В узкой палате с серо-грязными стенами и зарешеченным окном на железной койке поверх одеяла лежал мужчина в возрасте. На нем была засаленная коричневая пижама. На изможденном, сером, давно не бритом лице выделялись широко раскрытые глаза, устремленные в потолок. Мужчина лежал неподвижно, то ли спал с открытыми глазами, то ли просто лежал и о чем-то думал…
Скрипнула дверь и в палату вошла молодая, полная женщина в белом халате. В руках она держала поднос. Раскачиваясь из стороны в сторону, женщина прошла к небольшому столу, стоящему у окна. На нем лежала потрепанная книга, под названием «Анна Каренина». Женщина взглянула на книгу, усмехнулась и поставила рядом с книгой поднос. На подносе находилась тарелка с супом, кусок хлеба, кружка с компотом и ложка.
— Сапега, подъем, — небрежно взглянув на мужчину, бросила женщина. — Пятнадцать минут тебе на прием пищи. Фу, опять не побрился.
— А зачем? — садясь на кровать, выдавил мужчина. — Ко мне никто не ходит, я здесь буду до конца дней своих.
— Я люблю ухоженных мужчин, — улыбаясь, бросила женщина. — Я сплю только с ухоженными мужчинами, например, из 18 палаты. Но с тобой я спать все равно не буду, у тебя, Сапега, нет денег. А потрахаться-то наверное хочется. А, Сапега? — звонко рассмеялась. — Недаром книги про женщин читаешь. Ха-ха! Мне, например, всегда хочется потрахаться.
— Деревенская, ограниченная баба-самка, у тебя только одно на уме, — изрекает мужчина.
— Расхорохорился! — недовольно-обиженно воскликнула женщина. — Плохой ты человек, Сапега, не зря от тебя жена ушла. И вообще, я сейчас санитара позову, он быстро наденет на тебя смирительную рубашку и сделает любимый укол.
— Нет-нет, не надо, Машенька! — воскликнул мужчина. — Ты такая красивая, нежная. Конечно, мне хочется потрахаться, но у меня, ты права, нет денег.
— То-то, — сменила гнев на милость женщина. — Я всегда права.
Шагнула к мужчине. Поставила ногу на кровать, полы халата соскользнули и она оголилась почти до паха. Широкое женское лицо расплылось в самодовольной улыбке. Она жеманно выдавила:
— Так и быть, Сапега, подержись за мое мягонькое коленочко.
Мужчина заискивающе взглянул на женщину, положил руку на полное белое колено. Женщина слащаво улыбнулась, поиграла грудью. Весело изрекла:
— Можешь погладить и мое бедро.
Мужчина двинул руку выше, еще выше.
— Фу! От тебя плохо пахнет! — поведя носом, бросила женщина, убрала ногу. — К следующей моей смене помойся, — и, виляя задом, направилась к выходу.
— А зачем? — поднимаясь, бросил мужчина. — У меня все равно нет денег.
— Может, я разрешу тебе заняться сексом в долг! — изрекла уже у двери женщина.
— Мне все равно нечем потом будет возвращать долги.
— Может, ты когда-нибудь получишь наследство! — рассмеялась женщина и вышла из палаты.
Мужчина подсел к столу и выругался:
— Опять баланда! А эта стерва еще и аппетит испортила…
* * *
Заскрипели тормозные колодки, поезд стал сбавлять скорость. Ермолай привел себя в порядок, надел шинель и направился к выходу.
Поезд остановился, боец распахнул ворота вагона. В глаза ударило осеннее яркое солнце.
Невдалеке на земле стояла группа военных. Среди них Ермолай узнал начальника хранилища «Каменная гора» — небольшого роста, полного, полковника Буряка.
За ними просматривался уже знакомый Ермолаю пейзаж: покрытый зелеными хвойными деревьями, частично желтыми кустарниками и травой горный массив, внизу которого была большая дверь в хранилище. А дальше и выше тянулись более высокие, лысые серо-коричневатые горные пики.
— С прибытием, товарищ Сергеев, — весело крикнул Буряк и шагнул к вагону.
— Спасибо, товарищ полковник, — ответил Ермолай и спрыгнул на землю.
— Мы даже погоду для вас подготовили, сегодня у нас плюс десять и солнышко.
