Все формы существования являются духовными. Не существует ни одного проявления, которое лишено истины, но такого знания нельзя достичь, основываясь только на интеллектуальных размышлениях — оно зарождается в самосознании просветленной личности. Аспектика демонстрирует нам это на практике, но ещё задолго до её создания подобный взгляд подчеркивался во всех духовных традициях. В этом отношении в дзен среди прочего рассказывается история о просветленном молодом епископе, который, со своей новой точкой зрения, отвергался людьми, которые не видели самой истины и, вместо этого, поклонялись её пустой форме. Он яростно ворвался в буддистский храм, где вокруг статуи Будды молились молодые верующие и стал плевать на статую. «Ты, глупец, — закричали верующие, — что ты делаешь?! Плюешь на Будду, воплощение самой истины». Он презрительно возразил им: «Может ли кто — либо из вас указать мне место, где нет истины, чтобы я мог туда плевать?»

Мы можем сказать, что духовность, в более узком смысле, это осведомленность об истине. Существует возможность, основываясь на поведении людей и их взгляде на мир, сделать вывод об уровне их духовного развития на данный момент времени. Такая оценка имеет практические последствия в отношениях между людьми, поскольку различия в уровне духовной зрелости между двумя людьми могут вызвать трудности и непонимание при их общении.

Учитывая это обстоятельство, некоторые психологи и альтернативные мыслители предложили диаграммы или карты духовной зрелости, хотя и не всегда называют их именно таким образом. Наиболее известные попытки были предприняты Эриком Эриксоном, Абрахамом Масловым, Эриком Берном, Кеном Уилбером и Роном Хаббардом. Я уверен, что относительно точные описания духовной зрелости необходимы последователям любой духовной системы. Таким образом, они смогут правильно понять, кем являются, и в каком направлении идут, а также смогут с большим понимание встретить те преграды, которые их ожидают. Это особенно важно во времена духовных кризисов, когда адептам кажется, что они теряют почву под ногами.

Человеческий отпрыск в течение определенного времени после рождения зависит от своего окружения, поскольку не способен выжить без помощи взрослых. Когда он начинает развивать ощущение «я», родители обычно удивляются его упрямству и настойчивости. Позже ребенок узнает, что, кроме самоутверждения в социальных ситуациях, важным является и взаимодействие со своим окружением. Он узнает, что давать другим так же значимо, как и получать. В юности, в период взросления, человек обычно колеблется между полной зависимостью от других и самоутверждением. Чтобы быть способным завоевать место в этом мире, молодой человек должен стать независимым, а это требует приобретения и развития многих навыков и знаний о мире и человеческом обществе.

Работая с пациентами разного возраста Юнг (Jung) заметил, что процесс становления целостности личности индивидуумов ускоряется, когда они достигают среднего возраста. В наше время в этой области также можно увидеть изменения. Заметно, что стало больше молодых людей, которые ускоряют свой процесс индивидуализации. Этот процесс требует частичного отхода и дистанцирования от социальных норм и общепринятых ценностей, а также способности направить целостную личность на поиски новой точки психологического равновесия в самом себе. Понятно, что это требует осознания более темных частей собственной личности, которые загоняются в подсознание в периоды контактов в обществе, и которые Юнг называл тенями. Если процесс протекает должным образом, то человек находит новую точку равновесия и способен воспринимать в значительно более полной мере, со всеми достоинствами и недостатками, как себя, так и других. Процесс индивидуализации особенно ускоряется, если личность практикует какую-либо систему духовного развития. Во время такой практики ключевым моментом является переживание гнозиса в связи с вопросом «Кто я есть?!» Посредством такого переживания человек открывает, что он не является потоком мыслей, которые постоянно проносятся в его самосознании, что он не является набором образов, сенсорных впечатлений или чувств, хотя способен идентифицироваться со всем подобным содержанием и делает это в моменты сильных переживаний. Человек обнаруживает, что он — это именно тот, кто спрашивает и ищет. Во время такого переживания человек обычно не идентифицируется с сознательным эго, но ощущает себя как более широкую и более целостную личность. В такие моменты индивидуум испытывает явное ощущение, что «всё так, как должно быть», что «всё очевидно, так что любые пояснения излишни», что он — это он, а люди — это люди, такие, какие они есть.

Хотя это и имеет далеко идущие последствия, особенно в отношении ускорения духовной эволюции, такие переживания являются мгновенными и кратковременными В терминологии дзен это называется состоянием кеншо (Kensho), а соответствующий термин в современном гностицизме — это люмейо (Lumeyo). Такое состояние осведомленности может быть приглушенным, хотя обычно сопровождается энергетическим разрядом. Независимо от того, проявляется ли оно мягко или бурно, оно всегда сопровождается полной удовлетворенностью и открытием в себе нового психологического якоря. В сущности, этот новый якорь, который выражается в обнаружении того, что я — это я, является также и новой идентификацией, но человек об этом какое-то время не догадывается. Он убежден, что идентификации уже предшествовали этому состоянию самосознания (добрый, злой, сообразительный, тупой, собственное имя, профессия и т. д.), и что «я — это я» является неоспоримой и абсолютной истиной.

