Мира все так же сидела за столом на кухне и смотрела на настенные часы, не отрывая зачарованного взгляда от секундной стрелки. Тик — так, тик — так, тик — так. Десять часов ровно. Безоблачное летнее небо, через приоткрытое окно долетают звуки улицы. Утро только начиналось, слышались чьи‑то приглушенные голоса, рычание моторов, унылое шарканье метелки дворника по асфальту. Все шло своим чередом, степенно, не торопясь. Но Мире казалось, что время песком утекает сквозь пальцы, неумолимо и быстро. Стрелка на часах рвалась вперед, как норовистый скакун, а в голове девушки шел обратный отсчет. Внутри все холодело и противно сжималось при мысли о том, что завтрашний день может стать последним, если ничего не получится с ритуалом. А если получится, то уже сегодняшний вечер она встретит в новом качестве рабыни колдуна. Та еще перспективка…

Намеренно проигнорировав документы о матери — сил не было читать и анализировать, когда дыхание смерти чувствовалось все ближе, Мира вынула из сумки зеркало и кольцо, положила перед собой на кухонный стол. Еще раз внимательно все осмотрела. В глубине души тлела некоторая надежда на то, что она сможет оживить зеркало связи, и чем богиня не шутит, связаться с кем‑нибудь на той стороне. Вдруг ей ответит колдун? Тот самый, что проклятие насылал или некто знающий, кто может помочь информацией. Что ведьмочка станет делать, если и вправду что‑то получится, она намеренно не стала думать — от этого руки опускались и становилось очень страшно. По сути своей ритуал, с помощью которого эта связь устанавливалась, не должен быть сложным, иначе вся затея была бы бессмысленной. Но что нужно сделать?

Мира подышала на зеркало, протерла его поверхность рукавом. Четче отражение не стало. Тогда девушка взяла кольцо и положила на гладкую поверхность, повертела так и сяк — без толку. Потом засмотрелась на надпись по ободку украшения и в какое‑то мгновение ей стало казаться, что еще чуть — чуть и она разберет, что там написано. Мгновенно забыв про зеркало, девушка поднесла украшение близко к глазам, сощурилась, пытаясь рассмотреть получше, а затем неведомая сила словно толкнула ее изнутри и в голову пришла замечательная мысль — чтобы прочитать надпись, кольцо нужно всего — навсего надеть на палец!

Недолго думая, Мира выполнила задуманное. Колечко было ей великовато, но смотрелось красиво. Девушка вытянула перед собой руку, чтобы лучше рассмотреть украшение. Незамысловатый узор в центре — три лепестка, посередине — синий камень. Мире показалось, что один из лепестков кривовато сделан, она поправила его, и тут мир закружился и все потемнело.

* * *

— А я уж думал, когда ты разберешься, что с этим делать? Твоя матушка, она посообразительней былаааа. Но не зря ведь говорят, что природа отдыхает на детях гениальных людееей. Колечко, колееечко, выйди на крылеееечко…

Сочный мужской голос звучал в кромешной тьме, эхом отдаваясь от невидимых стен. Мира широко открыла глаза в надежде увидеть хоть что‑нибудь, понять, куда ее черт занес, но безрезультатно. Ясно было следующее — перенесло ее кольцо, которое, кстати, теперь плотно облегало ее пальчик, хотя еще недавно было явно ей велико, и в этом месте есть кто‑то еще. Незнакомец, знавший ее мать и тот факт, что у Мариссы было это украшение. Вот только радоваться ведьмочке или огорчаться по этому поводу? И почему он назвал мать гениальной? Или он имел ввиду ее отца? Или это отвлеченная философия?…

Какова вероятность того, что незнакомец и есть тот тайный поклонник, который кольцо подарил? Мира не знала.

— Кто вы? — пискнула полузадушенно. — Где я?

— Это не важно, — вдохнул мужчина в темноте. — Все это уже не важно.

— Что я здесь делаю? — снова спросила Мира, но в ответ получила очередной тяжкий вздох. — Кто вы?

— Все вокруг — тщета и суета. Все в нашем мире — гниль и чернь. Я их всех ненавижу. Всех ненавижу и отомщу.

— Где мы находимся?

— Тюрьма… — простонали в темноте, — тюрьма… я сдохну здесь, как собака… нет! Нет! Не дождетесь! Я вернусь! Я еще вернусь, и вы познаете силу моего гнева! Вы будете трепетать от одного моего имени, ибо будет оно синонимом кары небес!

Мира подавила раздраженный вздох, на миг перестав дрожать от испуга — и почему из всех собеседников ей попался придурок с очевидной депрессией на фоне раздутого самомнения и полного несоответствия реальности завышенным ожиданиям? От нахлынувший эмоций девушка даже бояться перестала на короткое время. Огляделась по сторонам, потопала ногами — пол был твердый, скорее всего каменный. Пошарила руками в темноте, но нащупала только воздух. Было очень страшно, но еще страшнее было не успеть на ритуал. Поэтому девушка приказала себе собраться и начать соображать. Перво — наперво нужно было выяснить, куда она попала, а на этот вопрос вполне возможно знает ответ невидимый мужчина.

— Где я? — еще раз попытала счастья Мира, решив, что если на нее никто не напал, так может и вовсе обойдется. Может тот, кто скрывается во мраке, и не такой уж кровожадный монстр?

