Год металлической обезьяны (12056)
Пауль вышел из школы и направился вдоль аллеи в сторону, абсолютно противоположную дому. Хотелось вот так вот идти и идти и ни о чем не думать. Ни о записи в профиле социальной ученической сети, сделанной сегодня классным наставником («Ваш мальчик сорвал урок и нахамил учителю»), ни о вызове в районный филиал Министерства по контролю за жизненной энергией («Кьентрен») в связи с очередным неконтролируемым выбросом агрессии. И уж тем более не хотелось представлять лицо матери, когда она узнает эти последние новости. Посмотрит на вызов, прочтет запись с планшета и, тяжко вздохнув, медленно опустится на стул…
Она почти все время сейчас проводит на кухне. То готовя завтраки, обеды и ужины ему, отчиму и сестре, каждому отдельно и в разное время. То убирая со стола и моя посуду, потому что посудомоечной машины на этой съемной квартире не оказалось. Мама очень устает и Паулю ее до слез жалко. Он делает все что в его силах, чтобы мама не расстраивалась, помогает во всем… Но контролировать эти всплески становится практически невозможно. Одно неверно сказанное слово и у него какое-то короткое замыкание в голове происходит. Учителю еще повезло, что Пауль ему просто нахамил. В прошлой школе он полез драться.
Опять, кстати, придется переезжать, менять школу, снимать другую квартиру, искать сестре новый садик… Как все надоело! Ему самому уже надоело скрываться, а уж как от этого наверное устали и отчим, и мать… и сестра… С ее-то общительным добродушным характером она уже наверняка любимица воспитательницы и звезда группы детсада, с кучей подруг и друзей. Нет! Надо набраться мужества и дойти до Кьентрена. Пусть процедура обследования очень унизительная, и наверное, для шестнадцатилетнего подростка она будет более унизительна, чем для тринадцатилетнего.
Именно в тринадцать у Пауля произошел первый сильнейший выброс энергии и именно тогда он узнал, что его настоящий отец не просто сбежавший от матери и исчезнувший в неизвестном направлении трус, испугавшийся ответственности, а чонянь с Мкхарта. И о том, что, к сожалению, надежда матери, что Пауль, как полукровка, получится обычным человеком, не оправдались.
— Проходите, молодой человек, — улыбнулся стоящий у входа в здание мужчина-киборг в зеленой строгой форме, широко распахивая перед Паулем двери районного Кьентрена.
Призрачный шанс развернуться и сбежать остался позади, как только дверь с грохотом захлопнулась за спиной. Во время прохода через турникет его наверняка полностью просканировали: и физическое состояние, и биоэнергетическое, и фотографию сделали. Зубы не выстукивали барабанную дробь только потому, что были плотно сжаты из последних сил. Руки сжались в кулаки, а планшет в сумочке начал попискивать, сообщая об учащении сердцебиения владельца. Отчим установил на нем программу по отслеживанию состояния Пауля, чтобы тот имел шанс взять себя в руки и расслабится. И мать, и отчим не очень понимали, как происходит выброс энергии и что его провоцирует, и считали, что систематический контроль, занятия йогой и медитацией, регулярные обливания холодной водой и плавание будут поддерживать нервную систему Пауля и все когда-нибудь наладится. И только он сам знал, что ничего не наладится. Он мог часами сидеть в позе лотоса и дышать медленно и равномерно, а потом встать и пойти набить морду какому-нибудь хорошему парню. Совершенно не желая этого! Просто Паулю вдруг могло показаться, что тот на него косо посмотрел.
— Вы в первый раз у нас, молодой человек? — широкая улыбка во все тридцать два зуба и при этом полное отсутствие эмоций на лице выдавали в красивой эффектной блондинке еще одного киборга.
В месте, куда постоянно приходят необученные агрессивные чоняни-полукровки типа Пауля количество живых людей среди обслуживающего персонала, естественно, должно было быть минимизировано.
— Да… Эм… Нет… Я обследовался три года назад, но под другим именем и фамилией. Запросите результаты обследования Рихона Краузье.
Девушка, даже не потрудившись изобразить на лице изумление, подошла к висящему во всю стену экрану и на виртуальной клавиатуре набрала запрос. Не прошло и минуты, как результаты обследования тринадцатилетнего Пауля высветились на экране.
— Отличные показатели, молодой человек! — киборг восхищенно прицокнула и повернулась в сторону мальчика: — Идите в кабинет номер семнадцать, это на втором этаже. Там вас уже будут ждать.
