Глава I

Я уехал из Магнитогорска в начале 1938 года. В это время здесь производилось свыше пяти тысяч тонн стали ежедневно и большое количество другой необходимой стране продукции. Несмотря на кампанию чисток в городе все еще было много грубоватых, но пылких и горящих желанием молодых русских — они учились, работали, делали ошибки и набирались опыта, писали стихи, ходили в театр смотреть «Отелло» (кстати, это была удивительно хорошая постановка пьесы), учились играть на скрипке и в теннис. Все это происходило в степи — там, где еще десять лет назад жили лишь несколько сотен обнищавших пастухов.

В течение трех последующих лет, когда я то приезжал в Москву, то уезжал на Балканы и Ближний Восток, в Западную Европу и Японию — всюду, куда меня вела звезда журналиста, — я старался не терять связи с Магнитогорском. Я договорился о том, чтобы мне доставляли газету «Магнитогорский рабочий» и другие местные издания, «время от времени встречался со старыми друзьями и знакомыми.

Вообще-то говоря, количество производимой продукции в 1938–1941 годах продолжало увеличиваться. К концу 1938 года непосредственные отрицательные последствия кампании чисток почти нивелировались. Магнитогорский промышленный комплекс уже практически достиг уровня проектных мощностей. Каждые печь и завод, каждый рабочий ощущали на себе давление и напряжение, проникшие во все сферы жизни Советского Союза после Мюнхена.

«Скоро должно произойти нападение капиталистов на Советский Союз, подготавливаемое долгие годы…» — твердили советская пресса, радио, школьные учителя, агитаторы, партийные, профсоюзные и комсомольские деятели на бесчисленных собраниях.

Военный бюджет русских каждый год возрастал почти вдвое. Делались огромные запасы стратегического сырья, машин и оборудования, топлива, продуктов и запасных частей. Красная Армия увеличилась приблизительно с двух миллионов человек в 1938 году до шести-семи миллионов к весне 1941 года. Ускорилось строительство железных дорог и промышленных предприятий на Урале, в районах Центральной Азии и в Сибири.

На все эти мероприятия уходила та небольшая, но постоянно растущая прибыль, которую магнитогорские рабочие начали получать в виде велосипедов, наручных часов, радиоприемников, а также хорошей колбасы и других продуктов питания.

В 1939 году в магнитогорских магазинах не было сигарет, водку можно было достать лишь от случая к случаю, а ботинки и костюмы полностью исчезли из продажи. К 1940 году вновь были введены карточки на хлеб несмотря на закон, запрещающий такую практику. Не всегда можно было купить соль. Учителя и другие служащие получали хлеб в таком незначительном количестве, что его не хватало для нормального пропитания. Они пополняли свои рационы, закупая хлеб на черном рынке по спекулятивным ценам.

В то время как потребление сильно сократилось, принимались чрезвычайные меры для увеличения производительности труда. Речи и пропагандистские выступления были подкреплены суровым трудовым законодательством. Согласно целому ряду законов более чем двадцатиминутное опоздание на работу считалось преступлением и провинившимся определялся срок наказания до шести месяцев принудительных работ. Рабочие и служащие не могли уйти со своего рабочего места без письменного разрешения (такой уход также считался нарушением закона); с другой стороны, наркоматам было дано право посылать (если этого требовали интересы производства) любого работника в любую часть Советского Союза, хотел он этого или нет. В то же время директора заводов и фабрик, начальники отделов и главные инженеры несли уголовную ответственность за невыполнение плана, несоответствие выпускаемой продукции установленным стандартам, подделки документов при попытке сбыть другим предприятиям или потребителям изделия низкого качества. И это также было узаконено. Суды были загружены ведением открытых судебных процессов, в ходе которых должностным лицам, привлеченным к суду на основании этого закона, давалась возможность оправдаться. В том случае, если суд признавал их виновными, они получали срок до восьми лет тюремного заключения. Не было или почти не было никаких разговоров о фашистских шпионах, вероломных убийцах великих писателей и т. п., как это было во время проведения чисток. Подсудимым предъявлялись обвинения в том, что они произвели меньше продукции, чем это необходимо для обороны страны.

