Поздним вечером отряд подполковника выбрался из болота. Скорее не выбрался – выполз, толкая перед собой связанные в плоты палки, на них – оружие, ящик с гранатами и небольшая, но тяжелая радиостанция. Казалось, все, цель близка, дотянись рукой, и вот он – берег, конец страданиям. Но… впереди, на добрых шесть, а то и все десять метров возвышалась стена желто-коричневого песка с серыми канатами перекрученных корней. Дорогу преградил обрывистый берег. Встал осыпающейся стеной. Упавшие деревья, песчаные оползни и роящиеся насекомые – кромешный ад, да и только.

Но и этот рубеж был взят, с трудом, из последних сил, на четвереньках и не без помощи отборных, крепких словечек и «добрых» пожеланий тому, кто создал этот мир, изрядно попотев над его причудами. До лагеря революционеров оставалось не больше километра, по крайней мере, так говорили освобожденные из плена приставы. Именно они указали короткую дорогу через болото, но командир уже не единожды пожалел, что выбрал именно этот «короткий путь», а не пошел в обход.

Люди повалились на мягкую подстилку травы койя, растянулись, давая мышцам короткий, но такой долгожданный отдых. Четыре часа по холодной воде, в грязи и зловонной каше скользкого ила, а в довершение – штурм осыпающейся горы. Здесь, на высоком берегу, пахнут цветы, благоухает зелень. Поют птички, щекочет нос аромат ванили. А там, где-то внизу, выползает туман, собирается в тяжелые шапки, карабкается наверх.

– Вот и добрались, – Виктор Павлович вытер лицо, стряхнул с грязного лба песок. – Чуток передохнем и вперед. Темнеет, нужно поторопиться.

– Ага, – выдохнул Сашка, приподнимаясь на локтях. – Что-то я Серегу не вижу?

– Опять? – сквозь зубы процедил офицер. – И что мне с ним делать? Ну точно – Горе, как не верти, по-другому и не назовешь!

– Да здесь он. – Андрей сделал глоток из фляги, понюхал воздух. – Там, за кустами, с дракошами щебечет.

– С какими дракошами? – подполковник встал на колени. Одежда, впрочем, как и лицо командира выглядели плачевно. Складывалось впечатление, что он в одиночку бродил по болоту или специально измазался илом.

– Ну… с теми, как их? – Андрей стряхнул с рукава успевшую подсохнуть супесь, снова втянул воздух громко, протяжно. – Чимата.

– Чимтаа, – поправил Сашка.

– Что-то я не понял! – Виктор Павлович смотрел на бойцов. – Что это вы, как псы, вынюхиваете. А может… тоже?..

– Вы это о чем? – Сашка отвернулся.

– Ты морду не вороти… – Подполковник подсел ближе. – Ладно Серега, с ним все ясно дурклаки поработали. А вы… с вами кто?

– Клятва крови, – как-то обыденно поведал Андрей и вынул джагардийский клинок. Оружие воинов джага крутанулось в ладони и вернулось в ножны.

– Прекращай дурачиться… – Подполковник встал. – Выходит, вы тоже…

– Тоже, – Санек кивнул. – Это Юдхам, катарийский шаман. Помните такого?

– Конечно, помню… – Виктор Павлович непроизвольно потрогал левый бок. – Он из меня осколок вытащил. Чудной этот Юдхам, прямо фокусник какой-то. Руками поводил, зеленый дым появился. А потом раз – и нет осколка, у него в ладони лежит, я и не почувствовал. На месте ранения рубец, да и тот через неделю пропал, как будто и вовсе не было.

– Да-а-а, – выдохнул Андрей. – Юдхам это умеет.

– Видели бы вы… – Санек потер нос. – На моих глазах воткнул в землю палку. Ладошками прикрыл и… – Сашка замолчал, глядя куда-то за кусты.

– И что? – Виктор Павлович стоял на краю обрыва, смотрел на выползающий туман.

– Листики появились, пророс колышек. А вон и Серега.

– Да он не один… – Андрей забросил на плечо автомат и уселся на ящик с гранатами.

