Приближалась полночь. Филипп и Роберт были в прескверном настроении. Отослав слуг, они провели в кабинете отца тщательный обыск, перевернув все вверх дном. Однако их попытки найти книги оказались тщетными.

— Что же делать? — воскликнул Роберт.

— Надо поговорить с Генри, — предложил Филипп, — он был близок с отцом. Если кто и знает, куда делись книги, так это только он.

Припомнив кое-что, они переглянулись и быстро направились к комнате Генри, расположенной довольно далеко от комнат остальных слуг. Сейчас это было им на руку: они хотели поговорить с камердинером наедине. Они вошли без стука — что церемониться со слугами?

— Здравствуй, Генри, — холодно приветствовал Филипп изумленного слугу.

Генри не спал. Он сидел на кровати и настороженно следил за вошедшими, лихорадочно соображая, как реагировать на столь внезапный визит. Стараясь сохранять спокойствие, он, тем не менее, отметил про себя, что испуган.

— Нам надо поговорить. У нас возникла проблема, возможно, ты поможешь решить ее, — начал Роберт.

— Да?

— Мы знаем, отец дружил с тобой.

— Я уважал вашего отца и восхищался им, — осторожно сказал Генри, не доверяя им. Он был очень рад, что послушался профессора и отослал книги еще сегодня утром.

— В библиотеке отца было несколько книг, очень нужных. Похоже, они пропали. Отец случайно не говорил тебе, куда он их дел?

— Все книги в его кабинете, — ответил Генри, избегая прямого ответа на вопрос.

— Генри, это не обычные книги. Они особенные. Я уверен, отец хранил их в каком-то тайнике. Он никогда бы не оставил их на открытом месте.

— Я не знаю, о чем вы говорите, да это и неважно…

— Почему? — Роберт удивился такому ответу.

— Согласно завещанию, все, что находится в доме, все вещи вашего отца будут переданы Церкви.

Эти слова окончательно взбесили Филиппа, терпение которого и без того было на пределе. Ему еще раз напомнили о полном провале их плана, его ярость не знала границ. Будь, проклято завещание! Он старший сын Лоуренса Энтони! Он получит деньги, которые принадлежат ему по праву, — так или иначе, но он получит их!

Не помня себя от гнева, он схватил кочергу и ударил ею камердинера. Генри был не в состоянии защищаться. Ошеломленный, он рухнул на пол. Находясь вне себя, Филипп продолжал ожесточенно наносить удары один за другим.

— Перестаньте! — в отчаянии закричал Генри. Но Филипп не слышал и не хотел слышать. Он всегда ненавидел Генри, потому что отец слишком доверял своему слуге. Мысль об отце разозлила его еще больше.

Последнее, что сказал Генри, теряя сознание, было: «Профессор предупреждал меня…»

Филипп не останавливался. Он бил старого слугу снова и снова, все чаще и сильнее, мысленно представляя, что поражает отца. В конце концов Роберт схватил его за руки:

— Филипп! Хватит!

Ледяной голос Роберта охладил Филиппа. Придя в себя, он уставился на окровавленное тело Генри.

Роберт наклонился посмотреть, что стало со слугой.

— Идиот! Ты убил его! Теперь мы никогда не узнаем, где книги! — В голосе Роберта были ненависть и презрение к брату.

Дрожь охватила Филиппа, он отшвырнул кочергу и нервно сказал:

— Наплевать!

— Ты слышал, что он сказал? «Профессор предупреждал меня…» Когда он успел поговорить с профессором? Или Генри виделся с Паркером в гостинице в тот раз, или он посетил профессора в тюрьме. — Глаза Роберта сузились, он взвешивал свои шансы.

— Хорошо, что уже ночь. Мы сможем замести следы. Если кто-то и будет интересоваться Генри, скажем, что он уехал, как только получил деньги в наследство. Завтра же утром пойдем к профессору.

— Зачем ждать до завтра? — Филипп не хотел откладывать. Он хотел узнать прямо сейчас. — Чем скорее мы узнаем, где книги, тем быстрее получим деньги. Кроме того, я уже договорился с охраной. Они пропустят нас к нему.

