В ожидании Брэнда Шарлотта гуляла с Фэнси в парке неподалеку от дома.

День выдался ненастный; небо, обложенное тучами, время от времени роняло на землю холодные капли дождя, а ледяной ветер пробирал до костей. Но Шарлотта упорно бродила по усыпанной гравием дорожке, откуда могла видеть булыжную мостовую на всем ее протяжении. Однако двуколка Брэнда все не появлялась.

От холода у Шарлотты даже в перчатках окоченели руки, и негнущиеся пальцы с трудом сжимали кожаный поводок. Она мерила шагами дорожку уже почти час – ей хотелось встретиться с Брэндом до того, как он войдет в дом. Фэнси послушно семенила рядом с хозяйкой, очевидно, она устала лаять на белок и рычать на случайных прохожих мужского пола.

Шарлотта пока еще не решила, рассказывать ли Брэнду о том, что она узнала от Вивьен. В первую очередь ей хотелось узнать, что заставило его предать своего лучшего друга и вступить в связь с бывшей женой Майкла. Она мысленно проклинала Брэнда, но все же время от времени вспоминала выражение его глаз в тот момент, когда он обнимал Эми. В его глазах были нежность, любовь, мука...

Боже милостивый, у Брэнда есть дочь! Прелестная кареглазая Эми. Едва Шарлотта свыклась с этой мыслью, как тут же начала подмечать черты сходства между отцом и дочерью. У девочки была такая же беззаботная улыбка, как в детстве у Брэнда.

Сожалел ли он о том, что никогда не сможет назвать Эми своей? Хотелось ли ему, чтобы она называла его папой и приходила к нему за утешением? Бывало ли ему больно от мысли, что не он воспитывал ее?

Она не знала ответы на эти вопросы, но знала другое: Брэнд не хотел нести ответственность за семью. Он не раз говорил об этом во всеуслышание и совсем недавно повторил то же самое на вечеринке у Бонов.

«И я не собираюсь жениться. Я ясно выражаюсь?»

Шарлотте вдруг стало так грустно, что она едва не разрыдалась. Неужели Брэнд и впрямь неисправим, неужели он не хочет и не может остепениться? Или он так сильно любил Грейс, что ни одна другая женщина не сможет ее заменить?

Теперь, когда все стало ясно, Шарлотта осознала: произошедшая с ним перемена – из беззаботного гуляки он превратился в циничного женоненавистника – совпала по времени со смертью Грейс. Женщины, с которой он собрался бежать на континент.

Фэнси угрожающе зарычала, но, поглощенная своими думами, Шарлотта не придала значения этому предупреждению. К реальности ее вернул мужской голос:

– Добрый день, миледи.

Шарлотта вздрогнула и обернулась. Перед ней стоял Гарольд Раунтри. Расплывшись в улыбке, он снял шляпу и протянул Шарлотте букетик фиалок и нарциссов.

Она приняла букет и машинально поднесла его к лицу, вдыхая тонкий аромат.

– Спасибо, но... Боже, как вы здесь оказались?

– Вышел из дома Фейвершема, – ответил Раунтри, надевая шляпу. – Горничная сказала, что вы пошли прогуляться, и я отправился вас искать.

– Но к парадному крыльцу вы не подходили.

– Я вошел в дом через вход для прислуги. – Он едва заметно нахмурился; судя по всему, такое положение вещей его не устраивало. – Видите ли, мне не хотелось встречаться с Фейвершем.

Шарлотта с удивлением посмотрела па собеседника. Потом вспомнила, что сама же послала Раунтри записку, в которой сообщила, что граф запретил ему появляться в его доме.

– Весьма сожалею, мистер Раунтри. – Шарлотта в смущении улыбнулась. – Но может, вы согласитесь ко мне присоединиться?

Раунтри с опаской покосился на Фэнси, прятавшуюся за юбками Шарлотты.

– С удовольствием, мисс Куинтон.

– Насчет Фэнси не беспокойтесь, – сказала Шарлотта. – Она не причинит вам вреда, если будете держаться... на некотором расстоянии от меня. А теперь расскажите, как обстоят дела с вашей предвыборной кампанией.

Они зашагали по дорожке. Раунтри предусмотрительно сохранял безопасную дистанцию.

– Видите ли, мисс Куинтон, предвыборная кампания – довольно сложное дело. Не так-то просто убедить людей поддержать тебя, если не имеешь связей в светском обществе. Но не будем об этом. Я пришел сюда для того, чтобы обсудить вопрос более деликатного свойства. Скажите, вы уже обдумали мое предложение?