– Ух уж, этот Серега… – Офицер поспешил к бойцам. Рядом с ними он себя чувствовал защищенным. – На Зета-четыре с кайдарой ходил. Здесь с этими… – взгляд указал на чимтаа. – Ну никак без зверья. Может, ему в цирк пойти, дрессировщиком?

– Между прочим, – заметил Санек. – Кайдара старшине жизнь спасла.

– Да знаю я! – Виктор Палыч напрягся. Вожак подошел на расстояние вытянутой руки. – Я же просил, – как-то жалобно вымолвил офицер. – Пусть держатся подальше!

– Не нужно бояться, – Сергей улыбнулся, коленом пнул вожака. Тот отступил, сел на задние лапы. – От основной группы отделился отряд, – десять человек, чимтаа их обезвредили. Остальные все там же, в лагере.

– Они что… считать умеют? – подполковник глядел на хищников. Вожак сидел возле Сергея, еще две большие зверюги ждали метрах в десяти ближе к кустам.

– Нет, считать они не умеют. – Боец потрепал вожака за холку. – Но показывать то, что видели, – это запросто.

– Ты еще скажи, что твой дружок знает, куда направлялся отряд? Номер части и задачу. Ты, Горе, того – не чуди. – Командир криво улыбнулся. На что чимтаа заурчал, вытянул к офицеру морду, навострил короткие уши. – Чего это он? – Виктор Павлович отступил.

– Закройте глаза. – Сергей присел возле вожака, обхватил за шею. – Расслабитесь и ни о чем не думайте.

– Ага, как же! – Подполковник, спрятался за Санька. – Я расслаблюсь, а он…

– Боитесь? – Сергей прильнул щекой к шершавой морде чимтаа. – А хотите увидеть то, что видел он?

– А что, сильно нужно? Может… – Виктор Павлович все еще побаивался больших зубастых хищников. Но не хотел показаться трусом в глазах подчиненных и, набравшись смелости, заявил: – Ладно, пусть покажет. Но если не увижу, пеняй на себя.

– Увидите, – пообещал Серега и что-то шепнул в ухо дракоше. Тот выпустил из ноздрей холодный пар, поймал на себе взгляд офицера и больше не отпустил.

– Чего это он… – вымолвил командир и, сам того не желая, подошел ближе. Присел напротив чимтаа, с минуту глядел в бездонную голубизну больших глаз, потом веки человека отяжелели и закрылись.

Сначала все было черным, как в безлунную ночь. Редкие точечки крохотных звездочек-огоньков и кромешная темнота.

– Отряд построен! – неожиданно громко прозвучал незнакомый голос, и в черноте добавилось звездочек, скорее, не звездочек – искорок, тлеющих, быстро угасающих огоньков. – Отправляйтесь и зачистите третий квадрат, нам не нужны сюрпризы. – Ответили зычным басом: – Уничтожьте всех, кто бы там ни был. Драхам подери этих дикарей! Ждем до полуночи. Не поспеете к сроку, выходите ко второй точке сбора. Полк-унтер Тапи будет вас ждать у катера. Поторопитесь, Ультон, это в ваших же интересах! Возможно, полк-майор Кафт в плену у дикарей. Так что… Но имейте в виду, с вами или без вас, но моя группа будет в Заречье. И не взирая на отсутствие полк-майора, по плану, на рассвете я атакую лабораторию. Выполняйте! И молитесь Илламе, чтобы Кафт был жив. – Чернота расступилась, но мир не окрасился пестротой привычных цветов. Деревья, кусты, трава – все было серым. Даже разодранные тела людей в лохмотьях военной формы вырисовывались блеклыми, черно-белыми.

– Десять… точно десять, – прошептал Виктор Павлович. – Их было десятеро. Они…

– Шли в третий квадрат, – подсказал Сергей. – Жаль, но у нас нет глорианской карты. Этот квадрат может быть где угодно: как в лесу, так и в болоте.

– Вот уж не думал… – Подполковник без страха смотрел на зверя. – Я это видел и слышал, но как такое может быть?

