Пять дней Марина прожила, как механический робот — ела, спала, бродила по улицам, но ничего не чувствовала. Движения и жесты стали ломанными, слова — картонными и пустыми. Окружающий мир потерял краски и запахи, словно его облили кислотой. Марина упорно отказывалась признаваться, что все из-за того, что теперь у нее нет дочери. Старалась забыть об Ане, искренне считая ее дрянью и предательницей, а сердце настырно отказывалось верить в доводы разума. Марина скучала и чахла без дочки, но изо всех сил пыталась вычеркнуть из жизни даже воспоминания о ней. Она нарочно не заходила в Анину комнату, но все время ловила себя на том, что непрестанно смотрит на ее дверь.

Теперь у Марины появилось единственное утешение, способное ненадолго отвлечь от бессмысленной борьбы с самой собой — бары. Ночные заведения Москвы неизменно встречали ее оглушающей музыкой, толпами молодежи и горячительным. Но находясь в эпицентре тусовок, она умудрялась оставаться в одиночестве. Тут время для Марины останавливалось, измеряясь только пустевшими бокалами вина.

Бизнес она совершенно запустила, наблюдая со стороны, как он рассыпается в труху. Если раньше он казался оправданной обузой, то теперь стал бессмысленной тратой сил и денег. За пять дней без Анюты Марина ни разу не посетила ни одного своего магазина. Поставщики и сотрудники штурмовали ее мобильный — она с завидной настойчивостью нажимала кнопку «отбой». А на шестой день, слоняясь по обезлюдевшей квартире, решила продать все на хрен. Вот только заниматься сделкой самой: искать покупателя и оформлять документы, не хотелось. Она устала суетиться, оббивая коридоры власти и будуары местных воротил. Но точно знала, кто может помочь сделать все без шума и пыли — Виолетта.

Звонить подруге Марина не стала — не хотелось отбиваться по телефону от расспросов, от которых Вита вряд ли сможет удержаться. Отправила короткое сообщение: «Срочно нужна твоя помощь — приезжай» и села ждать гостью в прихожей. Наконец, по квартире разлился мелодичный «голос» дверного звонка.

Открыла, не сомневаясь, что по ту сторону двери — Вита. Но на пороге стоял молодой человек с кудрявой шевелюрой и узким разрезом глаз. Видимо, он не ожидал, что ему так быстро откроют. Может, даже готовил целую речь, чтобы его пустили. Наверняка, какой-нибудь коммивояжер с кипой ненужного барахла.

— Что вам надо? — не тратя время на любезности, произнесла Марина.

— Здравствуйте, — похоже, парень опомнился. Судя по воодушевившемуся лицу, сейчас он выдаст тираду о супернеобходимой в хозяйстве сушке для носков или чем-то подобном.

— Я ничего покупать не буду и в опросах не участвую, — резко заявила, намереваясь захлопнуть дверь.

Но незнакомец нагло сунул ногу в проем.

— Не торопитесь, — пытаясь скрасить хамский поступок улыбкой, произнес он. — Я ничего не продаю, но, признаюсь, надеялся услышать от вас ответы на несколько вопросов.

— Уберите ногу, — процедила Марина, чувствуя, как в груди зарождается гнев.

— Не надо сердиться, — дружелюбие исчезло из его голоса. Вместо него проявилась настойчивость. — Давайте поговорим спокойно.

— Нам не о чем разговаривать! Кто вы такой?! Почему позволяете себе такую бестактность?

— Я — частный детектив Антон Карабыжа. Вы можете не представляться — я знаю о вас почти все. В том числе о том, каким образом в вашем доме появился ребенок, — парень протянул удостоверение детектива.

— Да я в метро могу десять таких купить! — резко парировала Марина, безжалостно колотя дверью по его ноге. — А все остальное — не ваше дело!

В голове искрой пронеслась мысль: зачем он заявился, если уже нашел Анюту для настоящего папаши?

— Вы в курсе, что по уголовным делам нет срока давности?! — вместо ответа неожиданно рявкнул детектив. — И не надо оправдываться — у меня достаточно доказательств. Лучше отдайте девочку добровольно!

Марина опешила.

— Да как ты смеешь! Всякое хамье будет тут меня уголовницей обзывать?!

— Что за шум?