Пауль:
Я решил вместо секундного прыжка в лифте подняться по крутой винтовой лестнице, чтобы еще оттянуть время до следующего обследования.
Кабинет представлял собой прямоугольную полупустую комнату с капсулой-камерой и столиком у окна, за которым сидела женщина лет шестидесяти, а то и старше.
— Раздевайтесь, — кивнула она в сторону полочки у двери, на которую, наверное, следовало сложить свою одежду, — и проходите ко мне.
Женщина встала и двинулась к капсуле, потом обернулась и, увидев, что я так и не сдвинулся с места, нахмурилась:
— Что именно из сказанного мной вы не поняли, молодой человек?
Уши у меня уже и так начинали предательски краснеть, а после ее слов запылали ярче семафорных огней и я начал медленно раздеваться. Под пристальным изучающим взглядом это было очень сложно, и я уже не раз обозвал себя медлительным тупицей, за то, что не успел быстро скинуть с себя одежду пока женщина переходила от стола к капсуле.
Наконец последний барьер, в смысле трусы, были положены сверху на аккуратно сложенные джинсы и футболку. Носки запихнуты в кроссовки и задвинуты под полку, и я, босиком, пошлепал по идеально-чистому полу в сторону «лобного места».
Женские руки пробежались по моему телу, ощупывая меня везде и всего. Нет, телесного контакта не происходило, но мне и энергетического хватило, чтобы почувствовать себя вещью на рынке. Почему-то именно такая ассоциация лезла в голову, хотя вся обстановка в кабинете и белый халат на женщине должны были навевать ощущение обычного медицинского осмотра. И даже ее возраст… Но я упорно видел себя рабом на рынке, и даже знал почему. Это была моя тайная, извращенная сексуальная фантазия, о которой я стеснялся говорить кому бы то ни было и о которой знали теперь только те, кто изучал результаты моего обследования трехлетней давности. Видео с Венги я готов был смотреть часами, застывшим взглядом сверля экран и чувствуя как внутри разгорается возбуждение… которое я не мог выпустить наружу! Ведь рядом со мной не было ни одного дойняня, и выплеснутая во время оргазма энергия могла вернуться ко мне в удвоенном размере.
— Поразительно…. — выдохнула женщина, убирая наконец от меня свои руки, — в тебе столько Чо… Ты уже давно должен был или сойти с ума или попасть в тюрьму за какое-нибудь особо жестокое преступление!
Планшет на столе запикал, и женщина отошла посмотреть, кто ее вызывает, кивнув мне в сторону капсулы:
— Ложись внутрь.
В этот раз я решил не тормозить и быстро лег в стеклянную узкую камеру. Правда несколько секунд я все же потратил на обдумывание, как мне будет менее страшно и стыдно — на спине или на животе. В итоге лег на спину и вытянул руки вдоль тела.
— Поразительно… — стук каблуков по полу и лицо женщины склонилось надо мной, — Система проследила все твои перемещения за последние три года. Всего двадцать проблем с полицией! Грубость и драки в общественных местах, но даже ни одного случая травматизма у жертв твоей агрессии… Потрясающий самоконтроль! — женщина смотрела на меня как на редкую диковинку, экзотического зверька, уродца в банке… Не было в ее взгляде ничего от врача, изучающего пациента! Или мое извращенное воображение не видело этого. Я был редким экземпляром и меня, конечно же, следовало подвергнуть всем возможным тестам, но не ради медицинских целей.
— Ноги подними, согни в коленях и положи на выступы на стенках, — проговорила женщина, смазывая чем-то наконечники проводков. Смущаясь, боясь и дико возбуждаясь одновременно, я выполнил приказ, ощущая, как меня сейчас просто разорвет на части… от переполняющей гаммы чувств и от предвкушения. Извращенного предвкушающего ожидания. Ведь я прекрасно помнил, что именно со мной делали три года назад!
Один наконечник проник в мой анус, и начал там расширяться. Женщина скользила им внутри меня, потом еще увеличивала в размере и снова делала движение им назад и потом на всю глубину внутрь. Наконец толщина наконечника ее удовлетворила и тогда следующий, более тонкий и длинный, проник внутрь моего возбужденного члена. Меня всего затрясло, и я сжал пальцы в кулаки. Те же скользящие движения и расширение в размерах, но тут все закончилось гораздо быстрее.
