Повесть основана на реальных событиях, действие происходило в девяностые годы.

 

Глава 1. Рига – Украина

Я познакомилась с Вероникой, когда ей было двадцать пять лет, и сразу же была очарована этой красивой и умной женщиной. Веселая, обаятельная, смелая, с манерами аристократки. Среднего роста брюнетка, короткая стрижка каре, ярко-голубые сияющие глаза, чистая белая кожа, стройное, натренированное спортом тело. Правда, у неё немного оттопыривались уши, но Вероника прикрывала их волосами. Занятия балетом наложили свой отпечаток: легкая поступь, грация в движениях, женственность и в тоже время импульсивность. В ней была невероятная энергетика, притягивающая людей. Она говорила, что внешне похожа на отца, еврея по национальности. Еврейские гены позволяли Веронике добиваться любой цели в жизни. Увидев её в первый раз, подумала:

– Блоковская незнакомка, только более изящная и весёлая.

Я не раз ей говорила:

– Вероника, сделай фотопортрет: черная шапочка с вуалью, голубой шарф, на губах красная роза – ты будешь неотразима!

Но она так и не нашла времени для такой фотографии, а жаль.

У Вероники было не очень весёлое детство. Мать её развелась с мужем когда девочке было три года, а братишке едва исполнилось два. Молодая женщина заканчивала вечерний институт и работала, на детей не было времени. Поэтому она отправила малышей в круглосуточный детсад. Вероника с печалью вспоминает то время – как ей было одиноко, холодно и плохо в детском саду. Даже в выходные дни, когда всех детей разбирали по домам, и садик опустевал, Вероника с братиком частенько оставались в казённом доме. Мать очень редко брала их домой.

Когда Веронике исполнилось пять лет, мать закончила институт, и ей, как молодому специалисту, нужно было отправляться по распределению на новое место работы. Для того, чтобы получить хорошее направление, женщина скрыла, что у неё есть дети.

От бывшего мужа не было ни слуху ни духу, сразу после развода он исчез в неизвестном направлении. Молодая женщина поехала к родителям мужа в Ригу, в надежде пристроить детей. Там тоже ничего не знали о сыне, он не писал и не звонил. Бывшая свекровь сказала, что она возьмет только девочку, с мальчиками одни хлопоты и проблемы. Четырехлетнего сына мать отвезла в деревню к своим родителям в центре России. А сама, свободная от мужа и детей, устроилась работать по распределению на большую фабрику в новом, развивающемся городе Украины.

Мать была так занята карьерой, что фактически забыла про свою дочь на долгие годы. Звонила редко, приезжала не каждый год и только проездом, по туристической путевке. Но ради справедливости надо сказать, что деньги высылала регулярно, каждый месяц.

Вероника прожила десять лет у бабушки с дедушкой. Домом правила строгая бабка (так она называла бабушку), дед и внучка ходили по струнке и во всем её слушались. Дед во время войны служил у немцев, имел германские награды. Когда война закончилась и немцы ушли, он зарыл свои медали в огороде. Рассказывал о войне только внучке, да и то с оглядкой, когда бабушки не было дома. Он боялся, что кто-то из знакомых или соседей вспомнит о его службе и доложит в милицию. Родной брат деда также служил у немцев. Незадолго до окончания войны брат уехал вместе с отступающими немцами и эмигрировал в Америку. Думал, что его арестуют за службу в полиции, и поэтому решился приехать на Родину только через двадцать пять лет после окончания войны.

Каждый год из далекой Америки родственник посылал в Ригу посылки с одеждой. Узнав о двоюродной внучке, вкладывал в посылку вещи для девочки. Бабка не позволяла девочке надевать американские наряды, считала, что они испортят характер ребенка, и продавала всю новую одежду на рынке. Вероника до сих пор помнит, какие необыкновенно красивые платья, юбочки и джинсы были в посылке, но даже просто примерить одежду ей не разрешалось.

Это было в те годы, когда в магазинах висели одинаковые, в мелкий цветочек платья. Редко кто из детей или взрослых одевался ярко или оригинально. Может быть поэтому, когда Вероника выросла и стала зарабатывать, то постоянно обновляла свой гардероб. Многие наши комплексы, обиды и привычки идут из детства.

Друзей и подруг у девочки почти не было, в дом никого из детей нельзя было привести. Играть на улицу бабка отпускала внучку с большой неохотой.

Бабушка воспитывала Веронику в строгости и, как истинная еврейка, приучала девочку к порядку. Сама она была во всём аккуратна, носила опрятную одежду. С семи лет Вероника делала все дела по большому дому: мыла полы, поливала огород, ухаживала за грядками. Выходных у неё практически не было. По воскресеньям бабка устраивала генеральную уборку и стирку, заставляла внучку всё делать наравне с собой. Пока дела не были переделаны, нельзя было ни присесть, ни отдохнуть. После того как белье высохло, его нужно было в тот же день погладить. Полы Вероника мыла с пяти лет. Бабка садилась на стульчик у порога и поучала внучку:

– Деточка, вон в том уголке плохо промыто, еще раз пройдись там тряпочкой.

Порядок и чистота были возведены в культ. Ему, порядку, подчинялись все праздники, все выходные и будни. Бабка не позволяла сидеть без дела, вечно находила какую-то работу для внучки:

– Как ты можешь спокойно сидеть, если платье не поглажено или книга лежит не на месте?

Старая еврейка не только муштровала Веронику насчет уборки, но и обучала её хорошим манерам. Учила, как девочка должна сидеть: ноги вместе, спина прямая. Вероника с раннего детства умела пользоваться ножом и вилкой, была вежливой в разговорах со взрослыми. Бабушка думала также о всестороннем развитии внучки. Приносила из библиотеки книги, которые, по её мнению, должна была читать Вероника, всегда расспрашивала о прочитанном. Следила за тем, как девочка учится в школе, была знакома с учителями. Бабушка водила внучку в театр, записала в балетную студию. В общем заботилась, чтобы из девочки вышла умная, образованная хозяйка с хорошими манерами.

Но любви и ласки Вероника в детстве от бабушки недополучила. Бабушка была строга и сурова, заботилась только о воспитании манер и правильном образовании. Человек, не получивший в детстве любви, сам потом не способен любить.

Когда Веронике минуло пятнадцать лет, она срочно понадобилась матери. В течение десяти лет мать успела сменить комнату в общежитии на однокомнатную квартиру. Из молодого специалиста доросла до начальника отдела. К этому времени она написала в администрацию заявление, что имеет двоих детей и ей по закону положена большая квартира.

Завод был новый, процветающий, продукция продавалась по всему Союзу. Каждый год предприятие возводило новые жилые дома для своих работников. У матери Вероники подошла очередь на трёхкомнатную квартиру. Но для получения заветного ордера нужно было предоставить реальных, а не бумажных детей.

Мать забрала сына из деревни, затем в срочном порядке поехала за дочкой. Это произошло в средине учебного года, Вероника училась в девятом классе, ей осталось всего полгода до окончания балетной школы. Девочка умоляла мать оставить её доучиваться хотя бы до лета. Никакие просьбы и слёзы не помогли. Учителя из балетной школы не могли понять женщину, уговаривали позволить получить дочери диплом об окончании балетной школы. Но впереди у матери маячила трехкомнатная квартира, поэтому все прочие интересы и просьбы она пустила побоку.

По выражению Вероники, её выдернули из рижской жизни, как редиску из грядки, в одно короткое мгновение – она даже не успела попрощаться с подругами. Не зная и не любя друг друга, мать и дети стали жить в новой квартире. Конфликты были неизбежны: мать привыкла жить одна, дети не слушались, вызывали у неё раздражение. Брат с сестрой не видели друг друга десять лет, у каждого из них сложились свои взгляды на жизнь, понимания между ними также не было. Семью составляли три посторонних человека, не связанных друг с другом любовью или дружбой.

Прожив на Украине какое-то время, Вероника затосковала по прежней жизни. Старая бабка с её привычками к порядку и чистоте после безалаберности матери казалась ей идеалом. Девочка забыла, что бабка страшная эгоистка. Забыла, как проходили праздники и Новый год в Риге.

Если приходили гости, бабушка вытаскивала из тайников печенье, шоколад, но внучке всё это запрещалось кушать. Сладеньким голосом, изображая заботу, бабка говорила:

– Вероника, деточка, тебе шоколад нельзя, ты балерина, нужно следить за фигурой.

А в детстве так хочется сладкого! Вероника просто умирала от желания попробовать вкусненькое. Своих денег у неё никогда не было, купить конфеты она не могла. О своей фигуре бабушка не заботилась, ела от души.

На Новый Год гостей обычно не звали и сами в гости не ходили. Не было близких родственников или хороших друзей, которых можно было пригласить в этот семейный праздник. Несколько лет подряд бабка устраивала под Новый год спектакль. Она делала вид, что ей плохо с сердцем, и в одиннадцать вечера тридцать первого декабря вызывала по телефону неотложку. Два года подряд приезжал один и тот же молодой бородатый доктор, ему выпадало дежурить на Новый год. Во второй раз доктор сердито сказал:

– Симуляция!

От него Вероника впервые узнала о значении этого слова. Но всё это забылось, когда Вероника в постоянной вражде со своей матерью провела долгих полтора года.

Я, слушая её рассказы о детстве, иногда ловила себя на мысли:

– Возможно, все нынешние проблемы Вероники идут из детства, и виноваты в этом мать и бабка. Они не научили девочку любить, уступать, жалеть, отсюда такой строптивый характер.

Уроки еврейской бабушки не прошли даром. Во взрослой жизни, во взаимоотношениях с мужьями или подругами Вероника всегда в первую очередь думала о себе, не считалась с другими людьми. И в то же время для достижения своей цели могла играть роль любящей жены и преданной подруги.

По окончании школы Вероника уехала от матери к бабушке с намерением поступить в Рижский юридический институт. Недобрав нескольких баллов, она прошла только на вечерний факультет. Поселилась у бабушки с дедом в надежде на более спокойную, чем на Украине, жизнь. Но, как говорил один мудрец, в одну и ту же реку нельзя войти дважды. Вероника повзрослела, изменился её характер. За полтора года разлуки бабушка привыкла жить одна, не считая, конечно, деда.

Ужиться с бабушкой Вероника не смогла, у них пошли постоянные конфликты. Может быть, виновата была мать, которая, ревнуя дочку, время от времени звонила в Ригу и пугала бывшую свекровь по телефону:

– Вы не знаете, какой стала ваша внучка, следите за ней хорошенько, а то она вам в подоле принесёт!

Кстати, об этих разговорах Вероника узнала только через несколько лет, когда отношения с бабушкой совсем разладились. Бабушка стала следить, куда внучка ходит, подсчитывала по минутам, сколько та тратит времени на транспорт, на магазины, на учебу. Проблемы и ссоры были неизбежны.

Вероника училась на вечернем факультете, днём работала на радиотехническом заводе. Позднее с завода уволилась и нашла работу ближе к специальности – устроилась секретарем в суде – печатала на машинке протоколы допросов и дознаний. Учиться и работать оказалось очень тяжело, мало кто выдерживает вечернее образование в институте. Работа в суде была нервная, Вероника быстро вспыхивала и раздражалась. В институте тоже не всё ладилось, она не успевала вовремя сдать задания.

Сложные отношения с бабушкой давили на психику, не давали возможности нормально жить. Дед ничем не мог помочь внучке, сам побаивался жены. У матери в молодости была более спокойная обстановка, она в свое время смогла закончить вечерний факультет.

Промучившись так два года, Вероника бросила университет, работу, бабушку и уехала назад, к матери. Более или менее спокойная юность закончилась, начиналась бурная на события молодая жизнь.

Пока Вероника жила у бабушки, мать успела устроить свою личную жизнь – вышла замуж. Она была не в восторге от возвращения домой дочери. Матери исполнилось сорок лет, Веронике минуло двадцать, а молодому мужу всего тридцать. Присутствие в доме симпатичной взрослой дочери совершенно не нравилось матери.

Мужа для себя активная работница нашла и выбрала сама. Мать отлично выглядела в свои сорок лет – энергичная, фигуристая блондинка. Она добилась определенного успеха в жизни. Стала начальником цеха, занимала хороший общественный пост, имела трехкомнатную квартиру. Теперь ей для престижа и просто для жизни нужен был муж, лучше, чтобы послушный. Среди своих подчиненных приглядела парня: спокойный, добродушный, любит играть на баяне. Правда, немного пьющий и недалекий, но это не самый большой недостаток.

Конечно, парень был рад, когда начальница цеха обратила на него свое внимание, забрала из комнаты в общежитии и поселила в большой трехкомнатной квартире. Жена отучила его пить, одела-обула. Молодой муж любил играть на баяне – пожалуйста, супруга не препятствовала этому. Пусть сидит дома и занимается музыкой, всё лучше, чем гулять по улицам. Приучила к хозяйству, к кухне. Молодой муж заделался отличным кулинаром.

В общем – превратила ленивого, бездомного, безалаберного парня в хозяйственного мужчину. Разведенные и незамужние подруги по работе только ахали, видя эти превращения. Женщины помоложе зачастили в гости. Но мать Вероники была начеку и незамужних подруг перестала приглашать в дом. Одного мужа гулять тоже не отпускала, только вместе. На всех вечеринках и праздниках жена баяниста сидела рядышком с мужем. Взрослая Вероника мешала матери, она немного побаивалась дочери, как говорят, – береженого Бог бережет.

Вероника устроилась секретарем на меховом комбинате. Печатать на машинке она научилась еще в Риге, когда работала в суде. Свободного времени было намного больше, чем в Риге, кроме того, Вероника не торопилась домой после работы: мать нервничала при её появлении. Вероника увлеклась оперой и балетом: ходила в театр, слушала пластинки с оперными ариями. Бабушкино воспитание дало свои плоды.

Однажды девушка сидела в красном уголке комбината и смотрела по телевизору оперу. Некоторые арии она знала наизусть и подпевала певице. Вошел молодой мужчина, прислушался, удивился, захотел познакомиться. Представился: командировочный инженер из Одессы, обожает оперу, они разговорились. Две недели до конца командировки встречались каждый вечер, ходили в ресторан, в театр, потом инженер уехал. Он писал письма из Одессы, звал в гости, хотел познакомить Веронику с родителями. У инженера были самые серьёзные намерения.

Никуда Вероника не поехала, в это время она уже была увлечена другим. В городе на строительстве газопровода работали югославы. Вероника начала встречаться с одним из них. Настоящий красавец – высокий, кареглазый, черноволосый, спортивная накачанная фигура. Рядом с Вероникой он смотрелся великолепно. Югославские мужчины считаются самыми красивыми во всей Европе. Походив с ним полгода, Вероника вышла замуж, точнее – мать ее вытолкала, сказав парню:

– Или женись, или уходи!

Может быть, даже для матери Вероника вела себя слишком вольно. Горан приходил к ним, как к себе домой, обедал, оставался ночевать. Соседи шушукались, на работе у матери женщины посмеивались над дочерью своей начальницы. Контракт у югослава подходил к концу, нужно было уезжать на свою Родину, он решил жениться. Веронике тоже нечего было терять: с матерью она не могла ужиться, кроме того, захотелось перемен, чего-нибудь новенького.

 

Глава 2. Югославия

Интересная и новая жизнь вскоре забурлила вокруг Вероники слишком сильно. Как говорится в переделанной пословице: жизнь бьёт ключом и всё по голове.

Югослав увез Веронику к своим родителям в маленькое горное село, где не было никакой возможности найти работу. Им выделили небольшую, бедно обставленную комнату в родительском доме. Все удобства – во дворе. Красавец муж оказался лодырем, работу искать не хотел, мотивируя тем, что устал на Украине. Целые дни Горан проводил на лежанке во дворе или ходил по гостям рассказывать, как живут люди за границей. Старшая сестра мужа с неодобрением смотрела на невестку: и варит не так, и говорит не по-нашему. В общем, появление Вероники в новой семье ни у кого не вызвало радости.

Небольшое отступление в сторону. Как я уже упоминала, югославские мужчины красивы, но про них также идет другая молва – они частенько оказываются альфонсами. Одна русская женщина, живущая в Германии, влюбилась в югослава, он был моложе её и необыкновенно красив, прямо киноартист. Они стали жить вместе, женщина работала медсестрой, проживала в небольшой муниципальной квартире. Её не смущало, что молодой, здоровый мужчина нигде не работает, только обещает устроиться, как только подвернется приличное место.

Женщина скопила немного денег, решила купить себе машину. Югослав уговорил её взять кредит в банке, чтобы заплатить сразу всю сумму за новую машину. Через несколько дней медсестра вернулась с работы и не нашла дома ни сожителя, ни денег. Искать сбежавшего мужчину было бесполезно, наверняка он уже удрал в свою страну, кроме того, пара не была расписана.

Между тем Вероника с мужем проедали деньги, заработанные на Украине. Горан выдавал жене ежедневно небольшую сумму на хозяйство, их хватало только на самый дешевый хлеб и овощи. Вероника не могла позволить себе даже простую булочку или печенье. Она решила бежать от этой безрадостной жизни.

Но сначала нашла для себя работу. В соседнем городе на фотостудию понадобилась помощница. На объявление откликнулось много девушек, Вероника была одной из них. Она плохо говорила по-югославски, и фотограф сразу ей отказал. Но наниматель не знал целеустремленности и настойчивости Вероники. У неё были припрятаны деньги еще с Украины, на эти средства молодая женщина каждый день приезжала на автобусе из села в город и пыталась доказать фотографу, что является идеальным кандидатом на освободившееся место.

Наша героиня заходила в фотостудию и говорила о своей готовности к любой работе. В конце концов её энтузиазм покорил фотографа – он принял Веронику на работу и выдал ей аванс. Вероника тотчас же сняла однокомнатную квартиру. Таким образом подготовила себе отступление; мужу, конечно, ничего не сказала. Днем, когда Горан ушел в гости, Вероника сложила свои вещи, вылезла в окно и огородами дошла до автобусной остановки. Никто из домашних – свекор со свекровью, сестра с детьми – побега молодой жены не заметил.

Для Вероники начался новый этап в жизни. Но красавец-муж, к сожалению, скоро обнаружил фотостудию, где работала жена. Стал приходить к ней на работу, требовать, чтобы жена вернулась домой. Выследил, где она живет, и в один отнюдь не прекрасный день вломился к ней в квартиру. Вероника пришла с работы, а Горан лежит на диване и с ухмылкой смотрит на остолбеневшую от неожиданности жену. Выгнать его она не смогла, все права и сила были на стороне мужа.

Он стал вести тот же образ жизни, что и у себя в горном селе. То есть лежал на диване, гулял по городу и не собирался искать себе работу. Жили они на заработки жены, муж шарил в женской сумке и забирал все деньги. Вероника сделала еще одну попытку побега. Нашла новую квартиру и, когда муж отсутствовал, забрала свои вещи и сбежала. Чемодан мужа выставила на лестничную площадку. Но югослав не захотел расставаться с красивой и работящей женой. Да и плохо ли жить припеваючи на чужие деньги, отдыхая и полеживая на диване?

Горан приходил в фотостудию и допрашивал Веронику – где она сейчас живет. Пытался устраивать скандалы – менеджер запретил ему заходить в помещение, грозился вызвать полицию. Тогда югослав нашел наблюдательный пункт на противоположной стороне улицы, на трамвайной остановке. Почти каждый день сидел там, ожидая выхода жены с работы.

Но Вероника тоже была не промах и в течение какого-то времени смогла покидать фотостудию незамеченной. Помогал ей в этом друг-француз, работающий в Югославии по контракту. Он ожидал женщину в белой машине недалеко от работы. Вероника выходила из двери в тот момент, когда трамвай громыхал мимо фотостудии. Улица была с уклоном, поэтому трамвай проезжал этот участок с пешеходной скоростью. Вероника шла параллельно вместе с трамваем, доходила до белой машины – и была такова. Обманутый муж сидел на остановке, смотрел во все глаза на входную дверь и всё-таки упускал жену.

Через несколько дней обозлённый Горан появился на работе за полчаса до закрытия конторы. Менеджер, к сожалению, уже ушел; Вероника была одна, раскладывала снимки по конвертам. Муж закрыл за собой дверь и сказал:

– Или ты возвращаешься ко мне жить, или я взорву тебя и меня вот этой бомбой.

Угроза была реальной: в Югославии в 1992 году шла война и бомбу достать не составляло никакого труда. Вероника бочком-бочком стала продвигаться по стенке к двери или к окну. Думала: закричит в окно, прибегут люди, помогут. Потом сообразила, что этот кретин взорвет бомбу раньше, чем сбежится народ. Она сделала отвлекающий маневр – рывок к окну, Горан за ней. И тут Вероника бросилась к двери, распахнула её, побежала по улице с криками:

– Осторожнее, у него бомба!

В это вечернее время улица была пустынна, только напротив женщина с двумя маленькими девочками садилась в машину. Муж женщины выскочил из машины и рванул на помощь. Но Вероника побоялась, что сумасшедший югослав взорвет и её, и мирное семейство. Она бежала в гору по узкой улице и, к счастью, увидела двух спокойно беседующих полицейских. Вероника бросилась к ним с криком:

– Спасите, бомба!

Муж свернул на боковую улочку и сбежал. Но, как говорится, не бывает худа без добра. Вероника пошла к адвокату, рассказала всё, что с ней произошло. В свидетели позвала мирное семейство, машина которого в тот день стояла напротив фотостудии. Адвокат быстро нашел Горана в его селе и предупредил:

– Или ты разводишься по-хорошему, или я завожу на тебя дело в суде за попытку взрыва бомбы в условиях войны.

Это грозило большим наказанием. Конечно, Горан сразу подписал все бумаги на развод, предпочитая свободу, а не тюрьму. Развод оформили быстро, и с тех пор Вероника не видела бывшего мужа.

Прошло полгода с тех пор, как она приехала в Югославию. Вероника познакомилась с русскими женщинами, проживающими в стране. Это были врачи, а также жены югославских специалистов. У них образовалась тёплая компания, встречались каждую неделю. Одной из её близких подруг стала тридцатисемилетняя Ольга, врач-окулист, живущая постоянно в Югославии. У неё был шестнадцатилетний сын, к сожалению, лоботряс, учился из рук вон плохо, шлялся по улицам и дискотекам, связался с плохой компанией, родителей не слушался.

Однажды Ольга пришла домой к Веронике в страшном смятении поделиться своим горем. Знакомая Ольги, одинокая русская, работавшая в Югославии по контракту в госпитале, соблазнила её сына. И рассказала об этом всем своим русским знакомым. Больше всего Олю возмущало не разница в возрасте (врач была почти её ровесницей), а другое. Соблазнительница говорила всем, что мальчишка совсем не годен как мужчина, слабак, одним словом. Именно этот факт выводил Олю из себя:

– Зачем она позорит моего сына!

Впрочем, жизнь продолжалась. У Вероники новый поклонник – американский офицер. Она успешно вошла в тонкости фотолабораторного дела, уже говорила и читала по-югославски, помогала менеджеру с документацией. Научилась неплохо фотографировать, качественно обрабатывать пленки, печатать снимки. Менеджер расширял своё дело и подумывал о том, чтобы приобрести еще одну фотостудию. Он предложил Веронике откупить у него часть этой лаборатории. Оценив свои денежные возможности, она решила, что в состоянии через два-три месяца выкупить свою долю.

Но её мечтам не суждено было сбыться. Человек предполагает, а Бог располагает. К ней в лабораторию зачастил филиппинский парень – небольшого роста, всегда улыбающийся, он чем-то привлёк Веронику. Может быть тем, что оказался работником посольства. Она как раз в это время подумывала, каким образом уехать из воюющей страны. Внешне филиппинец был полной противоположностью угрюмому высокому красавцу, бывшему югославскому мужу. Худенький, одного роста с Вероникой, типично азиатская внешность: черные прямые жесткие волосы, круглые щеки, немного раскосые глаза. Эдвин не говорил по-югославски, изъяснялся только на английском, который Вероника тогда еще не знала.

Общались они в основном жестами и мимикой. Однажды Эдвин, придя к Веронике на работу, начал ей что-то объяснять по-английски, она ничего не поняла. Тогда Эдвин приставил два пальца к голове, наклонился и замычал, изображая корову. После этого он стал вертеть воображаемой ложкой в кастрюле и делать вид, что кушает. Закончилось это мимическое представление тем, что филиппинец погладил несколько раз свой живот и, расслабленный, уселся отдыхать.

Вероника поняла, что её приглашают на мясной обед. Они договорились по времени: Эдвин придёт за ней после работы. Проявляя пленки и печатая, Вероника гадала, в какой же ресторан они пойдут. Всё оказалось намного прозаичнее: Эдвин привел её к себе домой. Он снимал небольшую уютную квартиру, показал где кухня. В холодильнике лежала говядина, овощи; Эдвин жестами объяснил, что они будут готовить обед вдвоём. Но командовать должна женщина, он станет её помощником. Вероника приготовила мясо с овощами, поужинали при свечах.

После этого Вероника частенько приходила к Эдвину, иногда оставалась у него ночевать. У нашей героини были способности к языкам, и через два месяца она уже заговорила по-английски. Это было только вступлением в англо-говорящую среду. В дальнейшем Вероника общалась только с мужчинами, говорящими на английском языке. Следующий за Эдвином муж говорил на английском с рождения. Но всё это будет впереди.

А пока Вероника была счастлива, живя с Эдвином. Она сдала свою квартиру и переехала к нему жить. У Эдвина оказалось знатное происхождение. Его мать – двоюродная сестра бывшего президента Филиппин, преподаватель университета в Маниле. Родственники Эдвина относились к богатой верхушке страны. Сам он закончил институт дипломатических отношений. Благодаря высокому происхождению и связям работал помощником консула в Югославии.

Карьера его была обеспечена до старости. Каждые два года Эдвина ожидало назначение в новую страну, мог дорасти до посла. Богатые люди Филиппин и многие простолюдины недолюбливали нынешнего президента страны. Как знать, может через какое-то время власть снова перейдет к клану бывшего президента. В свете этого Эдвин выглядел очень хорошей партией. Тем более, он сделал Веронике предложение, узнав, что та беременна.

В Югославии начиналась война, эту страну нужно было срочно покидать. Домой, на Украину, Вероника не хотела возвращаться. С её беременностью она не нужна была матери. Вероника позвонила домой, сообщила о том, что ожидает ребенка. Мать спросила:

– Хорошие ли гены у будущего отца, не больной ли он, умный, образованный?

Услышав положительные ответы, мать по телефону благословила дочку на брак. Вероника понимала, почему мать переживает за гены. Её брату было всего два года, когда от них ушел отец. Но, по словам матери, сын был точной копией своего непутевого отца. Причем взял от него все самые отрицательные черты: слабоволие, любовь к вранью, лодырничество.

Будучи уже взрослым, брат постоянно впутывался в какие-то авантюры (так же, как и его отец), которые, как правило, кончались крахом. Однажды он занял много денег, чтобы быстро и скоро получить большой доход. Но, как говорят, бесплатный сыр бывает только в мышеловке – афёра провалилась. Брат сбежал из города и несколько лет не приезжал домой, хорошо, что кредиторы по-серьёзному не угрожали матери.

