Настоящая книга представляет собой небольшой отчет о моей пятнадцатилетней работе. Первые строки были написаны еще в 1994 г., но затем я вынужден был остановиться, поскольку у меня появилась возможность получить новые сведения по интересующим меня темам. Мне также удалось познакомиться с интересными людьми (о них я расскажу далее), которые поделились со мной полезными знаниями (лекционными материалами, личным опытом и др.). В 1998 г. собранная информация приобрела некий структурный, системный вид, а в 1999 г. и рукопись была доведена до логического завершения. В 2002 г. я внес лишь некоторые дополнения.

По сути, моя работа — это попытка сопоставить знания древности с современными практическими наработками в области русского боевого искусства, найти между ними общее, соотносимое и таким образом увидеть в физическом проявление духовного.

Вселенная живет и развивается по определенным законам.

Следуя им как можно более точно, человек имеет возможность гармонично сосуществовать с миром, входить во взаимодействие с ним. Мир понимается мной как единство микро- и макрокосма; как физическое проявление плотного мира и информационно-энергетические основы тонкого мира. Также в своей работе я буду обращаться к понятию «первопричинности в мире» и оппозиции «космос (порядок) — хаос», в котором все случайно.

Несмотря на то, что в книге очень часто речь идет о языческой, дохристианской Руси, все же лично для меня принципиально важны представления о Боге Едином, или Вселенском Разуме, который осмысляется как начало начал и изливается в мир духовно-информационными потоками, пронизывающими все, им же порожденное.

Язычество древних славян рассматривается как период созревания человека, отражающее становление его отношений с единым Богом (преодоление веры в большое количество богов, олицетворявших собой природные стихни). Языческие корни очень крепки, они — основа веры православной, восприятия Отца Небесного как творца и первопричины мира.

В своей книге на материале мифов, сказок, былин, баллад я рассматриваю механизм взаимодействия двух миров — явного мира с миром навным, между которыми идет борьба добра и зла, правды и кривды.

Забегая вперед, скажу, что, например, в «Книге Коляды» граница между этими мирами установлена при сотворении: после битвы Небесного Воинства и Черного Змея, боги разделили землю на царство яви и царство нави. В яви стали править Сварог (небо и огонь), Семирагал (божество семян, ростков и корней растений) и другие боги, а в нави — Черный Змей (хозяин водно-подземного царства).

Согласно же ведам, сам по себе змей не является воплощением силы зла. Поэтому изначальная битва яви и нави, представленная в фольклоре в виде битвы двух волков — белого и черного, не может быть осмыслена как битва добра со злом.

Добро — это равновесие между явью и навью. Зло — отсутствие равновесия. Таким образом, хранители потустороннего (навного) мира (Змей Горыныч, Баба-Яга) охраняют также мир духовный, который не может быть открыт каждому, так как не каждому могут быть открыты мудрость и знания. Путь туда могут проложить только герои, святые и мудрецы.

Далее в своей книге я обращаюсь к представлениям древних славян о человеческой психофизиологии, заостряя внимание на том, как эти архаические представления могут помочь современному человеку взаимодействовать с миром. В 1980 г. в секции самбо я познакомился с Б. В. Титковым, который помог мне осмыслить боевое искусство как искусство, а не как спорт.

На память приходит подвальное помещение в одном из домов Ленинского района. Подвал худо-бедно был оборудован под спортивный зал. Здесь в 1981 г. были мои первые занятия по каратэ, которые вел Е. В. Титков (я тогда закончил 8-й класс и год отзанимался самбо в СК «Динамо»).

Спустя семь лет, в 1988 г., состоялась еще одна моя встреча с ним. К этому времени мной был пройден некоторый путь в боевом искусстве, тогда даже казалось, что я что-то умею. Я интересовался и философией боевого искусства, хотя и не подозревал о том, что когда-то буду заниматься рукопашным боем профессионально.

Тогда же я впервые услышал о внутренней энергии-силе, протекающей по человеческому телу, и узнал, что с ней действительно можно каким-то образом работать. В это время многие уже занимались Тай-Цзы-Цюань для оздоровления и слышали о боевом применении внутренней энергии, называемой Ки.

Е. В. Титков сделал акцент на изучении внутренних (тонких) энергий, соединяющих человека с миром.

В 1988 г. нас, занимающихся в школе «Сибирский Вьюн», было всего 8 человек. Только сейчас, оглянувшись назад, можно понять, что тогда за месяц мы имели возможность овладеть элементарными навыками того боя, который позволял нам работать с представителями других единоборств и одерживать победы.