Теперь всего лишь две присоски на ареолы и обруч на голову. Крышка капсулы захлопнулась, внутри меня началась легкая вибрация, а картинки-фантазии из моей головы сейчас транслируется на чужом планшете.
В прошлый раз обследование заняло всего лишь минут десять, я произвел энергетический выброс раньше физического и меня тут же освободили из капсулы. Мое физическое состояние мало волновало «врачей» из Кьентрена, а вот показатели выброса энергии, его плотность, объем, зону покрытия и силу они обсуждали очень бурно.
В этот раз я держался из последних сил, скрипел зубами, сжимал кулаки, жмурился до рези в глазах. Но у меня получилось сдерживать выплеск энергии до моего первого в жизни оргазма.
Когда меня перестало потряхивать я замер в капсуле и с ужасом понял, что у меня нет сил даже вылезти отсюда, не то, что выйти на улицу и уж тем более… дойти до дома! Но, похоже, какое-то время на восстановление у меня было, потому что за стеклом в комнате была тишина… и темнота! Хотя я точно помнил, что когда меня укладывали в этот исследовательский агрегат, в посещении горел яркий слепящий свет.
Наконец крышка моей камеры открылась. Теперь женщина смотрела на меня с плохо скрываемым страхом:
— У вас такие показатели Чо… молодой человек. Такие высокие показатели… Конечно, я понимаю… вам следует закончить школу, поэтому еще год Диспонт будет готов… скорее вынужден… В общем ваше пребывание на нашей планете возможно только при условии регулярного посещения нашего заведения, для сброса энергии. И только пока вы заканчиваете обучение. Через год вы должны покинуть Диспонт и переехать на Мкхарт.
Увидев мое растерянное выражение лица и, очевидно, почувствовав, что я полностью обессилен, женщина более-менее успокоилась и уточнила:
— Мкхарт вас тоже не примет просто так. Посветите этот год поиску покровителя-дойняня. Я понимаю, что это довольно непросто, но я сейчас выдам вам запись данных вашего энергетического всплеска и дам адрес одного сайта знакомств. С вашими предпочтениями вам надо искать своего покровителя именно там.
Год металлической курицы (12057)
Тхань Ти Фаннизе:
Как-то совершенно неожиданно выяснилось, что ноги… То есть аэрошка принесла меня в Сычонь. Задумавшись, я ткнула в первую попавшуюся точку на карте, а подсознание выбрало именно этот город.
Постояв у ворот, я прокрутила в голове несколько вариантов дальнейшего развития событий, и выбрала наиболее логичный и безопасный.
Широкий шелковый шарфик, обернутый вокруг шеи и завязанный красивым узлом, я переделала в платок, почти полностью скрывающий мое лицо. Пришлось напрячь память, чтобы вспомнить имя менеджера, завербованного людьми Конга. После этого я подошла к охраннику и попросила его позвонить Зедонгу. Спустя несколько минут после звонка появился еще один охранник и проводил меня в здание, где находились кабинеты сотрудников. Сдав меня главному управляющему клубом, охранник вышел в коридор, а я скинула платок и, убедившись, что меня узнали, объяснила цель своего визита.
Проверка. Я, как совладелица клуба, хочу посмотреть, что здесь творится интересного. Для всех остальных я буду просто гостьей, одной из многих. Конечно, я не собираюсь показывать всем свое лицо, так что если у вас тут найдется маска… Отлично, спасибо, ровно то, что нужно. Что бы вы рекомендовали мне посетить? Аукцион чонянлинь? Какая прелесть!
Мне выделили охранника-экскурсовода, и мы пошли в соседнее здание, где целый этаж был отведен под это занимательное развлечение. Темные Века во всей их красе!
Когда я подошла, аукцион только начался. Чоняней было всего десять, семь юношей и три девушки. Они стояли на расстояние полутора метров друг от друга, и каждый желающий мог подойти и попробовать их энергию. Убедиться, подходит она ему или нет. Мимо девушек я прошла даже не посмотрев, а вот юношам досталось немного моего внимания, хотя они его и не стоили. Это были молоденькие ангелочки, смущенная невинность, непонятно как тут очутившаяся.
— Как к вам попадает товар? — тихо спросила я у охранника, но тот посмотрел на меня с искренним недоумением:
— Вы думаете нам докладывают?
Ну что ж, спрошу потом у Зедонга.
