Когда Мэри очнулась на следующее утро, комнату заливали потоки солнечного света. Сразу мелькнула мысль, что одна из служанок уже заходила в спальню и открыла шторы. Но Кейт мгновенно вспомнила о двери, закрытой на защелку. Значит, никого не было, а окна на ночь вообще не зашторивались.

Вместе с Мэри проснулся и гнев, поселившийся в ее душе еще со вчерашнего дня. Очевидно, Дуглас даже и пальцем не пошевелил, чтобы поинтересоваться состоянием супруги. Скорее всего, он уже находится где-то за пределами замка и наслаждается прекрасным весенним утром. Кейт очень хотелось увидеть его и узнать — но только исподволь! — нужно ли открывать двери, соединяющие их апартаменты.

Впрочем, Дуглас в этот момент вряд ли думал об этом. Кроме служанки, принесшей завтрак, никто не попросил разрешения войти в спальню Мэри.

Сначала она решила вообще никого не впускать в свою комнату. Ей не хотелось видеть ни одного человека. Тем не менее, прежде чем отправить горничную восвояси, Мэри приказала оставить ей утреннюю трапезу. Она прекрасно сознавала, что будет намного благоразумнее поддержать силы. Поэтому, выбравшись из-под одеяла, Кейт забрала поднос с завтраком и набросилась на еду. Кстати, из-за вчерашнего происшествия аппетит нисколько не пострадал.

Расправившись с принесенной пищей, Мэри оделась и подошла к креслу у окна, уютно расположилась в нем и погрузилась в размышления о своем замужестве и проблемах, связанных с ним. Наказания, которые в недавние времена приходилось получать от отца, не причиняли ей столько боли и страданий. Они воспринимались как нечто сиюминутное и не оставляли такого горького осадка в душе, как сейчас. Ее конфликт с Дугласом носил совершенно иной характер. В данный момент Кейт требовалось время, чтобы подумать и проанализировать ситуацию, взвесить расстановку сил и прикинуть возможные варианты дальнейших взаимоотношений с мужем, прежде чем снова столкнуться с ним лицом к лицу.

Наступил полдень, но Адам по-прежнему не предпринимал никаких попыток к примирению. Из окна ее комнаты было видно, что никто не выходил во двор замка.

Совершенно неожиданно Мэри обнаружила странную метаморфозу своих мыслей. Разве она не обещала при венчании перед самим Богом и священником Парсоном Макдойлом подчиняться и повиноваться мужу? Да, поклялась, но не сдержала слова. Вместо этого Кейт оказалась безрассудной и непокорной женой. Любой мужчина, даже родившийся и выросший в горах, был бы раздражен, столкнувшись с таким поведением, хотя он, согласно традициям и обычаям, привык считаться с мнением своей супруги.

Нужно время, чтобы ее гнев превратился в раскаяние. Только тогда она станет рассматривать произошедшее как проявление себялюбия, упрек самой себе. Продолжая рассуждать в том же духе, Кейт довольно быстро пришла к выводу, что, несмотря на справедливость своего желания проучить Дугласа и заставить его уважать ее, считаться с ней как со своей помощницей в семейных делах, она получила достойный и вполне справедливый урок. Именно ей пришлось стать жертвой собственного упрямства. Ее поведение при встрече с мужем ни в коем случае нельзя назвать справедливым и тщательно взвешенным. Вопреки всем обстоятельствам, не стоило обвинять человека, вышедшего из себя.

Внезапно Кейт пришло в голову, что Дуглас мог покинуть замок. Возможно, он даже собирается вернуться в Эдинбург и не желает брать ее с собой в Стрэчен-Корт, что вполне справедливо, если принимать во внимание ссору между ними. Леди Стрэчен не станет любезничать с ней: ведь она пыталась убежать из дома и превратила ее сына в посмешище для всей Шотландии. Сомневаться не приходится — Адам запретит ей присутствовать на свадьбе Маргарет.

