Фёдор Михайлович Достоевский очень радовался тому, что ему удалось ввести в русский язык новый глагол собственного изобретения: «стушеваться». И если подобное достижение служит предметом гордости даже для столь выдающегося мастера словесности, то следует признать, что девушка по имени Карима Эль Махруг, более известная под творческим псевдонимом Руби Рубакуори, означающим дословно «Руби Сердцепохитительница», входит в число величайших из ныне живущих лингвистов. Уже в нежном семнадцатилетнем возрасте она обогатила итальянский язык новым составным существительным: bunga-bunga — «бунга-бунга».

Собственно, Руби не то чтобы изобрела его. Оно вполне использовалось и до того. И даже имело точный русский эквивалент. Слышали же, скорее всего, не очень приличный анекдот про «смерть через тумба-юмба», не так ли? Вот это именно оно и есть. Наша героиня, однако, умудрилась не только придать ему новое значение, но и прочно внедрить в лексикон итальянской и даже международной прессы.

Вы спросите, при чём здесь Сильвио Берлускони?.. Так ведь он и был тем человеком, который едва не принял мучительную политическую смерть через бунга-бунга. Но не будем забегать вперёд.

Милан, конец 50-х годов прошлого века.

— Друзья, купите пылесосы! Подходи синьоры и… Эй, синьора!.. Синьора!.. Добрый день, меня зовут Сильвио и сегодня я хотел бы предложить вашему вниманию этот чудесный моющий пыле… Ну зачем же так грубо, синьора?..

Продажи шли плохо. Чтобы свести концы с концами, студент-отличник последних курсов юридического факультета Миланского университета Сильвио Берлускони вынужден был даже подрабатывать певцом на круизных судах. Не подумайте, он вовсе не бедствовал. Его папа, Берлускони-старший, был банкиром и при необходимости без затруднений покрыл бы все расходы сына. Но Сильвио не желал лёгких денег. Он верил в свою счастливую звезду, предпринимательский талант и полагал, что лишь упорным каждодневным трудом сможет добиться выдающихся результатов. Продав первый пылесос, на вырученные деньги он купил сразу два. Продал их — и купил уже три. А потом…

Однажды, когда Берлускони обычным размеренным шагом двигался из университета, где только что получил выпускной диплом с отличием, его остановила толпа нахальных швейцарских банкиров с золотыми «Ролексами». Наступая на волочащиеся за ними фалды фраков, банкиры схватили Сильвио за руки и быстро забормотали:

— Возьми миллион, возьми миллион, возьми миллион!..

В этот момент Берлускони осознал, что пылесосного магната из него не получилось. Придётся переквалифицироваться в магнаты строительные. И, не теряя времени, приступил к возведению квартала на четыре тысячи жителей.

— Погоди!.. — вероятно, воскликнули сейчас вы. — Но ведь так не бывает!..

Вот и итальянское правосудие тоже испытает определённое недоумение по этому поводу. Правда, это будет уже значительно позднее.

— А мне папа денег дал, — не моргнув глазом, ответит Берлускони. — Он тогда на пенсию собрался и ссудил мне в рост своё выходное пособие.

Папа его, как мы уже знаем, был банкиром и человеком вполне состоятельным. Но не владельцем банка, а лишь управляющим. На вопрос же — откуда у него взялись миллионы с номерных счетов в швейцарских банках — Сильвио отвечать откажется, ссылаясь на право не свидетельствовать против себя и закон о банковской тайне страны часов и шоколада.

Некоторый свет на эту удивительную историю невольно прольёт другой банкир — Микеле Синдона. В процессе расследования его похождений выяснится, что среди клиентов банка, которым заведовал Берлускони-старший, «Банка Расини», фигурировали такие уважаемые люди, как управделами Коза Ностры в Риме дон Пиппо Кало́ и будущий дон Корлеоне Тото Риина. Нет, ставки по вкладам в нём не были столь уж привлекательными. Просто он входил в любовно выстроенную Синдоной сеть по отмыванию денег мафии.

Мало того, банк «Расини» имел в качестве основного партнёра офшорный «Чисальпина Оверсис Нассау Банк». В совете директоров которого заседал не только сам Синдона, но и его верные заклятые друзья: управляющий ватиканским Институтом религиозных дел кардинал Пол Марчинкус, Роберто «Банкир Бога» Кальви, а также великий кукловод всея итальянской политики и Досточтимый Мастер масонской ложи «Пи Дуэ» Личо Джелли.