Соседняя дверь отворилась, являя в приоткрытую щель, стянутую цепочкой, лицо соседа — Василия Ильича. Сморщенное, с пучками редких волос и рыжими бровями. Не успела Марина попросить его вызвать милицию, как он, оценив ситуацию, тут же скрылся обратно. Она так и застыла с открытым ртом. Вот сволочь! А ведь когда его затопили соседи сверху — всех на уши поднял, и ее — в первую очередь.

Марина внутренне заметалась — как быть? Послать куда подальше? Так ведь этот хам не отстанет. Пойти у него на поводу и поговорить? Нет! Самолюбие встало колом, противясь такому исходу. Наконец, в голову пришел самый приемлемый вариант, как избавиться от непрошенного гостя.

— Ее здесь больше нет, — ледяным голосом отчеканила она.

— Как нет? — с детектива мигом слетели резкость и наглость.

— Вот так, нет, — устало проговорила Марина. Оставив дверь в покое, прижалась спиной к косяку — силы покидали. Все больше в сознании ширилась догадка, что Аня и впрямь ничего не знала.

— А где?..

— Не знаю. Она ушла. И можете не трудиться — я ей все рассказала, — в горле пересохло, губы слипались.

— Как? — неверяще уставившись на нее, пролепетал детектив. — И про то, что украли — тоже?

— Про это — нет.

Воспользовавшись его замешательством, Марина вытолкнула мешавшую ногу и закрыла дверь. Защелкнула замок, чувствуя, как подкашиваются колени и слезы рвутся наружу.

— Уходите! — закричала, прислонившись к двери. — Вам больше нечего здесь делать! — И добавила тихо сама себе: Как и мне…

Марина застыла, прислушиваясь к удаляющимся по ту сторону двери шагам. Когда они стихли, прошла на кухню, села на табурет, бесцельно всматриваясь в одну точку. Зачем ей эта квартира? Для одинокой женщины хватит и однушки. Тем более — для безработной. Надо и жилье продаж, — подумала вскользь. Лишь старинные часы нарушали тишину, совпадая таком с ударами сердца…

Звон мобильного вырвал Марину из дремы. На дисплее — незнакомый номер. Удивилась, но решила, что это Вита. Мало ли что? Зарядка села или денег нет. Такое часто случалось у шабутной и резвой подруги.

— Да?

— Вострикова Марина Вячеславовна? — раздался в трубке гнусавый приглушенный голос. Услышав подтверждение, он продолжил, — вы знаете, что ваша дочь сожительствует с мужчиной намного старше себя?

Марина скрипнула зубами. Что же это за чудовище такое? Ей и так плохо — зачем еще лишний раз напоминать о Сережином и Анином предательстве?

— Да и что? — сердито буркнула она.

Видимо, на том конце провода не ожидали такого ответа, потому что не сразу нашли, что ответить. Марина нарочно не стала бросать трубку. Ей было интересно, что еще придумает «доброжелатель», чтобы сделать ей больно?

— И вас не смущает, что у них двадцать лет разницы? — отчаянно выпалил неизвестный. Хотя, голос мог принадлежать и женщине. Или подростку…

Не успела Марина вслух удивиться, почему двадцать, как аноним добавил новую порцию информации.

— И что он ее преподаватель, вас тоже устраивает? — с болезненной надеждой в голосе уточнил он.

— Подождите, — Марина никак не могла понять, о чем речь. — Какой преподаватель? Откуда? Вы кто?

— Доброжелатель, — пискнули на том конце провода, и отключили телефон.

Марина перезвонила, но вежливый голос рапортовал, что «аппарат абонента выключен или находится все зоны действия сети». Как же так, — лихорадочно суетились мысли в голове. — Преподаватель… На двадцать лет старше… Но это же точно не Сергей! Но как? Она же своими глазами видела, как они обнимаются в его дворе. И не только обнимаются… Хотя про поцелуй она додумала — обзор не позволял рассмотреть…

Голова разболелась, словно разваливалась на части. Ледяной стрелой от сердца до пупка проскочило откровение — Анюта ни в чем не виновата и ничего не знала! И влюблена она совсем в другого человека! Но Марина боялась поверить в эту догадку. Она должна была во всем разобраться, даже если для этого придется наступить себе на горло и встретиться с Сергеем.

Телефон снова пискнул. На этот раз — Виолетта.

— Извини, — с ходу затараторила она. — Но я буду часика через два, сейчас шеф загрузил.