В конечном итоге Мэри все больше склонялась к мысли, что муж имел полное право сердиться на нее. Если говорить совершенно откровенно, то наказание должно было бы быть еще более суровым. Что же касается сцены в постели… Разве она не наговорила ему колкостей, вызывая огонь на себя? Какой мужчина, проведя три недели вдали от жены, не захотел бы излить свою страсть после возвращения? «В такой ситуации, — пришла к окончательному выводу Кейт, — поведение Адама вполне естественно и объяснимо».

Последняя мысль почти окрылила ее, и она уже вплотную подошла к тому, что именно ей нужно просить прощения у Дугласа, а не ему у нее. Как только в комнату вошла горничная, чтобы поинтересоваться, где накрывать ужин, Мэри попросила девушку сообщить сэру Адаму, что она была бы признательна за возможность переброситься с ним парой слов.

После этого Кейт заметалась по комнатам, приводя все в порядок, а затем остановилась у зеркала и поправила прическу.

Через десять минут дверь открылась, и к ней в спальню вошла… горничная.

Мэри через силу заставила себя улыбнуться.

— Грисел, ты передала мою просьбу хозяину?

— Да, госпожа, — ответила девушка и замялась, словно раздумывая, продолжать ли ей фразу.

— Ну, и?..

Горничная уставилась на носки своих башмаков.

— Простите, миледи, но он сейчас не расположен к беседе.

Кейт уронила расческу и отвела взгляд в сторону, так как заметила в глазах горничной тень сожаления, и это ей ужасно не понравилось. Значит, Адам не желает видеть ее. Скорее всего, он до сих пор злится и бесится, словно неудовлетворенный самец. И все-таки отказ ошеломил Мэри.

— Он… Он сказал… — Грисел глубоко вздохнула.

«Никогда нельзя доверять прислуге своих чувств и мыслей», — невольно подумала Кейт и постаралась собраться с силами.

— Сэр Адам случайно не упомянул, когда ему будет удобно встретиться со мной?

Горничная явно рассчитывала на вспышку гнева и поэтому проявляла некоторую неуверенность, словно пыталась что-то скрыть. Мэри решила, что служанка боится оказаться впутанной в семейную ссору, переросшую в шумный скандал. Кейт решила не торопить Грисел с ответом и терпеливо ждала, пока та наберется смелости. Наконец горничная еле слышно пробормотала:

— Хозяин велел вам немного побыть в своей спальне, чтобы вы пришли в нормальное состояние и восстановили пошатнувшееся здоровье.

— Спасибо, Грисел, я все поняла.

Мэри расстроилась окончательно. Она обратила внимание, с какой поспешностью ретировалась служанка, затем подняла расческу и водворила ее на место, на туалетный столик. Удрученная столь неожиданным поворотом событий, Кейт побрела в свою маленькую гостиную.

Постепенно душевное смятение улеглось, и она решила, что хватит ей хандрить — необходимо самой сделать первые шаги к примирению. Итак, Адам сослался на заботу о ее здоровье. Несомненно, он сказал об этом специально для ушей служанки, которую не на шутку интересовало, как долго намерен хозяин держать свою жену под замком. Она, конечно, не под арестом, но… Кейт подскочила от досады и подбежала к двери, с привычной легкостью открыла ее и выглянула на галерею. Там никого не было.

Облегченно вздохнув, она возвратилась к своему креслу. Значит, Адам рассчитывал, что супруга поддержит его «утку» о болезни. По сравнению с известными ей фактами о других мужьях приграничной полосы, он отнесся к ней очень мягко. Теперь у Мэри почему-то не возникало желания изводить его. Она обязательно постарается сделать для Адама что-то приятное.

Закончив свои размышления на этой оптимистичной ноте, Кейт приподняла свою корзину с рукоделием и поставила ее на стол у кресла. По крайней мере, сейчас стоит заняться делами. Она открыла крышку плетеного «хранилища», чтобы навести порядок внутри. Но едва Мэри принялась за работу, как совершенно случайно наткнулась на кусок шнура для колокольчика, который висел в ее родном доме на реке Спай. Эта находка породила массу приятных воспоминаний. Через несколько минут она отложила шнур в сторону, улыбнулась и занялась пересортировкой шерстяных ниток. В этот момент распахнулась дверь и в комнату вошла Грисел.

