Новый Орлеан

Высокая, стройная блондинка быстрыми шагами направилась к богатому особняку. Выражение ее привлекательного лица было серьезно, она, несомненно, сильно нервничала, поднимаясь по широкой лестнице.

Седовласый слуга в строгой форме открыл дверь:

— Чем могу вам помочь, мэм?

— Меня зовут Кэтрин Сутерлэнд, я из Сан-Джоан. Мне необходимо поговорить с мистером Маркхамом прямо сейчас. Это очень срочно.

— Пожалуйста, подождите здесь, — слуга закрыл дверь. Кэтрин нетерпеливо ждала, ее нервы были напряжены до предела — и все из-за этого странного письма, которое она получила в то утро. Это письмо и сейчас у нее, она сжимает его в руках. Взглянув еще раз на скомканный листок, она подумала, что, вряд ли мистер Маркхам мог написать ей такое! Это неправда! Этого просто не может быть! Она услышала за дверью приближающиеся шаги, ее волнение возросло. Сдерживая порывистое дыхание, Кэтрин с надеждой посмотрела на открывающуюся дверь.

Слуга безучастно взглянул на нее. Его лицо было похоже на маску, не выражающую никаких эмоций.

— Мне очень жаль, мэм, но мистер Маркхам не принимает.

— Вы передали ему, что я просила? — настаивала Кэтрин.

— Да, мэм. Он велел сказать вам, что продолжать разговор на эту тему не имеет смысла — это будет пустой тратой времени. Он решение принял и не собирается его менять.

— Нет, мне все же необходимо поговорить с ним. Это очень срочно!

— Мне жаль, мэм, но я ничем не могу вам помочь. Кэтрин была в отчаянии. Ей надо хоть как-нибудь защитить своих детей!

— Нет! Подождите! Вы не понимаете… — Она попыталась задержать неумолимо закрывающуюся дверь.

— До свидания, миссис Сутерлэнд, — повторил слуга, ему на помощь подошел рослый дворецкий.

Настойчивость Кэтрин могла бы убедить их, но они явно не желали ее слушать. Соревноваться с ними в силе и ловкости у нее не было никакого желания. Она предпочла отступить. Следовало подыскать другой выход из создавшегося положения. Надо просто подумать — это единственное, что ей остается.

В следующее мгновение дверь захлопнулась. Отказ Маркхама увидеться с ней, потом еще его письмо просто вывели ее из равновесия.

В письме были невеселые новости. Мистер Маркхам, владелец земли Сан-Джоан, внезапно решил продать землю, разрушив все имеющиеся на ней постройки, и дал Кэтрин всего две недели, чтобы найти другое место для тридцати пяти детей из ее сиротского приюта.

Медленно идя по улице, Кэтрин печально перечитывала письмо, от которого зависела ее судьба и судьба несчастных сирот. Гнев и раздражение переполняли ее, когда она думала о предательстве Маркхама. Легко разрушить чью-то судьбу!

Кэтрин понимала, что необходимо что-то предпринять, но что? — этого она не знала. У нее не было ни власти, ни достаточно денег, чтобы построить новое здание. Тем не менее, в ближайшие две недели ей предстоит всеми правдами и неправдами найти помещение и спасти жизнь тридцати пяти детей, вверенных ее заботам, самому старшему из которых нет и четырнадцати лет. Кэтрин медленно шла к своему экипажу, ожидавшему ее на другой стороне улицы.

Ее ассистентка Милли, пожилая дама, всю свою жизнь, посвятившая сиротскому приюту, поехала вместе с ней к Маркхаму, чтобы оказать моральную поддержку, но осталась ждать в экипаже, не желая мешать Кэтрин.

— Что случилось? Мистера Маркхама нет дома? — спросила Милли, когда Кэтрин забралась в экипаж и велела кучеру ехать обратно, в Сан-Джоан.

— Да нет, он дома. Только он отказался встретиться со мной. Если верить его слуге, он принял твердое решение и менять его не собирается. Милли, что нам делать? Мы не можем этого допустить. Что же будет с детьми, если Сан-Джоан продадут?

— Я не знаю, миссис Кэтрин. — Милли ласково пожала ей руку.

