Как необычно возвращаться в собственную роскошную гардеробную комнату и терпеть суету Марлона. Лакей разгладил отворот темно-коричневого сюртука Джека, потом снял ниточку с рукава.
– Вот теперь вы снова похожи на графа. Давно следовало вернуться на свое место. – Марлон наклонился к ящику комода и достал носовой платок. На его грубом лице застыло самодовольное выражение. – Эта леди давно должна была дать вам отпор. Мне никогда не нравилась ваша затея одурачить ее.
Механическим движением Джек взял сложенный прямоугольник платка и засунул его в сюртук. Он бросил взгляд в зеркало и увидел там незнакомца в отлично сшитом сюртуке с великолепно подобранным шейным платком и в облегающих бриджах. Но он больше не получал удовольствия, одеваясь по последней моде. Вместо прежнего интереса к жизни он чувствовал только твердый узелок боли в груди.
– Всю свою жизнь вы любили и бросали женщин. – Марлон продолжал разглагольствовать, подбирая ненужную одежду Джека, маскировку Уильяма Джекмана, учителя математики. – Теперь одна из них воспользовалась вашим же оружием и умерила вашу заносчивость.
Джек воткнул золотую булавку в шейный платок. Ничто из сказанного Марлоном не могло сравниться с теми проклятиями, которые Джек обрушил на свою голову по дороге в Лондон, куда он добирался в двухколесном экипаже миссис Дейвис.
Коварный ход Джулии застал Джека врасплох. Если бы он не старался так отчаянно оправдываться, найти хоть какой-то способ стереть холодность с ее прекрасного лица, вряд ли его можно было бы одурачить таким простым трюком с забытой шляпкой.
На него снова нахлынула грусть. Неужели она была в такой ярости, что даже не подумала об опасностях, которые могут поджидать на дороге одинокую женщину? Да, она презирала его. Она перечислила все его грехи в мельчайших подробностях. Она относилась к нему с ужасом и отвращением, словно у него выросли рога и хвост.
«Тебя ничего не интересует во мне, кроме наследства».
Она не права. Не права! И все же Джек не мог обвинять Джулию за ошибочный вывод. Он считал ее виноватой единственный раз, когда только составлял план ее разоблачения. Но это было до того, как он познакомился с Беллой и понял, что стояло за действиями Джулии. Это было до того, как он влюбился в женщину, которая пожертвовала всем ради ребенка своей сестры, женщину, которая наполнила его сердце радостью.
«Твои слова ничего не значат для меня».
Он жестоко обманул Джулию. Намеревался соблазнить ее, обманул, убедив, что он скромный учитель. Неудивительно, что она не верит ни одному его слову. Даже если бы Джек до посинения твердил ей о своей любви, он бы не смог убедить Джулию в своей искренности.
И конечно, она права. Он действительно повеса и игрок, в долгах и без денег. Что он сделал в своей презренной жизни, чтобы заслужить такую женщину, как Джулия?
– Нечего сказать, а? – Марлон пристально смотрел на Джека. – Судя по вашему побитому виду, эта леди вам небезразлична.
– Я люблю ее, Марлон. Люблю больше жизни. И теперь она не захочет иметь со мной никаких дел. – Джек криво ухмыльнулся. – Ирония судьбы, да?
На этот раз лакей промолчал. Джек вышел из дома, взял лошадь и нанес визит деду. К сожалению, Уиклифф снова был пьян, называл Джека именем его отца и пытался узнавать новости о людях, которые давно умерли.
После того как дед уснул в своем кресле, Джек отправился бесцельно ездить по городу. Розовый блеск заката сменяли синевато-серые тени раннего вечера. Ничто не привлекало Джека. Ни его друзья, ни клуб, ни обычные развлечения и забавы в виде девиц легкого поведения и карт. Все это меркло перед воспоминаниями о Джулии.
