– Боже мой, Мюррей, все ваше семейство отправляется в Эдинбург? – с удивлением спросил у Саймона сэр Малькольм. – Если так, то вы должны ехать через Селкерк.

– Да, это мой обычный маршрут, – ответил Саймон.

– Тогда вы можете остановиться в Эйкермуре, когда будете там проездом. Мы находимся в двух милях от селкеркской дороги. После оказанного вами гостеприимства и доброты по отношению к моей девочке я хочу вас как-то отблагодарить.

– Забота о леди Сибилле не была для меня обузой, сэр, – сказал Саймон, ощущая, как напряглась его мать. – Действительно, вы не должны чувствовать себя...

– Саймон, но ты же знаешь, что наша мать не любит путешествовать больше пятнадцати миль в день, – вмешалась вдруг Розали. – По-моему, это прекрасная идея, Саймон, переночевать на нормальных кроватях!

– Да, конечно, – ответил Саймон, с неодобрением взглянув на сестру и удивляясь тому, что его мать до сих пор не сказала ни слова. Пауза затянулась, но Розали вдруг вздохнула.

– Я хотела бы увидеть дом леди Сибиллы, – нетерпеливо сказала она. – Я хочу познакомиться с ее сестрой Элис! Если ей всего пятнадцать, то она лишь на год старше меня! И мне было бы интересно пообщаться с девочкой моего возраста.

Саймон не выдержал и повернулся к леди Мюррей:

– Что вы об этом думаете, мама?

– Заехать в Эйкермур – значит отъехать от главной дороги на две мили туда и две мили обратно, – холодно произнесла она. – Я думаю, нам следует направиться сразу в Селкерк.

Сэр Малькольм хмыкнул и сказал:

– Мы все очень ценим ваше мнение, миледи, но это означает, что вам придется преодолеть двадцать миль в первый же день пути! Мне кажется, было бы разумно сделать остановку на несколько миль раньше, особенно если упакуемся сегодня и выедем завтра пораньше.

– Мы не настолько хрупки и слабы, сэр, чтобы не доехать до Селкерка завтра к вечеру. Не первый раз мы это делаем, – ответила она, вертя в руке ложку. – Мы давно готовились к первому выезду Розали в свет, и мои люди уже уложили весь необходимый багаж, как только узнали о намерениях лорда Мюррея отбыть на встречу с графом Файфом. Поэтому теперь наш отъезд зависит только от вас.

– Да? Отлично! Тогда я хотел бы дать вам совет, Саймон, – сказал сэр Малькольм. – Хорошая дорога идет не только через Селкерк, но и через Эйкермур, если вы поедете от нас к холмам на север мимо древнего римского лагеря, потом перейдете вброд реку Эттрик, которая течет к западу от Селкерка и недалеко от Твида. Эта дорога намного короче и займет меньше времени, чем если вы поедете через аббатство в Мелроуз, где вам придется пересечь много деревень и рек.

– Я никогда там не ездил, сэр Малькольм, и этот маршрут мне неизвестен, – сказал Саймон.

– Правда? Ну, если захотите узнать его получше и сократить время пребывания в пути, заезжайте к нам на огонек в Эйкермур, – рассмеялся сэр Малькольм и подмигнул Сибилле. – Вы не заблудитесь, уверяю вас. У реки Эттрик дорогу будет очень хорошо видно, и вы пойдете по правильному пути, а до того места мы могли бы вас проводить.

Сибилла не отреагировала на отцовскую шутку. Она молчала, опустив голову, по-прежнему думая о своем разговоре с Саймоном. Потом посмотрела на него и наткнулась на его пристальный взгляд. Чтобы как-то скрыть смущение, она улыбнулась ему.

И эта улыбка будто молнией пронзила его. Саймону пришлось собрать волю в кулак, чтобы вернуться к разговору о дорогах.

Сэр Малькольм сказал:

– Вы же знаете, что эти старые римские дороги сохранились превосходно, их не размывают весенние паводки, и они ровнее.

