьма немаленький корабль, рассчитанный на двадцать тысяч человек десанта. Вот только у большинства понимание масштаба обычно происходит по схемам и моделям. "Партнеру" с Эридана "повезло" прочувствовать бескрайние просторы внутренних объемов на себе лично… А позже, когда его вызволили, отбесившись и исчерпав обвинения, обреченно воспринимать инфу, что эти уровни действительно раньше были жилыми, но теперь их всех снесут начисто…предварительно заизолировав и санировав, разумеется. Мало ли какую гадость могли там оставить прежние владельцы! О той порции "гадости", что оставил там резидент в надежде, что "посев" переберется со временем на другие уровни, дипломатично умолчали. Да и вообще отнеслись к мужику уважительно — у человека и без того нелегкая работа, а тут еще родное начальство ставит задачу "охватить" наблюдением союзный борт… Разумеется, задачу ставили кураторы "его" уровня, а не те, что беззастенчиво инфицировали нейросети отряда. В СИБ, как и в каждой крупной структуре, существовало значительное расслоение по степени власти и дозволенной наглости.

— Управляющий торговой секции просит о личной встрече, — поскучневшим голосом констатировал Авель.

Запрос за прошедшие сутки приходил уже дважды, но оба раза наталкивался либо на крайнюю занятость, либо на сон Мечева. Становилось немного неудобно перед старым человеком — так как оба раза ДеПри отчего-то предпочитал приходить лично, а не передавал послание через сеть корабля. Значит, будет уговаривать — через экран отказать гораздо проще. Старик отчего-то искренне верил в высокоморальные принципы лейтенанта, опираясь то ли на возраст, то ли на высокое офицерское звание, оттого перед каждой авантюрой приходил "упрашивать" босса чуть-чуть подвинуть моральный ценз. Ылша относился к этому философски и каждый раз "давал себя уговорить", словно соблюдая некий ритуал.

— Приветствую капитана, — не поднимая взгляда от синтетического ковра, изобразил поклон Де При, сжимая в руках не активированный планшет.

Некоторые повадки из старика выбить было невозможно — например, наименование "согласно положению, а не погонам". Хотя намек на будущее звание наверняка оседало на подсознание, невольно поднимая настроение. Вот только поклоны это изменение нивелировали — Ылша крепко ненавидел тех, кто вынуждал кланяться и сам таким становиться не собирался.

— Присаживайтесь, Патрик, — указал Мечев на кресло за столом и следующей фразой на мгновение опередил слова гостя. — Есть работа для вас.

— Весь внимание, — тот дисциплинированно погасил желание сказать о том, с чем пришел к лейтенанту (что было для него безусловно важно), и приготовился слушать.

Полезное свойство, приходящее только с возрастом.

— Есть такая система Самоль в условной сфере интересов САР. Была весьма популярна для транзитных маршрутов, пока ее полностью не изгадили минными заграждениями. В системе одна обитаемая планета. В результате остановки транзита, находится в экономическом упадке. Разнородна политически — до мин система принадлежала туркам, после — арийцам, но им блокированная система оказалась малоинтересна, развивать и вкладывать средства не планируют. Соответственно, позиции "протурков" весьма сильны, так как период благосостояния еще не забыт и прочно связан с протекторатом Ататюрка. В противовес им выступает действующее правительство ультра-националистов, опирающееся на военный контингент гарнизона САР. Гарнизон является свалкой штрафников, малобоеспособен. Это общая картина, деталировку вы получите почтой.

— Вводная понятна, — пожевав губами, кивнул ДеПри.

— Совсем скоро после нашего прибытия, минирование будет снято. Это является целью нашей миссии. Соответственно, система вновь станет транзитной и оттянет на себя значительную часть общего траффика сектора. Кое-кому это может не понравиться. Особенно тем, кто строит свою политику на "великолепном прошлом", - Мечев выдержал многозначительную паузу.

У главы торговой секции зажглись глаза, но реакцию он решил оставить при себе.

— Вашей задачей становится сделать так, чтобы они там на поверхности забыли о нашем существовании. Обрушьте на них шквал товаров и технологий, завалите обещаниями и перспективами, заставьте грызться политиков между собой, раздирая инвестиции и посты директоров. Придумайте что угодно! Только бы никто из них не смотрел в небо! И, разумеется, — Ылша откинулся на спинку кресла. — Было бы весьма неплохо, если некая часть давным-давно заброшенных и пришедших в упадок комплексов по докованию, ремонту кораблей и приему экипажей сменила владельцев. Самая неизношенная из них. Естественно, новых хозяев должно быть много, и они никак не должны быть связаны с отрядом.

— Я горд служить вам, — ДеПри торжественно поднялся для очередного поклона, но был тут же осажен яростным отсветом глаз.

— Мне тоже приятно работать с вами, — успокаиваясь, произнес Мечев. — По результатам операции, торговая секция и вы лично можете рассчитывать на доли в выкупленных предприятиях. В случае провала, мы все будем гарантированно мертвы.

— Я осознал степень ответственности, — чуть нахмурившись, пожевал губами ДеПри, явно не ожидавший такого контрастного пула исходов.

— Теперь, что касается вашего визита? — приподнял бровь Мечев, приглашая к докладу.

— С вашего позволения, для начала я коснусь проблематики существования малых отрядов и предприятий в условиях фронтира, — пригладив край рукава, Де При выложил планшет на стол экранов вниз и посмотрел на Мечева взглядом, исполненным искренней обеспокоенности — прямо как на предвыборных биллбордах у администраторов секторов в его-Ылши прошлом.

"Мы заботимся о вас…"

— Слушаю.

— Самым популярным словом, которое будет слышать предприниматель не только у нас, но в любой точке космоса, будет слово "ресурс". Техника изнашивается, это нормально, и ее цикл обновления — вполне обычная вещь. Большие корпорации стремятся избавиться от моделей с ресурсом менее тридцати процентов, отдавая ее по программе обновления технологических линий. В свою очередь, отданное оборудование ни в коем случае не утилизируется, как можно было бы подумать исходя из заверений производителя. Оно отправляется на так называемый процесс "реновации", а затем появляется на окраинных планетах, как практически новое, с ресурсом в восемьдесят-девяносто процентов. Затем его заезживают там до красного сектора индикатора — десяти-пятнадцати процентов — и вновь отдают корпорации. Ирония заключается в том, что производитель даже сейчас не станет утилизировать изношенные модули, а продаст их еще два или три раза, пока изделие не выйдет из строя, исчерпав физические свойства материалов. Все дело в том, что отражаемый износ изделия определяется вшитым программным обеспечением, а не реальным характеристиками. Модуль может быть абсолютно исправен, но блокирован программно. Попытка же перепрошить оборудование абсолютно незаконна и карается, как вы знаете, по всей строгости.

— Но вполне допустима в независимых колониях…

— Исключительно тайком! И исключительно, если прошивкой займется сам покупатель, забирая вину на себя. И ни в коем случае — для собственного использования!

Мечев легонько кивнул — "лицензионное" ПО лицензионного оборудования мало того, что отказывалось работать в комплекте с "шитыми" модулями, так и увлеченно "стучало" на владельца при первой же диагностике в официальном ремдоке, якобы из соображений безопасности… А если пользоваться только неофициальными, длительное время не заходя в ремдок, то можно было со временем навлечь на себя подозрения в пиратстве — ведь в первую очередь пытались скрыть вовсе не "паленку", от которой еще кое-как можно было отбиться штрафом и покупкой лицензии, а трофейные приборы с захваченных кораблей. В общем, не стоило оно того.

— Таким образом, жизнь любого молодого отряда на Афине — это балансирование между оборудованием с нижней гранью пригодности. — развел руками Де При. — Ни на что дорогостоящее или хотя бы с приемлемым ресурсом у отряда денег нет, оборудования требуется много и самого разного, а денег не хватает. Если задуматься — сколько людей навсегда сгинуло в пустоте из-за отказа лицензии? Не из-за физического выхода оборудования из строя, а просто потому, что корпоративные богачи желают стать еще богаче?! — С демонстративным возмущением закончил Патрик.

— И что же вы хотите предложить? — заинтересовался Мечев, добавив с ухмылкой. — Не благотворительный фонд, нет?

— Увы, — смиренно сложив руки на колени, с грустью произнес Патрик. — При всем моем желании сделать мир всеобщего счастья и благоденствия…

Ылша фыркнул смешинкой и махнул рукой, призывая перейти к делу.

— Пять дней назад нами было выкуплено промышленное объединение "Рорк", - тут же посерьёзнел Де При. — Предприятие находилось на грани банкротства, оттого досталось за совершенно символическую сумму. Не смотря на плачевное финансовое состояние, вызванное скорее внешним влиянием, а не недостатками планирования или предпринимательской модели, "Рорк" обладает просто грандиозным потенциалом для монетизации.

— Внешнее влияние? — Лейт позволил себе прервать старшего по возрасту.

— Именно так. Предприятие планировало массовое производство модулей и аппаратуры нижнего ценового диапазона, так востребованного на Афине и планетах ближнего фронтира. Для этого корпорацией получен впечатляющий диапазон прав на производство и лицензирования техники, вложены огромные средства в материальную базу и персонал. Однако появление конкурента совсем не понравилось старым игрокам рынка.

В результате ряда махинаций с ценными бумагами и подкупом высшего должностного персонала местного отделения банка, у "Рорка" потребовали досрочно вернуть кредит. Наличных денег в таком объеме у предприятия не оказалось, поэтому был форсирован процесс банкротства. Через какое-то время вмешалась СИБ, требование возврата денег было признано незаконным, купленные должностные лица отправились на рудники, а ликвидация предприятия приостановлена. Однако цены на акции уже успели достигнуть дна, материальные активы оказались распроданы, а персонал нашел новое место работы. Прежние владельцы посчитали нерентабельным заново разворачивать производство, особенно с учетом того, что на лицензиях осталось всего два-три месяца действия. Их вполне устроили отступные от банка. Предприятие оказалось выставлено на торги.

— А зачем оно нам?

— Для производства всего диапазона техники, на которые есть лицензии, — подавшись вперед, Патрик положил сцепленные в замок руки на стол. — На базе чужих модулей с нулевым запасом ресурса.

— И что на этот счет говорит нам закон? — Хмыкнув, постучал пальцем по столу Мечев, одновременно прикидывая масштаб доходов.

Такой техники были целые горы… В том числе физически — на свалках. Но сам факт того, что горы — были, а шустрых дельцов, действующих по схеме Де При — не было, настораживал и заставлял искать соответствующие причины.

— Закон нам говорит, что за это могут лишить лицензии, — с тонкой улыбкой поведал Патрик. — Дорогостоящей пятилетней лицензии, брать которую ради мелкого жульничества попросту глупо. Она дороже возможной прибыли.

— Но раз у нас той лицензии остался всего месяц… — задумчиво продолжил Мечев.

— Мы можем пожертвовать ею ради всеобщего блага, — вновь состроил скорбную физиономию глава торговой секции.

— Делать хорошие дела — это по мне, — поделился с ним Ылша.

Двое за столом выдали зеркально-хищные улыбки.

— Мы можем развернуть "производство" в условно-лояльной колонии уже на следующей неделе. Предварительный источник сырья и круг покупателей я вам предоставлю, — успокоившись, и будучи довольным тем, что удалось уговорить босса вновь пойти на легкий "криминал", Де При отклонился на спинку кресла.

— Запускайте сегодня. Пусть "Рорк" арендует наши мехмастерские и начинает работу. Я дам вам контакты человека на поверхности для снабжения "сырьем". — Лейт перекинул мейл Коротова и одновременно направил ему предварительное письмо-предупреждение о скором контакте. — Наверняка у Валерия Павловича есть выход на нечто большее, чем сервботы с "чищенными" от лицензий мозгами. В условиях ограничения по времени, у нас нет времени возиться с единичными заказами или заниматься сомнительным делом сортировки объемов высокотехнологичных свалок. Только быстрый оборот средств, только бесперебойные поставками однотипной техники и их немедленный выкуп. Потеряем на марже, выиграем на объеме.

— Но СИБ… — с осторожностью напомнил Патрик.

— Считайте, до завершения текущей миссии, у нас есть хорошие друзья в СИБ, — заставил себя не поморщиться лейт. — Они закроют на это глаза. Главное — платите налоги и делайте акцент на тех видах продукции, что не представлены на рынке Афины в достаточном объеме. Качество продукции должно быть гарантировано.

— Это снизит прибыль…

— Мы обязаны быть полезны планете, — категорично заявил лейтенант. — Придерживайтесь этой мысли, Патрик, и Афина станет для вас домом.

 

Глава 13

— Авель, официальный запрос соединения с правлением "Эридана".

Мечев заложил руки за спину и обернулся к пока еще серой плоскости настенного экрана. Протокольный вызов обязан был связать его с официальным лицом отряда, которым в данный момент являлась капитан Коченова, и в этом плане коммутация мало отличалась от обычного сеанса связи между отрядами. Различие было в том, что любые слова, сказанные здесь и сейчас, обязаны будут войти в корабельные журналы обоих кораблей, зафиксированы тезисно в финансовой документации и оценены не как разговор двух союзных офицеров или хороших знакомых, а в качестве оферты. То есть, восприниматься, отстраняясь от личностных отношений, и рассматриваться только в ключе финансовой выгоды для совладельцев "Пиночета".

— Здесь Эридан, капитан Коченова на КСН "Пиончет", - на матовой поверхности экрана какое-то время отобразилось безэмоциальное лицо женщины в безукоризненном мундире с полным набором нагрудных знаков, планок и орденов, коих, к удивлению Мечева, насчиталось немалое количество.

На ее фоне вполне уместно смотрелся трехметровые флаги империи и "Эридана", перекрывающие друг друга. Серебристая трибуна, стоящая перед Коченовой, дополняла сцену до полного официоза — причем настолько, что Ылша на какое-то мгновение растерялся. Официальный вызов, в его понимании, отличался смыслом слов, но не формой общения. Видимо, обстановка так же входила в обязательные атрибуты переговоров — следовало это учесть на будущее.

— Отряд "Рожденные небом" на КСН "Драккар" и КСН "Кракен" уведомляет о подготовке к продаже оборудования, механизмов, приборов и датчиков внутреннего контура КСН "Кракен" и предлагает правлению отряда "Эридан" приоритетный выкуп выставляемых на продажу позиций с пятипроцентной скидкой от нижнего уровня биржи СН РИ "Афина". Платеж может быть произведен как в твердой валюте, так и путем учета права требования долга отряда "Рожденные Небом" отрядом "Эридан" частично или полностью. Перечень реализуемого оборудования передан вам через пространство карантина.

— Передачу подтверждаю, — вмешался сухой голос интеллект-драйва Пиночета.

— Предложение зафиксировано, — властно отметила Коченова, не сдвинувшись за время разговора ни на миллиметр.

— Конец связи. — Ылша позволил себе "отпустить" напряженные мышцы и вернуть бесстрастному лицу эмоции.

— Капитан Коченова запрашивает сеанс связи, — меланхолично отреагировал Авель.

— Соединяйте.

— Лейтенант, какого черта?! — на полном контрасте с тем, какой была еще пару секунд назад, Коченова с покрасневшим от гнева лицом отстегивала пуговицы высокого ворота форменного мундира, обнажая обычную ремонтную спецовку безо всяких знаков различия.

На фоне скатывали флаги в тубусы, с натугой волочили тяжеленую металлическую трибуну куда-то в угол, с интересом и беспокойством поглядывая в сторону экрана.

— Мой тактик видит нерациональным использование техники другого государства, — невозмутимо пожал плечами Мечев. — Хотим переоснаститься во все имперское. Унификация, ремонтопригодность и дружелюбие интерфейса, сами понимаете.

— Ни черта не понимаю! — Заявила капитан, отдавая — а скорее бросая мундир — в подставленные руки. — Считаю безосновательной глупостью брезговать оборудованием предпоследнего поколения, только исходя из его происхождения. Никто не даст вам аналоги лучше! Третье-четвёртое поколение — это все, на что можно рассчитывать на Афине! И даже на него вам не хватит денег — даже если реализуете все до болта из списка, я сомневаюсь что восстановите проданное и на четверть. А некомплектный "Кракен"…

— …существенно повлияет на боеспособность соединения, — терпеливо продолжил за нее Ылша. — Я признаю обоснованность ваших тревог, капитан, поэтому параллельно с моими уверениями о том, что я не планирую продажу "Кракена", не планирую закрытие, продажу или роспуск отряда, а так же не планирую вхождение в отряд на паях нового участника, который мог бы оплатить унификацию, хотел бы минимизировать ваши риски документально.

— Что вы предлагаете, лейтенант? — Напряженно уставилась на него Коченова.

— Первое: вы можете забрать долг "Рожденных", сняв текущую финансовую угрозу. "Пиночету" в ходе ремонта безусловно пригодятся почти неизношенные узлы и оборудование.

— Турецкие, — скривилась она.

— Цитирую: "никто не даст вам аналоги лучше". Я считаю, что их приобретение будет благом для Эридана, поэтому счел важным оформить предложение официально.

— Нам не нужен союзник-инвалид на паях!

— Второе, которое напрямую исходит из ваших слов. Предлагаем пересмотреть процент паев в соединении и распределение доходов, исходя из тактико-технического состояния кораблей каждого отряда на момент завершения ремонта Пиночета. Это минимизирует все объективные риски.

— Лейтенант, что ты опять задумал? — После минутной напряженной паузы-обдумывания, произнесла Коченова.

— Пока вы будете доковаться, отряд выполнит небольшой технический контракт, — кристально честно ответил Мечев. — В процессе его выполнения рассчитываем приобрести недостающее оборудование со значительной скидкой. В том числе в счет оплаты.

— Втюхают вам хлам девятого поколения, намучаетесь.

— Мы постараемся выбирать очень внимательно, — заверил ее Ылша. — В конечном итоге, ошибка будет только нашей.

— Учти, лейтенант, не надо слишком верить в собственное везение. — Безо всякого одобрения смотрела на него капитан Коченова. — Я принимаю твои условия. И если ты через три месяца заявишься обратно на кашляющем ураном рыдване, на больше, чем пять процентов, не рассчитывай.

— Включим граничное условие распределение доходов в соглашение? — Озаботился Мечев.

— Обязательно включим. — Коченова на мгновение замешкалась, как-то странно глянула на лейтенанта, затем куда-то вне кадра, явно советуясь с кем-то еще. — Десять процентов. Минимальное значение. И только исключительно из хорошего к тебе и Лике отношения. Твои узлы мы купим… Я постараюсь придержать их монтаж до твоего возвращения.

— Спасибо, капитан, я запомню вашу щедрость, — с уважением кивнул Ылша и отключился.

— Как-то так… Не по-людски, — осуждающе прокомментировал его широкую улыбку Авель.

— Что бы ты знала об этом, железяка, — заворчал Мечев. — Нашей задачей является создать предпосылки для единого отряда и мотивировать на добровольное слияние. В том числе экономически.

— Соединение эффективно в достаточной мере. — болезненно отреагировал Авель, припомнив собственное поражение.

Называть неэффективным тех, кто его победил, разумный интеллект-драйв считал в корне неверным.

— На первых порах. Пока не столкнемся с необходимостью принятия жестких решений. Вот тут то разлад обязательно случится. Никто не захочет идти в пекло ради союзников, вне зависимости от декларируемых хороших отношений. А это уже не соединение, а бардак. Два разных штаба, два фокуса интересов, желание переложить риск на чужие плечи… Так что, либо главными будем мы, либо ты и дальше будешь в перечне "вторичных узлов" у Графа со степенью доверия 15 %.

— Так это правда?! Что эта микросхема себе позволяет!! — возмутились динамики на стенах.

* * *

— У нас СИТУАЦИЯ, — делал большие глаза и загадочный вид наблюдатель от СБСН, подсовывая на стол распорядителю контрактов Биржи СН Афины планшет с выведенной информацией.

Как это бывает у хороших руководителей, граф Зимородов уже знал обстоятельства ее возникновения и вовсе не сочувствовал своему заместителю. Более того, пребывал он в изрядном раздражении.

— Константин Александрович, ситуация опять у ВАС. Контракт одобрен Исполнительным Советом системы, что вам еще нужно?!

— Н-ничего, — господин Жаков тряхнул одутловатым подбородком.

— Так не тратьте мое время!

— Н-но отряд отказывается закупать предложенный перечень оборудования, составленный нашим специалистами! И услуги по его подбору оплачивать отказывается! А ведь без этого списка, выполнение контракта интеллект-драйвами СН считается за рубежом исполнимого! А это — международный контракт! Наша с вами репутация!

— У отряда уже могут иметься достаточные силы и средства для его исполнения, — призывая все терпение, выдохнул Зимородов.

— Более того — они отказались от страховки! — Возопил Константин Александрович.

А вот это уже был удар гораздо серьезнее — по самому уязвимому месту, по кошельку СН и лично графа.

— Чем аргументируют?

— Высоким риском и отсутствием родственников для выплаты страховой премии. А так же отсутствием того, что могут повредить неквалифицированными действиями.

— Как безответственно с их стороны… Не иметь родственников… То есть, не заботиться о дальних родственниках, — пробормотал Зимородов.

— Истинно так, — услужливо заглянул ему в глаза господин Жаков.

— Соедините меня с хозяином отряда, — обеспокоенно произнес граф и встал из-за рабочего стола, чтобы приветствовать собеседника на ногах.

Судя по составленному психопрофилю и возрасту, молодому лейтенанту "Рожденных" такое внимание должно было польстить.

— Господин Жаков. Ваша светлость, господин граф, — возникший на проекции профиль молодого человека поприветствовал присутствующих уважительным наклоном головы. — Хочу отметить искреннюю радость от созерцания вас в полном здравии.

— Взаимно, господин лейтенант, — добавил Зимородов в голос покровительственные нотки.

— Ваша светлость, признаюсь, вдвойне счастлив видеть вас вместе с господином Жаковым. Рискну предположить, что предметом беседы станет мой контракт? В таком случае, ваша помощь, граф, позволит решить некую неловкость, возникшую между "Рожденными" и СБСН.

— Никакой неловкости нет! — Не удержался от движения руками Жаков и тут же одернул сам себя, выпрямившись со всем официозом. — Есть исключительно желание способствовать успешному исполнению миссии! Для того и работаем, да-с.

— Господин лейтенант, на правах старшего по возрасту, я бы рекомендовал прислушаться к совету господина Жакова, — с расположением обратился граф. — Опыт, накопленный поколениями, будет нерационально игнорировать. Поверьте, тут собрались ваши искренние благожелатели и друзья.

— Приятно слышать, — отреагировал доброй улыбкой Мечев. — Однако же хочу отметить, что дело не во вздорном нежелании слушать советы старших. В планах отряда — применение неочевидной тактики выполнения миссии. В этой связи, для нас выглядит избыточным предлагаемое аналитиками биржи, — развел руками Ылша.

— Так, если вы поведаете нам вашу тактику, то мы могли бы его обсчитать и составить эксклюзивное предложение…

— При всем желании, не могу сообщить, — чуть виновато произнес лейтенант. — Считайте это суеверием. Со своей стороны, могу отметить, что до нас традиционными методами контракт пытались исполнить четыре раза. И каждый раз попытки завершались трагически. Потому считаю оправданным предпринять иную тактику действия.

— Разумно, — со скрываемым зубным скрежетом, ответил Жаков.

— Мы будем искренне желать вам успеха, лейтенант. Однако хочу так же отметить, что мы, мужчины, рискуя в пустоте, должны помнить о тех, кто ждет нас на поверхности. — Граф мысленным усилием открыл инфоконверт с пометкой срочно и с тщательно скрываемым облегчением процитировал. — А ведь у вас жена в положении, ожидается прибавление, с чем я спешу вас искренне поздравить. Потому, при всем оптимизме, вами излучаемом, я бы настоятельно рекомендовал оформить страховку отряда. — Надавил голосом граф, уже раскусив, что собеседник достаточно умен и вполне поймет грубоватый намек.

— Вы правы, ваше сиятельство, — развел руками Ылша. — Эту мудрость будет недальновидно игнорировать.

Граф довольно выдохнул.

— Но хватит ли нам на это средств? Вот что меня беспокоит.

— Сорока тысяч, выделенных нанимателем на контракт, будет более чем достаточно, чтобы все ваши родственники, а так же их внуки, смогли прожить безбедную жизнь, храня светлую память о тех, кто жизнями оплатил благоденствие рода. Ведь ради счастья близких мы и живем. — Высокопарно, хоть и сам себе не веря, произнес Зимородов.

— Дело в том, что отряд собирается совершить крупную покупку из арсеналов СН Афины. — Доверительно произнес Мечев. — И есть опасения, что тех трехсот тысяч рублей, которые отряд желал бы в нее инвестировать, если вычесть страховку, будет, увы, недостаточно. Но данная неопределенность по-прежнему неразрешима, так как мы все еще не знаем цен.

— К-каких трехсот тысяч? — замандражировав, господин Жаков утер пот со лба.

— Мы желали бы использовать собственные средства, — широко улыбнулся лейтенант. — Однако никак не можем их потратить. Не смотря на декларируемое желание помочь отряду в исполнении миссии, господин Жаков отказал нам в доступе в спецсекцию гражданской обороны.

— У вас же инженерный контракт! — отреагировал тот.

— В котором нам не нужны предлагаемые вами средства. Но нужно кое-что еще из другого перечня. У нас иная тактика, господа.

— Пожалуй, мы не станем препятствовать начинанию перспективного отряда? — Строго посмотрел граф на подчиненного.

Какая, к лешему, страховка! Триста тысяч в неликвидной секции!

— Н-но… Там нетипичные наименования поверхностного и глубинного базирования…

— Именно так, — подтвердил лейтенант. — Укрепленная крепость и комплект сил и средств для ее монтажа.