Тем не менее, Джек заглянул в клуб, надеясь там встретить виконта Уистлера или Джорджа Грешема. Встреча с друзьями могла бы хоть на время отвлечь его. Но никого из них в клубе не было, и Джек снова отправился кататься по освещенным фонарями улицам.
Острая тоска по школе леди Джулии Коруин схватила его в свои тиски. В этот час там заканчивается ужин, все смеются и болтают друг с другом. Ему ужасно хотелось, как прежде, посмотреть через стол и подмигнуть Джулии, наблюдать, как она краснеет, увидеть ее улыбку. Если бы не его собственная глупость, когда он утром убрал книги на полку, он был бы сейчас там, в школе, и придумывал бы, как остаться с ней наедине.
В горле застрял ком. Интересно, Джулия уже сказала Тео, что мистер Джекман больше у них не работает? Будет ли Тео скучать, что ему больше некого будить по утрам, прыгая возле кровати? Будет ли ему не хватать математических головоломок Джека? Да, да, да. Джек переживал за потерю этой дружбы не меньше, чем за потерю Джулии.
«За то, что ты обманул моего сына, я тоже никогда не прощу тебя».
Джек и сам не мог простить себя, вот в чем беда. Пока Джулия не подчеркнула это, он даже не думал, скольких людей затронул его обман. Все его ученики зависели от него как от учителя математики. Кого Джулия найдет ему на замену в такой короткий срок?
Джек никогда бы не поверил, что такое возможно, но он получал удовольствие от преподавания. Ему нравилось видеть лица учеников, горевшие от радости, когда они понимали его идею. Ему нравилось развивать их ум, нравилось смотреть на мир их невинными глазами.
«Я допустила к ним страшного, развращенного человека».
Отвращение Джулии задело Джека за живое. Она считала его самым мерзким из всех негодяев. Боже мой! Он оказался в собственной ловушке, навсегда разлученный с женщиной, которую любит. Их расставание оставило в его душе незаживающую рану. Ему казалось, что у него из груди вырвали сердце.
Джек вдруг понял, что мысленно перечисляет все причины, по которым ему надо снова вернуться в школу. Забрать свои вещи из каретного сарая. Взять дуэльный пистолет, чтобы отследить его владельца. Забрать дракона, которого ему подарила Белла, ведь он остался в экипаже. Но больше всего ему хотелось убедиться, что Джулия вернулась в школу целая и невредимая.
И что ей не угрожает незнакомец, проникавший в школу не один раз.
Он хотел быть там, чтобы защитить ее. По крайней мере, он сможет поговорить с полицейским и убедиться, что тот хорошо выполняет свою работу.
Черт, может Джеку следует предложить свое участие? Две пары глаз лучше, чем одна. А Джулии вовсе не надо знать, что он поблизости, охраняет ее безопасность.
Джек пустил лошадь легким галопом, взбодрившись собственным планом. Ей-богу, если он больше ничего не сделает в своей жалкой жизни, он хоть накажет мерзавца, который преследует Джулию.
Тео сидел на кровати, съежившись и уперев подбородок в колени. Его глаза неотрывно следили за надвигающимися тенями. В крошечной комнатушке становилось все темнее. Огромные темные глыбы в углу – это стол и стул или драконы?
Драконы живут около замков, а Тео знал, что находится в темнице. В настоящей темнице, о которой ему в сказках читала мама. Его схватили сегодня утром, когда он отправился будить мистера Джекмана. Так Тео оказался в этой холодной комнате с каменными стенами.
Он не боялся вставать с кровати, когда солнечный луч проникал через крошечные окна, расположенные очень высоко. Толстая и прочная дверь была заперта, поэтому Тео колотил в нее до тех пор, пока не услышал шаги незнакомца – Нехорошего Человека. Он сказал, чтобы Тео заткнулся.
Тео ненавидел этого человека. Ненавидел изо всех сил. Этот человек называл его плохими словами, если Тео не слушался и не выполнял его приказы.
Но сейчас Тео предпочел бы его этим драконам в темных углах.
