В понедельник утром солнце отчаянно пыталось пробиться сквозь тяжелые тучи, нависшие над Филадельфией. Впрочем, Мэри погода не интересовала. Она снова взялась за работу. Хотя работать ей предстояло не в офисе, а в поместье Сараконе, в Бёрчранвилле. Из газеты она узнала, что похороны Джованни должны состояться именно этим утром, а это означало, что никого из Сараконе — и Чико тоже — в доме не будет.

Она приглядывалась к тому, что происходило за окнами ее машины. Сельская дорога была пуста, если не считать грузовиков, один за другим въезжавших в ворота: автофургоны компании, поставлявшей еду и напитки, три фургона из цветочного магазина, большой синий грузовик с мебелью — грузовик был открытый, и Мэри увидела в нем ряды элегантных стульев из белого дерева. Зачем все это было нужно, Мэри понимала. Обычно итальянцы после похорон устраивают поминки.

Наконец она вышла из машины и решительно направилась к дому. Ворота стояли нараспашку, ожидая новых машин. Мэри, стуча каблуками по асфальту, перешла улицу, думая о том, что ее темно-синий костюм сильно ограничивает число ролей, которые она могла бы попытаться сыграть. Выглядела она как адвокат.

Лихорадочно размышляя, Мэри миновала ворота, дошла до парадной двери и позвонила.

Дверь открыла пожилая женщина в старомодной черно-белой форме горничной.

— Здравствуйте. Чем могу помочь? — спросила горничная с испанским акцентом.

За ее спиной пронеслась девушка с огромным букетом белых калл, навстречу ей торопился официант с хрустальной чашей, наполненной булочками в глазури.

— Рада вас видеть. — Мэри протянула руку. — Я из компании по организации поминок.

— Организации поминок? — нахмурилась горничная.

— Да, я координирую обеспечение цветов, еды, столовых приборов. — Мэри вступила в вестибюль. — Все, что тут сейчас происходит, это мы устроили. Такое мероприятие требует профессионального подхода, любителю его не поручишь. Я спланировала все это с Меланией.

— С Меланией? Она ничего мне об этом не говорила.

— Я приехала, чтобы убедиться: все в порядке, поминки пройдут без сбоев. Джованни гордился бы всем этим. — Мэри щелкнула пальцами, чтобы остановить еще одну цветочницу, проходившую мимо с букетом розовых гладиолусов. — Стойте! Это цветы для гостиной, она у вас за спиной!

Мэри надеялась, продемонстрировав знание планировки дома, убедить горничную в том, что она выполняет работу, о которой, признаться, и не подозревала до настоящего момента.

— Поставьте их рядом с камином. На столик красного дерева, так просила Мелания.

— Извините, — сказала молодая цветочница и повернула к гостиной, однако горничная все еще взирала на Мэри с бдительным вниманием сторожевой собаки.

— Как, вы сказали, вас зовут?

— Рикки Браули. — А что, один раз прошло. — Мелания вам обо мне не говорила? — ответа Мэри дожидаться не стала. — Мы с ней когда-то работали вместе. Наверное, она не хочет, чтобы об этом знали. Некоторым людям такое кажется неподобающим — организация поминок, — но ведь нужно быть реалистами, правда? Бедный Джованни, она так любила его, так любила.

Горничная молча слушала ее, склонив голову набок.

— И Джастин, бедняжка. Теперь все легло на его плечи, все эти инвестиции. Покупай, продавай! Продавай, покупай! — Информация, доказывавшая, что она хорошо знакома с семьей Сараконе, подходила у Мэри к концу. — Как он держится?

— Хорошо.

— А Чико? Он ведь всегда был главной опорой семьи. Надежный, как скала, верно?

— И он хорошо. — Горничная наконец немного расслабилась — наклонилась к Мэри и прошептала: — Я его не люблю. Он подлый.

Это вы мне рассказываете!

— Ну, милочка, у каждого человека есть и хорошие стороны.

