Все 17 снейжэна прошло в последних сборах и приготовлениях, Айрин про себя повторяла речь, парни нервничали и глумились друг над другом.

Наконец после обеда вылетели на двух такси в сторону Дворца. В одном такси были Айрин, Дэйниш и Эйнри, а во втором — Лейхио и Сайни. И по всем такси были распиханы какие-то цветочки в горшочках, странной формы овощи и странного цвета фрукты.

У Дворца поймали молодую тонкую грацию, только вышедшую из мальковского возраста, и попросили помочь с разгрузкой «экспонатов для демонстрации». Грация уважительно присвистнул, и через несколько минут косяк ему подобных медленно проплыл в неизвестном направлении вместе с овощами, фруктами и цветочкамм. За всем этим резво удалился Сайни, на которого грации поглядывали очень плотоядно.

— Они его вернут дееспособным? — озабоченно уточнила Айрин.

Парни развеселились и начали активно обсуждать, что именно сделают с Саем и в каком состоянии его вернут.

Так, мило фантазируя, и вошли в Большой Зал Совета.

В центре зала находилась сцена, а вокруг — шестьдесят кресел, на некотором расстоянии друг от друга, и ковры с подушками вокруг каждого кресла. Благодаря тому, что Третий Дом уже занял свое, найти кресло Пятого Дома оказалось очень просто. Получив выразительно-ненавидящий взгляд от Старшей Ийссайхайрт, Айрин забеспокоилась, что между ними такое небольшое расстояние, к тому же мать Айсоэль еще не прилетела.

Понадеявшись, что среди такого количества свидетелей ее все же не лишат жизни зверским и извращенным способом, девушка попыталась расслабиться и даже отреагировала на пару шуток мальчиков. Хотя напряжение от волнения стягивало внутренности живота в тугой узел. И вроде видела она уже всех этих женщин не один раз, и дома у них была, и они у нее тоже были. Но все равно страшно, как на экзамене. Когда всех преподавателей знаешь в лицо и весь семестр вместе с ними нормально общаешься, но приходишь в Экзаменационный Зал — и робеешь. А они сидят и смотрят на тебя, такие величественные, неприступные и незнакомые. Вот сейчас Айрин испытывала очень похожие чувства.

Наконец все женщины расселись по своим креслам, краем глаза девушка разглядела родное лицо Кэйтайрионы, выдохнула. Интересно, притащила ли подруга с собой Айкейнури? Если — да, то вечер может оказаться слегка напряженным. Хотя парень вроде признал брата Верхним, а это значит, что рыпаться он больше не будет. У них почему-то принято, проиграв один раз, потом больше явных драк не устраивать.

В зал вошла Старшая госпожа Первого Дома и прошла к своему креслу, а все женщины встали и склонили головы.

— С сегодняшнего дня у нас небольшие изменения в составе Совета, — объявила Первая госпожа. — Дом Маргойлин поменял Старшую госпожу, и теперь вместо Эйлиорины Девятый Дом будет представлять ее дочь, Кэйтайриона. — Женщина махнула рукой в сторону Кэйт, и все тоже посмотрели на нее и хлопнули один-два раза в ладоши. — А также временно занимающая место Пятого Дома Старшая госпожа покинула нас, чтобы уступить кресло Айрин Вайнгойрт, племяннице Эллессит.

Хлопков было несколько больше, женщины постарались поддержать девушку, в чьем доме вчера их так хорошо развлекли.

А Первая госпожа продолжала:

— Хотите ли вы задать вопросы кому-нибудь из новых членов Совета? Надо ли им провести Церемонию Официального Представления?

Женщины переглянулись и отрицательно помотали головами. Потом на настенном табло начали загораться цифры. Под «Нет» оказалось пятьдесят восемь, под «Да» — ноль.

Айрин облегченно выдохнула, и через несколько кресел Кэйтайриона эхом повторила выдох за подругой.