Эдвин позвонил своим родителям, сообщил о намерении жениться на русской женщине, сказал также о будущем ребенке. Мать Эдвина захотела поговорить с Вероникой по телефону. Говорила она медленно, чтобы та могла её понять. Будущая свекровь поблагодарила девушку за то, что она согласна выйти замуж за Эдвина, поздравила с беременностью, сказала, что будет молиться за неё и за её будущего ребенка.

Вероника была поражена таким отношением. Она знала немало русских свекровей, которые с подозрительностью выспрашивали – уверена ли девушка, что ребенок именно от её сына.

Свекровь пригласила Веронику приехать на Филиппины. Это было как раз кстати. Эдвину пришел приказ – срочно на два месяца ехать в Вену. Визу в Австрию для Вероники невозможно было получить. Эдвин решил отправить невесту к матери, а когда приедет сам в Манилу, они распишутся.

На том и порешили. Вероника собрала вещи, рассчиталась с работы. Эдвин оформил для неё визу, купил билет и посадил на самолет. Дорога до Манилы заняла почти три дня – с пересадками во Франции и Эмиратах. У Вероники начинался токсикоз, время, проведенное в дороге, оказалось очень трудным.

 

Глава 3. Филиппины

В аэропорт Манилы приехала толпа родни, все невысокого роста. Веронику встретили с распростёртыми объятиями, отнеслись с почтением и уважением.

Дом, по филиппинским понятиям, был большим. Семь или восемь комнат, правда, все комнаты невелики. Мебель сборная, обстановка безвкусная. Собственно, это был не один, а два отдельных дома, соединенных позднее вместе. Задний двор забит старой мебелью, поломанными велосипедами, садовыми инструментами. Перед домом, до самых ворот – небольшой заасфальтированный участок земли с несколькими одиноко торчащими деревьями.

Дом казался запущенным, нуждался в ремонте. Кафель в кухне отваливался, кухонные шкафы не мешало бы хорошенько отмыть, в ванной некоторые краны покрыты ржавчиной. Облезлые двери, кое-где паутина. И это – несмотря на то, что в доме было две служанки. Они приходились дальними родственниками матери, приехали из далёкой и нищей деревни. Одна служанка варила, другая должна была убирать дом. Обе не отличались трудолюбием, быстренько управлялись со своими делами и усаживались болтать. Так как они были родственницами, то спрашивали с них не строго.

В доме проживали родители Эдвина, его младший восемнадцатилетний брат, сестра с мужем и двумя детьми.

Веронике выделили отдельную комнату. Приученная бабушкой к чистоте, она не захотела мириться с грязью. Поняв, что от служанок толку не добьешься, Вероника занялась уборкой своей комнаты. Токсикоз у неё уже прошел, чувствовала она себя неплохо, поэтому смело взялась за работу. Вымыла стены, окна, отполировала стоявшую в комнате мебель. Попрятала в шкафы статуэтки и безделушки. Здесь, на Филиппинах, она впервые в жизни увидела больших летающих тараканов, которые вызвали у Вероники паническое отвращение и страх.

Главой дома была мать Эдвина. Это невысокая, аккуратно сложенная женщина пятидесяти лет. У неё красивые длинные ногти, которые требовали много ухода, холёные руки и лицо. Ранчима, так звали мать Эдвина, очень любила себя, своё тело, заботилась о здоровье. Она преподавала историю в университете.

Если Ранчиме хотелось выкупаться, она звонила в колокольчик, вызывая служанку, и приказывала наполнять до краев ванну с пахучими шампунями. Ранчима говорила, что богатая, образованная женщина высокого происхождения, каковой она себя считала, не должна утруждать себя работой по дому. Колокольчик всегда был при ней. И хотя служанку можно было просто пойти и позвать, Ранчима предпочитала по полчаса звонить. И всё для того, чтобы задать служанке пустяковую работу, типа – переставить кресло, закрыть или открыть окно. Ранчима считала ниже своего достоинства заниматься хозяйственными делами самой.

Иногда хозяйке дома хотелось блеска, чистоты, тогда свекровь приказывала служанкам вымыть окна или двери. Но служанки были ленивы, рвением не отличались, делали всё кое-как. Энтузиазм хозяйки быстро остывал, поэтому генеральная уборка в доме никогда не была доведена до конца.

Ранчима очень любила дорогие, хорошей марки духи. Её старшие сыновья – кроме Эдвина еще один работал за границей, – помнили об этом и при любой оказии присылали матери фирменные духи.

Отец Эдвина, старше своей жены на пятнадцать лет, давно уже был на пенсии. Ходил в старой, затрепанной одежде, слушался приказов жены. Даже служанки покрикивали на старика. Он пытался ремонтировать велосипеды или просто сидел на солнышке. Его обязанностью было – следить за внуками, детьми дочери. Свёкор должен был отводить десятилетную девочку в школу, а пятилетнего мальчика в детский сад и приводить их обратно. Школа и детсад находились недалеко от дома, но детям в Маниле нельзя ходить одним, особенно детям из обеспеченных семей. На Филиппинах воруют детей с тем, чтобы потом потребовать за них выкуп или продать.

Девочка была нормальным, послушным ребенком. Но её младший братец – настоящий хулиган. Кричал на деда с бабушкой, пинал ногами служанок. Если у него было плохое настроение – мог бить посуду и кидать вещи. Ранчима души не чаяла во внуке, баловала его. Она всем доказывала, что мальчики должны в детстве перебеситься и делать всё, что они захотят. Зато потом, во взрослой жизни, они станут более спокойными и умеренными. Никто и не пытался спорить с властной женщиной. Мать детей, сестра Эдвина, с утра до вечера работала, мужа её тоже по целым дням не было дома. Фактически они не знали, какими методами воспитывают их детей. Каждое воскресенье семья сестры уезжала на другой конец города к родителям мужа.

С мальчиком у Вероники с самого начала не сложились взаимоотношения. Он невзлюбил незнакомую европейскую женщину, поселившуюся у них в доме. Ревновал её к бабушке, к тому, что та хвасталась друзьям и родственникам своей невесткой. Раньше всё внимание бабушки принадлежало только внуку. Если Вероника ложилась днем поспать (как у всякой беременной женщины, у неё увеличилась потребность во сне), мальчишка начинал стучать в коридоре молотком, орать во дворе, затевал шумные игры, мешая отдыхать.

Когда молодая женщина выходила во двор, чтобы повесить белье или просто посидеть на свежем воздухе, он тут же принимался гонять на велосипеде, стараясь натолкнуться на Веронику. Говорить свекрови было бесполезно – она во всём и всегда защищала внука. Мальчишка ходил в американский детский сад, где практиковалось раннее обучение в вопросах взаимоотношений полов. Он шокировал Веронику своими высказываниями о том, как она забеременела и для чего был нужен дядя Эдвин. Бабушка даже в этом вопросе одобряла и поддерживала внука.

Младший брат Эдвина учился в платном американском колледже. Впрочем, учился – это будет громко сказано. Парень в очередной раз остался на второй год. Занятия он постоянно прогуливал, уроки дома не делал, зато увлекался музыкой. Целые дни сидел в своей комнате, перезаписывал современные хиты с одной кассеты на другую, менялся дисками с друзьями. Заботливая мамаша щедро снабжала сына деньгами на покупку музыкальной аппаратуры.

О том, что её младший сын плохо учится, свекровь не переживала. Деньги и знакомства на Филиппинах значат очень много. Парень учился в дорогом престижном колледже, который обязательно когда-то закончит. Потом, благодаря связям, поступит в университет, затем начнет работать где-нибудь при министерстве. Обучение на Филиппинах платное – и начальная школа, и средняя, и университет. От кошелька родителей зависело благополучие детей в будущем. Чем дороже и престижнее обучение, тем лучшую должность получит ребёнок, когда начнет работать самостоятельно.

Бесплатное образование было только при католической церкви – начальная трёхлетняя школа. Но количество мест в ней ограниченно. Многие филиппинцы вырастали почти безграмотными, закончив только три класса. Пригород Манилы окружен лачугами, сделанными из фанеры и жести, в которых не было ни воды, ни света. О каком образовании можно вести речь, если люди не имели самого элементарного?

Но Веронику это не касалось. Она лишь однажды случайно увидела эти лачуги, поговорила со свекровью о бедственном положении многих филиппинцев и больше к этому вопросу не возвращалась.

Надо отдать должное матери Эдвина. С самого начала свекровь неплохо относилась к Веронике, заботилась о её здоровье, говоря, что беременная женщина должна правильно питаться. Обучала жену сына английскому языку: благодаря урокам свекрови Вероника начала уже читать. Присутствие белой европейской невестки льстило тщеславию свекрови. Для Филиппин это было очень редко и потому престижно. Чаще здесь заключались другие браки: филиппинская женщина выходила замуж за европейца.

Скучно, тоскливо жить в чужой стране. Вероника приехала в октябре и всё ждала Эдвина, он обещал быть к Рождеству. Молодая женщина часто выезжала в город с матерью Эдвина, одна она не решалась отходить далеко от дома в незнакомой азиатской стране. Благодаря урокам свекрови, Вероника свободно читала вывески, объявления.

Манила – огромный, многомиллионный город. Одежда местного населения не отличалась разнообразием: филиппинцы, худые и невысокие, носят футболки с шортами. Среднегодовая температура 25–30 градусов, всего два сезона – сухой и дождливый. Вероника приехала как раз в сухой сезон.

На островах много американских военных баз. Солдаты чувствовали себя хозяевами страны. В кинотеатрах шли американские фильмы. Макдональдсы и прочие американские рестораны заполонили страну.

Жалованье у филиппинцев маленькое, даже у государственных служащих, а у американских солдат водились деньги. Поэтому многие филиппинки были рады, если военные обращали на них внимание.

В городе было несколько огромных торговых центров, объединенных под одной крышей ресторанов, магазинов, кафетериев, казино. Можно было провести целый день среди этих заведений, не выходя на улицу. В стране проживало много выходцев из Испании. Свои, местные обычаи растворились под натиском западных культур. Даже церкви были построены испанцами или американцами.

Наконец, в конце декабря, на Рождество, приехал Эдвин. Второго января в мэрии в присутствии родственников молодые расписались. Вероника ожидала, что муж будет проводить с ней много времени, ведь она так соскучилась по близкому ей человеку. Но муж с утра уходил на работу в министерство, затем ехал к своим друзьям, вечером гости заявлялись к Эдвину. Они пили пиво, шутили, весь вечер муж был занят. Веронике было одиноко, как никогда. Несколько раз домой звонила какая-то филиппинка, и муж подолгу с ней разговаривал. Как потом узнала Вероника, это было его бывшая подруга, на которой Эдвин обещал жениться.

Вероника поняла, что своего мужа совсем не знает, она соединила судьбу с чужим для неё человеком. Вскоре Эдвин получил новое направление на работу в страну Персидского залива, в Катар. В марте он выехал на работу, визу на жену пока не дали. До родов осталось буквально две недели, и Веронике было очень обидно, что муж уехал, не дождавшись появления ребенка. Денег жене и будущему ребенку он оставил совсем немного.

Свекровь нашла хорошую платную клинику и, когда подошло время, отвезла туда Веронику. Во время родов филиппинские медсестры для уменьшения боли используют методы иглотерапии. Несколько иголок торчало у роженицы на руках и ногах. Роды прошли благополучно.

Вероника очень беспокоилась относительно внешности ребенка. Дело в том, что до Эдвина она встречалась в Югославии с американским офицером, голубоглазым блондином. Поэтому Вероника до конца не была уверена, чей же это ребенок – Эдвина или американца. К счастью, родилась черноглазая, черноволосая девочка с типично филиппинскими надутыми щечками.

Ранчима была в полном восторге от новорожденной. Она заплатила за клинику, купила одежду и памперсы для внучки. Эдвин, узнав о рождении дочери, прислал из Катара с оказией небольшую бандероль. Там было платье для девочки, дорогие духи для матери и сестры, духи для Вероники. Молодая жена обиделась, она считала, что на рождение дочери должна была получить по крайней мере золотой браслет или колье.

Вероника устала жить в чужой семье, начала нервничать. Женщины казались ей глупыми и никчемными, мужчины – недалекими. Вся нация – недоразвитой. Хотя филиппинцы отличались приветливостью, Веронике хотелось поскорее покинуть эту страну.

Свекровь также стала раздражать. Вероника пыталась с ней спорить на политические темы, но не смогла ни в чем убедить мать Эдвина. Та преподавала историю в университете и была совершенно уверена, что во время второй мировой войны победу над Германией одержали американцы. Вероника спорила с ней, но ругаться не решилась. Все-таки она вместе с дочерью жила в этом доме и зависела от свекрови материально.

Вероника пошла в Российское посольство, чтобы получить свидетельство о рождении дочери. Удивленный консул объяснил, что бланков у них нет и Вероника первая русская женщина, которая обращается с подобной просьбой.

– Русские женщины не выходят замуж за филиппинцев, – добавил консул.

Чувствуя себя униженной, Вероника пошла домой. Зачем только она связалась с Эдвином? Какую глупость совершила! В июле пришла виза в Катар, и Вероника вместе с дочерью улетела в жаркую страну Персидского залива.

 

Глава 4. С мужем в Дохе

Первое впечатление, когда выходишь из самолета в Дохе, столице Катара – ты попал в жаркую, влажную баню. Летом температура зашкаливает за пятьдесят градусов. Всюду – в магазинах, в машинах, в домах – работают охладители-кондиционеры. Без охлаждения жить просто невозможно, моторы крутятся круглые сутки, от их гудения болит голова. В стране только два месяца в году – декабрь и январь – можно не включать кондиционеры. Температура в эти зимние месяцы опускается до десяти-пятнадцати градусов тепла. Местные жители и индийцы говорят о холодной погоде, надевают шерстяные кофты и куртки.

Эдвин снимал небольшой домик с крошечным двориком. Вместе с Вероникой прилетела служанка, бедная родственница со стороны матери. Свекровь убедила невестку, что помощник консула обязан иметь прислугу, иначе он будет непрестижно выглядеть в глазах работников посольства. Дочери исполнилось четыре месяца, это была симпатичная, черноглазая малышка с пухленькими щечками, некапризная и улыбчивая. Вначале, как только Вероника приехала, Эдвин проявил к жене и дочери внимание. Возил их на прогулку в парк, на набережную к морю, ездили по магазинам, покупали одежду. Но вскоре интерес к семье иссяк, у тридцатипятилетнего мужа возобновились привычки холостяцкой жизни.

Приходя днем с работы, он заваливался спать. Вечером в доме собиралась толпа друзей и сослуживцев мужа. Они пили пиво, жарили сосиски или мясо и о чем-то громко спорили во дворе. Часто Эдвин сам уходил в гости и возвращался поздно ночью. Веронике с дочкой не было места в его жизни. Муж не возил их ни в парк, ни к морю, ни по магазинам, объясняя, что на дорогах слишком оживленное движение и он устал. Жизнь вновь становилась скучной.

Служанка убирала дом, готовила, занималась с ребенком. Веронике нечем было заняться, до поздней ночи она смотрела телевизор, потом спала до обеда. Иногда ходила с мужем на приёмы в посольстве или в гости к филиппинским семьям. Но филиппинские женщины казались ей глупыми, напыщенными, разукрашенными пустышками, она не находила с ними общих тем для разговоров.

К дочери у Вероники не было особой привязанности. Выросшая без материнской любви, она сама не умела любить. Вероника не знала колыбельных, русских песен, детских считалок, стишков. С девочкой молодая мать говорила на английском, но стихов для детей на этом языке она также не знала. Дочка спала в комнате со служанкой, та её кормила, одевала, купала, пела филиппинские колыбельные песенки. И первые слова Дина произнесла на филиппинском языке. Кстати, это муж настоял на том, чтобы девочка спала со служанкой, он не хотел слышать детский плач по ночам.

Вероника жила в каком-то сонном оцепенении: без друзей, без родных, вдали от Родины, рядом с человеком, которого не любила и не понимала. Муж оказался скуповат. Имея хорошую зарплату, денег жене почти не давал. Случайно она узнала, что он ежемесячно переводит через банк на Филиппины порядочную сумму. Вероника устроила скандал:

– Почему не даешь мне денег, а посылаешь в Манилу?

Муж выкручивался, объясняя, что родительский дом нуждается в ремонте, отец на пенсии, у матери маленькая зарплата, за младшего брата нужно платить большие деньги в колледж. Его оправдания не удовлетворили Веронику:

– У тебя есть брат, пусть он помогает родителям, а не ты!

В ноябре Вероника познакомилась с русскими женщинами, живущими в Катаре. Это было как глоток свежего воздуха. Теперь она часами болтала с подругами по телефону, ходила в гости, приглашала женщин к себе. На дочку снова не оставалось времени. Уходя в гости, Вероника оставляла ребёнка со служанкой. Эдвина раздражали русские, он не понимал их образа жизни и мышления, в гости к ним он также не любил ходить.

Прошли зимние месяцы. Зима в Катаре похожа на наше северное лето – температура не опускается ниже 15 градусов, можно купаться в море. Летом – изнуряющая жара. Страна небольшая, жителей несколько миллионов, причем только четверть из них – местное, коренное население. Все остальные – это специалисты из европейских стран, Америки, Канады, арабских стран, а также простые рабочие из Индии, Филиппин, Шри-Ланки и множества других азиатских стран.

В стране живут по мусульманским законам. Местные жители одеты в национальную одежду – мужчины носят белую длинную рубашку, на голове – белый платок-накидка с черным ободком. Женщины покрыты черными покрывалами с головы до ног. Многие из них закрывают лица тонкой черной тканью – паранджой. Некоторые особо верующие мусульманки боятся даже пальчик показать – лицо закрыто, на руках черные перчатки, черные накидки до пола, черные чулки и туфли. Впрочем, иностранцы, живущие в Катаре, одеваются так, как привыкли одеваться у себя на родине.

Жаркие весенние и летние месяцы Вероника с мужем провели в Дохе. Хотя женщина очень мечтала куда-нибудь съездить на пару недель и отдохнуть. Летом, в самое пекло, страна пустеет, иностранцы едут в отпуск по своим странам, катарцы выезжают в Европу. Но муж объяснил, что он должен экономить деньги для строительства нового дома.

Переехав в Катар, Вероника вспомнила о матери и стала поддерживать с ней переписку. Это было начало девяностых, в России и в бывших союзных республиках наступали кризисные времена. Мать написала, что хочет приехать в гости к дочери. Она думала, что Вероника, будучи замужем за помощником консула, купается в роскоши. Денег на билет до Дохи у матери, конечно, не было. Вероника стала просить у Эдвина, но муж сразу и категорически отказал:

– Нет, у меня слишком много своих проблем.

Пришлось искать работу. По объявлению в газете в сентябре устроилась продавщицей в магазин кожаных изделий. Вероника научилась рано вставать, работа отнимала много времени: утром с 9 до 13 и после обеда с 16 до 21 часов. Если раньше Вероника мало занималась ребенком, то теперь у неё совсем не оставалось времени на дочку.

Владельцем магазина был немолодой египтянин. На первый взгляд нормальный арабский мужчина, но что-то нехорошее чувствовалось в его облике, какая-то внутренняя непорядочность. Хозяин дорожил красивой помощницей, в магазин зачастили клиенты-мужчины. Вероника быстро освоилась в торговом деле, привела в порядок документы о купле-продаже товара. Египтянин торговал обувью, сумками, кожаными ремнями и кошельками, а также джинсами и часами. Вероника была вынуждена целый день общаться с хозяином и с его детьми, которые приходили в магазин. Разговаривая со старшим сыном, она удивилась его несамостоятельности. Парень заканчивал колледж, на следующий год ему нужно было поступать в университет.

– Куда ты пойдешь учиться дальше? – интересовалась Вероника.

– Не знаю, – пожимал тот плечами, – куда отец скажет, туда и пойду.

– А сам что ты хочешь, чем интересуешься?

– Мне всё безразлично, какая разница, где учиться.

Впрочем, это были не её проблемы. Вероника думала, что поработает месяц-другой только для билета матери. Но пришлось провести в магазине долгих три месяца. Когда она получила свою первую зарплату, муж начал жаловаться и плакаться, что у него не хватает денег: платит кредит за машину, откладывает ежемесячно в банк на строительство дома. Совсем у него, у бедного, нет денег на питание семьи. Разжалобил Веронику, и она свою первую зарплату отдала мужу.

Потом она очень жалела о своих кровно заработанных деньгах. Больше такие глупости старалась не совершать – отдавать деньги мужчинам. Только брать, брать и еще раз брать! Это стало её жизненным принципом: красивая, умная женщина должна вытягивать деньги у мужчины и никак не наоборот.

Как бы там ни было, Вероника проработала еще два месяца, пока не собрала нужное количество денег на билет. В ноябре она сообщила владельцу магазина, что заканчивает у него работать. Неожиданно для Вероники хозяин разозлился:

– Ты не сможешь уйти, я тебе не отдам зарплату за ноябрь.

– Как не отдадите? Я подам на вас в суд!

– А я в суде скажу, что обворовала меня на большую сумму. Как ты выкрутишься? – с ухмылкой сказал ей владелец магазина.

Немного подумав, Вероника перешла в наступление:

– Тогда я сообщу в суде и подам заявление в полицию, что вы пытались меня изнасиловать.

Крыть египтянину было нечем, это было очень серьёзное обвинение. За такой поступок можно угодить в тюрьму, депортации подлежит вся семья. В Египте, бедной арабской стране, он никогда не заработает таких денег. Пришлось хозяину прикусить язык и рассчитаться с женщиной по-хорошему. К удивлению Вероники, он даже прибавил небольшую сумму к выданной зарплате.

Теперь можно было свободно покупать для матери билет, она прилетела в начале декабря. Мать и дочь не виделись почти четыре года, с тех пор как Вероника уехала в Югославию. Наша героиня очень ждала мать, хотелось в далекой стране родственных отношений. Но теплого общения не получилось, между ними стояла стена отчуждения. Фактически они не знали друг друга. Младенческие годы Вероника провела в круглосуточном садике, затем десять лет у бабушки в Риге, потом два года в университете. Они не находили общих тем для разговора. Филиппинский зять раздражал тещу, она считала, что её дочь заслуживает лучшей партии. Кроме того, мать Вероники была недовольна тем, что зять не собирался тратить на неё деньги.

Как оказалось, мать и дочь преследовали абсолютно разные цели, когда захотели встретиться. Мать приехала с твердым намерением обогатиться за счет дочери и зятя. Она хотела, чтобы ей купили одежду, сумку, обувь, золотые украшения, японский телевизор. Но у Вероники деньги уже кончились. Работая в магазине, она мечтала о радостной встрече, об общении, которого ей так не хватало в детстве. Вероника думала, что мать будет играть с внучкой, научит её русским песенкам, стишкам и считалкам.

Девочке уже полтора года, она смышленая, весёлая малышка, но не понимает ни одного слова по-русски. Сама Вероника, недополучившая в детстве ласки, не умела играть с ребенком, песенок и русских стихов она также не знала. Вероника жаждала чувства семьи и любви между бабушкой и внучкой. Но молодой бабушке внучка не понравилась, на руки ребенка почти не брала, говорила, что болит спина. Все её мысли были заняты проблемой – как заставить зятя раскошелиться.

Вероника однажды нечаянно увидела такую сценку. Мать взяла из холодильника последнее красное яблоко и уселась за кухонным столом. Малышка Дина подошла к бабушке и протянула ручки к яблоку. Но мать отвернулась, будто не заметила внучки. Девочка подошла с другой стороны, снова прося яблоко. Бабушка доела красный фрукт сама, так и не угостив ребенка. Увиденное потрясло Веронику. Мать показала своё полное равнодушие к внучке, какое она проявляла и к ней самой в далеком детстве.

У Вероники на Украине остался брат, у которого тоже была дочка. Мать обожала ту маленькую внучку. Всё время рассказывала, какая девочка умная, смышленая и красивая. Когда они ходили по магазинам, мать просила у Вероники денег на подарки для украинской внучки. Девочки были одного возраста. Ни разу бабушка не предложила купить что-нибудь для Дины. В ответ на замечание дочери об этом она сказала:

– У вас деньги есть, вы потом что-то купите для своего ребенка.

Даже подарки для Дины бабушка привезла какие-то странные, совершенно не подходящие полуторагодовалой девочке: книжки для семилетних детей и уродливую резиновую крысу.

Муж Вероники, приходя с работы, заваливался спать, а затем на весь вечер сбегал из дома, боясь, что у него будут требовать денег или же попросят отвезти к морю или в парк. В те годы в Дохе общественного транспорта почти не было, только такси.

Теща сердилась, высказывала дочери свои обиды на зятя и на жизнь вообще. Вероника изливала свое нервное состояние на мужа, на служанку и на Дину. Обстановка в доме была накалена до предела.

Однажды их пригласила в гости одна семья: муж – из местных, катариец, жена – филиппинка, принявшая мусульманство и работающая вместе с Эдвином. Вероника надела серое короткое платье с овальным вырезом, которое выгодно подчеркивало её стройную фигуру. На фоне филиппинской жены, одетой по мусульманским обычаям в длинное платье и платок, Вероника выглядела просто шикарно. Катарец украдкой бросал пламенные взгляды на открытые ноги Вероники. Это был сорокалетний, стройный арабский мужчина. Высокий, с прямым носом, с аккуратно подстриженной бородкой, открытым мужественным лицом. Вероника старалась не замечать его взглядов. Но мать всё углядела и дома завела с дочерью разговор:

– Ты красивая женщина, должна этим пользоваться. Глупо проводить всю жизнь с жадным филиппинцем. Ты достойна лучшей участи. Зачем тебе ехать в азиатскую страну? Смотри, как на тебя смотрят мужчины. Да ты только свистни, и они будут у твоих ног, купят тебе всё, что ты ни пожелаешь.

– Твой Эдвин даже сумку мне не хочет купить, не говоря уже о золоте или телевизоре. Так-то он благодарит тещу за красавицу жену!

И далее – всё в таком же духе: мать продолжала пилить Веронику. Благо муж ничего не понимал по-русски. Через два дня непрерывной обработки Вероника позвонила Ибрахиму (мужу филиппинки) на работу. Завела с ним разговор ни о чем, затем сказала, что хотели с матерью вечером поехать погулять к морю, но муж занят на собрании в посольстве, придется ехать на такси. Ибрахим сразу откликнулся:

– Я могу вас отвезти и, если не возражаете, погуляю с вами.

Вероника согласилась. Во время вечерней прогулки Ибрахим спросил, не нужно ли свозить мать в музей, в зоопарк или еще куда-нибудь, раз она приехала в гости. Вероника сказала, что вообще-то им нужно побывать в магазинах, так как у матери есть заказы из России.

На другой день втроём поехали по магазинам. Мать выбрала сумку, одежду. Подходя к кассе, Вероника сделала попытку рассчитаться, но Ибрахим широким жестом остановил её и заплатил по счету. В течение последующих двух недель Ибрахим ежедневно ездил с женщинами по магазинам, расплачиваясь везде сам, вывозил их к морю на вечернюю прогулку. Узнав, что мать мечтает о телевизоре, хотел купить и его. Но вещей уже было два чемодана, больше сорока килограммов, при разрешенных двадцати. От телевизора матери, скрепя сердце, пришлось отказаться.