— Миледи, где соизволите ужинать? Вы ведь ничего не сказали об этом.

— Скорее всего, здесь. Но только после шести часов и что-нибудь легкое. Я сегодня не слишком переработалась, чтобы у меня появился аппетит.

Тем не менее, спустя несколько часов, когда Кейт зажгла свечи, ощущение сильного голода дало о себе знать. Кроме того, ей уже надоело сидеть в одиночестве, склонившись над шитьем. Как раз кстати в комнате раздался щелчок открываемого запора. «Это, должно быть, Грисел. Она принесла ужин», — подумала Мэри и вскинула голову. На пороге стоял Дуглас.

— Адам!

Она резко встала из кресла, и на пол соскользнул кусочек шнура от колокольчика.

— Да, собственной персоной. — Он ухмыльнулся. — Девочка моя, ты все-таки решила поработать, несмотря на дурное настроение?

— Боже мой, Адам!

От столь неожиданного вторжения мужа глаза Мэри заискрились. Но когда она заметила, как лукаво и насмешливо кривятся его губы, то тут же замолчала. Столь быстрая смена выражения ее лица заставила Дугласа улыбнуться по-настоящему.

— Как видишь, Патрик Фергюссон — не единственный мужчина, который может управлять женщинами при помощи малозаметных жестов.

— Адам, ты…

— Невыносимый и нетерпимый. Да, об этом мне уже говорили не один раз. Ты только для этого и посылала за мною? Чтобы повторить эту избитую истину?

— Ты же заупрямился и не пришел. — Брови Дугласа приподнялись, и Кейт пожалела, что в ее голосе прозвучали нотки обиды. — Я ведь не хотела, чтобы меня понимали превратно. Просто мне нужно извиниться перед тобой за…

— Я так и подумал, — спокойно произнес он, но в его глазах не промелькнуло и тени ликования, как рассчитывала Мэри. Его голос звучал тепло и участливо. — Впрочем, я не нуждаюсь в твоих извинениях, девочка моя. С этим эпизодом нашей жизни покончено раз и навсегда. Ну, а если уж кто-то и должен произнести слова извинения, то это только я. Нет, конечно, не за шлепки по… Ты заслужила это. Просто мне бы хотелось попросить прощения за то, что последовало потом. Правда, вначале я рассвирепел… Мне показалось, тебя нужно заставить почувствовать, где раки зимуют. Но ты выглядела такой… пришибленной. Поэтому я не смог сделать того, что намеревался. Потом ты принялась насмехаться, и мне пришлось наказать тебя столь необычным способом, который, конечно, трудно отнести к привычным наказаниям. Ты простишь меня?

— О, Адам, ты совершенно прав. — Она посмотрела на мужа затуманенным взором. — Не нужно никаких извинений.

— Подойди ко мне, дорогая.

Услышав эти долгожданные слова, Мэри бросилась в объятия Дугласа. Прильнув к нему, она испытала странную смесь чувств: глубокого облегчения, удовлетворения и еще чего-то нового, что заставляло трепетать каждую ее жилку. Появилось непреодолимое желание широко улыбнуться.

Кейт не пожелала анализировать и размышлять над этим всплеском эмоций. Она сосредоточила свое внимание лишь на ощущении радостного освобождения от тягостного груза. Но в ту же секунду в голове мелькнула тревожная мысль: «А не превращаюсь ли я в типичную жеманную женщину Нижней Шотландии? Они ведь живут и дышат исключительно для того, чтобы одобрять поступки своих дорогих мужей». Несмотря на это, Мэри была готова пожертвовать даже собственным достоинством, только бы все стало по-прежнему. Охваченная столь противоречивыми чувствами, она потупила глаза.

Адам наклонил голову и внимательно посмотрел на нее.