Розали с матерью смотрели теперь на него тоже. Одна умоляюще, другая – с ужасом. Саймон снова взглянул на Сибиллу и повернулся к матери:

– Если у вас нет возражений, мама, то я бы решился попробовать тот новый для нас маршрут.

– Мой милый мальчик, ты – хозяин Элайшоу, тебе и решать. Мы с Розали подчинимся любому твоему решению.

Ему было почему-то жаль ее, она выглядела слишком покорной и непохожей на себя. Но он ей не верил и подозревал, что еще до наступления ночи она ему выскажет все, что думает о разговоре за ужином.

Сибилла приняла предложение леди Мюррей встретиться с ней после ужина в гостиной через полчаса. Она вернулась к себе в спальню, чтобы немного освежиться. К ее удивлению, Тетси и Кит были в ее комнате, когда она туда зашла.

Тетси приветливо улыбнулась и показала на кровать.

– Ее милость передала мне, что вы нуждаетесь в одежде для поездок, новых походных ботинках и теплом плаще от холода, – сказала она, осматривая светло-коричневый плотный плащ, висящий на вешалке на стене, и кожаные ботинки на полу. На кровати лежали туника и юбка красно-коричневого цвета. Сибилла заметила, что вещи были сделаны из дорогой и качественной ткани. – Я немного подогнала их под вас, миледи, – снова приветливо улыбнулась Тетси.

– Спасибо, – сказала Сибилла, наблюдая затем, как деловито Кит приводит в порядок умывальник. – Я вижу, что у тебя появилась новая помощница.

– Да, вы правы, миледи, она делает все, что я ей говорю, но только в вашей комнате. А теперь, Кит, давай оставим миледи одну, – добавила Тетси и повернулась к двери.

– Я хотела попросить тебя, Тетси, оставить ненадолго Кит здесь, мне нужно с ней поговорить. И не забудь, что я разрешила ей сегодня вечером спать у меня, если ей все еще хочется.

Кит закивала, а Тетси, откланявшись, вышла из комнаты.

– Кит, у меня очень хорошие новости, – сказала Сибилла, села на кровати и стала примерять новые ботинки. – Его милость, леди Мюррей и Розали едут в Эдинбург. И мы с отцом скорее всего тоже последуем за ними. Я подумала... что тебе, наверное, было бы интересно тоже присоединиться к нам!

– О нет, – пискнула Кит, и ее глаза расширились. – Я бы лучше осталась здесь с Дэндом.

– Милая, мне кажется, что ты никогда еще не путешествовала так далеко. Ты бы посмотрела родную страну. Возможно, ты бы даже увидела свой дом и узнала его, если мы будем проезжать мимо. Или кого-то еще, кто может узнать тебя и сказать, где ты живешь.

Кит покачала головой, и Сибилла заметила, что она собирается заплакать.

– Плохие мужчины могут увидеть меня и забрать у вас. Они это сделают, поверьте мне! Они ищут меня, они ходят вокруг замка Элайшоу, и лучше уж я останусь здесь и буду учиться работать на кухне или у Тетси. Так я буду приносить пользу. Я хочу учиться, миледи!

– Но его милость и все мы... мы позаботимся о тебе! Мы не позволим, чтобы тебя обижали плохие люди.

Кит снова покачала головой, и Сибилла видела, что девочка не на шутку боится, поэтому решила больше не предлагать ей поехать с ними. Она чувствовала, что Кит скрывает нечто большее, чем страх перед разбойниками или налетчиками, как их все по-разному называют, но как узнать правду? Кит молчала обо всем, что касалось ее семьи и причин нападения. И Сибилла сомневалась, что когда-нибудь узнает об этом.

