Вот вы поупражнялись в распознавании размеров стиха и пробуете свои силы в стихосложении. Это хорошо. И продолжайте упражняться, старайтесь всегда следить за ритмом стиха, улавливать размер. Поэтому на лучших образцах классической и песенной поэзии продолжайте совершенствовать свой ритмический слух. При этом никогда не забывайте об идейной основе произведения.

Откуда это, из чьей сказки? Какой размер? Определив все это, вы почувствуете, как старик сказитель, или бабка сказительница, или няня Арина Родионовна ровным, спокойным голосом сказывает поучительную сказку. И льется мерно речь… Слушай, добрый человек, как

Вам становится совершенно понятно: хорей для сказки мой — самый лучший, самый подходящий размер, сказочный!

Но та же тональность пригодилась А. С. Пушкину и для грустной беседы с няней, другом сердца в его одиночестве. Вот зачин «Зимнего вечера»:

и т. д.

Иной ритм в стихотворении «Зимнее утро»:

Далее на стопы не расчленяйте, проскандируйте сами, подчеркивайте размер самостоятельно голосом. Это полезно. В таком прекрасном стихотворении трудно остановиться на полуслове. Так и хочется повторить ямбы от начала и до конца стихотворения. Они, как зимнее утро, тоже чудесны.

А вот «Туча» А. С. Пушкина:

Четырехстопный амфибрахий образует ритмический рисунок этой строфы. А затем:

вспоминает автор величественную картину грозы. И, радуясь наступившей свежести, весело распоряжается сменой явлений природы:

Тоска-печаль, восхищение, радость — и все в одном размере!

Тяготение к силлабо-тоническому стихосложению характерно и для ваших поэтических проб. Это хорошо. Почитайте стихи и ваших друзей. В них вы увидите различные чувства, настроения. Постарайтесь определить и размеры стихов. Это ж для всех интересно и полезно.

Советы наши исходят из наблюдений над образцами классической и современной поэтики и над произведениями юношеского творчества. Вот и порассуждаем вместе. Это на правах задания.

Имеет ли какое-либо значение то или иное количество стоп в разных стихах строфы или это безразлично? Прислушайтесь:

Стихи эти (да и всё стихотворение «К Чаадаеву») Пушкин написал четырехстопным ямбом. Вы чувствуете, что все здесь и меру: первый и третий, второй и четвертый стихи (так они рифмуются тут) звучат одинаково легко, созвучны между собой в ритме — ни одного лишнего или недостающего слога. А теперь прочтите эти стихи по созвучию окончаний (по рифме). Как звучат первый и третий стих, затем второй и четвертый? Сделали? И вот отвечаете: первый и третий стихи срифмованы полными стопами ямба (мужская рифма), а второй и четвертый — с остаточным слогом «вы» (женская рифма). Верно. А в целом получилась отличная строфа. Но бывает и такая разновидность:

Проверьте стихи по рифмующимся парам, и увидите, что в первой паре рифмуются конечные полные стопы (женская рифма). Размер — четырехстопный xopeii. А во второй паре рифмуются конечные усеченные стопы (мужская рифма). Тут недостающие для стопы безударные слоги практически заменяются паузой. Значит, и здесь тоже четырехстопный хорей (строки взяты из стихотворения Пушкина «Бесы»). Отсюда легко вывести правило: количество стоп в рифмующихся между собой стихах и тип рифмы должны совпадать. Правда, о рифме будет еще у нас особый разговор, но попутно забежим вперед и скажем, о композиционной роли рифмы. Главное назначение ее в окончаниях стихов такое: ода закрепляет количество стоп в рифмующихся стихах и, по сути дела, она указывает на количество рифмованных стихов: двустопные, трехстопные и т. д., а при разностопных сочетаниях указывает на особый ритмический рисунок строфы. Подкрепим все это примером из стихотворения М. Ю. Лермонтова «Свиданье»:

Перепишем попарно срифмованные стихи:

Первая пара:

1. Возьму' | винто'в | ку дли'н|ную,

3. Там под | скалой | пустын|ною — четырехстопный ямб.

Вторая пара:

2. Пойду | я из | ворот,

4. Есть уз|кий по|ворот… — трехстопный ямб.

Ритмический рисунок определен здесь тоже четко, рифмующиеся стихи соответственно соразмерны друг другу, легки и созвучны в произношении. И это все сделала рифма: она по количеству стоп указала на количество стихов, она подсказала и наличие особого ритмического рисунка в строфе (четырехстопные и трехстопные стихи в попарных сочетаниях). «А если рифмы нет?» — спросите вы. Возможно и такое стихосложение (к нему, например, тяготеет народное творчество), тогда стихи тоже получаются, их размер охраняет клаузула, но о ней потом.

Не всегда удается начинающим соблюдать законы стиха. Например, иные не замечают в своем стихотворении, какой стих тяжел или легок и почему, либо еще хуже, ленятся работать над ним — некогда, дескать. Возьмем из «пробы пера» пару не уравновешенных кем-то стихов. Вот они:

По сравнению с первым второй стих явно тяжел. Вы чувствуете это на слух, да и глаза подсказывают: в первом стихе три ямбические стопы, во втором их пять, две лишние! Что делать? Попытались ребята на занятии любителей поэзии уравновесить стихи по первой строчке, но оказалось — пострадает содержание. Тогда сделали небольшую перестановку слов. Получилось так:

Первый и второй стихи, как видите, уравновесились (трехстопный ямб), а лишние слова из второго выделены, перенесены в третий, стали там особо значимыми. Предстояло закончить третий и построить четвертый стих, составить строфу. Появились у ребят разные варианты, но приняли наиболее простой и весомый. Получилась строфа:

И еще несколько слов об упорядочении ритма. Это речь о том, когда начинающего автора слух подводит. Разные причины тому бывают, даже такие: у иного любителя не закрепились пока навыки ритмической речи. Как быть? Не помогут ли друзья? Посмотрим на примерах.