— Ну, а теперь что, дорогая?

— Нет, нет, ничего. Просто я очень смущена. Ты недавно выглядел таким суровым и сердитым, а сейчас…

— Все позади, любимая. Даю слово, подобного не повторится. Кроме того, мне скучно без тебя… Кстати, я голоден, как бездомный пес. Давай спустимся вниз и вместе поужинаем.

После трапезы они мирно расположились в гостиной. Он протянул свои длинные ноги к горящему камину и полузакрыл глаза, блаженствуя в тепле и уюте, а она, усевшись около стола со свечами, погрузилась в работу, что-то делая со шнурком для колокольчика. Ни Адам, ни Мэри ни словом не обмолвились о Сусанне, хотя Кейт и интересовало, почему не видно этой служанки. Но спросить она не могла, так как боялась, что Дуглас неверно истолкует проявление подобного любопытства. Мэри лишь искоса посматривала на мужа, не отрывая глаз от работы. Адам окончательно смежил веки, погружаясь в дремоту. Словом, все было прекрасно, и никому не хотелось нарушать тишину.

— Дорогой, — наконец произнесла Кейт, потревожив блаженный покой супруга.

— Да, любимая, — невнятно пробормотал он.

— Ты засыпаешь?

Дуглас лениво и с наслаждением потянулся.

— Нет, я бодрствую, но здесь так тепло… Тебе на самом деле хочется возиться с этой безделицей? Может, сыграем в шахматы?

Вздохнув, Мэри отложила рукоделие в сторону.

— Честно говоря, мне нравится твое предложение. Это занятие никогда и ни при каких обстоятельствах не надоедает.

Он поднялся, чтобы принести шахматы.

— Можешь не торопиться, — на ходу бросил Дуглас. — Я ведь не знаю, как ты поступишь с этой вещицей, когда закончишь ее.

— Скорее всего, повешу на стену. Адам, а почему бы нам не установить звонок? Прямо вот здесь… Помнишь, как в доме моего отца?

Дуглас неопределенно пожал плечами.

— Зачем? Наши слуги не сидят на одном месте. Они снуют по замку взад и вперед в течение всего дня. Пространство огромное… Вряд ли кто-либо услышит звонок. — Он подвинул поближе инкрустированный столик и принялся доставать шахматные фигуры из расшитого узорами мешочка, расставляя их на доске. — Почему бы тебе не отослать этот гобеленовый шнурок вместе с колокольчиком старине Дункану в качестве новогоднего подарка?

— О! Великолепная идея!

Мэри окинула взглядом свои белые фигуры и сделала ход королевской пешкой.

Прежде чем отреагировать на ее восклицание, Адам внимательно посмотрел на жену.

— Извини, — спокойно произнес он, — но мне хотелось бы знать, что тебя так мучает.

— Меня?

— Ты сидишь и очень пристально изучаешь мое лицо с тех самых пор, как мы вернулись в эту комнату. Итак, в чем причина?

— Я совсем не смотрю в твою сторону.

— Не имеет значения. И все же, девочка моя, сделай так, чтобы мне не пришлось снова раздражаться по пустякам.

— О Боже! Ну, хорошо. — Кейт с опаской взглянула на мужа. — Мне бы хотелось знать, что произошло с Сусанной Кеннеди.

— И только? — удивился Адам. — Ответ прост. Я отослал ее домой.

Навстречу королевской пешке Кейт двинулась его шахматная фигура.

— А как поведет себя отец несчастной? Он же придет в ужас от ее поступка и — как она сама говорила — заставит дочь исповедоваться в грехах.

— Успокойся, родная, я не бросил Сусанну на произвол судьбы и не отрекся от нее. Кеннеди в курсе, что она носит моего ребенка. Поэтому он не осмелится и пальцем дотронуться до дочери или осудить ее поведение. Оставаться там для Сусанны не совсем безопасно, но больна мать, а сестры Эллин нет дома. Хочешь или не хочешь, пришлось отправить ее для ухода за больной.