Уже через несколько часов, лишь только забрезжило утро, братья встретились с профессором в маленькой комнате без окон. Стражники были рады оказать услугу Филиппу, так как знали, насколько щедрым может быть этот человек, если ему что-нибудь потребуется.

Енох мгновенно вскочил, когда за ним пришли. Хотя письмо, которое он написал Алекс, еще, по-видимому, не дошло, может быть, другие письма, письма его друзьям в университет и Британский музей, помогут ему. Он так ждал этой помощи!

Увидев охранников, он решил, что скоро будет на свободе, и с облегчением подумал, что наконец-то это запутанное дело объяснилось, и невиновность его доказана. Но, войдя в комнату, где его ждали братья Энтони, надежды профессора рухнули. Он понял, зачем пришли сюда эти двое.

— Где книги? — без лишних слов спросил Филипп, загоняя испуганного профессора в угол.

— Я не видел никаких книг, — быстро ответил Енох, его сердце похолодело, он перевел глаза с Филиппа на Роберта. Их лица были так жестоки и безучастны, что Паркер понял: это они убили Лоуренса и засадили его, Паркера, в тюрьму.

— Не лги. Нам лучше знать. Ты украл их у отца, а потом убил его. Ну, так, где же они? Куда ты их подевал?

— Я не понимаю, о чем вы говорите? Я ничего не крал у вашего отца! Он был моим лучшим другом, я бы никогда не причинил ему вреда!

— Все же упорствуешь… Но нам известно, что Генри был у тебя, — медленно сказал Роберт, словно ему было многое известно.

Услышав это, Енох побледнел:

— Я все же не понимаю, о чем вы говорите.

— А ты постарайся, — продолжал Роберт, — напрасно разыгрываешь несведущего дурака. Если ты надеешься, что Генри тебе поможет, то лучше забудь об этом. Генри уже никогда и никому не поможет.

Паника охватила Еноха:

— Что вы имеете в виду? Что случилось с Генри?

— Не знаю… Откуда мне знать? — невинно ответил Филипп. — А ты, Роберт? Не знаешь, что случилось с Генри?

— Нет. Он получил деньги и сразу же уехал — это все, что я знаю. Таким образом, если ты надеешься на него, то мы вынуждены разочаровать тебя.

— У меня много друзей, и кто-нибудь мне обязательно поможет! Я не причастен к убийству вашего отца и докажу это!

— А-а-а, — елейным голосом начал Филипп, доставая из кармана связку писем, — ты рассчитываешь на доктора Наулена из университета? Или на профессора Грина из музея? Или, может быть, на свою дочь?

Енох кинулся к нему, пытаясь отнять свои письма, но Филипп уклонился.

— Мы не хотим тебе зла, пойми. Мы можем договориться. Ты говоришь нам, где книги, а мы уж посмотрим, что можно сделать, чтобы вытащить тебя отсюда.

Енох был разбит и напуган. Его письма украдены, без Генри он был беспомощен — он мог считать себя осужденным и повешенным.

— Я и в глаза их не видел. — Он продолжал упорно отрицать.

— Отпирайся, сколько тебе будет угодно. Мы уверены, что ты знаешь, где они, и мы найдем их. Почему ты не можешь просто сказать нам об этом? Это избавит всех нас от лишних хлопот.

— Я знаю вас слишком хорошо. Я бы никогда не стал вам помогать, даже если бы вы пообещали спасти мою жизнь.

— А ты в этом весьма и весьма нуждаешься, — холодно сказал Роберт.

— Ладно, Роберт, — вмешался в разговор Филипп. — Похоже, профессор не хочет с нами разговаривать. Может, его дочь Александра будет более сговорчивой.

— Алекс ничего не знает об этом! — Профессор ужаснулся при мысли, что Алекс придется иметь дело с этими негодяями. — Ее даже нет сейчас в Лондоне.

— Мы съездим в Бостон и проверим, знает она что-нибудь или нет… Интересно, что она скажет, узнав, кто обвиняется в убийстве Лоуренса Энтони?

— Вы не сделаете этого!

— Возможно, если только ты расскажешь нам, где книги.

— Мне нечего вам сказать! — Енох возмутился их наглому и хладнокровному спокойствию. — Убийцы — вы! Сперва убили своего отца, а теперь пытаетесь меня обвинить в этом!