— Что у вас еще здесь есть интересного? — я уже собиралась уйти отсюда, но тут, грубо говоря, мне прямо в нос ударило Чо… Мое Чо! Да такое мощное, какого даже у Монга три года назад не было. А носителю этой замечательной вкусной энергии был от роду не больше семнадцати. Я облизнулась и подошла к мальчику:
— Как тебя зовут?
— Пауль, леди…
Леди? Не тьюди? Я сразу вспомнила, кто еще называл меня леди… Тоже семнадцатилетний ангелочек, бойнмау.
— Ты не с Мкхарта?
— Нет, леди, я с Диспонта. Как и все мы…
— Вас оттуда похитили? — мне пришлось призвать все свое самообладание, чтобы продолжать спокойно разговаривать с непринужденной улыбкой на лице.
— Нет, что вы, леди, наоборот, мы сами вышли на сайт этого клуба, подписали все необходимые бумаги и с нетерпением ожидали приглашения на этот аукцион.
— Святой Нан Люнь! Зачем?
— Нас очень настойчиво выставляли с Диспонта, и очень не хотели принимать на Мкхарте, из-за отсутствия опекуна или покровителя.
Я еще раз внимательно оглядела-пощупала всех выставленных для продажи чоняней. Да, сила Чо у каждого из них была огромна, опасно огромна и действительно требовала постоянного контроля. Просто я наивно считала, что у нас устройством мигрантов с Диспонта занимается Кьентрен, а не гольф-клуб моего дедушки.
— Если не собираетесь покупать мальчишку, тьюди, то отойдите и не мешайте другим, — знакомый голос резко прозвучал над ухом, выводя меня из состояния задумчивого шока.
— С чего это вы решили, что я не собираюсь его покупать, тьюзи? — я постаралась ответить чуть более звонко и визгливо, надеясь, что так останусь неузнанной.
— Значит мы с вами поторгуемся! — радостно потер руки Доншой. — Это интересно. Особенно когда знаешь, что в итоге все равно получишь то, что хочешь.
Я не стала вступать с ним в дискуссию и предусмотрительно отошла в сторону. Я тоже хотела этого мальчика, и довольно сильно. Но не настолько, чтобы позволить Доншойю Си Дотьяну меня узнать.
— Как происходит продажа? — тихо уточнила я у сопровождающего меня охранника.
— Через минут десять объявят о начале торгов и будут выставлять каждого из них, по очереди. Если аукционист посчитает, что товар стоит больше предложенной суммы, может устроить показательное выступление…
— Это как? — немного испуганно уточнила я.
Меня одарили очень многозначительно-сочувствующим взглядом, но потом все же снизошли до ответа:
— Заставят накопить и выпустить свою энергию.
Очень подмывало уточнить, как именно. Нет, у меня в голове крутился один способ, но я даже не смела рассчитывать на такое шоу. И, на самом деле, учитывая как я не люблю игры на публику, меня подобное и не привлекало. Надеюсь, это будет просто обычное накопление энергии, скажем в процессе медитации, например…
Пауля выставили пятым. Суммы, за которые ушли первые четверо чоняней впечатляли. Дешевками их точно назвать язык не повернулся бы. Купленных за такие деньги чонянлинь будут холить и лелеять, потому что даже мне эти суммы внушали уважение, а я давно уже не ограничивала себя ни в чем.
Первым в игру вступил Доншой. Я повысила ставку. Доншой добавил. Я тоже… Азарт охватил меня, и я уже боролась не за Пауля, а против Дотьяна. Наконец мы оба выдохлись. Последняя ставка была моя. Я облегченно вздохнула, но тут проклятый лицитатор решил подогреть наш интерес и объявил, что сейчас Пауль продемонстрирует всем участникам аукциона свои способности.
Я, замерев, смотрела, как юноша разделся. Спокойно, как будто не в первый раз делает подобное на публике. Потом устремил взгляд куда-то вдаль, над нашими головами и, положив левую руку на член, провел по нему, от головки вверх… Зал глядел на него, как зачарованный, потому что вокруг него начала клубиться энергия, она тянулась к Паулю… туманом, который становился все плотнее и плотнее. Казалось еще немного, и он станет осязаемым, видимым не только ментальным зрением. Но и внутри у юноши светил мощный источник, ослепляя… огненный свет изнутри и холодный туман вокруг… потрясающе! Такого я еще не видела!
В зале стояла восторженно-напряженная тишина. Никто не следил за скользящими движениями руки Пауля. А я, наоборот, поймала себя на том, что как завороженная, слежу именно за тем, как тонкие длинные пальцы двигаются вдоль члена… вверх… вниз… вверх… вниз… Взгляд юноши по-прежнему был полностью отрешенным, как будто он был где-то далеко отсюда.
