На границе зимы и лета стояли двое: усталый, измученный мужчина и бесстрастная, равнодушная женщина. И синева неба пыталась пробиться через ледяную корку, покрывшую листву.

Я пришёл к горам льдиин и звал Юлю несколько дней. К тому времени, когда она появилась, уже отчаялся дозваться. Её фигура соткалась в морозном воздухе из маленьких серебряных снежинок, и вот она стоит передо мной: красивая, похожая на статую… статую изо льда.

— Что тебе нужно, Дарниэль, Повелитель дроу? Зачем ты звал меня?

Не Дар… Дарниэль… и голос, такой равнодушный, лишённый всех эмоций, всех оттенков: холодный, ледяной.

Я опустился на колени со словами:

— Прости меня, я так виноват перед тобой. Молю тебя, вернись!

И снова ледяное дыхание в ответ:

— Я прощаю тебя, Дарниэль, Повелитель дроу. Уходи.

— Неужели ты ничего не помнишь? Если я тебе противен, пусть так, но есть же другие: дети, родственники, друзья! Тебя все любят и ждут! Скажи мне, что ты хочешь и я выполню любое твоё желание, только вернись, не оставляй нас… меня, — кричал в безумной надежде достучаться до ледяного сердца любимой. Но мои мольбы пропали втуне, в ответ лишь безучастный взгляд и равнодушные слова:

— Мне безразличны твои слова. Если ты всё сказал, то мне пора.

В эту минуту пришло осознание — медлить нельзя, ещё немного, и она уйдёт, и кто знает, придёт ли снова на мой зов. Как бы мне не хотелось сохранить свою жизнь, но ошибки следует исправлять, иногда даже ценой собственного бытия. Я полоснул себя кинжалом по груди, напротив сердца и начал говорить. Зазвучали древние слова ритуала. Ритуала, в ходе которого любящий отдаёт жизнь за жизнь любимого, передавая тому или той жар своего сердца. Всё изменилось, в этом мире больше ничего не существовало кроме нас. Мы стояли, заключённые в кокон из огня: плавились, сгорали и возрождались в нем. Боль пронизывала каждую клеточку тела, сжигала душу, вырывала сердце. Переплетение нитей ритуала и энергетических связей завершилось полностью. И я произнёс последние, заключительные слова, подтверждая своё решение:

— Возьми моё сердце и мою жизнь во имя жизни твоей. Это всё, что я могу тебе отдать. Прими мой дар и прости меня. Я люблю тебя!

Уже в падении, уходя в чертоги смерти, увидел, как ожили её глаза, и услышал её крик, полный отчаяния:

— Не-е-ет!!! Ты не можешь уйти! Я люблю тебя!

У меня получилось! Всё не напрасно. Я счастлив…

Темнота… Небытие…

Я стояла на коленях перед телом Дара в отчаянии. Применив все умения, сделав возможное и невозможное, не добилась ничего: его сердце не билось.

Что же мне делать?! Господи, что же мне делать?! Только сейчас поняла: как сильно я люблю его! Поняла и потеряла. Всё в один миг. Кто так жестоко играет нашими жизнями? Почему мы должны выбирать между жизнью и смертью? Что не давало мне так долго понять свои чувства к мужу? Как мне жить дальше в этом мире? В мире, в котором не будет его…

И снова усилия и снова надежда. Почему не бьётся его сердце?

— Нельзя заставить биться то, чего нет, — раздался позади меня тихий мелодичный голос. Обернувшись, увидела стоявшую рядом женщину окружённую золотым сиянием.

— Йаола? О чём ты говоришь? — мне была не понятна её фраза.

— О его сердце. Он отдал его тебе в дар, — объяснила богиня.

— Зачем? — всё ещё недоумевала я, но Йаола поморщилась видимо от моей глупости и терпеливо пояснила:

— Ты должна была очнуться от ледяного плена. А что растопит лёд лучше, чем горячее любящее сердце? Дроу пожертвовал собой во имя тебя и этого мира.