Однако в Магнитогорске эти общенациональные явления приобрели еще и чисто специфические уральские черты. Вырастали здания новых заводов без каких бы то ни было проектов. Никто не знал, что эти заводы будут производить. Одновременно прилагались огромные усилия для увеличения мощности электростанций — и это несмотря на то, что по крайней мере в Магнитогорске снабжение электроэнергией действующих предприятий уже было более чем достаточно.

Даже в Магнитогорске, за тысячи миль вдали от любой границы, делались приготовления для светомаскировки. Перекрашивали красные газохранилища в черный цвет. В магазинах и на предприятиях появились специальные полки с противогазами. Для учащихся старших классов средней школы и студентов высших учебных заведений ввели курс изучения автоматического оружия.

По мере того как война распространялась все дальше и дальше по Западной Европе, рабочие Магнитогорска и сотен других советских городов производили все больше и больше продукции, а потребляли все меньше. Необходимо было подготовиться к борьбе и разбить врага. Кто конкретно был этот враг, никто точно не знал. Но несмотря ни на что количество производимой продукции увеличивалось.

 

Глава II

К 1942 году промышленный район Урала стал оплотом советской обороны. Его шахты, предприятия, мастерские и цеха, поля и леса снабжали Красную Армию огромным количеством различного военного снаряжения и боеприпасов, запасными частями и другими промышленными товарами, необходимыми для того, чтобы сталинские механизированные дивизии продолжали вести военные действия.

Уральский промышленный район занимает территорию около 500 квадратных миль в центре самой большой страны в мире. Этот район России славится большими запасами полезных ископаемых: железной руды, угля, меди, алюминия, свинца, асбеста, марганца, углекислого калия, золота, серебра, платины, цинка и нефти, здесь также находятся густые леса и сотни тысяч акров пахотных земель. До 1930 года все эти сказочные богатства практически не разрабатывались. В течение десяти лет, с 1930 по 1940 год, на Урале было построено и введено в эксплуатацию около двухсот промышленных комбинатов всех видов. Этот геркулесов подвиг был осуществлен благодаря политической дальновидности Иосифа Сталина и его безжалостной настойчивости в осуществлении своей конструктивной программы строительства несмотря ни на фантастические затраты, ни на огромные трудности.

Несколько раз в конце двадцатых годов в высших политических кругах Москвы возникали оживленные споры на разные темы. Следует ли стране сконцентрироваться на развитии легкой или тяжелой промышленности? Где размещать новые фабрики и заводы — в старых промышленных районах на Украине и вокруг Ленинграда или же на Урале и в Сибири? Мнение Сталина по этим вопросам было однозначно и хорошо обосновано.

«Россия должна догнать и перегнать наиболее развитые капиталистические страны как в промышленной, так и в военной областях за десять лет, иначе эти капиталистические страны нас уничтожат», — сказал Сталин в феврале 1931 года. Далее он утверждал, что новые промышленные предприятия должны быть сконцентрированы на Урале и в Сибири, за тысячи миль вдали от ближайших границ, вне досягаемости любых вражеских бомбардировщиков. Надо создать новые отрасли промышленности. До сих пор Россия почти полностью зависела от поставок другими странами резины, других продуктов химической промышленности, станков, тракторов и многого другого. Все это могло и должно было производиться в Советском Союзе, для того чтобы обеспечить независимость страны в техническом и военном отношении.

Бухарин и многие другие старые большевики не были согласны со Сталиным. Они считали, что в первую очередь надо развивать отрасли легкой промышленности — советских людей сначала надо обеспечить товарами народного потребления, прежде чем они приступят к осуществлению программы полной индустриализации страны. Но постепенно, один за другим этих несогласных заставили замолчать. Сталин победил. Россия приступила к выполнению самого огромного плана индустриализации, который когда-либо видел мир.

В 1932 году 56 процентов всего национального дохода Советского Союза было вложено в капитальное строительство. Это было выдающееся достижение. В Соединенных Штатах в 1860–1870 годах, когда мы строили наши железные дороги и доменные печи, максимальная ежегодная рекапитализация составляла приблизительно 12 процентов национального дохода. Более того, американская индустриализация в значительной степени финансировалась европейским капиталом, в то время как рабочую силу для строительства промышленных предприятий поставляли Китай, Ирландия, Польша и другие европейские страны. Индустриализация в Советском Союзе была проведена почти без помощи иностранного капитала, если не считать несколько тысяч специалистов, работавших в Советском Союзе. Основная тяжесть этой огромной задачи легла на плечи советских людей. Индустриализация России была осуществлена потом и кровью ста шестидесяти миллионов человек этой огромной страны.