– Еще и не такое бывает. – Сергей хлопнул чимтаа по спине. Вожак вздрогнул, тряхнул головой и убежал к обрыву. За ним последовала вся стая. Десяток крупных самцов и четверо поменьше, возможно, самки или подростки.

– Уходят? – офицер проводил взглядом последнего зверя. Замыкающий стаю чимтаа всего на мгновение остановился на краю обрывистого склона, бросил прощальный взгляд и прыгнул в туман.

– Мы выполнили свое обещание – они свое. – Сергей стряхнул со штанов песок. – Командуйте, Виктор Павлович.

– Ну уж нет, – выдохнул офицер. – Глядя на вас, чувствую себя салагой среди дембелей. Слышите за версту, нюхаете, как сторожевые псы. Разговариваете с животными.

– Ну вот, – пробасил Сашка. – Остолопом я уже был, а теперь и собакой назвали. Не согласен я – уж лучше остолоп.

– Это аллегория, – пояснил Андрей. – Иносказание.

– Все равно не согласен. – Сашка поднял с земли пулемет. – И куда дальше? Куда пойдем?

– Командуй, Серега. – Подполковник встал в общий строй. – Одно дело делаем. Неважно, у кого и сколько галунов на предплечье, главное… главное выполнить приказ. Так что – давай…

– Ну, раз так… – Сергей посмотрел в серое небо. – Времени у нас мало. Остаетесь здесь, а я…

– Снова в одиночку? – Подполковник вышел вперед. – Что значит остаетесь…

– Господин подполковник… – Сергей бросил недовольный взгляд. – Что бы вы ни сказали, я сделаю так, как посчитаю нужным. И прежде всего из-за вас. Шума от вас много, ходите, как медведь.

– Да что ты себе позволяешь?

– Ну вот… Сами сказали – командуй, Серега. А теперь в бутылку лезете, неправильно это. – Сашка бережно уложил пулемет, шуточно плюнул на ладони. – Приказ командира обжалованию не подлежит. Правильно, Андрюха?

– Ага, – Андрей сжал кулаки, сделал шаг навстречу Виктору Павловичу. – В самую точку, Санек.

– Вот черт! – Подполковник отступил, поднял руки. – Ладно, мужики, я все понял. Виноват, исправлюсь.

– Так-то лучше. – Сашка широко улыбнулся. – Да вы не волнуйтесь, Виктор Павлович. Вы как были нашим командиром, так и остались. Только там, на «Угрюмом». А здесь пусть Серый покомандует. Мотнется туда и обратно, поглядит – что к чему. А там и наша очередь: пощиплем глориков. – Боец поднял пулемет. – Руки чешутся, так и хочется за купание в грязи и вообще за все лишения и страдания кому-нибудь морду набить.

– Морды бить не будем. – Сергей косо взглянул на радиостанцию. – Если верить словам пристава, глорианцы прислали штурмовик именно после того, как ребята запросили транспорт. Надеюсь, и в этот раз сработает.

– Не понял. – Виктор Павлович смотрел на бойца, пристально как-то, строго. – Ты хочешь пожертвовать дальней связью?

– Так точно! Если верить тем же приставам, в лагере – почти рота отборных бойцов. Для четверых многовато!

– А как мы потом свяжемся с Аласкурдом? – Офицер соскребал с одежды грязь.

– Придумаем что-нибудь.

– А может… – Сашка хлопнул ладонью по прикладу. – Жахнем из всех стволов, забросаем гранатами. Авось, и совладаем! Они-то нас не ждут.

– Не ждут. – Подполковник смотрел на ботинки. Заклепок и швов не видно под толстым слоем грязи. – Рота – это перебор. А вдруг в лагере гражданские, что будет с ними? Наведем штурмовики и похороним вместе с глориками революционеров. Черт бы их побрал!

– Наверное, вы правы, – согласился Сергей. – Сбегаю в лагерь, погляжу. Может, действительно, там гражданские?

– Беги. – Офицер тяжело вздохнул, рассматривая свою одежду. – Ты особо не это… ну, не лезь на рожон!

– Слушаюсь. – Боец козырнул и метнулся к кустам.