— Погода отменная!
Улыбающийся полковник подошел к нему, слегка полуобнял, взглянул снизу вверх в глаза Сергеева.
— Рад видеть тебя, Ермолай, и твой состав. Знаю, путь был не простой.
— Спасибо, я тоже рад вас видеть, товарищ полковник.
Буряк крепко пожал руку Сергееву.
— Ты как-то возмужал, Ермолай, после нашей встречи, повзрослел, посуровел, — вымолвил полковник. — Одним словом, таким крепким, настоящим мужиком стал.
«А ты еще толще стал на уральских харчах», — подумал Ермолай и вымолвил:
— А вы не изменились, хорошо выглядите.
Полковник махнул рукой.
— А что нам сделается в глубоком тылу! Хотя мы здесь не бездельничаем, все прошлые замечания исполнены. И железная дорога подведена прямо к хранилищу, штат укомплектован, режимная территория отфиксирована, контрольно-пропускные пункты готовы. Одним словом, хранилище на сто процентов готово к приему и безопасному хранению металла.
— Отлично! Будем приступать к выгрузке.
— Будем, я отдам сейчас необходимые команды.
— Мне нужно доложить начальству.
— Через пять минут пойдем в хранилище, в мой кабинет. Связь у меня отменная…
* * *
Москва
Хейдес получил донесение от агента Горца, что тот получил серьезную травму. И что он (Горец) перебазировался из города на резервную квартиру и проходит курс лечения.
— Черт возьми! — воскликнул резидент. — Какая травма!? Какой курс лечения!? Где координаты хранилища!?
Хейдес очень надеялся получить от Горца достоверную информацию о расположении хранилища с золотом в Перми. О местонахождении сотрудника Госбанка Сергеева, который очень бы пригодился. Ведь Хейдес уже начал предварительно планировать взрыв хранилища. А тут!?
— Что я буду докладывать шефу!? — крикнул…
С горя Хейдес выпил стакан водки… Напиток, казалось, приятно растекался по его организму, на голову набежал легкий туманец. Все проблемные вопросы куда-то постепенно-постепенно уходили…
Вскоре он окончательно расслабился…
* * *
По дороге в кабинет начальника хранилища Буряк вымолвил:
— С утра звонил из Перми майор Истомин, тебя спрашивал. Я ответил, что вы немного задерживаетесь. Он просил позвонить ему, он будет в «Капле», они там ждут второй состав с металлом.
— Прямо сейчас и позвоним ему, — ответил Ермолай. Ему действительно не терпелось пообщаться с Истоминым, узнать и про Онись.
В кабинете Буряк спросил:
— Кого сначала набирать, «Каплю» или Булганина?
— Начнем с Булганина, — быстро ответил Ермолай.
Через несколько секунд он уже бодро докладывал Председателю Госбанка.
— Так-так, — выслушав, выдавил Булганин. — Находитесь, Сергеев, в хранилище до моего приказа, занимайтесь выгрузкой, размещением металла. Да и само хранилище изучите досконально, обследуйте его, включая наружную часть, потом мне письменно подробно доложите. Нам надо на него полноценный паспорт оформить. Одновременно думайте над объяснительной запиской по взрыву в Рязани. Сегодня должен подойти в Москву третий состав, он будет загружаться металлом для хранилища «Каменная гора». Так что, готовьтесь и к приему металла. Вопросы ко мне?
«В обращении ко мне он перешел на «вы», — призадумался Ермолай. — К чему бы это?.. А задач-то, задач-то понаставил председатель?..» — медленно ответил:
— Все ясно, вопросов нет, Николай Александрович.
— Не забывайте ежедневно докладывать мне о ситуации с металлом и в хранилище в целом.
— Есть…
— Теперь в «Каплю»? — спросил стоявший рядом Буряк.
Ермолай выдохнул и изрек:
— Да.
Трубку взял начальник хранилища и быстро передал Истомину.
— Ну, здравствуй-здравствуй, пропащая душа, — весело изрек майор.
— Здравствуй, Николай Максимович. Как вы там?
— У нас все нормально, тишь и благодать. Это ты там по имеющейся информации все воюешь.
— Так, совсем понемногу.
— Наслышаны. Тебе привет от Онись.
— Спасибо. Я с ней могу переговорить?