— Да мне и самой некогда, — ловя дрожь в собственном голосе, ответила Марина. И, пресекая расспросы подруги, добавила, — позже перезвоню.

Забыв про то, что одета в домашние затертые брюки и рубашку, выскочила из дома. Всю дорогу, пока тряслась в переполненной электричке метрополитена, жалела, что так и не забрала машину со стоянки торгового центра. Не хотела встречаться нос к носу с «влюбленной парочкой»… О том, где теперь Анюта, если и впрямь между ней и Сергеем только дружба, старалась не думать. Сначала надо было убедиться, что это так.

Как же тяжело оказалось подниматься по знакомым ступенькам, стоять перед новой дверью с фигурным номером и ждать, когда она наконец-то откроется. Сердце ухалось в пятки, отдавая нервной дрожью в живот. Марина пыталась справиться с собой, взять себя в руки, но ничего не получалось. «Только бы не заплакать», — крутилось в голове. Прошло несколько минут прежде, чем на пронзительный писк звонка по ту сторону двери отозвались шаги. Задержались ненадолго у двери, а потом на пороге появился Сергей.

— Привет, — помимо воли расплываясь в улыбке, произнесла Марина. Но тут же себя отдернула. — Аня у тебя?

— Здравствуй, — сухо ответил Сергей. — Нет. А должна?

— Так вы вроде… — она не знала, что сказать дальше. Хорошо бы войти внутрь и посмотреть самой, — мелькнула мысль. — В гости не пригласишь?

— Не обижайся, но нет, — показалось, или на его лице выступила тень страданий. Похоже, ему мучительно видеть ее… Как же она могла проболтаться про измену?! В этот миг Марина кляла себя за поганый язык и неуместные откровения. Одним махом растоптать всех близких людей! Но ведь он и так собирался ее бросить?

— Сереж, почему ты ушел? — спросила, пытаясь проглотить предательский ком в горле.

— Аня проговорилась, что тебе сорок шесть, — не глядя на нее, ответил Сергей. — Как оказалось — не зря.

Марина закусила губу. Идиотка! Все еще можно было вернуть!

— А что она делала у тебя? — последняя попытка зацепиться за ложные выводы.

— Я ее с университета подвез, хотел показать, какой сделал ремонт… для тебя, — он кашлянул в кулак.

Новая вспышка догадок — вот о каком сюрпризе шла речь!

— Сережечка, — прошептала, чувствуя, как по щекам текут слезы, — прости меня…

— Извини, — голос Сергей зачерствел. — Не могу…

На лестничной клетке повисла тишина, сквозь которую слышалось, как скулит собака в соседней квартире.

— А что с Анютой? — Сергей первым решил нарушить тягостное молчание.

— Ушла из дома, — все Маринино существо надрывалось криком. — А сегодня кто-то позвонил и сказал, что она с каким-то мужчиной намного старше себя…

— И ты решила, что это я. Как видишь — нет.

Марина закивала, сжимая кулаки. Отчаяние обжигало душу, к горлу подступала дурнота. Где теперь Анюта? Что с ней? Что же она наделала!

— Ты ей звонила?

О Боже! В том ожесточении, которое владело ею несколько минут назад, Марина могла только проклясть. Мотнула головой, обливаясь слезами.

— Да ты что? Совсем с ума сошла от ревности, что ли?

Сергей схватил ее за локти и как следует тряхнул.

— Марина! Очнись! Твоя дочь неизвестно где, а ты даже ей не позвонила? Да что с тобой происходит?!

— Я не знаю, что делать, Сережа, — давясь рыданиями, пролепетала она. — Мне сказали — она с каким-то преподавателем…

— Сорокалетним?

— Да, вроде… На двадцать лет старше.

— Она мне рассказывала про какого-то Андреевича… Имя не помню, — Сережины брови съехались к переносице. — Он у нее преподавал — в их университете. Тебе нужно бежать туда и узнавать адрес. Хочешь, я пойду с тобой?

— Не надо, — ответила, понимая, что в противном случае придется обо всем рассказать и вновь пережить позорную ссору. Только теперь осознавая абсурдность подозрений и гнева… — Я сама. Спасибо.

Спустившись на один пролет, Марина услышала, как тихонько захлопнулась дверь Сережиной квартиры. Может быть, он все это время смотрел ей в спину, надеясь, что она передумает?