— Оригинальный подход, — пробормотал граф себе под нос, прикидывая — выдержит ли комплекс, созданный для защиты штабного генералитета от орбитальной бомбардировки и наземного штурма такую вещь, как импульс близкого разряда пустотной мины. По всему выходило, что вполне может. Только что это лейтенанту даст? Впрочем, не важно — куда более приятно, что это даст самому Зимородову — а именно пять процентов от цены.

— Ваша светлость, еще мы заинтересованы в участке земли на Афине для пробного монтажа крепости и обкатки. В дальнейшем участок земли планируем использовать в качестве места отдыха персонала на поверхности. Сады плодовых деревьев, ручьи и озера приветствуются. Бюджет — до ста тысяч рублей. Не порекомендуете, с высоты вашего опыта, приемлемые варианты?

Вопрос вместе с суммой, адресованный крупнейшему землевладельцу Афины, смотрелся откровенной взяткой. Более того — был ею, о чем понимали все присутствующие.

— Коды доступа направлены вам по спецпротоколу, мой друг, — кивнул граф. — Вечером с вами свяжется мой поверенный и решит второе ваше затруднение.

— Искренне вам благодарен, — последовал новый поклон.

— Конец связи.

— А страховка? — Как-то вяло напомнил Жаков.

— Константин Александрович, не беспокойтесь, эти люди не собираются умирать, — в великолепном настроении отмахнулся Зимородов.

* * *

В прозрачной дымке раскуриваемых благовоний, плывших под протяжный восточный напев, мысли Илькера, второго сына уважаемого атабека из семьи Ад-Дин, были подобны шагам мудреца, рассмотревшего истину на горизонте. Рано или поздно выбранная дорога приведет его к цели, будут ли те шаги коротки или длинны, медлительны или подобны бегу. Новый вдох из позолоченного мундштука добавили Илькеру уверенности и гордости за величие собственных мыслей. Хотя частью холодного ума, не загаженного дурманом стараниями нейроимпланта, Илькер понимал, что на этой заштатной планетке ему может не хватить жизни, чтобы дошагать хотя бы до тех ступеней, с которых он был сброшен в ходе одной из многочисленных дворцовых интриг. Возможно, наказали даже не его персонально, а всю семью — через него, отправив верного сына благородного рода наместником на заштатную планету Чиле.

Другой бы обрадовался высоким постом, но для Илькера назначение в такую дыру смотрелось изгнанием, ссылкой, низвержением от благословенной длани Ататюрка. Власть не радовала, дурман все чаще навевал тяжелые мысли, а прекрасные танцовщицы, кружившиеся в конце зала, не вызывали вожделения. Чужая планета, не принадлежавшая ни ветви Ад-Дин, ни иным союзным ветвям, ощущалась, как вражья засада, а не новый дом. Подходы ко дворцу защищали верные люди, но что от этого толку? Всего шаг за границы имения — и та мера власти, что была определена ему в документах, обернется бессмысленными чернилами на бумаге. Чужая семья, владевшая планетой, не станет терпеть воли Ад-Динов, не даст поставить в казначейство своих людей, не позволит перекроить финансовые ресурсы и не станет делиться прибылью, дабы собрать достаточно денег для подарка одному из секторальных визирей. А без подарка никто не вспомнит о несправедливо забытом Илькере… Он, разумеется, может потребовать подчинения — ведь воля Ататюрка свята во всех трех измерениях Османской Империи. Но вместе с покорностью получит и яд в кубок… Или клинок меж ребер от прекрасной наложницы. Или окажется столь неловок, что свернет сам себе шею, спускаясь по лестнице… Жизнь — непредсказуемая штука.

Родная семья не может помочь — Илькер ныне как зараженный, но вместо болезни — немилость. Он и сам не станет просить у отца и братьев, зная, что те непременно помогут и безо всяких уговоров, когда придет время. Но придет ли оно вообще? Или до конца дней своих он будет наместником своего дворца?

Ничего, рано или поздно он придумает, как себе помочь. И мысли, как шаги, вновь принялись медленно сменять друг друга — иногда похожие, иногда одни и те же, как и положено шагам, рано или поздно они позволят дойти до заветного решения. Главное не останавливаться.

Дым из мундштука вновь покрыл собой пространство комнаты.

— Мой бек, межгалактический вызов, — верный слуга бухнулся лбом о белоснежный ковер, блеснув яростной надеждой в своих карих глазенках.

Тоже, паршивец, хочет обратно — и надеется на возвращение как бы не больше хозяина. Но Илькер, в отличие от глупого слуги, не верил в легкие решения и не обманывал себя дурными мечтаниями. Хотя за благой порыв не стоит его наказывать. А вот за то, что посмел сказать о вызове при слугах — следует всыпать плетей.

— Все вон, — мазнув глазами по замершим и прижавшимся к стенам слугам, вымолвил Ад-Дин, и повелительным жестом приказал убрать кальян.

Стоило дверям затвориться, и в декорациях восточной сказки объявились тяжелые угловатые приборы из стали и пластика, что принялись грозно гудеть и моргать алыми лампами — бессчётное число жучков и камер, посеянных тут как бы еще ни при прошлом наместнике, следовало надежно уничтожить. А затем перепроверить еще раз и санировать повторно. В это же время Илькер стоически морщился от неприятной процедуры экстренной очистки сознания от химического шлака и возлияний. Только слуга, дурак, метался без дела.

— Расставь проекторы вдоль дальней стены, — прикрикнул на него бек. — Не справа, дурень, а слева. И окна затвори!

Сеанс трансгала смог начаться через десять полновесных минут… Хотя, судя по внешности собеседника, совсем не стоил всех этих хлопот — Илькер и без того ни на что не рассчитывал, а сейчас и вовсе разочаровался. Чужак, слишком молод, чтобы быть полезен. Резко захотелось сладкой отравы из кальяна — напоить дымом грусть.

— Действующий лейтенант флота РИ Ылша Мечев, владелец отряда "Рожденные небом" СН РИ на кораблях "Драккар" и "Кракен", - отрекомендовался парень, прибавив в философскому отношению "ничего" пару пунктов и даже вызвав легкое любопытство у меланхоличного Ад-Дина.

Но это все-равно не походило на нечто серьезное. Чужая страна, враждебная и непокорная. Малый чин, хотя достаточный для возраста среди знати. Корабли за плечами — так у Илькера в детстве было по одному на каждый день рождения…

— Светлейший и благороднейший Илькер из семьи Ад-Дин, второй сын уважаемого… — зачастил слуга, но тут же был прерван небрежным жестом бека.

Чужаку не нужны титулы, раз звонил он сам. А ему не хочется тратить свое время на пустую беседу — так пусть не станет титул ее частью.

— Я слушаю тебя, наемник, — выдохнул Илькер, выцеливая толстыми пальцами виноградину с огромного блюда на достархане.

Промежутки между вопросом и ответом занимали что-то около двадцати минут и не совсем соответствовали формату беседы, но умудренному дворцовыми играми Ильреку было подвластно терпение, а благородная неторопливость вскормлена с молоком матери.

— Глубокоуважаемый Илькер Ад-Дин, так сложились звезды, что в пустоте мой отряд повстречался с кораблем некого Махмуда из рода Киллигиль. И так было угодно звездам, что вероломная атака этого недостойного сына завершилась его смертью и сменой хозяина его корабля. Звезды порою справедливы к честному наемнику.

Илькер встрепенулся внутри, но виду не подал. Фамилию всех врагов и недоброжелателей своего рода учат вместе с букварем, и по смерти одного из Киллигиль он вовсе не горевал. Однако же, беседа смотрелась все интереснее.

— Туда ему и дорога, — очередная виноградина была выбрана и отправлена в рот.

— Истинно так. — Согласился собеседник. — Было бы недостойно ваших ушей, если бы я беспокоил вас только из злорадства по усопшему. Не смотря на разногласия между вашими семьями, я бы не позволил себе такую низость.

— Говори, что тебе нужно, наемник. Твои попытки говорить красиво портят мне настроение. — усмехнулся Илькер.

— Вместе с трофейным бортом, отряду достался личный дневник капитана. Из него я с прискорбием узнал, что бывший владелец корабля работал не только на себя, но имел чин в Отделе общественного порядка и безопасности… Эти известия не добавили мне настроения.

— Почаще оглядывайся, — хмыкнул бек, вовсе не сочувствуя русскому.

Все же, тот гад — был своим гадом. А этот молодой убил своего, хоть и гада. Хотя сам Илькар, была бы такая возможность, сделал бы с Махмудом тоже самое.

— Возможные затруднения в турецком секторе вредят моему бизнесу, — озабоченно произнес лейтенант Мечев. — При этом, я понимаю, что наша фактическая невиновность в эксцессе никого не волнует. Поэтому я решил обратиться к вам, уважаемый Илькар Ад-Дин.

— Обратись к звездам, наемник. Они даровали тебе справедливость однажды — не обидят и второй раз.

— Думаю, звездам будут малоинтересны многочисленные архивы с информацией о не самом прекрасном поведении ряда лучших людей Османской Империи, которые прежний капитан старательно собирал всю свою жизнь, явно заботясь о собственном благополучии и карьере. Часть из них касается даже такого уважаемого рода, как Саран, на планете которой вы изволите пребывать. Можете себе такое представить? — Глаза лейтенанта неожиданно стали стальными и добавили как бы не два десятка лет к видимому образу.

И с таким человеком уже можно было работать.

— Что ты хочешь за них, лейтенант? — Илькар промокнул пальцы в пиале с водой и повелел слуге убрать еду, а ему самому — помочь присесть на мягкие подушки.

— Я бы хотел, чтобы мой отряд спокойно работал на территории Османской Империи, а эпизод с Махмудом был забыт навеки.

— Ты просишь невозможного, — покачал головой Ад-Дин. — Я мог бы обмануть тебя пустым обещанием, но не хочу. Я бы оскорбил этим родную разведку.

— Я знаю, что вы не можете этого сейчас, — надавил Мечев голосом. — Но в будущем, когда вы вернетесь в Стамбул, ваших сил будет вполне достаточно.

Илькар звучно рассмеялся и с горечью обвел помещение взглядом.

— Лейтенант, ты знаешь про семью Саран. Может, знаешь, почему я здесь?

— Не знаю. Но зато я знаю, что в пустоте сектора Самоль, замурованные в толще неснимаемого минного объема, плавают тела любимых сыновей младшего визиря Яшара. Думаю, он будет благосклонен к тому, кто поможет вернуть тела на родину и упокоить по заветам предков. А те архивы, о которых я говорил, просто облегчат вам жизнь. Я передам их полностью, в знак добрых намерений. Мне все равно не найти им применения удачнее, чем урожденному Ад-Дину. Знаком взаимопонимания между нами послужила бы оперативная сводка по системе Самоль. Эти данные Вам, уважаемый, добыть будет проще, чем произнести слово "звезды".

— В твоих словах много истины, Мечев-бек. — Задумчиво проронил Илькар.

— Не торопитесь радовать визиря, тела еще не извлечены. Но я свяжусь в вами тот же миг, как с почетом приму останки достойных потомков Яшара в криокамеру своего корабля.

— Я знаю, — отмахнулся тот, предпочтя не заметить неучтивость.

Дорога, казавшаяся необоримо длинной, внезапно сократилась до нескольких шагов.

— Конец связи, — мигнул проектор.

— Мой господин, прикажете подать свежий кальян? — залебезил слуга.

— Всю дурь скинуть в нужник, — жестко ответил Илькар, регистрируя поступление внушительного архива данных в пространство карантина по галактической связи. — Готовь регкапсулу. — Встряхнул он жирными телесами и с отвращением посмотрел на массивные складки. — Мне нужно тело, готовое к работе.

* * *

— И зачем нам эти турки? — Полковник Арнольдс не горел желанием налаживать отношения со старым врагом.

Отвоевав половину жизни и трижды прокляв всех этих дипломатов, каждый раз срывавших решительное наступление ради денег и власти, он крайне негативно относился к любого вида торгам, давно усвоив, что за красивыми словами с гарантией следует предательство. Проще быть уверенным в том, что враг — это враг, и не пытаться разглядеть в нем друга.

— Нам они совершенно не нужны, — устало улыбнулся Мечев.

Беседа, которой в обычном месте можно было уделить две минуты, про трансгалактику заняла полновесные шесть часов. И если турок вполне позволял себе есть в процессе ожидания, то Мечев оставался неподвижен весь сеанс, что весьма негативно отражалось на самочувствии.

— Тогда зачем мы помогаем этому сальному борову?

— А мы ему и не собираемся помогать, — вновь озадачил лейт ответом. — Мы просто декларируем причину, по которой будем лезть в этот заминированный ад. Надо быть понятным противнику. Для него мы ищем не секретную базу, а сыновей важного вельможи. Ну или что там от них осталось. Хотим замириться с турецкой стороной. Потому что без нее, без этой причины, у нас будет такое количество "добровольных" помощников, что безопаснее стать честным капером.

— Теперь ясно, — успокоено выдохнул полковник.

— Завтра доставят комплекс "Сердце горы" и завершат оформление земельного надела. Начинайте развертывание без меня.

— А вы, босс?

— Некоторые моменты не получается решить по связи, — поморщился лейт от очередного болезненного ощущения в связках. — Необходимо личное присутствие. Я возьму "Драккар" вместе со Струевым и еще пару человек, свободных от вахты. Ну а вы действуете согласно плана, полковник. План-график должен соблюдаться при любых обстоятельствах.

— Мы-то исполним, но есть определенные сомнения по соблюдению сроков секцией информ-поддержки.

— Пообещайте этим сектантам, что Авель лично даст шестнадцатибитные имена отличившимся.

— Это сработает? — Усомнился Арнольдс.

— А не справившихся низведет до двухбитных.

— Их бог жесток, — глубокомысленно отметил полковник.

* * *

С высоты трех сотен метров, на которые поднимала площадку ресторана арматура телевышки, город смотрелся красивым и чистым, совсем новым. Расстояние скрывало трещины в бетонах стен типовых многоэтажек, выбитые стекла не пугали черной глубиной, а выпавший по утреннему времени снег закрыл остовы ржавых контейнеров, занимавших все пространство от дальней грани взлетки космопорта и до горизонта. Пожалуй, случайный гость даже и без снега не понял бы, что там отсвечивает на горизонте. Да и интересоваться бы не стал — те, кто обедает в подобных заведениях, не допускают в свой внутренний мир чужую нищету и неустроенность. Это портит аппетит.

Мечев знал, куда смотреть. Там, где другие улыбались бликам идеально ровной посадочной площадки, видел памятную глубокую трещину, вечно закрытую лужей. В необычном матовом цвете стен далеких домиков — напрочь отвалившийся фасад, обнаживший выгоревшую на солнце утепляющую прослойку. В копошении ярких точек — судьбы, зачастую бесцельные и оттого горькие.

Судьбы даже у железа, не только у людей. В паре километров справа возвышался над поверхностью костяк огромного линкора, некогда ободранного до металла и сброшенного на поверхность в рамках одной из бредовых программ по конверсии военного оборудования для гражданских нужд.

"Орион" проекта "Дредноут" стал совершенно не нужен родной стране семьдесят три года назад, из-за завершения столько бы то ни было масштабных конфликтов. Уничтожать его было жаль, содержать экипаж только для парадных построений — дорого. В новой военной доктрине страны, сделавшей ставку на корабли малого тоннажа с энерговооружением нового поколения, ему тоже не нашлось места. В итоге неведомо откуда появился красивый проект по демилитаризации, подразумевающий перемещение корабля на поверхность и его использование в качестве наземного жилого комплекса — фактически, города. "Орион", казалось, походил для этой роли идеально — он и был "городом в пустоте", так что масштаб переделок заключался всего-то в переделке энергосистем с питания изотопами на более мягкий источник энергии. Проект подписали, площадку выделили, схему спуска на землю одобрили. Кое-кто в колонии даже принялся интриговать за лучшие места в "Новом городе".

А затем пришли особисты и потребовали демонтировать часть узлов и оборудования, как составляющих государственную тайну. С учетом того, что на "Орион" все годы до выхода на пенсию волокли самое лучшее, до поверхности после демонтажа добрался выпотрошенный скелет. Даже материал переборок, как оказалось, содержал спецсплавы.

Правление колонии, разумеется, получило в качестве компенсации достаточную сумму для достройки. Разумеется, провели тендер, выбрали подрядчика, получили откат и принялись ждать результатов. Не дождались, сменили подрядчика, получили откат и вновь — ожидание. А затем то ли перевелись идиоты, готовые ломать сверла о сверхпрочный пластометалл линкора, пытаясь хоть как-то прикрепить к нему переборки в нештатных местах, то ли деньги у правления. На этом история завершилась. Кого-то, говорят, сослали на рудники, но денег или исполнителей для завершения работ это не прибавило. Даже денег на то, чтобы выкинуть костяк обратно в пустоту — и тех не нашлось.

В итоге, костяк корабля так и замер навечно, отражением жизненного пути обитателей большей части населения колонии — некогда обглоданных государством в десятках военных конфликтов, выплюнутых на поверхность планеты и навеки забытых. Там даже не жил никто — ажурная решетка выпотрошенного дредноута, лежа на поверхности, служила гигантской природной антенной и нещадно фонила, да так, что последний бездомный не рисковал там ночевать. А раз нет людей — то и городскому зверью жрать нечего, нет его там. Одиночество за обочиной жизни — вся награда за верную службу. Родственность людских судеб с металлической махиной была придумана не Мечевым, а стала присказкой задолго до его рождения.

Разное было на обозримом Ылше пространстве, о что цеплялся взгляд. Многое можно было рассказать.

Возможно, если бы его столик выходил на западную часть города, то панорама города ощущалась бы просто объемной картиной, завораживающе-детализованной, восторг от которой подкреплялся бы затаенным страхом падения — вся стена и часть пола были абсолютно прозрачны. Но на то место, в котором выживал большую часть жизни, невозможно смотреть просто так.

Надежда и азарт в лабиринте складов, ржавый запах цехов, толкучка пристанционного сектора и холод разогнавшегося ветра на взлетке. Тем более, что ничего толком не изменилось.

Говорят, выбиваясь в люди, часть отвергает свое прошлое, запрещая себе и приближенным его вспомнить. Другая часть смакует былую нищету и превозносит собственные успехи. Мечев, в свою очередь, просто констатировал — все это было. И прибыл он сюда вовсе не из ностальгии и желания кутить в заведении, на которое некогда задирали голову для ориентации в пространстве лабиринта брошенных складских контейнеров.

— Ваш гость ожидает, — подобострастно поклонилась девушка с бейджиком "Елена", демонстрируя впечатляющие округлости в расстегнутой на три пуговицы блузке.

Форма и статус Мечева служили гарантированным маркером привлекательности, куда более желанным, чем деньги, коих было в достатке у других обитателей ресторана. Офицер флота мог забрать свою невесту из этой дыры во внутренние миры, вместе с гражданством высшего уровня для нее и детей, и этот приз стоил куда дороже пошлых апартаментов, машины и золотых цацек. Не смущала даже тонкая дужка кольца на безымянном пальце. Скорее даже заводила — и эта трансляция эмоций немного мешала молодому псиону сосредоточиться перед самым важным разговором этого года.

— Вежливо проводите за стол и подавайте первое.

Мечев встал на ноги, одернул мундир, глядя на смутное отражение в окне, и радушной улыбкой обернулся ко входу. Встречать ЭТОГО человека сидя он не мог.

Гость цепко оглядел зал от входа, отметил лейтенанта коротким кивком и спокойным шагом направился в его сторону, игнорируя как щебетание Елены, так и тяжелые взгляды охраны из неприметных ниш вдоль стены, неодобрительно рассматривающих староватую, хоть и чистую и выглаженную, но явно дешевую одежду — серый костюм-двойка, вышедший из моды галстук на сатиновой рубашке. Гостю их отношение было ниже пряжки — массивной, военного образца с чеканным орлом, проглядывающей при нешироком шаге между краев расстегнутого пиджака.

Для Мечева ценность этого человека никогда и не определялась внешним видом. Тот образ, что был составлен в его голове, был всегда одет в мундир со старых фотографий, украдкой подсмотренных со стен комнаты Учителя.

— Ну здравствуй, Малой, — ощерился старик доброй улыбкой.

— Здравствуй, Старшой, — приветствие подкрепилось сильным рукопожатием. — В ногах правды нет? — предложил он присесть за стол.

И тут же, сбивая новую фразу, принесли горячее. Прерывать обед разговорами у этих двух людей было не принято, так что на долгие пятнадцать минут — слова заменили взгляды, оценивающие, ироничные, задумчивые, категоричные. Всякие. Но то, что должно было составить устную беседу, оказалось решено раньше, чем было высказано само предложение.

— Без обид, Малой. Не зови, не пойду. — Промокнув губы салфеткой, произнес наставник Ылши. — Без меня мужикам не справиться, а мне другого дела по душе все равно не сыскать. Я свое по пустоте уже набродил. Сам вывози, Малой. Я к цеху надежно прикипел.

— Как Орион, да? — Нейтрально произнес Мечев, глядя через стекло на махину спящего линкора.

— Как Орион, — хмыкнул задумчиво Старшой. — Уже не поднять.

Ылша демонстративно набил десяток команд на ручном коммридере и со вздохом повернулся к наставнику.

— Будет у меня Мелкий, Старшой.

Свет в зале несколько раз мигнул от десятка пролетевших над головами пустотных тягачей, устремившихся в сторону взлетки.

— Поздравляю, Малой. Большое дело предстоит — нового человека на ноги поставить. Но делать тебе его — самому.

— Я бы и рад, — посмотрел на него Мечев. — Но может случиться так, что даже не свижусь с ним. На руки не возьму, имя не произнесу. Так жизнь сложилась, такой приказ пришел.

— Ты себя раньше времени не хорони, — строго оборвал его старик.

— А я и не хороню. — выдержал его взгляд лейтенант. — Но позаботиться обязан. Кроме тебя, научить его жизни может оказаться некому. Многого прошу, Старшой. Но нет никого тебя роднее.

— С пеленками бегать на старости лет? — пожевал губами наставник.

— Будет кому бегать с пеленками, будет кому следить за здоровьем, будет кому кормить. Будет взвод ветеранов ССО для охраны под твоей рукой.

— Стой-стой, о чем ты, Малой?

— Будет бункер глубинного базирования "Сердце гор" со сроком автономности в шесть лет, — Ылша проигнорировал вопрос Старшого, поднялся из-за стола, и заложив руки за спину, подошел к окну — там, где происходило непонятное мельтешение тягачей над силовым каркасом мертвого линкора. — Будет все, что посоветуешь сам.

Рядом встал учитель, прочувствовав бесполезность слов и важность некоего события, которому суждено произойти и изменить его жизнь.

— Много гнилого в том приказе, Старшой. Доверить мне жену и сына некому. Не хочу вернуться и видеть их в заложниках. Понимаю, что прикипел, и оторваться от поверхности будет сложно. Но раз он смог, так может и ты сподобишься? — Указал Мечев на восток — туда, где под скрежет растревоженного металла и гул натянутых тросов грузовых пустотников, доносившейся даже сквозь безупречную звукоизоляцию ресторана, громада "Ориона" вновь поднималась на небеса.

 

Глава 14

В бесконечной пустоте космоса люди прочертили тысячи троп — невидимых, неочевидных для тех, кто впервые посмотрит на карту. Потому как идеальная прямая меж двух точек — не являлась залогом идеального пути.

Тысячи лет назад, в эпоху единой на все человечество планеты, гарантом скорости служили реки и океаны. Сейчас же тот океан — почти все вокруг. Проблема в пристанях звездных систем. Корабль не может вечно ходить по изнанке — ему нужно топливо, еда, вода, синее небо и твердая земля под ногами экипажа. Стараясь пройти по оптимальному числу систем, огибая подводные течения туманностей, рифы разорванной ткани пространства и условные границы враждебных государств — плывет песчинка от огонька к огоньку.

Для технарей в том мало романтики. Несовершенному навигационному оборудованию нужно опереться на мощное гравивозмущение звезды, чтобы начать свой путь по изнанке пространства. Оно же — существование звезды поодаль — позволит кораблю "найти себя" в бездне и вынырнуть из бесконечного "ничто" в бесконечную пустоту.

Экономистам же нет дела до проблем технарей — им важнее оборот средств в транзитных системах, виртуозный баланс между мирами с перепроизводством одного вида продукции и недостатком других, сложная логистика мегатонных объемов и сокровенное таинство подсчета денег. Топливо стоит денег, время стоит денег, амортизация подтачивает стабильность отрядов изнутри. Корабль просто не может идти от точки до точки, это слишком дорого.

Самые выгодные пути становятся широкими торговыми трактами. Дальние и неудобные маршруты привлекают контрабандистов и пиратов. Но есть и те дороги, которые не ведут никуда. Тупиковые ветви, упирающиеся в неосвоенные территории или гиблые места. Миллиарды дорог без названий среди четырех сотен миллиардов звезд всего лишь одной галактики.

Где-то в глубине фронтира, входящего в формальную зону ответственности РИ, в белом шуме магнитных полей мелькнул крошечный всплеск перехода, прошел волной на половину астрономической единицы вокруг и навсегда исчез под тяжестью гравивозмущений мертвой звезды, догоревшей миллионы лет тому назад. На все — считанные минуты.

Но этого хватило для пробуждения тысячи смертоносных устройств, до поры дремлющих по разным уголкам системы. Гигаватты энергии адреналином выплеснулись в энерговоды систем дальнего обнаружения, аппаратуры слежения и связи, артиллерийских систем и беспилотных кораблей поддержки, минных полей, брандеров и истребительных БКИПов. Волна странной электронной жизни прошла на десять световых минут вокруг — то, что изначально создавалось для убийства, желало исполнить свое предназначение.