* * *

Воины хайга ушли к лагерю революционеров. Максим с остатками взвода заняли круговую оборону, окопались на возвышенности. Небо быстро чернело, лес погружался в сумерки.

– А долго нужно учиться… – заговорил мальчишка. Константин лущил турлики, искоса поглядывал на грудастых девиц. Кикта сидели неподалеку, о чем-то шептались на родном языке. – Ну… чтобы стать командиром? – пояснил малец.

– Много, – без особого энтузиазма ответил взводный.

– А скажи мне, товарищ, – мальчуган шмыгнул носом, прихлопнул на щеке букашку. – Меня возьмут в армию?

– Подрастешь – возьмут. А пока мал ты еще для армии.

– А вот и не мал! Я уже большой. – Константин перестал лущить орешки, придвинулся ближе. – Товарищ Феликс говорил – я уже взрослый и могу самостоятельно принимать решения. А еще он меня два раза посылал в Кункайс. Я один ходил и, заметь, ни капельки не боялся! – с нескрываемой гордостью поведал юный революционер.

– И зачем ты туда ходил?

– С секретным заданием. Листовки носил. Агитацию для порабощенных самодержавием трудящихся, – цитируя чужие слова, бодро и без запинок отвечал Константин. – Толстосумы и имперские прихвостни затягивают веревку на горле трудового народа. Кто, как не мы, поможет пролетариату подняться с колен? Агитация – это ого-го-го, сила! Лучик света во мраке…

– Да, парень… – взводный улыбался, ему еще не доводилось слушать подобные речи, да еще из уст подростка. – С такой жизненной позицией тебе одна дорога – на каторгу.

– Думаешь, боюсь? – Константин выпятил грудь. – А вот и ни капельки! За святое дело – не страшно.

– Да ты хоть догадываешься, что такое каторга?

– А чего догадываться – знаю, товарищи рассказывали. – Мальчишка потер нос. – Ничего, там тоже люди живут. Каторга закаляет волю.

– И подрывает здоровье. – Максим легонько потрепал за ухо юного борца с самодержавием. – Меньше болтай, дольше проживешь.

– Ты чего, мне же больно!

– Привыкай. Учись терпеть, закаляй волю. На каторге пригодится.

– А мне и не больно, это я так. Притворился.

– Командир, – боец подкрался со спины. – У нас гости. Аборигены вернулись. С ними какой-то чудик. Говорит, наш.

– Костян, топай отсюда, погуляй. А ты веди чудика. Поглядим, насколько он наш.

Сергей смотрел на взводного, тот – на него. Немая дуэль продолжалась с минуту, и первым заговорил офицер.

– Кто такой? Звание, номер части.

– Уводи людей. И чем быстрее, тем лучше.

– Ты что, глухой? – Максим повысил голос. – Не слышал вопрос?

– Со слухом у меня все в порядке. А вот у тебя – проблемы. – Сергей краем глаза уловил движение за деревьями и был весьма удивлен, заметив двух полуголых девушек. Но расспрашивать, кто они и почему в таком виде – не стал. – Забирай бойцов и валите отсюда, – настаивал Сергей.

– Не нужно хамить. Не в том ты положении. – Максим поднялся, демонстрируя свой немалый рост. На что пленный только улыбнулся. Да и пленным Сергея вряд ли можно было назвать – не забрал конвоир две пары джагерийских клинков, даже не обыскал, перед тем как вести к командиру. – А может, ты не понимаешь, куда попал? – Максим разминал пальцы рук. – Могу объяснить. Более доходчиво.

– Остынь. – Взгляд резанул не хуже ножа. Сергей продолжал сидеть. – Не горячись и слушай внимательно. Там, – большой палец указал за спину. – Рота обученных, хорошо подготовленных диверсантов. Шесть секретов, четыре пулеметных гнезда. Сунетесь – порубят как капусту. Теперь понимаешь?

– Нет.

– Этот лагерь – наша головная боль.

– Ваша?

– Да, наша. Или ты думаешь, я в одиночку по лесу брожу?

– Может, представишься? – более дружелюбно спросил взводный. – Как звать? Откуда вы здесь?

