Энни согласилась приютить леди Сюзан и Мелиссу, заверив, что Феок на станет возражать против этого.

— Муж уехал в Труро, — пояснила она. — Он взял с собой стадо овец для бойни, поэтому вернется не скоро. Дьюк отправился куда-то по своим делам, но я не собираюсь объяснять ему, почему леди Сюзан предпочла маленькую комнатку наверху удобствам Сикорт-Хэд. Правда, Феок и Дьюк вряд ли придут в восторг, узнав о необходимости оказать помощь несчастной женщине, скрывающейся от всесильного мужа.

— Как и другие мужчины, — резко заметила бабуля Попл.

— Это неважно, — оживленно проговорила Чарли. — До возвращения Феока мы выработаем другой план, но в запасе у нас только два дня.

Признаться, Дейнтри позавидовала оптимизму племянницы. Возвращаясь обратно, — а путь лежал через болото, — девушка внимательно всматривалась в даль, надеясь увидеть знакомого всадника, напоминающего сказочного кентавра, но, увы, тщетно. Над болотом лишь поднимались клубы дыма — кто-то жег вереск, — раздавались стрекотание насекомых и свист кнута — таким образом Чарли пыталась развлечься.

Девочка щебетала всю дорогу, в деталях описывая свою недавнюю проделку. Оказывается, она спряталась возле дороги за гранитным валуном и свистом вынудила Принца замедлить бег. Ей пришлось проделать это три раза, прежде чем Сикорт, наконец, спешился, чтобы осмотреть копыта коня.

— Дядя мчался за нами, словно ураган, — делилась впечатлениями Чарли. — Хорошо, что мне удалось остановить его. Потом я ползком вернулась к Виктору и, спрятавшись за нагромождением валунов, какое-то время наблюдала за дядей. Но он так и не решился дальше преследовать нас.

Дейнтри боялась скорой встречи с Сикортом, но, к ее удивлению, до Таском-парка они доехали без приключений. Дома она немедленно отправила племянницу к мисс Пэрис, предупредив при этом Чарли, что, если мать и отец начнут спрашивать, где та провела целое утро, рассказать правду, не упоминая, однако, самого маршрута,

— Они ни о чем не спросят, — вздохнула девочка, — я их почти не видела со дня вашего возвращения из Маунт-Эджком, а теперь они собираются в Котель. Последний раз мама и папа так кричали друг на друга. Может, будь я мальчиком, они обращали бы на меня больше внимания?

Дейнтри ласково коснулась покрасневшей щеки племянницы и улыбнулась,

— Если бы ты была мальчиком, тебя еще два года назад отправили бы в Итон или в Хэрроу, чтобы в твою голову там вбили образование. Мне кажется, мисс, вам совсем не плохо живется здесь со мной и тетей Офелией.

— Я рада, что вы моя тетя, — повеселела Шарлотта.

Дейнтри со вздохом посмотрела вслед девочке — если бы ее настроение можно было поднять с такой легкостью! Интересно, что произошло между Чарльзом и Давиной? Однако времени на раздумье не оставалось — ведь в любую минуту мог появиться Сикорт. Еще раз вздохнув, Дейнтри поспешила к тете Офелии

Она нашла ее в гостиной. Отложив в сторону дневник, перо и чернильницу, леди Болтерли внимала разглагольствованиям кузины Этелинды, которая дотошно объясняла, почему дорогая миссис Сен-Меррин еще не спустилась вниз. Увидев Дейнтри, она затараторила:

— Я очень беспокоюсь о вашей маме. Летиция так волнуется о Сюзан, что совсем потеряла аппетит и находится в прескверном расположении духа. Она даже отказалась послушать выдержку из Библии, хотя раньше делала это каждое утро. Летиция утверждает, что чтение Библии вдохновляет ее на посещение утренней молитвы вместе со слугами, хотя такого, честно признаться, за ней никогда не водилось. Но сегодня бедняжка Летиция захотела спать.

Леди Офелия шумно вздохнула.

