Лекси
Дело было ясное, что дело было темное. Но пока все укладывалось в определенную схему, даже бред жреца насчет отсутствия души у Алекса.
Следующую половину пары я, закусив губу от усердия, расписывала допущения, искала общее, выделяла непонятное, структурировала и собирала куски информации в единое целое — в общем, творила наглядное пособие нашего умопомутнения.
Брат старался сконцентрироваться на том, что говорил препод, а я честно смирилась с тем, что краткое содержание этой лекции придется выканючивать у народа, и меня этот момент нисколько не смущал. Но Алекс закончил школу с золотой медалью и в институте пёр уже третий год на одном "отлично", уверенно, как джип по грязи. А так как при этом он умудрялся вращаться в нашем буйном обществе, считаясь своим в доску, то ботаны с потока ему конспектов не давали из чувства врожденной вредности.
Как-то на одной из вечеринок, в разговоре с парнями, брат обмолвился, что ему надо закончить ВУЗ с красным дипломом, просто чтобы мама не расстраивалась. А при устройстве на работу ценится не цвет корочек, а их наличие и то, что за шесть лет сумел в голову утрамбовать. Мы тогда как раз совращением отличников занимались, и один из них сидел за столом, вместе с остальными ребятами, так у него от возмущения даже уши по-моему зашевелились. Представляю, как весь ботанический сад потом братишке косточки перемывал… Так что за конспектом придется идти мне, хотя, это с самого начала было понятно.
Алекс
Я честно одел маску умного студента, внимательно выслушивающего лектора, но в голове было панически пусто. Сестренка рисовала в тетрадке какие-то блок-схемы, даже отдаленно не похожие на формулы, которые выписывал на доске препод.
Под конец пары мне подсунули кучу листков, изрисованных прямоугольниками, ромбами и овалами. Сестренка не зря третий год обучалась систематизации информации — в этой схеме было учтено все, даже ворон.
— Теперь нам надо понять, как действовать дальше.
Я вот, например, с радостью повторил бы сегодняшнее утро, но сегодня надо было обязательно показаться матери. Можно было бы, конечно, провернуться ужиком — подвезти сестру домой, побыть там до вечера, а потом в ночи метнуться на байке домой. Хотя, спокойнее мне было бы, если бы мы сначала поехали ко мне, а потом уже я бы отвез Лекси…
Расставаться с ней не хотелось абсолютно. Как мы жили друг без друга столько времени?
Лекси
Закончив упорядочивать наши с братом галлюцинации в единую систему, я гордо протянула свой получасовой труд Алексу:
— Теперь нам надо понять, как действовать дальше.
Братишка тоскливо взглянул на мои рисунки и, грустно вздохнув, перевел взгляд на меня. Ну, понятно…
Может, поехать ко мне, сначала дать брату то, про что он сосредоточено думает, а уже потом попробовать обсудить с ним план "Как не попасть в больницу на улице имени Степана Скворцова. Руководство для психов-чайников"? Ага… И тут, в самый подходящий момент, из телевизора вылезет Рутор, после чего Алекс станет не просто психом, а заикающимся психом-импотентом. К нему поехать? Наверное — да. А вечером он меня домой отвезет.
— А скажи мне, братик, как на духу — у тебя дома еда и компьютер есть?
— Еда только мужская. Два килограмма пельменей и сметана. А компьютер есть, хороший. Мощнее, чем твой.
Пойду сейчас себе сэппуку, тьфу ты, дзигай сделаю два раза… особенно по поводу пельменей.
— Значит, по пути в магазин заедем, я яблок себе куплю.
Алекс
— Значит, по пути в магазин заедем, я яблок себе куплю.
Зашибись! С ума сестра сошла, что ли?
— Зайдем. И это Я куплю тебе яблок.
Не хватало еще, чтобы моя женщина, приезжая ко мне домой, сама себе еду покупала. Немного денег с последней халтуры у меня еще оставалось.
— Как скажешь, — покладисто улыбнулась мне Лекси.
И это хорошо, что никаких странных идей не прозвучало, типа предложения поделить затраты пополам или еще чего смешнее. В итоге в магазине мы купили яблок, кефира, зелени и овощей. Под строгим взглядом сестры бутылку с пивом и пачку с сигаретами я положил на место. Давно уже пора курить бросать, точно. Да и пиво, если у нас планы не только потупить на геометрические картинки, было абсолютно ни к чему.
