В каменном мешке пахло сыростью и плесенью. Глубокая темнота тоже не добавляла оптимизма. Я зябко поёжилась. В темноте кто-то зашевелился. Точно не мышь. Что-то крупное. Крыса?!. Интересно, они умеют вздыхать? Я пыталась себя отвлечь от мыслей о крысах. Кто-то вздохнул... Не крыса и это радует. Пробираться на вздохи на ощупь? Ну, уж нет, кто знает, на что наткнешься. Я постаралась пошевелиться, каждое движение отзывалось болью, к тому же ноги и руки оказались связаны. А вот это совсем плохо... В случае чего, даже сопротивление оказать будет проблематично. Сопротивляться? Кому? И вообще, что я здесь я здесь делаю? Я... Римма... Да. Гроза. Кабинет. Переход в новый мир. Я ведьма... События восстанавливались в хронологическом порядке. Ворон. Письмо от Мирры. Неужели предательство? Но разве я в чем-то перешла ей дорогу? Хотя, с её точки зрения, возможно, всё выглядит несколько иначе, ведь она любит Яромира... Но я же не стояла у неё на пути... Хотя...

   От каменных стен веяло пронизывающим, пробирающим до костей, холодом. Крепко связанные руки и ноги занемели. Ноющая, пульсирующая боль в затылке мешала сосредоточиться, мысли путались, и это жутко раздражало. Я же ведьма! Настоящая! Неужели не смогу справиться с какой-то там болью?! Я постаралась сесть, но малейшее движение головой отзывалось нестерпимой болью. С четвертой попытки удалось присесть, однако голова закружилась и очнулась я вновь на каменном полу. Я долго всматривалась в темноту, надеясь рассмотреть хоть что-то: хотя бы стену, чтоб к ней прислониться. Тщетно. Глубокая темнота и мрак. В каменный мешок не проникало ни малейшего лучика света. Сантиметр за сантиметр, с кружащейся головой, цепляясь за сознание, я продвигалась в сторону, надеясь рано или поздно упереться в стену. Я потеряла счет времени, у меня была цель, к которой я медленно двигалась. Наконец, я добралась до стены. Прислонилась к ней спиной, переводя дух, но не рассчитала сил и снова приложилась многострадальной головой. В глазах даже разноцветные искорки заплясали.

   - Гадство! - выругалась я сквозь зубы, чувствуя, что ярость придаёт силы и не даёт потерять сознание.

   - Римка?!

   Ещё неопределенное, но по ощущению, достаточно долгое время ушло на то, чтобы Жутиков подполз поближе ко мне. Пожалуй, никогда я ещё не была так рада его присутствию, как в этот миг! Мы оказались в равных условиях, связанные и предварительно ударенные по голове. Хотя моей голове, судя по тому, как она кружилась, и я периодически теряла сознание, повезло меньше.

   - А я думала это какая-то крупная мышь шуршит в темноте, - поприветствовала я Жутикова, когда ему удалось устроиться рядом со мной.

   - Пока ты не стала ругаться, я вообще тебя за крыску принял, - не остался в долгу он.

   Но Жутиков не был бы самим собой, если б не стал высказывать мне претензии. И впервые, меня это не огорчало, наоборот, подбадривало, ведь, если он ворчит, значит, не всё так плохо.

   - Даже кот и тот предупреждал, что нечего тебе тащиться черт знает куда одной! А она!... И ещё ведьмой называется! И где твоя интуиция?! А?!

   - Ну, я ж не одна пошла, а с вами.

   - Угу! Это меня сейчас и утешает!- язвительно отозвался он. - И вообще, не знаю, как ты, а я есть хочу! Тем более, что кто-то здесь ведьмой называется, так что будь добра, хоть ватрушку, а наколдуй! И руки развяжи!

   - А мух от вас не поотгонять? - привычно огрызнулась я.

   - Каких ещё мух?! - удивился Жутиков. - Римк, ты что? - похоже он решил, что мне совсем плохо.

