Полностью воплотить в жизнь план Вацлава им так и не удалось. Угория не имела никаких дел с Трехречьем, поэтому единственное, что они смогли сделать в банке, так это взять гуцульскую кредитку.

Вацлав сокрушался об этом прискорбном обстоятельстве все пятьсот метров, которые нужно было пройти от банка до фешенебельного магазина мужской одежды. Янош вряд ли бы предложил туда пойти, но Вацлав случайно его приметил по дороге и спросил в банке стоит ли туда зайти. Там посмотрели на его кредитную карточку, прочитали, что она гарантирует неограниченный кредит, и сказали, что можно и зайти. Там, конечно, не очень дешево, зато можно купить все, что только может понадобиться в жизни мужчины. Янош сначала метров четыреста пытался убедить мага пойти куда-нибудь в другое место, потом вслушался в его сетования, хоть и считал это неприличным в своем сомнительном положении и решился таки высказаться по существу.

— Но, Вацлав, у нас нет с Трехречьем общих границ и совершенно нет никаких отношений. Тем более что о нем говорят совершенно жуткие вещи. Я мог бы рассказать об этом еще вчера, если бы знал, что это вас интересует.

— Жалко, — снова вздохнул маг. — Про Гуцулию тоже рассказывают страшные вещи, а в последнее время я более склонен доверять рассказам, чем прежде.

— А что говорят про Гуцулию? — немедленно заинтересовался Милан.

— Что там чуть ли не людоеды живут. Достоверно могу сказать, что герб Гуцулии — два скрещенных топора довольно зловещего вида.

— На счет людоедов я ничего не слышал, — возразил Янош. — Насколько это известно в Угории, гуцулы где-то там раскопали обычаи чуть не тысячелетней давности, и возвели в ранг закона два принципа: «каждому овощу — свое место и время» и «делу время, а потехе — час, если нет другого дела».

— Веселая страна, — признал Милан.

— Да, мой мальчик, как раз для тебя.

— Скажите лучше, как мы туда попадем, — отозвался Милан.

— А это уже к Яношу. Он же у нас проводник.

— В три часа с какими-то минутами от вокзала идет дилижанс на Пьятро-Нямц. Это на границе с Гуцулией. Оттуда рукой подать до Бырлада — это уже на той стороне.

— У тебя обширные познания в географии, Янош. Средний верхневолынец понятия не имеет о том, что находится за границей.

— Но там же нет границы. Я имею в виду такой, как со Светлогорией или Верхней Волынью. Гуцулия выделилась значительно позже, собственно говоря, у нас и сейчас не решены территориальные споры.

— Интересно.

— Да не очень. Оттого что там нет границы, проще не будет, скорее наоборот. Мы вечно воюем, вернее не воюем, а так, постоянные пограничные стычки, поэтому пограничники очень подозрительны с обеих сторон.

— Перманентный маниакально-депрессивный психоз, перемежающейся вспышками немотивированной агрессии, — усмехнулся Вацлав.

Милан подмигнул Яношу.

— Классно ругается, а?

Через час компания вышла из магазина. Янош тащил два больших тюка, Милан — несколько обувных коробок и маленький тючок с палаткой. При этом Янош имел такой вид, словно все это время ему не одежду покупали, а били. Он разве что не плакал. Милан наоборот был оживлен и деловит.

— Думаю, мне лучше сложить все это в свой вещмешок. Вы подпрограммируете его под голос Яноша, чтобы он тоже мог им пользоваться. А то с таким багажом в руках не сильно-то разгуляешься.

— Я уже думал об этом, мой мальчик.

— Только, ручаюсь, вы думали о своем мешке. Вы ведь давеча признали, что я плохо справляюсь с ролью веригов, так, верно, решили переложить эту часть моих обязанностей на Яноша.

— Ты почти угадал. Я предполагал отдать ему хозяйственный рюкзак, а все, что там лежит, переложить ко мне.

— Тогда уж ко мне.

— А зачем перекладывать? — не выдержал Янош. — Или вы думаете, что я украду рюкзак и сбегу?

— Дождешься от тебя, как же! — проворчал Милан.

В три часа все трое уже сидели в почтовом дилижансе, запряженном четверкой лошадей. Обычных, трехмерных лошадей. Перед тем, как сесть в экипаж, Милан долго их разглядывал.

— Ну надо же, как необычно, — признал он. — Интересно, такие дорого стоят?

Вацлав пожал плечами, а Янош переспросил:

— А что в них необычного? Это что, какая-то особая порода?

— Трехмерки, — пояснил Милан.

— Боюсь, что я не понял.

— У вас, в Угории, что, нет четырех— и шестимерных упряжек?

Янош отрицательно покачал головой и с интересом спросил:

— А какие они?

— Попадешь на границу — увидишь. Там даже восьмимерки есть.

Синие глаза Яноша загорелись в предвкушении чуда.

Оказалось, что в Угории знают толк в комфортной жизни. Дилижанс остановился ровно в восемь у какого-то обширного трактира и кучер сообщил, что отправление — завтра в десять утра. Путники принялись устраиваться на ночь. Большого выбора номеров в трактире не было. Вацлав взял одноместный номер для себя и двухместный для молодых людей. Они забросили вещи, и маг предложил спуститься вниз, поужинать.