Потом она подумала, что должна была сначала поговорить с Саймоном о своей идее взять Кит с собой. И в связи с тем, что она надеялась поехать в Эдинбург с Мюрреями, она должна была поговорить и с леди Мюррей о своих планах. У нее еще был запас времени перед тем, как подняться к леди Мюррей в гостиную, поэтому она решила найти Саймона и сразу же наткнулась на него в большом зале. Он разговаривал со своим приближенным, а несколько мужчин забирали стулья из нижнего зала для слуг. Во всем замке творился хаос, слуги бегали туда и обратно, готовясь к отбытию господ.

– Ваш отец решил пораньше лечь спать, леди Сибилла, – сказал Саймон, поглядывая на суматоху в зале. – Его комната находится на уровень выше вашей.

– Да, комната для гостей, я там спала однажды, когда приезжала сюда к Амалии... Я искала вас, сэр, не моего отца, – сказала она.

Саймон выглядел раздраженным и уставшим, это было не лучшее время для того, чтобы разговаривать с ним, но делать было нечего. Саймон что-то сердито сказал своему человеку, потом подозвал другого:

– Я полагаюсь на вас, надеюсь, в замке будет все в порядке к моему возвращению. Вы знаете, что делать.

Человек поклонился и ушел. Прежде чем Сибилла успела разомкнуть губы, он произнес:

– Я хочу сказать, что не смогу взять вас в Эдинбург, если ваш отец не согласится. Вы должны сначала поговорить с ним.

– Я хочу обсудить с вами другой вопрос, – сказала она.

– О, неужели я наконец-то услышу о том, как вы тогда выскользнули из замка?

– Я подозреваю, вы и сами знаете, как именно, – ответила она и встретила его прямой и пристальный взгляд.

К ее удивлению, Саймон вдруг улыбнулся. Это была первая улыбка, которую она видела на его лице. Она была короткой, но его лицо настолько изменилось, осветилось, его зеленые глаза вспыхнули множеством искр, и Сибилла отметила про себя, насколько красив он был.

Саймон произнес:

– Прошу прощения, Сибилла. Если вы приходили не для того, чтобы сообщить мне новость, которую я мечтаю услышать, то о чем же вы хотите поговорить со мной?

– Я хотела поговорить о Кит, – сказала Сибилла.

– Мне кажется, что ей нравится здесь, – пожал плечами Саймон.

– Да, но она всего лишь маленькая девочка, вдали от семьи в течение долгих четырех дней. Она даже не вспоминает о них! Это странно! После того как вы согласились остановиться у нас в Эйкермуре, я пригласила ее поехать с нами. Я знаю, что должна была изначально спросить вашего разрешения, но хотела услышать и ее мнение. Она могла бы увидеть знакомую сельскую местность или родственников по пути к нам. Вам не кажется странным, что никто так и не приехал за ней? Никто не ищет их с Дэндом?

– Да, я уже думал об этом, – согласился он. – Я попросил своих людей поехать по деревням моей земли, чтобы узнать, не ищет ли кто-нибудь детей. Я просил их быть осторожными, чтобы не привлечь внимания к местонахождению Кит. Я боялся и до сих пор опасаюсь, что они могли не заметить тех мужчин, которые едва не убили Кит и Дэнда за то, что они знают, возможно, какую-то важную информацию. Я готов повесить тех злодеев, – добавил он мрачно.

– Кит отказалась от моего приглашения. Но мне не хочется оставлять ее здесь, не зная, что именно ее так пугает.

Саймон покачал головой:

– Вы слишком часто позволяете себе учить мужчин жизни. Я уже дал указания всем, кто занимается этим делом в наше отсутствие. Вы должны доверять моим людям, даже если не доверяете мне.

– Вы не...

– Не важно, вы меня поняли, – прервал ее Саймон. – Мы не можем далее продолжать этот разговор. Мне нужно пойти к моей семье, поэтому, если вы не намереваетесь говорить мне, как вы вышли из замка, я пожелаю вам спокойной ночи и покину вас. Поговорите со своим отцом, если хотите поехать в Эдинбург. Я возьму вас туда только после его одобрения. Розали будет этому очень рада, и, уверен, моя мать тоже будет рада взять вас в свою компанию.

