Подводя итог можно сказать, что в СССР происходила планомерная подготовка к войне. Готовились к отражению первого удара противника, для чего планировались оборонительные мероприятия на большую глубину. Составлялись планы прикрытия по округам, армиям дивизиям. Ориентир был именно оборонительные действия.

С весны 1941 г. войска прибывали на западную границу, строились укрепления. В десятых числах июня войска начали развертываться на своих участках (обозначенные планами прикрытия). Это происходило с выходом войск с зимних квартир со всем необходимым для боя имуществом. Войска должны были быть готовы к бою. Выход войск в новые пункты проходил в рамках тактических учений.

Такое развертывание войск происходило при непосредственном участии командующих округами. Командующие округами должны были иметь представление о ситуации в округах и текущих целях. Наиболее организовано развертывание шло в ПрибОВО, хуже в КОВО. В ЗапОВО этот процесс фактически не проводился, кроме передислокации глубинных дивизий. По всей видимости, наркомат обороны контролировал развертывание войск округов слабо. В итоге, военные округа в разной степени были готовы к войне, что и показала начавшаяся война.

Это одно.

Второе. ВВС округом, кроме ОдВО не были приведены в боевую готовность (роль авиации в войне была очень значительна). Более того, в авиадивизиях наблюдался процесс разоружения, снятия пулеметов и пушек с самолетов. Все это привело фактически к разгрому ВВС в первые дни войны. Этот фактор оказал существенное влияние на последующие успехи противника. Как это могло случиться? Специально или нет?

Третье. Многочисленные свидетельства о разоружении некоторых частей: например, отправка зенитной и полевой артиллерии на лагерные стрельбы в канун войны, что существенно усложнило борьбу с самолетами и танками противника. Необходимо максимально разобраться в этом вопросе. Почему? Одно дело воевать с оружием в руках и совсем другое, встретить врага в казармах со всем, что попалось под руки. Были ли сознательный саботаж приказов и измена? Кто-то же санкционировал проведение выставки в г. Бресте, разрешил немецким летчикам осматривать города Западной Беларусии. Насколько подобные действия сказались на способности Красной Армии вести боевые действия? И какова роль этого фактора в летней катастрофе 1941 г. вообще?

Четвертое. Насколько армия и командный состав были подготовлены к войне. К войне готовились, но, ни какая подготовка не заменит полноценный боевой опыт, включающий в себя реальное планирование и осуществление операций, взаимодействия различных родов войск и так далее. Такой опыт имели немецкие войска. У советской стороны боевые действия на Халхин-Голе и Зимняя война ограниченным составом – явно не достаточно для всестороннего полноценного боевого опыта. По свидетельству самих немецких генералов такой опыт появился у советских солдат и офицеров в первые месяцы войны. И они его успешно осваивали.

Провал первых военных месяцев состоит из многих причин. Я разобрал некоторые. Для точного понимания произошедшего важно четко их разграничить. Определить значение каждого. Например, разделить неисполнение приказов, саботаж, откровенные вредительские действия, с одной стороны, и некомпетентность и неопытность командиров – с другой. Не сводить все в одну кучу.

И кстати, как себе Генштаб РККА представлял будущие сражения? По словам Г. Жукова, Генштаб не ожидал столь массированного и концентрического удара. Записываем это в причины поражения?

Часто в предвоенных директивах звучало «не поддаваться на провокации». Советское политическое руководство стремилось не спровоцировать Германию, не дать ей повода для войны. Подобное стремление показывает всю сложность международных отношений, заслуживающего отдельного всестороннего разбора.

Война приближалась. Причем предупреждали о ней все: англичане, разведка, советские военные атташе, многочисленные немецкие перебежчики (известно более 20 за десять предвоенных дней), считают, что даже немецкий посол в СССР Ф. Шуленбург через третьих лиц предупреждал советское политическое руководство о нападении (правда, таких документальных свидетельств я не нашел).

1. Ф. Шуленбург германский посол в СССР 2. У. Черчилль премьер-министр Великобритании 3. А. Микоян Нарком внешней торговли СССР

Как писал У. Черчилль, И. Сталин знал о готовящемся нападении. Находившемуся с визитом в СССР в августе 1942 г., Черчиллю Сталин сказал:

Мне не нужно было никаких предупреждений. Я знал, что война начнется, но думал, что мне удастся выиграть еще месяцев шесть или около этого. 84

Это подтверждает и В. Молотов. Желание оттянуть войну было. Но когда она оказалась неизбежной (Германия перестала дипломатически реагировать на советские шаги и стала сосредотачивать войска на границе), войска и флот в западных округах были приведены в боевую готовность (18—19 июня). Причем делалось это с оглядкой на всю серьезность международных отношений, что сказывалось в конкретных действиях на местах.

Сейчас хочу привести ряд мнений участников тех событий. Анастас Микоян очень примечательная личность, политический долгожитель, которому при этом удавалось оставаться в тени:

В субботу, 21 июня 1941 года, вечером мы, члены Политбюро, были у Сталина на квартире. Обменивались мнениями. Обстановка была напряженной.

