Джо сделал еще глоток и заметил:
— Великолепный кофе. Вы сами его варили?
— Да, конечно. — Она впервые подняла глаза. В них было легкое удивление, смешанное с любопытством. Но кроме этих чувств в них был испуг, а может, что-то еще, чего Алекс не мог определить словами.
— Я об этом спрашиваю только оттого, что удивляюсь, почему сэр Гордон Бедфорд варил себе кофе сам в кофеварке, хотя в доме были вы.
— О, это совсем просто объяснить. Сэр Гордон всегда работал ночью и обычно один. Ему было жаль среди ночи будить меня или кухарку, ведь работаем мы с рассвета до вечера. Вот он и завел себе кофеварку в кабинете. У него было низкое давление, и доктор даже прописал ему кофе. Он так ответил миссис Юдите, которая его спросила как-то за обедом, как он может пить столько кофе каждый день. Я это слышала, потому что как раз подавала на стол...
— Значит, сэр Гордон Бедфорд, как говорится, был подвержен дурным привычкам?
— Нет, что вы! — Она энергично тряхнула головой. Это выглядело довольно искренно. Джо посмотрел на нее с симпатией. Она была в своем роде обаятельной. Высокая, крепкая и здоровая психически так, как могут быть здоровы девушки, воспитанные в горных деревушках.
— Вы родились и выросли в Шотландии, не правда ли? Где-нибудь в окрестностях Лох Шерна?
Он усмехнулся, видя ее изумление.
— Да, именно там я и выросла. А откуда вы узнали?
— По акценту... — сказал Джо с улыбкой. Она тоже улыбнулась и снова покраснела. Потом тень промелькнула у нее по лицу, и она посерьезнела. Заметив недоуменный взгляд Паркера, Джо поспешил сказать: — Но мы говорили о сэре Гордоне Бедфорде. Значит, вы, мисс Уайт, говорите, что дурных привычек у него не было.
— Кроме кофе, по-моему, нет. Он не пил, не курил и очень не любил, когда кто-нибудь при нем пьет или курит. Мистер Цирил всегда выходил со своей трубкой в сад, когда сэр Гордон жил здесь, или уходил в свою спальню, чтобы ему не мешал дым. Сэр Гордон не терпел даже пива в доме... Он любил говорить, что алкоголь и табак самые тяжкие грехи человека...
Джо невольно вынул руку из кармана, куда он полез за своими любимыми "Голд Флейк".
— А вы как думаете, мисс Уайт? Он был прав?
— Наверное. Хотя мне, честно говоря, нравится, если мужчина иногда выпьет или выкурит трубку. Мой папа трубки изо рта не вынимал. Мама даже в гроб ее положила. И выпить любил... А ведь был порядочным человеком... — Она замолкла. — Но сэр Гордон думал иначе... Царствие ему небесное... — Она перекрестилась.
— Вы католичка, мисс Уайт?
— Да, так же, как и все в наших краях.
— А кухарки нет в доме? — неожиданно спросил Джо.
— Нет, ее нет. У нее сын служит в армии и вот — заболел, Чем-то там отравился, какими-то парами бензина или еще чем-то. Он ведь в авиации... Она поехала к нему позавчера, но вчера звонила, что ему уже лучше и завтра она вернется...
— Значит, в течение двух дней вы занимались и уборкой, и хозяйством, и готовкой?
— Почти одна... — Девушка задумалась... — Я была свободна весь вечер в субботу, только после ужина помыла посуду, немного убралась и приготовила спальни ко сну. Вчера, правда, весь день я работала, но тоже не одна.
— Кто же занимался приготовлением ужина, если вы были одна?
— Ну, знаете, сэр Гордон был немного старомодным... Он считал, что женщины, которые не умеют хорошо готовить и не умеют обслужить мужчину, не настоящие женщины. Он любил, когда миссис Сильвия бывала на кухне и готовила вместе с кухаркой. А когда у нас обеих был выходной, тогда миссис Сильвия и миссис Юдита сами готовили и подавали на стол. И это сэру Гордону нравилось больше всего. Он говорил, что никакое блюдо ему так не нравится, как то, что приготовила жена... Я думаю, он прав, потому что, даже если у женщины такой богатый муж, как сэр Гордон, все равно она должна сама заботиться о нем.
— А миссис Сильвия любила заботиться о муже?
