- Вылезай.

Покрытая пятнами ржавчины крышка багажника была открыта. Хоук сперва зажмурился от внезапно ослепившего его солнечного света, потом уставился на нее. Он лежал в позе эмбриона, подобрав колени к груди. Вид у него был потрепанный. Волосы взмокли от пота. Кожа блестела. Багажник был большой, типичный для автомобилей предкомпактной эпохи, но был набит скопившимся за долгие годы хламом. Старый аккумулятор, две пары проводов для прикуривания, грязное старое одеяло, пустые бутылки и банки из под пива, пачка заплесневелых газет, ржавый домкрат, сложенная палатка, что-то еще. Да и не заслужил этот гребаный насильник комфорта.

Подавив улыбку, она жестко повторила, - Вылезай.

Хоук снова зажмурился, потом сфокусировал взгляд на стволе пистолета 38 калибра. Смотрел на него долго и молча. Шевельнул кадыком, с трудом сглотнув. Потом поднял на нее свои голубые глаза, и она с изумлением не заметила в них страха. - Брось, детка. Ты же не убьешь меня.

Ее охватила ярость. Она схватила лежащий рядом с ним домкрат. Дрожащей рукой Хоук попытался перехватить ее, но она оказалась проворнее. Отбросив руку в сторону, она переложила пистолет себе в левую, и правой вскинула домкрат. Это был хоть и ржавый, но крепкий кусок железа. Она с силой опустила его вниз. Хоук успел лишь слабо вскрикнуть. Домкрат с глухим стуком обрушился на его колено. Хоук взвыл от боли. Она снова вскинула домкрат, прицелилась, и на этот раз нанесла более мощный удар по его правому бедру. Он опять взвыл, а потом разрыдался, умоляя не бить его больше.

Бросив домкрат на землю, она навела пистолет промеж его водянистых голубых глаз. Он умоляюще смотрел на нее, подбородок дрожал. На этот раз она позволила себе слегка улыбнуться. В его глазах появился долгожданный страх. Она взвела пальцем курок, и из его дрожащих губ вырвался тонкий звук, то ли всхлип, то ли стон.

- Вылезай. Повторять не буду.

Грудь Хоука дергалась, когда он судорожно пытался что-то ответить. Рот раскрылся. Зубы клацали, - Д-да. Л-ладно. У-у-умоляю...

Ухватившись дрожащей рукой за край багажника, он стал вылезать. Отойдя на пару шагов, она продолжала держать его под прицелом, готовая среагировать на любое резкое движение в свою сторону. Но он даже не пытался, явно не был способен на это в данный момент. Он поставил ноги на землю, выпрямился, хрустнув коленями. На мгновение задержал на ней взгляд. Потом, оглянулся вокруг, нахмурился, увидев, что стоит посреди маленькой лесной поляны.

Снова посмотрел на нее, - Черт, где это мы, крошка?

Прикусив губу, она крепче сжала пистолет. Малейшее нажатие на спусковой крючок, и пуля прошьет ему сердце. А она не была к этому готова. Пока. Она ослабила лежащий на спусковом крючке палец. - Меня зовут Джессика. Не крошка и не милочка. Больше ты меня так не назовешь. Ясно?

Он уставился на нее пустыми, ничего не выражающими глазами. Потом облизнул губы, повел плечами. - Конечно, Джесс. Черт, я вовсе не хотел тебя обидеть.

Ее глаза сузились до щелочек. - Какой смешной комментарий от гребаного насильника.

Тут произошло странное.

Он рассмеялся.

На его лице снова была та чертова ухмылка. Глаза лучились неподдельным весельем. - Да брось, девочка. Я тебя не насиловал.

Тут она чуть не взорвалась. Она хотела уже прострелить ему коленные чашечки и услышать, как он будет визжать, корчась в пыли от боли. Но постаралась взять себя в руки. - Что?