Но, разумеется, это лишь забавные совпадения. На самом же деле, всё, что нажил непосильным трудом Сильвио Берлускони, явилось плодом его коммерческого гения и способности предвидеть рыночную конъюнктуру. Так, например, во время реализации жилищного проекта «Милан-2» — да, всего лишь десяток лет спустя, в начале 70-х годов, бывший продавец пылесосов уже не ограничивался отдельными зданиями, предпочитая возводить сразу целые города, — Сильвио первым осознал, что в обмен на хорошую скидку покупатели недвижимости будут вполне готовы потерпеть шум взлетающих из аэропорта Линате самолётов. А следовательно, дома можно строить прямо рядом со взлётно-посадочными полосами. Существовали, правда, всякие препятствующие этому санитарные ограничения… Но не зря же Личо Джелли имел так много друзей в парлам… ммм… так, стоп. Это к делу уже не относится.

Короче говоря, бизнес рос как на дрожжах. Столь успешным предпринимателем не могли не заинтересоваться злобные мафиози. Они задумали похитить детей Берлускони ради выкупа и действительно пытались это проделать. Неудачно, к счастью.

В 1974 году личный секретарь магната, Марчелло Делль’Утри, человек большого ума, настоящий интеллигент, обладатель одной из крупнейших в стране частных библиотек и член «Опус Деи», той самой католической организации, столь несправедливо оболганной писателем Дэном Брауном в романе «Код Да Винчи», посоветовал боссу обзавестись телохранителем. И сам нашёл подходящую кандидатуру. По происхождению Делль’Утри был сицилийцем и потому нужного человека импортировал именно с родного острова. Свеженанятого телохранителя звали Витторио Мангано. Пару лет он исправно возил берлускониевских детишек в школу и приглядывал за хозяйским поместьем. Затем его услуги требоваться перестали, ибо Берлускони решил вывезти семью в Испанию, подальше от мафиозной опасности. Мангано тем не менее в Милане понравилось настолько, что на Сицилию он предпочёл не возвращаться. Десять лет спустя в ходе Палермского максипроцесса он будет арестован, как один из крупнейших организаторов наркотрафика в столице Ломбардии. Это не считая таких мелочей, как множественные убийства и похищения людей. Прокурор же Паоло Борселлино охарактеризует Мангано в качестве ключевого звена экспансии Коза Ностры на север Италии.

— Ах он хулиган! — хором скажут Берлускони и Делль’Утри. — А ведь таким приличным человеком казался.

В общем, детей своих Берлускони очень любил. И они часто отвечали ему взаимностью. В середине 70-х годов дети прибежали в отцовский кабинет и закричали:

— Папа, папа, мы хотим новое ТиВи!

Что ж, ничего не поделаешь. Желание детей было для Берлускони законом. Он вздохнул, пересчитал наличность в бумажнике и пошёл покупать свой первый телеканал.

Тут перед ним встала проблема. В те времена в Италии существовала государственная монополия на телерадиовещание. Правом говорить и показывать на всю страну обладала лишь компания Radiotelevisione italiana (RAI). Мотивировалось такое решение заботой о защите свободы слова и плюрализма мнений. Если, мол, эфир не принадлежит никому конкретно, следовательно, у всех будет равное право и возможность высказывания.

Впрочем, если нельзя, но детям очень хочется… Берлускони начал скупать местные кабельные телесети по всей Италии. Что закону совершенно не противоречило. Вот только на этом он не остановился и полностью унифицировал программную и рекламную политику этих отдельных сетей. Официально, на бумаге, никакой новой общенациональной вещательной корпорации не было. В реальности же она очень даже появилась.

Новорождённая медиаимперия получила название «Медиасет» и начала словно гигантским пылесосом втягивать в себя всё новые и новые подразделения: газеты, журналы, киностудии, далее везде. Учитывая же, что все бесчисленные юридические лица предыдущей империи, строительной, тоже никуда не делись, Берлускони сам уже путался в собственных активах. Дабы как-то упорядочить это бурление и кипение жизни, он создал «корпус пылесоса» — холдинг «Фининвест» — и накрыл им всё своё как уже приобретённое, так и вновь всасываемое имущество.