— Ответственность — вот чего не хватает Летиции. Она подобна растению, которое засыхает без полива.

— Я поливаю ее, если выражаться вашим языком, — возразила кузина Этелинда. — Я делаю все возможное, чтобы облегчить участь нашей дорогой Летиции.

Леди Офелия сокрушенно покачала головой.

— Чтобы ты знала: у каждой женщины есть потребности, которые не может удовлетворить другая женщина или мужчина. Человек должен обладать внутренними ресурсами, присутствием духа, наконец. Боюсь, этого у Летиции как раз и нет. Кстати, — обратилась она к Дейнтри, — я распорядилась, чтобы всех посетителей направляли сюда. Сегодня еще никто не появлялся.

— Понимаю. — Девушка выразительно посмотрела на тетю.

Кузина Этелинда радостно воскликнула:

— Надеюсь, Сюзан встала рано и поехала домой мириться с мужем. Жена не должна ссориться со своей второй половиной.

— Сюзан действительно уехала в девять часов утра, кузина. О, вы вышиваете новую салфетку? — Дейнтри подсела к Этелинде и завязала разговор, стараясь отвлечь ее внимание от столь опасной темы.

— Да. Правда красивый рисунок?

В это время в коридоре раздались громкие мужские голоса. Дейнтри мгновенно напряглась и бросила быстрый взгляд на тетю Офелию, которая тут же схватилась за перо, будто собираясь продолжить записи. Дверь распахнулась, явив взорам присутствующих Сен-Меррина и озлобленного Сикорта.

— Где, черт возьми, Сюзан?! — загремел граф.

— Ее здесь нет, папа. — Дейнтри поднялась, стараясь сохранять спокойствие. — Поскольку ты отказался помочь ей, она уехала.

— Проклятье, ты маленькая, — надвинулся на девушку Сикорт.

— Придержи язык, Сикорт! — снова рявкнул Сен-Меррин. — Ты в обществе дам.

— Извините, сэр, но пережитого мною вполне достаточно, чтобы я забыл о правилах хорошего тона. Сюзан примчалась сюда, нажаловалась на то, что я вышел из себя, и Дейнтри, если не ошибаюсь, помогла совершить ей кое-что недозволенное.

— Если не ошибаюсь, папа уже сказал, что отказался принять Сюзан, — возразила Дейнтри. — Кроме того, ты не можешь притворяться, будто речь идет о незначительной ссоре — достаточно взглянуть на лицо бедняжки Сюзан.

Сикорт, побагровев, впился в нее взглядом.

— Ты пожалеешь, если попытаешься встать между мной и моей женой, моя девочка.

— Слава Богу, я не твоя девочка, — выпалила Дейнтри. — Я не боюсь твоих угроз, Джеффри. Папа, пожалуйста, не слушай его.

Сен-Меррин сердито посмотрел на дочь.

— Кстати, что ты здесь делаешь? Помнится, я приказал тебе оставаться в комнате до особого разрешения.

Да, конечно, но я думала, что придет Джеффри и…

— Она была на дороге вместе с Сюзан, сэр, — злобно напомнил Сикорт.

— Клянусь Богом, девочка, — взревел Сен-Меррин, — мне следует отшлепать тебя за дерзость!

— Советую вам прислушаться к моему совету, — подала голос леди Офелия, пристально глядя на графа; тот первый не выдержал и отвел глаза, при этом искоса посмотрев сначала на Сикорта, потом — на дочь. — Тот, кто думает, что легко справиться с целой оравой баб, ничего не знает о жизни. Кстати, Дейнтри, ты не сказала, что тебе предписано оставаться в своей комнате. Извинись перед отцом, сделай одолжение.

— Извиняюсь, — торопливо пробормотала девушка. — Честно, папа, я не хотела нарушать твоего приказа. Но я нужна Сюзан и просто не подумала о последствиях.

— Надо же! — с отвращением воскликнул Сикорт. — Куда ты дела мою жену? И не смей отрицать свою причастность к ее исчезновению — я видел вас четверых. Если бы эта проклятая лошадь не замедлила бег, причем трижды, я бы непременно поймал вас!