Саймон вошел в комнату матери и встал перед ней, скрестив руки на груди. Он пребывал в гневе, поскольку был уверен – женщины в этом доме водят его за нос. Но показывать свои эмоции он не стал, зная, что криком ничего не добьется.

– Миледи, я пришел, чтобы спросить, почему так оказалось, что я не все знаю об Элайшоу, который должен быть мне известным вплоть до каждого камня во имя его же сохранности. И почему до сего момента мне никто... никто... не доложил о том, что...

– Что случилось, мой дорогой? – Леди Мюррей отложила свое рукоделие на столик в сторону и внимательно посмотрела на сына.

– Я спросил сегодня вечером у Джуда Хея, известно ли ему про какой-то тайный путь, по которому человек мог бы тихо проникнуть в замок или покинуть его?

– И что же он тебе ответил?

– Представьте себе мое удивление, когда Джуд Хей сказал, что такой путь должен существовать в моем замке. В моем замке! Но ведь это брешь в обороне нашего замка!

Леди Мюррей поморщилась:

– Послушай, дорогой, хотя Джуд и капитан нашей охраны, он не должен знать об этом туннеле. Твой отец и его мужчины, которым он доверял, а таковых было немного, вырыли его в полной тайне от всех. Все, кто знал о нем, уже умерли. И поэтому лучше спросить у Джуда, откуда он узнал о нем.

– Он сказал, что слышал об этом несколько лет назад от дяди, который работал здесь, – мрачно ответил Саймон. – Мне интересно другое: почему никто не сказал об этом мне?

– Я думала, что отец доверил тебе эту тайну.

– Если бы он это сделал, мама, я бы не был настолько сердит теперь.

Леди Мюррей нахмурилась:

– Я помню, что мы спорили с твоим отцом о том, стоит ли говорить тебе о тайнах замка. Ты тогда уже достиг совершеннолетия, и у тебя, как у наследника, было право знать об этом. Но видимо, он так не поступил, потому что ты тесно общался с графом Файфом.

– Что? Но он же сам хотел, чтобы я ему служил!

– Да, он надеялся, что Файф поддержит нейтралитет Элайшоу, но он не доверял ему. И хотя он уважал ваши с графом отношения, он, очевидно, боялся, что через тебя о туннеле узнает Файф, после чего сможет с легкостью захватить Элайшоу для своей короны. – Леди Мюррей всплеснула руками.

– А может быть, он опасался, что вы могли проговориться о туннеле семейству Перси? – напрямую спросил он.

Она возмутилась:

– Милый мой, у твоего отца не было никаких причин не доверять мне! Я, возможно, и урожденная Перси, но когда я вышла за него замуж, я стала Мюррей! Мои семейные обязанности как леди Мюррей намного выше и важнее, чем детские воспоминания. Они стоят на первом месте! И твой отец понимал и знал это.

– Значит, он не доверял мне... – сказал Саймон, пытаясь не замечать того, что у него горько начинает болеть сердце. – Неужели он и правда думал, что я могу предать свою собственную семью, мою собственность? Из этого следует, что и вы, мама, были всегда солидарны с отцом в этом вопросе... и тоже не доверяли мне.

– Не разговаривай со мной таким тоном, Саймон! Ты говоришь об отце! – вскрикнула леди Мюррей и поправила прическу дрожащей рукой. – Мне кажется, он просто не успел сказать тебе, тогда было такое сложное время. И если уж есть причины, по которым он не доверял тебе, то пеняй на себя! Ты должен поискать причины этого в себе самом!

– Я – что? – Саймон смотрел на мать непонимающе.

– Я напомню тебе! Он видел тебя всего однажды после того, как ты достиг совершеннолетия. Между твоим днем рождения и тем грязным событием в замке Хермитидж три года назад, после шотландской победы при Оттерберне. Когда он увидел тебя в Хермитидже, знаешь ли, обстоятельства были странными! И правда была не на твой стороне. А ты говоришь о доверии! Я не буду перечислять всего, что ты и твой брат натворили там!