— Она после смены дома отдыхает. Давай завтра мы созвонимся, и она поговорит с тобой.
— У нее все нормально?
— Все нормально. Договорились?
— Договорились. Как у тебя жена?
— Все хорошо. Ну, тогда до завтра?
— Да, до завтра…
* * *
Краснодарский край, станица Кущевская, районный отдел милиции…
В помещении для допросов находятся трое: за столом располагается старший майор Неболтай, в трех метрах от него на стуле сидит Резо Мармеладзе, в дальнем углу за небольшим столиком женщина, сержант милиции. Она ведет протокол допроса.
— Гражданин Мармеладзе, — рассматривая лежащий перед собой лист бумаги, говорит старший майор, — я ознакомился с вашими показаниями. У меня возникло много вопросов, давайте их развеем.
Резо махнул рукой.
— Я написал все, как было…
— Спокойно, Мармеладзе, — решительно обрывает его старший майор. — Спокойно сидите и спокойно отвечайте. Я буду задавать вопросы, вы отвечать. Только отвечать. Поняли?
— Конечно, понял.
— Вопрос первый, в каком состоянии приехал к вам капитан Пипия?
— В возбужденном состоянии приехал. Весь такой нервный, говорит сильно и долго ехал, устал. Говорит, давай есть, давай пить.
— Он много выпил за столом?
— Я вино свое домашнее поставил, а он говорит — водку давай. Я вино пил, он водку, бутылку выпил, запьянел.
— Он что-то о своей работе говорил?
— Он почти ничего не говорил, ел, пил, еще ругался. А… вспомнил! Сказал, что куш взял. Какой куш, не сказал, мешок тяжелый у него был.
— Что было потом.
— Потом он спать пошел. Уже в спальне потребовал женщину. Я сказал, нет у меня женщин. Он ругаться стал, сказал, что купит любую женщину. Мы с ним немного поспорили. Он сильно злой был, вытащил пистолет, стал на меня его наводить. Выстрелил, я увернулся, мы схватились. Он сильный, как зверь, ударил меня, я защищаясь его ножом в грудь.
— Пипия показывал вам свои документы?
— Зачем документы? Я его и так знаю с детства.
— Он говорил, что у него в вещевом мешке?
— Нет.
— Вы смотрели его вещмешок? Видели, что там?
— Нет. Зачем? Это его вещи. Я ничего не трогал. Только как понял, что Георгий умер, в милицию пошел, честно все сказал. Потом, как мне сказали, написал.
Старший майор оскалился.
— А теперь все еще раз. Только честно, иначе пойдешь вслед за Пипия…
* * *
Сергеев и Буряк, проверив организацию выгрузки металла из вагонов, направились в, казалось, безразмерное чрево хранилища. Там был полный порядок. Стеллажи с платиной размещались в соответствии с утвержденным Председателем Госбанка планом размещения, подготовленным Ермолаем во время его первого приезда в хранилище…
Через какое-то время Буряк сказал:
— Ермолай, как видишь, все идет у нас, как отлаженный механизм. Я предлагаю сейчас проехать в поселок, пообедать, отдохнуть в гостинице. Мы приготовили для тебя отдельный номер. Ну, а потом уже, к моменту окончания выгрузки, снова подъехать в хранилище.
Честно говоря, с момента прибытия Сергеев ощущал усталость во всем организме, да и покушать не мешало бы. Он согласился с предложением.
Они вышли из хранилища. К ним, прихрамывая, подошел стоявший невдалеке капитан Милорадов.
— Товарищ полковник, разрешите обратиться к товарищу Сергееву.
— Обращайтесь, — ответил Буряк и отошел в сторонку.
— Ермолай, — медленно начал капитан, — я ждал тебя, хотел сказать. Может, мы больше и не увидимся, наклеп. Я вот написал и подал рапорт, на фронт прошусь. Я прошу не помнить на меня зла, у меня о тебе в памяти останется только хорошее.
«Значит, хочешь, капитан, на фронт, — подумал Ермолай. — Спору нет, желание похвальное», — слегка улыбнулся:
— Не будем держать зла, Василий Никифорович, — согласился и протянул руку для рукопожатия…
* * *
Москва, штаб-квартира Главного разведывательного управления Генштаба Красной армии, кабинет начальника
Комиссар Голиков и полковник Селезнев обсуждали ход операции «Призрак».
