Бенни, измученная и страдающая от боли, продолжала лежать в ящике. Она потратила слишком много сил, колотя в крышку и крича, и просто не могла больше паниковать. Она с трудом глотала, во рту пересохло. Она была вся в поту. Ей надо в туалет! Она продолжала лежать неподвижно, тяжело дыша. Да, ей просто необходимо сберечь воздух и энергию, чтобы сделать еще одну отчаянную попытку.

Она попыталась понять, где находится этот ящик. Люди могли услышать ее крики — может быть, ящик не в подвале дома Эллис? Это было единственное место, куда они с сестрой не заходили, но Эллис была достаточно хитра. И сообразительна, в каком бы положении она ни находилась. Бенни это непростое знание досталось давно, когда Эллис обыграла ее при рассмотрении дела об убийстве.

Бенни вспомнила, как она начала терять уверенность и профессиональную дистанцию. Она выяснила, что Эллис врала в деле об убитом копе, и понимала, что это не вызовет симпатии у заседателей. И тогда Бенни пошла на то, на что мало кто из защитников по криминальным делам мог решиться. Она постриглась так же коротко, как Эллис, оделась к процессу так же, как та, и когда они сидели вместе за столом, то казались отражением друг друга. Она прикинула, что заседатели не смогут не увидеть сходства между ними и перенесут доброе отношение к ней и на ее двойника. Этот ее гамбит сработал, и, оглядываясь назад, Бенни понимала, что в какой-то момент, хотя она бы не смогла сказать, в какой именно, она стала терять собственную индивидуальность и каким-то невероятным образом слилась со своим двойником.

И вот теперь она не могла поверить, как далеко это зашло. Она не могла поверить, что когда-то хотела быть Эллис, а не собой. Ее недальновидность привела к тому, что она очутилась в ящике, который находится бог знает где, и ее жизнь в серьезной опасности.

Внезапно в тишине она услышала какой-то звук, словно кто-то скребется. Она подождала немного и вдруг услышала его снова. Он доносился с другой стороны крышки, где-то рядом с ее головой. Неужели это Эллис скребет по крышке? Почему? Как? Бенни прислушалась, надеясь, что этот скрежет повторится, но в тишине ящика раздавалось только ее дыхание. И тут скрежет резко возобновился.

— Прекрати! — завопила она. — Дай мне выбраться! Что ты делаешь? Остановись, остановись, остановись!

Но царапанье не прекратилось, и Бенни снова изо всех сил заколотила в крышку.