— Да мне плевать на этот мир, причинивший столько боли и страданий, и в настоящий момент отнявший мужчину, ставшего, как оказалось, для меня самым родным и любимым! — возмутилась я и высказала, пришедшую мне в голову мысль: — Ты же создала этот мир и имеешь власть над всеми живущими в нем. Следовательно, знаешь или можешь помочь мне вернуть мужа. Прошу тебя, помоги!

Богиня изучающее окинула меня взглядом и согласилась:

— Хорошо! Для этого мне необходимо соединить ваши связи заново, и ты сможешь поделиться с ним своим сердцем, разделив его на половинки, что бы снова сделать целым.

Не вникая в подробности, я протянула богине руки, не раздумывая ни секунды. Меня окутало золотистое сияние и татуировки налились силой, загорелись, запульсировали. Взяв руки Дара в свои, я начала говорить и слова как будто приходили сами собой, всплывая из глубин памяти. Минута, другая… Грудная клетка Дара поднялась и опустилась: он задышал. Он дышит!

Пока я занималась мужем, Йаола ушла не попрощавшись. Просто исчезла. Мне было всё равно: здесь она или нет, самое главное, что Дар жив, а остальное можно выяснить и решить позднее. Вдруг повеяло ледяным ветром, и недалеко от нас возникла Айслаэн. Что ей здесь нужно?

Я нагнулась над мужем, прикрывая его собой, готовая бороться и за него и за себя, но Айслаэн подняла руки в успокаивающем жесте, сказав:

— Я не причиню вам вреда. Никто не смеет оспаривать волю богов. Я просто пришла сказать тебе… не смотря на то, что ты уходишь, твоя сила и наша поддержка останутся с тобой навсегда. И ещё… мне захотелось посмотреть на мужчину, который смог принести такую жертву, — Айслаэн помолчала и с горечью добавила: — Ты первая из нас, за кем пришли и смогли забрать. Будь счастлива!

И пропала, рассыпавшись мелкими льдинками. Показушница!

Испытав громадное облегчение и прислонившись спиной к камню, притянула голову Дара на свои колени. Сил совсем не осталось: я отдала всю энергию, что была для возврата дроу, в этот момент успешно притворяющегося:

— Эй, симулянт, хватит придуриваться! Я знаю, что ты пришёл в себя.

Губы Дара дрогнули в улыбке:

— Скажи ещё раз… Скажи что любишь!

— Перебьёшься! — отозвалась ворчливо и поставила в известность: — Сейчас Зак прилетит: я с ним связалась.

Муж удивлённо распахнул глаза и поинтересовался:

— Связалась? Каким образом?

Мне стало смешно:

— Дар, у меня теперь много новых возможностей, которыми, представляешь, я даже умею пользоваться. Например, могу разговаривать с любым близким мне существом на расстоянии, и мне больше не нужны телепорты, достаточно знать место или того, к кому мне нужно попасть. Просто сейчас, у меня не хватит сил на нас двоих.

Через несколько минут, послышалось хлопанье крыльев, и недалеко от нас приземлился красный дракон, перекинулся и побежал к нам, крича:

— Вы как? Что произошло? Что с вами? Я чуть с ума не сошёл, когда услышал твой голос в голове.

Тепло улыбнувшись, подтрунила над другом:

— Я это поняла, когда ты начал выяснять, не белая ли к тебе горячка явилась.

Закэри смотрел на нас, как на выходцев с того света, впрочем он был недалёк от истины. Пришлось успокоить его и объяснить наше состояние:

— Зак, всё в порядке с нами, просто я всю энергию вот этому троглодиту отдала. Нужно время для восстановления или источник.

Дракон протянул мне руки, предложив:

— Бери сколько нужно.

