В голове было множество криков, просьб и угроз. Я слышала их, словно они были моим внутренним голосом — противным и мужским. Мьяро был вне себя от ярости, ведь мало того, что его вновь запихали в человеческое тело, так ещё и в девушку. Двойной ужас, если смотреть со стороны Бога Войны.

— Ромалия, ты вообще меня слушаешь? — немного обиженно прозвучал вопрос Макса и я натянуто ему улыбнулась, как бы говоря, что слушаю. И он продолжил. — Теперь, когда у нас есть в заложниках Мьяро, то Хак просто обязан выполнить любую нашу просьбу.

— Просьбы, — поправил дамнанта Райх. — Макс, я понимаю, что у тебя выбора-то особо не осталось, однако ты действительно считаешь, что мой отец решит помочь вам обоим — тебе и Ромалии? Он, конечно, своих детей любит, но не станет идти на поводу у проклятого алхимика и отравленной металлом ведьмы. Не в его это характере, если вы понимаете о чём я.

Мы понимали. Но упускать такую возможность было бы просто глупостью и пустой тратой наших сил и возможностей.

«Он не поможет вам! Только не ради того, кто сбежал от него сотни лет назад», — холодно отозвался Мьяро в моей голове и я непроизвольно поморщилась. Каждое слово и активность Бога Войны отдавались болью во всём моём теле. Это было как болезненные удары по оголённым нервам, что заставляло дёргаться, как от судорог.

«Поможет, если не хочет, чтобы ты умер вместе со мной», — цинично произнесла я, чуть усмехнувшись собственным мыслям. Это было правдой — если умирал носитель души, то она сама обязана была отправиться к Изумрудным Вратам и остаться за гранью. А из неё, даже Богу выбраться не под силу, потому то грань не подчинялась никому, лишь забирая тех, чьё время уже наступило.

«Ха. Да он тебя сам и убьёт, лишь бы меня наказать принародно для всех», — голос Мьяро казался каким-то потерянным, словно он и не надеялся на помощь отца.

«Поможет, потому что любой родитель, даже Хак ни за что не допустит, чтобы его чадо, пускай даже ты, погиб. Он не станет безучастно наблюдать за тем, как ты отправляешься к Вратам»

— Ромалия, ты какая-то несосредоточенная сегодня.

— Если бы в тебе сидел Мьяро и пытался вести задушевные беседы, ты бы тоже был немного рассеянным, — мрачно объяснила я Максу и между его бровей пролегла глубокая, вертикальная морщинка. Он явно не был рад, тому, что душа Бога Войны, его врага, сейчас засела в моём теле, будто заноза. Из нас всех, пожалуй, самым радостным был Райх. И то ему нравилось лишь то, что план его старшей сестры провалился с треском и фанфарами, а не тому, что Мьяро сменил место жительства.

— И что именно говорит младшенький в семье? — с неподдельным интересом спросил Райх, внимательно смотря мне прямо в глаза. На самом деле, когда тебя буравит взглядом Бог Тьмы, то приятного от этого мало. Я неприятно поёжилась, и всеми силами пыталась не показать того, что мне было не по себе от пристального внимания Райха к моей персоне. Он временами мог быть по-настоящему пугающей личностью, но чаще всего являлся просто отстранённым, саркастичным и потерянным. Причём саркастичность и мрачность были его вторым именем.

— Да так, болтает без перерыва, не имеет значения, — отмахнулась я от вопроса, отвечая без особой охоты. Не знаю почему, но выдавать пессимистичное настроение Мьяро мне не хотелось. Не могла сказать, почему я вдруг решила его прикрыть в глазах родни, однако, это было так.

Как-то я начала сдавать позиции, размякла, что ли? Нужно будет потом поговорить по этому поводу с Мэри-Ан. Общение с ней быстро приводило меня в норму, и помогать окружающим больше не хотелось.

Но как бы мне этого ни хотелось, Бога Тьмы, того, что знал о зле и вранье больше всех нас вместе взятых на Хароге, обмануть было крайне сложно, только если он позволял это сделать. Райх пристально посмотрел на меня так, словно знал все тайные мысли, что роились в моей голове.

Я посмотрела на мужчину, как бы спрашивая его, что ему от меня нужно. Но он лишь качнул головой, намекая, что обсудить это лучше без лишних свидетелей — Макса и Улька. И в этом начинании с Райхом мы были похожи. Бог Тьмы не хотел вмешивать лишних в семейные проблемы, а я не хотела лишний раз волновать и без того нервного алхимика.

— Переселение брата из тела раба в тело ведьмы пробудило скрытые возможности Бога Войны. Если не вытащить его в кратчайшие сроки, то…

— То у меня появится множество новых сил? — решила уточнить я. На самом деле божественная сила меня не особо пугала. Если не слишком часто ею пользоваться, то пару-тройку лет протянуть можно было. А учитывая, что у меня пока больше и не было, то можно эксплуатировать магию Мьяро без особых терзаний и опасений.

— Вообще-то я хотел сказать, что магия Бога Войны опасна для смертных.