Вот выловили как-то учащиеся на редакционном занятии неудачный стих из одного стихотворения:

Расчленили на стопы, проскандировали, что получается:

(три стопы хорея) ямб | хорей | зачин хорея |

Вы видите: по замыслу — шестистопный хорей, а четвертая стопа ямб. Когда-то незаметно для глаза, невзначай для автора что-то перепрыгнуло у него в другой размер. Вот досада! Надо попытаться исправить стих, ямбическую стопу заменить хореической, хотя бы словом «тихо». Прочитали стих с этой стопой. Размер выправился, но содержание подверглось изменению, прежнее не устраивает, а другое ничего не придумывается, тогда посоветовал я исправить стих вставкой дополнительного либо усечением лишнего слога перед неудачной стопой. Посмотрели еще раз на стопы стиха: «тебе расскажу», не звучат они как надо, нет у них единого размера. Вот если отрезать у глагола пристав-. ку, получится «тебе скажу» — две ямбические стопы. Звучит? Да. Но можно ли перевести в хорей? Можно. Перед ямбическими стопами ставится дополнительно ударный слог (гласный звук), предположим ударный А или О. Вы произносите (или напеваете) его перед ямбическими стопами, в этом стихе получится так:

«А тебе скажу» или «О тебе скажу» — в том и другом случае образовались стопы хорея, но звуки эти все же не подходят к стиху, путают содержание, надо вставить что-то иное, что соответствовало бы смысловому назначению стиха. Подумали все вместе и решили заменить их местоимением Я, получилось так:

Это шестистопный хорей. Исправленная строчка стала нормальным стихом — легко вложилась в рамки стихотворного размера, да и обращение к березке определилось лучше: «Я те|бе ска|жу».

Для опытного мастера все то, о чем мы с вами беседуем, конечно, не проблема, он делает подобные упражнения как бы попутно, механически, ибо главная его забота не об этом, а о поэтическом образе, о поэтической картине — это стоит автору огромного напряжения сил и но сразу приносит удовлетворение.

Недаром В. В. Маяковский говорил:

А теперь продолжим упражнения. Бывает и так, что для упорядочения размера стиха нужно вырезать и заменить неудачный его кусок. Как-то нам пришлось произвести такую операцию. Вот первоначальный вариант третьей строфы стихотворения одного нашего автора:

Вы чувствуете, что три стиха ритмичны, их размер единый трехстопный анапест, но четвертый стих не созвучен второму, с которым рифмуется. Сопоставим их:

2. Как раста'|яла в не'|бе звезда'… — три стопы анапеста,

4. Прово|жа'ют | в де'тстве | вда'ль по|езда'… — четыре стопы хорея да в конце стиха ямбическая!

Смотрите, в четвертом стихе по сравнению со вторым только один лишний слог, а в произношении строка громоздка. И вы скажете, что вина здесь и в разных размерах в самом стихе (перескок с хорея на ямб), и в излишестве стоп (вместо трех — пять). Вы правы, надо исправлять. Но тогда мы начали исправление не от формы, а от содержания. Это иногда бывает очень полезно. Вот мы рассуждаем (тоже на одной из редакционных бесед):

— О чем идет здесь речь?

— О юношеской мечте, — говорит кто-то вполголоса.

— Улетающей вслед за поездом, — добавляет задумчиво другой.

— Кто перед нами?

— Ребята-мечтатели.

— А как думаете, чья у них мечта?

— Конечно, своя, любой скажет: своя мечта!

— Хорошо. А где мечтатель этот в мечте своей, когда провожает поезд?

— Да там же, в том поезде, — говорят одни. Другие возражают:

— Нет, не обязательно. Что вагоны мимо него прошли, он не думает про них… Он в поезде своей мечты, а не в этом… У каждого своя мечта.

— В своем поезде, конечно, лучше, у каждого своя мечта, свой, особый поезд… — размечтались ребята.

— У мечтателей свои поезда, свои мечты, — подтверждают другие.

— А хорошо бы вставить в стих эти два слова: свои поезда, подумали все. И смотрим на стих да размышляем:

— Но для чего здесь слова «в детстве вдаль»? Не лишние ли они?

— И какие мы детишки! — обиделся кто-то, упрекая автора.

— Соклассник ведь наш пишет, и мечта его, да и наша, стремится вперед, а не назад — всем ясно. А ну-ка, уберем эти слова.

— И заменим местоимением «свои», попутно и лишний слог сократим, — предложил кто-то. Все согласились, записали. Проскандировали: «провожа|ют свои | поезда».

— Это ж трехстопный анапест! — воскликнули удивленно.

— Смотри-ка, сам собой получился, — рассмеялся кто-то. Быстро и дружно сличили со вторым стихом:

Спросили друг друга, довольные:

— Звучит?

— Звучит!

— Получилось двустишие?

— Куда там. Чуть-чуть не поэты…

Потом сличили с первым и третьим стихом, теперь вся строфа стала ритмичней и более содержательной:

Заканчивается это стихотворение такой строфой:

По содержанию, видите, обе строфы идентичны, т. е. имеют общую идею, единый смысл. Вот почему при исправлении размера полезно было исходить от идеи авторского замысла. В таких упражнениях иной раз дело доходит до того, что автор исправляет не строчки какие-то, а в целом все стихотворение — размер меняет, стихи переделывает — и правильно делает. Была бы польза.