В результате совместных манипуляций с Заком по перекачке энергии, мы с Даром смогли встать на ноги и чувствовали себя относительно нормально. Дракон был готов отвести нас к Сильван. Тут муж придержал меня за руку и, отведя в сторону, сказал:

— Подожди… Прости меня. Я тебя очень люблю.

Нужны ли слова, когда можно просто поцеловать любимого и этим передать ему всё что чувствуешь? Мы просто стояли, целовались и не могли оторваться друг от друга. До тех пор пока наблюдающая за нами, зараза с крыльями, не начал фыркать и дымить. Я тебе припомню, как кайф обламывать! Но даже в полете на спине дракона, муж боялся выпустить мою руку. Бедный, мой. Намучился.

Мы ещё не успели приземлиться, как к нам уже бежала Сильван. Каргаал чуть меня не задушила и потащила в дом. Я оглянулась на мужа и задала вопрос:

— Дар, мальчики где?

— У дяди, в эльфийской школе.

— Как они?

— Скучают, ждут тебя.

В это время, Сильван втащила меня в дом, ощупала ещё раз и спросила:

— Ванну, переодеться, поесть?

Осмотрев себя и мужа, пришла к выводу, что мы с ним обалденно выглядим. Прям красавцы: в грязи, в крови. Ну, это-то как раз не проблема! Щелчок пальцами и оторопь на лицах. А что такое? Ведьма я или нет?

Повернувшись к Сильван, я посмотрела ей в глаза. Кошка поняла меня сразу:

— Ты хочешь увидеть? Пойдём.

Она повела нас куда-то вглубь дворца, нас — это меня и мужа, который от меня не отцеплялся. Мы дошли до двери, каргаал остановилась и сказала:

— Там.

Я медлила, собираясь с духом и боясь. Дар удивлённо рассматривал нас. Наконец, открыла дверь и…

На полу, посередине комнаты, сидела маленькая девочка с золотыми волосами и играла в куклы. Услышав звук открывшейся двери, ребёнок поднял голову. На меня смотрели синие глаза Дара. Я почувствовала, как между ней и мной натянулись и окрепли связи. Прервав молчание, девочка воскликнула со счастливой улыбкой:

— Мама! Ты пришла, я так ждала тебя!

Что мне было сказать дочери? Память унесла меня назад…

В тот день, изменивший мою жизнь, я искала Дара, чтобы сообщить ему о ребёнке. И после того как он меня выгнал, попала к льдиинам, где мне было предложено избавиться от малыша. Я отказалась. С того момента каждый мой день начинался и завершался требованиями убить ребёнка, зачатого от мужчины предавшего и выгнавшего меня. Но у меня хватило сил и воли не сдаться и противостоять всем доводам и действиям. О! Льдиины не брезговали ничем: падения, удары, яд, испуг. Сдались они лишь, когда ребёнок начал шевелиться, но и тогда я ловила на себе задумчивые взгляды Айслаэн и опасалась новых пакостей. На удивление этого не произошло, она даже сама приняла роды, но на третий день пришла ко мне и поставила перед выбором:

— Ты должна отдать девочку или я её уничтожу. Ребёнку не место в этих горах. Зная, как ты относишься к дочери, я дам тебе одну единственную возможность на час отлучиться отсюда и оставить девочку тому, кому сочтёшь нужным. Не пытайся меня обмануть и остаться там: умрёшь и ты и девчонка. Ты поняла?

Я поняла и, завернув новорождённую дочку в одеяльце, ушла к Сильван, выбрав её в качестве приёмной матери в надежде, что дракону хватит сил защитить моё дитя. Когда я появилась перед каргаалом, Сильван обмерла, с ужасом смотря на меня и не в состоянии проронить хоть слово. Протянув ей спящую дочку, попросила кошку:

— Сбереги и вырасти мою Лалиэль. Прошу тебя во имя нашей прошлой дружбы и милосердия.

Сильван взяла ребёнка на руки и спросила:

— А ты?