— В обителиии скорбииии… — провыл голос, резонируя от стен. Значит, они хотя бы есть, эти стены, сделала ведьмочка логичный вывод.

— Очень содержательно. Вы меня знаете?

— Ты — порождение тьмы, ты — бельмо на моем глазу, ненавижу тебя, ты таак похоожа на нееоо…

Не сказать, чтобы Мира воодушевилась, услышав подобный ответ, но задать следующий вопрос решилась не сразу.

— А вы… вы кто?

— Я — тот, кто несет возмездие! Я есть карающая рука истины! Я свет! Я — мститель! Моими устами говорят богииии…

Черт, видимо, мужик здесь слишком долго находился и с катушек слетел окончательно. Ведьмочка опасалась находиться рядом с умалишенным — мало ли чего ему в следующим момент в голову взбредет! Он уже обозвал ее по — всякому, может и к действиям перейти, а ей жить очень хочется.

— Имя‑то у тебя есть, карающая рука? — спросила девушка как можно вежливее.

— Ессть, — прошипела темнота. — Есссть…

— И?

— Зззабыл… — после небольшой заминки огорченно взвыл незнакомец. — Забыл! О боги, о боги! Что делать? Что делать?

Если честно, Мира тоже хотела бы знать, что делать, но так как подсказать было некому, то приходилось думать самой. Решив, что стояние на одном месте ничего не даст, а ей позарез нужно было возвратиться обратно, там дел невпроворот осталось, Мира задала следующий вопрос:

— А… выбраться отсюда можно?

— Что? — откликнулся голос. — Что ты говоришь, дитя неразумное?

— Выход, спрашиваю, в какой стороне?

— Отсюда нет выхода, девочка! — завыл незнакомец. — Только стены да ночное небо над головой.

И правда, Мира задрала голову, присмотрелась и поняла, что над ее головой действительно небо, только ни звезд на нем, ни луны не видно — видимо, тучи заслонили. Куда же она попала? В ее империи сейчас солнечное утро!

В голове тут же созрел план — заклинание левитации не сложное, вес у неё маленький, так что сил на подъем должно хватить, а уж добравшись до верха, она будет думать дальше. Все хорошо в свое время, нечего лишними беспокойствами голову заранее забивать.

Она уже открыла рот, чтобы произнести заклинание, как в паре метров от нее вспыхнул маленький огонек. Мира от неожиданности отпрыгнула в сторону и завизжала.

— Уйййй, — в тон ей застонал незнакомец. — Ты чего орешь, как оглашенная? Ушкам бооольнооо…

— А ты чего меня пугаешь, придурок? — от испуга Мира начала грубить.

Огонек разгорелся ярче и в его неровном свете проступил странный силуэт — не то крыса, не то собака. В том смысле, что внешность самая что ни на есть крысиная, а рост — Мире по колено будет. От омерзения девушка отпрыгнула еще на пару шагов. Крыса с немым укором пошевелила усиками и сказала тем самым мужским голосом:

— Похожа ты на маать, очень похожааа…

Мира сглотнула — про говорящих крыс она в жизни не слышала. Может, какая мутация? Или колдун неудачно опыт провел?

— Вы знаете мою маму?

— Знааал, — горестно подтвердил крыс. — Давнооо это былооо… с тех пор я всех ненавижууу… всех убью. Вот завтра выберусь отсюда и начну всем мстить! И месть моя падет на головы тех, кто заточил меня в тюрьмуууу! — в очередном приступе красноречия крыс встал на задние лапки и смешно замахал передними, словно призывал народ на восстание. — Сво — бо — ду! Сво — бо — ду! Сво — бо — ду!

Красные глазки — пуговки горели страстным огнем, мордочка приобрела жесткое выражение, мелкие острые зубы ощерились и Мира поняла, что ничего смешного в воинствующем крысе она уже не находит. Не тронул бы ее, а уж задерживаться тут она не собирается.

— А откуда вы знали мою маму? — Мира не могла улететь, не разузнав хоть что‑нибудь, раз представилась такая возможность. Вот уж воистину не знаешь, где прибудет, а где убудет. Занесло ее в эту дыру, так кто ж мог предположить, что именно здесь она наткнется на жертву неудачного эксперимента, которая была знакома с ее матерью? Если не сочиняет, конечно. Но про кольцо‑то крыс знал, так что может и не врет.

— Он был старше ее, она была хорошаааа, — довольно сносно пропел крыс, дирижируя передними лапками. — В ее маленьком теле гостила душа…

Мира сделала крохотный шажок вперед и спросила:

— Мама моя… Марисса Новикова. Вы знали ее?

— Марисса… — в голосе крыса появились мечтательные нотки. — Марисса, Марисса… красивая была женщина. Как сейчас помню, одевалась модно, ярко, все ей вслед засматривались, не только я.

Мира невольно представила масляный взгляд крыса, следующий за ее мамой, и её затошнило.

— Вы знаете, что она умерла?

— Ах, умерла, умерла, какое горе! — крыс театрально воздел лапки к небу, а затем злобно прокричал, — Нечего было хвостом крутить перед хозяином! Нечего было улыбаться соблазнительно! Нечего было из себя недотрогу корчить! Вот и сдохла, ведьма проклятая! И плакать никто не стал!