— Боже! Элспет больна? Нам следует что-то предпринять.

— Не стоит. Иначе Кеннеди снова начнет колотить своих домашних. Этот человек — самое настоящее животное.

— Ясно, — обронила Мэри, и ее глаза сузились от гнева. — Значит, ты не одобряешь действия мужчин, избивающих своих жен?

Движением бровей он выразил согласие с такой точкой зрения.

— Видишь ли, в случае с Элспет все выглядит… несколько иначе… У нее подбит глаз, рассечено лицо. Есть подозрение, что у нее сломано пару ребер.

— Господи! — невольно вырвалось у Мэри. — Полагаю, ты… Нет! Это невозможно!

— Девочка моя, ты до сих пор ничего не поняла, а жаль. — Кейт покраснела и опустила глаза на шахматную доску. Лицо Дугласа стало серьезным. — Сказать по правде, между мной и этим Кеннеди существует огромная разница. Приличный шлепок или два по мягкому месту не могут причинить вреда. Скорее, наоборот — они приносят пользу. Однако мужчина, использующий свои кулаки для наказания беспомощной женщины, похож на разъяренного быка. — Он переставил свою королевскую пешку на другую клетку.

Мэри молча обдумывала следующий ход. Наконец она передвинула фигуру, убрала с лица мешающий ей локон и взглянула на мужа.

— Адам, ты, случайно, не кривил душой, когда спросил, ждала ли я хорошей взбучки?

— А разве я спрашивал об этом? — как-то печально поинтересовался он. Подумав, Дуглас убрал свою королеву с опасной позиции.

— Конечно.

Кейт вскинула голову, ожидая ответа.

— Что-то подсказывало мне… Ты ведь специально решила разозлить меня, не так ли? Но из этого ничего не вышло. Я ведь предупреждал тебя… Впрочем, наказание ты заслужила в любом случае. Даже если бы не было этого бегства, твое мягкое место все равно пострадало бы. — Адам сурово взглянул на жену и нахмурил брови. — Ладно, теперь уже все осталось в прошлом. Наказал бы я тебя или нет при других обстоятельствах — вопрос спорный. Кстати, ты собираешься менять позицию этой пешки?

— Да. — Кейт передвинула фигуру, а потом, посмотрев на мужа, с уверенностью произнесла:

— Обязательно бы наказал, нисколько не сомневаюсь.

Дуглас ухмыльнулся.

— Н-ну, вероятно.

Удовлетворенная тем, что совершенно правильно повела себя в столь щекотливой ситуации, Мэри сосредоточилась на игре. В течение следующего часа они вели сражение в полнейшей тишине, нарушая ее лишь в особо острые моменты.

В конце партии Кейт поинтересовалась, не проголодался ли Дуглас, и уже хотела предложить спуститься в столовую, но в этот миг дверь резко распахнулась, и в комнату буквально ворвалась Сусанна Кеннеди.

— Хозяин, вам нужно немедленно идти! Они схватили Эллин!

Она задыхалась и выглядела измученной, но слова произносила четко и внятно.

— Успокойся, девочка. Расскажи все по порядку. Прежде всего, где твой отец?

— Дома, сэр. Как всегда придирается к матери. Но она ничего не знала об Эллин до того времени, как это случилось.

— А что ты можешь сказать о сестре?

— Она убежала, так как больше не смогла переносить грубости отца. На ней хочет жениться Ян Байрд, но папа категорически против. Вот поэтому Эллин отправилась в Келсо. Там они собирались оформить свой брак. Ян живет один… Разбойники, напав на его жилище, подумали… Скорее всего, им показалось, что они убили Байрда. После этого негодяи схватили Эллин…

— Шотландцы или англичане? — перебил ее Дуглас.

— В нападавших Ян признал шотландцев.

Немного успокоившись, Сусанна подозрительно и недоверчиво взглянула на Кейт, которая подошла к мужу, одобрительно улыбаясь.

— Адам, я тоже хочу помочь. Что можно сделать в данном случае?