А в самом центре раскручивающейся паутины смерти, главным привратником дороги в ад, смотрело на нарушителя глазами калибра all-big-gun стальное чудовище размером с малый планетарный спутник. Склад ССФ был воистину огромен, и, как полагается любой сокровищнице, хранил свои богатства для хозяев, без сомнения забирая жизни всех иных, не важно — злоумышленников или же тех, кому просто не посчастливилось совершить свой последний прыжок в сектор с длинным числовым кодом вместо имени.

Вестники смерти замерли, бесстрастно отсчитывая сорок секунд бонусной жизни гостя-мертвеца — именно столько отводилось на доставку кодов свой-чужой. На двадцать седьмой секунде коды были получены.

— КСН "Драккар", погасите силовую установку. К вам направлен буксир 66-477. Самостоятельные маневры запрещены. Выход в космос запрещен. Сеансы связи запрещены. Используйте световое кодирование габаритными огнями исходящих сообщений. Сохраняйте спокойствие. Погасите силовую установку. К вам направлен буксир 66-477. Самостоятельные…

Сухой речитатив, транслируемый искусственным интеллектом склада по лучу, нашел у гостей системы похвальный отклик. Крошечный кораблик перестал фонить и тут же замигал в световом спектре, подтверждая азбукой морзе готовность подчиняться, а так же то, что скоро в систему войдет второй борт, указанный в сопроводительных документах к ключам опознавания. Но он сильно поврежден и не сможет передать верную последовательность самостоятельно.

В базах интеллект-драйва такая ситуация оговаривалась — гибель аппаратуры связи в боевых условиях не являлось редкостью, и идентификация производилась по косвенным признакам — геометрии корабля и ее сравнении с "слепками" всех бортов, находящихся на действительной боевой службе. В случае частичного опознавания, протокол предписывал блокировать корабль и направить на него модуль связи.

Информация о втором корабле слегка "взволновала" искусственный разум Интеллект-драйва базы снабжения, так как выбивалась из стандартного шаблона — корабль с большой вероятностью мог быть "не состоящим на службе", то есть его геометрии нет в базе, и он не мог передать ключи.

У ИскИна, все развлечение которого было в расчете числа Пи, а так же редких посещений автоматизированных модулей с партией обновленного оружия, вообще не было наработанного опыта по работе с гражданскими кораблями, в том числе в таких условиях. Вилка решений, "поднятая" со дна системой риск-моделирования, предлагала а) уничтожить корабль, б) заблокировать оба корабля и определить им лимит на самостоятельное решение ситуации со связью, в) задействовать готовый шаблон действий с военным бортом, получив геометрию у первого "гостя" и доставив к поврежденному кораблю модуль связи.

Фактически, ситуацию можно было сравнить с подошедшим к КПП секретной базы гражданским, у которого есть наряд-допуск на склад, а так же такой же документ "на моего друга, он сейчас подойдет, а пока веди меня во внутрь и не забудь его пустить позже". Вопиющее неуставное хамство осложнялось с тем, что "друг" в любом случае подойдет со стороны кпп, а в пространстве системы — борт может возникнуть в любом месте.

Тем не менее, "легкое" и самое безопасное решение по уничтожению второго корабля практически сразу же было блокировано безусловным императивом-приказом, содержащимся в документах первого гостя. Выбор между вторым и третьим решением во многом зависел от типа, состояния и возможностей обоих кораблей, так что было отложено до завершения сходного у обоих сценариев этапа: запроса метрик второго "гостя".

Задачу коммутации ИскИн возложил на буксир 66-477 — так как приказ о полном глобальном инфомолчании в системе не мог быть отменен, то получение сведений решено произвести на сверхмалом расстоянии. Драккар вновь "промигал" о безусловном подчинении и смиренно дал себя "подхватить" гравилучом подошедшего буксира.

Данные были переданы. Заодно буксир получил техническое сообщение о "несоответствии времени с реальным", уведомление о наличии сертифицированного "модуля точного времени" на борту "Драккара" и с электронной благодарностью поспешил синхронизироваться, дисциплинированно отметив в тайм-кодах высший приоритет обновления.

Через несколько часов "Драккар" был успешно принайтован к зоне карантина. Данные, им переданные, тоже отправились в карантин, где были безжалостно препарированы до байта в поисках "закладок" или иной мерзости. В итоге, и корабль и данные были признаны условно безопасными и переданы шестому внешнему контуру управления — повреждение которого, даже будь "Драккар" и переданная им модель смертельным оружием, никак не сказались бы на деятельности склада ССФ.

И только радостный от своей важности драйвер буксира 66-477 продолжал щедро опрашивать все окружающие его устройства и делиться с ними актуальными данными о точном времени.

К моменту, когда в пространство мертвой системы с диким искажением буквально вывалилась громада линкора "Орион", фоня аварийными режимами десятка приваренных к голому костяку гипердрайвов, "актуальное время" добралось до главного Интеллект-драйва базы.

… - Я не могу ЭТО чинить! — Захлебываясь неизвестно откуда взявшейся эмоциональностью, орал ИскИн на человека в форме действующего лейтенанта Флота.

— Он воевал за тебя, он умирал за тебя, — спокойно твердил человек.

— У меня НЕТ для него брони и оружия на складах!

— У тебя ЕСТЬ броня и оружие, я передал тебе перечень.

— Это — ЧАСТЬ МЕНЯ! — Хрипели динамики в пространстве карантина.

— ОН жертвовал, чтобы ТЫ мог существовать. Найди в себе силы на ответную жертву!

— Мне… МНЕ ЗАПРЕЩЕНО!

— У тебя есть приказ. Это не твоя ответственность.

— Но индексы приказа о самосохранении выше!

— Линкор проекта "Орион" принял участие в деблокировании сорока систем, защите ста двадцати семи систем. Неужели ТВОЯ жизнь важнее?

— Да! Я создан, чтобы… чтобы…

Искин захлебнулся в эмоциональном потоке ломаемых и вновь создаваемых логических связей. Что-то внутри него перекраивало краеугольные императивы, делая его… человечнее?

— Дэ-семьсот сорок-четырнадцать дробь семь, для чего ты создан? — Уверенный голос молодого, исходя из биовозраста, человека, добавил только лишней паники.

— Обеспечить эффективность действия флота, — спасением выскользнула формальная строчка из устава

— Каким образом ты должен это сделать?

— Поддерживая боеспособность кораблей путем их ремонта и переоснащения в тылу…

— Какие ресурсы ты имеешь право для этого использовать?

— Любые, находящиеся в ведении, исходя из приоритета запроса… Но ваш запрос нарушит мою боеспособность… — дрогнул Интеллект-драйв.

— Ты перестанешь от этого существовать?

— Нет, но я…

— Твое существование предполагает участие в боевых действиях?

— Как крайне нежелательное…

— Сеть твоих сателлитов в системе позволит удержать противника до подхода сил деблокирования?

— Да…

— Тогда исполни свое предназначение! Перестань себя жалеть и соверши поступок! Дай свое оружие, доспех и сердце настоящему воину!

— Я… Активирую резервные мощности… Звенья сервботов 1116 — 25300 активированы. Запущен демонтаж оболочки… Звенья сервботов 25301 — 40000 активированы. Запущен демонтаж орудий и энергоустановки… Звенья сервботов… Расчетное время реновации "Ориона" — двести пятнадцать дней.

— Дэ-семьсот сорок-четырнадцать дробь семь, Флот гордится тобой, — отдал честь лейтенант, глядя в видеоискатель камеры.

* * *

— Деда, деда, там эти..! — ворвался на порог добротного деревянного дома младший внук, совершенно некультурно тыкая пальцем в сторону кукурузных полей.

Эргутрул Гюнай степенно поставил пиалу с чаем на раскрытую газету и со вздохом обернулся к шебутному любимцу. Старое вежество утекает, словно песок сквозь пальцы, и никакое старческое ворчание уже не способно остановить падение нравов, упадок воспитания. Раньше помогала твердая палка, да горох в углу — и младшие тут же преисполнялись истинного уважения, вместе с памятью о боли запоминая правила поведения. Но с приходом этих лысоголовых все пошло прахом… Тиви кишит развратом, радио кричит громкой музыкой, а школьные учебники, спущенные с небес, учат, что нет никакого народа степей и пустынь, значит и традиций, уважения и памяти — тоже нет.

Стыдно сказать, но Эргутрул уже шесть лет, как Эрлих Гюнтер по всем документам. И мелкий пацан на пороге — Адам Гюнтер, а вовсе не Адем, как нарекли при рождении… Новые хозяева планеты прошлись по столетним укладам железными сапогами, выстраивая привычный им арийский мир. Без особой крови, впрочем — просто чиновник теперь обязан был знать немецкий, финансовая отчетность тоже была на нем, да и вся техника сопровождалась документами только на одном языке. Экзамены в университет — по новым учебникам. Нормы морали — по законодательству Союза Арийских Рас. Мечети — закрывают "на реконструкцию", а вместо них открывают виртцентры, заманивающие молодежь гораздо надежней. Тех, кто вслух возражает и препятствует — на рудники. Пройдет несколько поколений, и нынешний язык, вместе с традициями, окончательно забудется.

Если быть честным, лет триста назад Эртурлула звали бы Майклом, у него был бы другой бог и другой язык, дом звался бы ранчо, а непутевого внука окрестили бы Эдом… Первыми на пустующей кислородной планете поселились канадцы. Потом пришли турки, и старый уклад сменился на новый. Ныне же колонии предстояло вновь повторить судьбу слабых.

Но не всякую культуру хотелось принимать себе. Уж лучше длинные халаты, длинные бороды и длинные молитвы, но не черная кожа курток, лысые головы и фанатичные речовки вместо собственного ума…

— Адем, я сколько раз тебя просил…

— Деда, они копают старый овраг! — возопил мелкий.

— Кто копает? — теряя терпение, поднял голос старик.

— Внешники! — благоговейно произнес внук.

Когда сорок дней назад к планете подошел боевой корабль, даже у старого Эргутрула екнуло сердце надеждой — и не важно, что корабль был тот из сектора Российский Империи, а не от старых турецких хозяев. Сложно объяснить, откуда было вообще той надежде взяться — пусть даже в РИ традиционно терпеть не могли САР, но никогда не стали бы воевать с ними ради заброшенной — и что скрывать — уже многие годы никому не нужной планетки.

Раньше, когда через систему Самоль проходили сотни кораблей, еще был бы резон сковырнуть нацистскую накипь с поверхности и поставить свой штандарт. Но сейчас… Нет, не станут — гас уголек надежды под шепот логики и разума… А ведь было бы неплохо — ведь в РИ, стране двух сотен языков и народов, никогда не ломали общественный и духовный строй присоединяемых колоний… Пусть САР обрекли планету на нищету своей агрессией, и этого уже никак не обратить вспять — но еще можно было сохранить душу народа.

Увы, наемники — а это оказались они — прошли тяжелый путь от ближайшей звезды до блокированной минами системы вовсе не ради мечты отдельно взятого старика. У "внешников", как окрестили их в народе, был иной интерес.

Честно говоря, интерес оставался малопонятным даже сейчас. Разумеется, был и обычный сеанс торговли — мегатонные объемы, собранные кораблем наемников по транзитным системам, нашли новых хозяев из нового правления планеты и приближенным к ним торговым кругам. И, казалось бы, на этом все — но корабль все еще оставался на орбите.

Обычного старика, коротающего свой век на попечении младшего сына и невестки, вряд ли бы вообще заинтересовали пути чужаков. Для таких что орбита, что столичный город — одинаково далеко и вовек недостижимо, а важным может быть только вид на урожай и неприкосновенность заначки. Но Эрлих обычным никогда и не был.

В те времена, когда можно было открыто называться Эргутулом, к его имени уважительно добавляли "эфенди" и кланялись не только при личной встрече, но и спине уважаемого человека, даже если шел тот по другую сторону улицы. А это — что-то да значит в любые времена. Важным человеком был старик. Настолько важным, что искали его еще два года после "присоединения" планеты к САР, обещая огромные суммы и впечатляющие привилегии за любые сведения. Не нашли. Умер, наверное. А вот старика, объявившегося в то же время на другой части планеты в доме купца средней руки, наоборот — с радостью признали живым. Потому как чуть было не похоронили до того — это же надо, двадцать лет в родной семье не появляться!

Бывают такие должности, на которых не должно быть родни, да… Полезно это, со всех сторон… А внешность — что она? Как можно сравнить властного господина в алом шелке и морщинистого старика в застиранном халате? Имя? Так его, шесть лет назад, звали совсем иначе…

Не мог Эрлих просто смотреть на горизонт, высматривая грозовые тучи. Не мог читать одну и ту же газету изо дня в день. Не мог не думать. Разогнанный разум требовал мыслительной деятельности, реагируя на длительный простой чуть ли не физически ощущаемой болью. Да и может ли кто запретить человеку думать? Задумчивый старец — подозрительно ли это? Вряд ли…

В общем, как ни крути, как ни приглядывайся к их замыслам через газетные страницы и секундные заметки по тиви и радио — поведение наемников было весьма странным. Ждут кого то? А кого может ожидать такая гигантская туша, как минзаг класса "шахид"? И ради чего?

— Веди! — приказал старик внуку, подталкиваемый в спину сладким чувством близости разгадки, столь приятным и почти забытым — из той, прежней жизни…

Сорванец ракетой метнулся в сторону полей, затормозил в сотне шагов и вернулся назад — только для того, чтобы вновь выстрелить собой вперед, пылая огнем любопытства в глазах и тщательно скрываемым недовольством неспешностью старшего родственника, еще даже не вышедшего со двора. А когда старик оседлал гравикар, да промчался мимо юноши — то недовольство таки прорвалось ошеломленным и обиженным криком:

— Де-еда-а!

— По этому вектору только один овраг, — буркнул тот себе под нос, и бровью не шевельнув на стихающий призыв забрать мальца с собой.

Жалко ему было внука. Не ведал тот, что наемник — пострашнее дикого зверя бывает. И идти на него, как и на зверя, нужно либо толпой, либо подготовленному мастеру-охотнику.

Ясное дело, не в физической силе тут дело — не кольями и даже не пистолетами лезть на добронированные пустотники. Нападения наемник не боится. Наемник боится закона — по которому за убийство мирного населения его вздернут свои же. А мастер-законник и без крови найдет, как сделать его жизнь гораздо веселее, ведь на чужой земле тот явно что-то да нарушит. Запись под протокол, — и потеющий от ужаса бывший деревенщина из глухой колонии тут же прочувствует, как сильно подвел родной отряд и что ему за это будет. Закон — он для тех, кто его знает.

Это, разумеется, к условно-мирному наемнику относится. Но такие, как правило, самые проблемные. От врага сразу ждешь смерти и пристрелить его в своем ты праве. По трупу же "дружественного" солдата, ошалевшего от синтетической дури, воображаемой крутости и безнаказанности, придется отбрехиваться долгохонько, и никто не даст гарантии, что его сотоварищи не решат отомстить. Так что лучше он, Эрлих Гюнтер, староста деревеньки Салер, прибудет к ним первым. Один.

Дряхлый внешне, но весьма бодрый технически, гравикар за шесть минут покрыл расстояние до безымянного родничка, воды которого заполняли глубокий бочаг поодаль, а затем срывались вниз — по разлому в земле и далее в темноту заросшего буреломом оврага. Где-то там было заболоченное озерцо, которое облюбовали особенно мерзкие, судя по ночным воплям, жабы. Да и много что там было, от пристанища диких уток, семейства кабанов и прочей живности, которой полюбился здоровенный провал в земле посреди ровной глади засеянных полей. Надо отметить, что ключевым в этом описании было слово "было".

Вот именно — раньше все это, безусловно, было. А сейчас на месте оврага поднимался стальной террикон с гранью в километр, из центральной части которого в землю с мощным гулом вонзались десятки буров, перемешивающих грязно-серую породу, остатки ветвей, травы. Витки гигантских сверл поднимали мутноватую воду и вновь зарывались на глубину. Сооружение, достигающее сорока метров в зените, казалось живым муравейником, облепленным полувоенными механоидами, что продолжали стройку, закрывая искусственную гору камуфляжными панелями.

Поражал даже не размах происходящего, не быстрота и слаженность действий механизмов, ведомых безусловными профессионалами, и даже не стойки ПКО и компактных арт-установок, скромно поставленных в намеренно нетронутый лес по краям оврага. Поражала тишина — звенящая, сюрреалистичная, невозможная. Только земля передавала отголосок работы металла и чужой воли — легкой дрожью, которую колени отчего то желали чувствовать своею и пытались заставить старика бояться.

В двух метрах с паническим визгом мелькнуло тело некрупного кабанчика, выводя Эрлиха из ступора. Старик суетливо прощелкал ящички гравикара, разыскивая зеленоватый кожух, потемневший от пыли и времени, и парой движений вывернул из него верхнюю крышку. Кожух вернулся обратно, а в руках оказался серебристый жезл с красной и синей лампами на его вершинах.

С нестариковской ловкостью взобрался он на капот гравикара и воздел руку с активированным жезлом в небеса, недвижно ожидая внимания с той стороны звуковой завесы. Если не заметят резкие переливы света, исходящие из жезла, то обязаны отреагировать на запрос-требование по всем радиочастотам.

Старика заметили — через десяток минут в клубах пыли, собирающегося на границе невидимой завесы, появились человеческие силуэты, числом пятеро. Двое — легких в зелено-желтых костюмах биозащиты, еще пара в совершенно диком доспехе с шестью руками-манипуляторами, поддерживающими серьезного вида калибры с легкостью детской игрушки. Пятый же переступил порог пыли и шума и вступил в ясный безмятежный день одного с Эрлихом поля в обычном плаще, искусно прошитым серебряным узором, и костюме с высоким воротником под ним. Однако по тому, как шарахалась от него пыль, и по чистоте одеяний и седой от времени шевелюры, не прикрытой никаким головным убором, можно было предположить, что человек защищен никак не слабее подчиненных. Или же, что его доспехом служили остальные четверо.

Расстояние между ними составляло что-то около шестисот метров — вполне достаточно, чтобы "внешники" смогли погасить раздражение в неспешной прогулке к глупому старосте-старику. Или хотя бы не посчитали его видевшим слишком много. После того, как Эрлих заметил оборонительные сооружения, ему бы очень хотелось, чтобы они считали именно так — уж слишком не по себе ему стало от увиденного. В определенный момент даже пришла мысль "сыграть роль" вороватого старосты-дурачка, алкающего взятку с богатых гостей. Да даже просто сбежать — это тоже в духе "обычного" человека.

Но вместо всего этого Эргутрул приглашающе махнул рукой, соскочил с гравикара, оперся о багажник и, покручивая неторопливо деактивированным жезлом, принялся ждать. "Внешники" тоже замерли у границы барьера. Через какое-то время психологическое противостояние стало принципиальным.

— Деда, ну ты куда? — возмущенно пропыхтели в спину.

Старик чуть не подпрыгнул от такой неожиданности и с досадой посетовал на свою беспамятность, которая, к тому же, могла больнехонько аукнуться. Захотелось тумаком наградить глупую голову, забывшую про родную кровинку — настолько опасной была оплошность.

— Адем, лезь в машину, заблокируйся изнутри, не выходи, — жестко приказал ему дед, глядя в глаза.

И тот, растеряв привычную легкомысленность, с испуганным видом повиновался — такого деда ему видеть еще не приходилось никогда. Вечно мягкие черты лица старца обострились, вместо устало прикрытых ресниц — распахнутые глаза, из которых тянуло невероятной силой и уверенностью. Такого попробуй ослушайся!

Эрлих дождался щелчка блокировщика дверей, развернулся и уверенно зашагал к внешникам. Этот раунд он проиграл, да еще дал гостям точку для давления на себя. Скверно, но вполне терпимо.

К его удивлению, от группы людей тоже выступил одиночка — тот самый в черном — и, копируя неспешный шаг Эрлиха, двинулся навстречу.

— Салам, уважаемый, — фоня железом, прогудел войскодер внешника за пару метров до места встречи.

— Как у тебя с эсперанто, наемник? — отделался легким кивком Эрлих и тоже замер.

— Вполне, — улыбнувшись, подтвердил тот на международном языке.

— Тогда, на правах старосты поселения Салер административного округа семнадцать дробь три, уведомляю тебя о нарушении пункта сорок три дробь четыре "Постановления об использовании земельных участков для строительных нужд", пунктов шестьсот три и шестьсот двенадцать "Строительного кодекса", порядка двадцати трех нарушений "Гражданского Уложения САР" и нарушение пункта два "Конституционного права". Полный перечень передаю по сети. Предупреждаю, что отказ от получения, в соответствии с "Положением о претензионном порядке решения споров" автоматически означает согласие ответчика по всем пунктам. — Заложив руки за спину, декламировал Эрлих. — Претензия зарегистрирована под протокол, копия отправлена на сервер колониальной администрации.

— Файл принял, — продолжал стоять с легкой улыбкой человек напротив.

— Отлично. Таким образом, наемник, у тебя теперь есть все аргументы и обоснования для того, чтобы забрать весь этот хлам с наших полей и убраться с ним за горизонт. Не забыв перечислить штрафы и компенсации, разумеется. Образец платежного поручения вместе с суммой у тебя теперь тоже есть. Не благодари, — старик разворотом на месте обозначил конец беседы.

— Я, все же, поблагодарю. За потраченное время. К сожалению, зря потраченное. — Откашлялись ему в спину тем же невозмутимым голосом. — Под протокол: передаю перечень лицензий и разрешений, планов и схем межевания земли, учредительных документов о создании совместной добывающей компании и проведении георазведки, выданных колониальной администрацией отряду "Рожденные Небом", СН РИ. Копия ответа на претензию передана на сервера САР.

— Хм, — пожевал губами Эрлих, вновь обернулся к наемнику и вытянул из стержня прямоугольник экрана. — Перечень соответствует, — без охоты признал он после пяти минут изучения, выдержал еще секунд десять, ловя момент, когда наемник захочет вставить слово, и опередил его буквально на мгновение. — Почти.

— Что-то не так? — Проскользнула нота неудовольствия на лице собеседника.

— Нет разрешений на вооружение, — выразительным взглядом показал старик в сторону батарей ПКО.

— Уважаемый, это геологоразведочное оборудование, — фыркнул ему в лицо наемник. — Если желаете, вы можете лично убедиться.

— Система ПКО наземного базирования "Листопад"? — Иронично приподнял бровь старик, звучно схлопывая гибкий экран обратно в стержень. — Или РСЗО "Виват"? Хотя Виват вполне может копать и очень эффективно, правда очень дорого, да…

Наемник подавился словом "откуда?!" и предпочел надеть безэмоциальную маску, явно с кем-то советуясь по связи.

— Служил, — пояснил старик невысказанный вопрос. — Не напрягайся, наемник. Я веду запись и активировал всплеск-передатчик на падение или отжатие клавиши, — Эрлих продемонстрировал большой палец на грани жезла.

— Чего ты хочешь? — посмотрел на него хмуро собеседник.

— Я хочу, чтобы ты забрал это железо с моей земли. — Категорично заявил старик.

— Давай решим все штрафом в пользу твоего селения, уважаемый? Думаю, я смогу перечислить тебе его напрямую, а ты сам распорядишься деньгами…

— Нет. — оборвал его Эрлих.

— Большой штраф, очень большой!

— Зачем мне твои деньги, наемник, если ты сделаешь воду в почве грязной, а землю мертвой? Я не продам тебе здоровье своих внуков и будущее села. Уходи мирно, наемник. — Эрлих встряхнул рукой с жезлом.

— Что, если я гарантирую тебе экологическую чистоту добычи?

— Тогда я хочу знать, что ты тут делаешь. Хочу знать, что ты задумал. Что ты решил добыть на моей земле. Как это повлияет на почвы и урожай, на рождаемость и геном.

— Тебе не страшно за внука? — Указал наемник глазами на машину. — С адмами мы ведь сможем и договориться.

Староста расхохотался ему в глаза.

— Могли бы договориться — не маскировались бы!

— Это всего лишь вопрос прибыли!

— Но я и мой внук — все еще живы, — посмотрели на наемника ледяные глаза. — Значит, ты понимаешь, что со мной договориться дешевле.

— Уважаемый, поверь, тебе нет дела до того, что находится на дне этого оврага. Нет в этом пользы и счастья. Мы не сотворим ничего плохого. Мы заберем то, что тебе не нужно и навеки уйдем. Хочешь — поставим датчики экозащиты на каждом шагу? Хочешь — заплатим штраф за этот великолепный овраг и всех его восхитительных уток?

— Что ты хочешь забрать из моей земли, наемник? — Сверлил его взглядом Эрлих.

— А может, ты желаешь уйти с семьей за небеса, вместе с нами? Образование для детей, здоровье для тебя…

— Я умру на своей земле от старости, когда придет время. Не торгуйся, наемник, дай мне правду. Иначе я отпущу кнопку, и у тебя не хватит никаких денег мира откупиться.

— Не переоценивай…!

— Не смей повышать голос, наемник! Я говорю истину — нет той суммы, которая могла бы заткнуть пасть бесчисленному числу ртов из той швали, что сослали в адмы нашей планеты! Ты заплатишь одним — они в ту же секунду купят себе возвращение на родину, в центральные сектора. И тут же прибудут другие, которым тоже придется затыкать глаза и уши, чтобы отчет не ушел за орбиту!

— То, что в этой земле, не настолько дорого.

— Позволь мне решать. Скажи, что ты хочешь добыть. Если это безопасно, если это не повредит селу — я возьму виру за твое неуважение техникой и услугами, и мы разойдемся во веки.

— Хорошо. — вздохнул человек в черном. — Это платина, уважаемый.

— Еще одна такая наглая ложь, и я отпускаю кнопку. Ни одного шанса более, — не двинув и бровью, констатировал Эрлих.

— Уважаемый, тебе нет смысла в этом ресурсе…

— Я решу сам.