Огонек распалился в такт крикам и засиял ярче. Мире стала видна грязная, свалявшаяся шерсть крыса. Кончики ушей животного почему‑то были отгрызены. Также девушка разглядела пол — он был, как она и предполагала, выложен грубым камнем; кроме того, в поле ее зрения попал кусочек стены позади крыса, из того же материала.

— Кто твой хозяин? — настойчиво спросила девушка. — Как его зовут?

— Хозяяяин, хозяяяин… хозяин самый лучший, хозяин — самый добрый, самый умный, самый дальновидный… — крыс присел на задние лапы и почесал за ухом. — Хозяин — самый — самыыыый…

— А имя у него есть?

— Наверное… — почти нормально ответил крыс. — Наверное, есть, только я его забыыыл… ох, горе мне… горе… за что ж меня сюда бросилиии… но я все помню! Я все помню! Или не помню… но я точно помню, что я что‑то забыыыл… а то, что я что‑то забыл, я буду помнить вечноооо… и всем отомщууу…

Поняв, что сейчас пламенные речи начнутся заново и неизвестно чем закончатся, а важные сведения из крыса вытянуть вряд ли удастся без хорошего мозговправляющего заклинания, ведьмочка быстро пробормотала заклинание и почувствовала, как воздушная волна мягко подхватила ее и понесла вверх. Вслед ей несся жалобный вой животины, но взять это создание с собой девушка отказалась категорически.

Чем выше поднималась Мира, тем свежее становился воздух, пока, наконец, волна не вынесла её на волю. Усевшись на стену, достаточно толстую, чтобы на ней можно было вольготно расположиться не только стройной девушке, но и пампушечке, Мира принялась внимательно оглядываться по сторонам.

Первое, что она заметила — огни города по правую руку, она очень надеялась, что город ее родной. Но почему тогда на улице ночь? — вновь задалась резонным вопросом. Когда ее швырнуло в портал, было десять утра? Не могла же она болтаться в материи полдня и не заметить этого? Значит, город — не ее родной? И может быть, даже страна не ее? Что же делать, как узнать? А самое главное, как выбраться отсюда? И где этот чертов ангел, когда он так нужен? К сожалению, ни на один из заданных вопросов у Миры не было ответа.

По левую руку она разглядела на фоне ночного неба чернеющий силуэт громадного замка без единого огонька — даже издалека строение выглядело негостеприимно и устрашающе.

Девушка посмотрела вниз и обнаружила, что до земли не так уж и далеко, а все это время она находилась в некоем подобии очень широкой каменной трубы, большая часть которой была врыта в землю. Мира поболтала ногами — просто так, захотелось — и, оттолкнувшись руками от стены, спрыгнула вниз. Приземление вышло мягким, под ногами был толстый ковер из листьев. Мира попинала их, как в детстве, вымещая досаду на вечное невезение, и пошла в сторону огней.

По дороге она пыталась сообразить, как быть дальше. Без денег, без документов, без вещей, без какой‑либо защиты. Она одна, непонятно где и имеет все шансы тут и загнуться, если не придумает, как вернуться назад. Ночная прохлада заставляла её то и дело ускорять шаг, хотя безлунная темень делала путь довольно опасным. Девушка видела смутные очертания деревьев и кустарников и сделала вывод, что, скорее всего, находится в лесу. Пробираясь по мягкой земле, асфальтом здесь и не пахло, она то и дело оглядывалась по сторонам и вздрагивала от ночных шорохов.

Сколько Мира шла таким образом, она не знала, только сердце неумолимо отсчитывало удары, каждый из которых приближал смерть. Ей нужно было вернуться назад, иначе все бессмысленно, она проиграет, но как это сделать, она не могла придумать. Выстроить портал — банально не хватит сил, да и умения. Оставалось только одно — найти цивилизацию и попытаться давить на жалость, обещать золотые горы за исполнение крохотного желания. При этом ждать ангела, может он подскажет что‑нибудь дельное, ведь это не в его интересах — потерять свою подопечную. Ей во что бы то ни стало необходимо вернуться назад.

Наконец, спустя примерно час, продрогшая насквозь, Мира вышла на пустынную дорогу и побрела вдоль нее. Огни города манили обманчивым обещанием помощи, надежда не покидала ведьмочку. Она обняла себя заледеневшими руками и прибавила шаг, наплевав на то, что ноги уже заплетаются.

Еще через пару минут девушка заметила невдалеке темный силуэт одноэтажного, судя по высоте, дома, с перекошенной крышей — того и гляди рухнет на землю. И ещё один дом, повыше, и ещё, и ещё. Это Миру приободрило и заставило шагать еще веселее. Судя по всему, она уже входила в город, точнее, на его неприглядную окраину — по обеим сторонам дороги теснились маленькие покореженные домишки, так же как и первый, заброшенные, нежилые. Нигде не было видно ни огонька, поэтому стучаться или тем более заходить в них Мира опасалась — мало ли на кого можно нарваться в обезлюдевшем районе.

Ее не удивляло то, что дома на окраине города были заброшены — в ее собственном существовала такая же практика, и во многих других городах тоже. Дело в том, что выжить на окраинах городов достаточно сложно, хлопотно и дорого. Именно дорого, никакой ошибки нет. Все потому, что отбросы общества, равно как и твари леса выбирали для охоты именно такие отдаленные районы. Поэтому, чтобы чувствовать себя в безопасности в собственном доме, нужно было изрядно потратиться на магическую защиту — параллельно с уже существующей муниципальной. И то превентивные меры не всегда спасали, поэтому помучавшись в подобных местах пару месяцев живые собирали вещички, бросали дома и селились ближе к центру — там, где жуткие твари появляться боялись. Города в империи разрастались медленно, тяжело, никто не хотел быть первопроходцем и постоянно отвоевывать право на жизнь у ночных обитателей.