— Не знаю. Я ведь всего только горничная, и миссис Бедфорд не говорила со мной о таких вещах... Но не могу сказать, чтобы ей это очень нравилось. Она вообще не любила готовить, хотя готовила неплохо... Это только миссис Юдита говорит, что миссис Сильвия куска хлеба маслом намазать не может...
— Значит, они любили уик-энды в кругу семьи и проводили время как образцовая, любящая семья?
— Не знаю, любили или нет, А вот сэр Гордон так проводить время любил, это точно, а ему никто не мог воспротивиться. Любили не любили, а все равно делали так, как хотел сэр Гордон. И ничего удивительного: он же был хозяином, а остальные от него зависели...
— Да, конечно, — Джо кивнул с таким пониманием, будто сам ничем другим не занимался, только все уик-энды проводил с семьей Бедфордов. Потом опять спросил: — А женщины не любили друг друга, так ведь?
Горничная хотела было что-то сказать, но спохватилась и, неуверенно покачав головой, с упреком посмотрела на мужчин.
— Прошу прощения, господа, но я ведь здесь работаю и не могу говорить об этих людях и о том, что происходит в доме...
Джо серьезно кивнул:
— Верно. Это очень хорошо с вашей стороны. Нельзя выносить сор из избы. Но вы должны помнить, что человек, который был вашим хозяином, скорее всего убит несколько часов тому назад. И только это имеет теперь значение. Мы пришли сюда не для того, чтобы собирать сплетни, но затем, чтобы найти убийцу и передать его в руки правосудия. И только поэтому спрашиваем обо всех подробностях. Ведь вы, миссис Уайт, сама это хорошо понимаете, не так ли?
Но Агнесс Уайт, казалось, не слышала его последних слов.
— Убит... — прошептала она, посмотрела на дверь, и в глазах ее внезапно появился испуг. — Я сразу так и подумала, но потом, когда те в униформах сказали, что все-таки... А теперь вы опять говорите о том, о чем и я подумала вначале.
— А почему вы с самого начала подумали, что сэра Гордона убили?
После этого вопроса наступила тишина, которую прервал Паркер, чиркая спичкой о коробок. Девушка оставалась неподвижной. Казалось, она собирается с мыслями.
— Не знаю... — сказала она наконец. — Он... он ведь был не из тех, что сами лишают себя жизни... А они все его ненавидели... — Она вдруг закрыла себе рот ладонью. — Что я говорю, дура? — Она взглянула на Алекса с испугом, но Джо, будто не заметив ее страха, изменил тему.
— Я спрашивал вас, мисс Уайт, кто готовил в субботу ужин, но еще мне бы хотелось спросить вас, кто убирал дом в воскресенье вечером?
— Я убирала.
— А вы были в кабинете сэра Гордона?
— Была.
— И что вы там делали?
— Принесла чистые чашки и блюдца и поставила их в тот шкафчик, где стоит кофеварка.
— В котором это было примерно часу?
— В пять, в половине шестого.
— А позднее вы туда не входили?
Она утвердительно кивнула:
— Входила еще после ужина.
— Так. И во сколько же?
— Ну, наверное, было одиннадцать или даже немного больше.
— И что же вы делали?
— Я вошла, потому что сэр Гордон со своим братом Цирилом пошли в сад ловить бабочек. А я уже помыла посуду и хотела лечь. Мне нужно было отнести в кабинет еще две чашки и посмотреть, достаточно ли сахару в сахарнице, ведь сэр Гордон собирался работать всю ночь...
— А откуда вы об этом знаете? Он сам вам сказал?
— Да, то есть нет... Во время ужина, когда я была в столовой, он сказал мистеру Роберту Реуту, своему секретарю, что просит его прийти к нему в семь утра, и мистера Цирила тоже с фотографиями... И еще сказал, что пойдет ловить бабочек, а после немного поработает...
— Минутку... — Джо поднял руку, чтобы остановить ее и задать новый вопрос. — О каких фотографиях шла речь?
— Точно я не знаю... Но у мистера Цирила наверху рядом со спальней находится фотолаборатория, и он делает фотографии для сэра Гордона... Сплошь бабочки... Противные, потому что сняты вблизи и у них лбы как у лошадей, только еще страшней... Жутко смотреть... И мистер Цирил с мистером Робертом, наверное, должны были приготовить все для сэра Гордона, потому что он с миссис Сильвией улетал сегодня вечером в Америку.