— Присмотри за Сусанной, дорогая. Все остальное я беру на себя.

Кеннеди запротестовала.

— Я должна вернуться к матери, сэр Мне нельзя оставлять ее без присмотра, так как отец и пальцем не пошевелит, чтобы позаботиться о больной.

— Я пойду с тобой, Сусанна, — решительно заявила Кейт.

— Ни в коем случае! — отрезал Дуглас. — Мадам, извольте не покидать замок. Это же касается и Сусанны, Возвращаться домой ночью!.. До этого могут додуматься только женщины. Я отправлю кого-нибудь присмотреть за Элспет. — Он окинул их взглядом. — Вы будете поступать так, как вам прикажут! Да, да, я имею в виду вас обоих!

— Хорошо, сэр, — вздохнув, согласилась Мэри. — Пошли, Сусанна. Сейчас я прикажу подать горячее молоко с сахаром и пряностями. Мы приправим его капелькой вина… Идем, идем, все будет хорошо.

* * *

Вскоре Дуглас во главе небольшого отряда вооруженных всадников выехал из замка, оставив жену присматривать за Сусанной.

Как только Кейт устроила Кеннеди поудобнее, принесли вино и напиток. Разливая его по стаканам, Мэри заметила, что девушка избегает ее взгляда.

— Сусанна, с тобой все в порядке?

— Да, миледи. — Несмотря на бодрый голос, глаза Кеннеди по-прежнему оставались унылыми. — Вы так много делаете для меня, госпожа.

— Успокойся, милая. Тебе нельзя волноваться — ведь ты вынашиваешь ребенка сэра Адама. А это очень важно и для него, и… для меня.

Наконец Сусанна подняла глаза.

— Но вчера…

Девушка заколебалась, и Мэри ясно поняла, что именно беспокоит ее. Она, как и все слуги в замке, знала о ссоре хозяина с женой. Тем более, Сусанна, в отличие от прочей челяди, прекрасно сознавала свою роль в этом скандале.

Кейт отрицательно покачала головой.

— Что произошло, того не вернешь. Ты ни в чем не виновата. Адам говорил тебе что-либо по этому поводу?

Кеннеди кивнула.

— Хозяин прислал за мной сразу после… после всего случившегося. — Она запнулась и закусила губу. — Сэр Адам был сильно раздражен, но я честно рассказала ему о поварихе и о вашем заступничестве, — произнесла Сусанна и расслабилась, на лице заиграла улыбка. — Теперь стряпуха больше не сможет дерзить вам. Мне кажется, она сотворила для себя еще большую неприятность, чем вы, когда вмешались в наш с ней конфликт.

— Расскажи мне обо всем поподробнее.

— Так вот… Я сообщила хозяину, что она говорила обо мне и каким образом вела себя с вами. Когда он все узнал, то сразу же отправился на кухню. Там в это время находилась Грисел, которая позже рассказала, что сэр Дуглас приказал поварихе убираться домой. Кроме того, он пообещал за проявленную наглость вычесть у нее половину заработка.

Подробности не произвели на Мэри никакого впечатления. Учитывая душевное состояние Адама в ту минуту, можно было смело сказать, что женщина отделалась лишь легким испугом.

— О, госпожа, но это еще не все! — с восторгом продолжила Сусанна. — Вы бы посмотрели на лицо ее мужа! Не забывайте, миледи, что она жена Гамильтона.

— Гамильтона? — Кейт только однажды слышала, как Дуглас упоминал это имя. — Гм… Кажется, это кузнец из деревни. Выходит, повариха — супруга кузнеца?

— Да, да. Гамильтон — довольно жестокий человек. Он даже хозяина заставил дрогнуть. — В глазах Сусанны мелькнула и пропала тень страха. — К тому же поговаривают, кузнец — невероятно злой мужчина. Например, я этому верю… После того, как сэр Адам взял у него клячу и затем возвратил ее владельцу на ферме Маккензи, этот человек вроде бы немного притих. Но когда Гамильтон узнал, что его супругу выгнали да еще пообещали отдать лишь половину заработанного… Нет, для описания этой сцены просто не хватает слов! Теперь, надеюсь, вы понимаете, как сожалеет она о случившемся.