В день отъезда в аэропорт поехали Вероника с мужем и Ибрахим. Когда подошла очередь у стойки для оформления багажа, Эдвин ушел пить кофе. Перевес составил около двадцати килограммов, нужно было доплачивать. Расплатился Ибрахим, мать улетела счастливой. Вероника чувствовала себя обязанной.

 

Глава 5. Первый роман

На другой день Вероника позвонила Ибрахиму на работу и спросила, можно ли ей приехать: нужно выяснить какой-то вопрос. Она пришла к нему в офис сразу после работы, Ибрахим пригласил её на чашку кофе.

Катарские мужчины часто снимают отдельную квартиру на несколько человек для того, чтобы прийти туда вечером, поговорить в мужской компании, расслабиться. Обычно в таких квартирах никто постоянно не живет, и обстановка самая непритязательная: холодильник на кухне, маленькая плита, немного посуды. В большой комнате телевизор, на полу ковер, матрасы и валики вдоль стен. Арабские мужчины любят курить кальян, пить кофе и вести долгие разговоры полулежа, опираясь на подушки. Вот сюда Ибрахим и привез Веронику.

Он налил ей кофе, включил телевизор и, нервно поглядывая на женщину, пытался вести беседу. Прошло четверть часа, Ибрахим продолжал пить кофе, разговор не клеился. Вероника поняла, что нужно брать инициативу в свои руки, спросила:

– Ибрахим, как ты думаешь, я красивая женщина?

Катарец растерянно ответил:

– Да!

– А я выгляжу секси?

От такого вопроса в горле у мужчины пересохло, он пытался что-то сказать и не смог, только кивнул головой. Тогда Вероника подошла к нему со спины, закрыла глаза и мягко, но настойчиво перешла в наступление.

Начиная с этого дня они стали регулярно встречаться. Часто ходили в рестораны, в магазины, Ибрахим покупал подарки. Но они были слишком приметной парой: европейская женщина в коротком платье и арабский мужчина в национальной белой рубашке с накидкой на голове. По совету Ибрахима Вероника купила себе черное покрывало, которое скрывало её с головы до ног, для лица она приобрела тонкую паранджу. Теперь они могли смело везде гулять: никто Веронику не узнавал. Знакомые Ибрахима, даже если и видели его в машине или где-то в магазине вместе с женщиной в черной одежде с закрытым лицом, вполне могли подумать, что это его сестра.

Черное покрывало Вероника держала у себя дома в пакете, спрятанном глубоко в шкафу. Выходила из дома в нормальной одежде, мужу говорила, что идет в магазин или к подруге. Она заранее договаривалась с Ибрахимом о месте встречи, надевала в туалете магазина накидку, закрывала лицо и, счастливая, выскакивала навстречу своим приключениям. Ей помогало то, что муж никуда и никогда не хотел её отвозить, предпочитая, чтобы жена разъезжала на такси.

Однажды Вероника захотела купить себе дорогие очки, она вообще любила фирменные вещи. В отделе очков продавщицей работала филиппинка. Вероника выбирала очки и мерила их под паранджой, не поднимая тонкую ткань вверх. Наверное, продавщица знала Ибрахима и его жену, уж очень она внимательно посматривала на покупательницу. Так ей хотелось проникнуть в тайну, кто эта женщина с белыми гладкими руками? Точно, что не сестра или какая нибудь родственница, потому как покупательница говорила по-английски; не жена: та не носила паранджу. Но лица Вероники продавщица так и не смогла увидеть, как ни пыталась.

У Вероники была югославская подруга Сильвана. Женщина нуждалась, из-за маленького ребенка не могла найти работу. С мужем-египтянином были очень плохие взаимоотношения: денег не давал, на жену орал, они постоянно ссорились. Сильвана попросила познакомить её с каким-нибудь богатым катарцем. Вероника сообщила об этом Ибрахиму, тот сразу откликнулся и предложил своего друга – полного, очень смуглого. Сильвана согласилась, ей было безразлично, кто, лишь бы с деньгами.

Она приходила к Веронике домой с маленьким сыном. Подруги оставляли детей на служанку и ехали на свидание к двум друзьям. Обычно встречу женщины назначали возле крупных магазинов. Действовали по принципу: делу – время, потехе – час, вначале – покупки, затем ехали и отрабатывали купленное. Но иногда мужчины подводили подруг и не приезжали. Разъяренные женщины гуляли по торговому комплексу, любовались на вещи, но купить ничего не могли. После этого каждая звонила своему другу и устраивала скандал.

Связь с Ибрахимом продолжалась около двух месяцев, никто из окружающих об этом не догадывался.

Внешне они продолжали поддерживать дружеские семейные контакты, ходили друг к другу в гости.

Дочери исполнилось два года, это был живой, веселый и энергичный ребенок. Девочка бегала, прыгала по дому, сдергивала со стола скатерть вместе с чашками, от чего Вероника была в совершенном восторге. Убирала беспорядок служанка, а взамен разбитой посуды Эдвин покупал новую.

У Вероники с Эдвином было много расхождений во взглядах на жизнь, они не всегда могли прийти к общему решению, из-за этого муж с женой частенько конфликтовали. Единственное в чем их взгляды совпадали, так это в вопросах воспитания. Ребенок в детстве должен получить как можно больше свободы, пусть девочка делает всё, что хочет. Эдвин продолжал семейные традиции, а Вероника хотела дать дочери то, чего у неё самой не было в детстве – радости, баловства и вседозволенности. Оба они предпочитали любоваться дочкой со стороны, когда та была на руках у служанки. Работница кормила, купала девочку, укладывала её спать.

Ибрахим был очарован ребенком, своих детей от филиппинки у него не было. Арабские мужчины любят детей и всегда хотят их иметь. Ибрахим предложил Веронике стать его второй женой. В Катаре живут по законам ислама, разрешено иметь четырех жен. Вероника отнеслась к этому предложению с интересом. Эдвин ей надоел, Ибрахим не жадный, красивый – почему бы не стать второй женой? Но сначала ей нужно развестись с мужем, а для этого придется ехать на Филиппины. Ибрахим нашел выход:

– Прими мусульманство, и вас очень быстро разведут.

Вероника, подумав, согласилась. Сама она ни во что не верила, поэтому – какая разница к какой вере ты будешь приписан. Она достала у знакомых Коран на английском языке, просмотрела его. Нашла также у друзей и прочитала на русском книгу «Жизнь Мухаммеда». Выучила на арабском языке несколько молитв и главную для ислама фразу:

– Нет Бога выше, чем Аллах, и Мухаммед – его пророк.

Вероника решила, что уже готова перейти в исламскую религию. Ибрахим договорился с другом из Шариат-корт (мусульманский суд), отвез туда Веронику. В этот день мусульманство принимали несколько женщин. Каждая по очереди произносила заветную фразу на арабском, читала немного молитв, расписывалась в книге и сообщала представителю в суде своё новое избранное имя. Так русско-еврейская женщина стала Мунирой. После этого она получила удостоверение на арабском и английском языках, где написано, что Вероника…, приняла мусульманство и теперь её зовут Мунира.

Вероника вновь была готова поменять круто свою судьбу, она никогда и ничего не боялась, смело шла вперед навстречу новым приключениям. Теперь решила прояснить ситуацию с Ибрахимом, всё хорошенько обговорить и обсудить, чтобы не приобретать кота в мешке. При очередной встрече Вероника спросила:

– Ибрахим, почему я не могу быть твоей единственной женой?

– У меня нет причин для развода с женой. Она послушная, спокойная женщина, я не могу обидеть её разводом.

– Почему ты женился на филиппинке, не взял местную?

Ибрахим ушел от ответа. Позднее Вероника поняла, в чем дело. За катарскую жену или за женщину из любой арабской страны нужно платить выкуп, Ибрахим был из бедной семьи. Даже дом до сих пор не мог купить, хотя ему почти сорок лет. Жена-филиппинка обошлась ему бесплатно, выкуп никто не требовал. Кроме того, она работала, приносила домой деньги. Арабская женщина предпочитает сидеть дома и требовать с мужа золото и одежду. Если же арабская жена и будет работать, то она всю зарплату тратит только на себя, муж не имеет никаких прав на её деньги. Нет, не мог Ибрахим развестись с такой непритязательной женой, которая к тому же хорошо готовила. Вероника продолжала беседу на тему брака:

– Как ты думаешь, наши дети будут красивы?

– Конечно, Дина у тебя симпатичная, значит и другие дети родятся красивыми.

Ибрахим принялся мечтать вслух:

– Хочешь, когда поженимся, я тебе сниму отдельную квартиру?

– А где ты сам будешь жить и ночевать?

– Одну ночь у тебя, вторую у первой жены, её нельзя обижать, всё должно быть поровну.

– Кто будет ухаживать за нашими детьми?

– Моя первая жена уйдет с работы, будет сидеть с детьми и вести хозяйство. Ты, если хочешь, можешь работать, я тебе не запрещаю.

– Хватит ли у тебя денег, чтобы снимать две квартиры?

– Ты права, может, нам всем снять одну большую квартиру и жить вместе?

– Из огня, да в полымя, – подумала Вероника, – уйти от бедного филиппинского мужа к безденежному катарцу, да еще второй женой!

Но внешне она, конечно, никаких эмоций не проявила, решила пойти в разговоре до конца и узнать все потайные мысли Ибрахима.

– Хорошо, – согласилась Вероника. – Давай подождем несколько месяцев. Мне, кстати, не нравится мебель у тебя в квартире. Можно я её поменяю?

– Конечно!

– Но твоя жена может не захотеть перемен.

– Ты у меня будешь главной женой. Ты европейская женщина, она филиппинка, поэтому будет тебе подчиняться и слушаться во всем.

– Ну, всё рассчитал, – подумала Вероника.

– А в какой одежде я буду ходить после свадьбы? Можно мне продолжать ходить в моих платьях?

– Конечно, нет! – вспылил Ибрахим. – Когда вчера мы были в гостях, ты надела слишком открытое платье. И все мужчины смотрели на твои ноги!

– Но ведь у меня красивые ноги, пусть смотрят.

– Нет, ты принадлежишь мне, никто не должен видеть твоего открытого тела! Мне хотелось вчера облить твои ноги кипятком или кислотой, чтобы никто не смог на них любоваться!

– Ого! – подумала Вероника, – а ведь я ему еще не жена. Что же будет потом?

Очевидно, поняв, что зашел слишком далеко, Ибрахим добавил:

– Если хочешь носить свою европейскую одежду, к которой привыкла, – пожалуйста, надевай брюки, но только широкие, не обтягивающие. А платья должны быть длинные, без глубоких вырезов. Это не такая уже большая уступка за мою любовь к тебе.

После этого разговора Вероника решила порвать с Ибрахимом. Сама она ему больше не звонила. А когда он звонил, предлагала встретиться у магазина. Всякий раз после того, как Ибрахим оплачивал её покупки, а затем звал поехать к нему, Вероника отнекивалась. Она придумывала разные причины: то девочка больна и ей нужно срочно ехать домой, то подруга должна прийти, то у неё визит к врачу через десять минут, то еще что-нибудь. Ибрахим понял, стал звонить реже и вскоре вообще исчез из её жизни.

Было начало марта, бурный роман продлился чуть больше двух месяцев. Иногда утром, когда Эдвин уходил на работу, кто-то звонил по телефону и молчал в трубку. Вероника подозревала, что это Ибрахим. Однажды она нашла в гараже пакет с магнитофонной кассетой. Прослушав запись, догадалась, кто подкинул пакет с печальной музыкой. В другой раз Вероника обнаружила небольшую коробку духов, затем снова музыкальную кассету. Это тянулось около двух месяцев – телефонные звонки без ответа, маленькие подарки. Потом прекратилось.

Но Веронике всё было уже безразлично. К ним зачастил в гости друг Эдвина – толстый филиппинец со своей женой. Он работал советником в посольстве вместе с мужем. Кори – так звали друга – был смешливым толстячком. Он сочувственно выслушивал Веронику, когда она жаловалась на скупость мужа. Вначале он приходил вместе с женой, затем сам, в те вечера, когда Эдвин ходил в гости или в клуб.

Они пили кофе или чай в доме у Вероники. Кори рассказывал, что на работе посмеиваются над Эдвином: там тоже знают о его скупости. Филиппинские женщины, жены работников посольства, давно заметили, что у Вероники нет нарядных платьев и золота. А ведь она в Дохе почти два года, у Эдвина хорошая зарплата. На приёмах, которые посольство устраивало каждый месяц, женщины щеголяли в дорогих украшениях и красивых платьях. Конечно, все обвиняли мужа Вероники: какой он жадный, не ценит и не одевает подобающе европейскую жену.

Кори начал с горячего сочувствия, затем перешел к маленьким подаркам: духи, кофточки, тонкий золотой браслет, кулончик. Общение с Кори пока ни к чему не обязывало, подарки приятно было получать. Но вскоре советник надоел Веронике, он был толстый, что не нравилось ей и, кроме того, начал пытаться углубить отношения. Наша героиня прогнала ухажера.

Жизнь с мужем протекала неинтересно, скучно, иногда скандально. Эдвин уверял Веронику, что денег не хватает: платит кредит за машину, за дом на Филиппинах (нам же нужно иметь отдельный дом), тратит много на питание. Доказывал, что совсем у него нет денег, чтобы купить золото или красивое платье жене. Однажды Вероника затеяла уборку в шкафу и обнаружила новые мужские костюмы, новые рубашки, галстуки, туфли. Этикетки были заботливо сняты, но Вероника разбиралась в вещах, знала их цену. Костюм из дорогой ткани, туфли из крокодиловой кожи, фирменные галстуки и рубашки. В этот же день она бросила одежду на кровать перед мужем и кричала:

– Для себя ты деньги нашел, а мне ничего не можешь купить?

На что Эдвин нервно отвечал:

– Я работник посольства, должен хорошо одеваться, а ты все равно сидишь дома.

Честное слово, Вероника вначале старалась быть хорошей женой, и не её вина, что это не получилось. У Эдвина были раздражающие Веронику привычки и пристрастия.

Во-первых, он очень ленив. Приходя с работы (в Катаре работают только до обеда), укладывался спать на два-три часа. Вечером его невозможно было попросить поехать погулять на набережную или по магазинам. Он говорил:

– Трафик, трафик.

По-английски это значит слишком много машин на улице. Но, если ему нужно было самому куда-то поехать, Эдвин забывал про трафик и сматывался из дома.

У него были странные гастрономические пристрастия. Филиппинцы любят варить курицу или мясо в большом количестве уксуса. Вонь на кухне стояла невероятная, когда служанка варила для Эдвина, но муж ел с аппетитом. Кроме того, филиппинцы любят есть собачатину. Вероника пришла в ужас, узнав об этом. Эдвин, не стесняясь, говорил жене, что пойдет к другу на ужин, собираются много мужчин на жаркое из собаки, которую поймали вчера в индустриальной зоне.

Эдвин продолжал себя чувствовать холостяком, не любил, когда жена о чем-то просила, старался улизнуть из дома на весь вечер. В доме проживали два совершенно чужих человека, которым даже не о чем было поговорить.

Готовила служанка, причем для всех отдельно. Эдвину – рис, мясо или курицу в уксусе, Веронике – картошку с жареной курицей. Для питания девочки использовала детские смеси. Себе – рис с овощами – мясо или курица служанке не полагались. Служанка получала зарплату – сто пятьдесят долларов в месяц и плюс один раз в два года билет на Филиппины. Изредка Эдвин покупал ей дешевую одежду или обувь.

Вероника терпеть не могла служанку, покрикивала не неё. Филиппинка была дальней родственницей матери Эдвина, и Вероника чувствовала, что та шпионит за ней. Она подозревала, что служанка догадывается о её связи с катарцем, но Эдвину ничего не говорила, наверное, берегла информацию для свекрови.

У мужа была аллергия на нервной почве. Когда он нервничал, то начинал задыхаться, брызгал в рот лекарство из пульверизатора. Это раздражало Веронику. Она вообще недоумевала: зачем вышла за него замуж? Невысокого роста, тощий, с маленькими глазами, пухлыми щеками. Что она в нем нашла? Но Вероника сама знала ответ на свой вопрос. Ей нужно было выехать из воюющей Югославии – и не домой, в бедную Украину, а куда-то за границу. В то время в Югославии ей больше никто не предлагал замужество.

Сейчас она живет в Катаре, где, по статистике, на трех мужчин приходится одна женщина. Пришло время менять свою судьбу, то есть менять мужа. На Филиппины ей совсем не хотелось возвращаться. Хорошо бы найти европейца или, еще лучше, – американца. Вероника помнила по детству, какие интересные и богатые посылки присылал двоюродный дед из Америки. В Катаре работает много одиноких мужчин, приехавших со всего мира на заработки. Неужели она не сможет кого-нибудь себе найти? Конечно, найдет! А пока на горизонте никто не появился, Вероника продолжала жить с Эдвином.

 

Глава 6. Друг из Таиланда

После скандала с новыми костюмами в семье возникло некое примирение, муж с женой иногда ходили ужинать вне дома. Последние время зачастили в новый таиландский ресторан. Эдвину нравилось, как там готовят, а Вероника была в восторге от обстановки и комфорта.

Ресторан небольшой, уютный. Вдоль стен – деревянные панели, на которых развешаны акварельные рисунки, изображающие горы, журавлей, азиатские домики. Китайские гравюры на шелке, веера, полумрак. Над каждым столом висит разноцветный таиландский фонарик. В центре ресторана – большой аквариум с подсветкой, плавают красивые рыбки. Тихая романтическая музыка – всё это создавало мечтательно-ностальгическое настроение с надеждами на лучшую жизнь.

За стойкой – владелец ресторанчика, невысокий, стройный таец. Прямые, длинные волосы, большие глубокие черные глаза, бронзовый оттенок кожи, мягкая улыбка, кошачьи движения. Он понравился Веронике с самого начала. Когда они приходили с Эдвином ужинать, таец не отводил от неё глаз. Он смотрел на женщину в первый вечер, во второй, в третий, но никаких действий не предпринимал. Вероника решила помочь. Подойдя как-то к стойке и заказывая коктейль, она незаметно подала записку с номером телефона. Ни один мускул не дрогнул на спокойном лице азиата.

На следующее утро Самик позвонил, начал ничего не значащий разговор о погоде, о здоровье. Затем пригласил Веронику зайти в ресторан днем на чашку кофе. Эдвин с трех до пяти часов спал после работы, поэтому Вероника сказала, что придет в четыре часа. Ресторан в это время не работал, Самик открыл дверь; фонарики не горели, свет в аквариуме также выключен. Таец налил женщине кофе, приготовил коктейль, выглядел немного скованным.

Вероника похвалила интерьер ресторана, картины на стенах, аквариум. Самик рассказал, что оформление ресторана он продумал сам, деревянные панели на стенах заказал в Африке. Разноцветные фонарики, акварели, веера привез из своей страны. В Катаре он пятый год, до этого несколько лет жил в Кувейте. В Таиланде, на своей родине, был совладельцем ресторана. Веронике особенно понравилась одна акварель, изображающая в желтой дымке озеро и горы. Самик сказал, что он живет в этом же здании, на втором этаже, и у него наверху есть еще акварели. Не хочет ли она их посмотреть?

– Ну наконец-то, – подумала про себя Вероника, – никак не дождусь, когда же ты решишься.

Они поднялись наверх, там было что-то наподобие общежития для работников ресторана. Длинный проход вдоль здания под навесом, куда выходят двери комнат. В конце прохода общая для всех кухня. В своей уютной, небольшой комнате Самик оробел, пришлось Веронике взять инициативу в свои руки. К сожалению, v взволнованного тайца ничего не получилось, сказалось длительное отсутствие женщины. Самик был очень смущен и всё извинялся. Но Вероника постаралась его успокоить, сказав, что совсем не сердится, в следующий раз всё будет нормально. Сама же подумала, что парень просто обалдел от вида красивой женщины. Они начали встречаться, точнее Вероника приходила к нему днём, когда муж спал, а ресторан был закрыт.

Вероника захотела показать тайца своим подругам, чтобы они оценили его. Позвала двух женщин в ресторан на завтрак, Самик сам прислуживал гостям. Подал в горшочках суп из креветок. Глиняный горшочек стоял на подносе с бортиками, и тот был усыпан маленькими угольками, горящими синим пламенем. Дав женщинам возможность полюбоваться на пламя, Самик погасил его, накрыв высокой крышкой каждый поднос. После супа угостил мороженым и соком. Женщинам в ресторане понравилось.

Самик был такой спокойный, улыбчивый, красиво сложенный, аккуратный. Вероника возле него отдыхала душой. Но, к сожалению, парень влюбился и заговорил о женитьбе. А это Веронике совершенно ни к чему. Ей нужна была просто разрядка от мужа, немного приключений в скучном течении жизни. Самик не та партия, которая бы устроила Веронику. Но она благосклонно выслушивала тайца, поощряя разговоры, соглашаясь с его планами.

Окрыленный Самик написал письмо матери, сообщил о своей русской невесте. Показывал Веронике фотографию дома, который строится на его деньги в Таиланде. Дом выглядел симпатичным: из белого камня, с большой верандой, окруженный яркими цветами. У Самика в Таиланде была жена с четырьмя детьми, от которой он ушел, но пока не развёлся. Теперь парень собирался срочно поехать в отпуск, оформить развод и вернуться к новой избраннице.

– Если бы ты знал, как надоел мне этими разговорами, – думала Вероника.

Эдвин ничего не подозревал и продолжал ходить в таиландский ресторан, но уже с друзьями, так как Вероника сказала мужу, что ей разонравилась азиатская кухня. В те вечера, когда он ужинал в ресторане, Самик, сидя у стойки, звонил подруге и тихонько разговаривал с ней, поглядывая на Эдвина. Кстати, всем своим любовникам, чтобы они не ревновали, Вероника говорила, что муж – голубой. И все друзья-мужчины охотно верили этой лжи, потому что среди филиппинцев в Катаре действительно было много геев.

На той же улице, где расположен ресторан, находилась парикмахерская, в которой работали филиппинцы. Они выглядывали из своего салона, когда Вероника днем приходила к ресторану. Заметив это, она попросила Самика, чтобы тот открывал для неё заднюю дверь. Работники ресторана, конечно, обо всем уже узнали. Если они встречали Веронику во дворе или на лестнице, то вежливо с полупоклоном здоровались с ней. Друзья Самика от души поздравляли его.

Таец заваливал Веронику подарками: дорогие духи, золотая зажигалка за четыреста долларов (которую наша героиня позднее подарила своему следующему мужчине), несколько золотых колец, браслет. Подкидывал постоянно деньги, когда она просила, и просто так, без всяких просьб. Обещал купить машину, если Вероника распишется с ним. Предлагал ей поехать в Таиланд, чтобы пожениться там. Вероника не знала, какие придумать отговорки, чтобы уменьшить энтузиазм Самика. Она сказала, что не может пока выходить замуж, потому, что стала мусульманкой. Самик среагировал быстро:

– Я тоже приму мусульманство, чтобы расписаться с тобой здесь.

На другой же день он помчался в Шариат-корт, чтобы узнать, что нужно делать для принятия мусульманства. Его спросили, с какой целью он переходит в исламскую религию, и Самик, доверчивая душа, чистосердечно признался:

– У меня есть русская невеста, которая недавно приняла мусульманство. Я хочу жениться на ней здесь, в Катаре, и для этого готов перейти в исламскую веру.

Секретарь суда обалдел от такой откровенности. Обычно для перехода в мусульманскую веру называют религиозные или семейные причины. Он позвонил в женский отдел и поинтересовался насчет русской женщины, рассказал о тайце. Друг Ибрахима, работающий в этом отделе, сразу же понял, о ком идет речь, и сообщил всё приятелю. На другое утро рассерженный Ибрахим по телефону спрашивал у Вероники:

– Ты что, меня отвергла, за азиата замуж собралась?

Вероника перепугалась, что слухи могут дойти до Эдвина.

Днём она поехала к Самику и устроила ему скандал:

– Ты сумасшедший, о чем болтаешь, какое замужество, зачем ты мне нужен? Если муж узнает, меня из страны выгонят! Куда я поеду? В бедную Россию?

И всё в таком же духе. Испуганный Самик лепетал:

– Прости, я не хотел сделать тебе плохо. Хочешь, я поеду сейчас же в Шариат-корт и сообщу, что всё, о чем я говорил, это неправда.

– Сиди уж, никуда не езди, притаись на время, – презрительно бросила ему Вероника – и не смей больше мне звонить!

Самик был на все согласен, лишь бы она успокоилась и не злилась. Говоря по правде, Вероника даже была довольна, что произошел разрыв. Связь, длившаяся апрель-май, уже порядком надоела. Она устала от тайца и давно хотела его бросить, но не могла найти повода.

Пару недель Вероника отдыхала, но её беспокойная натура требовала новых приключений. А может все дело в том, что ей плохо было с мужем? Возможно, имелись и другие причины. Так или иначе, но нашу героиню постоянно сжигал, не давая покоя, внутренний огонь.

 

Глава 7. Русская любовь

У Вероники в Катаре было несколько русских подруг, к которым она ходила в гости и приглашала к себе. Муж одной из них, худощавый инженер Алексей, всегда с симпатией относился к Веронике. Любитель потрепаться, рассказать анекдоты, он нравился нашей героине. Жена Алексея большую часть времени проводила в России. Вероника не скрывала от русских друзей своих связей с Ибрахимом и Самиком. Она вообще не умела держать язык за зубами и все свои секреты выбалтывала подругам. Эдвин до поры до времени оставался в неведении, как и многие обманутые мужья. Вероника хвасталась перед женщинами подарками, показывая платья и золото. Перед мужьями подруг она играла роль роковой, загадочной женщины, имеющей кучу поклонников.

Алексею по телефону она иногда делала намёки на свои связи. Наверное, чувствовала, что нравится ему, и хотела зажечь в нем ревность. Так или иначе, но в средине мая, когда Вероника была снова свободна (муж не в счет), она стала активно перезваниваться с Алексеем. В это время Эдвину нужно было срочно уехать на Филиппины по посольским делам.

На следующий же день после отъезда мужа, Алексей пригласил Веронику на ужин в гостиницу Шератон. Гостиница построена возле моря, из окон открывается прекрасный вид. Ресторан располагался на последнем этаже. Они сидели напротив друг друга, большие яркие звезды смотрели на них сквозь стеклянную крышу, внизу плескалось море, звучала тихая музыка.

Инженер говорил Веронике слова восхищения и любви – какая она весёлая, энергичная, красивая. Как она ему понравилась с первого же взгляда, когда он только её увидел. Вероника наслаждалась нежными словами, купалась в них. После бурных страстей душа требовала романтики. Так приятно было слушать признания на родном, не на английском языке.

Алексей заплатил за ужин сто долларов. И Вероника вспомнила, как супруга Алексея несколько месяцев назад жаловалась на трудности с деньгами – старается экономить на всем, чтобы купить квартиру в России. Семья не ходит даже в самые дешевые рестораны, не говоря уже о Шератоне. После чудесного романтического ужина при свечах решили поехать домой к Алексею. Эдвин улетел в Манилу, а перед служанкой Вероника не обязана была отчитываться. Алексей вернул её домой на рассвете.