Далее на обсуждение Совета было предложено несколько усовершенствований налоговой системы, в связи с расширением торговли с инопланетными компаниями. И спор между двумя малыми и одним основным Домами из-за желания первых отделиться, но с большой суммой долга, которую они потом обязывались выплатить с процентами, а основной Дом требовал сначала выплаты, а уже потом — отделения. Решение этого спора заняло больше часа — никто не хотел уступать. Но закон был на стороне основного Дома, так что в итоге малым Домам пришлось смириться.

После этого еще было несколько подтверждений законности наказания рабов, выходящих за рамки средней жестокости. В результате одну из госпожей приговорили к штрафу, решения же пятерых остальных одобрили. Особенно много эмоций вызвала замена полной кастрации за измену на стерилизацию. Женщины бурно обсуждали и то, куда катится мир, и то, что госпоже изменника надо петь хвалебные оды, а не подавать на нее в суд. Юная госпожа, подавшая жалобу на свою тетушку за жестокое, по ее мнению, решение, чуть не расплакалась от обиды, узнав, что на самом деле, по мнению большинства, ее родственница проявила доброту и сострадание.

Айрин тоже искусала себе все губы в кровь, героически стараясь помалкивать и не высовываться. Поглядывая иногда в сторону подруги, девушка отметила про себя, что Кэйт тоже не очень уютно себя чувствует, не зря Шайнэ поглаживает ее по руке.

Наконец все запланированные на сегодня вопросы были решены, и слова попросила Клаусийлия Альцейкан.

— Как уже упоминалось при обсуждении изменений в системе налогообложения, мы перешли на новый виток отношений с другими планетами. Мне кажется, будет правильным несколько скорректировать наши законы в отношении зверь… мужчин. Главное, что ужасает инопланетных представителей, это короткий срок жизни наложников в гаремах. Они упорно пытаются доказать, что это необходимое, экономически-выгодное и абсолютно правильное действие говорит о нашей безграничной жестокости по отношению к своим мужчинам. Мы, конечно, можем продолжать игнорировать эти нападки, а можем воспользоваться экспериментальным решением, уже опробованным в Доме Вайнгойртов. По переучиванию наложников, достигших критического возраста, на специалистов. Конечно, великого мастерства от них ожидать не нужно, но польза Дому будет. К тому же, они могут еще какое-то время продолжать функционировать как рабы для наслаждения, но затраты на их содержание уже можно будет сократить.

В зале начался шум, гвалт и столпотворение. Клаусийлия же, прямая и стройная, подошла к креслу Старшей госпожи Венги и что-то ей сказала. После чего из зала мелькнул один из рабов Первого Дома, через несколько минут вернулся и успокоительно кивнул: «Ваше приказание выполнено, госпожа».

Вскоре на сцене начали появляться горшки с цветами, вазы с фруктами и тарелки с овощами.

Израсходовавшие первый эмоциональный запал женщины заинтересованно замолчали. В зал вошел, весь красный от смущения, Сайни. Ловкий и уверенный в себе в тренажерном зале, сейчас он не знал, что делать со своими сильными руками и куда именно ему надо смотреть, то бледнел, то краснел. Говорить он точно не сможет, это уже было понятно.

Вздохнув, Айрин начала было приподниматься с кресла, но властный взмах руки Клаусийлии уронил ее на место.

— Вот перед вами молодой человек, обучающийся у Пайтирионы Вайнгойрт и ее сестры, а вот — результаты его трудов. Как видите, тут есть довольно оригинальные решения…

Содержимое ваз и тарелок медленно расползалось по залу, и обратно уже не возвращалось. Зато рты госпожей на некоторое время оказались заняты, чем госпожа Альцейкан не переминула воспользоваться. И продолжила гнуть свою линию, рассуждая о пользе переучивания наложников вместо их усыпления.