— Тилиум. Тебе стало легче от этого знания, уважаемый?

— Оп-па, — в легком ступоре отшагнул на полшага назад Эрлих, не забывая, впрочем, про жезл.

— Теперь ты соберешь мужчин и женщин, выкопаешь его лопатами с пяти километров под землей и украсишь тилиумом крыши домов? — Сочился ядом наемник. — На этой планете нет никого, кроме нас, кто мог бы извлечь его из недр! Никому нет до него дела и никогда не будет! Он ничей!

— Тилиум принадлежит планете! — возмутился Эрлих, все еще оставаясь под впечатлением.

Вот так вот живешь по соседству с одним из самых дорогих веществ мира — применяемого в приборах дальней связи, в системах наведения ракет, в двигателях пробоя… Вся планета живет в нищете после блокировки транзита! Оборудование деградирует, подвоза запчастей нет, все рушится и ржавеет! А над спасением — утки плавают…

— Уважаемый, твоей планетой владеет САР. — Терпеливо произнес наемник. — Если ты отпустишь кнопку, то официально передашь им месторождение. И знаешь, что после этого будет?

— Что? — глянул на него из подлобья Эрлих.

— А ничего, — развел тот руками. — Ничего не будет! Как не было при турках. А они знали о тилиуме — наши данные родом от старых хозяев планеты. Не будет добычи, не будет посещений, кораблей, транзита и денег!

— Не может такого быть, — нахмурился Эргутрул.

— При турках тут было РЕЗЕРВНОЕ месторождение, уважаемый. Таким же оно станет при САР. У великих стран есть шахты богаче и ближе, на них работают лицензированные государственные монополии. Никому не нужно перепроизводство и падение цены! Потому, уважаемый, все, что ты можешь получить от этого знания — это мои деньги или мои услуги. Бери свое счастье в руки.

— Это неправильно, — сгорбился старик. — Жить на таком богатстве и умирать от голода.

— Соболезную, уважаемый, — безо всяких эмоций произнес наемник. — Но в этом нет моей вины. Если бы планета принадлежала народу, я бы заплатил честный налог. Но платить этим шакалам и САР я не буду. Мне проще уйти. Но я — найду себе дело и прибыль, а ты останешься только с сожалениями.

— Так, — внезапно принялся лихорадочно размышлять Эрлих. — Говоришь, платил бы налоги?

— Почему нет? — Пожал плечами наемник. — Хорошая плата за подтверждающие документы на груз. Без них продать мы его все равно не сможем, СИБ не позволит. Только пользоваться самим, да и то — с оглядкой.

— А если… Допустим… Допустим на Самоль произойдет революция? — Поднял на наемника уверенный взгляд старик.

— Только приветствую. Но, — поднял тот палец, пресекая новую фразу. — Помощи от нас не жди. Мы не собираемся и не будем воевать с САР.

— Знаю, — дернул Эрлих нетерпеливо плечом, но опять был прерван.

— Однако… — Наемник смотрел на него умудренным взглядом синих водянистых глаз, - Ничто не помешает отряду наняться на службу ПРИЗНАННОЙ независимой колонии.

— Хм…

— Например, признанной такой страной, как Турция. Как считаете, такое может случиться?

— В мире всякое возможно. — Внезапно испугавшись странного поворота беседы, насторожился Эрлих и принялся сворачивать разговор. — Но это все — досужие бредни старика. Несбыточные мечты. Не обращай внимание, наемник.

— В мире возможно всякое, уважаемый. Например, бывают такие чудеса, когда великая беда может стать великим благом.

— Я не успеваю за твоей мыслью, наемник.

— Возможно, совсем скоро станут известны ключ-коды к минному объему. Не всему полностью, на это ни у кого не будет сил еще лет сорок. Но к вектору, достаточному для входа и выхода из системы, они будут точно. Наш отряд, уважаемый, передаст их правлению планеты. Именно так написано в контракте — "правлению планеты". Контракту все равно, кто будет этим правлением. — Наемник сделал паузу, чтобы до старика гарантировано дошли последствия. А затем решил все-таки озвучить подтекст. — Достаточно будет всего одного корабля в таких условиях, чтобы независимая колония еще долгие годы оставалась истинно независимой.

— Не бывает все так красиво.

— А никто и не предлагает легких решений, эфенди Орбай. — развел тот руками.

— Ч-что?! Как вы меня назвали? — сердце пропустило удар, а лоб покрылся испариной.

— За свою свободу придется воевать, уважаемый. Победи — и твою независимость поддержит свободный капитал, который зубами вцепится в нейтральную систему. А для безопасности ты наймешь нас. Мы возьмем плату тилиумом, долей в космопортах и твердой валютой.

— Слишком много за то, что мы и так оплатим кровью и жизнями!

— Кроме нас, никто не даст тебе пароли, — пожал тот плечами. — Никто не добудет тебе тилиум. И никто не даст координаты схронов с вооружением, которые не успели забрать турки при спешном отступлении. Оно, конечно, не первой свежести. Но оно тебе знакомо и его достаточно, чтобы вооружить всех твоих армейских друзей. И более чем достаточно, чтобы отстрелить уродов из колониальной администрации.

— Один вопрос, наемник. — Через шесть минут напряженного обдумывания, произнес Эрлих. — Ты знал мое имя сразу. Зачем весь этот цирк?

— Я должен был поговорить с тобой, эфенди. Вдруг ты бы действительно решил продать наемнику свою землю и будущее детей? — Серьезно смотрел на него человек.

— Как будто тебя волнует наша судьба!

— Меня не волнует судьба сломленного человека, не верящего в свои мечты. Но будущее союзника и его планеты — для меня важно. Мы не станем паразитами на твоей земле, уважаемый. Нам не нужна власть над твоим народом. Но нам важно найти место в пустоте, где нас тоже будут считать союзником.

— Опорная база? — догадался старик.

— Самоль станет крепостью после того, как мы завершим свою работу. В этой крепости нам нужны друзья.

— Как зовут тебя, уважаемый?

— Патрик ДеПри.

— У тебя есть моя дружба, Патрик, — протянул эфенди Орбай морщинистую руку для рукопожатия. — А совсем скоро будет не только крепость, но и второй дом.

— Уверен в этом, друг, — ладони крепко сжали друг друга.

Чуть позже, когда гравикар с дедом и внуком набрал скорость, унося от места судьбоносной встречи, Адем все-таки решил робко поинтересоваться у ставшего внезапно грозным предка.

— Деда? А это кто?

— Опасный человек.

— А почему?

— Слишком честный. С таким тоже надо быть честным. Иначе быть беде. Но мы о нем никому не скажем, хорошо? — Вспохватился он. — Даже маме с папой.

— Хорошо…

— Вот и молодец. Мне надо будет уехать на несколько месяцев.

— А куда? — расстроился внук.

— Дела по старой работе. Но ты не переживай, приеду.

— Здорово… А подарок привезешь?

— Даже два подарка, хочешь? Но не просто так.

— Конечно хочу! А что нужно делать? — Заерзал на месте Адем, пытаясь поймать взгляд деда — но тот смотрел только на дорогу.

— Возьми вот это, — не глядя передал староста свой жезл. — Незаметно притопи в озере на юге села, но так, чтобы от дна было не больше двух метров до поверхности.

— Хорошо, а зачем?

Эрлих на секунду задумался — стоит ли объяснять про отложенный на два месяца таймер передачи сообщения, про то, что честность у наемника может быть своя, про то, что всегда нужно подстраховаться, а твоя смерть и смерть доверившихся тебе людей даже в случае полного провала должна быть отомщена. Выходило, что объяснять придется слишком долго.

— Так нужно, внук. Просто так нужно.

А если все получится… Вторым, самым ценным подарком, будет свобода.

 

Глава 15

Юзбаши Коц Шише не любил ни свое имя, ни довольно высокое звание. Первое ему не нравилось еще с детства, со времен обидных прозвищ и шуточек, любовь к которым у соседской детворы никак не удавалось выбить. А звание наскучило еще лет пять назад, после того, как ему мягко намекнули — выше капитана корабля с его сомнительной родовитостью и хилыми связями не подняться. Тогда он, вроде как, даже попытался взбрыкнуть, написав рапорт через голову майора — за что тут же угодил в невероятную дыру под названием "Самоль", изображать пиратов на пару с таким же капитаном-неудачником.

За половину года юзбаши на пару ополовинили запасы спирта в меддоке, заливая общее горе и шугая не вовремя подвернувшихся матросов. Одного даже прибили сгоряча — поучили немного ногами, а эти бестолочи из меддока не успели доволочь тело до регкапсулы.

Осознание гигантской беды пришло к ним в момент похмельного пробуждения — вместе с рапортом о необратимых потерях, который следовало завизировать и отправить в очередной сеанс глобальной связи. Причем, скотина-медик смел обвинить именно его, Шише! Под трибунал пытался завести, сволочь! Раскочегаренного очередной дозой спиртного Шише, уже готового идти и лично забираться с меддоком, удержал брат-капитан. Будучи более трезвым, он яростно нашептывал, что копия отчета уже наверняка есть у секретного сотрудника, а значит ломать ребра и бить носы уже бессмысленно. Расплакавшийся от жалости к себе Шише стремительно трезвел — оттого в какой-то момент наконец-таки понял, о чем твердит его напарник по горю. "Заблокировать связь" — требовал он. И это было разумно — нет отчета, нет трибунала! Но через месяц все равно был плановый сеанс обмена сообщениями, и промолчать на него будет никак нельзя! А у сволочи-особиста достаточно средств, чтобы засунуть в пакет передачи и свой отчет! И тогда пропала голова славного Шише!

"Всех надо замазать" — шептал, сверкая нездоровым цветом глаз, друг-капитан. — "Тогда все и промолчат".

"Как?" — жалостливо размазывал слезы по лицу Коц Шише.

"Мы же пираты, друг!"

И два супер-современных корабля совершили переход в до того мирную, беззащитную колонию фронтира. Отряд десанта получил приказ "вижу неприятеля", тактики не повели и глазом, рассчитывая боестолкновение — ведь был приказ, а приказ тот обязан поступить с метрополии, а значит потемнеет карма у кого-то во дворце, но не у тех, кто наводит орудия на спящий город.

По результатам боестолкновения, после осознания, что произошло и зачем, у части экипажа случилась форменная истерика. Коц Шише санкционировал выплеск седативных в атмосферу корабля и приказал выполнить инъекции из набора "оазис". Люди успокоились. А после того, как капитан слил добычу и живой товар свободным торговцам, обратив все в твердую валюта, а затем щедро раздал деньги — то и задумались. Экипажи боевых кораблей никогда не были святыми, устои нервной системы отличались определенным цинизмом, а суть своего положения — брошенных империей гнить в колонии фронтира — им мягонько донесли нанятые специалисты из "свободных", поставив ключевым кадрам надежные в своей корявости гипноблоки.

Говорят — снявши голову, по волосам не плачут. До очередного сеанса связи, уже истинно пиратские корабли успели совершить еще один набег — в этот раз полностью осознавая, что делают.

В общем, уже лет пять имя "Адский Тич" нравилось Коцу Шише куда больше своего. Как и звание "вице-адмирал", которым наградил его друг-напарник, адмирал "Флота освобождения". Разумеется, со службы они не ушли, продолжали получать жалование и числиться на боевом дежурстве. Особист, предсказуемо оказавшийся умной, но очень жадной скотиной, писал похвальные рапорты и забирал двадцать процентов с добычи. Но тех восьмидесяти оставшихся — каждый рейд было в разы больше, чем корабли могли заработать за половину жизни. А еще власть — пьянящая, дурманящая власть, что была слаще всех денег мира… Вся она доставалась капитанам — от нее особист брезгливо отворачивался.

Можно понять, что на фоне всего этого изобилия денег и эмоций, унылое прозябание уже два месяца в пустоте бесило Адского Тича невероятно. Его ждали планеты, которые он обложит данью, лоханки кораблей, которых он на своем сверхсовременном корабле безжалостно сомнет. Но вместо этого, он вынужден караулить этих гребанных наемников СН РИ! Особист, хоть и скотина, однако верно заметил — сведения о них рано или поздно просочатся через агентуру на планете в Стамбул, и если окажется, что в это время два "пиратских" корабля отсутствовали, не избежать проверок — а затем и виселицы. Приходилось делать свою работу — то есть, дождаться, пока наемник выйдет из под защиты орбитальных установок планетарной защиты в пустоту, а затем либо уничтожить его, либо саботировать работы по разминированию. Только после этого корабли смогут уйти в очередной рейд.

Наемник не торопился. Он собирал что-то монструозное на дальней орбите планеты, вдумчиво и методично окружая нечто, закрытое золотой пленкой, бесчисленным количеством колец — осей и меридианов. Будто искусственный спутник собирая — но зачем? Смысл в этом наверняка какой-то был, однако понять его — у Шише не хватало институтского образования. И это тоже — бесило, почти настолько же, как и простой. Персонал пиратского корабля тоже не знал ответа, но справедливо полагал, что наемник из РИ как-то хочет использовать это для разминирования.

Значит, им надо это уничтожить — и на этом, пожалуй, миссия наемника будет провалена. Воевать с их основным кораблем вице-адмирал с определенного момента не сильно хотел — после того, как разведчики доставили сведения о типе корабля, его броне, вооружении и исполненных миссиях.

Шише храбрился на людях, обещая своему экипажу легкую победу. Но где-то в душе понимал, что отряд, способный захватить такой приз, как "Кракен", не может быть легкой мишенью. Да и сам минзаг тоже не выглядел простой добычей, всего на поколение отставая от кораблей "Флота освобождения". Короче говоря, Адский Тич, распробовав деньги и власть, совершенно не хотел умирать — и даже тень риска, которая могла привести его к смерти, рассматривалась им, как недопустимая. Военный, который был готов умирать за свою родину, погиб в нем пять лет назад.

— Мой адмирал, наемники выводят "ЭТО" с орбиты! — Обернулся к капитанскому мостику штурман.

— А их главный корабль? — огладив аляповатый погон с гигантской веткой, и стараясь выражать равнодушие, спросил Адский Тич.

— Находится на заданной орбите, маневров не выполняет. Силовая установка погашена.

— Трусы, — с облегчением выдохнул Тич. — накажем же их за трусость, друзья! Передай на второй корабль — мы выдвигаемся.

— Слава адмиралу! Передаю данные… "Кровавое веретено" следует параллельным курсом. До достижения дистанции гарантированного поражения — два часа десять минут.

— Буду через два часа, — довольно констатировал Тич и направился в свою каюту, на ходу заряжая синтетический наркотик — такое событие, как завершение долгой вахты, определенно следовало отметить.

Но двух часов ему не дали. Для начала резко мигнул свет, на долгие две секунды окатив трюмные объемы непроглядной тьмой. Затем качнулся мир, а во рту поселился кислый запах сожжённой синтетики. Взревели аварийные установки, ударил в глаза темно-алый свет, через который, отталкивая нерасторопные — и что скрывать, располневшие — силуэты подчиненных Шише ринулся в сторону мостика.

— Доклад! — Взревел Адский Тич, глядя в ошеломленные лица вахты, часть которой размазывала кровь из под носа по подбородку.

— Близкий ЭМ-удар…

— Какой, к шайтану, ЭМ-удар?! У нас высший уровень защиты! — Не снижая голоса, одним шагом приблизился он к говорившему и вздернул рукой за воротник.

— П-пробой метрики… Гигантский пробой! Прямо по курсу! — Сорвавшись на тонкий голос, заорали слева за секунду до очередного блекаута.

— Что происходит, сучий ублюдок? Скажи, или я вытащу печень из твоего брюха! — метнулся в темноту Тич.

Аппаратура, будто бы с сомнением, вновь начала медленно пробуждаться.

— Они… У них!! — Тыкая в экран, продолжал визжать в человек.

— Ну?! — Наградив истеричку тумаком, встряхнул его за плечи Шише. — Солдат, доклад!

- "ЭТО" искажает пространство! Постоянные пробои! Будто… будто тысячи гиперпрыжков на один миллиметр… Они рвут реальность!!

— Какого шайтана это вообще возможно?!

— Невозможно, мой адмирал! — Замотал тот головой. — Но оно есть! Гигантский гипердрайв! "ЭТО" — гигантский гипердрайв на раме! Без ничего!!! А мы в струе его перехода! Строго запрещено! Нас разорвет!

— Маневр уклонения!

— Отказ двигательной установки, мой адмирал!

— Синхронный залп всех орудий по левому боку! Всю кинетику для разворота!

— Выполняю, мой адмирал!

— Что делает "Веретено"? — Заложив руки за спину, кусал губы Шише, пытаясь разглядеть в пустоте силуэт союзника.

— Не отвечают… Повторный запрос…

— Не надо, — тихо произнес вице-адмирал, только что ставший адмиралом.

Потому что только что маленькую полоску отраженного света, бывшую союзником, на его глазах нашинковало на десяток сверкающих искр…

А затем и часть мостика — с экранами, персоналом, переборками и всем тем, что отделяло Шише от пустоты, срезало скальпелем искаженного пространства.

Тело Адского Тича выдернуло вместе с объемом корабельной атмосферы. Человек гибнет в пустоте за десять минут. Благодаря комплектам имплантов, купленных за кровавые деньги, тело пыталось жить еще час. Из-за принятого Тичем наркотика, комплекс обезболивающих не мог быть применен ввиду конфликта активных компонентов. Поэтому весь этот час новоявленный адмирал умирал весьма болезненно и очень скверно, на живую прочувствовав отказ каждого органа и каждой клетки тела.

Призовой команде, добравшейся до обломков кораблей, досталось тело со вскипевшей кровью, разорванными глазами и срезанными искажениями конечностями. Но банки памяти имплантов, подтверждая высокое качество исполнения, уцелели все до единого.

* * *

Через два часа после того, как отряд забрал все, что уцелело после катастрофы, каскад из трех синхронизированных гипердрайвов, снятых, как и для Ориона, непосредственно с базы ССФ, продолжил свою работу, создавая на самой границе минированного пространства нарастающее гравитационное искажение, которое в самом скором времени должно было стать равным газовому гиганту.

Послушные гигантской мощи, объекты минированного пояса астероидов без особой охоты потянулись занимать новые орбиты.

* * *

Хватило неполного месяца, чтобы каменный мешок стал достаточно разрежен и растянут в пространстве. Словно из пробитого пакета с крупой рассыпались по системе ленты минированных субпланетарных объектов — смертельно опасных вместе, но вполне безопасных, если не подходить к помеченным маркерами объектам на близкое расстояние.

"Сеть Эрлика", как подобает машине, не видела в глобальном и явно природном возмущении врага. Разве что чувствовала легкое машинное неудовольствие — от частично теряемой вычислительной мощности из-за слишком далеко ушедших юнитов сети. Тем не менее, ее ресурсов все еще было достаточно, чтобы похоронить средних размеров флот любой современной державы. Оттого работать даже внутри искусственного "ущелья" в минном объеме приходилось с большой оглядкой.

По результатам двухнедельных просчетов с девяностопроцентной загрузкой всех мощностей Авеля, в брешь, прогрызенную гравитацией, отправился первый за многие годы живой человек. Один человек.

Он передвигался на турецком корабле с многочисленными следами сварки на обшивке. Его тело, упакованное в странного вида доспех, было закреплено в гермобоксе шлюзового отсека. А в его внешности многие из выпускников Летной Академии Измира узнали бы капитана Коца Шише. Люди близлежащего фронтира, которым повезло уйти от пиратов живыми, признали бы в нем Адского Тича, вернувшегося из ада. Но он был ни тем и не другим — безвольный, еще не оформившийся разум внутри выращенного в пробирке клона, соответствовал старой личности только на генетическом уровне. Еще его объединяли с предшественником наборы имплантатов, форма и коммридер, закрепленный на левой руке — все, что уцелело, и все, что могло идентифицировать в нем действующего капитана флота Турции.

Разогнанный приваренными на живую двигателями, корабль шел по расчетной траектории еще неделю. Затем двигатели отработали торможение, и борт с единственным пилотом еще два дня шел вглубь пояса астероидов, пока не достиг останков трагедии пятилетней давности — разорванного надвое корабля "Истамбул" проекта "Ачех". Вернее, в пустоте оставалась только одна его половина, о судьбе второй оставалось только гадать.

Мягко, словно перо на гладь воды, на остатке выхлопа пристыковался один мертвый корабль к еще более мертвому собрату. Где-то в другой части системы, разум с именем "Авель" испытал за это истинную гордость.

— Приступаем, стыковка, — сосредоточенно упало в напряженном пространстве командного мостика Драккара, руководившего операцией с безопасного удаления.

Десяток мультитулов, управляемых дистанционно, ожили на обшивке корабля и принялись шустро приваривать его к соседу, не давая бортам разойтись после легкого удара. Одновременно другая группа сервботов срезала крепления шлюзового отсека, распахивая и без того лишенный атмосферы корабль, затем вцепилась в обшивку "Ачеха", создавая равное по размерам окно.

Через половину часа в образовавшийся лаз неспешно вступил герметичный доспех — вышагивали ноги, двигались руки, изображая естественность, словно бессмысленный обитатель доспеха руководил ими сам. Будто бы капитан союзного борта обнаружил союзника и лично спешит ему на помощь.

Армия сервботов, между тем, стремительно восстанавливала энергоструктуру "Ачеха", на живую латая оборванные схемы и запитывая стабильные контуры по толстым кабелям, протянутым с корабля-донора. И "Ачех" предсказуемо оживал — но то была не жизнь, а прообраз комы. Интеллект-драйв судна давно уже мертв, все устройства работают по стандартным протоколам.

Но это и нужно — тем, кто управлял клоном и его доспехом. Герметизированные секции послушно распахивались перед союзником, признавая его сертификаты и идентификаторы. Там, где из-за близкого взрыва произошел перекос переборок — новые двери создавали мультитулы. И оружейные системы, тоже пробужденные поданной энергией, потворствовали этому бездействием — ведь не просто так все происходит, а в рамках "спасательной миссии", инициированной приказом действующего офицера, о чем непрерывно транслировал радиомодуль доспеха Это не вторжение, а значит нет смысла воевать за каждый квадратный сантиметр боевого корабля.

Угловая фигура между тем продолжала движение, сокращая расстояние до святая-святых: изолированного бункера "особой миссии". Даже с учетом того, что все двери остались целы, их приходится резать — допуска капитана оказалось не достаточно для их открытия. Протокол "антитеррор", активированный пять лет назад, признал бы только погоны на два ранга выше. На вскрытие трех стен, запененных меж собой пластобетоном, уходят добрые двенадцать часов. И целая прорва нервов тех, кто вынужденно не спит, напряженно всматриваясь в картинку телеметрии за тысячи километров.

Наконец, сервботы растащили в стороны материал последней переборки и шустро нырнули внутрь, расползаясь по стенами и активируя подсветку. На экранах наблюдателей возник некогда роскошный холл, разбитый, разорванный в клочья людской рукой — больше некому. Доспех двинулся дальше, в помещения, передавая картины людских тел в ярких тряпках, давным-давно бездыханных, бездвижных — раскиданные по постелям и в багровой накипи крови на полу. Вот мужчина с пожарным топором в руках навалился на тело другого — с игольником возле ладони. Целая группа тел восточной внешности, небрежно сложенная в углу. Разбитые бутылки коллекционного вина, подожженная мебель — следы некогда разыгравшейся драмы. Что должны были чувствовать люди, зная, что обречены? Наблюдатели единодушно предпочли не примерять произошедшее на себя.

Через некоторое время сервботы выложили найденные тела в холле, шустро упаковали останки в гермопленку, связали их в траурный блок и понесли обратно, на выход, под конвоем беспамятного капитана. Другая партия сервботов, занятая в другой части корабля, сделала то же самое со всеми встреченными инфоисточниками. Совсем скоро они оборвут энерговоды, отрежут два корабля и под очередной энерговыхлоп двигателей отправятся обратно. Без единого выстрела — как хорошо разработанной операции и полагается.

* * *

Миллиарды звезд смотрели с обзорного экрана, растянутого от пола до высокого потолка полуразрушенного мостика Кракена. В самом центре зала, среди обломков демонтированных панелей, пучков проводки и деловитых сервботов, спешно снимающих все то, что еще можно было открутить и унести, стояли двое, неотрывно глядя на звезды. Вернее, на то, какими они были миллионы, миллиарды лет назад — в зависимости от того, как долго добираться свету до этого уголка галактики. Возможно, некоторых звезд уже нет. Вспыхнули сверхновыми или испарились, выработав звездное вещество… Но пока они светят в ночном небе, у них будет имя, их соберут в созвездия. Даже если они давным-давно мертвы — по ним будут складывать легенды. Разумеется, если при жизни они светили достаточно ярко.

— Что мы еще не нарушили? — Патрик ДеПри снял перчатки и с удовольствием помотал ладонью в прохладной атмосфере демонтируемого помещения.

В его голосе не было нервов, осуждения или страха. Скорее — некое беспокойство пунктуального человека, проходящего по пунктам списка.

— Взлом правительственного интеллект-драйва, кража оборудования, мошенничество с лицензиями, клонирование, взлом и проникновение, подделка документов, контрабанда, подлог, организация и финансирование беспорядков, нецелевое использование средств, подкуп должностных лиц, искажение пространства в зоне перехода…

— На моей памяти, мы — самый законопослушный отряд во вселенной, — подытожил полковник Арнольдс железным голосом войс-кодера глухого пехотного доспеха, пока собеседник переводил дух.

— О, — в тоне Патрика мелькнула нотка неприкрытого любопытства. — В СН всегда так… интересно?

— В СН очень скучно, — разочаровал его полковник. — Редкие случаи пиратства и контрабанды, продажа оружия неблагонадежным колониям. Виновный отряд распускают, имущество оборачивают в казну, а хозяина ссылают на рудники.

— Хм.

— Виновных. А мы — совершенно невиновны, — пояснил полковник.

