Фредо встречи с Эззелином не то чтобы не ожидал, но откровенно ей не обрадовался. Лицо у него слегка закаменело, прямо как в зеркале отразив эмоций Вазелинки. Только тот уже успел расслабиться, а вот Фредо этого делать, явно, не собирался, и, подойдя к Эззи почти вплотную, зло процедил:

— Что ты здесь делаешь?

Если бы меня спросили таким тоном, то первой реакцией было бы забиться в угол и оттуда отмахиваться: «Мимо проходила, мимо, и дальше сейчас пойду!». Но Эззелин намека не понял, а изобразил оскорбленную в лучших чувствах невинность и, надув губки, томно протянул:

— Вообще-то, тебя жду, ты же говорил, что будешь заниматься с этим пришлым… А мне без тебя скучно.

Мы с Тимом стояли чуть поодаль и видели лица двух разговаривающих парней, хотя и практически в профиль. Вот Фредо закрыл глаза, глубоко вдохнул, напрягся, красивый и опасный одновременно. Резко наметились скулы, видно, как двигается кадык на шее. Я опустила взгляд ниже и заметила крепко сжатые кулаки. М-да, неужели Эззи его так раздражает? И, главное, неужели Эззи этого не чувствует?!

— Я сейчас буду тренироваться с Рином. Мне будет некогда тебя развлекать, — медленно, четко, тщательно выговаривая каждой слово. Главное — спокойно. А то я уже решила, что сейчас будет убийство или шумный скандал, как минимум.

— Ну и не надо, я просто посижу, посмотрю… Его друг будет сидеть и смотреть. И я хочу!

Фредо снова сжал кулаки и закрыл глаза…

— Тимк, ты, если что, Эззелина же не убьешь? — поинтересовалась я, где-то глубоко, очень глубоко внутри сочувствуя своему сопернику. Тимошка посмотрел на меня так, как будто я у него только что отняла конфету. Вкусную. Последнюю. И он пытается найти у меня совесть. Наивный, спит она у меня, крепким сном. Или, наоборот, проснулась и переживает? Я тут гуляю по лесу, птичек слушаю, а бедный Эззи скучает. Кажется, это чувство называется женской солидарностью, только странно, что я испытываю ее именно к Вазелинке.

— Ну, положим, если сильно лезть не будет, то выживет, — успокоил меня Тимоха.

А Фредо, как раз примерно в это же время, набрал в грудь побольше воздуха и выдал:

— Друга Рин сам пригласил, значит, он ему доверяет, а тебя никто не…

— Послушай, если что, я не против, — влезла зачем-то между ними и улыбнулась, сначала одному, потом второму. — Может, у нас, вообще, ничего не получится, и мы сразу разойдемся. Ну, или посидит рядом с Тимом, подождет тебя, помолчит, — последнее пожелание я выделила голосом, — посмотрит, чем мы будем заниматься. Так и тянуло добавить: «убедится, что ничем предосудительным, и успокоится». Теперь Фредо посмотрел на меня тоже немного загадочно. Нет, не как на человека, отнявшего последнюю конфету, а как на внезапно проявившего признаки душевного нездоровья, по которым теперь следует определить степень его опасности для общества. Однако согласно кивнул и потом сделал Эззи приглашающий жест в сторону аудитории:

— Раз мой партнер не против, то можешь посидеть и помолчать! — и тоже выделил голосом последнее пожелание.

— А я думал, что это я — твой партнер, — молчать Эззелин не умел, да и не очень старался. Поэтому следующую фразу, может быть, даже и заслужил, по крайней мере, сам на нее напросился — точно.

— Ты — мой партнер только по сексу. Воздерживайся от влезания в другие сферы, ясно?

Взгляд, которым меня одарил Вазелинка, сразу выжег и чувство «женской» солидарности, и жалость, и вину, и совесть. Я зябко поежилась, напоминая себе, что, вообще-то, маг огня, и холодно мне точно быть не должно. Аудитория оказалась довольно большой, поэтому, кивнув сопровождающим в угол у одной стены, Фредо утащил меня к другой.

— Как наша магия ведет себя при соприкосновении, мы уже прекрасно знаем.

Наверное, он специально встал спиной к Эззи, потому что за его улыбку после этой фразы меня бы убили. Да и сама фраза звучала довольно провокационно.

— Давай попробуем совместно их столкнуть вне наших тел.

— Думаешь, я знаю, как это делается? — приподняв вверх одну бровь, я изобразила наигранное возмущение.

