Вторник, среда, четверг прошествовали сквозь ливень. О снеге и речи быть не могло. На дорогах тонули даже Конокрадовы кони. Да, вовремя поставили хижины! Штурмовые отряды так и торчали на Эро, на высоте в пять тысяч метров. Холод гнал их вниз, больше трех часов они простоять не могли. Да и все они выдерживали только двое суток, потом их сменяли отряды из Серро-де-Паско, а они уходили туда, чтобы немного очухаться. А в пятницу к общинникам приблизились жандармы на конях из Учумарки, которых узнал Подсолнух. Еще метров за триста народ узнал толстого субпрефекта Валерио в сопровождении военных.
– Офицеры!
Солнце сверкало на касках. Ехали пришельцы шагом. Чайки, гонимые ветром, летели на горные озера. Кайетано дал знак, десять членов Совета двинулись вперед и остановились в ожидании. Субпрефект помахал им рукой. Общинники сняли шляпы. Конь субпрефекта стал на месте.
– Общинники! Я к вам от правительства! Станьте кругом! Кто из вас будет говорить за всех?
Отведя рукой черное пончо Кинтаны и синюю куртку де ла Росы, Гарабомбо вышел вперед. Неровные ряды заколебались. Гарабомбо прошел несколько шагов и стал, расставив ноги.
– Я за всех, сеньор.
Солнце светило на толстые щеки субпрефекта. Он беспокойно дергался, зеленые шинели оставались невозмутимыми.
– Вы меня слышите? Я хочу говорить с теми, кто у вас главный, Кто главный? – кричал субпрефект.
Он не видел человека, стоявшего в трех метрах от его коня! Не видел! Народ окаменел от страха. Его не видно!
Кайетано пошел было вперед, отирая лоб. Гарабомбо удержал его знаком и сделал еще один шаг.
– Не видят его!
– Быть не может!
– Да ты что, не веришь? Не видят!
Толпа все сильнее трепетала.
– Я буду говорить за всех, сеньор, – спокойно и тихо сказал Невидимка.
Субпрефект заморгал и через мгновенье длиной в месяцы узнал его.
– Как живешь, Гарабомбо? Ты что, тут главный?
– Никто тут не главный, сеньор, я ото всех. Говорите со мной.
Его увидели! Толпа перевела дух и с радостным облегчением, и с печалью. Видят! Гарабомбо сделал, что обещал: он исцелился! Теперь никому их не победить. Значит, все правда: «Меня не исцелят ни знахарь, ни колдун. Я вылечусь, когда вы будете смелыми. Я вылечусь, когда встану во главе вашей конницы!» И вера, которая тверже скал, выпрямила их.
– Поздравляю тебя! – уязвленно проговорил субпрефект. – Хорошо ты меня надул с этой школой!..
Гарабомбо осторожно улыбнулся. Субпрефект заговорил официальным тоном.
– Общинники! Я прибыл, чтобы сообщить вам, что ваши власти договорились с правительством. Выборный общины и доктор Мандухалес подписали соглашение с представителями лимских властей. Вас не выгонят силой, вам дадут мирно уйти. Выборный и адвокат обещали, что община очистит территорию за семьдесят два часа. Приношу мои поздравления! Правительство со своей стороны обещает решить земельный вопрос. Помещики согласны передать вам часть своих пастбищ. Правительство пришлет экспертов, которые вникнут в ваши нужды. Все разрешится мирно. Выборный правительства даст вам даром белье, продовольствие и прочие необходимые вещи. Вас просят об одном: очистить захваченные земли. Уходите спокойно! У вас трое суток. Войска здесь только для того, чтобы смотреть, как вы уходите.
Лицо Гарабомбо стало серым, как пуна. Кайетано и весь Совет окружили его.
– Корасма не смел такого обещать!
– Да, – кивнул Кайетано. – Кто давал ему право?
Лишь тогда Боденако, неподвижно смотревший на горизонт, пробормотал:
– Читать умеешь?
– Да, майор.