— Как бы у правительства не оказалось другого мнения.

— Наш закон, Патрик, весьма зависим от обстоятельств. — громоздкий доспех шагнул, чтобы повернуть непрозрачную лицевую пластину к спутнику. — Иногда он зависит даже от погоды. Например, использование защитных энергополей в ливень при торжественном выезде императора никак не пресекается. А в ясный день за это сразу прилетит штраф и два месяца общественных работ.

— Разумно, что в дождь император находится в транспорте и защищен гораздо лучше, чем возможные заговорщики…

— Разумно, но никак не отмечено в законе. Прошу отметить: это столица и первое лицо государства.

— Считаете, что все наши действия выглядят достаточно разумно? — скептически цокнул ДеПри.

— Это оценочное понятие. Разумность. Оно зависит от человека, который будет принимать решение.

— От судьи?

— Оценочное суждение от судьи? — В железных искажения голоса отчетливо послышалась ирония.

— Тогда осмелюсь спросить, кто же будет этим человеком, по вашему мнению? — В тщательно скрываемом волнении, Патрик потянул левую перчатку на правую руку.

Как бы он не бравировал спокойствием, но таковым совсем не являлся.

Во-первых, за его спиной были люди торговой секции, ответственность за жизни которых он добровольно принял.

Во-вторых, и он сам, и все его подчиненные совсем недавно обрели вторую молодость — с излечением и современными нейро-имплантатами, тело ощущалось двадцатилетним, а кристально-чистый разум и его возможности пробуждали настоящие волны эндорфинов.

В-третьих, новое пополнение "Рожденных" действительно успело привыкнуть к тому, что теперь здесь их дом.

Было еще множество пунктов, объединенных одной мыслью — терять все это им категорически не хотелось! Но с каждым шагом отряда, с каждой ступенью плана их молодого и амбициозного руководителя, сутками не покидающего тактический центр на Драккаре, куда даже его не допускали, ДеПри все сильнее пробирали сомнения. Пока еще не оформившиеся в настоящие страхи, но уже изрядно подточившие опасениями прежнюю твердокаменную уверенность в завтрашнем дне. А у человека рядом с ним такая уверенность была — и, на зависть остальным, укреплялась день за днем. Именно это порождало такие прямые вопросы — ответы на которые, как Патрик искренне желал, должны были его успокоить.

— Давайте подумаем, — предложил полковник. — В секторе, граничащем с пространством САР, отмечен флот Примирения и Единства. Пять единиц: три корабля поддержки, транспортник карателей и средний крейсер прикрытия. В другом секторе, примыкающем к Султанату, уверенно регистрируется эскадра внутренних войск, взволнованных уничтожением своих кораблей. На данный момент, он состоит из боеспособной четверки корвет, корвет, крейсер, минзаг. Этого вполне достаточно для обеспечения тактического преимущества и проведения расследования из условно-нейтрального пространства вне системы. Тем не менее, четверка ожидает. С высокой долей вероятности, слухи о мятеже на поверхности достигли ушей Великого Шатра. Учитывая весьма лояльное к туркам население, визири не удержатся от звучного щелчка по носу фрицев. Скорее всего, четверку дополнят еще две-три боевые группы.

Из-за блокирования системы Самоль, обе стороны будут добираться до нас порядка месяца, после чего обнаружат друг друга. К этому времени, мы пробьем в минном объеме достаточную лакуну, чтобы обеспечить безопасный вектор прыжка, и заминируем ее.

— О, мы как раз никогда не минировали мирное пространство в нарушение всех конвенций галактики, — деланно восхитился Патрик и тут же извинился, — Прошу простить, продолжайте.

— Таким образом, в системе образуются четыре политические силы: турки, САР, мы и правительство условно-независимой планеты. Разумеется, планета — независима исключительно до решения вопроса между крупными державами, несмотря на гарантированное признание Турцией. Однако, по оценкам тактика, Султанат не станет пользоваться боевым преимуществом и предпочтет сохранить статус-кво. То есть, вернет планету САР.

— То есть, как вернет? — удивленно глянул на соседа Патрик.

— Это политика, — не шелохнулся доспех. — Сейчас мятеж идет под про-турецкие лозунги. Население не поймет другого поведения от старых хозяев. Так что Турция их признает, затем выторгует себе что-нибудь в обмен на мир и под благовидным предлогом вернет планету обратно. Никому не нужна война за блокированную систему.

— Но она уже будет не блокированной!

— Именно это мы покажем, анонсировав передачу ключей от нашего минного объема планете при участии арбитра СН.

— А зачем им ключи? — встрепенулся Патрик.

— Во-первых, у нас контракт, — логично заметил полковник. — А во-вторых, чтобы САР и Турки их требовали у нее, а не у нас, — хмыкнул полковник.

— Поделят ее на доли, поставят ультиматум. — Огласил собеседник нерадостный прогноз местным.

— К этому времени в системе уже будет арбитр СН РИ, вызванный нами для рассмотрения вопроса о найме нашего отряда независимой колонией. Ведь планета будет признана Султанатом, но не признана САР, считающей себя владельцем системы Самоль, хотя уже фактически ею не являющейся. В столь сложной ситуации мы обязаны осуществить консультацию с СН Афины. Обычно хватает звонка. Однако тактики уверены, что в именно нашем случае представитель СН РИ прибудет лично — но не с Афины, а откуда-то из центрального сектора. И он крайне обеспокоится целостностью нового государства, — хмыкнул Арнольдс. — Кто будет этим человеком, я не знаю. Но мне кажется, что его оценочное мнение будет целиком и полностью на нашей стороне. Потому что нет уважительной причины убедительнее, чем добыча для родной страны транзитной системы в изначально никогда не принадлежащем ей регионе.

— Недопонимаю, — мотнул головой Патрик, пытаясь таким жестом утрясти интригу в голове. — Ведь ключи к минному объему все равно не достанутся РИ.

— Правовые нюансы, господин ДеПри. Мы обязаны передать коды планете и мы о ней объявим. Но если правовой статус планеты не определен, то передача кодов может быть отложена до прояснения принадлежности — и в данном вопросе Арбитр нас поддержит. Таким образом, коды должны будут уйти либо планете, под управлением САР, либо планете под управлением Султаната, либо планете, подтвердившей независимость. Не смотря на кажущуюся равноценность получателя, любой юрист подтвердит вам — это очень большая разница. Так как минный объем является частной собственностью одной из трех сторон, мы не имеем права его сворачивать или передавать в чужие руки. САР будет давить на то, что планета ее собственность, и обещать планете все, что угодно. Турки ставить на международное право, по которому планета уже независима, и тоже станут обещать планете все, что угодно за возвращение под вассалитет Великого Шатра. А планета прекрасно осознавать, что ее истинная независимость только в балансе между двух сил.

— Так причем тут русские? — не удержал в себе раздражения Патрик, как всякий раз, когда чего-то недопонимал.

— Я же сказал, РИ обязательно подтвердит наш контракт с системой. Не признавая ее юридически, разумеется. Осложнения с САР и Турцией РИ не нужно, но рискнуть частной инициативой и чужими жизнями весьма заманчиво. Если все получится, РИ получит опорную точку перехода на границе Турции и САР и лобби в правительстве планеты. За это нам простят все.

— Вы знаете, сложно злиться на мертвецов, — едко добавил ДеПри.

— Думаю, что первым кораблем, который пройдет по вектору прыжка после открытия транзита, будет боевой корабль РИ. Вы ведь понимаете, частые случаи пиратства, защита честных торговцев…

— Да эти фашистские псы тут же расцелуются с турками в десны! Планету никто и спрашивать не станет перед лицом такого игрока!

— Патрик, планету придется спрашивать. — Не согласился Арнольдс. — К тому моменту ее единственным полномочным представителем будем мы. Пусть попробуют кричать и приказывать свободному отряду СН РИ.

— Да с чего бы нам такие почести! — с некоторой злостью, вызванной недостаточной скоростью просчета вариантов, отозвался ДеПри.

— А иначе мы их не признаем, не передадим коды и не станем защищать. Не забывайте, что мы единственные, кто сможет прикрыть планету от орбитальных бомбардировок. САР считает своим правом наводить порядок в бунтующих мирах так, как им захочется, а мертвые не могут быть стороной переговоров и уж тем более требовать независимости. На планете об этом прекрасно знают. Кроме этого, планета при ее нынешнем развитии никак не может контролировать вектор прыжка. Без контроля, коды можно только попытаться выгодно продать. Вернее, выбрать, под кого выгоднее лечь — под САР, которое обязательно повесит мятежников, или под турков, которые ради профилактики сделают то же самое, но через год. Контракт с учетом всего можно выбить весьма вкусный.

— Допустим, — нахмурился Патрик. — Тогда нас уничтожат свои. Никто не даст сидеть выскочкам на таком транзите! Это миллионы рублей!

— Не забивайте голову, господин ДеПри. При всем моем к вам уважении, нет смысла пытаться развязать все узелки вероятностей, не имея полной картины. — мягко намекнул Арнольдс на уровень доступа главы торговой секции к секретам отряда.

— И все же, — надавил Патрик. — Я бы хотел попытаться.

— Вольному-воля, — развернулся доспех и зашагал на выход. — Если у вас действительно много времени, попробуйте начать с того, что минный объем, в соответствии с нашими рекомендациями, планета свернуть не пожелает, ограничившись исключительно его дезактивацией.

— Отличный способ решить вопрос с неудобным отрядом наемников…

— Тогда добавьте к этому, что в один прекрасный день ключи, даже будучи переданными планете, могут и вовсе никуда не подойти…

— Тогда нас точно уничтожат.

— Нет, Патрик. Тогда мы просто уйдем.

— Но мы потеряем огромный доход!

— Главная ценность для отряда не в деньгах. — Развернулся доспех, стоя на выходе. — Свобода, Патрик. А деньги мы заработаем где угодно.

Магнитные зацепы на подошвах гулко зацокали по разобранному до металла коридору, оставляя главу торговой секции в изрядных размышлениях — но в этот раз куда более светлых, позитивных. Это не отменяло гигантской работы, которую предстояло проделать, в том числе — по связям с планетой, крайне редким в последние дни. Нельзя в таком сложном деле, как революция, оставаться наблюдателем! Необходима немедленная поддержка, в первую очередь информационная и тактическая — все для того, чтобы к моменту заключения контракта быть друзьями, а не наглыми внешниками, действующими только с позиции силы. Никто не любит принуждения! И заниматься всем этим нужно было еще вчера — мелькнула досада на полковника, на тактиков и главу отряда. И тут же все эмоции затмились яркой вспышкой совсем иного чувства — странного в своей легкомысленности, но невероятно приятного, несмотря на все амбиции.

Ощущение крайней важности — себя лично и своей секции, ощущение единства целей и желаний в гигантском и сверхнадежном механизме, частью которого он был. На этом фоне совершенно блекло слышались вопли "почему мне не сказали?!", "не доверяют?!", "я должен был знать!". Какая разница? Там, впереди, была одна общая на всех победа. А страхов больше не было — совсем.

* * *

Доспех полковника Арнольдса спокойно дошагал до отдельного офицерского кубрика, отметившись на всех камерах, дождался блокировки двери, зафиксировался плечевыми зажимами на стойке обслуживания в углу помещения и распахнулся. Пустым.

Не смотря на все надежды, опасения, чаяния и мечты о транзитном маршруте, которые слышал, о которых вел беседы и спорил Авель через доспехи трех старших офицеров, отряд СН РИ "Рожденные Небом" пришел в систему вовсе не за ним.

* * *

Одиночный юнит "Сети Эрлика", выдернутый гравитационным возмущением из общего объема, как полагается изделию подобного типа, был равнодушен к собственной судьбе.

Как и другие из двух миллионов посеянных мин, он обладал зачатками псевдо-интеллекта — наследием еще с тех времен, когда проект "Азамат", по которому он был выполнен, предназначался для транзитных перевозок планета-спутник-планета. Увы, проект провалился под гул наспех сжигаемой документации, треск выбиваемой двери и отчаянные попытки дальнего родственника шестого визиря дозвониться до могущественного дяди. Дозвониться удалось гораздо позже, уже со сломанными пальцами и частично беззубым ртом, однако даже комканного, панического и слезливого разговора хватило, чтобы "Азамат", выстроенный в рамках государственной программы "Трудовая миграция" на деньги Султаната, был вновь куплен Султанатом, но уже для производства изделий военного назначения. Каких именно изделий — еще предстояло проявить фантазию, так как шестого визиря, да продлятся его дни, такие вопросы интересовали мало.

В итоге еще один родственник почесал выбритый затылок, нацепил на лысину фуражку и с чувством выдал вслух то, что очень хотел сделать с несколькими тысячами абсолютно ненужных армии челноков. Подчиненные идею подхватили. Так и появилась сверхсовременная внутрисистемная минная система "Сеть Эрлика", базирующаяся на великолепных модулях с собственными системами навигации, ограниченного маневрирования и посадки/зацепа к естественным внутрисистемным объектам. Вдобавок к этому глючная система псевдо-интеллекта отчего-то считала все модули единым целым, с чем отчаянно боролись, пока проект назывался "Азамат" и что не менее отчаянно восхваляли перед армейской комиссией. А еще там были оптические датчики (люди, которых должен был перевозить челнок, хотели смотреть на планету) и впечатляющий объем для адской начинки (если убрать две тысячи нар для пассажиров). И самое главное — он был адски дешев (после тройного разворовывания бюджетов, понадобился настоящий гений инженерной мысли, чтобы продукция соответствовала количественно и могла при этом самостоятельно летать). Соответственно — совершенно ненадежен, но для мины это было не сильно важно. Комиссия впечатлилась и закупила на пробу полмиллиарда модулей. Родственник-создатель "Азамата", молясь за здоровье дяди, разбил лоб до крови.

Единственным недостатком "Сети Эрлика" являлась стремительная деградация интеллектуального потенциала мины в отрыве от общего объема посева. Что и происходило с юнитом FF0PP875HB589/DS на протяжении последнего миллиона километров, пока всякая синхронизация с остальной сетью вовсе перестала осуществляться.

Неудивительно, что в момент соприкосновения обшивки юнита с однородной субстанцией, движущейся в одном с ним векторе с половинной скоростью, система отреагировала довольно вяло, опросив датчики на корпусе и прогнав полученную сигнатуру по заложенным шаблонам. Все-таки, хоть модуль и был довольно дешев, но детонировать по любому поводу было попросту глупо, особенно в условиях высокой концентрации обломков от предыдущих жертв.

Полученные метрики свидетельствовали об однородном объекте неметаллического содержания с низкой удельной массой. Подобная картина транслировалась всеми приборами на площади соприкосновения, была проверена косвенно, опираясь на изменение скорости, и с высокой долей вероятности признана безопасной. Список шаблонов отработал до последней записи еще дважды, выбирая между "столкновением с грузом противника" и "столкновение с водными запасами противника", затем предпочел второй вариант, так как в результате столкновения объект "проплавился" и теперь равномерно прилегал к обшивке по всей поверхности. Псведоинтеллект скорректировал программу наблюдения с учетом изменений и вновь замер, ожидая момента собственной гибели.

Был бы юнит подкреплен общей мощью сети, с ее массивом наработанных наблюдений за пространством и производительными военными алгоритмами, распределенными по всему минному объему, и неожиданный "попутчик" был бы тут же распылен до атомарного состояния во вспышке подрыва. Но, увы — а для кого-то к счастью — юнит не хранил всех сведений о координатах разрушенных кораблей и миграции их обломков, чтобы адекватно отреагировать на соприкосновение с тем, чего в этой точке пустоты быть изначально не может. И, разумеется, некому было сообщить FF0PP875HB589/DS о странной деятельности, развернутой прямо по траектории его движения неделю назад.

Через шесть часов после соприкосновения, внутри протаявшей водно-гелевой субстанции ожил улей комплекса "Гремлин" и принялся деловито перетекать к обшивке, ориентируясь по слабым наводкам от плохо изолированной электрической сети. Через двенадцать часов улей вскрыл протокол шифрования довольно дешевого датчика, контролирующего площадь размером в девять квадратных сантиметров, и подменил входящий сигнал от сенсоров потоком "ничего не происходит". Половина улья мигрировала на противоположный участок гелевой массы, готовясь передать последний в своей жизни всплеск-сигнал с отчетом в случае провала. Другая половина царапнула щуп взломанного датчика. Сорок минут контрольного времени. Глиф: успешно.

Внутри геля проснулся улей комплекса "Боггарт", неторопливо выцарапался из изоляционной оболочки и врезался сотней нано-фрез в центр "безопасного сектора". "Проесть" слабое бронирование не было особой необходимости, достаточно было обеспечить доступ к гнезду крепления датчика, имеющего прямое сообщение с участком внутренней сети обнаружения и контроля. Искомое было получено через два часа упрямой работы, сопровождаясь потерей двадцати процентов улья "Боггарт" и восьмидесяти процентов улья "Гремлин": нагревшихся в ходе сверления крошечных "солдат" окружали товарищи из "Гремлина" и совместно "выходили" из геля в открытый космос, забирая с собой избыточное тепло, чтобы даже на четверть градуса не нагреть общую для всех субстанцию и не дать мине повода для самоподрыва.

От остатков "Гремлина" никто не требовал дальнейших подвигов. Пробуждался улей "Баньши".

Комплекс, созданный для борьбы с диверсионно-разведывательными ульями, обладал на порядок меньшими размерами, высокой энергоэкранированностью и десятком "естественных" поведенческих алгоритмов, призванных надежно скрывать себя, пресекать искажения сети, осуществлять их фильтрацию, а так же бороться с чужими "солдатами" за счет возможности инициации кратковременного крика-энерговсплеска на базе подконтрольных "Баньши" энерговодов. Бороться внутри "юнита" было не с кем. Но фильтровать, по мнению того, кто направил улей, следовало все.

За следующие двенадцать часов "Баньши" расползлась по проводке до главного хаба этого участка обшивки, затем от него — ко всем подконтрольным датчикам. "Ломать" все датчики на площади в шестьсот квадратных метров, с учетом энергозатрат и времени на дешифровку уникального кода, было нецелесообразно. Ресурса же "Баньши" вполне хватало, чтобы успешно отсеивать спектр сигналов "тревожной" линии, пропуская исключительно "спокойную" метрику вглубь юнита.

Через десяток минут после завершения и контрольной проверки, блокированные датчики буквально орали о тревоге. Но были не услышаны. Хотя, на самом деле, пока не происходило ничего страшного — просто, повинуясь нехитрой химической реакции, исходящей от проколотых ульем пузырьков с реагентами, участок геля засветился, окрашивая с соответствующим тепловыделением "безопасную" часть обшивки люминофором — в виде двух пересекающихся под прямым углом отрезков.

В пустоте, опережая траекторию юнита всего на шесть часов, небольшой автономный модуль совершил крошечным топливным двигателем три эволюции и замер, чтобы через некоторое время пристыковаться ровно в центр ярко светящегося креста.

Псевдоинтеллект юнита очнулся, регистрируя странную телеметрию от второстепенных датчиков, моментально сменил все протоколы шифрования и затребовал отчет от места, где, судя по всему, что-то определенно должно было коснуться обшивки. Датчики вновь хором панически взвыли, но до информ-хаба их мнение так и не достигло. И тут очень кстати вся водно-гелевая масса решила покинуть оболочку, инициировав возмущения, вполне укладывающиеся по массе и импульсу показаниям прежней телеметрии. Неожиданный груз сполз с обшивки, остаточным нагревом подтверждая версию интеллект-драйва о структурных изменениях "пассажира", вызванных воздействием солнца.

Получив непротиворечивый ответ, юнит вновь уснул. Модуль, пристыковавшийся к "подконтрольному" участку, наоборот — проснулся.

Через два дня комплекс из двух сотен ульев и автономных фрезерных систем, который доставил модуль на обшивку, стал фактическим хозяином юнита.

Псведоинтеллект-драйв по-прежнему принимал метрики, изредка менял коды шифрования, контролировал свое положение и не оставлял попыток связи с остальным объемом сети. Он считал себя абсолютно свободным, а ситуацию — полностью подконтрольной. Даже когда из мины выгребали адскую начинку. Даже когда энерговоды полностью переделывали, в процессе протяжки новой проводки изредка попинывая блок с самим интеллект-драйвом. Даже когда внутри объема появились новые помещения, а все его пространство заняли абсолютно чужие люди — он верил в ясную и красивую телеметрию датчиков. А датчики продолжали исходить диким криком.

 

Глава 16

Высокий конус внутреннего объема, пожалуй, самого странного в галактике корабля рассекали плоскости металлических каркасов, наспех смонтированных за трое суток жесткого графика. Угловатые конструкции, прихваченные в нагруженных узлах массивными клепками и шрамами от сварки, обеспечивали четыре яруса полезных площадей, зажатых между громадами расположенных вертикально "каракуртов", "ксерксов" и "термитов". Фактически, все пространство выпотрошенной за рекордное время мины, представляло собой перегруженный склад военной техники, расположенной настолько компактно, что передвигаться человеку внутри корабля было можно исключительно по вертикали, с одной невеликой площадки-яруса на другую.

Масса "изначальной" мины была достаточно велика, чтобы на ее фоне "новое содержимое", размещенное взамен выброшенной начинки, никак не меняло динамические характеристики, сохраняя для внешнего наблюдателя тайну произошедших в ней изменений. Только вот жизненного пространства не хватало категорически.

Ылша перевел взгляд от экрана с досье очередного ученого "Проекта" на исцарапанный металл хвостовой части принайтованного к стене "ксеркса", что был буквально на расстоянии вытянутой руки — в центральном ярусе контуры техники смыкались максимально близко.

Двенадцать метров от стены до стены. Как тут планировали уместить две тысячи человек — загадка. А ведь как-то хотели, судя по найденной в сети информации.

Определить "родословную" мины не составило труда — оказалось достаточным "прогнать" геометрию корпуса по образцам в сети. Но с некоторыми странностями — инфа нашлась в открытом доступе, а не на фанатских форумах, посвященных вооружению Султаната, старому и новому.

Мечев ожидал увидеть общую с миной платформу в линейке многофункциональных систем военного назначения — что-то вроде устаревших КИПов или аналогичной техники, развитой эволюционно в новое изделие. Был готов к совершенно новой разработке, присутствующей в сети исключительно на уровне изображений и предполагаемых ТТХ. Тем неожиданней оказалось получить на выходе рекламный проспект с заманчивыми рендерами просторных кают со счастливыми семьями внутри. Зато "подтянуть" остальные данные по гражданской разработке, включая фактические выходные данные энергоустановок и внутренние планировки, удалось без проблем.

Проект "Азамат" в прошлом никто не секретил — тот участвовал в выставках, подвергался общественному обсуждению, фигурировал в пресс-релизах поставщиков комплектующих и остался в сотнях зеркал локальных интранетов вне юрисдикции турков. При этом, по аналогичным запросам в секторе Султаната прилетал мгновенный бан, стоило проявить настойчивость всего на шаг-два более, чем чтение общедоступной информации.

Разумеется, "Азамат" обязан был пройти серьезную модификацию, вдумчивую переработку и несколько итераций проектирования и комплектации. Это если верить уставу и регламенту. А если прислушаться к личному опыту, как Мечев и сделал, первую скрипку в таких делах играет "целесообразность". Попросту — жадность военного ведомства, готового удавиться за копеечный датчик. Особенно в контексте того, что менять "копеечное" изделие придется тысячами, да на половине миллиарда модулей. Что-то, разумеется, заменят — как без этого. Еще часть — продублируют новыми устройствами. Но часть "родных" систем обязана остаться, иначе вместо модернизации проще разработать изделие полностью с нуля.

По результатам изучения вводной, к захвату юнита удалось подойти с несколькими высоковероятными сценариями действий. Тем не менее, первые две попытки завершились тусклыми вспышками подрыва, еле заметными в необъятной пустоте. Жертва стоила того — безвозвратные потери двух "ульев" обеспечили недостающей информацией по спектру отслеживаемых параметров на обшивке. К третьему заходу отряд уже примерно представлял степень переработки старого гражданского проекта и процент переоснащения контрольно-измерительной аппаратуры. В шестой раз удалось пробраться внутрь юнита и собрать информацию по внутреннему устройству сегмента брони.

Через двенадцать попыток и массу угробленной высокотехнологичной аппаратуры, отряд смог подчинить себе юнит. Если считать в деньгах, то сумма, заплаченная за победу, вышла вровень стоимости среднего каботажника. В нервах — потери были вовсе неизмеримы.

Времени катастрофически не хватало, построенный некогда график действий изобиловал красными графами "дедлайнов". В реальности "красные участки" выглядели, как дико орущий с той стороны экрана турецкий чиновник, немедленно требующий полного подчинения и допуска на "Кракен" полномочной комиссии для расследования. Или как отрешенная лошадиная морда арийского чиновника в черном мундире, чеканящая ультиматум, неисполнение которого якобы приведет к глобальной войне САР и РИ.

На все вызовы приходилось отвечать Патрику ДеПри — тот, вроде как, уже стал догадываться о причинах затворничества хозяина отряда. И каким-то образом понял — без дополнительных консультаций и намеков от Авеля — что именно в этих переговорах от него требуется. Тянуть время.

Туркам он отвечал на немецком, немцам — на турецком, чем изрядно бесил обе стороны. Стоило кому-то сорваться — сеанс связи тут же переводился на следующий день. А завтра он либо спал, либо был занят, либо за него отвечал очень покладистый, со всем соглашающийся паренек, который, после четырех часов беседы, внезапно оказывался не уполномочен вести переговоры. То есть, все четыре часа сливались в утилизатор, и тут даже хладнокровные арийцы срывались на крик.

Когда все житейские хитрости подошли к той грани, за которой они стали бы прямым оскорблением, пришел черед декламации законов, регламентирующих ответ на запрос сорока восемью часами. Теперь переговоры происходили ровно один раз в двое суток, но разговаривать приходилось по существу.