Его ухмылка даже не дрогнула. - Ты слышала, детка. Черт, ты же сама подавала мне сигналы, пока проверяла тачку. Так сексуально вертела своей сладкой попкой, когда смотрела двигатель. И когда проверяла салон. Выгибалась, как те киски из "пентхауса", мать их. Я ведь заметил, как ты смотрела на меня. Соблазняюще так смотрела. Как будто хотела все мозги мне оттрахать. Черт. Он хмыкнул. - Ты же сама напросилась. Снова хмыкнул. - И ты знаешь это.

Она посмотрела на него изучающе. Ему лет тридцать. Может, тридцать пять. Светлые лохмы. Бронзовая от многолетнего загара кожа. Брюки "карго" цвета хаки, футболка с логотипом "Грэйтфул Дэд". На шее ожерелье из ракушек. На ногах дизайнерские сандалии. Вот этого человека она собиралась убить. Мерзкий социопат, надругавшийся над ней. Чертов придурок. Глядя на него, сложно было воспринимать его всерьез. Перед глазами всплыла картинка. Она лежит ничком на кухонном полу. Стоит густой запах пролитого пива. Он кряхтит над ней со странным выражением ярости на лице.

- Вставай на колени.

Ухмылка растаяла, он покосился на нее. - Что?

- Ты слышал.

На мгновение он замолк. Наконец вымолвил, - А если не встану?

- Пристрелю на месте.

Он уставился ей прямо в глаза. - Черта с два.

Она незаметно отвела пистолет чуть в сторону и спустила курок. Звук выстрела оглушительным грохотом разнесся над поляной. Пуля пробила отверстие в открытой крышке багажника. Хоук с криком рухнул на колени. Он поднял на нее полные слез глаза, молитвенно сцепив перед собой руки.

- Пожалуйста... Он снова рыдал. - У-у-умоляю... Я не хотел причинить тебе вреда. Поверь мне. Пожалуйста...

Джессика сделала шаг вперед, снова навела пистолет промеж его глаз. - Извиняйся.

На секунду на его лице возникло недоуменное выражение, а потом он энергично закивал в знак согласия. - Да. Господи. Черт. Извини, девочка. Блядь, мне очень жаль. Пожалуйста, не убивай. Умоляю...

Лицо Джессики по-прежнему не выражало никаких эмоций. - Я принимаю твои извинения.

Хоук внезапно прекратил рыдать. Он нахмурился. - Разве?

- Да. Уголки ее рта приподнялись в намеке на улыбку, - Но в отличие от бога, я не милосердна. Сейчас я убью тебя, Хоук.

- Что? - раздался оглушительный возглас недоверия. Черты его лица исказилось, будто он стал жертвой предательства, словно она нарушила условия какого-то негласного договора, заключенного ими только что. Видимо в какой-то момент он поверил, что она пожалеет его в обмен на простое извинение. - Но ты же не сделаешь это. Не сможешь. Это... это... неправильно.

Она снова взвела курок. - Прощай, Хоук.

- Ты не сделаешь это. Он изменил тактику, пытаясь взывать к ее разуму, а не молить о пощаде. - Тебе не сойдет это с рук. Меня будут искать. За тобой придут копы.

Ее улыбка стала чуть шире. - Не придут. Я никогда не называла тебе свое полное имя. Никто из твоих друзей не знает и не видел меня. Я не кому не рассказывала о тебе. Я нашла тебя по интернету и звонила с телефона-автомата. Между нами нет никакой связи, Хоук. Так что мне сойдет это с рук, уж поверь. Ты останешься гнить в этой глуши, а я буду жить дальше.

Он поперхнулся. - А... а... машина! "Фалкон"! Они...

- Конечно, мне придется бросить машину. Я вернусь в Нэшвилл и избавлюсь от нее.

По его щекам снова потекли слезы. Грудь вздымалась и опускалась. Он умоляюще глядел на нее, не произнося ни слова. Аргументы кончились. Надежда, видимо, тоже. Она посмотрела на его ноги, ожидая, что икроножные мышцы напрягутся перед отчаянным рывком к пистолету. Но судя по его обмякшему телу, он смирился с поражением. И, опустив голову как кающийся грешник, ждал смертельного благословления от пули.