Поэтому в свое время, около тридцати лет назад, императором было принято Положение о расширении границ. Суть этого документа состояла в следующем — при финансовой и магической поддержке империи Ион в лице самого императора Михаила Нынешнего всем городским властям предстояло отстроить минимум два пограничных района, дабы живым было, где селиться, ибо плотность населения в центре городов становилась критической. Вроде бы хорошая идея, но время показало, что даже защищенные магией окраины не выдерживали натиск природы.

Да, дома были построены и сданы в срок — новенькие, сверкающие, как игрушечные. Да, колдуны наложили крепкую защиту. Да, были вырублены леса и изгнаны звери. Но с течением времени магия истощилась, а что делать, когда зверье полезло обратно — никто не знал. Столица отмалчивалась, на отчаянные призывы о помощи от мэров городов отвечала редко и неохотно. В основном, отписывалась, сваливая на головы местных властей заботу о поддержании заклинаний в рабочем состоянии, мотивируя это отсутствием то кадров, то денежных средств.

Но денег не было и в городской казне, а местные колдуны работать бесплатно не собирались, даже если бы города разобрали по камешку. А те, кто пробовал — не чета в большинстве своем столичным умельцам.

Как итог — поселенцы побросали дома и вернулись обратно в центр, где и безопасно, и светло.

Откуда Мира это все знала, ведь происходили данные события так давно? Все просто. Ее родители были одними из тех, кто поселился в пограничном экспериментальном районе под названием Лиоль. Но съехать оттуда, как остальные, не успели — погибли. Вскоре после их смерти дом, перешедший по наследству к Миранде, был, как уже упоминалось, продан — нашлись ведь самонадеянные дурачки? Но новые жильцы не выдержали — и сбежали из приграничного района через пару месяцев, бросив дом на произвол судьбы. Что с ним произошло в дальнейшем, Мира не знала и знать не хотела.

…то и дело девушка оборачивалась назад — в ночной зловещей тишине ей слышались чьи‑то крадущиеся шаги за спиной. Но как только она замирала и прислушивалась, все стихало. Может, ей со страха чудится?

Постепенно ветхие деревянные строения сменились каменными, двухэтажными, с мрачными, темными окнами, на которых девушка с удивлением заметила решетки. Зачем в домах решетки? недоуменно размышляла она, потому что думать о том, что смерть все ближе, стало слишком утомительно. Они здесь сумасшедших держат, а украшения на окнах — чтоб не сбежали? Даже в ночной тьме дома казались очень добротными, сделанными на совесть, использовать такие в подобных целях казалось ведьмочке кощунством. И что‑то вдруг в голове мелькнуло, связанное с украшением, какая‑то неясная мысль по поводу возвращения, Мира не успела ее ухватить, и она, махнув хвостиком, словно мышь, скрылась где‑то в глубине разума.

И вот, к великой радости девушки, среди темных, неприветливых домов обнаружился весело сверкающий огнями круглосуточный магазин. Неоновые вывески обещали вам все и практически бесплатно, но денег у Миры не было в любом случае, а информацией она надеялась разжиться за красивые глазки. Магазин ничем не выделялся среди остальных домов, кроме естественно, освещенных окон опять же с решетками. Входных дверей было две — одна массивная железная, запиравшаяся на огромный замок, другая — обычная, стеклянная, к каким Мира привыкла в своем городе.

Решительно открыв обе, девушка вошла внутрь. Это была небольшая лавка с длинными рядами разложенных товаров, которые надлежало выбирать самой и тут же, на установленных по всему магазину аппаратах, оплачивать.

Девушка огляделась по сторонам в поисках продавца или хоть кого‑нибудь. В магазине было пусто.

— Ээй, — позвала негромко. — Есть тут кто живой?

Тишина в ответ.

— Эээй, мне очень надо, отзовитесь, пожалуйста! — Мира последовательно обошла все ряды, заглянула в каждый уголок в поисках помещений для персонала, и, наконец, в самом дальнем от входа углу обнаружила дверь, на которой красными буквами было написано: Не входить, убьет!

В любом другом случае — а может, и любую другую девушку — эта надпись испугала бы или хотя бы заставила притормозить на мгновение, но Мире было не до малодушных колебаний — она распахнула дверь и сделала большой шаг вперед.

Оказалась в маленьком помещении без окон, где на нее удивленно вытаращился сидящий за круглым столом молодой человек, чьи длинные волосы были уложены в замысловатую прическу. Одет он был, насколько позволял видеть стол, в майку с коротким рукавом. Парень взирал на Миру из‑под квадратных очков.

— Что вам здесь нужно? — спросил он, смешно растягивая гласные. Напоминало речь крыса в трубе. Звучало как «Чтооооо? Ваааам? Здеееесь? Нууууужно?». Блеяние какое‑то, а не речь, ей — богу. Они все так говорят здесь?