Государственные контролирующие органы при виде столь беззастенчивого попрания антимонопольного законодательства поначалу впали в растерянность. Но затем возбудились и пригрозили суровыми карами. Что было неприятно. И в 1984 году Берлускони пошёл к действующему премьер-министру Беттино Кракси с просьбой как-то посодействовать решению вопроса.

Хотя Кракси и слыл абсолютным чемпионом Италии и её окрестностей по коррупции в сверхтяжёлом весе, было бы несправедливо подозревать его в злонамеренности и в этом случае. Следует учесть, что Кракси занимал должность не только премьер-министра страны, но и генсека Социалистической партии. Правящая же левоцентристская коалиция состояла из социалистов и христианских демократов. Причём демохристиане находились на ведущих ролях, вынуждая партнёров по альянсу довольствоваться лишь объедками с барского стола. Другими словами, Христианско-демократическая партия, в сущности, и представляла собой итальянское государство. А RAI — была государственной телерадиокомпанией. Так что Кракси имел основания полагать, что его социалистическая точка зрения не находит должного освещения в выпусках новостей и общественно-политических программах. Потому в сложное положение детей Берлускони он охотно вошёл и протащил через парламент специальный закон вида «никому нельзя, а Сильвиным детям — можно». Так Берлускони и правительство поделили итальянский телеэфир: одна половина осталась у RAI, вторая отошла «Медиасету».

Сделка эта заодно положила начало и прекрасной дружбе. Друг Беттино вскоре стал заботливым крёстным отцом — в буквальном смысле, не подумайте чего дурного — для новых свежерождённых детей друга Сильвио.

Увы, дружба была коротка. Миланская прокуратура и революционный вихрь Танжентополиса унесли Кракси вдаль из политики. Нет, даже не так: они смели с лица земли всю итальянскую политику целиком. По образовавшемуся выжженному пространству в панике бегали граждане бывшей Первой республики, заламывая руки и с тревогой вопрошая друг друга: «Что же будет с Родиной и с нами?..»

Но тут половина телевизоров в стране включилась сама по себе, затрещали барабаны, зазвенели фанфары, и итальянцам явился светлый лик Берлускони. Он был краток:

— Ва бене. Я всех спасу. Обещаю рабочим — работу, капиталистам — капиталы, детям — мороженое, красивым женщинам — меня!

И прямо с экрана Сильвио уверенно шагнул на политическую сцену. А вслед за ним на ней очутились триста тридцать три богатыря и богатырши. Все красавцы удалые, все равны, как на подбор: элегантные мужчины в безупречно сидящих костюмах, длинноногие и белозубые женщины в мини-юбках. Это был политический авангард новой партии «Вперёд, Италия», рекрутированный из топ-менеджеров «Фининвеста». Во главе же его стоял дядька Марчелло Делль’Утри, в недюжинных талантах по подбору персонала которого мы уже убедились чуть ранее.

Ознакомился с программными положениями новой партии и Личо Джелли. И всплеснул руками от огорчения.

— Вот ведь шалун какой, этот Сильвио!.. Ведь вчистую же сплагиатил наш собственный масонский «План возрождения»! Всё, до последней буквы передрал… На его месте должны были быть мы!

И лишь где-то в самой глубине глаз пожилого масона на мгновенье промелькнул лукавый огонёк. Справедливости ради, Берлускони не отрицал, что был членом ложи «Пи Дуэ». Однако утверждал, что вступил туда просто по ошибке, перепутав эту организацию с Ротари-клубом. А как только сообразил, что к чему, так сразу же вышел обратно.

Короче говоря, на парламентских выборах в марте 1994 года победу одержал альянс, состоявший из «Вперёд, Италии», «Лиги Севера» и «Итальянского социального движения». Напомню, что «Лига Севера» — это такие националисты-сепаратисты, выступающие за разделение Италии на хорошую и правильную Северную и плохую и мафиозную Южную. «Итальянское социальное движение» же — хотя тоже вполне себе националисты, но наоборот: за единую и неделимую Республику. Оно и понятно, учитывая, что историческими корнями они восходят к Фашистской партии Муссолини.

