Вначале Вадику не понравилась одесская школа: парт было мало, окна почти до половины заколочены фанерой, печки не топятся, и все ребята сидят в пальто. Его посадили за скрипучий стол впереди парт – не успеешь повернуться, как учитель делает замечание, а потом эти замечания в дневник записывает. За этот противный стол никто не хотел садиться.

Но вскоре ребята придумали выход: сдвинуть парты так, чтобы вместо четырех рядом сидело пять человек. И ненавистный стол был выставлен за дверь.

У Вадика теперь появился новый сосед – Витя Топорков. Он потеснился больше, чем упрямый Лева, сидевший справа, и Вадику хватило места на стыке двух парт.

Витя Топорков был самым рослым мальчиком в классе. Он отличался задорным характером, носил длинный чуб, искусно плевал в цель, был остер на язык. Но главное, чем выделялся Витя в своей школе, – это силой. Он готов был бороться с кем угодно и всегда побеждал.

Нередко к Топоркову приставали задиры из других классов. Они по двое и по трое донимали его, пока Виктор не начинал сердиться. Но УЯ£ если они выводили школьного силача из терпения, то платились за это дорого. Оторванные пуговицы, разбитые косы, синяки и царапины были уделом побежденных, зато зеваки приходили в восторг. «Опять этот Топорков!» – возмущались в учительской. «Эх, и здорово!» – одобряли одноклассники.

Но Вадику Саянову Витя нравился не потому, что он был сильным. Витя знал такое, о чем не имели представления другие ребята.

Витя провел Вадика по всем четырем развалкам (так мальчики называли разрушенные во время войны здания), которые были по соседству со школой. Витя бывал в катакомбах, где во время войны скрывались партизаны, он знал, где похоронен матрос Вакуленчук с броненосца «Потемкин». Поэтому Топорков и стал для Вадика самым интересным человеком.

Зимние каникулы Вадик и Витя проводили вместе, и обоим казалось, что они теперь настоящие друзья.

Но приехал отец, и это событие в жизни Вадика едва не разлучило его с другом.

Вадик любил отца, и его появление было большим праздником. Но первая встреча вскоре омрачилась: Вадик понял, что папа после фронта совсем не такой, каким ожидал его увидеть сын. Задумчивый и грустный, он будто и не радовался, что война окончилась и они будут вместе. «Что с ним случилось? – думал, глядя на отца, мальчик. – Когда мама в комнате, он разговаривает со мной и даже шутит, а когда мама уходит на кухню, он почему-то начинает курить и молчит!»

Саянов старался приласкать сына, но ласка его была похожа на жалость, и мальчик понимал это.

– Папа, ты еще больной? – спросил однажды Вадик, когда отец, обняв сына, тяжело вздохнул.

– Эх, Вадька, Вадька! – загадочно проговорил отец и, испытующе посмотрев в глаза мальчику, отпустил его.

Вадик поспешил познакомить отца со своим новым другом, но Витя ему не понравился.

– Несерьезный мальчик, болтун к тому же, – заметил отец. – Обрати внимание, чем занята его голова: развалки, какие-то ящики…

Перечисляя увлечения Вити, Саянов старался высмеять суждения мальчика. Вадик попытался вступиться за друга, но отец запротестовал:

– Не защищай этого лоботряса. Найди себе товарища получше.

Но, кроме доброго совета, отец ничем не помог Вадику, а сам мальчик еще не знал, как надо отыскивать хороших товарищей.

Отец уехал, совет его забылся. Вадик продолжал дружить с Витей. Незаметно для себя он начал подражать Виктору: лихо съезжал по перилам с третьего этажа, пропускал неважные, по его мнению, уроки, а вечерами без разрешения матери убегал на улицу. В результате у них с Виктором даже двойки одинаковые появлялись. Чаще всего приятели получали их по математике.

– Покажи дневник, – требовала в субботу мать.

Вадик спокойно и невозмутимо открывал странички, где за неделю аккуратно и по своим клеточкам размещались четверки и пятерки, а в конце – подпись классного руководителя.

Может быть, мать так бы и не догадалась, что отметки за учителей ставит Витя, на родительском собрании за третью четверть все выявилось: классный руководитель назвал двойки Саянова и объявил, что Вадик не желает завести дневник.

– Как тебе не стыдно! – вернувшись из школы, со слезами на глазах корила сына Саянова. – Ты обманщик, лгун! Вот напишу папе, как ты стараешься.

– Мамочка, я буду стараться. Вот посмотришь, у меня больше никогда не будет двоек! Только не надо писать…

Он целый вечер ходил за матерью, уговаривал ее.

– Ладно, – согласилась она. – Пока не буду папу расстраивать, но вечерами ты у меня больше никуда не пойдешь! Будешь учить и рассказывать мне каждый урок. Спать не ляжешь, пока не выучишь!

И несколько вечеров подряд Вадик добросовестно выполнял свое обещание.

Однажды, когда Вадик решал задачу, со двора донесся голос Виктора.