— Меня больше нет, — ответила я. и уже уходя: — Не говори Дарниэлю о рождении дочери. Он потерял на неё все права в тот день. Спасибо тебе и прощай.

После этого, вернулась в ледяные горы, и больше не было во мне никаких чувств, кроме холодного равнодушия. Об этом старательно позаботилась Айслаэн…

Воспоминания растаяли под внимательным взглядом дочери. Что мне сказать тебе, доченька? И протянув руки ей навстречу, просто произнесла:

— Иди ко мне. Я люблю тебя. И очень соскучилась, моя Лалиэль.

Вздох Дара рядом. Он понял. Лалиэль, значит «Рождённая в печали». Его дочь.

Стояла с дочкой на руках, я смотрела на мужа. На его лице было чувство вины, в глаза отражалась внутренняя боль. И не выдержав его мучений, тихо сказала:

— Не надо, родной, не казни себя. Ты не знал и это не твоя вина. Боги играют нашими судьбами.

— Почему мне никто не сказал о дочери? — задал вопрос муж, переведя взгляд с ребёнка на меня, и я ответила:

— Когда я принесла малышку сюда, то взяла с Сильван слово, что ты никогда не узнаешь о ней. Не спрашивай почему. Тогда мне казалось, что так будет правильно.

Дар ничего не сказал, лишь смотрел на нас и терзался чувством вины. Мне не хватало слов разубедить его в этом, убрать боль из синих глаз, но тут на помощь пришла Лалиэль, обратив на него внимание и поинтересовавшись:

— Папа? — получив в подтверждение его кивок, заёрзала у меня на руках, чмокнула в щёку и попросилась к нему на руки:

— Папа! Сказку! Спать!

Маленькая ведьмочка. Уже умеет крутить мужчинами! Конечно, Дар безропотно отправился читать сказку и укладывать её спать, а мы с Сильван пошли посплетничать. Когда мы уселись в беседке, Сильван сказала:

— Лалиэль очень необычный ребёнок: она развивается быстрее других детей, видит то, что скрыто от других, знает то, чего не знаем мы. Знаешь, а она была уверена, что ты сегодня придёшь.

— У неё чрезвычайно большой потенциал к магии. И я думаю — это не последний сюрприз, который мы дождёмся от неё. А теперь расскажи, что случилось за это время. Как все? Что делают? — попросила я и Сильван отвела глаза. У меня сжалось сердце.

— Кто? — только и смогла выдавить.

— Габриэль. Он уходит.

Я ехидно поинтересовалась:

— Опять в нижний мир?

— Нет, совсем уходит.

Ах ты, ёрш твою медь, не одно, так другое! Что ж ему на месте то не сидится? Путешественник, фигов!

— Когда вы его видели последний раз? — осведомилась у кошки и получила сведения:

— Неделю назад Зак летал. Сказал уже скоро.

Ну, это мы ещё посмотрим: кто, куда и когда уйдёт! Поднявшись, попросила Сильван:

— Скажешь Дару, скоро буду. Если спросит куда отправилась, объяснишь, что пошла Габриэлю по черепушке стучать.

И сделала шаг …

В спальне замка демонов было ужасно темно. У Повелителя демонов просто мания преподносить всё в чёрных красках! Чертыхаясь, я зажгла магический свет. На кровати лежал Габриэль. Мне от его вида сразу поплохело. Что ж ты с собой сделал, зараза, а? Лицо осунулось, черты заострились, сам похож скелетик, кожей обтянутый. Хочется обнять и плакать. Я присмотрелась внимательно. Батюшки святы, да у него энергии совсем нет! Как ещё дышит? Придётся присвоить себе знак почётного донора. Накачав его под завязку, принялась тормошить:

— Открой глаза, кому сказала! Открой глаза, мышь летучая!

Габриэль пошевелился, открыл глаза, похлопал ими на меня, сел на постели… и получил оплеуху.