Помню, как впервые мы увидели документальные кадры работы М. Уэсибы (1883–1969), основателя айкидо. Воспринимали очень бурно, с непреодолимым интересом и желанием научиться также. Но техника оставалась непонятной, природа происходящего была неясна и казалась далекой от жизни сказкой. Восторг затем утих, но желание осталось.

На протяжении 1989–1990 гг. мы отрабатывали некоторые энергетические техники «перекачки» энергии, работали с «энергетическими ударами», точнее, «уколами». Тогда мы первый раз столкнулись с тем, что эти занятия далеко не безобидны и не безвредны, иначе говоря, появились побочные эффекты. А дело было так.

После самой обычной работы в кулачном бою, когда наносились удары пальцами с выбросом (пусть даже неактивным) энергии-силы, многие исполнители ударов обнаруживали одинаковые симптомы: спина не сгибалась, словно в нее вколочен металлический прут. Обследования и просвечивания не выявляли какую-либо болезнь. Мы были вынуждены отказаться от экспериментов с силой. Наступило затишье в практических изысканиях, но теоретические разработки продолжались.

Позже, уже в 1991 г., мы возобновили занятия по «перекачке» энергии и «переброске» ее друг другу с определенной информацией (работа с мыслеформами). Обнаружились интересные вещи.

Во-первых, было ощущение, словно кольцо энергии закручивается за затылок, и оттуда исходит сильное голубовато-фиолетовое тепло. На ладонях и вокруг тела была очень большая энергетическая подушка — после работы приходилось долго умываться холодной водой.

Во-вторых, практически все удары не попадали в противника, а уходили мимо.

В-третьих, вокруг работающих возникало некое поле, или вихрь, который как бы втягивал в себя со стороны по полу, вверх, к середине. Так возникло как бы само собой энергетическое упражнение. Оно довольно простое, но эффективное и для набора силы, и для оздоровительных процессов.

Шло время, шли занятия. Летом они проходили на природе, как правило в Ленинском районе (парк у «Монумента Славы») или в селе Мочище. На природе состояние организма улучшалось, что положительно сказывалось и на самих занятиях рукопашным боем.

Осенью 1991 г. были набраны две новые группы, одну из которых вел я, а вторую — А. Э. Фурманн (ныне представитель школы «Сибирский Вьюн» в Германии, г. Падерборн).

Для нас наступал ответственный момент: мы фактически противопоставляли себя боевым системам Востока (успех в практике боя был), а концепция того, чем занимались мы, была довольно неясна. Ситуация более чем странная, поскольку из истории очевидно, что на Руси испокон веков умели биться, да еще как умели!

Некоторые воины сражались в энергетических потоках, а народные целители (знахари, ведуны и характерники) работали с тонкими энергиями (с силой).

В это время происходит мое знакомство с Г. Н. Базловым из г. Твери, тогда еще студентом исторического факультета Тверского государственного университета. Он уже в то время серьезно занимался этнографией, историей, ходил в экспедиции по краю.

В октябре 1991 г. по приглашению Д. Н. Семенова (Ассоциация «Русский щит») он проводил в г. Новосибирске семинар по русской традиции рукопашного боя. Работа, показанная им на семинаре, помогла нам выбрать свое направление развития.

Именно у Г. Н. Базлова я впервые увидел элементы бесконтактной работы: простые бесконтактные съемы ударов. Он показал эту бесконтактную работу однажды на хорошей вечеринке с водочкой и песнями. Помнится, А. Фурманн говорил, что, когда он пробовал наносить удары Григорию в какую-либо часть тела, какая-то сила отводила его руку в сторону. Сам Григорий не производил никаких особых действий за исключением каких-то небольших движений руками и головой. Речь о «какой-то силе» и «каких-то небольших движениях руками и головой» заставили обратить внимание на работу Г. Базлова, напоминающую по эффекту работу А. Лаврова, А. Кадочникова, М. Уэсибы. Это дало результаты: все оказалось намного проще, чем представлялось раньше. Мы перестали ходить вокруг да около и получили подтверждение ранее наблюдаемым результатам бесконтактной борьбы.

Один из интересных случаев произошел в спортивном зале школы № 132 Ленинского района г. Новосибирска, где под нашим руководством проходили занятия первой официальной группы.