   - Мухи - это такие назойливые бяки с крылышками, - пояснила я, отчетливо представляя себе рой мух.

   А вот это было зря! Потому что тишину каменного плена наполнило жужжание, и назойливые насекомые принялись донимать нас. Жутиков выругался.

   - Нет, Римка, ты точно ненормальная. Если раньше я только сомневался, то теперь точно уверен, - посетовал он, отмахиваясь от мух. - Немедленно прекрати это!

   А я была рада и мухам: раз получилось их создать, значит, силы ко мне возвращаются, и мы еще повоюем. Не обращая внимания на ворчание Жутикова, я сосредоточилась на собственном "оздоровлении". Как ни странно, при жужжании мух сконцентрироваться получилось легче, чем в тишине, нарушаемой неизвестным шуршанием. Оказалось совсем не просто сосредоточиться на позитивных мыслях, отринуть от себя боль (себя от неё?) и представить себе ясную, здоровую голову. Когда мне это удалось, я почувствовала такой восторг и прилив сил, что захотелось визжать и прыгать! Расправиться с веревками на запястьях и щиколотках оказалось гораздо проще. Проснувшийся аппетит свидетельствовал о выздоровлении и о том, что в каменном мешке мы пробыли уже значительное время. Но кушать в компании с мухами не хотелось. От них избавиться оказалось сложнее, чем их сотворить. Представить, что они есть легче, чем представить, что их нет, когда они садятся на тебя и жужжат над ухом! Не гоняться же за каждой! Тем более, я поймала себя на мысли, что мне жаль их убивать, ведь они помогли мне вернуть силы и поверить в себя. Пришлось "творить" осень и усыплять мух. Но как только наступала тишина, в воображении представлялась уцелевшая мушка, и всё приходилось начинать заново. К тому моменту, как все мухи "спали", Жутиков окончательно укоренился в мысли, что у меня крыша поехала. И лишь когда я, голодная и обессиленная, создала свечку - получился лишь маленький огарок - он воспрял духом.

   - Ты уж не пугай так больше, - попросил он, оглядывая меня с головы до ног.

   Развязать Жутикова не удалось, узлы были с секретом. Кстати, зубам моим они тоже не поддались.

   - Ты ж ведьма! Наколдуй нож что ли! - посоветовал он.

   - Знаете ли, моих сил хватит на кусок хлеба или нож, так что выбор за вами, - отозвалась я.

   - Давай тогда уж каравай...да побольше... Надеюсь, накормишь?

   Хлеб у меня получился на славу! Пышный, вкусно пахнущий и даже теплый! В глазах Жутикова промелькнуло невольное восхищение. Я отломила большой кусок, блаженно вдохнула аромат и первому предложила откусить Жутикову. Жуя хлеб, я подумала, что сделала верный выбор в пользу хлеба, а не ножа, и внезапно меня озарило. Нож Ратмира, который воевода опустил мне в сапог! Положив хлеб на колени уставшего мне удивляться Жутикова, я принялась исследовать сапоги.

   - Ура!!! Эврика!

   - Римка, может, хватит? - попросил с набитым ртом Жутиков. - Ты мне и так сегодня уже седых волос добавила своими выкрутасами.

   - Ничего вы не понимаете! - и я с довольным видом достала из сапога нож воеводы.

   - Вот это другое дело! - оживился Жутиков, скоренько протягивая мне онемевшие запястья.

   Освободившись от пут, он отломил солидный кус хлеба и блаженно заулыбался.

   - Наконец-то, от твоего ведьмовства какая-то польза появилась! - благодушно заявил он.

   Каравай был съеден, свеча, потрескивая, догорала. Мы с Жутиковым заворожено смотрели на пламя свечи.

   - Знаешь, Римк, пора б на отсюда ноги делать, - наконец произнес он.

   - Знать бы , где мы... Так. Давайте попробуем восстановить все события до того, как очнуться в камере. Что вы видели? Что чувствовали? Что помните?