После просветления в мозгу чувствовала я себя гораздо увереннее. И робость со смущением куда-то исчезли. Только притяжение все равно осталось мощное, но уже не сбивающее с ног и не затмевающее разум. Фредо снова улыбнулся, ласково и заботливо, как любимому младшему брату, после чего очень бережно взял меня за запястье, перевернул мою руку ладонью верх и погладил пальцами по кругу:

— Попробуй представить, что магическая энергия — это птичка, и ты приманиваешь ее, чтобы она подлетела поближе. Сконцентрируйся и зови. Не хватай руками, как дикий голодный хищник, а заманивай, ласково и нежно.

Интересный взгляд на магию — как на добычу, за которой можно охотиться, причем по-разному. Ниммей ее, вообще, не одушевляет, она для него — фарш, пластилин для лепки, а тут — птичка…Я зажмурилась и старательно представила… Сначала котлету, раз уж про фарш вспомнила, потом добавила в котлету огня и света, чтобы она стала похожа на мои колобки. Затем решила продвинуться дальше и мысленно «вылепила» птичку-свистульку. Вспомнила, как я в детстве дула в такую глиняную игрушку во всю силу своих легких, но при этом в голове зазвучала песенка знакомого деревенского пастушка, играющего на дудочке. Красиво и душевно…Когда же я приоткрыла один глаз, на ладони у меня лежал маленький искрящийся красно-рыжий шарик, вполне себе видимый и осязаемый. Причем, такое ощущение, что он крутился… Уф!

Стараясь не делать резких движений, лишь чуть скосила глаза в сторону улыбающегося Фредо, довольного и гордого, как будто это он только что приманил это чудо, а не я. Встретившись со мной взглядом, парень очень-очень медленно поднял вверх свою руку, и у него на ладони появился малюсенький фонтанчик, чуть побольше моего шарика.

— Теперь доверься мне, полностью… И постарайся уговорить свою энергию прикоснуться к моей. Не напасть, не защищаться, а прикоснуться, понимаешь?

Я лишь дернула уголком губы, вместо внятного ответа на его тихий шепот, вся сосредоточившись на том, как же мне хочется ощутить приятную прохладу. Как будет весело подскакивать, перепрыгивая со струи на струю, потом скатиться по одной из них в небольшую водяную чашу на самой верхушке, стать с этим фонтаном единым целым…

Шарик перестал крутиться у меня на ладони и замер, будто прислушиваясь, точно как вчерашняя птичка. Потом приподнялся и сдвинулся на несколько сантиметров, снова покрутился. По-моему, я даже не дышала, вся сосредоточившись на том, как меня манит этот прохладный источник воды, сверкающий от искр и огонька пламени, неожиданно воинственно вспыхнувшего на моем ручном магическом питомце. Наверное, его смутило слово «прохладный». Это для меня приятное ощущение, а для огненной энергии — угроза. Поэтому я начала очень сосредоточенно думать только о красоте, нашей красоте, отражающейся в струях воды. Помогло — вновь остались только искорки, пламя исчезло. Фредо сквозь зубы тихо выдохнул — похоже, он тоже все это время не дышал, как и я. Шарик подкатился еще поближе к фонтану, вновь замер, будто принюхиваясь… и, высоко подпрыгнув, плюхнулся прямо в центр, между струями. Тут же подлетел вверх, вроде бы даже взвизгнув от возмущения, но затем снова чуть ли не с потолка спикировал в воду, опять подпрыгнул вверх.

— Ему нравится! — восхищенно прошептал Фредо. — Ему, правда, нравится!

А я представила, как будет красиво смотреться фонтан, из вершины которого вместе со струями воды будут извергаться струи пламени. Прямо вот даже увидела перед своими глазами… И мой шарик, словно подслушав, опустился и растекся по воде, переплетаясь и вклиниваясь в свободное пространство. Получилось, и правда, очень красиво — вода вся стекала вниз, а языки пламени устремлялись вверх. Соприкасаясь, они не уничтожали друг друга, а дополняли — вода поддерживала огонь и несла его на себе, стекая с руки Фредо вниз, на пол…Я даже не заметила, как фонтан стал в несколько раз больше, да и шарик… то есть костер… пламя…

Тут мой партнер по магии закрыл глаза, побледнел и покачнулся. Вся красота тоже покачнулась, но я успела схватить извергающийся источник воды обеими руками в горсть, а Тимка, уже давно, оказывается, стоящий рядом, подхватил Фредо. Тот благодарно улыбнулся — Сглупил, надо было сразу на нейтральной поверхности соединять.