Вот такие интересные люди и вошли в новое правительство, которое возглавил Сильвио Берлускони, впервые ставший премьер-министром страны. Продержалось оно, впрочем, всего полгода. Затем северные легисты с воплями ужаса вдруг начали разбегаться из зала заседаний. Что случилось?.. То, чего и следовало ожидать: выяснилось, что Марчелло Делль’Утри — настоящий патентованный сицилийский мафиози.

По мнению прокуратуры, Делль’Утри был отправлен Коза Нострой на Север с заданием внедриться в круги промышленников и предпринимателей, дабы с их помощью находить и создавать новые площадки для — в прямом и переносном смысле — великих строек мафиозного народного хозяйства.

После Палермского максипроцесса и Танжентополиса, разрушивших налаженную систему отношений между мафией и политикой, легенда изменилась. Агент Делль’Утри получил новую директиву: любой ценой вернуть Коза Ностре политическое прикрытие. Уже значительно позднее, в 2010 году, Вито Чанчемино, который, как мы помним, выступал в качестве связующего звена между мафией и Христианско-демократической партией, заявит следующее, цитирую: «Со всей ответственностью подтверждаю, что мы с Марчелло Делль’Утри являемся детьми одной и той же системы». Конец цитаты.

И если это действительно так… Хотя сомневаться и не приходится: в 2014 году, после многочисленных судебных проволочек, Делль’Утри будет отловлен аж в Бейруте, куда к тому времени сбежит от правосудия, и получит тюремный срок именно в качестве мафиозного спецагента. Так вот, если это и впрямь так, то следует признать, что Коза Ностра вышла на новый этап развития. До того ей приходилось коррумпировать уже существующую политическую реальность, подстраиваясь под её требования. Теперь же, удачно воспользовавшись моментом, она эту реальность создавала с нуля по собственному проекту.

Но тогда, в середине 90-х годов, Делль’Утри и Берлускони всё яростно отрицали, списывая на происки врагов и завистников. А прокуратура ничего поделать не могла, поскольку как же Делль’Утри посадишь, если он депутат с неприкосновенностью? Пусть теперь и оппозиционный, ибо на фоне этого скандала выборы 1996 года выиграла левоцентристская коалиция — уже другая, совсем новая, не та, где был Кракси, — под руководством Романо Проди, который и возглавлял правительство вплоть до 2001 года. За это время лицо интеллигентного, вежливого и обаятельного мафиози Делль’Утри успело примелькаться коллегам по парламенту настолько, что даже самые непримиримые представители «Лиги Севера» пришли к выводу: ничего страшного в нём нет и вообще, мол, у каждого свои недостатки. И блудные легистские сыны вернулись в родной дом. В буквальном смысле дом, поскольку новый предвыборный альянс Берлускони претерпел ребрендинг и теперь именовался Casa delle Libertà — «Дом свобод». Только не надо, пожалуйста, путать свободы с терпимостью. Это разные слова.

Название это избирателям понравилось, и в мае 2001 года Берлускони вновь стал премьер-министром. Предвыборные обещания он честно сдержал и приступил к реализации заявленных свобод, особенно напирая на свободы своих чад, домочадцев и прочих родственников со знакомыми.

Возмущённые журналисты отправились к детям Берлускони, которые уже подросли настолько, что занимали руководящие посты в его империи, и поинтересовались:

— А не стыдно ли вам, дети, пользоваться благами и преференциями, которые ваши компании теперь во множестве получают от государства? Не усматриваете ли вы здесь конфликта интересов?

— Ну мы ж не виноваты, — отвечали детишки, — что папины министры такие хорошие и удобные для нас законы принимают. Мы, дети, за отца не отвечаем.

Тогда журналисты пошли к Берлускони и спросили:

— Не смущает ли вас, синьор премьер-министр, что вы теперь контролируете подавляющее большинство итальянских СМИ? Одну половину, частную, в качестве владельца, а вторую, государственную, в качестве главы государства?

— Гнусная ложь! — твёрдо сказал Берлускони. — Во-первых, я «Медиасетом» хоть и владею, но больше не управляю. Так что все вопросы по этому поводу — к детям, цветам жизни. Во-вторых, на политику RAI я никаким образом не влияю. Наоборот, там в руководстве засели сплошные социалисты с коммунистами, которые меня всячески обижают. Вы пойдите да у них самих и спросите.