— Нельзя бросить детей… Они еще совсем малютки… Я не могу этого сделать…

Обе женщины печально молчали, подъезжая к приюту. Кэтрин была директором сиротского приюта в Сан-Джоан вот уже десять лет. Она пришла в приют сама после трагической смерти своего мужа и маленькой дочери. И с первого дня почувствовала, что работа в приюте — ее судьба. Она могла дать детям то, в чем они всегда так нуждаются, — любовь. Кэтрин, не жалея себя, принялась за работу, стараясь заглушить нестерпимую боль в своей душе. И вскоре та любовь, которую она щедро дарила детям, стала возвращаться к ней сторицей. Они стали большой дружной семьей, где каждый заботится о другом, где царит любовь и в радостные, и в трудные времена. Создать такую атмосферу было нелегко, но Кэтрин это удалось. Теперь же, если Маркхам исполнит свое намерение, все будет кончено. И она не сможет ничем помочь своим сиротам.

Кэтрин и Милли вышли из экипажа. Здание приюта было старым, наполовину разрушенным, но внутри все было чисто и аккуратно. Если его хорошенько отремонтировать, то здесь вполне можно жить. Кэтрин учила Детей чистоплотности как одной из главных добродетелей. Звонкие голоса играющих детей наполнили ее тоскующую душу. Она радовалась их счастью, но реальность напоминала о себе сурово: быть вместе им оставалось считанные дни.

Женщины поднялись по ступенькам к двери старого здания, где их поджидал одиннадцатилетний Томми Глозэр. Кэтрин не сдержалась и широко улыбнулась. Несколько лет назад Томми объявил себя ее телохранителем, и где бы она ни была, он всегда галантно ждал Кэтрин у дверей.

Томми был красивым мальчиком, обещая стать на редкость привлекательным мужчиной. Прядь темных, спутанных кудрей падала на лоб, придавая ему задорный вид. Умные голубые глаза и простая дружелюбная улыбка обезоруживали кого угодно, даже строгую Милли. Известный своим чувством юмора и легким характером, Томми для каждого находил доброе слово. Ему было всего около трех лет, когда Кэтрин подобрала его на улице. Томми рос рядом с Кэтрин, они очень сблизились за эти годы, и Кэтрин не представляла, что бы она без него делала.

— Все было в порядке, пока вы отсутствовали, миссис Кэтрин, — серьезно отрапортовал Томми. — Малыши вели себя прилично.

— Хорошо. Спасибо, Томми, за помощь. Я тебе очень благодарна.

— Мэри играла с самыми маленькими, за остальными присматривал я. — Он всегда старался приуменьшить свои заслуги в глазах других.

— Что ж, я поблагодарю и ее, только попозже. Ты прекрасно выполнил свою работу, Томми, — она дружно потрепала его по плечу, — увидимся позже.

— Да, мэм. — Мальчик улыбнулся от гордости, услышав ее похвалу. Он обожал ее, старался всеми особами помочь ей. Миссис Кэтрин и остальные дети приюте стали его настоящей семьей, единственной, которую он признавал своей. Теперь, когда взрослые вернулись, он мог позволить себе немного поиграть с друзьями.

Кэтрин и Милли прошли в свой кабинет и закрыли дверь.

— Что вы думаете об этом? Как нам следует поступить? — спросила Милли, когда они остались наедине.

— Это мне и надо выяснить. И побыстрее. Дайте мне список лиц, помогавших нам в последние два года. Если мы наберем достаточную сумму и выкупим сами здание у мистера Маркхама…

— Давайте начнем прямо сейчас. — Милли не была уверена, что это сработает, но все же плохой план лучше, чем вообще никакого. Слишком много зависит сейчас от них.

Перед Мэттом, Алекс и Уином простирался Новый Орлеан во всей своей красе. Когда их пароход причалил, они поспешили нанять крытый экипаж и поехали к гостинице «Сент-Чарлз».

По дороге Уин с облегчением стянул с себя воротничок — в последний раз, наконец-то! Он понимал, что извозчик может это неверно истолковать, но хотел почувствовать себя свободным, вновь стать самим собой.

В гостинице они зарегистрировались под своими именами, и для Уина это был настоящий праздник.

— Давайте немного отдохнем, а потом побродим по городу, — предложил Мэтт.

Часом позже Алекс подошла к комнате Мэтта. Дверь открыл Уин, одетый в белую рубашку и мерные брюки. Он был, без сомнения, самым прекрасным и неотразимым мужчиной из всех, кого Алекс когда-либо видела. Она невольно залюбовалась им.

— Да, это на самом деле я, и не собираюсь превращаться в кого бы то ни было, — хрипло сказал он, схватил ее за руку и втащил в комнату.

Только тогда Алекс обратила внимание, что они одни.

