Мыс Северный встретил нас известием, что в районе устья реки Амгуэмы американский летчик Кроссэн видел торчащее из снега крыло. Он предложил мне слетать с ним на место аварии. Решили лететь на его легкий машине «Стирмэр», чтобы до крайнего случая беречь мой поместительный «Юнкерс».
Взвыл и взревел, бросая на хвост снежный смерч, знаменитый мотор Райта «Уирлвинд» («Вихрь»), и ровно через сорок минут домчал нас до места аварии. Мы слезли с самолета, около часа пошагали по снежной пустыне безмолвной тундры и, ничего по определив, сели на обломок крыла.
— Вот и все, что осталось от металлического самолета «Гамильтон 10.002», — думал я, разглядывая место аварии. Исковерканное крыло явно говорило о силе удара, при котором надеяться на благополучный исход было напрасно.
Но американцы держались другого мнения. Некоторые из них были уверены, что опытный полярник Эйелсон сейчас на пути к далекому южному берегу Чукотки.
До прилета советских самолетов американцы не сумели наладить организованные поиски и раскопки, а это было необходимо сделать, чтобы выяснить причину гибели самолета и ее результаты.
— Если они их не наладили, то придется это сделать нам, — думал я. Это было необходимо во избежание всяких кривотолков. Кто знает, не подымет ли иностранная пресса крик, что американских летчиков подстрелили или не выдумает ли что-либо еще более дикое! Во что бы то ни стало, но летчики должны быть найдены. Им незачем было итти на южный берег Чукотки; они должны пойти к ближайшим жилым пунктам — зимникам охотников или на м. Северный. Но… я взглянул в это время на разрывы металла крыла… вряд ли они вообще смогли куда-либо пойти.
Во время моих размышлений друг и ученик Эйелсона, Кроссэн, неподвижно сидел на сугробе. Я прервал размышления Кроссэна и махну, рукой по направлению к м. Северному. Кроссэн встал, сказал: «иес» (да), и мы полетели обратно.
На мысу все ждали нашего возвращения. Никто не хотел первым спросить о судьбе летчиков. И когда услыхали наши слова: «несомненно убиты и надо искать их тела», — все взволновались.
Помните всегда, что на севере надо быть спокойным, не рвитесь там никуда и никогда сразу. Я назначил совещание для выяснения обстановки, составления акта и намечения плана работ. Предварительно я информировал по радио арктическую комиссию и получил ответ от т. С. С. Каменева.
Вот протокол нашего первого заседания.
1 февраля 1930 г. первое заседание тройки, организованной согласно телеграмме т. С. С. Каменева за № 30.117—30, постановило:
1) работу парохода «Ставрополь», шхуны «Нанук», группы американских летчиков и нашего летного звена об’единить;
2) вывоз пассажиров «Ставрополя» отложить;
3) для выяснения участи Эйелсона и Борланда рискнуть экипажем и одним тяжелым самолетом;
4) создать розыскную группу;
5) розыски производить д о н а х о ж д е н и я;
6) начальником группы назначить пилота Слепнева;
7) кооптировать в группу мистера Свенсона, старшего американского летчика Ионга и летчика Галышева;
8) старшему помощнику капитана приготовить груз и снаряжение к отходу нарт вспомогательной санной партии; ведущим назначить начальника пограничной охраны ГПУ т. Кучму.
Началась беготня с судна на судно и на факторию. Стали выволакиваться из трюмов лопаты, пилы, консервы.
На об’единение розысков канадцы и американцы согласились после некоторого «пипикания» по радио. Капитан Миловзоров начал распоряжаться насчет продуктов, одежды, отпуска добровольцев. Фарих усиленно возился у самолета.
Вечером на «Нануке» было устроено нечто вроде траурного банкета и летчик Ионг в официальной речи выразил благодарность нашему народу, «Добролету» и «Ставрополю».
В ответной речи я выразил от имени советской общественности соболезнование жене Борланда, матери Эйелсона, американскому народу и «Аласка-Эйрвэйс». В заключение вечера пошли на борт «Ставрополя» и провели в разговорах до 3 ч. ночи.
Ночью «марконик» (радио-телеграфист) «Ставрополя» выстукивал радиограмму, облетевшую газеты всего мира:
ВСЕМ, ВСЕМ, ВСЕМПилот Слепнев.
Самолет Эйелсона и Борланда «Гамильтон 10-002» разбился в 50 милях от м. Северного, в районе жилища охотника Брюханова, в девяти милях от берега. Летчики не найдены.