— Ага, так и есть, — подтвердило журналистам руководство RAI, — Мы его неустанно ругаем и критикуем. Кстати, он просил передать, что вы уволены.

Избавившись от этих надоедал, Берлускони приступил к развлечениям. И не подумайте, что это какие-то там шуточки. Нет, развлечения — это очень-очень серьёзно. Едва ли не краеугольный камень берлусконианской политики. Эй, мрачные и застёгнутые на все пуговицы государственные мужи, боящиеся слово проронить, лишь бы не показаться смешными! Записывайте главный секрет успеха Сильвио Берлускони: с ним никогда не скучно.

В 2001 году он заявил: «Мы очень терпимые и толерантные люди. И относимся ко всем без исключения с равным уважением к их культурным особенностям. Поэтому западная цивилизация обладает неоспоримым превосходством над всякими там недоразвитыми мусульманскими странами». После чего Лига арабских государств слегка — так скажем — на него обиделась.

В 2003 году Берлускони сообщил немецкому евродепутату Шульцу, осмелившемуся критиковать его за контроль над национальными СМИ и нежелание считаться с конфликтом интересов: «Сейчас в Италии снимают кино про нацистские концлагеря. Могу порекомендовать вас на роль надзирателя. Идеально подойдёте!» И чуть позднее добавил: «Нет, ну, а что такого? Мы, итальянцы, всегда шутим про Холокост. И вообще, Муссолини никого не убивал, а всего лишь посылал на отдых за границу». Тут слегка обиделись евреи, а итальянскому послу в Берлине пришлось долго краснеть и отдуваться перед канцлером Шрёдером.

В 2005 году разгорелось итальяно-финское соперничество по поводу того, в какой из стран должна была размешаться штаб-квартира Европейского агентства по безопасности продуктов питания. Проведя переговоры с президентом Финляндии Тарьей Халонен, усталый, но довольный Берлускони сообщил нации: «Мне пришлось пустить в ход всё своё искусство плейбоя, но гордая финка сдалась под напором моего огромного, едва помещающегося в меня обаяния!» Обиделись ли на это финны выяснить не удалось, потому что они очень вежливые.

Наконец, в 2006 году Берлускони поведал миру, что, по его сведениям, во времена Мао китайские коммунисты детей вовсе не ели, а всего лишь делали из них удобрения. Китайцы всей страной расселись на берегах Хуанхэ и принялись терпеливо ждать, пока по ней проплывёт труп Берлускони.

Короче говоря, в те времена итальянцы телевизоры практически не выключали, испытывая естественное желание поскорее узнать, какую же ещё штуку сегодня отмочил их национальный лидер. Поскольку же содержание телепередач Берлускони, как мы уже выяснили, вовсе не контролировал, постольку оттуда, из телевизора, Италия ежечасно узнавала, кто на свете всех милее, всех румяней и белее.

Но нет, это вовсе не означало, что вопросов и претензий к Берлускони ни у кого не было. Наоборот: находиться под следствием и судом превратилось для него едва ли в основной вид деятельности. Обвиняли его в финансовых махинациях различного рода, уклонении от уплаты налогов и всё том же перманентном конфликте интересов. Хорошо ещё, что пока прокуроры писали свои бумажки, у Берлускони была возможность вручную изменять законодательный ландшафт, в результате чего вчерашние правонарушения оказывались лишь невинными шалостями.

Избирателей, однако, начинали терзать сомнения. На выборах 2006 года коалиция Романо Проди на какие-то доли процента опередила домсвободовцев, что вновь перевело Берлускони в статус лидера оппозиции. Роль эта ему активно не понравилась, результаты выборов он не признал и провёл всеитальянскую акцию «Пришли СМС на короткий номер и получи Берлускони в подарок!» Затем, потрясая телефоном с семью миллионами новых входящих сообщений, затребовал проведения досрочных выборов. А заодно осуществил очередной ребрендинг своей политической силы, которая теперь называлась Popolo della Libertà — «Народ свободы».