Через две недели Алексей должен был уезжать на родину, они решили не терять ни одного дня. Встречались каждый вечер и даже днем, если у Алексея выпадала возможность. Это было какое-то наваждение. Алексей звонил ей с работы, говорил по телефону ласковые, нежные слова. Вечера они проводили в ресторанах, потом ехали к нему домой. Они удивлялись, как много общего между ними, как они понимают друг друга с полуслова. Когда Вероника сидела на диване, Алексею нравилось лежать рядом, положив голову на её колени. Потом они перестали ходить в рестораны: жалко было терять там время, хотелось быть только вдвоем, не на людях. Алексей покупал готовую еду, и они ужинали у него в доме.

В круговерти своих чувств Вероника совсем забыла о ребенке. Однажды она сидела утром в кресле в своей любимой позе с поджатыми ногами и разговаривала по телефону с Алексеем. Вдруг из кухни донесся плач дочери и крик служанки. Вероника сказала: «Подожди», – и побежала посмотреть, что там случилось. Дина уронила на себя чашку с кипятком, ошпарила ножки. Перепуганная Вероника схватила ребенка, не зная, что делать. Сообщила Алексею, что берет такси и едет в госпиталь, он обещал также подъехать.

Через пятнадцать минут Вероника уже была в госпитале, там девочке оказали первую медицинскую помощь, смазали ожоги. Через полчаса они стояли с дочкой на стоянке у госпиталя. Вероника увидела, как подрулила машина Алексея, он выскочил с испуганным лицом, побежал к двери госпиталя. Заметив её с ребенком, не перешел на шаг, а продолжал бежать.

– Что, как, где? – спросил он, запыхавшись.

На его лице Вероника увидела любовь и сострадание. Ей сделалось больно:

– Как жалко, что этот мужчина не может мне принадлежать, – подумала она с печалью.

Алексей отвез Веронику с дочкой домой.

Как-то наша героиня обмолвилась, что у неё нет нарядного платья. На следующий же день Алексей купил и принес из магазина три метра дорогого, плотного натурального шелка светло-зелёного цвета. Сказал, чтобы Вероника отдала шить. У Алексея был хороший вкус, фасон платья он придумал сам. Кстати, он постоянно давал Веронике деньги.

Две недели пролетели, как прекрасный сон. Последнюю ночь перед отъездом Вероника осталась у него ночевать. Они не могли наговориться. Алексей сказал:

– Вероника, ты не представляешь, как много ты сделала для моей семейной жизни. Наши взаимоотношения с женой охладились, чувства завяли. Ты всколыхнула во мне любовь, энергию, взбодрила меня. Теперь, я надеюсь, в моей семейной жизни всё будет по-другому. Моя жена – прекрасный, хороший человек, но уж очень она спокойная, рассудительная, скучная. После этой любовной встряски я расшевелю её. Когда она приедет сюда, мы будем ходить в рестораны, в гости, я постараюсь улучшить нашу семейную жизнь. Благодарю тебя за это.

На другое утро Алексей улетел в Россию, он оставил кассету со своими любимыми песнями. Вероника слушала эту кассету целые дни, на неё навалилась страшная депрессия. Она не могла спать, рыдала по ночам, думала, что никогда уже не будет радоваться жизни.

Алексей звонил каждый день, говорил успокаивающие, нежные слова. Но всё было напрасно, Вероника знала, что возврата к прошлому не будет.

 

Глава 8. Египет

В начале июня позвонили из Филиппинского посольства, сообщили, что в связи с днём независимости будет устроен прием в банкетном зале гостиницы. Веронику, как жену работника посольства, пригласили прийти. У неё к этому времени уже было сшито нарядное платье из шелка, подаренного Алексеем. Длинное, приталенное, расширенное книзу, с треугольным вырезом, сзади на талии – большой бант из голубого шелка. Ткань переливалась, выглядела очень эффектно. На приеме Вероника была одной из самых элегантных женщин.

Был устроен шведский стол – еда на столах вдоль стен. Вероника поддерживала светскую беседу и заметила, что на неё весь вечер поглядывает незнакомец. У нашей героини была очень сильная энергетика, как сейчас модно говорить – харизма. Окружающие люди ощущали это. Душа Вероники жаждала любви и приключений, она хотела успеть добиться в жизни успеха, пока молода и красива.

Незнакомец явно арабского происхождения: густые черные волосы, зачесанные назад, резкие черты лица, выступающий вперед нос, старше сорока лет. В конце приема мужчина подошел к Веронике, поклонился и представился:

– Нассер, бизнесмен из Египта.

Узнав, что Вероника русская, сказал:

– Поздравляю вас, Россия – великая страна. У меня, кстати, паспорт такой же великой страны – Америки.

Этим он сразу заинтересовал Веронику. Ей очень хотелось переехать на жительство в Европу или в Америку. Она уже обсуждала этот вопрос с подругами: мужчины каких стран лучше, у Вероники был большой опыт общения с представителями многих стран. Она провела полтора года в Югославии, где стояли интернациональные войска со всего мира, и могла многое рассказать о характерах мужчин:

– Англичане – жадные и холодные. Немцы и датчане слишком расчетливы, скандинавы красивы – высокие, голубоглазые блондины. Французы хороши – веселые, общительные, но уж слишком ветрены, будут изменять женам. Итальянцы очень вспыльчивы.

Вероника утверждала, что была знакома близко с мужчинами почти всех национальностей, кроме австралийцев. Неизвестно, было ли это правдой или же она просто привирала для того, чтобы ошеломить женщин.

Как бы там ни было, Нассер привлек внимание Вероники. Муж всё еще находился на Филиппинах, и она чувствовала себя полностью свободной женщиной. Бурные волны авантюризма снова подхватили её, у нее была какая-то дразнящая аура, притягивающая мужчин. Они слетались на Веронику, как пчелы на мед.

Нассер снимал номер в гостинице Шератон, в той самой, где она месяц назад ужинала с Алексеем. Точнее, платила за номер фирма, от имени которой приехал Нассер. Вечером, после приема, Нассер отвез её на машине домой. А на другой день она пошла к нему в гости. Нассер совершенно не нравился Веронике, но через него она могла осуществить свою голубую мечту – уехать на жительство в Америку. Уже на третий день знакомства Нассер предложил выйти за него замуж.

Вероника приходила к нему в номер ежедневно. На потолке в длинных гостиничных коридорах вмонтированы маленькие телекамеры. Ей очень не хотелось, чтобы видели, в какой номер она идет. Вероника придумывала разные хитрости, например высаживалась из лифта на пятом этаже, затем поднималась по лестнице на шестой, где жил Нассер. Или шла от лифта посредине коридора направо, хотя ей нужно было налево, а затем вдоль стенки возвращалась назад, надеясь, что камера её не увидела, в общем пыталась запутать следы.

Нужно не забывать, что Катар – строгая мусульманская страна. За внебрачные связи здесь можно угодить в тюрьму или вообще быть выгнанным из страны. Вероника надеялась на свою удачу и везение. Она любила риск, игру, старалась ничего не бояться в жизни.

Нассер оказался скуповат, подарков не дарил, денег не давал, но зато обещал повезти на жительство в Америку. Вероника решила примириться с его жадностью – лишь бы осуществить свою мечту. Гостиница была пятизвездочной, в номере убирали ежедневно и каждый день приносили тюбики шампуня, зубной пасты, мыло. Наполняли вазу отборными фруктами, а вчерашние плоды, даже не тронутые, забирали. Beронику удивила мелочность Нассера: он складывал в чемодан гостиничное мыло, шампунь. Фрукты, если не успевал съесть, отдавал Веронике для дома. Она приходила к нему после обеда, принимала ванну, накидывала махровый халат. Ужин Нассер заказывал в номер. Когда коридорный приносил еду, Вероника скрывалась в ванной.

Однажды они повздорили. Вероника попросила у Нассера денег, тот отказал, сославшись, на то, что он в командировке и денег у него мало. Вероника сняла халат, швырнула его на кровать и начала одеваться. Нассер вскипел:

– Почему ты бросаешь мой халат, а не отнесла его в ванную?

– Я не бросила халат, а лишь положила на кровать!

– Нет, ты презрительно его бросила, как будто пренебрегаешь мной!

Вероника молча оделась и вышла. Хотелось хлопнуть дверью, но нельзя: она в гостинице и не может привлекать к себе внимание. На следующее утро Нассер приехал к ней с извинениями и с деньгами.

Вероника была нужна Нассеру: она умна, красива, могла родить для него детей. Египтянин уже не молод, ему сорок восемь лет, хотя выглядел еще привлекательно. Но вот нужен ли он ей, Вероника сама еще толком не знала. Решила посоветоваться с друзьями и показать им Нассера.

У неё был знакомый русский друг – спортсмен, тридцатилетний холостяк Виктор. Он увлекался парапсихологией, много читал о карме, пытался предугадывать будущее, умел видеть ауру человека. Вот его Вероника и решила позвать в качестве оценщика – можно ли Нассеру доверять в смысле замужества? Для равновесия – чтобы было двое мужчин и две женщины – Вероника также позвала к себе на ужин подругу.

Накрыла стол белой скатертью с голубыми цветами. Поставила красивый фарфоровый сервиз, вспомнила, как бабушка украшала стол. С помощью служанки приготовила мясо, салаты, купила фрукты и напитки. Во время ужина Виктор и подруга изучали Нассера. Он казался серьезным и очень влюбленным в Веронику. Когда она ела, разговаривала, ходила, египтянин не спускал с неё восхищенных глаз. У Нассера на вечер была назначена встреча, и через полтора часа он уехал.

Подруга и Виктор одобрили выбор Вероники, сказали, что египтянин выглядит солидно.

– Женится ли он на мне? Повезет ли в Америку? – спросила Вероника.

– На такие сложные вопросы я ответа не знаю, – сказал Виктор.

В этот же вечер Вероника вместе с Нассером должна была идти на дискотеку в гостиницу. Виктор также обещал туда прийти, он был завсегдатаем всех музыкальных развлечений. Вероника решила надеть красный костюм, но раздумывала насчет обуви. Черные туфли на нормальном каблуке она собиралась надеть, если будет танцевать с невысоким Нассером. Но тут Вероника вытащила из шкафа другую пару – темно-вишневые на тонком высоком каблуке. Эти туфли подошли бы ей, если она будет танцевать с Виктором. Что же обуть? Черные туфли под Нассера или темно-вишневые для Виктора? С кем она будет танцевать, кто будет её угощать? А может, надеть туфли на среднем каблуке, чтобы могла танцевать с обоими по очереди?

Конечно, это был очень сложный стратегический вопрос. Нассер решил проблему просто. Весь вечер он сам танцевал с Вероникой. Когда Виктор или кто-нибудь другой пытался пригласить женщину на танец, египтянин решительно отвечал:

– Она пришла со мной и будет танцевать только со мной.

Кстати, в Катаре на дискотеки за вход платят только мужчины, для женщин вход бесплатный. Это объясняется тем, что женщин в стране мало: по статистике на трех мужчин – одна женщина. Молодых, одиноких да еще желающих пойти на дискотеку – совсем немного.

Десять дней бурного романа с Нассером пролетели стремительно. Египтянин улетел, пообещав прилететь в командировку еще раз. Муж застрял на Филиппинах на всё лето, у него были какие-то дела в министерстве. Нассер вернулся через три недели, они стали встречаться, уже не таясь ни от кого. Нассер приезжал к Веронике домой, обедал у неё. Поздно ночью, когда отвозил Веронику из гостиницы, он громко прощался с ней у калитки. Вероника просила его:

– Потише, рядом живут соседи филиппинцы, они узнают и всё расскажут мужу.

В ответ на её просьбы, Нассер высовывался из окна машины и кричал:

– Смотрите, вот едет моя будущая жена!

Она не знала, что делать: смеяться или плакать. Служанка не смела ничего сказать, но смотрела на Веронику с изумлением. Вскоре Нассер сообщил, чтобы она собирала свои и дочкины вещи: через два дня они улетают в Египет. Вероника не представляла, вернется ли она когда-нибудь еще в Катар, не знала, что из вещей брать с собой. Она упаковывала чемоданы, раздумывая насчет постельного белья, посуды. Спросила об этом у Нассера, египтянин отговорил везти много вещей. Сказал, что у него огромная квартира с новой мебелью в Каире, но даже и она им вскоре будет не нужна, так как они переедут на жительство в Америку. Обещал райскую жизнь и златые горы Отрезвить, спустить на землю Веронику было некому. Самый разгар жаркого лета, все подруги и друзья в отпуске. Кстати, это уже было третье лето подряд, которое Вероника проводила в Дохе. Температура воздуха за пятьдесят градусов, наверное, жара повлияла на Веронику, и она не понимала, в какую авантюру впутывается.

За день до отлета в Каир из отпуска вернулся Алексей. Но останавливать Веронику было уже слишком поздно, да и что он мог предложить взамен? Она видела перед собой одну большую цель – Дорогу к Америке, куда стремилась всеми силами своей души.

В доме на стене висел большой портрет Вероники размером метр на семьдесят. Друг мужа, художник, скопировал по его просьбе фотографию жены. Портрет был нарисован черным карандашом, и Эдвин очень любил его. Вероника на нём выглядела загадочной незнакомкой. В день вылета Нассер потребовал, чтобы портрет они забрали с собой. Алексей приехал провожать Веронику.

В аэропорт они прибыли с опозданием, нервничали, спешили, Дина капризничала. Нассер попробовал свернуть портрет в рулон, ничего не получилось, тогда он сложил портрет один раз, затем еще и придавил коленом. Плотный картон порвался и вместо портрета в руках оказалось четыре отдельных куска. Нассер пытался засунуть их в мусорный ящик, но куски были слишком большие, в отверстие не проходили. Тогда Нассер доломал портрет на маленькие кусочки и всё запихнул в мусорку.

Алексей смотрел молча, не комментируя. Вероника была занята плачущим ребенком и уже ничего не соображала. И только в самолете ей стало жалко поломанного портрета и страшно от мысли, правильно ли она поступила, сорвавшись с места и поехав с незнакомым ей человеком в другую страну?

Но отступать было поздно. Разочарования наступили сразу же, как только они вышли из аэропорта в Каире. Шумный, пыльный, грязный город, почти без зелени. Много очень бедно одетых людей, старые машины сорокалетней давности. Квартал, где жил Нассер, был похож на каменистые джунгли. Узкие четырехметровые улицы без единого деревца, темные коробки домов. Всё казалось обшарпанным, в воздухе висела мельчайшая коричневая пыль.

Огромная квартира оказалась состоящей всего из трёх комнат. Окна смотрели на соседние дома – ни простора, ни зелени. Мебель была новой лет двадцать назад, сейчас это потертые диваны, рассохшиеся шкафы с потрескавшейся лакировкой. На кухне – маленький холодильник, нет микроволновки, к которой Вероника успела привыкнуть в Катаре. Посуда с трещинами, видавшее виды постельное белье, занавески выцветшие, как тряпки. Телевизор и видео старой, десятилетней модели, везде пыль.

Это был просто кошмар, происходящий не с ней, а с кем-то другим. Так вляпаться! Нассер сказал, что покупать продукты он всегда будет сам. Вероника – приезжая, в ценах не разбирается, и её обязательно обманут. Гулять одной ей не следует, в Каире криминал, пусть дожидается, когда он придет домой с работы, а пока сидит дома.

Дина все время плакала и капризничала, она боялась Нассера, его грозного вида. Кроме того, девочка скучала без служанки. Вероника совсем не знала, как обращаться с ребенком, у неё не было опыта нормального материнства. Всё время жизни на Филиппинах и в Катаре она была занята выяснением отношений с мужем, с матерью, с мужчинами. Страшно разочарованная, Вероника поняла, что совершила огромную ошибку. Её нервозность передавалась дочери, и та еще больше капризничала.

Затем Нассер огорошил Веронику, сказав, что в Америку он может поехать не раньше, чем через два года. У него сейчас нет денег, и, кроме того, разрешение на въезд в Америку пока не получено. Вот он заработает деньги, постарается получить командировку в Америку, и они поедут туда. Он уже сейчас напишет заявление о поисках работы в заокеанской стране. Так что Веронике следует немного подождать – всего два года, а может – чуть больше.

Это было как ушат холодной воды на голову. Вернуться к мужу ей теперь невозможно. Наверняка служанка позвонила и всё сообщила Эдвину. Уезжала из Дохи она с шумом, все филиппинские соседи видели, как Нассер грузил её чемоданы в машину, обнимал за плечи на улице.

Маленькая девочка раздражала Нассера, ему не нравилось, как она ест. Дина не была приучена кушать самостоятельно, служанка всё еще кормила её с ложечки. Кроме того, дома во время еды девочке разрешалось баловаться: разливать напитки, скидывать ложки на пол, закрывать рот, если не хочет есть, выпячивать губы, крутиться за столом. Вероника с Эдвином умилялись, глядя, как служанка кормит их дочку, а та капризничает.

Вероника пыталась приучить девочку есть самостоятельно. Дина плакала, отталкивала еду, плевалась. Нассер приказал дочку кормить отдельно. Девочка привыкла спать в комнате со служанкой и поэтому хотела спать вместе с матерью. Но Нассер настоял, чтобы Дина спала в отдельной комнате. Девочка просыпалась среди ночи, плакала и прибегала к матери. Нассер требовал нашлепать дочку и отправить в свою кровать. Тогда Вероника сказала, что будет спать с дочкой в одной комнате. На что Нассер заметил, что в арабских семьях муж и жена спят вместе.

Вероника не знала, как выпутаться из этого кошмара. На неё навалились тоска и депрессия. Она решила позвонить в Манилу, произвести разведку, узнать настроение мужа. Но услужливые филиппинцы уже успели доложить Эдвину о её бегстве с египтянином. Эдвин сказал, что им больше не о чем разговаривать. По его просьбе друзья сменили замок в двери, поэтому Вероника не сможет попасть в их бывший дом.

Наступил сентябрь, в эти тяжелые для неё дни из Дохи позвонила подруга. Она вернулась из отпуска, узнала от Виктора об отъезде Вероники, взяла у него ее каирский телефон. Подруга позвонила, поговорила с Вероникой и расстроилась:

– Что ты натворила со своей жизнью! Что ты наделала!

Затем успокоилась и захотела помочь, предложив вернуться в Доху, пожить у неё какое-то время. Несколько дней Вероника раздумывала, а затем решилась. Хорошо, что у неё был обратный билет, она оплатила дорогу до Каира и обратно, хотя бы здесь хватило сообразительности. Кстати, билет она покупала на свои деньги, у Нассера, как он уверял, в тот момент были трудности с финансами.

Но прежде Вероника осуществила небольшую месть. Пока Нассер был на работе, звонила ежедневно Виктору и подругам, накручивая на телефон денежки. Она представляла, какое у египтянина будет лицо, когда придет счет за международные переговоры. А мужик жадный, с деньгами расставаться не любит.

Когда Вероника собрала чемоданы и сказала Нассеру, что уезжает, тот был оглушен. Он так был уверен в себе, в том, что Вероника останется с ним, будет его женой. Египтянин знал, что ехать ей некуда. Может быть он специально с таким шумом увозил Веронику из Катара: чтобы у неё не было шансов на возврат.

Нассер умолял Веронику остаться, сказал, что прямо сейчас начнет собирать деньги на Америку. Разрешит работать, если ей скучно, даст денег, будет ежедневно с ней гулять, поведет её в ресторан. И прочее, и прочее. Но Вероника уже не верила ему. Заказала билет, через три дня Нассер отвез её вместе с двумя чемоданами в аэропорт. Всю дорогу в машине они ругались. Вероника обвиняла Нассера, что он обманул насчет Америки, квартиры и всего прочего. Египтянин доказывал, что был во всем честен и ничего не скрывал.

В аэропорту он хотел помочь дотащить чемоданы до стойки. Но Вероника больше не могла его видеть и заорала:

– Уйди прочь!

Нассер, как побитая собака, ушел. Она волочила чемоданы по очереди, благо те были на колесиках. Потом один из служащих аэропорта помог ей. Дина на удивление вела себя очень спокойно, не плакала и не капризничала.

 

Глава 9. Трудная жизнь

В Дохе её встретил Алексей и отвез в дом подруги. Там она нашла временное пристанище для себя и дочери. Когда Вероника еще жила с Эдвином, то подрабатывала, давая уроки аэробики на дому у богатых катарских женщин. Сейчас она решила возобновить этот вид заработка: Вероника ездила к шейхиням вместе с дочкой или же оставляла Дину у подруги.

В начале октября в Катар на одну неделю прилетел Эдвин. Встретиться с Вероникой он отказался, разговаривали по телефону. Сказал, что подал на развод у себя в Маниле. Для Вероники это было катастрофой: если Эдвин с ней разведется, она вынуждена будет выехать из страны. Иностранцы живут в Катаре только с визой. Для получения визы нужно иметь спонсора. У мужчин спонсоры – это их работа, женщины, как правило, приписаны к мужьям. Одинокой женщине въехать в эту страну на длительный срок очень трудно, почти невозможно. Здесь строго следят за моралью. Жена должна быть замужем, а не сама по себе. Только женщина в возрасте может приехать в Катар на работу или в гости.

Что произойдет с ней после развода? Вернуться к матери, в бедную кризисную Украину, где её никто не ждет? Вероника всеми силами своей души хотела остаться жить в Катаре, даже одна, без мужа. Здесь при дефиците женщин она имела шанс найти подходящую партию и уехать в Европу или в Америку. Как всегда, в кризисную, трудную минуту Вероника смогла собраться, мобилизовала все свои силы. Она не привыкла сдаваться. Самое главное для неё сейчас было – срочно найти какого-нибудь спонсора, чтобы задержаться в стране.

Виктор предложил свою помощь. У него было много знакомых среди арабского населения, и он свел Веронику с ливанцем. Джамаль проживал в Дохе больше пятнадцати лет, у него была своя небольшая строительная фирма. Ливанцу было тридцать пять лет, он был невысокого роста, стройный, подстрижен по ливанской моде – остренькая бородка, небольшие усики, умный спокойный взгляд.

У Джамиля две жены. Первая жена – ливанка – полная, болезненная, бездетная, его ровесница, на которой он женился в ранней молодости. Вторая – молодая красавица-палестинка – родила Джамилю двух детей. Первая жена сидела дома с детьми, вела хозяйство. Палестинка работала, с ней Джамиль ходил по гостям. Все жили в одной квартире, жены часто ссорились, ревнуя мужа друг к другу. В такие минуты Джамиль кричал:

– Прекратите скандалить, а то разведусь с обеими!

Вот с этим ливанцем Виктор и познакомил Веронику. Надо сказать, что вернувшись из Каира, Вероника пыталась подкатить к Виктору. Замуж за него выйти или – на худой конец так пожить с дочкой. Виктор был очень симпатичный: блондин, высокий, плечистый, с накачанной спортивной фигурой. Но он сразу поставил Веронике решительный заслон. Жениться – ни в коем случае:

– Ты начнешь гулять в первый же месяц после свадьбы, разве не так?

На что та, смеясь, соглашалась:

– Очень может быть. Что же делать, если мне скучно быть все время с одним и тем же мужчиной?

Жить Веронику к себе Виктор тоже не пустил. Катар – страна строгих мусульманских правил. И если кто-нибудь узнает, что у холостяка живет женщина, то Виктор мгновенно потеряет работу и уедет из страны. Да еще прежде может в тюрьме посидеть. Нет, на такое он не согласен. В деньгах он также всегда отказывал, зато помогал советами и всякий раз, когда было необходимо, находил женщине очередного спонсора.

Джамиль отнесся с пониманием к положению Вероники. Почему не помочь красивой молодой женщине? Ливанец умел ценить женскую красоту. У него был свой офис с мягкими, удобными креслами и диваном. Вероника пришла к нему одни раз, второй, третий. Джамиль внимательно выслушал женщину, помог оформить визу на проживание в Катаре. Сводил пару раз в ресторан. Затем, когда отношения углубились, предложил стать его третьей женой. Заботой и деньгами он её обеспечит. Но Вероника уже попыталась сходить замуж за арабского мужчину, с неё хватит. Теперь ей нужен был только европеец. Это стало главной целью на ближайший период жизни – выйти замуж за обеспеченного европейского мужчину. Упорства и целеустремленности Веронике было не занимать.

Кстати, все последующие годы проживания в Катаре Вероника и Джамиль оставались хорошими друзьями. Она приходила к нему, если нужна была какая-то помощь или деньги. Джамиль никогда не отказывал, расплачивалась женщина, естественно, натурой. Джамиль познакомил Веронику со своими женами. И хотя те подозревали о связи мужа с русской, но обвинить Джамиля не смели. Вероника даже подружилась со второй женой, приходила к ней в гости и приглашала палестинку к себе на чашку чая.

После месяца жизни у подруги Вероника переехала в другой дом, к Сильване. Эта была та самая югославка, которую она раньше знакомила с богатым катарцем. Сильвана уже работала, ребенок ходил в детский сад, с деньгами у неё стало получше. Но во взаимоотношениях с мужем один кризис следовал за другим. Египтянин ревновал, злился, распускал руки. Кстати, у египетских мужчин вообще плохая репутация. Это мнение не только европейцев, но и жителей других арабских стран. У многих людей этой нации нет внутренней доброты, благородства, честности, они нередко обманывают.

Через несколько лет, уставшая от драк и скандалов, Сильвана бросила мужа, но из Катара не уехала. Квартиру ей снял богатый индийский бизнесмен, она сменила место работы и детский сад для ребенка. Муж пытался искать жену через её бывших подруг, но у него ничего не вышло. Египтянин не стал обращаться в полицию за помощью, побоялся, что его самого выдворят из страны.

Жить в чужих домах Веронике с ребенком было тяжело, она нервничала, думая о будущем. Хорошо, что хоть с помощью Джамиля решилась визовая проблема. С ребенком на руках невозможно устроить свою судьбу, заработать денег. Вероника продолжала давать уроки аэробики на дому у шейхинь. Но это был нестабильный заработок, женщины платили после месяца занятий, а не за каждый урок. Они частенько тянули с оплатой, говоря, что муж не дал денег. Удобно, что на такси не нужно было тратиться: Веронику отвозили и привозили шоферы шейхинь.

Нужно было найти более серьезный заработок, не зависящий от капризов богатых женщин. Вероника подала документы на должность тренера женской аэробики сразу в несколько спортивных клубов. В одном из клубов её приняли на работу.

Скитания Вероники с ребенком на руках из дома в дом продолжались уже три месяца. Все это время Нассер из Каира звонил в дома подруг, где она останавливалась. Не нужно забывать, что ему пришел счет, в котором были записаны номера телефонов в Дохе. Нассер умолял Веронику вернуться, видно было, что она задела его душу. Он вёл длинные, по тридцать минут разговоры, не жалея денег. Был готов на любые условия. Вероника со злорадством специально затягивала переговоры, надеясь, что Нассеру придет еще один огромный счет.

Кстати, Вероника имела особый дар поддерживать диалог с мужчинами. По телефону она говорила тихим, мягким голосом, который прямо таял и растекался, как мед. Она без конца повторяла:

– Дорогой, конечно, дорогой, ты прав дорогой. Я с тобой согласна.