— О какой лошади идет речь? — встревожился Сен-Меррин.

— О Принце, сэр, большом сером скакуне.

— Клянусь Богом, Сикорт, если ты покалечил лошадь…

— Ничего я не сделал. Принца напугали какие-то птицы. Но самое странное заключается в том, что он полностью пришел в норму, когда я привел его в конюшню.

Не смея взглянуть на леди Офелию, которая часто слышала, как Чарли хвастается своими успехами в дрессировке лошадей, Дейнтри торопливо проговорила:

— Я поклялась ничего не рассказывать, Джеффри, поэтому не спрашивай меня. Я всегда держу слово.

Сикорт, не сводя глаз с графа, потребовал:

— Прикажите ей во всем признаться, сэр, или пошлите за Шарлоттой. Я непременно узнаю правду, даже если ее придется выбить силой.

— Осторожнее, Джеффри, — прищурилась Дейнтри. — А то выявятся кое-какие твои черты, которые следует скрывать.

Злобно покосившись на нее, Сикорт снова взял под прицел Сен-Меррина.

— Ну, сэр?

— Дейнтри, ты скажешь ему, где Сюзан?

— Нет, сэр.

— Что-о?! — изумленно протянул граф.

— Я ничего не скажу. Можете запереть меня в комнате, избить, но я буду стоять на своем. Я обещала Сюзан не выдавать ее и не намерена изменять данному мной слову.

— Тогда приведите Шарлотту, — потребовал Сикорт. — Я сам поговорю с ней.

Сен-Меррин нахмурился, а Дейнтри, затаив дыхание, со страхом ожидала решения отца. Но тут заговорила леди Офелия — спокойно, словно ничего не произошло:

— Насколько я знаю Шарлотту — поверьте, я знаю ее не хуже вашего, — она также откажется отвечать на этот вопрос, да еще посмеется над вами. Ей эта сцена, наверняка, доставит больше удовольствия, чем вам.

— Тогда приведите Чарльза! — взорвался Джеффри. — Он заставит говорить свою дочь.

— Значит, вы плохо знаете Чарльза, — вздохнула Дейнтри. — Вам могла бы помочь Давина, если бы захотела, конечно, но она симпатизирует Сюзан, а не Джеффри. В любом случае, Давина не позволит пытать Чарли. Чарльз, кстати, тоже не сторонник пыток.

Граф пожал плечами.

— Если они откажутся говорить, приятель, мы ничего не сможем сделать. Послушай моего совета: возвращайся домой, подожди два дня, пока Сюзан не приедет. Поверь, они всегда идут на попятный. Вот тогда ты сумеешь ее хорошенько проучить.

— Она забрала моего ребенка, — сдавленно проговорил Сикорт. — Я не в состоянии просто сидеть и ждать, пока Сюзан решит, что ей делать дальше.

— Это очень плохо с ее стороны, — покачал головой Сен-Меррин. — Ребенок должен находиться дома, как, впрочем, и жена. Сюзан поступила плохо, Офелия. Даже ты должна это понять.

Леди Болтерли выразительно посмотрела на Сикорта.

— Сюзан поступила так, как считала нужным и готова отвечать за свои поступки, прекрасно осознавая их последствия, Знаете, молодой человек, я верю каждому слову Сюзан. Плохо уже то, что вы грубо обращались с ней, но заставить ее принять в дом вашу любовницу и на глазах собственного ребенка…

— Какую чепуху ты несешь, Офелия? — вмешался в разговор Сен-Меррин. — Любовница? Черт возьми, какое она имеет ко всему этому отношение?

— Она живет вместе с ними, папа, — ехидно добавила Дейнтри. — Это леди Катарина Чонси. Я говорила…

— Это разговоры не для твоих ушей. До чего мы дошли — бабы встревают в мужские разговоры! — Граф с явным одобрением посмотрел на зятя. — Правда, что вы живете с ней под одной крышей?