— Ты совсем сдурел? Ты что творишь? Куда намылился? — орала я. В ответ на мои вопли, демон потыкал в меня пальцем и выдал:

— Это ты? — доведя меня до нервного припадка. Я взвыла:

— Нет! Это моё привидение! Оно пришло стоять над твоей душой! Какого хрена ты тут вытворяешь? Опять слинять надумал? Фигушки, алименты будешь платить до конца жизни!

Если бы видели, какое лицо у него сделалось, вы бы тоже заржали. Габриэль предусмотрительно отполз подальше и осторожно поинтересовался:

— Ты вернулась?

Ну, ребёнок, ей Богу! Что мне с ним делать? Энергию, положим, я теперь знаю, как на нем замкнуть, но вот как без присмотра оставить? Опять ведь что-нибудь отчебучит. А если? Так, мне нужна передышка. Щелчок пальцами, и демон отправился баюшки, а я сделала шаг…

— Ниэль, Маша! Упс, извиняюсь, вы тут заканчивайте, я за дверью подожду.

Счас! Подождала, одна такая! Меня опять затискали, обчмокали, облапали и наконец, отпустили. Плюхнувшись на кровать, я сообщила:

— Ребята, я буквально на пять минут и по делу.

— Что?! — раздались в ответ два голоса, и в меня полетела подушка, поймав которую и вернув обратно, я объяснила:

— Не надо так орать! Завтра нормально приду с мужем…

— И дочь не забудь, — встряла Маша.

— А-а-а, вы знаете? Точно, вы же встречаетесь с Сильван и Заком. Да, и с дочкой. Мальчиков хочу увидеть. Сможете завтра их привезти? Вот и чудненько! А теперь о деле…

— Какое дело? Ты же только вернулась! — удивился брат.

— Не перебивай! Мне нужна эльфийка, желательно блондинка с зелёными глазами, и сволочным характером.

— Это ты себя имеешь в виду? — съехидничала Маша.

Вздохнув, пояснила:

— Нет, я не подойду. Мне Габриэля женить надо.

И тут возмутился Ниэль:

— Я, конечно, понимаю что у вас не самые тёплые отношения, но это уж слишком! Можешь не любить демона, но стерву ему подсовывать совершенно не обязательно!

— Почему ты решил, что я его не люблю? — опешила от такой несправедливости: — Ну, вы что, совсем с мозгами не дружите? Он покладистую жену на второй день переварит и выплюнет, а стерва его сама в бараний рог согнёт. Ниэль, так ты найдёшь несколько блондинок? Желательно не меньше трёх!

— Зачем тебе так много? — вытаращилась на меня Маша: — Для брака одной хватит.

Я хмыкнула:

— Выбрать из них хочу, что бы бракованная не попалась. Завтра вечером будут?

— Будут те, кого смогу найти, — пробурчал эльф: — Пропадала столько времени и теперь явилась за кандидатками в жёны бывшему мужу. Тебе не стыдно?

— Неа, — сообщила я ему: — Мне будет стыдно, если демон загнётся без бдительного женского присмотра. Не злись, братик, тебе не идёт. Ты же прекрасно знаешь, что я вас обоих очень люблю. И завтра к обеду мы появимся. А сейчас мне пора! Всех целую, до завтра…

И ушла. У меня было ещё одна важная встреча, к которой стремилась долгие одиннадцать лет. Теперь я знала, кто такие «ходящие между мирами», и сама стала одной из них…

Стоя у ограды спортивной площадки, я смотрела на своего практически выросшего старшего сына, играющего в баскетбол. Смотрела и плакала от счастья. Нет, я не собиралась показываться ему на глаза и ломать его жизнь. Мне было достаточно видеть, что с ним всё в порядке. Мой мальчик вытянулся, окреп, его голос уже стал ломаться, волосы потемнели, а глаза остались всё такого же яркого зелёного цвета.

Игра закончилась и сын, собрав вещи, подошёл к симпатичной девочке, ожидавшей его на скамейке, и обнял её за плечи. Постояв немного, они отправились куда-то.