Мира одернула кофточку, похлопала ресницами и сказала:

— Мне очень — очень нужна ваша помощь, я, видите ли, в некотором роде заблудилась…

Но молодой человек не заинтересовался тем, что жаждала донести до него ведьмочка — с отсутствующим видом он прислушался к чему‑то за дверью и, невежливо перебив Миру, бросил:

— Дверь закройте!

— Что? — девушка сбилась с заготовленного заранее текста и не сразу поняла, о чем ее просят.

— Дверь, говорю, закрой, а то налетят же сейчас… а черт, уже поздно!

Молодой человек резко нагнулся, вытащил из‑под стола ружье и, не обращая внимания на круглые от изумления глаза Миры, быстрым шагом вышел из комнатушки.

Мира поспешила за ним, надеясь изо всех сил, что он не псих, и это она просто чего‑то не знает или недопонимает. Все‑таки очутилась в другом городе, мало ли тут какие порядки, может она своим появлением пару законов местного разлива нарушила. Стараясь не отставать, девушка семенила рядом с парнем.

— Стой тут, — он перешел на «ты».

— Что? — Обычно она не была такой заторможенной, но на фоне перенесенного стресса шестеренки в голове проворачивались со скрипом.

— Оставайся тут, говорю, чего непонятного?

Парень указал на укромный уголок между нагромождениями разномастного товара, а сам, покрепче сжав ружье, притаился через пару метров от нее, за такой же горой всякой всячины, напряженно всматриваясь во входную дверь, которая уже открывалась.

В магазин зашел некто — хорошо одетый в строгий костюм кремового цвета, причесанный, самого интеллигентного вида мужчина. На носу у него обитали круглые очечки, ухоженные руки сжимали трость. Нерешительно оглядевшись по сторонам, он направился к рядам с фруктами и, еще раз обежав взглядом зал, протянул было руку к лежавшему перед ним яблоку, как тут…

— А ну отошел к двери! И без резких движений!

Мужчина в костюме заметно вздрогнул и недоуменно посмотрел в ту сторону, откуда раздался голос — самого парня он пока видеть не мог. Рука его зависла в воздухе. Мира наблюдала за происходящим в небольшое отверстие между разложенными коробками с печеньем, сдобный аромат дразняще щекотал ноздри. От него в пустом желудке происходила локальная революция. Совершенно некстати ей пришло на ум, что завтракала она почитай часа два назад и не мешало бы подкрепиться чем богиня пошлет.

— Пошел отсюда вон, говорю, немедленно! Я вооружен!

«И опасен», хихикнула про себя Мира, не понимая, как такой милый мужчина может представлять угрозу. И вообще, кто сказал, что парень, которого она встретила в магазине, из хороших? На нем же не написано, о чем он думает. А вдруг он выгонит мужчину, а сам ее как‑нибудь оскорбит? Может, стоит интеллигента окликнуть? Что ни говори, а опрятная внешность во все времена производила благоприятное впечатление и внушала доверие. Особенно хороши беззащитные, как показалось Мире издалека, карие глаза, с укором смотрящие в их сторону.

— А ну пошел отсюда, я кому говорю! Стреляю без предупреждения! — выкрикнул еще раз парень, и в его голосе прозвучали панические нотки.

Интеллигент смущенно улыбнулся и развел руками, ничего не говоря. Весь его вид буквально кричал о том, что он не способен и котенка обидеть и совершенно не заслуживает такого оскорбительного к себе отношения. Мира от души посочувствовала ему, и осмелилась прошептать парню с ружьем:

— Ты… чего это? Яблока жалко, что ли? Ну так давай я заплачу за него, может мужик голодный, — предложила искренне, забыв о том, что у самой в кармане не гроша.

Парень мгновенно обернулся к девушке и приложил палец к губам, припечатывая еще и выразительным взглядом — мол, заткнись и не мешай, но Мира начала примерять свою любимую роль — спасительницы человечества. На этом поприще она, несмотря на постоянные провалы и грандиозные фиаско, чувствовала себя как рыба в воде.

— Сам молчи! — прошипела. — Ты чего к человеку пристал? Ну, зашел он, так, ежели ты так каждого покупателя встречать будешь, разоришься к чертям!

Парень даже ногой задрыгал от ярости, так ему хотелось заткнуть ведьмочке рот, но стоял он слишком далеко, и к тому же не выпускал из поля зрения ночного посетителя. А интеллигент, не подозревая, что стал причиной жаркого спора, все‑таки уцопал яблоко и теперь недоуменно взирал на него, словно не понимая, зачем оно понадобилось. Поправил очечки, откашлялся и положил яблоко на место.

— Ну вот, — расстроилась Мира, — он теперь голодный останется, а все из‑за тебя.

Парень покрутил пальцем у виска — жест, потрясший Миру экспрессией и теми невысказанными словами, что повисли в воздухе.

— Как ты меня назвал? — от негодования девушка повысила голос и не сразу поняла, что парень подобрался и все внимание сосредоточил на посетителе.

А тот в свою очередь, услышав голос ведьмочки, по — звериному повел носом и улыбнулся, не размыкая губ. Получилось очень мило, Мира улыбнулась в ответ, хотя видеть мужчина этого и не мог.

— Немедленно уходи! У вас сезон охоты закрылся два дня назад официально! Ты не имеешь права здесь находиться! — в голосе парня уже звучала неприкрытая паника. Казалось, он еле удерживается от того, чтобы не броситься наутек и лишь осознание того, что Мире требуется защита, удерживает его на месте.