В Магнитогорске этот процесс происходил в микроскопическом масштабе. В город привозили сталь и промышленное оборудование, однако часто забывали доставлять или опаздывали с доставкой продовольствия, одежды и других необходимых запасов. В течение первого года моей жизни в этом городе о масле здесь и не слыхали. Хлеб выдавался в ограниченных количествах в строгом соответствии с рационом.

Иногда можно было достать мясо. Тысячи изможденных рабочих, у которых не было никакой еды, кроме хлеба, да иногда немного капусты и картошки, которые умирали зимой от тифа, а летом — от малярии, рыли землю и стучали молотками. Строительные работы продолжались. В 1932 году Магнитогорск дал стране свой первый чугун. Постепенно условия стали лучше. Русские рабочие овладели своими специальностями, стали более квалифицированными.

Сегодня, немногим более десяти лет спустя, в Магнитогорске действует один из крупнейших металлургических заводов в мире. Он производит ежегодно пять тысяч тонн чушкового чугуна, от шести до десяти тысяч тонн стали, перерабатывает более десяти тысяч тонн железной руды ежедневно, выпускает миллионы тонн побочных продуктов химического производства, стальные брусы, проволоку, рельсы, плиты, детали конструкций, ленты и листовую сталь. Помимо этого, сейчас по крайней мере одно военное предприятие, ранее находившееся под Магнитогорском, было полностью переведено в Магнитогорск вместе со всеми своими рабочими и служащими и сейчас уже начинает давать продукцию, используя для производства магнитогорскую сталь.

Я не был на многих заводах, находящихся в Уральской крепости Сталина, но слышал о них от других людей. На самом севере Уральского промышленного района находится Усолье — старая соляная шахта, продукция которой теперь используется для производства различных химических веществ. Недалеко от Усолья находится знаменитый центр химической промышленности — Березники, где производятся удобрения и взрывчатые вещества.

К северу от Березников — богатые залежи углекислого калия Соликамска. Здесь разрабатываются запасы карталита и сильвинита, оцениваемые в 18 миллиардов тонн; в 1940 году производство их составило более двух миллионов тонн. Один из заводов — недалеко от города — производит металлический магний, так необходимый для производства зажигательных бомб и снарядов.

Двухколейные железнодорожные пути связывают эти два северных химических центра с Кизелом, центром угледобывающей промышленности, давшим в 1936 году 3,6 миллиона тонн угля. Это уголь низкого качества, и поэтому его можно использовать только в виде небольших добавок при производстве кокса. Однако он необходим для работы электростанций. Местная электростанция мощностью около 100 тысяч киловатт снабжает электроэнергией электрофицированную дорогу Кизел — Свердловск.

К югу от Кизела, в Чусовой, находится завод, выпускающий сплавы, содержащие двухвалентное железо.

Здесь нужную температуру плавления железа достигают, используя древесный уголь, и таким образом гарантируется высокое качество стали, используемой для изготовления подшипников и других деталей. Примерно в ста милях к западу от Чусовой расположился огромный Пермский авиамоторный завод. Это чрезвычайно важное предприятие было построено в начале тридцатых годов, и оно всегда считалось крупнейшим заводом-изготовителем авиационных моторов в Советском Союзе. На протяжении многих лет район вокруг Перми строго охраняется. Иностранцам не разрешен въезд туда, в то же время поездки советских людей, работающих на этом заводе, в крупные города не поощряются; какое-нибудь неосторожное высказывание могло бы дать иностранным наблюдателям указание на то, где находится и что производит Пермский авиамоторный завод. Советский Союз хорошо охраняет свои военные тайны.

Одна из железнодорожных веток, идущая в восточном направлении, соединяет Чусовую с Красноуральском, где разрабатываются залежи медного колчедана. Сейчас здесь действует новая медеплавильная печь, дающая чистую медь высокого качества и в больших количествах. По иронии судьбы в течение тех двух лет, когда между Германией и Советским Союзом существовали хорошие взаимоотношения и экономические связи, часть этой меди была экспортирована в Германию. Здесь же, в Красноуральске, находится завод, производящий серную кислоту.

