Людмила СКОРИНО

На великом рубеже

Вступительная статья

Два наших современника, два советских писателя - Мариэтта Шагинян и Афанасий Коптелов, - выходцы из разных слоев общества, люди с различным трудовым и житейским опытом, пройдя большой и сложный путь идейно-эстетических исканий, обратились, каждый по-своему, к ленинской теме, посвятив ей свои основные книги. Эта тема, говорила М. Шагинян, "для того, кто однажды прикоснулся к ней, уже не уходит из вашей творческой работы, она становится как бы темой жизни".

Замысел создания произведений о Ленине был продиктован для обоих художников самой действительностью. Вокруг шли уже невиданно новые, невиданно сложные социальные процессы. И на решающих рубежах истории открывалась современникам сила, ясность революционной мысли В. И. Ленина, энергия его созидательной деятельности.

Начинала свой творческий путь Мариэтта Шагинян еще в предреволюционные годы, в период духовных метаний, идейного разброда среди интеллигенции. Отдала она дань увлечению мистицизмом, "богоискательством", а в искусстве - модернизмом, но при этом все же искала философии "действенной", жаждала ответа на вопрос, ради чего существуешь на земле, что можешь и должен совершить. "Ведь жизнь человека - это его единственная жизнь, данная ему, - говорила она позднее, оглядываясь на свою юность, и, конечно, мы хотели прожить ее правильно, честно, с пользой".

Ответ на эти вопросы писательница нашла в трудах В. И. Ленина, в его исторических деяниях, в грандиозных событиях Октябрьской революции, свидетелем и участником которых ей довелось стать. Все увиденное и пережитое, саму атмосферу тех лет на историческом повороте от старого общественного уклада к новому, социалистическому, М. Шагинян отразила в "Перемене" (1923) - "эпической были о гражданской войне на Дону", написанной сразу же по горячим следам событий. И уже в этой ранней своей повести, где говорилось о жесточайших классовых схватках, о невиданном накале борьбы, писательница верно определила смысл революционного перелома Истории, его основную направленность, - не к разрушению, а к созиданию. И убежденно связала писательница это с именем Владимира Ильича. "Моему поколению выпало величайшее счастье наблюдать слово Ленина в его мгновенном превращении в дело", - вспоминала она.

Тема созидания легла в основу и романа "Гидроцентраль" (1931), рассказавшего о "превращении в дело" ленинского плана электрификации страны, о начавшихся стройках первых пятилеток, об их размахе. Эта тема прошла через все творчество Мариэтты Шагинян и определила ее обращение к "Лениниане". Ведь на рубеже новой эпохи - "жизнь раскололась надвое... говорит писательница, - все прошлое сметено, закладываются камни совершенно неизведанного, незнакомого мира, и участие в его строительстве становится делом каждого человека, каждый должен поставить свой кирпич в это здание". С тем чтобы найти свое место в новой жизни, внести свой вклад в созидание нового общества, М. Шагинян и обратилась к ленинским трудам; она начала их читать "для себя, потому что это была жизненная необходимость для людей моего душевного склада, моего поколения...".

Своим собственным путем к Ленину шел Афанасий Коптелов, сибиряк, выходец из кержацкого, старообрядческого селения на Алтае. Он обучался в "школе начетчиков", - по псалтири, по церковным книгам. Учителя возлагали на него большие надежды, считая, что их питомец станет "адамантом" и "столпом веры", - рассказывает о земляке журнал "Сибирские огни" (1947, No 1). Но Октябрьская революция решающим образом все изменила в этой человеческой судьбе: "Коптелов овладел "гражданской" грамотой и сделался сначала селькором, затем журналистом и, наконец, писателем".

В одном из первых своих рассказов - "Антихристово время" (1925) Афанасий Коптелов бесповоротно отверг недавнее прошлое, раскрыв всю косность неподвижного кержацкого быта, старообрядческих духовных идеалов. Молодой писатель восставал против попыток остановить развитие истории, вернуться вспять к "старозаветной Руси". О необратимости революционного обновления жизни свидетельствовало все происходившее вокруг. Богатые и многообразные наблюдения, почерпнутые А. Коптеловым в самой действительности, легли затем в основу его замечательного романа "Великое кочевье" (1934 - 1935) - романа о судьбах малых народов, которые благодаря Октябрьской революции совершили рывок от первобытнообщинного строя к социализму. Художник рассказал об алтайских кочевниках, о реальных людях, реальных событиях, о всем том, чему был очевидцем.