Девушка в свою очередь напряглась, услышав про сезон охоты. Вот интересно, на кого они здесь охотятся? На птиц или на зверей?

Девушка не успела додумать свою мысль, потому что неожиданно перед самым ее носом возник этот пресловутый интеллигент и все с той же смущенной улыбкой протянул ей руку. Хммм, подумала она, с сомнением разглядывая узкую мужскую ладонь, и вот почему ей кажется, что что‑то тут не так? И что самое странное, она не заметила никакого движения, ни звука, ни колыхания воздуха рядом с собой. Парня за спиной мужчины в костюме почему‑то видно не было, как она ни выглядывала из‑за плеча молчаливого посетителя. Куда он подевался? Сбежал, испугавшись непонятно чего?

Мира нерешительно улыбнулась в ответ, но руку протягивать не стала — на всякий случай. Мужчина сказал что‑то вроде:

— Ууууй, — и с большей настойчивостью потянулся к ее ладони.

— Да вот давалась тебе моя рука, — пробурчала Мира, разом переходя от недавнего умиления к легкому недовольству. — И чего привязался‑то?

Вблизи интеллигент уже не вызывал приятных эмоций. Почему, она никогда не смогла бы объяснить. Просто присмотревшись внимательнее, обнаружила, что кожа мужчины бледная, гладкая, как у восковой куклы, глаза за очками, даром что карие, мертвые, без проблеска чувств. И еще что‑то беспокоило подспудно, какое‑то ощущение неправильности в самом его облике, что‑то неестественное, что никак не вязалось с ее представлением о людях, да и о живых существах вообще. Что‑то неуловимое, и Мира мучительно пыталась понять, что же ее настораживает.

И тут одновременно произошло несколько событий. Во — первых, интеллигенту надоело ждать, и он наклонился к Мире. Та отпрянула, а мужчина, видя ее непроизвольную реакцию, улыбнулся, без смущения на сей раз, зато во все свои… мама дорогая! … это что у него во рту?! Клыки?! Не то, чтобы Мира всем вампирам, да и хищниками вообще, во рты заглядывала, но могла поклясться самыми страшными клятвами, что такого размера клыков у них в империи ни у кого нет! Да еще, трам — пам — пам, в два ряда! Да акула саблезубая со стыда удавится, если когда‑нибудь увидит улыбку этого… кто бы он ни был!

Некстати — впрочем, как и всегда — на девушку снизошло озарение, касаемо того, что именно казалось странным в этом мужчине: он не дышал! Точнее не так — он дышал неправильно. Складывалось такое ощущение, что он заставлял себя дышать! Грудная клетка поднималась и опускалась, механически, словно поршень, но дыхания как такового она не слышала! Еще бы, вампиры же, даже мутировавшие, уже мертвые.

А меж тем события продолжали развиваться с катастрофической быстротой. Первое мгновение Мира словно приросла к полу, а потом резко попятилась.

— Ууууй! — раздался нетерпеливый визг. Вампир — мутант? — если она правильно поняла — сделал шаг за ней и открыл рот, но богиня, что это был за оскал! Обыкновенное человеческое лицо неестественно удлинилось, глаза сузились и вспыхнули красным, и Мира, вытаращившись от ужаса, смотрела на то, как перед ней разверзается огромная пасть с двумя рядами ровных, острых, блестящих клыков, среди которых ядовитой змеей вьётся тонкий язык.

— Ах, ты ж… невезуха… — простонала девушка еле слышно, понимая, что, видимо, смерть настигнет ее раньше, чем предполагалось.

Вампир — мутант одним неуловимым движением схватил девушку за горло и хорошенько встряхнул, словно коктейль в шейкере. Мира булькнула и закатила глазки, понимая, что ещё одна такая встряска и шансов выбраться из передряги у нее не останется. Вампир — мутант зарычал утробно и встряхнул добычу еще раз. Мира слабо пискнула и сделала вид, что теряет сознание, а сама хриплым шепотом проговаривала заклинание огненного шара. Да, слабенькое, учитывая ее силы, но все же, при правильном попадании она еще может побороться. И она ему покажет!

Словно сама по себе, рука девушки поднялась в извечном жесте защиты, к сжатому горлу и тут же с тонких пальцев сорвался огненный шар и прямиком ударил вампиру в раскрытую пасть. И одновременно с этим сзади раздался громкий выстрел, и тело вампира сильно дернулось, глаза потускнели.

Нечеловеческий вой огласил окрестности, но Мира обрела свободу и определенную ясность мысли. Оттолкнув ослабевшего кровососа, у которого забавно дымился рот, нос и уши, девушка опрометью бросилась к парню, который стоял неподалеку и был бледен как смерть. На его лбу виднелась кровавая ссадина, но рука твердо сжимала ружье, а взгляд был воинственным и решительным.

— Эй, ты не ранен? — спросила заботливо, чувствуя себя как минимум сестрой милосердия.

Парень покачал головой:

— Пустяки, как сама?

Мира несколько истерично — что простительно, вы не находите? — хихикнула:

— Обошлось вроде. Чего с ним делать надо? А то очнется еще.

— По — хорошему, осиновый кол в грудь и спалить к чертям, да, еще голову отпилить. Но кто ж разрешит… — вздохнул парень. — Они ж вымирающий вид теперь, под охраной самого императора.