— Только не у Чико, — покачала головой горничная.

— Ладно, милочка, мне пора браться за дело. Нужно все успеть подготовить. — Мэри схватила за рукав официанта, проносившего мимо блюдо с овощным салатом, вытянула из салата морковку и с громким хрустом разгрызла ее. — Превосходно! — объявила она и подтолкнула официанта в сторону столовой, а затем снова повернулась к горничной: — Будьте добры, проверьте, не начали уже на кухне варить кофе? Я не хочу, чтобы он перестоял.

— Конечно, — сказала горничная и направилась к кухне.

Мэри деловито вошла в гостиную, где цветочницы расставляли по столам вазы с букетами, сделала несколько очевидных замечаний и, пока передвигала вазу с каллами, заприметила дверь. Что за ней находится? Кабинет? Очень был бы кстати. Мэри подобралась поближе к двери. Тут в гостиную зашел цветочник с вазой, полной роз, и Мэри подозвала его к себе:

— Минутку! Пойдемте со мной!

Мэри дернула ручку двери, втолкнула цветочника внутрь и быстро огляделась. Темно-синие стены, кожаная мебель, еле уловимый запах сигарного дыма. Да, это явно кабинет, и, по-видимому, самого Сараконе. Мэри не терпелось остаться здесь одной.

Она указала цветочнику на письменный стол:

— Пожалуйста, поставьте вазу рядом с телефоном — она смягчит общую картину. — И как только он вышел из кабинета, подбежала к этому столу.

Один за другим она выдвигала ящики стола. Ничего интересного. И вот последний нижний ящик — балансовые отчеты на имя Сараконе. От первой же цифры у Мэри глаза на лоб полезли: ух ты, 19 347 943 доллара!

Она заглянула в следующий отчет, в котором значилось: 18 384 494 доллара. Отчеты охватывали период в три года. Цифры разнились в зависимости от рынков, однако неизменно оставались близкими к внушительным 20 миллионам долларов. Ничего себе! Где же Сараконе ухитрился разжиться такими деньгами?

Мэри поглубже залезла рукой в ящик. Банковские чековые книжки, стопка погашенных чеков. За ними — отчеты взаимного фонда с указанием поразительно высоких балансов: около 30 миллионов долларов. Тут за дверью послышался какой-то шум, и Мэри замерла. Нужно поторапливаться. На балансовых отчетах стоял адрес компании «Сараконе инвестментс, инк.». Мэри прочитала адрес еще раз и задумалась. Почему ей не удалось найти его в Интернете? Ладно, сейчас не время искать ответ.

Она схватила балансовый отчет и сунула его в сумочку. Потом закрыла ящик и уже направилась к двери, когда на глаза ей попались стоявшие на столе фотографии. Все они изображали Джованни Сараконе, высокого и загорелого, на яхтах. Чем старше был Сараконе, тем больше становились яхты. На носу самой большой значилось: «Прекрасная Мелания». А подняв взгляд от стола, Мэри увидела на стене чучело огромной рыбы.

Выходит, Сараконе тоже рыбачил? Как же она об этом не подумала? Но что же тогда получается, если и он, как Амадео, был рыбаком? Но времени на то, чтобы строить догадки, у Мэри уже не осталось. Она чуть приоткрыла дверь — похоже, путь свободен. Выскользнув из кабинета, она поторопилась на кухню.

Увидев там горничную, Мэри подошла к ней, приобняла ее за плечи и негромко сказала:

— У нас проблемы.

— Что такое? — спросила горничная, отложив тряпку.

— Я забыла на работе мой экземпляр списка гостей.

— Списка гостей? — Горничная недоуменно уставилась на Мэри, и та поняла: нужно постараться, чтобы тон ее оставался как можно более легким.

— Мелания, как вы понимаете, дала мне список гостей — я должна проследить, чтобы в дом не попал никто, кроме лучших друзей Джованни.

— У Джованни нет друзей. Он еще и похуже, чем Чико.