"С молодых лет, - признается А. Коптелов, - я влюблен в чудесный уголок моей родной Сибири. Это - горный Алтай..." Вспоминает, как вместе со спутниками заседлывали они лошадей, "отправлялись по горным тропам в далекие поездки... пересекали высокие снежные хребты, ночевали на берегах бурных рек и малахитовых озер". Однако влекла его в путь не только красота алтайской природы, но прежде всего стремление увидеть, познать те перемены, какие принесла в горный край революция. В этих странствиях Афанасий Коптелов записывал народные песни, сказки и предания, изучал древние обычаи кочевников. У него "появились друзья среди алтайцев, чье детство прошло в дымной юрте". Вглядываясь в их быт, их жизнь, - прошлое и настоящее, писатель искал главное - приметы нового. Исторический процесс открывался ему в движении, в непрерывной смене событий: "мы видели, как сжигались на кострах шаманские бубны"; "как не только дети, но и пожилые люди садились за букварь"; "нас восхищали трудовые подвиги... первых колхозников, только что перешедших на оседлость..." Все увиденное и пережитое привело писателя к раздумьям о В. И. Ленине, чья революционная деятельность положила начало новой эры в жизни целых народов.

Замысел написать книгу о Ленине, попытаться раскрыть духовный мир великого современника, рассказать о его трудах, неповторимых по своей исторической значимости и масштабам, - этот замысел определился и у А. Коптелова и у М. Шагинян не сразу, но после больших колебаний, сомнений в своих силах, волнующего ощущения сложной новизны поставленной себе задачи. И все же оба писателя решились взяться за ленинскую тему.

"Первоначальный мой замысел, - вспоминает Афанасий Коптелов, - был довольно скромным: рассказать молодежи о сибирском периоде жизни Владимира Ильича. Обращаясь к этой теме, я, конечно, понимал всю трудность и ответственность предстоящей работы, но даже не представлял, насколько в действительности она окажется громадной". Подобное же признание делает и Мариэтта Шагинян. Она сообщает в письме к Марии Ильиничне Ульяновой от 12 ноября 1936 года о своем замысле написать небольшую повесть о Ленине и просит помочь советами, беседами, говорит о трудностях, неизбежность которых предвидит: "Войдите и в мое положение... я почти не смею браться за такую тему..." И поясняет, - решилась на это "чувствуя как невозможную вещь" отсутствие "такой книги", чтобы юным "давала охоту "жить по Ильичу", хотеть быть большевиком".

Однако никакие самоограничения - "книга для молодежи", "небольшая повесть", - на которые первоначально отважились писатели, не могли помочь успешному решению их творческой задачи. Ведь перед каждым из них открывалась поистине неисследованная целина: пласты революционных событий во всей их новизне, новые человеческие характеры, новый тип исторического деятеля. Все это требовало от писателей огромной работы - творческой, и научной, и исследовательской. Первоначальный замысел все расширялся и углублялся. А. Коптелов вспоминает, что когда он прикоснулся к архивным документам о пребывании Владимира Ильича в Сибири, то понял - в рамки повести не уложиться: "...по мере углубления в этот колоссальный материал мне становилось ясно, что я свой замысел заранее кладу на прокрустово ложе". В то время как материал этот "давал возможность для глубоких раздумий". Да, взвешенно, продуманно, постепенно формировались масштабные, эпические циклы романов у обоих писателей - тетралогия Мариэтты Шагинян и трилогия Афанасия Коптелова.

Лениниану Мариэтты Шагинян открывает роман "Семьи Ульяновых", который появился в 1937 году, а после существенной авторской доработки, в окончательном варианте, вышел уже в послевоенные годы, в 1958-м. Продолжением этой темы был "Билет по истории. Эскиз романа", 1960 г. - о детстве и юности Владимира Ильича, - и в романе-хронике "Первая Всероссийская", 1965 г., где в центре - образ отца Ленина - Ильи Николаевича Ульянова, по определению писательницы, "одного из прогрессивнейших и гуманнейших деятелей народного образования 70-х годов прошлого столетия...". Завершала тетралогию книга "Четыре урока у Ленина", 1970 г., которую известный советский критик Ф. Кузнецов характеризовал как "книгу нравственно-философской прозы, состоящую из четырех писательских раздумий, четырех откровений...", где мысль автора "динамично и властно... ведет за собой по крутой спирали познания огромного духовного материка идей, личности, нравственности Ленина".

