После бурной гулянки, организованной моим наследником в «Среде», я остался доволен уже тем обстоятельством, что ресторану не требуется хотя бы косметический ремонт. Мне на этом торжественном мероприятии не довелось побывать: крепко перебрал во время приема. По крайней мере, так решил Рябов, и домашний арест, которому он меня подверг, — всего лишь небольшая плата за удовольствие, полученное во время семейного торжества, на котором присутствовали лучшие люди города.

Сережа наверняка озабочен, что кто-то может проявить несдержанность по поводу моей скромной персоны, учитывая массовый гусиный перелет в то самое заведение, куда добровольно никто не рвется. По крайней мере, чудом выживший Квач уже толкнул речь перед уцелевшей братвой покойного Гуся, торжественно клянясь отомстить подлым убийцам корешей.

После такой информации очень захотелось смотаться на трамвайную остановку и в срочном порядке дать на столбе объявление по поводу судьбы пропавшего песика с необходимым возрастом и окрасом, чтобы лично потолковать с Квачом о моем гонораре за его назначение руководителем группировки Гуся. Однако, боюсь, майор Нестеренко и его руководитель генерал Вершигора правильно меня не поймут. Ничего, как бы то ни было, часть предприятий этой группировки достанется моей фирме. В конце концов при выдвижении Квача в лидеры у нас были солидные накладные расходы, не говоря уже о том, что ни я, ни мои подчиненные бесплатно работать не привыкли.

Кроме хорошо выспаться, в дни вынужденного безделья удалось убедиться: в антикварном бизнесе важнейшим из всех искусств является все-таки кино, как пропагандировал в свое время мой дорогой дедушка, чей незабываемый образ только и успевали запечатлевать тоннами выдающиеся художники современности.

Главный инженер постарался хоть как-то отвлечь внимание своего руководителя от тех болезненных симптомов, к которым он самолично стремится долгие годы, постоянно извлекая весьма отточенным жестом серебряную флягу с драгоценной жидкостью из бокового кармана.

— Ноги завтра выскакивают в командировку, — поведало мне это ходячее доказательство того, что мы все-таки произошли от обезьяны, как в свое время постоянно доказывали некоторые теоретики марксизма, переквалифицировавшиеся в начале девяностых в торговцев опиума для народа.

— Умничка, — хвалю разнопрофильного специалиста. — Это сейчас самое главное. Если бы ты по-быстрому не сделал Наташке паспорт, наша фирма наверняка бы имела все шансы обанкротиться.

Вместо благодарности за столь высокую оценку, главный инженер «Козерога» замахал волосатыми лапами в моем направлении.

— От тебя дождешься чего-то хорошего, — заметил он, нащупывая в боковом кармане заветную флягу. — Сколько не паши…

— Ты завязывай исполнять обязанности генерального менеджера, — подавляю проявление народного гнева в адрес верхов. — Подобные высказывания — его основные функции, а от тебя я, кроме доказательств работы, ничего не жду… Ладно, извлекай свою флягу.

Главный инженер тут же просиял и припал к своему серебряному источнику наслаждения. Ничего страшного, ему пол-литра, как слону дробина, главное, перестанет устраивать словесные восстания из-за явно пересохшего горла. Ишь, как улыбается; куда подевалось его стремление самоутвердиться на глазах единственного зрителя? Впрочем, сейчас меня занимает другое зрелище, потому включаю видеомагнитофон, чтобы насладиться премьерой фильма на заданную тему «Моя милиция меня бережет».

— Вставлять кассету? — полюбопытствовал мой подчиненный.

— Конечно. За Наташу я просто счастлив. Однако после этого коммюнике мне любопытно — как тебе удалось вставить мента? К тому же будем соблюдать традиции…

— Это еще какие? — взглядом отъявленного троцкиста посмотрел на меня главный инженер, вертя кассету в обросших черным волосом пальцах.

— Давние. Перед премьерой фильма искусствовед объяснял зрителям, какой молодец режиссер и чего он хотел сказать в своей работе.

