— Было это, если мне не изменяет память, в 1915 году, — начал свой рассказ профессор. — Я только что окончил университет. И послал меня тогда ботаник Комаров, будущий академик, в Японию сделать описание зарослей бамбука. В Японии меня встретил ботаник по фамилии Кавамура, и с ним вместе мы решили взобраться на вулкан Асама-Яма, где росло много бамбука.

Вулкан мирно дремал. Погода стояла отличная. Сделав описание растительности, мы решили выкопать почвенную яму, как это полагается при всяком описании. Кавамура взял лопату и тут же всадил ее в землю. Она вошла в землю так мягко, точно это не земля была, а пух. Когда же он вынул первую порцию земли, то мы с трудом удержались от восклицаний. Под тонким слоем обычной почвы толщиною в пять сантиметров лежала масса, напоминающая по виду... шоколадное масло!

Масса была столь аппетитна, что мы не удержались и попробовали на вкус. Она и впрямь съедобна! Мы стали копать землю в других местах, и везде под тонким плащом почвы лежала маслянистая масса толщиною в два фута. По-теперешнему это полтора метра!

Спустившись с вулкана, мы поспешили сообщить о своем открытии местным жителям в первом же селении. Жителей нисколько не удивило наше сообщение.

— Э, господин, — сказал один из крестьян, — это тенгу-номуги-месхи, «ячменный хлеб». Нам посылает его добрый дух горных вершин Тенгу. Еще отцы и деды наши ели этот хлеб и всегда были сильны и здоровы.

Кавамура предположил, что этот хлеб — скопление водорослей. Так оно и оказалось. Ботаник Молиш, которому послали на анализ «ячменный хлеб», обнаружил, что он состоит из слизистых нитей сине-зеленой водоросли глеокапсы.

Весь наш отряд с интересом слушал профессора. Я тоже слушал, но никак не мог понять, каким образом водоросли, которые живут в воде, оказались на суше, да еще на вулкане! Какие же они тогда водоросли?