Адепты, посещающие гностический интенсив и практикующие гностические системы духовного развития посредством большего числа кратковременных прямых переживаний истины, постепенно достигают устойчивого состояния самосознания, которое мы называем меуной. Это общее переживание многих людей, которое человек в конкретный период времени начинает распознавать в себе. Какое-то время он подавляет эту мысль, которая наиболее часто появляется, когда другие люди, находящиеся в этом состоянии, начинают описывать свои ощущения в его присутствии. Спустя определенное время очевидная природа этого состояния самосознания не может больше подавляться, и адепт, наконец, воспринимает его. Вместо кратковременных переживаний люмейо теперь мы имеем постепенное формирование и закрепления постоянного ощущения «я есть я». У человека возникает устойчивое ощущение того, что игра в прятки и поиски себя, наконец, завершена. Не важно, куда отправляется человек, он находит самого себя: в других людях, в жизни, в боге, на свету и во тьме.

По существу, в первой динамике — самосохранении индивидуума меуна ограничена, но кое в чем она ограничена и во втором, и в третьем (ты и мы). У человека имеется ясная осведомленность того, что он — это то, что он есть — такая осведомленность существует и не зависит от того, хорошо или плохо себя чувствует человек. До меуны различные переживания заставляют человека входить в различные личности, постоянно задавая вопрос о том, какой из этих личностей он является. Когда человек совершает нечто плохое, у него создается впечатление, что он — плохая личность; когда он делает что-то хорошее — что он — хорошая личность; когда он ведет себя трусливо — что он трус; когда он проявляет мужество — что он храбрец. В момент объективного мышления о его собственном «я», постоянно возникает вопрос «Кто я есть в действительности?» Временный ответ на вопрос «Кто я есть?» может дать состояние люмейо или мгновенный гнозис, но это ощущение быстро испарится, а обстоятельства снова будут перемещать человека из одной иденичности в другую.

При достижении состояния меуны у человек возникает постоянное, бесспорное ощущения того, что он — это он, всегда и при всех обстоятельствах! Он — это то, чем он является в действительности. Иногда он ведет себя как трус, иногда — храбро, иногда мерзко, иногда благородно, но это всегда он, подобный актеру, переходящему от одной роли к другой. Роли меняются, но актер остается тем же самым.

В течение первой пары недель или месяцев после вхождения в состояние меуны человек, в основном, будет наполнен чувством удовлетворения. Такого рода ощущение возникает частично из того факта, что период неопределенности, когда результаты различных процессингов спустя какое-то время улетучивались, завершился, и что данный субъект, наконец, приплыл в гавань безмятежного спокойствия. Это состояние обычно сопровождается физическими и психическими изменениями. Уходит мышечное напряжение, замедляется и исчезает внутренний диалог, и человек становится осведомленным о своем собственном присутствии и существовании. Он ощущает себя в гармонии с состоянием здесь и сейчас. Иногда, в конкретных ситуациях повседневной жизни, особенно в конфликтах и проблематичных взаимоотношениях, он автоматически бросается в идентификацию своего эго, но значительно чаще он будет идентифицироваться со своим ощущением самого себя как полной и целостной личности.

Сущность меуны, не считая устойчивого переживания состояния «я», состоит в освобождении от мыслительных масс или реактивной души. Оно не полное, но является важным и заметным. Личность в состоянии меуны не может долго или сильно страдать от неприятных переживаний в прошлом. Обстоятельства иногда повторно возбуждают неприятные воспоминания, но такая рестимуляция заметно слабее и длится лишь короткое время. Личность становится сосредоточенной на себе в лучшем смысле этих слов: она не проявляет ни демонстративной жертвенности своей целостностью ради других, ни демонстративного эгоизма, а скорее, ведет себя в соответствии с ситуацией. Большие ожидания исчезают вместе с большими разочарованиями. Вещи таковы, какими они есть; люди есть люди, а жизнь — это жизнь.

Опыт показывает, что личность, находящаяся ниже стадии меуны, не способна взять на себя ответственность за свои ощущения; особенно за нежелательные. Такие неприятные состояния, проблемы, трудности и несчастья кажутся следствием влияния других людей, социальных обстоятельств и подобных им внешних факторов. Когда человек с помощью духовного развития достигает состояния меуны, то он берет на себя ответственность за свои переживания до тех пор, пока не достигает момента, когда осознает, что является единственным и исключительным творцом всех своих переживаний, что он создает и уничтожает их в долгой игре существования в этом мире.

С этого момента и далее человек может разрушать неприятные состояния и переживания, осведомленность о которых он воспринимает относительно легко. У него есть четкая и точная точка фокусировки внимания, с которой он может дублировать и рассоздавать эти переживания, которые он создал с этой точки зрения. Состояния самосознания, которые не могут быть разрушены с этой точки зрения, совершенно точно созданы с других точек зрения. Всё, что нужно сделать — это обнаружить, где они находятся, овладеть ими и пережить их с этих точек зрения, и таким образом, уничтожить их.