— Да ладно? — Мира не поверила своим ушам. — Вампиры — и вымирающие? Да еще и под охраной? Вы тут с ума все посходили?

— Иногда мне кажется, что да, — ответил парень не без иронии, — а иногда — что сошел с ума я сам.

— Ты не поверишь, но я в последнее время ловлю себя на тех же мыслях. А что будет, если мы его… того? Делать‑то что‑то надо!

— В тюрьму бросят, что ж еще. Потом судить будут, а это верный путь на плаху.

— Тогда, может, хоть свяжем? — Мира отказывалась чувствовать себя спокойно рядом с кровососом, пусть и в бессознательном состоянии.

— А смысл? — безнадежно спросил парень, опуская ружье. — Ему мои веревки — на раз разорвать. Нет, надо звонить в полицию. Пусть приходят, разбираются. Только нет никого сейчас дежурных.

— Откуда ты знаешь?

— Да у меня брат там работает, у них вечная нехватка кадров, вот и перестали по ночам дежурить.

— Мда, знакомая ситуация, — вздохнула Мира. — Но если эта скотина очнется, то нас сожрет и не поморщится. Ты зубы его видел? Это ж не зубы, а кошмар стоматолога! У вас вампиры мутации поверглись? — тут девушке вспомнился недавний крыс, и она поняла, что в этом городке явно что‑то гадкое в воздухе витает, раз существа так жутко меняются. То ли дело у нее на родине…

Сердце защемило, так захотелось домой. Тряхнув головой, чтобы избавиться от сентиментальных настроений — не время и не место было — девушка задумчиво посмотрела на вампира. Тот лежал без движения, но это ничего не значило. Дыра от пули уже начала зарастать, и скоро кровосос должен был очнуться.

— Слышь, ты, коровушка моя, тебя куда занесло‑то, а? Еле нашел… и во что ты опять ввязалась, убогая? — спросил противным тоном ангел, оглядываясь по сторонам.

— Пётр!

Никогда еще Мира никого в своей жизни не была так рада видеть. Она подскочила на месте, повернулась на голос и, забыв про все на свете, в том числе и про то, что у ангела нет тела, бросилась его обнимать. На глаза сразу же навернулись слезы облегчения, а из груди вырвался долгий выдох. Естественно, обнять его у девушки не получилось, зато она на полной скорости пронеслась сквозь его ошеломленную физиономию и, споткнувшись о разбросанные коробки, рухнула носом в пол. Но даже это позорное падение не сбило настрой — Мира готова была петь и танцевать от того, что жизнь вновь налаживалась. Петр ее нашел, а это значит, еще есть шанс, она еще поборется, она еще всем покажет, да?

Парень из магазина выглядел немного ошеломленным странными телодвижениями новой знакомой, а также тем, что она разговаривает сама с собой, но комментариев от него не поступило. Вместо этого парень занялся поисками крепкой и толстой проволоки, которой можно было бы связать вампира, чтобы удержать хотя бы ненадолго. А там и рассвет настанет, глядишь, все и обойдется в этот раз. Пока он рылся в многочисленных ящиках, половина из которых валялась теперь на полу, Мира все свое внимание сосредоточила на рыжем — бесстыжем.

— Ты… это, — впервые девушка видела ангела растерянным, — ты… чего такая?

— Ой, Петюньчик, до чего ж я рада тебя видеть, не представляешь!

Круглое лицо ангела подозрительно сморщилось:

— С чего бы? Мы с тобой вроде как не сильно ладим…

— Ты меня нашел! Ты меня нашел! Ты меня спас!

— Нашел, нашел, — ангел никак не мог понять, отчего Мира прыгает вокруг него как возбужденная макака вокруг бананового дерева. — Насчет того, что спас — это пока спорный вопрос. Но я же твой ангел — хранитель, я тебя, коровушку убогую, везде отыщу, мне по должности положено. Хочешь, правила дам почитать? Кстати, ты чего тут забыла? Я как увидел, что тебя через границу занесло, аж заикаться начал.

— Так я в соседнем государстве? В каком именно? И напомни мне сюда на отдых не ездить!

— В Калерии, — милостиво пояснил Петр. — И не вздумай звать меня при Кассе Петюнечкой. Поняла?

— А наедине можно? — спросила Мира, весело смеясь. — Ну ладно, ладно, не хмурься, морщины раньше времени заработаешь. Давай, доставляй меня домой.

Глаза ангела, и без того круглые, стали как пятаки.

— Я тебя домой? А сама никак?

— А как сама? Я сама не умею…

— Ну сюда‑то ты как‑то попала… вот и отсюда тем же макаром.

— Ты думаешь? — с сомнением спросила Мира, дотрагиваясь до кольца, в глубине души злясь на себя, что сама до этого не додумалась. — Не может быть, чтобы все было так просто.

Рыжий раздул ноздри и вскипел:

— Ты мне поговори еще! Просто — не просто! Вот вы, бабы, мудреные, сил моих нет! Ты мозги свои напряги — или что там у тебя вместо них — и назад дуй, я тебе там книгу принес, просвещаться будешь.

— Эй, красотка, с тобой все в порядке? — раздался за ее спиной осторожный голос.