Кейт тихонько рассмеялась и не нашла в себе ни капельки сочувствия к брюзгливой и злобной поварихе. Очень скоро она отослала Сусанну спать, так как до возвращения Адама никаких новостей о судьбе Эллин не ожидалось. Кеннеди была изнурена до предела и довольно охотно согласилась пойти отдохнуть, но Кейт почувствовала, что сама не сможет сомкнуть глаз. Хотя ей и удалось заставить себя забраться под одеяло, сон никак не шел к ней. Неожиданно со двора замка донеслись голоса, и Мэри поняла, что вернулся Адам.

Полежав немного, Кейт поднялась, натянула на ноги теплые туфли из овечьей шкуры и отправилась в спальню мужа. Там она забралась на его кровать, плотно укуталась в одеяла, и едва ее голова коснулась шелковой подушки — навалился сон.

Дуглас пришел только на рассвете и, не говоря ни слова, улегся рядом. Мэри вздохнула во сне и прильнула к мужу.

Она проснулась от яркого солнечного света, заливавшего всю спальню, и от нежного прикосновения к ее груди. Кейт застыла от неожиданности.

— Доброе утро, любимая.

— О, Адам! — Она широко улыбнулась, глаза заискрились от радости. — Я рада, что ты наконец вернулся. Где Эллин Кеннеди? Она в безопасности?

— Конечно. Можешь не беспокоиться. — Он зарылся лицом в ее волосы, потом принялся целовать, а его руки отправились в путешествие по всему телу жены, постепенно снимая с нее ночную сорочку. Эти ласки пробудили в Кейт страсть, по силе не уступающую желанию Дугласа.

Примерно через полчаса они лежали, расслабленно раскинувшись, на смятых простынях. Их тела блаженствовали, а души переполнялись взаимными чувствами. Ее голова покоилась на плече супруга, а Адам нежно обнимал жену за плечи.

— Не томи меня, — не выдержала Мэри. — Расскажи, как все происходило.

— Мы возвратили ее назад, милая. Правда, нам здорово повезло: помог юноша из семьи нашей экономки. Его зовут Вилли. Он нашел следы разбойников и сумел провести нас напрямую через лес прямо в их логово. Но Эллин находится в плохом состоянии.

— Где она? Что с ней?

— Здесь, в замке. Я не мог отправить Эллин домой, потому что Вилли рассказал нам об обстановке в семье Кеннеди. Словом, ее возвращение под родную крышу может стоить жизни ее матери.

— Адам, не тяни! Скажи честно, что случилось?

Дуглас приподнялся на локте, чтобы видеть глаза жены.

— Видишь ли, они, как ни крути, мужчины, а Эллин — женщина. Красивая деваха, если называть вещи своими именами. В домогательствах к прекрасному полу бандиты не ограничивают себя никакими рамками условностей. Эллин отвергла их притязания, поэтому ее просто-напросто изнасиловали.

— Ты хочешь сказать, эти негодяи посягнули на девственность Эллин?!

— Конечно. Когда она начала сопротивляться, они избили бедняжку до потери сознания. — Адам пристально посмотрел на Мэри. — Их было довольно много.

Она метнула на мужа исполненный ужаса взгляд. Неудивительно, что он не хотел ничего рассказывать. Дуглас ведь неоднократно предупреждал ее, но Кейт и в голову не приходило — да она бы и не поверила, — как разнузданно и нагло ведут себя приграничные налетчики.

— Выходит, ты боялся, что подобное может случиться и со мной, — еле слышно прошептала Мэри, подавленная подробностями рассказа. — Так вот почему ты злился на меня!

— Конечно. — Теперь Дуглас испытывал удовлетворение. Наконец-то его супруга поняла, какой опасности можно подвергнуться, проживая в приграничье.