— Ну, не для меня. Райх, ты переживаешь за моё здоровье, это можно назвать довольно милым, — я не издевалась над Богом Тьмы, лишь сбрасывала нервное напряжение, которое родилось от новых эмоций Мьяро в моём теле. Он явно не рад тому, что его волшебство будут использовать без него самого.

— Шарперо, ты выглядишь лучше, когда молчишь, — умело заткнул меня Райх, но я не обиделась, ведь понимала, что всё это лишь пустые слова.

— Эй, сладкая парочка, я вам не мешаю? — а вот сейчас Макс действительно обиделся на нас. Дамнант был крайне ревнивым мужчиной, он не любил, когда кто-то покушался на то, что принадлежало ему и слишком остро реагировал на любые посягательства в сторону своего. Но на самом деле, его ревность к Райху выглядела попросту смешной и лишь веселила меня, как и Бога Тьмы. Между нами никогда и ничего не могло быть, кто он и кто я. Он ведь простой Бог. Ладно, я, конечно, утрирую, однако это действительно было просто глупой тратой времени и нервов — ревновать меня к Райху. Но соглашусь, это крайне приятное чувство.

— Не мешаешь, нисколько, — не остался в долгу Бог Тьмы, а после послал воздушный поцелуй в мою сторону.

— Райх, прекрати немедленно! — рявкнул Макс, но вряд ли это могло как-то остановить странного Бога. Он лишь веселился, что было видно невооруженным взглядом. — И вообще, мы собирались к Хаку, а ты пока всё время отвлекаешь нас и оттягиваешь момент воссоединения младшего брата с огромной семьёй. Или ты этого не особо и хочешь? Ревнуешь родителей к Мьяро?

«Ха! Скорее это я должен ревновать», — услышала я обиженный голос у себя в голове и немного отвлеклась.

«Всегда считала, что младших любят сильнее старших. И прощают им больше, чем остальным детям»

«Возможно, в других семьях. У нас же всю любовь получали Френа и Антара, как старшие и послушные отцу. И почему я тебе это всё рассказываю?»

«Потому что ты столько времени спал и сейчас у тебя открылась говорливость. К тому же ты в моём теле и я твой единственный собеседник в ближайшее время»

Но в ответ я ничего не услышала. Мьяро закрылся от меня, а я не особо и хотела с ним разговаривать. Когда он общался со мной, то это причиняло боль, словно все нервы работали одновременно, посылая миллионы импульсов по всему телу. Я чувствовала, как внутри всё сопротивляется чужеродному присутствию, но поделать ничего уже было нельзя.

— Ты ведь знаешь, что сейчас Хак не принимает, — без особой радости напомнил Максу о трёх днях бездействия и закрытости, которые были посвящены божественному восстановлению.

Обычно в это время все Боги нашего мира ничем не занимались — либо медитировали, либо просто гуляли. Но если детишки Хака могли себе позволить пьянствовать и балагурить, то вот старший, отец всея и всех таким заниматься не мог. Он не принимал молитвы от смертных, а укреплял магическую составляющую нашего мира. Собственно эти три дня, поэтому и назывались Божественные Выходные. Но среди смертных этот звался иначе — Пьяные шествия. Потому что многие из родни Райха, а иногда и он сам, три дня лишь пили и веселились.

— Чёрт, я действительно забыл о том, что шествие началось сегодня в полночь, — несильно стукнул себя по лбу Макс. — Ладно, тогда эм… эти три дня у нас будут своеобразные выходные. Райх, свободен, мы тебя позовём, как понадобишься.

— Вообще-то, у меня к тебе просьба, проклятый.

Я даже вся подобралась, не особо понимая о чём именно мог попросить Райх и чего он не мог сделать сам. Он ведь Бог Тьмы! Бог! Макс, конечно, сильный и безрассудный временами, но до умений Райха мы очень далеко.

Это было интересной, даже занимательной сменой отведённых для каждого из нас ролей. Как смена места жительства после столетнего пребывания в одном городе. Волнение и любопытство заставили меня поддаться чуть вперёд, чтобы было удобнее слушать и внимать слабости Райха.

— Да? — неподдельно удивился Макс и сделал неосознанный шаг в сторону Бога. Я же сидела на стуле, внимательно вслушиваясь и не желая пропустить ни единой детали этого события. — Знаешь, я даже почувствовал лёгкое возбуждение от такого. Ты просишь меня о чё-то… это так… волнительно.

Макс явно издевался над Райхом. Это было видно невооружённым взглядом и вздутые вены на шее Бога Тьмы, недовольно поджатые губы, вкупе с закатыванием глаз смотрелись комично, что заставило меня едва заметно улыбнуться.

Судя по тому, как мужчине было неприятно, ему о-о-очень была нужна помощь Макса.

— Не ёрничай, дамнант. Не будь ситуация патовой, я бы никогда к тебе не пришёл.

— Разумеется. Я внимаю, — Макс сел на нашу с ним кровать, закинул ногу на ногу и с интересом уставился на Райха. Выглядело это всё как издёвка, причём качественная, но Богу Тьмы выбора не оставили и ему пришлось мириться с играющем в одном месте детстве алхимика. Как и мне, с этим мы с ним были похожи.