— Кузина решила погостить у нас, — напряженно произнес Сикорт. — Не знаю, что там вообразила Сюзан, но речь идет о родственнице.

— Клянусь, парень, ума не приложу, как ты провернул это дельце?1 — с некоторой завистью воскликнул Сен-Меррин.

Сикорт повернулся к Дейнтри:

Думаешь, ты выиграла? Ошибаешься, моя прелесть. Закон — на моей стороне. Я имею полное право предпринять определенные шаги и непременно сделаю это. Если не ошибаюсь, это будет весьма занимательно. — Сикорт пристально посмотрел на девушку и вкрадчиво добавил: — Ближайший окружной судья находится в Деверилл-Корт, и, возможно, именно там нашла убежище Сюзан.

— Ты сошел с ума, Джеффри.

Сен-Меррин даже оторопел от неожиданности. Похоже, пуля, выпущенная в Дейнтри, угодила в него.

— Деверилл-Корт! — пораженно воскликнул он. — Не смей складывать у ног Жерво грязное белье! Я этого не потерплю! Все это время нам удавалось не вмешивать его в наши дела. Я не потерплю…

— Вы не можете меня остановить! — вышел из себя Сикорт. — Вижу, Дейнтри очень не понравилось мое предположение. Значит, я на верном пути. В скором времени я еще вернусь сюда, но уже вместе с представителями закона. — С этими словами Сикорт выскочил из комнаты.

Дейнтри изумленно взглянула на леди Офелию.

— Неужели отец Деверилла — окружной судья?

Та кивнула, покосившись на разгневанного Сен-Меррина.

— Да, и занимает эту должность уже много лет. Правда, после получения им титула маркиза люди ожидали, что он возложит эти обязанности на кого-то другого. Неужели Сикорт действительно рассчитывает найти Сюзан в Деверилл-Корт7 Его нелепые подозрения, по крайней мере, странны.

— Какие подозрениями — тут же набросился на нее граф.

— Сикорт получил анонимное письмо, в котором говорилось, что у Сюзан роман с Девериллом. Но это неправда, — объяснила Дейнтри. — Моя сестра не так воспитана, чтобы позволять подобные вольности, а Деверилл — не тот человек, чтобы так себя вести.

— Значит, ты просто не слышала о проделках на континенте людей лорда Хилла. Впрочем, это не важно. Сюзан — головная боль Сикорта. Пусть он ею и занимается.

Когда отец вышел, Дейнтри обратилась к тете Офелии:

— Хотела бы я присутствовать при штурме Сикортом Деверилл-Корт!

Деверилл сидел в библиотеке, развалившись в кресле и поставив ногу на каминную решетку. В очаге весело потрескивал огонь, явно мечтая лизнуть дерзкую подошву. Полчаса назад Деверилл сытно поужинал и теперь наслаждался бокалом вина и хорошей книгой. Впереди его ждала работа — на столе лежала груда бумаг, оставленных отцом. Деверилл хотел разобрать их и отправиться в хранилище, чтобы закончить поиски.

В это время дверь осторожно отворилась — вошел дворецкий.

— Сэр Джеффри Сикорт, сэр.

Сначала Деверилл решил, что ослышался, но, подняв глаза, обнаружил Сикорта собственной персоной, красного как бык и злого как черт.

— Входите, Сикорт, — улыбнулся Гидеон, откладывая книгу. — Торнтон, налейте сэру Джеффри вина. У отца богатый выбор. Что вы предпочитаете?

— Я предпочитаю свою жену. — Глаза Джеффри горели, словно у кота. Казалось, еще минута — и из них посыпятся искры. — Если она здесь, соблаговолите ее представить.

Удивленно вскинув брови, Гидеон обратился к невозмутимому дворецкому:

— Полагаю, это означает, что сэру Джеффри следует отдохнуть. Можете идти, Торнтон. К счастью, — продолжил он, когда они остались одни, — мой отец прекрасно вышколил слуг. Можете не опасаться — Торнтон никому не передаст ваши слова.

— Мне плевать разболтает он или нет! — рявкнул взбешенный Сикорт. — Где она?

