У подножия лестницы я нос к носу столкнулся с Моксаланом — младшим сыном нашего букмекера Честного Мокса. Точнее, с его единственным сыном, поскольку старший скончался прошлой зимой от передозировки «дива». Это произошло примерно в то же время, когда по аналогичной причине откинула копыта наша булочница Минарикс. Мне лично булочницы очень не хватает. Без ее печева жизнь стала значительно хуже. Что касается сына Мокса, то я без него совсем не скучаю, но поскольку мне частенько приходится иметь дело с Честным Моксом, я стараюсь быть вежливым и по отношению к младшим членам его семейства.

Моксалану лет девятнадцать. У него открытое дружелюбное лицо, еще не успевшее приобрести жесткого и хитрого выражения прожженного букмекера. Он носит простую, но хорошо сшитую тунику, а на ногах — сандалии, один вид которых говорит о том, что бизнес папочки процветает. После того как мы обменялись приветствиями, Моксалан пояснил, что ищет Макри, которая якобы обещала помочь ему разобраться с некоторыми вопросами теории архитектуры. Парень даже пытался рассказать, с какими именно вопросами. Впрочем, его слова звучали для меня полной абракадаброй.

— Значит, теория архитектуры? — перебил я.

— Да. Для Колледжа Гильдий. Мы с ней одноклассники. Я пропустил лекцию, а Макри делала записи.

А я и не знал, что Честный Мокс определил своего младшего в Колледж. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Человек, который гребет такую кучу бабок, вполне способен внести плату за обучение, невзирая на то, что в качестве букмекера занимает нижние ступени социальной лестницы. Довольно много разбогатевших представителей низшего сословия хотят улучшить социальный статус семьи и дают сыновьям хорошее образование, чтобы те могли стать государственными чиновниками или кем-то еще в этом роде.

— Выходит, семейный бизнес тебя не интересует?

— Я немного помогаю отцу, но он хочет, чтобы я занялся чем-нибудь более престижным. Макри сейчас в таверне?

— Да. Вся в трудах.

Моксалан не сомневался, что Макри законспектировала весь курс лекций.

— Она у нас самая хорошая студентка. Гораздо лучше, чем я. Вы знаете, что она на курсе идет первой по всем предметам?

Я этого не знал. Возможно, Макри и упоминала о своих достижениях, но я, как водится, пропустил ее слова мимо ушей. Я обратил внимание на то, что каждый раз, когда он упоминал имя Макри, его лицо обретало слегка обалделое выражение. Я сразу узнал этот симптом. Молодые люди при виде великолепной фигуры Макри, едва прикрытой двумя полосками кольчужного бикини, сразу забывают наказы мамаш держаться подальше от женщин с примесью оркской крови. Макри и на эльфов произвела неизгладимое впечатление, а для эльфов внимание к тем, кто пусть даже косвенным образом связан с орками, является почти полным табу. Все эти молодые люди и юные эльфы не понимают, насколько правы их родители в желании найти своим чадам приличных жен. Жизнь с Макри превратилась бы для них в сущий ад, какой бы сказочной им ни казалась ее фигура. Моей подруге, как мне представляется, так и не удастся до конца дней изжить в себе повадки гладиатора. Думаю, что при появлении первых признаков домашних разногласий она смахнет своему супругу голову и раскрасит физиономию покойника его же кровью.

— Я думал, она будет с вами, — сказал Моксалан.

— Почему?

— Потому что вы получили предупреждение.

Я не понял, о чем идет речь, и младший сын Мокса напомнил слова Дандильон о грозящей мне кровавой бане. В местах, подобных округу Двенадцати морей, слухи почему-то распространяются со страшной скоростью. Слова парня меня рассердили, и не только потому, что я терпеть не могу, когда в мои дела суют нос. Больше всего меня обозлил намек, что в случае опасности я не могу обойтись без Макри. Неужто все уже позабыли, что до ее появления я в течение многих лет мог с успехом постоять за себя?

— Обо мне не беспокойся, — буркнул я и удалился.

Небольшая таверна «Остроконечный жезл» располагалась рядом с портом и слыла заведением крайне неприятным. Она постоянно была под завязку набита пьяными матросами и портовыми грузчиками. В отличие от остальных местных забегаловок эта избежала контроля со стороны Братства, что было мне явно на руку. Братство, если вы вдруг забыли, — преступная группировка, контролирующая южную часть города. Если бы я попытался отнять краденый кулон у члена Братства, вся банда обрушилась бы на меня, словно скверное заклятие. Теперь же я знал, что подвеска скорее всего окажется в лапах мелкого жулика, который захочет избавиться от нее как можно быстрее, чтобы прикупить очередную дозу «дива». Если парень будет в «ломке» и отдаст мне кулон задешево, я даже наживусь на этой операции. Лисутариде при ее богатстве и вилле в округе Тамлин ничего не стоит отвалить мне дополнительно несколько гуранов. По счастью, работа оказалась простой и не требующей напряжения мыслей. Последнее меня радовало особенно, ибо в такую жару умственная деятельность — занятие крайне утомительное.

Каждая встреча с представителями аристократии пробуждает во мне зависть к их богатству. Я всегда был беден. Правда, несколько лет назад я сумел пробиться наверх и получил прекрасный пост старшего детектива дворцовой стражи. У меня был обширный кабинет, большой дом и даже прислуга. Но отец всегда утверждал, что кончу я ничем, и мне до сих пор так и не удалось доказать, что старик ошибался.