— Опять же, многие инопланетные представители предпочитают общаться только с себе подобными самцами, да и на других планетах, более близко расположенных к центральным торговым точкам, необходимо иметь пусть небольшие, но филиалы. Возможно, будет правильным отправлять туда именно бывших наложников, преданных Дому и благодарных за продление жизни.

— Но они же там избалуются, обнаглеют и мы их потеряем! — выкрикнул кто-то из зала.

— Но мы и так их теряем, после Церемонии Прощания, разве нет? — в голосе Клаусийлии начинало звучать скрытое ехидство.

— Дорогая, а объясни мне, зачем моему Дому раз в год вливание в размере трех-четырех младших специалистов, причем пополнять гарем мне все равно придется? — вмешалась в обсуждение Мийрийнива. — То есть, вместо затрат на закупку и содержание только новых гаремных мальчиков, мне придется добавить к этому содержание, пусть и небольшое, наложников, которых я раньше усыпляла и не знала забот? И все это только ради того, чтобы мужчины на других планетах спали спокойно? Они тогда найдут в чем еще нас обвинить. Например, не будем далеко отходить, кастрация за измену — тоже не самое гуманное решение для инопланетников, разве не так?

Мийрийнива была убийственно логична. Чашу весов, уже немного склоняющуюся в пользу предложения Клаусийлии, снова резким ударом перевесило и вернуло в неустойчивое положение.

Быстро сориентировавшись, Клаусийлия предложила переучивать наложников с испытательным сроком, скажем, давать им пять лет, и если за это время они достигают такого же мастерства, как раб Вайнгойртов, то затраты на их содержание будут окупаться ими же самими, а Дому будет еще и идти немалая прибыль. К тому же никто не запрещает торговать переученными наложниками, пусть и совсем задешево, только чтобы окупить аренду места на рыночной площади и услуги продавца-надсмотрщика.

— Я целиком поддерживаю предложение Дома Альцейкан, — подвела итог прениям Первая госпожа Венги, — мало того, я считаю, что где-то очень недалеко от Космопорта следует возвести приют для переученных наложников, которые оказались не востребованы в течении первых пяти лет, чтобы дать им шанс найти себя, работая среди инопланетников, хотя бы грузчиками. Как только работа раба начнет окупать затраты на его содержание, он получает шанс на жизнь. Ну и, естественно, как только его существование начнет приносить убыток, Церемония Прощания и Матерь Всего Сущего получает очередную душу.

После того, как Клаусийлию поддержал Первый Дом, спорить уже было бессмысленно. Надо было начинать обсуждать нюансы нового закона, бюджет строительства, сроки… Это было отложено до следующего Совета — всем предлагалось обдумать, подсчитать, пережить и предложить через месяц свой вариант закона.

Пока происходили дебаты, Айрин сидела застыв, с натянутой улыбкой на лице, и очень старательно не смотрела в сторону злющего Лейхио. Она никогда не видела его таким злым, и если сначала он пытался отпускать ехидные комментарии, то потом просто замолчал и только нервно отбивал кулаком такт одному ему слышной музыки.

Кэйтайриона тоже сидела в состоянии шока. Настолько жестко и цинично обсуждать, надо или не надо лишать жизни несколько сотен человек в год, выгодно ли это финансово…

— Еще бы стерилизовали нас, чего уж там… — чуть слышно прошептал Шай, но девушка услышала его, даже несмотря на шум в зале. Возникло странное желание объявить, что она с этими женщинами не имеет ничего общего и гордо удалиться из зала. Вернее, увести отсюда Шайнэйлиера. И ведь знала же, что Клаусийлия собирается поднять этот вопрос, не зря Айрин притащила на Совет Сайни, но как-то в голову не приходило, что обсуждение будет происходить так, как будто… Как будто мужчины — это вещи, а не живые люди! Даже до знакомства с юной наследницей Вайнгойртов, девушка не считала рабов неодушевленными предметами. Просто никогда не задумывалась, что они не просто живые, но еще и чуткие, добрые, застенчивые, разные, такие же, как женщины.