Его предложение? Ах, его предложение руки и сердца...

Шарлотта почувствовала, что краснеет. Она сегодня до утра не сомкнула глаз, вспоминая поцелуй другого мужчины. Поцелуй, мужчины, который никогда не сделает ей подобного предложения. Мужчины, о котором ей остается лишь мечтать.

А вот мистер Раунтри был готов на ней жениться. О, если бы только она могла отказаться от своего безнадежного влечения к Брэнду.

– Боюсь, я пока не приняла никакого решения, – проговорила она неуверенно. – Мне кажется, мы договорились о двухнедельном сроке.

– Я не мог ждать так долго! – заявил он с неожиданной горячностью. – Прошу простить мне, миледи, мое нетерпение. Но я не могу ни о чем другом думать – только о вас. Я был бы счастлив, если бы мог назвать вас своей женой.

Его слова не могли не взволновать Шарлотту. «Но все же, – подумала она, – пока убийца не найден, я не должна ему доверять».

– Мне нужно еще время, чтобы как следует все обдумать. Я дам вам ответ на следующей неделе.

– Все дело в этой проклятой Лиге, – проворчал Раунтри. – Как же доказать вам, что я изменился?

Шарлотта решила воспользоваться случаем и задать Раунтри несколько вопросов – ей хотелось посмотреть, как он отреагирует на некоторые имена.

– Что ж, раз мы заговорили о Лиге... Скажите, вам что-нибудь известно о сэре Джоне Паркинсоне?

Раунтри остановился и уставился на нее в недоумении:

– О Паркинсоне? Неужели вы знаете этого мошенника? Надеюсь, у Фейвершема хватило ума не вводить вас в круг своих распутных приятелей.

– Мне приходится время от времени встречаться с ними. Вы бы оказали мне большую услугу, если бы поделились своим мнением о них. Что же касается Паркинсона, то он как будто вступил на праведный путь. Говорят, что он стал священником в Церкви Истинных Верующих.

– Да? Вот это действительно чудо.

Раунтри вряд ли смог бы правдоподобно изобразить такое искреннее удивление. Они возобновили прогулку, и Шарлотта, немного помолчав, продолжала:

– И еще я познакомилась с лордом Клиффордом Боном.

– С Боном?! – в ужасе воскликнул Раунтри. – Если этот негодяй захочет почитать вам свои стишки, не слушайте его.

– Вот как? Почему же?

– Потому что его... творения недостойны ушей благородной дамы.

Ей хотелось подразнить Раунтри, но она опасалась, что он начнет расспрашивать, где она провела вчерашний вечер.

– Хорошо, непременно воспользуюсь вашим добрым советом. Кроме того, я познакомилась с полковником Рансомом, служившим в кавалерии ее величества. Он, похоже, очень любезный джентльмен.

– О Господи, еще один распутник, – проворчал мистер Раунтри.

– Но он производит впечатление весьма достойного человека, – возразила Шарлотта. – Он обручен с леди Белиндой, дочерью лорда Поумроя.

– Молите Бога, чтобы она осознала свою ошибку, пока еще не поздно. – Мистер Раунтри понизил голос и посмотрел по сторонам – словно в кустах могли скрываться шпионы. – Не стоит общаться с подобным субъектом. Он вытворял такое, что даже Фейвершем краснел.

– Правда? А я-то уже думала, что хуже Брэнда распутника нет.

Мистер Раунтри нахмурился:

– Мисс Куинтон, пожалуйста, не просите меня распространяться на эту тему. Она не для ваших ушей.

Однако Шарлотта решила, что поступит разумно, если задаст еще несколько вопросов. Она снова поднесла к лицу букет, делая вид, что наслаждается ароматом, потом вдруг проговорила:

– А что вам известно о Джеймсе Уэдерби? Он довольно замкнутый человек, не так ли?

Мистер Раунтри сокрушенно покачал головой:

– Уэдерби ничем не лучше других, поверьте мне, – мисс Куинтон. Он пристрастился к опиуму и... прокурил свою жизнь, если можно так выразиться. Впрочем, я не очень-то хорошо его знаю.

– А Урия Лейн? Он напоминает мне медведя.

Раунтри поморщился и проворчал:

– Этот человек думает лишь о том... – Он снова остановился и пристально посмотрел на Шарлотту. – Моя дорогая леди, вы меня окончательно расстроили. Неужели бабушка разрешает вам общаться с такими людьми? .

Шарлотта пожала плечами:

– Бабушка, как вам известно, не совсем здорова. Но вы мне очень помогли. Потому что теперь я знаю, кого следует избегать.