Тяжело дыша, Кейт с содроганием представила себя на месте Эллин Кеннеди. Дрожа от страха, она тесно прижалась к Адаму и замолкла, не находя слов.

— Но ты поймал их, не так ли? — спустя несколько минут поинтересовалась Мэри. — Что теперь с ними будет?

— Нам удалось схватить только некоторых из них, — промолвил он, убирая несколько локонов с ее лица. — Общее количество разбойников определить оказалось затруднительно. А дальнейшая их судьба… Она не зависит от нас, потому что решается соответствующими органами власти. Я и сам не имею представления, как станут развиваться события. Они шотландцы, и мы отослали негодяев в Фоксбург-Толбут, в распоряжение магистрата. Слава Богу, у меня скоро будут развязаны руки… Я стану обладать реальной властью и полномочиями! В подобных ситуациях мне позволят вешать этих чертей без суда и следствия на первом попавшем суку. Ну, а с этими… Самое худшее, что ждет их, — порка, потому что Эллин Кеннеди только помолвлена с Яном. Вот если бы они были женаты, то разбойников повесили бы.

— Понимаю. А Байрд не откажется заключить с ней брак?

Кейт, кстати, знала несколько случаев, когда некоторые мужчины, питавшие сильные чувства к той или иной женщине, в подобных случаях отказывались от женитьбы и обвиняли своих подруг во всех несчастьях, которые приключились с ними.

Кейт не знала Яна Байрда лично. Оказывается, и Дуглас не был знаком с этим мужчиной, поэтому на ее вопрос он лишь неопределенно пожал плечами.

— Адам, к данной проблеме ты имеешь чисто случайное отношение, — пояснила Мэри. — Мне просто хотелось бы услышать твое мнение по этому поводу. Это ведь крайне важно для Эллин, не так ли?

— Сожалею, дорогая. Ты зря думаешь, что я не озабочен произошедшим. Но прилично ли мне обсуждать такие вопросы с другим мужчиной? Если он кальвинист, то посчитает бедняжку виноватой во внебрачной связи и, естественно, не вступит с ней в брак. Впрочем, подобная проблема может показаться ему надуманной. Когда разбойники учинили с Эллин эту «неприятность», она уже не являлась девственницей.

Но Мэри продолжала настаивать на своем.

— И все-таки, Адам, как же ты рассматриваешь этот конкретный факт?

В ответ она получила лишь виноватую гримасу, которую, в принципе, и ожидала увидеть.

— Гм… А скажи-ка, дорогой, ты случайно не умудрился переспать со всеми женщинами семьи Кеннеди? Ручаюсь, тебе пришлось начать с самой Элспет!

Тут Кейт поняла, что зашла слишком далеко, потому что глаза Дугласа сузились и запылали гневом. Теперь ему стала понятна цель, к которой вела его драгоценная половина.

Сообразив, Мэри схватила ночную сорочку, прикрылась ею и забилась в самый дальний угол огромной кровати.

Адам, пристально наблюдавший за ее действиями, изумленно-осуждающе покачал головой.

— Перестань, девочка. Ты и в самом деле стремишься заработать на орехи, но… Я не имел никаких дел с Элспет Кеннеди. Возможно, когда-то она выглядела столь же привлекательно, как и ее дочери. — Его губы подергивались от едва сдерживаемого гнева, но он сумел взять себя в руки. — Элспет не может быть моей любовницей, потому что она ровесница моей матери. По-моему, это немаловажный факт!.. Ты что, так и собираешься весь день пролежать там? Или хочешь, чтобы я рассердился по-настоящему? Дорогая, прошу тебя, прекрати вспоминать мое прошлое и обвинять меня в бог знает каких страшных грехах.

В ответ Кейт виновато рассмеялась.

— Адам, прости, но мне тяжелы мысли о твоем разгульном прошлом. Как ни стараюсь, это само дает знать о себе. Но я уже получила и хорошо запомнила один урок… Поэтому пусть эти забавы минувших дней канут в Лету, а мне… Мне придется научиться сдерживать свой гнев.