Янош покраснел и сказал, что никак не может пойти. В такой близости от Сибиу его, де, могут узнать, он скомпрометирует своим присутствием господ и вообще, он не голоден. На этих словах у него возмущенно заурчало в животе, и молодой человек торопливо добавил, что если Милан захватит наверх для него кусок хлеба, то он будет совершенно счастлив.

Вацлав и Милан выслушали все это, переглянулись, и Милан пошел заказывать ужин на троих в номер Вацлава.

Почтовые дилижансы в Угории не слишком спешили. Они ехали с десяти до двух, потом обед и отдых, и дальше, с четырех до восьми. Местные, вероятно, считали, что такой способ менее утомителен. Вацлав и Милан же пришли к прямо противоположному выводу. Еще бы — тот путь, что они могли проделать за два-три дня, занял у них неделю!

Тем не менее, они все же приехали в Пьятро-Нямц к обычному обеденному времени. Янош объяснил, что на дальние расстояния дилижансы всегда отправляются после обеда, с тем, чтобы прибыть в конечный пункт тоже к обеду. Он сказал, что это сделано для удобства пассажиров, чтобы приезжие имели достаточно времени на устройство в гостинице и тому подобные вещи. Милан же решил, что это сделано для того, что бы лишний раз остановиться в придорожной гостинице и чтобы слупить побольше денег с несчастных путешественников. Вацлав присоединился к мнению своего секретаря.

Все трое пообедали в гостинице, потом Вацлав оставил своих спутников устраиваться и отдыхать, а сам пошел наводить справки. Вернулся он к ужину довольно расстроенный.

— Что случилось, Вацлав? — забеспокоился его секретарь.

— Обычное дело, как я понял, — желчно отозвался маг. — Угория затеяла очередную заварушку с Гуцулией.

— И мы не сможем попасть в Гуцулию?

— Ты сможешь, я смогу, он, — Вацлав указал на Яноша, — нет.

— Почему?

— Шпиономания. А вдруг мне под видом раба подсунули опасного шпиона, диверсанта или еще кого-нибудь в этом роде.

— И что же делать?

— Вы можете продать меня, — тихо подсказал Янош. Он побледнел, в глазах застыли слезы.

— Ты хочешь этого? — на всякий случай уточнил маг.

Янош покачал головой.

— Я хочу поехать с вами.

— Мда, — проговорил Милан. — Что будем делать?

— Ну, документы-то сделать не штука, — пожал плечами маг. — Вопрос в том, что Янош не знает нашего языка. Обычным порядком он его будет год учить, а магически… Попробовать можно, но…

— Вы не ручаетесь за результат? — спросил Милан.

— Почему, ручаюсь. Просто этот процесс несколько необычен и немного болезненнен.

— Я готов, — немедленно сказал Янош.

— А ты, Милан?

— Если нужно, я тоже. Но что вы хотите делать?

— Вы ничего не ели? Хорошо. Вам придется отказаться от ужина.

— Хорошо, — пожал плечами Милан.

Янош ждал. По нему было видно, что он готов на все.

— Так, обедали мы в два, значит, все можно будет сделать в два часа ночи.

— Обычно обряды проводят в полночь, Вацлав, — улыбнулся Милан. — Причем соотносят их с фазами луны.

— О, но это другое дело, — невозмутимо отозвался маг. — Вот когда я буду приносить тебя в жертву силам нижней реки, тогда — пожалуйста — в полночь безлунной ночи.

— Вы не забыли, у вас теперь две потенциальных жертвы. Кстати, Янош, прости за нескромный вопрос, но ты — девственник?

— Какое это имеет значение? — удивился молодой человек.

— Если ты девственник — Вацлав принесет тебя в жертву силам верхней реки в полнолуние, а если нет, то вместе со мной.

Янош слегка растерялся.

— Вообще-то да, но это можно легко поправить. А как лучше?

— Спроси у Вацлава.

Янош повернулся к хозяину.

Вацлав поморщился и вздохнул.

— Откуда мне знать, господа? Приедем на место — разберемся.

Янош кивнул.

— Не боишься? — поинтересовался маг.

— Я же вижу, что вы шутите.

— Что ж, в каждой шутке есть доля шутки, — хмыкнул маг. — Может быть и в этой. Но я должен все же тебя предупредить — поездка может оказаться опасной.

— Мне все равно, — отозвался Янош. — Единственное, если мне можно будет поехать с вами, я поеду.

— А если я тебя освобожу, здесь, в Угории?

— Постараюсь наняться к вам на службу. Да это не так-то легко сделать. Освободить раба нелегко. Да и влетит в копеечку.

Вацлав вздохнул.

— Хорошо. Дай руку, Янош.

Молодой человек протянул руку, Вацлав сдвинул ему рукав и провел ножом по запястью. Янош невольно отдернул руку.

— Дай руку, — повторил маг.

Янош повиновался. С запястья у него капала кровь на ковер.

— Вы что, не можете поаккуратнее? — возмутился Милан. — Убирай теперь за вами!