— Ну, Мелания думает иначе, а после этой статьи в газете — вы ведь наверняка читали ее — в дом может попытаться пролезть кое-кто, кому здесь не место. Те же журналисты. — Мэри наклонилась поближе к горничной. — Я бы не хотела оказаться виноватой в том, что сюда прошмыгнет журналист. А вы?

— Нет-нет. Так что же нам делать?

— Вы дадите мне копию вашего списка, а я прослежу за тем, чтобы в дом попали только приглашенные.

— Так у меня нет списка гостей. Мелания мне его не давала!

— Тогда нам придется составить новый. — Мэри схватила лежавший на столе розовый блокнот, на обложке которого значилось «ЗАМЕТКИ МЕЛАНИИ». — Запишите имена всех друзей Джованни, особенно тех, с кем он ловил рыбу и плавал на яхтах. Но и деловых знакомых не забудьте. В общем, всех, кого вспомните. Запишите каждого, кто, по-вашему, мог бы прийти сюда, чтобы отдать Джованни дань уважения.

— Ладно, ладно, хорошо. — Горничная выдвинула ящик стола, достала карандаш.

— Да, и еще, — сказала Мэри. — Пусть это будет нашей маленькой тайной. Не хочется, чтобы кто-нибудь узнал, что мы потеряли списки. Чико очень не понравится, что я оказалась такой безответственной.

— Хорошо, хорошо.

— А лучше всего, вообще не говорите никому, что я сюда приходила. Я сказала Чико, что устрою все по телефону. Мы же не хотим, чтобы Чико разозлился на нас, верно?

— Нет-нет-нет, — покачала головой горничная, принимаясь за список.

Сидя в переговорной юридической фирмы «Шейн и Бейкер», Мэри вглядывалась в рисовавшийся на фоне неба силуэт родного города. Ей пришлось вернуться к обычной работе, покинув дом Сараконе до того, как в нем появились члены семьи и гости — и в особенности Чико. Мэри казалось, что розовый листок со списком знакомых Сараконе того и гляди прожжет дыру в ее сумочке, однако заняться своим расследованием она пока не могла. Она усиленно пыталась сосредоточиться на защите интересов Джеффа Эйзена в деле «Шиммель против Эйзена».

Спустя несколько часов, когда Мэри уже собралась уходить, зазвонил ее сотовый. Она открыла крышку телефона и увидела на синем экранчике текстовое сообщение: «Встретимся в 5 на углу 18-й и Волнат. Кейша».

Мэри схватила вещи и побежала. Она выскочила из здания, воздух на улице был влажным. Портфель оттягивал руку — то, что в нем лежало, предназначалось для защиты Эйзена, а не для спринтерского бега. Мэри вклинилась в толпу, заполнившую, как обычно в час пик, тротуары центральной части города.

— Извините! Извините, пожалуйста! — повторяла она, пробираясь среди людей в ослабленных галстуках, влажных английских рубашках, пропитанных потом шелковых платьях, людей с кейсами и рюкзаками.

Мэри взглянула на часы — 5.10. Станет ли Кейша ждать? Сможет ли она ждать?

— Простите! Пропустите, пожалуйста! — повторяла она.

И все же продвигалась она довольно быстро. Остался один квартал, потом нужно будет повернуть на жилую улицу и пробежать несколько других. Но тут Мэри снова услышала, как затренькал ее сотовый. Она мигом выхватила его из сумочки, открыла: «Помогите, прошу! Кейша».

Мэри почувствовала, как сердце ее подскочило к самому горлу. Кейше грозит опасность.

Добежав до угла Волнат-стрит, она позвонила в службу спасения и закричала диспетчеру:

— Помогите! Нападение на женщину, угол Восемнадцатой и Волнат! Кейша Грейс.

— Восемнадцатая и Волнат? — Голос женщины-диспетчера был спокоен и ровен. — Нападающий вооружен?