   Однако, даже совместные попытки восстановить ход событий, не дал значительных результатов. Мы оба видели сидящую женскую фигуру на камне. Мирра...

   - Вот и яркая иллюстрация к женской дружбе! - ехидно прокомментировал он.

   - А почему вы так уверены, что наше похищение на совести Мирры?

   - А на чьей же ещё? - даже удивился Жутиков. - Ясно она. Пока ты засады с Ритмиром устраивала да объезды совершала, она Князя соблазнила, а здесь и ты как снег на голову свалилась. Да еще и всё войско и чародеи как один на твою сторону встали, вот она и обозлилась, ясное дело, - с видом знатока пояснил он.

   Я хотела возразить, что Князь и Мирра давно любят друг друга, но вспомнила, что Жутикову этого знать не следует. Мне не верилось, что Мирра способна предать нас, ведь мы не раз и не два спасали друг другу жизнь, сражаясь спина к спине, а это многое значит.

   Мы с Жутиковым наощупь исследовали нашу камеру. Увы, нам не удалось найти даже двери, хотя логика (раз мы сюда как-то попали!) неумолимо доказывала, что она есть.

   - Где-то же она есть! - раздраженно бросил Жутиков, упрямо ощупывая стены в десятый раз.

   - Есть, - согласилась я и добавила,- если нас не замуровали.

   - Типун тебе на язык, - беззлобно пожелал Жутиков, передернувшись от моих предположений.

   Я не стала его разубеждать, хотя у самой сердце холодело от подобной мысли.

   - И вообще, - с нарастающим раздражением продолжал Жутиков, - кому надо нас хитить?! Нет, правда, ведь не Мирра же с тобой таким образом счеты сводит?! Да и одной ей не справиться! А здесь чувствуется организованный подход!

   - Вот-вот, вы уже на верном пути, подбодрила я его. - В первую очередь, надо понять, кому это выгодно.

   Жутиков устроился рядом и принялся в полголоса рассуждать на эту тему. Его монотонное рассуждение не мешало мне сосредоточиться, вероятно, за время нашего знакомства я уже привыкла к его ворчанию и комментариям на каждое действие.

   Камни... К кому обратиться за помощью? Я отринула посторонние мысли и сосредоточилась на ощущениях, стараясь поймать дуновение жизни, понять, к какой силе воззвать. Но на мой призыв не отозвалось ничего. Каменная кладка не скрывала ни искорки жизни и была запечатана чужой силой, не пропускала меня и моих призывов. Я тщетно билась о сплошную стену, стараясь уловить, почувствовать отзыв на мои призывы. Тщетно...

   - ... или сам Наследничек постарался? - дошел до моего сознания голос Жутикова. - А что? - встрепенулся он. - Может этим всё и объясняется, а? Воспылал к Мирре страстями и решил побыстрее отделаться от навязанной невесты? Как ты думаешь, Римк, такое возможно? Ты ж его всё же лучше знаешь.

   Я переводила дух, набираясь сил. А Жутиков, увлекаясь всё больше, продолжал:

   - И всё для него удачно складывается. С Гастоном дело на половину сделано, здесь ты помогла объединить страну, то есть миссию свою выполнила. Теперь, если ты пропадешь, вся вина на нежить, а следовательно, новый подъём борьбы. С Гастоном и упырями в два счета разделаются...

   - Ну, на два счета, это вы лишку хватили, - возразила я.

   - Хорошо, пусть не на два, но всё же разделаются. Да один Ратмир чего стоит. Он замок по камешку собственноручно раскидает! - ехидно заметил Жутиков.

   - Ревнуете что ли? - в тон ему поинтересовалась я.

   Жутиков хмыкнул, и, пропустив моё замечание мимо ушей, вернулся к своим рассуждениям:

   - А потом после победы, погорюет-потоскует да и женится на Мирре.