Личность находится на этой точке зрения в течение длительного периода времени, иногда годами, поскольку она всё ещё остается запутанной в игре идентификации с точкой зрения «я есть я», которую она испытывает как абсолютную и окончательную. На этом уровне личность всё ещё не в состоянии совершить квантовый скачок в высшее самосознание и оказаться способной распознать, что все обстоятельства переживаний, все точки зрения, и все индивидуальности являются не абсолютными, а случайными и похожими, в зависимости от уровня развития самосознания.

Меуна или устойчивое состояние «я есть я» также является идентификацией — более сильной и более длительной, чем предыдущая, но, тем не менее, преходящей фазой духовного развития. Контакты с мастерами гностического интенсива, а также с лидерами других систем духовного развития убедили меня в том, что многие из них разделяют убеждение, что это конечная точка, выше которой уже ничего нет. Это заблуждение, хотя и понятное, поскольку человек не может найти ничего, кроме своего «я». Мир напоминает комнату с зеркалами. Куда бы ни пошел человек, он идет от себя до себя. Однако, это всего лишь одна ступень духовной зрелости, хотя и являющаяся прочной и, несомненно, долговременной. Стадии духовной зрелости — это ни что иное, как ограничения нашего восприятия, а когда наше восприятие расширяется в новые измерения, они, в сущности, оказываются пройденными.

На этой стадии человек достаточно восприимчив к играм эго, которые могут замедлить его развитие или заставить задержаться на месте в течение длительного времени. Некоторые люди достигнут такого состояния на пике своей духовной жизни и ни за что не захотят оставить его. Оно дает им ощущение надежности и завершенности, а ведь из гавани спокойствия редко кто отплывает в широкий, открытый океан. Ситуация становится более сложной и ухудшается, если человек выстроил на основании этого состояния ощущение самооценки и методологию его достижения. Опыт моего общения с людьми, имеющими репутацию мастеров гностического интенсива, или лидеров других духовных систем, показывает, что эго всегда готово использовать такую вновь создавшуюся ситуацию. Такие люди утверждают, что нет ничего более высокого или более продвинутого, чем интенсив, что это последнее слово в методологии развития личности, а всё, что появилось позже — заблуждение и отказ от истины; или же они выставляют себя примером того, как может и должен происходить процесс духовного развития. Это второе утверждение, в основном, является результатом убеждения, что все, кто пришел после них, должен пройти через такие же страдания и затратить такое же время и усилия, которые потребовались им самим. Среди всего этого они, похоже, забыли о феномене 101-й обезьяны, вездесущем в мире духовной зрелости: некоторые индивидуумы кололи лед, в то время, как те, что находились за ними «пили воду» — они достигли того же результата, но со значительно меньшими усилиями.

В качестве примера скажу, что группе моих ближайших коллег и мне лично понадобилось целых десять лет для того, чтобы достичь состояния меуны и воспринять это состояние самосознания. Эти годы были наполнены бесконечным числом трехдневных интенсивов, множеством длительных и очень длительных интенсивов, и совсем не малым количеством специальных интенсивов. Сегодня вовсе не удивительно, когда человек, перед тем, как достичь состояния меуны, проходит всего несколько однодневных интенсивов. Тот же результат можно обнаружить и в пределах одного интенсива. В старом трехдневном интенсиве просветления или первого переживания гнозиса можно ожидать на следующий вечер, в то время как большинство участников испытывали его на третий день. Сейчас для начинающих ничуть не странно испытать гнозис в течение первых двух или трех дней.

Время от времени опытные мастера старого поколения выступают с критикой в отношении того, что быстро достигнутое переживание гнозиса не имеет той же ценности, как переживания, ради которых участник страдал бы так, как в своё время страдали они. В качестве примера они приводят людей, которые быстро и относительно легко испытали гнозис, а затем свернули на другой путь, так, будто по дороге забыли о пути истины. Подобная точка зрения не учитывает тот важный факт, что существует также и много людей, прошедших многочисленные короткие и длинные интенсивы, но оставшихся под жесткой властью собственного эго, причем истина их явно не коснулась. То, что такой духовный идеологический конфликт существовал и раньше как результат конфликта поколений, похоже, осталось незамеченным. Например, Филипп Капло (Philip Kaplo), первый официально признанный дзен роши (Zen Roshi) с Запада, когда его студенты задали ему вопрос о ценности интенсивов и других подобных им техник предложил очень точный и ясный ответ: «Это «мгновенные озарения», которые не стоят ни гроша». В его ответе не упоминается, что последователи дзен из школы, в которой он получил своё звание роши, так же критиковали и его — за то, что он предал основные принципы дзен и поддался навязчивой западной идее о том, что время — это деньги. Но вся эта история началась не сейчас. Предшествующие поколения мастеров дзен критиковали более поздних мастеров в отношении того, что ускорение во времени ухудшило качество обучения, которое они проводят. Идеологический конфликт между двумя внутренними течениями в дзен (представленными школами сото и риндзай) длится уже столетия. Основываясь на своем опыте руководителя интенсивов в течение 24 лет, участия в множестве коротких, длинных и специальных интенсивов, а также факт обучения мною более 150 мастеров гностического интенсива и постоянного наблюдения за работой многих из них, я пришел к следующему выводу:

Единственным критерием, который можно использовать, чтобы понять, следует ли человеку продолжать интенсивы, то есть, находится ли он в состоянии меуны или нет, является его способность достигать переживания гнозиса в интенсиве, или отсутствие такой способности.

