Керан обратно гнал Фина, как мог, но все равно сократить три дня пути получилось лишь до двух с половиной — не к вечеру у городских ворот нужных оказался, а в середине дня.

Подлетел к охотничьему домику, спрыгнул и замер, услышав родной голос. «Ругается…», а губы почему-то расползаются в улыбке. Странно, всего лишь человечка ж… Хорошая, красивая, добрая, но…

Правда, Кер не только про кристалл у своих выпытал, но и про фейри расспросил.

Его, как пришедшего с важной новостью, в деревню не пустили, но совет возле леса собрали. Потому как найденный камень мог принадлежать только эльфам и, значит, был у них украден. А настолько ценными вещами, как переговорные кристаллы, не разбрасываются.

Хорошо, что среди отверженных встречаются преданные своему роду и таких, оказывается, много!.. Живут вроде как в мире людей, а служат по-прежнему эльфам.

Керану даже ума хватило промолчать о том, где он эту службу видел. Хвалят — и ладно. Да и годами вкладываемое «за первый род и жизнь отдать не жалко» никуда из головы не делось. Пусть обидно, что изгнали и отвернулись, а все же — свои…

Да и все равно поступил бы так, как ему совет приказал, только по другой причине. Странной, необъяснимой, перечеркивающей все, чему учили… А еще про фейри кое-что узнал — тоже важно.

В древние века эльфы и фейри вместе жили, дружно. Мало того, эльфы в то время тоже звались фейри, и волшебной силы у них было намного больше. Тогда по земле бегало множество разных существ. Те же гномы встречались почти в каждой горе, орки, хоббиты, кендеры… Драконы, опять же, еще не вымерли, а вампиры еще не появились. Говорят, они тоже от фейри произошли — были среди них такие, которым кровь пить нравилось, а не только за цветочками ухаживать. Вот от них первые вампиры и вышли…

Хотя один из стариков упомянул о легенде, по которой первый вампир пришел с неба, покрытый чешуей, словно дракон. Но это уж точно враки — скорее всего, просто фейри и драконы научились как-то соединяться, вот и вышел такой монстр. Правда, как выглядят настоящие вампиры, никто описать не мог, потому как видеть не приходилось. Тот, кто видел — не выжил, тот, кто выжил — не разглядел.

С оборотнями, если верить старикам, без демонов не обошлось — живут такие существа под землей, на поверхность выползают, прикинувшись какой-нибудь зверушкой. Вот и доприкидывались, на земле прижились, а затем как-то там что-то намудрили — и появились люди. То ли оборотень какой разучился в зверя обращаться, то ли еще что пошло не так, но именно демоны виноваты в том, что теперь вместо волшебных существ всю землю заселили человеки.

Но эльфы не стали наблюдать, как мир рушится, и ушли в леса. А всех, кто хоть как-то соприкасался с этой мерзостью, с человеками в смысле, гнали на окраины, чтобы не вносили смуту и заразу в умы и тела носителей чистой эльфийской крови.

И Фонинейлу, два месяца жившему среди оборотней, тоже никто рад не будет!.. Даже на окраине ему не место — слишком много времени провел с неэльфами.

Тут Керан смолчать не смог, потому что обещали же!.. Обещали принять найденных друзей! Это же он их искать пошел, забыв о своих прямых обязанностях — оберегать истинных первородных, живущих в центре леса. А Фонинейл никуда идти не хочет, да и не может!.. Ему эльфийская магия нужна, чтобы нога восстановилась!..

На что старейшины ответили, что долг каждого — служить первому роду там, куда его судьба определила. И если судьба определила, что жившему среди зверей не место среди эльфов, значит, надо смириться и пойти помочь Керану очистить кристалл от скверны, избавиться от того, кто этот кристалл выкрал, и вернуть обратно настоящим владельцам.

А эльфийской магией ноги залечить — это можно… после клятвы, что сделаете все возможное для уничтожения вора, укравшего переговорный кристалл, и возвращения самого камня.

Кер готов был поклясться дважды, но старейшинам надо было, чтобы клятву принес сам Фонинейл. И ехать к нему они не желали, его следовало привезти сюда…

Вот с такими нерадостными новостями Кер и приехал обратно.

Акита во двор побежала, едва топот копыт услышала, но заметила, как немощь бледная тоже засуетилась, пытаясь присесть. Пришлось задержаться, помочь, заодно Шазиму высказаться — опять посуду не всю убрал, а только за собой.

— Я не нанимался за ушастым ухаживать!

— А тебя и не нанимали! Наемным денег платят, — рыкнула в ответ и рукой махнула. Не до того сейчас!

— Кера-а-а-ан! — и через полдвора бегом, прижаться, обнять крепко-крепко и стоять так вечность. Только потом опомнилась, в дом потащила:

— Пойдем, сейчас суп разогрею. Кашу будешь? Или картошку? Молока так не хватает… — и только когда тарелки уже на столе расставила, решилась спросить: — Как там мама? Согласилась переехать?

Кер пододвинул поближе миску с супом и принялся наворачивать, словно несколько суток не ел ничего. А может, и не ел? С него ж станется…

— Согласилась, — выдавил, так и шуруя ложкой, когда Акита уже начала терять терпение. — Как только Горжина признала, сразу согласилась. А вот брат твой шумел!.. Но потом быстро всех организовал. В кого только он такой деятельный? — и Керан с улыбкой взглянул на девушку. — Живность всю на время старосте вашему пристроил, ключи от дома тоже ему вручил. Только корову с собой решили взять. Завтра приедут…

Акита облегченно выдохнула и заулыбалась. Все правильно Соль решил, она бы сама лучше не придумала. Не зря брата учила-растила. Если все быстро уладится — вернутся обратно, а тут приживутся — так кролей и кур прикупить несложно, тем более они ж теперь не одни. Шазиму позволили в городе остаться, только дразнят теперь. «Хотел в стаю к серебряной, а попал к рыжей».