— …Произведенная специалистами Госбанка инвентаризация содержимого взорванного вагона показала, что не хватает 6 слитков платины. Предположительно их забрал капитан Пипия. Дактилоскопия подтвердила, что лейтенант Седых и один из подручных Пипии были убиты из пистолета капитана.
— Ну и гусь этот капитан Пипия, — медленно вымолвил комиссар. — Сколотил банду из отбросов, использовал их и ликвидировал. Взял слитки и махнул на Кавказ, на родину.
— Только вот не доехал, жадный земляк угробил, — вставил полковник.
— Можно только предполагать, — зло продолжал комиссар, — чем правоохранитель вообще мог заниматься на вверенной ему станции Рязань?
— Я говорил с полковником Норейкой, они собирались провести проверку всей работы Пипии, — снова вставил полковник.
— Сделанного этим оборотнем уже не исправишь, — отрезал комиссар. — Что у нас в Перми?
— Христолюбова поправляется, фашистский агент пропал.
— Если он получил серьезные повреждения кислотой, то мог вообще выбыть из игры. Враг может отправить в город нового агента.
— Так точно. Истомина, я полагаю, надо отзывать.
— Надо. Отправка третьего состава с металлом снова сопровождалась фашистскими бомбардировщиками. Германские агенты действительно отслеживают движение составов.
— Совершенно верно. Облавы НКВД возле московских хранилищ что-либо дали?
— Пока нет. Делают они их как-то непрофессионально, шума много, толку ноль…
* * *
Буряк и Сергеев прекрасно пообедали, а также пообщались за столом.
Затем проследовали в гостиницу.
— Самый лучший номер приготовили для тебя, Ермолай, — весело пояснял полковник. — Практически полноценная квартира. Посуди сам: прихожая, туалетная комната, гостиная, спальная.
Номер оказался просторным, с большим зеленым фикусом в гостиной, гобеленовым ковром и даже с ванной.
— Прекрасный номер, спасибо, — выдавил Сергеев.
— Предлагаю поспать тебе, Ермолай, после трудной дороги часика три в нормальной постели, — весело изрек полковник. — Я потом заеду за тобой, и мы поедем в хранилище.
— Хорошо, — согласился Ермолай…
* * *
Сергеев прекрасно отдохнул. Как и обещал, за ним заехал полковник Буряк.
Уже в машине по дороге в хранилище, Ермолай спросил о выгрузке металла.
— Практически выгрузка закончена, — ответил полковник, улыбнулся и добавил. — Но у нас есть новости и поинтереснее.
— Какие? Вы меня заинтриговали.
Полковник довольно улыбался.
— Сейчас мы приедем на место, пройдем в кабинет начальника хранилища. Ты сделаешь звонок Булганину, и он все расскажет. Немного терпения.
Ермолай слегка разволновался и глубоко задумался. Что это за новости? Они касаются меня? Или кого другого, знакомого, родного?..
* * *
Краснодарский край, станица Кущевская, районный отдел милиции…
В камере предварительного заключения (КПЗ) находятся трое: на табуретке сидит старший майор Неболтай, рядом стоит крупный, спортивного типа мужчина в военной форме, недалеко от них, в разорванной рубашке и с кровоподтеком под глазом стоит Резо Мармеладзе.
Только что «спортивный» мужчина нанес подследственному серию ударов по корпусу. Резо с трудом дышит и немного шатается.
— Ну, Мармеладзе! — весело-издевательски изрекает Неболтай. — Ты же джигит, мужчина, стой прямо. Скажи правду, только настоящую правду. Сколько ты взял золота?
— Не было у Пипии золота, — сплевывая изо рта кровь, выдавливает через силу Резо.
— Вот и сознался! — вскакивая со стула, кричит Неболтай. — А что было у Пипии? Ну, ну? Быстро!
— Я видел, что свой вещмешок Георгий нес с усилием. А когда мы с ним немного боролись в спальне, я случайно задел его мешок и ушиб ногу.
— Дело говори! — подходя к Мармеладзе вплотную, крикнул старший майор.
— Я и говорю. Когда Григорий успокоился на кровати, я выдвинул мешок и посмотрел его. Там такие небольшие, но тяжелые кирпичики были из металла, они сверкали, как серебро.