— А где Мэтт? — Ее пульс учащенно забился при мысли, что они остались наедине.

— Спустился вниз за чем-то.

Она мечтательно улыбнулась и протянула руки навстречу Уину. Через мгновение он держал ее в объятиях.

— Я уже стала думать, что мы никогда не будем вместе.

— Нет, нет, дорогая моя. Рано или поздно, в общем, не важно когда, мы обязательно соединимся навеки — уж я-то знаю, как, — успел проговорить Уин, прежде чем их губы слились в поцелуе.

Алекс нежно прижалась к нему, вновь ощущая его мужскую силу и наслаждаясь сознанием того, что он жаждет ее снова и снова. Уин хотел сорвать с нее одежду и расцеловать каждый изгиб ее жаркого тела, но мысль о скором возвращении Мэтта его остановила.

Звук шагов Мэтта за дверью заставил их разжать объятия.

Войдя, Мэтт бросил на них понимающий взгляд и улыбнулся.

— А я нашел кое-что, — объявил он, держа в руках толстый справочник.

— Что ты нашел? — полюбопытствовала Алекс.

— Список всех улиц и учреждений города. Ведь мы ищем место с названием Сан-Джоан в честь святой Жанны Д'Арк или просто Джоан, к тому же это должно каким-то образом быть связано с детьми. Нам остается перебрать все возможные варианты и найти наиболее подходящий. Это может быть название школы или сиротского приюта. Давайте посмотрим.

Мэтт нашел нужную страницу и тщательно просмотрел список названий.

— На «Джоан» ничего нет. Давайте попробуем «Сан-Джоан».

— Может, это опять монастырь или церковь?

— Не надо забывать последние слова в ключе:

«Вестник мой ждет на тропе,

Его дар вам укажет дорогу.

И жизни цветы расцветут,

Нежным солнцем согреты.

Только любовь вам поможет -

Ее сила разрушит преграды,

И препятствия в прах обратит.

Увидите вы и незримое глазу,

Найдете бесценный подарок,

И будет он ваш».

— Мы уже так близки к цели… — Надеюсь, надеюсь.

— Вот! — воскликнул Мэтт. — Должно быть, это то, что нам нужно. Сиротский приют в Сан-Джоан.

— Поехали прямо сейчас! — предложил Уин. Через несколько минут они уже сидели в экипаже и ехали в приют, который располагался в одном из беднейших районов города.

— Вот он! — Извозчик указал на обшарпанное здание, останавливая лошадей.

Алекс, Уин и Мэтт удивленно переглянулись. Сиротский приют в Сан-Джоан представлял собою двухэтажное невзрачное здание, находящееся в весьма плачевном состоянии. Самое заурядное, ничем не привлекательное здание. Однако они заметили, что вокруг было довольно чисто. Дети разных возрастов, игравшие на лужайке перед домом, тоже выглядели опрятно. По-видимому, они были довольны и счастливы. Наши друзья поняли, что, несмотря на бедность приюта, кто-то хорошо заботится о его содержании.

Мэтт первым вышел из экипажа и направился вперед, предоставляя Уину возможность поухаживать за Алекс и расплатиться за проезд.

Уин нежно обнял Алекс за талию, и она почувствовала тепло его рук. Опершись на его плечо, она выпрыгнула из экипажа.

Мэтт был доволен, что Уин и Алекс заняты друг с другом. Несколько минут одиночества позволили ему ознакомиться с входом в приют и хорошенько рассмотреть все вокруг. В нерешительности остановившись на дорожке, Мэтт повнимательнее посмотрел на здание. Внезапно оно показалось ему знакомым. Воспоминания о собственном сиротском детстве захлестнули его. Он почувствовал нечто, отличающее этот приют от тех безучастных печальных стен, за которыми он провел свое детство. В Сан-Джоан все было по-другому. Дети, игравшие во дворе, были бедны, но это не мешало им веселиться. Темноволосый мальчик лет двенадцати сидел на верхней ступеньке лестницы. Рядом с ним была маленькая девочка шести-семи лет, игравшая в куклы.

Мэтт остановился прямо под лестницей перед ними. Мальчик заговорил первым:

— Зачем вы сюда пришли? Вам что-нибудь нужно?

— Я бы хотел поговорить с директором приюта. Скажи, пожалуйста, как ее зовут?

— Миссис Сутерлэнд, — ответил тот.

— Она у себя?

— Да, сэр. Она в доме. Войдите внутрь и сразу налево.