Раунтри улыбнулся и проговорил:

– Я очень рад, что вы меня поняли, мисс Куинтон. Но вы должны обещать, что больше не станете общаться с этими субъектами. – Взяв ее за руку, он продолжал: – Я был бы рад защитить вас от них даже ценой собственной жизни... о черт!..

Укусив мистера Раунтри за ногу, Фэнси тотчас же отскочила и снова спряталась за юбки хозяйки.

Мистер Раунтри запрыгал на одной ноге, потирая щиколотку.

Шарлотта в ужасе воскликнула:

– Ах, Фэнси!..

Она уже хотела броситься на помощь пострадавшему, но вдруг уловила краем глаза какое-то движение на дороге. Из дома выскочил Брэнд, и он бежал прямо к ним.

«Мне так легко не отделаться, если где-то в кустах затаился Ганнибал Джонс, – думал Брэнд. – Главный подозреваемый собирается средь бела дня совершить убийство...» Увернувшись от проезжавшей мимо повозки, граф побежал еще быстрее. При этом он не сводил глаз с Раунтри. Тот исполнял какие-то нелепые па, а Шарлотта суетилась вокруг и, похоже, не знала, что предпринять. Если бы Брэнд не был ослеплен бешенством, то наверняка порадовался бы новому проявлению враждебности со стороны собачонки – он сразу же понял, что произошло.

Обогнув кустарник, Брэнд схватил Раунтри за руку и в ярости заорал:

– Какого дьявола?! Что ты здесь делаешь?!

– Фейвершем, отстань, я ранен...

– Отвечай, мерзавец!

– Немедленно отпусти его, Брэнд! – в гневе закричала Шарлотта.

– С удовольствием...

Брэнд отступил на шаг и нанес Раунтри удар в челюсть – встретиться с настоящим противником было гораздо приятнее, чем раздавать удары на тренировках. Раунтри попятился и, не удержавшись на ногах, рухнул на гравийную дорожку. Чуть приподнявшись, он помотал головой и схватился за челюсть. Шарлотта бросилась к нему, роняя цветы, и опустилась рядом на колени:

– Мистер Раунтри! С вами все в порядке?

– С этим мерзавцем ничего не случится, если будет обходить мой дом за версту. – Брэнд подхватил на руки громко лаявшую Фэнси. – Хорошая работа, шерстяной клубок. Но ты не кусаешь человека, когда он повержен, правда?

Шарлотта снова повернулась к Брэнду:

– Как ты посмел его ударить?!

Брэнд не обращал на нее ни малейшего внимания. Поглаживая собачку, он проговорил:

– Вставай, Раунтри. Будь мужчиной. Мне нужно с тобой кое о чем поговорить.

С трудом поднявшись на ноги, Раунтри воскликнул:

– Это возмутительно! За что ты меня ударил? Ведь я же ничего такого...

– Где ты был прошедшей ночью?

– У себя в гостинице. А какое тебе...

– Кто-нибудь может это подтвердить?

Глаза Раунтри беспокойно забегали.

– Но зачем?.. Конечно, нет... Я спал.

Лжец. Негодяй. Ведь наверняка развлекался в номере с женщиной или отлучился, чтобы перерезать своей жертве вены.

– Брэнд, ради Бога, перестань. – Шарлотта собрала рассыпавшиеся цветы и приблизилась к Брэнду. – И вообще, в чем дело? Объясни.

– Ночью был убит Уэдерби.

Шарлотта в ужасе вскрикнула и прижала ладонь к губам.

– Уэдерби? – Раунтри нахмурился. – Ты имеешь в виду Джеймса Уэдерби?

– Разумеется, – кивнул Брэнд. – И меня интересует, что тебе в связи с этим известно.

– Мне? Но я ничего не знаю об этом преступлении. По-моему, это вполне естественно.

– Разве ты не был там?

На лице Раунтри застыло выражение, означавшее крайнее удивление, гнев и испуг. Покосившись на Шарлотту, он вполголоса проговорил:

– Миледи, этот человек не в своем уме. Вам лучше пойти со мной.

– Шарлотта никуда не пойдет, – процедил Брэнд сквозь зубы. – А вот ты немедленно отсюда уберешься. Пока у меня не возникла мысль об убийстве.

Раунтри не шелохнулся.

– Я не оставлю даму без защиты.

– Со мной ничего не случится, мистер Раунтри, – сказала Шарлотта. – Я немедленно вернусь в дом. Бабушка и ее подруги не дадут меня в обиду. А вам лучше удалиться.