Подлинные контуры тетралогии обрисовались для писательницы не сразу, - понадобились для этого десятилетия напряженного труда. Приступая к первому роману - "Семья Ульяновых", - М. Шагинян четко и ясно определила свою творческую задачу. "Я захотела, - говорит она, - ...глубже подойти к теме Ленина, обратиться к истокам: откуда, из какой среды он вышел... в каких условиях рос, учился, воспитывался, что на него влияло. И я решила поехать на его родину, пожить там и собрать воедино все архивные материалы и свидетельства живых людей о том, каким был Ленин, как жила семья Ульяновых". С этой целью в 1936 году Мариэтта Шагинян перебралась на жительство в Ульяновск и провела там с перерывами почти четыре года. Объездила все те места, где довелось обитать семейству Ульяновых - Казань, Астрахань, Пенза, Нижний Новгород, Кокушкино, - встречалась с родственниками, друзьями и соседями ее героев, с теми, кто трудился с ними рядом. Дорожила каждой деталью, подробностью быта, нравов, человеческих отношений тех времен; старалась воссоздать своеобразный облик старых городов, их улиц, зданий, сохранить особенности местного пейзажа. Ведь за осуществление своего замысла писательница взялась именно как историк, исследователь.

Позднее, дорабатывая первый вариант романа, М. Шагинян в январе 1957 года снова выезжает в Ульяновск (Симбирск) - "чтобы расширить исторический фон книги и написать новую главу о деятельности отца Ленина как инспектора и директора народных училищ". В процессе доделки рукописи она вносит разнообразные вставки, которые, не нарушая композиции романа, обогащали картину событий. Так введены были упоминания о крестьянских волнениях в Пензенской губернии и в других местах; о "приездах из имений перепуганных помещиков" и о речи профессора Щапова на "панихиде по мученикам Бездны" крестьянам, расстрелянным царской властью. Существенным был новый эпизод путешествие Ульяновых по Волге из Казани в Нижний Новгород, что позволило дать социально-экономический анализ жизни центральной России. Но особенное внимание уделила писательница тем событиям и фактам, которые раскрывали личные и духовные связи Ильи Николаевича с передовыми людьми его эпохи: о влиянии Лобачевского на судьбу молодого Ульянова, о деловой полемике симбирского инспектора с педагогическими воззрениями "просвещенного помещика" барона Корфа, о связях Ильи Николаевича с Ушинским.

Намечала Мариэтта Шагинян ввести в роман не только отдельные эпизоды, но и целые главы: 15-ю, - "объезд И[льей] Н[иколаевичем] деревенских школ Симбирской губ[ернии]..."; 16-ю, - "полная и яркая картина Первой Всероссийской Политехнической выставки в Москве и участие в ней И. Н. Ульянова"; 17-ю, - "съезды народных учителей, проведенные за 1873 г. И. Н-чем Ульяновым по Симб[ирской] губернии..." (Письмо от 3 марта 1957 г. к Л. Скорино). Однако в процессе работы план этот существенно изменился. Только "пятнадцатая" глава появилась в тексте романа - о трудных, неустанных странствиях Ильи Николаевича по глухим деревням и селам, о борьбе его за народные школы с реакционной косностью и жестоким сопротивлением царской бюрократии. А материал "семнадцатой" главы лег в основу статьи М. Шагинян, написанной ею к открытию уже в наши дни Всесоюзного учительского съезда ("Мысли к съезду", Литературная газета, 1968, 3 июля).

Но вот "шестнадцатая" глава переросла намеченные ей рамки и развернулась в самостоятельное художественное целое, в отдельную книгу, роман-хронику "Первая Всероссийская". Рассказывая о посещении Политехнической выставки народными учителями, поездка которых в Москву была организована Ильей Николаевичем, писательница воссоздает социально-историческую атмосферу конца XIX века. Основной мотив ее романа-хроники - предощущение назревающих перемен.