— Придурок, — в сердцах прошипел Райх, но всё же приступил к изложению своих мыслей и проблем. — Но перейдём к сути. Помимо основного выводка моих обожаемых родственников у моего любвеобильного отца есть около десятка полукровных наследников. Так вот одна из них, Бьянка, начала причинять неудобства многим жителям Харога. Особенно сильно пострадали дикие расы, и в частности альвы. У них там самая настоящая адовая ситуация.

— Хочешь сказать, что твой папочка наследил даже сред альвов? Ха! Всегда знал, что у Хака отличный вкус на женщин, — сначала Макс довольно оскалился, и его глаза чуть поплыли. — Альвы… какие у них красотки, — продолжил дамнант, но поймав мой озадаченный, мрачный взгляд, как его настроение и выражение лица резко изменились — мужчина побледнел и как-то даже сдулся весь. — Ромалия, я не это имел в виду, — начало было оправдываться Макс, но я жёстко проигнорировала все его последующие слова, обратив своё драгоценное внимание на Бога Тьмы.

— Райх, продолжай.

Мужчина чуть усмехнулся, наблюдая за тем, как Макс краснел и бледнел, чувствуя, что напортачил. Крупно.

— В общем, жители Синара молились мне, чтобы я спас их от этого нашествия, в виде своей младшей сестры. Мне нужна помощь с этим, так как применять свою божественную силу я не могу, ведь она наполовину смертная, а вот вы можете её скрутить без всяких последствий и проблем.

— То есть мы должны схватить твою младшую полукровную сестру, которая обладает неизвестно какими возможностями, привести к тебе и спасти альвов? А и всё это сделать нужно за два дня? — последнее было простым уточнением от меня, чтобы можно было понять временные рамки.

— Да, всё верно.

— Мы похожи на сумасшедших? Какая нам с этого выгода?

— Такая, что только я могу перенести вас в дом Хака, чтобы в потребовали свою плату за спасение Мьяро.

— Бартер, стало быть. Ладно, мы согласны, однако хотелось бы знать, какими именно силами обладает Бьянка, чтобы уж точно не стать очередными жертвами её волшебных манипуляций, — я встала со стула и с наслаждением потянулась. Позвоночники болели, всё тело ныло после принудительного вмещения в меня души Бога Войны.

Мой блуждающий по тёмной комнате взгляд зацепился за спящее, худое тело Улька и что-то в сердце кольнуло. Я не сразу поняла, что именно это было, но когда осознала, то сильно удивилась. Это было беспокойство. Самое настоящее. Причём не по поводу собственной жизни или благополучия моего рода, а за совершенно постороннего для меня огневика.

Действительно странно, учитывая, что раньше я за собой такого не замечала.

— Судя по тому, что мне удалось выяснить и по молитвам альвов, то она впитала в себя некоторые силы Хака, точнее эм… любвеобильность.

— Позволь поинтересоваться, — я обратилась к Райху, делая несколько шагов в его сторону, а после замирая, складывая руки на груди. — Тебе молились брошенные жёны, которым изменили с твоей сестрой?

— Верно. Бьянка совратила больше половины альвов и женщины в ярости и ужасе, потому что боятся, как бы силы полукровки не перешли и на них.

— Она ещё и женщин умеет совращать?

Вот это бы стало действительно проблемой, причём масштабной. Мало того, что мужчины не соображали, но если к ним и жёны присоединятся, то альвы как вид вымрут лет через сто, а то и меньше.

— Нет подтверждённых данных по этой стороне вопроса, — уклончиво ответил Райх.

— Не юли, Бог! Да, нет?

— Возможно. Никто не проверял, альвы к ней на пушечный выстрел не подходят.

Да уж, если Бьянка умела такое, то как же нам было с ней справиться? Так можно было с собой Али взять, и мы бы с ней вдвоём запросто скрутили полукровную бунтарку, а так… А так мы были в полной, беспросветной… тьме!

— То есть ты даже не в курсе, на что именно способна полукровка, но посылаешь нас схватить её. Райх, а ты в курсе, что рабовладельческий строй отменили тысячу лет назад? И вообще, почему нельзя взять одного из наёмников Али?

— В курсе, я и помог его отменить, Шаперо, а нанять я никого не могу, потому что всё должно держаться в секрете. Если кто-то прознает про Бьянку и её силу, представляешь что тогда произойдёт? Она ещё молода и неопытна, запросто может попасться на удочку какого-нибудь умному и словоохотливому магу. И вот тогда это будет уже не только моей проблемой, а всего Харога.

— Хорошо, понятно, что тебя так не устраивает в наёмных работниках. Мы приведём твою сестру, но я не гарантирую, что если её поведение выйдет за рамки, то она прибудет без синяков и ссадин.

— Об этом можешь не беспокоиться, Ромалия. Мне она нужна живой, но не обязательно без тумаков. К тому же, я знаю, на что способны альвы, скорее всего она уже немного потрёпана злобными гарпиями из Санри.