Глава 15

Боже, как я ненавидел Полину. А еще более себя. Доверился первой попавшейся авантюристке. Она сразу показалась мне существом не от мира сего. Нет же, преодолел подозрительность, тешился мыслью: «Не пресная девочка». И получил соответственно.

Когда ко мне в гримерку вошел лейтенант Юрьев и, свирепо покосившись на гору цветов, представил двух знакомых людей понятыми, я удивился. Когда он вспорол живот бегемоту, омертвел. Но когда он извлек из подушки пистолет, я онемел.

Не могу передать, какой сумбур творился внутри. Мне бы визжать и брыкаться. А я молчал и автоматически следовал приказаниям. Только не мог оторвать взгляда от маленькой смертоносной штуковины. Значит, она стреляла пулями, не резиновыми присосками или флажками с надписью «Банг»?

Чуть позже голову полонила другая мысль: «Вот почему Полина долго отсутствовала. Зашивала в бегемоте оружие. А врала, будто носилась за любовником Вадима по коридору. Лживая, отвратительная тварь. Предательница». Я запамятовал, которое по счету повторение этого обвинения пришелицы из преисподней сменилось судорожно мелькнувшей догадкой: а вдруг я сделал в затмении то, что сделал? Убил Вадимчика и Елену? Ужрался, потащился к моему мальчику за лаской, застал их вдвоем и, как говорится, порешил? Я читал, что мозг защищается беспамятством от непереносимых истин. Но откуда у меня пистолет? Вложили в не ведающую, что творит, руку? Кто? Полина? Почему-то же бросил ей Вадим: «Попробуй сглазить, убью». Колдунья? Гипнотизерша? Обманутая Вадимчиком женщина? Не сомневался, заведи я о ней речь, меня грубо перебьют возражением:

— За кулисами посторонние не отирались, журналисты дальше фойе не проникали.

Надо было сразу пойти к директору и проверить ее легенду про пропуска.

Однако поздно. Мои описания призрака жены вызывали у окружающих зевоту. Начни я плести нелепицы еще о какой-то Полине, психиатрическая лечебница была бы мне обеспечена. Поэтому я решил: ни звука о ней, гори все синим пламенем. А о том, что уже не знаю, убивал или нет, твердил Юрьеву битый час. В сознании всплыло: за стеной тогда раздались два хлопка. Я подумал: «Шампанское открывают, празднуют…» Не выстрелы ли я слышал? Но это воспоминание как всплыло, так и утонуло в нахлынувшем отчаянии. Поручиться за свой разум я не мог.

Мне было безумно жаль, что я не наслаждался овациями, а скрылся в гримерной и плакал о Вадиме. Меня иссушала жажда хмеля. И в то же время томило осознание неспособности затуманить мозги алкоголем. Я чувствовал: стоит перестать себя контролировать, и вокруг зашевелится не одно привидение — множество. Они беспощадно сотрут меня в порошок. Они имеют право. Свои права на меня заявят и сестра покойной жены, и каждый, кого обидел спьяну. Капля спиртного была равносильна самоубийству. Я мог попасть на нары, мог быть заперт в сумасшедший дом пожизненно. Но я хотел жить, хотел, как никогда и ничего на свете. Тогда я выбрал. Не саморазрушение коньяком, а, напротив, продление земного пути. Не попытки молодиться, а мужество стареть. Все снова стало важным — небо, трава, деревья. Как хорошо засыпать и просыпаться элементарно здоровым, как упоительно улыбаться просто потому, что ты есть на свете. Мечтать о балете я тогда себе запретил. И впервые не был раздосадован самоограничением.

«Господи, — взмолился я, — не дай погибнуть безвинному!»

— Эх, Митя, сколько людей молили Господа о милости и все равно погибали…

Я подскочил на жестком табурете в кабинете лейтенанта Юрьева. Через порог разъяренный мужчина эффектно волок зареванную, но по-прежнему невозмутимую Полину. «Я озвучил мысли, совсем как она возле вешалки с пачками», — кольнуло меня почему-то не в голову, а под лопатку. И накрыло теплым одеялом ликования — попалась, гадина.

— Давайте-ка осуществим очную ставку, заговорщики, — сказал притащивший Полину человек.

Меня бросило в дрожь. Заговорщики?

— Пудриться не буду, здесь все свои, — пригрозила Полина. И подмигнула мне: — Замечательно, что Борис арестовал вас, Митя. Иначе был шанс отправиться к праотцам без пересадок.

— Я для вас лейтенант Юрьев, — вскипел милиционер.

— Окей, лейтенант, я для вас Полина Аркадьевна. Думайте быстро, говорите медленно, не смотрите в глаза и улыбайтесь. У убийцы скоро самолет.