Милан кинул на ковер какую-то тряпку. Вацлав чуть улыбнулся, взял руку Яноша и поднес к губам. Яношу показалось, что хозяин пьет его кровь. Вацлав отпустил его руку, придвинулся к Яношу, зажал ему нос и, приказав «Вдохни!», принялся делать ему искусственное дыхание. Янош обалдело повиновался. Милан с интересом наблюдал за ними.

Вацлав отпустил молодого человека, снова взял его руку, с которой все еще капала кровь, лизнул, причмокнул, снова лизнул.

— Дегустатор! — пробормотал Милан.

Вацлав снова припал к руке губами, потом дохнул на нее и порез мгновенно затянулся.

— Иди, умойся, — сказал он.

— Что вы делали? — не выдержал Милан.

— У мальчика была тяжелая нервная депрессия. Он изнервничался и извелся. В таком состоянии он бы не освоил язык магически.

— Вы — врач? — спросил Янош.

— В некотором роде. Я — маг.

У Яноша от любопытства загорелись глаза. Стало ясно, что теперь он пойдет за ними, даже если его не возьмут. Или, по крайней мере, попытается.

— В переводе с верхневолынского, это означает, что он — тиран и кровопивец, — сообщил Милан.

— Ну, подумаешь, попил крови, — засмеялся молодой человек. — Не всю же выпил! Пусть пьет, если ему нравится.

— Ладно, иди, умывайся, — улыбнулся маг. — Потом ляг, поспи, раз уж есть нельзя. А ты, Милан, иди сюда, поможешь мне нарисовать документы для Яноша. В конце концов, ты ведь мой секретарь? Вот и поработай по профессии раз в кой-то веки.

— Хорошо, только подделывать подписи я не умею.

— А тебе и не надо. Это я возьму на себя. А ты распишешься за клерка.

Вацлав достал из сумки чистый паспорт и дал своему секретарю.

— Зачем он вам? — удивился молодой человек.

— Взял на всякий случай — мало ли что в дороге может случиться? И вот, пригодился.

Милан заполнял бланк, а Вацлав, тем временем, извлекал из своего вещмешка другие столь же необходимые в дороге вещи. У него нашелся бланк подорожного свидетельства, который он тоже отдал секретарю, сказав: «Заполни от канцелярии князя Венцеслава», и какая-то печать.

Милан быстро вписал в бумаги недостающие слова и отдал начальнику. Тот взял бумаги, размашисто расписался, сделал какую-то пометку в паспорте, под которой тоже расписался и поставил печати.

Милан взял в руки готовый паспорт и изучил подписи и пометку. Такие документы мог бы иметь кто-нибудь из службы безопасности князя Венцеслава. Милана посмотрел на Вацлава, тот пожал плечами.

— Иди, отдыхай, мой мальчик, до двух часов ночи ты мне не нужен. Только ничего не ешь.

— Я помню.

Вацлав был уверен, что ему придется силком поднимать мальчишек с постели, но они явились к нему сами за пять минут до назначенного срока. Янош притащил с собой какие-то тряпки — вероятно, чтобы не испачкать кровью ковер, а Милан принес свечи.

— А свечи зачем? — удивился маг.

— А вдруг вам электричество будет помехой.

— Ты бы еще нож для ритуальных убийств прихватил, — усмехнулся Вацлав.

— Я просто не знал, что такие бывают.

— Все бывает.

— Хорошо, следующий раз захвачу.

Вацлав встал с кресла, усадил туда Яноша, в другое — Милана.

— Мне понадобится твоя кровь, Милан.

— Я так и думал, — ухмыльнулся тот. — Не зря же я говорил сегодня Яношу, что вы — кровопивец.

— На этот раз пить ее будет Янош.

— Я?!

— Не волнуйся, всего один глоток.

— А при чем тут кровь?

— Лингвистическая магия, Янош. Неприятно, но действенно. Дай руку, Милан.

Милан с нарочито испуганным видом протянул ему руку.

— Зажмурься, будет не так страшно, — насмешливо посоветовал маг.

Он взял стакан, налил на донышко какой-то жидкости из бутылочки, взял Милана за руку, проколол ему палец и капнул пару капель крови в жидкость. Затем он добавил в стакан жидкости из другой бутылочки, взболтал, потом доверху долил чем-то из фляжки. Судя по запаху, это была водка. Жидкость в стакане стала мутно-белого цвета. Вацлав придирчиво обнюхал ее и объявил:

— Мечта поэта! Пей, Янош.

Янош неуверенно взял стакан и обнюхал. Пахло какой-то микстурой на спирту.

— Пей, а то перестоит.

Янош попробовал, посмотрел на Вацлава.

— Недурственно.

— Пей, пей!

— Надо же, еще один кровопивец! — воскликнул Милан. — И ему еще и нравится!

Янош улыбнулся и осушил стакан.

— А теперь уложи его спать, Милан, — распорядился маг. — Я дал ему довольно крепкую настойку. Еще забуянит…

— Все вы так, — отозвался секретарь. — Напьетесь народной кровушки и буяните. Пошли спать, кровопивец!

— Да, пошли, — улыбнулся юноша. — Спасибо, Вацлав, Милан…

— Спокойной ночи, — Вацлав указал молодым людям на дверь.

