Восемь кораблей из объединенной единым тактическим заданием серии крейсеров типов “Светлана” и “Адмирал Нахимов” (соответственно по четыре единицы для Балтийского и Черного морей) создавались в ходе реализации судостроительной программы 1912-1916 годов.

Задачей им ставилось несение дозорной и разведывательной службы при действии в составе эскадры, охрана эскадры от торпедных атак, постановка мин, осуществление набеговых операций на коммуникации и порты противника, ведение боя с однотипными кораблями.

Постройка восьми крейсеров шла медленнее планировавшейся, а затем, в конце 1917 - начале 1918 годов, в связи с охватившей страну разрухой, и вовсе остановилось. Два из восьми кораблей - головные “Светлана” (с 1925 года “Профинтерн”, с 1939 года “Красный Крым”) и “Адмирал Нахимов” (с 1922 года “Червона Украина”) - по причине наиболее высокой готовности к моменту приостановки их строительства достроили во второй половине 1920-х годов практически по первоначальному проекту. Еще два “балтийских” крейсерских корпуса - “Адмирал Грейг” и “Адмирал Спиридов”, получившие соответственно наименования “Азнефть” и “Грознефть” - использовали для создания танкеров для Черного моря.

Спуск на воду крейсера "Адмирал Лазарев". 1916 г.

Техническое состояние четырех остававшихся корпусов и их энергетических установок, а главное ограниченные финансовые возможности позволили в итоге приступить к достройке с модернизацией лишь одного из них - крейсера “Адмирал Лазарев”, переименованного 14 декабря 1926 года в “Красный Кавказ”.

Остальные три корпуса пошли на слом: на Черном море - “Адмирал Истомин” и “Адмирал Корнилов” в 1928 году; и много позже на Балтике, в 1952 году, - “Адмирал Бутаков” (с 26 октября 1926 года - “Правда”, с 24 ноября 1926 года по 1935 год - “Ворошилов”).

По первоначальному проекту “Красный Кавказ” при полном водоизмещении 7663 т, наибольшей длине 166,68, наибольшей ширине (с броней) 15,71 и полной осадке 5,58 м вооружался пятнадцатью 130-мм орудиями при побортном равномерном по длине корпуса палубно-казематном их размещении.

Предполагалось, что четырехвальная энергетическая установка, оснащенная 14 котлами системы Ярроу со смешанным нефтеугольным отоплением общей паропроизводительностью 350 тыс. кг/ч, и четыре комбинированных турбины системы Парсонса суммарной мощностью 55 000 л.с. обеспечат кораблю скорость 29,5 уз. Котлы размещались по два в семи котельных отделениях на протяжении от 37 до 81 шп; турбины - в двух носовых (81-92 шп) и двух кормовых (92-104 шп) турбинных отделениях.

Крейсер заложили 19 октября 1913 года в городе Николаеве на заводе “Русского судостроительного общества” (“Руссуд”), но полноценные стапельные работы развернулись только в июле следующего года. К концу мая 1916 года корабль довели до спусковой готовности или до 47,5% от общей сдаточной.

В 7 ч вечера 28 мая, освобожденный после торжественной церемонии от задержников корпус массой 3600 т, пройдя по пусковой дорожке 106,7 м и войдя кормой в воду, остановился, имея против порога стапеля переборку 81 шп. Несколько дней предшествующих спуску держалась очень высокая температура воздуха (35° С в тени и более 50° С на солнце), из-за чего при движении спускового устройства крайне размягченная на солнце насадка быстро соскреблась полозьями и последовавшее наращивание силы трения привело к торможению, а затем и остановке корабля.

8 июня в момент подъема воды в реке на 2 м выше ординара, при проведенном перемещении центра тяжести корпуса в сторону носа за счет наполнения двух носовых отсеков от 8 до 13 шп 350 т воды и поднятии плавучим краном грузоподъемностью 200 т кормы, объединенными тяговыми усилиями шести домкратов (суммарное усилие домкратов 400 т) и двух паровозов (через тали) корпус по обновленной насадке “столкнули” с берега в воду. Осадка носом после спуска равнялась 2,67 м, кормой - 4,11 м; величина стрелки остаточного прогиба корпуса - 21 мм.

Продлившиеся полтора года достроечные работы повысили готовность корабля лишь на 7,5% и в январе 1918 года вообще прекратились. За период достроечных работ на нем смонтировали броню, котлы, носовую мачту, частично мостики, каютные переборки, шахты и выгородки в котельных отделениях. Крайне низкой была насыщенность корабля вспомогательными механизмами и трубопроводами. Изготовлявшиеся в Англии детали турбин успели поступить на завод, но сами турбины к январю 1918 года находились на сборке в турбинной мастерской в крайне низкой степени готовности.