   - Не дадут. Она не ведьма, - возразила я.

   - Не дадут, так ещё лучше, - встрепенулся он. - Скажет, что после твоей гибели ни кто ему не мил, а сам будет с Миррой жить. Чем не ход, а?

   В словах Жутикова была какая-то логика, но верить не хотелось. В одном он прав, я лучше знала Яромира, знала, что он не способен на предательство. Есть вещи, которые просто чувствуешь.

   Томительно текли часы. Каменная кладка не поддавалась моим силам и не пропускала призывы. Обнаружить выход нам не удалось. Оставалось надеяться, что нас не замуровали. Жутиков ехидно добавлял, что могли и замуровать, если я кого-то достала до печенок.

   - Уж это-то ты умеешь, по себе знаю! - авторитетно заявил он. - Но я в любом случае, получается, страдаю безвинно! Во-первых, меня к камню на свидание не приглашали, так что, получается, схватили по ошибке ...

   - Так сказать, за компанию, - вставила я.

   - Во-вторых, я не ведьма, поэтому ни на чьем брачном пути не стою, и к Князю в жены не набиваюсь.

   - А хотелось бы? - невинно поинтересовалась я.

   - Ах, ты...!

   Некоторое время мы провели в беззлобных перебранках и погонях по узкой камере, больше для моциона.

   - Пора что-то делать, - решительно сказал Жутиков. - Надо выбираться! Если для этого тебе придется (на время!) превратить меня в какую-нибудь зверушку, сильно возмущаться не буду!

   Мне эта идея пришлась по душе. Кто бы ни были наши похитители, они ожидают увидеть в камере людей, а не ... Впрочем, о моих способностях они знают.

   - Кем бы вам хотелось стать? - поинтересовалась я.

   - Ого, уже прогресс! Наконец-то ты стала интересоваться моим мнениям по этому поводу до превращения, а не после, - добродушно проворчал Жутиков.

   Мы принялись рассуждать, в чьем облике у нас больше шансов вырваться на свободу.

   - Чем меньше и незаметнее, тем лучше, - философски заметил Жутиков, - меньше шансов, что подстрелят. И лучше с крылышками, - мечтательно добавил он.

   - Колибри? - промурлыкала я.

   - Слишком приметно. Что-то не припомню я таких пташек в здешних широтах! Да! И бабочкой тоже быть не хочу, ещё не хватало угодить какой-нибудь сороке на обед!

   - Муха, - твердо сказала я.

   - Что? У тебя новый пунктик по поводу мух появился?

   - Маленькая. Незаметная. С крылышками, - аргументировала я. - И в здешних широтах очень даже водится!

   - Ага, и пауки ими очень даже питаются! - возмущенно выкрикнул Жутиков, боясь, что я немедленно обращу его в насекомое.

   Моё предложение превратиться в воробьев, не было встречено энтузиазмом, ибо, как сказал Жутиков, "их тоже едят".

   - Все мы звено в чьей-то пищевой цепочке, - утешила я его.

   - Тебе-то хорошо, махнула крылом и уже не воробей, а коршун, а я так и буду чирикать, пока из меня какая-нибудь кошка все перья не повыдергает!

   - По-моему ворон не очень едят, - пошутила я, концентрируясь и вызывая образ птицы.

   Возмущение своё Жутиков выражал уже карканьем, на этот раз превращение произошло на редкость легко, словно играючи. Однако, самой обратиться в птицу мне с первой попытки не удалось, хотя образ я представляла четко. Ни вторая, ни третья попытки, ни к чему не привели. Это меня озадачило, в своей силе и способностях к чародейству я была уверена, и пленение не подорвало мои способности. Тогда в чем дело? Недолго думая, я решила сменить образ воплощения. Пусть не ворона, но превращение в кошку мне всегда удавалось. Даже в первый день в этом мире, когда я ещё не осознавала своих способностей и плохо управляла дарованной мне силой. Значит, кошечка...белая, грациозная, с блестящей шерсткой и острыми коготками. Итак!... Тщетно, я чувствовала в себе небывалую концентрацию силы, но, увы!, не смогла принять даже любимый образ. Этому должно было быть какое-то разумное объяснение. Несколько очередных попыток, предпринятых ради чистоты эксперимента, не дали результата.