Но не успели мы даже сапоги снять, как в дверь позвонили и завалилась одна из моих бывших с предложением нескучно провести вечер. Угораздило же меня раз проявить слабость и связаться со знакомой. Наверняка, в окно нас увидела, благо живет двумя этажами ниже. Была быстро тактично отправлена, но настрой сестренке явно испортила. Потому что та вместо спальни отправилась на кухню и демонстративно зазвенела там посудой. А после пельменей приличный секс категорически невозможен какое-то время.
Если бы у нас были планы на совместную ночь — замурлыкал бы я ее, все же раз она со мной приехала, значит, тоже хотела… Надеюсь. Но, так как вечером мне сестру надо вернуть в комнату с персональным порталом для Рутора…
Странно, с чего бы вдруг я таким ревнивцем становлюсь? Не было этого во мне никогда!
А еще меня по эмоциональной шкале шкивает от края к краю, правда, к этому я уже почти привык. Но все равно очень надеюсь, что завтра-послезавтра станет полегче. Потому что я себя просто как девчонка с ПМС ощущаю — то летаю весь такой самоуверенный, то стекаю, как в воду опущенный, то счастливый, хоть лимонный сок пей, то выть хочется, как будто луну уже в небе повесили. И все это со мной происходит без всяких изменений поведения со стороны сестры. Если это и есть состояние влюбленности, то я зря над друзьями ржал, их жалеть, бедолаг, надо было.
Лекси
Алекс явно расстроился, но сама я желания почти не испытывала, а уж после появления этой наглой девицы и альтруистический позыв удовлетворить чужое куда-то пропал. Хорошего понемножку, у меня, между прочим, дебютное выступление с утра было, имею право на небольшой перерыв. Так что я занялась хитрым салатом из пельменей для брата и обычным — из яблок с кефиром для меня. Когда яйца и пельмени были сварены, морковь с луком равномерно обжарены, сыр потерт, соус взбит и зелень в него мелко порублена, остальные овощи порезаны… Короче, когда все было почти готово, я решила смилостивиться и обратить внимание на стоящего у меня за спиной ручного олененка. Алекс без возражений выполнял все поручаемые ему несложные манипуляции, типа почистить яйца, например, при этом умудряясь иногда приобнять меня и поцеловать то в шею, то в губы, то в щеку. Но сейчас он почему-то замер сзади, такой робкий и тихий.
— Лекси, ты… Тебе вечером обязательно надо уезжать?
— А как ты себе видишь наше с твоей мамой знакомство?!
Братишка горестно вздохнул и стал помогать мне накрывать на стол.
Алекс
Когда я отвез Лекси и вернулся домой, мать уже пришла с работы, так что я побыл ласковым сыном и посидел с ней рядом, это у нас называлось "поболтать за жизнь". Мама рассказывала, как у нее прошел день, а я, честно глядя ей в глаза, убедительно врал, что у меня все было как обычно, ну и по мелочи добавил немного правды, для достоверности. Я редко вру, но сейчас я даже виноватым себя не чувствовал.
Потом, пожелав друг другу спокойной ночи, мы расползлись по своим комнатам. Она — читать свои детективы, а я искать в сети… ну, если не четкий план с заголовком "Как избежать изнасилования ревнивым соперником", то хотя бы советы, как себя лучше вести во время этого процесса, чтобы максимально сохранить физическое и душевное здоровье. В сети, как в Греции, все есть. Неудивительно, что я нашел много чего интересного и слегка увлекся. Поэтому срубился уже под утро, прямо за столом, носом в клаву.
Мать, конечно, разворчалась, пока трясла мое бренное тело и объясняла, что приличные мальчики спят обычно на кроватях. Кто бы с ней спорил?
Лично я соглашался, причем, полностью. Более того, неприличным парням вроде меня тоже неплохо было бы спать там же. Положите меня на кровать и не беспокойте — я буду спать. Но меня разбудили и все равно отчитали, конечно.
Находясь еще не совсем в себе, даже не допив до конца кофе, созвонился с Лекси. Как чувствовал. Сестренка оказалась еще больше не в себе, чем я.
Голос у нее был не просто спокойный, а замороженный, и паузы между словами были отчетливо заметны. Значит волновалась сестра очень сильно.
Ей приснился очередной сон, после просмотра которого Лекси решила, что нам надо выходить на связь с Рутором и идти сдаваться жрецу.
Изучив расписание на сегодня-завтра, я смирился с тем фактом, что иногда лекции можно и прогуливать. Тем более, толку вчера от наличия моей физической оболочки в институте не было никакой. Но хоть на практике засветились. А сегодня-завтра одни лекции и два часа в компьютерном зале для тех, кому оно надо. Ну что же, устроим себе выходные.