— Понятно. Но вернемся к вчерашнему вечеру. Значит, вы поняли, что сэр Гордон будет работать ночью, и отнесли чашки в бар и еще посмотрели, достаточно ли сахару. И что? Сахару было много?
Девушка улыбнулась, но сразу же вновь посерьезнела. Ее, очевидно, позабавило, что полиции интересно, много ли было сахару в сахарнице. Все это Джо легко понял по выражению ее лица. Но то, что она сказала, немало удивило его.
— Да, сахару было много, и я посмотрела, не надо ли еще чего-нибудь. Из окна хорошо видно место, где сэр Гордон с братом ловили бабочек, и я знала, что вернутся они не скоро. А он, ну, сэр Гордон, очень любил свежий воздух, но так же сильно не любил, когда при нем открывают окна... У него был ревматизм... Я раз видела, как его скрутило. Он даже ходил на костылях... Поэтому он велел проветривать только тогда, когда его нет в комнате.
Алекс нахмурился.
— Минутку, — сказал он быстро, бросая Паркеру короткий взгляд, которого Агнесс Уайт, конечно, не заметила. — Значит, вы вошли в кабинет, поставили чашки в бар и потом что сделали?
— Подошла к окну, отодвинула шторы и открыла его настежь. Окно было открыто минут пять, потом я его закрыла и вышла...
— А вы всегда носите с собой тряпку для вытирания пыли?
— Как когда. Смотря что я делаю и в какое время.
— А тогда в кабинете у вас была с собой тряпка?
— Нет, не было. Я была в платье, без фартука. Я знала, что никого не встречу; обе женщины и мистер Реут поднялись наверх, а сэр Гордон и мистер Цирил были в саду. Да мне и незачем было брать с собой тряпку, я ведь несла чашки.
— Понятно... А чем же вы в таком случае вытерли окно после проветривания?
Девушка тряхнула головой:
— Я не понимаю вас.
— Я спрашиваю, — сказал Алекс медленно, не спуская с нее глаз, — чем вы, мисс Уайт, вытерли ручку окна в кабинете сэра Гордона? Вы ведь ее вытерли, не правда ли?
Агнесс Уайт посмотрела на него с недоверием и покачала головой:
— Нет, точно я ее не вытирала... Да и зачем ее вытирать? Разве она была грязная? И потом, ручки у нас не вытирают, а чистят порошком.
— Но вы могли это сделать машинально.
— Так ведь у меня с собой не было ничего, чем можно было вытереть... Нет, я точно не вытирала...
А может быть, — спросил Алекс, — вы работаете в резиновых перчатках, чтобы не портить рук?
— Только когда что-нибудь мою с содой. Есть такие работы на кухне, когда их приходится надевать. Но я их уже недели две не надевала... Может, они и практичные, да в них работать неудобно...
— Значит, вы бы могли под присягой показать, что, после того как закрыли окно, вчера вечером не вытирали его? — В голосе Алекса была такая напряженность, что Агнесс посмотрела на него со страхом. Но потом выпрямилась на стуле и твердо сказала:
— Да. Могу показать под присягой. — И повторила: — Конечно, могу.
Джо встал, подошел к окну, повернулся, посмотрел на нее и спросил с улыбкой:
— Сэр Гордон вспоминал когда-нибудь при вас, что держит в шкафчике на столе цианистый калий?
— Конечно. Он всех нас предупредил, и прежде всего, кухарку и меня. Специально спустился к нам еще два года тому назад, когда привез этот самый цианистый калий, и сказал, что хотя флакон стоит в шкафчике, закрытом на ключ, но может случиться, что кто- нибудь на него наткнется. Сказал, что самое легкое прикосновение к флакону может оставить след, из-за которого можно умереть, если потом притронуться к губам или к еде. Когда он уезжал, всегда закрывал кабинет на ключ. А когда был здесь, держал флакон в закрытом на ключ шкафчике...
— И больше ни у кого не было ключа ни от кабинета, ни от шкафчика?
— Нет. Все запасные ключи в доме, Да только миссис Юдита их где-то спрятала.
— Понятно. А теперь мне бы хотелось вернуться к дамам. Значит, вы считаете, что миссис Юдита Бедфорд не любит невестку?
— Я этого не сказала. Но уж если откровенно, то миссис Юдита, наверное, никого не любит, кроме мистера Цирила. Потому что она очень несчастная. А может, только кажется несчастной? Потому что, как можно быть счастливой, если сама уже немолодая и некрасивая, а муж намного младше, да еще такой красивый, как мистер Цирил?..