А Эйнри сидел как на иголках совсем не из-за обсуждаемой темы. Если бы не скрипевший периодически зубами Лейхио, и это его постукивание кулаком об пол, вообще даже не обратил бы внимание, насколько женщины… в своем репертуаре. Чего зря злиться? Надо относится к этому с юмором, а вот где Айкейнури, и почему жена не притащила своего преданного влюбленного наглеца с собой?! Ведь и не спросить напрямую..

— Госпожа… Айрин?..

— Да?

— А вы не спросите у Кэй… у госпожи Кэйтайрионы, почему она сегодня… почему ее сегодня не сопровождает Айкейнури, а?

Айрин усмехнулась:

— Понравилось? Захотел повторить?

Эйн осуждающе посмотрел на сестру, но тут, в зале, пришлось промолчать. Потом не выдержал и улыбнулся:

— Мечтаю просто, госпожа, особенно о первой части. Переживаю я, вдруг она с ним чего нехорошее сделала, а ведь парень ее и правда любит.

— Хорошо, спрошу.

— Спасибо, госпожа.

Тихо, шушаркой, сразу, как только про него забыли, Сайни шмыгнул к креслу своей госпожи и теперь потерянно смотрел на своего Верхнего, пытаясь придумать, что же такого сотворить, чтобы Лей так не изводил себя.

Хваленые ирония и снисходительность ко всему происходящему резко изменили Лейхио, перед глазами снова стоял тот день…

— Лей, это же женщины, ну же, соберись! — Эйн, успокоившись, что ответ на вопрос, занимавший его мозг уже длительное время, он скоро получит, решил заняться восстановлением иронично-снисходительного баланса друга. — Как, по твоему, они еще должны был обсуждать эту тему? Ах, бедные зверушки гибнут зазря, давайте их научим новым фокусам, и они снова начнут нас веселить и радовать. Только так.

Лейхио горестно вздохнул:

— Стар я становлюсь, чувствителен, теряю былую эмоциональную стабильность, еще немного и стану неустойчивым астеником.

Эйн улыбнулся, оценив попытку друга пошутить. Раз шутит — значит, уже скоро оклемается.

Сайни быстро подвинулся поближе, и Лей обнял его:

— Что, Сайник, полопали члены Совета все твои плодово-ягодные культуры? Хорошо, хоть цветочки на веночки не пустили…

Эйн с Дэйнишем не удержались от смеха, особенно представив некоторых из присутствующих госпожей с веночками на голове.

Наконец прозвучала долгожданная фраза:

— Совет завершил свою работу.

И обе девушки, не сговариваясь, стремительно двинулись ко второму выходу из зала, на улицу. Однако двери оказались закрыты, а на сцене стояла Старшая госпожа Первого Дома и с усмешкой следила за ними. Стало понятно, что так просто исчезнуть с вечеринки не получится. Придется какое-то время провести в традиционных венговских развлечениях.

По дороге во второй зал, к их компании присоединилась Мийрийнива:

— Добрый вечер, какая нечаянная радость, госпожа Вайногойрт со своим прекрасным мужем и госпожа Маргойлин, со своим не менее прекрасным супругом. И обе идут на милую дружескую вечеринку, где принято делиться своими рабами, дорогие. Кого из моих мальчиков вам отдать, пока я буду развлекаться с вашими мужьями? Хотя я, наверное, буду играть в них по очереди. Так какого из моих зверьков предоставить тебе в полное распоряжение, дорогая Айрин?

Говоря все это, Мийрийнива все ближе и ближе подступала к Дэйнишу, который беззащитно-испуганным волчонком смотрел то на свою госпожу, то на Эйнри, пытаясь осознать, насколько реальна угроза.

— Мийрийнива, дорогая, мне кажется, ты немного забылась, Дэйниш не просто раб, он мой муж. А это имеет значение на любой вечеринке.