Обольщать мужчин Вероника умела великолепно. Она смотрела преданно в глаза, улыбалась только ему, своему избраннику. Показывала, что мужчина – господин, а она послушная, кроткая, беззащитная овечка, которая так нуждается в опеке. Но не забывала при этом иногда хамить и кричать. Действовала известным методом кнута и пряника. Всё существо Вероники, вся её душа постоянно были настроены на одну волну – привлечь к себе мужчину.

Однажды она пошла с подругами в ресторан. Сидели за столиком, разговаривали, дети лазали по горкам в игровой части ресторана. Вдруг Вероника встрепенулась и пошла посмотреть, как играют дети, потом вернулась назад к столику, затем еще раз – к детям, затем – возврат к столику. Потом ей понадобилось пойти к стойке и заказать мороженого, принесла десерт подругам, снова отошла к стойке. Подруги не могли понять её метаний. Вероника просветила:

– Видите, пришли американские моряки, нужно с ними познакомиться. Может, я смогу их зацепить.

Но моряки ничего не заказали, постояли у стойки ресторана и ушли. Пришлось Веронике успокоиться и продолжать ужин.

Похожая история произошла на набережной, куда Вероника пошла гулять с подругами и детьми. Дети качались на качелях, женщины сидели рядышком на скамейке, любовались на море, вели разговоры о смысле жизни, о литературе. Казалось бы, – радуйся и наслаждайся вечерним закатом, слушай плеск волн, следи за детьми. Но нет, Веронике не сидится на скамейке. Как только на горизонте появляется одинокий симпатичный мужчина, она срывается с места, идет к качелям, возвращается к морю. Всеми способами старается, чтобы проходящий мимо мужчина заметил её, молодую, красивую, жаждущую внимания.

Подруги до поры до времени всё прощали Веронике, говоря сами себе: бедная женщина, как же ей трудно одной, без мужа, с ребенком на руках. А кроме того, им просто было любопытно: Вероника закручивала свою жизнь похлеще любого детективного романа. На этой жалости и на интересе к себе она играла, частенько думая в первую очередь только о своих проблемах.

Когда Вероника жила у одной из подруг, муж последней пригласил её вместе со своей женой на дискотеку. Вероника надела светлый костюм, но белых туфель у неё не было. У подруги имелись бежевые туфли, которые очень нравились нашей героине. Вероника сумела уговорить женщину и заполучила заветную пару, хотя подруга очень любила эти удобные, красивые туфли. Но у Вероники был превосходный дар убеждения. Подруга надела другие туфли, которые были немного малы и поэтому жали. Вечер женщины был безнадежно испорчен, танцевать в тесной обуви она не смогла. Зато Вероника лихо отплясывала и радовалась жизни.

Менеджером в клубе, где работала Вероника, был катарский мужчина. Узнав, что она – одинокая женщина, сразу же ринулся в атаку. Сводил пару раз в ресторан, пытался затащить к себе на ужин домой. Один раз Вероника сходила, а больше не захотела, чем-то ей не понравился катарец. Менеджер рассердился, стал требовать, чтобы Вероника принесла ему паспорт, и он оформит ей свое спонсорство как работодатель. Веронику пугала перспектива быть связанной с таким настойчивым мужчиной. Она отказывалась, тянула время, ей не хотелось ругаться и лишаться работы. Назревал конфликт, который кончился тем, что Вероника, хлопнув дверью, ушла из клуба. Не забыв, конечно, перед этим взять свою зарплату.

Жизнь сжимала её кольцом. Без работы, без жилья, без средств к существованию, на руках – маленький ребенок, новый муж на горизонте пока не появляется. На Веронику навалилась жуткая депрессия, она не знала, как выкарабкаться из казалось бы безнадежной ситуации.

Но героиня нашего романа снова попыталась подняться, эта женщина обладала удивительной живучестью. Любому другому хватило бы и половины, чтобы впасть в отчаяние и подумывать о самоубийстве. Еврейская кровь не дала упасть духом, заставляла бороться. Позднее Вероника хвасталась подругам, что еврея можно бросить на самое дно жизни и он всё равно возродится и добьется успеха.

В чем-то она была права. Сколько веков евреев по всей Европе убивали, гоняли. Но нация упрямо поднималась и возрождалась. В средние века евреям разрешалось заниматься только некоторыми профессиями, такими, как торговля, сбор налогов, ростовщичество. Каждая из этих работ требовала от человека математических способностей и уровня умственного развития выше среднего. Как правило, евреи умеют просчитывать ситуацию и добиваться материального благополучия.

Ведь недаром есть анекдот: «еврей – дворник», то есть никогда еврей не будет зарабатывать на жизнь простым физическим трудом. Между прочим, имеется интересная статистика: несмотря на то, что евреи составляют лишь 0,25 % населения Земли, на их долю приходится 27 % всех Нобелевских премий и 50 % чемпионов мира по шахматам.

Для Вероники самая большая проблема сейчас была связана с дочерью. С ребенком на руках одинокой женщине невозможно найти хорошую работу и мужа. Она всё еще жила у подруг. По вечерам, когда Вероника работала или встречалась с мужчинами, Дину нужно было укладывать спать. Подруги занимались маленькой девочкой. Можно посидеть один вечер, другой, но у всех свои дела и заботы.

 

Глава 10. Молодой ливанец

Необходимо было найти какое-то кардинальные решение. И Вероника нашла его. Она решила отдать дочку на время бывшей свекрови. У Вероники мелькала сначала мысль отправить девочку своей матери, но она вспомнила, что бабушка не проявляла особой любви к внучке. И даже не это было самым главным. На Украину не было прямого самолета, нужно отвозить ребенка самой, уезжать из Катара. А назад в страну Веронику могут уже не впустить из-за отсутствия постоянной визы.

На Филиппины отправить ребенка намного проще. Знакомые бывшего мужа постоянно летают по посольским делам в Манилу, к ним можно пристроить Дину. Свекровь хорошо относилась к Веронике и её дочери. Мать Эдвина любила всех своих внуков и внучек. Хотя Вероника представляла, что родственники мужа могут избаловать девочку и неправильно её воспитывать, зато ребенок будет окружен любовью и заботой.

Продумав всё хорошенько, Вероника позвонила бывшей свекрови и спросила у неё, согласна ли она взять Дину на время? Мать Эдвина только обрадовалась и сказала:

– Конечно, присылай девочку, я о ней позабочусь, а ты ни о чем не беспокойся, устраивай свою жизнь.

Вероника еще посовещалась с подругами, спросила их совета. Но вопрос был очень сложный, и они ответили:

– Поступай, как считаешь нужным, ты несешь ответственность за ребенка, тебе всё самой и решать.

У Дины был филиппинский паспорт, она въезжала по нему два года назад в Катар. Позвонил Эдвин из Манилы, сказал, что сам встретит дочку. Обещал вернуть девочку по первому требованию. Добавил, что пока жизнь у Вероники не устроена, для Дины лучше будет пожить в семейной обстановке.

Обещание Эдвина насчет возврата дочери перевесило чашу сомнения, и Вероника окончательно приняла решение. Она навела справки через бывших друзей Эдвина, узнала, что вскоре в Манилу по делам летит приятель мужа. Вероника обратилась к нему, и тот согласился помочь. Эдвин прислал билет для Дины. Вероника попыталась объяснить девочке, что она летит на время в гости к папе и бабушке, ей там купят подарки и она будет играть с детками.

В день отлета Вероника дала дочери успокоительный чай и отвезла в аэропорт. Она не была слишком любящей мамашей, но всё же сердце у неё сжалась, когда увидела за стеклом аэропорта, как идет её малышка с посторонним человеком. Дина помахала на прощание ручкой, и Вероника чуть не расплакалась.

Теперь, когда она отправила ребенка, нужно было начинать новую жизнь. Надеяться можно только на саму себя. Виктор был хорошим другом, но денег не давал. Джамиль подкидывал деньжат, когда она просила, но этого, конечно, на жизнь не хватит.

Вероника отправила Дину в начале декабря и сразу же переехала от подруг жить в съемную квартиру. Она нашла жилье по объявлению в газете, заплатил за комнату Джамиль. Это была двухкомнатная квартира, одну из комнат занимала одинокая египтянка, во второй поселилась Вероника.

Квартира с мебелью, на кухне – холодильник и газовая плита на двоих. Все было использованное, не новое, но Вероника радовалась и этому: наконец-то у неё хоть какое-то подобие своего жилья. Она попросила у подруги пылесос, одеяло, подушку – всё до лучших времен, с возвратом, пока не обзаведется своим хозяйством.

Вероника продолжала работать в домах шейхинь, давая уроки аэробики. Одновременно она искала и нашла (кто ищет, тот всегда найдет) работу тренера в женском клубе. Предыдущий клуб, где Вероника работала, был смешанным, утром занимались спортом женщины, после обеда – мужчины. На новом месте работы менеджером была женщина, поэтому никаких притязаний к Веронике она не имела. В дома катарских шейхинь на уроки спорта отвозили и привозили принадлежавшие им шоферы, клуб также обеспечил Веронике проезд до работы. Денежные вопросы потихоньку начали решаться.

На личном фронте тоже всё обстояло благополучно. Вероника в очередной раз влюбилась. На этот раз её избранником стал двадцатилетний ливанский мальчишка – Джозеф. Веронику с ним свёл случай. Через знакомых в женском клубе её познакомили с бразильской женщиной Анжелой, которая собиралась устроить показ мод в одном из престижных клубов. Анжела искала молодых красивых девушек и женщин на временную работу. Веронике посчастливилось быть в числе избранных. Профессиональная манекенщица обучала девушек ходить по сцене, тренировки проходили три раза в неделю. Музыкой заведовали двое ливанских братьев. Со старшим из них, Джозефом, Вероника познакомилась и вскружила мальчишке голову.

Вероника была на семь лет старше музыканта, но это не помешало парню отчаянно влюбиться. Джозеф учился на первом курсе института, по вечерам подрабатывал. Он был прекрасным диск-жокеем, умел хорошо играть на гитаре, обладал красиво поставленный голосом. Как всегда, Вероника не скрывала перед русскими друзьями свою связь с очередным поклонником, она не могла жить без подпитки энергией. Вероника хотела быть в центре внимания, ей нравилось, когда о ней говорили.

Она ходила с Джозефом на вечеринки. Парень играл на гитаре и пел, Вероника сидела рядышком, положив ему голову на плечо. Такая идиллия – осталось только умилиться и расплакаться.

Подруги её предупреждали:

– Не связывайся с мальчишкой, он тебе не пара.

Особенно до неё пытались достучаться те из подруг, у которых были взрослые сыновья. Они твердили:

– Вероника, не порть ему жизнь, оставь парня в покое, ищи себе мужа.

Но Вероника думала в первую очередь только о своих интересах и никого не хотела слышать. Однажды она пришла в гости к одной из своих русских знакомых. Вероника была раньше у них в гостях с Эдвином, затем с Нассером, теперь появилась с Джозефом. После её ухода сердитый муж заявил:

– Скажи Веронике, чтобы она с мужчинами больше здесь не появлялась! С мужьями – хоть со вторым, третьим четвертым – пожалуйста. С любовниками – нет!

Вероника обожала посещать дискотеки, вечеринки, её душа постоянно требовала развлечений. На одну из молодежных вечеринок, проходивших в клубе, Вероника надела новое красное платье, которое подарил ей Джозеф. Все молодежные вечеринки в Дохе организованы одинаково: сначала легкий ужин, затем танцы. Праздник длился до часу ночи. К концу вечера, когда все разогрелись и разгулялись, Вероника выкинула фокус. Она сбросила туфли, вскочила на стол и начала танцевать. Другие девушки последовали её примеру.

Общаясь с Джозефом, Вероника потеряла над собой контроль; она вешалась ему на шею при посторонних, садилась на колени, обнимала на людях. В строгой мусульманской стране Катар такое поведение совершение неприемлемо. Вскоре родители Джозефа узнали о связи сына с русской женщиной. Они были в ужасе, пытались остановить парня, убеждали, что Вероника ему не пара. Но всё было напрасно.

Джозеф заболел той же болезнью, что и предыдущие поклонники – он захотел на ней жениться. И, как всегда, Вероника была согласна. Она решила, что сможет направить Джозефа на истинный путь, воспитает, научит, и из него получится хороший муж.

Ливанец решил познакомить избранницу со своими родителями. Вероника надела скромное платье, почти не накрасилась, разговаривала мягким голосом. Ну, прямо пай-девочка, невинная овечка, а не какая-то там нехорошая распутница. Когда мать начала упрекать Веронику, что из-за неё сын забросил учебу, та в ответ очень настойчиво, но вежливо пошла в наступление:

– Что вы, я ему, наоборот, всегда говорю: Джозеф, ты должен хорошо учиться, не пропускай занятия!

– Зачем тебе нужно выходить за него замуж? Он еще слишком молоденький. А у тебя ребенок, ты старше.

– Нет, вы ошибаетесь, я не хочу сейчас выходить за него замуж, Джозеф должен сначала стать на ноги, найти работу.

В общем Вероника пыталась обелить себя перед родителями. Неизвестно, получилось это у неё или нет, но Джозеф больше в гости к себе её не звал.

У ливанца была старшая сестра, студентка института, которая встречалась с палестинцем и собиралась за него замуж. Катар – страна небольшая, здесь легко привлечь к себе внимание. Жених сестры стал упрекать её:

– Над твоим братом все смеются, а значит будут смеяться и над нами. Останови Джозефа!

Но остановить парня было невозможно. Веронике постоянно нужны были деньги, Джозеф чувствовал себя обязанным ей помогать. Он перестал ходить в институт, нашел себе работу – устроился курьером в продуктовый магазин. По выходным подрабатывал в клубах диск-жокеем. Встречались они у Вероники на квартире. Египтянка была очень недовольна, что к соседке ходит мужчина.

Неожиданно на квартире отключили телефон. Вероника бросилась в телефонную компанию выяснять причину, оказалось – за неуплату. Египтянка жила на квартире давно, у неё накопились счета за международные переговоры. Это была катастрофа для Вероники: мобильная связь тогда еще не получила распространения. Вся её жизнь и работа были связаны с телефоном: жены шейхов отменяли или назначали уроки, из клуба могли позвонить и предложить срочную работу. Связь с друзьями, встречи с Джозефом, звонки в Манилу относительно дочери – телефон ей был нужен, как воздух.

Вероника стала уговаривать свою соседку, затем ругаться, чтобы та заплатила по счету, но египтянка твердила одно:

– У меня сейчас нет денег.

Вероника поехала к Джамилю, тот развел руками:

– Ничем не могу помочь.

Обратилась за помощью к Виктору, и он, как хороший и верный товарищ, нашел выход из положения. Виктор дружил с богатым катарским шейхом Абдуллой. Шейху было сорок лет, женат, у него имелось очень интересное хобби – помогать красивым, нуждающимся европейским женщинам.

Абдулла два года содержал русскую женщину с двумя детьми, которая недавно уехала из Дохи. Об этой женщине – отдельная история.

В одной российской фирме, обосновавшейся в Катаре, работал советником Михаил. Жена с детьми проживала вместе с мужем. В девяностых годах в России начались кризисы, фирма в Катаре вынуждена была закрыться. Михаил не захотел возвращаться на Родину. Он провел за границей пять лет, привык к западному образу жизни, к хорошим деньгам, у него были друзья среди европейских и арабских партнеров по бизнесу. За это время советник подружился с богатой английской вдовой, старше его на двадцать лет, работающей менеджером в торговой фирме. Англичанка был тощая, как жердь, седая, но энергичная, весёлая и при деньгах.

Михаил сообщил жене о своей связи, ушел жить к англичанке, начал работать в её фирме. Развод, он сказал, оформит потом, когда приедет в Москву. Но жене тоже не захотелось возвращаться в Москву. Она пыталась устроиться на работу, но без особого успеха. В этот момент жизни её и нашел Абдулла. Шейх снял квартиру для симпатичной молодой женщины, давал ей деньги. В ответ требовал совсем немного – ласки и внимания.

Жена Михаила провела два года безбедно, получая от Абдуллы полное обеспечение и подарки. Но затем дети подросли, их нужно было определять в школу, кроме того, у женщины заканчивалась виза. Абдулла по-царски распрощался с ней. Купил билет, заплатил за контейнер с вещами, который женщина отправляла в Россию, дал деньги на дорогу. Всё сделал честь по чести, как заботливый муж. Женщина уехала довольной.

 

Глава 11. Новые спонсоры

Теперь Абдулле снова хотелось о ком-то заботиться. Виктор познакомил его с Вероникой. Катарец был красив: стройный, мужественное лицо, аккуратная бородка, горящий взгляд больших черных глаз. Жителям Персидского залива очень идет их национальная одежда: длинная рубашка из белоснежной ткани, квадратный платок на голове, укрепленный черным ободком. Они выглядят величественно, как короли: спина прямая, походка важная. Но если арабский мужчина меняет одеяние на спортивный костюм или же просто на брюки с рубашкой, то он начинает по-другому двигаться: быстрее, энергичнее. И сразу же исчезает ореол, пропадает величавость, он становится таким же, как и все.

Абдулла был человеком дела: снял для Вероники дом, помог его обставить красивой новой мебелью, купил холодильник, газовую плиту, микроволновку, посуду.

Вероника просила у него денег, но Абдулла на это не пошел, просто сказал:

– Если что-то нужно, пошли в магазин, я заплачу, но денег не дам.

Умный и хитрый был мужик, однако. Поначалу Веронике всё очень нравилось. Она теперь жила в большом красивом доме с новой мебелью. Но Абдулла поставил перед Вероникой несколько условий:

– Ты должна мне дать запасной ключ от дома, чтобы я мог приходить к тебе, когда захочу. И никаких мужчин в дом заводить нельзя, даже русских. Только если он придет с женой.

Это было трудно для Вероники. Как же Джозеф, она не может покинуть этого мальчика, к которому прикипела душой и телом. Им негде встречаться, кроме как здесь, в этом доме. Тем более она недавно подарила ливанцу новую испанскую гитару, купленную на деньги от уроков. То есть вложила в парня свои кровные денежки. Нет, без Джозефа Веронике было бы очень скучно и плохо. Она согласилась с Абдуллой:

– Никаких мужчин, кроме тебя. Но ключ от дома дать не могу, я хочу чувствовать себя независимой.

Уперлась и не шла на уступки. Катарец начал сердиться, затем пожаловался Виктору. Друг начал уговаривать Веронику:

– Что тебе еще нужно? Катаешься как сыр в масле.

– Свободы и денег! – отпарировала Вероника.

Виктор сказал, что помочь ничем не может и умывает руки. Абдулла стал требовать назад свои вещи. Он считал, что с ним играют не по правилам, счел себя обиженным. Вещи Веронике возвращать не хотелось. Она боялась поднимать трубку телефона, а вдруг это звонит Абдулла?

Рассерженный катарец ждал Веронику в машине возле дома. Пришлось ей расстаться с микроволновой печью, к которой она так привыкла. Остальную мебель Вероника обещала вернуть позднее. Сердитый Абдулла уехал, пригрозив, что за дом платить больше не будет и в следующий раз заберет все остальные вещи. Но, к счастью для Вероники, Абдулла не исполнил своей угрозы и вещи не отнял, проявил великодушие.

Катарец заплатил за три месяца – январь, февраль, март. Сейчас начинался февраль, нужно было искать где-то денег на следующие три месяца.

Но Вероника недолго расстраивалась, она умела находить мужчин, готовых помогать ей деньгами и умела зарабатывать. У нашей героини была знакомая филиппинка, владелица парикмахерского салона. На втором этаже этого салона располагался зал, где Вероника давала уроки аэробики для женщин. Там же два раз в неделю она преподавала балет для девочек. Кстати, именно русские подруги предложили ей вспомнить балетную школу и начать давать уроки, они же потом рекламировали балетную студию Вероники. Приходили девочки из разных стран: англичанки, арабки, индианки.

Почти все русские женщины знали о приключениях Вероники – кто с большими, а кто с меньшими подробностями, старались ей помочь, приводили клиенток.

Спонсором салона и его денежным сопартнером был полный катарец по имени Бабу. Бабу было около шестидесяти лет, смуглый, почти негр, он жил за городом вместе с женой, дочкой и внуками. Вот к нему Вероника и влезла в доверие. Сумела разжалобить своей нелёгкой судьбой: одинокая молодая женщина в чужой стране, бьётся как рыба об лед, чтобы заработать деньги на поездку к дочери в Манилу. Столько кругом нехороших мужчин предлагают ей свою помощь, но она, как честная мусульманка (Вероника показала справку о принятии мусульманства), блюдёт себя, сохраняет. Негодяй муж бросил её одну, без средств к существованию, отнял ребёнка.

В Веронике пропала великая актриса, она умела прикинуться скромной, бедной и несчастной. Её душещипательные истории могли разжалобить любое сердце. Богатым катаркам, с которыми Вероника занималась спортом, она плела ту же байку, что и для Бабу. Шейхини верили ей, сочувствовали, дарили дорогую одежду, обувь, украшения.

Подруги вначале, пока еще не узнали хорошо Веронику, тоже верили всем её историям, бросались на помощь, когда она просила. Три осенних месяца, пока она жила у подруг, она фактически садилась им на голову. Они кормили её, стирали одежду, нянчились с Диной, старались помочь Веронике найти правильный путь в жизни. Сочувствовали, как жизнь безжалостно обходится с умной молодой женщиной. Потом, конечно, многие поняли, что Вероника – авантюристка, врунишка и прочее. Но всё это будет потом, после драки кулаками не машут, как говорится, поезд уже ушел. Кто знает, может трудная жизнь заставила Веронику стать эгоисткой и обманщицей?

Растроганный Бабу согласился помочь несчастной женщине. Он дал Веронике денег и обещал заплатить за дом, когда подойдет время. Купил красивые занавески для всего дома, обставил детскую – купил мебель, игрушки.

Это было средина февраля. Бурный роман с Джозефом длился около двух месяцев. Вероника начала уставать от этой связи. Вообще с любым мужчиной она не могла находиться рядом более двух месяцев, пропадал интерес. Она решила порвать с ним. Перестала звонить; если Джозеф звонил сам, говорила, что занята или болеет. Ливанец не сразу понял, что его бросают; он был молодой, наивный, не встречал в жизни людей, подобных Веронике.

А причина была еще в том, что у Джозефа нашелся заменитель. В женском клубе Вероника познакомилась с молодой женщиной по имени Лилиан, которая также работала в спорте. Лилиан – дочь от смешанного брака, мать – англичанка, и отец – негр из Судана. В семье четверо детей – два сына и две дочери. Лилиан и старший брат пошли в мать, светлую европейку. Двое других детей родились с темной кожей. Это было немного странно, обычно в таких семьях все дети рождаются с кожей светлого кофе, берут часть краски от матери и часть от отца.

Как бы там ни было, Вероника познакомилась с этой семьей и окрутила младшего брата Лилиан – двадцатилетнего темнокожего Мухаммеда. Веселый, бойкий парнишка оказался слишком легкой добычей, в Веронику он влюбился мгновенно. Женщина повстречалась с ним всего две недели и тоже бросила.

В итоге в конце февраля она была снова свободной. Вероника решила, что хватит заниматься глупостями, нужно срочно искать мужа себе и отца для Дины. Она хотела вернуть дочь в Катар, ведь прошло уже три месяца, как девочка улетела в Манилу.

В Катаре строгие законы с визой. Если ты уезжаешь из страны больше, чем на шесть месяцев, то можешь потом не въехать назад. Это правило, кстати, приносило много проблем для работающих по контракту в Катаре. Семейные мужчины, оставившие жен на своей родине, должны были два раза в год покупать им билеты в Катар. Иначе жена лишалась права на въезд в страну. Дети-студенты, учившиеся за пределами страны, также вынуждены были приезжать к родителям дважды в год. Это было дорого и накладно для многих семей. Через три года после описываемых событий Катар смягчил визовые условия.

Дине необходимо было въехать в страну не позднее конца мая. Вероника срочно бросилась на поиски мужа. И снова к ней на помощь пришел её давний друг.

 

Глава 12. Голландец

Виктор познакомил Веронику с голландцем Тито. На первый взгляд это была неплохая кандидатура в мужья. Мужчина тридцати пяти лет, холостяк, на хорошей работе в Дохе, черноволосый, темноглазый. Последнее особенно понравилось Веронике. У дочери были черные глаза, а у Вероники голубые. Тито по своей внешности очень подходил на роль отца Дины.

Осталось самое малое – влюбить в себя Тито и раскрутить его на женитьбу. Вероника бросилась в атаку, она была абсолютно уверена в своих силах и в своей неотразимости. Обычно через месяц знакомства все мужчины предлагали ей замужество. Вероника не сомневалась в себе. Но Тито оказался крепким орешком.

На третий день знакомства Вероника пошла к нему домой. Тито в постели оказался так себе. Но это было не важно, главное – чтобы он женился на ней. Они стали ежедневно встречаться. Ходили в рестораны, на дискотеки. Тито был не жадный, дарил Веронике подарки. Деньги она пока не решалась просить, чтобы не отпугнуть. Для решения денежных проблем Вероника обращалась к Бабу и Джамилю.

Джозеф перестал звонить, казалось он забыл Веронику. Приближался конец марта, Вероника помнила, что Джозеф должен получить зарплату и решила напомнить о себе. У неё не было видео (телевизор купил Джамиль), и ей хотелось раскрутить парня на покупку видео.

Обрадованный Джозеф откликнулся на её зов, думая, что она может возобновить отношения. С зарплаты он купил хорошее добротное видео. Но после покупки Вероника турнула ливанца, сказав, что больше не может с ним встречаться. Парень обозлился, он понял, что им просто воспользовались и выбросили, как ненужную вещь. Каким-то образом он встретился с Мухаммедом, братом Лилиан, и они решили мстить.

Двое рассерженных отчаянных парней были ужасно сердиты. Они звонили Веронике, угрожали ей по телефону:

– Мы всё про тебя расскажем в полиции, как ты бегаешь за мужчинами!

Это было очень опасно: за связи с мужчинами одинокая женщина, даже если она в разводе, могла быть выслана из страны. Любые внебрачные связи наказывались. В Катаре действует строгая полиция нравов, которая следит за моральным состоянием населения.

Ребята стали преследовать Веронику. У Мухаммеда была хоть и старая, но своя машина. Парни караулили Веронику возле её дома, ехали за ней повсюду, куда бы она ни направлялась: в магазин, в клуб, к шейхиням на уроки, к Тито. Кстати, Тито был очень осторожный и сразу заметил преследующую их машину. Спросил у Вероники:

– В чем дело, почему эти ребята едут за нами?

Вероника смогла выкрутиться:

– Я с одним из них познакомилась на дискотеке, вот он теперь и бегает за мной.

Но сама поняла, что запахло жареным, нужно что-то срочно предпринимать. Она позвонила своему верному другу, который частенько её выручал, прощал все выкрутасы и не критиковал:

– Слушай, Виктор, помоги. Я замуж собралась, а мне Джозеф мешает, все карты сейчас спутает.