— Не знаю. Я его не видела, — запыхавшись, Мэри говорила с трудом. — Обратитесь к детективу Гомесу из убойного. Он все знает об этом.

— Хорошо, оставайтесь на линии. Сможете?

— Да, конечно. Спасибо. Только поторопитесь.

— Я проверяю, нет ли машин поблизости. Обычно хотя бы одна да есть… Где вы сейчас?

— Уже на месте!

Мэри, бежавшая с сотовым в руке по Волнат, достигла наконец Восемнадцатой. Она остановилась на перекрестке, среди потока людей. Кейши нигде видно не было. Самое оживленное время дня и самое оживленное место в городе. Наверное, потому она и выбрала его для встречи. Думала, что здесь она будет в безопасности. Мэри лихорадочно озиралась.

— Я на площади, но ее здесь не видно.

— Машина выслана.

— Пусть поторопятся! Пожалуйста! Господи, да где же она?

Мэри обшаривала взглядом толпу, но Кейши нигде не видела. Прерывисто дыша, она двинулась вперед. Рука от неподъемного портфеля нещадно ныла. А в следующий миг она услышала вдали вой полицейской сирены. Кавалерия спешит на помощь!

Думай! И ответ вдруг сам собой возник в ее голове. Какое место самое укромное в центре города? Церковь! А прямо на площади стоит собор Святой Троицы. Она развернулась и побежала назад. Сирена завывала уже гораздо ближе. Мэри перескочила улицу и помчалась к собору.

— Кейша! — крикнула Мэри, взбежав по ступеням и дернув за железную ручку двери. Собор был закрыт. Полицейские сирены завывали совсем рядом. Они уже почти здесь. Мэри отчаянно озиралась по сторонам. Рядом с собором возвышался отель «Риттенхаус». Мэри увидела между зданиями узкий забетонированный проезд, перекрытый металлическими воротами.

— Кейша! — снова завопила Мэри. Она подбежала к ограде, дернула на себя створку ворот. На створке болтались цепь и висячий замок. В проезде стоял белый грузовичок, а за ним простирался сумрак — тень от высокого здания отеля «Риттенхаус». Прямо на середину прохода смотрело витражное окно собора с изображением призывно воздевшего перед собою ладони святого Павла. Мэри всматривалась в сгущавшуюся под ним мглу.

— Нет! — вдруг вскрикнула она.

У стены сидела, обмякнув, Кейша, одетая в темную футболку и джинсы. А за ней Мэри увидела силуэт крупного мужчины, бежавшего по проезду к боковой двери собора. Чико.

— Стой! — крикнула Мэри, но он уже скрылся за дверью.

Мэри подбежала к Кейше, упала на колени, больно ударившись о бетон. Кейша сидела, привалившись к каменной стене, голова ее свисала, как у сломанной куклы. Глаза были закрыты, рот обмяк, но губы шевелились — так, точно она пыталась что-то сказать. Вглядевшись в нее, Мэри ужаснулась. Футболка Кейши вовсе не была темной — она пропиталась кровью, стекавшей с шеи девушки. Кейше перерезали горло.

— Помогите! — истошно завопила Мэри. А потом, справившись с паникой, прижала к уху сотовый и начала говорить.

По телевизору показывали программу «Войди в Голливуд», в потолке ярко горели лампы. На низком столике были разложены веером старые номера журнала «Вог». Стены комнаты ожидания, предназначенной для родственников пациентов отделения интенсивной терапии, были окрашены в успокаивающий голубой цвет. В голубых мягких креслах сидели Билл, Мэри и Джуди. Детектив Гомес с напарником, выслушав подробный рассказ Мэри, ушли, и в комнате повисло тягостное молчание.

— Здесь хорошие врачи, — сказала наконец Джуди.

Билл кивнул.