Эрик, Эрианиэль, Эриаль…

Прости меня сынок за то, что так долго была вдали от тебя, теперь постараюсь быть рядом. И я отправилась на поиски Эланиэль. Мне нужно было обсудить с ней многое, касающееся моего сына и его будущего, в котором я собиралась пусть незримо, но участвовать. Наш с ней разговор затянулся на довольно продолжительное время, но доставил мне массу удовлетворения от полученных сведений о старшем сыне. Мы обсудили и договорились с ней о возможности помогать Эрику средствами на обучение и она обещала мне составить его распорядок дня, для того чтобы мне было легче видеть сына.

В общем, вернулась я под утро, но Сильван ждала меня, встретив вопросом:

— Ну что с Габриэлем?

— Жить будет. У вас с Заком есть какие-то планы на ближайшие несколько дней? Нет? Очень хорошо. Завтра перемещаемся к Ниэлю с Машей и будем невесту для Габриэля выбирать. Ну что ты смотришь так удивлённо? Я сказала, что жить будет, но я же не сказала, что будет жить хорошо. Покажи мне, пожалуйста, спальню.

Сильван обняла меня:

— Как здорово, что ты вернулась. Всем так тебя не хватало!

Проснулась я от поцелуев. Приятно…

— Я люблю тебя, Дарниэль, Повелитель дроу.

— Я тоже люблю тебя.

Как хорошо рядом с ним: чувствовать его губы, руки, тяжесть его тела, слышать слова о любви, любить самой.

Не покидай меня… Не оставляй… Возьми… Я твоя…

Уже потом, почти засыпая, сообщила мужу о завтрашних, вернее сегодняшних, планах. Он прижал меня к себе:

— Спи неугомонная моя. Да хранят тебя Боги, любимая!

Я знал, что умираю и готовился встретиться со Смертью, которая отведёт меня в чертоги своего хозяина, Йалара, Бога Войны и Смерти. Мне не было страшно, я уходил счастливым — Юля вернулась. У меня получилось.

Вдруг вспышка, молния, разряд пронизывающий тело, причиняющий боль. Что происходит? Я жив? Ощущения подсказывали мне, что да: спину холодила мёрзлая земля, а голова покоилась на тёплых коленях. Но как это возможно? В описании ритуала ясно сказано: отдающий сердце выжить не может. Эту мысль мне додумать не удалось: раздался усталый голос Юли, требовавший открыть глаза.

Я улыбнулся: жена совсем не изменилась, как всегда верна себе, но так хочется ещё раз услышать слова любви, которых ждал столько лет. Но хочется — перехочется и меня поставили перед фактом скорого прибытия дракона. Моему удивлению не было предела: как она его вызвала? Связалась мысленно? На громадном расстоянии? О, Боги! К такому количеству новых способностей Юлии мне ещё только предстоит привыкнуть. Хотя чему удивляться: божественная наследственность сказывается.

Через несколько минут, послышалось хлопанье крыльев, и недалеко от нас приземлился красный дракон, перекинулся и побежал к нам, задавая на бегу целую кучу вопросов, ответов на которые я и сам-то толком не знал. Прикрыв глаза, слушал разговор между женой и Заком, стараясь справиться со слабостью охватившей всё тело. Но дракон, не жадничая поделился энергией, и я смог подняться на ноги. Закэри торопил нас к Сильван, но мне было необходимо сказать жене то, о чём думал столько лет, то, что повторял каждую ночь. Сказать именно сейчас, не оставляя на потом:

— Прости меня. Я тебя очень люблю.

Моя девочка ничего не ответила, просто прижалась и поцеловала. О, Боги! Какое счастье чувствовать что не только ты любишь, но и тебя. Мы просто стояли, целовались и не могли оторваться друг от друга… пока, Зак, не начал возмущаться задержкой. Ну, погоди, будет и в моём дворце праздник! Но даже в полете, на спине дракона, я не выпускал её руку и всё ещё не мог поверить в то, что она рядом со мной.