– Вы и не должны этого делать, – ответил Саймон, и его челюсти нервно сжались. – Почему я должен оправдываться в том, что был верен своему сеньору? У Файфа была причина взять Хермитидж силой. Это самая большая цитадель на границе Шотландии, и он думал, что Джеймс Дуглас стал слишком сильным и угрожает короне. Его конкуренция с Перси, нашими кузенами, создавала беспорядки на границе. И Файф тогда сказал, что Джеймса и Готспера нужно проучить, мама.

– Джеймс Дуглас не мог угрожать короне, – сказала она и возмущенно встала. – Однако твоей отец пытался помешать Файфу захватить Хермитидж и выступил против него. И тебе никогда не приходило в голову, почему вдруг, – она встала около сына и пристально на него посмотрела, – в тот день в Хермитидже оказались трое Мюрреев, а к настоящему моменту двое из них мертвы.

– Вы ошибаетесь, мама, в тот день в Хермитидже было пять человек из семьи Мюрреев. – Саймон спокойно выдержал ее взгляд. – Неужели вы забыли, что Мег и Амалия тоже были там с Изабеллой?

– Я все прекрасно помню! – воскликнула мать. – И я рада, что Мег теперь замужем за Букклеем и он хорошо о ней заботится и защищает ее благодаря своему влиянию и сильным связям. Мне кажется, что и Амалия тоже в безопасности, потому что вышла замуж за Уэструдера. Однако как только я подумаю о том, что Файф пытался выдать ее замуж за того ужасного человека... – Она всхлипнула и покачала головой, поднося платок к носу.

Саймон тяжело вздохнул. Он не стал напоминать матери, что и она, и его отец сами пытались заставить Амалию выйти замуж за Харальда Бонда, а Саймон был здесь ни при чем. Он взглянул на мать и вдруг увидел, что она с сочувствием смотрит на него.

– Я знаю, что твои чувства изменились с тех пор, дорогой мой, и вообще много воды утекло... – сказала она. – И сейчас ты должен позаботиться в Эдинбурге о себе и о нашей семье. Все мужчины, которые разозлили нашего наместника, быстро умерли, а ты ему сильно досадил...

– Я смогу позаботиться о себе! – отрезал Саймон, но нехороший холод пробежал по его спине, как только он сказал это. Ему не хотелось ехать в Эдинбург и оставлять замок без настоящей охраны. – Мама... Сейчас мне хочется только знать, где находится этот злосчастный туннель.

– Он идет от алькова в пекарне, где хранятся продукты, в лес к юго-востоку от замка, – сказала она и села обратно в кресло. – Нужно переместить один из стенных крюков алькова, чтобы дверь открылась.

– Почему именно в пекарне? – удивился он. – Я думал, что туннель было бы разумнее делать в другом месте. Так легче было бы держать его в секрете и предотвратить слухи слуг.

– Но это место было выбрано не случайно, как ты понимаешь, – развела руками мать. – Часть кухни очень близка к стене и к крепостному валу. Там было легче рыть.

– Мои сестры знают об этом?

– Что ты, нет! Зачем? У меня и у твоего отца никогда не было причин говорить им об этом. Я думала, что никто об этом не знает, кроме нас с ним. Надеюсь, что больше никому ничего не известно.

Саймон не сказал ей, насколько сильно она заблуждается. Но он задался другим вопросом – кто сообщил Сибилле про этот туннель? Невозможно, чтобы Сибилла обнаружила тайную комнату, которую держали в секрете около двадцати лет, через двадцать четыре часа после своего прибытия в замок, а он... он никогда не слышал об этом.

Не случайно Сибиллу считают ведьмой, подумал он про себя, а вслух пожелал матери доброй ночи и откланялся.

Поездка оказалась приятнее, чем Сибилла ожидала. Светило солнце, иногда лишь скрываясь за легкими белыми тучами, и она радовалась, что приближается к дому.