Как раз в этот момент, в 2008 году, кандидат в президенты Российской Федерации Дмитрий Медведев произнёс свою историческую фразу: «Свобода лучше несвободы». Итальянский народ к его мнению прислушался и поспешил стать свободным, вновь усадив Берлускони в премьерское кресло. Во время беседы, приуроченной ко взаимному назначению на ответственные государственные посты, лидер Италии выразил уверенность, что новый российский президент Медведев с лёгкостью найдёт общий язык с президентом США Бараком Обамой, поскольку оба они, цитирую: «молодые, красивые и загорелые». Мировое сообщество напряглось и переспросило: в каком это, мол, смысле?

— А в самом прямом, — отвечал Берлускони. — Я, кстати, и жену этого… как его… загорелого… а, Обамы!.. видал. Так они вместе на пляж ходят. Представьте себе, она у него тоже очень загорелая!

Да, как вы уже догадались, Берлускони вернулся к главному делу своей жизни. К развлечениям. Правда, теперь они у семидесятидвухлетнего премьер-министра приобрели специфический оттенок. Вернее даже сказать, целых пятьдесят оттенков.

Этот новый этап он начал с того, что отправился с дружественным визитом к ливийскому лидеру Муаммару Каддафи, во время которого прошёл ускоренный курс посвящения в тайны древнего могущественного африканского ритуала… Впрочем, об этом чуть позже.

Во внутренней же политике приоритетными направлениями для него стали терпимость и толерантность. Ночи напролёт без сна и отдыха совещался он со свеженазначенной главой Министерства равноправия Марой Карфаньей. Дискуссии их протекали столь бурно, что прослушивающая их в рамках оперативных мероприятий по борьбе с коррупцией прокуратура возбудилась и начала интересоваться: а за какие же именно заслуги синьора Карфанья получила министерский пост?

— Да у неё куча достоинств! — отвечал Берлускони. — Не был бы я уже женат, точно б на её достоинствах женился. И вообще, кто сказал, что бывшая эротическая модель не может управлять государством? Вы что же, против равноправия?..

Тут возбудилась уже не только прокуратура, но и жена Берлускони. Весной 2009 года она заявила журналистам, что не может более оставаться под одной крышей с человеком, твёрдо вознамерившимся сформировать свои партию и правительство исключительно из длинноногих несовершеннолетних прелестниц.

— А вот и неправда! — возмущённо отвечал Берлускони, как раз вернувшийся с закрытой вечеринки по поводу празднования дня рождения юной активистки Ноэми Летиции. — Она уже взрослая, ей вчера восемнадцать исполнилось. Следовательно, к политической работе вполне готова.

Следует признать, что проведённое Берлускони обновление партийных рядов сильно укрепило престиж Италии на международной политической арене. Так, например, папарацци запечатлели детали рабочего визита премьер-министра Чехии Мирека Тополанека на виллу Берлускони в Порто Ротондо, что на Сардинии. На этих фотографиях Тополанек, одетый в парадный костюм Адама, демонстрировал вздыбленный символ чешской политической и военной мощи восхищённым берлусконимолкам, тоже облачённым в подобающие случаю одеяния. Хотя по решению суда основная масса снимков была сразу же удалена из публичного доступа, но успевшие их рассмотреть мировые лидеры уже торопливо меняли расписание поездок и включали в график обязательное посещение владений друга Сильвио. Кончилось, впрочем, плохо.

В ноябре 2010 года в кабинете Берлускони раздался телефонный звонок. Премьер-министр выслушал собеседника, поморщился и сказал:

— Так, никаких органов опеки! Скажите им там, что она… — тут национальный лидер задумался, — племянница египетского президента Хосни Мубарака, вот!.. И что они спровоцируют итальяно-египетскую войну. А я сейчас кого-нибудь пришлю и заберу её.

Берлускони швырнул трубку, ткнул кнопку селектора и рявкнул:

— Минетти хочу!

В покои шефа вплыла региональный советник «Народа свободы» Николь Минетти, красотою лепа, бровями союзна, губами силиконова.

— Там Руби за мелкую кражу арестовали, — сказал ей Берлускони. — Срочно поезжай и вытащи её, пока комиссия по делам несовершеннолетних не подключилась.

Хотя верная Николь исполнила приказ в точности, неугомонная прокуратура опять возбудилась и принялась задавать вопросы: почему это, мол, премьер-министр Италии вытаскивает из застенков фальшивых племянниц Мубарака и откуда, кстати, они друг друга знают? Тут, как назло, у Руби развязался язык и она сообщила: её, дескать, в составе ограниченного женского контингента завозили на виллу Берлускони, загружали в бассейн, а затем, под личным руководством синьоры Минетти, все начинали делать…

— Что?!.. — сказали прокуроры, подавшись вперёд от нетерпения.