Дуло пистолета было направлено ему в макушку.

Вот и все, - подумала она.

Сделай это.

Она набрала полные легкие воздуха.

Задержала дыхание.

И начала давить на спусковой крючок.

Хруст ветки отвлек ее от Хоука. Голова мотнулась влево, потом вправо. Ничего. Она осторожно попятилась от Хоука, медленно оглянулась вокруг. Опять ничего.

Звук повторился. На этот раз громче. Отчетливый хруст ветки. В лесу кто-то или что-то двигалось. Животное или человек. Скорее второе, как подсказал ей какой-то глубинный инстинкт. Это объяснялось явной осторожностью движений.

- Кто там? - ее голос прозвучал тонко и пронзительно, отразив страх и смятенье, но не твердость, которую она хотела проявить. - Выходи и покажись!

Хоук тоже стал изучать края поляны. Выражение его лица изменилось. Оно выражало не то чтобы надежду, но и прежнего страха в нем почти не осталось. - Вы же слышали! - закричал он хриплым голосом. - Эта сучка хочет меня убить. Сделайте что-нибудь, черт побери!

Джессика продолжала медленно поворачиваться кругом. По спине пробежал холодок. Она по-прежнему ничего не видела, но ее не покидало жуткое ощущение, что за ней кто-то тайно наблюдает. Черт. Здесь никого не должно быть. Эта местность считалась необитаемой на многие мили вокруг. Здешние леса граничили с городком Хопкинс-Бенд, но вряд ли кто-то из его жителей мог забрести там близко к городу-призраку, в который превратился Дэндридж. Никто в здравом уме не захочет появляться рядом с Дэндриджем, где, если верить версии правительства, несколько лет назад террористы взорвали "грязную" бомбу.

Постояв несколько минут в тишине, она успокоила себя, что ей померещилось. Понятное дело. Нервы на пределе. И не смотря на решимость, она была смертельно напугана. По природе своей она не была убийцей. И то, что она сейчас делала, было, по правде сказать, чем-то из ряда вон выходящим. Она хотела довести дело до конца, но это не значит, что ее никак не волновала перспектива убийства. Это преследовало бы ее всю оставшуюся жизнь, не смотря на правильность ее позиции. Учитывая эти обстоятельства, вполне можно было ожидать таких мелочей, как слуховые галлюцинации и другие ошибочные восприятия.

За деревьями что-то шевельнулось, что-то белое мелькнуло среди теней.

Вздрогнув, Джессика спустила курок. Пуля попала во что-то живое. Раздался крик боли, а затем тяжелый удар тела о землю. Другой звук за спиной заставил ее развернуться, но на этот раз палец замер на спусковом крючке. На поляну вышел человек.

Только это был не обычный человек.

Слишком большой, с лицом, словно из ночного кошмара.

Джессика замерла, уставившись на него.

Хоук присвистнул. - Похоже, милая, я обделался.

Снова раздался треск веток.

На поляну вышли новые порождения кошмара.

У Джессики затряслись колени. Пистолет словно приобрел в руках неимоверную тяжесть. Она попятилась назад, но снова услышала треск веток за спиной. И остановилась. В сознании мелькнула безнадежная мысль. Я окружена. На мгновение ей в голову пришла мысль сунуть дуло пистолета в рот и спустить курок. Самоубийство, несомненно, было бы лучшим вариантом, чем то, что замышляли эти чудовища.

Вышедший первым из леса приблизился к ней. На теле размером с баржу был только выцветший, рваный комбинезон. Посреди огромной морды, на месте носа болталось нечто напоминающее слоновий хобот. Одна глазница была значительно больше другой. Из нее выпирал красный луковицеобразный глаз. Хобот дернулся в ее сторону. У Джессики скрутило желудок. На плечо у типа была закинута огромная двустволка. Он ухмыльнулся, показав рот, полный гнилых зубов, и начал снимать ружье с плеча.

Времени на раздумья не было.

Джессика глянула влево, потом вправо.

Увидела единственный путь к отступлению.

И бросилась бежать.

Сзади грохнул выстрел.