— На любой, кроме наших милых посиделок после Совета. Если не веришь, можешь спросить у любой другой из присутствующих здесь женщин. На них мы делимся даже личными рабами, дорогая. А уж мужья, да еще такие симпатичные, просто идут нарасхват, по кругу.

Шайнэйлиер почувствовал, как после этих слов у него от страха встали волосы на теле, захотелось превратиться в маленькое крылатое насекомое и улететь…

Дэйниш полностью разделял мечты Шайя, но, к сожалению, ни одному из них превратиться не удавалось, как бы сильно они этого не желали.

Дэйниш уже был распят по стенке, в его штанах нагло шарили чужие руки… Какого тля, в штанах… Чужие руки нагло шарили внутри его задницы, при этом шальные от долгожданного обладания редкой игрушкой глаза Мийрийнивы смотрели в его, напуганно-беззащитные, и наслаждались, как возбуждение потихоньку овладевает им, как бы он не старался этого скрыть.

— Мийрийнива, сейчас же убери руки от моего мужа!!

— Ты мне угрожаешь, дорогая?

— Я тебя предупреждаю!

— Лучше следите за другими своими зверушками, — нагло усмехнулась женщина, и, обернувшись, девушки заметили пропажу Эйнри и Рэйнийляша.

Прошипев сквозь зубы пожелания добра на многие женские головы, Лейхио кинулся искать друга, а Шайн, наоборот, схватил Кэйтайриону за руку, и по тому, как мужчину рядом с ней начало потряхивать, Кэйт поняла, что сейчас единственное, чем она может ему помочь, это позволить держаться за нее, как можно крепче.

Тут из второго зала появилась Клаусийлия, оглядела компанию и, не удержавшись, ехидно усмехнулась:

— Дорогая, ты все же не устояла против уговоров Мийи и поделилась с ней своим мужем? Правильно, а то он уже начал являться ей во сне, и она беззастенчиво скупает к себе в гарем всех темненьких мальчиков, которых находит. За любые деньги.

— Клаусийлия, ты же знаешь, что я не смогу ни с кем поделиться твоим племянником, он для меня бесценен… Дорогая, отними у этой наглой твари моего мужа, или я сейчас без всяких реверансов вцеплюсь ей в патлы!!! — сорвалась наконец Айрин.

— Иех, континентальное воспитание… Ну, никакой выдержки, правда, Мийя? Отдай девочке ее собственность, пока она не осуществила свою угрозу. Уверяю, в этой драке я поставлю не на тебя.

Мийрийнива, злобно шипя, отошла от Дэйниша, грозно зыркнула на Айрин и прошествовала во второй зал.

— Надеюсь, мой племянник и правда настолько ценен, что ради него ты готова испортить отношения с младшей Шойфейр. Учитывая то, что старшая уже почти официально отошла от дел. Хотя, с учетом твоей выходки с Домом Ийссайхайрт…

— Спасибо, госпожа Клаусийлия, — Дэйниш тяжело пытался восстановить дыхание и заодно нарисовать на лице благодарное выражение, а не смесь страха с возбуждением.

— Пожалуйста, мой хороший, хотя благодарить ты должен свою госпожу — если бы она не попросила, я бы не вмешалась…

— Я знаю, госпожа. Но все равно благодарен и вам тоже.

— Вежливый мальчик. Что-то я не вижу рядом с вами Эйна и… второго, как же его… Лейхио? И у тебя, дорогая, был еще такой молоденький зверек, где он?

— Мы сами не знаем. Сейчас пойдем искать.

— Успехов, мои дорогие.

— Госпожа Клаусийлия, а это правда, что на здешних вечеринках принято делиться даже личными рабами?

— Принято и положено — это разные вещи, дорогая, — снисходительная улыбка госпожи Альцейкан могла конкурировать с обычной улыбкой Лейхио.

— Спасибо! — прокричали девушки, уже скрываясь в дверях второго зала, а Клаусийлия пошла по коридору в другую сторону, к потайной двери, ведущей в комнату для приема особых гостей Старшей госпожи Первого Дома.