Гностические интенсивы имеют максимальную ценность для духовного развития индивидуума до того момента, когда он достигает уровня меуны. Они и останутся таковыми до тех пор, пока не появится лучший и более эффективный метод.

Когда индивидуум входит в меуну и осознает это, полностью принимая это состояние, гностический интенсив оказывается пройденным и неэффективным. И это логично. Какую разновидность прямого переживания может испытать человек, который постоянно находится в этом состоянии? Он это он, всё время и навсегда, или, точнее говоря, до тех пор, пока это состояние не будет пройдено. Он — это он, другой человек — это другой человек, а жизнь — это жизнь. В тот момент, когда он попытается прямо пережить любую из этих целей, он возвратится к себе. Он достигает цели в момент старта к ней, поскольку стартовая точка и цель — это одно и то же. После периода полного удовлетворения и ощущения того, что конечная цель была достигнута в состоянии меуны, начинает появляться чувство ограничения полной свободы. Это чувство, характеризующее меуну, появляется по нескольким причинам.

В основном это вызвано тем, что атман использует физическое тело в качестве своего носителя и не может без него всегда осуществлять своё влияние (в физической вселенной) на этой стадии эволюции. Физическое тело — это не просто груда клеток, объединенных физическими процессами. Оно имеет свой собственный контроллер, который саентологи называют генетической сущностью: фактически, это психоэнергетическое поле личности. Поскольку я не смог найти в любой другой системе более точный термин, то буду в дальнейшем использовать это определение. Генетическая сущность имеет собственные цели, отличающиеся от целей Атмана, и самой важной из них является выживание физического организма и продолжение рода. Она напоминает генетическую сущность развитого животного, такого, как обезьяна, дельфин, собака или кошка. Генетическая сущность имеет свой собственный временной трак в этой жизни, как и в прошлых жизнях. Поэтому, когда человек проживает своё прошлое, он может ощущать его одновременно на двух временных траках: один из них — это переживание атмана, а другой — переживание, которое в прошлом имела его генетическая сущность.

Важнейшая проблема взаимосвязи личности и её физического тела состоит в том, что тело относится не к первой динамике, динамике «я», а, скорее, к пятому, то есть ко всей жизни в физической вселенной. По этой причине процессинг первой динамики и освобождение «я» от реактивной массы подсознательного духовного начала, а также его расширение в состояние меуны не включает в себя тело. Это «я» чувствует себя лучше, когда человек очищает многочисленные рестимуляции прошлого, поскольку душа влияет на тело, так же, как и тело влияет на душу, однако устойчивое телесное состояние «телесной меуны» будет иметь место только после процессинга пятой динамики. Воздействие духа на тело реализуется в Аспектике путем процессинга различных аспектов болезней, поскольку некоторые аспекты имеют косвенную цель — вызывать заболевания, другие — поддерживать болезненное состояние, а третьи обеспечивают сопротивление лечению, и так далее.

Следующая причина, заставляющая человека ощущать, что его свобода не является полной, это значительное изменение в его эмоциональных и социальных взаимоотношениях. Реальность, в которой мы себя обнаруживаем, является результатом совместного созидания — она создана совместно с другими людьми, с которыми мы находимся во взаимной гармонии. Реальность каждого человека подобна драме на подмостках театра и, одновременно, это игра, имеющая структуру, о которой я упоминал уже несколько раз. В вашей драме вы и руководитель, и главный исполнитель. Другие люди играют вторые роли. Одновременно вы исполняете роли второго плана в тех драмах, в которых уже они являются ведущими актерами. Это вызывает затруднения, когда возникает желание изменить свою жизнь в случае, если вы перестаете быть счастливы в ней. Причина их в том, что у вас уже имеется негласное соглашение со многими людьми в отношении места, времени и способа, которым разыгрываются ваши взаимосвязанные жизненные драмы.

Если вы принимаете решение и начинаете работу по изменению своей реальности, оставаясь связанными с теми людьми, с которыми вы разделили свою предыдущую реальность, то вы не сможете преуспеть в этом, не изменив также и реальность этих людей. Все они имеют свои собственные жизненные программы, и ни одна из них не совпадает полностью с вашей собственной. Довольно часто они подсознательно пытаются изменить вас и заставить вас играть вспомогательные роли, которые соответствуют их драме на подмостках жизни. Но изменения происходят редко, и, когда человек пытается изменить сценарий собственной драмы, он сталкивается с очень сильной инерцией. Если вы являетесь именно тем, кто пытается изменить его жизнь, то инерция в меньшей степени происходит от вас, и в большей степени — от него. В качестве вспомогательного актера в одной из драм других людей вы будете создавать проблемы в их драмах, если отвергнете ту роль, которую исполняли ранее, и уйдете со сцены.