Сколько же уже прошло времени? Десять минут? Пятнадцать? Полчаса? Вечность? Сияние изнутри уже должно было быть заметно даже обычному человеку. Туман вязкой густой серой дымкой висел над головой Пауля. И наконец мы все просто ощутили, что конец близок… Что вот-вот… Вот сейчас… Еще пара движений и … Огромный энергетический вулкан выплеснулся наружу, сметая все на своем пути, разметав туман в клочья, раскидав его по залу. И аукционист вдруг застонал, схватившись руками за голову. Так значит туман — это его творение? Какой же силы должен был быть выброс энергии, если бы какая-то ее часть не была залита, почти в буквальном смысле этого слова?
— Пля, я чуть не кончил! — в благоговейном восторге прошептал сидящий рядом со мной охранник. Решив не дразнить его, сообщая, что лично я вот, например, кончила и очень довольна, я перевела взгляд на застывшую через ряд от меня спину Доншойя.
Тот потихоньку приходил в себя. И конечно удвоил ставку. Да, этот мальчик уже стоил больше, чем затраты на всех лисят, включая ежемесячную арендную плату за квартиру и даже первые два лечебных сеанса Рэйко. Но отказаться и уступить его Дотьяну я не могла! Это уже было дело принципа, просто!
Не так часто я позволяю себе купить что-либо исключительно ради удовлетворения собственной блажи. Может быть поэтому, когда наконец решаюсь на подобный шаг, то бьюсь до последнего и совершенно не считаюсь с затратами.
Мне выдали все документы, принадлежащие Паулю и его самого, уже одетого и с небольшой спортивной сумкой за плечами.
— Мне сказали забрать с собой только самое нужное, остальное родители вышлют, когда я устроюсь.
Устроюсь? Оригинальное определение продажи в рабство. Но прессовать мальчишку, указывая на его положение, мне не хотелось. У меня один уже запрессованный дома живет… и, кстати, наверное волнуется.
Я же вылетела из дома не захватив с собой ни телефона, ни планшета, ни даже брелка с встроенным определением местоположения.
До места вызова аэрошек мы с моим новым приобретением дошли молча. Я обдумывала, как правильнее себя вести с моими мальчиками, а Пауль шел рядом и смотрел себе под ноги. То же, наверное, о чем-то думал.
Ведущий аукциона, выдавая мне папку с документами, заодно отдал и приобретению какой-то листик, который тот, аккуратно сложив, убрал в карман сумки.
И теперь, сидя в аэрошке, Пауль достал этот листик и, смешно нахмурив брови, перечитывал, что там написано.
— Что-то интересное? — вежливо поинтересовалась я.
— Да нет, ничего такого, леди, — Пауль быстро сложил листик обратно и посмотрел на меня ясными голубыми глазами. — Справка о том, что договор, заключенный между мной и компанией, занимающейся моим устройством на Мкхарте, выполнен. И в дальнейшем все мои проблемы будете решать вы.
Да, у мальчика очень оригинальное понимание случившегося. Нет, официально на Мкхарте института рабства нет уже довольно давно, но ошейники чонянлинь никто не отменял. И моя выходка с Рэйко — прекрасный пример того, как можно легко обойти официально отмененное. И тогда по закону и в глазах общественности этот наивный ребенок будет считаться моей собственностью.
Мысли о Рэйко заставили мои щеки покрыться легким румянцем. Было очень стыдно перед ним за свою выходку с выбеганием из дома, и уж тем более с возвратом обратно не одной, а с конкурентом. Здоровым, полноценным чонянлинем. Иех, натертым шлеей местом чувствую, что будет скандал. Тут еще, очень некстати, вспомнилось, как я нагрубила Монгу. И мне окончательно стало не по себе.
Пауль молча смотрел в окно, лишь иногда украдкой поглядывая в мою сторону. Наверное, чувствовал, что сейчас меня лучше не тормошить.