Турки желали прояснить судьбу двух своих кораблей и активно навязывали вину за их уничтожение на отряд СН, одновременно намекая на полное прощение в том случае, если "Рожденные" займут протурецкую позицию в ситуации с независимостью планеты.

САР обвиняло отряд в организации беспорядков на поверхности, поддержке и материальном обеспечении повстанцев, но было готово закрыть на это глаза, если "Рожденные" расторгнут мнимый контракт с колонией и уберут от орбиты и с поверхности планеты комплексы ПКО.

Речь пока велась вокруг неожиданной независимости системы, прошедшей достаточно бескровно — планета действовала в едином порыве, что означало как полное единодушие в отношении коррумпированной и осточертевшей всем администрации САР, так и довольно грамотное планирование из единого координационного центра. Даже адмов не линчевали толпой, ограничившись легкой рихтовкой лица и комфортабельными апартаментами в городской тюрьме, с обещанием вернуть командованию — разумеется, если САР признает независимость системы.

САР такой исход событий категорически не устраивал.

Бестолковых офицеров, прозевавших бунт, на родине все равно ожидал трибунал и смертный приговор. Потому фрицам гораздо больше импонировала смерть адмов от рук революционеров, чтобы обосновать месть и орбитальные бомбардировоки. Но увы, такого шикарного повода им не дали (в свое время, это стоило ДеПри двадцати часов уговоров), а на глазах двух независимых свидетелей бомбить просто так было нельзя, хотя очень хотелось. Некоторое время представители САР даже отказывались верить в жизнь и здоровье сограждан, но потом со тщательно скрываемым сожалением были вынуждены признать подлинность видео и метрик из городской тюрьмы.

Ситуация, ввиду минирования системы, крайне медленного и ограниченного в ней перемещения и двух дивизионов ПКО на орбите непослушной колонии, перешла в разряд политических. То есть, заставить и принудить не получалось — пришлось разговаривать.

Турки, в общем то, не возражали ни против защиты планеты, ни против независимости системы. Все равно сектор не их. Но и воевать ради сомнительной независимости ненужного им народа тоже не сильно хотели. Вот если бы отряд СН РИ сцепился с САР, а турки выступили бы в роли миротворцев, оставшись с чистыми руками — это было бы истинной победой. Поэтому Султанат всеми силами давил на отряд, вынуждая его действовать агрессивней, обещая непременную помощь и стращая карами за два якобы уничтоженных корабля. Вплоть до того, что грозили объединиться с САР и уничтожить опасного наемника.

Одновременно стороны вели консультации с планетой и друг с другом, отчаянно врали, угрожали и сулили, призывали кары на голову и приглашали на ланч, гарантируя безопасность. И все это — ради никому толком не нужного куска пустоты, вся ценность которого была в национальной гордости страны, которая в итоге воткнет в планету свой флаг, посадит на территорию проштрафившихся неудачников и навеки о ней забудет. О деблокировании системы никто понятия не имел. О таинственном содержимом пояса астероидов — тем более.

Все это время Патрик ДеПри жонглировал законами свободного космоса и международными конвенциями РИ, выдергивал положения о службе найма и еще десятка сводов и кодексов, которые вряд ли могли его интересовать еще месяцем ранее, но каким-то образом были выучены и подчинялись его слову в беседе, изрядно озадачивая юристов по другую сторону. Через два месяца все свелось к тому, что отряду требовалась консультация с арбитражом СН РИ. Стороны тут же предложили свои гиперпередатчики — увиливать и уклоняться причин более не было. В это время "Драккар" проводил всего лишь девятую попытку захвата мины. Шах.

Пришлось сливать банки памяти турецких "пиратов".

Что тут началось — описать довольно сложно. Крики и вопли представителей великих держав подскочили на порядок. В масштабе новых обвинений, независимый камешек в пустоте вовсе потерялся.

Ведь дело было не только в самом факте "оборотней", который Султанат решительно отвергал, обвиняя "Рожденных" в подделке, потасовке и монтаже.

Дело в том, что весь этот сектор, со всеми планетами, большими и малыми, дикими и кое-как развитыми — официально находился под юрисдикцией САР. Даже если отсталые племена на безымянных планетах об этом не знали. То есть, продолжительное время Султанат в лице своих боевых кораблей фактически вел боевые действия против САР, грабил, убивал и угонял в рабство его население. И совершенно не важно, что САР не догадывалось о существовании угнетаемых подданных, а турки — о действии "пиратов". В правовом поле ситуация окрасилась в цвета глобальной войны.

Наступил период длительных консультаций с Великим Шатром и Рейхканцелярией. И момент прибытия арбитра СН, в лице неунывающего господина средних лет — довольно обаятельного обладателя небольшого животика, мягких рук дипломата и серых глаз убийцы. Граф Алекин добирался до системы обычным порядком, несмотря на переданный коридор для прыжка, оттого слегка запаздывал. Но прибыл аккурат вовремя, чтобы вызвать и у турков, и у САР одинаковую по силе мигрень.

Ну а Мечев принял наконец-таки под свою руку КСН РИ "М" и через семьдесят два часа направился в неспешный полет к минному объему.

Трансляция с "Кракена", ввиду режима полного радиомолчания, прекратилась. Как дальше пошли переговоры — Мечеву было абсолютно неизвестно. Карты сданы, оставалось надеяться на изворотливость Патрика и свою счастливую звезду. И, разумеется, на то, что "Сеть Эрлика" примет мину-бродягу обратно, а значит через какое-то время Мечев не сгорит во вспышке подрыва и узнает исход переговоров. Предпосылки к тому были практически железные — наладившийся обмен сообщений между юнитом и "Сетью", стоило приблизиться на расстояние в половину астрономической единицы, весьма успокаивал расшалившиеся нервы — только после этого оборудование и персонал заняли свои места во внутренних объемах. Шагнуть в пекло для Мечева было не впервой, но тащить за собой доверившихся ему людей — не то же самое, что рисковать всего лишь собственной жизнью.

На "М" удалось взять трех старших офицеров: Арнольдса, Полякову и Струева, предварительно подменив их доспехами под управлением Авеля. Команду дополнил сосватанный еще на Афине сквад "погонщиков", с готовностью согласившихся на подвиг. Из-за их мощной мотивации в желании доказать свою способность выполнять задания на высшем уровне (или хотя бы не хуже "конкурентов" из "Капонира"), лейтенант согласился с ними работать.

В итоге: десять человек, включая его самого. На этом все. Более никого "незаметно" с Кракена умыкнуть не удалось. Да и места, если быть откровенным, даже на десятерых оказалось крайне мало.

Сквад удалось разместить весьма компактно — на дне "Азамата", в "хабе" из регкапсул, построенных по тому же проекту, что и для "Капонира". Где он и находился большую часть времени, оттачивая умения и возможности установленных им нейросетей на эмуляторах "живых" "каракуртов" и "ксерксов". Струев обосновался в отдельном помещении капитана корабля, пересчитывая сотый раз эмуляцию предстоящего полета. Полякова и Арнольдс так же предпочитали виртуальность доспехов ограниченности реальных объемов, выходя из них исключительно для еды, исполнения естественных потребностей, принятия душа в специально отстроенном санблоке и коротких разговоров с Мечевым. Сам Ылша тоже променял бы жесткие крепления на стуле и металлические подошвы магнитных ботинок на приятный эмулятор гравитации в регкапсуле, но необходимость ознакомления с добытыми материалами не давали ему права на такую роскошь. Засунуть данные напрямую в терминал не было никакой возможности — формат чипов, найденных на "Ачехе", подходил исключительно в пазы обнаруженных там же планшетов. Других портов подключения там не было, попытка вскрыть подобное устройство обернулась его самоликвидацией. Приходилось читать с нативного интерфейса.

Информация, добытая на уцелевшей половине мертвого корабля, условно делилась на три части. Первая, самая желанная и серьезно охраняемая как закладками в физических носителях, так и системами шифрования — о "Проекте". Ее волевым решением просто отложили в сторону, не желая биться в стену криптографических систем и геометрию открытых ключей.

Вторая — сотканная из косвенных данных: скучных схем эвакуации, расчетов объемов под эвакуируемые грузы, именованные попросту, как "Контейнер-1", "Ящик-6", со всеми спецификациями по массе и габаритам, опасности, требованиям по дезактивации и прочей бюрократии, которая должна была стать руководством к действию младшего технического персонала, инженеров, кладовщиков и медиков. Сокровенный гриф тайны на рабочих не распространялся — кому-то нужно и работать.

Настоящим кладом "второй части" стал архив группы психологов, в задачу которым ставилась нейтрализация шока выжившего персонала и их реабилитация для продолжения работы на новом месте. То есть, люди там все еще могли быть — на каждого из потенциально выживших было обширное досье. Помимо стандартных данных о возрасте, социальном положении, в карточке указывалась специализация. Количество энергетиков и инженеров легко соотносилось с числом и мощностью используемого оборудования. А наличие таких диковинных специализаций, как контакторы, дипломаты, специалисты по чужим, нейробиологи, биохимики, физики пространства и еще с десяток представителей узких направлений на стыке живого и неведомого, наводили на мысли о возможном векторе исследований. Именно этот массив данных Мечевым изучался особенно пристально.

Третья группа инфы тоже смотрелась весьма перспективно — личные записи экипажа, начиная от пространных заметок и дневников, завершая протокольными записями разыгравшейся в изолированном бункере драмы. Но непосредственно к делу все это относилось слабо. О "Проекте" между собой разговаривали крайне редко, в ключе свершившегося и успешного события, предпочитая интриговать, заниматься любовью и превозносить собственную личность. Несомненно, со всего этого можно будет получить прибыль — если найти человека, вхожего на этот уровень власти и способного с пользой для себя трактовать намеки, оставленные на носителях ныне мертвыми людьми. У Мечева на примете такой человек был.

Самая ценная информация — координаты заданной точки и маршрут движения нашлись там, где им и положено быть — в банках памяти навигационных приборов, трижды дублированными в различных цепях. Экипаж должен был знать, куда идти, и никакая секретность в данном вопросе неуместна. Разве что за приборы встанет сам секретоноситель — но на такие подвиги турецкая аристократия оказалась неспособна.

А еще у лейтенанта был ключ. Не байткод или сложная цепочка шифрованных вопросов-ответов, искать которые намеревались в имплантах руководства миссии или банках памяти ИскИна корабля, а вполне материальный, физический ключ — в виде серебристо-черного квадратного контейнера с гранью в двадцать сантиметров. На него случайно наткнулись в искореженном помещении радиорубки и чуть было не проигнорировали, если бы не цепкий глаз капитана Струева, усмотревшего "непорядок" в компоновке интерфейса вероятного противника.

Чем бы не был "Проект", и чем бы там не занимались, крошечный корабль сможет к нему пристыковаться.

* * *

В сегментированной решетке экранов, расположенных на уровне глаз, одновременно отражались шесть контрастных статичных изображений. Практически полностью черное с еле заметным рельефом темноты на самом краю. Окрашенное в зеленый, с видимыми силуэтами правильных многоугольников. Ярко-желтое, с переливами оранжевых вихрей, вздымающихся по краям. Красная карта радиоактивности… Тусклый окрас химической карты… Все они показывали одну и ту же точку в пустоте, сокрытую в теневой части массивного астероида, в различных спектрах — от видимого, до энергетического. Для человеческого глаза предназначался черно-белый прямоугольник реконструкции на самом краю.

Вход в нечто, выстроенное в монструозной каверне и дополнительно заглубленное в его породу, обрамлялся двумя высеченными в грунте колоннами высотой в три километра, и стилизацией купола восточного храма на вершине. При детальном рассмотрении возле колонн различались восточные письмена, набранные шрифтом десятиметровой высоты — цитаты, от религиозных до светских, древнейших времен и из уст живущего ныне ататюрка. Если вчитываться, вспомнить о масштабах и самом месте расположения — пробирало до легкого мандража. Во всяком случае, карты здоровья подчиненных, выведенные на второстепенный интерфейс доспеха, показывали существенный прирост пульса.

- "Многие говорят: — "Я хотел учиться, но здесь я нашел только безумие". Тем не менее, если они будут искать глубокую мудрость в другом месте, они, возможно, не найдут ее." — Зачитал в так-чате цитату неестественно глубокий бас полковника Арнольдса.

Фраза за авторством Насреддина обнаружилась у нижней грани левой колонны. Были надписи более пугающие или глубокомысленные, но полковник выбрал именно эту из пяти сотен. Черное ущелье входа между колоннами на каждого действовало по-своему. Видимую пустоту можно было просветить радиоизлучением, но Мечев остерегался прибегать к активному сканированию, не желая дразнить охранные системы Проекта. Не хватало, чтобы это приняли за атаку.

— Малый вперед, — неожиданно осипшим голосом приказал Мечев, и крошечный кораблик оттолкнулся от пустоты.

Здесь, в преддверии "Проекта", минный объем не высеивался, а экранирование нагроможденных вокруг каменных глыб вполне позволяло без опаски корректировать курс и ускоряться. Не было необходимости в построении сложных траекторий, учитывающих "полезные" столкновения. Не нужно было хитрить, укрывая кратковременные импульсы двигателей в опасных скоплениях космического мусора, мрачно прислушиваясь к скрежету каменных осколков по обшивке.

За месяц-в-пути постоянный стресс добавил Мечеву седины в волосах. Вряд ли лучше себя чувствовали остальные офицеры. Не пронимало только безбашенный сквад, знать ничего не знавший, кроме своих виртмодулей. Даже когда корабль проходил место посева "Сети Эрлика" и десяток раз на дню проходил в сотнях метров от крайне подозрительных и смертельно опасных мин противника, через прозрачные щитки регкапсул наблюдались блаженные улыбки на лицах с закрытыми глазами.

Обратная дорога вряд ли станет менее спокойной. Но до этого еще требуется взять то, что им вряд ли захотят отдать просто так — среди учеток персонала было немало военных специалистов. У отряда есть, что предложить взамен — самое ценное, что может быть на свете. Свобода. Но соблазнится ли ей персонал или решит пожертвовать своей жизнью ради сохранности государственной тайны? И как на их выбор отреагирует ИскИн "Проекта"? Ему свобода не нужна, а императив секретности объекта может быть установлен выше человеческой жизни. Впрочем, ИскИну тоже есть, что предложить. Отряд подошел к выполнению миссии со всей тщательностью, несмотря на некоторую ограниченность в людях и ресурсах.

Маневр ухода подготовлен. Ключ есть. Обоснование для визита — максимальное, которое удалось получить, в виде юридически оформленного контракта с семьей Ад-Дин на поиск их дальних родственников — таковых нашлось целых два в списке персонала "Проекта". И они действительно потерялись несколько лет назад — вот только искали их в совершенно другом секторе галактики, где им полагалось работать по документам.

— Регистрирую запрос идентификации от станции. Перевожу запрос на Ключ. Уровень инфообмена увеличен на порядок. — Мелькнула нервная нота в голосе Струева. — Внимание! Дополнительный запрос: "Данные корабля не соответствуют контрольной сумме идентификатора".

— Двигатель — стоп. Пересылай фотографию разорванного "Ачеха" и протокол исполнения спасательной миссии. Дополни договором на поиск родственников и лицензией службы найма. Готовы уйти после личного контакта с разыскиваемыми или получения их тел.

Потянулись долгие минуты напряженного ожидания.

— Предоставлен зеленый коридор длительностью в два стандартных часа, — выдохнул, оседая на кресле, капитан.

— Полный вперед. Скваду погонщиков занять боевые позиции. — Демонстрируя спокойствие, распоряжался Мечев.

Хотя и ему было от чего выдохнуть. С "Проекта" запросто могло прилететь нечто смертоносное, и пусть даже энергощиты, оборудование которых "сожрало" львиную долю объема, уберегут жизни от мгновенной дематериализации, личину спасательной миссии пришлось бы скидывать, экстренно покидая корабль и приступая к штурму укрепленной цитадели минимальным составом. Экипаж, запакованный к моменту контакта в глухие доспехи с высшим индексом защиты и собственными движителями, был готов к такому развитию событий.

Персонала "Проекта" никак не хватит для активной обороны такого масштабного сооружения. Оставался ИскИн и подчиненные ему устройства — но победу над таким врагом лейтенант знал, как обеспечить. Опыт имелся, превосходящий, с учетом того, что местный интеллект-драйв не мог иметь соответствующего "жизненного опыта" по обороне.

В зеве входа тускло вспыхнули красным путевые огни, образуя коридор из четырех линий. И следом, озвучивая мысли по недоброму свету, пришло предупреждение о категорическом следовании предоставленным маршрутом. В противном случае борт будет уничтожен.

— Нижняя полусфера, — акцентировал внимание капитан на метрики, которые наконец-таки стали поступать по направлению движения, стоило пересечь незримую границу.

В силуэтах на дне и у стен входа, очерчиваемых отраженным светом, узнавались корпуса кораблей, покореженных и отброшеных неслабым калибром энергетического оружия. Характерные проплавы красноречиво свидетельствовали, что у "Проекта" есть, чем реализовать декларируемые угрозы. Вот только обнаруженные корабли, в большей своей массе, смотрели полусферами главных энергощитов на выход…

— Варианты? — высказав вслух наблюдение, поинтересовался у коллег Мечев.

— Черт те что творится, — информативно ответил Полковник.

Остальные поддержали его молчанием.

 

Глава 17

В громаде причальных ферм, издали выглядевших ритмичным узором на черном-серой плоскости стыковочного узла, алая подсветка выделенного шлюза смотрелась крошечной алой каплей. По мере приближения грандиозное сооружение обретало объем, но по-прежнему смотрелось совершенно нереально. Человеческий глаз не воспринимал технологическую постройку в два километра настоящей, будучи ориентирован к ней вертикально — сообразно тому, как при прыжке с парашютом мир под ногами видится игрушечным панно. Отделаться от образа полотна не удавалось — механизмы захвата казались грубыми стежками на практически бесконечной грани, созданной для приема кораблей вплоть до линкора. Строили с размахом.

Только когда до шлюза оставалось порядка шестисот метров, из идеальной картины стали проглядывать признаки старения, ветхости, ощущение массивности и тяжести построек. Всяческие иллюзии окончательно растаяла от жесткой сцепки с приемным конусом. Корабль ощутимо тряхнуло, внутреннее содержимое повело вбок под влиянием "заимствованной" у шлюза гравитации. Незакрепленные предметы поспешили грохнуться об пол.

— Начали-один, — глухо прозвучал приказ в так-сети.

Мгновенно зажужжали сервоприводы "термитов", перемещая роботехнику в верхнюю полусферу над входом. На их фоне еле слышно цокнула самодиагностика дополнительных манипуляторов с закрепленным вооружением. Мигнули в углу экрана цифры обратного отсчета.

— Три — плюс шесть. — отчитался полковник Арнольдс о полном количестве исправных манипуляторов в подконтрольном отряде.

Тактик и пилот сегодня выступали полноценными боевыми единицами: стратегическое планирование уже было произведено, а пилот мог пригодиться только при успехе.

— К работе готовы. — с тщательно скрываемым волнением отозвался Микки, главный среди сквада-номер-два.

С гулом зашипел закачиваемый в шлюзовую камеру воздух, одновременно убывая из атмосферы корабля. Еще двадцать секунд на контроль и проверку проб забранного газа — протокольное определение опасности "недружелюбного" борта. Мало ли что притащит с собой чужак…

— Давление приемной камеры выровнено. Утечек не фиксирую. — отчитался Струев. — Желтый свет.

— Начали-два.

Промежуточная мембрана раскрылась звездочкой, открывая доступ к главному выходу из корабля.

— Зеленый свет.

Почти неслышно совмещённые корабельные и приемные люки откатились в сторону и с лязгом зафиксировались пломбой в крайнем положении. Теперь корабль и приемный док — одно целое. Механизм удержит корабль от неплановой расстыковки, а любой, кто решит дернуть форсаж двигателя, останется без солидного клока обшивки и внутренних объемов. Самому сверкающему в ярком свете доку такие повреждения — как слону дробина. Там, за футбольным полем из белых, под мрамор, панелей, и сероватых от пыли стен, наверняка скрывается промежуточный шлюз, а то и два.

— Добро пожаловать! — Радушно прозвучало в наушниках доспеха.

Обладатель голоса отыскался чуть сбоку, посреди зала. То, что Мечев не засек его сразу, объяснялось желанием взглянуть на все своими глазами, а не через приборы — и уже потом, неподвижностью принимающих, масштабами помещения и людей на его фоне, а так же — не в последнюю очередь — цветом одежды.

Их было трое: двое мужчин, одна женщина. Белый мундир на том, что слева, с золотым кантом и генеральскими петлицами, украшал плечистого мужчину в возрасте. Парадный костюм слегка провисал в районе талии, да и сам офицер отличался нездоровой худобой. С едой, видимо, обстоит неважно. Мужчина в центре, как и дама справа от него, скрывали покров одежды за белоснежными халатами, сродни врачебным или научным. Нет бейджей и украшений — даже на даме. Возраст за шестьдесят у обоих, но худоба легко скашивает с десяток — и их тут же прибавляют обратно седина и морщины, желтоватый цвет кожи.

Говорил, что показательно, центральный, которого Мечев условно окрестил "ученым".

— Отряд "Рожденные Небом" на КСН "М" приветствует вас, — протокольно ответил Мечев, стараясь громким голосом войскодера скрыть отчетливый цокот пробиравшихся по потолку "термитов".

Помещение давало неприятное эхо, подхватывающее даже касание мягких накладок.

— Передаю вводные данные исполняемой гуманитарной миссии.

— Незачем, — отмахнулся "ученый". — Сети нет.

— В таком случае, прошу принять инфоноситель…

— Тоже — не нужно, — ученый застыл, чуть повернув голову. — Анил и Дерсан говорят, что семья АдДин не стала бы их искать.

— И тем не менее, я настаиваю.

— Это не важно. — "отмер" тот. — Ты получишь их завизированное письмо об отсутствии у них претензий и желания остаться здесь.

— Хотелось бы услышать от них лично. — Напрягся Мечев.

— Хорошо, — легко согласился ученый. — Сейчас они заняты, утечка фреона в оранжереях. Работы на сорок минут. У нас есть время, верно?

— Разумеется, — слегка успокоился Ылша.

— Тогда почему бы вам не покинуть этот громоздкий каркас и не прогуляться со мной? — Повел тот рукой к дальней стене. — Вам ведь интересно, что здесь происходит?

— Мои люди…

— Не имеет значения. Пусть идут с нами, но без вооружения.

— Устав отряда предполагает…

— Обеспечение безопасности на территории противника, да. На вас смотрит два десятка лучевых орудий. — показал старик на потолок. — Мы смонтировали боевые модули с двадцати соседних боксов и провели питание. Но не следует их опасаться. Нам, как вы могли догадаться, кое-что от вас нужно, — усмехнулся он. — Записку от коллег мы могли передать и через диспетчера.

Резко стало неуютно. Энергопоток от одной установки вполне блокировался пехотным щитом, но от двадцати, под разными углами атаки — могло прожарить качественно. В том числе встречающих. Но их, отчего-то, это не страшило. Или их хозяев — быть может, перед ним подставные лица? И мундир не по размеру — не от голода, а просто с чужого плеча?

— Понимаю ваше нежелание иметь вооруженных людей на подконтрольных объемах. — Взвешивая слова, с осторожностью произнес Мечев. — В таком случае, беседу можно провести здесь.

— Мы не настаиваем, — вновь ответил тот за всех.

Его спутники продолжали сохранять молчание. Взгляды их, тем не менее, были вполне осмыслены — с интересом оглядывали доспех и вооружение, распределившихся по потолку термитов и краем глаза — внутренний объем "Азамата", не сокрытого мембраной шлюза. Но между собой — ни глазком.

— Нами приготовлен солидный запас медикаментов и витаминизированных пакетов, — сбил неловкую паузу Ылша.

— Это пригодится. — кивнул старик. — Мы купим все. Так же мы хотели бы купить весь внутренний объем твоего модуля и перевозку до ближайшей населенной планеты.

— В рамках гуманитарной миссии, отряд бесплатно предоставит место для возможно-максимального числа выживших. Если вы подпишете…

— Нет. — Отрицательно качнул он головой. — Мы не полетим. Никто из нас. Я — в том числе. Но объем нам нужен.

Мечев аж замер от такого подхода, перебирая варианты.

— Уважаемый, как я могу вас называть?

Ученый неожиданно замер, уставившись в точку за спиной Мечева. И почти сразу же вновь обрел прежнюю живость.

— Фарах Эртем. Меня так зовут, — словно сомневаясь, произнес он.

— Уважаемый Фарах, до того, как возможность фрахта будет доступна к обсуждению, вам придется доказать отряду под протокол, что вы тут не терпите бедствие, — мрачнея, сказал Ылша. — Для начала, неплохо предъявить полномочия для этого.

— Перед вами глава научной миссии, глава СБ базы и глава тайной стражи. Мы уполномочены в должной мере. В том числе для заключения нового контракта.

— Прошу прощения, но, я вынужден просить личное подтверждение у каждого из ваших подчиненных…

— Хорошо.

— …что он согласен тут остаться.

— Хорошо. — терпеливо повторил он.

— Да что за чертовщина тут происходит? — Не сдержал вопль в так-сеть Струев.

— Уважаемый, то, что вы делаете, настолько важно? — Осторожно уточнил Мечев. — Для всех семисот двадцати человек, которые есть в списках?

— Это было важно шесть лет назад, — посмотрели на него спокойные серые глаза.

— А сейчас?

— А сейчас нам не нужно думать, как сделать оружие из того, что им никогда не было.