Вы можете уволить одного из актеров, играющих вспомогательные роли в вашей драме, или нескольких из них, и даже их всех, если они не вписываются в ваш новый сценарий. С другой стороны, если некто, с кем вы дружили годами, внезапно и таинственно исчезает из вашей жизни, то будьте уверены, что именно вы являетесь тем, кого уволили. Если же это тот случай, когда вы желаете поменьше общаться со старыми знакомыми, играющими второстепенные роли в вашей драме, и, наконец, полностью прекращаете такое общение, тогда именно вы являетесь тем, кто их уволил. Совершенно очевидно, что склонность придерживаться прежних отношений со старыми друзьями означает несомненную приверженность старым моделям поведения и старому образу жизни. Вы не можете оставить прежних друзей на тех же ролях, которые они играли раньше, и, одновременно, оказаться способными изменить свою жизнь. Почему? Дело в том, что они образуют важные элементы вашей жизни, но, если элементы остаются неизменными, то и жизнь не может стать другой.

В редких и очень счастливых ситуациях целая группа людей одновременно формирует новую реальность. Это напоминает случай, когда группа актеров начинает вместе играть новую драму. Взаимоотношения между такими людьми, хотя и испытывают случайные кризисы, но оказываются прочнее, а взаимные связи становятся глубже.

Всё приведенное выше характеризует причины того, что человек сталкивается с трудностями, когда пытается контролировать все области своей жизни после первого периода наполненного удовлетворением вследствие осознания вхождения в меуну, и, вероятно, что он будет испытывать нежелательные эмоции и побуждения. Это может привести его к недооценке состояния меуны. Тело, со своей стороны, обычно начинает проявлять в этот период дисфункции, для устранения которых важно применение физических средств.

Большинство людей, стремящихся достичь уровня меуны, даже не предполагают, что человек в ней становится чувствительным и уязвимым к внешним воздействиям. Они прекращают быть прямыми воздействиями на человека как индивидуума, но становятся теми воздействиями, которые присутствуют во многих сферах жизни, и о которых он теперь становится ясно осведомленным. Человек может оказаться легко ранимым вследствие определенного поведения близких людей, таких, как члены семьи, друзья и знакомые. Достигнув состояния меуны, человек изменяется, а его окружение — нет. Умственная масса, которая была у него раньше, являлась главным препятствием для духовного развития, но, одновременно, она и защищала его от влияния окружения. Например, у человека могло быть предвзятое мнение о том, что он является высоконравственной личностью: критика его моральных принципов, идущая от других людей, отскакивала от такого твердого убеждения как от энергетических доспехов. Как только он отбрасывает эту навязчивую идею, затруднявшую его духовное развитие, то оказывается голым и испытывает критику, направленную извне на его мораль, как более интенсивную, более несправедливую и более суровую. Поведение его окружения не изменилось, но он стал более чувствительным и похожим на ребенка, попавшего из стерильной обстановки родильного дома в мир полный бактерий, грибков и вирусов.

В основном, он начинает уделять больше внимания вещам, имеющим далеко идущее воздействие на всю планету. Заботы о деньгах и большая часть жизненных потребностей теряют свою силу — он испытывает их как потребности тела, имеющие отношение к чисто физическим взаимоотношениям. Он будет предпринимать то, что необходимо для поддержания физической составляющей его бытия, но будет ощущать это как нечто такое, что не имеет существенной важности. Он будет приводить в порядок все свои старые связи из прошлого с другими людьми, поскольку, в противном случае, из-за них карма теряет энергию. И у него будут четкие цели на будущее, хотя их реализация и не окажется тем, о чем он будет слишком беспокоиться. То, чего он достиг до этого момента будет представляться ровным, плоским, устаревшим и изжившим себя до конца. Мир кажется пустым, лишенным порядка и полным аномалий. Человек начинает терять терпение с теми людьми, которые не желают быть полезными, и которые вместо этого предпочитают всеми средствами упорно цепляться за свои невзгоды. По существу, его путь ведет в сторону от многих людей. Человек отделяется от многих друзей, знакомых и родственников, которые играли важные роли в его жизни. Как я уже раньше указывал, он увольняет их из жизненной драмы, которую ставит, которой руководит, и в которой играет главную роль. Именно поэтому данный период в жизни адепта обычно является очень трудным.