— Спасибо… Кстати, меня зовут Мэттью Маккитрик. А тебя как? — спросил Мэтт, заметив, что мальчик горит желанием узнать о нем и о цели его визита.

— Меня зовут Томми, сэр, а это Лиза.

— Приятно было познакомиться с тобой, Томми. И с тобой тоже, Лиза, — сказал Мэтт, любуясь ангельским выражением ее лица.

Девочка смотрела на него широко раскрытыми глазами бирюзового цвета, такими ясными и лучистыми, каких он в жизни не встречал.

— Спасибо за помощь.

— Всегда к вашим услугам, сэр.

Мэтт вошел в здание, за ним последовали Уин и Алекс. Полумрак вестибюля живо напомнил Мэтту детские годы, когда он был невольным узником приютских стен.

Родители Мэтта умерли, когда ему, было, пять лет родных у него не было, поэтому вскоре он очутился в приюте. Одинокий, беспомощный, он очень страдал от отсутствия родительской любви и ласки. Почти все свое время Мэтт проводил в одиночестве, читая и предаваясь мечтам о чудесах, потерянных сокровищах, приключениях и тому подобных вещах. Когда он, наконец, окончил ненавистное учебное заведение, то прекрасно знал, что будет делать — будет разыскивать таинственные клады, давно забытые предметы старины. Возможно, в нем говорило желание обрести свои корни, свою культурную, историческую семью вместо той, которую он потерял. Он мечтал разыскивать то, о чем уже никто не помнит, возвращать миру его богатство.

— Что сказал тебе тот мальчик?

Слова Уина заставили друга очнуться от воспоминаний, впрочем, Мэтт был только рад сбросить с себя бремя грустного настроения.

— Директор здесь — некая миссис Сутерлэнд. Ее кабинет налево. Сюда, наверное.

Мэтт увидел дверь с ее именем и постучал.

— Войдите. — Голос, ответивший им из-за двери, был мягок и нежен.

Мэтт заинтересовался, как же выглядит «миссис Сутерлэнд». Он воображал ее шестидесятилетней представительной дамой, седовласой, невысокого роста, строгой. Ему казалось, что она должна произносить слова быстро и отрывисто. Мэтт открыл дверь в ожидании увидеть пожилую, мрачную особу. Вряд ли она согласится помочь им, но стоит попробовать. Но, увидев перед собой Кэтрин, мгновенно потерял дар речи.

— Да? Что случилось? Чем я могу помочь вам? — просила Кэтрин, поднимая голову от кипы писем, лежащей перед ней на столе. Они с Милли работали без отдыха уже почти два дня. Писали письма, искали адреса благотворительных организаций, чтобы собрать необходимую сумму и выкупить здание.

Перед ней стоял привлекательный молодой человек. От неожиданности Кэтрин замолкла в изумлении.

— Слушаю вас, — сказала она, поскольку незнакомец упорно молчал.

Мэтт не мог глаз отвести: Кэтрин была очаровательна. Ее светлые волосы имели оттенок лунного света. Они, наверное, были длинными, но безжалостная рука Кэтрин заколола их в тугой пучок. Неожиданно Мэтт почувствовал необъяснимое желание дотронуться до этих шелковистых волос и растрепать их. Глаза ее были нежно-голубого цвета. И смотрела она открыто. Изящные черты лица были ангельскими, а губы просто созданы для поцелуя. Мэтт уставился на ее губы и вдруг заметил, что они растягиваются в неуловимой улыбке.

— Да, сэр, — повторила она, — я вас слушаю. Чем я могу вам помочь? — Кэтрин не знала, кто этот высокий милый незнакомец, но его появление взволновало ее. Мысль о том, что он принес неприятные вести от Маркхама, напугала ее. Встав из-за стола, она мужественно встретилась с ним глазами, готовая ко всему.

Это ее движение вернуло Мэтту способность мылить, и он быстро ответил:

— Я — Мэттью Маккитрик, а это мои друзья — Александра Паркер и Уин Брэдфорд. Мы путешествуем вместе. Нас послал сюда Лоуренс Энтони.

Он помолчал, ожидая, какое впечатление произведет на нее это имя. Мэтт надеялся, что она была знакома с Энтони, а это уже достаточное основание для них, чтобы остаться. Он видел миссис Сутерлэнд в первый раз, но меньше всего на свете ему хотелось покинуть стены этого здания, освященного ее присутствием.

