10 лет спустя.
В большой комнате с белыми стенами, пронизанной солнечными лучами, гулял приятный ветерок, шевеля золотистые занавеси.
Молодая ухоженная женщина сидела перед серебряной чашей, заполненной прозрачной водой до самых краев. Время от времени ее пальцы касались зеркальной поверхности и в хрустальной воде появлялись изображения различных мест или людей. Она вглядывалась в живые картинки, иногда ее гладкий лоб хмурился и тогда на нем появлялись легкие морщинки. В такой момент женщина что-то поправляла или добавляла на фантоме планеты, медленно вращающейся в воздухе неподалеку, и возвращалась обратно к чаше.
Стук в дверь отвлек ее внимание от созерцания живых картинок, и она обернулась к входящему мужчине в строгом темно-сером костюме, который несколько диссонировал с перьями и бусинами в волосах. Улыбка расцвела на ее лице. Она поднялась навстречу вошедшему и потянулась с раскрытыми объятиями:
— Здравствуй, Хасавато!
— Приветствую тебя, Видящая! — Он обнял ее, прижал к себе на мгновение, отстранил на расстояние вытянутой руки и пристально вгляделся в ее лицо. — С годовщиной, дорогая! Никак не могу забыть, как вас потеряли в свадебном путешествии!
Юля картинно закатила глаза:
— Ну подумаешь, задержались ненадолго. Всего лишь на год.
— Ага. Задержались. Когда вы пропали, мы чуть с ума не сошли. Розыск организовать пытались. Папашка твой правда спокойнее всех спокойных был.
Женщина мягко засмеялась и потащила друга к удобным креслам около столика, сервированного к чаю.
— Присаживайся. Ну ничего же не случилось? Всего-навсего побывали в другом мире.
— Гооод, Юля! Год! Кто ж вообще подозревал, что Бермудский треугольник порталом окажется. — Он зябко повел плечами от нахлынувших воспоминаний. — А ваше возвращение? Это же вообще был шок у всех, когда ты вернулась Видящей и теперь следишь за благополучием всего нашего мира. А Ирвинг Корректором стал… Ужас просто. Вот ведь работа… Мотаться между мирами и исправлять катастрофические ошибки… Вот ведь получили вы награду от Создателей…
Воспоминания о том годе, который они прожили в ином мире, в мире Создателей, были достаточно тяжелыми. Тогда они растерянные и взволнованные вышли из воронки портала прямо перед Первым Создателем, который поспешил взять Ирвинга в ученики. Юля же досталась Третьему Создателю и с интересом погрузилась в изучение причинно-следственных связей и ключевых событий в жизни каждого мира. Она училась выявлять эти события, слегка их поправлять, но если случалась катастрофа, то без вмешательства Ирвинга ни в одном мире обойтись было нельзя.
Потом их учили работать вместе, создавая идеальную, дополняющую друг друга до единого целого команду. И ни Юля, ни Ирвинг не задавали Создателям никаких вопросов, просто впитывая все знания, отрабатывая все умения.
И только однажды Ирвинг позволил себе поинтересоваться, почему же все-таки возникла эта необходимость в создании Корректора и Видящей. Тогда оба Создателя-куратора как всегда очень ровно и спокойно объяснили, что в мире Земли накопилось слишком много плохого, слишком много зла и горя, бед и несчастий, слишком долго люди только тратили ресурсы своего мира, брали, ничего не отдавая. И равновесие в мире Земли сейчас слишком уж хрупкое и в любой момент мир может рухнуть. Ни один Создатель не позволит погибнуть своему миру. Поэтому Первый и Третий ждали помощников именно из мира Земли.
Но самым большим подарком к первой годовщине свадьбы было не только возвращение Юли и Ирвинга домой в новом качестве, но и ожидающих своего первенца, который родился через полгода после этого радостного события.
Юля улыбнулась своим мыслям. Первенец… Айван… Прекрасный сероглазый мальчик, рождение которого принесло столько счастья и радости всем родным и близким. Малыш, взлетевший в небо Шотландии на свой пятый день рождения. И это тоже был подарок от Создателей, подаривших потомкам Ирвинга такую долгожданную способность становиться драконами и разрезать голубую небесную гладь своими острыми крыльями.
Хасавато с интересом наблюдал за мечтательно улыбавшейся подругой, которая просто уплыла по волнам воспоминаний. Юля очнулась от своих мыслей и отпила остывший чай.
— Ты как обычно в этот день просматриваешь родных и близких? — И он мотнул головой в сторону чаши.
Женщина усмехнулась.