Хуже того, когда он захочет убрать нежелательные эмоциональные состояния, возникающие при таких обстоятельствах, то обнаружит, что основные методы духовной технологии, интенсивы и другие системы достижения прямого переживания истины больше не действуют, или же у него нет никакого энтузиазма для того, чтобы проверить их ценность. Человек обнаруживает, что он «одинок, одинок, одинок в открытом и обширном океане». Преобладающим ощущением даже среди большой группы знакомых становится чувство одиночества. Человек остается наедине со своим богом, независимо от того, кого он ставит на это место. Он оказывается в духовном и психологическом тупике. Он становится подверженным депрессии, которая длится недолго, но появляется часто. Одиночество, повсюду только одиночество, инерция, отсутствие целей, к которым можно стремиться, и бесконечная скука. Сейчас человеку уже не кажется странным утверждение о том, что бог создал мир и всех существ в нем с их сложными взаимосвязями по причине своей вечной скуки.

Не только методы, системы и упражнения теряют свою эффективность, но и сам человек обычно теряет мотивацию для духовной работы и развития. Духовная дисциплина, методы, упражнения, процессы, конкретные образы жизни и питания, оккультные силы, трансформации и духовное развитие — всё это в одно мгновение становится для адепта давно пройденной игрой. Учитывая то, что всё связано с духовностью, медитация перестает иметь высшую ценность по сравнению с рубкой дерева, приготовлением пищи или стиркой пеленок. Время как таковое становится единственным духовным процессом, в котором человек принимает участие. По существу, это даосский способ действия путем бездействия.

Первоначально такой феномен смущает адепта, находящегося в состоянии меуны, но его объяснение является очень простым. У человека исчезает мотивация в отношении продолжения движения по пути духовного развития, поскольку он уже находится на этом пути, и он сам является этим путем.

Течения жизни несут его к его предназначению, так что мысль о приложении усилий, чтобы достичь своей цели кажется уже ничем не отличающейся от идеи подуть в паруса яхты, чтобы ускорить её движение. В течение этого периода духовное развитие действительно продолжается, хотя многие и не осведомлены о тех изменениях, которые происходят. Люди уже не сталкиваются с массами мыслей, поскольку те в значительной степени удалены, но, вместо этого, вступают в конфликт со своими собственными предыдущими решениями. Это подтверждается наблюдением, основанным на опыте, в отношении того, что наибольшую пользу от золотой медитации (это моя система духовной технологии, в которой человек работает с решениями), получили те, кто достиг состояния меуны. Во время такой работы отсутствует катарсис, поскольку отсутствует расформирование значительного энергетического заряда — вместо этого появляется работа больше похожая на интеллектуальный анализ с минимумом эмоций. Когда человек достигает знания о том, что он заполняет всю свою вселенную, что ни одна часть не существует без него (1-й уровень золотой медитации), а затем все переживания в этой вселенной устанавливают себя как следствие самостоятельно принятых решений (2-й уровень золотой медитации).

Расширение ощущения самого себя, которые значительно шире границ старого «я», предполагают многие точки зрения, которые человек переживал как принадлежащие кому-то другому или о которых вообще не был осведомлен. Сейчас он начинает встречаться с проблемами, о которых неопытный наблюдатель сказал бы, что они его не касаются, поскольку относятся к другим, независимо от того, являются ли они существами (людьми и животными), имеющими физические тела, или сущностями, то есть сгустками энергии, обладающими самосознанием. Путем своего собственного расширения сейчас он охватывает и их, так что теперь он испытывает их переживания как свои собственные. Некоторые из сущностей имеют свои собственные реактивные души, которые были мирными до тех пор, пока происходит подъем уровня собственного самосознания практика. А сейчас происходит рестимуляция реактивной души таких сущностей, хотя они, зачастую, в значительной степени озадачены в отношении того, кто они есть, а также в отношении своих собственных целей. Если бы всё обстояло не так, то сущности могли бы войти в свободные тела и использовать их в качестве своих носителей. К счастью практикующих, такие сущности, до уровня меуны, обычно имеют очень сумрачное самосознание и доставляют мало беспокойства. Процессинг пробуждает их и повторно возбуждает в состояние деятельности. Даже дискуссия о них или чтение материала, где упоминаются сущности, может вызвать у некоторых людей неприятную рестимуляцию. Они появляются подобно сонной армии апатичных существ, воющих и стенающих, но не знающих, кто они такие или чего хотят. Тем не менее, они в состоянии вызвать у практика телесные дисфункции и завладеть большей частью его внимания, поскольку он попытается отвергать и не признавать их существование так же, как и те явления, которые они вызывают. Хотя различные точки зрения и появляются на поверхности так, как если бы они принадлежали другим людям и существам, но их создали вы сами, так что вы можете наблюдать эту вселенную с их точек зрения. Вы, разумеется, можете играть в эту игру притворной веры в то, что все эти точки зрения принадлежат другим существам, но, когда такая игра вам наскучит, необходимо полностью изменить процесс и принять такие точки зрения. С этих точек зрения вы сможете взять на себя ответственность за тот опыт, который вы от них получили. Тогда вы сможете скопировать их в своем самосознании и удалить их из своего существования.