Схема наружного вида легкого крейсера типа "Светлана " постройки завода "Руссуд"

Продольный разрез легкого крейсера типа "Светлана":

1- кают-компания офицеров; 2 - коридор; 3 - якорный шпиль; 4 - каюты офицеров; 5 - 130-мм орудие; 6 - боевой прожектор; 7 - кормовая ходовая рубка; 8 - 14-весельный катер; 9 - коечные сетки; 10 - камбуз; 11 - 6-весельный ял; 12 - 76,2-мм пушка Пендера; 13 - кубрики (помещения) команды; 14 - носовая ходовая рубка; 15 - дальномер; 16 - боевая рубка; 14 - кладовые сухой провизии; 15 - кладовая шкиперских запасов и снабжения; 16 - цепной ящик; 17 - дифферентная цистерна; 18 - нефтяная цистерна; 19 - отделение шпилевых машин; 20 - отделение турбо-динамо; 21 - помещение рефрижераторных машин; 22 - центральный артиллерийский пост; 23 - погреб 130-мм выстрелов; 24 - термотанки системы аэрорефрижерации артиллерийских погребов; 25 - КО с котлами нефтяного отопления; 26 - помещение подводных ТА; 27 - угольный бункер; 28 - успокоители качки системы Фрама; 29 - КО с котлами угольного отопления; 30 - МО (турбинное отделение); 31 - помещение дизель-динамо; 32 - румпельное отделение малого руля; 33 - румпельное отделение большого руля.

Постановление о возобновлении достройки “Красного Кавказа” принимается Советом труда и обороны (СТО) СССР в 1924 году, причем, наряду с крейсером “Адмирал Бутаков”, в варианте быстроходного “эскадренного заградителя”, способного нести 600 мин. Проектные, а тем более достроечные работы так тогда и не начались, и по прошествии двух лет, 16 марта 1926 года, Реввоенсовет страны утверждает разработанный в Научно-техническом комитете УВМС проект достройки “Красного Кавказа” в варианте крейсера, вооруженного снятыми с пошедших на слом балтийских кораблей восемью 203-мм орудиями.{2}

Но вскоре возникает идея вооружить крейсер новейшей 180-мм артиллерией.

План достройки “Красного Кавказа” со 180-мм орудиями на борту руководство ВМС включило в утвержденную СТО СССР 26 ноября 1926 года “Программу строительства Морских сил РККА на 1926/27-1931/ 32 года”. Срок окончания строительства корабля и, соответственно, начала его государственных сдаточных испытаний определялся датой 1 мая 1931 года.

К тому времени прежний палубно-казематный принцип размещения главной артиллерии во всем мире сменился “башенным”, причем классической стала линейно-возвышенная схема размещения башен в диаметральной плоскости кораблей, позволявшая эффективно использовать орудия все сразу на один из любых бортов. В целях “башенного” использования 180-мм орудий Б-1 на Ленинградском Металлическом заводе (ЛМЗ) под руководством начальника заводского конструкторского бюро Р.Н. Вульфа началась разработка проекта башенной одноорудийной установки (обозначение МК-1-180), а потому простейшей, наиболее легкой по массе и наименьшей по габаритам из возможных вариантов - первой морской крупнокалиберной артиллерийской установки советского периода.

В связи с принятием решения о возобновлении достройки крейсера и в соответствии с техническим заданием, выданным Техническим управлением (ТУ) УВМС, предусматривавшем вооружение “Красного Кавказа” пятью 180-мм орудийными башнями, конструкторы Судостроительной технической конторы (СТК) Николаевских государственных заводов имени А. Марти (НГЗ имени А. Марти){3} начали в 1926 году выполнять первые проектные проработки, причем на основании переданных им самых предварительных данных о массогабаритных параметрах будущей МК-1-180.

В октябре того же года из Николаева в Москву поступает на рассмотрение предварительный вариант проекта - так называемое техническое предложение. В ходе его изучения сотрудники ТУ УВМС рекомендовали николаевским инженерам предусмотреть наличие в башнях, других боевых постах, средств противохимической защиты личного состава, что, по мнению военных моряков, увеличивало массовую нагрузку крейсера на 50 т. Но главное, что при рассмотрении документации выявилась грубейшая ошибка в расчетах массовых нагрузок и параметров остойчивости из-за более, чем двукратной занижености обозначенной в техническом предложении массы артиллерийской установки, определяемой величиной 58,5 т против 135 т массы установки, определяемой к тому времени в значительно продвинувшемся по степени разработке на ЛМЗ проекта.