— Лоуренс Энтони?.. — повторила она в замешательстве, и вдруг ее глаза загорелись. — О да, конечно, я помню его. Он был здесь несколько лет назад.

— Так Лоуренс приезжал сюда?

— Да. А разве сейчас его нет с вами?

— Нет, я вынужден сообщить вам прискорбную весть: несколько недель назад Лоуренс скончался.

— Как жаль! Это надо рассказать Томми. Вы видели Томми, когда шли сюда?

— Томми? Это тот мальчик, что сидит на лестнице?

— Да, — Кэтрин улыбнулась, — он считает себя главным стражем приюта. Они очень подружились с мистером Лоуренсом, когда тот жил в Новом Орлеане. Он был очень добр и щедр, очень помог нам. Мистера Энтони полюбили у нас все дети. Когда бы он ни приходил сюда, его карманы были полны сладостей. Томми часто спрашивал меня о нем, когда мистер Энтони уехал, но мы не получали от него никаких вест Сообщение о смерти, безусловно, огорчит мальчика, и следует знать правду. Он так привязался к мистеру Энтони.

— А мистер Энтони не говорил вам, что мы можем приехать сюда?

— Нет, а что?

— Ничего-ничего. Спасибо за помощь.

— Если вам что-нибудь понадобится, позовите меня, — предложила она.

— Вы не будете возражать, если мы погуляем тут, пока вы поговорите с Томми?

— Конечно, нет. Но лучше — пойдемте со мной.

Мы вместе расскажем ему о том, что случилось.

Кэтрин направилась через вестибюль к парадному входу. Томми был занят серьезным разговором, он объяснял что-то маленькой девочке.

— Томми, ты не мог бы прерваться на минутку? Я должна тебе кое-что сказать.

— Конечно, миссис Кэтрин.

— Томми, мистер Маккитрик — хороший друг Лоуренса Энтони. Помнишь того пожилого джентльмена, который приезжал к нам довольно часто несколько лет тому назад?

— Да, мэм, — осторожно ответил мальчик.

— У нас есть о нем новости, но они не слишком приятные. Он умер несколько недель назад. Он оставил нам указания, которые и привели нас сюда, в Сан-Джоан в поисках тропы, ведущей к нашей цели, — сказал Мэтт.

— Тропы? Какой тропы? Боюсь вы не найдете здесь ничего подобного, — заметил мальчик.

Мэтт, Уин и Алекс слегка оторопели от такого безоговорочного утверждения. Они надеялись, что в приюте они найдут разгадку, решили, что самое трудное позади, осталось только получить последний ключ — венец у них в руках. Все оказалось сложнее.

— А было ли какое-нибудь место, особенно любимое мистером Энтони? Может быть, что-то в приюте его очень привлекало?

— Нет. Он просто любил сидеть и разговаривать с нами, — ответил Томми, — как жалко, что он умер. Он был замечательный.

— Мы тоже его очень любили, — сказала Алекс. — Ты уверен, что он ни слова не говорил о нашем приезде?

— Нет. А что?

— Ничего, я просто спросила, вот и все.

— На самом деле я не так много знаю о нем. Мы любили болтать про всякую ерунду. Потом он уехал, и я больше ничего не слышал о нем.

— Спасибо, Томми, — поблагодарила мальчика Кэтрин. — Может, я еще чем-нибудь могу быть вам полезна в Сан-Джоан?

— Нет, спасибо. Вы не возражаете, если мы погуляем поблизости?

— Разумеется, нет. Чувствуйте себя как дома.

— Еще раз спасибо за помощь.

— Когда что-нибудь понадобится, позовите меня. Томми поглядел вслед неожиданным гостям и вернулся к разговору с Лизой.

— Что вы об этом думаете? — спросила Алекс, когда они отошли от здания. — Почему здание в таком плохом состоянии?

— У них нет денег. Каждый цент на счету у миссис Сутерлэнд. Все идет на еду и одежду для детей. Забота о здании стоит у нее на последнем месте. Главное для нее — это дети. И, похоже, здесь их не мало, — сделал вывод Уин.

— Интересно, хотел ли Лоуренс, чтобы мы пришли сюда? И что значит: «увидите вы и незримое глазу»? Что нам надо здесь увидеть? — размышляла вслух Алекс.

— Если бы я знал, венец был бы уже у нас в руках.

Они внимательно исследовали окрестности, но не нашли ничего, что могло бы им помочь в разгадке. В конце концов, расстроенные, они поехали обратно в гостиницу.