В недрах тогдашнего общества уже рождались и крепли новые силы. В Москву приезжают герои романа из маленьких сельских школ, из глухих провинциальных городков, "одетые по-разному: одни - в обычной городской одежде, именовавшейся в те годы "немецкой", другие - в русских кумачовых рубахах, чисто постиранных, в поддевках и шароварах, собранных в смазные сапоги, блестевшие от дегтя". Веселые, любопытные, радостно возбужденные. Всем им присуща напористая жажда знаний. И возникающий на страницах "Первой Всероссийской" коллективный портрет народных учителей, всеми корнями своими связанных с трудовым людом, убедительно свидетельствует, что в жизни страны происходят важные процессы: уже возникла и четко определилась талантливая, пытливая, работящая порода "ульяновцев". Это новый тип людей, тех, что пойдут вскоре в марксистские кружки, составят прочную опору большевистской партии.

Дальнейшим развитием ленинской темы в советской литературе, на новом рубеже исторических событий, явилась романная трилогия Афанасия Коптелова. Писатель обращается к периоду создания марксистской партии большевиков и, охватывая целое десятилетие - с 1894 года вплоть до революции 1905 года, рассказывает о жизни и деятельности В. И. Ленина. Раннему ее этапу посвящены романы "Большой зачин" (1963) и "Возгорится пламя" (1969), где основное внимание автор уделяет периоду сибирской ссылки, когда Шушенское, по его определению, во время "пребывания там Владимира Ильича несомненно стало центром революционной мысли России". Завершающий трилогию роман "Точка опоры" (1977) повествует о зарубежных годах ленинской эмиграции, когда начала издаваться газета "Искра", налаживалось ее распространение в царской России, велась Лениным упорная борьба за сплочение всех революционных сил, за создание партии нового типа...

Замысел первых - "сибирских" - романов возник у Афанасия Коптелова еще в 1948 году, когда он впервые побывал в Шушенском. "Заходили в дома, где жил Ленин, - вспоминает писатель, - бродили по его излюбленным тропкам, поднимались на Журавлиную горку, с которой он любовался Саянской грядой, и на Песчаную, откуда он смотрел на хакасские степи, расстилавшиеся за Енисеем..."

Подобно Мариэтте Шагинян, пришлось и А. Коптелову начинать свою работу как историку, собирая факты и документа, еще не известные науке, восстанавливая реальные события, быт, обстановку, в какой развертывалась деятельность ссыльных революционеров - Ленина и его ближайших соратников. Писатель рассказывает: "Посещал все сибирские города и села, где бывал Ильич"; беседовал со старожилами, которые помнили "ссыльного "политика" Ульянова" и говорили о нем "с душевным волнением"; изучал рукописи воспоминаний, хранящиеся в Шушенском музее. С благодарностью вспоминает Афанасий Коптелов о том, как встречен был первый из романов его "ленинского цикла" - "Большой зачин": читатели горячо откликнулись делом и стали помощниками автора. "Они разыскивали и присылали фотоснимки, выписки из архивных документов, знакомили с семейными архивами видных деятелей революции".

В основе трилогии А. Коптелова - историческое дело В. И. Ленина, подготовка решающего поворота истории - победы Октябрьской революции. Именно тема небывалого по масштабам, героического созидательного труда и выходит здесь на первый план. В сибирской ссылке была продумана Владимиром Ильичем программа действий по созданию революционной партии нового типа; в годы зарубежной эмиграции реализовалась она Лениным и его соратниками в трудной работе, повседневной и упорной. Важным звеном в ней являлось создание "Искры". А для этого надо было еще и "наладить тайную и крайне рискованную доставку газеты во все уголки страны, - говорит писатель. Надо было найти беспредельно смелых и находчивых агентов "Искры", подлинных рыцарей революции... Нередко их выслеживали шпики, схватывали жандармы... А газета продолжала жить, она проникала всюду... От "Искры" разгоралось пламя революционного движения".