Алекс, который, казалось, смотрел на буфет, а на самом деле внимательно следил за девушкой, заметил, что она при последних словах заметно покраснела. Она сидела, совершенно выпрямившись, ее золотистые волосы, прямой нос и высокая грудь делали ее подобной греческой богине с амфоры. Агнесс воистину в эту минуту была прекрасна.
— А что, Цирил Бедфорд так же богат, как его брат?
— Пожалуй что нет. Я, конечно, не знаю, но догадываюсь, раз уж живу с такими людьми. Мистер Цирил сам вам скажет, но, я думаю, у него было столько денег, сколько давал ему брат...
— А может, миссис Юдита не любит Сильвию, потому что сама жена бедного брата, а она богатого? Так ведь тоже бывает...
— Я этого не знаю...
— А как здесь шла жизнь между приездами сэра Гордона и миссис Сильвии?
— Очень скучно, — искренне сказала Агнесс. — И, думаю, не только для меня. Они оба, то есть мистер Цирил и миссис Юдита, выходят из дома еще реже, чем я или кухарка. Мистер Цирил обычно сидел около цветов в саду, потому что очень их любит и вырастил даже новый сорт георгинов... Ну... я ему немного в этом помогала, — она снова покраснела, — потому что я ведь из деревни... Или мистер Цирил сидел в своей фотолаборатории, проявлял, печатал карточки... А миссис Юдита занималась домом, хозяйством и иногда ходила с кухаркой за покупками... Я уж здесь три года, и ни разу они отсюда никуда не уезжали. А мистер Цирил, пожалуй, и в город ни разу не ходил. Даже портной сюда приходит, когда нужно... Иногда только мистер Цирил ходил в парикмахерскую и на прогулку здесь неподалеку, и это все...
— А гостей они не принимали?
— Никогда и никого.
— Гм... Значит, у вас позавчера после полудня был выходной, так?
— Так.
— И где же вы были? В кино?
— Да. В кино.
Джо быстро взглянул на нее. Паркер тоже смотрел на девушку с любопытством. Очевидно, и он уловил фальшь и неуверенность в ее голосе.
— И на каком фильме?
— На... на... — Агнесс стиснула губы. Она явно не умела лгать, и вопрос застал ее врасплох. Она опустила голову.
— Что с вами случилось? — спросил Алекс, вставая.
— Нет, нет. Ничего...
Алекс подошел к ней, взял за подбородок и поднял лицо. По щекам девушки ползли слезы.
— Вы ведь не были в кино, так? — спросил он добродушно.
— Не была, — прошептала она так тихо, что скорее по движению губ можно было угадать слова.
— И где же вы были?
Она потрясла головой и, закрыв лицо руками, громко заплакала.
Джо посмотрел на Паркера несколько растерянно.
— Пожалуйста, успокойтесь, — сказал заместитель шефа полиции. — Мы ведь не хотим ничего плохого. Нам нужно только узнать, что делали домашние в течение последних нескольких часов. А вы ведь тоже из их числа...
Агнесс Уайт перестала плакать, но губы у нее по-прежнему дрожали, когда она проговорила:
— Но я не могу... Не могу вам сказать, где я была...
Они замолчали все втроем.
Внезапно Джо наклонился к ней и вполголоса спросил:
— Скажите нам откровенно, мисс Агнесс... Вы были у доктора?
Если бы ей сказали, что в комнату сейчас войдет покойный сэр Гордон Бедфорд, это не произвело бы на нее такого впечатления, как слова Алёкса.
— Вы... вы об этом знали? А откуда? — Она смотрела на него широко открытыми глазами, вдруг превратившись в маленькую деревенскую девочку, которая столкнулась с тем, что не в силах объяснить.
— Предположил, — сказал Алекс и неожиданно для самого себя осторожно погладил ее по голове... — Бедняжка... Ты должна иметь в виду, что мистер Паркер мог бы быть твоим отцом, да и я уже был солдатом, когда ты еще пешком под стол ходила... Ты что же, боялась, что у тебя будет ребенок?
Девушка молча кивнула.
— И твои опасения оказались напрасными?
Снова кивок.
— Ну, вот и отлично... — Джо вздохнул с облегчением. — И что же ты теперь собираешься делать? Уехать отсюда?
— Да, — сказала она неожиданно энергично. — Вернусь лучше домой...
— У тебя там есть парень?
