Сегодня я каталась на дельтаплане. Не по воздуху, по земле. Юрий Сергеевич, ведающий «предполетной подготовкой» журавлят, посадил меня на пассажирское место, сразу за креслом пилота. Всю тренировку я наблюдала оттуда.

Дельтаплан дрожит, трясется, вибрирует. Гудит очень громко – кроме рева мотора, ничего не услышишь. Юрий Сергеевич в наушниках. В таком шуме пилот может держать связь с коллегами только по рации.

Совсем недавно дельтаплан лишь стоял и гудел, пугая птенцов. И вот уже какой прогресс: Юрий Сергеевич в белом костюме «стерха» садится на место пилота и медленно ведет дельтаплан по поляне. Выполняет повороты, плавно вычерчивает круги. Журавленок храбро держится сбоку, ближе к переднему колесу: это место указывает Юрий Сергеевич надетым на руку клювом.

Птенец не отстает. Мне беспокойно: так и кажется, что колесо может наехать на журавленка. Заботливый «папа» всю дорогу продолжает подкармливать малыша, держа клюв рядом с машиной. Складывается ощущение, что клюв принадлежит дельтаплану – этой огромной, могучей птице. Доброй и заботливой птице. За такой можно следовать без сомнений. Сейчас по земле, а потом и по небу. Когда настанет время учиться летать.

А летать – это вовсе не означает «махать крыльями». Искусство полета заключается в умении использовать особенности воздушных течений. С восходящими потоками теплого воздуха журавль поднимается по спирали так высоко, что человеческий глаз теряет его из виду, а после парит, планирует на огромные расстояния без единого взмаха крыла. Это позволяет ему беречь силы.

Юрий Сергеевич останавливает дельтаплан и ведет журавленка к птенцовому блоку. Одного малыша заводят в вольеру, другого приглашают на тренировку. Добрая птица снова готова двинуться в путь.

Омолой полюбил дельтаплан всей душой. С ним теперь невозможно гулять. Стоит лишь выпустить из вольеры, как он мчится к машине и топчется рядом, поджидая, когда та оживет. Ни болотце, полное ряски, ни сад, ни поляна его больше не интересуют.

Дельтаплан молчит, с места не двигается – до очередной тренировки еще далеко. Омолой важно ходит вокруг. На меня и не смотрит. Магнитофонного «прюканья» будто не замечает. Я стараюсь, клювом пластмассовым щелкаю, одуванчиком журавленка маню, подорожник ему предлагаю… Не идет за мной Омолой! Дельтаплан кормит вкуснее: творожок, яйцо, рыбка, зернышки проращенные… Вот это еда!

– Неблагодарный! – думаю возмущенно. – Я мозоли себе натоптала, тебя выгуливая, ножки твои укрепляя! Заботилась, переживала, учила уму-разуму, спасала-защищала, выкармливала. Мамой пыталась быть для тебя…

Молчит Омолой. На машину с надеждой поглядывает. Только ее теперь и уважает.

Кажется, я ревную птенца к дельтаплану? Забавно.

Дети вырастают. У каждого впереди собственный путь. Будущее Омолоя связано с дельтапланом. Наверно, он это чувствует.

Птенцы еще подрастут, и перевезут их на дальнюю поляну, в глубину заповедника. Там, вдали от любопытных человеческих глаз, начнут они объединяться в стайки, делая первые попытки оторваться от земли. Там почувствуют они вкус неба, увидят макушки высоких деревьев не над собой, а далеко внизу…

Меня с ними уже не будет. Отпуск заканчивается. Пора забирать Чильду и возвращаться в Москву.

Увижу ли я когда-нибудь журавля в небе?..

Объединение журавлят в стаю