— А… Ну да. Слушай сюда, — важно делает небольшую паузу новоявленный киношник, однако, предугадывая его последующий жест, я вполне миролюбиво замечаю:

— Повторишь после закрытого просмотра. Показывай.

Магнитфон заглотил кассету, и экран телевизора мгновенно разделился на четыре прямоугольника. Понятно, квадратор приспособили, чтобы от внимания зрителей не исчез любой из углов фирмы «Виртус». Все помещения как на ладони: продавцы улыбаются, покупатели суетятся, директор Костя не пишет никаких гадостей на стене своего магазина, а спокойно беседует с каким-то бородатым дядей.

Главный режиссер-постановщик этой кинокомедии нажал на кнопку «пауза», и в одном из квадратиков застыл мой диверсант Костя, так и не успев прикрыть свой черный ротик.

— Значит так, — прокомментировал сценарную работу над документальным фильмом режиссер-постановщик. — Хлудов узнал от одного из своих стукачей, что «Виртус» очень хорошо принимает зелень. Самостоятельно. Наваривает на разнице курсов. Вместо того, чтобы после работы сливаться в обменном пункте…

— Как стукачок узнал?

— Случайно, конечно. Этот гнидник давно срисован… Да, так он еще разнюхал, как в конце рабочего дня ихний сейф от валюты разрывается. Смотри дальше…

Костя со своим бородатым клиентом мгновенно зашевелились, и я искренне пожалел о приверженности режиссера немому кинематографу.

— Борода — подстава, — продолжал комментировать съемку тапер без рояля. — Во, зырь, слюнями брызгает: сделай одолжение, прими за принтер баксами… До обменного пункта далеко, а у этого пидара времени мало… Да, смотри, какой Костя тихий…

— Интересно почему?

— Объелся! — дикий хохот постановщика прозвучал чересчур громко даже для привыкших ко всему стен моего кабинета. — О, уболтал директора. Тот бабки принимает, борода товаром грузится… Смотри внимательно, из второго квадрата к Косте подходит телка…

Я прекрасно понимаю, что сделает Костя. Вряд ли в такой ситуации он станет назначать свидания девушке. Так и есть, бородатый идет на выход, девушка следом за ним, но до того, как она отчалила, Костя успел кинуть в ее сумку явно меченную ментами зелень.

— Значит так, — навожу цензуру по всем правилам, — этот порнографический эпизод необходимо вырезать.

В отличие от прочих режиссеров, главный инженер не стал биться в истерике — ой, этого никак нельзя, вся авторская концепция летит насмарку, а молча кивнул головой.

— Теперь, внимание налет мусоров! — торжественно произнес подлинный хозяин съемочной площадки фирмы «Виртус», и на всех четырех экранах началась самая настоящая суматоха.

— Их любимые заходы, — спокойно заметил один из соавторов сценария документальной ленты. — Орут, суки, гоняют пену. Наловчились понты давить…

Я решил доказать, что и без этих пояснений немного разбираюсь в киноискусстве:

— Понятно. Всех стоять, где их стояло! Шаг в сторону — побег, прыжок на месте — провокация, стреляем без предупреждения… Ой, смотри, Костю аж зашатало от перепуга…

— Он им еще не то устроит! — режиссер мгновенно поднял актерский рейтинг директора фирмы, — смотри, в боковой карман лезет, менты его крутят…

— Чего это он?

— Хреново у него со здоровьем, за таблетками полез… Ага, вот тебе картина поголовного шмона без шухера. Так едут на продавщиц, видишь, какие морды? Хорошо быть ментом, а… Ты только прикинь, как девки перехезали, хотя за ними ничего нет. Падло буду, они уже готовы отсосать, чтоб мусора отлипли. И дать понятым подставным… Два стукача в верхнем квадратике, срисовал? Агентура херова… О, самое интересное, ключ от сейфа требуют… А Косте, базара нет, плохо, дальше некуда, он тоже требует… Врача. Караул, говорит, загибаюсь… Но менты его додавливают: колись, сука, где ключ? А Костя им еле понтит — хер его знает, помираю, моя кровь — на ваших лягавых ушах, псы позорные…

— Так и сказал?