— Говори, сколько было кирпичей в мешке?
— Я не считал. Я посмотрел и снова задвинул мешок под кровать.
— Да кто тебе поверит, что ты ничего не взял? — рявкнул Неболтай. — Друга убил, а золото не взял?
— Я защищался…
— Спрашиваю в последний раз. Сколько взял и куда спрятал?
— Ничего я не брал…
Неболтай без замаха ударил рукой по лицу Мармеладзе. Бедняга упал на пол и промычал:
— Не брал…
— Все скажешь, все, джигит, — выдавил Неболтай и кивнул «спортивному» мужчине.
Тот быстро засучил рукава и приступил к экзекуции…
* * *
В кабинете начальника хранилища волнение охватило Ермолая уже не на шутку. Понимая его состояние, Буряк весело изрек:
— Все будет хорошо, Ермолай. Сделай несколько глубоких вдохов и выдохов, возьми себя в руки и вперед, к телефонному аппарату.
Ермолай так и сделал.
— Здравствуйте, Сергеев, — начал строго Булганин. — Сообщаю, полковник Буряк направляется в действующую армию. Поэтому есть решение — вас назначить начальником хранилища. Давайте быстро принимайте дела у полковника и засучивайте рукава. Вопросы?
— Не знаю… справлюсь ли я…
— Выше голову и не распускать нюни. За вас поручились серьезные люди, в том числе и я.
— Есть…
— Жду ежедневных докладов. Немедленно приступайте к работе. До свидания.
— До свидания…
— Поздравляю, Ермолай! — весело изрек Буряк. — Садись за стол и принимай дела!
Обескураженный Сергеев опустился на стул.
«Ну, дела! — словно набат, стучало в голове. — Я начальник хранилища!? Хранилища, где будут находиться тысячи тонн драгоценного металла, стратегического запаса страны!?.».
В дверь постучали.
— Войдите, — бросил Буряк.
Вошел бравый мужчина в военной форме, майор. Осмотревшись, бодро вымолвил:
— Здравия желаю!
— Вовремя ты пришел, — сказал полковник. — Вот как раз, Ермолай, познакомься. Это майор Флейта, командир роты охраны хранилища, сто бойцов у него под ружьем. А это новый начальник хранилища, товарищ Сергеев, присланный из Москвы.
Сергеев поднялся, шагнул навстречу майору. Всматриваясь друг в друга, мужчины пожали руки.
— Познакомились и хорошо, — продолжал полковник. — А сейчас, Флейта, свободен, не до тебя. Доведи информацию о новом начальнике хранилища до личного состава.
Майор козырнул и вышел. Буряк продолжал вводить Сергеева в курс дела:
— Работников в хранилище немного, всего 150 человек. В основном, это кладовщики, грузчики, уборщики. Девяносто процентов женщин…
В это время дверь распахнулась, и в кабинет буквально вбежала полная женщина в возрасте.
— Это что же получается, товарищ полковник! — громко бросила строгая незнакомка.
— Успокойся, Молева, и познакомься, — решительно осадил ее полковник. — Из Москвы приехал новый начальник хранилища, товарищ Сергеев. А я убываю на фронт. Теперь он будет решать все вопросы.
Женщина подошла вплотную к Сергееву, строго взглянула и тихо вымолвила:
— Заместитель начальника хранилища, Ольга Олеговна.
— Ермолай.
— Поскольку Сергеев — человек новый, — решительно продолжал полковник, — ты уж сама пока все решай, Ольга. А сейчас оставь нас, пожалуйста.
Присмирев, Молева тихо выдавила:
— Хорошо. Значит, Елисей…
— Ермолай, — поправил Буряк. — Ермолай Сергеев. Доведи, Ольга, эту новость до сотрудников.
— Вот именно, — сразу согласилась Молева и быстро вышла из кабинета.
— Вообще она женщина хорошая, местная, хотя и немного шумная, — после ухода Молевой сказал Буряк. — Все знает и умеет, можешь доверять ей на 100 процентов, не подведет.
Сергеев, кажется, уже пришел в себя и смирился с ситуацией. Стал раздумывать над дальнейшими своими действиями.