Приблизительно в ста милях к югу, в Нижнем Тагиле, расположен огромный вагоностроительный завод. На территории этого завода находятся две большие доменные печи и хорошо оборудованный мартеновский цех по производству стали, необходимой для выпуска пятидесяти тысяч товарных вагонов в год. Сейчас на этом предприятии работают почти сорок тысяч человек.

Уральские горы богаты цветными металлами. В Челябинске производят цинк, а также тракторы и танки. В Халилово и Верхнем и Нижнем Уфалее вырабатывают никель. Добывают бокситы и производят алюминий на большом современном заводе в Каменске; медь выпускается в больших количествах в городе Кыштыме. В нескольких милях от Магнитогорска было открыто большое месторождение марганца, и в 1934 году началась его разработка. Сегодня этот марганец используется в доменных печах предприятий, находящихся в разных уголках Советского Союза, и экспортируется в другие страны. Также здесь, на Урале (г. Блява), производят из пирита медь и серу.

Одно из самых больших месторождений асбеста в мире находится в Алапаевске, где его добывают и отправляют для переработки в близлежащий город Асбест.

Уральский промышленный район не полностью зависит от кавказских нефтяных месторождений. Самое крупное отдельное месторождение нефти в мире находится в районе города Ишимбая. Проложен нефтепровод, соединяющий это месторождение нефти с Уфой, где построены и уже действуют большие комбинаты, занимающиеся крекингом и очисткой нефти. В 1939 году здесь было произведено более трех миллионов тонн нефти. Единственный недостаток уфимской нефти — присутствие в ней серы, количество которой может достигать трех процентов, а это серьезно осложняет весь процесс крекинга и очистки. В 1940 году было завершено строительство завода по производству высокооктанового бензина в Уфе, который должен поставлять горючее для заправки самолетов военно-воздушных сил Красной Армии. Проектная мощность этого завода составляет полмиллиона тонн ежегодно, и работавшие на строительстве этого предприятия американские инженеры, с которыми, я разговаривал, рассказали мне, что оно выйдет на проектную мощность в течение первого года производства. Еще один завод по производству высокооктанового бензина был построен на Волге, в Саратове, и начал работать в начале 1941 года. О проектной мощности этого предприятия нет данных.

Помимо предприятий, производящих нефтепродукты, в Уфе находится также один из крупнейших в Советском Союзе завод, выпускающий двигатели внутреннего сгорания. Несколько раз, проезжая через этот город на поезде, я видел завод, тянущийся много миль вдоль полотна железной дороги. На нем установлено новое производственное оборудование, полагают, что он выпускает моторы для танков и самолетов.

В Уральском промышленном районе имеется огромная сеть электростанций. Магнитогорская электростанция дает более ста тысяч киловатт электроэнергии ежегодно, столько же дает и свердловская, а мощность электростанции в Нижнем Тагиле в два раза меньше. Другие электростанции находятся в Челябинске, Березниках, Перми и Златоусте. В 1934 году совокупная мощность уральских электростанций составила два миллиарда киловатт-часов электроэнергии, а к 1940 году эта цифра увеличилась вдвое. Все электростанции связаны между собой, составляя единую энергосистему, и если бы одна из них была вынуждена по каким-либо причинам прекратить работу, то промышленные предприятия, находящиеся в непосредственной близости от нее, снабжались бы другими электростанциями Урала.

На Урале имеется и разветвленная сеть железных дорог. Железнодорожные линии Уфа — Магнитогорск, Акмолинская и короткая, но очень важная линия Челябинск — Каменск, строительство которых недавно было завершено, позволили уменьшить нагрузку на других, более старых железных дорогах и дали возможность увеличить скорость движения товарных поездов до цифры, значительно превышающей среднюю скорость таких поездов в Советском Союзе. Одной из наиболее сложных проблем, которую большевикам пришлось решать в огромном Уральском промышленном районе, была проблема снабжения углем.