Сибилла отчего-то ждала, что ее отец воспользуется возможностью, чтобы поговорить с ней. Но он тоже удивил ее. Казалось, все просто наслаждаются поездкой. Единственное, что он сказал Сибилле, когда оказался рядом: он надеется на ее полное выздоровление от болезни, которая так долго держала ее в кровати в Суитхоупе.

– Да, сэр, было очень странно лежать в постели так долго. Вы же знаете, что я редко болею, – ответила она. – Сна-чана заболела Изабелла, потом я, напасть какая-то. Но затем ей пришлось уехать по делам, и она не смогла бы забрать меня, даже если бы хотела. Она заботится обо мне.

– Я боялся, что твое плавание в Твиде плохо закончится и ты разболеешься еще сильнее, – сказал сэр Малькольм. – Но если не считать ушиба на голове, то ты выглядишь очень здоровой и выносливой, девочка моя.

Сибилла улыбнулась и, видя хорошее расположение духа отца, решилась поговорить начистоту.

– Да, я прекрасно себя чувствую, отец, – сказала она и перевела дыхание. – Расскажите мне побольше об Элис и о том человеке, за которого она выходит замуж.

Отец стрельнул взглядом из-под бровей, повел подбородком и нахмурился.

– Ты его знаешь и скорее всего, помнишь. Это Эдвард Колвилл.

– Да, думаю, что помню... – промолвила она. – Но... Томас Колвилл слишком стар для Элис!

– А мне казалось, что возраст человека не является столь уж большим препятствием для брака. Однако хочу обрадовать тебя, речь не о Томасе Колвилле, у Томаса есть младший брат.

– Но ведь только Томас – наследник своей семьи!

– Да, и поэтому я каждый раз, встречая его, вспоминаю о твоей глупости и отказе ему и лорду Галстону. Как же Галстон был богат! И все это могло стать твоим! Томас должен жениться на другой богатой наследнице и собирается управлять ее обширными землями. Но его брат наследует собственность и имение матери. Это красивое место, хотя и не такое большое, как у старшего брата.

– Я очень надеюсь, сэр, что брат Томаса человек получше, чем его родственник, сэр.

– Он очень богобоязненный человек, так что... Но в любом случае он – лучшее из того, что я бы хотел для маленькой Элис, поэтому я отдаю ей практически все приданое. Так что тебе, милая, если ты выйдешь когда-нибудь замуж, достанется теперь совсем немного. Вот почему, когда я вижу вас вновь с молодым Мюрреем...

– Ой, даже не думайте в этом направлении, сэр! – проговорила Сибилла. – Он никогда не простит мне моего отказа, сэр! И при этом он не... – Сибилла мрачно оборвала свою речь на полуслове. – Кроме того, его мать даже не знает о том дне...

Сибилла посмотрела на отца, ожидая увидеть удивление на его лице.

– Да, я знаю. Я сказал Саймону, что мне жаль, что он не стал твоим супругом, – вздохнул сэр Малькольм. – И я не повторю свою ошибку еще раз... Давай поговорим снова об Элис. Я рад за нее, дата свадьбы уже назначена, и я надеюсь, что больше не услышу разных вздохов, стонов и дурацких причин, о которых она говорила мне в прошлом году.

– Что за дерзости? – забормотала было Сибилла, но остановилась.

Сэр Малькольм вспыхнул.

– Ты не будешь разговаривать с ней об этом, слышишь меня? И не будешь заставлять ее поднимать восстание в собственном доме! Или, клянусь тебе, я заточу тебя в спальне до окончания ее свадьбы! Ты меня поняла?

– Да, сэр, – тихо сказала Сибилла и тактично сменила тему разговора.

Саймон несколько раз оглядывался на Сибиллу и сэра Малькольма, но сам ехал впереди перед слугами и охраной. Ему было любопытно, о чем же они беседовали так долго. В целом же ему было скучно, его мать и Розали ехали сзади, и ему хотелось развернуться и поехать рядом с Сибиллой и сэром Малькольмом. И только он подумал об этом, к нему вдруг подъехал сам сэр Малькольм.