В романе тщательно, документально точно восстанавливается история газеты, смена многообразных и часто драматических событий, сопровождавших появление из печати каждого номера "Искры". В. И. Ленин на страницах трилогии предстает в окружении соратников, - ведь сила его мысли, даже сквозь споры и дискуссии, вела к идейному и организационному сплочению людей. Романы трилогии и многособытийны и многолюдны, на их страницах обрисованы различные деятели предоктябрьского времени. И те, с кем Ленин сражался - "экономисты", призывавшие к защите лишь "ежедневных насущных интересов" рабочих, не требуя коренных изменений в обществе, и эсеры, о которых хорошо сказано одним из героев трилогии - "эсеровская партия сухая гроза: молнии сверкают, а толку нет...". И единомышленники, "искровцы" - Кржижановский, Ногин, Сильвин, Е. Стасова, Лепешинский и многие другие. А также пока еще близкие большевикам лидеры группы "Освобождение труда" во главе с Плехановым. Исторический и социальный фон трилогии все расширяется, основной мотив Ленинианы крепнет, - по мере того как все очевиднее прорисовываются процессы революционного прозрения трудовых масс, их сплочения для борьбы за справедливое устройство жизни, а главное, становится ясной неразрывная связь этих процессов с деятельностью большевиков-"искровцев", с их творческой мыслью, их героическим трудом.

Одной из важнейших творческих задач трилогии было раскрытие духовного мира великого человека, "человечнейшего из людей". "Писать о Ленине, говорит А. Коптелов, - ...очень сложно и чрезвычайно ответственно. Ведь необходимо, чтобы в книге ощущался пульс ленинской мысли". Об этом размышляла и Мариэтта Шагинян, в особенности когда завершала тетралогию работой "Четыре урока у Ленина", которую она определила как "самую трудную, самую увлекательную" книгу в своей жизни. По собственному признанию, писательница стремилась в этом произведении затронуть "лишь отдельные моменты ленинского м ы ш л е н и я, отдельные особенности его т е о р и и п о з н а н и я, отношения его к п р о б л е м а м н р а в с т в е н н о с т и, к т в о р ч е с т в у х у д о ж н и к а, к п о в е д е н и ю ч е л о в е к а". Так определила она "четыре урока" ленинской мысли, этики, ленинского отношения к современникам. Самым важным здесь считает она высокий уровень ленинских требований к отдельному человеку, в основе чего была несокрушимая вера Владимира Ильича в творческие силы народа. Решающим в ленинской концепции личности, подчеркивает М. Шагинян, являлось именно а к т и в н о е начало. Не стихийное движение в потоке жизни, не растворение в массе, не "усереднение" характеров, - "такой как все", - а наоборот, с о з н а т е л ь н о е развитие каждым человеком внутреннего духовного потенциала, сознательное определение своего места в историческом процессе. "Ленин всегда подмечал лучшее в человеке", - говорит писательница и приводит слова Н. К. Крупской: "У Владимира Ильича постоянно бывали... полосы увлечения людьми. Подметит в человеке какую-нибудь ценную черту и вцепится в него..." Увидеть, разглядеть в отдельном человеке его творческие возможности, включить в общую созидательную работу, дать развернуться, - такова основная направленность ленинского демократизма, такова главная мысль лирико-философских очерков М. Шагинян, объединенных в завершающую книгу ее Ленинианы.

Некогда, лишь приступая к работе над "ленинской темой", Мариэтта Шагинян убежденно определила всю важность своего замысла. Выступая на общегородском собрании комсомольцев в Ульяновске весной 1937 года, она говорила: "Наша с вами жизнь пришлась в счастливое время": рядом еще люди, встречавшие Ленина, дома и улицы городов, где он жил, хранят свой прежний облик. "Но время идет, разрушаются неживые свидетели, стареют свидетели живые, и через десятки лет потомки могут задать нашему поколению грозный вопрос. Они могут крикнуть нам "через бездну лет", как выражаются поэты: а что же вы сделали, современники, чтоб сохранить, собрать, описать все рассыпанные в родном его городе драгоценные памятки и свидетельства об Ильиче? Где ваши книги, писатели? Где ваши зарисовки, художники?"

Достойный ответ на этот вопрос дали два советских писателя - Афанасий Коптелов и Мариэтта Шагинян, завершив в семидесятых годах свои циклы романов, посвященных В. И. Ленину.

Л ю д м и л а С к о р и н о