— Да... — Слезы вновь навернулись ей на глаза. — Жених... Он... он автомеханик... Мы копим на мастерскую... Он там, а я здесь... Мы решили, что, когда соберем достаточно, — поженимся. А теперь... Теперь не знаю, что будет? Я его уже год не видела... Через две недели хотела ехать в отпуск домой...
— Вот и поедешь. И даже раньше... — Джо улыбнулся ей. — Все устроится. Плохо, когда молодая девушка слишком долго живет одна в большом городе...
— Да, очень плохо, — сказала Агнесс Уайт. На ее лице появился испуг. — Но ведь вы никому не скажете, что я...
— Мы связаны служебной тайной, — сказал значительно Паркер.
— Это хорошо, — Девушка вздохнула, вытерла слезы и поправила чепчик, потом встала и выжидательно посмотрела на Алекса.
— Да! Еще одно, — сказал он, улыбаясь. — Наверняка ты плохо спала в последнее время, правда ведь? Прошлой ночью ты поздно уснула? Небось, разные мысли не давали тебе спать?
— Да, я все время теперь хожу не выспавшись... А вчера я заснула в половине третьего...
— А когда сэр Гордон и его брат вернулись из сада, ты уже спала?
— Лежала в кровати с погашенным светом. Но слышала, как они закрывали за собой входную дверь, а потом вполголоса разговаривали в холле. Кажется, и мистер Роберт был с ними. А потом мистер Цирил с мистером Робертом пошли наверх, а сэр Гордон — в свой кабинет. Его кабинет как раз над моей комнатой, и я слышала, как он походил там, потом сел и начал стучать на машинке... Потом я уже заснула...
— Так... Потом ты и заснула. — Алекс потер лоб и сказал: — Ну что ж, большое тебе спасибо. И если можно, будь добра, сделай нам еще два кофе. Мы тоже мало спали сегодня ночью, и у нас еще очень много работы.
— Пожалуйста. Конечно. Сейчас принесу. — Агнесс пошла к выходу. И хотя глаза ее были еще красными, никто бы не сказал, что она только что пережила такие драматичные минуты.
— И помните, пожалуйста, мисс Уайт, — сказал Паркер. — Мы забыли обо всем, о чем вы нам рассказали, но и вы никому из домашних ничего не скажете. Хорошо?
— Конечно, конечно.
— В таком случае, — Алекс подошел к ней и понизил голос, — скажи нам откровенно, какие были отношения между твоими хозяевами? У нас есть основания предполагать, что миссис Сильвию Бедфорд связывало что-то с другим мужчиной. Что ты об этом знаешь?
— Я... что я знаю? — Агнесс снова заколебалась, потом решилась. — Да, уж я скажу правду до конца. И кухарка, и я — мы не раз говорили между собой на кухне, что сэр Гордон напрасно держит такого молодого и симпатичного секретаря, тем более, что сам он не такой уж молодой и симпатичный. Но хотя и видно было, что миссис Сильвия любит оставаться наедине с мистером Робертом, но мы все знали, что мистер Роберт очень предан сэру Гордону. Но кухарка говорила, что, будь мужчина хоть тысячу раз благодарен другому мужчине, он все равно уведет у него женщину... А больше я не знаю, кто еще мог крутиться около миссис Сильвии. Сэр Гордон был очень суровый человек и не вел такой жизни, как другие люди его окружения... Значит, если не мистер Роберт, то уж и не знаю, кто еще... — Она снова минуту колебалась. — Но мистер Роберт мог быть таким человеком, — быстро закончила она. — Ведь подумать только — такая молодая, красивая девушка, а муж может быть ей дедушкой. — И Агнесс Уайт неожиданно усмехнулась. — А если это правда, то все к лучшему. Быстрей утешится, и меньше будет слез на похоронах. У нас в деревне люди на все смотрят проще, чем в городе... — Она пошла к дверям и исчезла за ними.
Джо некоторое время смотрел ей вслед, потом сказал:
— Быть может, мисс Агнесс Уайт и несколько легкомысленна, но можно смело сказать, что одна такая девушка из Шотландии своей непосредственностью и обаянием может поспорить с десятью француженками.
— Да, да, конечно, конечно, — подтвердил Паркер, хотя было видно, что он совершенно не слышал того, что говорил приятель. Заместитель шефа полиции задумчиво сказал:
— Если не принимать во внимание ее обаяние, мы получили от нее довольно ценную информацию.