— Тебе не удастся это доказать. — Филипп почти рассмеялся в лицо профессору.

— Вам все равно не отвертеться! — продолжал Енох.

— Неужели? По-моему, нас никто не подозревает. Зато все видели, как ты спорил с отцом в ресторане, а потом выбежал за ним.

— Если мы и поспорили, это вовсе не значит, что я убил его!

— По крайней мере тебя подозревают гораздо больше, чем нас, особенно теперь, когда мы ничего не получили после его смерти. Уверен, суд докажет, что ты отравил отца и тебе придется заплатить за это сполна. Ты напрасно не хочешь помочь нам, согласись, ведь тогда мы будем действовать в твоих интересах.

Енох понимал, что они правы: он остался без друзей; никому нет дела до того, что он брошен в тюрьму по ложному обвинению. Он абсолютно беспомощен. Только одно поддерживало профессора — чувство справедливости. Он верил, что рано или поздно правда обнаружится.

— Может, сейчас я и не смогу доказать свою невиновность, но настанет день, когда вы поймете весь ужас содеянного вами и поплатитесь за это. На свете существует праведный суд.

Филипп засмеялся:

— Но человеческий суд состоится раньше. Спокойной ночи, профессор.

Филипп и Роберт постучали в дверь, вызывая охранника. Выпустив их, он провел профессора обратно в камеру.

Братья шли молча. Затем они сели в экипаж и медленно тронулись по направлению к дому.

— Что скажешь? — спросил Роберт.

— Не знаю. Я уверен, что книг у него нет, но он очень испугался, когда мы сказали, что поедем к его дочери.

— Надо собираться в Бостон.

— Возможно. — Филипп думал, как бы он поступил на месте отца. — Если отец не отдал книги профессору, тогда кому он мог их отдать?

— Он доверял только профессору и еще одному человеку — Эдварду Брэдфорду.

— Разумеется, — согласился Филипп. — Если отец оставил огромную сумму Церкви, следовательно, книги он мог отдать священнику.

— Утром мы поедем к нему.

Одетый в черное, Уин стоял в приемной. Ему удалось немного отдохнуть, но волнения сегодняшнего дня уже успели опять истощить его силы. Дом посещали люди, желающие попрощаться с умершим. Разговоры были только об одном: как горько потерять такого прекрасного друга.

На сердце у Уина было тяжело. Похороны были назначены на завтрашнее утро. Уин одновременно и желал и боялся этого. Похороны будут означать окончание мук дяди Эдварда, но для Уина это будет последнее прощание с дорогим его сердцу человеком. Ведь смерть близкого — огромное горе для любящих родных.

— Здравствуйте, — сказал он очередным посетителям. Однако не мог вспомнить, где видел этих двух молодых людей.

— Здравствуйте, лорд Брэдфорд, — ответил Роберт. — Я Роберт Энтони, а это мой брат, Филипп. Мы очень сожалеем о кончине вашего дяди.

— Благодарю вас. — Теперь он вспомнил их: дядя Эдвард дружил с их отцом. Но в городе о них ходили дурные слухи, и на этом фоне его собственные проступки казались просто смешными.

— Ваш отец с вами?

— Как? Вы не слышали? Мы похоронили его вчера.

Уин изумленно посмотрел на них.

— Нет, я ничего не слышал… Примите мои глубочайшие соболезнования.

— Спасибо. Лорд Брэдфорд, можно попросить вас уделить нам несколько минут? Это очень важно.

Уин увидел, как Артур впустил еще несколько посетителей.

— Сейчас не слишком подходяшее время.

— Это не займет много времени, это касается деловых отношений между нашим отцом и вашим дядей, — вставил Филипп.

Уин понял, что придется уступить — вероятно, у них срочное дело. Но что-то в манере братьев его раздражало.

— Вы знаете, у нас много общего, — с улыбкой начал Филипп, стараясь расположить к себе Уина. Только взаимопонимание с лордом Брэдфордом может помочь им, ведь, как известно, он большой любитель карточной игры и женщин.

Но слова Филиппа произвели на Уина противоположное действие. Ему стало жутко. Неужели он такой же, как эти двое? Такой же циничный, холодный и безжалостный? Он надеялся, что нет. Во всяком случае, он не посмел бы настаивать на деловых разговорах с человеком, только что лишившимся ближайшего родственника. Уин нахмурился:

— Вряд ли сейчас подходящее время обсуждать это, джентльмены.

