Глядя на Эпельсинова, который все чаще ухмылялся и потирал руки, Бебешка догадывался, что коварные враги давно придумали, как погубить корабль и его команду.

Он вчитывался в расшифрованные радиограммы, которые посылал и получал Эпельсинов, но не понимал замысла врагов. Беспокойство росло: чтобы сохранить в секрете свои планы, враги могли в решающий момент вообще сменить шифр…

Однажды утром впередсмотрящий, сидевший на верхушке мачты, закричал: «Земля! Земля!» Все выбежали на палубу, глядя в ту сторону, куда показывал впередсмотрящий, но, понятное дело, ничего не заметили, потому что Земля круглая и дальше видит тот, кто смотрит с высоты.

И хотя ребята не увидели берега, по которому истосковались за долгие дни плавания, все же они обрадовались и, взявшись за руки, пустились в пляс вокруг единственной мачты.

Видя такую радость своих друзей, Бебешка распорядился приготовить праздничный обед с компотом и мороженым.

В полдень, когда на горизонте чуть проступила темная полоска земли, Картошкин принес Бебешке ленту с цифрами — перехваченную радиограмму.

Вот что было написано в ней:

80.10.30.18.16.10.14.100.16.19.70.90.12.30.15.16.14.11.90.30.60.18.16.60.12.28.100.14.16.10.20.11.28.12.90.

Едва пробежав глазами цифры, Бебешка побледнел и стал лихорадочно соображать, каким образом избежать приготовленной западни.

Между тем берег приближался с каждой минутой.

Вот уже стали хорошо видны высокие горы и довольно узкий пролив между ними — лучшего места для окружения и уничтожения беззащитного корабля было не придумать.

— Что-то я не припомню таких гор на бывшем острове Дуляриса,- удивленно сказал Мухо-морчик.

— Где тебе, глупому, припомнить? — усмехнулся Эпельсинов, покручивая штурвал.

— И я не узнаю берега,- сказал Пантелеймон.

— Я держал все время строго по курсу, указанному капитаном,- ответил Эпельсинов.- Но какая бы это земля ни была, все-таки это земля, а не море. Бросим якорь, осмотримся, отдохнем, а потом решим, что нам делать дальше… Все нужно делать разумно, не правда ли, боцман?

— Правда,- согласился Пантелеймон.

Бебешка слышал все эти разговоры. Голова его разрывалась на части: что делать? что делать? Он твердо знал одно: в пролив входить нельзя ни при каких обстоятельствах.

— Внимание, штурман! Приставать здесь к берегу не будем, обогнем остров справа! Измените курс корабля!

— Капитан! — воскликнул Эпельсинов, покраснев от злости.- Неужели ты не видишь, какой прекрасный залив перед нами? Команда устала, ребята хотят сойти на берег и размять ноги! Уж сколько дней под нами качается палуба! Неужели ты, капитан, так безжалостно отнесешься к экипажу корабля?

— Повторяю приказ: немедленно измените курс! Возьмите вправо!

— Если хочешь, бери вправо сам,- нагло ответил Эпельсинов.- У меня уши болят от твоих дурацких приказов. Пойду прилягу. Если не на земле, то хоть на своей койке!… В доброе старое время самоуверенных капитанов связывали по рукам и ногам и бросали на корм рыбам,- добавил он сквозь зубы, но так, чтобы его слышали ребята.

И Эпельсинов направился в свою каюту. Шпион не собирался, конечно, отдыхать, он хотел поскорее известить своих хозяев о том, что «Освободитель» изменил курс…