   - Отсутствие результата, тоже результат, - успокаивала себя я.

   - Ккаррр!?

   - А, вы...сейчас верну дар речи, - пообещала я.

   И в этот раз чародейство удалось, но отчего-то применить чары к себе не выходило. Напрашивался очевидный вывод; на меня наложили более сильные чары. Только не понятно, то ли не желали моего превращения, то ли заклятье сработало так причудливо, ограничивая мои силы.

   Обсудить возникновение новых трудностей с вороном Жутиковым я не успела. Сквозь каменную кладку, изолировавшую нас от мира, стали доносится звуки. Судя по всему её разбирали извне.

   - Неужели конец нашему плену?! - встрепенулся ворон.

   - Я бы не была так однозначна в суждениях, - отозвалась я. Меня охватило дурное предчувствие. Даже не просто предчувствие, и не просто дурное - это мягко сказано. Разбирающие кладку не несли нам освобождение. Я была уверена, что всё самое плохое, что могло с нами, случиться только начинается.

   - Всё же мы были замурованы, - протянул Жутиков, и странно было слышать знакомый ехидно-ворчливый голос от птицы.

   - Так, - решительно начала я. - Как только появляется первая возможность, сразу же летите на восток, в военный лагерь. И без комментариев. Нет, по дороге вас не съедят и даже не потреплют, я дам вам защиту. К тому помогу быть невидимым для людей... и нежити. Вас только сильный чародей сможет увидеть сам.

   - Эй, а как же я ...

   - Скажете "услышь меня" и чары спадут, станете видимым, - торопясь, закончила я, наблюдая, как у одной из стен на уровне полутора метров начинает выдвигаться камень. Из образовавшейся щели веяло ненавистью, опасностью и ... Теперь я точно уверилась, что гадания не просто забава, а грозящая нам опасность - смертельная, ибо с той стороны кладку разбирала нежить.

   Часть стены, под напором силы стой стороны, обвалилась внезапно. За мгновение до этого я отступила к противоположной стене, ворон неуклюже взлетел мне на плечо. Через провал в стене в каменный мешок вступили четверо упырей, закованные в стальные доспехи. Сквозь забрала шлемов красным отсвечивали глаза. Низ забрала закован на замок. Заметив этот своеобразный намордничек, я невольно усмехнулась. Самостоятельно им его не снять, что радует: не покусают.

   - Следуй за нами, ведьма, - прохрипел один из них, наставив на меня копьё.

   Уже без удивления я обнаружила, что что-то парализует мою силу, я не могу отклонить копья. И только теперь я заметила, что на мне нет моей серебряной кольчуги, хотя я точно помнила, что из Избушки выходила в ней. Плохой знак. Ни одна нежить не смогла бы её, многократно заговорённую и накопившую многовековую защитную силу, снять с меня. Значит, или человек (!) помогал нежити, или... Гастон сильнее, чем мы полагали, и тогда положение гораздо серьёзнее... Что ж, в камере делать нечего, как бы то ни было, но нас должны уже искать, Василий намеревался ждать нас только час, а потом бить тревогу. Час явно миновал. Выпрямившись, я гордо шагнула сквозь провал стены. Жутиков сидел на плече, до крови вцепившись в меня когтями. Несколько капель проступили сквозь ткань рубашки. От запаха крови у упырей сквозь забрала капала слюна. Мы шли долгими тёмными переходами. Взгляд, привыкший к мраку - да здравствует моё кошачье зрение! - выхватывал из темноты белеющие кости. Человеческие.

   - Как выйдем на воздух, сразу лети, - не разжимая губ, приказала я ворону.