Виктор был в курсе всех приключений Вероники. Он позвал друзей-спортсменов, Сергея и Николая, и трое плечистых, здоровых мужиков подкараулили обиженных парней в машине возле дома. Попросили выйти и поговорить. Разговор хоть и шел на английском, но был точной копией наших мафиозных разборок:

– Мы вас, щенки, по стенке размажем, мокрое место оставим, если не прекратите преследовать Веронику. И никто нам ничего не сделает, у вас не будет доказательств. Несчастный случай на вашем драндулете не желаете? С поломанными руками-ногами домой приползете.

К такому обороту дела ребята не были готовы. Они выросли в Катаре, где почти нет криминала. Полиция очень строгая, убийств в стране нет. Одно дело смотреть американские боевики – как там дерутся киношные герои. И совсем другое дело – когда им на самом деле угрожают, да еще эти опасные русские. Передачи о русской мафии и преступности парни смотрели, и поэтому по-настоящему испугались.

Джозеф и Мухаммед отступили, больше не звонили и не преследовали. Вероника вздохнула спокойно и снова приступила к выполнению своих планов.

Виктор и другие русские мужчины-спортсмены не раз помогали Веронике. Во-первых, она была обворожительной женщиной, и ей невозможно было отказать. Во-вторых, она также приносила друзьям пользу: помогала им неплохо подработать. Шейхини иногда спрашивали у своей учительницы аэробики, нет ли у неё знакомых мужчин-спортсменов или массажистов для своих мужей. Вероника сразу предлагала друзей.

Тито был спокойный, медлительный флегматик, у Вероники же энергия била через край. Когда они встречались, большей частью говорила Вероника, голландец отмалчивался. Она сумела вытянуть информацию о прошлой жизни. У Тито в Голландии была девушка, с которой он дружил уже шесть лет.

– Почему ты на ней не женился? – спросила она.

– Нам и так хорошо, куда торопиться.

Вероника задумалась, она не могла ждать в течение шести лет, ей необходимо было срочное замужество. Однажды они пошли на дискотеку. Вероника разговорилась со знакомой, потягивала коктейль. Диск-жокей включил модную зажигательную мелодию. Неожиданно для Вероники Тито вышел в танцевальный круг и начал лихо отплясывать. Да так энергично, что она удивилась, никак не ожидала от флегматичного голландца такого азарта. Знакомая сказала:

– А он ничего, выглядит секси.

Вероника с ней согласилась. Но этот взрыв энергии был не типичен для Тито. Друзья любили его – молчаливого, добродушного, спокойного, таким его все знали. Чем больше Вероника узнавала Тито, тем больше она в нём разочаровывалась в смысле замужества.

У голландца не было своего дома на родине. Половину зарплаты он посылал родителям и сестрам, остальную половину давал в долг друзьям или тратил. Мало задумывался о своих деньгах, не умел экономить.

Вероника виделась с ним ежедневно, звонила утром на работу. Но Тито пока и не думал делать ей предложение, хотя Вероника пыталась ему намекнуть. Однажды после обеда они пошли в клуб отдыхать. Сидели рядышком в шезлонгах, Вероника начала что-то рассказывать, Тито взмолился:

– Дай мне немного свободы, немного отдыха!

Вероника обиделась:

– Тебе нужна свобода от меня? Так получи её!

И в ту же минуту она ушла из клуба. Два дня они не виделись, не перезванивались. Первым не выдержал Тито и позвонил. Пытался говорить, оправдывался, но Вероника молча повесила трубку. Голландец не сразу понял, что между ними всё кончено. Он звонил, просил о встрече, но Вероника слушала, а затем не проронив ни слова отключала телефон. Она умела рвать со своими поклонниками. Стряхнет их, как ненужный балласт со своих ног, и идет дальше.

Точно так же она поступала в дальнейшем и с подругами. Если ей что-то нужно было от женщины, она входила в доверие и в душу человека. Для неё в данный момент не существовало никого значительнее, важнее и дороже, чем эта подруга. Вероника звонила, приходила, дарила своё внимание и подарки, давала советы. Она была вежливой с мужем подруги, заботливой с её детьми. Женщине казалось, что в Веронике она нашла самого близкого себе человека, понимающего и сочувствующего ей.

Но как только интерес к подруге пропадал, точнее – уходила потребность в её помощи, Вероника обрывала взаимоотношения. Могла наговорить женщине гадостей по телефону, переставала звонить и приходить, вычеркивала женщину из своей жизни. Была не прочь позлословить за спиной бывшей подруги, придумывала небылицы о ней.

Странно устроена человеческая душа. Никто до конца так и не смог понять Веронику: ни её подруги, ни любовники, ни мужья.

 

Глава 13. Ожидание и поиски

Как бы там ни было, Вероника окончательно порвала с Тито. Но свято место пусто не бывает. На сцене появился очередной мужчина, теперь это был русский спортсмен – Сергей. Он приехал в Доху недавно и жил в одном доме, но в разных квартирах с Виктором. Кстати, Виктор оказался единственным мужчиной, которого Вероника как ни старалась, так и не смогла соблазнить.

Наступил апрель. Дочери, живущей на Филиппинах исполнилось три года. Связь с Тито длилась всего месяц, новый муж на горизонте пока не появлялся. Вероника решила сделать себе передышку в виде русского спортсмена перед следующим рывком.

Семья Сергея осталась на Украине, и он очень скучал по жене и детям. Вероника иногда приходила в гости к Виктору, готовила ужин, а Сергей захаживал к другу. Женщина была интересным собеседником, следила за новостями, знала множество смешных историй, умела с юмором их рассказывать. Свои собственные знания у неё были поверхностные, но у Вероники отличная память. Она запоминала разговоры друзей о искусстве, культуре, книгах – и потом подавала эту информацию как свою собственную. У неё был неплохой литературный запас еще от детских лет, когда жила в Риге у бабушки.

Кроме того, она была красивой женщиной, умеющей притягивать к себе мужчин. Ничего нет удивительного, что Сергей заинтересовался Вероникой. Она продолжала давать уроки аэробики на дому и в клубе. Это была тяжелая работа, иногда уставала спина. Сергей работал массажистом и предложил свои услуги. Он промассировал Веронике спину один раз, другой. Ну, а дальнейшее ясно без слов. Редкий мужчина мог устоять перед чарами этой женщины.

Он называл её звездочкой, лапочкой, придумал множество других красивых и нежных имен. Русский мужчина в любовь вкладывает не только тело, но и душу. Конечно, Сергей не знал всех подробностей жизни Вероники, друзья не спешили просвещать его, они только посмеивались над ним. Веронике вообще почему-то везло на друзей и подруг – все помогали, не осуждали и не сплетничали за её спиной. Роман Вероники с массажистом продолжался всего три недели.

Был конец апреля, женщина с ужасом вспомнила, что теряет время, необходимое для поиска мужа. Если не привезти дочку в конце мая в Катар, Дина потеряет визу и право на въезд. Новый муж всё еще не был найден. Конечно, сейчас Вероника жила в хороших условиях, но для девочки необходим отец.

За дом платил Бабу. Хорошая мебель, занавески, кухонная утварь куплены на деньги Джамиля, Абдуллы, Джозефа, Мухаммеда. Немного помогли также Виктор, Тито и Сергей. Отсутствие моральных принципов и безверие позволяли ей менять мужчин, как перчатки.

Бывший муж сейчас работал и жил в Дохе. Вероника поддерживала с ним связь, звонила, Эдвин приходил к ней в гости на чашку чая. Он разрешил забрать некоторые вещи из дома, в котором они жили когда-то вместе. Вероника постоянно звонила в Манилу, расспрашивала свекровь, как там поживает Дина, разговаривала с дочерью по телефону. Она напомнила Эдвину его обещание – вернуть дочь по первому требованию. Просила, чтобы девочку прислали с кем-нибудь из знакомых. Бывший муж соглашался на всё. Дочку он отдаст, но только нужно немного подождать, так как он сам летит в Манилу в отпуск через неделю-другую. Вернется в Катар вместе с Диной. Вероника поверила ему и успокоилась.

Она оборудовала в одной из комнат дома детскую. Купила белую кроватку для ребенка, небольшой шкафчик, украшенный птичками. На окнах – нарядные голубые занавески с детским рисунком. Часть денег на это она взяла у Джамиля, остальное дал Бабу. Она разжалобила катарца трогательными рассказами об одинокой порядочной женщине и коварном муже. История умалчивает, каким образом расплачивалась Вероника с Бабу, может просто играла на его благородных чувствах.

Вероника не знала, что Эдвин подготавливает в Маниле документы, лишавшие её права материнства. Адвокат Эдвина по его просьбе составил целое досье на Веронику, где правда перемешалась с вымыслом:

– Вероника гуляет, пьет, бросила своего мужа и ребенка. Не работает, находится на содержании мужчин.

Не любила и не воспитывала свою дочь, наказывала её. И всё в таком же духе на много страниц.

Суд выслушал адвоката Эдвина и в мае лишил Веронику материнства. Но всего этого она не знала. Бывший муж получил направление на новую работу в далекую азиатскую страну и собирался в конце мая покинуть Катар навсегда. Веронике он продолжал врать, что слетает в отпуск и вернется вместе с дочкой. Наша героиня расслабилась и продолжала заниматься устройством личной жизни.

 

Глава 14. Избранник

В средине мая Вероника пошла с Виктором на дискотеку. Там на неё обратил внимание и пригласил на танец симпатичный канадский мужчина. Это был шатен с короткой стрижкой бобриком, чуть выше среднего роста, стройный, спортивная фигура, доброжелательный взгляд на людей сквозь круглые очки. Пока Вероника танцевала, Виктор навёл справки у друзей и затем за бокалом коктейля горячо посоветовал Веронике попытаться обкрутить Алана. Сорокалетний канадец работал в очень богатой нефтяной компании. Был общительный, добродушный, спокойный, да к тому же еще и холостяк, хотя и разведенный. Очень даже подходящая партия.

Вероника запустила программу обольщения, и, конечно, канадец клюнул. На выходные Алан пригласил её поехать вдвоем на море. Вероника советовалась с подругами, сама думала, как надежнее всего зацепить кандидата в мужья. Стала разрабатывать план действия:

– Буду играть роль скромной девушки. В постель раньше чем через неделю не пойду, тогда Алан оценит меня. Привязывать его к себе буду постепенно, не так, как с Тито, который от меня устал.

Сказано – сделано. Взаимоотношения с Аланом раскручивались последовательно, шаг за шагом. Вероника не торопила события, действовала медленно, умело, но настойчиво. Перед её женской привлекательностью, обаянием, энергией никто не мог устоять – ни мужчины, ни женщины. Первые быстро влюблялись, вторые становились закадычными подругами.

Уже через месяц канадец предложил Вероника переехать к нему жить:

– Зачем ты будешь платить за дом (он не знал, что аренду оплачивает Бабу), продавай мебель, и давай жить вместе.

Конечно, она согласилась, продала часть мебели, поблагодарила Бабу и в конце июня жила в доме Алана.

Вероника имела сильную волю, была умна, не боялась жизни. Многие мужчины теряли голову при встрече с ней. В её внешности было что-то завораживающее, колдовское. Наверное, в основе её характера были какие-то гипнотические свойства.

Единственный, кто смог устоять против энергетики Вероники, был Виктор, но он увлекался психологией, гипнозом, поэтому смог поставить барьер защиты. У него, как и у Вероники, было сильное биополе. А может быть, он просто был очень умным и встречал раньше женщин, похожих на Веронику.

Она могла быть нежной, мягкой или грубой и злой. Мечтательность, романтичность сочетались в ней с практичностью и настойчивостью. Она гордилась тем, что со стороны отца в ней течет еврейская кровь.

– Евреи – замечательная нация, они из любой грязи выкарабкаются, – говорила Вероника.

У неё было много подруг, которых потом она из-за своего скверного характера растеряла. Одна из знакомых Вероники жаловалась:

– Я пригласила Веронику в гости пить чай. Сняла золотые кольца и оставила их на кухне возле умывальника. Через два часа после того, как она ушла, я обнаружила пропажу одного из колец.

Но это был чистой воды поклёп. Вероника могла нагрубить подруге, наговорить про неё гадостей. Но воровать – нет, до этого она бы никогда не опустилась, она была гордой женщиной. Вероника могла быть стервой, но не воровкой.

Даже к своим вещам она относилась без трепета, спокойно, иногда безразлично. Жены шейхов одаривали её подарками: дорогие духи, обувь, одежда, золотые украшения. От всех своих мужчин она всегда получала подарки. Сама Вероника также одаривала поклонников: золотые зажигалки, запонки, гитара, хрустальная пепельница. Могла, не раздумывая, отдать подруге красивую кофточку, брюки, туфли. На праздники и просто так дарила детям знакомых дорогие игрушки, джинсы, золотой кулончик. Она не была жадной до вещей, хотя и любила окружать себя дорогими и красивыми предметами. Вещи легко приходили к ней и так же легко она с ними умела расставаться.

Вероника могла быть великодушной, в её характере странным образом сочетались широта души и мелочность.

Однако, вернемся немного назад и вспомним про Дину. С конца мая Вероника ежедневно звонила Эдвину, спрашивала, когда он поедет за дочкой. Бывший муж говорил, что у него отпуск в начале июня и он вернется из Манилы вместе с Диной через три недели.

– А как же с визой, ведь девочка должна въехать в страну не позднее начала июня? – спрашивала обеспокоенная Вероника.

В ответ Эдвин пообещал:

– Об этом не беспокойся, я всё устрою.

Вероника снова поверила ему, успокоилась и продолжала заманивать Алана в свои сети. С средины июня она ежедневно звонила Эдвину домой и на работу. Домашний телефон не отвечал, в посольстве говорили, что он еще в отпуске. Наконец, в начале июля, Вероника поехала к своему бывшему дому, где она когда-то жила с филиппинцем. Машины в гараже не было. Если Эдвин просто уехал в отпуск, то куда делась его серая японская «Тойота»? Вероника направилась в сторону посольства, и там ей сообщили ужасную новость: Эдвин уехал из Дохи навсегда. Теперь он работает в далекой Малайзии.

Выходит, он всю весну ей врал, говоря, что привезет дочку. На самом деле оформлял документы на перевод в другую страну. Услышав это сообщение, Вероника чуть в обморок не упала, хотя она была очень сильной личностью. Она пришла домой к Алану страшно расстроенная, в слезах. Канадец, узнав, в чем дело, пожал спокойно плечами:

– Ничего страшного не произошло. Мои дети тоже далеко от меня живут.

У Алана от первого брака было трое детей. Веронике нужно было выплеснуть на ком-то свою злость, боль, обиду, и она взвилась:

– Какое мне дело до твоих детей! Моя дочка далеко от меня, может, я никогда в жизни её больше не увижу! А ты законченный эгоист, который думает только о себе. Я безразлична тебе вместе с моим ребенком!

Ну и всё в таком же духе. С Аланом ругаться было трудно: он не отвечал на яростные выпады Вероники и просто уходил из дома: канадец садился на свой спортивный велосипед и катался по городу.

Несколько дней Вероника металась, как разъяренная тигрица, рыдала по ночам, кричала на Алана, не находила себе места. Неизвестно, чего в этом было больше – тоски по ребенку или обиды, что её обманули. Вероника сама могла обмануть кого угодно. А тут бывший муж, рохля с виду, так провел её, обвел вокруг пальца, как дурочку.

После всплеска энергии наступила сильнейшая депрессия. Вероника могла заснуть только со снотворным, все ей было безразлично и немило.

Раньше, еще в июне, Алан предлагал Веронике выйти за него замуж. Теперь, после бурной недели, Алан пошел на попятную:

– Я не знаю, сможем ли мы с тобой жить вместе. Мы такие разные, не всегда понимаем друг друга. Может, нам лучше расстаться, пока не поздно?

Это был еще одни удар для Вероники. Мебель она продала, деньги, конечно, растратила. Бабу ей больше помогать не будет. Сейчас, летом работы не найти, все разъехались по своим странам в отпуск. Клуб временно закрылся, шейхини отдыхают от жары в Европе.

Куда Веронике податься, на что жить? Гордость взыграла в ней (а может, просто расчет и знание мужской психологии). Если мужчина говорит, что она ему надоела, Вероника должна немедленно его бросить. Этим же вечером, собрав небольшую сумку, Вероника уехала к одной из своих подруг.

Ирина жила с мужем-англичанином в большом двухэтажном доме. Она приютила Веронику на ночь. На следующий день Джеймс поехал к Алану по просьбе своей жены. Оба мужчины работали в одной нефтяной компании, хорошо знали друг друга. Джеймс начал уговаривать Алана, что Вероника – хорошая женщина, умная, красивая. Добавил также от себя, что русские жены намного лучше американских, английских или канадских. Они малотребовательны, хорошо ведут дом, правильно воспитывают детей, с ними интересно жить. На них можно тратить денег намного меньше, чем на любую другую жену. С русской женой не стыдно появиться в обществе, на приёме она служит украшением мужчины-бизнесмена.

В общем, Джеймс наговорил много хорошего о русских женщинах. Он был счастлив в браке с умной, красивой русской женой и знал, как убедить Алана. Тем более, оба имели неудачный опыт в прошлой семейной жизни. Один был женат на англичанке, другой – на канадке.

После длительной беседы, поздним вечером Джеймс привез Алана к себе домой. Вероника стояла на балконе и, увидев мужчин, сразу зашла в комнату. Джеймс ввел друга в дом, попросил жену приготовить легкий ужин. Ирина поднялась на второй этаж и вернулась вместе с Вероникой. Та уселась в кресло с обиженным видом, делая вид, что не замечает Алана. Подруга пошла на кухню и позвала к себе Джеймса.

Алан подсел к Веронике:

– Прости меня, дорогая, я был не прав. Вернись ко мне, я люблю тебя.

Вероника вздохнула, улыбнулась и сказала:

– Я тоже тебя люблю, дорогой.

Мир был восстановлен благодаря подруге и её мужу. Много раз женщины приходили Веронике на помощь, когда она искала работу или жильё. Еще не раз Ирина и другие подруги мирили Веронику с Аланом, помогая ей пройти путь до статуса жены.

Что любопытно: пока Веронике было плохо, она добром отвечала на добро. Но как только жизнь наладилась, – она наконец-то вышла замуж, у неё появились деньги, – её взаимоотношения с подругами резко изменились. Вероника стала вести себя с женщинами надменно, вызывающе. Перессорилась почти со всеми, кто раньше ей помогал. Но всё это будет потом.

А пока шел третий год пребывания Вероники в Катаре. Она снова жила в доме Алана. У канадца заключен очень хороший контракт на работе, нефтяная компания оплачивала ему большой двухэтажный дом, мебель, воду, свет и телефон, даже расходы на питание. Вероника с Аланом, покупая продукты в самых дорогих магазинах, собирали все чеки. В конце месяца канадец относил чеки в бухгалтерию, и ему вместе с положенной зарплатой выдавали деньги за приобретенные продукты.

Летом у Вероники работы не было, значит, отсутствовали и прямоугольные разноцветные бумажки, которые так приятно тратить в магазинах. Она попробовала просить деньги у Алана. Но канадец – добродушный и покладистый на вид – с улыбкой, но решительно отказал. Вероника пыталась кричать, ругаться – ничего не получалось, хотела выманивать деньги лаской – тоже прокол.

Алан объяснил, что собирается покупать в Канаде дом, недвижимость там стоит очень дорого. Кроме того, он ежемесячно посылает алименты на троих детей. Алан сказал Веронике:

– Зачем тебе деньги? Мы покупаем хорошие продукты, у нас есть мебель, электроника, большой дом. У тебя достаточно одежды и золота. Смотри, я себе ничего не приобретаю, и ты тоже потерпи.

Алан в чем-то был прав. Ему выпал редкий случай собрать нужную сумму на покупку дома. В Канаде трудно с работой, и, кроме того, ему там никто не будет платить такую шикарную зарплату. Всё это Вероника понимала умом, но денег хотелось. Она знала один непреложный закон, по которому старалась жить: мужчина обязан давать женщине деньги. Время от времени Вероника ездила на такси к Джамилю, и он подкидывал ей какую-нибудь наличность.

В сентябре стали съезжаться из отпусков русские друзья. Веронике не терпелось похвастаться перед ними, показать нового избранника. Она решила устроить вечеринку у себя дома, собрав всех друзей. Алан сказал, что пригласит и свою компанию – познакомит их с Вероникой.

 

Глава 15. Помолвка

Расписаться у них пока не получалось: в Катаре нет канадского посольства. Решили, что поженятся зимой, когда полетят в отпуск.

В конце сентября Вероника с Аланом устроили у себя большой прием. Купили одноразовую посуду, напитки, сладости. Заказали готовую еду из ресторана: несколько сортов салатов, отварной рис, запеченная рыба, тушеное мясо, жареные курицы. Гостей пришло много: русские, канадцы, англичане, многие с женами, мужьями, но без детей.

Часть столиков вынесли во двор при доме. У Алана была мощная музыкальная стереосистема, он не забывал менять диски с русскими и английскими записями. После ужина – танцы, мужчины перезнакомились, обменялись визитками. Женщины кучковались по национальностям: русские – отдельно, канадки вместе с англичанками.

Оба клана признали избранников своих друзей. Русским понравился Алан, канадцам и англичанам – Вероника.

Наступили будни. Вероника вновь начала работать в клубе, ездила по домам шейхов, давала уроки балета.

Её не покидали мысли о дочери, о том, чтобы забрать ребенка у бывшего мужа. Но Вероника понимала, что прежде она должна получить моральную и материальную поддержку от Алана. Самым важным в её жизни сейчас было – не упустить канадца, выйти за него замуж.

Она решила на всякий случай поддерживать хорошие отношения с бывшей свекровью, звонила в Манилу, разговаривала с матерью Эдвина, со своей дочкой. Сейчас, когда ушли денежные проблемы и ей не нужно было думать об оплате квартиры, Вероника стала посылать на Филиппины подарки для Дины и свекрови. Со знакомыми бывшего мужа она передавала духи, платья, обувь, видеокассеты с детскими фильмами.

Вероника позвонила в Филиппинское посольство, спросила телефон Эдвина в Малайзии, там сказали, что не знают. Говорить со свекровью на эту тему она не захотела. Но, как говорят кто ищет – тот всегда найдет. Женщина дозвонилась до посольства Малайзии в Эмиратах и попросила дать ей номер филиппинского посольства в далёкой Куала-Лумпур, столице Малайзии. В конце концов Вероника добыла нужный ей телефон. Но звонить Эдвину она решила только после того, как станет женой Алана.

Отношения с канадцем у неё просто замечательные, Вероника постепенно, но решительно вела его к браку. Алан и в самом деле был неплохим человеком. У него всегда ровное, хорошее настроение, что очень важно при её эмоциональности и несдержанности. Вероника могла взорваться, накричать, нагрубить, затем впасть в депрессию. Бурные всплески разбивались о спокойный характер Алана. У него не было врагов, все его обожали: англичане, канадцы, Теперь появились и русские друзья-знакомые.

В начале ноября Алан начал оформлять отпуск, заказал билеты на январь до Монреаля. Вероника решила, что настала пора официальной помолвки. Она надеялась раскрутить Алана на дорогие украшения для себя в честь обручения и попросила в подарок кольцо с бриллиантом, колье и браслет. Канадец не покупал одежду Веронике, почти не тратился на неё. Поэтому она ожидала, что Алан должен купить ей хорошее золото. Сама Вероника приобрела в магазине красивый золотой мужской браслет, но пока припрятала его, ожидая вначале подарка для себя.

Алан действительно принес невесте золото – тонкое кольцо с маленьким бриллиантиком, и никакого колье или браслета. Вероника разозлилась и потеряла над собой контроль. Грубость и обида били из неё фонтаном:

– Это маленькое чепуховое колечко – подарок на обручение? Мне, любимой женщине, ты даришь такое? У тебя большая зарплата, ты богат и не хочешь купить мне настоящее золото? Да ты самый настоящий жмот!

Тщетно Алан пытался её успокоить, Вероника продолжала бушевать. Она перестала разговаривать с канадцем, ходила надутая, обиженная, сообщила об этом эпизоде всем своим подругам, ожидая сочувствия с их стороны. Почему-то женщины не спешили осуждать Алана, они не могли понять, из-за чего нужно так ссориться. Вероника решила вновь уйти от Алана. Она позвонила в дом Джеймса и спросила, можно ли ей прийти ночевать. Англичанин ответил:

– Ты ведь знаешь, что жена сейчас уехала из Дохи, и я не могу пустить тебя в мой дом. Зачем мне звонишь?

Вероника сказала, что она не принесет ему никаких хлопот и неприятностей.

– Нет, – отрезал Джеймс, – пока жена в отъезде, ночевать у меня не будешь.

Вероника приходила домой после работы, сжималась в комочек в кресле, обиженная, расстроенная. Всем своим видом она показывала ужасное горе: ЕЙ НЕ КУПИЛИ БРАСЛЕТ!!! Алан смог перенести громы и молнии, исходившие от Вероники, у него была крепкая нервная система. Но слезы и молчаливые страдания канадец не смог вынести. В конце концов он поехал с невестой в магазин и заплатил за выбранный ею золотой браслет.

Каждую минуту своей жизни она играла роль. С мужчинами – мягкой, нежной, влюбленной, но если нужно, то гордой, безразличной, суровой. Кстати, любимой литературной героиней у неё была Джулия из романа Моэма «Театр». Вероника умела находить ключик ко всем: к женщинам, мужчинам и детям. Подруги её обожали, хотя подсмеивались иногда над ней, но всегда приходили на помощь и никогда не выбалтывали посторонним подробности её жизни.

С детьми подруг Вероника находила темы, которые тех волнуют: Майкл Джексон, современные музыкальные группы, каратэ, мода. С малышами заводила разговоры о сказках – Белоснежке, Царевне-лягушке, волшебниках и колдунах. Могла поддержать беседу о космических пришельцах, о смысле жизни, о том, как добиться успеха в жизни. Казалось, с ней можно было разговаривать на любую тему. Все думали, что она очень начитанная, на самом деле Вероника просто запоминала то, что ей рассказывали другие. Хотя сама она, конечно, тоже читала.

Её мозг был как губка. Поговорив с любым человеком на интересную тему, Вероника всё впитывала и в разговоре с другим человеком использовала только что приобретенные знания. Она выучила сербский всего за два месяца, и потом, уехав из Югославии, не забыла язык, могла читать и писать на нем. Вероника провела в Маниле полгода, но этого хватило ей, чтобы научиться без акцента говорить, читать, а позднее и писать по-английски. Она понимала и немного говорила по-филиппински и по-арабски.

Для многих богатых катарских клиенток Вероника была окном в мир. Часто жены шейхов ведут затворническую жизнь, по магазинам не ходят, вещи покупают по каталогам из Англии или Германии. Пару раз в неделю катарка может пойти к матери, сестре, иногда к своим подругам. Никто из мужчин, кроме мужа, не видит её лица. Выходя из дома, точнее – выезжая со своим шофером, жена шейха закрывает лицо чадрой.

Вероника приходила к ним из открытого мира, рассказывала интересные истории. В то время еще не были распространены мобильные телефоны и спутниковые тарелки-антенны. Никогда ни одна шейхиня не отказалась от её услуг как учителя аэробики. Наоборот, все новые богатые катарки обращались к Веронике.

Одной из любимых клиенток была молодая жена сорокалетнего министра. Женщине всего девятнадцать лет, она вторая жена, живет в большом доме со служанкой, поваром, шофером. Муж проводит часть времени в доме первой жены, часть – у второй.