Мы ещё не успели приземлиться, как к нам уже бежала Сильван. Кошка начала обнимать Юлю и тащить её в сторону дома. Любимая оглянулась на меня и спросила о мальчиках. Получив ответ, расслабилась и подчинилась натиску Сильван. Каргаал все же втащила нас в дом и спросила:

— Ванну, переодеться, поесть?

Да, уж жалкое зрелище: мы с женой перепачканы с ног до головы. Я бы от ванны не отказался… с ней вместе.

Но драгоценная щёлкнула пальчиками, и моим мечтам не суждено было сбыться: наша одежда была в полном порядке и грязь просто исчезла. Моя ведьма. И все же я бы предпочёл принять ванну вместе с ней. Пока мечтал, Юля с Сильван о чем-то договорились и пошли вовнутрь дома, пришлось поспешить за ними. Мы дошли до какой-то двери и женщины нерешительно остановились. Я не понимаю. Жена открыла дверь…

На полу, посередине комнаты, сидела маленькая девочка с золотыми волосами и играла в куклы. Ребёнок поднял голову. На меня смотрели синие глаза. Я всё ещё не мог понять, кто этот ребёнок, пока не услышал.

— Мама, ты пришла. Я ждала тебя.

Юля протянула к девочке руки, обняла и подхватила, прижав к себе:

— Иди ко мне. Я люблю тебя. И очень соскучилась, моя Лалиэль.

И до меня, наконец, дошло: Лалиэль — «Рождённая в пепле». Моя дочь. У неё такие же синие глаза, как и у меня. Родовой признак правящего дома дроу. Но это значит, что тогда когда Юля ушла… Я прогнал и ударил женщину, носящую моего ребёнка? Мне нет прощения! Жена стояла с дочкой на руках и смотрела на меня, в её глазах было понимание и… прощение? Неужели она может простить мне это? Почему мне никто не сказал? Почему я потерял столько времени, даже не подозревая о существовании единственной дочери? Нет, мне понятны мотивы Юлии, но остальные… Как они могли скрыть от меня моего ребёнка? У меня было великое множество вопросов, но тут Лалиэль обратила на меня внимание и, выяснив интересующий её вопрос об отцовстве, перебралась ко мне на руки, обняла за шею и потребовала:

— Папа! Сказку! Спать!

Для тебя, моя принцесса, всё что угодно!

Мы перешли в спальню малышки. Няня помогла дочке умыться и переодеться, а потом мы отправились читать книжку. Не помню, о чем была сказка, только помню, как маленькие пальчики держали меня за руку. Я не заметил, как ребёнок уснул, но и тогда не мог освободить руку и уйти. Смотрел на свою дочь и думал о том, что у меня теперь есть две любимые женщины, о которых нужно заботиться. Когда я решился покинуть Лалиэль, было уже почти утро. Сильван оставила мне записку, где наша спальня.

Юля спала. Я так долго ждал её, звал каждую ночь, протягивал руку в надежде, что она рядом и не находил и вот моя жена здесь. Разделся и скользнул под одеяло, обнимая и притягивая к себе. Прости меня, но я не дам тебе спать. Ты так близко и я слишком люблю и хочу тебя. Какая у тебя нежная кожа, хочется покрыть её поцелуями всю, не пропуская ни единого кусочка.

Моё зеленоглазое солнышко открыла сонные глаза:

— Я люблю тебя, Дарниэль, Повелитель дроу.

— Я тоже люблю тебя.

Ну, всё попалась, теперь пощады не жди: я так соскучился по тебе…

Уже потом, полусонная, моё сокровище сообщила, что завтра мы женим демона. Что я мог сказать? Лишь прижал её к себе покрепче:

— Спи неугомонная моя. Да хранят тебя Боги, любимая!