– Называй меня Горе. Я оттуда, – палец ткнул в небо.

– Сколько вас?

– Это не важно. Уводи людей.

– Не могу. – Максим смотрел на заветренное, отмеченное шрамом лицо собеседника. – У меня приказ уничтожать живую силу противника.

– У меня тоже приказ и тоже уничтожать. И пока мы здесь сидим, глорики собираются наведаться в Заречье. Упустим…

– Не упустим. Ты делай свою работу, я – свою.

– Ладно. – Сергей кивнул. – Только не мешайте. Не суйтесь к лагерю, спугнете.

– Говори, что делать? Ну не сидеть же нам сложа руки, пока вы…

– Согласен. – Из-за дерева появилась девушка. Длинноногая, грудастая, но почему-то лысая. – А это кто? – Не удержался и спросил Сергей, он открыто таращился на округлые бедра, стройные ноги. – Чего она голая?

– Не обращай внимания. Так что нам делать?

– Место выбрали грамотно. Хорошая позиция. – Сергей с трудом оторвал взгляд от смуглого тела дикарки. – Когда мы немного пошумим, глорики двинут к реке, другой дороги у них нет. Думаю, человек двадцать уцелеют. Всех не достанем. Тут-то вы их и встретите. А кого и прозеваете, аборигены отловят. Ты им объясни, кого ловить, чтобы они нас… ну ты понимаешь…

– Без проблем.

– Кто бы ни появился, бейте на расстоянии. Подпустишь близко – считай, покойник. Врубаешься?

– Врубаюсь.

– У тебя на все про все минут сорок, не больше. Используй рельеф местности и держи высотку. – Сергей полез в нагрудный карман. – И вот еще что. – Пластиковая карта развернулась, как раскладная книжка. – Позаимствовал у диверсантов. Смотри сюда и запоминай.

– Понял.

– Вот здесь. – Бледно-белый луч фонаря осветил пластик, палец позднего гостя указал на жирную точку. – Тут… находится плавсредство. Надо бы его добыть, но очень аккуратно, не повредив.

– Сделаем.

– Прямо сейчас отправь тройку бойцов. До полуночи… – Сергей посмотрел на наручные часы. – Время еще есть. От вас до реки километров шесть. Пусть поторопятся.

– Успеют, – пообещал взводный. – Когда начнете?

– Я же сказал. У тебя в запасе сорок минут.

– Сверим часы. – Максим взглянул на стрелки часов, поднял голову, но Горе уже не было. Пропал, растворился в сумерках.

Сергей покидал высотку, шел тихо, осторожно, как будто крался по лагерю врага. Задремавший караульный даже не проснулся, когда боец позаимствовал у него саперную лопатку и начатую пачку сигарет. Забрав трофеи, Серега отошел на безопасное расстояние, закурил.

– Эй! – очень тихо окликнули из-за кустов.

– Выходи, я тебя видел. – Сергей присел на траву. – Ты зачем меня преследуешь?

– Я хотела… мне нужно знать твое имя. Меня зовут Айла.

Чуть раскосые карие глаза, тонкие нити бровей. Ровный нос, острый подбородок, узкие губы. И запах, пьянящий, сладкий аромат смуглой кожи. Фея, лесная фея.

Сергей потер щеки, отгоняя глупые мысли. Перед ним стояла бритоголовая девушка, и не больше. Не была она доброй лесной волшебницей, разве что демоницей, красивой, соблазнительной.

– Зачем тебе? – выдохнув облако дыма, спросил Сергей.

– У тебя есть хороший нож? – Как-то неожиданно спросила Айла.

– Есть. – В руках появился сайтак, обоюдо-острый клинок воинов джагарды.

– Подари кайсал Максиму, а он… он тебе подарит меня.

– Что? – Сергей спрятал оружие. – Как это подарит?

– Сделай, как я прошу. Не пожалеешь.

– А почему ты, ну… – палец указал на обритые волосы.

– Что бы все видели. Я кикта, рабыня.

– У офицера Великой Империи есть рабы? – Брови Сергея поползли вверх. – Интересно, очень интересно.