Мира обернулась и увидела парня. В руках у него был моток проводов, но что это такое против силы вампира — мутанта? Эйфория немного утихла, когда Миранда осознала с огорчением, что уйти и оставить его одного разбираться с вампиром ей не позволит совесть. Ведьмочка старательно растянула губы в улыбке и сказала:

— Ты… это, не беспокойся. Бросай свои провода, не понадобятся они. Я сейчас все порешаю, — многозначительно кивнула в сторону кровососа. Затем обратилась к ангелу: — Слушай, а можно как‑нибудь это чудо упокоить? Чтоб никаких следов не осталось?

Рыжий заметно скривился:

— Коровушка, тебе оно надо? Домой дуй, тебя учеба ждет!

— Ну пожааауйлста… я так не смогу, парень мне жизнь спас. — Мира не стала заострять внимание на том, что спаситель сейчас выглядел еще бледнее прежнего, справедливо опасаясь за психическое здоровье девушки. Но времени объясняться не было, а парень потерпит, он же к сильному полу принадлежит, так?

— Чтоб вас всех… — пробурчал ангел. — Ладно, благо дело это быстрое. Молитву прочитаю, и все в порядке будет.

— Что, правда? — обрадовалась Мира. — Вот так просто?

— Чего просто? Чего просто? Она знаешь, как длинная и заковыристая, на языке бога Истины написана, чокнешься, пока дочитаешь… ты это… держи его, а то сейчас дергаться будет.

Одна за это дело ведьмочка браться не стала, привлекла окончательно сбитого с толку парня.

— Сейчас, сейчас, — пропыхтела она, прижимая руки вампира к полу, — ты… ноги давай держи. Покрепче, а то дрыгаться будет. Мой друг его упокоит на раз — два. Даже воспоминания не останется.

— Твой… друг? — переспросил парень, послушно делая как было велено — спокойная уверенность Миры была заразительна.

— Ну… не совсем друг, конечно, — не стала врать Мира, — скажем, так знакомый. А точнее, мой ангел — хранитель. Слышал когда‑нибудь про таких? И у тебя, поди, есть.

— Ангел — хранитель? — у парня даже рот от удивления приоткрылся. — У тебя есть ангел — хранитель?

— Ну да, а что? Так, цыц, он начинает.

Медленно, нараспев произнося слова, рыжий подлетел вплотную к вампиру и положил ему бесплотную руку на то место, где у обычных людей находится сердце. Кровосос дернулся всем телом и завыл сквозь зубы. Ангел усилил нажим, и вампир открыл мутные глаза, плотоядно щелкнул клыками.

— Лежать! — рявкнул Петр и отвесил кровососу хлесткую оплеуху. Как ни странно, голова пленника от удара дернулась и стукнулась об пол.

— Вот вам и бестелесный… — прокомментировала Мира шепотом.

После ей стало не до этого — вампир начал остервенело вырываться, но придавленный призрачной ладонью ангела, потерял почти все силы. Его движения больше напоминали судороги, поэтому ребята без труда удерживали пленника.

— Надеюсь, мне за это ничего не будет, — прошептал взволнованный парень. — Не знаю, кто ты есть, но если что, я все свалю на тебя.

— А вали, — разрешила Мира великодушно. — Меня все равно через пару минут здесь не будет. А завтра, возможно, не будет уже на этом свете.

Уточняющие вопросы парень задавать не решился, а стиснул зубы и сильнее прижал ноги вампира к полу. Петр закончил читать молитву, и его рука проникла в грудь вампира по локоть, отчего у кровососа вырвался придушенный, полный боли визг.

Мира не была бы собой, если бы не улучила момент и не сунула в открытую клыкастую пасть пачку печенья, валявшую без дела рядом, а так и польза, и прибралась немного. Вампир криком подавился и судорожно задергался, из последних сил пытаясь спасти свою жизнь. Из пасти хлынула кровавая пена, глаза закатились, из них полились красные слезы. Восковая кожа посерела и пошла складками, словно вампир резко потерял в весе, и через полминуты обтягивала отвратительный череп с ввалившимися глазницами и скулами, а руки ребят сжимали практически кости. Костюм, еще недавно сидящий ладно, почти в обтяжку, теперь напоминал бесформенный балахон на вешалке.

И как завершающий аккорд, ладонь ангела вынырнула из костлявой груди и с силой ударила по лбу вампира. Тот невнятно — помешала пачка печенья — вскрикнул и обмяк. Вверх взметнулись крошки и обрывки почти сжеванной упаковки. Внутри вампира вспыхнул голубой очищающий огонь и в мгновение ока охватил все тело.

Мира с парнем только и успели, что отскочить в сторону.

— Ух, ты!

— Вот это да!

Два восхищенных возгласа слились в один, когда ребята застыв наблюдали, как холодное пламя пожирает тело вампира, не оставляя даже всегдашнего черного пепла.

— Слышь, убогая, ты со мной за это не расплатишься, поняла? Я с тебя три шкуры сдеру за подобные услуги, этого в правилах нет, и если бы не обстоятельства…

Надо было отправляться домой. Мира решительно выдохнула, помахала на прощанье парню, который все порывался что‑то сказать или спросить или поблагодарить, и взялась за кольцо. Осторожно передвинула лепесток и… ничего не произошло. Вскинула полные разочарование глаза на ангела.

— Ничего не вы…

И мир завертелся вместе с ней.