Солнце палило нещадно, и улицы ничем не отличались от преисподней орков. Однако в таверне «Остроконечный жезл» было еще жарче. Мне показалось, что я попал в настоящее пекло. Запах кислого эля и клубы наркотического дыма делали атмосферу абсолютно непригодной для дыхания. Деревянные стропила над головой почернели от времени и от копоти. По залу расхаживали шлюхи с вплетенными в волосы красными лентами, но обалдевшая от жары и алкоголя клиентура не обращала на них никакого внимания. На полу распростерлась какая-то женщина. Мне даже показалось, что она довольно давно мертва. Чтобы прийти в себя, мне пришлось потрясти головой. Ниже пасть уже невозможно. Ни один более или менее приличный человек не должен и близко подходить к этой таверне.

— Фракс! А мы-то думали, куда это ты запропастился.

Время от времени мне приходится сюда захаживать. В основном по делам. За стойкой бара работает хозяин таверны Гаваракс. В свое время он был капитаном боевой триремы, но его вышибли с флота за то, что он не поделился добычей с королем. У парня смуглая кожа, а его лицо от подбородка до уха пересекает шрам — результат какой-то морской стычки. Гаваракс любит похвастать своими боевыми подвигами, когда в его заведении собираются старые морские волки. Только для того, чтобы не показаться невежливым, я попросил пива и сразу же поинтересовался, не возникал ли в поле его зрения кто-нибудь желающий толкнуть украденный камешек. Гаваракс не тот человек, который стал бы делиться информацией со Службой общественной охраны, но меня он знает достаточно хорошо и понимает, что я не причиню ему никаких неприятностей. Более того, он, как правило, рассчитывает на то, что ему от меня кое-что перепадет.

Подождав, когда полупьяный докер с красной повязкой на голове, получив очередную кружку, отвалил от стойки, Гаваракс склонился ко мне и негромко сообщил, что такой тип действительно есть. Я выложил перед ним несколько гуранов.

— Сейчас он наверху, в одном из номеров. С парой дружков. Ни одного из них я раньше не видел.

Прежде чем я успел отойти от стойки, Гаваракс схватил меня за рукав, притянул к себе и прошептал:

— Если собираешься кого-нибудь убить, постарайся не повредить мебель.

Проходя по прокуренному шумному залу к ведущей на второй этаж лестнице, я думал о том, что дело окажется даже менее сложным, чем я предполагал. Поднявшись по ступеням, я замер у нужной двери и прислушался. Из комнаты не доносилось ни звука. Ударом ноги я распахнул дверь и со снотворным заклинанием наготове ввалился в номер. Заклинание требовалось на тот случай, если кто-нибудь вдруг надумает оказать сопротивление.

Внутри было четыре человека, но сопротивляться они явно не собирались. Трое были уже мертвы, а четвертый, судя по всему, вот-вот должен был последовать за своими товарищами. Каждый из них был заколот кинжалом, в результате чего на полу образовались довольно внушительные лужи крови. Я склонился над тем, который еще подавал признаки жизни, и спросил:

— Что здесь произошло?

Он попытался посмотреть на меня, но ему никак не удавалось сфокусировать взгляд.

— Я плыл на прекрасном золотом корабле... — прошептал он.

Я замер, ожидая продолжения, но бедняга вдруг закашлял кровью и испустил дух.

Его последние слова показались мне довольно странными, и их следовало запомнить, чтобы позже хорошенько поразмыслить.

Я быстро окинул взглядом помещение. Окно напротив двери было распахнуто, на подоконнике виднелись пятна крови. Оно было невысоко над землей и выходило в узкий проход за домом. Убежать убийце ничего не стоило, хотя я и понятия не имел, кто бы это мог быть. Во всяком случае, это был человек, который в состоянии постоять за себя. Все четверо мертвецов были вооружены мечами. Мелкие жулики, как правило, бойцы никудышные, но, как бы то ни было, прикончить вооруженных людей — дело непростое.

Стараясь действовать как можно быстрее, я принялся обыскивать еще теплые тела. Мне довольно много приходилось возиться со жмуриками, но это дело я по-прежнему недолюбливаю. Одного я опознал сразу. При жизни его звали Аксатен, и он промышлял на стадионе Супербия, таская у завсегдатаев скачек все, что подвернется под руку. Остальные были мне неизвестны. Так или иначе, но кулона на убитых не оказалось, а в сумках удалось обнаружить лишь несколько монет. На телах не было никаких татуировок, указывающих на принадлежность к преступным организациям. Обыск комнаты также завершился безрезультатно.

Я выглянул в окно. Для нормального человека прыгнуть вниз с подоконника не составляло никакого труда, но только не с моей тушей. Кроме того, в комнате оставались четыре трупа. Конечно, можно было оставить их валяться на полу, а самому потихоньку улизнуть, но особого смысла в этом не было. Гаваракс меня укрывать не станет. Как только тела будут обнаружены, он призовет Службу общественной охраны, и я стану главным подозреваемым в убийстве четырех человек.

Смачно выругавшись, я вернулся в зал. Не могу сказать, что мое известие сильно порадовало хозяина.

— Четыре? — переспросил он. — И все мертвы? Служба общественной охраны будет просто счастлива. Это ты их прикончил?

— Нет, не я. Я, увы, слишком стар и не в состоянии быстро работать мечом.

Гаваракс покосился на мое брюхо и, похоже, мне поверил. Он отправил какого-то мальчишку в Службу охраны, а мне ничего не оставалось, кроме как ждать в этой убогой таверне прибытия охранников. Впереди маячила перспектива подвергнуться довольно неприятному допросу. Если меня отпустят, выскажу Властительнице Небес все, что по этому поводу думаю. И речь моя будет отнюдь не краткой.