– Кайсал Максим хороший. – Почувствовав что-то неладное, заговорила Айла. – Нас подарил сын вождя, выменял на нож.

– Понятно. – Сергей подул на сигарету. – Традиции, обычаи.

– Ну, так что… – Айла преданно смотрела в глаза. – Ты согласен стать моим господином?

– Нет, не согласен. Пока не согласен. – Сергей не знал что ответить, и прибег к хитрости. – Может, как-нибудь потом? Чуть позже.

– Хорошо, я подожду. – Девушка осторожно улыбнулась. – Дай мне свой нож.

– Зачем?

– Я отдам его господину. Скажу – это от тебя.

– Ладно. – Сергей, сам не понимая почему, а главное, зачем отдал клинок.

– Теперь, – Айла прижала к груди ножны, – ты мой господин. И где бы ты ни бродил, куда бы ни пошел, я тебя найду.

– Что значит господин? Мы так не договаривались.

– Итата стучит сильно-сильно. – Айла взяла Сергея за руку, – итата никогда не обманет. – Ладонь легла под грудь и Сергей ощутил, как бьется девичье сердце. – Итата покажет дорогу. Я буду хорошей кикта, ты не пожалеешь.

– Да-да, конечно. – Сергей осторожно убрал руку. – Кто бы сомневался. Только знаешь, я, пожалуй, пойду. Договорим в другой раз.

– Береги себя. Не бойся смерти, я попрошу Атортов даровать тебе долгую жизнь.

– Конечно, – ответил Сергей, на душе было как-то тепло, но грустно. Боец бежал через лес, а перед глазами стоял образ прекрасной дикарки.

Сашка сидел на краю обрыва, свесив ноги. Хотелось курить, но болото промочило сигареты, и курить было нечего.

– Да-а-а, – протяжно изрек Сашка, поскреб небритую щеку. – Охо-хо-хо…

– Ты чего? – спросил Виктор Павлович и присел на корточках.

– Да так. – Сашка пристукнул на запястье букашку. – Пожевать бы чего? Живот с голодухи свело.

– Да, с едой у нас туго. – Офицер осмотрелся. Ночь выкрасила округу темными, неприветливыми красками, и только внизу, там, где крякали, квакали и стрекотали невидимые глазу, неизвестные животные, а может, и вовсе не животные, так вот оттуда – поднимался, тянулся к ногам Санька липкий, тяжелый туман. – Куда это Серега запропастился? Битый час ждем. – Виктор Павлович бросил в туман камень. – Где его нелегкая носит?

– Что, заскучали? – словно подслушивая разговор, отозвался Сергей, да так громко, что Виктор Павлович вздрогнул, а Сашка на метр съехал по склону.

– Ты где шляешься? – спросил Виктор Павлович.

– Орешь, как подорванный. – Санек, ухватившись обеими руками за свисающий корень, выбирался наверх. – Ну что, разведал?

– А где Андрюха? – Сергей смотрел в сумерки.

– Да здесь я, – зевая, ответил Андрей. – Задремал чуток. Даже сон приснился. Будто я…

– Потом расскажешь. – Сергей воткнул в землю саперную лопатку, протянул подполковнику прибор ночного видения.

– Где взял? – отряхивая одежду, спросил Санек.

– В лесу нашел. – Сергей полез в карман, достал глорианскую карту. – Теперь мы знаем, где третий квадрат.

– И что нам это дает? – подполковник вертел в руках окуляр.

– На данном этапе ничего. Может, потом…

– На кой она нам? Толку-то от этой карты? А это мне зачем? – Виктор Павлович надел окуляр, сумерки окрасились в зеленый цвет.

– Пригодится. – Сергей взвалил на плечо радиостанцию. – Ну что, пошли немного пошумим, пока глорики пропажу не обнаружили.

– Откуда карта? – Виктор Павлович потер лицо, зевнул.

– Позаимствовал.

– Не томи. Рассказывай!

– Да один раздолбай, офицер, в гальюн пошел, а планшет и прибор на гвоздь повесил. Вот я и…

– Все ясно, стащил. Говори, что дальше? Какой план?

