Операция предстояла трудная и ответственная: уничтожить маслозавод, который работал на немецком оборудовании и снабжал маслом фашистскую армию. Завод охраняли немцы и полицаи.

Разведчики побывали в окрестных деревнях Моталь, Пышковичи, Поречье. Почти во всех деревнях стояли небольшие гарнизоны врага, посты задерживали и проверяли каждого подозрительного.

И все же группа разведчиков, среди которых был Костя, сделала свое дело: на карте комбрига появились отметки о вражеских укреплениях, пулеметных точках, минных нолях, постах, казармах, дорогах, которые надо перекрыть, путях, но которым может вестись погоня. Боевая задача усложнялась тем, что одновременно с маслозаводом предстояло уничтожить спиртзавод и шерстобитную фабрику, которые тоже работали на фашистов. Для выполнения боевой операции был выделен третий отряд. Все три предприятия находились рядом. Руководил операцией заместитель начальника штаба бригады Яков Бочкарев.

Маслозавод находился на берегу реки Ясельды, на открытом месте. Подойти к нему днем было практически невозможно.

…Августовские ночи росистые, звездные. И хотя было тепло, от напряжения перед штурмом Костю пробирала дрожь. Во скольких операциях, боевых разведках побывал уже юный партизан! Товарищи не без оснований считали его опытным бойцом. Однако перед каждым новым боем мальчика охватывало душевное волнение: к войне невозможно привыкнуть.

Все лежат в цепи и ждут момента, когда будет дана команда: «Вперед! В атаку!..»

Неподалеку подал голос дергач.

— И сна нет на эту птицу! — возмутился старшина Вислоус. — Кричит, кричит… К Дюкову бы этого коростеля на перевоспитание!

Костя представил, как повар перевоспитывает коростеля, и невольно улыбнулся. Нервное напряжение отпустило. Ведь это такое родное, привычное: тихая ночь, голос дергача в лесу. Как будто Костя не в штурмовом отряде, а у себя дома, на Рысевщине…

Снять охрану тихо не удалось. Завязалась перестрелка. Фашисты успели выбежать за ворота завода и занять оборону. Но все же первая группа партизан, начавшая атаку, забросала гранатами доты и пулеметные точки противника.

И тут же в небо взлетела зеленая ракета. Сигнал к общей атаке! Цепи штурмового отряда поднялись и короткими перебежками пошли на врага.

Вскоре уже горело складское помещение, вокруг гремела отчаянная стрельба. Первый взвод ворвался на завод и разбивал машины, ломал оборудование.

Не прошло и часа, как завод был занят партизанами.

Утихли выстрелы и на шерстобитной фабрике и спиртзаводе.

Партизаны готовили транспорт для вывоза масла в свой лагерь. Из леса прибыли подводы. Не теряя ни минуты времени, партизаны начали грузить ящики с ценным продуктом. Костя впервые в жизни видел так много масла.

И вдруг из соседнего с маслозаводом дома ударил пулемет. На фоне пожарища фашистскому пулеметчику были хорошо видны партизаны. Вот упал один боец, покачнулся другой… Тяжело рухнул на землю и забил копытами изрешеченный пулями конь.

— Ложись! — прозвучала команда.

Виктор Колос вскинул карабин и начал посылать пулю за пулей туда, откуда стрелял враг. Но фонтанчики взрытой вражескими очередями земли запрыгали вокруг Виктора, вынудили его отползти за опрокинутую телегу. Ближе всех от огневой точки врага находился старшина Вислоух. Он сделал рывок, чтобы преодолеть открытое место, но тут же пулеметная очередь прижала его к земле.

— Беги, старшина, я прикрою! — крикнул Костя и короткими очередями начал стрелять из автомата по дому, где засел враг.

Фашистский пулеметчик перенес огонь на Костю. Мальчик отвечал ему короткими очередями. И вдруг пулемет замолчал: от удара ногой вылетела оконная рама на чердаке и вслед за нею — фашист. Это старшина Вислоух выбросил пулеметчика.

…Погрузку масла завершили быстро — надо было спешно отходить: с постов передали, что из Логишина, отрезая партизанам обратный путь, к маслозаводу движется большая колонна немецких машин.

Чтобы запутать немцев, было решено: обоз с трофеями пойдет старой дорогой, а группа прикрытия — другой, и постарается отвлечь внимание немцев на себя.

Костя попал в первую группу, ехал ездовым на тачанке.

Отходили не мешкая, нигде не задерживаясь, знали, что фашисты постараются отомстить партизанам. Тачанка с пулеметом ехала сзади, чуть поодаль от обоза, прикрывая его.

Наконец добрались до леса. Уже светало. Было по-утреннему тихо, пронизывала прохлада. И ничего не напоминало о том, что идет война, что накануне этой же дорогой спешили на задание партизаны, что совсем недавно гремел жестокий бой. Утреннее солнце посеребрило росу. Пахло грибами. И Костя опять вспомнил родную Рысевщину с ее заповедными грибными местами.

Внезапно на дорогу выбежали четыре огромные овчарки. Стальные каски и нацеленные автоматы преградили путь.

«Засада!» — понял Костя.

Кони испуганно захрапели, встали на дыбы и круто развернули тачанку. Пулеметчик Егоров не растерялся: схватился за ручки пулемета и начал в упор расстреливать фашистов. От резкого поворота слетел с тачанки второй номер пулеметного расчета — Ремез. Он успел уцепиться за край подводы, но его ноги попали в заднее колесо.

— Держись, Ремез! — крикнул Костя. И мгновенно подхватил товарища за гимнастерку.

Со стороны обоза грохнул залп. Две овчарки заскулили и, кувыркнувшись, остались лежать на дороге, две другие отстали. И тогда Егоров полоснул по ним пулеметной очередью.

…С обозом соединились часа через два. Там потерь не было. Ремеза доставили в походный партизанский госпиталь.