Лекси
Как и ожидалось, брат примчался спустя сорок минут после нашего разговора. Посмотрев на это полусонное тело, которое поднять подняли, а разбудить забыли, я запинала его на диван. Подложила под голову подушку, накрыла покрывалом, прилегла рядом и понаблюдала, как целых пять минут чувство долга вело борьбу с природными инстинктами. Потом, Алекс развернул меня к себе спиной, крепко обнял, и мы так и уснули, свернувшись клубочком. Как же с ним хорошо и спокойно спится! Особенно после ночных кошмаров…
Алекс
Проснувшись, я сначала даже немного засомневался, не продолжаю ли я еще спать? Уж больно идеальная картинка получалась. Но потом решил не зевать, а воспользоваться случаем, и поцеловал сестренку за ушком, она захихикала и соскочила с дивана. Опять облом, похоже.
— Нам надо думать, как выйти на связь с Рутором, а ты порываешься вступить в связь со мной!
— Одно другому не мешает… — не очень убедительно пробурчал я.
К тому же, связываться с Рутором мне лично не хотелось абсолютно. Но с их жрецом встретиться было нужно, потому что вопросов становилось все больше и больше. И от их упорядочивания понятнее ситуация не становилась.
Мы вчера в итоге решили принять как непреложную истину, что иной мир существует, и раньше кланов было гораздо больше, чем теперь (вопрос: куда все подевались?).
Лекси действительно как-то связана с одной из сестер-близняшек — той, которая, если верить жрецу, была последней Защитницей (она сама себя называет Хранительницей) Иномирья. И делаем допущение насчет перерождения.
Младший сын вождя соседнего клана, Кречет, — первая любовь последней Защитницы. К тому же он еще и ее молочный брат (и этот тоже брат…). И у них единение душ высшего уровня, когда двое уже много жизней рождаются, чтобы найтись и быть друг с другом (сестра попыталась это перевести на обычный язык: "он моя половинка был, понимаешь?!" — еще бы я не понимал…).
Так же, очень было возможно, что я как-то связан то ли с этим парнем, то ли с кречетами. При этом одновременно я был связан с Лекси, правда, ей об этом ничего не сказал. Но, если верить моим внутренним ощущениям, она — моя половинка. Из чего наше предположение о моей связи с тем парнем лично для себя я могу нагло перевести в утверждение. Если конечно не предположить, что двое парней могут быть половинками души одной девушки.
Самое притянутое за уши допущение было про ворона. В приступе паранойи мы решили, что ворон, сидевший на подоконнике, делал это не просто так, а следил за нами (ну, уж если сходить с ума, то качественно…). А ворон, за которым я охочусь в своих снах, с этим наблюдателем как-то связан. И они совсем не попадают в категорию "герои добрые" и — опять же, возможно — могут быть вообще одной и той же птицей.
Ну и последним на тот момент было допущение, ничем, кроме слов жреца не подтвержденное, что Туора — вторая сестра-близняшка, будущая жена сына вождя клана Дарпеолов.
А дальше у сестры на схеме шли ветки вероятностей — ромбики, внутри которых текст начинался со слов "если допустить, что…".
Например, из прямоугольника с утверждением "Парень-кречет — вторая половинка Лекси", мимо ромбика с "Если допустить, что Алекс — перерождение Кречета", мы выходим на прямоугольник — процесс "Кармическое копирование + Передача своей души на хранение. Как?!". И действительно, как?!
Сестра считала, что отец был в курсе всей этой операции. По крайней мере, с копированием — точно. Правда, у нее в схеме было учтено несколько вариантов.
Первый: отец знает все и про копирование, и про душу, и, скорее всего, сам обе процедуры и проделал. Тогда возникал тупой вопрос: а на х… зачем?
Второй: отец знал только про копирование. Тоже проделал сам. Тот же вопрос.
Третий: отец просто знал, что ему надо "родить" девочку.
Этот вариант мне лично казался наиболее правильным. Сначала забеременела моя мама, а когда УЗИ показало мальчика, резко откуда-то объявилась другая беременная женщина. И как только стало понятно, что у нее будет девочка, произошла рокировка невест, и штамп в паспорте достался матери Лекси. Не то, чтобы мне было приятно осознавать себя ошибкой. Просто слабо верилось в то, что мой отец владеет процедурой кармического копирования или, того круче, пересадкой души от одного человека к другому.