– Если позволите, я проедусь с вами какое-то время.

– Конечно, сэр, – сказал Саймон. – Я еще раз должен поблагодарить вас за предложенное вами гостеприимство в Эйкермуре.

– Не стоит благодарности. Рад, что вы согласились. Я очень скучаю по своему сыну Хью, очень... и иногда по вечерам в замке меня пугает тишина, и все кажется таким пустым... Даже любимая и послушная дочь Элис не может дать мне успокоения. Хью был моим единственным сыном! И я его не уберег.

– Хью погиб как герой, – напомнил ему Саймон, стараясь не вспоминать о собственной потере. – Вы должны гордиться им.

– Да, да, конечно... Но лучше бы он был здесь, рядом со мной, – сказал сэр Малькольм. – Но я подъехал к вам не для того, чтобы жаловаться на судьбу. Я слышал, что вам нужно встретиться с наместником?

– Наши отношения остаются хорошими, сэр. Он понимает, что я должен быть рядом с семьей в Элайшоу, и знает, что я остался таким же преданным короне, как и раньше.

– Вы не хотите быть его врагом, Саймон?

– Я не могу стать его врагом, сэр Малькольм. И я не опасаюсь его.

– То есть вы хотите и сохранять свой нейтралитет, и быть одновременно на стороне шотландской короны? Это очень сложное положение. Как вам удается сохранять его?

Вспомнив, что сэр Малькольм сам принял когда-то предложение относительно Сибиллы только из-за возможности быть ближе к короне и Файфу, Саймон осторожно ответил:

– Я не думаю, что скоро будет война и что нам есть чего опасаться со стороны англичан. Перемирие с Англией длится уже два года и, надеюсь, в ближайшее время оно сохранится...

– Да, да, конечно... – сказал сэр Малькольм. – Но мне кажется, что вы озабочены тем, что происходит на ваших граничащих с Англией землях. По всей Шотландии ходят слухи об этих разбойниках, налетчиках, как только их не называют! Люди говорят, что вы не способны навести порядок на своих землях, поэтому нужно что-то предпринять для того, чтобы оградить Шотландию от опасности. Например, ввести туда королевские войска...

– И почему все говорят только об Элайшоу? Да и почему вы так твердо уверены в том, что это именно англичане пересекают границу? А что, если это шотландские наездники?

– А у вас есть доказательства, опровергающие подобное мнение? Предупреждаю вас, Саймон, это не впервые, когда английские разбойники грабят наших прохожих и наши деревни.

– Но почему людям и в голову не приходит, что такое напряженное состояние наших отношений с Англией может быть кому-то выгодно?

– То есть нарочно раздувают проблему?

– Я хочу только перемирия! – воскликнул Саймон. – Иначе пострадает мой замок и моя земля в первую очередь! Самые кровопролитные войны пройдут именно по Элайшоу! Я не хочу этого, не хочу войны! И мне нужно осознать свои дальнейшие действия.

Сэр Малькольм кивнул и заговорил о других проблемах, пока они не достигли реки Тевиот, где и остановились для еды и отдыха.

День был и вправду очень приятен. Все дышало весной и расцветающей природой. От Тевиота до Эйкермура оставалось всего пять миль через низкие холмы. Спустя два часа после езды Сибилла увидела вдалеке замок и почувствовала забытую с детства тоску по дому. Замок Эйкермур возвышался над рекой и стоял на скалистом холме, а обрыв защищал замок с западной стороны. С востока замок обороняли массивные стены с четырьмя высокими сторожевыми башнями и протекающий по периметру стен канал.

При виде приближающейся группы людей на вышках стен засуетилась охрана, кто-то отдавал приказы, и вскоре ворота заскрипели и небольшой крепкий мост медленно опустился над каналом, чтобы пропустить гостей в сводчатый проезд внутрь.

Сибилла издалека увидела, как на балкончике открылась дверь, а Элис Каверс усиленно и взволнованно машет ей рукой.