Метель разыгралась не на шутку; Элен взбежала на крыльцо, опустив голову и прикрыв лицо рукой от ледяного ветра. Каблуки проделывали ямки в мокром, подмерзающем снегу. Может, позвонить в полицию? Нет, лучше не стоит. Она работает в одиночку.

У двери Элен потопталась, сбивая снег с сапог и приказывая себе успокоиться. Нельзя, чтобы Конни что-то заметила. Она вставила ключ в замок, повернула. Распахнула дверь.

Обычно вид собственной гостиной успокаивал ее, но только не сегодня. Хотя здесь все было как всегда.

Конни встала с дивана и шагнула ей навстречу, широко улыбаясь.

— Посмотрите, кто к нам пожаловал! Настоящая эскимоска с Севера!

— Да, на улице холодно. — Элен через силу улыбнулась и сняла куртку.

В гостиной горел торшер, и комната утопала в уютном полумраке. Игрушки убраны, по телевизору показывают смелых дамочек, не постеснявшихся сделать пластическую операцию в прямом эфире. Звук прикручен.

— Как вы доберетесь до дому? У вас полноприводная машина?

— Конечно, не волнуйтесь. — Конни надела пальто, выпустив конский хвостик поверх воротника, взяла с подоконника сумку с вещами. — Завтра школа наверняка будет закрыта.

— Значит, хорошо, что я дома, правда? — Элен открыла Конни дверь, выпуская ее. — Мы выспимся и испечем что-нибудь вкусненькое.

— Предлагаю шоколадное печенье.

— Договорились. — Элен снова через силу улыбнулась.

Конни подошла к двери.

— Я серьезно, будьте осторожны!

— Не волнуйтесь, я непобедима! — Конни наградила ее прощальной улыбкой и вышла за порог.

Элен захлопнула дверь, заперла ее на ключ и засов.

Быстрее, быстрее, быстрее!

Никакого логического объяснения ее страхам не было. Элен знала только одно: надо доверять своим чувствам. Раз Роб Мур убивает всех, кому известно о Тимоти, значит, им с Уиллом нужно немедленно убираться отсюда. Сегодня же! Она взбежала по лестнице на второй этаж, вошла в детскую, склонилась над кроваткой.

— Уилл, солнышко, просыпайся!

Уилл, в теплой пижамке с Элмо из «Улицы Сезам», спал на спине, раскинув руки в стороны, и беспокойно ворочался во сне. В ногах кровати черно-белым клубочком свернулся Орео-Фигаро. Кот не шелохнулся.

Элен взяла Уилла на руки. Малыш уронил голову ей на плечо, вздохнул…

— Мама!

— Здравствуй, милый! — Элен погладила его по спинке. — Если не хочешь, не просыпайся. Я хочу переодеть тебя во что-нибудь потеплее.

С сынишкой на руках Элен быстро подошла к комоду, осторожно нагнулась, выдвинула нижний ящик и достала оттуда синий непромокаемый комбинезон. Вернулась к кровати, расстегнула «молнию» на комбинезоне и стала запихивать ноги Уилла в штанины.

— Мама, что случилось?

— Все хорошо, родной. Мы с тобой ненадолго уезжаем. — Элен натянула на него комбинезон и, осторожно подняв ему руки, сунула их в рукава. На ноги обула маленькие кроссовки. — Обними меня за шею, милый. Мы едем кататься.

— Ага, — сонным голосом произнес Уилл, снова послушно обнимая ее за шею.

Элен крепче прижала его к себе и вышла из спальни. Они спустились по лестнице. Элен придерживала сынишку за спину. Спустившись в гостиную, она бросила взгляд на часы: четверть одиннадцатого. Надо двигаться. Она схватила с подоконника дамскую сумку и вспомнила, что ей понадобятся наличные деньги. В шкафчике в кухне она держала двести долларов на крайний случай — такой, как сейчас.

Мельком глянув в окно гостиной, она заметила, что напротив, у Коффманов, не горит свет. И их машины нет на дорожке. Ей повезло. Они удивились бы, если бы увидели, что она с маленьким ребенком куда-то едет ночью, в метель. Прижимая к себе Уилла, Элен вошла в темную кухню и протянула руку к выключателю, собираясь включить подсветку.

Вдруг краем глаза она заметила или скорее почувствовала, какое-то движение. И почти тут же голова у нее как будто раскололась пополам.

Она непроизвольно разжала руки, выпуская Уилла. Перед тем как погрузиться во мрак, она услышала его истошный крик:

— Мама!