— Уже идем. Спокойной ночи, Вацлав, — и Милан утащил Яноша к себе.

Утром Янош и Милан явились в комнату Вацлава, разбудили его и сказали, что сейчас принесут завтрак.

— Я думал, что вы проспите до обеда, после такой-то ночи, — зевая, проговорил маг.

— Мы бы спали, но очень кушать хочется, — объяснил Милан.

— А, понятно. Так это Янош тебя разбудил?

— Не совсем. Я думаю, он не хотел меня будить. Просто, под утро он начал ворочаться, я вспомнил, что мы вчера не ужинали, и пошел заказывать завтрак.

— Все ясно. Кстати, Милан, хочу тебя порадовать. Согласно документам, которые мы с тобой вчера нарисовали, Янош больше не раб, а полноправный подданный Верхней Волыни.

— Да? — обрадовался секретарь. — Так что теперь можно меньше о нем заботится и больше ему поручать?

— Не совсем так, мой мальчик. Согласно документам, он, несмотря на свою молодость — ему всего двадцать три года, довольно значительное лицо. Да ты же читал, он офицер службы безопасности князя Венцеслава. Так что это он теперь может вволю покомандовать. Ну и заботится о нас обязан.

— Пусть заботится, — согласился Милан.

— Я не понял, Вацлав, — робко возразил Янош.

— Почитай, — предложил ему маг и передал документы. Милан аж затаил дыхание от любопытства. Документы, понятное дело, они нарисовали на верхневолынском. И теперь ему было страшно интересно, поймет Янош, что там написано, или нет. Лингвистическая магия Вацлава мешала Милану разобрать на каком языке, и с каким акцентом говорил сегодня молодой человек.

Янош тщательно изучил бумаги и протянул их Вацлаву.

— Я все равно ничего не понимаю, — пожаловался юноша.

Милан бросил на него озабоченный взгляд. Неужто магия Вацлава дала сбой? Так они останутся еще и без завтрака.

— Зачем вы сделали мне такие документы? — продолжил Янош.

— Какие сумели — такие и сделали. Кстати, тебе лучше держать их у себя.

— Это неправильно. Милан, я вовсе не высокопоставленное лицо и совершенно не собираюсь вами командовать. Наоборот, я выполню любые ваши приказы.

— Все так, мой мальчик, — ласково сказал Вацлав. — Но на границе ты должен держаться соответственно. Мы с Миланом — научная экспедиция, а ты — наблюдатель и охранник из канцелярии князя. Твоя задача — проследить, чтобы мы дошли куда надо и не забыли вернуться домой. А то в последнее время целые экспедиции пропадают. Но это понятно. Ученые — люди увлекающиеся, им покажи муравья с девятью лапками — будут год его изучать. А если таких будет два — непременно начнут их скрещивать, начисто забыв о том, что муравьи среднего рода. Кстати, поэтому они так хорошо и работают. Им незачем отвлекаться на пустяки. Ну вот, а ты — офицер безопасности, человек серьезный и основательный, тебе все эти муравьи на фиг не нужны. И действительно, зачем они нормальному человеку?

Янош засмеялся.

— А почему вам нужен охранник именно из службы князя?

— Здесь две причины, мой мальчик. Точнее, даже три. Первая — научными изысканиями в Верхней Волыни руководит именно князь Венцеслав. Это освященная веками традиция, что младший брат короля считается князем от науки. Вторая — князь лично заинтересован в скорейшем возвращении данной экспедиции, так как надеется, что результат ее благотворно скажется на здоровье его брата, короля Яромира. Ну, вроде, я рассказал основное. Только не торопись пересказывать мои слова любопытствующим пограничникам, особенно вторую часть. Я бы предпочел держать это при себе.

— Хорошо, Вацлав, Я постараюсь соответствовать. А какая третья причина?

— Третья? — Вацлав засмеялся. — Я не умею подделывать подпись короля.

— Хватило бы и одной третей, — заметил Милан. — К чему таки длинные объяснения, когда и так все ясно?

— А это обычная история, Милан. Я тебе уже рассказывал подобные. Знаешь, есть официальная версия и реальная. На деле достаточно одной реальной, но если не навесить сверху официальную — будет скучно жить. Да и не расскажешь же на границе — дескать, что смогли, то и нарисовали!

Янош улыбнулся и попросил:

— Вацлав, дайте мне денег. Я пойду куплю припасов на дорогу.

Маг достал из кармана остаток тугриков и отдал их молодому человеку. Тот взял их и быстро вышел из комнаты.

— Ну, теперь-то он точно сбежит, — сообщил Милан. — С такими классными бумагами, да еще и с небольшой кучкой наличных просто грех не сбежать!

— Вот я и возьму его на душу, — донеслось от двери. Милан и Вацлав поглядели на Яноша, переглянулись и засмеялись. — Я зашел сказать, что взял вещмешок, чтобы складывать продукты, — объяснил молодой человек, и вышел.

Вернулся Янош довольно быстро. Пьятро-Нямц — городок не большой, так что молодой человек легко в нем сориентировался.

— Вот видите, Милан, я пришел.