Пауль:
С той самой минуты как мы вышли в Космопорте Мкхарта я чувствовал себя как будто киноактером в фильме. Словно это была не моя жизнь, и не я, расцелованный на прощание матерью и сестренкой и крепко обнятый отчимом, сошел на эту планеты. Так было проще, потому что с нами обращались хоть и уважительно, но как-то… как будто мы не были людьми. Вроде бы даже на Вы, но как будто со стулом разговаривают. Вечерами тошно было, хотя и не так, как дома. Дома было тошно и страшно — потому что неизвестно куда лечу и неизвестно что со мной будет. А тут просто тошно…
Вот мама сейчас ужин приготовила. Вот отчим с работы пришел. Вот мама сестренке сказку читает… А я тут, один… И никакой надежды вернуться! А еще тесты эти постоянные…
«Ваши показатели еще не достигли пиковых возможностей. У вас есть куда развиваться. Сосредоточьтесь и продержитесь подольше. Вы должны побить свой вчерашний рекорд»….
А то, что мне время на восстановление надо? Для побивания рекордов?! Но перед конкурсом нас не трогали трое суток. Категорически запретив самоудовлетворятся. Как будто мы тут все ненормальные и не понимаем, чем нам все это грозит.
Из всех претендентов на роль моего опекуна эта девушка понравилась мне больше всех. Единственное, что смущало — небольшая разница в возрасте. Как она может отвечать за меня, если она от силы лет на 6–7 старше?
Но, правда, серьезная такая… И… красивая.
Как она будет получать мою энергию, я старался не думать. Я вообще старался как можно меньше об этом думать, с той минуты как узнал, что пол у опекуна может быть как женский, так и мужской. Вот как понял, что мою анкету на этом сайте смотрят и мужчины, и женщины, и возможности указать ориентацию мне не дали… Так и старался не думать. Даже когда мною мужик на конкурсе этом заинтересовался, все равно старался надеяться на лучшее. И вот сейчас, сидя рядом с этим молодым и красивым лучшим я почувствовал, что мне страшно.
Если бы большая разница в возрасте была, можно было бы попросить все обставлять как медицинскую процедуру. Думаю в этом ничего сложного не было, а к обследованиям я за последний год привык. Но вот как вести себя с почти ровесницей?
Тхань Ти Фаннизе:
Из задумчивости меня вывело то, что мой сосед по аэрошке вдруг стал беспокойно ерзать, пытаясь усесться поудобнее. Щеки его покрылись румянцем, и на меня он стал смотреть чаще, чем в окно.
— Что-то не так? Тебя что-то беспокоит? — я только сейчас поняла, что просто не представляю как мне надо себя вести с этим, абсолютно посторонним человеком.
Я же ничего о нем не знаю и зачем-то тащу к себе домой, заплатив, между прочим, за него огромные деньги.
— Я… немного волнуюсь, леди. Знаете, все хоть и было запланировано, но все равно очень неожиданно… И я не очень понимаю, как мы будем с вами дальше общаться. Мы ведь совсем не знакомы.
Ага. До него тоже это дошло и тоже немного с запозданием. Хорошо, что не только я одна тут подтормаживаю.
Аэрошка приземлилась во дворе моего дома. В дверях стоял Рэйко, за его спиной Монг и Тэнко. Группа встречающих…
Я гордо выпорхнула и двинулась к мальчикам, обдумывая, как бы так по-королевски извинится, не ударив в грязь лицом. Как же я сейчас понимала Монга! Так трудно признать, что была не права, произнести это вслух, пусть и соглашаясь глубоко внутри.
Сначала на лицах встречающих появилось облегчение — я жива и здорова, а потом… Потом Рэйко увидел Пауля…
Монг Си Фаннизе:
Сестры не было часа четыре. Я извелся весь — в первый раз она была так далеко, и я не чувствовал ее. Совсем не чувствовал. Я злился на себя, на свою последнюю выходку с клубом. Злился на Рэйко, не сумевшего до сих пор полностью вписаться в личную жизнь Тхань, злился на Тэнко, так идеально подошедшего мне… Я бегал по дому и злился, чтобы не нервничать. Для себя я поставил планку — пять часов. Красивая цифра. Пять часов сестра может приходить в себя, а потом я звоню Вьену и пусть он ее ищет. И пропесочит потом заодно, а я добавлю. Не важно, что она старшая и герцогиня — это еще бОльшая ответственность, между прочим! И мы — живые люди. Волнуемся и переживаем. Так что, холера ей в задницу!!!! Пусть уж скорее является домой…
И она явилась!
За ней следом из аэрошки вышел высокий темноволосый парень с ярко-голубыми глазами. Младше меня, угловатый и, притягивающий какой-то немного неуклюжей подростковой невинностью. Если бы не цвет глаз, то на мордашку просто что-то симпатичное, но ярко-небесная голубизна привлекала взгляд, не оторваться!