Девушки влетели в зал, некоторое время постояли, пока глаза привыкали к полумраку, и тут Кэйтайриона почувствовала, что чужая ладонь, надежно, чуть ли не до боли сжимающая ее руку, исчезла. Рядом с девушками остались Сайни и Дэйниш. Переглянувшись, парни разделились. Сайни схватил за руку Кэйт, Дэйниш — жену. И девушки разошлись в разные стороны на поиск своих мужчин.

Лейхио как раз в это время прижала к большому столбу какая-то уже очень сильно пьяная пожилая госпожа. Создавалось ощущение, что она начала пить еще на Совете, причем, если не в начале, то уж точно — в середине. Женщина еле стояла, но при этом настойчиво лапала Лейя за все места, куда попадали непослушные воле хозяйки руки. Тут, каким-то седьмым чувством, Лей ощутил жгучее желание заглянуть за угол столба и у соседней его стенки увидел распятого Шайнэ, причем тот просто стоял, зажмурившись, и что-то беззвучно шептал одними губами. У парня явно был психошок. Жаль, они мало болтали по душам, но вообще причин для психошока у наложика в гареме предостаточно. Надо спасать.

Аккуратно отодвинув женщину, впавшую в ступор от такой наглости, Лей чуть отошел от столба, потом вернулся с той стороны, где стоял Шай:

— Вот ты где, госпожа уже обыскалась, а ты тут прохлаждаешься в тенечке у стеночки?! Ну, сейчас тебе устроят, боюсь даже представить, но сильно сочувствую… Простите, госпожа, но я у вас его похищаю, как бы вы оба не были расстроены этой необходимостью, — продолжая нести подобный бред, Лейхио быстро схватил парня за руку и потащил за собой, пока развлекавщаяся с ним женщина, загипнотизированная убаюкивающим голосом, не пришла в себя.

Несколько раз с жутко деловым видом стремительно прошагав по залу, мужчины наконец увидели потерянную Кэйтайриону и рядом с ней такого же потерянного Сайни. Издав победное «У-ух!», Лей быстро всучил девушке ее собственность, а сам рванул искать Эйнри. Краем глаза ему показалось, что он видел друга… Но в той позе, в которой он его видел… Уж лучше бы показалось.

К сожалению, нет. Эйн и правда лежал лицом в стол, с раздвинутыми ногами, а в многострадальную задницу его радостно имела полностью обнаженная госпожа средних лет, с помощью двойного страпона, один конец которого был внутри нее, а второй — внутри Эйнри. При этом заколачивала она этот конец с усердием, достойным Айкейнури. Лейхио аж передернуло, но другу придется еще немножко потерпеть, потому что заговорить ЭТУ ему явно не удастся. Снова несколько стремительных забегов по залу и… слава тебе, Матерь Сущего, одарившая Дэйна двумя метрами с лишним и привычкой ходить на каблуках.

— Госпожа, там Эйна имеют…

— Где?!!

Лейхио довел Айрин до ничем не примечательного столика, где отдыхал и наслаждался Эйнри, и…

— Кто вам разрешил так обращаться с моим личным рабом и мужем Кэйтайрионы Маргойлин?!

Женщина даже не была Старшей госпожой, но она была одной из хозяек Первого Дома. Правда, перспектива рассказывать своей госпоже, из-за чего разгорелся скандал, в котором она виновата по всем пунктам, женщине не хотелось. Так что она тихо отошла на поиски новой жертвы.

— Эйн, милый, с тобой все в порядке?

— Нет, тля! Моя задница чем-то явно провинилась и ей достается второй день подряд… Тля! И сегодня — без смазки, на голом резиновом энтузиазме. ю Хорошо, после вчерашнего у меня там бутылка проскочит… Но все равно больно, тля!!! Простите, госпожа! — Эйнри наконец-то выдохся.