Сталин по-прежнему думал, что Гитлер не начнет войны. Затем (туда) приехали Тимошенко, Жуков и Ватутин. Они сообщили о том, что только что получены сведения от перебежчика, что 22 июня в 4 часа утра немецкие войска перейдут нашу границу.

Сталин и на этот раз усомнился в правдивости информации, сказав: а не перебросили ли перебежчика специально, чтобы спровоцировать нас?

Поскольку все мы были крайне встревожены и требовали принять неотложные меры, Сталин согласился «на всякий случай» дать директиву в войска о приведении их в боевую готовность…

Мы разошлись около трех часов ночи 22 июня 1941 года, а уже через час меня разбудили: война!

Сразу члены Политбюро собрались у Сталина, читали информацию о том, что бомбили Севастополь и другие города.

…Сталин был в таком подавленном состоянии… 85

Это в некоем роде каноническая оценка начала войны. И директиву в войска направили на всякий случай. Как думаете, советское правительство в международной политике принимало серьезные решения на всякий случай? Или имело четкую и понятную позицию (не афишируемую, а для себя) по целому ряду вопросов с конкретными мероприятиями в случае необходимости?

В своих воспоминаниях Г. Жуков писал о том, как они с С. Тимошенко вечером 21 июня просили санкцию у И. Сталина на приведение войск в полную боевую готовность, а он считал такую идею «преждевременной». Жуков пишет:

– Надо немедленно дать директиву войскам о приведении всех войск приграничных округов в полную боевую готовность, – сказал нарком.

Далее был зачитан проект директивы. И. Сталин, согласно Г. Жукову заметил:

Такую директиву сейчас давать преждевременно, может быть, вопрос еще уладится мирным путем.

Однако через несколько абзацев маршал цитирует отправленную в войска директиву, в которой речь идет о полной боевой готовности войск. Сталин одновременно и запрещает и санкционирует? Не понято! И как объяснить приведение войск ПрибОВО в боевую готовность с 18 июня?

О том, что Г. Жуков далеко не всегда корректно описывает события кануна войны, указывает В. Молотов:

У Жукова в книге много спорных положений. И неверные есть. Он говорит, как перед началом войны докладывает Сталину, я тоже присутствую, – что немцы проводят маневры, создают опасность войны, и  будто я задаю ему вопрос: «А что, вы считаете, что нам придется воевать с немцами?» Такое бессовестное дело. По-последним дураком, так сказать. Все понимают, только я не понимаю ничего. Пишет, что Сталин был уверен, что ему удастся предотвратить войну. Но если обвинять во всем одного Сталина, тогда он один построил социализм, один выиграл войну. И Ленин не один руководил, и Сталин не один был в Политбюро. Каждый несет ответственность. Что не знали, неправда. Ведь Кирпонос и Кузнецов привели войска в готовность, а Павлов – нет.

Каждый здесь хочет снять с себя ответственность. Однако Кузнецов, моряк, морской министр, дал с вечера 21-го на 22 июня указание быть готовым к авиационному налету. Жуков этого не сделал… 87

Мы знали, что война не за горами, что мы слабей Германии, что нам придется отступать.

Весь вопрос был в том, докуда нам придется отступать – до Смоленска или до Москвы, это перед войной мы обсуждали. 88

Участники одного и того же события «по-разному» его видят. (Кстати ни кто из них не говорит, что СССР готовился к нападению на Германию.) Ориентироваться только на такие оценки не стоит (они достаточно субъективны). Их авторы преследуют свои цели. Нужно всесторонне изучать то, какие политические, экономические и военные решения принимались и реализовывались. Смотреть, какие мероприятия проводились в 1940—1941 гг. в западных округах по директивам Наркомата обороны и Генштаба, какие директивы шли в округа из Москвы, и какие приказы отдавались в самих округах – во исполнение этих директив.

Давайте сначала, перечислим все известные директивы, приказы в хронологическом порядке. Так мы увидим и поймем тенденцию (внутренний смысл и последовательность решений). Почему это важно? Человека, который понимает тенденцию происходящего невозможно запутать отдельными вырванными из контекста фактами. На базе упорядочения и хронологии всех фактических данных я и хочу реализовать проект «Факт Истории».

Есть еще много неясностей и вопросов. Не малую роль в недосказанности играет, то, что не все документы, относящиеся к Великой Отечественной войне, рассекречены. По состоянию на 2005 г., в ЦАМО РФ (Центральный Архив Министерства Обороны Российской Федерации) на секретном хранении находилось 10 миллионов дел времен Великой Отечественной войны, тогда как в открытом доступе – 2 миллиона. Не рассекречено и значительное количество документов Генштаба, в том числе телеграммы Генштаба в войска (кто знает, может среди них есть телеграмма Генштаба от 18 июня). Уверен, что рассекречивание этих документов снимет много спорных вопросов.

Предлагаю всем вместе разбираться с этими вопросами!

Уважаемый читатель, присылай свой отзыв и комментарии о книге на .

С Вашей помощью получится:

– исправить ошибки,

– привести больше важных документов и фактов,

– сделать описания событий более полным и точным.