Рэйко прошипел что-то сквозь зубы и дернулся в дом. Но Тхань не дала ему сбежать, успев схватить за руку:
— Куда это ты собрался?!
Никогда не видел мотылька таким взъерошенно-злющим. Наверное, я показал ему дурной пример.
— Спать…
— Ты не хочешь посидеть со мной? — голос у Тхань странно дрожал, да и лицо было какое-то… виноватое.
— Вы же привезли с собой компанию, — процедил Рэйко, пытаясь вырваться из цепких пальцев моей сестры, и, одновременно, не сделать ей больно. — Мы тут извелись все, а вы…
— Лисенок, ты ведь ничего не знаешь. Успокойся. Это не то, что ты думаешь. — Ласково проговорила Тхань, поглаживая Рэйко по руке. Мотылек перестал трепыхаться и заткнулся.
Сестра повернулась ко мне:
— Извини, я тебе глупостей наговорила.
— С кем не бывает, — улыбнулся я. — Нас гораздо больше задело, что ты смылась, никого не предупредив, и таскалась незнамо где.
— И за это тоже извините, мне надо было побыть одной. Но, конечно, я должна была вас предупредить.
Тхань вела себя подозрительно миролюбиво. Очень подозрительно. У меня возникло странное желание позвонить Конгу и попросить его поговорить с ней. Серьезно так поговорить. Потому что все это явно было не к добру.
И ведь как в воду глядел!
Сестра начала в красках вещать нам о своих приключениях, пока один из слуг отвел привезенного ею мальчишку в одну из свободных комнат. Рэйко молча слушал, но в его молчании было столько напряжения, что я занервничал. Но тут краски закончились, сестра сладко зевнула и объявила, что устала и хочет спать.
И, не успела она уйти, как к нам спустился купленный ею чонянлинь, Пауль.
Пауль:
Комната была очень уютная, хоть и небольшая. Мне понравилась. Мужчина, сопровождавший меня, показал, где находятся ванная комната и туалет, перестелил мне постельное белье, и вообще был исключительно вежлив. Уже не той отстраненной вежливостью, к которой я привык, а более дружелюбно, что ли…
Я разложил свои вещи в шкаф, посидел немного на кровати и понял, что спать почему-то не хочется.
Планшет мне с собой на Мкхарт брать не разрешили, сказав, что в предметы первой необходимости он не входит. Ни мобильник, ни планшет, ни ноут… Но нам разрешали посещать большую библиотеку, находящуюся в той же гостинице, где мы жили, пока ждали конкурс. Здесь наверняка тоже должна была быть библиотека. Только мужчина уже куда-то ушел, поэтому я спустился вниз и по голосам нашел комнату, в которой сидели трое парней. Как я понял, родственники мой новой опекунши.
— Привет. У вас тут почитать что-нибудь есть? — спросил я у того, что оказался ближе всех.
— История Темных Веков тебя устроит? — процедил тот мне в ответ.
А другой, внешне кстати очень на опекуншу похожий, засмеялся и потом предложил:
— Давай я тебя в библиотеку отведу.
— Монг, ну ты понял… Ему надо именно эту книгу, пусть читает. Рабам положено.
— Я не раб! — не очень понимаю, почему этот симпатичный парень так на меня злится, но оскорблять себя не позволю!
— Это я не раб! — прорычал он мне в ответ. — Я своим телом сам и торговал. И тьюди Тхань сам выбрал и сам ей себя предложил. А тебя купили на аукционе, как… как вещь!
— Врешь! — я просто почувствовал, как скинутая мной энергия снова начинает накапливаться и бурлить внутри меня. Сразу бурлить. Плохой признак — надо успокоится. Но как тут успокоишься, когда… — Врешь!!! Это был конкурс! Покупали не нас, а договора с нами, чтобы мы достались лучшим!
Третий парень упал на диван и зашелся от смеха:
— Еще одна дурная чонянька! Наивная и дурная…
— Я не дурной и не наивный!
— Ну, тогда признай, что ты — вещь и раб, купленный на аукционе. — Усмехнулся парень, которому я явно чем-то не нравился. Да и я от него тоже был не в восторге! А энергия бурлила и кипела все активнее.
— Я не раб, и не вещь! — и тут бурление достигло точки кипения и я с размаху ударил кулаком в эту наглую усмехающуюся рожу.