Он не боялся темноты, когда спал в своей спальне, потому что слышал дыхание других мальчишек, слышал, как они поворачиваются во сне. Миссис Прингл или мисс Ригби по очереди спали на кровати у двери. Иногда мама тоже ночевала у них в спальне.
Но темнота в этой комнате была неуютной и опасной. Тео казалось, что под кроватью скрывается очередной дракон, который только и ждет, чтобы он спустил вниз ноги и встал на пол. Дрожа всем телом, Тео завернулся в одеяло. Вот мистер Джекман знает, как поразить дракона. Он совсем не боялся и всегда смеялся, когда рассказывал о них. Мистер Джекман показал Тео, как пользоваться кулаками, чтобы побить врага.
«Побить, – повторил про себя Тео. Ему очень нравилось это слово. – Бац, бац! Побить врага!»
Но мистера Джекмана здесь нет. Он с мамой уехал в экипаже, и Нехороший Человек сказал, что они никогда не вернутся. Этот человек сказал, что теперь он – отец Тео.
– Ты можешь потренироваться говорить это слово. Папа. Давай, я хочу услышать, как ты его произносишь.
– Ты не мой папа, мой папа – мистер Джекман. – По крайней мере, Тео молился каждую ночь, чтобы так и было.
– Я дам тебе конфетку, если скажешь, что ты мой сын, – уговаривал Тео незнакомец. – Мы поедем с тобой навестить дедушку, и, пока мы будем там, ты должен называть меня папой и целовать в щеку.
– Нет, я не стану этого делать.
– Проклятый маленький дьявол! Я оставлю тебя здесь, чтобы ты мог обдумать свое поведение. Вернусь позже, может, ты изменишь свое мнение.
Он возвращался еще два раза, притворяясь хорошим и добрым. А когда Тео все-таки отказался выполнять его желания, назвал его «упрямым ублюдком». Тео не знал, что означает слово «ублюдок», но звучало оно отвратительно, поэтому он изо всех сил ударил человека по ноге.
Незнакомец взвыл от боли и погнался за Тео, но споткнулся о стул и упал на пол. Выругавшись, он встал, вышел из комнаты и запер дверь.
После этого прошло уже много часов.
Тео заморгал глазами, чтобы спрятать навернувшиеся слезы. Ему хотелось почувствовать уютные объятия маминых рук. Но он не станет плакать. Однажды, когда он рыдал, разбив коленку, Клиффорд сказал, что так поступают только маленькие дети.
Тео вытер глаза рукавом, он же не ребенок. Он большой и сильный. И мистер Джекман так говорил. А еще он говорил Тео, чтобы он остерегался хулиганов, потому что они не только дерутся, но и любят врать.
Этот Нехороший Человек был хулиганом. И значит, все, что он говорил про маму, неправда. Она никогда не бросит его, Тео знал об этом. В пятницу вечером она поцеловала его и сказала, что скоро вернется. А она никогда не нарушала своих обещаний. Может быть… может быть, она не знает, что Тео в темнице.
Но мистер Джекман догадается. Он найдет следы, которые приведут его к Тео. А потом он с помощью кулаков преподаст урок этому Нехорошему Человеку. А Тео ему поможет.
Бац, бац! Побить врага!
Поднимаясь по ступенькам темного крыльца, Джек снова и снова размышлял, правильно ли он поступает. Освещены были только окна верхнего этажа. Но ведь еще совсем не поздно. Где-то около восьми дети готовятся ко сну.
Надо идти домой и вернуться завтра утром или не возвращаться совсем.
Тем не менее, Джек постучал в дверь, причем так громко, что эхо разнеслось по холлу. Он с болью осознал, что у него больше нет права входить в школу без уведомления. Он чужой здесь человек. И нежелательный гость к тому же.