Возникает вопрос: «Какие изменения могут произойти в вашей личности в связи с состоянием меуны после применения процесса Аспектики?» Вместе с интеграцией многих отделенных аспектов, расширение этого состояния и появление целостности является неизбежным. То, что раньше представляло собой эго, становится цельным «я» путем постепенного процесса интеграции и одухотворения. Устойчивое самосознание в отношении «я», являющееся сущностью меуны, распространяется в новое пространство и охватывает большее число точек зрения, а дуализм между проявленным миром и пустотой исчезает, они сливаются и переживаются как единое целое. Личность входит в состояние «айны» (Aina). Это термин из языка Алгол и гностический термин, означающий всеобщее единство или то, что всё существующее в своей сущности является единым. Разумеется, достижение такого состояния не обозначается каким-то моментом, а, фактически, представляет собой постепенный и неизбежный процесс. Важнейшее условие для прохождения выше состояния меуны состоит в том, чтобы исчерпать возможности идентичности «я есть я» и пережить её до самых дальних границ, поскольку после этого такие границы исчезают. Последующее развитие доходит до расширения чистого самосознания в сферы, которые раньше оставались затемненными.

Что последует дальше? Смена кратковременной депрессии и умеренной эйфории, и нерегулярные погружения в ещё неосвещенные стороны бытия, с помощью которых кусок за куском отламывается холодный, темный космос.

Человек в точном смысле встречается с самим собой: смертное существо со всеми своим несчастьями и бессмертное существо с его уравновешенностью, вызывающей скуку, и теперь он раскачивается между этими двумя обликами. Он стоит на краю бездны: под ним простирается безумие копошащегося внизу мира, к которому он ощущает отвращение, а перед ним раскинулось неограниченное пространство вечности. В том случае, если вы, тот, кто читает эти строки, преодолели свои страхи и избавились от подобного пению сирен зова прошлого, который удерживал вас раньше, если вы правильно усвоили свои жизненные уроки, и если вы действительно возмужали в духовном смысле, то лучше всего распознать это состояние в себе и принять его, поскольку это и есть, на данный момент, истина о вас самих.

Если вы не сделаете этого, то возвратитесь к водоворотам времени и сумасшествию повседневной жизни, и снова будете усваивать старые уроки, но только теперь уже менее энергично. Очевидным доказательством того, что человек снова идет по тому же старому пути является состояние депрессии и смятения, которое он ощущает. Единственным способом прекратить это падение в болото, из которого он впервые выбрался очень давно, это признать такое состояние в себе и прекратить играться в старой луже, независимо от того, что она из себя представляет.

Когда человек полностью признает, что находится на краю пропасти перед неизвестным и понимает, что пытается избежать его путем возврата в старые игры, на него снизойдет счастье умиротворения, то, что всегда было рядом. Это состояние становится всё сильнее и сильнее, по мере того, как он более полно осознает, что вырос за пределы старой игровой площадки. Оно не сможет облегчить чувства одиночества, но одиночество станет, вероятно, последним испытанием на этом уровне, поскольку, несмотря ни на что, мы пришли в этот мир, перегруженный смертными существами, и поскольку ужасное чувство одиночества позволяет нам ощутить себя через других существ. Но, по сравнению с предыдущим периодом, этот этап полон существ, построивших мосты между смертным и бессмертным, между материальным и духовным, и, поскольку они прошли по пути одиночества раньше нас, то сейчас ждут нас на другой стороне как старые друзья. Когда индивидуум осознает, что стоит на краю бездны, то почувствует тепло и всепоглощающую любовь существ, ожидающих его на другой стороне. Затем он вспомнит, что эти существа ожидали его там всегда, но он был глух к их призывам. Он также сможет узнать, что всегда был готов к такому шагу, но не понимал этого. На этом уровне успех человека заранее предопределен, и лучше будет, если он понимает это и не повторяет свои старые ошибки.

В случае, когда практик направит внимание вовнутрь себя, к центру своей личности, он ощутит самого себя как безликого. Вместо «я есть» в его самосознании сформируется более сильное ощущение «это есть». Пустота, небытие, что-то присутствующее, но не имеющее характеристик, чистая осведомленность, свободная от любого содержимого — это будет всё сильнее формироваться в его самосознании.