Он был обычным человеком, пусть и немного со странностями. Растил и меня, и сестру, но жил с матерью девочки. Причем, я видел, что он любит мою мать, это чувствовалось в мелочах, в цветах, конфетах, объятиях и поцелуях. В том, как он на нее смотрел. Я, конечно, злился, что мой отец живет с другой семьей, а не с нами, но это была моя единственная претензия к нему (не считая ремонта в квартире!). А Лекси утверждает, что с ее матерью отец часто ругался, вечерами, когда считалось, что ребенок уже спит. Но днем, при ней, они были образцово-показательной парой, вежливой и спокойной. И развелись они вежливо и спокойно. Вот почему после развода отец не остался жить с нами, а уехал куда-то в тундру, я так и не понял. Но мама ходила с таким загадочным лицом, будто знала — зачем.
И со всей этой обычностью создание кармических дублей не вязалось, ну, никак. Как и текст из маленького прямоугольника в блок-схеме сестренки:
"У отца есть способность к чуткому сну. У Алекса есть способность к чуткому сну. У Лекси такой способности нет". Допущений, правда, из этого никаких сестра сделать не смогла, но отметить — отметила.
Лекси
Проснулась я от того, что меня нежно поцеловали. Ну уж нет уж!
— Нам надо думать, как выйти на связь с Рутором, а ты порываешься вступить в связь со мной!
Я и так позволила брату выспаться, хотя меня всю просто распирало от желания пересказать ему свой сон. Тем более, нам сейчас надо придумывать план, как, вынырнув из всевидящего озера, не задохнуться от вони нилифов, не попасть в лапы к тайокам, не заблудиться на пути к селению… И, главное, мне лично не понятно, почему мое чудовище не появляется уже второй день?!
Братишка пробурчал что-то и, грустно вздохнув, уставился в одну точку — задумался. Одна из отцовских привычек, которую брат успешно перенял.
— Тебе не интересно, что мне приснилось?!
Я тут только не подпрыгиваю уже, а он меня практически игнорирует!
— Интересно. Просто по Рутору не очень соскучился, веришь?
— Верю. Слушай!
Как я ни хотела, обратно в то место "воспоминания-сна", на котором я проснулась, меня не вернуло, а сместило снова назад во времени. Когда мне примерно лет семнадцать внешне, дедушка пропал несколько дней назад, и бабушка очень волнуется — настолько сильно, что я ощущаю вибрации в воздухе от ее волнения.
И это меня немного отвлекает — у нас, молодого поколения, идет очередной урок владения мечом. Или, скорее, просто тренировка и повторение пройденного. Бабушка вроде бы внимательно следит за нами, но не делает никаких замечаний и не поправляет, хотя сама я уже заметила у себя несколько изъянов в стойках, один недостаточно четко сделанный выпад и вот только что слишком много эмоций было вложено в нападение. Мы, расслабившись, просто дурачимся, сражаясь втроем друг с другом. Или отрабатываем защиту — двое против одного. Сейчас сражаемся только я и брат…
И вдруг бабушка, схватившись рукой за сердце, медленно опускается в траву.
Сестра быстро убирает меч в ножны — будущих воинов с детства приучают беречь оружие. Это только мое всегда в идеальном порядке и убрать его — дело на полсекунды.
Дальше меня выкидывает во сне немного вперед. Все селение собралось рядом с всевидящим озером, у скал. Большое кострище делали два дня — муж Хранительницы достоин высокого пламени. Бабушка вместе с простыми женщинами соседних кланов готовила прощальный пир. Я не знаю, как умер дедушка — все случившееся окутано такой мощной завесой, что мне никак не пробиться. Но я упорно пытаюсь проделать это, уже даже не скрываясь.
Но бабушка как будто лишилась всех эмоций, закрылась полностью, и даже вибраций печали нет над ней в воздухе. Мои жалкие потуги проникнуть в ее мысли равносильны попыткам маленьких детишек научиться проходить сквозь стены. Они не понимают, глупые, что взрослые телепортируются из одной точки в другую, и им кажется, будто мы просто растворяем руками камень и как-то проскальзываем в образовавшуюся щель.
Мне очень жаль дедушку, ведь он заменил нам с сестрой отца, любил нас, заботился, холил и лелеял. И никогда не ругался, что бы мы не вытворяли.
"Внученьки, девочки, умнички"… Он баловал нас гораздо больше, чем строгая и требовательная бабушка. Но и учил многому — дедушка был лучший охотник в клане, читал тропинки в лесу как книгу. Обучал нас стрелять из лука, метать ножи и правильно кидать точно в цель специальные камни.