— Я и не сомневался в этом. Не обижайся на мои шуточки, Янош, и говори мне ты. Я уже устал от твоей церемонности.

Сразу после обеда компания собрала вещи и отправилась в сторону границы.

— Кажется, мы переняли милый обычай Угории начинать дела в час сиесты, сиречь послеобеденного отдыха.

— Ну не все же нам делать ночью, Вацлав, — ехидно возразил Милан. — Путешествовать удобнее днем — дорогу лучше видно.

— Вы так говорите, Милан, будто Вацлав живет исключительно ночной жизнью.

— Как и положено уважающему себя вампиру, — насмешливо продолжил Милан и добавил. — Говори мне ты, я же просил…

— Да, извини. Но на этот раз мы вышли как надо. К вечеру мы придем на границу и остановимся в местной гостинице…

— Я больше не могу слышать про ваши гостиницы! — перебил его Милан. — И что вы их так любите? Ладно бы, что путное было, а так — срам один!

— Я с тобой согласен, мой мальчик, — тихо возразил Вацлав. — Но ты забыл, что Янош — наш соотечественник.

— Понял. Увлекся. Больше не буду. Но все равно, Янош, зачем нам в гостиницу?

— Порядок такой. Мы там переночуем, служащие, тем временем, пошманают в наших вещах и изучат документы.

— А если бы мы прибыли туда до обеда? — заинтересовался маг.

— Все равно нам пришлось бы провести в гостинице не менее двенадцати часов. Говорят, можно несколько ускорить процесс, щедро раздавая взятки, но, мне кажется, что нам это ни к чему. Мы же не здешние и порядков не знаем. А придем на ночь глядя — все получится само собой.

— Постой, я не понял, — проговорил Милан. — В гостинице что, таможенная служба?

— Нет, там только предварительный досмотр. Если в гостинице дадут добро, то на границе уже не так сильно шмонают.

— Ну, у тебя и сленг, — возмутился Милан.

— Точно такой же, как и у тебя, — усмехнулся Вацлав. — Просто, в отличие от тебя, он плохо знает те слова, которые нельзя говорить.

— Сегодня же составлю список и заставлю его вызубрить наизусть, — пообещал Милан.

— Только не забудь снабдить свой список словарем синонимов, — ехидно посоветовал Вацлав. — А то наш мальчик попросту онемеет.

— Я так плохо говорю?

— Нет, но я думаю, ты выучил словарь синонимов как раз перед поступлением ко мне на службу.

— Ну, тогда он тоже в курсе дела. Сами же говорили.

— Один — один, — признал Вацлав.

К вечеру они и правда, добрались до гостиницы «Угория». Собственно, рядом была еще одна, но «Угория» выглядела более респектабельно. Путешественники заранее договорились, что делами займется Янош, ведь если принять на веру их документы, он был самым приспособленным для этого членом компании.

Янош остановился перед входом в гостиницу, стряхнул пару пылинок с куртки, видимо, набираясь решимости, вошел в вестибюль, подошел к стойке регистратора и протянул документы.

— Пожалуйста, номер «люкс» и два одноместных по соседству.

Девушка за стойкой изучила паспорта и принялась выписывать квитанции.

— Номер «люкс» для вас?

— Нет, для доктора Вацлава.

— Здесь не написано, что он доктор.

— Потому что это не имя, а ученая степень, — улыбнулся Янош.

— С вас сорок пять тугриков.

Янош протянул пятьдесят и остановил девушку, когда она попыталась дать ему сдачу.

— Если бы я мог предугадать все заранее, я бы пришел сюда с цветами или конфетами.

Девушка улыбнулась.

— У вас есть здесь ресторан?

— Да, конечно.

— Попросите прислать меню в комнату доктора. Он предпочитает ужинать в номере.

— А вы?

— А мы вынуждены составлять ему компанию.

Янош взял ключи и отошел от стойки.

— Ты был великолепен, мой мальчик, — отметил маг.

— Стараюсь.

Из гостиницы путешественники выписались сразу после завтрака. Янош подхватил свой вещмешок, потом забрал вещмешок у мага и спокойно пошел к пограничной заставе. Вацлав и Милан шли за ним следом в двух шагах.

«Все-таки иметь дело со свободным гражданином не в пример легче, чем с рабом. И пользы от него больше», — подумал Милан, но вслух сказать не решился, чтобы не напоминать Яношу о его недавнем темном прошлом.

На заставе Янош молча протянул пограничникам паспорта и подорожные. Те придирчиво осмотрели документы — разве что не обнюхали, и спросили Яноша:

— Цель поездки?

— Научная экспедиция. Там все написано.

Пограничники придирчиво оглядели Яноша — уж очень он молод. Он спокойно ждал.

— Можете пройти к Гуцульской заставе.

— Благодарю вас, — вежливо отозвался Янош, и добавил, обращаясь к Вацлаву и Милану. — Пойдемте, господа.

На гуцульской границе их встретили серьезные, неулыбчивые люди.

— Куда следуете?

— В Трехречье.

— Почему через Гуцулию?

— Угория не граничит с Трехречьем. Там, в Верхней Волыни, мы об этом не знали.

— Вы могли пройти другой дорогой, — настаивал гуцул.