– План простой. Убираем секреты, нейтрализуем пулеметчиков. Мы… – Серега кивнул на Санька и Андрея. – Прибираемся по-тихому. Зайдем с трех сторон…

– А я?

– Вы… – Сергей почесал затылок. – Нас прикроете.

– Каким образом? Как прикрою? Откуда?

– Присмотрел я одно местечко на высотке. Установим Сашкин пулемет, с этого холмика лагерь как на ладони.

– Для этого и притащил… – офицер сдвинул на лоб обруч прибора.

– Для этого. – Сергей кивнул. – На всякий случай. Чтобы вы нас с глориками не перепутали. В лагере костры палят. Варят что-то?

– А вот это уже интересно! – оживился Санек. – И что варят?

– Сам посмотришь, – пообещал Сергей. – Пойдешь замыкающим. А вы, Виктор Павлович, следуйте за мной, только тихо.

– Как скажешь. – Виктор Павлович забрал лопатку. – А это откуда?

– Да встретил я тут наших. Пехотинцы, собирались глориков причесать, но я их отговорил. Командир у них прямо зверь, да и бойцы тоже хороши. – Сергей улыбнулся, припомнив, как стащил лопатку у задремавшего караульного, но промолчал о встрече с девушкой. – Ну что, пошли?

* * *

Как и говорил Сергей, лагерь не нуждался в дополнительном освещении. С полтора десятка костров вырывали из темноты приземистые постройки и людей возле огня. Глорианцы готовили еду, громко разговаривали, слышался смех.

– Хозяйничают, как у себя дома, – проворчал Сашка, выставляя сошки. – Жахнуть бы прямо сейчас! – Щелкнули фиксаторы, пулемет был готов к стрельбе с земли.

– Сейчас нельзя. – Сергей уложил на бруствер свежий дерн, проверил неглубокий окопчик. – Еще на штык углубись.

– Да хоть на два, – тихо ответил Андрей и еще тише прошептал: – Думаешь, пригодится?

– Думаю, нет. – Чуть слышно ответил Серега, искоса поглядывая на подполковника. Виктор Павлович вставлял запалы в гранаты. – Пусть сидит в окопчике, так будет спокойней.

– Ну да… – Андрей принялся копать.

– Готово. – Сашка установил пулемет. – Ну что, скоро начнем?

– Скоро. – Сергей вынул джагардийские клинки. – Работаем быстро. Снимаем часовых, бросаем гранаты. Каждый работает самостоятельно, по обстановке. Две ближние к болоту лачуги не трогать. Там пленные.

– А как я узнаю, какие ближние, а какие дальние? – пробасил Санек.

– Узнаешь. – Сергей взял у офицера две гранаты, пристегнул к кольцам разгрузки, поднял еще две. – Смотри внимательно, двери у халуп бревнами подперты.

– Может, и я с вами? – подполковник заискивающе смотрел на Сергея. – Чего мне здесь торчать.

– Не торчать, а держать позицию. – Сергей протянул автомат. – Пойдем налегке, оружие добудем в бою.

– Понял. – Офицер спрыгнул в окопчик. – Вы там это… ну, осторожнее…

– Так точно. – Андрей пристегнул гранаты, вынул клинки. – Да не волнуйтесь вы так. Нам не впервой.

– Пошли, – Сергей зыркнул в сторону лагеря. – Сашка, обходи справа, ты – слева. И постарайтесь раньше времени не поднимать шум. Я начинаю первым.

– Хорошо. – Санек размял кисти рук, взялся за сайтаки.

Крадучись, Сергей вышел к кустам, за которыми разместился глорианский секрет – глубокий окоп с установленным на бруствере пулеметом. Потянуло табачным дымком.

«Болваны», – думал боец, обходя противника с тыла. Послышалась возня, и Сергей укрылся за шапкой китойя. Кто-то покинул окоп и встал у куста с противоположной стороны.

– Миртол! – позвал караульный.

– Чего нужно?! – в каких-то пяти шагах за спиной Сереги отозвался Миртол.

«Вот черт! – мысленно выругался лазутчик, прижимаясь к земле. – Откуда ты взялся?»