Монг Си Фаннизе:
Я как раз встал и отошел к двери, когда Пауль вошел в кабинет, где мы собрались всей толпой. Тэнко остался на диване, а Рэйко — на стуле, на который он плюхнулся в самом начале, демонстративно подчеркивая дистанцию между ним и сидящей с нами на диване Тхань. Ей нагрубить он не рискнул, но теперь начал язвить и докапываться к новенькому. Все понятно — ревность. Не знаю, на что он рассчитывал, но уж точно не на удар кулаком в лицо. Холера им всем в задницу! Я тоже на такое не рассчитывал …
Удар был такой силы, что Рэйко полетел на пол, вместе со стулом. Но когда мальчишка дернулся пнуть его ногой, мотылек носком своей левой ноги зацепил чуть выше пятки своего противника, а правой со всего размаху заехал ему по колену. Тот, само собой, тоже завалился на пол, но не надолго. Оба быстро вскочили и кинулись друг к другу. Мотылек успел ударить пару раз в живот и ребром ладони по ребрам, прежде чем Пауль схватил его за ноги, под коленки, резко оторвал от пола и швырнул на стол, спиной вниз. Глухой звук от удара головой об толстый деревянный массив вывел меня из ступора и я кинулся оттаскивать мальчишку. Но тот, в пылу драки, припечатывая очередной раз кулаком Рэйко, локтем заехал мне в грудь и у меня на секунду отшибло возможность дышать. Тэнко, очевидно решив, что со мной что-то серьезное, соскочил с дивана и попытался скрутить драчуна. Я кинулся к ящику стола за наручниками, а Рэйко пришел в себя настолько, чтобы тоже въехать Паулю кулаком по морде…
Спустя полминуты нам удалось нацепить на него наручники, выдохнуть и заметить стоящую в дверях Тхань.
— У тебя кровь идет, — спокойно произнесла она, подходя к Рэйко и поворачивая его к себе затылком.
— Вся не вытечет, — буркнул тот, пытаясь увернуться от гладящей его сестры и вдруг замер, как-то испуганно-напряженно.
Тхань Ти Фаннизе:
Драка была ожидаема, учитывая какой злой был Рэйко. Я даже не сомневалась, что мальчишки подерутся. Более того, я была уверена в этом, и еще в том, что драк будет ни одна, и возможно даже не две. Мужчины всегда выяснили свои отношения именно таким образом — драки, войны, битвы. Мне тоже такой прямой способ решения проблем был ближе.
Главное, чтобы потихоньку мальчики смирились с существованием друг друга. А еще лучше — подружились.
Я провела рукой по волосам своего лисенка, забирая его боль, и тут он напрягся, а я ощутила исходящее от него обжигающе-щипающее излучение где-то в области груди.
— Дышать больно, — прохрипел он.
Монг тут же кинулся мне помочь и мы вдвоем довели Рэйко до дивана.
— Вызывать скорую? — брат уже поднимал с пола видеофон и пытался заставить его работать.
Согласно кивнув, я посмотрела на Тэнко, и тот подвел ко мне Пауля. У мальчишки было виновато-недовольное выражение лица.
— Я не хотел срываться, леди. Я сам не понял, как потерял контроль. Раньше ничего подобного не происходило.
Ободряюще улыбнувшись, я, под неодобрительное брюзжание Тэнко, сняла с Пауля наручники и взяла его за руку. Энергия в нем клокотала, как лава в растревоженном вулкане. Другую руку я положила на грудь моего лисенка и попробовала установить канал. Чо чувствует потенциального потребителя и ищет куда излиться, постоянно ищет. Сейчас она тоже ощутила, что в ней нуждаются, и полилась через меня в Рэйко. Сам он тоже пытался воспользоваться окружающей его энергией, и, поэтому, канал между нами возник без всяких проблем, практически сам по себе. Моей задачей было изменять обычную энергию на лечебную.
Спустя десять минут, к приезду врачей, Рэйко снова мог нормально дышать.
При виде людей в белых халатах Пауль напрягся и наш канал тут же засигналил мне о новом энергопереполнении. Бедный мальчик! Как он выживал на Диспонте, не понимаю?!
С помощью переносного аппарата врачи сделали Рэйко УЗИ и диагностировали пару трещин в ребрах, успешно срощенных.
После их отъезда мы все, наконец-то, спокойно разошлись спать. Возле его комнаты я вручила Паулю свой старенький планшет, пожелала спокойной ночи и пообещала ответить ему на все его вопросы завтра. Завтра. После того как мы все выспимся и успокоимся.