Вадик взглянул в окно: Витя стоял у стены серого дома.

– Выходи!

– Сейчас, – отозвался Вадик.

Мать в это время была на кухне.

– Я скоро приду, мамочка! – пробегая коридором, предупредил он.

Виктор звал Вадика гулять, но тот отказался.

– Я дал маме слово не уходить по вечерам без ее разрешения.

Вадик немного соврал: он дал слово вообще не уходить из дому вечерами без мамы.

– Ты почему, Витя, не был в школе? – спросил Вадик.

– Я в суде был.

– В каком суде?

– В каком, в каком, – недовольно передразнил Витя, но тут же объяснил приятелю, что это за учреждение. – Там три дела разбирали. Одно про спекулянтов – это ерундовое, а вот одного «зайца» судили…

– Зайца? – удивился Вадик.

– Ну да, зайца, который без билета ездит, понял? Только его не за это судили, – спешил пояснить Витя. – Он проводника ударил, вот его и задержали. А сколько он объездил, где только не бывал! Вот закончатся экзамены, давай поедем! Это очень интересно.

Витя рассказывал с увлечением о «путешествии зайца», но Вадик слушал довольно равнодушно, и предложение друга не увлекало его.

– А еще какой суд был?

– А еще развод, – неохотно отозвался Витя.

– Про что это?

– Это когда, например, батька с мутершей жить не хочет, вот их и разводят.

Виктор понимал, что приятель его в этих делах ничего не смыслит, и принялся ему объяснять.

– Мои батька целую неделю в Одессе околачивался: за разводом к нам приехал. Как вечер, так он к нам, и все один и тот же разговор, а мутерша ему развод не давала. А сегодня она на работу не пошла и говорит мне: «Знаешь, Виктор, я с тобой посоветоваться хочу». Я сперва не догадался, а она мне: ты, говорит, без отца вырос, большой стал, а у батьки твоего двое маленьких, они тебе – братья. Стоит ли, говорит она, нам и их без отца оставлять? Пожалуй, говорит, им отец больше, чем тебе нужен, как ты думаешь? А я и думать не стал, говорю: «Не нужен мне батька такой, пускай он своих маленьких воспитывает».

– Теперь у тебя папы не будет?

– Куда он денется! Только жить мы с ним не будем.

– Ну, а потом что? – поинтересовался Вадик.

В это время встревоженная мать выглянула в окно, крикнула: «Вадик!»

– Тетя Маруся, он здесь, – сказал за растерявшегося друга Витя.

– Я сейчас, мамочка, – отозвался Вадик. – Я никуда не уйду. Ну, рассказывай скорей, Витя, – заторопил он друга. – Что потом было?

– А потом смотрю: мои родители куда-то собираются. Я за ними. Они не заметили, как я в самый суд пришел.

– Интересно, как это разводы делают!

– Ничего интересного нет. Судья спрашивает, они отвечают. Батька врет, говорит, что ему про нас еще в первый год войны написали, вроде мы в бомбежку погибли. Вот он с горя и женился. А мутерша, хоть и знает, что это неправда, но молчит. Потом ее спрашивали, и она согласилась на развод. Потом судьи ушли, а когда пришли – прочитали, что развод сделан. Вот и все.

Вадик долго не мог уснуть. Он все думал про Витю и Витиных родителей. Потом стал думать про своего папу (отец давно не слал писем), и ему так захотелось поговорить с мамой.

– Мамочка, ты не спишь? – спросил он тихонько.

– Нет еще, – отозвалась мать. – Что тебе нужно?

– Мамочка, а когда мы поедем к папе?

– Вот сдашь экзамены, перейдешь в седьмой класс, тогда и поедем.

– А если меня не переведут в седьмой… – вырвалось у Вадика, и он испугался своих слов.

– Не переведут? – удивилась мать. – Тебе уже сказали?

– Нет, мамочка, меня допустили к экзаменам, но вдруг провалюсь.

– А ты готовься хорошенько. Спи, мне завтра рано вставать.

Матери не хотелось продолжать этот разговор.

Вадик старательно готовился к весенним экзаменам, но не сдал математику и получил работу на осень по русскому языку.

– Большие пробелы в знаниях, – сказал матери классный руководитель. – Надо заставить его серьезно поработать летом.

– Догулялся, сыночек, – сдерживая слезы, упрекала мать. – Что мы теперь папе напишем? Он нам писем не шлет, наверное, дожидается, что мы его твоими успехами порадуем, а у нас два экзамена на осень!

– Один, – поправил Вадик, – вторая работа, а не экзамен.

– Все равно. Пропадет у тебя все лето!

Вадик уже не спрашивал маму, когда они поедут к папе. Ему было стыдно перед отцом. Он согласен был жить с мамой в Одессе. Да и лучше ему теперь было здесь: мама работает, и они с Виктором, как вольные птицы, могут гулять, где хотят, лишь бы вовремя явиться к обеду. А после обеда опять можно уйти.