— Ну не только родных и близких. Вот тебя можно уже и не отслеживать. Сам пришел.
Хасавато стал серьезным и, не выпуская подругу из рук, спросил:
— А за Сэмюэлем ты так и следишь? — Он не отводил пристального взгляда, пытаясь заглянуть в мысли молодой женщины.
Она сцепила пальцы, переплела их между собой, вздохнула и кивнула.
— И как он? — Напряженно спросил друг.
— Пойдем, покажу. — Юля тяжело встала и направилась к чаше. Хасавато смотрел на ее опущенные плечи. Вспоминать об этом маге было неприятно не только ей, но и всем магическим существа мира. Бокора Сэмюэля Орно признали самым опасным магом тысячелетия, его историю внесли во все учебники службы Магической безопасности, которую возглавил Минлей. И Глава Высшего совета богов Зоя Алексеевна сделала все, чтобы подобная ситуация не повторилась уже никогда. Все несанкционированные вспышки магии отслеживались и Видящей в том числе, не позволяя приносить в жертву человеческие жизни.
Юля кончиками пальцев коснулась воды, по поверхности пошла рябь, сквозь которую проявилось изображение небольшой комнаты с узкой кроватью у стены, застеленной тонким серым покрывалом. Абсолютно седой, худой чернокожий мужчина с ватманом на мольберте и углем в руке рисовал. Он рисовал портрет одной женщины. Той же, что и на всех предыдущих рисунках, созданных им в этих стенах. Портреты покрывали стены, пол, лежали на столе, стульях… Он резкими штрихами изливал свою одержимость на бумагу. Словно почувствовав чужое внимание к себе, он оторвался от своего занятия и прошептал:
— Юленька… Ты все равно будешь моя. — счастливая улыбка расплылась на его лице, в глазах засверкало полное безумие, опасное и неукротимое.
Хасавато схватил подругу за руку…
— Так всегда?
И женщина молча кивнула ему. Провела рукой над водой и вновь в чаше плескалась чистейшая вода.
— Пойдем. Я закончила на сегодня. — Она взяла друга за руку, легко коротким движением активировала портал и они шагнули в него.
Юля и Хасавато оказались на зеленой лужайке позади уютного двухэтажного домика, увитого плющом. На лужайке веселились дети, взрослые неподалеку делали барбекю. На накрытых столах стояли закуски, напитки, бокалы.
Навстречу прибывшим вышел хозяин дома с двухлетней крошкой на руках.
— Привет, родная! — Поцеловал он жену, передавая дочку на руки маме. — Энж тебя уже заждалась.
Протянул руку Хасавато и крепко пожал ее.
— Здравствуй, друг! — Мужчины обнялись и все направились к веселящимся мужчинам, женщинам и детям.
Сармик обнимал симпатичную рыжеволосую оборотницу, и поглаживал округлившийся животик. Будущий дедушка Нга стоял рядом и счастливо посматривал на сына и сноху. Увидев Юлю, рванул к ней, перехватил малышку и шепнул племяннице на ухо:
— Тебе ж тяжелое нельзя. Когда мужу-то скажешь?
— Вечером. — Смутилась Юля. Дедушка Нум о чем-то секретничал с восьмилетним Айваном.
— Опять что-то замышляют. — Нахмурилась Юля.
— Позволь им это. — Засмеялся Нга. — Нум даже похудел от проказ на пару с внуком.
Пири и Анника зорко следили за двумя белокурыми бестиями, которые тихонько подкрадывались к увлеченным Айвану и Нуму. Эти двойняшки были грозой всей компании, постоянно устраивая мини-катастрофы на всех семейных праздниках. Вот и сегодня все с опаской ждали очередного сюрприза от семилеток.
Родные родители Юли отлично вписались во все это магически-божественное безобразие и сейчас папа жарил настоящие Московские шашлыки, доказывая всем, что они значительно лучше иностранных барбекю, а мама вместе с дядюшкой Нга вытирала щечки Энжелы, успевшей где-то ухватить шоколад.
Ирвинг обнял жену со спины и нежно зарылся носом в каштановые пряди.
— С годовщиной тебя, милая. С меня подарок вечером. Он уже в нашей спальне.
— С меня тоже подарок вечером. — Улыбалась Юля, глядя на свою такую большую семью.
— Люблю тебя… — Шепнул муж, целуя ушко и зардевшуюся щечку.
— И я тебя. — Она накрыла его ладони, лежащие на ее талии и прикрыла глаза. — Знаешь, Ирв, я очень счастлива. И рада, что много лет назад все-таки поехала в это путешествие на рафтах.
Конец.