Николай нюхом чуял какой-то подвох. Что-то не так с этой Таней. Конечно, он радовался за друга, который буквально летал от счастья, но не мог перебороть в себе какого-то внутреннего предубеждения. Вот и сейчас. Егор и Таня пришли с гуляний оживлённые и радостные. Они принесли с собой молодой задор и искромётную молодость. А он никак не может избавиться от смутно-подозрительного чувства тревоги.
— Колёк! У нас дело на «мази». — Радостно сообщил Егор.
— На какой «мази», — не понял Николай.
— Сейчас на пробу немного дам, одному знакомому — если понравится, а ему понравится, то он одну сумку возьмёт — радостно сообщил Егор.
— Какой ещё знакомый? — забеспокоился Коля.
— Мой знакомый, не волнуйся — ответил его друг, памятуя, что Танюша просила его не говорить Коле, о её знакомстве с Сашей и, взяв заготовленный для таких случаев пробу — «пример», пошёл к входной двери.
— Я через минуту вернусь… — Сказал он и быстро вышел, оставив Николая и Татьяну наедине.
— Послушай Таня, — заговорил Коля, не привыкший «держать камень за пазухой», — я сам детдомовский, у Егора тоже никого нет. Мы как братья. Я хочу, чтобы ты знала, я за него любого закопаю. Ещё там в Афгане, когда я лежал в госпитале… Когда Егорка пулю из меня вытащил… И потом, когда он раненый… — Окончательно запутался Николай.
— Ты зачем мне это говоришь? — Внутренне сжалась от испуга Таня.
— Так ведь я улечу, а ты останешься рядом с ним. Он тебя очень любит. Не играйся с ним, не надо. У меня, второго такого человека в жизни нет. Я за Егора, любого закопаю, быстрее, чем за самого себя…
— Да что ты, Колюня, — беспечно-весело сказала Таня, хотя внутри её всё сжалось от испуга. — Что ты волнуешься? Я же люблю его…
Они стояли напротив друг друга и смотрели — глаза в глаза.
Таня увидела, бескомпромиссно-жёсткий взгляд человека, у которого слова не расходились с делом. Ей вдруг показалось, что Николай знает, какова она есть на самом деле. Она почувствовала, что паника охватывает её. И чтобы не выдать себя она отвела взгляд…
Тут в коридоре, на деревянной лестнице, послышались торопливые шаги, поднимающегося к ним, Егора. Но это не спасло Танюшу, в те короткие секунды, когда в глазах её промелькнула растерянность, Николай понял, что он прав…
В комнату зашёл довольно-возбуждённый Егор. Он весело сказал:
— Ну, вот, всё нормально. Я «на пробу» пару грамм «ханки» дал одному барыге. Он «стрелки забил» в кафе «Голубые купола», на летней веранде.
— Кому ты «на пробу» дал? — Не понял Николай.
— Знакомому моему, Сашке. — Пояснил Егор, стараясь не смотреть на Колю и добавил:
— У него денег, где то на пять кило будет. У него есть товарищ, тоже барыга. Если им опиум понравится, они на двоих десять кило возьмут. Цена его в принципе устраивает…
Николаю не нравилось, что Егор говорит о «ТАКИХ», делах при Тане. Но в самый первый день приезда, когда Коля, прямо с рейса из Кабула, принёс в комнату две сумки по десять килограмм каждая, жизнь каждого из них изменилась… (Егор сразу дал понять другу, что они с Таней, «ОДНО ЦЕЛОЕ».)
…Она принесла надежду на «безоблачное» будущее и расставила неожиданные приоритеты…
В тот день Коля пришёл, минуя отметку у коменданта «…о прибытии в распоряжение…». Он принёс мечту о прекрасном: — Черноморском, солнечном будущем. И Имя ей — контрабанда наркотиков и оружия. Трибунал не пощадит…
— Пойду-ка я поставлю чайник. — Сказал Николай, и пошел в коридор…
Чтобы вскипятить чайник, надо было попасть на общую кухню в конце коридора. Другие «удобства» душ и туалет, находились в другом конце коридора…
…И Коля пошел ставить чайник. А пока он это делал, то по неволе, думал о том страхе и растерянности, которые он уловил в глазах Тани. Николай думал, что именно такой страх должен быть у человека, задумавшего, что-то не доброе.
«Хорошо, что Татьяна не знает, что сумки две…» — подумал Коля…
Не то, что б он чего-то боялся. Нет. ОН БЫЛ ГОТОВ КО ВСЕМУ.
…Просто так подумал он…