— Какой? — поинтересовался Янош. — Мы выбрали самую короткую.

— Цель поездки?

— Научная экспедиция. Прочитайте документы — там все написано.

— У нас нет переводчиков. Прочитайте сами, а мы послушаем.

Янош удивился.

— Прочитайте, — повторил пограничник, и Янош послушно начал читать бумагу за бумагой.

— Хорошо, — сказал пограничник, когда Янош закончил чтение. Янош обалдело посмотрел на него. Читал он на языке Верхней Волыни, а портативным переводчиком его Вацлав пока не снабдил. Что понял пограничник из всего прочитанного, оставалось загадкой.

— Следуйте в гостиницу «Гуцулия», там остановитесь на сутки для карантина и таможенного досмотра. От гостиницы не отлучайтесь.

— Когда мы сможем продолжить путь и где можно получить местные деньги по кредитке?

— По дороге к гостинице увидите банк. Отбыть можете завтра в двенадцать ноль-ноль.

— Хорошо, — отозвался Янош и первым ступил на землю Гуцулии. Вацлав и Милан поспешили присоединиться к нему.

— Какие-то они здесь очень серьезные, — заметил Милан, когда они отошли от заставы метров на сто.

— Ходят тут всякие, от работы отрывают, — отозвался Вацлав.

— От какой?

— Откуда мне знать?

Гостиница «Гуцулия» располагалась в двух километрах от погранзаставы. Банк находился рядом — метрах в ста. По дороге к гостинице путники встретили два патруля на улице, один — перед входом в банк и еще один — у входа в гостиницу. Деньги они получили без труда, а Внешэкономбанк на границе искать не стали. Решили обождать до Бырлада.

Гостиница оказалась выдержана в милой сердцу каждого усталого путника строгой спартанской обстановке. Казенного вида портье оглядел их компанию, явственно пересчитал и предложил занять трехместный номер со всеми удобствами, сославшись на дополнение № 43 приложения № 17 инструкции № 947 «О порядке размещения граждан в гостиницах княжества «Гуцулия».

Янош, который и здесь занялся было вопросами размещения, совершенно растерялся и беспомощно оглянулся на Вацлава. Тот пожал плечами. Янош покорно взял ключ от номера и спросил куда идти.

— Второй этаж, налево по коридору, — бросил портье, и путники двинулись в указанном направлении.

Нужно отдать справедливость — номер оказался довольно просторным. По крайней мере, там почти свободно размещались три кровати, небольшой стол у окна с компактной салфеткой, положенной строго по центру, на которой, в свою очередь, стоял пустой графин в окружении трех стаканов, и три стула рядом с кроватями. Окна были декорированы крепкой металлической решеткой. Нужно было понимать, что в такой близости от границы процветало воровство, так как трудно было предположить, что администрация стережет таким образом клиентов, чтоб те не разбежались, потому как вышеозначенные клиенты были снабжены ключами, да и за номер платили при вселении. Кроме того, в номере располагалась микроскопическая прихожая, из которой можно было попасть к санитарным удобствам, умело размещенным в комнате приблизительно так два на полтора метра. Собственно говоря, с осмотра прихожей следовало начать, но путники ее просто не сразу заметили. Прихожую удалось обнаружить только во время поисков двери к удобствам.

Завершив осмотр, Вацлав и Милан сели на кровати.

— Может, пойдем, пообедаем? — предложил маг. — Ты не голоден, Янош?

Янош внимательно изучавший какую-то бумагу на стене, обернулся с совершенно обалделым видом и спросил:

— Сколько времени?

— Полвторого, — отозвался Милан.

— Обед для жильцов второго этажа с двух до полтретьего. Наш столик — двадцать седьмой, как и наш номер, для удобства путешественников здесь подают комплексные обеды, плата за которые включена в стоимость проживания.

— Замечательно, — восхитился Вацлав. — Главное, на редкость рационально и способствует неувеличению энтропии вселенной. А, Милан?

— Совершенно с вами согласен. И какая забота о постояльцах! Нам не надо ломать голову над тем, что заказать, заплатить или не заплатить, давать чаевые или не давать. Кстати, Янош, ты оставил чаевые?

Янош покачал головой.

— Нет, Милан, причем даже не из экономии, а от удивления.

Ровно в два часа, чтобы не дай бог не опоздать, путешественники пришли в столовую и уселись за столиком номер двадцать семь. В столовой было довольно таки людно. Вероятно, Угория и Гуцулия имели устоявшиеся экономические связи. На столе уже стояли три тарелки с салатами, глубокие тарелки под первое, внушительная супница, накрытая крышкой и корзинка с хлебом. Вацлав потрогал вилкой салат и неожиданно нащупал рыбий хвост.

— Что это?

— Винегрет с селедкой, — объяснил Янош. — Попробуйте, это вкусно.

— Что может быть плохого в винегрете, — отозвался маг.

— Селедка, — мрачно ответил Милан, вытаскивая изо рта косточку.

Янош доел винегрет и снял крышку с супницы.

— Борщ, со сметаной, — сообщил он. — Позвольте поухаживать за вами?

Вацлав и Милан молча кивнули. Янош передал им тарелки с борщом, налил себе, попробовал и сказал:

— Средне. Но могло быть и хуже.