– Но ваша безопасность...

– Просто Брэнд расстроился из-за смерти друга. С ним я в безопасности, поверьте.

Шарлотта улыбнулась мистеру Раунтри и легонько провела ладонью по его плечу. Фэнси угрожающе зарычала, и Брэнд был бы не прочь присоединиться к ней.

– Убирайся отсюда! – прикрикнул он на Раунтри.

Тот отступил на шаг, поднес руку к шляпе и обратился к Шарлотте:

– Если возникнет необходимость, миледи, не сочтите за труд дать мне знать в любое время дня и ночи. Я остановился в гостинице «Харрис», в Вестминстере.

Перед тем как уйти, Раунтри смерил графа высокомерным взглядом. Уже шагая по дорожке, он время от времени оборачивался, словно боялся, что Брэнд набросился на Шарлотту.

Брэнд же вдруг заметил, что она смотрит на него как-то странно. Еще никогда Шарлотта не казалась ему такой красивой, как сейчас, – каштановые пряди обрамляли ее прелестное личико, а глаза загадочно мерцали темной зеленью лесов.

Но почему же она на него так смотрит? У Брэнда на мгновение перехватило дыхание; ему нестерпимо хотелось прижать ее к себе и защитить – ведь она была слишком доверчивой и уязвимой. Но вместо этого он вырвал у нее букет и швырнул его в кусты. Нарциссы и фиалки рассыпались по земле ярким дождем.

– Что ты себе позволяешь?! – возмутилась Шарлотта.

– Я не потерплю его цветы у себя в доме! – Взяв Шарлотту за руку, Брэнд потащил ее через улицу. – С твоей стороны было непростительной глупостью устраивать с ним здесь свидание.

– Мы встретились случайно. Я ждала тебя, высматривала твою двуколку, и тут он вдруг подошел.

– Я подъехал к дому с заднего двора. – Брэнд внимательно посмотрел на Шарлотту и спросил: – Говоришь, ждала меня? Но зачем я тебе понадобился? Что-то случилось?

Она пожала плечами и едва заметно улыбнулась:

– Нет, ничего не случилось. Ровным счетом ничего. Просто я... Я хотела узнать, как далеко ты продвинулся в своем расследовании, вот и все.

Но у него сложилось впечатление, что она что-то утаивала. В этот момент они подошли к дому, поднялись по ступеням и вошли в холл. Затем, передав верхнюю одежду слуге, проследовали в библиотеку – Брэнд хотел поговорить с глазу на глаз.

Он опустил Фэнси на пол, отстегнул поводок и пристально взглянул на Шарлотту. Она смотрела на него с выражением неизъяснимой нежности, отчего у него участился пульс, а все мысли... словно куда-то улетучились.

«Может, она вспоминает тот поцелуй в постели? – подумал Брэнд. – Простила ли она мне мою коварную хитрость?» Во всяком случае, он очень на это надеялся.

– Шер, скажи, что тебя мучает? Что с тобой?

– Ничего особенного, правда. – На мгновение Шарлотта потупилась, но тут же снова посмотрела на Брэнда. – Так как же? Узнал ли ты что-нибудь важное? Разумеется, мне не приходило в голову, что ты привезешь такие ужасные новости, – добавила она поспешно.

Значит, она не собиралась обсуждать их вчерашний поцелуй. Вот и хорошо. Трагическое происшествие отвлекло ее.

Брэнд вкратце рассказал о последних событиях – правда, не вдаваясь в подробности встречи с Ганнибалом Джонсом.

– У Уэдерби обнаружили записку, аналогичную всем остальным, но сыщик не позволил мне на нее взглянуть.

Шарлотта заметно побледнела. Не в силах усидеть на месте, она принялась расхаживать по комнате, машинально прикасаясь к корешкам книг.

– Он занимается расследованием убийств, Брэнд. Ты должен радоваться этому. Что до меня, так я очень рада.

– Джонс только мешает. Путается под ногами. Ведь он совсем не знает этих людей. – Брэнд нахмурился и тоже принялся мерить шагами комнату. – Если бы я мог сравнить почерк в той записке с теми образцами, что есть у меня, мы могли бы приблизиться к разгадке.

– Тогда отдай свои образцы мистеру Джонсу, – посоветовала Шарлотта. – У меня есть несколько писем мистера Раунтри, которые я тоже ему передам.

Брэнд наконец остановился и проговорил:

– Значит, ты согласна считать Раунтри одним из подозреваемых? И все же ты с ним мирно прогуливалась.