Причина такой ошибки вполне объяснима: разработка в Николаеве и Ленинграде проектов соответственно корабля и башенной установки для него, а затем и разработка рабочей конструкторской документации для них велись практически параллельно, поскольку принципиальная новизна решаемых инженерных задач привела к вынужденной необходимости параллельного проектирования и последующего конструирования с “подгонкой” крейсера под артиллерию и артиллерии под крейсер.

Суть любого проектного технического предложения - проверка выполнимости и совместимости требований технического задания на возможность комплектации корабля основным вооружением и оборудованием. В данной, начальной стадии проектных работ разрабатывается удовлетворяющий общим первоначальным требованиям исходный вариант, служащий основой для разработки графической и расчетной документации эскизного этапа проектирования.

Инженеры СТК НГЗ им. А. Марти вопреки логике, требовавшей пересмотра технического предложения сразу же, в октябре 1926 года, по настоянию руководства УВМС приступили к разработке, с учетом внесенных поправок, эскизного проекта.

Одновременно на Балтийском заводе в Ленинграде под руководством П.Г. Гойкинса разрабатывался аналогичный проект достройки в пятиорудийном варианте крейсера “Адмирал Бутаков”-“Ворошилов”. Сам по себе “Адмирал Бутаков” являлся менее подходящим для предложенной модернизации крейсером, поскольку обладал относительно “Красного Кавказа” меньшими массогабаритными параметрами: нормальное водоизмещение по первоначальному проекту 6800 т, длина по ватерлинии 154,8 м, ширина наибольшая 15,35 м, осадка 5,60 м.

Основой для разработки эскизных проектов в Ленинграде и Николаеве послужите предложенная начальником ТУ УВМС Н.И. Власьевым и одобренная НТКМ идея размещения в носовой части 2-й башни над 1-й и 3-й - на уровне 1-й (все впереди боевой рубки и фок-мачты), в кормовой части корпуса - 4-й над 5-й. Инженеры Балтийского завода предложили и свои варианты размещения башен: последовательное возвышенное расположение трех носовых башен; либо 1-я и 2-я на одном уровне, 3-я над ними.

Рассматривавшиеся в августе 1927 года в Москве представленные ленинградцами зарианты эскизных проектов вызывали интерес оптимизированным общим расположением за счет вывода дымоходов всех котлов в одну трубу, но не удовлетворили военных моряков и, в первую очередь, значительным водоизмещением и недостаточной остойчивостью.

Почти год потребовался и николаевским инженерам на разработку определенно бесперспективного эскизного проекта, причем в двух вариантах, разнящихся отсутствием и наличием бортовых булей.

В сентябре 1927 года при его изучении в ТУ УВМС окончательно убедились в невозможности размещения на кораблях типов “Светлана” и “Адмирал Нахимов” пяти башен: из-за чрезмерного водоизмещения бортовая броня “села” бы слишком глубоко. Введение булей хотя и “подняло” броню, но отрицательно сказалось на скорости и управляемости. Для монтажа булей возникала необходимость в постановке корабля на длительный срок в док для выполнения большого, а соответственно дорогостоящего объема корпусных работ.

Военным морякам, полтора года “упорствующим” в пятиорудийном варианте крейсеров, пришлось отступиться. Впоследствии, анализируя все предлагавшиеся проекты “Красного Кавказа”, Н.И.Власьев писал: “Утвержденный проект по своим основным теоретическим элементам очень близко к самому первому проекту. Однако первый проект из-за [выявившихся] перегрузок в башнях осуществить было бы нельзя... Для ликвидации этого пришлось снять 5-ю башню..., а также произвести... ряд других мероприятий... Таким образом, если отбросить вес [50 т] химической защиты, то получим, что водоизмещение утвержденного проекта будет 8150 [т], против 8100 [т] первоначального варианта, что очень близко, при [их] одинаковой остойчивости”.

Что же касается “Адмирала Бутакова”, то вскоре выявилось, что в теле роторов двух из четырех его турбин имеются трещины. Замена роторов и переборка турбин вели к значительно большим, чем финансировалось, расходам и от попытки достроить “многострадального” “Адмирала Бутакова”-“Ворошилова” в очередной, но не в последний, раз отказались.

Последним проектом достройки “Адмирала Бутакова”, в 1935 году лишившегося имени “Ворошилов”, в связи с закладкой для Черноморского флота одноименного крейсера пр. 26, стал утвержденный в 1940 году пр. 78 учебного крейсера (взамен “Авроры”, представлявшей из себя к тому времени не имеющую собственного хода плавучую казарму подводников) вооруженного главным калибром из четырех “эсминичных” 130-мм двухорудийных башенных артиллерийских установок и с энергетической установкой переоснащенной турбинами эскадренных миноносцев типа “Огневой” (пр. 30) и котлами сторожевых кораблей типа “Ястреб” (пр. 29).