Фатима показывала Веронике свой дворец: огромная гостиная с дорогой мебелью, спальни, комнаты для спорта. Когда Фатима захотела заниматься аэробикой и балетом, муж тут же распорядился насчет перестройки. Одну стену в комнате застеклили зеркалами сверху донизу, протянули поручень-барьер, за который шейхиня держалась, пытаясь встать в третью балетную позицию.

Достаточно было только одного её желания, и министр приобрел дорогостоящую аппаратуру для накачивания мускулов. Всё, что нужно жене, приносилось в дом, лишь бы она никуда не выходила. (События, описываемые в этой повести, происходили в средине девяностых. Сейчас Катар является более открытой страной, и женщины там стали свободнее).

В огромной спальне на возвышении стояла кровать, три ступеньки, ведущие к ней, были покрыты тигровыми шкурами. По углам – четыре деревянных резных столба, между ними натянуты шелковые занавески, которые можно опускать и поднимать, потянув за шнур. Здесь же, в спальне, плоский телевизор метр на два, в те годы они только появились в продаже и стоили очень дорого.

Молодая женщина покупала одежду, не выходя из дома, по каталогам. В её гардеробе имелись кружевные кофточки за две тысячи долларов, платья из шелка, расшитые настоящими золотыми нитями. Много красивых вещей она подарила Веронике.

Фатима жила, как в золотой клетке. Один раз в неделю ходила в дом матери, с подругами говорила в основном по телефону. Муж потребовал, чтобы жена рассказала ему о всех своих подругах: кто из какой семьи, за кем замужем. И если он считал, что какая-то женщина имеет недостатки или не подходит по происхождению, то запрещал Фатиме общаться с ней даже по телефону.

Таких клиенток, как Фатима, у Вероники было несколько. И каждая одаривала её. Впрочем, мы отвлеклись.

Получив от Алана золото и подарив ему в ответ браслет, Вероника договорилась с ним о вечере в честь помолвки. Решили сделать два праздника: один для русских, другой – для англичан и канадцев. Раздали друзьям специально купленные по этому поводу пригласительные открытки.

Русские собрали деньги, чтобы купить хорошую посуду. В назначенный день все пришли нарядные, принесли дорогой немецкий фарфоровый сервиз, состоящий из двухсот предметов, а также букеты цветов.

Алан заказал готовую еду в ресторане вместе с обслуживающим персоналом. Трое официантов накрыли столы скатертями, разносили напитки, убирали грязные тарелки. На длинном столе стояли большие прямоугольные кастрюли, закрытые крышками, их можно было включать в розетку и подогревать содержимое. Еда – самая разнообразная: тушеное мясо, жареные курицы, овощи, рис, запеченная рыба, всевозможные салаты, соусы. Много вкусного десерта, который оценили женщины и дети: фруктовый салат, пирожные, сладкий крем, красивый торт, мороженое. Ну, и конечно, всевозможные алкогольные и безалкогольные напитки.

За одну еду, без напитков, Алан заплатил шестьсот долларов. Еще было куплено несколько коробок дорогих шоколадных конфет. Гости с тарелками сидели в креслах, на диване, или же выходили в зелёный двор, где были расставлены столы. Ночью в ноябре на свежем воздухе посидеть приятно, температура – чуть меньше двадцати градусов.

На вечеринку собралось около сорока человек, детей привели немногие. Алан был единственным иностранцем, не говорящим по-русски. Все знали про похождения Вероники, подшучивали над тем, как она ловко смогла окрутить канадца. Поднимали тост за обручение:

– Будь счастлива, Вероника, со своим третьим мужем! Дай Бог, чтобы он у тебя не был последним! Если приспичит, найди себе еще четвертого, пятого и так далее.

Конечно, Вероника не переводила этого Алану, смеялась вместе со всеми и говорила, что она решила пока остановиться, а как будет дальше – посмотрит.

Хором пели русские песни, затем танцевали, помолвка прошла отлично. Вероника сменила за время вечера несколько нарядов, одно интереснее другого. Здесь было длинное синее строгое платье, затем белый элегантный костюм. Потом невеста надела короткое красное платье, в котором она танцевала в ресторане на столе, встречаясь с молодым ливанцем. Последним было платье из черного шелка, облегающее, на тонких бретельках, с разрезом до средины бедра.

В красном и в черном Вероника танцевала, и было невозможно отвести от неё глаз. Алан совершенно не ревновал свою невесту. В медленных танцах она по очереди пригласила всех мужчин – холостяков и женатиков. У неё стройное, красивое тело, натренированное балетом и аэробикой. В быстрых танцах Вероника выделывала такие па, что русская компания просто ахала от восхищения; она танцевала, не уставая. В какой-то момент все расступились, и Вероника осталась одна в центре круга, друзья начали хлопать. Затем вытолкнули Алана, и жених с невестой под аплодисменты отплясали в бешеном ритме пару танцев на радость публике. Гости разошлись с пять утра.

 

Глава 16. Канада

В конце декабря на зимние школьные каникулы, Алан пригласил в Доху своих детей от первого брака, купил им билеты. Детей было трое: мальчик и две девочки – в возрасте от десяти до пятнадцати лет, очень стеснительные, молчаливые и худые. Все они похожими на свою мать: длинные вытянутые лица, каштановые прямые волосы, светлые глаза.

Первый брак у Алана оказался неудачным: он женился на малообразованной фанатичной католичке. Вначале, когда они встречались, девушка выглядела нормальным человеком. Но через несколько лет после свадьбы она ударилась в религию. Запретила держать дома телевизор и книги, развешивать картины. Много молилась, постоянно ходила в церковь, не признавала светских развлечений и праздников. После рождения третьего ребенка пара рассталась. Алан не смог больше терпеть бесконечные молитвы и аскетизм в доме. Подросших детей мать водила с собой в церковь на всякие собрания, они сидели там часами. Все трое неважно учились, были немного заторможенными и недоразвитыми.

Алан посылал регулярно деньги на жену и на детей, чем страшно нервировал Веронику. Она считала, что первая жена должна зарабатывать, как это делает она сама.

Дети прилетели в старой, заношенной одежде, без смены нательного белья, даже без чемоданов, только с небольшими сумочками. Неизвестно, всегда они так одевались, или же их мать специально отправила детей в старье. Как бы там ни было, её расчет удался. Алан вместе с Вероникой и детьми ездили по магазинам, покупали обувь, нижнее белье, брюки, платья, свитера, кофточки, заколки и прочее, домой притаскивали большие пакеты. Вероника понимала, что это дети, им нужны внимание и забота отца, но всё равно нервничала, когда Алан тратил деньги.

Отношения с детьми у неё сложились нормальные: ребята были тихие, запуганные, во всем Веронику слушались.

Приближался Новый Год, в доме поставили большую искусственную ёлку. Украшали её вместе с детьми, повесили гирлянды, шары, блестки, на верхушке укрепили звезду. Вероника с Аланом организовали детский праздник, позвали только тех друзей, у которых есть дети. Русские, английские и канадские ребятишки включали лампочки на ёлке, участвовали в конкурсах, водили хоровод. В конце все получили маленькие подарки-сувениры. У Алана было доброе сердце, он хотел подарить своим родным детям как можно больше счастливых дней в Катаре.

Сразу после Нового года, пятого января всей компанией вместе с детьми полетели в Канаду. Вероника приобрела себе немного теплой одежды – свитера, брюки. Остальное – куртки, шапки, тёплые ботинки – в Дохе просто не продавалось. Договорились, что в аэропорту Монреаля брат Алана принесет для Вероники пальто и обувь. А потом они купят всё, что необходимо. У Алана и детей зимняя одежда имелась.

Летели через Лондон. Пять часов ждали в транзитном зале аэропорта Хитроу. Английский таможенник обратил внимание на стрижку Вероники, сказал, что его жена недавно подстриглась точно так же. Прическу сделала новая русская знакомая – лесенкой, используя лезвие. Парикмахерша приезжала к ней домой, деньги не брала, зато Вероника одаривала женщину дорогими подарками (которые сама получала от шейхинь).

В Монреале их встретил брат Алана с тёплой женской одеждой и отвез всех на квартиру жениха. По канадским меркам квартира была небольшая – две комнаты и гостиная, поэтому Алан и собирал деньги на покупку дома. В тот же вечер дети вернулись к себе домой.

На следующее утро поехали договариваться относительно торжественных мероприятий. На свадьбу решили пригласить только ближайших родственников – двоих сестер Алана, брата – и нескольких друзей, все со своими мужьями – женами. Расписывались в мэрии, затем ужин в ресторане. На роспись Вероника надела светлый костюм, который обновила в Дохе на помолвке, Алан по этому поводу приобрёл темно-синий комплект-тройку. Конечно фотографировались, ведь нужно потом друзьям в Катаре обо всем доложить и рассказать себе – для памяти. Всё было благопристойно, торжественно и скучно, не так, как на русской вечеринке.

Несколько дней провели в Монреале, затем поехали на машине к родителям. Ехать нужно было по заснеженной Канаде целый день. У родителей Алана два дома: один в Канаде, другой в Америке. Зимой они жили на родине, а летом перебирались в Штаты.

Родители жили в небольшом городке, где уровень жизни весьма высок, как и во всей Канаде. Дома в основном трехэтажные, хорошей, удобной планировки. Окна застеклены тройными рамами от морозов. В каждой семье есть машина, гараж расположен внутри дома. Даже в самые суровые морозы канадец может ехать в магазин или на работу, не надевая верхней одежды. Ему достаточно спуститься на первый этаж в свой гараж и сесть в машину. Двери гаража открываются и закрываются с помощью дистанционного управления. При любом офисе и в больших магазинах имеются подземные гаражи, из которых человек на лифте поднимается внутрь здания.

Но даже тем, кто гуляет по улицам и ездит на автобусах, мороз не страшен. Общественный транспорт ходит регулярно. В Канаде продается чудесная зимняя одежда хорошего качества: очень легкие куртки, пальто, в которых не замерзнешь и при пятидесяти градусах мороза. В канадских меховых сапожках не холодно ногам.

Старикам было за семьдесят, они недавно отпраздновали золотую свадьбу, но выглядели бодрыми и энергичными. Они расцеловались с сыном и его женой. Мать провела гостей наверх, показала, в какой комнате молодые будут жить. В доме тепло, уютно, добротная, из хорошего дерева мебель, на стенах – фотографии детей, внуков и самих родителей.

Когда Алан с Вероникой спустились по лестнице, отец с матерью были на кухне, слышен их весёлый разговор. Молодые зашли на кухню, предложили свою помощь, но старики хором запротестовали:

– Нет, вы долго ехали, устали, идите отдыхайте.

Но у Вероники сложилось впечатление, что просто она с мужем может помешать им. Родители советовались друг с другом насчет соуса, салатов, действовали вместе, как двое близнецов. На обед был фаршированная индейка и салат.

После еды отец предложил поиграть в карты. Уселись в креслах вокруг столика, на тарелке насыпали орешки. Играли на мелкие деньги, отец постоянно выигрывал, а мать упрекала его, что он жульничает. Старик смеялся и всё отрицал.

Одновременно они расспрашивали Веронику о родителях, о том, где она училась. Конечно, молодая женщина приукрасила свою жизнь. Про мужа югослава не упомянула (даже Алан об этом не знал), совсем немного рассказала о филиппинце, каким тот оказался непорядочным, украл дочь. Биография получилась замечательная: самоотверженная труженица, образованная, энергичная, целеустремленная женщина.

Родителям понравилась жена сына. Вероника смогла произвести на них самое хорошее впечатление: красивая, умная, почтительная, любящая мужа.

Алан с женой пару раз съездили в соседний город, поплавали в бассейне. В стране много спортивных клубов с круглогодичными бассейнами по очень умеренной цене. Даже летом в реках купаться холодно, народ плавает только в клубах.

Вероника заметила, что отец с матерью очень дружны, постоянно беседуют, что-то рассказывают друг другу. Она удивилась: неужели за пятьдесят лет им всё еще есть о чем поговорить? Когда отец спускался в гараж, мать шла за ним. Она знала, где лежат нужные мужу отвертки, плоскогубцы, искала вместе с ним инструменты. На кухне они также все готовили вдвоем – резали салат, ставили пирог в духовку и продолжали разговаривать.

Родители давно уже намеревались купить новый телевизор и газовую плиту, но дождались сына, чтобы посоветоваться с ним относительно модели. Через два дня после приезда молодых на двух машинах поехали в соседний город за покупками. Путешествовать на машине зимой по Канаде одно удовольствие: белые горы, заснеженные леса, снег искрится под солнцем. Дорога заняла часа полтора.

Выбрали телевизор, плиту, накупили продуктов, погрузили всё в машину отца. Покупки заняли заднее и переднее сиденья, поэтому на обратном пути мать поехала вместе с Аланом и его молодой женой. Когда садились в машину, Вероника стала свидетелем умилительной сцены: мать с отцом расцеловались, будто расстаются на целый год. По дороге домой Алан то пропускал машину отца вперед, то обгонял его. И каждый раз, пока машины ехали параллельно, родители, как маленькие дети, махали в окно, приветствуя друг друга. Алан очень любил своих родителей. Канадцы – доброжелательная и приветливая нация.

Месяц отпуска пролетел незаметно. Неделю Алан с Вероникой провели у его родителей, затем вернулись в Монреаль. Ходили в театры, посещали родственников и друзей.

В начале февраля вернулись в Доху. Транзитом летели через Лондон, остановились на три дня в гостинице. Столица Великобритании не понравилась: туманно, промозгло, сыро. Люди спешат, никто не улыбается, все хмурые, много индийцев. У Вероники сложилось впечатление, что больше половины лондонцев – это выходцы из южноафриканских и азиатских стран.

После холодной канадской зимы и сырости Лондона солнечная Доха встретила их теплом. Даже зимой, в феврале, люди носили шорты и рубашки с короткими рукавами.

Алан приступил к работе, Вероника пошла в свой клуб преподавать аэробику. И, конечно, она продолжала ездить по домам шейхинь, зарабатывая на их желании похудеть, и заодно получала подарки от скучающих катарок. Муж любил спорт и, кроме велосипеда, увлекся игрой в гольф. Он купил себе клюшки и каждый выходной отправлялся в клуб катать белый маленький шарик по зеленой травке. Вероника ходила вместе с ним, но она предпочитала проводить время у бассейна – загорала и купалась.

Ставши замужней дамой, Вероника понемногу начала зазнаваться. Процесс этот становился необратимым и напоминал снежный комочек, который затем превратился в огромную лавину, заслонившую все чувства, кроме любви к собственному «Я».

Одной из подруг Вероники понадобилось срочно пойти к врачу по очень серьезному поводу. Английский язык у женщины был неважный, и она попросила Веронику пойти в больницу вместе с ней. Вероника согласилась, но на другое утро, в день визита к доктору, позвонила женщине и умирающим голосом прошептала, что очень больна, не может вставать и даже разговаривать из-за внезапной ангины.

Женщина пошла к врачу сама и не смогла достаточно правильно объяснить свою болезнь. Она позвонила Веронике в обед, и та отвечала нормальным весёлым голосом. Ужасная ангина прошла всего за три часа. Но это было только началом её пренебрежения к людям. Вероника очень быстро забыла, как часто ей помогали русские женщины.

 

Глава 17. Суд в Маниле

Получив долгожданный статус жены, Вероника решила возобновить борьбу за возврат дочери. Прежде всего Алан по её просьбе написал и заверил у нотариуса бумагу, что он готов удочерить Дину, дочь Вероники.

С этим документом, а также со справкой о зарплате мужа и свидетельством о заключении брака Вероника полетела в Манилу. Филиппинскую визу она получила без проблем благодаря хорошим отношениям с друзьями бывшего мужа. Алан оплатил билет и дал деньги на дорогу. Вероника остановилась в гостинице и пришла в дом к бывшей свекрови.

Мать Эдвина очень удивилась приезду Вероники и сразу заявила, что девочку одинокой матери не отдаст, так как та не сможет содержать ребенка. Вероника показала свидетельство о браке и согласие Алана на удочерение. Свекровь бумаги прочитала, но всё равно сказала, что ребенка не отдаст.

Еще в Дохе от филиппинского друга-дипломата Вероника узнала, что её лишили материнских прав. Дипломат также дал адрес хорошего адвоката, к которому Вероника теперь направилась. Адвокат взял все документы, справку с места работы, её характеристики от шейхинь и из клуба, заверенные у нотариуса. Сказал, что будет звонить Веронике, поддерживать с ней связь, сообщит о дате суда по восстановлению прав матери. Вероника заплатила часть гонорара и вернулась в Катар.

Здесь её ожидали новые испытания: у старшей дочери Алана, пятнадцатилетней Ирмы, настала трудная полоса в жизни. Мать собралась замуж за такого же фанатичного верующего, как и она сама, вдовца с четырьмя детьми. Мать девочки запрещала детям смотреть телевизор, а вдовец был еще более строгого нрава. Мужчина уже перешел жить в их дом и заставлял всех девочек носить только длинную, мешкообразную одежду и напридумывал много всяких ужесточающих правил. В доме постоянно устраивались молебны. Газеты и журналы попали под полный запрет, никакой музыки – только распевание молитв.

Ирма убежала из дома, связалась с плохой компанией, начала принимать наркотики. Девочка сказала, что не вернется в семью, пока кандидат в мужья матери будет находиться у них в доме.

Мать Ирмы позвонила в Доху и попросила Алана забрать дочь к себе. Алан чувствовал себя ответственным за судьбу детей и тотчас же согласился. Он договорился с бывшей женой, что дочка прилетит в Катар в конце марта, уже начал подыскивать для неё подходящую школу.

Но тут взвилась Вероника:

– Здесь, в моем доме, будет жить наркоманка! Да она же гулять начнет в Катаре! Ни за что на свете я не пущу твою дочь к себе! Она испортит мне жизнь, выбирай: я или она!

Вероника забыла, кем была она сама. Алан по простоте душевной не знал о её прошлом. Он пытался уговорить Веронику, объяснял, что должен заботиться о своей дочери, – всё было тщетно. Она злилась и бесилась. Вероника слишком сильно любила себя и хотела всегда быть в центре внимания. Ей претила мысль, чтобы кто-то другой находился возле Алана, получал часть его любви и заботы, даже если это была всего лишь пятнадцатилетняя дочь.

К счастью для Вероники, проблема с Ирмой разрешилась сама собой. Девочка стала жить у сестры матери, спокойной, доброй женщины, которая никогда особо не увлекалась религией.

Вероника вновь переключилась на свои собственные заботы. Адвокат из Манилы звонил каждую неделю, говорил, что дело продвигается, просил не забывать высылать его гонорары. Но приближалось лето, и один судья, затем другой, потом адвокат пошли в отпуск. Слушание дела отложили до августа. Наступил конец мая, дочери уже исполнилось четыре года.

У Алана в июле был отпуск, и они решили полететь в Россию. Но прежде нужно было съездить в Канаду – муж хотел повидать родителей и детей. Кроме того, Алан скопил нужную сумму денег и намеревался летом купить дом.

Прилетели в Канаду в начале июля, нашли в пригороде Монреаля большой дом на две семьи. Половина дома уже была куплена, вторую половину Алан приобрел для себя. Через знакомых нашел квартиросъемщиков и сдал вновь приобретенное жилье в наём.

Родителей увидеть не получилось, они улетели в Америку, зато Алан пообщался с детьми – сводил их в зоопарк, поговорил со старшей дочерью Ирмой.

Всё успели сделать за две недели, затем улетели в Россию. У Вероники в Дохе была русская подруга Оксана, которая пригласила семейную пару пожить в её квартире в Петербурге. Подруга две недели кормила гостей, показывала город, ходила с ними в музеи. Вероника с Аланом, как бы это помягче сказать, сели Оксане на голову.

В это же самое время у женщины в больнице лежала свекровь после сложной операции. Оксана ежедневно отвозила домашние супы и свежие фрукты матери мужа. Продукты покупала она сама, гости жаловались на большие расходы в Канаде и в России, уверяли, что у них совсем не осталось денег, и опустошали холодильник. Как-то Оксана приобрела на рынке дорогую клубнику для больной свекрови, зашла вечером на кухню и увидела, как её гости доедают последнюю ягодку. Оксана удивилась, но как воспитанная женщина, сдержала свое возмущение, лишь слегка пожурила Веронику.

Неизвестно, как Вероника действовала на людей, что все ей готовы были помогать. Так и подумаешь – что-то колдовское в ней было.

Алан не любил тратить деньги и, если выпадал шанс, не отказывался от халявы. Эта было характерно и для Вероники – проехаться за чужой счет, так что муж и жена понимали друг друга. Однажды в Дохе он с Вероникой и Джеймс с Ириной пошли в дорогой ресторан. Ели, пили, веселились. Когда ужин закончился и должны были принести счет, Алану приспичило идти в туалет. Заплатил за всю компанию Джеймс. Точно так же он поступил и в другой раз, когда пошли ужинать с другой семьей. Опять ему срочно понадобилось отойти от стола, живот прихватило. Конечно, ни в первый, ни во второй раз Алан не предложил мужчинам компенсировать свою долю. Возмущенные женщины потом рассказали всё в русской компании.

Кстати, Алан никогда не водил Веронику в дорогие рестораны на ужин – только на чашку кофе с пирожными и туда, где недорого. Один раз они сидели в ресторане, пили кофе, слушали музыку. На Веронике была короткая юбка, открывающая ноги и обтягивающая кофточка без рукавов. Мимо проходили двое катарских парней в белой длинной национальной одежде. Парни засмотрелись на Веронику, один даже повернул голову, проходя мимо столика. Вероника с вызовом показала ему средний палец руки, поднятый вверх. Катарец аж подпрыгнул от удивления. Тотчас же развернулся и энергично направился в сторону Алана и его жены. Подойдя, обратился к канадцу:

– Я хочу с тобой поговорить, отойдем.

– Говори здесь, я никуда не пойду, – ответил Алан.

– Твоя спутница показала мне неприличный жест. Я – шейх, – и он назвал свое имя – имя большой семьи. – Если захочу, пожалуюсь на вас в полицию! У вас будут неприятности.

Но тут вмешалась Вероника:

– А если бы твоя жена сидела с подругой в ресторане и кто-нибудь уставился на неё, как ты вылупился на меня? Тебе бы это понравилось?

Алан добродушно посматривал на жену и слушал её перепалку с шейхом. В конце концов Вероника победила, и катарец ушел ни с чем. Она всегда старалась жить по принципу: нападай первым и ты выиграешь поединок.

После отпуска, в начале августа Вероника вновь позвонила в Манилу. Адвокат сообщил, что суд будет в конце месяца, процесс они обязательно выиграют, так как судья – его знакомый.

Дело они действительно выиграли. Через две недели адвокат позвонил и сообщил, что Вероника восстановлена в своих материнских правах, попросил прислать гонорар.

– Значит я теперь могу прилететь и забрать свою дочь? – спросила Вероника.

Адвокат замялся:

– Понимаете, какое дело… ваш бывший муж увёз дочку с собой в Малайзию еще до начала слушания дела. Он приезжал в июле и улетел вместе с Диной, прихватив еще и служанку.

– Какого черта вы раньше об этом не сказали!? – заорала Вероника в телефонную трубку.

Затем она обрушила на голову адвоката поток ругательств, словесную бурю, лексикон её на английском был очень обширен, ничем не уступал матерному русскому. Ошарашенный адвокат испуганно говорил, что поможет Веронике, что-нибудь придумает. Она сообщила, что вышлет гонорар за августовский суд и больше не желает его знать.

 

Глава 18. Малайзия

Суд постановил, что ребенок должен жить с матерью и обязал филиппинскую сторону вернуть дочку. Но Эдвином руководила умная мамаша: сначала она подсказала ему вывести Дину из страны, а затем подать на апелляцию в Верховный суд. Если протест-апелляцию удовлетворят, дочка останется жить с отцом. Судебное дело могло тянуться долго, что было в интересах Эдвина. В апреле Дине исполнится пять лет, и тогда девочка попадает под определенный закон. Её оставляют жить с тем из родителей, с кем она прожила большее количество лет. Дочка повторяла судьбу самой Вероники: младенческие годы провела вдали от матери, и у неё были все шансы продолжать жить далеко.

Веронику эта перспектива очень испугала, она решила остыть, так как на горячую голову ничего путного не получится. Нужно было обдумать ситуацию и разработать план действий. Прежде всего необходимо связаться с Эдвином, восстановить с ним хорошие отношения, усыпить его бдительность. Телефон филиппинского посольства в Малайзии у неё имелся. Вероника дозвонилась до бывшего мужа, расспрашивала, как он поживает, как чувствует себя Дина. Попросила дать домашний телефон, чтобы поговорить с дочкой.

Эдвин сказал, что телефона дома у него нет (как оказалось позднее, это был обман). Тогда Вероника предложила другой вариант общения с девочкой: пусть он приведет Дину к себе на работу в посольство, чтобы она смогла поговорить с матерью. На это Эдвин ответил, что девочка ходит в детский садик, и он не может забирать её днём из детского учреждения. Это тоже было враньем.

Между прочим, Эдвин заявил, что подал на апелляцию в Верховный суд на Филиппинах с тем, чтобы ему разрешили оставить Дину у себя. Добавил также:

– Дочку по своей воле я не отдам. Ты сама привезла ребенка, значит, она тебе не нужна.

Вероника поняла, что разговаривать с бывшим мужем бесполезно. Прошел сентябрь, начинался октябрь, а она всё еще не знала, как поступить. Решение созрело само собой: нужно полететь в столицу Малайзии – Куала-Лумпур – и забрать девочку на основании решения суда или же просто украсть.

Она посоветовалась с Аланом, муж одобрил её план и согласился финансировать поездку. Сначала они хотели лететь вдвоем, но, подумав хорошенько, договорились, что Алану нужно оставаться в Катаре. Он должен по телефону прикрывать Веронику, помогать ей заметать следы. Вероника съездила в соседнюю страну – Эмираты – в посольство Малайзии и в течение двух дней получила визу.

Следующий шаг: она позвонила в центральную полицию Куала-Лумпур, связалась с каким-то начальником, сказала, что муж обманом забрал у неё дочь. Ей обещали помочь. Через несколько дней Вероника летела в Куала-Лумпур.

Это большой, густонаселенный мегаполис с огромным количеством машин на улицах. В нём построено самое высокое в мире здание – башни-близнецы. Небоскреб чем-то похож на два початка кукурузы со стальными шпилями на макушках. На уровне сорок первого этажа между башнями висит мост – смотровая площадка. С неё любой желающий может полюбоваться панорамой города. Есть знаменитый фильм с агентом 007, как он убегает от погони по этому мосту, затем падает вниз, что-то там взрывается.

Кроме того, есть единственный в Азии знаменитый Сад Бабочек и Сад Оленей, в котором живут мышиные олени. Этот так называемый олень – размером с кошку, но выглядит как настоящий. В малайских сказках олень выполняет роль нашего конька-горбунка. В городе есть архитектурные шедевры в мавританском стиле. Железнодорожный вокзал похож на сказочный дворец с множеством башенок, острых шпилей, минаретов и полукруглых арок.