После того, как брат немного привел себя в порядок, пошли искать Кэйтайриону. На том месте, где Лейхио передал ей Шайнэ, девушки не оказалось.

И тут Эйн кинулся вихрем влево, в темноту, остальные — за ним.

— Отпусти моего раба, гадина, а то я сейчас выцарапаю твои наглые маленькие глазки!! — Континентальное воспитание? Никакой выдержки? Да уж…

Картина была чем-то знакома, только вместо Эйнри — Рэйнийляш, и с ним — Вейтийлана Ийссайхайрт с анфаллосом в руках. Спина парня была полностью исполосована ногтями женщины — на «следы любви» женщина не поскупилась. Цель всего действия явно была одна — отомстить. Хотя, может, Вейтийлана получала и физическое удовольствие, кто ее, странную, знает. Судя по отстраненному выражению лица, Рэй явно витал где-то очень далеко от своего тела. И даже вполне реальная возможность драки между госпожами не вернула его обратно.

— Тля-а! — тихо матернулся Эйн, развернув парня, пока три женщины ругались между собой, уже не соблюдая никаких норм вежливости, и очень сложно было определить, какая из троих была воспитана не на этой планете.

На член Рэйя был одет контролер, и сам он явно снять его не сможет еще какое-то время, пока не вернется в реальность. Еще раз матюгнувшись, позаковыристее, Эйнри медленно и аккуратно скрутил с парня тугое кольцо. Когда процесс был почти закончен, в глазах Рэйни начал просвечивать разум.

— Привет, меня зовут Рэйнийляш, — улыбнулся он, все еще находясь в легком ступоре, правда, было видно, как сознание медленно прояснялось.

— Ага, привет, и все прочие радости, — хохотнул нервно Эйнри, — так я еще ни разу не знакомился.

— Да? Значит, я у тебя первый? — усмехнулся парень. — А ты вообще кто? Хотя… Ты муж нашей госпожи, верно?

— Да, именно. Так что я тебя в задницу трахать должен, а не кольца с члена снимать.

— Вот так вот сразу, до дома не дотерпишь? — Рэй откровенно усмехнулся, глядя на старшего парня.

— Нет, сейчас от тебя толку никакого, только если снова бревном на столе разложить… Запиши, что ты мне должен, — тоже усмехнулся в ответ Эйн.

— А если я тебя по-простому Верхним признаю, это как, долг закроет?

Эйнри оценивающе-внимательно оглядел парня, получил ощутимый тычок под ребра от Дэйниша: «Тикусйо! У тебя явно какое-то нарушение в развитии либидо было… Оно уж больно огроменное вымахало», и удовлетворенно хмыкнул: «Позже обсудим, пошли госпожей растаскивать».

Рэйнийляш изумленно посмотрел на него, потом перевел еще не совсем прояснившийся взгляд в сторону трех распаленных фурий:

— Когда госпожи ругаются, рабам лучше находится подальше, разве ты не знаешь основное правило выживания?

— Они из-за тебя ругаются, к слову, — строго глянул на Рэйни Дэйниш, которого озвученная парнем позиция сильно удивила, хотя еще несколько лет назад он, наверное, именно так бы и поступил.

Разнимать женщин было как-то надо, только вот как? Дэйниш и Эйн переглянулись, дружно попросили защиты у Матери Всего Сущего и, подскочив сзади каждый к своей жене, обняв их за талии, оттащили в разные стороны.

Младшая Ийссайхайрт выглядела очень непрезентабельно. Злая, с всклокоченными волосами, мечущая искры из глаз. При этом взывать к справедливости было невозможно, именно она воспользовалась чужим рабом без разрешения. Кидаться снова в драку тоже не хотелось, особенно теперь, когда рядом с каждой из противниц стояло по высокому сильному мужчине и на их лицах было явно написано, что на данный момент они имели в… все правила Кодекса. Когда к каждой паре подошло еще по два, Вейтийлана предпочла гордо удалится. Правда со сломанным каблуком, порванным платьем и птичьем гнездом на голове проделать это было довольно сложно.