Мэри, сама до сих пор пребывавшая в шоковом состоянии, попыталась отвлечь Билла от дурных мыслей и задала какой-то вопрос, связанный с компьютерами. Билл начал рассказывать, да так увлекся вдруг, что обеим женщинам вскоре стало неловко за свои скромные познания в этом деле. И в самый разгар его лекции, посвященной операционной системе «Microsoft ХР», в комнату вошел хирург.

Он стянул с лица маску и сообщил им новость. Слава Богу, Кейша пережила операцию. Однако в сознание она пока не пришла. Потеря крови погрузила ее в кому, и хирург не мог сказать, когда Кейша очнется, да и очнется ли вообще.

Поздно вечером Мэри с Джуди разошлись по домам. Билл остался в больнице, сказав, что будет спать в комнате ожидания.

Мысли о Кейше не покидали Мэри всю ночь. В больнице она была в безопасности, главным для нее теперь было — выжить.

Мэри повернула раз, два и оказалась, совершив уже третий по счету круг, на том же месте, с которого начала. Ночным кошмаром происходившее не было, но сильно на него походило. Солнечным утром этого вторника, не выспавшись, она выехала из дома пораньше, чтобы отыскать в пригороде, неподалеку от скоростной автострады Скулкилл, офис Сараконе.

«ПРОМЫШЛЕННАЯ ЗОНА ДОЛИНЫ ЛИХАЙ», — гласила яркая красно-желтая надпись на огромном щите. Эти одинаковые четырехэтажные дома, похожие на ячейки корпоративного улья, уже довели Мэри до истерики. Она никак не могла отыскать «Сараконе инвестментс». Мэри вцепилась в руль и сделала еще один бессмысленный поворот. В конце концов она увидела садовника в желтой форме с красной надписью «Долина Лихай», выскочила из машины и задала ему столь важный для нее вопрос.

— Вон там, в самом конце, — сказал он, и Мэри, снова усевшись за руль, поехала в указанном направлении.

Перед последним коричневым зданием в тупике была небольшая клумба с красно-желтыми тюльпанами и табличка, на которой мелким шрифтом перечислялись названия находящихся в здании компаний, в том числе и «САРАКОНЕ ИНВЕСТМЕНТС».

Мэри вылезла из машины, изнывая от жары. Она надела сегодня свой любимый неброский бежевый костюм и нацепила, чтобы Джастин не сразу узнал ее, темные очки. Предосторожность, возможно, излишняя. Мэри сомневалась, что Джастин вернется к работе сразу после смерти отца, и рассчитывала, поболтав с секретаршей, добиться, чтобы та пропустила ее в кабинет босса.

Она прошла по плиточной дорожке, потянула на себя дверь и оказалась в вестибюле, рядом со стоявшими вдоль стен большими почтовыми ящиками.

Не может быть! Всего-навсего условный адрес, по которому доставляется почта? И только ради этого она проделала такой путь? Мэри в отчаянии ударила кулаком по почтовому ящику «САРАКОНЕ ИНВЕСТМЕНТС». Куда же отправляется на работу Джастин и куда отправлялся до него Джованни? Да и работали ли они вообще?

Спустя минут десять Мэри отыскала контору администрации промышленной зоны и подошла к столу секретарши. Она водрузила коробку, которая, к счастью, оказалась у нее в багажнике, рядом с табличкой «ТОНИ БРУНЕТТИ» и стала ждать, когда секретарша закончит жизненно важный для нее телефонный разговор.

— И тут я узнаю, — возмущалась в трубку секретарша, — что он встречается и с ней, и с ее подружкой, и вообще со всеми этими цыпочками. Со всеми.

Мэри отвела взгляд в сторону, но смотреть здесь было не на что: простенький офис с белыми стенами.

— Ну как так можно? — Тони схватила бумажный платок и промокнула им нос. — Я так и знала, что у него шашни на стороне.

Мэри старалась не вслушиваться в разговор, но все же уловила в интонациях Тони выговор Южного Филли. И это навело ее на мысль гораздо лучшую, чем та, с которой она сюда пришла.