Джулия непременно рассказала о его двуличности другим учителям. И кто бы ни открыл дверь, он наверняка предупрежден, чтобы не пускать его. Поэтому Джек взял себя в руки, стараясь выглядеть, как всегда, спокойным. Черт, надо держать себя в руках, хоть это и тяжело, потому что он чувствовал только тоску и безнадежность.
Если дверь откроет сама Джулия, ему придется действовать быстро, чтобы она не захлопнула ее у него перед носом. Джек нетерпеливо всматривался в темноту, пытаясь где-нибудь увидеть Ганнибала Джоунса. Было уже совсем темно, а у полицейского был приказ начинать свою работу с наступлением сумерек. Возможно, сейчас он патрулирует сад или конюшни.
Потом Джек заметил через окно приближающийся свет. Дверь со скрипом приоткрылась, и он увидел полное лицо учительницы музыки Доркас Снайдер. Слава Богу, у него появился шанс войти. Джек одарил женщину теплой улыбкой, которую, он надеялся, она заметила при слабом освещении.
– Добрый вечер, мисс Снайдер. Надеюсь, я пришел не слишком поздно?
Доркас Снайдер распахнула дверь. В одной руке она держала свечу, в другой – кружевной носовой платок, который она все время прикладывала к покрасневшим глазам. – Мистер Джекман! Честное слово, я думала, вы покинули нас! Слава Богу, вы вернулись.
Джек был удивлен. Мисс Снайдер всегда относилась к нему с некоторым недоверием, поэтому он никак не ожидал, что она или кто-то другой из учителей будет излишне опечален его уходом.
– Боюсь, что я пришел лишь для того, чтобы забрать свои вещи.
– Входите, входите! Сегодня был такой кошмарный день! Мы только что уложили детей спать. Сейчас очень важно, чтобы они соблюдали режим. Так они меньше будут думать об этом ужасном событии.
Взволнованный тон мисс Снайдер зародил в Джеке дурные предчувствия. Страх стиснул грудь так, что он едва мог дышать.
– Что-то случилось с Джулией? Неужели по дороге домой ее подстерегли бандиты?
Мисс Снайдер покачала седеющей головой:
– Нет, нет. У нас Тео пропал, мистер Джекман.
– Что значит пропал, черт возьми? – Джек тщетно пытался понять, что произошло. – Куда он мог деться?
– Сегодня утром он не пришел на завтрак. Потом мы собрались идти в церковь, его опять не было с нами. Клиффорд рассказал, что Тео каждое утро выскальзывал из спальни, чтобы будить вас. – В голосе мисс Снайдер послышались рыдания. – Он, должно быть, решил, что вы приехали вчера, как и обещали. Потому что когда я пошла в каретный сарай поискать его, я обнаружила…
В мозгу Джека пронеслась череда кровавых сцен. С ошалевшими глазами он ухватился за руку мисс Снайдер.
– Что? Что с Тео? Он… – Джек не мог произнести этого слова, у него не поворачивался язык сказать слово «мертв».
– Я нашла записку, лежавшую на пороге. О, мистер Джекман, бедного мальчика похитили. – Мисс Снайдер снова всхлипнула.
Похитили? Кто похитил? И почему? Чтобы потребован, выкуп?
Джек встряхнул мисс Снайдер, чтобы не дать разразиться истерике.
– Ради Бога, скажите мне, что было в записке?
– Там было написано, чтобы мы не искали Тео… иначе будет хуже. О, мистер Джекман, что мы здесь пережили за сегодняшний день! Воскресенье, пришли матери детей, и во всем этом хаосе была подброшена вторая записка. – Мисс Снайдер уцепилась за рукав Джека. – В ней леди Джулии назначена встреча сегодня вечером, на которую она должна прийти одна.
– Я пойду с ней. – Джек шагнул в темный холл и направился к лестнице. – Где она? Наверху?
– Нет, вы появились слишком поздно. – Мисс Снайдер поспешила за Джеком. – Леди Джулия уже отправилась на встречу с похитителем Тео. И никому из нас не сказала, куда идет!