— Знаете, — Гидеон потянулся, разминая ногу, — я получил ваше нелепое послание. Оно не произвело на меня никакого впечатления, но теперь я вижу — вы совершенно обезумели. Неужели, дорогой друг, вы считаете, что у меня хватило времени, чтобы привлечь внимание леди Сюзан, и наглости проделать все остальное, в чем вы меня обвиняете?

— Откуда я знаю, что вы натворили?

— Ну, успокойтесь, сейчас речь не о том, что сделал я, а о том, что натворила ваша жена. Судя но письму, она редко покидает Сикорт-Хэд, да и то исключительно в вашей компании, не так ли?

— Я более двух месяцев находился без нее в Брайтоне, — мрачно заметил Сикорт.

— А я был в Бельгии. Потом немедленно отправился к отцу в Глочестершир, затем — на Север. На обратном пути я заехал в Таском-парк и там впервые встретился с вашей женой. Вы же вернулись на следующий день. Ладно, садитесь, выпейте вина и расскажите, в чем дело.

— Нет, спасибо, — сдавленно ответил Джеффри. — У меня нет доказательств вашей вины, но и правота ваших слов также под сомнением. О да, я знаю, вы сражались при Ватерлоо, однако битва происходила в июне, а я вернулся в конце сентября. Кстати, я пришел поговорить с Жерво. Я слышал, он здесь.

— Отец действительно вернулся несколько дней назад, но потом опять уехал.

— Ничего, я подожду.

— Вы начинаете меня раздражать, Сикорт, — вздохнул Гидеон. — Я намеренно остаюсь сидеть, потому что, если встану, то наверняка потеряю терпение. Вы не будете здесь ждать. К вашему сведению, зимний сезон только начался. Отец в Лонсестоне.

— Спасибо, — процедил Сикорт. — Я разыщу его там. Не стоит звонить дворецкому — я сам найду дорогу.

— Несомненно, но я все же позвоню, — вежливо отозвался Гидеон, протягивая руку к шнуру возле камина.

Побагровев, Сикорт вышел, едва не столкнувшись с явившимся на зов дворецким.

Когда дверь закрылась, Гидеон подошел к столу и отодвинул в сторону бумаги отца, собираясь написать записку, затем снова вызвал слугу, а сам тем временем запечатал письмо красным воском и закрепил своей печатью.

— Проводили его? — спросил Гидеон у вернувшегося дворецкого.

— Да, милорд.

— Хорошо, а теперь разыщите Кеда Шелтона и пошлите ко мне. И еще…

— Да, милорд?

— Буду очень признателен, если вы забудете, что произошло в этой комнате полчаса назад.

— Конечно, милорд.

Наконец явился Шелтон, Гидеон вручил ему письмо и сказал:

— Доставишь это в конюшню Таском-парка, передашь груму но имени Клемонс, чтобы тот вручил его при первой возможности хозяйке.

— Да, майор, — расплылся в улыбке старый пройдоха. — Любовное послание, а? Доставлю красотке в целости и сохранности.

— На этот раз не красотке, старый болван, а даме, леди в лучшем смысле этого слова. Поэтому не распускай свой грязный язык.

— Что ж поделаешь, коли он не становится чище. Ладно, майор, сделаю, как надо.

— Как дела с Кибвортом?

— Пока перемирие: он не корчит мне рожи, а я не бью его поддых. И так уже целую неделю. Отличная работенка, майор.

— Пошел вон. Эй, осторожнее с письмом.

Нед удалился, оставив хозяина разбирать груду бумаг на столе. Часть документов относилась к делам в Глочестершире, часть — в Корнуолле. Гидеон со вздохом принялся за работу.

Днем Дейнтри в сопровождении Чарли спустилась в конюшню, чтобы покормить морковью Виктора и Облако. К ним, лукаво улыбаясь, подошел Клемонс.

— В чем дело? — поинтересовалась Дейнтри. — У тебя такой вид, словно ты прячешь под сюртуком контрабанду.

Грум приложил палец к губам, огляделся и вытащил из кармана письмо.