Вацлав попробовал борщ.

— Мда, — пробормотал он. Его реплику подхватил Милан.

— Попробовал бы ты борщи его домоправительницы Брониславы.

— Может, еще и попробую, — вздохнул Янош.

Пышная дама средних лет подкатила к их столику двухэтажную тележку со вторым и быстро выставила перед ними три тарелки. На тарелках лежали рубленые котлеты и короткие толстые макароны. Вацлав и Милан попробовали и то и другое и Милан выразил общее мнение:

— Борщ лучше.

— Хочешь добавки? — предложил Янош. — Там еще осталось.

— Нет, спасибо. Я сыт.

— Тогда пей компот, — посоветовал Янош, доедая макароны.

Милан пил компот и думал, что Янош, хотя больше и не раб, но совсем еще мальчишка, так что о нем все-таки нужно заботиться. Особенно о его питании. Все ж таки у него растущий организм.

— Ты ведь купил припасы на дорогу, Янош? Что там?

Янош улыбнулся. Он прекрасно видел, что и Вацлав и Милан не в восторге от обеда, да что там, он и сам был не в восторге, но на себя ему жаль было тратить запасы. Но если Милан голоден…

— Там есть колбаса и сыр.

— Так перестань терзать эту несчастную котлету и поешь колбасы.

— Да ладно, котлета как котлета. Конечно, туда надо было положить меньше хлеба и больше мяса, но есть можно.

Вацлав улыбался, слушая молодых людей. Он давно заметил за Миланом стремление сэкономить на себе. Оказывается, Янош грешил тем же. Интересно все же, что там была за растрата? И ведь не спросишь — расстроится. А если он не брал этих денег, то и вовсе ничего не ответит, потому как не знает. Так что лучше помолчать и пусть все идет, как идет.

Ровно в два тридцать, согласно расписанию, они вышли из-за стола и поднялись на второй этаж в свой номер. Вацлав сказал, что хочет отдохнуть, подумать и помолчать, и советует своим сотрудникам последовать его примеру. Милан купил в киоске в вестибюле газеты и теперь устроится на кровати, и принялся их просматривать. Янош сначала долго плескался в душе, потом вышел чистый и переодетый, лег в постель и задремал. Вацлав долго перебирал что-то в своем вещмешке, доставал оттуда то одно, то другое, потом вытащил оттуда спортивного типа брюки, чистую рубашку и свитер. Разговаривать ему не хотелось. Янош говорил по дороге о принятой на границе системе подслушивания и подсматривания, а работать на публику он не любил. И, в конце концов, здесь не симпозиум!

Маг тоже принял душ, переоделся и лег на кровать. Странное дело, предполагаемое подслушивание мешало ему не только говорить, но и думать. Вернее, все мысли его крутились вокруг подслушивающих устройств. Ему было ужасно интересно, какую систему здесь применяют, и если это был механизм, то хотелось покопаться внутри. Он читал, как, вероятно, и все, что до войны применялись различного рода коммуникаторы. После войны они почему-то вышли из употребления. Вероятно, сначала система связи была разрушена, но почему ее потом не восстановили, как многое другое? Может, этому как-то мешала магия измерений? А если так, то нельзя ли сделать что-либо подобное магически?

Вацлав лег на спину и внимательно осмотрел комнату. Мда, ничего подозрительного. Знать бы еще что искать. Хотя… Черт, к чему теории? Подслушивать можно с помощью вульгарной слуховой трубки! А вот над проблемой магической связи надо подумать на досуге. Вацлав начал представлять себе возможность закоротить пространство через более высокое измерение. Сначала он просчитывал в уме, потом достал из сумки блокнот и ручку и принялся считать на бумаге. Конечно, не помешало бы сейчас немножко техники, да и эксперимент провести было бы очень не плохо. Но то, что у него получалось, его совсем не радовало. Если он не ошибся в расчетах, то для этого лучше всего подходило восьмое измерение. А ведь в этом то вероятно и есть все дело. После установления границ восьмое измерение не исследовали и не применяли. И не потому, что во всех странах жили такие порядочные люди, что боялись, не дай боже, потревожить границы. Границы сами заботились о себе. А, может быть, этим занимались стражи.

Да, конечно, дело было именно в этом. Но ведь понятно, что если это можно легко сделать через восьмое измерение, то можно сделать через любое четное измерение, только это потребует более сложной техники. Если представить себе двухмерное пространство, то нужно будет взять провода, а их когда-то и брали! В старину, насколько известно, применялись еще различного плана волны. Радио и еще какая-то чушь. Сейчас подобные вещи поглощали границы, так что этим можно не забивать голову.

Если взять четырехмерное пространство — ведь теоретически возможно свернуть пространство по четвертому измерению, только это получится слишком громоздко, но в шестом… Черт возьми, ведь должно получиться! Получится не так просто, как через восьмое, но и не так сложно, как через четвертое. Да и не слишком дорого.

Вацлав вздохнул и сунул блокнот в сумку. С этой работой придется подождать до Верхней Волыни. Там можно будет организовать лабораторию, провести необходимые исследования и, может быть, еще до конца года он сможет поговорить с братом, не выходя из собственного дома.