Опустившись на колени, я аккуратно водрузила резко уменьшившийся фонтанчик на пол, и мы еще несколько минут любовались на взаимодействие огня и воды, прежде чем все исчезло. Какое-то время все молчали, переживая каждый внутри себя только что увиденное. Для меня это был потрясающий опыт и взаимодействия с собственной магией, и соприкосновения с чужой. Эмоций внутри было очень много, но они все казались настолько личными, что как-то выражать их наличие внешне — подпрыгивать, взвизгивать, виснуть на шее — ничего этого не хотелось. Стоять, молчать и собираться с силами, чтобы дойти до своего блока, не расплескав это ощущение соприкосновения с чудом. Но кое-кто молчать совершенно не умел…

— Почему с ним?.. Почему со мной ты так никогда не делал?! Что в нем такого, чего нет во мне?!

Фредо, все еще немного бледный, несмотря на смуглую кожу, к тому же до сих пор поддерживаемый за плечи Тимкой, который без нужды обниматься с ним точно не стал бы, закусил губу и закрыл глаза. Глубоко вдохнул, выдохнул, снова вдохнул…

— Эззи, давай не сейчас, пожалуйста, — мне даже его жаль стало, такая в его голосе обреченность и усталость прозвучали, что прямо хоть плачь.

— Почему не сейчас? — такое ощущение, что Вазелинка совсем без чувства самосохранения.

Ведь попросили же… Вежливо, спокойно… И, главное, ругаться после такого или просто говорить гадости совсем не хотелось. А он, как специально, напрашивался:

— Я хочу знать!

— Мы с Тимом, пожалуй, пойдем, а вы тут поговорите без нас, хорошо?

Оставлять Фредо в таком состоянии не хотелось, но я же не одного его бросаю, в конце-то концов, а с партнером… по сексу. Конечно, из Эззелина подпорка гораздо слабее, чем из Тимохи, но тут уж выбирать не приходится. Слушать, как он права качает, я не собиралась. Мы уже почти дошли до двери, когда я обернулась и увидела, как Фредо плавно оседает на пол. Увидела это не только я, но и Тимка, бегом кинувшийся обратно и успевший подхватить моего тренера.

— В лазарет? — уточнил он скорее у меня, чем у Фредо. Но тот отрицательно повел головой:

— Завтра буду как новенький, это просто истощение, из-за того что слишком долго с чистой антимагической энергией взаимодействовал. Потрясающие ощущения, никогда раньше… Вот и увлекся. Восстановлюсь за ночь, не волнуйтесь.

Судя по улыбке, ему было приятно, что мы за него переживаем, хотя по тоскливым взглядам в мою сторону, он бы предпочел, чтобы его поддерживала я. Но не судьба, что ж поделать…

— Рин, ты тогда иди к нам, — Тимоха предусмотрительно решил позаботиться о моей нервной системе, если вдруг Эззи решит продолжить скандалить.

Я кивнула, ответила улыбкой на понимающе-печальный вздох Фредо и побрела в сторону своей башни. Напрямую, через центральную, по седьмому корпусу, а не в обход, вдоль всего восьмого, как раз через общежитие магов воды. Я уже прошла почти весь путь по первому этажу и начинала морально готовиться к штурму лестницы, который мне удавался все легче и легче. И тут меня догнал Эззелин. Еще продолжающие сновать из аудитории в аудиторию некроманты внушали мне надежду, что меня не растерзают прямо у них на глазах, ну или, если что — быстро реанимируют, а шутка Фредо на эту тему перестанет быть шуткой…

— Послушай, ты! Подкидыш мира… Не лезь к моему парню, понял? — о, у нас намечаются «девачковые» разборки, замечательно.

— Разве похоже, что я к нему лезу? — ехидно уточнила я, хотя вся интуиция просто вопила о том, что надо игнорировать и сваливать, крича издали, чтобы подавился своим богатством, на которое я не претендую…

— Ты к нему как прилип в первый день знакомства, так и не отлипаешь! — странно, вроде не замечала за собой подобного поведения, но, говорят, со стороны виднее. Игнорируем и валим. Валим… Не хватало еще из-за парня с другим парнем подраться.

— Насколько ты заметил, мы долго даже руками соприкасаться не можем, так что висни на нем сам, только крепче держись, чтобы не скинул.

И-и-ить, дура ты, Рина, но язык у тебя дурнее и живет своей жизнью, зараза!