Помнится, пришел к нам Б. Архипов из секции каратэ. Посмотрев на происходящее в зале, он сделал вывод, что все удары ему известны, поэтому он тоже мог бы пройти квалификационную аттестацию. Естественно, это ему не удалось, так как наша техника отличалась от той, какой владел он, соответственно, и требования были иными.

На одной из тренировок мы с Б. Архиповым решили поработать в спарринге. Начало было обыкновенное. В мою задачу входила отработка на нем сразу несколько возможных техник. Сейчас сложно скачать, какие именно техники я использовал. Помню только, что примерно через минуты полторы у Б. Архипова заблестели глаза, моргание практически прекратилось, движения стали замедленными, на удар он реагировал уже после того, как получил его. Помнится, наблюдавший со стороны Ю. Рыбаков (ныне он инструктор школы «Сибирский Вьюн») говорил, что этого просто не может быть.

После этого совсем не боя я решил спросить у Архипова о тех ощущениях, которые возникли у него, и как он их оценивает. Сначала он сказал, что, якобы, ничего особенного, и все нормально, и тут же начал говорить про звук, который он слышит: звук уходит куда-то далеко в бесконечность.

Окинув взором спортзал, Архипов обнаружил, что видит меняющиеся через определенное время картинки (покадрово переключающиеся). Я «снял» с него лишние энергетические флюиды подъемом и разводом своих рук вдоль его тела в стороны со щелчками. Вроде бы все и закончилось, тренировка тоже подошла к концу. Все пошли переодеваться и через 10–15 минут уже были готовы идти по домам.

Вдруг обнаружилось, что Б. Архипов «тормозит»: он даже еще не переоделся, пришлось его подгонять. Но сам он утверждал, что только-только начал это делать. Время для него растянулось. Я посоветовал ему дома принять холодный душ. На утро все пришло в норму. В работе были использованы техники информационно-энергетической переброски и заполнения «пустого» пространства.

Работу с «пустым» пространством первый раз я испытал со своим одноклассником В. Агафоновым, который буквально после 20 секунд работы отказался продолжать, объяснив это тем, что у него появилось странное неприятное ощущение, очень непонятное, возник страх перед неизвестным.

Но все же, когда я увидел впервые на видео бесконтактную работу А. А. Кадочникова, мое впечатление было таким же сильным, как от наблюдений за работой М. Уэсибы, хотя здесь было нечто другое, более реальное, что ли. В каждом движении Кадочникова, очень экономном и оправданном, чувствовалось что-то очень глубокое и неслучайное, необходимое именно в этот момент. Меня поразил качественный уровень взаимодействия одного человека с другим. Не могу сказать точно, но тогда мне впервые показалось, что я способен постичь смысл того, что вижу. Позже стало понятно, что у меня было за состояние, и для чего оно мне было нужно. (Как метод обучения и считывания информации через нейрофизику.)

Хочу вспомнить и встречу с Е. В. Богаевым (народным целителем), которого заинтересовало название нашей школы и то, чем конкретно мы занимаемся. Еще в 1992 г. после встречи с Л. И. Ретюнских, президентом Федерации Русского боевого искусства, появилось название «Сибирский Вьюн». Поясним его смысл…

Вьюн — вьюнковое растение, которое оплетает более толстые стебли, меняя направление движения. По своему значению вьюн близок к таким словам, как вьюга, вихрь, выход на новый виток развития и т. д. Е. В. Богаев заметил, что вьюн — это еще и некий процесс «вьюнения». Почему вьюн «Сибирский»? Потому что из Сибири.

В один из приездов в г. Новосибирск Богаев показал «ломание» наоборот, наизнанку, находясь в состоянии «инáкости» (состояние измененного сознания). Это была весьма интересная работа, казалось, что он двигается между чем-то, невидимым нами.

Потом, во время разговора за чашкой чая, он сказал, что покажет еще что-то.

Мы встали напротив друг друга. Для начала он предложил «повьюниться» с песней «Со вьюном я хожу». Вьюнение было похоже на наши упражнения, но все-таки отличалось. После такой разминки он, посмотрев на меня (было видно, что он в состоянии «инакости»), попросил со средней скоростью наносить по нему удары, что я и сделал. Ощущения были не из приятных. Я пролетал мимо, он слегка подбивал одну из опорных ног, я падал. В третий раз поднимаясь с пола, я почувствовал необъяснимый страх, панику: несмотря на свои старания, ударить или дотянуться до него я не мог.