— Мы бы не побеспокоили вас, если бы это не было исключительно важным, — настаивал Филипп. Они уже и так полдня потратили впустую — ездили к священнику только для того, чтобы узнать о его смерти. Филипп надеялся, что Уин пойдет им навстречу и проверит вещи своего дяди сразу же. Тогда они смогут взять книги и уйти. В конце концов, неужели так трудно найти несколько книг, надписанных их отцом, среди вещей священника? Разве священники не дают обет бедности? Разумеется, у отца Эдварда Брэдфорда не так много личных вещей, и лорд Брэдфорд сразу найдет нужные книги.

— Мы можем встретиться в конце недели. — Уин старался сохранить спокойствие и вести себя прилично, но их настойчивость была отвратительна.

— Мы не займем много времени, — упорствовал Роберт, — пройдемте лучше в кабинет.

Подбородок Уина задрожал, он с усилием пытался держать себя в руках.

— Сейчас не время говорить о делах, джентльмены. Простите.

Он направился к вновь вошедшим посетителям, но Филипп загородил ему дорогу.

— Лорд Брэдфорд, — настойчиво проговорил Филипп, — нам точно известно, что у вашего дяди хранились книги, принадлежащие нашему отцу. Мы будем благодарны, если вы вернете их нам.

Такая навязчивость разозлила Уина. Он гневно посмотрел на братьев Энтони:

— Когда-нибудь я подумаю над вашей просьбой. Сейчас не время для этого. До свидания, джентльмены.

Его отказ был окончательным. Не посмев возразить, Филипп и Роберт ушли в полном разочаровании.

Шансы найти книги, а, следовательно, и сокровище, резко сократились. У них остается лишь один день, потом их выгонят из дома. Время — деньги, теперь они со всей ясностью почувствовали это на себе.

На следующее утро состоялось отпевание. В церкви собралось много народу: пришли все, кто любил отца Эдварда.

Во время службы Уин заметил братьев Энтони, чье присутствие явно раздражало его. Он надеялся избежать встречи с ними после отпевания. Однако, выйдя из церкви, Уин опять увидел, как они садились в экипаж и, по-видимому, собирались ехать вместе со всеми на кладбище.

Похоронная процессия состояла из более чем тридцати экипажей. Она медленно тянулась по улицам города к кладбищу.

Уин был безутешен и чувствовал себя очень одиноко. Когда умерли его родители, дядя Эдвард помог ему стать настоящим мужчиной, он всегда был рядом. Уин никогда его не забудет.

Церемония погребения кончилась, и кладбище опустело. Уин остался один, молчаливо глядя на могилу.

— Лорд Брэдфорд… — Филипп и Роберт дождались, пока все уйдут, и только тогда приблизились к Уину. Они решили, во что бы то ни стало поговорить с ним.

Уин мгновенно узнал голос Филиппа и поднял глаза.

— Похоже, ваши дела окончены, мы надеемся, что теперь вы соблаговолите выслушать нас.

— Дела? — Уин, потрясенный бестактностью братьев, изумленно повернулся к ним, его глаза были полны слез.

— Это не только дела для меня, джентльмены. Я любил своего дядю, я скорблю по нему.

— Но мы уже говорили вам, что это очень важно. К тому же наше дело не займет много времени, — настаивал Филипп.

— Смерть моего дяди — событие гораздо более важное, — ответил Уин, надеясь, что эти двое отстанут от него. — Когда я буду в состоянии, я займусь тем, о чем вы просите, и дам вам знать. До свидания, джентльмены.

С достоинством человека его положения и звания Уин повернулся к ним спиной и пошел к экипажу, который ждал недалеко от ворот кладбища.

Филипп и Роберт молча смотрели ему вслед. Их душила ярость. Этот проклятый гордец разрушит все их планы. У них оставался только один день, чтобы найти книги, которые смогут обеспечить их будущее.

— Будем ждать, пока он не даст нам знать? — злобно спросил Роберт.

— Дадим ему двадцать четыре часа, а потом будем действовать.

— И как мы будем действовать?