— Вам послание, мисс Дейнтри. Меня предупредили, чтобы я вручил его незаметно. Мужчина, передавший письмо, мне не знаком. Теперь у вас есть поклонник?

Дейнтри молча изучала имя на конверте, потом перевернула письмо и обнаружила незнакомую печать, однако в авторстве сомневаться не приходилось. Она осторожно распечатала конверт, не повредив воскового кружка и, не обращая внимания на уговоры Клемонса уединиться, прочла послание Деверилла. Сказав племяннице, что возвращается в дом, Дейнтри поспешила к леди Офелии.

Тетушка находилась в своей комнате, переодеваясь к обеду.

— Вот, взгляни, — Дейнтри протянула письмо.

— Не могу, — отозвалась леди Офелия, разглядывая себя в зеркале, потом обратилась к служанке: — Я надену серое. Это платье не идет мне. Сегодня я должна хорошо выглядеть — с нами будет обедать сэр Лайонелл.

Когда горничная отвернулась, тетя улыбнулась Дейнтри:

— Не испытывай моего терпения, дитя. Вижу, письмо от мужчины. Вопрос — от какого?

Дейнтри бросила быстрый взгляд на Эльму.

— О, не обращай на нее внимания, — заверила тетя Офелия. — Она предана мне. Так от кого письмо?

— От Деверилла.

— Весьма дерзко. Если бы он передал его дворецкому у входа, тот непременно отнес бы послание Сен-Меррину, а поскольку не слышно рева графа, значит, письмо доставлено другим путем. Читай!

— Он пишет, что Джеффри уехал в Лонсестон на поиски лорда Жерво.

— Ах да, ведь уже началась сессия, — задумчиво пробормотала леди Офелия. — Летняя обычно проходит в Бодмине, зимняя — в Лонсестоне. Вот почему Лайонелл приехал из Лондона. Но что может Жерво сделать для Сикорта?

— Понятия не имею, а Деверилл ничего не объяснил. Он пишет, что Джеффри разозлен исчезновением Сюзан и если я приложила к этому руку, то должна посоветовать ей одуматься. Вот, пожалуйста, какова реакция мужчины! Впрочем, Деверилл вряд ли станет на сторону Сикорта.

— Нельзя рассказывать каждому встречному о делах сестры, — строго заметила леди Офелия. — Прежде чем поделиться с ним этим секретом, следовало бы предугадать его реакцию. Не станет же мужчина смотреть на данную ситуацию глазами женщины! Такое вообще вряд ли возможно.

— Только не с Девериллом, — проникновенно проговорила Дейнтри, памятуя, что тот не побоялся проехать в дамском седле. Такой человек, несомненно, рассмотрит позиции обеих сторон и займет сторону правого.

Дейнтри решила ответить на послание Деверилла сразу после обеда, подробно объяснив ситуацию, а пока отправилась переодеться.

Ее надежды на долгое отсутствие Сикорта, увы, не оправдались. Обитательницы дома, как обычно, сидели в гостиной; Давина, развлекая присутствующих, читала вслух главу из готического романа. Неожиданно в комнату вошли мужчины: Сикорт буквально сиял от удовольствия, Сен-Меррин и Чарльз едва сдерживали раздражение.

— Ну, смотри, что ты наделала, — едко проговорил граф. — Теперь по графству пройдет слух, что мои дочери сошли с ума. Думаешь, это повысит мой престиж?

— В чем, собственно, дело? — поинтересовалась Давина, откладывая книгу. — Что натворили Сюзан и Дейнтри?

— Сюзан убежала, а Сикорт пытается ее найти, — объяснил Чарльз.

— Боже мой, — с сарказмом заметила Давина, — и зачем же жене убегать от мужа?

— Я расскажу тебе об этом позже, — пообещала Дейнтри, вспомнив, что Давина не присутствовала при появлении в доме Сюзан. — Папа мне жаль, что ты расстроен, но предупреждаю: я не стану помогать Сикорту искать мою сестру.