Находящийся в Кронштадте корпус подготовили к достройке, от проведения которой быстро отказались по причине большой загруженности промышленности строительством боевых кораблей и высокой стоимости реализации проекта учебного корабля, оказавшейся сопоставимой со стоимостью постройки нового крейсера. В связи с изменившимися планами присвоенное в 1940 году “Адмиралу Бутакову” имя “Аврора” в мае 1941 года передали “дальше” - намеченному к закладке крейсеру пр. 68, так и не состоявшейся из-за начала войны.

В разработанном через полтора месяца, к середине октября 1927 года, в СТК НГЗ втором эскизном проекте предусматривалось наличие на корабле четырех башен, распределенных в две группы по длине корпуса - носовую и кормовую, но из-за слишком поспешной, а потому поверхностной проработки этот эскизный проект требовал дальнейшей детализации.

Этапы разработки проекта достройки крейсера “Красный Кавказ”

К середине июля следующего 1928 года николаевские корабелы разработали уже более подробный проект - технический, но детализация его проработки, многие параметры в нем указанные по-прежнему не удовлетворяли военных моряков и, в частности, Н.И. Власьева. Имелся перегруз; величина поперечной метацентрической высоты - главный показатель остойчивости - являлась недопустимо малой и к тому же, по мнению сотрудников ТУ УВМС, завышенной относительно реального значения; не обеспечивались требуемые заданием на проектирование параметры непотопляемости. Главным итогом рассмотрения проектной документации стало возникновение сомнений в способностях николаевцев разработать ожидаемый от них проект.

Второй по счету технический проект изучался уже на месте, 9 декабря 1928 года, выехавшими в Николаев представителями ТУ УВМС и НТКМ, выявивших в ходе проверки на много худшие значения основных параметров против заявленных в проекте значений.

Через пять дней, в ходе состоявшегося, уже в Москве в присутствии начальника Военно-Морских сил Р.А. Муклевича, совместного совещания моряков и николаевских судостроителей, последним даются конкретные рекомендации по мероприятиям, улучшающим свойства корабля. В частности для повышения остойчивости предлагается уменьшить высоту баковой надстройки и дополнительно несколько “утопить” в ней носовую группу башен. Принимается так же решение снизить массу главной артиллерии за счет некоторого снижения толщин бронирования стен и крыш башен.

Схема наружного вида легкого крейсера "Красный Кавказ" на момент вступления в строй

Лишь только третий технический проект и седьмой по общему счету проектов после очередных доработок удовлетворил военных моряков. По согласованию с ТУ, НТКМ, Учебно-строевым управлением УВМС, другими “заинтересованными” службами УВМС, штабом РККА, а также с представителями управления Военно-воздушных сил и Военно-санитарного управления РККА его 21 мая 1929 года утверждает начальник ВМС Р.А. Муклевич.

В окончательном варианте, для обеспечения возможности размещения носовой группы башен ликвидировали два носовых котельных отделения с четырьмя котлами и дымовой трубой над ними (одной из трех изначально предусмотренных на корабле дымовых труб), а боевую рубку с фок-мачтой новой трехногой конструкции “сместили” к корме. Для сохранения прежней паропроизводительности котельной установки, оставшиеся котлы перевели исключительно на нефтяное отопление, а прежние угольные ямы ликвидировали, как и ликвидировали, для размещения кормовых башен и погребов, часть надстройки. Перенесли в другие помещения кормовые турбогенераторы и провизионные погреба, провели значительную перепланировку внутренних помещений из-за ликвидации “разбросанных” по кораблю погребов и элеваторов 130-мм боезапаса и “концентрации” всего боезапаса нового главного калибра под башнями.

Значительные изменения претерпела баковая надстройка: ликвидировали казематы и “сгладили” в бортовых стенках надстройки “изломы”, служившие для увеличения секторов ведения огня казематных 130-мм орудий; для повышения мореходности увеличили развал ее бортов; несколько изменили форму форштевня и на 2,82 м удлинили его в нос. Саму надстройку продлили в корму с 50 до 72 шп, но для понижения высоты расположения носовых башен для сохранения остойчивости в допустимых пределах (о необходимости чего писалось выше), высоту баковой надстройки понизили на 1,10 м относительно прежнего, затем на 20 шп высоту баковой надстройки с высоты 3,05 м далее в корму понизили до высоты 2,15 м; 1-ю башню расположили сразу же за 900-мм “перепадом” палубы бака.{4}

Таким образом “Красный Кавказ”, по окончании строительства, своим внешним видом существенно отличался от достроенного шестью годами ранее в том же Николаеве головного корабля серии черноморских крейсеров - “Червоной Украины” - и лишь при пристальном зрительном сопоставлении их обликов представлялось возможным выявить общность отдельных элементов надводных конструкций двух первоначально однотипных кораблей.