— Он им еще не то говорил… Менты оборзели вконец… Хоть бы кто Косте за такие слова по рылу дал. Даже не лупят, представляешь, до чего обнаглели, козлы гребаные? Во, смотри, всю фирму переворачивают, ключ им надо… Ну еще чуть… Вот елдаки, он же не в Костика кармане… Горячо, горячо… Холодно, мудозвоны… Во, давай, давай… Есть! Смотри, какая морда счастливая…

— На доску ментовского Почета просится, — помогаю таперу.

— Куда она просится? Она просто нарывается на перо… Да, смотри! Сейф открывают, а там… Ой, видишь их хари? Гора гондонов вместо жмени зелени, попухнуть можно… А Костя уже сознание теряет… Люблю я это дело, шепчет — и на пол… Ага, девки хай подняли, руководитель ихний деревянный бушлат примеряет, спасайте, кто может. Сос! А ментам — уже отсос! Зырь, один из покупателей, профессор медицинский, между нами, сейчас менты за это узнают… Пульс надыбал, сердце мацает… Во как орет, жалко, не слышно… «Скорую», мать вашу, вафлежуи, а то Снежанка траур оденет.

— Это доктор так орал?

— Нет, это я стебусь. Профессор такие термины из себя выдавливал — я их под пытками не повторю… Ты на мусоров смотри… Они еле до себя доходят… Ага, начинают оглобли заворачивать… Теперь у них другая мечта. Не Костю захомутать, а сексота благодарить. И, конечно, до стукачка добраться. Ты теперь на их морды смотри… Так, тут тоже можно вырезать… Вот и «скорая»… Ага, Костя совсем плохой, у него давление больше, чем двести… Я думаю, столько химии сожрал. Потарабанили на носилках, как жмура… Все, кина конец.

— Ну как?

— Ничего.

— Хорошего?

— Не нарывайся на комплименты. Это твоя работа, ты за нее зарплату получаешь… Ладно, не дуйся, фильм хороший, работа оператора отличается новизной… Премию получишь. За высокий вклад в развитие отечественного киноискусства. Я так понимаю, сегодня в Южноморске, кроме тебя, никто кино не снимает. Это когда-то наша киностудия на весь Союз гремела…

— А теперь она в гробу гремит костями, — самодовольно погладил живот волосатой лапой главный инженер и снова заржал.

— Ты чего такой веселый?

— Так мусора мало того… Нет, ты врубись — даже их меченая зелень… Тоже тю-тю, с концами. Им только за это яйца оборвут. Не отходя от ментовской кассы… Это еще не все… У Рябова вторая серия есть. Там борода-сексот колется, как провоцировал Костю на валюту. И кто ему приказал это сделать.

— Он что, Хлудова не боится?

— Хлудов далеко, а Рябов рядом. Вместе с компетентными товарищами Сергея Степановича. Надо помогать ментам очищать их ряды от всякой гадости…

— Да здравствует спецподразделение «Тайфун», следящее за чистотой ментовских рядов! — провозгласил я, разливая коньяк по фужерам — Их блестящая операция войдет в аналоги борьбы с отдельными негодяями, опозорившими высокое мусорное звание.

Впрочем, что делать дальше — решать Рябову, в хлудовской линии я только на подстраховке. Итак, менты без постановления прокуратуры устроили обыск на фирме, довели директора до больничной койки, более того, по старой памяти сработали с подставой, хотя сейчас это им категорически запрещается, но по-другому они все равно не умеют. Вот ты и приплыл, отважный старлей, дальше, как говорится, некуда. Впрочем, одну интересную деталь по поводу этого кино я сумею сообщить Сереже, с которым мы теперь уже на все сто процентов поменялись ролями.