Сикорт извлек из внутреннего кармана сюртука сложенный лист бумаги.

— О нет, будешь, даже если тебе это не по душе. Я предупреждал, что закон на моей стороне, и оказался прав,

— Неужели закон может заставить меня сказать, где Сюзан? — усмехнулась Дейнтри.

Сэр Джеффри торжествующе взглянул на леди Офелию.

— А вы, мадам, также отказываетесь признаться, где прячется Сюзан?

— Да.

— Вы знаете значение выражения «habeas corpus»?

— Знаю, — поморщилась тетушка. — Значит, у вас в руке — разрешение на «habeas corpus»?

— Да.

— В чем дело, тетя Офелия? Что в этом листке бумаги? — встревожилась Дейнтри.

— Только то, кошечка, — угрюмо проговорил Сикорт, — что если ты не скажешь, где моя жена, то будешь вынуждена привезти ее в четверг в Лонсестон. В противном случае окружной судья — маркиз Жерво, — потирая руки от удовольствия, бросит тебя и твою дорогую тетю Офелию в тюрьму.

— Он не может этого сделать!

— Может и сделает. Итак, где мои жена и дочь?

Дейнтри умоляюще посмотрела на тетю Офелию.

— Я ничего не скажу ему, лучше сяду в тюрьму.

После нескольких минут молчания, леди Офелия твердо заявила:

— Нет необходимости упоминать о тюрьме. Говорите: бумага требует их присутствия в четверг у окружного судьи?

— Да, но вы вряд ли согласитесь предстать перед судом, мадам. Просто скажите, где их найти, и вам не придется переживать такого позора.

— Разве позорно посетить судебное заседание? Вы забыли одну вещь, молодой человек: если мы попадем туда, вам придется поведать всему миру о своем поступке.

— Зачем, мадам? В таком деле ни один суд не выдвинет обвинение против мужа. Но если вы с Дейнтри желаете выставить себя на посмешище, что ж, я не буду препятствовать. Однако предупредите Сюзан: чем сильнее она меня разозлит, тем страшнее для нее окажутся последствия, когда Жерво прикажет ей вернуться домой.

После ухода Сикорта Дейнтри воспользовалась первой же возможностью наедине побеседовать с тетей Офелией.

— Что нам теперь делать — выдать им Сюзан? Думаешь, твоя сестра со спокойной совестью позволит отправить тебя в тюрьму?

— Нет, конечно, — горестно вздохнула девушка.

— Полагаешь, Энни, миссис Попл, Феок или Дьюк будут рисковать из-за твоей сестры? Когда Сикорт найдет жену, он непременно сурово накажет их.

— О, это будет ужасно! Хорошо, тогда придется последовать вашему совету и рассмотреть дело Сюзан в суде. Конечно, папе это не понравится, но Жерво — справедливый человек. Кроме того, мы попросим Деверилла замолвить за нас словечко. Я немедленно напишу ему, расскажу о намерениях Джеффри.

— Воспитанные девушки не пишут неженатым мужчинам и уж тем более не делятся с ними секретами своей семьи, — заметила тетя Офелия.

— О, какие церемонии! Деверилл же написал нам, предупредив о намерениях Сикорта. Значит, ничего страшного, если я ему отвечу и объясню ситуацию, а заодно предупрежу, какое грязное дело задумал Джеффри.

— И об этом листе с «habeas corpus».

— «Можете получить тело», — произнесла Дейнтри, вспоминая полузабытые уроки латинского. — Но что это еще означает?

— Именно то, о чем сказал Джеффри. Сэр Лайонелл предупреждал меня о возможности такого поворота дела, но я не хотела раньше времени расстраивать тебя. Поскольку у Сикорта есть все официальные бумаги, мы обязаны будем выдать Сюзан ему, или же окружному судье.

— Тогда лучше Жерво, — вздохнула Дейнтри. — Деверилл — Корт надолго запомнит этот день.

— Надеюсь, — с сомнением проговорила леди Офелия. — Мне нужно предупредить Лайонелла, что нам понадобятся его услуги.