— Твоего мнения, пришлая дрянь, никто не спрашивал! Я предупредил, не лезь к моему парню, шалава бесхозная, а то я поделюсь с ним своими сомнениями о том, что ты — зверек двухзадый!

Я даже не сразу сообразила, как именно меня обозвали, и что моя тайна в очередной раз под угрозой, просто от обилия оскорблений в глазах помутилось, и я ударила… Сначала ногой в живот, потом локтем по позвоночнику, затем ребрами ладоней одновременно с двух сторон, под углом, со всей силы. И, отпрыгнув в сторону, успела интуитивно возвести из сырца щит, отразив летящий на меня гигантских размеров огненный шар, а затем сформировала свой… и пальнула… почти не глядя… Чтобы уже потом, в отблесках пламени рассмотреть стоящего перед Эззи Фредо, встретиться взглядом с его бездонными глазами, раствориться в них… раскрыться ему навстречу.

«Я не виновата, он первый начал, прости!» «Ты — прости… Я виноват, не удержал, не успел»… Это было даже не чтение мыслей, а отголоски эмоций. Но моя магическая энергия тоже почувствовала эти отголоски, прониклась… И ударила по Фредо уже не огромной огненной волной, готовой уничтожить все на своем пути, а мягким спокойным пламенем, которое послушно стекло ему под ноги. А он сам не упал на пол, только благодаря Тиму, вновь подхватившему его за плечи.

— Так, все участники драки — за мной! — прозвучал рядом строгий голос, и злющий суровый дядька с черной нашивкой на жилетке быстро зашагал в сторону центральной башни. Мы обреченно побрели следом — первой я, потом Фредо с Тимохой, а замыкал шествие Эззи, бухтевший что-то возмущенное. Я не прислушивалась, мне было грустно, обидно, страшно и… очень страшно. Наконец-то, я полностью переварила всю сказанную Эззелином фразу и осознала, что этот… недобитый недоумок… догадывается, что я — девушка. Не уверен, но догадывается. А я своим бурным реагированием, скорее всего, только подтвердила его подозрения. Надо было просто рассмеяться ему в лицо и идти спокойно к себе, спать. Дура… Вспыльчивая, агрессивная, опасная для окружающих, глухая и неадекватная… Пустырник надо пить, три раза в день. И мяту жевать… И… К чужим парням не лезть! Вот, тут Эззи совершенно прав. Привели нас в деканат младших курсов, где тихо в своем кресле скучал уже знакомый по распределению лэр Аделард Гальторе.

— Обычная драка с переходом в магическую дуэль, — буркнул приведший нас преподаватель и, взяв протянутый деканом небольшой белый шарик, нарисовал в воздухе узор, после которого в шарике замелькали фигурки. Я и Эззи. Вот быстро подбегают Фредо и Тим. Вот Фредо встает между нами, отталкивая Тимку в сторону…

К счастью, «видеосъемка» началась с момента, как я бью Эззелина по ребрам, потом отпрыгиваю в сторону и блокирую щитом летящий в меня шар.

— Ну и что это было? — усталым голосом поинтересовался лэр Гальторе.

— Простите, не удержался, — виновато пробубнила я. — Он меня оскорбил, я его ударил.

— Что ударил, это я вижу. И что потом чудом не убил — тоже вижу. Хотя, признаю, лэр Эззелин начал первым, и если бы вы только защищались…

— Удар принял я, у меня претензий к лэру Рину нет, — влез в наш диалог Фредо.

— У меня есть! — понятное дело, молчание и Эззи — вещи не совместимые. — Он меня избивал, так что я тоже защищался.

— ОН, — декан, скептически поджав губы, хмуро оглядел меня с ног до головы, — еще совсем недавно не мог контролировать выбросы сырца, а теперь спокойно избивает вас, студента первого курса, без всякой магии, а вы, лэр Эззелин, даже отбиваться и блокировать его удары не в состоянии. Чему вас только учит лэр Оберон?

Я даже не стала напрягаться, пытаясь сопоставить, кто такой этот Оберон и чему он, и правда, учит Вазелинку. Пока дело пахнет керосином, надо стоять и помалкивать. Очевидно от возмущения, у Эззелина тоже временно пропал дар речи, поэтому лэр Гальторе спокойно продолжил:

— Если бы магическую дуэль первым начал лэр Рин, я был бы не так расстроен. Конечно, пришлось бы поговорить с лэром Никодемо и попросить его уделить побольше внимания обучению контролю за магией, но на этом инцидент был бы исчерпан. Однако дуэль первым начали вы, лэр Эззелин. А так как вы — студент первого курса, а не подготовительного факультета, то на вас распространяются…

— Простите, лэр Гальторе, но Эззелин официально числится под моей опекой, так что за его поведение буду отвечать я.