Малайзийцы называют Куала-Лумпур садом огней. Метафора становится вполне понятной, как только на улицы опускается ночь и загораются разноцветными огнями вывески и витрины клубов, дискотек, ресторанов. Куала-Лумпур держит первенство по ночным развлечениям в Юго-Восточной Азии, однако при этом остается одной из самых спокойных столиц мира. Больше всего здесь популярны клубы-караоке. Это японское изобретение теперь стало любимым развлечением в городе, малайзийцы обожают горланить по вечерам в приятной компании.

Если бы у Вероники было время, она смогла бы увидеть много интересного в Куала-Лумпур. Но все её помыслы направлены только на возвращение дочери.

Вероника пришла в центральную полицию, нашла человека, с которым говорила по телефону из Дохи. Высокий начальник сообщил, что они не признают филиппинский суд, им нужен малайзийский, и дал адрес адвоката. Женщина-адвокат заявила:

– Дело о передаче ребенка от отца к матери займет много времени и будет стоить около десяти тысяч долларов. Причем две трети гонорара нужно выплатить вперед.

Вероника была готова к любой ситуации, в Катаре они с Аланом обсудили несколько вариантов своих действий.

Малайзия – страна исламской религии, и Веронике помогла справка о принятии мусульманства, её везде выслушивали с сочувствием. В полиции она обратилась к начальнику поменьше, и тот дал телефон частного детектива, своего друга. Добавил при этом, что услуги детектива обойдутся намного дешевле и помощь будет более действенной. Частным детективом оказался полицейский-пенсионер. Он внимательно выслушал Веронику, прочитал её документы и сказал, что постарается помочь в самое короткое время.

Прежде всего детектив выследил Эдвина, узнал, когда он возвращается с работы, где живет. Добыл информацию, что девочка в детский сад не ходит, сидит целый день дома со служанкой. Выходит гулять вечером и только с отцом.

Вероника звонила бывшему мужу на работу, спрашивала, какая погода в Куала-Лумпур, как поживает Дина. Эдвин врал, что сегодня большие дожди, и поэтому дочка не пошла в детский сад, сидит дома. Он говорил про дождь, не зная, что Вероника сидит в гостинице недалеко от его дома и смотрит на чистое голубое небо без единого облачка. Как говорится в пословице: хорошо смеется тот, кто смеется последним.

Вечером Эдвин позвонил в Доху, спросил у Алана, где Вероника, можно ли её к телефону. Канадец ответил, что жена только что вышла в магазин. Два заговорщика постоянно поддерживали телефонную связь.

У Вероники был обратный билет на самолет из Куала-Лумпур. На всякий случай она решила вылететь вместе с дочкой из соседней страны Сингапур. У неё нашлись фотографии Дины маленького формата, это было подарком судьбы, Вероника смогла оформить визу для себя и дочери в Сингапур. Купила в магазине детскую одежду, себе – шляпки, кофточки, чтобы менять внешность. Подготовилась к похищению основательно, в лучших традициях голливудских фильмов.

Алан сообщил, что билет на самолет будет их ждать в Сингапурском аэропорту. Он решил, что лучше всего вылететь в ночь с субботы на воскресенье, когда большинство полицейских будет отдыхать. Детектив разработал план, подготовил запасные машины, маршрут движения, всё рассчитал по минутам.

В субботу, в четыре пополудни, за час до окончания работы в учреждениях, Вероника подъехала на машине к дому Эдвина. Она поднялась по лестнице вместе с человеком от детектива, одетым в форму посыльного. Мужчина позвонил и через приоткрытую на цепочку дверь сообщил служанке, что принес для господина такого-то заказ из магазина. Указал на две большие коробки. Служанка доверчиво открыла дверь (Вероника спряталась на лестнице), впуская посыльного. Он зашел и крикнул:

– Заходи!

Вероника вошла в квартиру и спросила служанку:

– Ты знаешь, кто я?

– Знаю.

– Где моя дочь?

– Там, – сказала служанка, указывая на детскую комнату.

Девочка спала в маечке и трусиках. На кровати были постелены простыни, которые Вероника купила дочке три года назад в Катаре. Женщина взяла Дину на руки и вышла из квартиры. Служанка стала кричать, пугливые малайзийские соседи высунули головы из дверей. Но посыльный и Вероника так на них гаркнули, что любопытные сразу же попрятались по квартирам. Служанка бежала по лестнице, пытаясь остановить похитительницу.

Человек детектива и мать с дочкой сели в машину и помчались. Дина проснулась и тихонько прошептала:

– Я знаю, кто ты. Ты моя мама, приехала, чтобы забрать меня с собой.

Вероника надела на девочку платье, себе нахлобучила на голову шляпу. Доехали до парка, там их ждала другая машина, пересели в неё. Затем и эту машину поменяли. Два часа ездили по городу и заметали следы. Проехали через Чайнатаун, китайский торговый квартал, где круглосуточно идёт торговля. Продаются лекарственные травы, растения, животные, одежда, можно узнать свою судьбу у предсказателей и астрологов. Но Вероника никогда не нуждалась в предсказателях, она сама творила свою судьбу.

Она меняла шляпки и кофточки. Наконец, решили, что оторвались от погони, и поехали по направлению к соседней стране. В последней машине рядом с Вероникой сидел частный детектив.

Добрались до границы с Сингапуром около десяти вечера, благополучно миновали пропускной пункт. В одиннадцать ночи были в аэропорту, билеты ожидали у стойки регистрации. Вероника расплатилась с полковником-пенсионером, заплатив ему пятьсот долларов, больше он не взял. Детектив пожелал на прощание счастья с вновь обретенной дочерью. Удача сопутствовала ей, послав полковника, без него похищение не было бы возможным.

У Дины не было обуви, и Вероника всюду несла дочку на руках. В магазине аэропорта купила для девочки пляжные шлепанцы, ничего более подходящего там не нашлось. Мать и дочь прошли без препятствий таможенный досмотр, ночью в самолете спали. На следующее утро Алан уже встречал их в аэропорту Дохи. Дина с первого же дня стала говорить ему дадди – папа по-английски.

Кстати, все предосторожности с переодеванием и сменой машин оказались напрасными. Эдвин настолько растерялся, когда узнал, что украли его дочь, что в полицию обратился не сразу. Первым делом он позвонил на Филиппины маме, затем Алану. Впрочем, Вероника сделала правильно, что улетала из Сингапура, а не из Куала-Лумпур, лучше было на всякий случай обезопасить себя.

Эдвин вместе со своей матерью звонили в Доху, говорили Веронике и Алану, что те поступили нечестно, украв дочку. Вероника, смеясь, отвечала бывшему мужу:

– Помнишь то утро, когда ты врал мне про дождь? Я в это время находилась в гостинице рядом с твоим домом. Ты смеялся надо мной, теперь пришла моя очередь. Я по закону забрала моего ребенка, и теперь ты мне ничего не сможешь сделать.

Эдвин спрашивал:

– Можно мне приехать и повидать дочь?

– Никогда в жизни, – отрезала Вероника.

Через две недели Алан поменял номер телефона. Они боялись, что Эдвин приедет в Катар или его друзья захотят украсть Дину. Но Вероника зря опасалась, у бывшего мужа на такой шаг не нашлось смелости.

Позвонил адвокат из Манилы, поздравил Веронику с возвратом дочери. Сказал, что скоро будет повторный суд по поводу протеста филиппинской стороны. Не хочет ли его клиентка, чтобы он, адвокат, участвовал в этом суде? По этому поводу он просит гонорар. Вероника смачно выругалась по-английски и послала адвоката подальше.

Но на этом история с похищением ребенка не закончилась. Центральные филиппинские газеты напечатали, а некоторые арабские перепечатали статью – интервью с Эдвином: «Русская террористка ворует детей».

В газете писали, что бывшая жена работника посольства, уважаемого всеми господина Эдвина… совершила террористический акт. Когда господин Эдвин… был на работе, она ворвалась в квартиру вместе с тремя вооруженными до зубов мужчинами, схватила рыдающую девочку и потащила её с собой. Внизу их ждала бронированная машина, охраняемая мотоциклистами. Служанка пыталась бороться и защитить ребенка, но её избили до крови. Описывалось, каким любящим и внимательным отцом является работник посольства. Журналист закончил статью словами о том, что все родственники и знакомые выражали свое сочувствие, на Филиппинах – матери Эдвина, в Малайзии – ему самому: на какой ужасной женщине он был женат.

 

Глава 19. Плохой характер

Как бы там ни было, Дина жила вместе с матерью и новым отцом. Для неё приготовили отдельную комнату с нарядной детской мебелью, купили игрушки, одежду. Девочка была невысокого роста с типично филиппинской внешностью: черные жесткие волосы, раскосые тёмные глаза. Правда щечки больше не были такие пухлые, как в младенчестве. Характером она походила на отца: молчаливая, спокойная, послушная.

Вероника читала дочери книжки, учила, как нужно правильно пользоваться вилкой-ножом, сидеть за столом с прямой спиной. Она была строгой, заботливой матерью и пыталась поучать дочку точно так же, как раньше её воспитывала бабушка. Конечно, Вероника любила Дину, но у неё не получалось быть с ребенком просто нежной и весёлой. Самое главное, по мнению Вероники, в воспитательном процессе было, чтобы дочка слушалась и выполняла все требования, соблюдала правила поведения.

Наблюдательный человек заметил бы как по-разному русские женщины и Вероника относятся к своим детям. Соберется компания, детишки играют, женщины обсуждают животрепещущие темы – от высказываний политического деятеля до фасона модных платьев. Подбежит чей-то ребенок к матери, залезет к ней на колени или повиснет у неё сзади на шее: малышу требуется подзарядка энергии. Женщина, не отрываясь от разговоров, обнимет, поцелует, погладит ребенка – и всё, он снова готов прыгать и скакать.

Дина подходит тихонько, молча стоит возле матери. Вероника заботливым голосом скажет: пойди, покатайся вон на тех качелях.

Конечно, она погладит девочку по головке, поцелует в щечку. Но такое впечатление, что делается это для окружающих. Глубокой, внутренней, можно сказать чокнутой любви (когда хочется схватить крошку, целовать его, тетешкать, говорить ему «муси-пуси», радоваться от этого и смеяться вместе с ребенком) у Вероники нет. Может, эта любовь появится потом, кто знает? Возможно, она истратила весь запас своих чувств на представителей противоположного пола?

Сейчас, когда Вероника стала замужней женщиной, мужчины-холостяки перестали с ней заигрывать, подшучивать. Ей оказалось трудно жить без постоянной подпитки мужским восхищением и вниманием. Череда мужчин сделала её зависимой от бурных эмоций, это было для Вероники чем-то вроде наркотика. Она привыкла быть в центре внимания, рассказывая подругам о том, что с ней происходит. Спрашивала совета, все помогали ей, интересовались её жизнью. Если говорить языком биоэнергетики, Вероника, вызывая интерес к своей особе, получала от друзей запас энергии. И вдруг наступили простые семейные будни.

Казалось бы, теперь живи и радуйся, не нужно больше ни за что бороться, но с Вероникой стали происходить непонятные метаморфозы. Раньше она тратила все свои силы на поиски мужа, работы, возврат ребенка, вкладывала много энергии, чтобы достичь желаемого. Достигнув нужных целей, приобретя положение в обществе, Вероника заскучала и начала зазнаваться. В разговорах с женщинами стала делать вид, что забывает русский язык, начинала говорить с ними по-английски. А потом извинялась:

– Ой, я совсем забыла, что разговариваю с русскими.

Приходя в дом к любой подруге и беседуя с ней о чем-нибудь, Вероника мгновенно преображалась, если в комнату входил муж подруги. Она тут же начинала кокетничать, ставила ногу на ногу, нараспев произносила слова, используя английские обороты в русской речи, громко смеялась.

Вероника хотела вернуть к себе внимание окружающих, интерес людей к своей жизни. Начала хвастаться перед женщинам: она сейчас очень занята, так много дел – нужно устроить вечеринку, сходить в бассейн, заказать новые занавески. Жаловалась на служанку-индианку: глупая, не умеет правильно складывать бельё в шкафу, приходящий садовник плохо поливает цветы. Рассказывала, какие покупает платья, в какую дорогую парикмахерскую теперь ходит. Все разговоры были только о самой себе – любимой и замечательной.

Она была уверена, что все друзья ей завидуют. В декабре они вместе с Аланом переехали в новый дом. Вероника потребовала сменить обивку мебели на тёмно-вишневый цвет:

– Чтобы все русские сдохли от зависти, когда придут ко мне в гости.

Даже спокойного добродушного Алана возмутили эти слова:

– Как ты можешь такое говорить, это же твои друзья!

– Ну и что, – отвечала Вероника, – что хочу, то и делаю.

Непонятная раздражительность появилась в ней. Алан потом жаловался Джеймсу, а тот рассказал жене Ирине об изменениях в характере Вероники: она теперь покрикивает на мужа, пренебрежительно относится к людям.

Но русские подруги почему-то не спешили умирать от зависти. Оксана, к которой они приезжали в гости в России, так прямо ей и сказала:

– Ты, Вероника, передо мной нос не задирай и не зазнавайся. Ты для меня так и осталась той же самой, какую я знаю вот уже четыре года.

В ответ Вероника только фыркнула. Какая-то нервность точила её изнутри. По логике вещей, добившись всего, что ей было нужно, Вероника должна была быть счастливой женщиной. Но с ней случилось непонятное: вместо душевного умиротворения появилась стервозность.

Вероника позвонила одной подруге, раскритиковала их общую знакомую. Затем позвонила второй и наговорила много неприятного про первую, просто-напросто начала злословить. Причем действовала хитро, говоря женщине:

– Знаешь, я вчера разговаривала с (например, Таней), она мне про тебя сказала, что ты (или у тебя) – и дальше выдумывала какую-нибудь неприятность или гадость, типа: – У этой женщины ужасный муж, у другой невоспитанные дети. А вот та очень глупая и к тому же больная. В этой семье муж с женой без конца ссорятся, там нет денег, чтобы одеть детей. Эта корчит из себя добрую, на самом деле она рохля, не умеет зарабатывать деньги.

В общем, досталось всем её бывшим подругам, она звонила им по очереди и наговаривала одной про другую. Ей по какой-то непонятной причине захотелось вбить клин между женщинами, уменьшить их дружбу и сплоченность. Вероника жила раньше в домах подруг, узнавала секреты и теперь стала всё выбалтывать, да еще с едкими комментариями. Непорядочность во взаимоотношениях с мужчинами переросла в непорядочное отношение ко всем окружающим людям. Поклонники ушли в прошлое, значит нужно придумать что-нибудь еще, главное – чтобы у женщин не иссяк к ней интерес.

Все разговоры Вероники теперь сводились к обсуждению личной жизни подруг и расхваливанию самой себя, своего образа жизни и дома с новой мебелью. Подруги опешили и растерялись, ни одна из них не была сплетницей, они не сразу поняли, что происходит с Вероникой. Куда делись её разговоры о книгах, культуре, политике? Все эти темы как корова языком слизнула, они стали ей больше не интересны.

Может, причина в том, что она не могла долго жить с одним мужчиной, и ей постоянно нужны были перемены? Хотя Алан являлся замечательным мужем, просто находка для её взбалмошного характера. Возможно, она просто не была счастлива с канадцем, ведь она вышла за него замуж только по расчету, совершенно не любя. Можно предположить следующее объяснение: каждый эмоциональный всплеск-цикл у Вероники продолжался короткий срок. Как правило, все её романы и бурные любовные увлечения заканчивались через пару месяцев. Она привезла Дину в октябре и до декабря просидела с ребенком дома, не работая. За мужчинами гоняться больше нельзя, к семейным заботам она равнодушна.

Энергия внутри бурлит, её нужно куда-нибудь выплескивать. Вот Вероника и нашла не самый лучший выход внутренней нервности, напряженности – пыталась уколоть своих бывших подруг. Особенно Веронику нервировало, что никто её не хвалит, не восхищается, как она ловко устроилась в жизни.

Теперь Вероника доказывала своим подругам, что настоящая европейская леди должна не работать, а заниматься исключительно собой. У неё сразу появились барские замашки, говорила женщинам:

– Как, ты до сих пор не купила платье или костюм там (называла дорогой магазин)? Все приличные люди просто обязаны одеваться модно. Неужели у тебя такой жадный муж, не хочет, чтобы жена выглядела красиво?

Значит, нужно менять мужа, искать более щедрого. Посмотри на меня, я ведь смогла поменять своего мужа, в этом нет ничего сложного.

Среди знакомых Вероники была девушка одного с ней возраста. Кэтрин закончила университет и решила несколько лет поработать стюардессой, посмотреть мир. Вероника раньше тоже мечтала стать стюардессой, подавала документы на работу в авиа-агентство. Она с восторгом говорила о своей будущей работе: как это интересно – летать по всему миру, иметь хороший заработок. Но в агентстве Веронике отказали. После этого её мнение о стюардессах резко изменилось:

– Это работа прислуги, рабская, унизительная должность – обслуживать потных, вонючих пассажиров, убирать за ними плевки и мусор. Если кому-то хочется летать на самолетах, они должны поступать, как я. Выйти замуж за богатого бизнесмена и затем путешествовать вместе с ним. Только в первом классе. Останавливаться нужно в пятизвездочных отелях. Вот это настоящая жизнь, а не работа какой-то там служанки в самолете.

Вероника забыла, что она совсем еще недавно в качестве прислуги прыгала на уроках аэробики в домах шейхинь. У Кетрин высшее образование, и работа стюардессы для неё просто развлечение; сама же Вероника так и не смогла получить университетский диплом. Всем своим подругам она рассказывала об ужасной, унизительной профессии стюардессы. Но Кетрин это мало волновало. Это была спокойная, серьезная, умная девушка – стройная блондинка со светлыми глазами.

Однажды Вероника встретила Кетрин в большом магазине, та выбирала джинсы. Вероника тут же подбежала к кассе, выбила чек на три пары джинсов разных цветов и принесла их показать Кетрин:

– Смотри, а я купила трое джинсов для себя.

Кетрин удивленно взглянула на Веронику: они не были близкими приятельницами. Девушка совершенно не поняла, зачем нужно хвастаться покупкой. Вероника, увидев безразличие Кетрин, не смогла скрыть раздражения на своем лице. В тот же вечер позвонила своим подругам:

– Видела сегодня в магазине Кетрин, она ужасно выглядит, что вы в ней находите красивого, непонятно. У неё стеклянные глаза, прямая спина, как у робота, деревянная улыбка. И вообще, она – урод.

Пошли они с Аланом в гости к Джеймсу. В семье была болезненная тема – учеба сына в школе. Вероника начала развивать именно эту тему, подкалывая в разговорах Ирину. Женщина разнервничалась, обиделась. На другой день Вероника хвасталась:

– Я её все-таки довела. Мне интересно было посмотреть, как она выглядит, когда нервничает.

Через пару дней семья отправилась в магазин и встретили там Джеймса с женой. Мужчины подошли друг к другу, поздоровались, но Вероника прошла мимо бывшей подруги, как будто это было пустое место. Она забыла о том, что без помощи Ирины ничего с Аланом бы не получилось.

Забывала она также и о том, чем обязана многим русским женщинам: одна позвала её к себе жить, когда Вероника сбежала из Каира; другая нянчилась с ребёнком; третья – кормила-поила её с мужем, когда они приезжали гостевать в Россию. Женщины помогали ей наладить уроки балета, искали клиентов и приводили новых учениц. Поддерживали морально, никогда не выбалтывали посторонним тайны Вероники. Многие мужья русских подруг так и остались в неведении относительно её похождений.

Как ни обидно признаваться, но получается, что для достижения своей цели она прошлась по плечам и головам русских женщин. Единственной, кому она не наговорила гадостей, оказалась жена Алексея, но зато раньше она попользовалась её мужем.

В течение трех месяцев – декабрь, январь, февраль – наша героиня умудрилась поссориться почти со всеми бывшими подругами. Терпение русских женщин кончилось, они объявили Веронике бойкот. Никто ей не звонил, и, если Вероника приглашала кого-то в гости, подруги отказывались. Она позвонила мужу Сильваны, своей югославской подруги, и стала ему рассказывать, что Сильвана плохая жена. У женщины дома начались крупные неприятности, именно после этих скандалов та ушла от мужа-египтянина.

Этим и другими поступками Вероника переступила грань во взаимоотношениях с подругами.

Все, с кем Вероника поссорилась, ощутили её отрицательное влияние. Одна лишилась работы, у другой заболели дети, у третьей из обручального кольца выпал камень. Джеймс потерял золотой браслет. Русские женщины на одной из вечеринок собрались, пожаловались каждая на неизвестно откуда пришедшие неприятности, и все решили, что Вероника насылает порчу. С ней стали бояться общаться, если кто-то видел её на улице или в магазине, старались обойти подальше.

Но, если отвлечься от эмоций, то можно сказать, что пребывание Вероники в Катаре принесло некоторую пользы русским женщинам. Она промелькнула как яркий метеорит по спокойной, налаженной жизни, всколыхнув их существование.

У Алексея улучшились взаимоотношения с женой, он убедил её жить и радоваться в данный момент жизни, а не ждать светлого будущего. Жена начала покупать себе красивую одежду, они принимали гостей. Затем супруга Алексея нашла работу, в семье стало намного легче с деньгами.

У другой женщины также произошли серьезные изменения в семье благодаря советам Вероники. Она, вопреки сопротивлению мужа, нашла себе работу, приоделась. Начав зарабатывать, почувствовала себя уверенной и независимой. Стала помогать деньгами родственникам в России, покупала детям новую одежду, электронику.

Одной из своих подруг Вероника помогла взглянуть на мужа другими глазами. Женщина постоянно обижалась и жаловалась на своего спутника жизни. Считала его недалеким, глупым, невоспитанным. Муж в свою очередь обвинял жену в неумении вести хозяйство и вообще хамил, семья переживала один конфликт за другим. Вероника предложила женщине:

– Хочешь вылечу вашу семейную жизнь? Давай я соблазню твоего мужа, у него сразу улучшится настроение.

Женщина испугалась и от такой помощи отказалась. Она взглянула на своего благоверного другими глазами, поняла, что не так уж он и плох, вполне пригоден для семейного существования. Женщина перестала сердиться, муж успокоился, подобрел, семейная лодка выправилась и поплыла спокойно.

В это время в Доху приехали на жительство две новые семьи. Вероника нашла и познакомилась с ними. И сразу, с места в карьер, в первый же день стала рассказывать, какие ужасные люди живут в Катаре. Как все русские завидуют ей, поэтому злятся и не хотят с ней общаться. А у неё очень богатый муж-бизнесмен, они недавно купили дом в Канаде, и, кроме того, здесь, в Катаре, она постоянно ходит на великосветские приемы.

Надо сказать, что русские женщины в основном были с высшим образованием, умные, воспитанные. На работу в Катар очень трудно устроиться – это относится к жителям любых стран – России, Европы, арабских стран. Поэтому сюда приезжают только сильные специалисты: врачи с кандидатским дипломами, успешные инженеры, спортсмены-тренеры, имеющие на своем счету мировые и олимпийские медали. Под стать мужьям и их жены, – как правило, все незаурядные личности.

Русские женщины почувствовали себя оскорбленными и обманутыми после незаслуженных нападок Вероники. Скоро среди русских разнесся слух, что Алана переводят на работу в Латинскую Америку. Многие вздохнули с надеждой и облегчением: она достала подруг. Никто раньше не встречал таких людей, как Вероника: с виду красивой и обаятельной, а внутри расчетливой и эгоистичной, Это прямо какой-то феномен природы.

Но она не уехала просто так из Катара, напоследок устроила что-то типа выступления. В марте, за несколько дней до вылета из страны, Вероника пришла в Российское посольство и толкнула речь перед секретарем и вахтером о том, что она думает о русских, живущих в Дохе:

– Здесь осталась жить одна шваль, люди, которые ничего не достигли в жизни, не умеют зарабатывать деньги. Все злятся и завидуют мне, тому, что я имею. И пусть завидуют, если их куриных мозгов ни на что не хватает.

Секретарь посольства и вахтер рот открыли от изумления и не нашлись, что сказать. Вскоре Вероника улетела из Катара насовсем. Её бывшие подруги, славные русские женщины, были только рады.

 

Эпилог

Через два года мы узнали продолжение истории. Джеймс поддерживал связь с Аланом, и, благодаря его жене Ирине, нам стала известна дальнейшая судьба Вероники.

Поначалу в той стране Латинской Америки, куда они приехали, всё было замечательно. Алан работал, Вероника обустраивала новый дом, заводила знакомства, ходила с мужем в гости. Дина пошла в английскую школу. Вероника активно участвовала в светской жизни иностранцев, живущих в столице. Жизнь была налаженной и спокойной, но вскоре семейное счастье рухнуло.

Страна организовала международную промышленную выставку. Вероника подсуетилась и устроилась на временную работу в американский павильон. Одним из главных представителей американской промышленности на выставке был некий седовласый бизнесмен. Невооруженным глазом было видно, что он богат, умен и печален. Вероника, почуяв крупную дичь, встала в стойку. Её не смущало, что промышленник старше на двадцать лет, может быть, наоборот, это как раз и привлекло. Она познакомилась и узнала, что бизнесмен недавно овдовел. Выражая полное сочувствие и понимание, Вероника смогла окрутить американца.

Зная её характер, можно предположить, какими методами обольщения она пользовалась. Наверняка говорила что-нибудь типа:

– Как я вам сочувствую и понимаю – очень трудно жить, не имея возможности общаться с близким человеком. У меня подобная ситуация: мы с мужем совершенно разные люди и не понимаем друг друга, нам не о чем разговаривать.

Взгляд послушной, наивной, кроткой женщины, устремленный на избранника. Умные, задушевные разговоры, полное проникновение в душу. Вероятно, посещение ресторанов, для усиления эффекта – купание ночью при луне в бассейне или что-либо другое, романтичное и красивое. У неё был полный набор всевозможных методов завораживания. Вероника могла бы давать уроки женщинам, вести специальные курсы на тему: как овладеть сердцем мужчины и заставить его жениться.

Нужно не забывать, что у неё была сильнейшая энергетика. Кроме того, Вероника всегда продумывала ситуацию, репетировала дома разговоры, отрабатывала жесты, манеру поведения, прекрасно пользовалась макияжем, умела красиво одеваться. Она была гением и специалистом высокого класса в науке обольщения, могла вскружить голову любому. Американец не стал исключением. Как правило, меньше чем через месяц знакомства мужчина делал Веронике предложение руки и сердца.

Кончилось тем, что в последний день выставки Вероника вместе с бизнесменом, подхватив чемоданы и дочь, уехала в аэропорт. За полчаса до отлета она позвонила Алану и сказала, что вышлет документы на развод. Такие личности не могут жить спокойно. Склонность к авантюризму и приключениям у них в крови, является частью их характера. Вероятнее всего, наша героиня вновь и вновь будет менять свою судьбу.

Скири Галина – член союза писателей России.

В её творческом активе есть сказки и фантастические повести. Несколько рассказов было опубликовано в газете «Комсомольская правда» и в санкт-петербуржском журнале «Мост». Номинирована на премию «Писатель года 2014». Много лет проживала в Персидском заливе, в настоящий момент живет в Тунисе.