Вилли, по прозвищу Исполнитель, сунул руку в карман зеленой шинели и вынул конверт.
– Тогда читай!
Гарабомбо открыл письмо, поглядел на него и стал читать.
– Читай вслух!
Гарабомбо поднял раскосые глаза, в них было смущение. Ветер скреб его огромные уши. Он решился на унижение.
– Я вслух не умею, майор! Я только про себя, – сказал он и все же похвастался: – А есть у нас такие, которые как хочешь читают. Маргарите!..
Крепкий парень с медным лицом и густыми волосами подошел к нему;
– Читай!
Парень поглядел на мрачное лицо майора. Солнце отсвечивало от автоматов, субпрефект нервничал.
– Не умею!
Он умел! Он, единственный в Чинче, кончил школу в Серро-де-Паско, но от страха у него отшибло память. Эдильберто де ла Роса, дрожа и бледнея, выхватил у него письмо.
– Я прочитаю!
Он узнал закорючку Корасмы и размашистую подпись Мандухалеса и стал читать, что они, «…сознавая серьезность ситуации, сложившейся в департаменте Серро-де-Паско, и стремясь избежать насилия, приняли обещание правительства назначить комиссию для изучения и решения сложных сельскохозяйственных проблем данной местности». Представители янауанкской общины в свою очередь обещали уйти с занятых земель за 72 часа, считая с момента, когда политические власти провинции сообщат о соглашении общинникам. Правительство же со своей стороны…
Все побледнели. Гарабомбо вскочил на коня и крикнул:
– Давали вы такую власть Корасме и адвокату?
– Не согласны!
– Повесить выборного!
– Ничего не– знаем!
– Предали нас!
Майор Боденако выхватил пистолет.
– Говорите правду! – сбивчиво начал субпрефект. – Эти сеньоры приехали к вам издалека. Уйдете вы или нет?
– Не уйдем! Не уйдем! Не уйдем!
Гарабомбо почтительно снял шляпу.
– Видите, сеньор субпрефект, община не согласна.
– Раз-вернись! – скомандовал майор.
Субпрефект побледнел. Голос его стал мягче, словно он умолял.
– Общинники! Я как верховная власть провинции советую вам: согласитесь! Правительство вошло в ваше положение. Вас не просят, чтобы вы ушли сразу. Вам дают трое суток. Никого не накажут. Даю честное слово!
Все молчали.
– У вас дети, жены! Стоит ли платить жизнью за кусок земли? Что тут растет? С майором Боденако шутки плохи. Вспомните селенье Ранкас! Они оказали сопротивление и потеряли все. Зачем это вам?! Вы трудились годами, не рискуйте же ради минутной прихоти! Поймите! Мы ни за что не отвечаем, мы выполняем. приказы!
Майор Боденако поднес к губам черный свисток. Отряд развернулся. Гарабомбо услышал, как у многих стучат зубы.
Педро Марсело, только что женившийся, еще безбородый, вышел вперед. Он дрожал.
– Правда, братцы! Сеньор субпрефект говорит верно! Уйдем по-хорошему! Зачем нам то, что было в селенье Ранкас?
Гарабомбо захлестнула ярость, и он крикнул:
– Почему ты говоришь за нас, Марсело? Хочешь уйти, уходи один. Не зови нас. Так и скажи: «Ухожу!»
Субпрефект погрозил ему рукой.
– Гарабомбо, если что случится, ты один ответишь. Если кто умрет, мы тебя расстреляем!
Гарабомбо снял пончо, свитер, грязную рубаху, рваную сорочку и, голый до пояса, ударил себя в крепкую грудь:
– Стреляйте! – Он повернулся к всадникам: – Занять места!
Кони рванули. Майор опять увидел под пончо какие-то чертовы выступы. Ружья? Он в упор поглядел на де ла Росу. Тот был в форме. Предатель!
– Отступай! Соединимся наверху!
Жандармы, натянув поводья, взлетели на гору. Остановились они высоко на Уагропате. Теперь между ними и общиной лежали тысяча метров суши и недоверия.