— И почему я такая дура? — Тони скривила губки, очень аккуратно, чтобы не смазать помаду. — Слушай, ко мне тут пришли. Я тебе потом перезвоню. Пока. — Она положила трубку и подняла на Мэри заплаканные глаза.

Мэри вдруг стало жалко девушку.

— Вы не хотите умыться, подкраситься? Я подожду.

— Нет. Все в порядке, — ответила, смаргивая слезы, Тони. — Этой радости он от меня не дождется.

— Я вас понимаю, — сказала Мэри, стараясь говорить не своим голосом. — Вы ведь родом из Южного Филли?

— Точно! Угол Шестнадцатой и Вольф.

— Да что вы! — улыбнулась Мэри. — Приход Святой Моники? А я в Горетти училась.

Обменявшись воспоминаниями, женщины передали друг другу миллиарды битов информации быстрее, чем это сделал бы процессор «Пентиум», и выяснили, что у них много общего.

— А сюда вас как занесло? — поинтересовалась Мэри.

— Да дружок мой, сволочь такая, живет в этих местах.

— Ничего, он свое еще получит, — сказала Мэри, заранее начав испытывать угрызения совести. Чувствовала она себя неловко, однако выполнить свою миссию была обязана и надеялась, что еще одна ее ложь никому не принесет большого вреда. — Знаете, поверить не могу. У нас с вами столько общего. Даже больше, чем вы думаете. Я ведь попала точно в такую же историю.

— Правда? — Тони вытаращила на Мэри мокрые глаза.

— Да. Поэтому я и здесь. Я встречалась с Джастином Сараконе из «Сараконе инвестментс». Богатая семья.

— Боже ты мой! — Тони прижала к губам наманикюренные пальчики. — Знаю я это дерьмо! Как ни придет сюда, сразу начинает ко мне приставать, а ведь женатый человек!

— Вы меня не удивили. Мне-то он, когда мы познакомились, сказал, что не женат, ну а теперь все кончено. — Мэри пододвинула коробку вперед по столу. — Это его барахло. Я уж собралась его манатки в почтовый ящик запихать, но потом передумала. Отошлю все это к нему домой. На имя жены.

— Отлично! — Тони даже в ладони захлопала от удовольствия.

— А то всегда этим мужикам все сходит с рук. Ни одному ведь их дерьмовому слову верить нельзя.

— Ни в коем случае.

— Мы тоже драться умеем!

Мэри подняла руку, и Тони звонко хлопнула о ее ладонь.

— И будем драться! Сделайте это! Сделайте! Сделайте!

— Вот только его адреса у меня нет.

— У меня есть.

— Дайте мне.

Торжествующая улыбка Тони внезапно увяла:

— Не могу. Это запрещено.

Черт! Еще одна жертва приходского воспитания.

Тони прикусила нижнюю губу:

— Мне, правда, очень жаль.

— Да ничего. Я понимаю. Не хватало еще, чтобы вы и из-за меня неприятности нажили. Ладно, какой-нибудь способ выяснить его адрес я все равно найду. — Мэри потянулась через стойку и приобняла Тони за плечи. — А дружка своего гоните в шею. Не стоит он вас. — И Мэри направилась к выходу.

— Подождите! — крикнула Тони.

Мэри обернулась.

— Куда вы сейчас едете?

— В офис. В центр города.

— Давайте я расскажу вам, как туда лучше добраться. Вы же наверняка короткого пути не знаете. — Тони пальчиком подозвала ее к себе.

— Короткого?

— Ну да. Я знаю отличную короткую дорогу к скоростной магистрали. — Тони схватила со стола карандаш, листок бумаги и ловко нарисовала простую схему дорог. — Вот так и поедете. Полчаса сэкономите, легко. И посматривайте по сторонам, вдруг что-нибудь интересное увидите.

Через пять минут Мэри уже катила в машине, но не к дому Сараконе, адрес которого она теперь знала. У нее еще осталась ниточка — это и будет следующим шагом в расследовании.