— Тля-а! — высказалась ей вслед Кэйтайриона, достойная жена своего мужа.

Эйнри не удержался и поцеловал воинственную девушку в плечо. Потом подмигнул сестре, которая тоже метала вслед младшей Ийссайхайрт зеленые молнии, и кивнул в сторону выхода, состроив умоляюще-просительную моську.

Айрин выдохнула, расправила платье и пошагала в сторону двери, а все остальные быстро двинулись за ней.

Но в коридоре девушки столкнулись со Старшей и Младшей госпожами Первого Дома, как раз направляющимися в сторону всеобщего веселья.

— Вайнгойрт? Маргойлин? Что же вы так рано нас покидаете? Еще даже не выставили угощение… — голос Старшей госпожи сочился ядом и медом одновременно.

— Простите, Первая госпожа Венги, но мы лучше поедим дома, неожиданно столько дел появилось… К тому же у меня там маленькие дети…

— У тебя — да, дорогая, но у твоей подруги детей нет… Пусть хоть она останется с нами?

Младшая госпожа под шумок добралась до тела Дэйниша и, нежно проведя коготочками ему по бедрам, тихо прошептала: «Мы с тобой тогда не доиграли, помнишь? Может, сейчас ты будешь посговорчивее?». Дэйниш, только пришедший в себя после Мийрийнивы, мог только тихо застыть и закрыть глаза.

— Вообще-то он по-прежнему чужой муж, госпожа, — преданно улыбнулся юной наследнице Эйн. Та строго посмотрела на обнаглевшего раба, посмевшего заговорить с ней без разрешения, но Эйнри был сама покорность, и, к тому же, он был абсолютно прав. Так что девушка, грустно вздохнув, еще раз прошлась ноготочками по груди Дэйна и отошла к матери.

— Понимаете, Первая госпожа, нам с Кэйтайрионой очень сложно наслаждаться вечером, когда приходится постоянно следить за своей собственностью. Это же неправильно, когда каждая проходящая рядом женщина считает возможным вырвать наших рабов прямо у нас из рук, в буквальном смысле этого слова!

— Возможно, дорогая, это какое-то новое веяние. В Совете в основном женщины моего возраста и у нас всегда было принято делиться игрушками, — теперь в голосе Старшей госпожи яд явно начинал побеждать мед.

Айрин беспомощно оглянулась на подругу, та растерянно пожала плечами. Очень хотелось домой.

Первая госпожа Венги решила наконец сжалиться, но напоследок отыграться по полной:

— Я слышала, дорогая, ты вчера устраивала у себя прием? Меня очень расстроило, что ты постеснялась пригласить Первый Дом на этот вечер, где были почти все члены Совета. Мне многие очень хвалили все конкурсы, которые были на твоем празднике. Так что, думаю, Совет будет только рад, если организацию следующих вечеринок ты возьмешь на себя. Мне бы хотелось увидеть и пьесу, и танцы… Все финансовые вопросы решай с моими Управительницами, и если тебе понадобиться любая другая помощь — можешь на нее рассчитывать.

В это время в коридоре, выйдя из потайной двери, появилась Клаусийлия и, переглянувшись с Первой госпожой, как две подружки, знающие некий общий секрет, удалилась в зал.

— Ну так как, юная Вайнгойрт? Я могу рассчитывать, что ежемесячную организацию развлечений членов Совета ты возьмешь на себя?

— Да, Первая госпожа, — мысленно Айрин горестно вздохнула:. «Как будто у меня есть выбор».

— Тогда не смею вас больше задерживать, — медовым голоском промурлыкала Старшая госпожа Первого Дома.

И девушки, присев в прощальном поклоне, быстро выскочили на улицу.

— Тля! Ну мы и попали! — оформила всеобщую мысль во фразу Кэйтайриона, девушка с идеальным венговским образованием.