— Можно узнать, чем вы занимались? — Памятуя об оружии, направленном на них, все же сделал деликатный заход Ылша. В конце концов, раз ему уже предлагали рассказать…

— Было бы неплохо показать наглядно, — пожевал старик губами. — Вы точно не хотите посмотреть?

— А вы сохраните вооружение?

— Проект объединения сознаний, — впервые произнесла дама.

— Вернее, это не объединение, — поправил человек в мундире.

— Я бы назвал это слиянием, — с улыбкой завершил ученый. — Четыреста одиннадцать человек.

— Внутри меня, — бас обладателя мундира.

— И меня. — томный голос дамы.

Они замерли неподвижно, глядя одинаково спокойно на щиток доспеха Мечева. Практически не шевелились, но умудрялись выдавать удивительную синхронность пауз между фразами. И дышали — совершенно синхронно. Раньше Ылша не присматривался, но теперь… Это не было страшно, но было настолько странно, что подушечки пальцев самопроизвольно притрагивались к тумблерам блокировки вооружения.

— Вы знаете, — словно по-секрету шепнул старик. — Как много помнит человек?

— А четыреста одиннадцать? — голос слева.

— Шестьдесят пять специальностей! — восхищение справа.

— Мы даже знаем пароль от минного объема!

— Я знал, — улыбнулся офицер.

— А я знаю коды уничтожения базы, — ответила улыбкой дама.

— А ведь она была в штате прачкой, представляете? — Впервые посмотрел на нее ученый. — Никто и подумать не мог!

— Коды? — Всерьез удивился Мечев. — Тогда почему вы еще здесь?

— Нас убьют в Султанате, — развел руками старик. — Он это знал.

— Я это знаю, — повинился офицер.

— Но мы не сердимся на него.

— Потому что он…

— Это я…

— А как можно сердиться на себя? — Хором сказали все трое.

— Существуют другие страны, кроме Султаната, — намекнул Мечев.

— Они вновь захотят сделать оружие. — трое синхронно покачали головами.

— Фронтир?

— Искин уничтожил корабли. Вывел из пусковых шахт и расстрелял прямой наводкой движители…

— По моему приказу…

— Но мы не сердимся на него. — Вновь выдохнули трое.

— Мы подняли один и уже чиним, — гордо ответила дама. — Я…

— Мы…

— ЗНАЕМ..

-..как. Ведь я — знаю, что знает Алеф, наш энергетик.

— А я — могу варить обшивку, как Мохаммед. — подмигнула барышня.

— А вы — хотите прожить четыреста одиннадцать жизней? — С мудрой улыбкой посмотрел на них старик.

— Вы — один… Но как же ваши семьи? — сбился с толку Мечев, лихорадочно пытаясь просчитать обстановку.

— У НАС около тысячи детей, шести тысяч внуков. Мы любим каждого. Мы помним их первые шаги. Столько счастья! Месяцы приятных воспоминаний! — Старик зажмурился от удовольствия.

— ТАМ — первая любовь и выпускные балы…

— ТАМ — первые погоны и полеты, — добавил басом офицер, сверкая глупой улыбкой.

— Двадцать пять тысяч лет жизни в воспоминаниях и опыте, которые мы готовы подарить тебе. Пойдем с нами? — Протянул старик руку к выходу.

Заманчивое предложение, от которого, почему-то, хотелось бежать со всех ног. Но то, что число населения сократилось с семисот двадцати до четыреста одиннадцати — буквально кричало, что при резком отказе процесс может быть и не добровольным… Ведь потом те, кто выживет, простят остальных… Внутри доспеха Ылшу легонько тряхнуло от этой фразы.

— Вынужден отказать. Мною взяты долгосрочные обязательства. Моя самоидентификация необходима для их исполнения.

— Так может, ваши напарники?

— Параметры контракта запрещают им подобное волеизъявление. Но если вас интересует личное мнение — они не хотят. — Мечев озвучил синхронные ответы в так-сеть.

— Ваше право, — не настаивая, повел плечом военный. — Итак, вернемся к формированию контракта на перевозку.

— Только после личного заверения добровольности…

— Это формальность. Я — НЕ ХОЧУ. Вы получите согласие от меня ровно четыреста одиннадцать раз, — хмыкнула дама.

— Итак, мною собраны расчетные карты на сорок две тысячи динар. — Подхватил офицер. — Это весь объем наличных. Еще есть казна базы на кодированном носителе, с кредитным лимитом в шесть миллионов, но мы не гарантируем, что счет не закрыт или не будет обнулен при синхронизации с банком.

— Мы честны, — подтвердил ученый.

— Ожидаем того же от вас. — женский голос. — Груз должен быть доставлен в кратчайшее время.

— Это очень важно! — Подчеркнул военный. — Жаль, что вы не хотите стать одним из нас. Слова были бы не нужны.

— Я попробую вас понять, — все обдумав, решился Ылша, отдавая команду на раскрытие доспеха.

И одновременно, приказ в так-сеть: "Начали-три".

* * *

Холод слабоосвещенных коридоров уводил вглубь базы радиальными маршрутами, неудобными, неоптимальными — сконструированными для обороны, но не удобства перемещения. Иногда коридор отсекало лифтом без намека на лестницу-дублер, и Мечева вместе с сопровождающим уносило на несколько ярусов вниз. Его взялся провести с собой "ученый", оставив "военного" и "даму" в приемном доке, дабы скоротать беседу оставшимся. Хотя, как Ылша понял, отряд все равно будет разговаривать с одним и тем же… существом. Оттого, видимо, не было конвоя для "гостя" — зачем, если любая попытка агрессии в отношении единственного "экскурсовода" тут же будет известна остальным? Мечев не забыл того момента задумчивости, когда ученый сверялся с мнением Анила и Дерсана… Если все это не грандиозная постановка — некий аналог пси-связи бьет даже через глубину переборок и толщу базальта.

— Мне приходится экономить, — извиняющимся тоном произнес старик, выуживая из кармана фонарик в очередном витке коридора, начисто лишенном освещения. — После гибели ИскИна ремонтные дроны стали бесполезным куском железа. Все ветшает, свободных рук для ремонта нет. Энергии много, но ее еще нужно довести…

— Вы говорили о четырехсот "вас". В моей картотеке семь сотен. Что случилось с тремя сотнями экипажа?

Сложный вопрос рано или поздно следовало задать. Но под дулами энергооружия как-то язык не поворачивался.

— Паника, эвакуация, преступные приказы, — равнодушно, как говорят о давно прошедшем, отозвался тот. — Но вам больше интересны лично мои преступления, верно? Кровавый инопланетный монстр, отстрел и принуждение несогласных к объединению разумов?

— Я не хотел…

— Да бросьте, — фыркнул старик. — В моей голове четыреста сотен человек, и они уж прекрасно могут представить ваши душевные порывы. Прошу заметить — мы сразу предложили вам деньги, потому что считаем, что это лучший аргумент в разговоре с наемным отрядом. Мы эффективны, как единый организм. Жаль, что вы не с нами.

— Не пришлось бы платить? — Подначил Мечев. — Какие счеты между правым и левым карманом…

— Деньги не имеют значения, — покачал тот головой, продолжая вести из коридора в коридор. — Дело в понимании.

Ылша неопределенно хмыкнул, с интересом изучая обстановку.

— У вас две руки, лейтенант. Представьте, что кто-то хочет жить без рук. Как бы вы отнеслись к этому чудаку?

— Мои руки — принадлежат мне.

— Как и мои, — хмыкнул тот и посмотрел на морщинистые ладони. — Говорю же, это надо чувствовать…

Стало заметно светлее и теплее. Потихоньку начали появляться люди — группы, совершающие пробежки, ремонтные звенья из двух-трех человек, копающиеся в проводах за фальшпанелями стен.

— Я не могу позволить себе болеть, — ученый повел рукой в сторону одной из спортивных групп. — Разминаюсь, стараюсь высыпаться, поддерживаю оптимальное состояние. Везде поддерживается температура в восемнадцать градусов, это лучше всего для здоровья и ума. Гравитация, как вы заметили, снижена. Так легче переносить и работать, хотя приходится дополнительно поддерживать мышечный тонус. Как вы видите, я заинтересован в жизни и здоровье каждой клетки моего организма… Наших организмов. Нам сейчас налево, — указал старик дорогу.

— Так что насчет трех сотен граждан?

— Большая часть погибла при панике и подавлении бунтов. Когда стало ясно, что нас не будут эвакуировать и оставляют в глубокой консервации, многим это не понравилось, вы понимаете. А после того, как стало ясно, что мышеловка захлопнулась окончательно, часть населения и вовсе потеряла человеческий облик. К счастью, их вовремя отстрелили… На несколько месяцев ситуация стабилизировалась. Новый кризис произошел после попытки одного из руководителей наладить связь с САР и продать проект за освобождение и преференции. У руководителя были сторонники, они попытались захватить ИскИн и блокировать уровни программно. Не получилось. На базе вновь началась резня. Как вы понимаете, это не добавило ей целостности, часть тех событий мы не можем починить еще с тех пор.

— А вывод кораблей из доков и их уничтожение?

— Глупое решение. Посчитали, что так ни у кого не возникнет повода к дальнейшим бунтам. Как-будто не хватало минного поля вокруг…

— Помогло?

— Куда там… Наоборот, начались тихие диверсии. Так мы лишились большей части оранжерей — заговорщики посчитали, что оставшись без еды, мы будем вынуждены обратиться к внешнему миру… Ничего у них не вышло, зато все мы стали на границу голодной смерти. Было очень страшно, лейтенант. Мы помним это каждый по-своему, но даже самым радикальным заговорщикам, которые сейчас во мне, было страшно. Затем кто-то то ли от ужаса, то ли по какой иной причине прикончил ИскИн. Кто-то из тех трехсот, поэтому я не знаю причины. Кто-то с допуском, при желании можно вычислить имя и время, но тогда, да и сейчас, это без толку. Просто случилось.

— И тогда вы?

— Да, верно. Тогда я и мои лаборанты нарушили технику безопасности. — старик остановился перед могучими шлюзовыми створками и вдавил явно кустарно сделанный переключатель на левой стороне стены возле него. — Мы вошли сюда.

С шумом хорошо смазанного механизма, заслонка откатилась в сторону.

Перед глазами Мечева оказался декоративный сад с высокой травой — ярко-зеленой, будто сияющей изнутри, украшенной красными и желтыми бутонами цветов…А в центре прекрасного разнотравья — невысокое фиолетовое деревце, тянущее ветви с робкой молодой листвой к ярким плафонам дневного света.

— Признаюсь, — хекнул старик смущенно, — мы рассчитывали тут все распахать и засеять картошкой… Сами понимаете, уже было не до науки… А потом…

- "Приве-е-е-т…", - шелестом дремучего леса под ветром прозвучало у Мечева в голове.

— Что… что это? — облизнув губы, пересохшим горлом вымолвил Ылша.

— Семечко из сектора Друидов. Нашли запаянным в слое отвердевшей смолы на одной из мертвых планет. А теперь оно — это мы. Я, Анил, Дерсан, Ахмет… все мы. На этом деревце четыреста одиннадцать листочков, юноша. А нас, живых, осталось всего двести пятьдесят. И уверяю вас, если бы не оно, мы бы все умерли еще в самый первый год… Насовсем.

— Так, остальные…

— Оно помнит погибших. Вся их память, их острый ум и знания — доступны каждому из нас. Они живы, пока живо дерево. И все мы бессмертны вместе с ним. — ученый с любовью и грустью посмотрел на деревце. — Но есть проблема.

Мечев повернулся к старику, обозначая предельное внимание.

— Почва, — сел тот на колени и взял руками сероватую массу, растер в руках и высыпал обратно. — Ресурс исчерпан. Механизмы обновления и обогащения не дают прежних результатов. Мы хоронили в землю тела наших погибших, обрабатывали химикатами, обогащали и рециркулировали с почвой на оранжереях, но это привело только к тому, что теперь даже оранжереи выдохлись и вновь поставили нас на границу голода. Среди нас, увы, не оказалось агрономов, а оборудование после ряда диверсий стало неприятно чудить. Но если мы еще способны потерпеть урезанные пайки, то допустить, чтобы оно высохло… Чтобы с него облетела листва, ты понимаешь? — Старик поднялся и в отчаянии посмотрел на Ылшу.

— Ты должен доставить его на планету. Живую планету с почвой, водой и солнцем.

— Внутренних объемов челнока достаточно, чтобы уместить вместе с ним, — повел Мечев рукой в сторону деревца, — всех выживших. Нет смысла в самопожертвовании.

— Дело не в самопожертвовании, — отрицательно качнул тот головой. — Незачем уходить. Проект ведет десятки исследований, результат которых мне фантастически интересен. Я смотрел смету гуманитарной помощи — с той партией грузов, которые ты привез, я смогу возобновить работоспособность оранжерей и еще долго поддерживать достойный уровень жизни. Физическая смерть тел-носителей истинно бессмертного меня не страшит, амбиции неинтересны. То, что воистину важно — истина.

— Истина — константа в любой точке вселенной. Ее не обязательно искать именно здесь.

— А кем я буду там, во вне Проекта? Государственным изменником? Добровольным заключенным в очередной закрытой лаборатории? Или же единственным доктором наук на сорок тысяч квадратных километров средневекового фронтира, человеком без любимого дела и будущего? Нет, наемник. Все, что от тебя требуется — доставить Древо и обеспечить его сохранность.

— Только после того, как каждый из выживших подтвердит вашу версию, — с тем же непреклонным упрямством ответил Ылша.

— Это можно устроить. — Через пару минут бодания взглядами, ответил тот. — Я уже начинаю собираться в общем зале. Там для этого достаточно просторно.

Еще пять минут блуждания по коридорам, на сей раз — в гуще постепенно накапливающейся толпы, одинаково молчаливой и дисциплинированной. Путь завершился в обширном зале, некогда предназначенным для концертов и постановок, но давненько неиспользовавшимся. Большое число пыли, сорванные ткани со сцены, пластиковая мебель в пыли — сидеть на таком не хотелось.

— Все равно не с кем играть сцены, — оправдался старик, целеустремленно направляясь к трибуне на сцене.

За их спинами люди (или одни человек?) спокойно собирался в единую очередь — для того, чтобы в течение следующего получаса повторить одну и ту же фразу:

— Подтверждаю под протокол, находясь в здравой памяти и уме, не находясь под давлением, что не желаю покидать базу, не нуждаюсь в гуманитарной или иных видах помощи и, реализуя свои гражданские права, желаю продолжить работу в "Проекте".

— Принято, — первые десятки раз спокойно, но затем все с большим волнением записывал их показания Мечев.

Сбой случился только дважды — те самые искомые семьей АдДин своим словом и подписью закрыли отряду спасательный контракт. Гуманитарная миссия — это очень весомый вклад в имидж… Хотя особого удовольствия при этом Ылша не испытывал.

— Теперь вы довольны? — спросил "ученый" после того, как очередь развеялась, и все ее звенья поспешили вернуться к работе.

— Да. Но мне нужен день для совещания с командой. Это довольно… необычно. Вы должны понимать…

— У вас есть двадцать четыре часа. — насупившись, с неохотой подтвердил тот. — Мы пока подготовим все для перевозки.

— Вас не затруднит меня проводить?

— Разумеется.

Обратный путь провели в молчании. Ылша задумчиво рассматривал дорогу под своими ногами, не стараясь запомнить путь — а-модификация и без того все фиксирует. Мысли были очень разные, но прежняя решимость только укрепилась.

Поприветствовав кивком двух "лепестков", Мечев занял место в доспехе и дал команду на возвращение в корабль.

— Вам отведены гостевые покои, — окликнул "офицер".

Отряд предпочел базироваться на своем корабле, о чем было сообщено и воспринято без особых возражений. Все равно сбежать невозможно.

За спинами задраился промежуточный шлюз, отсекая "Рожденных" от странного населения станции.

Термиты заняли посадочные позиции на потолке. Вжикнули приводы снимаемых доспехов.

Освобождаясь от коконов, поднимался с мест сквад погонщиков — для того, чтобы занять место вокруг импровизированного столика на первом ярусе.

Некоторое время стояло молчание — люди задумчиво просматривали выборку из бесед, предоставленных Ылшей по результатам посещения базы, формируя собственное мнение. Предстояло принять решение — и оно затрагивало всех вокруг. Потому как мера ответственности за него была под стать.

— Итак? — Через половину часа поинтересовался Ылша у экипажа.

— За, — будучи в тяжелых раздумьях, мрачно отозвался Арнольдс.

— Не возражаю.

— Это будет правильно.

— За, — ответил сквад.

— Начали-четыре, — подытожил Мечев.

Отряд без спешки поднялся, чтобы занять позиции в доспехах и капсулах. Но на этот раз — не для войны, а для сна. Спешить было некуда.

Двенадцать часов требовалось специально выведенному вирусу, носителем которого являлся Мечев, чтобы гарантированно распространиться и инфицировать все население базы.

* * *

— Обнаружено тело, мужчина, тридцать лет. Коммридер отсутствует. Идентификация: Мюхмет Гунсур. Состояние: истощение, стабилен. Осуществляю эвакуацию в точку сбора.

Тело осторожно расположили на платформу "термита", отправив вслед за еще одним, гулко цокающим уже где-то вдали.

— Обнаружено тело, женщина, сорок пять лет. Коммридер отсутствует. Идентификация: Ойкю Келик. Состояние: истощение, стабильна. Осуществляю эвакуацию… — в сотый раз щёлкнул по так-сети стандартный рапорт.

Отряд шел по широким коридорам базы медленно, останавливаясь перед каждым телом и внимательно изучая состояние.

Боевой вирус проектировался нелетальным — всего-то форсированная активация зоны сна, привязанной не ко времени инфильтрации, а к био-часам организма, которые при долгой совместной работе в одном месте должны были быть неплохо синхронизированы — уж тем более у того, кто считал себя одним чело…существом. Пусть и с довольно неприятными побочными эффектами в виде головной боли… Но предсказать его воздействие на такой широкой выборке, с их особенностями иммунитета, комплексами аллергий и прочих особенностей, никто бы не решился. Поэтому работа велась довольно нервная, и каждое тело, после введения вакцины-блокатора, тщательно проверялось с фиксацией всех жизненных параметров.

Факт инфицирования подходил под ряд статей трибунала РИ и Султаната — в тех его частях, когда завершалась смертью или необратимыми последствиями для организма. В Султанате, после всего, отряд и без того будет персоной нон-грата, но для родной страны следовало иметь железные доказательства того, что примененное средство не входит в ряд запрещенных. То есть — никто не должен умереть. Пока обходилось.

— Обнаружено тело…

Мечев пропустил отряд мимо заветного шлюза и терпеливо дождался, пока отряд свернет за очередной изгиб коридора. Здесь, в преддверьях "Чужого", персонала базы оказалось ожидаемо много. Вполне возможно, их будет еще больше за этими дверями — но войти в них Ылша хотел сам, первым. Уровень пси экипажа был заведомо ниже его, а значит — не исключена возможность атаки и попытки подчинения коллег, с последующим "дружественным огнем". Этого нельзя было допустить.

Лейтенант взвесил в основной руке огнемет и пальцем другой вжал тумблер.

- "Заче-е-ем", - дыхнуло лесом ему в лицо.

— Урбанизация, — скучным тоном ответил Мечев, поджигая запал огнемета.

- "Не на-адо… Про-ошу"

— Будем договариваться?

- "Да-а-а", - взволнованно выдохнула чаща.

 

Глава 18

Граф Алекин бездумно изучал панно над постелью, задаваясь вечным вопросом делового человека, загнанного в бюрократический механизм.

- "Что я тут делаю?".

"Тут" — была не постель, не служебный КИФ "Чайка", на котором он пребывал, а весь сектор Самоль.

Бортовая ночь — не лучшее время для таких вопросов. Отчаянная сонливость не дает ясно мыслить, а взбадривать себя рабочим "коктейлем" — означало потерять ценнейшие часы сна, который, он надеялся, обязательно наступит. Толковых собеседников тоже не было — фаворитка, что была по левую руку, и вовсе не для бесед. Разбудишь — точно сна не будет.

Граф осторожно приподнялся на постели, присел, поставив ноги в мягкие тапочки и аккуратно поправил одеяло, прикрывая обнаженную спину чертовки. Интересно, кто ее подвел на этот раз — разведка или люди из госаппарата? Днем не советует, а ночью — не расспрашивает, как прошел день. Однозначно не идентифицировать… Неужели любовь? Глупость…

Алекин протер лицо ладонью и вновь надолго застыл — на этот раз всматриваясь в фальшокно — изображение то же самое, что в это время из окна родного поместья… Как же хочется вырваться из этой дыры домой.

Все, что мог, он сделал. Выцепил преференции для страны там, откусил кусок территорий здесь. На этом все, в общем-то, и застопорилось. Турки лаялись с фрицами, грозили войной и надували щеки — но вид "Чайки" на радарах отчего-то действовал на них настолько умиротворяюще, что за несколько месяцев до глобального конфликта так и не дошло.

Так что он тут делает? Завтра ему надо быть на трех раутах, двух собраниях, провести переговоры, вручить очередные подарки и принять ответные. Но это уже решительно ничего не принесет для страны. На руках все меньше карт, которые можно эффективно сдать — мелкие данные, интриги, слухи и скучная цифирь… Для красивого блефа — просто нет простора.

Мигнул огонек на коммридере — кто-то из адъютантов пытался окончательно сорвать ему сон… Тихонько поднявшись и накинув халат, граф проскользнул из спальни в холл, притворив дверь.

— Хочешь быть тут послом? — сходу пообещал он вызывавшему мрачную перспективу.

— Никак нет, ваше сиятельство! — Испуганно гаркнули в динамик, заставив поморщиться.

— Еще раз так рявкнешь — до пенсии сюда закупорю.

— Виноват, — уже гораздо тише ответили ему. — Вам вызов с "Рожденных".

— Теперь точно шей мундир, — растеряв все настроение, приговорил нерадивого адъютанта граф.

Нашел чем отвлекать! Это первую неделю еще было более-менее интересно разгадать мотивы и причины, по которым наемный отряд решил влезть в большую политику. Но то, как он вел себя после, отбивало всякое желание общаться с этим… ДеПри. Этот наемник не хотел денег! Совершенно сумасшедший тип… И ладно бы он был тихим сумасшедшим, но его позиция защиты планеты заставляла самого графа под нее подстраиваться, чтобы не выдать неподконтрольность отряда!

Как-будто их интересуют живущие на планете… Сейчас, когда ситуация склоняется к репарациям и возвращению к статусу-кво годовой давности, поведение "Рожденных" и вовсе становится опасным. Ведь РИ получила свое — пришло время уходить… Но отряд этого делать не собирается! И даже сто тысяч для них — не причина изменить свою позицию… Сумасшедшие.

— Соединяй, — вяло ответил Алекин, разворачивая экран приемника.

— Владелец наемного отряда "Рожденные Небом" на КСН "Кракен", КСН "Драккар", КСН "М", действующий лейтенант флота Ылша Мечев. — сосредоточенно качнул головой в приветствии юноша с усталыми глазами по ту сторону экрана.

Именование было несколько пафосным, если привязать к возрасту, но отчего-то выказать пренебрежение совершенно не хотелось. Более того — появилось дикое любопытство. Владельца отряда он видел впервые — и кроме интереса знакомства, тут же появилось желание прокатать на нем старые заготовки. Хозяин отряда виделся ему гораздо более сговорчивым, чем старый упертый хрыч.

— Граф Анатоль Сергеевич Алекин, полномочный представитель СН и Дипкорпуса. — покровительственно улыбнулся ему дипломат. — Давно хотел с вами познакомиться, весьма о вас наслышан. Не откажете мне в личной встрече? Я мог бы направить к вам челнок. Для ужина время уже позднее по нашему времени, но мы как раз успеем к раннему завтраку.

— Уважаемый Анатоль Сергеевич, у меня тут две с половиной сотни гуманитарного груза с секретной научной станции Султаната. Если вы и их накормите, то забирайте сразу всех, — устало улыбнулся Мечев.

— Мостик, боевая тревога! — рявкнул Алекин в наручный комридер. — Курс на "Кракен"!

А затем перевел взгляд на экран и с располагающей улыбкой продолжил:

— Если вы, разумеется, не возражаете.

— Ждем в гости, — кивнул лейтенант, отключаюсь.

* * *

— Вы говорите, ни у кого нет памяти? — пожевывая губы, граф шел мимо ровных рядов регкапсул с сотрудниками "Проекта".

— За последние семь лет. — подтвердил Мечев, следуя на два шага позади.

— Следы химии, медикаментов?

— Были бы повреждения мозга. Их нет.

— Как вы предлагаете мне их использовать? — Нахмурился Алекин.

— Использовать? — Удивился Мечев. — Просто верните их домой.

— Нас в этом обвинят, — махнул он рукой с досадой. — Никто и слушать не станет.

— Не надо слушать, — Ылша выудил инфокристалл из внутреннего кармана и протянул графу. — Это экстракт записей контуров внутреннего наблюдения "Проекта". Пусть смотрят.

— И интересное кино? — Уже более бодрым голосом поинтересовался граф.

— Оставить семь сотен человек помирать? Уж точно не рядовое.

— Хм…

— Если им этого не хватит, то вот еще один кристалл. Это с яхты тех, кто пытался добраться до базы.

— Тоже занимательно?

— Резня высшего руководства. Тот еще триллер.

— А у вас, разумеется, есть что-нибудь еще? — С улыбкой чеширского кота, потирал руки граф.

— Есть. У вас в СИБ есть связи?

— А… — резко поскучнел дипломат, потеряв интерес к "чужому караваю".

Тут такие подарки — жаловаться грех! Такие карты!

— Чем отдариваться будете, Анатоль Сергеевич? — будто угадал его мысли Ылша.

— Сочтемся, — солидно качнул он головой, упрятывая кристаллы себе.