— Там видно будет, — многозначительно произнес Филипп.

Уин сел за стол, рассматривая книгу и письмо, которые ему только что принес Артур. Книга была доставлена, когда его дядя умирал, и Артур вспомнил о ней только сейчас, после похорон. Уину стало любопытно, почему братья так жаждут получить эту книгу, и он решил сначала прочитать письмо. Вот что там было написано:

«Мой дорогой Эдвард!

Я пишу это письмо, и мне горько. Сегодня я решил лишить Филиппа и Роберта наследства. Я долго надеялся переменить их жизнь, научить их мыслить и чувствовать, видеть истинные ценности. К сожалению, у меня ничего не вышло. Больше всего в жизни они любят деньги, их жадность ненасытна. К добру их это не приведет, я уверен. Мне стыдно, что они носят мое имя.

Ты получишь это письмо после моей смерти. Я рассказал Генри о том, как важно вручить его и эту книгу после моей кончины. Твоя жизнь была примером для меня, твоя вера — светом в моей беспросветной жизни.

В моей коллекции есть одно сокровище, которое значит для меня гораздо больше, чем все остальные. Это Венец Желаний, древнеегипетская реликвия. На нем лежит проклятие последней царицы, владевшей им. По преданию, проклятие ждет каждого, кто хочет обладать им с корыстными целями. Только тот, чья любовь чиста, может иметь его и ничего не бояться. Поэтому я выбрал тебя, мой дорогой Эдвард, чтобы ты после моей смерти владел этой реликвией.

Я надежно спрятал венец от грабителей несколько лет тому назад. Тогда я надеялся, что в поисках его мои сыновья станут настоящими людьми. Теперь ясно, что этого никогда не произойдет. Я написал три книги, где указал путь к венцу. Я оставляю эти книги трем людям, в которых я уверен. Вы должны объединиться и найти сокровище. Книги пронумерованы, их следует читать последовательно, и тогда можно отгадать ключ. Начать поиски должен ты. Это очень важно. Твоя вера достойна уважения. Без тебя остальные никогда не смогут достичь цели. Вторая книга — у профессора Паркера в Бостоне, третья — у Мэттью Маккитрика, тоже в Бостоне. Я вложил в конверт их адреса.

Поезжай сначала к Еноху Паркеру. Он первоклассный ученый, у него есть прекрасная ассистентка по имени Алекс. Уверен, они будут в восторге, когда ты приедешь. Они уже долго ищут венец, как и Мэтт Маккитрик. Он тоже будет рад сотрудничать с тобой. Они будут знать о тебе, но друг о друге я им не написал.

Знай, что я выбрал тебя за твою глубокую веру, за оптимизм и истинную неумирающую любовь к людям. Ты — лидер в этом деле, Эдвард. Я уверен, остальные без сомнений последуют за тобой. Я доверяю тебе, друг мой, прекраснейшее из сокровищ. Найди венец. Эта реликвия заслуживает упоминания в истории человечества.

Но только умоляю, остерегайся моих сыновей. С тех пор, как я лишил их собственности, моя жизнь может быть в опасности. Я часто думаю, что проклятие венца пало на меня через них, поскольку они обесчестили мое имя и отравили мою жизнь.

Благодарю тебя за любовь и дружбу, Эдвард. Надеюсь, Венец Желаний принесет тебе покой и радость, которых я не познал.

С любовью твой преданный друг Лоуренс».

Уин внимательно рассмотрел письмо, изучив имена и адреса, вложенные в конверт. Затем раскрыл книгу и прочел несколько фраз. Обдумывая, что предпринять, Уин встал из-за стола и прошелся по кабинету. Он вспомнил слова Филиппа Энтони: «У нас много общего…» — и ужаснулся такому сравнению.

Внезапно Уин принял решение: Лоуренс Энтони рассчитывал на помощь его дяди, но теперь эту просьбу может выполнить только он, Уин. Он докажет всем и себе в первую очередь, что не похож на Филиппа и Роберта. Он возьмет на себя роль своего дяди, возглавит поиски и найдет венец.

Поднявшись в комнату дяди, Уин просмотрел личные вещи покойного и скоро нашел то, что было ему необходимо. После этого он позвонил Артуру и начал укладываться. Он решил ехать немедленно.