Строго по расписанию, в девятнадцать тридцать вся компания пришла на ужин. На этот раз их ждала жареная рыба с картошкой и кабачок, запеченный в сметане. Неплохо, но маловато.

Вернувшись в номер, Янош спросил:

— Я вам сегодня не нужен? Ну тогда я лягу спать. Ужасно хочется отоспаться.

Он лег и быстро уснул. Вацлав взял у Милана пару газет, с полчаса просматривал, зевнул, посмотрел на Яноша. Тот спал.

— По-моему ему мешает свет, — шепнул он Милану. — Давай и мы ложиться.

Завтрак в Угории оказался самой крупной частью дневного рациона. Когда они в полдевятого заняли свои места в столовой, на столе уже стояли горячие сосиски, омлет, сыр, масло, каша и чай. В общем, даже Янош не смог справиться со своей порцией, хотя и прилагал к этому старания. Поэтому Милан не слишком удивился, когда, поднявшись в номер, Янош сказал:

— Если я вам пока не нужен, я посплю.

Удивился Вацлав. По его подсчетам Янош отсыпался уже три четверти суток. И явно собирался довести свое достижение до целых суток с двумя небольшими перерывами. У Вацлава сложилось впечатление, что Янош боится стеснить их с Миланом. Маг подозрительно оглядел молодого человека и спросил:

— А если нужен?

— Тогда я в вашем распоряжении, — отозвался Янош совершенно не сонным голосом. Вацлав уверился в своих мыслях и предложил.

— Спи, если хочешь. А можешь просмотреть местную прессу. Кстати, на редкость усыпляюще действует.

Ровно в двенадцать к ним в номер постучали и сообщили, что оплаченное время истекло и им надлежит следовать своим курсом. Через пять минут они уже шли по Бырладской дороге.

Нельзя сказать, чтобы этот конкретный тракт пользовался большой любовью у местного населения. Путники встретили только группы патрулей и пограничников — конных, пеших и в экипажах.

— Чего я не понимаю, так это зачем нас все-таки засунули в один номер, — сказал Милан после десятого по счету патруля.

— Легче держать под наблюдением, — пожал плечами Янош.

— Согласно приложению к дополнению к очередной или внеочередной инструкции.

— Вы классно объясняете, Вацлав. А ты, Янош, рассуждаешь как бывалый военный.

— Стараюсь соответствовать своей роли. Думаю, к Верхней Волыни настолько в нее вживусь, что добровольно сдамся властям за использование служебного положения в личных целях, многочисленные злоупотребления и самовольное присвоение высокого воинского звания.

— Вот что тебя тревожит, — понял Вацлав. — Но ты не волнуйся. Это я возьму на себя.

— Поэтому я и волнуюсь. Я сразу как-то не подумал, а сейчас…

— Иначе тебя бы не пропустили через границу. В конце концов, я спросил у тебя, и ты сказал, что хочешь поехать с нами.

— Хочу, конечно. Но я не хочу, чтобы у вас были неприятности.

— Не беспокойся об этом, Янош, я все улажу.

— Нет, вы о другом подумайте, — вмешался Милан. — Вспомните, в столовой все столики были заняты. Может, у них просто не было других номеров?

Вацлав с интересом обернулся к своему секретарю.

— Я сначала думал — купцы, — продолжил Милан. — А сейчас смотрю — на дороге никого нет кроме военных. Так что получается, что мы провели ночь на военной базе? И, может быть, даже кого-то вытеснили с пригретого койко-места?

— Слушай, а ты прав, — улыбнулся маг. — Поэтому они и поторопились нас выгнать. У них здесь сбор по поводу очередного конфликта с соседом. Надеюсь, в Бырладе есть Внешэкономбанк. Путешествие по стране, ведущей активную внешнюю политику не способно доставить удовольствие. По крайней мере, пока что это удовольствие было весьма и весьма сомнительным.

— Зато такое путешествие необыкновенно расширяет кругозор, — заметил Милан. — Да вы сами посмотрите — какая колоритная зеленая форма, а черная эмблема на рукаве вообще поражает воображение!

— Янош, ты не в курсе, до Бырлада далеко?

— Я спросил, когда выписывал нас из гостиницы, согласно правилам проживания, вывешенным на стене на самом видном месте. Сказали — до ночи дойдем.

— А по дороге есть какие-нибудь закусочные?

— Вы проголодались? — немедленно обеспокоился молодой человек. Он тут же вспомнил, что и Вацлав и Милан едва притронулись к завтраку. — У нас есть хлеб, колбаса, прекрасный бекон, сыр, чай во фляжке. Подождите, я сейчас все достану.

— Чуть позже, мой мальчик. Найдем какую-нибудь полянку посуше и устроим привал.

— Где же вы найдете сухую полянку? Всю ночь дождь шел.

— Так ты не спал?

— Просыпался пару раз. Все-таки проспать четырнадцать часов кряду нелегко. Думается, такой результат трудно достичь без долгих и упорных тренировок в этой области.

— А я то думал, чегой-то ты сразу после завтрака наладился на боковую, — засмеялся маг. — А оказывается все просто — ты приступил к тренировкам.