Процесс Аспектики, по мере его применения, будет переживать свою собственную эволюцию. Первоначально во время данного процесса практик достигнет духовных состояний как вторых высших целей (предпоследних) в цепи целей и будет наблюдать их отдельно от пустоты, находящейся за ними. Тогда он увидит их все как одно и то же. На следующем этапе применения техники цепи он увидит вторую, третью или четвертую цель в цепи, и немедленно в его самосознании появится высшая цель или пустота. Это ощущение всеобщего единства перемещается ещё ближе к началу цепи целей до тех пор, пока практикующий не увидит айну во всем, то есть всеобщее единство. Как только он направит внимание на один из своих аспектов, то ощутит его как то же самое, что и всё существующее, как проявленное, так и непроявленное. На некоторое время отождествление с пустотой, шуньятой, бытием, дао, богом, чистым сознанием, самосознанием без целей — называйте это как хотите — становится настолько ясным, что любая идентификация с состоянием «я есть» прекращает существовать, а идентификация личности «я есть я» переживается человеком снаружи, в качестве наблюдателя или здравомыслящего свидетеля процесса идентификации. Элементы личной жизни, связанные с «я», остаются, но они рассматриваются с точки зрения, расположенной вне фиксированной точки «я». Данное состояние является бесстрастным — это состояние присутствия, которое не вовлечено в переживания «я» или мира. Это не то состояние, когда всё разрушается, характерное для психического заболевания, поскольку человек занят идеей личности как чистого сознания. Сейчас он идентифицируется с чистым сознанием или же с тем основание, из которого рождаются все индивидуальности. Некоторые люди испытывают такие кратковременные переживания во время специальных интенсивов, особенно интенсивов, во время которых продолжается работа с третьим глазом и затылком («безликое я», «я до каждого я» и «я, которое содержит все я»), а при трансформации меуны в айну это состояние становится более продолжительным. Существенная разница между состояниями меуны и айны выражена в сдвиге тенденции от «я» к пустоте. Начиная с первого прямого переживания истины с коаном «Кто есть я?», человек ощущает себя как «я». Что касается вопроса «Кто есть ты?», то неотвратимо ясно, что всегда был только один ответ: «Я есть я!» При достижении состояния меуны этот ответ становится устойчивым и непоколебимым. При расширении «я» на другие точки зрения и вглубь сквозь них, в направлении пустоты, состояние того, как человек ощущает себя, изменяется, а с ним и ответ на указанный вопрос, поскольку ограниченное «я», как таковое, постепенно исчезает. Фактически, «я» существует как функциональное эго в ситуациях повседневной жизни, когда человек решает текущие проблемы, касающиеся его существования. В моменты покоя и медитативной направленности человек четко знает, что он — это пустота. Процесс осознания сущности личности человека, о котором я упоминал в разделе, касавшемся применения процесса Аспектики относительно вопроса «кто есть я», показывает, что практик сейчас неизбежно приходит к ответу «я есть пустота», вместо предыдущего ответа «я есть я».

Состояние айны является следствием процесса спиритуализации, и оно основывается на осознании большей части проявленного мира как того же самого, что и универсальный источник всего существующего. Цепь целей становится короче. Практикующий стремится к пустоте как к высшей цели, а пустота, будто отвечая на его усилия, поднимается ему навстречу. Процесс духовного развития заканчивается, когда основная противоположность «я» и «не-я» исчезает в пустоте, из которой она когда-то вышла, а практик переживает сущность своей личности как идентичную сущности всего мира.

Когда мы полностью переживаем эту истину, она дарит нам огромное облегчение. И тогда мы непосредственно ощущаем, что не можем исчезнуть, то есть, прекратить существовать. Другими словами, если я прекращу существовать, то я есть я даже в большей степени. Как здраво сказал один поэт «Меня существует столько же, сколько и не существует!» Мы можем возвратиться к пустоте, слиться с ней посредством идентификации и прекратить существование как «я», и снова бесконечное число раз возвратиться на сцену проявленной вселенной. Это показывает нам опыт, достигнутый с помощью процесса Аспектики. Мы являемся необъятной частью того, что было создано и того, что исчезло.

Чем бы ни было то, что страдает или радуется, испытывает страх или выражает героизм, развивается ли оно, слабеет или умирает — всё это не является вашей истинной личностью. Вы — это глубочайшая сущность всего, что существует. Вы не можете исчезнуть, поскольку в этой своей глубочайшей сущности вы являетесь пустотой, или непроявленным, единым, из которого всё происходит, и к которому всё, в конечном итоге, возвращается.

Когда такие переживания становятся уравновешенными, достигается стадия айны, которая равна состоянию глубокого сатори, а сам процесс Аспектики становится уже ненужным и пройденным. Именно находясь в таком состоянии шестой патриарх дзен написал следующие строки:

В контексте теории игр изменения проявляют себя таким образом, что человек оставляет незаконченными меньше игр, которые он начал раньше, и начинает меньше игр, которые не может закончить. Также он менее часто сопротивляется неприятным ощущениям, а это значит, что он принимает их более часто и более всесторонне, быстрее проживает их и избавляется от них. Такого человека привлекают игры более продвинутого уровня. Если мы ограничим себя данной планетой, то это игры по спасению мира, несчастных людей или природы в целом; это игры, направленные на то, чтобы сделать этот мир более справедливым и лучшим. В психологическом смысле, как следствие правильного применения процесса Аспектики к различным составляющим и проявлениям нашей личности, жизнь индивидуума и его взаимосвязи с другими существами становятся в значительно большей степени пронизанными ощущением ответственности, заботы об окружающей среде, гармоничным взаимодействием, любовью, которая не является собственнической, и большей духовностью.

Даже при этих условиях большинство таких людей обращает свои взгляды в бездну космоса к новым горизонтам. Игры, которые предлагает им эта планета, становятся скучными, так же, как игры дошкольников становятся неинтересными ребенку, который идет в школу, поэтому они посвящают себя тем играм, сфера которых простирается далеко в просторы вселенной.