— План на сегодня будет такой, — между тем уверенно продолжал полковник. — Полчаса на изучение бумаг в кабинете, затем часовой обход всего хозяйства и, собственно, конец рабочего дня. Поскольку я убываю завтра утром, в воскресение, то вечером я устраиваю небольшие посиделки по случаю моего отъезда на фронт. Отказ от тебя, Ермолай, не принимается. Кстати, я дал указание поставить тебе в номер телефонный аппарат. Тебе положено сейчас…
Вечернее мероприятие в ресторане прошло спокойно-буднично. Единственное неудобство — оно как-то незаметно перешло в ночное. Присутствовало 15 человек, как не старался Ермолай выпивать мало, но к концу поднабрался…
* * *
Пермь, 3-й эвакогоспиталь
Утром в палату Онись Христолюбовой неожиданно пришел майор Истомин. Он сел возле кровати девушки и вымолвил:
— С тобой очень хочет поговорить Ермолай.
— Как он? Как он? — широко улыбнувшись, быстро спросила Онись.
— У него все хорошо, его повысили по службе. Сейчас он работает в одном уральском городе.
— Рядом с нами?
— Не совсем, это в Свердловской области, но это секрет. Сейчас придет связист и установит телефон. Ты только спокойно поговори с Ермолаем, про свои болячки и что ты в госпитале — ни слова.
— Да-да, я поняла, зачем его волновать.
— Вот и хорошо, держись пободрее. И не вздумай плакать.
— Не буду…
Вскоре пришел военный сержант с телефонным аппаратом и катушкой кабеля. Он установил на тумбочке рядом с Онись аппарат, подвел кабель. Взглянул на Истомина и доложил:
— Аппарат подключен, линия свободна.
— Спасибо, пока свободен…
* * *
Ермолай проснулся от сигнала телефонного аппарата. Голова оказалась тяжелой и плохо соображала.
Он поднялся с постели, медленно прошел к телефону в гостиную.
— Алло.
— Хватит спать, соня! — раздался мужской голос.
— Сегодня воскресенье, имею право, — на автомате недовольно ответил Ермолай. — А кто это?
— Дожил! Вернее, догулялся на воле вольной! Боевого товарища не узнаешь?
Ермолая осенило.
— Николай Максимович!
— Наконец признал, похоже, ожил. Вот тут с тобой хотят поговорить.
На секунду-другую воцарилась тишина.
— Здравствуй, Ермолай, мой любый.
Знакомый бархатный голосок!
— Здравствуй, Онись.
— Поздравляю тебя с повышением!
— Спасибо, Онись. Как ты поживаешь?
— У меня все хорошо. Значит, ты теперь все время будешь жить там?
— Ну… пока да, здесь…
— Это хорошо, что на одном месте…
Разговор вскоре прервал Истомин, грозно сообщив, что к Сергееву едет комиссия.
— Так что, друг, — добавил весело, — давай не расслабляйся там, а не то придется держать суровый ответ…
— Давненько я тебя уже не видел, — выдавил Ермолай. — А можно мне на пару деньков к вам приехать?
— Даже забудь об этом думать, — строго изрек майор. — Идет война, ты поставлен на важнейший пост. Ты сразу под трибунал пойдешь, дурья твоя башка. Даже до Перми не успеешь доехать, окажешься в кандалах! Твой лучший друг Неболтай будет очень доволен.
Ермолай недовольно засопел.
— Все понял, начальник, меняем тему.
— Так-то лучше, брат. Давай, держись там, до свидания…
* * *
Москва, посольство Великобритании в СССР, кабинет второго секретаря…
Пол Гор составлял донесение в Лондон, шефу английской разведки. Общий обзор по России он сделал, теперь следовало доложить об отдельных секторах и конечно проводимых операциях.
Пол раздумывал, что сообщать об операции русских по переброске своего золотого запаса на Урал. Правду, полуправду или ложь?..
Несмотря на противодействие германских спецслужб, операция русских проходила в целом успешно. Места новых хранилищ на Урале, предположительно двух или трех, русские держат в тайне. Точные объемы перевозки неизвестны…
От своих информаторов Пол знал — поездка американца Энцо Мальдини проходит впустую. Русские не показывают американцу закрытые оборонные объекты, лишь постоянно подпаивают и подкладывают женщин…