Первоначально большую часть коксующегося угля доставляли из угольного бассейна Кузбасса, находящегося в Центральной Сибири на расстоянии около двух тысяч миль отсюда, что было связано с определенными трудностями. Запасы угля в Кузбасском районе, по подсчетам, составляют 450 миллиардов тони высококачественного угля, что в пять раз больше запасов угля в Донбассе на Украине. Добыча угля в Кузбассе в 1938 году составила 16 миллионов тонн, а в 1940 году, по авторитетным данным, она превысила 25 миллионов тонн. На протяжении многих лет правительство было, вынуждено оплачивать половину всех транспортных затрат по доставке угля для Магнитогорского завода по производству кокса, для того чтобы он мог конкурировать с такими предприятиями, как Сибирский и Украинский заводы, у которых запасы угля находились практически во дворе. Начатые в недавнем времени разработки Карагандинского угольного месторождения помогли частично решить эту проблему. Когда в 1938 году я уезжал из Магнитогорска, 85 процентов всего используемого угля доставлялось из Караганды, находящейся на расстоянии всего лишь в 600 миль; около 8 процентов угля доставляли из Кузбасса, а остальное — из уральских шахт. Сейчас в шахтах Караганды добывается более 6 миллионов тонн угля в год, и, таким образом, они могут почти полностью обеспечивать необходимым количеством коксующегося угля весь Уральский промышленный район.

Этот промышленный район, созданный на Урале в тридцатые годы, уже в то время был довольно внушителен. Однако за последние несколько месяцев он вырос до огромных размеров. Нет никаких цифровых данных, на основании которых можно было бы судить о том, сколько заводов и фабрик, эвакуированных из западных районов России, теперь работает на Урале и в Сибири. Тем не менее известно, что еще до начала войны большие заводы по производству электрооборудования были перебазированы из районов Белоруссии, находящихся рядом с немецкой границей, и из Ленинграда на Урал и в Западную Сибирь. Есть сведения, что один из таких заводов был переведен в Свердловск в течение 1940 года и в марте 1941 года уже нормально функционировал и давал продукцию. Любое предприятие (за исключением самых крупных плавильных, сталелитейных и химических комбинатов) может быть переброшено по железным дорогам достаточно быстро и с небольшим ущербом.

Как я уже говорил, в Уральском промышленном районе производятся все основные виды сырья, для того чтобы выпускать танки, грузовики, артиллерийские установки и многие другие виды боевой техники, оборудования и снаряжения. Не хватало двух компонентов: рабочей силы и оборудования. Теперь Урал обеспечивается этим в больших количествах. Я бывал на некоторых крупных авиационных заводах в окрестностях Москвы. Новый комплекс ЦАГИ, расположенный рядом со станцией Отдых по Казанской железной дороге, тянется на много миль вдоль железнодорожных путей. Его построили под Москвой, а не в каком-нибудь другом месте в основном по той причине, что многие высококвалифицированные инженеры, техники и опытные рабочие жили в Москве и ее пригородах, где жилищные условия всегда были лучше, чем в таких отдаленных местах, как Урал и Сибирь, поэтому рабочие предпочитали оставаться там, где они жили, — в Москве. Московские авиационные заводы в основном использовали в своем производстве сырье, доставляемое из Донбасса и с Урала. Теперь они перебазируются вместе со всеми своими рабочими и специалистами ближе к своим источникам сырья. Летом 1940 года был принят закон о труде, на основании которого правительство имеет право посылать рабочих в любое место, когда это представляется необходимым, и держать их там неограниченное время — столько, сколько потребуется. Более того, сейчас, когда военные действия ведутся на подступах к Москве, не возникает никаких трудностей с тем, чтобы побудить людей переехать. Железнодорожные линии России, как восточные, так и западные, забиты составами, доставляющими боеприпасы и продовольствие на фронт. Такие же товарные составы везут оборудование, станки и рабочих в восточном направлении. Таким образом, хотя невозможно будет получить никаких точных цифр еще в течение некоторого времени, я считаю, что большая часть промышленного оборудования, ранее находившегося в областях, которые теперь оккупированы немецкими войсками, не захвачена немцами, а работает и дает продукцию в тысяче или более миль к востоку от линии фронта — в уральской крепости Сталина.