Скоро все это «безобразие» было прекращено. В итоге мои энергетические центры оказались слегка расстроенны (сбиты), даже речь стала неестественной. Вот тебе и целитель народный, совсем не крутой рукопашник! Ему приемы бесконтактной борьбы нужны не для великих боев и не для «разборок», а просто для жизни.

После этой встречи я в очередной раз убедился, что и мы двигаемся в верном направлении. 23 марта 1995 г. я впервые рискнул соединить все элементы бесконтактной работы воедино. Так как все «уводы» ударов и «пропускание» человека по ходу уже были отработаны, желательно было вывести нападающего из равновесия на дистанции, не прикасаясь к нему.

Тем весенним вечером сидели мы с инструктором школы «Сибирский Вьюн» О. Погодиным в квартире и говорили как раз о бесконтактной работе. В дверь позвонили, пришел тренер школы по борьбе А. Тихонов, совершенно ни о чем не подозревавший. Ему с ходу было предложено наносить мне удары руками или ногами. Он так и сделал: я едва успел встать, как он понесся на меня — несколько движений руками, шаг назад, и А. Тихонов лежит на полу после небольшого полета. Он даже не понял, что произошло, ведь на него не было оказано физического воздействия!

В течение вечера это повторялось несколько раз — эффект был стабилен, человек, начав атаку, обрушивался на пол. На следующий день уже на тренировке я повторил все это с другими людьми. И уже 28 марта (спустя всего четыре дня!) это делать научился второй человек. Неделю он отрабатывал свое умение на совершенно посторонних людях, у него все удавалось.

В начале апреля 1995 г. мы поехали на один из семинаров А. Андреева, который демонстрировал разные приемы бесконтактной борьбы. Для нас они уже были совершенно нормальными и вполне реальными.

В мае 1995 г. я рискнул проверить бесконтактную работу на пяти нападающих, а также опробовал бесконтактную работу в паре — бесконтактное воздействие двух человек на нескольких других. В обоих случаях люди все также падали на землю. После появилось безразличие к этому действию, поскольку мы научились его контролировать.

По этой причине мы пошли дальше в своих изысканиях.

С 1993 по 1994 гг. я принимал участие в качестве инструктора в семинарах по нейро-лингвистическому программированию, руководителем которых был Ю. Гребенкин. На этих семинарах во мне лично произошли некоторые изменения, которые позволили интегрировать уже полученные знания, что, в свою очередь, положительно сказалось на занятиях любимым делом.

Уже с 1993 г. мы проводим самостоятельные учебно-практические семинары по Русскому боевому искусству, на которых знакомим интересующихся с элементами бесконтактной борьбы как с неотъемлемой частью именно боевого искусства. В 1996 г. появились конкретные люди, желающие заниматься бесконтактной борьбой основательно.

Что касается религии, то можно совершенно точно сказать: мы придерживаемся веры православной, но без фанатизма. Я был крещен в сознательном возрасте 22-х лет в крестильне Вознесенского Собора г. Новосибирска, моя дочка — в возрасте одного года в храме А. Невского.

Все достижения в изучении и освоении рукопашного боя с 90-го г. я уже не приписываю себе, не рассматриваю как личные достижения. Иногда казалось, что знания берутся ниоткуда. Некоторые любят говорить, что придумать ничего нельзя, что все существует независимо от нас. Единственное, что можно сделать, так это расставить все в правильном порядке, определить главное и второстепенное, как в сказке про деда и репку, где все герои появляются в определенной последовательности.

Репка — это нечто недоступное, но желаемое, дед (мужское начало) пытается присвоить это «нечто» с помощью физической силы. Бабка, внучка, жучка, кошка — также, хотя их сила значительно меньше. Мышка появляется последней, физически она самая слабая, но ее усилие является решающим. От нее символ ключика к замку, она соприродна репке — принадлежит подземному, сакральному пространству.

Бывает: умеешь, кажется, много, но чего-то не хватает, а вот тебе ключик — ключевое знание-принцип, приносящее положительный результат. Другими словами: репка — некое знание, которым нужно овладеть. Дед, бабка, внучка, жучка, кошка пытаются это сделать, не вдаваясь в суть, не стремясь установить «связь», подготовить себя к тому, что хотят получить. Поэтому персонажам нужна мышка — проводник знания. Именно этой мышкой бывает иногда Некто, ведущий нас по жизни, но опять же нужна связь с Ним, и чем прочнее будет эта связь, тем легче или проще обращение к первоисточнику, к Богу-творцу.

Хочу выразить благодарность всем тем, кто участвовал в подготовке этого издания, и сказать им: спасибо!