Керан, наевшись, сначала попытался оборотня из дома выставить, потому как надо было с Фонинейлом наедине поговорить. Но тут уж Акита не только семейные минусы, но и семейные плюсы озвучила:

— Мы в спальне посидим, чтобы вам не мешать. А секретничать при мне, но без него не надо — он теперь такой же член моей семьи, как Нинор и как… — не договорила и замолчала, посмотрела вопросительно. Может, его эльфы обратно к себе приняли, а она тут навязывается? Но потом все же решилась и прошептала: — Как ты…

А Керан, сверля взглядом Шазима, почему-то уточнил:

— Ты уверена?

Акита даже озадачилась, замолчала, посмотрела на хмурого Кера, на ухмыляющегося оборотня, порадовалась, что спешить с ответом не стала, потому что додумалась, из-за чего тут сейчас вот-вот скандал будет.

— Если хочешь… Нинор и Шазим мои кровные братья, Соль — родной, мама… это мама. А тебя я люблю как мужа.

Легко так произнесла, спокойно, а потом развернулась и в спальню ушла. Пусть между собой выясняют, кто больше член семьи, кто меньше. Она все, что хотела сказать — сказала. Не так, конечно, хотелось в любви признаваться, да и рано еще. То есть ей-то уже ясно, что любит, а признаваться все же рано, наверное. Но выбора не было — не братом же его в семью звать? Обидится. Уже вон начал ноздри раздувать и ушами прядать, как Каурый…

Кер полминуты стоял, как к полу прибитый, потом отпихнул оборотня в сторону, вбежал в спальню, подхватил девушку на руки… прижал.

Та, первая человечка тоже про любовь говорила, и он ей… потому как и правда любил, по-своему. И Аките сейчас можно было бы легко про любовь сказать, даже голос бы не дрогнул.

Только тут палка о двух концах. Она его к себе в семью позвала, когда родная семья от него отказалась. А своим врать нельзя. То есть или он ее семья и тогда правду надо говорить, или сделать вид, что принял ее предложение, и можно врать спокойно. Но это будет… ох, как нехорошо будет.

Так и стоял, прижав к себе свою лисичку, смотрел ей в глаза и думал, как лучше…

Наконец решился, уселся на кровать, Акиту посадил к себе на колени, как маленькую. И только рот открыл… как девичий пальчик уже оказался прижатым к губам.

— Я же тебя не тороплю, — выдохнула девушка, глядя ему в глаза, словно согревая. После разговора со старейшинами, после клятвы этой… Так бы и грелся рядом с ней. — Ты начни с того, что уже задумал, с другом дела обсуди, потом тебе же ноги посмотреть надо — не мазал ведь? — Кер виновато отвел взгляд… Нет, врать Аките он не будет. Никогда не будет. Нельзя ей врать!..

— Верно, сначала Фонинейлу перескажу что да как, а потом уже… — Керан махнул рукой и пошел к другу. А Акита осталась, напряженная немного.

В спальню тихо просочился Шазим. Огляделся. Он сюда иногда заглядывал, конечно, но вот так вот посидеть на кровати еще не приходилось.

Парень понимал — его новая альфа себе самца выбрала. Да что там, она и не выбирала даже, сразу с ним в таверну пришла. А он опять один из стаи. Но тут хоть относятся нормально.

— Не подслушивай!

— Больно надо! У меня просто слух хороший.

— Ты специально прислушиваешься…

— Да я!..

— Пристроил он немощь к своим или как?

Шазим не ожидал настолько резкого перехода, наоборот, воздуха набрал, чтобы дальше переругиваться, а тут такое…

— Клятву какую-то с него хотят за лечение, — принялся он отчитываться о том, что рывками слышал. — Твой ее уже дал, а второму ушастому ее тоже принести надо, тогда ему ноги вылечат. А обратно не возьмут, — Шазим хихикнул, при этом с сочувствием посмотрев на девушку.

Каково вот ей быть эльфийской альфа-самкой? А ведь этот убогий здесь же останется, в их семье.

— Тоже братом примешь? — и опять хмыкнул, пряча сочувствие за ехидством.

— Деверем, братом мужа, — покусывая губу, ответила Акита. — Должна и у Кера быть родня, не только ж моя?

И тут Шазим решил, что раз такой вал в новую стаю, можно и своих предложить:

— А мою мать с сестрой примешь? Они сейчас на попечении Горжина. А живут в общине, с самками стаи Регнума. Своего дома нет.

— Сестра тоже полукровка? — уточнила девушка, почему-то не став сразу отнекиваться. У Шазима даже дыхание от волнения перехватило — а вдруг и правда прокатит?

— Да, но у нее оборот не вышел, человечья кровь победила.

— Плохо это, родную кровь разлучать. Но сначала сами обустроимся, а уже потом твоих заберем, чтобы было куда.

Парень покивал — ясное дело, не на полу же здесь матери с сестрой спать? Но раз сразу не послали, значит, надежда есть. Повезло ему с альфой.