— Бунга-бунга!

— Но ведь это же вовлечение несовершеннолетних в занятие проституцией! — возбудились прокуроры.

— Ничего подобного, — возразила Руби. — Бунга-бунга — это никакая не проституция, а древний африканский ритуал. Сильвичке его Каддафи показал. Кто первый всех отбунгабунгает — тот и становится величайшим охотником племени.

Современную Италия трудно назвать излишне пуританской страной. Но эта история, всё более напоминавшая дурной порнографический рассказ, уже явно перешла любые разумные границы. Вожак свободонародной стаи наконец-то промахнулся. Мало того, неудачи посыпались одна за другой: активизировалось расследование в отношении Делль’Утри, а по стране катком проехался экономический кризис.

В ноябре 2011 года Берлускони нехотя оставил пост премьер-министра. Чтобы немедленно попытаться начать всё заново, возродив старую добрую «Вперёд, Италию». И это ему почти удалось. Но тут враги и завистники исхитрились нанести коварный удар: шесть месяцев спустя по старому делу об уклонении от уплаты налогов его приговорили его к двум годам обязательных общественных работ.

История же с бунга-бунгой продолжения не имела. Правосудие решило, что бунгабунгались все не за деньги, а по любви к Родине. И заглядывать в паспорт, дабы убедиться в совершеннолетности бунгабунгуемых, Берлускони во время процесса было недосуг.

Орудуя метлой на улицах Рима, обиженный и не оценённый по достоинству соотечественниками Берлускони обронил в сердцах, что, мол, Италия — это, цитирую: «paese di merda». То есть — «говнострана». Смущённо понурили тогда головы итальянцы и устыдились. Поняли они и осознали, какой чёрной неблагодарностью отплатили великому государственному мужу, который все три тысячи триста сорок дней и ночей своего премьерства неустанно радел лишь об их благе…

Но не все. Нашлись и те, кто посчитал, что системные проблемы итальянского государственного управления находятся вовсе не на стороне пользователей.

***

Так что же, Роберто Савиано старался напрасно? Неужто мафия и впрямь бессмертна? И какой бы герой ни встал на её пути, он в конечном счёте обречён на поражение?

Да, пожалуй, так оно и есть. Герой обречён.

Но вот в чём штука. У касс неаполитанских магазинов и баров всё чаще стали появляться демонстративно выложенные экземпляры «Гоморры». Как символ освобождения. «Мы не платим. Здесь — свободная от Каморры территория». Люди, обычные нормальные честные люди, которых тошнило от бандитского беспредела, впервые за долгие годы осознали — они не одиноки.

Вступивший в бой с мафией одиночка, с большой долей вероятности, станет героем. Ещё более вероятно, — посмертно. Люди не могут сражаться с организованной преступностью её собственными методами. У них нет пистолетов и бомб, они не умеют, а главное — не хотят убивать.

Но что если таких маленьких героев наберётся тысяча?.. Десяток тысяч?.. А если миллион?.. Что, если они вдруг обнаружат лучший — и даже единственный — способ избавиться от мафии: завести свою собственную? Ту сверх-мафию, что называется «государством». И заставят её реально, а не декларативно защищать права и интересы граждан. Свои права и интересы. Нет, даже не так. Не заставят. А станут государством сами. Что мафия будет делать тогда?..

Вот какой процесс запустил Савиано. И вот за что Каморра приговорила его к смерти, вынудив жить под полицейской охраной. Разумеется, процесс этот ещё только в самом начале, идёт очень неспешно и со скрипом. Трудно в одночасье сломать систему, которая выстраивалась десятки и сотни лет. Но всё же — она идёт, эта война. Война против молчания, война против равнодушия, война против страха. И перья на ней в полной мере приравнены к штыкам.

— Ок, Гугл! — сказали многие итальянцы, открывая интернет-браузеры. — Как нам избавиться от воров и дураков во власти, самим управлять своей страной, перестать беспокоиться и начать жить?

И там, в интернете, внезапно нашёлся ответ. Ну, во всяком случае, нечто на него похожее.