Декан одобрительно хмыкнул, но потом нахмурился:

— Лэр Фредонис, я ценю ваше стремление защитить своего подопечного, но по Уставу наказание за магические дуэли относится к разряду индивидуальных. Вы можете разделить его пополам с лэром Эззи, но полностью принять на себя — нет.

Фредо обернулся и одарил Эззелинку таким взглядом, что тот, как раз собравшийся выдать в мир очередное детище своего словесного недержания, вновь затих, излучая в воздух поток возмущения от несправедливости всего происходящего.

— Итак, — тяжко вздохнув, резюмировал лэр Гальторе. — Студент Рин, за драку в стенах Академии — наряд на кухню. Завтра, с трех до шести, будете отмывать столовую и заниматься другим физическим трудом, чтобы провокационных желаний применить свою силу на сокурсниках больше не появлялось. Студент Эззелин, за несогласованную магическую дуэль в стенах Академии — наказание по Уставу. Завтра в четырнадцать часов, через строй в двадцать человек, так как ваш опекун выразил желание взять часть наказания на себя. Студент Фредонис, вы тоже завтра пройдете через строй в двадцать человек, сразу после своего подопечного. А теперь все свободны, можете идти, — декан устало откинулся в кресле, но тут же снова оживился: — Хотя нет! Скажите, почему огненная лавина вас не убила? — и он с интересом уставился на Фредо.

Тот едва заметно улыбнулся, вспомнив, что сегодня у нас были и положительные эмоции, а то, в связи с последними событиями, мы их слегка растеряли.

— Мы с лэром Рином учимся взаимодействовать. Разрешение и согласование от заведующих обеих кафедр у меня есть.

— Интересно… Такая идеальная противоположность довольно редко встречается. Я бы хотел поприсутствовать на одной из тренировок.

— Если лэр Рин будет не против…

Я лишь устало отмахнулась. Сегодня мою неудавшуюся попытку спалить Эззи видело столько народу, что скоро можно будет билеты на наши тренировки продавать. Так что деканом больше, деканом меньше…Внутри было тускло и пусто, несмотря на то, что вроде бы все более-менее обошлось. Подумаешь, столовую все утро отмывать буду. Напугали. Я-то испугалась сначала, что исключат, а потом, когда начали про устав и проходы через строй, вообще, чуть сознание от волнения не потеряла. В ушах кровь так и пульсировала… Когда же про столовую сказали, очень старалась, чтобы мой облегченный выдох не оглушил всех присутствующих в кабинете. Фраза: «пройти через строй в двадцать человек», мне очень не нравилась. Явно же, не прогуляться надо будет, и не просто так число человек в этом строю за различные наказания — разное. Вот за сон на посту Демо пугал пятьюдесятью, а за дуэль, значит, полагается сорок…

Конечно, Фредо было жаль. И стыдно очень, потому что ему этот проход достался из-за моей вспыльчивости и неумения промолчать вовремя. Вазелинку осуждаю, а у самой такое же словесное недержание, еще и в более агрессивной форме. И, конечно, меня сильно расстроило то, что Эззелин, оказывается, у Фредо под опекой. Это означало, что у них серьезные отношения, как у Робби и Агаты. К тому же взять на себя половину наказания «партнера по сексу» не каждый согласится, так что там еще что-то есть, кроме секса… Может, только вина и ответственность, не знаю. Но то, что я влезла между вполне сложившейся парой…Нет, возможно, они бы и без меня расстались, а мое появление лишь ускорило процесс, не знаю. И вообще! Не дам я всяким там Вазелинкам портить мне настроение! У нас с Фредо такая совместная красота получилась…

— Спасибо! И за тренировку, и за фонтан, и… за все остальное тоже.

— За остальное ты меня лучше прости, а не благодари. Спокойной ночи?

— Угу… Спокойной…

В этот раз мы поступили более разумно, поручив доставку Фредо одному из его сокурсников-некромантов, стоящих под дверью деканата в качестве группы поддержки. Эззелина тоже под белы рученьки взялся сопроводить кто-то из старших, а мы с Тимом побрели следом, старательно выдерживая дистанцию.