– А это правду говорят? – послышалось журчание. – Ты за два дня уложил полсотни имперцев?

– Врут, – ответил Миртол. – Сорок два.

– Неплохо. – Окурок упал под ноги. – Наверное, по спящим стрелял?

– Отвяжись, Тутин! Варежку закрой.

– Чего так?

– Кажется, я что-то слышал…

– Ага. – Караульный лениво потянулся. – Глючит тебя. Почудилось.

– Заткнись, придурок. Здесь кто-то есть.

Сергей заметил движение у дерева. Стрелок отползал, менял позицию. Быстрый бросок – и тело в маскировочной лохматой одежде дернулось и обмякло.

– Грубиян ты, Миртол, – чуть запоздало ответил караульный. – Я к тебе как другу – с распростертыми объятьями. А ты… – В окопе тихо рассмеялись, судя по голосам, там находилось еще двое. Раззадоренный поддержкой друзей Тутин тоже хохотнул и пошел к стрелку. – А еще мне говорили, что ты… – голос оборвался.

– Эй, Тутин? – шептали из окопа. – Спроси у этого прощелыги, зачем он с собой картинки голых девиц носит? Наверное…

Тутин свалился в окоп. Следом за ним спрыгнула черная тень. Сайтаки вспороли мягкую плоть, брызнула кровь.

Сергей присел, принялся одеждой убитого вытирать клинки. Секрет с тремя бойцами и снайпер, которого чуть не прозевал лазутчик, были обезврежены.

– Нельзя, ребятки, в карауле курить. И над друзьями подшучивать – тоже не годится. Хотя… – Сергей закрыл глорианцу глаза. – Спасибо за помощь, прошляпил снайпера, если бы не вы…

Первая граната разорвалась в центре лагеря, взрыв резанул по глазам яркой вспышкой, разбросал костер и людей возле него. За ним второй, третий. С минутной задержкой полыхнули новые взрывы со стороны болота и ближе к лесу. Загорались ветхие лачуги, плетеные заборы. Глорианцы покидали освещенные участки, прятались за бревнами и камнями. Слышались короткие приказы командиров.

Сашка свернул шею зазевавшемуся солдату, забрал автомат. Недолго думая, дал длинную очередь по бойцам у изгороди. Хлопнули ответные выстрелы, Санек метнулся к горке поленьев. Пули отстучали по бревнам, прошли над головой.

– Вот сволочь, – выругался Санек и бросил гранату. Не успел грянуть взрыв, как кто-то навалился сзади. Упал всем телом, прижимая Сашку лицом к поленьям. – Эх! – выкрикнул Санек, ухватив обеими руками врага за ворот куртки. Резкий рывок, затрещала добротная армейская ткань, послышался хрип. Глорианец уперся головой в бревна, ослабил натиск. Только-только с неба перестала сыпаться земля, но пыль от взрыва все еще витала воздухе, а Сашка уже вытирал клинок о расползшуюся по швам куртку мертвеца. – Вот и хорошо, вот и ладненько. – Две гранаты и сменный магазин перекочевали к новому хозяину.

– Держи! – выкрикнул Андрей и бросил в окно гранату. Хлопок – и дверь вместе с рамой вылетела наружу. Повалил черный дым, полыхнул огонь.

С холма грохотал пулемет, рассыпая веером трассирующие пули. В его сторону потянулись ответные трассы. Глорианцы быстро приходили в себя, разбивались на отдельные группы, оставляли немногочисленные заслоны и, не ввязываясь в бой, покидали поселок.

– Уходят, – сипел Виктор Павлович, отрезая дорогу к лесу. Опасность зацепить своих сковывала возможности пулеметчика, и он палил по одиночным целям за пределами лагеря. Глорианцы спешили укрыться за деревьями, и это отступление могло перерасти в хорошо спланированную операцию. Враг окружал пригорок по одному-два человека, заходил в тыл. Нужно было срочно менять позицию. – Твою мать! – сквозь зубы ругался подполковник, разворачивая пулемет. Ему в спину уже стреляли, но пока наугад, неприцельно.