А еще он знал великое множество историй, в основном — про животных. И мы увлеченно слушали перед сном сказки. Почему сохатые ведут себя так, а не иначе. Почему некоторые птицы вьют гнезда на земле, а некоторые — рядом с человеком. Почему Хранительницы не могут обращаться ни в кого из зверей и птиц, но при этом все кланы им подчиняются. Как создавались кланы, скалы и всевидящее озеро и почему в нем нельзя купаться никому, кроме нефельдов.
И вот мы провожаем его дух, витающий пока где-то здесь, рядом, скорее всего — возле бабушки. Тело его скоро привезут на погребальных красных санях и возложат на кострище, и чем выше будут языки пламени, тем скорее прилетит на своих крыльях огненный волк, Семаргл, и заберет моего дедушку с собой, в туманные леса Мары. Только бы бабушка не ушла вслед за ним, как наша мать — за отцом.
Мне вдруг становится очень страшно, просто до озноба. Смерть отца покрыта тайной, смерть деда покрыта тайной… Если сейчас уйдет и бабушка, мы с сестрой останемся совсем одни. Я — еще очень молодая, не до конца обученная и не вступившая в силу Хранительница. Да, у меня уже выбран защитник, муж, опора. Но до тех пор, пока не узнаю тайну гибели отца и деда, я не буду подвергать своего любимого опасности и сестру предупрежу, чтобы не торопилась со свадьбой.
И вот на этой мысли меня переносит во времени еще немного вперед.
Буквально на несколько месяцев. В то же самое место у всевидящего озера.
Кругом снова накрыты столы, и поют песни во славу Мары. Но только иные песни, про то как переплела-скрутила богиня две души в одну, и теперь нить двух судеб в один клубок мотает…
Сама я, рядом с братом, среди гостей, за столами. Сестренку с ее парнем тоже неподалеку вижу. А вот бабушки нигде нет. Внутри у меня пасмурно и туманно, как в Маровом царстве. И вот появляется невеста в белом платье, ее длинные волосы распущены, и в них уже слишком много седины, а на ее лице я знаю каждую морщинку. А я-то боялась, что она уйдет вслед за дедом, бросит нас с сестрой одних. Но такой поспешной свадьбе мы тоже явно не рады, и среди других гостей не чувствуется веселья, скорее, какое-то всеобщее напряжение. Странно все это, еще одна тайна.
Интересно, а кто же жених?
И тут, в окружение избранных своего клана появляется он, новый избранник Хранительницы. И сердце у меня пропускает пару ударов, я судорожно сжимаю пальцами руку моего любимого. И, судя по широко распахнутым глазам сестры, — она тоже ошеломлена увиденным. Значит, бабушка до последнего скрывала ото всех своего будущего мужа? Неудивительно! Мы бы опоили ее дурман-травой и не дали совершиться этому браку. Моя бабушка — жена вождя клана Драфейори {6} , огромных птиц, больше всего похожих на наших воронов, но достигающих размеров орла. Властолюбивые, эгоистичные, мерзкие создания!
Любимый резко выдергивает руку и выскакивает из-за стола, а в его глазах плещется гнев. Конечно, ведь Драфейори — основные враги Ятрейльдов {7} , клана моего Кречета.
Как? Почему? Зачем?! Для чего?!! Что могло произойти такого, чтобы бабушка согласилась на этот странный союз?!
Вот вся такая я и проснулась — один сплошной вопрос со вкусом плесени от ужасной тайны, кислоты предательства родственницы, горечи обиды за любимого… Какое-то время лежала на кровати и смотрела в потолок, пытаясь убедить себя, что это всего лишь сон. Ну, или ладно, хорошо, — воспоминания из прошлой жизни, и ключевое слово тут "прошлая". Даже не мои воспоминания, чужие, неизвестной мне девушки, жившей в другом мире много лет назад.
И тут в окне я увидела ворона. Паранойя у меня достигла немеренных размеров: мой воспаленный мозг вдруг решил, что страшный крючконосый мужчина с злобным взглядом из моего сна и эта склонившая голову на бок птица, внимательно смотрящая на меня черными блестящими глазами с едва заметным красным отливом, чем-то неуловимым похожи. Вдруг резко вспомнив, что являюсь существом женского пола и имею право на странные поступки, я подскочила, задернула штору, схватила телефон и залезла с ним на кровать. И, только накрывшись с головой одеялом, я начала искать в списке контактов телефон Алекса. Когда я уже приготовилась нажать на зеленую кнопочку, братик позвонил сам. И родным до слез сонным голосом спросил, как у меня дела. Люблю — не могу просто!