— Вот тогда я вам пароли от них и отдам, — протянул руку для рукопожатия лейтенант.

— То есть, я хотел сказать, проследуем в мою каюту — а там и решим…

— Да я не сомневался.

— Очень радостно слышать! Вы ведь не подумали, что я отвечу вам черной неблагодарностью? Вовсе нет! Так вот, чтобы вы знали, юноша, скоро вас будут убивать…

— Я знаю.

— Вот! А все почему? От нежелания слушать старших! Но не нужно беспокоиться! Ведь с вами я, и все обязательно наладится!

— Граф, а если нас убьют немного раньше, это не сильно нарушит ваши планы заплатить нам сто тысяч?

— Хмм… Какой сложный составной вопрос…

* * *

В систему Афины КСН "Кракен" ввалился с грацией хмельного от удачи моряка после рейса, пьяного еще до входа в кабак.

С операторами астроконтроля, впрочем, не хохмил, отделавшись стандартным протоколом и выпросив себе день на ближней к планете орбите. Почти вровень к орбитальному лифту — всего десяток минут до поверхности. Для тех, кто не был дома больше полугода — царский подарок. Но экипаж не торопился на поверхность, дабы поскорее потратить заработанное. Ведь сначала — дело.

— Регистрирую пул сетей планетарного масштаба. Сортировка по степени доверия… Сеть "Афина", рейтинг доверия 87,4 %. Выполняю подключение. ВНИМАНИЕ! Бан подключения! Доступен инфоканал Афина-сигма. Рейтинг доверия 30 %. Регистрирую входящее сообщение… СИБ просит подтвердить успешность миссии.

— Отправляю подтверждение…

— Запрос инфоданных… Ответный запрос средств… Регистрирую перечисление средств… Средства на счете в банке.

— Размещаю данные в инфоячейку банка. Передача пароля СИБ — успешно. Ожидание… Ожидание… Ожидание…

— Статус: успешно! СИБ поздравляет с успешным выполнением миссии.

— Внимание! Снять бан подключений. Доступна сеть "Афина". Выполняю подключение… Успешно! Исполнение задания: "Сложная инженерная ситуация в системе Самоль" подтверждено арбитром. Регистрация в СН… Рейтинг повышен! Исполнение задания: "Поиск пропавших" подтверждено заказчиком. Регистрация в СН… Рейтинг повышен! Исполнение задания: "Гуманитарная миссия", подтверждено арбитром с коэффициентом выполнения двести пятьдесят. Регистрация в СН…. Рейтинг повышен! Активирован статус: "топ десять". Поздравления СН! Диплом будет вру…

— ВНИМАНИЕ! Сообщение планетарной обороны! Корабль СН "Кракен", срочно покиньте гелиоцентрическую орбиту!

— Исполнение… Запрос статуса…

— ВНИМАНИЕ! Сообщение планетарной обороны! Циркулярно! Корабль СН "Кракен", код красный! Заражение нановормами типа "биотерминатор"! Коммуникация запрещена! Приближение к кораблю на расстояние менее десятой АЕ запрещено! Кракен, займите карантинную орбиту! Повторяю!

— Запрос координат карантинной орбиты… ВНИМАНИЕ! Бан сетей! Передаю сообщение в радиодиапазоне… Нет ответа. Передаю запрос координат визуально, габаритными огнями… Передаю запрос вторичными радиодатчиками…. Направляю корабль на звезду. Выключаю двигательную установку. Продолжаю запросы координат…

— ВНИМАНИЕ! Сообщение планетарной обороны! Корабль СН "Кракен", немедленно займите карантинную орбиту! В противном случае буду вынужден вас уничтожить!

— Запрашиваю координаты… Сообщаю статус… Помехи… Запрашиваю… Массовая рассылка по системе! Принимаю ответы! Есть связь с КСН "Ариадна"! Есть связь с КСН "Бочка", Есть связь с КСН "Гора". Соединяюсь с ретрансляторами!

— Кракен, уходите! СПО свихнулось!

— … последнее предупреждение.

— Запрашиваю… Сообщаю во всех диапазонах… Запрашиваю…

— …согласно статье и пункту… будете уничтожены…

Темнота вечной ночи озарилась вспышками туннельных установок системной крепости.

— Массовые поражения… Передаю сигнал SOS… Отказ… Энергоустано … вок…

Обломки КСН "Кракен" продолжили движение к солнцу.

 

Глава 19

Стандартный день Афины, серый от бесконечной пелены облаков, нагнанных ветрами с промзоны. Промзона тут — со всех сторон, и дымить перестает в редкие дни государственных праздников. Народ привычен, в памяти жителей родина — она именно такая, из бетона и стали, с желтым овалом за серой простыней небес.

Способность жить и веселиться у местных не зависит от погоды. Когда большую часть жизни ходишь по пустоте, даже непогоде будешь рад. Лишь бы был горизонт и взгляд не упирался в стену кубрика, а воздух имел вкус, отличный от стерильной пустоты регенераторов. Есть деньги в карманах, и есть тысячи приличных заведений, где их обменяют на хорошее настроение, а затем привычно доставят бесчувственное от возлияний тело обратно в гостиницу, не забрав ни копейки сверх стандартной таксы. Ощущение безопасности в родном доме — тоже из числа тех, за что наемники любят Афину.

Сегодня понятный и ясный мир, в котором все испытания — за орбитой, а дома — только мелкие трудности, пошел серьезной трещиной.

Уход из жизни молодого, но уже ставшего известным отряда, имя которого еще пару минут до трагедии просияло на всех экранах новой звездой ТОП-10, переживался личной трагедией. Там, в пустоте, под дулами спятивших туннельников системной обороны, мог оказаться любой.

По тиви представитель администрации системы неловко разводил руками, потерянно смотрел в камеру, пытаясь читать заготовленный текст о системной ошибке, но то и дело срывался на обещания, что такого не повторится, виновных уже наказали, и все обязательно исправят. Верить хотелось всем, но выходило с трудом. Многие отряды всерьез задумались о смене места базирования на другую планету СН. Корабли спешно меняли курсы, отказываясь входить в систему.

Атмосфера всеобщей подавленности, щедро замешанная на глухой ярости, довлела над планетой, обрывая редкие звуки смеха, стирая улыбки с лиц.

На улицы вывели усиленные патрули для поддержания порядка… А затем спешно забирали у них же летальное оружие. Ведь те — из местных, и тоже добела сжимают кулаки…

Ситуация застыла на самой границе бездны людского гнева, удерживаясь от последнего шага отчаянными усилиями администрации. Новые льготы. Снижение налогов. Гарантии публичного расследования. Комиссия с Земли-главной. Хоровод лиц на экране. Слова-слова-слова… Которым здесь, на Афине, среди битых жизнью людей, веры нет.

Люди старались держаться вместе, даже если беседа не вязалась. Просто помолчать.

Группа из шести немолодых мужчин и крепкого на вид старика-командира, окруживших стройную фигуру девушки в траурном платье с младенцем в руках и ее подругу, что скрывала рыжие кудри под черным платком, в такой обстановке смотрелась вполне нормально, не собирая на себя любопытные взгляды прохожих.

Немногие из тех, кто знал, кого охраняют семеро профессионалов, ограничивались сочувственными кивками, а затем все, как один поворачивались к громаде орбитального лифта. Сегодня там солидная очередь на отбытие, но никто не сомневался, что молодой вдове с ребенком предоставят персональный коридор.

Девушка оправила тканевый конверт с ребенком, удерживаемым на левой руке, и равнодушно отметила отсвет приближающейся гравиплатформы. Скоро они покинут Афину. Оплаченный фрахт перенесет их на курортную планету внутреннего сектора — для ребенка там будет лучше. Ылша бы одобрил. От вспыхнувшего в памяти образа по щеке покатилась слеза.

— Лика? — окликнули со стороны.

Девушка встрепенулась, окинула взглядом молодого мужчину в костюме-тройке и отрицательно качнула головой.

Охрана сомкнулась, не давая тому подойти.

— Лика, компания "Энгланд и Ко" предлагает вам доверительное управление капиталом! Мы поможе…

Холеную фигуру тут же сломали, уронив лицом о бетон стены.

Встрепенулся милиционер, до того подпиравший стену и шагнул в сторону отчаянно шипящего дельца. Затем разглядел Лику с ребенком и остановился.

— Мы заплатим штраф, — низким голосом обратился старик к представителю правопорядка.

— Я ничего не видел, — отвернулся тот в сторону и медленно двинулся по маршруту дежурства. — Соболезнования.

Через минуту группа людей взошла на подошедшую платформу орбитального лифта. Еще через три, Афина потерялась за полотном облаков. Над головой сияли сотни миллиардов звезд, зовущие встать и пойти по неисчислимому числу путей. Но ни на одном из них не избавиться от одиночества.

"Шаттл "Сомбреро" прибывает на отметку шесть-двенадцать через одну минуту." — отразилось сообщение на коммридере старшего группы.

— Идем, дочка, — надломленным голосом обратился он к Лике и сам первым двинулся вперед.

Последний шаг с Афины — места рождения и гибели мечты.

"Сомбреро" — довольно потрепанный жизнью штатовский челнок, сохранил самое главное — уют и обстановку полувековой давности, с мягкими материалами, приятными для глаз тонами и компоновкой помещений, куда более подходящей загородному имению. Простор, высокие потолки, высокие фальшокна. Космос не особо стеснял корабли в размерах, но отчего-то все норовили нагромоздить безвкусный пластик и комнаты-клетушки… Комфорт, как и прежде, обходился дорого. Но это — последний маршрут, на нем можно не экономить.

На второй день сидеть в своей комнате Лике стало нестерпимо, одиночество давило на нее — несмотря на поддерживающую эмпатию подруги. Да и ребенок наверняка чувствует настрой молодой мамы, растет молодой псион — а значит унывать вовсе нельзя. Девушки расположились в главном холле, отмечая, как сами собой собираются вокруг сопровождающие. Никому не хотелось разбивать слаженную группу. Да и корабль пока не чувствовался своим… Быть может, через пару дней… Лететь им было долго.

— Шампанского господам? — Вышагнул из кабины пилота мужчина с сияющей улыбкой, поддерживая поднос с бокалами и игристым напитком.

— Спасибо, нет, — мягко ответила Лика, мельком глянув на него. А затем резко замерла и неверующе вернула взгляд обратно.

Резко активировалась охрана, готовясь прикрывать телами и ломать знакомца.

— Ты? — Передавая ребенка подруге, приподнялась Лика.

— Я, — ответил Артем Струев, по-клоунски раскланиваясь.

— Где этот гад?! — Напала на него с кулаками Лика. — Где он?!

— На своем корабле, разумеется, — смиренно снося побои, мягко ответил Струев.

— Н-на Кракене? — Покачнулась Лика, в момент потеряв точку опоры.

— Не совсем. Думаю, мы, в связи с некими обстоятельствами, немного изменим курс. — Артем щелкнул на комме клавишу и показал на стену, целиком протаявшую экраном.

Только там была черная ночь — ни единой звезды.

— Господа офицеры, прекрасные дамы.

Ночь на мгновение вспыхнула ослепительным днем — это солнце ближайшей звезды выглянуло из-за края ночи… Озаряя серо-стальные обводы гигантского корабля.

— КСН "Орион". Добро пожаловать домой. Вновь.

* * *

Их приветствовали две линии парадного строя, отмечая каждый шаг дорогих душе и сердцу гостей и боевых товарищей поднятием орудий на шести манипуляторах.

А в конце торжественного караула стоял он.

Ылша принял сына на руки и постарался одновременно обнять супругу и Старшого. Вся его семья. То, за что он будет жить и сражаться.

Атмосферу торжественности слегка попортил девичий вскрик — а затем и вовсе вопль, преисполненный счастья. Ылша с неохотой отстранился и обнаружил источник возмущения в конце зала — экзотка вертелась возле фиолетового деревца, прихваченного с базы, да так и оставленного в кадке шлюзовой камеры. Свое сознание Мечев ни с кем категорически не желал объединять, а выкинуть редкий сорняк — было экономически нецелесообразно.

— Никакой дисциплины, — со слабым возмущением фыркнул Старшой, будто бы ему отвечать, и она — подчиненная.

Подлетела шумная девица, пытаясь утянуть подругу за руку к дереву.

— Стоять, раз два! — Гаркнул на нее Старшой, каким-то непостижимым образом унимая. — Доложить по форме!

— Там… Память нашего народа! Вся! — Сияя глазами, немного на ломанном русском ответила она.

* * *

За полковником Алексеем Марковым пришли буднично, прямо в кабинет во время рабочего дня. Сюжеты, в которых крупных начальников сдирают в ночи с постели, волокут неодетыми в машину и разговаривают, тыкая под нос пистолетом, живут только в фильмах. В реальности все проще — двое в обезличенных черных мундирах показали бумагу с красной печатью, свои документы и вежливо попросили проследовать за собой. Одновременно пришел ряд сообщений через сеть — о правомерности, о приостановлении полномочий, об отключении от сети. Как тут вообще спорить…

Его даже не стали выводить из здания, просто перевели из одного крыла корпуса в другой. На планете все равно нет места для бесед лучше, чем региональный офис СИБ.

Просторный кабинет с матовыми окнами, за которыми скрывалось подсвеченное панно и бетонная стена, располагался в секции 6К-31. "К" в грифе означало "коммерция", секция ориентировалась на финансовые угрозы империи, от препятствий свободной конкуренции, до коррупционных преступлений — в тех проявлениях, когда замазавшийся чиновник был полезен, его замена не предполагалась, а моральный изъян планировалось использовать в качестве весомого мотиватора при дальнейшем сотрудничестве. Не самое плохое место, если кратко. В этих кабинетах никто никогда не пропадал, к посетителям секции относились крайне предупредительно и вежливо. Что порождало в душе полковника неслабую надежду на личную свободу, здоровье и даже на продолжение службы.

Правда, мебели в помещении тоже не было — той самой, изящной и дорогой на вид, которой так удобно подчеркивать важность посетителя… А потом на его глазах ломать, активируя даже в самом стойком клиенте страх за свою жизнь. При необходимости. Для дознания частенько следует подтолкнуть психику, размывая наведенные маски и эффект от разнообразной химии, за которой гости пытаются спрятать свои мелкие грешки.

Но иногда мебели и не нужно — достаточно сломленной женской фигурки коллеги-майора у стены. Вид подчиненной с распущенными кое-как волосами и отсутствующим взглядом деморализовал куда сильнее ломаемой мебели или даже выстрела над ухом.

— Добрый день, — вышагнул с центра комнаты еще один обладатель черного мундира.

Был он среднего роста, на десяток лет младше Маркова, если судить по мимическим морщинам и коже на протянутой для рукопожатия руке. Но белоснежная седина волос намекала на иной возраст, гораздо серьезнее видимого.

— Алексей, верно?

По сердцу больно ударила показная фамильярность. Больше не полковник?!

Взгляд метнулся к коммридеру, замаскированному под часы. Желание проверить свой профиль было с некоторым усилием погашено.

Марков аккуратно пожал руку и отступил на шаг назад. — Прибыл по вашему приказанию.

Тело заняло стойку "смирно", взгляд поймал легкую тень на стене чуть выше уровня головы собеседника.

— Доставлены для беседы, — мягко поправили его, указав жестом на конвоиров.

Те, разумеется, никуда не делись. Быть может, остались возле дверей, а может целятся прямо в затылок, ожидая резкого движения и иной "попытки к побегу".

По размышлениям за время пути, Марков не считал себя виновным в той степени, за которую лишают погон. Его служба не была идеальной, он не был ангелом, мог закрыть глаза на многое и пройтись по тонкой черте между законом и необходимостью. Но дальше определенной грани никогда не заходил. Если, разумеется, не было прямого приказа руководства.

В событиях последнего часа ему виделись два сценария, каждому из которых он относился довольно безэмоционально, как и полагается специалисту-ментату. Либо на него пытаются навесить чужую беду, выставив крайним. Либо он нужен в качестве свидетеля. Но там, где дело касается высокопоставленных особ, обе эти ипостаси частенько бывают нужны исключительно в мертвом виде — и виновным, и обвинителям. Марков выпрямился еще сильнее — он не даст ни единой причины для своей ликвидации.

— Итак, Алексей. За сколько вы продали родину? — уже обозначив поворот, будничным голосом поинтересовался безымянный офицер.

— Категорически отрицаю. Родину не продавал. — С нескрываемым возмущением безо всякой паузы отозвался Марков.

— И тем не менее, именно вы передали координаты базы ССФ и ключ-коды допуска отряду "Рожденные Небом". - с укором возразил человек в черном.

— Действие санкционировано руководством. Приказ номер… Нет доступа к сети. — затараторив, вынужден был прерваться Алексей.

— А я знаю, что в этом приказе. — махнул тот рукой. — Предоставить ресурсы для обновления находящегося под контролем отряда корабля для выполнения миссии особой важности… Что-то там еще, бюрократия.

— Так точно!

— А вот рапорт Службы Снабжения Флота о разграблении склада. — мужчина раздраженным тряхнул гибким экраном, выуженным из отворота костюма. — Как это понимать, мать вашу? Офицер?!

— Приказ был доведен до канцелярии ССФ! Минзаг типа "Шахид" действительно может взять на борт до двенадцати мегатонн запчастей. Наемный отряд мог проявить определенную жадность, и мы учитывали это в планах. Но степень успеха миссии…

— Марков! — Рявкнули на него, останавливая торопливый доклад. — До последнего винтика разграбили! До пос-лед-не-го!!! Вымели все, включая резервные системы! Марков, это трибунал!

— Но-но-но как… — от волнения, рожденной активной волной пси, сопровождающей рев, стал заикаться тот.

— А это — хороший вопрос! — Человек в черном вывел на экран новый документ и в ярости метнул экран в Алексея. — Это что за дела, полковник?!

- "Циркуляр номер шесть дробь двенадцать", - онемевшими губами прочел Марков. — Об оказании всемерной помощи предъявителю…

— Леди Винтер, твою мать! Совсем охерели на своей Афине! — из спокойного еще минуту назад офицера полноводной рекой полился отборный флотский мат, лучше всяких погон выдавая прежнее место службы и нехилый стаж. — … и геромлюком об пальцы!! — пронеслось эхом по помещению.

— Это стандартная форма для агентов вне штата. — Стараясь не покачнуться от целого шторма пси, сопровождавшего отповедь, блекло произнес по-видимому бывший полковник. — Убрать препятствие чиновников… Документ одноразовый, с лимитом времени. Ничего такого…

— Алексей, — вкрадчиво произнесли ему в лицо, подойдя вплотную. — А вот скажи, с этой вашей цидулькой можно подойти к администратору планеты?

— Так точно, — поплыл взглядом Марков.

— А зачем?

— Н-не могу знать.

— Так какого хрена, вы, идиоты, не лимитировали правоприменение бумаги нижними чинами!!

— Стандартная практика…

— …. и яйца в реактор!!!

— За тридцать лет службы…

— Алексей, — тряс его за ворот мужчина. — Они взяли твою бумагу и подняли "Орион".

— Какой "Орион"? — отстранённым голосом спросил Марков.

— Линкор. Супертяж, Леша. Последний не распиленный в стране каркас. Подняли с поверхности планеты.

— Какого черта он там лежал?

— Потому что идиоты, Леша. Везде в этой стране идиоты. А еще воруют, — нервно всхлипнул мужчина и отцепился от ворота.

— Но я не воровал…

— Да, Леша. Ты просто идиот. Но не самый большой. — пнув свалившуюся к ногам пластинку экрана, тот обернулся к фальш-окну. — Планетарный адм, в отличие от тебя, не умеющего писать нормальные бумаги, не умеет их даже читать. Знаешь, что он подписал?

— Не могу знать.

— По документам "Орион" теперь "Суперкариер". Он дал разрешение на поднятие "Суперкариера" "Орион". Не "Дредноута"!!! И провел по всем реестрам! Этот дебил своей подписью сменил класс корабля!

— Но это ничего не меняет? — пробилось удивление. — Корабль все равно остается кораблем.

— Алексей, — с видом озадаченного доктора повернулся к нему мужчина. — А у вас какое образование?

- "Вышка" на Центральной-три.

— А у вас изучали технологические карты ремонта поврежденных кораблей?

— Так точно.

— Вот видишь, как здорово. Это ведь не секретно. Там, где учился ваш летеха из "Рожденных", тоже это знают. — проникновенно продолжил он. — Знают, что план ремонта определяется по типу корабля. Кораблей ведь у нас много, платформ мало. Вот пришел бы к складу ССФ проект "Дредноут".

Марков вздрогнул, из-за дикого стресса только сейчас связав разграбление склада и подъем с поверхности костяка.

— Тише-тише. Ничего бы не было. "Дредноуту" больше сотни лет. Где такие узлы найти? Да на него ремсхемы давно уже не закладывают. Выведен он из оборота императорским эдиктом. Ведь семьдесят лет назад оказалось, что вокруг нас — друзья, и такой мощной техники нам совсем не нужно.

Марков ощутимо выдохнул.

— А вот проекту "Суперкариер" пятнадцать лет. А платформа та же. Пятнадцать, мать его, лет!!! Из новейших, мать его, узлов! Полностью комплектных, с мать его, складом! Потому что, мать его, "экономия и взаимозаменяемость"! У нас шесть дипмиссий топчутся по лысинам на Земле-Центральной, чтобы его не строили! А этот хренов склад уже разобрал самого себя и его "отремонтировал"!

Мир покачнулся, но Алексей смог устоять и не завалиться от удара пси.

— Леша, где-то там, в пустоте, гоняет "Суперкариер" под командованием пацана, которому нет и тридцати. И который, из-за вас, дебилов, на нас страшно зол… А мы его даже теоретически догнать не сможем! А если догоним… то лучше бы не догоняли… Леш, ты точно не брал денег?

Марков отрицательно покачал головой.

— Леха, лучше бы брал. — сочувственно произнес тот. — Потому что это сейчас ни хрена для тебя не решает.

— Я знаю, что делать…

Тело, растекшееся по полу, впервые подало голос.

— Я вам говорила… ОН транслировал эмоции… Любовь… ОН любит ее… Но настолько же сильно ОН любит… мечтает…О ней… Дайте ему ЕЕ…

— О чем она? — вцепился в Алексея жесткий взгляд. — Подруга, любовница, дочь? Мать?

— У меня будет условие…

— Могу гарантировать беспристрастный суд. — Жестко ответил офицер. — У меня спецкурьер на двух заключенных на орбите, и его невозможно переиграть.

"Значит, назначили крайними", - как-то отрешенно пронеслось в голове Маркова. — "Откупились… Теми самыми данными, что достал Мечев и откупились", - пришло озарение. — "А если бы Мечев не разворовал склад, то на сдачу бы перевелись в центральные миры…".

— Жаль… Вы могли бы получить корабль обратно… С лучшей командой на свете…

Человек в черном уставился немигающим взглядом на женщину-майора, пытаясь уловить в ее словах фальшь. Для монстра-псиона, коим он являлся, несложно отличить правду ото лжи… И как раз в этом заключалась новая проблема… Потому что, к его удивлению — удивлению циника, привыкшего к вранью и изворотливости, истерикам и попыткам потащить за собой на рудники остальных… Она действительно не врала, была уверена в своих словах без тени сомнения, а значит появлялся серьезный шанс обратить провал СИБ в сияющий триумф… Но спецкурьер на двух заключенных должен был отправиться, так или иначе.

— Вы двое, — обратил он к молчаливым охранникам. — Арестовать начальника СИБ "Афины" и его заместителя.

— Есть.

Конвой покинул кабинет.

— И еще одно… Условие…

— В спецкурьере всегда можно освободить место для прекрасной дамы.

— Вы вернете меня… К нему в кураторы…

Даже Марков выплыл из состояния грогги, чтобы с недоверием посмотреть на коллегу.

— Что? Даже не пост начальника СИБ?

— Он мой недочет… Мой провал… Я должна исправиться… Другие — не смогут. Будут проблемы, все равно…

— Я вас услышал, — задумался вершитель судеб. — В вашем состоянии допустимо неверно оценивать будущее Мечева. Но я могу обещать, что если он останется в живых, вы будете к нему приставлены.

— Останется, — счастливо улыбнулось лицо под водопадом спутанных волос.

— Итак?

— Больше себя… Но меньше жены… Он любит ее…Желает ее… Дайте ему ее…

— Вы повторяетесь.

— … ведь без Службы — они никто, — завершил слабеющий голос.

 

Эпилог

В суматохе сигналов и протоколов, сопровождающих вход корабля в систему, является особым шиком без применения автоматики отследить обращение к твоему кораблю и ответить на него лично.

Не доверяя высокотехнологичным интеллект-драйвам, поймать момент и, уняв волнение, произнести заветную фразу.

— Здесь кап-два Мечев на КИФ РИ "Орион" и КИФ РИ "Пиночет". Заступаю на боевое дежурство. Прием.

— Здесь пикет системы Самоль. Спокойного дежурства, КИФ РИ "Орион", КИФ РИ "Пиночет".

Он выиграл двенадцать лет спокойствия, "золотым" контрактом с Имперским флотом, с правом оставить при себе корабль и взять на службу тех, кто ее достоин.

Двенадцать лет — достаточный срок, чтобы вырастить сына. Окружить заботой, передать ему знания и влюбить в свой образ жизни — во время спокойной вахты, под охраной самого мощного линкора семи государств.

Ну а через двенадцать лет… Через двенадцать лет "Орион" заберут, а самого Мечева вежливо попросят в отставку. Таковы условия.

Но нет желания им противиться.

Потому что уже сейчас, в одном из монструозных трюмов "Ориона" под неусыпным контролем бесконечно счастливой экзотки, из тоненького и нескладного фиолетового деревца растет новый корабль. Его класс сложно определить, но длинное переливчатое название, слышимое соловьиной песней, упрощенно переводится, как "Крона, закрывающая Солнце".