— Кр-кр-куаф, — сказал аквант.

— Детектор шевелится, — сообщил Петер. — Запись такая же. Ты права как никогда, Вики. Он говорит на ультразвуке.

— На смеси частот, если быть точным, — без особой нужды поправила его девушка, удивляясь сама себе. Может, она заразилась занудством от этого педантичного до кончиков ногтей немца? Или это так на неё подействовала смерть Софи? — Ладно, мы выявили некоторые осмысленные фразы, которые он говорит. Уже хоть какой-то прогресс.

— Я бы не был таким оптимистичным. Нам ещё нужно понять, что эти фразы означают.

Вика лишь покачала головой. Пока крупные учёные спорили друг с другом в зале совещаний, они с Петером ухитрились поговорить с Эдмундом Келлером и выторговать себе несколько часов работы над пленным аквантом. Глава Центра особо не возражал — его, кажется, уже начинала доставать эта бесплодная гонка, и ждал он только момента, когда закончатся подготовительные работы с подводной лодкой, чтобы расставить точки над «ё». Поэтому теперь они, вооружившись современной аппаратурой, пытались понять речь пленника. К сожалению, получалось пока не слишком-то хорошо.

— Если вспоминать гипотезы о способах контакта с инопланетной жизнью, то так или иначе этот контакт возможен, только если обе стороны хотят его установить, да и то не всегда, — сказал Петер. — Ну, положим, наш парень слишком туп, чтобы понять теорему Пифагора и конические сечения. Тогда понятно, почему у того французика ничего не вышло. Но ведь говорить он может!

— Капитан Гленн сказал, что наш аквант может быть рядовым их армии. По крайней мере, он видел подобное существо, которое ему что-то приказывало на том же языке.

— Кр-кр-куаф, — прострекотал пленник.

— Опять то же самое, — Петер постучал по экрану прибора. — Совершенно такая же аудиограмма.

— Осталось только наверняка понять, слова это или всё-таки просто бессмысленный лепет, — усмехнулась Вика.

Формально они подчинялись доктору Герману Цанну, но тот прямо заявил, что даст молодёжи шанс проявить себя, и в работу не вмешивался, лишь наблюдая со стороны за их усилиями. Такое руководство вполне устраивало Вику: в конце концов, занимались они тем, что оказалось не по плечу целой команде учёных лбов, и вряд ли ещё один мог что-то поменять.

Правда, их собственные успехи тоже пока оставались скромными. Они лишь выявили несколько фраз, которые проговаривал пленник, и узнали, что его речь частично лежит в слышимом диапазоне, а частично является ультразвуком. То есть овладеть его языком для человека невозможно.

Требовался лингвенсор, но хотя любой специалист мог бы собрать его за полчаса, его надо было настроить — и вот здесь по-прежнему царила полная тьма. Они даже не знали толком, являются ли издаваемые пленником звуки значимыми фразами, хотя всё и указывало пока что на это. Аквант не собирался идти на контакт, а как заставить его, Вика не знала. Не знал и Петер.

— Он хуже жестянок, — сказал напарник, покосившись на охранника за стеклянной стеной. — Те себе руки-ноги на механическую дрянь заменяют, так хоть частью людьми остаются. А тут — животное. Как есть животное.

Охранник его не слышал. Может, оно и к лучшему, подумала Вика, потому что иначе солдат попросту задушил бы Петера собственными руками, сплетёнными из блестящих стальных жгутов. На самом деле эти распирающие футболку мускулы культуриста были вовсе не стальными, а из каких-то полимеров, но на этом познания девушки в науке о протезах заканчивались.

— Может, подключим ординаторов? — спросила она. — Что-то дельное скажут…

— Фу! — Петера аж передёрнуло. — Да они сами как эти твари. Общался я с одной такой. Рыжая, красивая, а заговорит, прямо холодом обдаёт. Роботы это, только засунутые в человеческое тело. Не, ну их куда подальше.

— Что там на очереди? — вздохнула Вика. Петер посмотрел на экран смартбрасера на запястье:

— Раз ты определила диапазон их речи, попробуем выделить фонемы. Да?

Девушка молча пошла к столу, где громоздилось выданное им оборудование. Работы у них было ещё много.