– Я задавала ему важные вопросы. Хотя ничего нового не узнала. – Она раскрыла наугад подвернувшуюся ей книгу и полистала – словно надеялась найти на этих страницах ответы на все мучившие ее вопросы.

– Тебе следовало бы поостеречься. – Брэнд выхватил у нее из рук книгу и поставил ее обратно на полку. – Ты пошла на бессмысленный риск. Тебе нужно было вернуться в дом сразу же, как только ты его увидела.

– Пожалуйста, Брэнд, перестань. Тебе грозит гораздо большая опасность.

В ее голосе звучал неподдельный страх, а от взгляда огромных зеленых глаз у него быстрее забилось сердце.

– Я в состоянии о себе позаботиться, – проговорил он с раздражением. – А ты – женщина, с тобой легко справиться.

Шарлотта надула свои прелестные губки. Словно специально созданные для поцелуев, они постоянно притягивали его взгляд.

– Пойми, Брэнд, убили уже пятерых. И не забывай, что ты тоже был членом Лиги...

«Неужели моя смерть и в самом деле ее взволновала бы? – спросил себя Брэнд. – Глупый, бессмысленный вопрос».

С трудом подавив желание к ней прикоснуться, он пробормотал:

– Тогда нам ничего другого не остается, как найти убийцу. Буду счастлив с ним поквитаться.

– О Боже... – Шарлотта покачала головой и посмотрела на него в задумчивости. Эта задумчивость выводила его из себя и заставляла задаваться вопросом: что ее мучает? – Брэнд, прости....

– За что? За то, что ты не послушалась меня?

– Не за это. Я очень сожалею... Сожалею по поводу Уэдерби.

Ему вдруг показалось, что Шарлотта хотела сказать что-то совсем другое. Но она смотрела на него с такой нежностью, что у него снова перехватило дыхание.

Пожав плечами, Брэнд пробормотал:

– Мы были не слишком близкими друзьями. Но... все равно спасибо за сочувствие.

Шарлотта промолчала, но ее глаза были красноречивее слов. Проницательные, загадочные, манящие...

Брэнд невольно вздохнул. Он предпочел бы забыть об убийстве, забыть обо всем на свете... и забыться в страстном поцелуе, способном в мгновение ока пробудить в Шарлотте желание. Ему хотелось ласкать ее, хотелось заявить о своих правах на обладание этой пленительной женщиной. Не спуская с нее глаз, Брэнд склонился над ней, но тут она пробормотала внезапно изменившим ей голосом:

– Прости, мне нужно пойти переодеться. Сегодня на обед приедут Майкл, Вивьен и Эми.

Оставив Брэнда в растерянности у книжных полок, Шарлотта направилась к двери.

«Она сказала «Эми», – глядя ей вслед, думал Брэнд. – Неужели Шарлотта что-то знает? Что именно ей известно?»

Покачивая бедрами, она выплыла из библиотеки, ни разу не оглянувшись. Ее безразличие немного успокоило его. Если бы Шарлотта знала правду, то непременно высказала бы ее ему в глаза – она никогда не упускала такой возможности.

Брэнд с облегчением вздохнул. Но черт побери, о чем же она все-таки думала?

Навострив ушки, Фэнси сделала несколько неуверенных шажков за хозяйкой, затем вернулась к Брэнду и уселась перед ним, приподняв вопросительно мордочку.

– Выходит, шерстяной клубок, и ты озадачена, – пробормотал Брэнд, отводя взгляд от двери. – Как ты полагаешь, в чем все-таки дело?

Мокрый от дождя хвостик собачонки пришел в движение.

Наклонившись, Брэнд уставился на Фэнси. Она была беспородной и довольно уродливой на вид, но, похоже, очень сообразительной.

– Ты тоже девочка и должна лучше понимать женщин, чем я.

Фэнси заскулила и легла на спину, подставляя ему животик и глядя на него просящими глазами.

– Ах, вот оно что... Ты всегда чего-то хочешь. – Брэнд почесал собачке брюшко. – Если бы я мог читать с такой же легкостью и мысли твоей хозяйки.

Брэнд снова посмотрел на дверь. Ему казалось, что он что-то упустил, и это очень его раздражало. Но еще больше он раздражался из-за своего растущего интереса к Шарлотте, – а ведь ему сейчас следовало всецело сосредоточиться на расследовании. Похоже, она способна вить из него веревки, так что теперь он будет повсюду следовать за ней как собачонка.

Но хуже всего было то, что Брэнд сознавал: он не успокоится до тех пор, пока они с Шарлоттой не станут любовниками.