Даже если Москву сдадут, части Красной Армии смогут продолжать военные действия в течение многих месяцев, даже лет, имея в своем распоряжении уральскую крепость в качестве своей основной базы, которая теперь пополнилась и усилилась за счет предприятий и квалифицированных рабочих, эвакуированных из западных областей Советского Союза. Все эти факторы, вместе взятые, и являются той основной причиной, почему нападение Гитлера не смогло сокрушить Советский Союз. Вторая, не менее важная причина — советский народ.

 

Глава III

В 1940 году мы встретились с Сёмичкиным в Москве. Он был здесь проездом, ехал на Украину в отпуск — первый за последние три года. Поэтому встреча была очень короткой. Как он рассказывал мне, дела на магнитогорских предприятиях шли хорошо, а вот домашние дела магнитогорцев — неважно. Люди работали ежедневно по восемь часов вместо семи, а помимо этого, еще и сверхурочно. В магазинах было пусто.

Я коснулся в разговоре темы советско-германского договора, Сёмичкин пожал плечами. «Это сделал Сталин, — сказал он. — Ему виднее — он знает, что делает». Он сказал это не просто так, ради красного словца, чтобы произвести впечатление. Он действительно так думал, так чувствовал. Это был советский инженер, который сумел стать очень хорошим специалистом и администратором. Он знал свое дело. Иногда он ошибался, но в общем и целом знал, как управлять коксохимическим производством. Сталин добился того, что взошел на самый верх сложной структуры советского государственного аппарата. Он умело вел корабль Советского государства по бурному морю новейшей европейской политики, не всегда без ошибок, но в общем и целом свое дело он знал.

Это был типичный пример того, как относились ко всему происходившему тогда советские люди.

В 1940 году я присутствовал на митинге рабочих одного из больших московских предприятий. Я видел, как рабочие вставали со своих мест и критиковали директора завода, вносили свои предложения о том, как увеличить выпуск продукции, улучшить ее качество и снизить производственные затраты. Они использовали свое право свободы слова, предоставленное им как советским гражданам. Затем начали обсуждать недавно заключенный советско-германский договор. Рабочие единодушно проголосовали в поддержку заранее подготовленной резолюции, одобрявшей советскую внешнюю политику. Не было никакого обсуждения или дискуссии. Советские рабочие хорошо знали, что относится к кругу вопросов, которые они могут обсуждать, а что — нет.

Многие советские рабочие стали квалифицированными специалистами. Они строили самолеты, которые хорошо летали, а летчики умели управлять ими с большим искусством. Я знаю об этом потому, что я несколько раз сам летал на этих самолетах. По железным дорогам Советского Союза было перевезено больше грузов и пассажиров на милю пути и на единицу подвижного состава, чем было перевезено по железным дорогам любой другой страны в мире, включая и Соединенные Штаты.

В результате кампании чисток было уничтожено много рабочих и специалистов, но Россия — очень большая страна. Большинство населения осталось и продолжало работать на своих предприятиях и выпускать продукцию. Возможно, они были немного обеспокоены, но продолжали делать танки, читать газету «Правда» и устраивать учебные воздушные тревоги в свои выходные дни.

У русских была тяжелая жизнь в 1940 и 1941 годах, и, конечно, она стала еще тяжелее после нападения Германии, но русские люди привыкли преодолевать трудности. Каждый день газеты рассказывали им, что они самые счастливые люди в мире, и они верили в это. Ведь у них всегда были хлеб и работа.

Миллионы таких же людей, как Сёмичкин и Коля, целое десятилетие готовились к войне в промышленном отношении, лично и идеологически.

 

Глава IV

Здесь, вероятно, и можно найти ответ на тот вопрос, который с 22 июня 1941 года задавали себе многие американцы: «Каким образом у русских так хорошо идут дела? В чем причина успехов России?»

Россия всегда располагала большим людским потенциалом и несметными природными ресурсами. В течение последних десяти лет русский народ пролил много крови, пота и слез, чтобы создать еще кое-что — современную индустриально-промышленную базу вне досягаемости военных сил любого захватчика, сталинскую крепость на Урале, а также оснащенную современными танками армию. Миллионы русских стали квалифицированными специалистами и хорошими солдатами.

В то же время все население научилось хорошо работать, подчиняться приказам, заниматься своим делом и не лезть в то, что их не касалось, не унывать и не падать духом в тяжелый момент, почти не жалуясь на судьбу.

Вот как надо вести войну на современном этапе.